Гамильтон Дональд / книги / Каратели

Текст получен из библиотеки 2Lib.ru

Код произведения: 13408
Автор: Гамильтон Дональд
Наименование: Каратели


Дональд Гамильтон

                                 Каратели


                                  Глава 1


  Я неожиданно стал богат, и мне это не нравилось.
  Я стоял в сверкающем современном вестибюле банка "Нью-Мексико Нэшнл" в
моем родном городе Санта-Фе, - хотя назвать его родным можно лишь
постольку, поскольку это применимо к человеку моей профессии. Точнее
говоря, когда-то я жил здесь, а потом наведывался время от времени,
потому, как мне нравились эти места.
  Я разглядывал два документа, полученные от кассира. Первый являл собою
денежный перевод, на имя покорного слуги в пользу "Юго-Восточной Мотор
Компани", местного представительства "Шевроле" на сумму восемь тысяч
пятьсот семь долларов и сорок два цента в придачу. Даже при нынешней
инфляции цена для машины - тем более, что это не роллс-ройс или мерседес,
- весьма солидная, но я решил, что могу себе это позволить. Человек без
семьи, получающий надбавку за риск и к тому же проводящий большую часть
своего времени в командировках на казенный счет, рано или поздно
обнаруживает, что накопления растут быстрее, чем он успевает их тратить в
короткие периоды отпуска. Помимо этого счета в Санта-Фе у меня имелся еще
один в Вашингтоне, округ Колумбия, плюс некоторые традиционныe вложения,
превратившиеся в довольно внушительную сумму.
  Вплоть до сегодняшнего утра мысль об этих деньгах доставляла мне
удовольствие. Их существование гарантировало, что (если меня серьезно
подстрелят или иным образом искалечат при исполнении служебного долга) не
придется голодать, получая пенсию, выделяемую правительством. Теперь мое
финансовое положение не внушало мне больше радости. Как я уже сказал, я
стал уже богатым. Совершенно неожиданно.
  Я перевел взгляд на второй предмет, который вручила мне очаровательная
девушка-кассир (явно испанского происхождения) в окошке с надписью
"Сбережения": мою банковскую книжку. Когда я ее отдавал, содержавшейся там
суммы как раз хватало на предполагаемую покупку, да еще осталось бы
несколько сотен. Однако девушка затратила некоторое время, чтобы
откорректировать цифры. Она добавила поступления, накопившиеся со времени
моего последнего визита год назад. После чего обнаружила еще один перевод,
сделанный на прошлой неделе. В результате чего после выполнения всех
арифметических операций вместо предполагаемого почти нулевого счета
выяснилось, что, даже несмотря на солидный расход, я все еще остаюсь
гордым обладателем двадцати тысяч шестисот тридцати одного доллара и
нескольких центов.
  Просто изумительно. Не каждый правительственный служащий может невозбранно
откладывать на свой счет по двадцать тысяч. Правда, я их и не откладывал.
  Повторяю, я больше года не был в Санта-Фе и никому не поручал перевести на
мой счет двадцать кругленьких тысяч... Я немного помедлил у окошка,
укладывая в бумажник свидетельство о переводе. Некоторые основания ожидать
неприятностей у меня были, но я и представить не мог, что они примут такую
форму. Некто явно потрудился устроить для меня золотую мышеловку.
Интересно, что мне предлагалось сделать с приманкой? И чем меня
предполагается прихлопнуть, когда я это сделаю?
  Собственно, ответ на последний вопрос не составлял труда. Образно говоря,
никто не станет затрачивать массу сил, и средств на создание антуража,
если не рассчитывает на внимание благодарных зрителей. В данном случае -
зрителей, занимающих какой-нибудь ответственный пост. Раньше или позже
меня ожидает встреча с неким самоуверенным господином со значком на
лацкане, которому не терпится узнать подробности о получении мной этого
крупного и таинственного перевода, как-то: кто заплатил эти деньги, за что
и как я увязываю получение взятки с моими обязанностями по отношению к
работодателю - Соединенным Штатам Америки.
  Разумеется, это был один из старейших стандартных телевизионных гамбитов,
столь же затасканный, как и тот, в котором героя арестовывают по обвинению
в убийстве только потому, что он поднял брошенный рядом с телом револьвер
и все тут же уверились, что стрелял именно он. Попробуйте поставить себя
на его место. Предположим, вы наткнулись на свежий труп. Своего оружия у
вас нет. Что вы будете делать? Стоять и ждать, когда вернется убийца и
сделает вас жертвой номер два? Или схватите первое попавшееся под руку
оружие, не задумываясь об отпечатках пальцев?
  Не менее известен и трюк, когда на имя человека, которому предполагается
устроить неприятный сюрприз, переводится в банк кругленькая сумма. Причем
создается видимость, что получил он ее за некие предосудительные услуги.
Трюк этот по-прежнему используют и на него по-прежнему попадаются, хотя
любой знакомый банкир пояснит вам, что кто угодно может перевести деньги
на счет любого незнакомого человека. Достаточно знать номер счета и
располагать соответствующей суммой.
  Правда, на данный момент все эти рассуждения не имели особого смысла.
Часть моего ума быстро перебирала все возможные варианты, тогда как другая
была погружена в созерцание окружающей обстановки и угрюмые размышления о
том, как вообще можно работать в таком открытом аквариуме. Лично я
нуждаюсь в уединении, чтобы управиться с непростой интеллектуальной
задачей по пересчету денег. Я еще раз посмотрел на темноволосую девушку в
окошке, и она уже не показалась мне такой привлекательной. Чего можно
ожидать от финансового учреждения, в котором сотрудницам дозволяется
разгуливать в брюках, да еще с блузкой на выпуск. Ей только щетки не
хватает, чтобы переключиться с денег на полы. Ничего удивительного,
раздраженно подумал я, что в фирме, которая не обращает внимания на
внешний вид своих служащих, кто угодно может зачислить на твой счет свои
паршивые деньги.
  Покуда никто не проявлял ни малейшего интереса к моей персоне. Но я
понимал, что это временное явление. Человек, который вложил в меня
двадцать тысяч долларов, не замедлит дать о себе знать...
  А тем временем я обдумывал, стоит ли разыграть недалекого невинного
простака, во всеуслышание заявить, что понятия не имею о свалившихся на
мою голову деньгах, и потребовать, чтобы мой счет откорректировали в
обратную сторону, поскольку компьютер явно допустил ошибку и отыскал
неправильного Мэттью Л. Хелма.
  Такой план обладал определенной привлекательностью. Прежде всего, он не
требовал напряженной умственной работы. Далее, я мог бы побеседовать с
оператором, который принимал перевод. Однако, прошла уже неделя, так что
он или она вряд ли припомнит клиента. Конечно, не исключена возможность,
что его появление в банке сопровождалось неким примечательным
обстоятельством, которое запечатлелось в памяти оператора. В этом случае
почти наверняка выяснится, что деньги внес некий худощавый субъект,
значительно выше среднего роста, словом, если задуматься, человек, весьма
похожий на меня.
  Но, увы, несколько последних месяцев я провел на проклятом ранчо в Аризоне
(мы редко опускаем этот эпитет при упоминании о нем), предназначенном для
переподготовки и оздоровления моих коллег. Меня слегка беспокоило плечо,
причиной чему стали несколько автоматных пуль, полученных при выполнении
служебного долга. Дело было в Европе, ежели вас это интересует. Когда же
осенью я наконец вернулся на родину, то узнал, что страна, как это ни
странно, сможет некоторое время продержаться без моих услуг. Меня
приговорили к шестидесяти дням жизни в чистоте и уюте, под чутким
наблюдением врачей, с последующим месячным отпуском. Поэтому я в некотором
смысле обладал железным алиби. Многочисленные состоящие на службе у
правительства профессионалы с безупречной репутацией, которые наблюдали за
моей поправкой, могли клятвенно заверить, что на прошлой неделе я не имел
ни малейшей возможности положить деньги на свой счет в Санте-Фе или где
либо еще. Этому препятствовала лишь незначительная деталь. Официально
ранчо не существует. Мы не существуем. Временами я сомневаюсь, существую
ли я. И уж вне всяких сомнений, официально не существует моя работа.
  Поэтому упомянутым алиби воспользоваться я не мог. Мало обнадеживал и тот
факт, что в стране встречаются и другие мужчины ростом шесть футов и
четыре дюйма. Нужного Человека можно нанять, к тому же существует обувь на
высоких каблуках и платформе. По прошествии недели обычный свидетель вряд
ли припомнит больше, чем одну примечательную особенность незнакомца,
встреченного в течение рабочего дня. Если в памяти отложился рост,
оператор скорее всего забыл черты лица. Это ставит меня в уязвимое
положение. "Защитник и в самом деле пытается уверить суд, что его
изобразил кто-то другой, ха-ха? Что некий неизвестный, как две капли воды
похожий на него, возможно, его брат-близнец из Австралии, просто так
великодушно одарил его двадцатью тысячами - двадцатью тысячами, дамы и
господа! - в то время, как сам он занимался некими таинственными делами,
которые не в праве обсуждать, в неком таинственном месте, о котором не
волен рассказать? Уверен, что суд сделает собственные выводы...".
  Следовало ясно понять, что никто не станет ставить на кон кучу
тысячедолларовых фишек, не позаботившись предварительно о надежном
прикрытии. Человек, который задумал эту игру, наверняка предусмотрел
возможность открытого и честного поведения с моей стороны. Действуя
подобным образом, я принимал его условия игры, кем бы он ни был, и в чем
бы ни состояла эта игра.
  К тому же на данный момент наиболее важным представлялось не впечатление,
которое я произведу на гипотетический суд в неопределенном будущем. Сейчас
главным было остаться на свободе до тех пор, пока я смогу связаться с
Вашингтоном, выяснить, как обстоят дела, и что мне надлежит делать в
сложившихся обстоятельствах. Я ощутил, как колебания еще туже затягивают
наброшенную на меня петлю, а потому поспешил напомнить себе, что если мне
и правда придется обратиться в бега, лишние деньги никак не помешают, а,
стало быть, разумно позволить противнику оплатить мои расходы.
  - Знаете, мисс, - обратился я к девушке за окошком, я подумал, что не
помешает прихватить немного наличных. Дайте мне, пожалуйста, еще один
расходный бланк.
  Некоторое время спустя я неспешно и беззаботно вышел из дверей банка. Во
всяком случае, я надеялся, что со стороны выгляжу именно так. Десять
"кусков" неправедно нажитого богатства - даже в такой близости от Техаса
просьба выдать большую сумму привлекла бы нежелательное внимание, -
покоились в застегнутом на пуговицу кармане моей рубашки. Поместились они
с трудом. Тот, кто производит эти охотничьи рубашки, явно экономит на
материале - единственное возможное объяснение таких маленьких карманов.
Выйдя на улицу, я оглянулся в поисках "линкольна".
  Он был тут как тут. Огромная машина медленно двигалась вокруг Плаца, будто
поджидая меня: чья-то частная сверкающая темно-голубая наземная яхта с
двумя дверцами и дурацкими глазками, которые вошли нынче в моду вместо
угловых окон. Возможно, мне следовало извиниться перед ней, точнее, -
перед ее пассажирами. Когда несколько дней назад я впервые заметил ее у
себя на хвосте, то сделал поспешные выводы. В мире есть люди, которые
относятся ко мне не слишком доброжелательно, и кое-кто из них (или, их
правительства) достаточно богат, чтобы приобрести "линкольн-континенталь",
но в своем большинстве это прямодушные ребята, не способные на хитроумные
уловки. Если кто-либо из них решит, что мной следует заняться, или получит
указания на сей счет, он просто попытается меня убить без трюков с
банковскими счетами.
  Однако, судя по всему, мистер, миссис или мисс "континенталь" проявил или
проявила большую изобретательность, если исходить из предположения, что
это его или ее рук дело. Нельзя было, конечно, полностью сбрасывать со
счетов вероятность того, что организованная в Санта-Фе слежка никак не
связана с финансовыми махинациями в том же Санта-Фе. Я не слишком верил в
такой вариант, но ничего не следует упускать из виду.
  Как вы догадались, мне до сих пор не удавалось рассмотреть пассажиров
большой кареты даже настолько, чтобы определить половую принадлежность.
Современные экипажи с тонированными стеклами и кондиционерами защищают
пассажиров от любопытных глаз, мужчины носят почти такие же длинные
волосы, как и женщины, и даже одежду зачастую не различишь. К тому же я
избегал уделять им слишком много внимания. Напротив, обнаружив за собой
тень, я с головой погрузился в хлопоты по подбору экипировки для
специального зимнего охотничьего сезона, который открывался через
несколько дней в глухих уголках нашего штата.
  Я приобрел одежду, ботинки и ружье, после чего попытался взять напрокат
машину с приводом на четыре колеса. Когда найти такую не удалось, махнул
рукой и решил купить новую. Собственно говоря, направляясь сюда с ранчо, я
сразу подумывал о чем-то вроде зимней вылазки на природу. Несколько
месяцев регламентированной жизни как нельзя больше настроили меня
побродить где-нибудь в одиночестве. Однако, исходно мои планы не были
связаны с охотой - учитывая мою профессию, это напоминало бы пехотинца,
расхаживающего с ранцем в свободное время.
  Когда же выяснилось, что у меня появилась тень, я припомнил, что читал о
предстоящем специальном сезоне и позвонил в соответствующие инстанции,
чтобы получить разрешение. Если у кого-то возникнет желание побродить
вслед за мной по диким угодьям, известным мне как свои пять пальцев, в
течение недели, когда я могу открыто и на полном законном основании носить
точное ружье дальнего боя, не имею ничего против. Это предполагало
противостояние в известных мне местах и на выгодных мне условиях, но
теперь получалось, что я оценил ситуацию совершенно неправильно. Ничего не
поделаешь, никто не гарантирован от ошибок.
  Я не спеша пересек Плаца, зашел в аптеку и купил большую катушку дюймовой
клейкой ленты и кое-что еще. Если мистеру континенталь удастся проведать о
моей покупке, ему придется напрячь все свое воображение, пытаясь отгадать,
что к чему я собираюсь приклеивать.
  Мне припомнилось, что за углом, рядом с заправочной станцией, имеется
телефонная будка. Настала пора связаться со штабом. Я зашел в кабинку и
набрал Вашингтон, воспользовавшись номером экстренной связи. На этой линии
мы обходимся без замысловатых идентификационных шаблонов, предписываемых
инструкцией секретному агенту. Часто на них просто нет времени. Вскоре
длинный гудок прекратился - за тысячи миль от меня сняли трубку.
  - Да? - раздался в трубке обнадеживающе знакомый голос.
  - Это Эрик, - сказал я.
  - Где ты, Мэтт? - спросил человек, которого мы называем Маком. Под его
началом я проработал большую часть своей взрослой жизни.
  Я недовольно поморщился, глядя на проезжающие машины. Мак подал мне
предостерегающий сигнал, когда в ответ на кличку назвал мое настоящее имя.
Следовательно, линия может прослушиваться. Неприятный сюрприз, хотя и не
совсем неожиданный. Если даже линия экстренной связи не гарантировала
конфиденциальность, значит новости о сложившейся ситуации, какова бы она
ни была, достигли Вашингтона, и сотрудники службы Внутренней Безопасности
вынюхивают подробности в поисках компромата. Предпочтительно на меня.
  - Оставим географию, сэр, - сказал я, поглядывая на часы. - У меня тут
небольшие неприятности, как сказали бы наши британские друзья.
  - Я в курсе твоих небольших неприятностей, - голос Мака звучал строго. -
Потянут тысяч на сорок долларов, не так ли?
  Я тихо присвистнул. Значит, кто-то позаботился и о моем вашингтонском
счете. Эти люди взялись за дело всерьез.
  - Сумма впечатляющая, - отозвался я. - Где вы слышали о ней?
  - А ты надеялся удержать это в тайне? - Голос в трубке стал жестким и в то
же время укоризненным. - У нас побывал начальник Бюро Внутренней
Безопасности Эндрю Юлер, собственной персоной. К его людям поступила
определенная информация, и они вышли на две крупные суммы, переведенные на
твое имя. Они проследили путь этих денег и в обратном направлении. Мне
сказали, что источником их был некий господин, ныне именующий себя
Гроэнингом - в наших досье он фигурирует как Гербер или Галик; похоже, он
предпочитает первую фамилию, - за которым БВБ вело наблюдение. Его взяли и
заставили говорить. Судя по всему, он представляет собой нечто вроде
кассира сети шпионов и предателей, протянувшейся на всю страну. Хотя
тебе-то это несомненно известно, поскольку ты - один из них.
  - В самом деле, сэр?
  Я проводил взглядом сверкающий темно-голубой экипаж, неспешно и
величественно проследовавший по улице. У него были номера штата Аризона.
Машина исчезла за углом.
  - Надеюсь, ты проявишь благоразумие, Мэтт, раз уж твоя подрывная
деятельность раскрыта, - продолжал Мак. - Не сомневаюсь, что ты слишком
умен, чтобы выставлять себя жертвой заговора, как это сделал Роджер, когда
его арестовали в Юме несколько дней назад. Ты понимаешь, насколько нелепо
это всегда звучит, к тому же полученное мистером Юлером описание человека,
который перевел деньги на оба твои счета, слишком сильно напоминает тебя,
чтобы можно было отпираться. Кстати, не вздумай последовать примеру Нормы,
которая поспешила пересечь мексиканскую границу в Тихуане, что отнюдь не
свидетельствует в пользу ее невиновности. Не думаю, чтобы расследование
деятельности Эрнимана могло привести ее - да и Роджера тоже - в это
пустынное высохшее морское Дно, именуемое Большим Юго-Западом. Как тебе,
несомненно известно, Эрик, Эрниман проворачивает свои Дела исключительно в
крупных городах; этот парень специализируется на грязной работе в темных
закоулках, помнишь?
  - Да, сэр, - ответил я. - Помню. Мак излагал дальше:
  - Равным образом исключена возможность того, что Норма пыталась связаться
с мексиканским агентом по долгу службы, поскольку наши связи в здешних
местах - помнишь провал своего задания несколько лет назад, того, что было
связано с летающими тарелками, подумать только! - еще больше ухудшились и
мне категорически запретили все подобные контакты. Нет, и Норма, и Роджер
наверняка попросту скрываются среди мексиканцев... Думаю, что не ошибаюсь,
называя людей, проживающих в Мексике, мексиканцами, хотя представители той
же народности, обитающие по эту сторону границы, требуют, чтобы их считали
испанцами. Люди в последнее время стали весьма чувствительно относиться к
подобным вещам, не правда ли, Эрик?
  - Да, сэр, - подтвердил я, внимательно слушая каждое слово.
  - Например, - продолжал Мак, - насколько мне известно, твои предки были
шведами, и не думаю, чтобы ты окрысился, если тебя назовут шведом. Один
мой знакомый, в жилах которого течет датская кровь, даже доволен, когда
его именуют датчанином. В то же время гражданин Японии ужасно злится, если
его называют японцем. Большая часть мужского населения Англии именует себя
англичанами. Никогда не слыхивал, чтобы гражданин Франции обижался на
слово француз. А вот один господин из Китая считает слово "китаец"
унизительным. Довольно тяжко разбираться во всех этих веками сложившихся
предрассудках, не правда ли, Эрик?
  Он отрывисто рассмеялся:
  - Конечно, к делу это никак не относится. Прости за старческую болтовню.
Речь же у нас о том, что я вынужден настоятельно тебе рекомендовать
сдаться мистеру Юлеру или его сотрудникам. Тебе известно, что он всегда
был добрым другом нашей организации, и ты можешь рассчитывать на честное
отношение с его стороны, которого ты, приходится признать, после своего
предательства никак не заслуживаешь...
  Я бросил взгляд на секундную стрелку своих часов. Она успела переместиться
далеко, возможно, слишком далеко. Пора было вешать трубку и поскорее
сматываться отсюда. Хотя, если сотрудники БВБ уже меня засекли, например,
из того же "линкольна", это не имело особого значения. Однако, я испытывал
сильные сомнения на этот счет, Эндрю Юлер, их начальник, был известен
двумя качествами: фанатичным отношением к вопросам морали и невероятной
скупостью. Ни один служащий Бюро Внутренней Безопасности не осмелится
провести ночь с человеком, с которым не состоит в законном браке; ходили
слухи, что даже лишний стакан спиртного или сигарета способны серьезно
подпортить карьеру в этом учреждении. Не менее легендарной стала
дотошность Юлера в вопросах экономии, а потому представлялось
маловероятным, что кто-то из его людей получит для наблюдения "линкольн"
там, где можно обойтись и "фольксвагеном".
  Я аккуратно повесил трубку на место и глубоко вздохнул, выходя из будки.
Можно считать, что пока мне везет. Учитывая стесненные обстоятельства, в
которые был поставлен Мак, я получил от него максимально исчерпывающую
информацию. На большее трудно было рассчитывать.
  - Пожалуйста, садитесь! Быстрее!
  Рядом вновь появился "линкольн" из Аризоны, успевший совершить путешествие
вокруг квартала. Водителем, который открыл дверцу и сейчас обращался ко
мне, оказалась женщина. По меньшей мере, одна маленькая загадка
разрешилась...
  - Они поджидают вас в гостинице} - бросила она. - Спрашивали о вас у
портье. Если вы там появитесь, немедленно арестуют. Пожалуйста, садитесь!
Я препятствую движению!
  Я не знал ее: несмотря на все усердные старания, пока еще встречаются
привлекательные женщины, с которыми я не успел познакомиться. В то же
время не знал я ее и с плохой стороны, а роскошное средство передвижения
позволяло надеяться, что она вряд ли связана с правительственной службой
безопасности или ее непоколебимым шефом. Я нырнул в машину.

