Скрягин Лев, Митрофанов В. / книги / Из истории морского флота

Текст получен из библиотеки 2Lib.ru

Код произведения: 10332
Автор: Скрягин Лев, Митрофанов В.
Наименование: Из истории морского флота



                         Из истории морского флота
            (подборка статей из ж. "Морской флот" за 89-90 гг.)

В.МИТРОФАНОВ,
П.МИТРОФАНОВ


                         УЧЕБНЫЙ ФРЕГАТ "НАДЕЖДА"

   1/89

   Рис. mf043-m.jpg

   НОВЫМ УЧЕБНЫМ КОРАБЛЕМ России был гукор "Кроншлот", в 1739 г.
переведенный в это новое качество в связи с инициативой С. Малыгина. Не
менее интересна и судьба первого судна русского флота, изначально
определенного быть учебным.
   "Для обучения гардемаринов и обучавшихся до навигации кадетов содержать
при Корпусе трехмачтовую яхту, которую построить и снабдить всеми
потребностями", - так было записано в постановлении Адмиралтейств-коллегий
от 21 июня 1764 г.
   Термин "яхта" явно не относился к судну прогулочного или спортивного
типа. В этой фразе имеется точный адрес, для кого ее строить: "для
обучения гардемаринов".
   Выло ли реализовано высокое постановление? Сомнений в том, что
постройка судна состоялась, нет. На упомянутом документе имеется не
оставляющая сомнений резолюция Екатерины II: "Быть посему!"
   Что же это за "трехмачтовая яхта", как она выглядела, как называлась,
кем и где построена, каковы ее размерения? До недавнего времени все это
оставалось загадкой.
   Грандиозный пожар 1771 г. на Васильевском острове уничтожил все
имущество Кадетского корпуса. Исчезли и документы по "яхте". В официвльном
списке судов от начала Петровской эпохи знаменитые и безвестные корабли
делились по классам и типам. Термина же "учебное судно" не было. Не
помогли и архивы Центрального военно-морского музея.
   Оставался Центральный государственный архив ВМФ СССР.
   В переписке по Кораблестроительному и учетному комитету, начиная с 1764
г., обнаружился подлинный чертеж в общем-то известного судна -
10-пушечного фрегата "Надежда". В заголовке значилось: "Сей чертеж
исполнен, одобрен, по сему утвержденному штату для Морского шляхетного
корпуса, стройку определили. Сентября 13 дня 1765 г." Чертеж
засвидетельствован личной подписью строителя судна Ламбе Ямеса, а также
испещрен подписями генералов, адмиралов и других сановных лиц.
   Сопоставление даты решения Адмиралтейств-коллегий с датировкой чертежа,
документальная привязка судна к Кадетскому корпусу, факт необычно большого
внимания военноморского начальства к весьма скромному по своим раамерениям
судну позволяют считать: речь идет об упоминавшейся выше "яхте".
   Итак, 10-пушечный фрегат "Надежда" имеет право именоваться первым в
России специальной постройки учебно-парусным судном.
   Фрегат был заложен на верфи Главного адмиралтейства 28 декабря 1766 г.
и спущен на воду 4 июня 1766 г. Вероятно, вследствие поспешности зимнего
строительства и недостаточной выдержки леса век судна был недолгим. Через
восемь лет, в 1774 г., оно было разобрано на дрова в Кронштадте.
   О плаваниях "Надежды" с гардемаринами и кадетами на борту узнать не
удалось. Из косвенных источников следует, что фрегат плавал в границах
Петергоф - Кронштадт.
   На фрегате имелось несколько помещений для экипажа и кадетов по штатным
условиям учебно-парусного судна тех лет: каюта командира, каюта для двух
офицеров, "людская" для трех вестовых и повара, кубрик на 25 кадетов,
пользовавшихся подвесными койками. Под полубаком - кубрик команды и
камбузная плита кирпичной кладки. В штате судна состояли: командир в чине
поручика, штурман без звания, шкиперский помощник, боцманмат, плотник,
парусник, конопатчик, старший унтер-офицер морской артиллерии, два
бомбардира, десять матросов 1-й статьи и семь матросов 2-й статьи, три
вестовых и повар.
   К 1765 г. фрегаты имели только три яруса прямых парусов: нижние,
марсели и брамсели. На бушприте и утлегаре помещены три паруса:
блинда-зейль или просто блинд, кливер-зейль или кливер, стаг-зейль или
стаксель. Парус блинд под бушпритом был и у учебных кораблей более поздней
постройки: бригов "Ласточка" (1784 г.) и "Симеон и Анна" (1798 г.).
Бизань-мачта "Надежды" вооружена крюйселем, крюйс-брамселем и "английского
типа" бизань-триселем, подвязанным к наклонному бизань-рею (его другое
название - "бизань-рю").
   Основные размерения судна: длина между перпендикулярами 23,8 м, ширина
без досок 6,71 м, глубина трюма 2,82 м, водоизмещение 270 т, площадь
основных парусов 445 м2.
   Имя "Надежда" не один раз присваивалось российским учебно-парусным
судам. Последней это имя носила маленькая стальная гафельная шхуна
Ленинградского нахимовского училища.

                                   * * *

Л.СКРЯГИН


                        КАТАСТРОФА У ЗОЛОТЫХ ВОРОТ

   2/89

   Рис. mf044-m.jpg

   НЕТ ОСОБОЙ НЕОБХОДИМОСТИ подробно описывать одну из удобнейших в мире
гаваней - залив СанФранциско. Напомним лишь, что эта великолепная бухта
простирается на 65 миль при ширине от 4 до 10 миль. Она представляет собой
акваторию площадью почти 200 кв.км.
   Вход в нее идет через пролив Золотые Ворота. Хотя гавань прекрасно
защищена от самых сильных штормов Тихого океана, на подходах к
Сан-Франциско моряков ожидают многочисленные опасности: частые и густые
туманы, сильные течения и подводные скалы, мели близ мысов Вонито, Дьябло,
Лобос, Пиллар, Рейес, Форт и др.
   Первыми европейцами, узнавшими о существовании этого большого залива на
Западном побережье Северной Америки, были испанские моряки. В 1595 г.
капитан из Барселоны Себастьян Серменон, возвращаясь с Филиппин в Европу,
привел свой галион "Святой Августин" к открыв шемуся его взору проливу,
ведущему в большую бухту. Ему, как и каждому испанскому капитану, было
строжайше предписано королем "наносить на карту все гавани на пути домой".
   Часть экипажа съехала на шлюпке с галиона и стала делать промеры
глубин. Из-за внезапно налетевшего шторма испанцы не смогли вернуться на
свой корабль. Галион сорвало с якоря и выбросило на подводные скалы у
мыса, который сегодня называется мысом Рейсе. Серменон с оставшимися в
живых матросами построил из обломков галиона большую шлюпку. Известно, что
Себастьяну Серменону удалось вернуться в Испанию, где он поведал королю об
увиденной им огромной гавани, которая "может вместить флот всего мира".
Гавань эту он назвал бухтой Святого Франциска.
   Первая и наиболее точная съемка берегов у Золотых Ворот и залива Сан
Фрннциско было проведена российскими мореплавателями. Ее осуществили в
ноябре 1820 г. командир шлюпа "Благонамеренный" Г. Шишмарев и штурман М.
Рыдалев.
   По иронии судьбы название первого американского судна,которое погибло у
Золотых Ворот, было "Сан-Франциско". Этот корабль, выйдя из НьюЙорка. на
106-й день плавания, 8 февраля 1854 г., подошел к Золотым Воротам.
Несмотря на то, что на его борту находился лоцман, корабль во время тумана
выскочил с полного хода на подводные камни у мыса Бонито и через день был
разбит зыбью.
   Одной из жертв подводных скал мыса Рейес оказался российский
парусно-винтовой корвет "Новик".
   14 сентября 1863 г., совершая кругосветное плавание под командованием
капитан-лейтенанта Скрыплева, он во время тумана сел на них. Сильный
прибой разбил корабль, при этом погибло 9 офицеров и 158 матросов.
   Карта Британского Адмиралтейства, которой руководствовался командир
"Новика", оказалась неверной...
   Сан-Франциско как порт быстро развился благодаря калифорнийской
"золотой лихорадке", которая вспыхнула в январе 1848 г., за несколько дней
до того, как мексиканская Калифорния перешла во владение США.
   Некий Джеймс Маршалл, сооружая водяную мельницу, случайно обнаружил
золотой песок... Из небольшой мексиканской деревни с населением 500
человек Сан-Франциско превратился в огромный порт. Золото вывозилось
только из него. Вот почему пролив, ведущий в его гавань, получил название
Золотые Ворота.
   Бурное развитие судоходства этого региона было сопряжено в течение
долгих лет с постоянными кораблекрушениями. Остановимся подробнее на одной
из катастроф, которая произошла из-за того, что капитан не внял совету
лоцмана.

   В 1878 г. в США построили по заказу фирмы "Пасифик шейл стимшип
компани" грузо-пассажирский парусно-винтовой пароход "Сити оф
Рио-де-Жанейро". По тем временам это было большое трехпалубное судно
вместимостью 3600 рег.т. Оно имело длину более 100 м и помимо паровой
машины мощностью 340 л.с. могло нести паруса на трех мачтах. Судно было
рассчитано на перевозку 100 пассажиров в каютах и 200 - на палубе.
   В начале 1901 г. "Сити оф Рио-де-Жанейро" совершил плавание из
Сан-Франциско на Филиппины, куда доставил американских солдат. После
этого, приняв в Иокогаме около 200 пассажиров и генгруз, пароход
отправился в обратный рейс.
   Ночью 22 февраля 1901 г. судно на подходе к Золотым Воротам попало в
туман и стало на якорь к югу от мыса Форт. Наступил рассвет, но туман не
рассеялся. Находившийся на борту лоцман настаивал на том, чтобы не
сниматься с якоря и ждать улучшения видимости близ опасных подводных
мелей, которыми изобиловал мыс Форт. Однако капитан Вильям Уорд принял
решение сняться с якоря и следовать в порт.
   Судно, подняв пары, средним ходом двинулось в сторону Золотых Ворот. Оно
не прошло и мили, как ударилось днищем о подводную скалу. Вахтенный штурман
передал в машинное отделение команду "полный задний ход". Судно сошло с
камней и стало быстро заполняться водой. Оно тонуло носом, кренясь на
правый борт.
   Охваченные страхом пассажиры выбежали на верхнюю палубу в поисках
спасения. Команда начала спуск на воду шлюпок. Первая из них была
разрезана пополам рухнувшим на нее гиком бизань-мачты. Люди метались по
палубе в поисках спасательных жилетов. Крики женщин и плач детей заглушали
команды, которые отдавали офицеры судна, тщетно пытаясь организованно
осуществить спуск шлюпок и навести порядок. Через десять минут окутанное
паром судно опрокинулось на борт и носом ушло с шипением под воду.
   Спасатели с мыса Форт прибыли к месту трагедии слишком поздно.
   Спастись удалось 81 человеку. Вместе с пароходом на дно ушел ценный груз
- золото стоимостью 3 млн. долларов и опиум на сумму 1,5 млн. долларов.
   Корпус "Сити оф Рио-де-Жанейро" нашли лишь в 1937 г., причем совершении
случайно. Часть золота стала добычей удачливых водолазов.


