Код произведения: 12893
Автор: Щербаков Владимир
Наименование: Третий тайм
Владимир Щербаков.
Третий тайм
-----------------------------------------------------------------------
Журнал "Техника - молодежи".
OCR & spellcheck by HarryFan, 9 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
Странное недомогание. Будто невидимая рука притронулась к сердцу. И
жмет, жмет. Легко, но чувствительно. Нет, это не болезнь. Что-то другое,
посерьезней.
Однажды это уже было со мной. У Андроникова монастыря. Летним днем у
древней стены я заметил цветок кипрея. Кто-то наступил ногой, придавил
стебель к земле, и в неярком свете под серо-сизыми облаками будто бы
зажглась малиновая искра. Не сразу смог распознать я этот сигнал. Только
дома, несколько часов спустя, понял, из каких далей пришла весточка. И
память очертила не то круг, не то петлю времени...
Сохранился снимок: два мальчугана у разрушенных стен монастыря; снимал
кто-то из взрослых. У одного в руках мяч. Это я. Другой рядом со мной...
Что я знаю о нем?.. Сероглаз, стрижен, худ. Жил он на той же Школьной
улице, что и я. У него были сестра и мать. Отец погиб на фронте. Однажды я
пришел к нему. Мы спустились в полуподвал. Вошли в комнату.
Слева - койка, накрытая темным сбившимся одеялом, справа - стул с
выщербленной спинкой, прямо - подобие обеденного стола. И обед - два
ломтика жареного картофеля на сковороде. Но обедать он не стал... Мы пошли
играть на улицу. Переждали ливень в подъезде, бродили по улице босиком.
Бежали грязные ручьи. Небо было высоким, чистым, холодным.
И новые воспоминания...
Август сорок пятого - время желтых метелок травы, ряски в Лефортовских
прудах, теплых красных вечеров. Над храмом Сергия в Рогожской верещат
стрижи. На высоком берегу - развалины Андроникова монастыря. Вишнев от
заката Костомаровский мост. Где-то здесь впадал в Яузу ручей Золотой
Рожок. (Над светлой струей ручья в Андрониковом монастыре останавливался
Дмитрий Донской после битвы на Куликовом поле. Воины пили воду ручья. У
Спасского собора монастыря похоронен Рублев.)
...Рядом стучали колеса. Над рельсами струились горячие потоки воздуха.
Синие рельсы отражали московское небо. Несколько шагов вдоль
полуразрушенной монастырской стены - и вдали возникал Кремль с его
пасмурно-розоватыми башнями, тусклыми шатрами, величавой колокольней,
зубцами стен и куполами храмов. Высоко взбегал он на холм, отделенный от
нас толщей воздуха над низкими крышами. С маковки нашего рогожского холма
виден был он то четко и ясно, то размывчато, словно сквозь матовое стекло.
У стен монастыря разноголосица, звонкие удары по мячу. Мальчишечий
футбол. Второй тайм. Играем с ним в разных командах. Еще один бросок, в я
ударю по воротам. Он бежит слева, этот мальчик... Я отталкиваю его. Не так
уж заметно для других это мое движение плечом и рукой. А судьи нет. И он
падает. Стоп. Я особенно внимателен, воспроизводя в памяти именно этот
вечер.
Под красноватым солнцем на пыльной траве, на кипрее, мы отдыхаем,
разговариваем, смеемся, и перед нами линия за линией открываются
охваченные закатным пламенем улицы и проспекты. В удивительный час
предвечерней ясности на улицах мало людей, редко ходят трамваи, почти нет
машин. Город словно отдыхает от великого труда. Так оно и было... Закатный
свет окрашивал прошлое и настоящее, и осязаемые нити его тянулись в
будущее. И он всегда вспыхивал в памяти, когда я снова, хотя бы только
мысленно, приходил туда, на этот удивительный холм с его пыльной травой,
кипреем, несказанным дымным воздухом заводской окраины, с желтыми стенами
домов, которые так явственно светились...