                                  Глава 2

  Водителем она была никудышным. Огромная машина двигалась робко,
управляемая зеленым новичком, из тех, котоые превратились в проклятие
американских шоссе; их учат не вождению, а скорее "оборонительному
вождению", вбивая в головы учеников уверенность, что единственная задача
водителя на дороге - довести машину до гаража без единой царапины, не
обращая внимания на неудобства и задержки окружающих. Мысль о том, что
автомобиль создавался быстрого передвижения ради, не принимают во внимание.
  Вынужденный мириться со столь медленным и неуверенным процессом, я слегка
наклонился вперед, чтобы видеть в правом зеркальце картинку заднего вида,
одновременно мысленно сортируя информацию, полученную по телефону.
Ситуация в Вашингтоне явно сложилась далеко не простая. Маку пришлось
прибегнуть к изощренным приемам, чтобы передать необходимые мне сведения и
указания, и при этом избежать обвинения в помощи и содействии
подчиненному, которого подозревают в измене. Естественно, упоминание о
расследовании деятельности некоего Эрнимана содержало двойной смысл. Мы не
занимаемся расследованиями. На службе Соединенных Штатов Америки состоит
множество всевозможных следователей, но мы не относимся к их числу. Перед
нами стоят несколько иные задачи, которые мы не склонны обсуждать по
прослушиваемым телефонам. Тем не менее, я понял приказ, и теперь знал, что
мне делать и кем заняться.
  Помимо этого, ключ содержался в упоминании Мака о том, что, как известно,
Эрниман проворачивает свои дела исключительно в городах. Фамилия Эрнимана
не слишком хорошо известна в широких кругах. Поскольку шпионажем он не
промышлял, представлялось маловероятным, чтобы Бюро Безопасности
располагало сведениями на его счет. Мы же стараемся не упускать из виду
все восходящие звезды нашего дела, к числу которых относился и Эрниман.
Собственно, не большим преувеличением было сказать, что в своем
восхождении он достиг апогея. Выступал он большей частью как вольнонаемный
помощник в политических играх, насколько нам известно, не заключая
соглашений с частными лицами или организованной преступностью, но интуиция
подсказывала мне, что достаточно крупная сумма вполне могла убедить его
поступиться принципами. Считалось, что лучше всего этот человек владеет
автоматическим оружием. Кроме того, он умело ориентировался в лесу и имел
немалый опыт восхождений в горы. Похоже, ему доставляло удовольствие
раскачиваться над пропастью на кончиках пальцев. Мне, например, такой вид
активного отдыха далеко не по душе, излишне вертикальная земная
поверхность вызывает у меня головокружение. Суть же состояла в том, что,
вопреки словам Мака, Эрниман отнюдь не занимался грязными делами в темных
переулках. Он предпочитал охоту на лоне природы.
  В этом и состоял мой ключ. Следовательно, не располагая временем на
хитроумные измышления, Мак проинструктировал меня, воспользовавшись прямым
зеркальным кодом, и все, что он говорил - во всяком случае то, что имело
какое-либо значение - следовало воспринимать в обратном смысле. Мне было
сказано не пытаться доказать, что я стал жертвой заговора, стало быть,
работать следовало в этом направлении. Мак приказал мне сдаться, значит,
нужно постараться как можно дольше оставаться на свободе. Он заявил, что с
мексиканцами у нас ужасные отношения и контакты запрещены, то есть
предлагается отправляться на поиски мексиканского агента.
  Какого мексиканского агента? Мак упомянул о связанном с НЛО задании,
которое я провалил в тех краях - на самом деле операция закончилась весьма
успешно. (На случай, если упоминание об НЛО вызывает у вас недоумение и
тревогу, поясню, что "тарелочки" были фальшивые). С мексиканской стороны в
деле участвовал опытный оперативник по имени Рамон Солана-Руис.
По-видимому, мы опять взаимодействовали с Рамоном, Норма пробовала
связаться с ним, а мне предлагалось попытаться его отыскать или ждать в
надежде, что он сам выйдет на меня, как только я доберусь до Мексики.
  И наконец, оставался человек, который, по словам Мака, не выносил слова
китаец. Единственным азиатом, в применении к которому мы использовали это
слово, с пренебрежением или без такового, был пекинский эмиссар, с которым
мне уже приходилось сталкиваться. Пока оставалось не ясным, какое место
отводится ему в этой головоломке - если ему и вправду отводилось какое-то
место, - но раз уж Мак приложил столько стараний, чтобы предупредить меня
о нем, что-то этот человек да значил. Однако, мистер Су может подождать. В
остальном происходящее, насколько я его понимал, касалось двух наших
людей. С обоими мне приходилось работать раньше, и оба шли по следу
известного профессионального убийцы, который в силу неких причин вызвал
недовольство Вашингтона. В чем состояли эти причины, пока оставалось
неясным. Ограниченное время и прослушиваемая линия по-видимому привели
Мака к выводу, что на данном этапе я обойдусь и без этой информации. Мне
пришло в голову, что нас с Эрниманом объединяет не только работа. Судя по
досье, он был моложе, имел более светлые волосы, несколько превосходил
меня в весе, на дюйм уступал по росту, однако, чтобы изобразить меня, ему
достаточно было обзавестись париком. В местах, где я бываю нечасто, как,
например, в некоторых банках, этого вполне бы хватило.
  Мысль эта показалась мне интригующей, и я намеривался вернуться к ней, но
пока предстояло управиться с более срочными делами. Похоже, у двух наших
сотрудников возникли серьезные трения с нашей же службой безопасности,
предположительно в результате появления на их счетах крупных сумм
загадочного происхождения. В точности, как у меня. В разговоре Мак избегал
уточнений на этот счет, но представлялось достаточно вероятным, что всех
нас поймали на одну и ту же удочку... Роджера, которого в действительности
звали Джек Селтер, уже арестовали. Норма сбежала в Мексику. Возможно, тут
сыграли свою роль ее испанская кровь и знание языка, - на самом деле ее
звали Вирджиния Домингес. Хотя не исключено, что она просто шла по следу
Эрнимана на юг и до сих пор не подозревает о случившемся.
  Далее напрашивался вопрос: какая роль уготована мне? Ответ представлялся
затруднительным. Обычно я выступаю неофициальным устранителем всевозможных
помех, человеком, разгребающим навоз, который позабыли прибрать другие.
Оглядываясь назад, я пришел к выводу, что, возможно, Мак специально
отправил меня на проклятое ранчо, дабы иметь под рукой, когда все пойдет
вверх тормашками. Только весьма предусмотрительный и располагающий
завидными ресурсами, к тому же знакомый с принципами нашей работы человек
или организация могли затратить массу сил и средств, чтобы вывести из игры
не только двух оперативников, которые мешали нанятому ими Эрниману
осуществить свои, по всей вероятности, кровавые планы, но и запасного
игрока, который несомненно пришел бы им на помощь.
  - Болтуном вас не назовешь.
  Я посмотрел на женщину за рулем.
  - Вы сами вызвались меня подвезти, мэм. Считайте, что я ваш гость. К тому
же мне хотелось убедиться, что за нами не следят, прежде, чем начинать
беседу.
  - Убедились?
  - Кажется, да.
  - Тем лучше. Мне бы не хотелось, чтобы нас видели вместе. Не могу
допустить, чтобы мое имя оказалось впутанным... Проклятье!
  Она пыталась пересечь четырехполосную магистраль, одну из нескольких,
проложенных во имя прогресса через уютный своей беспорядочностью старинный
испанский городок, в котором я когда-то жил. Естественно, такой водитель,
как она, мог тронуться с места не раньше, чем движение прекратится на всем
Юго-Западе Соединенных Штатов или, по меньшей мере, во всех доступных ее
взгляду уголках штата Нью-Мексико.
  - Да заткнись ты!
  Последнее раздраженное восклицание адресовалось водителю, сигналившему у
нас за спиной, где успела собраться целая вереница машин. Потом бульвар,
наконец, опустел, и мы двинулись дальше. Девушка виновато посмотрела на
меня.
  - Понимаете, мне нужно быть очень осторожной. Любая царапина на одной из
машин, даже моей собственной, приводит Оскара в ярость.
  - Оскара?
  - Моего мужа. Он не знает, что я... Слава Богу, он отправился на одну из
своих мексиканских рыбалок и уверен, что я в Седоне, у друзей из Оук-Крик
Каньон. Если бы он хоть на минуту заподозрил... Жуткая история, правда?
  Странно, но внешне она совершенно не соответствовала столь испуганной
речи. Взрослая девушка в аккуратном светло-желтом костюме, шляпке с
широкими свисающими полями, кремовой шелковой блузке с платком на шее и
дорогих коричневых туфельках с квадратными каблуками. Телосложением она
напоминала амазонку: сероглазая, темноволосая особа ростом почти шесть
футов и не слишком худощавая. Тем не менее, смотрелась она гармонично.
Вообще, крупные девушки делятся на две категории: первые гордятся своими
формами, вторые же до конца жизни не расстаются с чувством вины. Со
временем это входит в привычку, и они спешат обвинить себя и во всем
остальном. Форма ее лица показалась мне знакомой.
  - Селтер, - сказал я.
  Девушка бросила на меня быстрый взгляд.
  - Меня зовут Кларисса О`Херн, мистер Хелм. Миссис Оскар О`Херн.
  Я не стал спрашивать, откуда ей известно мое имя, ответ был очевиден.
  - Идите к черту. Вы - старшая сестра Джека Селтера. Он упоминал о вас,
когда мы работали вместе несколько лет назад. Тогда понадобился парень с
привлекательной внешностью, и начальство заявило, что я не подхожу - не
знаю уж почему. Обидели меня до глубины души... Так что я хорошо запомнил
его вечно улыбающееся красивое мальчишеское лицо. Самое странное, что
несмотря на рекламную внешность, он оказался хорошим напарником, если не
принимать во внимание излишне порывистый характер.
  - Удивительно, что вы находите нас похожими. Обычно меня считают
бедняжкой, потому как вся лучшая наследственность досталась Джеку. Я его
ненавидела, когда была помоложе. Да, он мой родной брат. Он попал в беду,
его могут арестовать в любую минуту и поэтому я здесь, чтобы предупредить
вас.
  - Странный вы для этого избрали способ, - заметил я. - Три дня не даете
мне прохода и не сказали ни слова.
  На лице Клариссы отразилось удивление и разочарование.
  Так вы меня заметили? А я-то думала, что веду себя очень осторожно. - Я
никак не отреагировал, и она продолжала:
  ? Я... я не могла решиться. Мне нельзя было рисковать... Я не смела
оказаться замешанной. Кажется вы не понимаете. Оскар О`Херн. Вы, наверное,
слышали...
  - О, да, универмаг О`Херна, - отозвался я. Это ее слегка шокировало.
  - Оскару бы это не понравилось, - заявила она. - Сегодня у него столько
разных фирм помимо "О`Херн, Инкорпорейтед"... Но теперь вы понимаете,
почему мне следует быть осторожной, хоть Джек мне и брат, правда?
Собственно, я собиралась поймать вас в гостинице за завтраком. Уже
совершенно решилась переговорить с вами, но немного проспала. Когда же
пришла в гостиницу, чтобы найти вас, они спрашивали о вас у портье. Эдакие
неприятные типы с официальными физиономиями. Я поняла, что больше медлить
нельзя...
  - После чего, зная, что я покупаю машину, отправились в контору
"Шевроле",- ехали за мной до банка и, наконец, набрались мужества
заговорить. - Я нахмурился, напряженно размышляя. Девушка молчала.
  - Ладно, - произнес я, - мне понадобится надежное средство передвижения, а
машина, которую я взял напрокат, не внушает особого доверия... Возможно,
мне удастся забрать новую машину прежде, чем они выйдут на мой след. Вы не
согласитесь подбросить меня? Только не подъезжайте слишком близко.
  Некоторое время она вела машину молча, потом спросила, не поворачивая
головы:
  - Сколько?
  - Что?
  - Вы обнаружили у себя на счету сумму, которой там быть не должно. Сколько
там было?
  - Двадцать кусков, - ответил я. - На этом счету. Кажется, на другом
имеется такая же сумма. Сколько подсунули Роджеру?
  - Роджеру?
  - Это кодовое имя Джека в нашей организации, миссис О`Херн. Думаю, вам
известно, что он работал на правительство Соединенных Штатов.
  Да, - сухо проговорила она. - Если это можно назвать работой. Я заставила
его кое-что о ней рассказать, прежде чем оправилась к вам на выручку. И
должна сказать... Что ж, не будь Уотергейта и прочих разоблачений, я,
наверное, пришла бы в ужас. Мне и сейчас трудно поверить, что в моей
стране... мой брат... но о том, как его звали, он не рассказывал.
  - Разумеется, - мягко согласился я. - К этому привыкаешь. Все наши
уважаемые сограждане рассчитывают на защиту. Если им нежелательно знать,
какими средствами она достигается, зачем спрашивать? - Вы так и не
сказали, сколько ему подбросили? - напомнил я.
  - Ох, - смутилась она. - Точно такую же сумму, мистер Хелм. Двадцать тысяч
на его счет в Фениксе и еще двадцать - в Таксоне, но туда он не успел
съездить, просто проверил по телефону. Однако, он забрал деньги в Фениксе,
до последнего цента. Половину оставил на расходы, а вторую половину...
вторую просил передать вам. Сказал, что если что-нибудь случится, вы
должны... должны отыскать виновника и заткнуть эти деньги мерзавцу в
глотку. Разве что предпочтете воспользоваться для этого противоположным
концом его пищевода. - Она слегка покраснела, не сводя глаз с дороги перед
собой. - Он попросил меня в точности передать вам его слова, мистер Хелм.
Лично мне это кажется ужасно глупым и... и детским пожеланием. Вам
угрожают тюрьма и позор, а он раздумывает, как нагляднее покарать
преступника! - Она поколебалась, потом посмотрела на меня и с интересом
спросила:
  - А вы забрали свои деньги? Я имею в виду ту часть, которая вам не
принадлежит.
  - Естественно, - ответил я. - Все, что смог взять, не привлекая излишнего
внимания. Рассчитываю, как и Роджер, истратить часть на неизбежные
расходы, но уж оставшееся обязательно скормлю парню, который все это
устроил. Можете не сомневаться. Цивилизованные нормы поведения не для
таких людей, как мы с Роджером, миссис О`Херн. Боюсь, мы с ним
прирожденные каратели: око за око, зуб за зуб.
  Это прозвучало впечатляюще: круто и устрашающе. Тем не менее я не смог
удержаться от мысли, что не так-то просто засунуть парню пачку сто
долларовых купюр, особенно, если не имеешь ни малейшего представления, как
его найти.