                                   * * *

Л.СКРЯГИН

                       ЗАГАДКА "ЛЕТУЧЕГО ГОЛЛАНДЦА"

   Рис. mf045-m.jpg

   4/89

   ЛЕГЕНДАРНЫЙ "ЛЕТУЧИЙ ГОЛЛАНДЕЦ", моряк-считалец... Эта старинная
морская легенда дает богатую пищу для фантазии. "Летучий голландец" нашел
свое отражение не только в фольклоре почти всех морских стран, но и в
мировой классической литературе, в музыке.
   Но почему этого вечного скитальца морей называют голландцем, а, скажем,
не французом, немцем или англичанином? Самое удивительное в истории этой
легенды то, что первые "Летучие голландцы" не имели к Голландии никакого
отношения.
   Одно из первых письменных упоминанй о кораблях-скитальцах мы находим в
древних скандинавских сагах. Как известно, норманны, хотя и заслужившие в
истории человечества недобрую славу своим морским разбоем, по праву
считаются выдающимися мореходами древности.
   По бытовавшему в ту пору среди викингов религиозному обряду умерших
"морских королей" хоронили вместе с их дракарами, которые пускали по ветру
в открытое море вместе с покойником. Эти корабли тонули не сразу и нередко
долгое время блуждали под парусом в море.
   Многие саги рассказывают о викинге Стете. Морские боги обрекли его за
похищение у них волшебного кольца на вечное скитание в северных морях. Со
временем Стете превратился в скелет, и его не раз встречали в открытом
море, восседающим в огненном плаще на верхушке мачты своего черного
дракара. Это, пожалуй, самый древний образ моряка-скитальца.
   Второй в истории "Летучий голландец" появился только в 1500 году во
время шторма у мыса Торментоза (мыс Доброй Надежды - южная оконечность
Африки). Был он не голландцем, а чистокровным португальцем.
   В XV веке, стремясь найти морской путь в Индию, португальские
мореплаватели не раз пытались обогнуть Африку с юга. Но им мешали сильные
встречные ветры. Первым взял рубеж Торментозы португалец Вартоломео Диаш,
поклявшийся "всеми дьяволами" обогнуть проклятый мыс.
   По Лиссабону распространились слухи, что за свою страшную клятву Диащ
проклят богом и обречен навечно плавать у Торментозы. 29 мая 1500 года во
время очередной экспедиции корабль Бартоломео Диаша пропал без вести у
мыса Бурь...
   Молва суеверных мореплавателей, охваченных страхом перед неведомым,
превращает гибель Диаша в "исполнение воли божьей". Появляется легенда, в
которой отважный мореход становится вечным скитальцем океана.
   Возвращающиеся из Индии португальские моряки клянутся, что видели во
время шторма у мыса Доброй Надежды его каравеллу... Так появляется в
истории еще один моряк-скиталец.
   Легендарная фабула сказания об отважном португальце в начале XVII века
была перенесена на некоторых капитанов нидерландской Ост-Индской Компании,
поплатившихся за свою отвагу и вызов бурям. Спустя уже полстолетия по
портам северной Европы распространилось несколько вариантов легенды о
"Летучем голландце".
   В первой из них рассказывается о капитане Бернарде Фокке. Он был до
безумства отчаян, упрям, жесток к своей команде. Ходили слухи, что он
водил дружбу с самим Сатаной, нередко играя с ним в кости на свою грешную
душу. Сатана-то и дал совет, который погубил капитана Фокке.
   Второй вариант легенды рассказывает о капитане Ван-Страатене - смелом
моряке, не боящемся ни бога, ни черта. За то, что вышел в море в страстную
пятницу и поклялся обогнуть мыс Доброй Надежды при встречном шторме, он
был осужден богом плавать на своем корабле в океане до Страшного суда.
Этот вариант легенды содержит дополнение к первому.
   Замечательный английский писатель Вальтер Скотт, основоположник
исторического романа, в 1813 году издал большую поэму "Рокби" на
легендарный сюжет "Летучего голландца". В его поэме причина скитания
капитана - убийство в море.
   Легенда о "Летучем голландце" неоднократно разрабатывалась в
западноевропейской литературе периода романтизма. Один из голландских
вариантов впервые использовал немецкий писатель-романтик Генрих Гейне. В
1821 году в журнале "Вандсбекский курьер" он напечатал рассказ "Послание
Вандердекена домой", который вскоре был переведен на английский язык и
опубликован в журнале "Блэквуд Эдинбург магазин". Генрих Гейне вторично
возвращается к фабуле легенды в 1834 году.
   Некоторые исследователи считают, что его вдохновила мелодрама "Летучий
голландец" английского романиста и драматурга Эдварда Фитзболла, которая с
1827 года регулярно ставилась театрами Лондона и Нью-Йорка. В рассказе "Из
записок Шнапельвопского" появляется замечательное повествование о
моряке-скитальце и преданной любви женщины.
   Этот сюжет был использован великим немецким композитором Рихардом
Вагнером в замечательной опере " Моряк-скиталец".
   Двадцатипятилетний Вагнер познакомился с рассказом Гейне летом 1838
года в Риге, где он в ту пору занимал скромное место капельмейстера
театра. Молодой композитор, спасаясь от многочисленных кредиторов,
угрожавших долговой тюрьмой, тайком переходит границу и в маленьком
восточнопрусском порту Пиллау садится на парусное судно, которое
направляется в Лондон. Рейс длится три недели. Корабль Вагнера попадает в
жестокий шторм и находит убежище в одном из норвежских фиордов.
   Девушка Сента поведала композитору легенду о "Летучем голландце".
   Вдохновленный ее рассказом, Вагнер в 1840 году написал оперу. Премьера
состоялась 2 января 1843 года в дрезденском Королевском театре. Успех был
потрясающим.
   В прозе и поэзии периода романтизма (да и не только романтизма) легенда
о "Летучем голландце" разрабатывалась неоднократно. Ее использовали
немецкий сказочник Вильгельм Гауфф ("История о корабле призраков"),
английский писательмаринист Фредерик Мариэт ("Призрачный корабль"),
американский поэт Лонгфелло ("Сказки придорожного кабачка"), немецкий
романист и драматург Альберт Эмиль Врахфогель (роман "Летучий голландец"),
английский писатель Кларк Расселл ("Голландский корабль"), английский поэт
и писатель Редьярд Киплинг ("Баллада семи морей") и многие другие.


                                   * * *

Л.СКРЯГИН

                       АТЛАНТИКА ПРОТИВ "АТЛАНТИКИ"

   Рис. mf046-m.jpg

   6/89

   20 МАРТА 1873 ГОДА АНГЛИЙСКИЙ лайнер "Атлантик", имея на борту около
тысячи человек, отправился из Ливерпуля в свой девятнадцатый рейс на
НьюЙорк. Стальной парусно-винтовой пароход регистровой вместимостью около
четырех тысяч тонн, длиной 420 футов, с осадкой 32 фута, помимо паровой
машины мощностью 600 л. с., имел парусное вооружение четырехмачтовой
баркентины и мог развивать ход до 15 узлов. Капитан "Атлантика" Джеймс
Вильяме - один из выдающихся судоводителей фирмы "Уайт Стар", которой
принадлежал лайнер.
   Первые дни плавания погода благоприятствовала "Атлантику": он несся под
всеми парусами на полных оборотах машины.
   25 марта, когда до Нью-Йорка оставалось четыре дня хода, подул западный
ветер, перешедший вскоре в шторм. Скорость пришлось уменьшить до пяти
узлов.
   При этом расход угля был неимоверно большим, а до мыса СандиХук
оставалось еще 1130 миль.
   Через несколько дней капитан сделал в судовом журнале следующую запись:
"На 81 марта из доклада старшего механика явствует, что на борту всего
около 127 тонн угля. Мы находимся примерно  460 милях к востоку от мыса
Санди-Хук, имея ветер от Зюйд-Веста с сильной западной зыбью при постоянно
падающем барометре. Скорость судна всего 8 узлов. Считая, что, продолжая
плавание данным курсом, при налетевшем шторме мы можем остаться без угля
вдали от порта, принял решение изменить курс на Галифакс".
   К вечеру того дня погода немного улучшилась, но к ночи на океан
спустился туман. "Атлантик" приближался к одному из самых опасных мест на
побережье Северной Америки - южным берегам Новой Шотландии. Здесь, начиная
от мыса Сейбл, на юг идет извилистая полоса мрачных скалистых берегов,
разрезанных волей природы на тысячи заливчиков, бухт, островов и скал.
   Позже Вильяме так рассказывал об этом дне плавания: "Я полагал, что
судно находилось в 48 милях к югу от острова Самбро.
   В полночь я спустился к себе в каюту, отдав необходимые распоряжения, и
приказал в случае чего-либо вызвать меня на мостик. Меня должны были
разбудить в 8 часа ночи. Я намеревался повернуть на юг и дождаться
рассвета".
   Когда капитан спустился в каюту, он не знал, что уже совершил фатальную
ошибку. Проложив курс "Атлантика" по огню маяка, мерцающему сквозь туман,
Вильяме был убежден, что это маяк острова Самбро. Но на самом деле это
оказался луч маяка на мысе Пегги, расположенном восточнее маяка Самбро на
20 миль. Одним словом, "Атлантик" оказался намного западнее Галифакса.
   Скалистый мыс Марс, выступающий в море, возвышается над его уровнем на
16 метров. "Атлантик" ударился днищем о подводную скалу. 1 апреля
Атлантика решила разделаться со своим тезкой...

   На мостике лайнера в этот момент находился только рулевой.
   Второй штурман куда-то ушел, а четвертый отправился будить капитана.
Услышав крики впередсмотрящих с бака: "По носу буруны!", - рулевой
выскочил из рубки на крыло мостика и, увидя бурлящий прибой, положил руль
на правый борт. Затем он бросился к машинному телеграфу, чтобы передать
вниз задний ход. В это время лайнер и ударился о подводную скалу.
   После пятого удара судно, не имевшее второго дна, стало наполняться
водой... Почти все шлюпки левого борта смыло волнами. Началась паника.
   Один из очевидцев катастрофы позже писал: "Не помню, как мы с моим
другом выбрались по трапу наверх. Пробиваясь с толпой на палубу, мы
услышали команду одного из офицеров корабля, от которой у нас застыла в
жилах кровь. Он приказал закрыть трюмы и никого больше не выпускать на
палубу, чтобы могли спастись в шлюпках те, кто уже был наверху. Над нашими
головами закрылась крышка люка. Собрав последние силы, мы смогли ее
приподнять и выскользнуть через образовавшуюся щель на палубу".
   Попытки экипажа спустить на воду шлюпки окончились трагедией: они были
опрокинуты волнами. Когда судно начало валиться на борт, на палубу рухнула
дваднатиметровая труба парохода, убив и покалечив три десятка человек.
   В пятидесяти метрах от погибающего "Атлантика" была скала. Второму
штурману удалось доплыть до нее и закрепить за камни сигнальный фал. Таким
образом с обреченного судна на крошечный кусок суши был перекинут "мост
жизни".
   Лишь к полудню на помощь погибающим пришли рыбаки.
   Они спасли 371 человека, включая капитана Вильямса. Число жертв
катастрофы составило 660 человек.


                                   * * *

С.БЕЛКИН


                          ПАРОХОД "ГРЕЙТ ВЕСТЕРН"

   Рис. mf047-m.jpg

   7/89

   В 1835 Г. В КАБИНЕТЕ ПРАВЛЕНИЯ "Грейт Вестерн Рэйлуэй Компани" проходило
очередное совещание. Атмосфера царила мрачная. Один за другим выступали
директора компании и сокрушались, что только что построенная
железнодорожная магистраль Лондон - Бристоль с громким названием "Грейт
Вестерн" получилась чрезмерно дорогой из-за того, что она слишком длинная.
   - Напротив, джентльмены, - раздался чей-то голос, - я считаю, что
дорога слишком короткая, и ее нужно продлить из Бристоля через
Атлантический океан в Америку.
   Первой реакцией присутствовавших было превратить столь диковинное
предложение в шутку. Но человек, от которого оно исходило, несмотря на
молодость (ему не было еще и 30 лет), уже успел завоевать, настолько
прочную репутацию выдающегося инженера, что к его мнению не могли не
прислушаться.
   Изамбард Кингдом Брунель был изобретателем, конструктором, художником,
математиком, строителем мостов и железных дорог, а впоследствии -
гениальным кораблестроителем. Предложив продлить дорогу из Бристоля через
океан в Америку, он задумал построить доселе невиданный пароход.
   Через несколько месяцев инженер представил директорам компании проект
огромного по тем временам судна, которому дал имя "Грейт Вестерн". Это был
четырехмачтовый однотрубный пароход длиной 70,9 м, шириной корпуса 10,7 м,
а по кожухам гребных колес - 18,3 м, глубиной трюма 7,6 м, осадкой 5,1 м,
валовой вместимостью 1350 per. т. В качестве движителей Брунель применил
два огромных гребных колеса диаметром 8,8 м с двадцатью поворотными
плицами. Эти колеса приводились во вращение от двух паровых машин
суммарной мощностью 450 л. с. Вместе с экипажем в 60 человек "Грейт
Вестерн" мог принять до 300 пассажиров.
   Когда "Грейт Вестерн" строился, мощностей железоплавильных заводов было
недостаточно, чтобы чыгплавленного металла хватило на корпус парохода.
Брунелю пришлось довольствоваться деревянным корпусом, правда, из самого
крепкого дуба.
   Постройку судна доверили фирме "У ильям Паттерсон".
   19 июля 1837 г. в присутствии многотысячной толпы пароход был спущен на
воду. Сразу же судно отбуксировали в Лондон, где на него поставили паровые
машины. Началась подготовка к первому трансатлантическому плаванию.
   Надо сказать, что к этому времени несколько паровых судов уже совершали
рейсы через Атлантику. Но паровые машины на них работали только часть
пути, а остальное время эти пароходы шли под парусами.
   Было распространено убеждение, что невозможно создать такой пароход,
который был бы в состоянии принять на борт столько угля, чтобы его хватило
на переход через океан. Так, известный ученый начала прошлого века
Дионисий Ларднер заявил, что постройка трансатлантического парохода,
работающего на линии Нью-Йорк - Ливерпуль, - это такая же нелепость, как
создание судна для путешествия из Нью-Йорка на... Луну.
   Судно еще находилось у достроечного причала, но уже многие
предприниматели были уверены, что "Грейт Вестерн" действительно совершит
переход через Атлантику без помощи ветра, что послужит отличной рекламой
"Грейт Вестерн Рэйлуэй Компани". Этого не мог допустить один из самых
главных конкурентов компании лондонский предприниматель Джуниус Смит,
основавший трансатлантическую компанию и заказавший для нее пароход
"Бритиш Куин". Неожиданно фирма, строившая этот пароход, разорилась, и он
остался недостроенным.