...Я оттолкнул его не только от мяча. Он исчезает из моей памяти. Мы
больше не друзья. Да, именно тогда это и случилось, и с этого вечера мы не
встречаемся на улице, и несколько раз потом видел я его издалека, но не
подошел. И он тоже... Вот какая история произошла с тем мальчиком и со
мной.
Почти физически ощущаю этот толчок. Как будто это было сегодня. Не надо
бы так! Возникают ассоциации. Андроников монастырь. Щемящая боль. Игра в
футбол. Ушедшая дружба. Ассоциации? Ну, нет.
Не только. Пробив канал в косном времени, вернулась давняя боль Именно
ее чувствую я сердцем. Разве нет? Это не болезнь. С ней я бы справился -
трудно, но возможно...
Я знаю, как необъяснимое тепло нагревает ладони. Иногда рука ощущает
как будто бы дуновение. Иногда будто бы искривление пространства.
Биополе?.. Впрочем, дело не в названии. Нужно сконцентрировать волю. Тогда
пальцы похожи на магниты, но стрелка компаса при этом бегает все же по
другой причине: биофизическое поле и магнитное не одно и то же.
Вернадский писал о пространстве-времени живых организмов: "...Процессы
в живом веществе идут резко по-иному, чем в косной материи, если их
рассматривать в аспекте времени... Необратимость эволюционного процесса
связана с особыми свойствами пространства, занятого телом живых
организмов, с его геометрической структурой..." Обязательно ли
необратимость? Стоит, пожалуй, перечитать его переписку...
Сегодня я бессилен помочь себе.
Петля времени... Ведь это август сорок пятого - те двое с мячом. Снимок
тусклый, пожелтевший, еще десять-двадцать лет - к время сотрет наши лица.
Как жаль. А сейчас нужно поехать туда.
Немедля! Причина там. На поездку час. Не более.
...Ветер над Яузой. Морщит мутную воду, гонит пыль по выщербленному
асфальту в сторону Костомаровского моста. Вот врывается на холм, шелестит
травой. Яр точно вздыхает. Затрясся куст под стеной. Снова тишина... Вот
оно, то место. В шестидесяти шагах дом, где я родился, но там давным-давно
живут другие люди. Бабка моя умерла в пятьдесят пятом. В пятьдесят седьмом
мы с матерью переехали в новый район, где дома и улицы одинаковые, газоны
подстрижены, лица прохожих не запоминаются, а мальчики не играют в футбол.
Прошло еще лет двадцать, и я стал приезжать сюда. Как сегодня... Но
никогда не хотелось так сильно перенестись в тот далекий сорок пятый! Меня
не удивляет, что желания человека, умеющего управлять биоритмами,
исполняются: я это знаю. Фантастично лишь то, что я так отчетливо помню
Москву сорок пятого... Это почти реальность - воспоминания о ней. Больше
всего на свете я хотел бы увидеть этих ребят. И футбольный мяч у стен
монастыря. Мне безразлично, как это называется: телепортация, иллюзия или
даже путешествие во времени. Пора исправить ошибку и доиграть матч
честно... Я не ношу часов. На моей руке их стрелки бегут то быстро, то
медленно - подчиняются моему ритму. Время я угадываю. Но сегодня не
могу...
Пасмурный день. У монастыря ни души. И трава, трава. Как тогда.
Странный порыв теплого ветра. А трава не шелохнется. Пробился сквозь
облака закатный луч. Знакомое мне ожидание несказанного, неповторимого...
Впрочем, вот они появились.
Трое, четверо... еще четверо. И тот мальчуган. У него в руках мяч. Я
срываюсь с места легко, стремительно. По-мальчишечьи. Передо мной красный
от кипрея сквер. Справа предзакатное солнце. Облака вдруг исчезли.
Багряный свет... Третий тайм.