                                  Глава 3

  Лучшее, на что способен Детройт в моем понимании, это полутонный фургон.
Некогда я жил в этих местах и владел таким средством передвижения. После
того, как моя семейная жизнь потерпела фиаско, и я вернулся на службу к
Маку, я по недомыслию переусердствовал, используя его в служебных целях, и
в результате распростился с ним на склоне горы - не без посторонней
помощи. Это был фургон с приводом на два колеса и с так называемым
навесом, который защищал поклажу и позволял провести ночь вне дома в
укрытии. Машина была темно-зеленого цвета и обошлась мне, если не
ошибаюсь, чуть дороже двух тысяч.
  Мое нынешнее приобретение, ведомое всеми четырьмя колесами, представляло
собой фургон на девять пассажиров на ходовой части грузовика. У меня не
было восьмерых знакомых, которых можно было бы одновременно погрузить в
эту машину, поэтому я попросил снять заднее сидение. Среднее сидение
аккуратно укладывалось на пол. Образовавшееся место позволяло разместить
матрац, спальный мешок и всевозможное охотничье снаряжение, хотя теперь
это не имело особого значения. Заготовленное мною снаряжение осталось
сложенным в углу гостиничного номера, и я не собирался из-за него
рисковать попасться в лапы Юлера.
  Новое средство передвижения было в четыре раза дороже своего
предшественника и примерно во столько же раз блистательнее. Корпус сверкал
голубыми и белыми цветами, салон внутри был обтянут легкомысленным голубым
твидом. Для меня так и осталось загадкой, какому умнику пришло в голову
использовать в машине, предназначенной для загородных поездок, вместо
винила эту ненадежную ткань, но время поджимало, и я не стал спорить.
Среди низких обтекаемых пассажирских автомобилей, припаркованных у салона,
моя машина казалась огромной.
  - Вам остается лишь сесть и ехать, Мэтт, - заверил меня продавец. Прежде
мы с ним никогда не встречались, однако, он взял за правило обращаться ко
мне по имени, как только узнал, как меня зовут. - Мне даже удалось выбить
для вас номера по ускоренной процедуре. Воспользовался знакомством в
департаменте автотранспорта. Свидетельство о регистрации - в "бардачке". -
Мы остановились рядом с моим "вездеходом", и он постучал ногой по колесу.
- Машину проверили до последнего винтика, бак залит до предела - тридцать
один галлон: это увеличенный бак, не забывайте. И помните, что я вам
показывал: привод постоянно осуществляется на четыре колеса. Вам не
придется мучиться с переключением, как на старых джипах. Чтобы усилить
тягу, достаточно сместить рычаг в положение сцепления, вверх или вниз.
Только не забудьте переключить назад, когда вернетесь на шоссе, не то
что-нибудь сорвете. - Он пожал мне руку.
  - Спасибо за покупку, Мэтт, и приятной охоты. Я бросил на него пристальный
взгляд, подозревая иронию, но он явно говорил совершенно искренне. У него
никто еще не успел побывать. Этот человек и не подозревал, что
первоначальный сценарий успел измениться, и теперь из охотника я
превратился в дичь. Он и вправду был неплохим парнем, несмотря на
панибратское обращение, которое вызывало у меня некоторое раздражение
после нескольких месяцев, проведенных по Другую сторону океана, где
продавцы выдерживают большую дистанцию. По крайней мере, к делу он
относился добросовестно и знал его. Вы не поверите, но зачастую продавцы
ни аза не смыслят в сказочных экипажах, которые пытаются тебе всучить.
  Я вскарабкался на высоченное сидение, которое на этой модели располагается
даже выше, чем у обычного грузовика. Повернул ключ зажигания, и
расположенный впереди огромный движок отреагировал без промедления.
Продавец проводил меня прощальным взмахом руки, машина величественно
подкатила к выезду со стоянки и остановилась, пропуская крошечный старый
"фольксваген": мы с ней решили проявить снисходительность и без нужды не
обижать маленьких.
  Я уже давненько не сиживал за рулем большой машины и успел позабыть, какой
обзор открывается из ее кабины. Передо мной, как на ладони, лежала вся
улица. Учитывая размеры, вес и необкатанность монстра, он вполне сносно
подчинялся моим командам. Я бы не стал пытаться обыграть на нем джип или
феррари, но в то же время спортивной, да и любой другой машине не угнаться
за мной по бездорожью. Именно на это я и рассчитывал. Для вновь
сложившейся ситуации автомобиль был излишне броским и несколько неуклюжим,
но обладал и определенными преимуществами...
  Я нашел ее на том же месте, где оставил: большую, робкую и обаятельную
миссис Оскар О`Херн. Вот уж на что не рассчитывал. Ведь свое поручение она
выполнила. Передала мне десять тысяч Роджера, так что я превратился в
ходячий банк. Единственным, что могло заставить ее остаться, была моя
просьба на этот счет: я надеялся получить ответы на некоторые вопросы. Тем
не менее, "континенталь" стоял там же, где мы расстались. Завидев меня,
она вышла из машины. Я описал ей свою машину, и она не смогла не узнать
выруливающий из-за угла сверкающий голубой гигант. Я пристроился за
"линкольном", машинально бросив взгляд на зеркало заднего вида, когда
сбавлял скорость. Там показался поворачивающий вслед за мной "фольксваген".
  Это явно была та самая машина, которую я пропустил, когда выезжал со
стоянки дилера "Шевроле". Передний бампер успел побывать в передрягах.
Неумело выправленное правое крыло закрасили белой краской не совсем
подходящего оттенка. Мне припомнились собственные размышления о том, что
люди Эндрю Юлера не станут использовать "линкольн" там, где сойдет и
"фольксваген". Экстрасенсорные способности меня явно не подвели. Увы, того
же нельзя было сказать о здравом смысле. Я так увлекся своей новой
трехтонной игрушкой, что позабыл об элементарных мерах предосторожности.
  Продолжать движение не имело смысла. Я уже нажал на тормоз, так что
загоревшиеся сзади фары позволяли определить, где я хотел остановиться,
даже если бы я поехал дальше. К тому же дама явно выжидательно
остановилась рядом со своим экипажем. Преследователь уже успел запомнить
ее внешность и машину: такое не упустит из виду последний тупица. Я
остановился позади "линкольна".
  "Хвост" проехал мимо. Внутри сидел один человек. Темные волосы, в меру
растрепанные по последней моде, но не слишком длинные. Роговые очки на
курносом мальчишечьем лице. Один из чистюль, от которых так и разит
беззаветной преданностью и прямодушием, возможно, в прошлом обладатель
ученой степени, ныне же спасающий родину от коварных предателей. Не стану
утверждать, что разглядел человека в промелькнувшей машине вплоть до таких
деталей, но мне и раньше доводилось иметь дело с представителями службы
безопасности. Похоже, работают там исключительно лишенные чувства юмора
фанатики, молодые и старые. Они слетаются туда, как пчелы на мед.
  "Тебе известно - он всегда был добрым другом нашей организации", - сказал
о Юлере Мак. Как и все остальное, им сказанное, фразу эту следовало
понимать с точностью до наоборот. В действительности Эндрю Юлер ненавидел
нас до глубины души. Он был искренне убежден, что таким, как мы,
извращенцам, не место на службе прекрасного, цивилизованного и
демократического правительства, для которого сам он стал чем-то вроде
разящей совести. В этом отношении он сильно напоминал мне миссис Оскар
О`Херн.
  Долгие годы мы и сами вполне успешно следили за собственной безопасностью,
но Юлер, подобно многим вашингтонским чиновникам, являл собой тип
реформатора, созидающего собственную империю. Встав во главе Бюро
Внутренней Безопасности, он постепенно представил себя в качестве оплота
на пути тех, кто подтачивает страну изнутри. А послушать его, такие случаи
сплошь и рядом. Его решительный подход к делу произвел на законодателей
такое впечатление, что в конце концов длинному носу господина Юлера было
дозволено соваться в укромнейшие уголки деятельности правительства, в том
числе и наш, ранее для него запретный. То, что ему удалось узнать о работе
Мака, лишило этого человека всяческого покоя. Существование этой службы,
заявил он, есть пятно на безупречной ткани морали нации, и его должно
устранить как можно быстрее.
  Как полевой оперативник, я упускаю из виду все междоусобные войны нашей
бюрократии, но из достоверных источников мне стало известно, что Юлер
напросился на серьезные неприятности. Одолеть Мака не так-то просто: он
пережил многих реформаторов-идеалистов. С тех пор наш друг Эндрю
воздерживался от лобовых атак, но рутинные проверки нашей деятельности
обрели зловещую окраску. Никто не сомневался, что Юлер не отказался от
мысли рано или поздно поймать нас на горячем. Появление на счетах трех
агентов необъяснимых крупных сумм подходило для этого как нельзя лучше.
  - Некоторые лисы, прежде чем высунуться из норы, ждут, пока все утихнет, -
поделился я своими соображениями с подошедшей Клариссой О`Херн. - Другие
выглядывают и получают пулю.
  Ее глаза расширились, и она оглянулась вслед проехавшему "фольксвагену".
  - Вы хотите сказать...
  - Мне очень жаль, - кивнул я. - Хотя вы тут ни при чем: вашу машину он
приметил бы, даже если бы вы лежали на полу. Меня перехитрили. Думаю, этот
парень состоит на службе у правительства, возможно, это один из тех, кого
вы приметили в гостинице. Скорее всего, он побывал в банке и узнал о
переводе, который сделан мистеру Шевроле. И как раз направлялся в
представительство, чтобы навести справки, когда наткнулся на меня. Узнал
меня, развернулся и поехал следом. Конечно, мне следовало бы его заметить,
но я слишком увлекся всеми этими новыми кнопками и рычагами. При желании
можете меня выпороть.
  - Боже мой, ? беспомощно пробормотала она. - Боже, что же он, по-вашему,
теперь сделает? Что делать нам?
  - Как только этот парень отыщет телефон, - ответил я, - он, несомненно,
сообщит, что я встретился с привлекательной дамой ростом шесть футов,
разъезжающей на роскошной карете с таким-то аризонским номером. Поэтому
нам стоит воспользоваться моментом и хорошенько все обдумать. Для чего
предлагаю, - пока он ищет будку и монету, - совершить небольшую прогулку
за город...

                                  Глава 4

  Раньше, выезжая из Санта-Фе в южном направлении, человек почти сразу
попадал в дикую страну койотов и волков; сегодня город постепенно
расширяет свои границы, окружая себя сумеречной зоной заправочных станций,
придорожных закусочных и новых районов, которых не потерпит ни один
уважающий себя волк - и даже койот. Но все-таки пустыня не отступила,
достаточно проехать чуть дальше, чтобы в этом убедиться.
  Оглядев зеркала, - большие внешние зеркала, на манер грузовика, давали
прекрасный обзор панорамы сзади - я обнаружил, что Кларисса отважно
следует за мной в своем голубом королевском экипаже, невзирая на
захватывающую дыхание скорость в пятьдесят миль в час. Чуть поодаль нам
составлял компанию ободранный белый "фольксваген", стараясь, по
возможности, не высовываться из-за других машин. Антенны я на нем не
заметил. Возможно, у парня имелась портативная рация, но я надеялся, что
мистер Юлер не станет оснащать своих неизбалованных помощников столь
дорогостоящей аппаратурой. Поэтому я счел весьма вероятным, что
преследователя удалось оторвать от группы поддержки - отряда по борьбе с
Хелмом? - и по меньшей мере пока никто, кроме него, об этом не подозревает.
  Отъехав от города на несколько миль, я свернул с четырехполосного шоссе на
боковое ответвление. Я проезжал здесь несколько лет назад, и тогда это
была настоящая вылазка на природу; теперь же через пересохшие русла
перебросили мосты, дороги успели пометить, расширить и заасфальтировать, и
поездка перестала быть приключением. Тем не менее, утро выдалось
превосходное - стоял один из тех дней, когда окрестности видны невероятно
далеко. На наиболее высоких пиках двенадцатитысячефутовых гор Сангре де
Кристо, возвышающихся у нас за спиной, лежал снег; этой зимой лыжникам
повезло. Даже здесь, в низине, время от времени попадались глубокие полосы
снега. В остальном равнина оставалась желтовато-бурой, за исключением
разбросанных тут и там зеленых пятен пустынного можжевельника, растений,
предпочитающих гордое одиночество, и потому растущих на значительном
удалении друг от друга.
  Я провел свой маленький, состоящий из трех машин, караван через старый
шахтерский поселок и перевалил через холмы, направляясь более или менее
наугад. Прокладка новой дороги несколько изменила знакомые мне
окрестности. Я ориентировался по знакомому месту в следующем ряду холмов.
Наконец, свернул на проселочную дорогу и остановился, чтобы открыть ворота
в ограждении из колючей проволоки. Затем вновь уселся за руль, заехал
внутрь и остановился, оставив место для "континенталя". Еще раз отправился
закрыть ворота и на обратном пути остановился рядом с экипажем.
  Окошко с электрическим приводом плавно опустилось вниз. На лице Клариссы
отражалось беспокойство.
  - Разве мы... я хотела сказать, это ведь частное владение, правда?
  Меня всегда поражали великосветские дамы. На карту, возможно, поставлено
все ее существование в качестве состоятельной миссис Оскар О`Херн, а она
переживает из-за нарушения границы.
  Я улыбнулся.
  - И это спрашивает девушка из Аризоны? Помните поговорку времен Дикого
Запада: надписи - для людей, ограды - для коров. Я не приметил никаких
запрещающих надписей, а вы? Правда, если бы и приметил, то махнул бы
рукой, поскольку речь идет о моей работе и вашей репутации.
  - Вообще-то, я родом не из Аризоны, - заметила она. - Я приехала из
Пенсильвании.
  - Знаю. Богатая и аристократическая часть Филадельфии, не более, не менее.
Ваш брат любил подшучивать, как бы всполошились его благородные предки,
если бы узнали, чем он занимается... Ага, наш друг почти нас догнал.
Теперь он будет отсиживаться в той дыре, чтобы мы его не заметили...
Ладно. Он по-прежнему у нас на крючке. Когда он двинется за нами, у него
уйдет какое-то время, чтобы открыть ворота, это даст нам преимущество.
Теперь, пожалуйста, делайте в точности то, что я вам скажу...
  Несмотря на все перемены в здешних окрестностях, я попал в нужное место.
Едва различимая проселочная дорога вывела нас прямо к холмам. Дальше она
переходила в колею, проходящую вдоль мелкого русла, которое становилось
все глубже и глубже и, наконец, превратилось в настоящий маленький овраг.
Тропа то и дело пересекала его песчаное дно - не приведи Бог оказаться
здесь в проливной дождь. Судя по чистому небу, сегодня нам это не грозило,
но когда-то давно я привез сюда свою семью - теперь моя жена замужем за
другим человеком и, соответственно, это его семья - в поисках приятного
уединенного места для пикника. Впереди собирались облака, долетали раскаты
грома, так что вскоре нам пришлось поспешно сматываться, но место
почему-то запечатлелось у меня в памяти...
  Боковое русло открылось там, где я и предполагал. Я свернул налево,
пересекая песчаное дно оврага. В зеркале я увидел, что Кларисса, выполняя
мое указание, продолжает ехать прямо на своей огромной машине, не совсем
предназначенной для таких поездок. Что ж, далеко ей ехать не придется. К
счастью, мой автомобиль создавался именно для таких условий. Когда колеса
начали погружаться в песок, я ухватился за торчащий из пола большой рычаг
и перевел его в положение сцепления, в точности, как сказал мне продавец.
Работая всеми четырьмя колесами, нам удалось пересечь русло и вновь
выбраться на твердую почву, после чего я въехал в левое ответвление и
остановился, когда скалистая стена скрыла меня из виду.
  Остановившись, я воспользовался передышкой, достал приобретенные в аптеке
клейкую ленту и целлофановые пакеты, а также две десятитысячные пачки
банкнот, поступивших на наши с Роджером счета от неизвестного благодетеля.
Затем быстро принялся прятать упакованные в пакеты деньги у себя и в
машине так, чтобы они не слишком бросались в глаза. Едва успел управиться,
как послышался звук мотора машины нашего сопровождающего. Потом звук стих.
Я осторожно выглянул из-за скалы, недоумевая, какое препятствие могло
задержать нашу тень. По пути мы не встретили ничего, способного помешать
"фольксвагену".
  Между тем, он просто проявил осторожность и остановился, чтобы пройти
вперед пешком и проверить участок дороги, подходящий для засады. На
мгновение в поле моего зрения возникла его голова, после чего шум
двигателя начал медленно приближаться. Вскорости появилась и сама машина,
медленно пробирающаяся по дороге. У развилки, где в сторону уходил мой
овраг, он еще раз остановился и огляделся по сторонам. Следы моих колес
отчетливо отпечатались на песке. Хотя, вернее, дело обстояло не совсем
так. Следы со всей очевидностью свидетельствовали, что какое-то время
назад нечто пересекло овраг, и случилось это после последнего дождя,
который, как известно, смывает все следы. Однако в последнее время люди
разъезжают на джипах по всей пустыне, а определить давность следов на
мягком песке невозможно. Не настолько они отчетливы.
  Молодой сотрудник службы безопасности, нахмурившись, склонился над колеёй,
присматриваясь к ней. И тут из оврага до него донеслись какие-то звуки и
заставили обратить внимание в ту сторону. Где-то впереди явно забуксовала
машина и рывками вперед-назад пыталась освободиться. Молодой человек
уселся за руль своего "фольксвагена" и направился к источнику звука.
  Как только он отъехал, я включил заднюю передачу и выбрался из укрытия.
Развернуться не хватало места, поэтому я просто сдал назад через глубокий
песок и вернулся на дорогу. Там я не забыл отключить рычаг, - продавец мог
мной гордиться. Как вы догадались, я не большой специалист по машинам с
приводом на четыре колеса. Мне всегда представлялось, что настоящий
мужчина должен суметь преодолеть любые препятствия и на обычной машине. В
тех немногих случаях, когда при выполнении задания приходилось
использовать настоящий вездеход, в помощь мне всегда выделяли опытного
специалиста по джипам. Свою нынешнюю машину я приобрел с единственной
целью - почувствовать себя в безопасности от неизвестного убийцы, который
предположительно преследовал меня в "линкольне": заставить выбраться за
город и тут навязать свои условия игры. Однако, тот же гамбит годился и
для других марок машин.
  Я переключил передачу и направился вслед за "фольксвагеном". Теперь он
оказался зажатым между нашими машинами и попал в мешок.

                                  Глава 5

  Хоть я и не испытываю особого уважения к ребятам из Службы Безопасности,
но лезть на рожон, естественно, не стал. На некотором расстоянии я выбрал
достаточно узкое место, так, чтобы фургон надежно перегородил дорогу.
Потом поставил машину на тормоз, запер дверцу и отправился дальше пешком.
Если ему удастся проскользнуть мимо меня, чтобы воспользоваться фургоном,
понадобится два ключа: от дверцы и от зажигания - яркий пример новейших
веяний в области автомобилестроения, свидетельствующий, что забота о
покупателе кончается там, где начинаются интересы страховых фирм и
федеральных властей. Лично я предпочел бы обходиться одним ключом, даже
рискуя остаться без машины. Но ведь я всего лишь заплатил за нее Деньги, и
потому мое мнение мало кого интересует.
  Я тихо пробирался вперед, стараясь не высовываться из-за скал. Когда я
добрался, парня нигде не было видно. Впереди вообще не было людей, только
две машины. Поодаль дорогу перегораживал пустой "линкольн" с закрытыми
дверцами. Следы шин остались на том месте, где машина несколько раз
проехала вперед-назад, чтобы обеспечить желаемый звук застрявшего в песке
колеса. Дверца такого же пустого "фольксвагена" была распахнута. Я
посмотрел на часы и стал ждать.
  Осторожность, проявленная этим парнем чуть раньше, казалась
многообещающей, но теперь он меня разочаровал. Я-то опасался, что терпения
у него окажется больше, чем у Клариссы, которой было сказано оставаться в
укрытии.
  Причем я не слишком рассчитывал на ее исполнительность. Однако, как
выяснилось, зря волновался. Наш друг выдержал всего одиннадцать минут
мертвой тишины. Затем осторожно выглянул из-за большого валуна и бросился
к своей машине. Завел мотор и даже ухитрился развернуться, хотя места было
маловато: даже его крошечному автомобилю пришлось проделать массу сложных
маневров. После чего сломя голову помчался обратно по дороге мимо моего
укрытия. Я так и не понял, на что он рассчитывал. Человек только что
проехал по дороге. На собственном опыте убедился, что движение тут
исключительно одностороннее. Неужели он предполагал, что я, как истинный
джентльмен, постараюсь пристроить свой фургон где-нибудь на обочине, дабы
не преградить ему путь?
  Я вздохнул и осторожно двинулся за ним, не спеша, чтобы избежать малейшего
риска. С дураками следует быть чрезвычайно осторожным. Они способны
отмочить такую глупость, которой никак не ждешь от взрослого человека, и в
результате оказываешься застигнутым врасплох.
  Добравшись, я увидел, что "фольксваген" остановился, почти касаясь
массивного переднего бампера моего фургона. Парень проехал так близко, как
смог. Теперь он стоял рядом со своей машиной, испуганно оглядываясь по
сторонам, с пистолетом в руке. Я нахмурился. Он вел себя слишком
осторожно. Обычно его коллегам свойственна беспечность, а то и откровенная
наглость.
  Они привыкли диктовать правила игры. Я был почти уверен, ему и в голову не
придет, что какой-то жалкий предатель, за которым ведется обычное
наблюдение, способен устроить ему западню. Люди, с которыми имеет дело его
организация, обычно не сопротивляются, разве что с помощью слов и
адвокатов.
  Тем не менее, мой "хвост" буквально трясся от страха. Он явно знал нечто
такое, чего не знал я. Судя по его поведению, он не сомневался, что у меня
имеются веские причины заманить его в ловушку. Причины, не связанные с его
рвением в исполнении служебного долга. Мне приходило в голову только одно
возможное объяснение его поведения.
  Парень быстро развернулся, глядя на дорогу, ведущую вверх. Как и он, я
расслышал долетевший оттуда звук. Кто-то случайно наступил на качающийся
камень, и тот ударился о другой камень. Я скользнул в ту сторону и
наткнулся на мою союзницу, пробирающуюся вниз по тропе в своем модном
светло-желтом брючном костюме, с широкополой шляпкой в руке. Наверное, она
сняла ее, когда пряталась, чтобы та не выглядывала из-за камней. Весьма
рассудительно, чего нельзя было сказать о ее теперешнем поступке. Ей было
сказано оставаться на месте, пока я за ней не приду. При моем появлении
она тихо охнула.
  - Еще двадцать ярдов, и вы мертвы, - сказал я. - У парня внизу в руке
пушка, и он разнервничался, как мокрая кошка. Попробуйте-ка высунуть
шляпку.
  - Мою шляпку? - Похоже, подобная жертва показалась ей немыслимой, а я -
настоящим монстром.
  - Ладно, спрячьтесь за этими валунами и закройте лицо руками. Только в
кино рикошет не разбрасывает вокруг массу осколков. - Я выждал, пока она
заняла указанное место, выбрал камень размером с грейпфрут и покатил его
вниз по тропе. Раздалось три выстрела. Мне показалось, что умышленно он
стрелял только два первых раза; во всяком случае, только эти пули
ударились о камни неподалеку от нас, засыпая все осколками. Третий выстрел
он намеревался остановить, но команда не успела вовремя достигнуть
возбужденного пальца на спуске, тогда как сам он уже понял, что его
провели, и ослабил прицел. Я опустил руки и отряхнул песок с волос.
  - Теперь ясно? - поинтересовался я. Лицо миссис О`Херн выражало
глубочайшее разочарование.
  - Что он вытворяет? - негодующе осведомилась она. - Ведь он же... офицер
правопорядка, не так ли? Неужели ему дозволено стрелять в кого попало,
причем даже без предупреждения?
  Я улыбнулся.
  - Хорошая девочка. Не забывай о законе, куколка. Должен же хоть кто-то
помнить о нем.
  - Я вам не девочка, мистер Хелм, - сухо ответствовала она. - И уж никак не
куколка. Хороша куколка: шесть футов росту и сто семьдесят фунтов весу!
  Похоже, выстрелы пробудили в ней некоторую сообразительность и неожиданное
чувство юмора.
  Я сделал виноватое лицо.
  - Простите за фамильярность, мэм. Могу ли я покорнейшим образом просить
вас не сходить с этого места?
  - Что вы намерены делать?
  - Раз уж ему нравится стрелять, мы предоставим такую возможность. Не
думаю, что он перегружен боеприпасами, это попортило бы его элегантный
наряд. Возможно, что-то осталось в машине, но с собой он патроны не
прихватил. Мне еще не приходилось пользоваться таким способом, но надо же
когда-то начинать. А теперь, пожалуйста, оставайтесь здесь, чтобы я знал,
где вы.
  Я двинулся влево, поскольку в той стороне оставались машины, и там же я
видел его в последний раз. Отыскал место, позволяющее контролировать
окрестности, и осторожно выглянул. Парень оставался все там же, но теперь
спрятался между машинами. Я даже не стал задавать себе вопроса, почему он
не воспользовался возможностью сбежать, ответ был ясен. Достаточно было
взглянуть на его аккуратную спортивную куртку, яркий галстук, отглаженные
брюки и сверкающие туфли. Я поймал его столь же надежно, как если бы
соорудил вокруг восьмифутовое ограждение и пропустил по нему электрический
ток. Мальчик вырос в городе, скорее всего где-нибудь на востоке. Машина
оставалась единственной нитью, связывающей его с цивилизацией. Ему и в
голову не пришло бы оставить ее. Чтобы отправиться пешком и идти до шоссе
целых пять миль? По пустыне?!
  Я извлек свой револьвер - "специальный" 38-го калибра, направил в небо и
нажал на спуск. Парень резко развернулся и дважды выстрелил в мою сторону,
сбивая крошку с ближних валунов. Я встал и рассмеялся ему в лицо.
  Я рассчитывал, что мое появлений спровоцирует его сделать последний
поспешный выстрел - во всяком случае, надеялся, что больше патронов у него
нет, но он лишь припал к земле, сжимая оружие обеими руками так, как их
теперь учат. Я слишком стар, привык пользоваться одной рукой и никак не
могу привыкнуть к этим новомодным приемам. Ожидаемый выстрел так и не
прозвучал.
  - Бросай его или стреляй, - прокричал я. - Это твой последний шанс
отличиться.
  Лицо его блестело внизу, хотя день выдался не слишком жаркий. Я вновь
задумался над причиной его страха. Было бы приятно предположить, что я
заслужил себе такую наводящую ужас репутацию в Вашингтоне и его
окрестностях, что опытные агенты безопасности зеленеют при одной мысли о
встрече с самим Грозным Хелмом. Однако, честность вынуждала признать, что
большинство коллег, состоящих на службе у правительства, и слыхом обо мне
не слыхивали, а те, кому доводилось слышать, считают заурядным шпиком
одной их тех туманных организаций, что понапрасну расходует деньги
налогоплательщиков. Правда, этот парень располагал несколько большей
информацией относительно нашей деятельности, но все равно воспринимал ее
излишне серьезно. Так разнервничаться могла заставить его только нечистая
совесть: нечто, связанное со мной или с нашей организацией. Мне не
хотелось думать о наиболее вероятном варианте.
  Нас разделяло семьдесят пять, плюс-минус пять, ярдов. Идеальные условия
для ведения огня из короткоствольного револьвера. Тем не менее, я
сомневался, что попаду в него, не имея твердой опоры. И ставил на то, что
это не удастся и ему, даже обеими руками. Конечно, нельзя сбрасывать со
счетов случайное попадание, но не будешь же всю жизнь дрожать от страха
перед гипотетическим парнем, у которого припасена для тебя серебряная пуля.
  - Давай, Одинокий Рейнджер, - окликнул я. - Стреляй, не стесняйся.
  Я увидел, как он облизнул губы и открыл рот, чтобы ответить, но передумал.
  Я сделал шаг в его сторону, потом еще один. Выбирая наиболее удобный путь
по скалистому склону и слегка нервничая в ожидании выстрела...
  - Сюда...
  Женский голос раздался справа - справа от меня, слева от него. В воздух
взлетел большой желтый предмет. Сотрудник БВБ оглянулся и инстинктивно
нажал на спуск. Широкополая шляпа спланировала и упала на песок. Я поднял
ствол вверх и выстрелил. Окруженный с двух сторон противник вновь направил
оружие в мою сторону, но раздался лишь негромкий щелчок. Этого я и ждал.
Парень внизу бросил револьвер и поднял руки. Я наклонился, поднял и
отряхнул желтую шляпку. Из-за нагромождения камней появилась Кларисса
О`Херн и несколько неуверенно направилась в мою сторону.
  - Я же сказал оставаться на месте, - буркнул я. Кларисса бросила на меня
дерзкий взгляд.
  - Я предупреждала, что я вам не девочка и не куколка, - заявила она. После
чего забрала у меня свою шляпу и осмотрела ее.
  - Он в нее не попал.
  - Совершенно верно.
  - Вы что, героя из себя изображаете? - неожиданно вскинулась она. - Стали
и упрашиваете его наделать в вас дыр.
  Она глубоко и судорожно вздохнула.
  - Но почему он так напуган, мистер Хелм? Конечно, вы опасный человек, но
меня вы не напугали. А уж меня напугать проще простого.
  Наши взгляды обратились на безупречно одетого молодого человека в роговых
очках, удерживающего руки поднятыми над головой, хотя никто ему не
приказывал этого делать. Я взял девушку за руку и повел к нему. Когда мы
приблизились, он бросил на нас вызывающий взгляд, но тут же отвернулся.
  - Думаю, это плохой знак, миссис О`Херн, - сказал я.
  Кларисса нахмурилась.
  - Что вы имеете в виду?
  - Думаю, что Роджер мертв, - пояснил я. - Напрашивается предположение, что
его все-таки арестовали. И теперь перед вами его убийца - или один из
убийц.
  - Это не правда! - выдохнул сотрудник БВБ. - Нельзя считать убийцами... Он
был арестован и пытался... Невероятно! Он просто взбесился, выхватил
пистолет у охранника и начал... У нас не оставалось выбора. Он заставил
себя убить!
  Я подхватил девушку, которая резко развернулась и уткнулась лицом мне в
плечо.