   Тогда Смит решил найти подходящий пароход и послать его в Америку,
чтобы опередить Брунеля. После долгих поисков Смит остановил выбор на явно
не приспособленном для этого пароходике "Сириус". Единственное, на что мог
уповать Смит, это на удачу и на отчаянного капитана Робертса, горячего
приверженца паровых машин.
   Длина "Сириуса" была 63,5 м, валовая вместимость всего 703 per. т,
мощность паровых машин 320 л. с.
   Когда утром 3 апреля 1838 г. "Сириус" вышел в рейс, имея на борту 98
пассажиров и 460 т угля, пароходик сидел в воде почти по самую палубу.
Случись небольшой шквал, и "Сириус" неминуемо опрокинулся бы.
   Практически одновременно вышел в рейс и "Грейт Вестерн". Всем было
ясно, что только чудо может принести победу "Сириусу". Но это чудо
произошло: в самом начале пути на "Грейт Вестерн" загорелась обшивка
котлов, начался пожар, и пароходу пришлось вернуться в порт. Так капитан
Роберте получил неожиданную фору и использовал ее в полной мере.
   22 апреля поздно вечером "Сириус" закончил переход, а утром 23 апреля с
триумфом вошел в Нью-Иоркский порт с результатом 18 суток и два часа.
"Грейт Вестерн", задержавшийся в связи с ремонтом на трое суток, отстал от
"Сириуса" всего на 6 часов.
   Но если на "Сириусе" были израсходованы решительно все топливные
ресурсы, на "Грейт Вестерн" оставался еще изрядный запас угля.
   После этого памятного рейса "Грейт Вестерн" около 10 лет работал на
трансатлантической линии, совершив 64 двойных рейса между Бристолем и
Нью-Йорком. Его самый быстрый переход через океан составил 12,5 суток. В
1847 г. пароход был продан другой компании, которая эксплуатировала его
еще около 10 лет и продала на слом в 1856 г.
   Плавание "Сириуса" и "Грейт Вестерн" не только показало возможности
создания регулярных трансатлантических линий, обслуживаемых пароходами.
Гонки двух пароходов впоследствии навели на мысль учредить символический
приз "Голубая лента Атлантики", присуждаемый тому лайнеру, который быстрее
других пройдет дистанцию между Европой и Америкой. Эта необыкновенная
регата, начавшаяся почти 150 лет назад, а точнее 4 июля 1840 г. с выходом
8 рейс исторического парохода "Британия", оказалась настолько живучей, что
прошла через весь XIX век и завершилась только в середине нашего столетия
с появлением трансатлантических воздушных лайнеров.


                                   * * *

В.МИТРОФАНОВ, П.МИТРОФАНОВ


                             ФРЕГАТ "НАДЕЖДА"

   Рис. mf048-m.jpg

   9/89

   24-ПУШЕЧНЫИ ФРЕГАТ "НАДЕЖДА" был спущен на воду в 1845 г. Фрегаты
наиболее часто использовались в качестве учебных судов для воспитанников
Морского кадетского корпуса. "Надежде" предстояло стать последним
"классическим" парусником в учебной эскадре. Технический прогресс начал
брать свое: в дальнейшем для учебных плаваний кадетов строились
пароходо-фрегаты, винтовые клиперы, броненосные суда, оснащенные уже не
только парусами, но и паровой машиной.
   Однако прежде чем получить присвоенное ему название, судну пришлось
какое-то время стоять на стапеле безымянным, поскольку "Надежду"
предыдущей серии формально тогда еще не исключили из списков действующего
флота.
   Охтенская верфь в Петербурге специализировалась на постройке судов
относительно малых размеров: от фрегатов до ластовых судов и придворных
яхт. Но сразу после спуска на воду фрегата "Надежда" на этом же стапеле
был торжественно заложен первый в России пароходо-фрегат "Архимед".
   Автором проекта и строителем был И. Амосов.
   Обычно спуск на воду происходил торжественно, но без особо пышной
церемонии. По поводу же спуска "Надежды" морской министр сам известил
директоров Кораблестроительного комитета и Морского кадетского корпуса о
том, что "Бго императорское величество Николай I изъявил желание
присутствовать при спуске на воду означенного фрегата. Поэтому катер со
штандартом императора... прибудет в 11 часов утра 23 июня".
   Как только стало известно, что на судне будет организован прием, фрегат
начали наряжать, как невесту.
   Адмиральская и командирская каюты, а также кают-компания по замыслу
художников Адмиралтейства были обиты декоративным сукном и шелком. В них
разместили столы из расчета на прием сорока высокопоставленных персон. Для
офицеров и шестидесяти гостей не самого высокого ранга столы были
расставлены на шканцах. Руководить кулинарным цехом призвали дворцового
кухмистра. Для обслуживания сановных гостей организовали специальную
команду, во главе которой "для выполнения маршальской должности" был
поставлен молодой офицер в чине капитана флота, на шканцах те же функции
выполняли денщики офицеров.
   В назначенное время прибыла команда кадетов в составе караула "под
корпусным знаменем и музыкой" для охраны территории верфи.
   На берегу со стороны нынешнего Смольного собора выстроили роту
кондукторов гребного экипажа, присланного из Ораниенбаума, в парадной
форме. "Для парада и салютации" на акватории спуска поперек Невы были
построены по диспозиции восемь учебных кораблей с командиром учебной
эскадры корпуса.
   Императора сопровождали великий князь Константин, начальник Главного
морского штаба, морской министр, генерал-гидрограф, дежурный генерал,
генерал-инспектор морской артиллерии, прочие генералы и адмиралы. До
начала торжественного шествия царя перечисленные выше персоны должны были
занять места на личных катерах, "чтобы без какихлибо интервалов следовать
за катером Его императорского величества".
   При этом свято соблюдался принцип: низший по званию должен садиться
первым, выходить последним.
   Спуск прошел благополучно. В момент страгивания судна на полозьях
марсовые и салинговые судов парада одновременно разошлись по реям. С
появлением флага "Надежды" прозвучали раскаты салюта.."Надежду",
благосклонно принятую водной стихией, отвели к причалу.
   Напомним размерения фрегата: длина между перпендикулярами 36,07 м,
ширина 10,06 м, глубина трюма 3,88 м.
   Не остались забытыми и создатели фрегата. Инженерам-кораблестроителям
капитану Федорову и поручику Митрофанову были вручены равные серебряные
чаши и по три рубля серебром за каждую пушку.


                                   * * *

Л.СКРЯГИН

                             КОЛОКОЛ "ЛЮТИНА"

   Рис. mf049-m.jpg

   10/89

   КАЖДЫЙ МАЛЬЧИШКА В АНГЛИИ знает, что бронзовый колокол Ллойда зовется
"колоколом Лютина".
   Но что удивительно: на этом колоколе (его вес около 50 кг, а диаметр
почти 40 см) вместо "La Lutin" выбиты слова "St. Tean"! Чтобы объяснить
эту несуразицу, кратко расскажем историю самого "Лютина".
   В одном из залов на галерее здания Ллойда стоит красивое резное кресло.
   На спинке прибита медная дощечка с надписью: "Это кресло сделано из
деревянного руля фрегата Его Королевского Величества "Ля Лютин", который
утром 9 октября 1799 г. отплыл с ярмутского рейда, имея на борту большое
количество золота, и погиб той же ночью у острова Влиланд. Все
находившиеся на судне люди, кроме одного человека, погибли.
   Руль был поднят с затонувшего судна в 1869 г., после того как пролежал
под водой шестьдесят лет". За этой бесстрастной надписью скрывается один
из самых драматических эпизодов в истории английского мореплавания.
   Когда-то этот 32-пушечный фрегат считался одним из самых красивых и
быстроходных судов французского военного флота. В одном из сражений он был
захвачен эскадрой английского адмирала Дункана и приведен в Лондон. С тех
пор на фрегате стал развеваться британский флаг, и английские моряки стали
называть его не "Ля Лютин", а просто "Лютин", опуская французский артикль.
   Ранним пасмурным утром 9 октября 1799 г. "Лютин" под командованием
капитана Ланселота Скиннера снялся с якоря и вышел из Ярмута к берегам
континента. Спустя 18 часов, когда корабль находился у входа в залив
Зейде-Зе, начался сильный шторм. Стараясь избежать грозившей судну
опасности быть выброшенным на прибрежные отмели голландского берега,
капитан Скиннер решил штормовать в открытом море. Но все попытки отойти от
берега были напрасны - поворот не удался, и фрегат сел на мель между
островами Тершеллинг и Влиланд. Северо-восточный шторм ураганной силы
быстро опрокинул судно, и оно затонуло на небольшой глубине. Из двухсот
человек экипажа до берега добрался один раненый матрос, который умер на
пути в Англию.
   Сообщение об этом кораблекрушении произвело в Англии сенсацию.
   Ведь "Лютин" вез в Гамбург золото - собственность группы лондонских
купцов. Золотые гинеи, пиастры, луидоры и слитки из благородного металла
оценивались в 1.175.000 фунтов стерлингов!
   Гибель такого фрегата - тяжелый удар для страховщиков Ллойда. Вскоре им
пришлось выплатить страховое возмещение 900 тыс. фунтов стерлингов.
   Пока в Англии обсуждались планы подъема сокровищ с погибшего фрегата,
слухи о затонувшем кладе распространились вдоль всего побережья Голландии.
Воспользовавшись тем, что Англия и Голландия находятся в состоянии войны,
король Голландии объявил "Лютин" своей собственностью.
   Во время сильных отливов борт судна был видев над водой, и проникнуть в
его трюмы не представляло особого труда. Полтора года местные жители и
рыбаки Зейдер-Зе собирали золотой урожай. Поощряя золотодобытчиков,
правительство Голландии разрешило им оставлять у себя треть найденных
сокровищ.
   За восемнадцать месяцев с "Лютина" было поднято золота на сумму свыше
70 тыс. фунтов стерлингов.
   Но с каждым месяцем проникать в этот золотой кладезь становилось все
труднее: "Лютин" оседал в мягкий грунт, а сильное течение непрерывно
заносило его корпус песком. Вскоре жители островов Тершеллинг и Влиланд
перестали искать здесь золото.
   О фрегате вспомнили лишь через пятнадцать лет, когда в Европе утих
пожар наполеоновских войн. В 1821 г. король Нидерландов Вильгельм I
утвердил концессию, по которой жители острова Тершеллинг могли заниматься
поисками и подъемом золота "Лютина", оставляя себе половину найденного.
Остальное они должны были сдавать государству. Спустя два года Вильгельм
подарил концессию английскому королю Георгу, который в дальнейшем передал
ее Ллойду. С этого момента поисками клада занимались англичане. Они
предприняли ряд серьезных попыток овладеть золотом, и за пять лет, с 1855
г. до 1861 г., подняли около 40 тыс. фунтов стерлингов.
   В 1859 г., кроме золотых монет и слитков, были найдены судовой колокол
"Лютина" и руль. Страховщики Ллойда решили увековечить память фрегага: из
досок дубового руля сделали стол и кресло для председателя общества. Но
оно получилось такое неудобное, что ни один председатель Ллойда не смог на
нем сидеть... Позже, в 1896 г., колокол, который долгое время стоял под
столом, подвесили в центральном зале. С этого момента в главном зале
Ллойда появилась весьма оригинальная традиция: бой колокола "Лютина".
   Почему же на колоколе "Лютина" стоит название другого корабля?
Сотрудники Ллойда объясняют это тем, что или колокол на злополучный фрегат
повесили взамен утерянного, или сам фрегат, который сначала назвали "St.
Tean", переименовали в "La Lutin". Известно, что корабль стоял на стапеле
шесть лет и его название могли изменить.
   С количеством ударов этого колокола, который все же именуется "колокол
Лютина", страховщики Ллойда больше ста лет назад порешили так: два удара -
хорошие вести, один, удар - плохие вести или важное объявление.
   Один удар "колокола Лютина" раздается в Ллойде довольно редко, не более
пяти-шести раз в год. Хотя сведения об авариях и катастрофах судов,
которые застрахованы у Ллойда, поступают в его штаб-квартиру десятками и
сотнями каждый день, колокол безмолвствует.
   Как-то я спросил глашатая:
   - Почему вы не ударяете в "колокол Лютика" каждый раз, когда в море
погибают суда ваших клиентов?
   - В таком случае в этом зале целый день стоял бы похоронный звон, и это
сильно нервировало бы наших работников: ведь каждый из них думал бы, что
погибло его судно...
   Но бывают исключения из правил и у Ллойда: иной раз один удар "колокола
Лютина" раздается в зале перед тем, как делается объявление о полной
конструктивной гибели какого-нибудь особого, очень большого судна,
например, "Берге Истра", или о катастрофе, унесшей много человеческих
жизней, как 14 апреля 1912 г., когда погиб "Титаник"...


                                   * * *

Ю.ДАНИЛОВ

                         КОНЕЦ "ГЕРЦОГИНИ ЦЕЦИЛИИ"

   Рис. mf050-m.jpg

   1/90

   КОГДА ЗАКОНЧИЛАСЬ ПЕРВАЯ мировая война, предприимчивый финский
судовладелец Густав Эриксон стал покупать парусные суда. Сотни их ржавели и
гнили в портах и гаванях всего мира. Несколько лет вынужденного бездействия
без надлежащего ухода погубили множество парусников, особенно деревянных и
железных. Тщательно выбирая, Эриксон собрал у себя на Аландских островах
две дюжины больших винджаммеров, лучшее из того, что осталось.
   Одни их имена звучали музыкой для бывалых моряков. То были настоящие
"кап-горковцы": "Оливбэнк", "Лаухилл", "Викинг", "Поммерн", "Пенанг",
"Арчибальд Рассел", "Хаугомонт". И, конечно, жемчужина этого последнего
большого флота винджаммеров - "Герцогиня Цицилия", имевшая репутацию
самого быстроходного плавающего судна.
   Пятнадцать узлов скорости не были чем-то необычным для нее; как-то
несколько часов лаг барка показывал двадцать с лишним узлов. Однажды,
выйдя из Ньюкасла (Австралия) с полным грузом угля для чилийского порта
(около 4 тыс. т), она пересекла Тихий океан, выгрузилась, взяла полный
груз в другом порту и вернулась в Мельбурн, обогнав пароход, который
совершал точно такой же рейс, на неделю!
   "Герцогиню Цицилию" построила в Времерхафене в 1902 г. фирма "Рикмерс"
для пароходной компании "Северогерманский Ллойд" как грузовое и учебное
судно на 75 кадетов. Ее регистровый тоннаж составлял 3242 т.
   Имея вооружение четырехмачтового барка, стальное судно несло раздельные
стеньги и брам-стеньги, в отличие от остальных винджаммеров того времени.
   Густав Эриксон купил "Герцогиню Цицилию" в 1922 г. за 4000 фунт. ст., и
за два года она полностью окупила себя. Это стало возможным благодаря
жесткой экономии и знанию преимуществ парусного судна.
   Экипажи винджаммеров Эриксона составляли 8/4 от предусмотренных
проектом. Они состояли в основном из молодых людей, стремившихся получить
парусную практику, которая являлась обязательной для будущих офицеров
торгового флота. Плата за обучение была высокой, но недостатка в желающих
попасть на аландский динджаммер не было.
   Под флагом Эриксона "Герцогиня Цицилия" больше всего занималась.
перевозкой зерна, участвуя в так называемых "зерновых гонках". Переход в
балласте в Австралию, вокруг мыса Доброй Надежды, и обратно - вокруг мыса
Горн с 60 тыс. мешков пшеницы в трюмах. Каждый такой шестимесячный рейс был
кругосветным. После него винджаммеры шли на Аландские острова в порт
приписки Мариенхамн; иногда в его гавани можно было видеть лес мачт - до 20
судов одновременно!
   16 октября 1935 г. "Герцогиня Цицилия" вышла из Копенгагена, б января
1936 г. прибыла в Порт Линкольн (Австралия). Через три недели, 28 января,
загрузившись зерном, судно снялось на Фалмут. Переход в Англию занял 86
дней, и "Старая герцогиня", как любовно называл ее экипаж, на семь дней
опередила своего^ ближайшего соперника - барк "Поммерн".
   Получив приказ выгружаться в Ипсвиче, судно покинуло Фалмут в пятницу
вечером 24 апреля. Для суеверных моряков отход в пятницу всегда предвещает
несчастье, и Памелла, жена капитана, находившаяся с ним в рейсе,
уговаривала мужа не выходить в море в этот день...
   Спустя всего несколько часов, около 4 утра, барк под всеми парусами
выбежал на каменистую мель у мыса Болт-Хед на юго-западном побережье
графства Девон (Англия). Капитан Свей Эриксон впоследствии в своих
показаниях писал: "...потеря точного места в тумане и, возможно, девиация
компаса плюс присутствие достаточного приливно-отливного течения отклонили
судно влево от курса".
   Сразу же отдали якоря, но они держали плохо, и барк сильно било о
камни. Заметив световые сигналы о помощи, местная береговая охрана
направила к судну спасательный бот.
   Он снял 22 члена экипажа, на борту остались капитан с женой, оба
помощника и 4 матроса.
   На высокий обрывистый берег с мачт завели тросовый леер со спасательной
беседкой, чтобы оставшиеся люди могли переправиться на сушу.
   Постепенно вода заполняла трюмы, но была возможность поддерживать
электроосвещение и отопление. Подошедшие спасательные суда из Бреста и
Гавра нашли положение безнадежным и вернулись в свои базы.
   Это не обескуражило капитана. Он обратился за денежными пожертвованиями
к англичанам, обещая от имени своего отца бесплатную практику всем
британским юношам. Прошло долгих семь недель, прежде чем требуемая сумма
была собрана, и спасатели приступили к работе.
   19 июня под многочисленные одобрительные крики с берега "Герцогиню
Цицилию" стащили с мели и отвели на песчаное мелководье для
предварительного восстановления перед буксировкой в док. Все ее паруса,
часть верхних реев и оборудования сняли.
   Студенты университета добровольно помогли убрать гниющее зерно.
   18 июля разразился шторм. Песок размыло, и судно село миделевой частью
на каменистую банку, получив перегиб корпуса. Теперь барк был обречен. Нос
и корма опускались все ниже и ниже... Еще три года возвышались на берегу
мачты судна, прежде чем его разобрали на металлолом.
   Носовая фигура, каюта капитана и кормовой салон полностью с
меблировкой, занавесями, лампами, часами и барометром были подарены
морскому музею в Мариенхамне в память об одном из прекраснейших
винджаммеров мира.


                                   * * *

Ю.ДАНИЛОВ

                                "БОСТОНСКОЕ
                                 ЧАЕПИТИЕ"

   Рис. mf051-m.jpg

   3/90

   В КОНЦЕ СЕНТЯБРЯ И НАЧАЛЕ октября 1773 г. семь торговых судов покинули
Лондон. В их трюмах находилось 227 т чая, который принадлежал Ост-Индской
компании и предназначался для продажи небольшим группам купцов в портах
английских колоний Северной Америки. С успехом этого предприятия компания
связывала свои последние надежды...
   Компания, официально именуемая "Соединенная компания купцов, торгующих
с Ост-Индией", была образована из двух предшествующих.
   "Старая" Лондонская Ост-Индская компания, созданная в 1603 г., имела
монополию на морскую торговлю с Востоком. В 1690 г. парламент разрешил
образование "новой" Ост-Индской компании. Конкуренция между двумя
торговыми домами угрожала гибелью обоим. Объединение стало очевидной
необходимостью и произошло в 1709 г. Объединенная компания получила от
парламента монопольное право на всю английскую морскую торговлю дальше
мыса Доброй Надежды.
   В течение XVIII столетия компания была богатой и сильной, пока
связывала свою судьбу с Английским Банком, одним из наиболее
могущественных предприятий Великобритании. Делами компании руководили
двадцать четыре человека Палаты директоров, номинально подчиняясь решениям
Главной палаты или Палаты владельцев. В нее входили те лица, чей капитал в
акциях компании составлял не менее 500 фунт. ст.
   С середины XVIII в. чай стал основным предметом торговли ОстИндской
компании, принося ей свыше 90 % ее прибылей. Однако с общим упадком
экономики Англии после Семилетней войны (1756-1763) ОстИндская компания к
1772 г. приблизилась к серьезному финансовому кризису, который отчасти
являлся результатом ее собственной политики.
   Акционеры дважды голосовали за увеличение ежегодных дивидендов сначала
с 6 до 10 % в 1766 г., а через год - до 12,5 %. В результате дефицит
Компании за 1767 г. превысил 400 тыс. фунт. ст.
   В мае 1773 г. Компания убедила парламент, что ее будущее в большей
степени зависит от установленных ввозных пошлин на чай. В те времена
американский рынок чуть ли не целиком был добычей контрабандистов, и
многие купцы имели доход от незаконного ввоза. Парламент предоставил
Компании право на беспошлинную торговлю, что делало ее чай дешевле
контрабандного.
   Во второй половине XVII в. отношения английских колоний с метрополией
становились все более напряженными. В 1764 г. парламент так называемым
Сахарным Актом ввел пошлины на сахар. Следующим в 1765 г. стал Штемпельный
Акт, облагавший налогом все гербовые бумаги, на которых заключались
торговые сделки. Оба акта вызвали крайнее возмущение и митинги по поводу
прав английских колоний.
   Из всех американских городов Бостон являлся наиболее активным в
оппозиции к метрополии. Здесь в 1765 г. образовалась организация "Сыны
Свободы", боровшаяся за экономическую самостоятельность колоний.
   С 1767 г. в них были установлены пошлины на ввозимые стекло, свинец,
бумагу, краски и чай. Бойкотируя эти товары, колонисты добились отмены
пошлин в 1770 г. Сохранилась только пошлина на чай. Угроза установления
монополии Ост-Иидской компании на американском чайном рынке затрагивала
интересы не только контрабандистов, но всех, кто стремился добиться
экономической независимости от . метрополии. Купцы условились не продавать
чай и поручили чайным агентам в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии,
Чарльстоне аннулировать заказы покупателей.
   Первое судно с грузом чая "Дартмут" прибыло в гавань Бостона 28 ноября
1773 г. 2 декабря пришло судно "Элеанор". Оба они имели по 114 ящиков чая
на борту. Бриг "Вивер" со 112 ящиками чая заявил о своем прибытии 7
декабря. Четвертое судно, предназначавшееся для Бостона, - бриг "Виллиам"
- село на мель у мыса Код. Бриг погиб, но груз был спасен.
   Капитан "Дартмута" Френсис Ротч и капитаны двух других судов отказались
уплатить таможенные пошлины и пытались начать выгрузку чая, но им помешали
патриоты организации "Сыны Свободы" и недавно созданного
Корреспондентского Комитета.
   В соответствии с законом, если чай не выгружен за 20 дней, он должен
быть конфискован и продан в уплату таможенных пошлин. Капитаны соглашались
уйти без выгрузки, но решительно отказывались платить и ссылались на
права, узаконенные парламентом. 16 декабря несколько сот горожан собрались
на площади перед городским собором. Возглавил митинг протеста один из
наиболее влиятельных членов "Сынов Свободы" Самуэль Адаме. Шестьдесят
человек, переодетых в индейцев племени мохаук, в сопровождении
патриотически настроенных горожан двинулись в сторону гавани и поднялись
на борт "Дартмута", "Элеанора"
   и "Бивера". С помощью судовых команд "индейцы" вскрыли и высыпали в
воду Востонского залива 340 ящиков чая стоимостью 18 тыс. фунт. ст.
   Весть об уничтожении чая, которое вошло в историю под именем
"Востонского чаепития", вызвала ответную реакцию парламента - Бостонская
гавань закрывалась для торговли. По колониям прокатилась волна
сопротивления. Подобным же образом 22 апреля 1774 г. был уничтожен чай в
Нью-Йорке, а 19 октября - в Аннаполисе, и чай был бойкотирован всеми
колониями. Через 18 месяцев после "чаепития" колонии объединились в войне
за независимость против Англии...