                                  Глава 6

  Увы, обстоятельства не позволяли в полной мере оценить прижавшееся ко мне
тело, мгновенно ставшее более женственным и менее массивным, нежели на
расстоянии. Я почувствовал, как она выпрямляется, с усилием беря себя в
руки.
  - Все в порядке? - спросил я ее.
  - Да, - прошептала она. - Да, со мной все в порядке. Но...
  - Что?
  - Джек не делал этого. Он понятия не имел об этих проклятых деньгах! Убить
его!.. - Голос ее сломался.
  - Знаю, - сказал я и бросил взгляд на сотрудника БВБ, который явно устал
держать руки в вертикальном положении.
  - Как вас зовут? - спросил я.
  - Коутис, - ответил он. - Грегори Коутис. Послушайте, Хелм...
  - Что он вам сказал, Грегори Коутис?
  - Что?
  - Джек Селтер, - пояснил я. Кое-что начало вырисовываться, но еще
недоставало множества деталей. - Кличка Роджер. Симпатичный парень,
склонный к театральным эффектам и располагающий деньгами для
удовлетворения своих склонностей. Кажется, он успел попробовать себя на
Бродвее, прежде чем нашел более захватывающее применение своим талантам в
нашей организации. Но старые привычки живут долго. Роджер не мог уйти без
прощальной речи, если ему предоставили такую возможность. Так что же он
сказал?
  Коутис облизал свои губы.
  - Селтер сказал... сказал, что мы все покойники. Развлекайтесь, прошептал
он, глядя на нас, точнее, на мистера Юлера, снизу вверх, развлекайтесь,
пока можете. Все вы ходячие трупы. Хелм позаботится... - Коутис еще раз
удостоверился, что его губы по-прежнему на месте. - Вот и все. Потом он
умер.
  Помолчав, я произнес:
  - У старины Роджера всегда было своеобразное чувство юмора. Судя по всему,
вы не восприняли сказанного им всерьез, не то не отправились бы за мной за
город в одиночку.
  - Я не мог связаться с мистером Юлером в гостинице, не потеряв вас, к тому
же со временем вырабатывается иммунитет к угрозам в духе дешевой
мелодрамы. - Коутис попытался немного приободриться. - Многие обещают
напоследок расквитаться с нами, но до сих пор никто не спешил сдержать
свое слово. И только когда я забрался в эту проклятую дыру и угодил в вашу
ловушку... Что вы себе думаете, Хелм? Вы пытаетесь сбежать от правосудия.
Вы же понимаете, что с рук это вам не сойдет...
  Я устало вздохнул.
  - Мистер Коутис, последний человек, от которого я слышал подобные речи,
познакомился с длинным острым ножом. И знакомство это для него было весьма
неприятным. Так что не искушайте судьбу. Курок нажимается слишком легко. -
Я сделал паузу и продолжал: - Итак, вы поняли, что оказались в весьма
невыгодном положении. И тут вам припомнились все угрозы в духе дешевой
мелодрамы. Поэтому вы и запаниковали?
  Вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, он сказал:
  - Послушайте, у меня устали руки. Можно мне...
  - Сделайте одолжение. Конечно, как только вы их опустите, я проделаю в вас
дырку величиной с кулак, но если считаете, что дело того стоит, не
стесняйтесь.
  Руки его, уже начавшие было расслабляться, вновь напряглись. В голосе
послышалось раздражение.
  - Послушайте, Хелм, не валяйте дурака. У нас с вами один хозяин...
  Я с удивлением уставился на него.
  - Что-то я тебя не понимаю, амиго. Если я пытаюсь сбежать от правосудия,
стало быть я сам себе хозяин. К тому же, я и за тысячу баксов в минуту не
стал бы выполнять приказы того самоуверенного фанатика, на которого вы
работаете.
  - Мистер Юлер не... - он не закончил мысль. - Я не имел в виду мистера
Юлера. Я говорил о Соединенных Штатах Америки.
  Я чуть более уважительно посмотрел на него и сказал:
  - Меня считают изменником, продавшимся за сорок кусков. Стоит ли взывать к
патриотизму такого человека? - Я покачал головой. - С другой стороны,
если, как вы утверждаете, у нас один хозяин, мы служим одной стране,
напрашивается вопрос: что вы здесь делаете? Зачем ставите под угрозу срыва
задание правительства и убиваете ценных правительственных агентов? В этом
ли состоит ваш патриотический долг? Что вы на это скажете, мистер Коутис?
  - Селтер был арестован...
  - За то, чего он с полной очевидностью не совершал. Это ясно любому дураку.
  - У нас были доказательства...
  - Деньги в банке? Трудно их оттуда забрать, а положить может кто угодно.
  - У него оказалось десять тысяч наличными. Если он был невиновен, то зачем
взял их и пытался скрыться? Почему не заявил, что эти деньги не его?
  - Возможно, ему почему-то казалось, что словам его никто не поверит.
  - У нас имеется сделанное под присягой свидетельство человека, который
утверждает, что платил вам, Селтеру и другим за услуги, противоречащие
интересам...
  - Видите? - прервал я. - Роджер оказался прав.
  - Что вы хотите сказать?
  - Если бы он заявил, что деньги ему не принадлежат, вы бы все равно ему не
поверили. Вы предпочитаете верить прожженному изменнику и лжецу -
загляните только в досье этого самого Гроэнинга или Гербера или Галика - и
не верить агенту с безупречным послужным списком, который не раз и не два
рисковал жизнью ради своей страны. Вашему шефу настолько не терпится
расправиться с нами, что он готов поверить на слово кому угодно, лишь бы
арестовать нас, отвезти в укромное место, а там пристрелить... Куда?
  - Что?
  - Вы меня слышали. Куда отвезли Роджера, чтобы вам никто не мог помешать
расправиться с ним?
  - Я же говорил, что это было совсем не так! Он пытался...
  - Неважно, как это было. - Его глаза подсказали мне, что я вышел на важный
след. - Я спрашиваю, где это было.
  Коутис заколебался.
  - Я не вправе рассказывать об этом, - наконец выдавил он. - И мы не
нарушали закон. Ведь у него был пистолет...
  - Трюк, когда пленнику позволяют взяться за оружие, использовали и до вас.
  - Возможно, но если он был не виновен, то зачем пытался бежать?
  Мгновение я с недоумением разглядывал Коутиса.
  - Бежать? - повторил я. - С какой стати вы решили, что он собирается
бежать?
  - Я был там! И видел...
  - А я сейчас здесь и, поверьте, много лучше вашего разбираюсь в таких
людях, как Роджер. Вы хоть отдаленно представляли, с кем имеете дело? Или
вы считаете, что мы содержим на службе кисейных барышень?
  Коутис нахмурился.
  - К чему вы ведете, Хелм?
  - Я веду к тому, что вы имеете дело с особым сортом людей. А Роджер еще и
превосходил в этом отношении остальных. Он был из тех людей, что идут
напролом. Можно назвать это импульсивностью. Великие нации зачастую
нуждаются в таких людях, действующих в определенных рамках. Сегодня трудно
найти парней, которым не вбили бы в голову мысль, что они будут жить
вечно. Мы стараемся заполучить всех, кого только можно, и все равно
испытываем постоянную нехватку, потому как люди эти склонны к
самоуничтожению. Чтобы понять, каким образом Роджер оказался в их числе,
следует принять во внимание психологический момент. Мне думается, ему
всегда претила жизнь богатого симпатичного мальчика. Возможно, возникло
желание доказать, что можно быть богатым и симпатичным и в то же время
умным, жестким и опасным. - Я посмотрел на стоящую рядом женщину. - Вы
согласны со мной, миссис О`Херн?
  Глаза ее покраснели, в руке она сжимала влажный носовой платок. Она
кивнула.
  - Боюсь, Джек всегда испытывал потребность что-то доказывать.
  Я пожал плечами.
  - Ладно. Возможно он присоединился к нам, чтобы утереть нос всем тем, кто
из-за внешности и денег почитал его маменькиным сыночком. Да что гадать.
Могу наверняка сказать лишь то, что в тот единственный раз, когда нам
довелось работать вместе, я ни на секунду не забывал, что имею дело с
одним из парней, которые подобно генералу Джорджу Армстронгу Кастеру
устремлены на поиски своей Последней Стоянки. То, чего ему не удалось
обрести со мной, видимо, обеспечили ему вы со своей командой. Отсюда
напрашивается вопрос, мистер Коутис. Чтобы заставить Роджера взорваться,
кто-то должен был приложить немало усилий. Как я недавно сказал его
сестре, это был прирожденных каратель, но кучка гражданских чиновников,
законно и пристойно выясняющих обстоятельства некоего подлога, не могла
вывести его из себя. Каким детонатором воспользовались ваши люди?
  Опять последовало неуверенное молчание. После чего Коутис произнес:
  - Мы... мы просто вели допрос... Я покачал головой.
  - Вели допрос. Разумеется. Помнится, это было любимым развлечением
Торквемады. Правда, он именовал это не допросом, а инквизицией. Что ж,
когда-нибудь мы докопаемся до подробностей, можете не сомневаться. Только,
не тешьте себя иллюзией, что Роджер пытался вырваться на свободу.
Во-первых, это противоречит правилам нашего поведения в случае законного
ареста в этой стране, даже если причиной стал подлог или недоразумение.
Во-вторых, если бы он и в самом деле хотел сбежать, то, будучи
профессионалом, сделал бы это. Нет, сдается мне, что ваши ублюдки просто
заставили его потерять всяческое терпение... Сколько?
  - Что?
  - Сколько? - прорычал я. - Сколько ваших ублюдков он прихватил с собой?
Коутис сглотнул.
  - Троих. И еще один, охранник, у которого он вырвал пистолет, полностью
парализован и медленно умирает от раны в голове. Никогда не видел ничего
подобного... как стрельба по мишеням. Это было ужасно. Он спокойно стоял и
аккуратно наводил оружие, раз, два, три, а они падали как... Потом, когда
мистер Юлер и я... все начали стрелять... потом мы подошли, а он лежал и
рычал как волк. Довольный волк. И еще заявил, что все мы мертвецы. И умер.
- Сотрудник БВБ вздрогнул. - Я пытался понять... Селтер не мог
надеяться... он даже не пытался бежать.
  - Понять это не так уж сложно, - заверил я. - Вы арестовали невинного
человека на основании фальшивых свидетельств, человека, которого учили
убивать, да еще приложили массу усилий, чтобы довести его до белого
каления. Чего же вы ждали? Единственным оставшимся у него желанием было
прихватить с собой как можно больше ваших мерзавцев. Что он и сделал. А
еще живописал меня перед смертью, чтобы заставить вас загнать меня в угол,
где я вынужден буду продолжить начатое им славное дело... Спасибо, старина
Роджер, не забыл друга! - Я поморщился. - Черт побери, да опустите вы свои
руки, не то они у вас скоро отвалятся. Как вы посмотрите на то, чтобы
ответить на несколько вопросов. Обещаю, что не стану выспрашивать никаких
тайн.
  Коутис опустил руки и с наслаждением позволил им расслабиться.
  - Что вы хотите узнать?
  - Думаю, допрашивая Роджера, вы поинтересовались, чем он занимался в этих
краях, помимо получения взятки. Что он ответил?
  - Сказал, что шел по следу человека, опасного человека.
  - Его имя?
  - Не помню. Учитывая обстоятельства, мы не принимали его рассказ слишком
всерьез... Ах, да, это была немецкая фамилия, что-то наподобие старой
фотокамеры. Фойгтландер? Нет, Эрниман. Точно, Эрниман. Ваш Селтер
утверждал, что этот Эрниман готовит в Мексике убийство, а Селтеру поручено
помешать и избавиться от него.
  - А предполагаемая жертва?
  - По словам Селтера, ею должен был стать мексиканский генерал,
претендующий на высокую государственную должность - газеты время от
времени упоминали о нем - по имени Эрнандо Диас. - Коутис отрывисто
рассмеялся. - Так утверждал Селтер. Выглядело это не слишком
правдоподобно: американский агент, которому поручено охранять в Мексике
мексиканского военного. Мексиканцы относятся к нам слишком прохладно,
чтобы просить о подобной услуге. Селтер явно придумывал историю на ходу,
чтобы оправдать свои действия... Ведь мы поймали его как раз тогда, когда
он намеревался пересечь границу к югу от Юмы.
  - Разумеется. Потрясающе сработали. Он упоминал о своих помощниках в этом
задании?
  - Да. Рассказывал о вас - вас он назвал запасным игроком - и девушке, с
которой он работал. Но ей удалось ускользнуть в Мексику прежде, чем мы
успели ее схватить. Ваш друг Селтер был не слишком скрытен.
  - Нам позволено самим решать, каким образом распорядиться любой имеющейся
в нашем распоряжении информацией, за исключением особых случаев, когда
вручается капсула с ядом и дается приказ воспользоваться ею в случае
неминуемой поимки. Не стоит иронизировать над усопшим, особенно, если вам
не известны правила, по которым он играл. Коутис сглотнул.
  - Простите.
  - Так что насчет девушки? Говорите, ей удалось от вас ускользнуть?
  - Да, она перебралась через границу, прежде чем мы успели ее арестовать.
По словам Селтера, кодовое имя - Норма. Настоящее - Вирджиния Домингуэс.
Мисс Домингуэс придется объяснить появление двадцати тысяч долларов.
Конечно, Кроэнинг уже рассказывал нам о ней, мы задали Селтеру вопрос,
только чтобы проверить имеющуюся у нас информацию.
  - Норме стоило бы обратиться к активисткам движения за равные права для
женщин. Подумать только, мужчинам выдают взятки по сорок тысяч долларов, а
ей - какие-то жалкие двадцать. Полагаю, она как и мы с Роджером,
простодушно положила деньги в банк на свое имя.
  - Описание вкладчика...
  - Думаете трудно подыскать темноволосую, черноглазую девушку, которая за
двадцать долларов согласится проделать банковскую операцию и не станет
задавать лишних вопросов? - Я встряхнул головой. - Проклятие, да вы можете
с закрытыми глазами швырнуть три камня на Плаца в Санта-Фе, и один из них
наверняка попадет в привлекательную брюнетку по фамилии Салазар, Монтоя,
Мартинес или Домингуэс. Точно так же на побережье Калифорнии трудно
промахнуться мимо загорелого симпатичного парня, весьма похожего на
Роджера.
  - Хелм, вы несете чепуху! - заявил Коутис. - Не думаете же вы, что мы
поверим в историю о том, как некто истратил сотню тысяч долларов лишь
затем, чтобы подставить вас и ваших коллег, а вдобавок еще и подыскал двух
мужчин и женщину, которые сыграли ваши роли.
  Я успокоил себя тем, что именно такой реакции и следовало ожидать, и
терпеливо произнес:
  - Вам доводилось читать описание нашего друга
Эрнимана? Шесть футов три дюйма, голубые глаза. Не напоминает ли это вам
одного человека, которого вы видели совсем недавно? - Я вновь встряхнул
головой. - Ладно. Поразмыслите об этом на досуге. Тем временем, я вынужден
отойти в сторону и посоветоваться с дамой. Тема нашего совещания: будущее
мистера Грегори Коутиса, если таковое имеется. - Я нагнулся и поднял
брошенный им пустой револьвер. - Вы не запаслись амуницией для этой
игрушки? ? Коутис заколебался.
  - У меня в машине в "бардачке" лежит коробка. Я подошел к машине и достал
упомянутую коробку. Коутис не предпринял ни малейшей попытки
воспользоваться тем, что я отвлекся. Выпрямившись, я сказал:
  - Вам предоставляется выбор. Не сходить с этого места или бежать со всех
ног. Но предупреждаю, я опытный следопыт и скорый на руку pistolero. К
тому же здешние места знаю как свои пять пальцев. Если вы и после этого
уверены, что мне вас не догнать, милости прошу... Сюда, мэм.
  По дороге я воспользовался запасами Коутиса, чтобы зарядить оба
револьвера. От него мне достался "специальный кольт" 38-го, то есть такого
же, как у моего "смита-и-вессона" калибра, но с шестью отверстиями в
барабане вместо пяти. Идущая рядом со мной Кларисса очистила шляпку от
последних следов песка и водрузила ее на место. Я разглядел, что ее
шляпка, а равно и остальной изысканный наряд пошиты из вельвета. Во
времена моего детства вельвет считался материалом бедняков, но ничего
удивительного, все идет к тому, что в один прекрасный день дамы начнут
щеголять в вечерних платьях из брезента и мешковины. Не исключено, что
платья эти уже начали шить. Краем глаза я отметил, что Коутис неподвижно
стоит там, где мы его оставили.
  Кларисса оглянулась на него и вновь повернулась ко мне.
  - Похоже, вы произвели на него впечатление. Скромность вряд ли можно
отнести к числу ваших достоинств, мистер Хелм.
  Я улыбнулся.
  - В этих холмах мне довелось побывать всего однажды, я неплохо стреляю из
винтовки, посредственно из пистолета, а любой апач из резервации может
спокойно ходить вокруг меня кругами. Но стоит ли ему об этом знать? - Я
перестал улыбаться. - Держите.
  Кларисса испуганно отпрянула от протянутого ей револьвера Коутиса, который
я только что зарядил.
  - Что... зачем это?
  - Если он вам нужен, он ваш. Я проявил беспечность и позволил ему выйти на
вас, а стало быть перед вами в долгу. К тому же Роджер был моим коллегой и
вашим братом.
  - Вы... вы хотите сказать, что предлагаете мне убить этого человека?
  - Честно говоря, я предпочел бы оставить его в живых, миссис О. Живым он
мне еще пригодится, именно поэтому я и затратил столько сил, чтобы его
поймать. Но живым он сможет проболтаться. Меня это не беспокоит. Обо мне
он не знает ничего такого, чего бы не знали или не могли узнать члены его
банды. Вы - дело иное. Если они не поспешили проверить семью Роджера, то и
не подозревают о вашем существовании. Они не знают, что вы были здесь и не
смогут доказать вашей со мной связи. Этот парень знает и сможет. Сможет
указать на вас пальцем. Подумайте хорошенько, миссис О. Если Коутис
умолкнет, я постараюсь, чтобы вас эти дела больше не коснулись. Если он
останется жить, то может навести на вас собак. Вы можете это
предотвратить. Прямо сейчас.
  Кларисса не сводила с меня недоумевающего взгляда, который появляется у
людей, когда в беседе с ними начинаешь применять логику к вопросам жизни и
смерти и логика указывает на смерть. Кончик ее языка пробежался по губам.
  - Вы же знаете, что я не смогу... мне даже трудно поверить, что мы говорим
об этом. Это же убийство. Нет! Я покачал головой.
  - Я втравил вас в эту историю. Теперь же предлагаю вам шанс выпутаться из
нее. Прошу меня не винить за то, что вы отказались им воспользоваться.
  Какое-то время она изучающе смотрела на меня. Потом на губах v нее
появилась едва заметная улыбка.
  - Мистер Хелм, кажется вы надо мной подтруниваете: безжалостный секретный
агент приводит в ужас невинную маленькую девочку. Вам это удалось. Ведь
это был розыгрыш, не так ли?
  Мгновение спустя я тоже улыбнулся.
  - Нечто вроде того. Но он преследовал цель показать вам, что единственный
гарантированный способ избежать связи с происходящим для вас неприемлем.
Мне очень жаль, но дела обстоят именно так. Если вы готовы с этим
смириться, мы отправляемся.
  Кларисса заколебалась.
  - Куда?
  - Эрниман собирался в Мексику, у него была назначена встреча с одним
мексиканским генералом, хоть последний, возможно, об этом и не
подозревает. Роджер собирался пересечь границу, когда его схватили. Норма
сбежала в Мексику. Итак, основные события разворачиваются там, а, стало
быть, я тоже отправляюсь туда. И поскольку ваше мягкое сердце вынуждает
нас отпустить Коутиса вместо того, чтобы заткнуть ему рот пулей, вам
остается только не отставать от меня и постараться помочь выяснить, кто
играет в эту игру и какие цели она преследует. Согласны? j
Она глубоко вздохнула.
  - Согласна, мистер Хелм. ? Мы вернулись к аккуратно одетому молодому
человеку, поджидающему нас у машин. Восемь часов спустя мы приближались к
городу Доугласу в штате Аризона.