                                   * * *

В.МИТРОФАНОВ, П.МИТРОФАНОВ

                         ВИНТОВОЙ КЛИПЕР "СТРЕЛОК"

   Рис. mf052-m.jpg

   4/90

   НА КАРТЕ ВОСТОЧНОЙ ОКОНЕЧНОСТИ нашей страны, там, где в направлении с
юго-запада на северо-восток вытянулось Берингово море, можно разыскать
бухту Стрелок. Это название - след, оставленный русской экспедицией 1881
г. под командованием капитан-лейтенанта А. Де-Ливрона, которая занималась
обследованием и охраной этого края, богатого пушным зверем. В составе
экспедиции работал и клипер "Стрелок".
   Судно было построено на Балтийском судостроительном и механическом
заводе в Петербурге в 1879 г. "Стрелок" строился и в первые годы службы
числился как винтовой клипер, но в начале 90-х годов после сокращения
числа артиллерийского вооружения и переделки парусного вооружения был
переведен в разряд крейсеров 2-го ранга. Этот ранг сохранялся за судном до
1899 г., когда оно перешло под эгиду Морского инженерного училища и стало
именоваться учебным.
   Первое заграничное плавание "Стрелок" совершил 24 июня 1880 г.
Командовал судном капитан-лейтенант А. Де-Ливрон, экипаж насчитывал 18
офицеров и 167 человек нижних чинов. Клипер прошел Индийский океан,
посетил многие порты Ост-Индии и Индокитая. Позже им было получено задание
на инспекцию и охрану русских промыслов Тихоокеанского побережья России, и
"Стрелок" переместился в Берингово море. Приходилось клиперу бывать еще
северней.
   Судьба судна переплелась с судьбой американской яхты "Жаннетта", на
которой Д. Де-Лонг в 1879 г. отправился в экспедицию с целью достигнуть
Северный полюс и встретить экспедицию Н. Норденшельда. Летом 1881 г.
"Жаннетта" навсегда была остановлена льдами к северо-востоку от острова
Геральд, а участники экспедиции с трудом добрались до устья Лены, но
погибли. Команде клипера "Стрелок" было сообщено о том, что "Жаннетта"
пропала без вести, и она предприняла попытку отыскать судно, совершив
плавание в Ледовитом океане до мыса Сердце-Камень.
   В апреле 1882 г. клипер получил распоряжение вернуться в Петербург,
обойдя мыс Доброй Надежды. Возвращение на родину состоялось 2 октября 1882
г.
   Зимой 1883 г. клипер был переведен в Гвардейский экипаж, а летом под
командованием капитан-лейтенанта Скрыдлова "Стрелок" ушел в Средиземное
море, где приступил к патрульной службе. В этот год клипер первый раз
принял на свой борт гардемаринов-практикантов. В феврале 1884 г. "Стрелок"
перешел в Красное море, через месяц вернулся в Палермо и в самом конце
года направился в ВестИндию. По пути был сделан заход в Пирей для ремонта
гребного винта. Из порта Пирей клипер ушел в Марсель, 28 января оттуда он
направился на остров Мадейра, 11 февраля прибыл на. Фуншальский рейд, в
марте - в Гавану.
   Из Гаваны "Стрелок" отправился в Норфолк и далее в Нью-Йорк, где
получил приказ о возвращении в Россию, куда и прибыл в конце 1885 г.
   В августе 1886 г. судно вновь отправилось в заграничное плавание: 9
октября клипер прошел Гибралтар и вошел в Средиземное море, где находился
до 1888 г.
   В мае "Стрелок" вернулся в Россию. Впоследствии вплоть до 1895 г.
"Стрелок", теперь уже крейсер 2-го ранга, в заграничном плавании не бывал,
однако эти семь лет судно отнюдь не бездействовало. Материалы кадетского
корпуса информируют о том, что в тот период на судне, входившем в состав
практической эскадры Балтийского флота, проходили практику кадеты и
гардемарины. В 1895 г. судно получило было назначение плавать в северных
широтах, но планы морского начальства изменились. "Стрелок", в тот момент
пребывавший в Либаве, был возвращен в Кронштадт и приписан к 14-му
экипажу. 'Четыре последующих года судно в плаваниях не участвовало. В 1899
г. заслуженный, проверенный морями и океанами крейсер "Стрелок" был
официально переведен в отряд учебных кораблей для обеспечения практик
Морского инженерного училища.
   Итак, на пороге XX в. в отряд учебных кораблей вошло судно с
механической установкой. Дата рождения "Стрелка" - 20 октября 1879 г. (в
этот день клипер был спущен на воду), исключен из списков в 1916 г.
Основные характеристики судна: длина - 65,27 м, ширина - 9,72 м, глубина
трюма - 5,57 м, водоизмещение - 1334 т, скорость - 11,8 уз.
   На клипере были установлены четыре котла, главный двигатель и гребной
винт. Судовые котлы, изготовленные на Балтийском заводе, имели
цилиндрическую конструкцию с обратным ходом дыма. Парусное вооружение
"Стрелка" было обычным для клипера: общая площадь парусов - 1650 м2.


                                   * * *

В.КОРОЛЕВ

                        БОЛЬШАЯ РЕКА ДМИТРИЯ ЗЫРЯНА

   Рис. mf053-m.jpg

   5/90

   ...В ЛЕТО 1642 Г. ЯКУТСКИЙ воевода Головин посылает на реку Собачью
(Индигирка) таможенного целовальника Епифана Волынкина с приказом
находящимуся там Дмитрию Михайловичу Зыряну разведать, действительно ли на
реке Нероге есть серебряная руда, о чем не раз доходили слухи от юкагиров.
   Русское государство испытывало большую нужду в серебре. Существующие
рудники не покрывали растущей потребности в серебряной монете. Приходилось
ввозить из-за границы голландские и гамбургские рейхсталеры, затем
перечеканивать их в русские деньги. Такое положение ставило финансы России
в зависимость от притока иностранной серебряной монеты. Поэтому по указам
царя повсеместно проводились усиленные розыски серебряной руды: ее искали
на Новой Земле, на Камином Носу и, наконец, в Сибири.
   В приказе воевода писал Зыряну, что в случае удачного исхода дела царь
не останется в долгу перед казаками и выдаст "большое государево
жалованье, чево у вас и на разуме нет". Приказчику предписывалось, "прося
у бога милости, итти на ту реку Нерогу со служилыми и промышленными людьми
сколько есть, а в Индигирке оставить людей немногих".
   Но Волынкин не успел передать приказа. К его появлению в Индигирском
зимовье отряд Зыряна из 15 человек на двух судах - кочах уже спускался
вниз по реке.
   За прошедшую зиму, промышляя соболя, казаки не раз слышали от местных
жителей упоминание о большой реке на востоке. Слухи будоражили
воображение, манили людей в новые места. Вот почему Дмитрий Зырян опередил
приказ воеводы и ранней весной "сшил" для морского похода два коча.
   Спустившись по большой воде до моря вслед за пролетными гусиными
стаями, суда ходко пошли на восток по заприпайной полынье...

   Вскоре с коча, которым правил Федор Чукичев, подали знак повернуть к
югу, и спустя еще некоторое время суда вошли в устье неизвестной реки.
   Дул устойчивый западный ветер, и под полными парусами кочи резво шли
против слабого течения. Казаки настороженно всматривались в пустынные
незнакомые берега. И не напрасно.
   Едва кочи коснулись берега, сверху просвистело копье и с глухим стуком
пронзило борт одного из судов.
   Вскрикнул спрыгнувший на берег казак - другое копье ранило его в ногу.
   Безжизненная, казалось, тундра ожила - со всех сторон с воинственными
возгласами на горстку казаков надвигались сотни юкагиров - обитателей этих
мест, В воздухе засвистели копья и стрелы. Несмотря на то, что многие были
ранены, пришельцы не растерялись. Первый же дружный залп из пищалей поднял
невообразимую панику. Воинственные крики сменились воплями ужаса, часть
нападавших бросилась бежать, часть попадала на землю, руками закрывая
голову.
   Воспользовавшись сумятицей, казаки схватили несколько заложников -
давно испытанный и оправданный прием для предотвращения дальнейшего
кровопролития. Аманаты, так их звали, не сопротивлялись, лишь один из них
даже в лапищах Чукичева никак не хотел сдаваться.
   - О, да этот не из юкагиров!- воскликнул один из казаков и стал
допытываться у него:
   - Какого ты племени, воин?
   Но тот молчал, лить настороженно всматривался в окружавшие его
бородатые лица пришельцев. Ни на какие знаки он не реагировал, и скоро
лицо его вовсе стало подчеркнуто безучастным.
   - Ну и молчун попался, - заметил другой казак, - такой же чухча
(глухарь - В. К.) как и кормщик наш Федор. Тот за неделю десяти слов не
скажет.
   Шесть дней поднимались казаки по Алаэее (так, по словам юкагиров,
называли реку якуты) и, добравшись до леса, заложили острожек на одном из
притоков - Рассохе.
   Юкагиры больше не нападали. Наоборот, пригнали свои оленьи стада К
острожку и помогали в строительстве. На переговорах выяснилось, что до
отряда Зыряна казаков здесь не видали. Вот почему случился такой переполох
и недобрая встреча. Вновь рассказывали юкагиры о дивной восточной реке,
где бесчисленно много соболя, всякого другого зверя, рыбы.
   С Алазеи-реки до нее на оленях три дня пути.
   Но людей для трудного и опасного нового морского похода в отряде
оставалось совсем мало. Девять человек, больше половины, были ранены в
недавней стычке. В этой ситуации Зырян принял единственно правильное
решение - отложить поход до весны следующего года.
   К этому времени весть о большой реке на востоке быстро разнеслась во
все стороны, и вскоре на Алазею приходит отряд Михаила Стадухина и Семена
Дежнева...
   Весной 1643 г., менее чем через год, дождавшись благоприятной погоды,
объединенные отряды Дмитрия Зыряна и Михаила Стадухина после нелегкого
перехода морем открыли устье реки Колымы, последней крупной реки на
северо-востоке Азии...
   Первые сведения об этом важном достижении привозит на Лену Федор
Чукичев, доставивший с Алазеи соболиную казну, и приплывший с ним с
Индигирки казак Андрей Горелый. В отписках Зыряна, адресованных якутскому
воеводе, впервые упоминалось о народе "чухчи", живущем на открытой реке
Колыме...
   В честь первооткрывателя реки Колымы названы ее левый приток и райцентр
Верхнеколымского района Якутской АССР - поселок Зырянка.


                                   * * *

Ю.ДАНИЛОВ

                         КОРОЛЕВЫ "ДИКОГО ОКЕАНА"


   Рис. mf054-m.jpg

   6/90

   В пятницу 24 октября 1817 г. "Ивнинг Пост" и другие нью-йоркские газеты
сообщили об открытии регулярной трансатлантической почтово-пассажирской
линии Нью-Йорк - Ливерпуль. 5 января следующего года пакетбот "Джеймс
Монро" отправился в первый рейс через Атлантику. Так родилась знаменитая
"Блэк Болл Лайн" - "Линия Черного Шара", впервые в мире объявившая о
движении своих судов по расписанию. Четыре ее судна - "Курьер", "Джеймс
Монро", "Пацифик" и "Эмити" - начали удивительную эру пакетботов Северной
Атлантики.
  Блестящую идею владельцев "Блэк Боял лайн" подхватили другие американские
фирмы. Появились не менее известные линии "Рэд кросс", "Блэк стар" и
другие, которые связывали Нбю-Йорк с Ливерпулем, Лондоном и Гавром в
Европе. В Нью-Йорке пакетботы швартовались к знаменитой "улице кораблей" -
Саус Стрит. Выстроенные в ряд носом к набережной, они едва не протыкали
длинными утлегарями стены ее домов.
  Пакетботы трансатлантических линий были небольшими, но крепкими судами.
Слабое судно никогда не смогло бы держать расписание в Северной атлантике,
которую моряки называли "Диким Океаном". Отличительные знаки фирм, имеющие
значение сегодняшних марок на судовых трубах, наносились на фок-марсели
пакетботов каждой линии. Например, суда "Линии черного шара" имели черный
диск диаметром два метра.
  В отличие от европейских все американские суда носили не серые льняные, а
белые хлопчатобумажные паруса. Пакетбот имел длинный ют, часто
простирающийся до грот-мачты с обеденным салоном и каютами богатых
пассажиров. "Ливерпульский курьер" так описывал внутреннюю отделку
пакетбота "Пацифик": "Его салон имеет размер 40х14 футов. В центре - стол
красного дерева с креслами с каждой стороны, обитыми черной материей. В
корме салон завершается эллиптической аркой, поддерживающейся прекрасным
египетским порфиром. Каютные переборки отделаны красным и атласным деревом.
Двери кают с внутренней стороны инкрустированы и имеют зеркала. Арка над
входом в каждую каюту поддерживается колоннами из великолепно
отполированного белого итальянского мрамора. Семь отдельных кают с каждой
стороны оборудованы с тщательной заботой о комфорте и удобствах
пассажиров".
  В период своего расцвета пакетботы часто превосходили первые
трансатлантические пароходы.
  Простые иммигранты, стремившиеся найти свое счастье в Америке, помещались
в тесных твиндеках. Мужчины, женщины и дети располагались вместе.
Переселенцы должны были иметь с собой пропитание на весь рейс, которое
неизбежно портилось. В таких условиях часто возникали заразные болезни:
лихорадка, оспа и распространялись блохи. В плохую погоду все верхние люки
задраивались, и можно представить, как чувствовали себя несколько сот
человек в закрытом ограниченно пространстве.
  Примером незаурядных качеств капитанов пакетботов является биография
Самьюэла Самьюэлза, капитана "Дредноута". Он ушел в море в 11 лет, испытал
много приключений, побывал в плену у пиратов, служил в ВМФ Турции, где ему
предложили пост адмирала.
  Первое судно под свою команду Самьюэлз принял в 21 год. Круговой
трансатлантический рейс на "Дредноуте" он выполнил меньше чем за 2 месяца.
В среднем пакетботы совершали западный переход за 36 дней, а восточный за
24 дня. В 1859 г. Самьюэлз пересек Атлантику в западном направлении за 13
дней и 8 часов. В течение 10 лет с огромным успехом он водил пакетбот через
океан. Сам Самьюэлз объяснял такой результат не столько скоростными
качествами своего "Дредноута", сколько железной дисциплиной и гонкой днем и
ночью от начала и до конца рейса. У него была походная койка, на один фут
короче его роста, устроенная в сходном люке на юте. Капитан в переходе
всегда спал вместе с судном и просыпался, когда оно нуждалось в нем. Во сне
он чувствовал каждое изменение в поведении судна, шуме корпуса и такелажа.
"Дредноут" капитана Самьюэлза держал линию "Ред кросс" и носил на марселе
огромный красный крест.
  Несмотря на вступление в конкурентную борьбу трансатлантических фирм,
главенствующее положение среди них всегда занимала старейшая "Блэк болл
лайн". Ее суда отправлялись регулярно 1 и 16 числа каждого месяца.
Последние пакетботы находились на службе до 1877 г., когда пароходы
окончательно вытеснили их с Северной Атлантики Даже в начале 20 века еще
были живы традиции фирмы. В Нью-Йорке и Ливерпуле почитатели выходили на
набережную встречать любимые суда, которые узнавали издали.
  Одним из лучших и прекраснейших судов "Блэк болл лайн" являлся пакетбот
"Фиделия". Его построил в 1840 г. Вильям Уэбб, известный строитель
быстроходных пакетботов и клиперов. "Фиделия" имела регистровую вместимость
895 т и находилась на линии с 1845 по 1863 г., после чего была продана
новым владельцам в Лондон.
  В 1830 г. не менее 36 пакетботов пересекали Северную атлантику, в 1840 г.
их число возросло до 48. За весь период существования почтово-пассажирской
связи через Атлантику только один пакетбот пропал без вести с 600-ми
пассажирами на борту. Статистика показывает, что только один пассажир из
каждых 17000, перевезенных нью-йоркскими пакетботами, погиб в море. Они
были хорошими судами, и когда окончилась их трансатлантическая служба, еще
послужили людям, переоборудованные в китобои и обычные трампы.


                                   * * *

В. СЕРГЕЕВ


                         ЛЕДОВАЯ ЭПОПЕЯ "Ф.ЛИТКЕ"

   Рис. mf055-m.jpg

   7/90

   КОГДА В 1932 г. ВПЕРВЫЕ В истории ледокольный пароход "А. Сибиряков" в
одну навигацию преодолел Северный морской путь, на митинге при встрече
первопроходцев прозвучали такие слова: "Мы прошли, но этого мало - мы
должны закрепить успех..." Однако в феврале 1934 г. - трагическая гибель
"Челюскина". Развеять появившиеся сомнения в возможности транспортного
использования Севморпути предстояло ледорезу "Ф. Литке".
   Его построили в 1909 г. в Англии для Канады. Ледорез (он назывался "Эрл
Грей") зимой работал на почтово-пассажирской линии Квебек - острова Принца
Эдуарда, летом охранял ньюфаундлендские рыбные промыслы. Иногда служил
яхтой для членов королевской семьи. Видимо, последнее стало причиной
появления слухов о необычайной роскоши судна, говорили даже, что на нем
есть специальные танки для шампанского.
   Конечно, все это из сферы традиционной морской травли. Но в том, что
касалось борьбы со льдами, судно было выше всяких похвал: две машины общей
мощностью в 7 тысяч индикаторных сил, очень прочный корпус...
   28 июня 1934 г. "Ф. Литке" оставил за кормой бухту Золотой Рог, ему
предстояло пройти Северным морским путем до Мурманска.
   В Петропавловске-Камчатском пополнили запасы продовольствия и взяли 550
тонн угля.
   Через несколько дней еще почти столько же взяли в бухте Провидения.
Этого должно было хватить до устья Лены. Здесь же на борт погрузили
самолет-амфибию Ш-2, которую летчик Ф. Куканов и бортмеханик С. Куква
пригнали с мыса Шмидта.
   13 июля через Берингов пролив "Ф. Литке" вышел в Чукотское море.
Ледовая обстановка здесь была получше, чем в годы плаваний "А. Сибирякова"
и "Челюскина". Но сжатие у мыса Шмидта задержало экспедицию на десять
суток.
   Ледовая разведка с воздуха не принесла ничего успокаивающего. Выло
решено, как только льды немного разредятся, двигаться по традиционному
пути - прибрежной полыньей.
   26 июля пересекли траверз мыса Шмидта - район, не пользующийся доброй
славой у мореходов. А еще через два дня, благополучно миновав мыс
Шелагский, вышли на чистую воду.
   В проливе Дмитрия Лаптева обнаружили на глубине 7 метров не отмеченную
на карте банку. (В 1936 г. ее же зафиксировал пароход "Смоленск"). Позже
было доказано, что это остатки существовавшего когда-то острова Св.
Меркурий.
   4 августа подошли к бухте Тикси. Бросили якорь у входа, боясь заходить
вглубь из-за большой осадки ледореза. Загрузили 850 тонн угля с трех барж,
которые привел буксирный пароход "Лена", и двинулись к островам
Комсомольской Правды, где, зажатые припайными льдами, ждали помощи три
парохода Первой Ленской экспедиции.
   Пять миль - кажется, рукой подать. Но на преодоление их ушло пять
суток! Вначале продвигались довольно быстро. Но с каждым кабельтовом
становилось все труднее. Когда припай достиг 1,5-метровой толщины,
попробовали рвать его аммоналом - и практически безрезультатно: на
поверхности льда оставались лишь небольшие лунки.
   17 августа "Ф. Литке" пробился к зажатым судам, экипажи которых
приветствовали его гудками, криками "ура" и ружейными выстрелами.
   Выведя суда из ледового плена по собственному каналу, "Ф. Литке"
застопорил ход - надо было "посчитать раны". Результаты осмотра оказались
малоутешительными.
   Пока устраняли повреждения, Ф. Куканов на своем Ш-2 слетал на разведку
в восточную часть пролива Вилькицкого и обнаружил там ледовую перемычку
шириной миль 15. Она была явно не по зубам ледорезу.
   И тогда в ней проложил канал находившийся с другой стороны ледокол
"Ермак". 22 августа "Ф. Литке" бросил якорь у мыса Челюскина. Среди
встреченных здесь судов особую радость вызвал "А. Сибиряков", двумя годами
раньше преодолевший тот же путь, что и "Ф. Литке", но в обратном
направлении - с запада на восток.
   24 августа ледорез двинулся дальше, ведя за собой одно из трех
вызволенных у островов Комсомольской Правды судов - "Товарищ Сталин". Были
туманы, ледовые поля... 2 сентября бросили якорь у острова Диксон.
   Пароход "Товарищ Сталин" самостоятельно двинулся в Игарку, а "Ф. Литке"
остался проводить суда, участвующие в Карской операции.
   С приходом к Диксону ледокольного парохода "Садко" освободившийся "Ф.
Литке" отправился в Мурманск. Заключительный этап плавания проходил без
особых приключений. Ненадолго остановились в Югорском Шаре, чтобы привести
ледорез в порядок. А 20 сентября вычищенный, сияющий свежей краской и
надраенной медью "Ф. Литке"
   ошвартовался у причала Мурманского порта.
   Так завершилось второе сквозное плавание по всей трассе Северного
морского пути, выполненное в одну навигацию. Причем впервые - безаварийно.


                                   * * *

Н. ЗАЛЕССКИЙ

                               ТАНКЕР "БАКУ"