                                  Глава 7

  Доуглас трудно не заметить. Вдоль границы ведут добычу меди, и высокие
белые полосы дымов из плавильных печей появляются задолго до того, как
пересекаешь последнюю горную гряду, которая не слишком высока, и видишь
впереди сам город.
  Мы оставили "линкольн" и "фольксваген" на месте последних событий, среди
холмов штата Нью-Мексико. Кларисса рассталась с машиной скрепя сердце.
Воспользовавшись ее автомобилем, мы могли получить определенные
преимущества - главным образом то, что в отличие от моего фургона, который
если еще не известен ребятам Юлера, то станет известным сразу, как только
они справятся с домашним заданием, о нем никто не знает. Тем не менее, я
сомневался, чтобы это обстоятельство имело большое значение. Даже до
перехода под начало Эндрю Юлера Бюро Внутренней Безопасности никогда не
отличалось склонностью к сотрудничеству с местными властями. Учитывая
необычайно ревнивое отношение Юлера к собственным прерогативам, я мог не
слишком опасаться местной полиции или объявлений о розыске. Он мечтал
изловить меня собственноручно, с представителями закона же свяжется не
раньше, чем будет готов передать меня в суд или похоронить.
  К тому же в Мексике машина-вездеход зачастую может оказаться весьма
полезной. И наконец я заплатил за нее немалые деньги и не собирался
бросать в руки собирателей доказательств моей виновности. Опыт
подсказывал, что если только правительству, благослови его Бог, на
основании какого-либо предлога удастся заполучить в руки твою
собственность, возвращение ее становится весьма проблематичным.
  Ближайший к Санта-Фе крупный пропускной пункт на границе именуется
Пасо-хуарес и расположен к югу от города. Еще один, удаленный примерно на
то же расстояние, имеется неподалеку от городка Колумбус, здесь же в штате
Нью-Мексико. С моей точки зрения оба упомянутых пути к отступлению
обладали одним существенным недостатком: из них невозможно было попасть в
нужное мне место. Оба выходили на мексиканские шоссе, ведущие на юг или на
восток. Чтобы попасть на запад, минуя окружной путь через Мехико, нужно
выехать на мексиканское шоссе ь 2, которое берет начало в Агуа Приэта, что
как раз напротив Доугласа. Нельзя было забывать и о том, что Роджера
задержали в Юме, наиболее удаленной к юго-западу части Аризоны. Еще Дальше
к западу Норма переправилась в Мексику из Калифорнии - в Тихуане, то есть
так далеко на запад, как можно забраться, не замочив ног. Все указывало на
то, что они планировали встретиться в Баха Калифорния, и если я
намеревался отыскать девушку, отправляться следовало именно в эти места.
  Тем временем, завидев впереди Доуглас, я свернул на незаасфальтированную
проселочную дорогу, остановил вездеход, вылез и обошел вокруг. Открыл
заднюю дверцу со стороны Клариссы, сдернул красивое, отделанное бахромой
покрывало - мы позаимствовали его в "линкольне" - с лежащего там
бесформенного предмета и вытащил Коутиса наружу, где ему удалось
удерживаться в сидячем положении. Мы упаковали его не хуже мумии.
  - Держитесь покрепче, - предупредил я. - Приятного тут мало.
  После чего отлепил конец ленты, закрывающей ему рот, и быстрым движением
сорвал ее.
  - Ну как вы?
  Коутис принялся энергично работать губами, пытаясь восстановить
кровообращение.
  - Где мы?
  - Окутанная дымом метрополия именуется Доугласом и находится в штате
Аризона.
  - Аризона? Значит, мы пересекли границу штата. Знаете, что вам грозит за
похищение? Я улыбнулся.
  - Разумеется. Примерно то же, что и за убийство, так что я могу со
спокойной душой вас пристрелить, не правда ли? - Я грустно покачал
головой. - Да и вообще, о чем мы говорим? Какое похищение? Вы арестованы
агентом федеральной службы... Ах, да, совсем позабыл объявить об аресте.
Грегори Коутис, властью данной мне Соединенными Штатами Америки, я
объявляю вас арестованным по обвинению в убийстве офицера Соединенных
Штатов Джона Селтера, выполнявшего свой служебный долг.
  - Вы не имеете права! - Коутис ошарашено уставился на меня. - Вашим людям
не дозволено... наша полномочия превышают...
  Я еще раз одарил его многозначительной мрачной улыбкой.
  - Хватит, а то мы становимся похожими на ребятишек, спорящих, чей папа
сильнее. Дозволено или нет, но револьверу свойственно прекращать действие
любых полномочий. Не совершайте необдуманных шагов, мистер Коутис. Ваши
полномочия для меня не более, чем пустое место. То же самое относится и к
полномочиям мистера Юлера. В настоящее время я должен продолжить
выполнение задания человека, которого вы арестовали и убили. И я намерен
выполнить его несмотря ни на что. Если по ходу дела придется избавиться от
вас или того же Юлера, считайте, что вам не повезло. Вашим ребятам следует
проявить рассудительность и не вставать у меня на пути. Потому как я не
стану удерживать людей, которые сами лезут на рожон. Коутис бросил на меня
свирепый взгляд.
  - Послушайте, вы, наглый...
  - Успокойтесь! - оборвал я. - Потише, друг мой. Мне и так непросто
заставить себя сохранить вам жизнь. Не усложняйте мне задачу. Я пытаюсь
проявить снисходительность и помнить, что с самого начала знал больше, чем
вы. Если вы действительно искренний и честный человек. Что еще требуется
доказать.
  - Что же вы знали? - бросил он.
  - У меня есть все причины не сомневаться, что Роджер и Норма не продавали
своей страны. Мне прекрасно известно, что этого не делал я. В то же время
вы, мистер Коутис, а равно и вся ваша команда поспешили воспользоваться
фальшивыми доказательствами, чтобы обвинить трех ни в чем не повинных
людей, одного из которых успели убить. Конечно, не исключено, что вас
попросту провели, воспользовались тем, что ваш шеф ненавидит моего, чтобы
с помощью хитроумной ловушки избавиться от трех неугодных людей. Но нельзя
сбрасывать со счетов вероятность того, что ваши парни устали ждать, пока
мы сами сделаем неверный шаг и решили нам подсобить...
  - Вы и сами в это не верите! - возопил Коутис. - Я не... мистер Юлер
никогда!..
  - Возможно! - согласился я. - Тем не менее, предлагаю вам небольшое пари.
Ставлю десять баксов наличными, что пуля, попавшая в голову охранника,
который сейчас пребывает в больнице, была выпущена не из его пистолета.
  Коутис нахмурился.
  - Я... я не понимаю. К чему вы ведете, Хелм?
  - Пораскиньте мозгами, - предложил я. - Иногда весьма полезно знакомиться
с результатами баллистической экспертизы. Подумайте хорошенько и вы
поймете, почему я не спешу позволить арестовать себя на основании ваших
дурацких доказательств. Роджер доверчиво пошел вам навстречу, как того
требует дисциплина, зная, что он невиновен и рассчитывая это доказать.
Теперь он мертв. Только последний осел может надеяться, что я не приму во
внимание этого наглядного урока. Вашим ребятам придется попотеть, чтобы
заполучить меня. Роджер обошелся вам в три или четыре жертвы. Простите за
нескромность, но я посильнее его. Я старше, грубей, хитрее, жестче и
безжалостней. Цена будет высока, дружище Коутис. Вы готовы пролить за меня
достаточно крови? Что думает по этому поводу ваш шеф? j
Коутис открыл рот, чтобы ответить, но передумал, видимо, убедившись, что
имеет дело с маньяком-убийцей, одержимым манием величия. Отлично. Я
настроил его должным образом. Теперь он не станет делать глупостей в
надежде, что, я, как и пристало нормальному человеку, не стану спешить
вышибать мозги своему коллеге-агенту.
  Я подвел итог:
  - Итак, мы с вами все выяснили. Теперь я намерен развязать вас, после чего
вы уступите мне место сзади, а сами сядете впереди, рядом с дамой...
Миссис О`Херн, вы поведете машину. Переключение передач автоматическое.
Точно такое же, как в "линкольне". Остановитесь у первой заправочной
станции внутри города. Помнится, неподалеку там был телефон-автомат...
  Телефон по-прежнему оставался на том же месте. Аппарат был из числа тех
новомодных изобретений, которые обеспечивают сохранность конструкции и
полностью игнорируют интересы клиента. Я невольно, в который уже раз,
задумался, куда подевался старый принцип, утверждающий, что удобство
покупателя или клиента превыше всего. Мы остановились рядом с будкой.
Кларисса стояла рядом со мной, Коутис - с другой стороны, под дулом
"смита-и-вессона", укрытого между нашими телами. Мне хотелось, чтобы они
по возможности слышали все, что будет сказано, дабы избежать излишних
повторений.
  На другом конце линии мне ответил знакомый мужской голос.
  - Это Эрик, сэр, - сказал я.
  - Где ты, Мэтт? - Итак, линия по-прежнему прослушивается. Превосходно.
  Я вновь переключился на роль взбесившегося пса, на этот раз выступая перед
более широкой аудиторией. Голос мой стал резким и вызывающим.
  - Откуда этот повышенный интерес к географии, сэр? - поинтересовался я. -
Неважно, где я. Приготовьте свой красный карандаш.
  Последовала короткая пауза.
  - Слушаю твой отчет, - наконец мягко произнес Мак.
  - Вычеркните из списка агента Роджера, этого Адониса тайных служб, - начал
я. - Достойные ученики нашего миролюбивого коллеги Юлера арестовали его в
Юме, затем куда-то отвезли и обработали до такой степени, что он схватился
за оружие. После чего со спокойной душой утихомирили его. Симпатичные
ребята, ничего не скажешь. Рад сообщить, что Роджер не остался в долгу.
Три наверняка и один потенциально. Вы по-прежнему советуете мне проявить
благоразумие и сдаться?
  Последовала еще одна пауза. Наконец, он произнес:
  - Это... весьма прискорбный инцидент. Будет проведено самое тщательное
расследование, не сомневайся. Тем не менее, отменить приказ я не вправе.
Тебе следует немедленно сдаться.
  - Хорошенький приказ! Послушайте, если вы и вправду заправляете этой
дурацкой организацией, вам следует попытаться выяснить, кто сфабриковал
улики против трех ваших подчиненных, а не умывать руки и приказывать
отдать себя в лапы убийц из БВБ.
  - Мэтт, я не потерплю подобных выражений от своего подчиненного! - резко
проговорил он. - Уверен, тебя ввели в заблуждение. Мистер Юлер наверняка
представит убедительное объяснение случившемуся. Будем откровенны, нам
обоим известно, что Роджер, несмотря на все свои положительные качества,
временами проявлял... порывистость и упрямство.
  - Разумеется, - согласился я. - И нам обоим известно, что я тоже временами
проявляю упрямство и порывистость. Например, сейчас. Я услышал ваши
указания, сэр. Теперь, разнообразия ради, выслушайте и вы меня. Вы можете
связаться с Юлером?
  Я почти не сомневался, что начальник Бюро Внутренней Безопасности
внимательно слушает наш разговор или, по меньшей мере, вскорости
прослушает ленту с записью. Однако знать мне это не полагалось, и Мак
включился в игру.
  - Попытаюсь, хотя найти его не так-то просто. Однако...
  - Советую вам сделать все возможное, сэр. Потому что в противном случае на
мексиканской границе прольется немало крови, а вам с мистером Юлером
придется держать ответ перед нашими друзьями в Вашингтоне. Полагаю,
упустив меня в Санта-Фе, он поспешил перекрыть границу. В любом случае вам
меня не остановить.
  - Мэтт, будь благоразумен. Тебе не удастся...
  - Роджер с самого начала был благоразумен, а теперь он мертв. Быть
благоразумным слишком опасно, сэр. Я намерен пересечь границу. Я разгоню
свою новую игрушку и направлю прямо на пост. Заметить ее не составит
труда. Сверкающий, белый с голубым фургон, высотой почти шесть футов и
весом чуть больше трех тонн. Они увидят меня издалека. Я прихватил с собой
одного из парней Юлера. Его зовут Грегори Коутис. Он и сейчас стоит рядом
со мной с револьвером у пупка, который рискует несколько увеличиться, если
он... Вот так-то лучше.
  - Мэтт, неужто ты и вправду надеешься шантажом заставить мистера Юлера
позволить тебе...
  - Коутис был в числа тех, кто убил Роджера. Я с превеликим удовольствием
отправлю его на тот свет. Роджер был отличным парнем. К тому же, у меня
имеется еще один заложник, сэр. Некая миссис О`Херн, которой случилось
попасться мне под горячую руку. Я выбрал ее, потому что она сидела за
рулем большой шикарной машины. Мистер Оскар О`Херн владеет в Аризоне всем,
что не принадлежит кроликам и индейцам племени Пима. Думаю, вы с мистером
Юлером получите массу удовольствия, пытаясь объяснить этому влиятельному
господину, каким образом его жену убили лишь потому, что двум
правительственным службам вздумалось перессориться между собой. Скорее
всего, он будет в полном восторге.
  - Мэтт, ты сошел с ума...
  - Отлично, сэр, - отозвался я. - Просто превосходно. Теперь вы ясно
представляете положение вещей. Итак, безумный маньяк намерен пересечь
границу. В его распоряжении имеется мощный фургон, пара заложников, два
заряженных револьвера, куча патронов к ним и зудящий палец на спуске. Ваш
личный безумный маньяк, сэр. Можете звать меня Франкейштеном-младшим.
  - Насколько я помню, - педантично произнес он, - Франкенштейном звали
создателя, а не чудовище.
  - Что ж, вы создатели, и вам лучше, чем кому бы то ни было известно, какое
чудовище вы сотворили. Ведь вы достаточно часто пользовались им для
собственных нужд. Настал черед мне воспользоваться собственными
возможностями. Я уже пометил две пули, по одной на каждого заложника.
Остальные предназначаются для любых враждебных мишеней, которые появятся у
меня на пути: американцев, мексиканцев, апачей или охотников за головами
из племени Тарахумарра. Мне плевать, кто это будет. Тот, кто попытается
меня остановить, может запасаться грузовиками для трупов. Я не стану, как
бедняга Роджер, изображать из себя сидячую мишень. Им придется ловить меня
на ходу, и уж я постараюсь усложнить задачу. И не замедлю с ответом. Не
забудьте передать, сэр.
  Мак еще раз сосчитал до пяти, прежде чем ответил.
  - Так чего же ты хочешь, Мэтт?
  - Чтобы мне не мешали. Я спокойно пересекаю границу и никто даже пальцем
не показывает в мою сторону, или отправляюсь на тот свет с многочисленной
свитой. Лучше уж распрощаться с жизнью здесь, чем в личных застенках
Юлера, где бы они не находились. Передайте, что он волен выбирать:
пропустить меня или устроить бойню, которую не забудет до конца жизни.
  - Где?
  Я помедлил с ответом, но решил, что даже если разговор не успели
прослушать, что представлялось маловероятным, Юлер и сам без труда
догадается, куда я направляюсь.
  - Переход между Доугласом, штат Аризона, и Агуа Приэта в Соноре.
  - Хорошо. Я попытаюсь заверить мистера Юлера, что ты не шутишь, но не
уверен, что мне удастся убедить его принять твои условия.
  Следует отдать должное этому человеку. Даже в самых тяжелых
обстоятельствах он не применет поправить тебя насчет Франкенштейна и будет
помнить тонкое, почти забытое в последнее время отличие между "заверить" и
"убедить".
  Я хмуро закончил:
  - Если не удастся, советую предупредить местных гробовщиков, что их
ожидает уйма работы. Передайте Юлеру, что я постучусь в дверь ровно через
час с фейерверком или без оного. Выбор за ним.

                                  Глава 8

  Я повесил трубку, и мы еще некоторое время стояли рядом с будкой. Рабочий
с заправочной станции закончил наполнять огромный бак фургона. Теперь
бензина должно было хватить на три или четыре сотни миль, самой трудной из
которых обещала быть первая миля перед мексиканской границей.
  - Я и не подозревала, что стала заложницей, - заявила Кларисса, с укором
глядя на меня.
  - Раз уж вы поехали со мной, почему не воспользоваться вашим присутствием?
Естественно, вы вольны уйти, когда пожелаете. Как вы слышали, дело может
оказаться рискованным. Решайтесь. - Я повернулся к Коутису. - Я иду
рассчитываться за бензин, держитесь ко мне поближе. Миссис О`Херн, если вы
отправляетесь с нами, можете садиться за руль и заводить мотор.
  Кларисса заколебалась. Потом ее плечи под желтым вельветом изящного
пиджака беспомощно приподнялись и она медленно зашагала в сторону фургона.
- Крупная, но привлекательная молодая женщина. Она была бы совершенно
неотразимой, если бы ходила прямо, а не сутулилась, стремясь выглядеть
меньше. Я так и не понял, что побудило ее остаться со мной; думаю, она и
сама не слишком это понимала. Я отэскортировал Коутиса к кассовой машине,
а через несколько минут мы отъехали.
  Последовали томительные минуты ожидания. Я сидел на заднем сидении,
удерживая под прицелом Коутиса, то и дело поглядывая на часы и мысленно
пытаясь поставить себя на место Юлера. В последнем я не слишком преуспел,
потому как почти не знал этого человека. Если характером он не уступал
Маку, жить мне осталось недолго: Мак никому не позволяет разыгрывать
спектакль с взятием заложников, и нам тоже даны на этот счет
соответствующие указания. Нельзя сказать, чтобы я испытывал особую
гордость от содеянного. Подобные истории всегда дурно пахнут. Меня
оправдывало лишь то, что один из заложников согласился на свою роль
добровольно, а второй не заслуживал снисхождения с моей стороны, после
того, что сделал с моим коллегой. Тем не менее, это представлялось не
лучшим способом оказывать давление на человека, пусть даже этим человеком
был Эндрю Юлер, и я никогда бы на это не пошел, будь у меня хоть какой-то
выбор.
  Я в последний раз взглянул на часы.
  - Шестьдесят пять минут. Времени у него было достаточно.
  Так или иначе встречу нам подготовили...
  - На следующем перекрестке сверните направо, - обратился я к Клариссе. -
Если начнутся неприятности, сразу бросайтесь на пол. А вы, мистер Коутис,
держите себя в руках и не пытайтесь доказать, что я свихнулся и у меня
ничего не выйдет. Лучше надейтесь, что все-таки выйдет
- За меня не беспокойтесь, - заверил сотрудник БВБ. - Но вы-таки
ненормальный. Вам это известно?
  Сказано это было весьма смело, причем довольно спокойным голосом. Агент по
нашим критериям он был никудышный, но все же не совсем пропащий человек.
  Я одарил его улыбкой.
  - Все мы слегка помешаны, Коутис. Возможно, когда-нибудь вы обнаружите это
и в себе... Миссис О, поезжайте, пожалуйста, в этот тоннель. Теперь
сверните направо. Итак, мы вышли на финишную прямую. До места встречи
каких-то два квартала. Будем надеяться, мистер Коутис, что ваш шеф высоко
ценит своих сотрудников и не станет подвергать опасности вашу жизнь.
  Мужчина впереди меня прочистил горло.
  - Спросите об этом у него. Вон он.
  Мы приближались к пограничному шлагбауму. Рядом с ним стоял мужчина и не
сводил с нас глаз. Я тяжело вздохнул и взвел боек револьвера.
  - Нет! - поспешно бросил Коутис, заслышав щелчок. - Смотрите, он один. Он
показывает, что все в порядке.
  Шлагбаум приближался. Действительно, вокруг не было видно никого, кроме
застывшей в ожидании фигуры. Я не тешил себя иллюзиями, что расчистить
путь, если он и вправду был чист, помогла моя находчивость. За меня
постарался Роджер. Когда камикадзе выкрикивает проклятья в изрыгающие
пламя стволы пистолетов - это производит сильное впечатление. Недавний
пример Роджера, видимо, вынудил Юлера отказаться от мысли помериться
силами с еще одним дикарем из команды Мака. Именно на это я и рассчитывал.
  Тем не менее, следовало отдать должное этому человеку. Не всякий решится
лично выйти навстречу противнику. Ведь судя по телефонному диалогу, он
имеет дело с совершенно непредсказуемым безумцем, вбившим себе в голову
при первой же возможности отомстить за Роджера, невзирая на последствия. И
все-таки Юлер спокойно стоял у шлагбаума, ожидая нашего приближения.
  - Остановитесь рядам с ним, - попросил я Клариссу.
  - Мэтт, я... меня, кажется, вот-вот вырвет.
  - Не вырвет, - заверил я. - Ты большая смелая девочка. Просто слегка
перевозбудилась и волнуешься.
  - Причем здесь мой рост? - возмутилась она, но уже более спокойным
голосом. Коутис молчаливо замер на переднем сиденье рядом с ней.
  Фургон подкатился и стал рядом с ожидающим мужчиной. Я не замечал ни
малейших признаков засады. На площадке к северу от границы остановился
полный детворы пыльный фургон, видимо, возвращающийся после приятной
семейной поездки в Мексику. Американский таможенник уже приступил к своим
обязанностям. В нашу сторону он даже не глянул. Обычно их совершенно не
волнует то, что вывозится из страны - это забота мексиканцев.
  Конечно, не исключено, что для меня подготовили ловушку с часовым
механизмом - какое-то время назад наделала много шума история с
возвращением в Штаты армейскими чинами дезертира, который уже успел
пересечь канадскую границу. Возможно, Юлер надеялся, что по пересечении
критической линии границы, я, решив, что опасность миновала, ослаблю
бдительность, и тогда он захлопнет мышеловку.
  Я окинул взглядом раскинувшуюся за шлагбаумом Агуа Приэта. Слева
протянулся ряд обшарпанных мелких лавок, cantinas и контор, предлагающих
мексиканскую страховку американским туристам. Справа располагалось здание
таможенной и эмиграционной службы с небольшой стоянкой. Прямо на виду
остановился грузовик, полный мексиканских солдат. Какой-то сержант - на
таком расстоянии мне не удалось разглядеть его регалии - стоял неподалеку
от шлагбаума, переговариваясь с мужчиной в темном штатском костюме и
больших солнцезащитных очках.
  Штатский не спеша снял очки и принялся полировать их большим, безупречно
белым платком, которым предварительно небрежно встряхнул. Потом повернулся
и бросил взгляд в мою сторону.
  Я облегченно выдохнул удерживаемый воздух и слегка расслабил руку,
сжимающую револьвер. Я знал этого человека. Напрашивалось предположение,
что белый цвет платка - традиционный символ доверия, должен был
продемонстрировать мне, что к югу от границы я буду в безопасности, и
ситуация надежно контролируется умелыми руками сеньора Рамона
Солана-Руиса, который однажды спас мне жизнь и теперь при необходимости не
замедлит прийти на помощь. Разумеется, я тоже оказывал ему некоторые
услуги.
  Юлер спокойно ждал. Я опустил разделяющее нас стекло.
  - Вы опоздали на десять минут, - сказал он. - Обещали быть через час.
  - Я хотел, чтобы вы успели полностью закончить или отменить свои
приготовления, - отозвался я.
  - Могу вас поздравить, мистер Хелм. Ваша террористическая акция удалась.
Вам не станут мешать. - Голос его звучал горько и укоризненно.
  Это был человек плотного телосложения, среднего роста, в строгом
коричневом костюме и розовой рубашке с темно-красным галстуком. Галстук
был достаточно темным, чтобы сойти за консервативный в наших кругах, но
рубашка не соответствовала всему остальному. Конечно, есть люди, которым
нравится розовый цвет, но судя по тому немногому, что мне было известно об
этом человеке, я не ожидал, что он из их числа. Что ж, если цвет рубашки
мистера Юлера моя единственная ошибка, это я переживу.
  Сквозь его жесткие волнистые черные волосы начала пробиваться седина.
Бакенбарды побелели почти полностью, придавая ему вид пожилого
заслуженного государственного деятеля. Ничего не выражающее лицо покрывала
сеть глубоких морщин - особых морщин, свойственных людям, проводящим
большую часть времени в закрытом помещении. Глаза производили странное
впечатление. Карие глаза с проблесками нерешительности, не соответствующей
образу этого человека, тому его образу, который сложился у меня в
сознании, как и розовая рубашка. Ярого крестоносца обычно отличает
безоговорочная уверенность в себе. Ему и в голову не придет, что он
способен ошибиться. Этот человек явно не так давно пережил сильнейшее
потрясение, и я догадывался, когда. Однако, когда он заговорил, в голосе
его не было неуверенности.
  - Вы прогнивший человек, Хелм, - заявил он. - Мир не намерен больше
выносить таких, как вы и ваши дружки. Эта страна не станет отныне
потворствовать вашей деятельности, к каким бы методам ни прибегали наши
враги. Мы не сможем победить, опускаясь до их уровня.
  - Совершенно верно, мистер Юлер, - согласился я. - Когда увижу в следующий
раз своего друга Джека Селтера по кличке Роджер, обязательно расскажу, как
вы относитесь к убийству, используемому в качестве инструмента
государственной политики. Думаю, на него это произведет сильное
впечатление.
  Странное выражение в глазах Юлера усилилось, и ответил он уже голосом,
дрожащим от гнева:
  - Этот человек вел себя, как взбесившийся волк! Мы не ожидали... Он
вынудил нас применить силу. Мы защищались.
  Я насмешливо улыбнулся.
  - Примите поздравления от еще одного взбесившегося волка, сэр. Вы растете
на глазах. Подобные вещи всегда делаются ради защиты. Вы этого не знали?
  Юлер глубоко вздохнул и заговорил уже более спокойным голосом.
  - Вы изменник, Хелм. У нас есть доказательства. Попробуйте только
показаться на территории Соединенных Штатов. Мы будем ждать.
  - Разумеется. Ладно, если мы все обсудили, позвольте откланяться. Я отпущу
вашего мальчика сразу, как только мы окажемся в безопасности. Вижу, вы
серьезно переживаете за него. Так и засыпали меня вопросами.
  Юлер бросил на мужчину на переднем сиденье странный, испуганный взгляд.
Казалось, он успел позабыть о существовании Грегори Коутиса. Затем оглядел
женщину за рулем.
  - А дама? - поинтересовался он. Поскольку вооруженных людей и баррикад
поблизости не наблюдалось, а Солана-Руис со своей крошечной армией
поджидал сразу по ту сторону границы, заложники, настоящие или мнимые,
были мне больше не нужны. Поэтому я решил сразу внести ясность, чтобы в
дальнейшем избежать отчаянных попыток спасения жены миллионера с чьей бы
то ни было стороны.
  - Спросите у нее, - посоветовал я. - Давайте, миссис О`Херн, скажите ему.
  Кларисса заколебалась, но потом отчетливо произнесла:
  - Человек, которого вы арестовали на основании вымышленных улик, а потом
убили, был моим братом, мистер Юлер. Я не заложница и нахожусь здесь по
доброй воле. Я намерена и дальше отправиться с мистером Хелмом. Он, по
крайней мере, не фарисействует в вопросах насилия.
  На мгновение в подвижных глазах Юлера промелькнула искра сильного чувства
и то был не просто гнев, вызванный тем, что его провели. Тут за мной
остановился потрепанный пикап с мексиканскими номерами. Мгновение спустя
водитель нетерпеливо просигналил.
  - Hasta lavista, мистер Юлер, - сказал я. - Миссис О`Херн, вы задерживаете
движение. Поезжайте вперед, скажите мексиканскому чиновнику у шлагбаума,
что мы остановимся на таможне и направляйтесь туда. Это здание по правую
сторону. Остановитесь рядом с военным грузовиком.
  Последовал короткий промежуток напряженного ожидания, а затем мы оказались
в Мексике. Кларисса остановила вездеход на стоянке и устало откинулась на
сидении.
  - Господи, я чувствую себя как выжатая половая тряпка, - промолвила она, -
если вы постоянно зарабатываете себе на жизнь подобным образом, я вам не
завидую.
  - Знаете, икра тоже поначалу не нравится, - сказал я. - Послушайте,
Коутис, не вздумайте выкинуть какую-нибудь глупость. Вы же не хотите
умереть после того, как война закончилась...
  - Теперь это не понадобится, амиго... Рамон Солана-Руис приблизился ко мне
сзади, когда я осторожно вылезал спиной вперед из машины, сжимая в руке
револьвер.
  - Теперь он тебе больше не нужен, - сказал он. - Можешь отправить его
домой.
  Нам предстояло многое сказать друг другу, в том числе и слова
благодарности, но все это не предназначалось для ушей сотрудника Юлера.
  - Ладно, Коутис, выходите, - окликнул я его. Затем обвел его вокруг
вездехода и остановил. - Сейчас вы получите отпускную. Но сначала я хочу
перед вами извиниться и предупредить вас.
  Коутис с удивлением посмотрел на меня.
  - Извиниться?
  Я пояснил, тщательно подбирая слова.
  - Несмотря на то, что у меня нет никаких причин принимать во внимание ваши
чувства, я сожалею, что вынужден был сделать это. Таковы мои извинения.
Принимаете?
  Он нахмурился и мгновение изучающе разглядывал меня, но не ответил.
Наконец, он сказал:
  - А предупреждение?
  - По пути мы говорили о многих вещах. В том числе, как о важных, так и о
не имеющих никакого значения. Возможно, вы спишите все услышанное на общую
нереальность происходящего. Это ваше право. Но, возможно, однажды ночью вы
проснетесь и задумаетесь над тем, что я вам сказал. Если такое случится и
особенно если у вас возникнет желание что-либо по этому поводу
предпринять, будьте осторожны. Хотя идея сама по себе не вызывает
возражений. Это мой профессиональный совет, который вас ни к чему не
обязывает. Ладно, прощайте.
  Коутис помедлил, собираясь задать вопрос, потом быстро развернулся и пошел
наискосок через улицу туда, где по другую сторону границы его ждал Юлер. Я
увидел, как они обменялись рукопожатием. Юлер дружески похлопал Коутиса по
плечу, и они вместе направились прочь.
  Я вернулся к машине, где Рамон оживленно беседовал с Клариссой О`Херн. Что
ж, он всегда умел вести себя с привлекательными женщинами. Как и
подавляющее большинство латиноамериканцев.

                                  Глава 9

  Я пожал Рамону руку.
  - Я опять перед тобой в долгу. Изумительное было зрелище: ты со своими
солдатами и носовым платком. Как-нибудь напомни мне купить для тебя
cerveza. Но каким образом ты узнал, где меня ждать?
  - Мы оговорили это с твоим шефом, - пояснил Рамон. - После вашего
сегодняшнего разговора он связался со мной по самым секретным каналам -
насколько я понимаю, у вас возникли трения с вашей службой безопасности. -
Рамон улыбнулся. - Похоже ваши политические интриги не менее запутаны, чем
наши, друг Мэттью. Всегда находится политикан, который рвется к власти за
чужой счет. Как бы то ни было, он предупредил меня, что ты заменишь
человека, которого мы ждали. И что, возможно, тебе понадобится помощь на
границе. Переход в Агуа Пряэта представлялся наиболее для тебя приемлемым.
Мы договорились, что если станет известно об изменении твоих планов, твой
шеф немедленно поставит меня в известность. Он этого не сделал, и вот я
здесь. - Рамон бросил взгляд на Клариссу. - Сеньора рассказала мне, что
она сестра Селтера, и что ее брата застрелили при попытке к бегству. Я-то
думал, что мы, мексиканцы, обладаем монополией на способ ley-de-fuga
избавления от неудобных пленников. Возможно, нам следует предъявить
претензии вашему мистеру Юлеру. В любом случае, похоже, ситуация у вас
сложилась достаточно серьезная.
  - Верно, но в данный момент это не наша с тобой забота, - ответил я. -
Предоставим Маку управляться с делами к северу от границы. Нам предстоят
дела здесь, в Мексике. Вам что-нибудь известно об этом Эрнимане? И еще я
хотел бы связаться с нашим агентом Нормой - Вирджинией Домингуэс. Рамон
покачал головой.
  - Боюсь, что пока на оба вопроса ответ отрицательный. Возможно, утром я
получу дополнительную информацию.
  - Мак просил передать мне что-либо такое, о чем не хотел говорить по
прослушиваемой линии?
  - Опять нет. Он сказал, что надеется, ты поймешь, какого отношения требует
к себе сеньор Эрниман, а прочие необходимые сведения сможешь узнать у
меня. Рамон взглянул на часы. - Увы, мне пора. Предстоит поблагодарить
одного офицера за то, что предоставил своих солдат, и проверить кое-кого
из своих информаторов. Предлагаю тебе тем временем направиться в Каборку,
это в сотне километров к западу от пересечения дорог в Санта Ана. Не
спеши, особенно после захода солнца, не забывай, что наши дороги не
рассчитаны на быструю езду в темноте. В мотеле "Дель Камино" тебя примут в
любое время. Утром я отыщу тебя там, и мы поговорим.
  - Разумеется, - сказал я. - Если до того времени будешь разговаривать с
Маком, передай, что со мной все в порядке - благодаря тебе. - Я улыбнулся.
- Да, и, пожалуйста, скажи, что я приношу свои извинения за вызывающее
поведение во время последнего телефонного разговора. Это потребовалось для
большей убедительности.
  - Обязательно. - Рамон поколебался, бросил взгляд на Клариссу и сказал:
  - Не хочу обидеть несчастного мистера Селтера, с которым мне доводилось
встречаться всего один раз, но я рад снова работать с тобой, Мэттью. Как
ты считаешь: -похоже это на былые времена?
  Это было мило с его стороны, но отъезжая от границы я понадеялся, что этот
визит будет не слишком походить на былые времена, когда мне зачастую
приходилось нелегко. Мы миновали грязные улицы Агуа Приэта и вырвались на
бетонное шоссе, уходящее на запад.
  Неожиданно до меня дошло, что после того, как мы пересекли границу,
Кларисса не проронила ни слова. Я оглянулся на нее и увидел в ее глазах
странное выражение.
  - Что случилось? - спросил я. В голосе Клариссы прозвучало благородное
негодование:
  - Мэттью Хелм, вы признаете, что все ваши угрозы - груды мертвых тел и
ведра крови - были всего лишь искусно разыгранным спектаклем? Вы
признаете, что всего лишь блефовали?
  - Ничего подобного я не говорил, - заметил я. - С чего вы взяли?
  - Вы попросили мистера Солана-Руиса извиниться перед вашим начальником за
вызывающее поведение. Сказали, что это потребовалось... для большей
убедительности.
  - Разумеется, - согласился я. Девушка отлично сыграла свою роль и
заслуживала объяснения. - Понимаете, миссис О, передо мной стояли две
задачи. Не забывайте, что телефонная линия прослушивалась. Прежде всего,
мне следовало вести разговор таким образом, чтобы не навлечь на шефа
неприятностей. Никто не должен был заподозрить в нем сообщника сбежавшего
изменника. Ему отводилась роль лояльного, рассудительного руководителя,
который пытается вразумить дерзкого подчиненного, сорвавшегося с привязи.
Юлер не должен был получить дополнительные козыри против него. Полагаю,
этот аспект нашей беседы вы вправе назвать спектаклем.
  Кларисса заколебалась.
  - Стало быть, он не верил, что Джек и та девушка получили взятки за
предательство, как это все утверждают? Приятно, наверное, работать на
человека, который так верит в вас.
  - Верит в нас? - Я пожал плечами. - Или верит в себя. Ведь именно он
выбрал нас. Второй задачей было заставить Юлера поверить, что я не блефую.
Беда гуманистов-фанатиков, вроде Юлера, в том, что у них довольно
своеобразное отношение к смерти. Они уверены, что человек, заявляющий, что
он готов умереть, либо блефует, либо сошел с ума. В противном случае Юлер
счел бы, что я не решусь осуществить угрозу. И пострадало бы множество
людей. Ясно?
  Мы пообедали в шахтерском городке Кананеа, который, как и Доуглас,
благодаря своим дымам, заметен издалека. Когда мы выходили из ресторана,
уже стемнело, и закат превратился в тусклое красное воспоминание над
горами к западу, которые нам еще предстояло пересечь. Четыре часа спустя
мы подъехали к мотелю "Дель Камино" в Каборке. Кларисса уснула на заднем
сидении. Я зевнул, соскользнул с высокого сиденья и направился к дежурной.
Нам была забронирована одна комната с двумя кроватями: для сеньора и
сеньоры Мэттью Хелм. Не сомневаюсь, что Рамон издевательски усмехался,
когда делал заказ. Что ж, могло быть и хуже: он мог заказать двойную
кровать.
  Я взял ключ, подъехал к двери номера, открыл ее и вернулся к задней дверце
фургона. День выдался трудный и миссис Оскар О`Херн спала так крепко, что
даже не пошевелилась, когда я извлек ее из машины, отнес в номер и опустил
на ближайшую кровать. Я совершил еще один поход к машине за ее сумочкой и
свернутым пиджаком, который она использовала вместо подушки. Вернувшись,
увидел, что она свернулась на кровати, как большой усталый ребенок.
  В результате я оказался перед тонкой моральной проблемой. Если я позволю
ей провести ночь в одежде, поскольку другой у нее не имеется, утром она
меня возненавидит. С другой стороны, она не меньше возненавидит меня в
случае, если я попытаюсь ее раздеть. Поскольку оба варианта сулили
поражения, я пошел по пути наименьшего сопротивления; снял с нее туфли и
накрыл покрывалом. Потом сбросил свою одежду и рухнул во вторую кровать.
Стыдно признать, поскольку это подрывает мой мужской престиж, но
присутствие рядом привлекательной женщины ничуть не помешало мне
выспаться. У меня тоже выдался трудный день.
  Когда я проснулся, в окна светило солнце, а в дверь стучал Рамон.