   Рис. mf056-m.jpg

   8/90

   ТОВАРИЩЕСТВО НЕФТЯНОГО производства "Г.М.Лианозов и сыновья" (Баку)
заключило 16 октября 1912 г. договор с Обществом николаевских заводов и
верфей (ныне Черноморский судостроительный завод) на постройку
нефтеналивного теплохода грузоподъемностью не менее 7350 т. Танкер,
получивший название "Степан Лианозов", предназначался для перевозки
керосина с Черного моря в порты Западной Европы и должен был быть готов
через 14 месяцев (к 1 января 1914 г.), а его стоимость определялась в 1 440
000 руб.
   Постройка крупнотоннажного судна специального назначения, да еще с
двигателями внутреннего сгорания, явилась для Общества делом совершенно
новым. К тому времени оно построило лишь теплоход "Ястреб" (так называемый
пограничный крейсер), небольшое судно с двумя дизелями эффективной
мощностью по 500 л. с. Теперь же, когда наметилось строительство крупных
танкеров-теплоходов, в Николаеве решили строить не только корпуса, но и
необходимые для них двигатели.
   Однако отсутствие опыта вынудило обратиться за технической помощью к
германской фирме Круппа в Киле, которая в то время выполняла заказ одной
из гамбургских компаний на постройку двух танкеров грузоподъемностью по
7700 и одного 15 000 т. По чертежам первого типа и решили строить судно в
Николаеве. У Круппа был приобретен не только проект танкера, но и лицензия
на производство дизелей.
   Двухвинтовой двухпалубный нефте- и керосиноналивной теплоход
грузоподъемностью 8000 т "Степан Лианозов" с кормовым расположением
машинного отделения имел следующие размерения: наибольшая длина 127,4 м,
наибольшая ширина 16,15 м, высота борта 9,85 м, осадка в полном грузу 7,72
м, скорость 10,5 уз, водоизмещение в полном грузу 12 200 т. 14 основных
цистерн, располагавшихся в средней части танкера, и несколько запасных
(так называемых летних) могли вместить не менее 7350 т жидкого груза.
   Энергетическая установка танкера, располагавшаяся в кормовой части,
состояла из двух 6-цилиндровых двухтактных дизелей эффективной мощностью
по 1150 л. с. при 140 об/мин. Компрессоры приводились двумя
вспомогательными четырехтактными двигателями эффективной мощностью по 275
л. с. при 300 об/мин. Пар от вспомогательного цилиндрического котла
(поверхность нагрева 100 м2) использовался для привода обоих
нефтеперекачивающих насосов, топливного насоса и для парового отопления.
   Общество николаевских заводов и верфей не выполнило контрактного срока
постройки танкера, что объяснялось не только новизной судна, но и
задержкой контрагентских поставок и другими объективными причинами. Танкер
заложили 27 октября 1913 г., однако вспыхнувшая вскоре первая мировая
война и переход завода к выполнению преимущественно военных заказов
задержали постройку, и спустить судно на воду смогли лишь 7 марта 1915 г.
   Узнав, что Морское ведомство предполагает реквизировать танкер для нужд
военного флота, правление Общества начало переговоры с этим ведомством о
продаже ему судна. Одновременно оно договорилось с заказчиком о
расторжении договора при условии возвращения полученных платежей и
начисления 6 % годовых, а также уплаты 125000 руб. Товарищество "Г. М.
Лианозов и сыновья" ничего от этого не теряло: если танкер и был бы готов,
эксплуатировать его все равно не представлялось бы возможным - шла мировая
война с участием Турции и выход из Черного моря для русских судов был
закрыт.
   5 февраля 1916 г. Главное управление кораблестроения заключило с
Обществом николаевских заводов и верфей контракт "на поставку
нефтеналивного теплохода" с обязательством предъявить его к приемным
испытаниям не позже 15 мая 1916 г.
   Приказом по флоту и Морскому ведомству от 9 июня танкер зачислили в
списки судов флота в класс транспортов и присвоили название "Баку". Однако
лишь в начале августа "Баку" начал заводские ходовые испытания, после
которых были замечены трещины в кромках цилиндров двигателей. Этот дефект
оказался присущим и двигателям постройки самой немецкой фирмы
   Только во второй половине октября 1917 г. удалось закончить ремонт
цилиндров двигателей "Баку", после чего возобновились заводские ходовые
испытания. К повторным официальным испытаниям танкер был предъявлен 5
декабря. Как писал в своем отчете за 1917 г. председатель постоянной
комиссии для испытания судов военного флота, находившейся в Петрограде,
"из-за расстройства железнодорожных сообщений своевременно попасть в
Николаев комиссия не могла", поэтому испытания "Баку" проводила местная
комиссия. К сожалению, установить точную дату сдачи танкера не удалось: не
найдено ни его приемного акта, ни какого-либо другого сдаточного
документа. Эти документы, видимо, остались на заводе и были похищены
немцами при оккупации Николаева в 1918 г. Оккупация кайзеровскими войсками
Севастополя 1 мая 1918 г. вынудила Черноморский флот уйти в Новороссийск,
где в июне того же года часть его пришлось затопить, а другую часть,
вернувшуюся в Севастополь, захватили немцы. "Баку" в то время еще
находился в Николаеве, о чем известно из доклада комиссии по
инспектированию Морского управления Высшей военной инспекцией УССР на июнь
1919 г. В числе судов, "спущенных в ожидании достройки" в Николаеве,
упомянут теплоход, готовность которого определялась в 99 %. Этим
теплоходом был, несомненно, "Баку".
   После выхода Германии из войны в конце 1918 г. в Севастополь пришли
войска Антанты. Остатки Черноморского флота перешли в их руки, а затем
были переданы белогвардейцам. В их числе оказался и "Баку". С февраля 1920
г. он находился в составе так называемой русской морской базы в
Константинополе, а затем в феврале 1921 г.
   вместе с последним отрядом белого флота пришел в Бизерту (Тунис).
   Заинтересовавшись лучшими русскими транспортными судами, французские
власти захватили плавучую мастерскую "Кронштадт", подняв на ней свой флаг.
Такая же участь постигла в апреле 1922 г. и танкер "Баку". Переименованный
в "Луар", он был включен в состав французского военного флота, где
находился до середины 30-х голов.


                                   * * *

Е.ВОЙШВИЛЛО

                              ПЕРВОЕ СКВОЗНОЕ

   Рис. mf057-m.jpg

   9/90

   БОЛЕЕ ТРЕХ ВЕКОВ МЕЧТАЛИ полярные мореходы пройти из Атлантики в Тихий
океан вдоль северных берегов Европы и Азии. После Великой Северной
экспедиции М. В. Ломоносов выдвинул первый научно обоснованный проект
Северо-восточного прохода. Предпринятые по настоянию Ломоносова две
экспедиции под началом-В. Чичагова в 1766 г. и в 1766 г. окончились
неудачей. Трем бригантинам не удалось пробиться через тяжелые льды Карского
моря.
   Прошло почти сто лет. В 1859 г. энергичный русский промышленник,
патриот Сибири Михаил Сидоров поставил вопрос о необходимости и
возможности торгового судоходства в Северном Ледовитом океане. С большим
трудом ему удалось убедить влиятельных чиновников дать разрешение на
экспедицию под командой лейтенанта П. П. Крузенштерна (внука знаменитого
адмирала).
   Два парусных судна - шхуна "Ермак" (150 т) и малая яхта (17 т) - вот и
вся техника экспедиции 1862 г. Зажатый тяжелыми льдами, "Ерамак" затонул,
яхта благополучно вернулась. Люди не пострадали. Однако чиновники наотрез
отказались даже слышать о новой попытке.
   Такой "матерый" мореплаватель, как Федор Литке, бывший в те годы
вицепрезидентом Географического общества, тоже сказал, как отрезал:
   - В России еще нет такого моряка, что решился бы плыть морем до Енисея!
   Сидоров принял вызов, поехал за границу и, объявив премию в 20 тыс.
золотых рублей, нашел такого моряка для России.
   Адольф Эрик Норденшельд родился в Гельсингфорсе в 1832 г. Там же
закончил университет. Хорошо говорил порусски. За выступления против
правительства (Финляндия в то время входила в состав России) был выслан и
принял шведское подданство. Уже как профессор минералогии, Норденшельд
часто бывал на Шпицбергене, много путешествовал по Сибири. На судах
шведского предпринимателя О. Диксона совершил несколько удачных плаваний,
открыл у западного берега Таймыра удобную гавань на острове, которому дал
имя Диксона.
   Убедившись в возможности плавания Карским морем, Сидоров и Норденшельд
в 1875 г. решили пройти вдоль берегов Сибири до Берингова пролива.
Финансировать экспедицию взялись сибирский золотопромышленник А.
Сибиряков, О. Диксон, а также шведский король Оскар II. Большую часть
расходов взял на себя А. Сибиряков.
   Был приобретен построенный в 1873 г. в Бремерхафене промышленный пароход
"Вега" (357 т) с паровой машиной в 60 л. с. Имея усиленную ледовую обшивку
и парусное вооружение барка, пароход вполне подходил для плавания в высоких
широтах. Капитаном "Веги" назначили лейтенанта Л. Паландера. Экипаж судна
состоял из 29 человек (из них 8 - научные работники).
   По заказу Сибирякова был построен маленький быстроходный пароход
"Лена", предназначавшийся для открытия регулярной навигации по реке, имя
которой носил. "Леной" командовал капитан Г. Иогансен. Пароход "Фразер" и
парусник "Экспресс" с добавочным грузом угля должны были сопровождать
экспедицию до устья Енисея.
   4 июля, 1878 г. вся "армада" вышла через Югорский Шар в Карское море.
   Ледовые условия были благоприятными, и, почти не встретив льда, уже 6
августа суда достигли Диксона. "Вега" приняла добавочный груз угля, и 10
августа суда экспедиции пошли дальше на восток, а "Фразер" и "Экспресс" с
грузом сибирского зерна - в Европу.
   14 августа западнее острова Таймыр густой туман задержал экспедицию на
четверо суток, что роковым образом отразилось на результатах плавания. На
дальнейшем пути туман не позволил нанести на карту множество встречных
островов.
   19 августа суда дошли до мыса Челюскин. Увидев гусей, летевших на юг,
Норденшельд заметил:
   - По-видимому, с полярной земли, расположенной к северу от мыса
Челюскин.
   Норденшельд как в воду глядел, но Северная Земля была открыта лишь в
1913 г! Отдав салют из своей пушки, "Вега" взяла курс на юг. После Харитона
Лаптева эти воды не посещались ни одним судном. Оказалось, что восточный
берег Таймыра расположен западнее, чем показано на карте Великой Северной
экспедиции.
   1 сентября на траверзе устья Лены маленький спутник "Беги" расстался с
ней и, поднявшись вверх по реке, 21 сентября прибыл в Якутск. "Вега" в
одиночестве продолжала свой "урочный путь" и 3 сентября была уже у
Медвежьих островов. Ледовая обстановка резко ухудшилась. Перемычки между
льдинами разбивали топорами и ломами, рвали порохом - безуспешно! Других
средств не было, и 29 сентября восточнее Колючинской губы "Вега" была
окончательно затерта льдами.
   "День проходил за днем, но никакой перемены в благоприятную сторону не
было, - писал Норденшельд, - и я с ужасом убедился, что зимовка на пороге
выхода в Тихий океан стала неизбежной... Если бы успели прибыть к берегу
Колючинской губы несколькими часами раньше!"
   До Берингова пролива оставалось всего 200 километров!
   Зимовка прошла благополучно.
   18 июля 1879 г. "Вега" тронулась дальше, попутно восстановив
историческую справедливость: крайнюю восточную оконечность Азии
Норденшельд назвал мысом Дежнева.
   20 июля "Вега" была в Беринговом проливе. Северный сквозной путь был
впервые пройден! 24 марта 1880 г.
   "Вегу" торжественно встретили в Стокгольме. Морское судно обошло вокруг
всего Евроазиатского материка.


                                   * * *

E. ВОИШВИЛЛО

                        "ЛУЧШЕ ОДИН РАЗ УВИДЕТЬ..."

   Рис. mf058-m.jpg

   10/90

   РАННЕЙ ОСЕНЬЮ, ВДОЛЬ западных берегов Греции, медленно продвигалось на
север торговое парусное судно. На таких судах из колонии древней Римской
империи доставлялось зерно и прочие плоды земледелия. Судно не очень
большое, но и не малое," длиной, на глаз, метров тридцать пять, при ширине
около восьми.
   Главная мачта с большим прямоугольным парусом, короткая наклонная,
наподобие бушприта, мачта в носу с малым парусом - артемоном (по тем
временам артемон был большим достижением - без него корабль не мог ходить
при боковых ветрах), с каждого борта на выступах круто выгнутой кормы по
одному большому рулевому веслу - вот и все его снаряжение. До привычного
нам руля было еще очень и очень далеко.
   Корабль был очень стар. Прошло не менее ста лет со дня, когда он познал
море. Его борта и днище были все в пластырях и заплатах, обросли
ракушками, изъедены червями-древоточцами.
   Вместо привычного зерна в этот рейс его трюм загрузили блоками белого
мрамора. Загрузили до предела, да еще в пути добавили мрамора на палубу.
Если бы дело происходило в наши дни, можно было бы подумать, что
судовладелец направил эту дряхлую посудину от одного из портов Малой Азии
в Рим, с расче том получить страховую премию!
   Впрочем, продолжим рассказ. Чтобы там ни было, время шло, наступали
сумерки. Зерновоз неспешно продолжал свой урочный путь. Обогнул с севера
остров Керкира, пересек неширокий пролив Отранто, и тут, у мыса
Санта-Мария-де-Леука, что у южной оконечности "каблука"
   В шестидесятых годах в районе Марселя на глубине 38 метров Ж. Кусто и
Ф. Дюма обнаружили судно 22 века до нашей эры водоизмещением 1000 тонн!
   Апеннинского "сапога", на него, с юго-востока, налетел штормовой силы
африканский сирокко. Под напором ветра корабль завернул в залив Таранто.
   С наступлением темноты ветер обычно затихает. Но в этот раз он
неумолимо гнал злополучный корабль прямо к скалистым берегам.
   Бросили оба якоря - они не держали. Наступила ночь. Оставалась надежда,
что если удастся продержаться до рассвета - можно будет выбрать отлогий
берег и, ценой потери судна, спасти людей.
   Солнце уже вставало, когда большая заплата на днище не выдержала качки
и давящего груза, в про боину хлынула вода и кормой вперед, старая
посудина пошла ко дну...
   В 1965 году рыбаки обнаружили на дне залива кладбище, где среди десятка
других судов покоился и наш зерновоз. Об их находке узнал журналист Нигер
Трокмортон.
   Аквалангист и археолог-любитель Трокмортон спустился на дно залива.
Тщательно исследовав кладбище, он нашел наиболее сохранившимся из всех
судов, нашедших здесь вечное пристанище - зерновоз. Анализ монет и
предметов, найденных на судне позволил определить время его гибели.
Пользуясь радиоизотопным методом установили примерный год постройки
зерновоза.
   Перечитывая статью Трокмортона, рассказывающую историю гибели римского
судна (изложением ее и является настоящий очерк), мне захотелось дополнить
труд журналиста цветным рисунком "специально для журнала "Морской флот".
   Прежде чем приступить к работе, художнику пришлось изучить старинные
фрески, рисунки и много реконструкций торговых кораблей той далекой эпохи,
и такого типа.