                                  Глава 10

  Когда я зашел в ресторан мотеля, он сидел за столиком у окна - симпатичный
смуглолицый мужчина с прямыми черными волосами. На нем был элегантный
черный костюм, покрой которого напомнил мне о Европе, белая рубашка из
шелка, или того материала, который теперь выдают за шелк, и серый шелковый
галстук. В Мексике не принято разъезжать по делам службы в спортивной
одежде.
  Я сел за стол, посмотрел на него и сказал:
  - Спасибо за подарок.
  - De nada, - отозвался он. - Всегда к твоим услугам. Считай это
проявлением моего к тебе расположения. А где же миссис Хелм?
  - Ах ты мерзавец, - улыбаясь, сказал я. Рамон рассмеялся и пожал плечами.
  - Я просто старался тебе помочь, амиго. Она красивая женщина. Мужчинам
пристало помогать друг другу в подобных делах, не правда ли?
  - Премного благодарен. Но в данный момент меня больше интересует твоя
помощь в других вопросах, не связанных с моей личной жизнью. Прежде всего,
это парень, которого мне поручено здесь найти. И девушка, которая,
предположительно, поможет выйти на его след. Не помешало бы кое-что знать
и о том военном чине, которого наняли его ликвидировать, и я даже готов
выслушать имя или имена тех, кто его нанял. А на десерт можешь поведать,
каким образом агент мексиканского правительства позволяет агенту
правительства Соединенных Штатов делать свою работу: защищать от убийцы
высокопоставленного мексиканского офицера.
  По мексиканским меркам такой подход представлялся несколько невыдержанным
и грубоватым. Люди здесь привыкли приближаться к действительно
интересующей их теме осторожными и маленькими шажками, без спешки и суеты.
Глаза Рамона сузились. В следующее мгновение он рассмеялся.
  - Ты типичный янки, Мэттью. Спешишь ухватить быка за рога.
  - Просто хотел кое-что обсудить, пока дама прихорашивается. Не то, чтобы я
ей не доверял, но ведь она всего лишь попутчица.
  - Согласен, нам с тобой есть о чем поговорить, - кивнул Рамон. Он подозвал
официантку, принявшую мой заказ. Когда девушка отошла, продолжил:
  - Но сначала я, в силу своих возможностей, отвечу на твои вопросы. Начну с
того, что не удалось обнаружить никаких следов Эрнимана. Последний раз его
видели в Штатах. По словам твоего шефа - сначала в Вашингтоне, а потом у
тебя на родине, в Санта-Фе. Что ему понадобилось в этих местах, сказать не
могу.
  - И не надо. Он клал деньги на чужие банковские счета. Продолжай.
  - После Санта-Фе он исчез. Не поступало сообщений о пересечении им
мексиканской границы, но граница велика, и мы охраняем ее далеко не так
тщательно, как вы. Основной поток контрабанды течет в другую сторону.
Естественно, со временем Эрниман обязательно даст о себе знать. Как только
это случится, мы тебе немедленно сообщим. - Рамон помолчал в ожидании
комментариев и, не дождавшись, продолжал: - Что касается твоей коллеги,
ничем пока не могу тебе помочь. По прибытии в Мексику, ей следовало
позвонить по определенному номеру, но она так и не позвонила. Насколько я
понимаю, она свободно говорит по-испански. А говорящая по-испански
Вирджиния Домингуэс, при желании, может легко затеряться в испано-язычной
стране. - Он произнес имя как "Вирхинья".
  - Вопрос, откуда у нее такое желание? - сказал я. - Почему она не вышла на
связь в соответствии с полученными указаниями? По всей вероятности она
покинула Штаты через Тихуану, прежде чем Юлер добрался до нее, а возможно
и прежде, чем узнала, что ее намерены арестовать. Роджер передал мне
предупреждение через свою сестру, но нам не известно, что ему удалось
сообщить Норме. Иными словами, не исключено, что ее могли застать
врасплох. Следовательно, парни из БВБ могли ее настичь и вернуть в Штаты.
В приграничных городках, таких, как Тихуана, происходят странные вещи, а
ее, в отличие от некоторых, не подождала мексиканская армия.
  Высказывать мексиканскому официальному лицу предположение, что отряд
службы безопасности Соединенных Штатов мог вторгнуться на мексиканскую
территорию, дабы похитить нужного им человека, представлялось не слишком
дипломатичным, но Рамон только передернул плечами.
  - Возможно и такое, но так ли это важно, амиго? Эта девушка нам не нужна.
Помощников, если таковые понадобятся, я тебе предоставлю. - Не дождавшись
моего ответа, он продолжал. - Что касается генерала Эрнанде Диаса, это
весьма противоречивая фигура с широким спектром политических интересов. В
настоящее время он пребывает в Баха Калифорния. Нам не известно, кто
заказал его убийство. Имеется несколько потенциальных кандидатов,
состоятельных людей, чьи интересы пересекаются с интересами Диаса.
  - Но вы уверены, что Эрниман направляется сюда и его цель - Диас?
  - Пока это подтверждают как наши источники, так и источники твоего шефа в
Вашингтоне. Что же касается твоего последнего вопроса, согласен, ты
действительно вправе недоумевать. Скажу лишь, что у нас возникли серьезные
проблемы в горной части страны. Не могу вдаваться в подробности,
информация засекречена, но сейчас нам меньше всего хотелось бы допустить
убийство известного политика и военного, пусть даже и в далекой Бахе.
Малейшее проявление насилия в любом месте немедленно вдохнет в наших
insurgentes новые силы. С другой стороны, как я уже говорил, многие
недолюбливают генерала и не слишком огорчатся его смерти, вне зависимости
от того, причастны они к ней или нет. Эти люди также весьма влиятельны.
Нам будет затруднительно противостоять им.
  Я улыбнулся.
  - Короче говоря, ты предпочитаешь не выступать явно ни за, ни против
генерала Диаса.
  - Совершенно верно. - Лицо его выразило удовлетворение моей догадливостью.
- Разумеется, мы не можем допустить убийства, а потому испытали немалое
облегчение, когда, заслышав об Эрнимане, начали проводить расследование и
выяснили, что он интересует не только нас. Мы вышли на вашего Селтера, и я
связался с твоим шефом. Было договорено, что раз уж вам так сильно нужен
сеньор Эрниман, мы уступаем вам право избавиться от него. Мы оказываем вам
неофициальную помощь и снабжаем информацией.
  - Весьма предусмотрительно, - заметил я. Напрашивался вопрос: зачем нам
так сильно понадобился сеньор Эрниман? Разумеется, не исключено, что речь
шла о простой профилактической акции - нам часто приходится заниматься
людьми, которые вносят в политику чересчур много насилия. Однако, обычно
подобные задания поручаются одному человеку и обычно дело затрагивает
государственные интересы. Я до сих пор не мог понять, почему Мак счел
операцию настолько важной, что выделил для нее двух агентов и одного
"запасного игрока". Тем не менее, спрашивать я не стал, никогда не стоит
признаваться в собственной неосведомленности, особенно в чужой стране. Не
впервые я отправлялся на поиски человека, понятия не имея, зачем это
нужно. На случай угрызений совести всегда оставалась утешительная мысль,
что своим послужным списком мистер Эрниман не заслужил особой
снисходительности. К тому же, спасение мексиканского генерала обещало
улучшить отношения между нашими странами, так что я работал на благо
высокой политики.
  - Похоже, ты испытываешь определенные сомнения относительно моей
попутчицы, - заметил я. Рамон помедлил с ответом.
  - Скажем так: во время первой нашей встречи я упустил из виду некоторые,
весьма любопытные аспекты личности этой дамы. Тебе без сомнения известно,
кто она такая.
  - Думаю, что да. Расскажи, что известно тебе.
  - Мне сказали, что она сестра одного американского агента, ныне покойного.
Но помимо этого она еще и жена некого мистера Оскара О`Херна, не так ли?
  - Если верить ей, то да. Брачного свидетельства я не видел, так что не
могу подтвердить законность их союза, но ее машина оформлена на Клариссу
Селтер О`Херн. - Я нахмурился, глядя на него. - Постой-ка. Уж не хочешь ли
ты сказать, что наш аризонский магнат тоже замешан в эту историю?
  - Так уж получается, друг Мэттью, - медленно проговорил Рамон, - что
мистер Оскар О`Херн - близкий друг, а в последнее время и постоянный
компаньон по рыбалке генерала Эрнанде Диаса. Между прочим, они и сейчас
проводят время вместе, здесь, в Мексике. У генерала отпуск и они
отправились в Бахиа де лос Анджелес, что на западном побережье моря
Кортеса или, по-вашему, Калифорнийского залива.
  - На рыбалку? - полюбопытствовал я. Рамон растянул кончики губ в улыбке.
  - Ты же знаешь, что за народ эти рыбаки, амиго. Вечерами они не упускают
возможности выпить, а время от времени и насладиться обществом прелестных
senoritas, которых подбирает генерал Диас. Несмотря на то, что в мои
обязанности входит сохранить ему жизнь, вынужден признать - генерал не
вызывает у меня симпатии. Боюсь, и сеньор О`Херн ничуть не лучше. Мне он
напоминает Гадкого Американца.
  - Ты напутал, Рамон, - поправил я. - В книге Гадкий Американец был хорошим
парнем, грубым и простодушным, который не боялся замарать рук, чтобы
помочь несчастным туземцам. Плохим был Симпатичный Американец, красавчик в
полосатых штанах.
  Изложив свои познания, я вспомнил Мака, сухо поправляющего меня насчет
Франкенштейна, но Рамон только улыбнулся.
  - Возможно, мне стоит почитать эту книгу. Пока же Диас с О`Херном в Бахиа
де лос Анджелес громко, жалуются на рыбалку; в этом году в северной части
залива рыба клюет плохо. Они подумывали отправиться на юг, в Муледже -
О`Херн прихватил с собой свой самолет и пилота, - а, возможно, и еще
дальше к югу, в Лорето или даже в Сабо Сан Лукас, где, по слухам, неплохо
идет марлинь.
  - Иными словами, если Эрниману помогают местные наблюдатели, а без них не
обойтись, то ему не составит труда отыскать своего болтливого подопечного.
Я был бы рад услышать твои соображения насчет того, где он может
скрываться и когда нам следует ожидать его появления.
  - Мы работаем изо всех сил, - несколько сухо произнес Рамон. - Он просто
исчез из виду, но явно ненадолго. Как только удастся что-либо узнать, я
тут же тебе сообщу.
  - Разумеется, - сказал я, - но вашему драгоценному генералу Диасу это уже
не поможет. Ввиду отсутствия какой-либо информации, наилучшим, да,
пожалуй, и единственно возможным решением мне представляется не спускать с
генерала глаз и ожидать, когда Эрниман сам выйдет на нас. К счастью, я
немного знаком с морской рыбалкой и если ты подыщешь мне подходящее
снаряжение, смогу слоняться в окрестностях, изображая из себя рыбака и не
привлекая внимания.
  - Это можно устроить, - голос Рамона по-прежнему звучал холодно и
отстраненно, - мексиканцы обижаются быстро и надолго. - Понадобится
что-нибудь еще?
  - Да, оружие, - сказал я. - Эрниман - любитель косилок, правда, не тех,
которыми подрезают траву. Помнится, судя по его досье, этот парень помешан
на тяжелой артиллерии. Охотиться за ним с одним револьвером - чистое
безрассудство.
  - Возможно, мне удастся раздобыть какой-нибудь автомат. Конечно, тебе
придется хорошенько его припрятать, у нас строжайше запрещено разгуливать
с таким оружием.
  - Как и в любой другой стране. - Я покачал головой. - Пусть забавляется
своей поливалкой. Я предпочитаю охотничье ружье с телескопическим прицелом
и надлежаще оформленным разрешением на него. Скажем, калибра 0,270, если
это возможно. Оружие немного старомодное, но у меня сейчас побаливает
плечо. Отдача у таких ружей поменьше, чем у "магнумов", а бьет оно почти
так же далеко и сильно. Передай своему оружейнику, что я довольствуюсь
прицелом с четырехкратным увеличением и предпочел бы более быстрый
стотридцатиграновый заряд, а не тяжелый стопятидесятиграновый. На гризли я
охотиться не собираюсь. - Я задумчиво нахмурился. - Так чего же пытается
добиться О`Херн от этого вашего генерала? Возможно, Диас и подыскивает
девочек, но самолет то принадлежит О`Херну, и что-то мне подсказывает, что
по счетам расплачивается одна из его фирм. Во всяком случае, когда богатые
ребята, вроде О`Херна, начинают, увиваться вокруг военных, или наоборот,
дела обычно обстоят именно так. Ты говорил, что у Диаса широкий спектр
политических интересов. Не могут ли некоторые из них совпадать с
интересами О`Херна?
  Рамон помедлил с ответом. Наконец он произнес:
  - Прости, амиго. Этот человек служит моей стране. Боюсь, я не смогу
ответить на твой вопрос. Я пристально посмотрел на него.
  - Думаю, ты уже ответил. И предупредил насчет миссис О`Херн. Когда молодая
красивая жена миллионера оказывается впутанной в подобную историю, это
всегда вызывает некоторые сомнения. Интересно, разыгрывает ли она партию
мужа или ловит в мутной воде свою рыбу? Или мы все-таки имеем дело с
невинной девочкой, случайно втянутой в темные международные интриги только
потому, что она любезно согласилась выполнить просьбу брата?
  - Ты лучше меня знаешь, что она весьма охотно отправилась с тобой, -
заметил Рамон.
  - Сначала я думал, что инициатива принадлежит мне, - отозвался я. - Но у
границы я предложил ей расстаться, и она не воспользовалась случаем.
Ладно, буду начеку. Сейчас наша знакомая скорее всего принимает душ и
беспокоится о складках или отсутствии их на своих брюках.
  Рамон облегченно рассмеялся. - Не вбей они себе в голову ходить в мужских
штанах, не было бы и всех этих мужских хлопот, правда?
  Я улыбнулся.
  - Ты читаешь мои мысли. Нам с тобой надо основать новую страну - земли
здесь хватает, - где девочки одеваются, как девочки, а мальчики, как
мальчики. Было бы приятно с первого взгляда видеть кто есть кто, как в
старые добрые времена... В чем дело?
  Лицо Рамона внезапно напряглось. Глаза сузились, взгляд стал холодным и
жестким. Он хрипло произнес:
  - Что ты слышал?
  - Слышал? - Я нахмурился и медленно проговорил:
  - Я просто пошутил, Рамон. Возможно, не слишком удачно, но...
  Он глубоко вздохнул.
  - Прости, амиго. Я подумал...
  - Что?
  Рамон поколебался, потом сказал:
  - Есть вещи, о которых я не вправе тебе рассказывать: вещи поважнее, чем
финансовые махинации некоего генерала. Пожалуйста, не спрашивай. А вот и
сеньора О`Херн.
  Мы встали, приветствуя Клариссу, и вкратце обсудили наши планы. После чего
разговор шел большей частью о том, что невозможно получить свежий
апельсиновый сок в ресторанах Техаса или Флориды, хотя цитрусовые растут
именно там, а в непримечательном придорожном мотеле в далекой Каборке, что
в Мексиканском штате Сонора, тебе запросто подают превосходный, только что
выдавленный сок.

                                  Глава 11

  Выходя из Карборки, шоссе вновь приближается к границе и пару сотен миль
пробегает неподалеку от нее. Оно проходит по северной части Гран Дезерто,
рядом с верхней частью Калифорнийского залива. Это настоящая песчаная
пустыня в духе Сахары, но похожая на поросшие кактусами равнины
Юго-Запада. Реку Колорадо шоссе пересекает по платному мосту (восемь
песо), а чуть дальше к западу обходит большую часть города Мексикали -
достаточно свернуть в нужном месте. После чего низина остается позади, и
дорога поднимается на возвышенность полуострова Баха Калифорния, прыгая
вверх-вниз, наподобие американских горок. Наконец шоссе устремляется прямо
на запад, в Тихуа-ну, но мы свернули с него раньше. Добравшись до городка
Текатэ, мы взяли курс на юго-запад и, постепенно спускаясь, выехали к
довольно большому городу Энсенада в шестидесяти милях вдоль побережья
Тихого океана.
  В Энсенаде мы занялись покупками. После чего, обзаведясь солидным багажом,
остановились в гостинице "Бахиа", которую я запомнил по предыдущей
командировке в эти места. С тех пор гостиница успела немного пообноситься,
впрочем, как все мы.
  - Итак, мы опять мистер и миссис Хелм, - спокойно констатировала Кларисса,
когда коридорный исчез за дверью. - Оскару не придется ломать голову,
чтобы найти повод для развода, не так ли?
  В ее голосе появилась враждебность; сейчас я не внушал ей особой симпатии.
Собственно говоря, почти весь путь от Карборки она молчала, причем ясно
давала понять, что молчит умышленно. Возможно, она догадалась, что в ее
отсутствие мы с Рамоном говорили о ней, причем не всегда благосклонно.
  - Разве Оскар хочет развестись? - поинтересовался я. - Почему?
  - Вы же знаете, кое-какие деньги у меня имеются. Одно время Оскар увяз в
долгах, срочно понадобились деньги, вот он и женился. Деньги ему больше не
нужны, и супружество превратилось в фарс. Поэтому он предпочел бы
развестись, но на своих условиях - так, как это выгодно ему. Конечно, и я
в ответ могу вылить на него немало грязи... Но вас-то это не касается, не
правда ли, мистер Хелм? Пожалуй, я переоденусь, если мы собираемся
пообедать. Проведя два дня в этом костюме, я чувствую себя немного
потрепанной. - Она замолчала, посмотрела на меня и сказала:
  - Мэтт...
  - Что?
  - Прошлой ночью, когда... когда ты относил меня в постель, ты хотел... -
неоконченная фраза повисла в воздухе.
  - Хотел что? - я изобразил на своем лице непонимание.
  - Меня.
  Я окинул ее задумчивым взглядом. Как она правильно заметила, приключения
последних дней несколько подпортили безупречный образ элегантной
великосветской дамы из "линкольна". Теперь передо мной стояла просто
крупная, хорошо сложенная девушка в свободном вельветовом костюме и
испачканной шляпке, небрежно нахлобученной на сбившиеся темные волосы. В
таком виде мне она нравилась больше, но я напомнил себе, что в сложившейся
ситуации мои предпочтения не имеют особого значения.
  Поэтому я несколько высокопарно произнес:
  - Миссис О`Херн, я порядочный человек и не увиваюсь за чужими женами,
особенно, когда падаю с ног от усталости.
  - А сейчас вы тоже падаете с ног от усталости? - спросила она.
  На короткое время воцарилась странная тишина. В окно мне были видны
проезжающие по бульвару машины, которые прошлый раз не встречались в этих
местах. Со стороны океана не было ничего, кроме пустующей недвижимости,
причалов и воды. Нахлынувший прогресс покорил окрестности гостиницы.
  - Вы не похожи на увивающуюся за мужчинами нимфоманку, миссис О, - сказал
я. Потом осторожно, чтобы не испугать, шагнул вперед и поцеловал ее. Губы
у нее были холодные и безжизненные. Поцелуй не слишком удался. ? Да и
ведете вы себя совсем не так, как пристало нимфоманке, - добавил я.
  - Черт бы тебя побрал, - прошептала она. - Конечно, я не нимфоманка, я...
всего один шаг отделяет меня от... - Она замолчала. - Нет, это нелепо!
Моего брата застрелили. Мы оба пытаемся сбежать от правосудия, если это
можно назвать правосудием. Вокруг разворачиваются запутанные международные
интриги, а мы занимаемся обсуждением моей грязной личной жизни.
  - В самом деле? - полюбопытствовал я.
  - Что?
  - Твоя личная жизнь. Она в самом деле грязная?
  - Какая личная жизнь? - мрачно промолвила она. - Зачем говорить о том,
чего нет? Да, Оскар добросовестно выполнил свои обязанности в брачную
ночь, правда, скорее, как дикий лось, чем как любящий муж, но не будем об
этом. Только что я намеревалась сказать, что я не нимфоманка, но и от
полной девственности меня отделяет всего один шаг. Этот самый шаг. Судя по
всему, первая попытка не слишком вдохновила моего мужа, потому как больше
он не возвращался. Сейчас он скорее всего заливается спиртным, усадив на
колени какую-нибудь грудастую мексиканскую потаскушку.
  - Именно эту грязь вы и намеревались вылить на него, если он вздумает
настаивать на разводе на своих условиях?
  - Разумеется, - подтвердила она. - Мне известно все об этих так называемых
поездках на рыбалку в компании своего блистательного ручного летуна - вот
вам еще один неподражаемый экземпляр, нечто особенное - и этого сводника в
мундире, который выдает себя за мексиканского генерала... - Кларисса
судорожно вздохнула. - Представляете... представляете, что должна после
этого чувствовать девушка, которая и раньше считала себя огромной и
неуклюжей. А тут еще вы: аккуратно накрыли мою тушу покрывалом и спокойно
отправились в соседнюю кровать. - Быстрым, чисто женским движением, она
провела по волосам и застегнула пиджак.
  - Вот такая вам досталась обуза. Надеюсь, вы не откажетесь меня покормить?