   История мореплавания уходит в необозримо далекие времена. Достаточно
сказать, что только парусу более девяти тысяч лет. В давние времена не
зная компаса, корабельщики пользовались методом "мореплавания видимого
берега". Плыли днем, по ночам отстаиваясь на якорях в порту либо в виду
берега.
   Поэтому, если какие-либо корабли тонули, а их за все годы утонуло, от
разных причин, бесчисленное множество, тонули они на сравнительно малой
глубине.
   С ростом культуры развивалась и археологическая наука. Интерес людей к
археологии, в том числе и подводной, способствовал созданию и
совершенствованию водолазной техники. Однако ученые археологи, люди
глубоко штатские, не решались, да и не могли сами опускать ся под воду.
Подводными раскопками руководили с берега. А водолазы тех времен не
больно-то разбирались в археологии. Многие сокровища гибли в их неумелых
руках.
   И только начиная с 1943 года, когда капитан Жак-Ив Кусто вместе с
инженером Эмилем Ганьяном изобрели акваланг, морские глубины, до
определенного, конечно, предела, стали доступны и не
профессионалам-водолазам. Ученые-археологи получили возможность опускаться
под воду.
   Своими успехами в последние десятилетия подводная археология обязана
аквалангу. Но не следует обижать и далеких наших предков.
   Многим мы им обязаны. Достаточно вспомнить как, например, в 1635 году
со шведского корабля "Ваза", затонувшего в 1628 году, за 7 лет подняли 54
пушки из 64, с помощью примитивного "одноместного" воздушного колокола!
Бронзовые пушки тогда стоили очень дорого.
   Если читатели заинтересуются - об этом в следующий раз.


                                   * * *

И.БОЕЧИН

                            ХРОНОМЕТР НА ПЛЯЖЕ

   Рис. mf059-m.jpg

   11/90

   ДЛЯ ЛОЦМАНА БРОЛЯ ЭТО была обычная работа. Выведя из Шербура з открытое
море груженный боеприпасами пароход "Вьен" 10 декабря 1903 г. и пожелав
капитану Барбье по традиции счастливого плавания, он отправился в каюту
своего катера. Трехмачтовому однотрубному транспорту не в первый раз
предстояло пройти в Тулон мимо берегов Португалии и Испании, Впрочем,
капитан Барбье заметил, что если не помешает ненастье, он постарается
встретить Новый год в порту назначения.
   Однако "Вьен" не появился там ни 31 декабря, ни 1 января 1904 г., ни
неделей позже. Не видели французский транспорт в гаванях других приморских
городов, не замечали и в открытом море. Кто-то припомнил, что в декабре
1888 г. "Вьен" тоже намного задержался на переходе из Рошфора в Тулон, но
все-таки многие моряки считали, что если старый транспорт и не затонул в
шторм, то скорее всего погиб в результате взрыва небезопасного груза.
Настораживало отсутствие обломков в море и на берегу.
   Через некоторое время на поиски исчезнувшего транспорта отправился
французский крейсер "Галиле".
   Его командиру Жере поручили внимательно осмотреть окрестности островов
Ибиса, Майорка, Менорка, потом обследовать обширную акваторию в западной
части Средиземного моря, пройти Гибралтар и подняться к мысу Сент-Винсент.
Положение усугублялось тем, что никто, включая Жере, не знал, какого курса
держался "Вьен", а эксперты, капитаны торгового флота, хорошо изучившие
норов Атлантики и состояние транспорта, не исключали, что пароход со
слабой машиной шторм мог унести к берегам Алжира или Марокко, а то и к
Канарским островам или, что еще хуже, - в открытый океан.
   "Галиле" медленно обошел северозападную часть Средиземного моря -
безрезультатно! Ничего не дало и методическое обследование обширного
водного пространства южнее и западнее мыса Сент-Винсент.
   Только однажды команде пришлось изрядно поволноваться после того, как
сигнальщики заметили на горизонте силуэт коммерческого судна с тремя
мачтами и торчащей между ними дымовой трубой. Крейсер немедленно кинулся
на перехват, но это был не "Вьен"...
   Весть об исчезновении транспорта облетела все порты Франции, и когда из
Бреста пришло известие, что в устье Жиронды дрейфует трехмачтовый пароход,
туда незамедлительно направили миноносец. Однако там ожидал прилива
английский трамп "Форест", направлявшийся в Бордо.
   А в Тулон и, Шербур то и дело поступали сообщения, что "Вьен" вроде бы
видели у западного побережья Ирландии, вблизи Лас-Пальмаса на Канарских
островах, у Испании.
   ...Много позже, чем подняли тревогу по случаю исчезновения "Вьена", во
французский колониальный порт Оран в Алжире прибыло из Гавра торговое
судно "Рамсдейл".
   Члены экипажа рассказали, что 28 декабря 1903 г. их пароход из-за
поломки машины медленно шел под парусами вдоль берегов Португалии.
   Примерно в 30 милях юго-западнее мыса Сент-Винсент, в 4 милях от
"Рамсдейла" показалось идущее контркурсом трехмачтовое судно с дымовой
трубой. В бинокль были хорошо различимы полощущиеся паруса, клочья дыма,
временами вырывающиеся из трубы, трехцветный французский флаг. На палубе
никого не было. Капитан "Рамсдейла" велел поднять свои опознавательные
знаки и запросить у встречного позывные. Ответа не последовало. "Рамсдейл"
повторил запросы флажным семафором - опять молчание.

   Около трех часов потребовалось "Рамсдейлу", чтобы развернуться на 180ш,
сблизиться с неизвестным пароходом и еще раз попытаться установить с ним
связь. Безрезультатно. Все кончилось тем, что "Рамсдейл" развернулся и
пошел своим курсом. Высадить на покинутое судно осмотровую партию не
позволила свежая погода. Только в Оране моряки узнали, что были
последними, видевшими пропавший "Вьен".
   К мысу Сент-Винсент немедленно направили поисковые суда, но те, как и
следовало ожидать, ничего не нашли, потом поиски вообще прекратили. А
через некоторое время на остров Олерон, что находится близ Рошфора,
выбросило бутылку с запиской. Кто-то печатными буквами написал: "Судно
"Вьен" сейчас в 150 милях от Рошбонн-Хэнс".
   Ни подписи, ни даты. Кому предназначалась эта информация? Почему автор
столь странного послания пожелал остаться неизвестным?
   Приблизительно в тот же период рыбаки обнаружили на полуострове Круазик
спасательный круг, сломанное весло и пустой деревянный ящик. В таких
"Вьен" вез снаряды в Тулонский арсенал. По мнению экспертов, эти предметы
могли иметь непосредственное отношение к исчезнувшему транспорту.
   Еще через несколько дней там же в зоне прибоя увидели хронометр марки
"Лерой-322". На сей раз сомнений не было - именно этот прибор капитан
"Вьена" получил в, Шербуре 27 декабря 1902 г. Сомнений-то не было, зато
возникли новые вопросы. Каким образом эти тяжелые высокоточные часы в
массивном футляре, находившиеся в специальном шкафу, вдруг оказались на
берегу? Если судно стало жертвой шторма в Бискайском заливе, погибло на
скалах, взорвалось, то хронометр наверняка остался бы среди обломков
надстройки. И почему море не вернуло более легких и плавучих предметов?
Почему не нашли останков моряков?
   Впрочем, подобные вопросы возникают каждый раз после того, как удары
колокола, поднятого с погибшего в XVIII веке английского корабля "Лютин",
возвещают в зале страховой компании "Ллойд", что еще одно судно по
неизвестным причинам не прибыло в порт назначения...


                                   * * *


E. ВОЙШВИЛЛО

                              ВОЛНЫ - УБИЙЦЫ

   Рис. mf060-m.jpg

   12/90

   В 1488 Г. ПОРТУГАЛЬСКИЕ МОреплаватели достигли южной оконечности Африки
и, обогнув ее, вышли в Индийский океан, тем самым открыв вожделенный
морской путь в Индию.
   Особенно опасным для плавания был участок вдоль восточного побережья от
нынешних Ист-Лондона до Дурбана (ЮАР). Внезапно возникающие громадные
волны губили без счета утлые парусники, наводили ужас даже на бывалых
моряков.
   Тогда-то и появилось прозвище "волна-убийца", ставшее нарицательным, а
в наши дни даже научным термином.
   По мере освоения необъятных просторов Мирового океана выявлялись новые
области возникновения волн-убийц. Сперва они благодушно расценивались как
своеобразный "каприз природы". Но когда при встрече с волнами-убийцами
тонули или получали значительные повреждения большие современные суда,
океанографы многих стран вынуждены были вплотную заняться изучением этого
"сюрприза" океана.
   В результате определились три основных типа волн-убийц, области их
распространения, условия возникновения.
   Первый тип встречается у восточных берегов Южной Африки. Теплое течение
Игольного мыса, направленное с северо-востока на юго-запад,
северо-восточный ветер разгоняет до пятиузловой скорости. Неожиданно
надвинувшийся холодный фронт меняет ветер на юго-западный. При силе этого
ветра в 6-7 баллов появляются волны высотой до 3 метров, длиной 60 метров,
с периодом 6-7 секунд. Через пару часов высота волн достигает 6-8 метров.
Наложение двух-трех или четырех волн порождает волну высотой 18-25 метров.
Со скоростью 30 уз она движется против течения, и горе тому, кто окажется
на ее пути. Возникают эти волны на глубинах не менее 183 метров.
   3 мая 1973 г. волна-убийца расправилась с английским турбоходом
"Бенкручен", не жалкой скорлупкой, а солидным судном постройки 1969 г.,
дедвейтом 15 тыс. т. На подходе к порту Дурбан (ЮАР) от удара волны
носовая часть корпуса надломилась и наклонилась вниз на 7ш. Однако
турбоход остался на плаву, его отбуксировали в Дурбан.
   Другой характер у волн-убийц западной части Тихого океана.
   В 1969 г. и 1970 г. у мыса Нодзима затонули два грузовых судна, оба
водоизмещением около 34 тыс. т.
   У первого волна разбила носовую часть, а второе судно переломилось
пополам, очутившись на гребне такой же волны.
   В конце 1980 г. возле этих мест от ударов волн-убийц затонуло пять
судов. Погибли 38 моряков. У грузового теплохода "Ономити-мару"
   гигантская волна срезала носовую часть, которая сразу затонула. Через
четверть часа вторая волна разрушила корму. Только средняя часть осталась
на плаву, и на ней спаслись 29 человек команды.
   Волны-убийцы в районе Японских островов и около Филиппин необычайно
высокие и короткие. Когда судно попадает на гребень такой волны, нос и
корма повисают в воздухе, и если корпус и не переламывается, то получает
серьезные повреждения.
   18 января 1983 г. японский теплоход "Тейдзи-мару" разломился пополам,
но обе половины остались на плаву. При буксировке в порт одна половина
затонула.
   Третий тип волн-убийц встречается на Великих озерах в Северной Америке.
   В ноябре 1975 г. американский рудовоз "Эдмунд Фицджеральд", имея на
борту 26 116 т руды, шел по озеру Верхнее. Начался шторм.
   Когда скорость ветра достигла 60 уз, а волны поднялись до 9 метров,
судно повернуло в сторону бухты Уайтфиш в поисках убежища, но внезапно
затонуло со всем экипажем, не успев подать сигнал бедствия. Так и осталось
тайной, почему такое большое судно всего за 20 секунд исчезло под водой.
   Одна из версий такова: рудовоз стал жертвой природного явления,
встречающегося на Великих озерах, известного под названием "Три сестры":
во время шторма при наложении регулярного и нерегулярного волнений
возникают три последовательные волны. Первые две вдвое больше окружающих,
а третья в три раза больше своих "сестер". Волны высотой 9 метров
двигались со скоростью 22 уз. Скорость судна - 12 уз. Рудовоз просто не
успел подняться на гребень первой, а затем и двух других "сестер".
Ворвавшиеся водяные валы сорвали люковые закрытия, вода мгновенно
заполнила трюм и судно с дифферентом 15ш, с работающими машинами ушло под
воду и легло на грунт на глубине 160 метров...


   OCR Pirat