                                  Глава 12

  У ближней стены длинного, приземистого и неопрятного зала располагалась
стойка бара и площадка дли танцев, а между ними - место для музыкантов. К
счастью, мы пришли достаточно рано и музыка еще не играла. Я намеревался
поговорить, а мексиканская музыка далеко не способствует ведению серьезных
разговоров. Невольно вспомнилось, что прошлый раз я также побывал здесь в
обществе привлекательной женщины, которая участвовала в сложной
международной интриге...
  Кларисса склонилась над столом и похлопала меня по руке.
  - Ужасно, да? - поинтересовалась она. - Она была красивая?
  - Что? - переспросил я. - Кто? Она рассмеялась.
  - Ведь вы вспоминаете другую женщину, не так ли? Женщину, с которой вы
обедали в этом самом зале, - а поскольку я напомнила вам о ней, то,
видимо, и при сходных обстоятельствах. Вот я и подумала, что, наверное,
ужасно, когда тебе не дают покоя женщины, напрашивающиеся к тебе в
постель. Сочувствую вам от всей души, мистер Хелм.
  - Боже мой, - отозвался я. - Утверждаете, что вы чуть ли не девственница,
а ревнуете, как истинная женщина.
  Улыбка мгновенно исчезла с ее лица.
  - Не очень-то вежливо с вашей стороны, - пробормотала она. - Зачем вы
пытаетесь меня разозлить?
  - Это наш стандартный прием, - пояснил я. - Спаиваешь клиента, выводишь из
себя, а потом смотришь, придерживается ли он своей легенды.
  - Стандартный прием предусматривает и рассказ об этом? - поинтересовалась
она. Я пожал плечами.
  - Если бы мне удалось напоить и разозлить вас в достаточной степени, вы бы
все равно проболтались, вне зависимости от предупреждения. Если вам есть о
чем проболтаться.
  - Не о чем, - заверила она. - В чем вы меня подозреваете? Что такого
наговорил обо мне Рамон сегодня утром? Я еще удивилась... При первой
встрече он вел себя достаточно дружелюбно.
  - Он всегда дружелюбен с привлекательными женщинами, пока не находит
препятствующих тому обстоятельств. В данном случае он ознакомился с
информацией на ваш счет и пришел к выводу, что вы можете оказаться опасным
и коварным противником... - Я замолчал, всматриваясь в ее лицо. - Миссис
О, вам известно, чем на самом деле занимается ваш муж здесь в Баха,
прикрываясь пьяными, любовными и рыболовными похождениями?
  Последовала непродолжительная пауза. Я слегка блефовал, но когда она
поспешно осушила свой бокал, понял, что победил. Я сделал официанту знак
повторить нам "маргаритас".
  - Понятно, - медленно проговорила она. ? Ваш мексиканский друг считает,
что я помогаю Оскару в... Вы имеете в виду "Сенктуэри корпорейшн", не так
ли?
  - По правде говоря, - ответил я, - мой мексиканский коллега выражался на
этот счет достаточно туманно. Хотя я и сам на его месте не стал бы
разбрасываться секретной информацией направо и налево. Расскажите мне об
этой "Сенктуэри корпорейшн". Что это, одна из дочерних компаний "О`Херн
Инк"?
  - О, нет! - В голосе Клариссы прозвучало изумление. - Нет, она гораздо
крупнее, чем... Скорее Оскар со всем, что у него есть, принадлежит "О`Херн
Инк". - Она сделала паузу и добавила несколько для себя грубовато: - То
есть, стоит им приказать пописать, и он мчится в ближайший туалет.
  - Продолжайте, - подбодрил я. - Это звучит все более занимательно.
  - Это нечто фатальное. Собралась кучка влиятельных людей из разных стран,
которые... Похоже, они задумали устроить здесь нечто вроде того, что
пытались проделать на Багамах. Предполагалось убедить один из островов
объявить себя независимым государством, дабы потом организовать там
райский уголок для измученных миллионеров или что-то в этом роде. Во
всяком случае, ходят такие слухи.
  - Я что-то об этом слышал, - заметил я.
  - Оскар и несколько его знакомых всерьез увлеклись этой затеей, но когда
он начал наводить справки, выяснилось, что некоторые обстоятельства не
устраивав ют их компанию. Возможно, они решили, что и сами управятся с
этим делом, где-нибудь поближе к дому Оскара - где у него хорошие связи в
гражданской и военной среде, особенно в последней. К тому времени у них
собралась уже довольно большая группа заинтересованных лиц, в том числе
такие акулы международного масштаба, для которых "О`Херн Инк" - мелкая
разменная монета. Они встали у руля, причем, как ни странно, Оскар не
возражал; ему даже льстила связь с такими важными особами. Поменялся и
подход к делу: речь уже не шла о мирном демократическом отделении. К югу
от границы сильны революционные традиции. Вот они и решили, что еще один
военный путч вряд ли заставит вмешаться большие страны, вроде Соединенных
Штатов... Над чем вы смеетесь?
  - Простите. Просто вспомнил, как в шутку предложил Рамону новую страну,
где мужчины будут мужчинами, а женщины - женщинами. Я еще удивился, почему
он так странно отреагировал... Где же они это задумали? В Баха?
  - Да, в южной Баха Калифорния. Они собираются окрестить ее Республикой
Кортеса. Считают, что пока это остается исключительно внутренним делом,
никто, кроме мексиканцев, не станет оспаривать у них отдаленный конец
ничем не примечательного полуострова, на тысячу миль врезавшийся в Тихий
океан. На самом деле, места здесь весьма живописные, но мало кто об этом
знает.
  - "Сенктуэри корпорейшн", - задумчиво пробормотал я.
  - Они уверены, что мир катится в преисподнюю, - продолжала Кларисса, - и
спешат обзавестись убежищем, в котором будет установлен особый порядок для
избранных, особых людей. Но это потом. Сначала местные жители поднимут
освободительное восстание, ведомые, естественно, человеком демократических
убеждений, великим вождем своего народа - генералом Эрнандо Диасом.
  - Звучит не слишком убедительно, - заметил я. ? Даже располагая ручным
генералом, которого поддержит часть армии, трудно рассчитывать захватить
часть Мексики и удержаться в ней с помощью военной силы.
  - Не просто военной силы, Мэтт, - возразила она. - Во-первых, у Мексики
сейчас имеются внутренние проблемы и помимо Баха. Армия по уши увязла на
континенте, в Сьерра Мадрес. Во-вторых, в деле участвуют богатые и
влиятельные люди. Как только разразится это "народное восстание", на
помощь ему придут высокооплачиваемые советники, из числа тех военных
специалистов, которые появляются везде, где пахнет деньгами. "Друзья"
щедро помогут народу оружием - оно уже загружено на суда...
  - Вы по-прежнему говорите о военной силе, - возразил я. - Видал я эти
марионеточные революции и знаю мексиканцев. Генерал Диас со своими
недовольными и наемниками вряд ли добьется большего успеха, чем наши
ребята в Заливе Свиней, а уж их-то, если помните, поддерживала как нельзя
более солидная фирма.
  - Вы не учитываете обстоятельств, - терпеливо настаивала она. - Возможно,
с военной точки зрения это так, но вы забываете о влиятельных финансистах,
друзьях Оскара. Когда политики в Мехико соберутся сокрушить
изменника-генерала и его новоявленную Республику Кортеса, выяснится, что
они не способны ничего предпринять. Поставки не будут прибывать, связь
окажется прерванной, грузовики и поезда не смогут тронуться с места,
корабли не выйдут в море... Не думайте, что это невозможно. Эти люди и
подвластные им транснациональные компании запросто могут задушить
экономику небольшой страны. Достаточно взяться за дело сообща, а тут они
едины.
  - Мексика не такая уж маленькая страна. Тем не менее, согласен, куча
заплывших жиром магнатов, B упоении собственным могуществом, вполне
способна вообразить, что им это удастся. И принести немало вреда, прежде
чем их остановят. Но есть одно слабое место. Если они и вправду задумали
представить происходящее в виде доморощенной революции, им не обойтись без
этого мексиканского генерала. Достаточно кому-нибудь ликвидировать Эрнандо
Диаса, и их планам придет конец. Разве что они рискнут пойти на
откровенный разбой и силой захватить часть территории суверенного
государства, чего Штаты в непосредственной близости от своих границ скорее
всего не потерпят, несмотря на вьетнамскую аллергию к вооруженному
вмешательству. - Я сделал паузу. Кларисса молчала.
  - Поэтому вы и наняли этого Эрнимана и отправляли его сюда? - спросил я.
  Вопрос ее нисколько не смутил.
  - Грубо действуешь, Мэтт, - рассмеялась она. - Тебе не удалось застигнуть
меня врасплох. Какая мне разница, как называются эти места: Баха
Калифорния Сур или Эль Республика де Кортес? Если ты считаешь, что мне
настолько хочется насолить мужу...
  - Нечто в этом роде, - сказал я. - Сдается мне, супружеская жизнь у вас
складывается не лучшим образом, не знаю уж почему.
  - Это правда, - откровенно признала она. - Я была глупой маленькой
девочкой - вернее, большой девочкой - и мне польстило внимание сильного
удачливого мужчины, которого, как мне казалось, нимало не интересуют мои
деньги, в отличие от многих других, усердно скалящих зубы и разыгрывающих
из себя Ромео... Но одно дело разочароваться в супруге, и совсем другое,
нанять профессионального убийцу. Так твой друг Солана-Руис считает, что
этот бандит работает на меня?
  - Рамон такого не говорил, но не удивлюсь, если это приходило ему в
голову. - Я поколебался и сделал пробный шаг в другом направлении. - Не
исключено, что вами управляло гражданское чувство долга, которое заставило
сделать все возможное для срыва этого замысла, тем более, что муж,
несомненно, использовал и часть ваших денег.
  Кларисса, улыбаясь, быстро встряхнула головой.
  - Боюсь, вы не на ту напали, мистер Хелм. Конечно, замысел мужа мне не по
душе, да и смерть генерала Диаса меня бы ничуть не огорчила - только бы
увидеть лицо Оскара, когда ему станет об этом известно. Он вложил массу
сил в эту идею и, похоже, рассчитывает стать большой шишкой после того,
как они избавятся от местных революционеров и возьмут бразды правления в
свои руки. Но даже если бы я знала, где нанять опытного убийцу, а это мне
не известно, то не стала бы заходить так далеко лишь для того, чтобы
позлорадствовать над неудачей мужа... - Она вновь энергично встряхнула
головой. - Что же касается спасения несчастных, обманутых крестьян, то
мне, их конечно, жаль, но я не из числа людей, которые принимают подобные
вещи слишком близко к сердцу. По правде говоря, все эти разговоры о
неравенстве меня несколько утомляют, и уж, конечно, я не стану ради
достижения справедливости убивать человека или платить за его убийство.
  Долгие годы занятия моим ремеслом вырабатывают интуицию, подсказывающую,
когда человек говорит правду и когда лжет. Разумеется, случается,
временами подводит и она, но сейчас я чувствовал, что девушка не лжет или
лжет не слишком сильно.
  Любопытство заставило меня задать следующий вопрос.
  - Каким образом вам удалось узнать такие подробности о готовящейся
операции, миссис О?
  - Я глупа и безобидна, - спокойно ответила она. - Оскар утверждает, что я
напоминаю большую глупую телку, и, наверное, и в самом деле верит в это.
Во всяком случае, он не слишком таится со своими планами.
  В ее спокойном голосе не прозвучало горечи, но я не слишком доверял
внешним признакам. Возможно, в данный момент она говорила правду, но не
стоит забывать, что ведет она себя довольно противоречиво. С опаской
пересекает на машине почти пустое шоссе, но вскоре умело отвлекает
опасного вооруженного противника в самый подходящий момент. Первые
упоминания о муже произносились со страхом, теперь она отзывается о нем с
небрежной снисходительностью. Возможно, я стал свидетелем переломного
момента в жизни скованной молодой женщины, избавляющейся от старых
комплексов и осваивающей новую роль, хоть я так до конца и не понял, в чем
эта роль заключается.
  - Теперь расскажите мне о блистательном летуне. Это заставило ее
отреагировать сильнее, чем все значительно более грубые выпады с моей
стороны. Внезапно она вновь побледнела, принялась вертеть пустой бокал и
какое-то время молчала.
  - Это... это довольно неприятная тема, Мэтт. Если не возражаешь, мне бы не
хотелось говорить о Филе.
  - Возражаю, - отозвался я. - Фил, а дальше? Кларисса со злостью посмотрела
на меня.
  - Ты и правда ужасно груб и навязчив... - Она "дохнула. - Ладно. Филип
Краковски. Можно, по-твоему, влюбиться в человека с такой фамилией?
Правда, польки-то наверное влюбляются, а во мне просто говорит злость и
предубеждение. Собственно говоря, он очень хороший пилот и красивый
мужчина. Спроси у Фила, он тебе все об этом расскажет... Я не могу себя
заставить. Нельзя сказать, что мастерство или внешность сделали его
тщеславным. Нет, он всего лишь очень, очень уверен в себе. И похоже, не
зря. Как в воздухе, так и... и в постели.
  Я молчал. Официант принес наполненные бокалы. Кларисса взяла свой, с
ненавистью посмотрела на него и набросилась так, как будто сражалась со
злейшим врагом.
  - Они... они задумали очень простой и мерзкий план, - не глядя на меня,
заговорила она. - Как я уже говорила, Оскар хотел развестись на своих
условиях. Это не так уж сложно, когда у человека застенчивая и неопытная
жена и симпатичный пилот, который за соответствующее вознаграждение готов
отработать сверхурочные, не связанные с авиацией. Он... он был очень
ласков, очень снисходителен, очень красив и очень сочувствовал доле жены
Оскара. Их задумка почти сработала. Но перед решающей постельной сценой,
до того, как успела разыграться вообще какая бы то ни была постельная
сцена, они утратили бдительность и повели разговор обо мне перед открытым
окном, не слишком стесняясь в выражениях.
  - Сочувствую, - проговорил я. - Хоть это можно назвать и везением.
  Кларисса судорожно вздохнула.
  - Проклятие, Мэтт, я успела полюбить этого мерзавца! - прошептала она.
Потом нормальным тоном добавила: - Теперь ты знаешь о Филе Краковски все.
Предлагаю подыскать более приятную тему для беседы. Например, поговорим о
шакалах, гиенах и слизняках...
  В действительности же мы обсудили планы на завтра, в частности,
возможность посмотреть больших серых китов в лагуне Скаммона.

                                  Глава 13

  Грохот барабанов и звуки труб все еще доносились до нас, когда мы
остановились перед дверью нашего номера в отдаленном от ресторана крыле
гостиницы. Музыканты взялись за свое дело, а тихой музыки в Мексике не
признают. Я открыл дверь и пропустил Клариссу. За окном еще таяли
последние отблески дневного света, но задернутые занавески погружали
комнату в призрачные сумерки. Я последовал за ней внутрь, прикрыл дверь, а
в следующее мгновение она оказалась в моих объятиях.
  Это получилось настолько естественно, что казалось, именно за этим мы и
приехали в Энсенада. Хотя, не исключено, что в некотором смысле так оно и
было. Чуть погодя, она, тяжело дыша, отстранилась, шагнула назад и помогла
мне расстегнуть ее пиджак и блузу. Я одним движением снял и то, и другое с
ее плеч и бросил в ближайшее кресло.
  - Господи, - проговорил я, разглядывая ее в темноте, - сто лет не встречал
этих приспособлений. Я и не знал, что они еще существуют.
  Кларисса тихо рассмеялась.
  - Я старомодна, мистер Хелм, и привыкла носить лифчик, - пробормотала она.
- Старомодная девушка в лифчике, которая выпила слишком много. Действуйте,
пока я не протрезвела и не ударилась в истерику. Он расстегивается сзади.
  - Ах, да, припоминаю, - сказал я, протягивая руку ей за спину. - В свое
время я мастерски управлялся с лифчиками - не сочтите за хвастовство.
  Мы отбросили в сторону упомянутый предмет туалета. Выпитое спиртное и
нетерпение помешали мне столь же успешно управиться с молнией на брюках,
но с небольшой помощью я одолел препятствие, и мы избавились от штанов и
трусиков. Где-то в процессе она потеряла туфли и стала чуть меньше ростом,
почти поравнявшись со мной. Мы еще раз поцеловались. Прижавшееся к моей
одежде полное обнаженное тело наводило на мысль о чем-то запретном. Я
слегка похлопал ее по соответствующему месту.
  - Выбирай любую кровать. Я сейчас к тебе присоединюсь...
  Спустя какое-то, довольно продолжительное время, она пошевелилась и
натянула на нас одеяло.
  - Как вы, миссис О? - поинтересовался я.
  - В порядке, мистер X. - Она подвинулась поближе. - Несмотря на Оскара, я
всегда считала, что это должно быть довольно приятно, - прошептала она и
уснула.
  Я же еще какое-то время не спал. Лежал рядом с ней, наблюдая, как
последние слабые полосы света расплываются на потолке и прислушиваясь к
отдаленным звукам мексиканского оркестра...
  Легли мы рано, а потому и утром проснулись тоже рано. Одеваясь, мы ощущали
странную скованность, еще не успев привыкнуть к новым взаимоотношениям и
избегая обсуждать их напрямую. Вместо этого мы оживленно сравнивали свои
ощущения после похмелья и пришли к выводу, что слухи о безобидности
местного спиртного распускаются теми, кто наживается на продаже текилы,
мескаля и пульке. Критический момент наступил, когда выяснилось, что
приобретенная вчера практичная дорожная одежда слишком мала для Клариссы.
  - Но я ведь купила самый большой размер, - чуть ли не со слезами в голосе
возмутилась она.
  - В Мексике не часто встречаются женщины такого роста, - сказал я и
улыбнулся, глядя на нее. Она остановилась в дверях ванной, так и не сумев
застегнуть ни брюки, ни юбку. Я собрал ее старую одежду и протянул ей: -
Держи.
  - Мэтт, не могу же я все время разгуливать, как бродяга, которая провела
ночь в кустах!
  - Почему бы и нет? - поинтересовался я.
  - Это Баха Калифорния, последний рубеж. Мы целый день тряслись по пыльной
дороге в полутемном фургоне. Если хочешь, я тоже не стану бриться, чтобы
составить тебе компанию. В любом случае, мы не можем ждать, пока откроются
магазины, нам предстоит долгий путь.
  Кларисса сделала недовольное лицо и опять исчезла в ванной. Пятнадцать
минут спустя мы уже выезжали из Энсенады, не позавтракав, поскольку
гостиничный ресторан открывался в семь утра. В ста двадцати пяти милях к
югу, в Бахиа Сан Квинтин мы наткнулись на первый из новых отелей "Эль
Президенте", строительство которых финансируется мексиканским
правительством, дабы обеспечить вдоль вновь проложенной магистрали
удобства для туристов. Заведение оказалось весьма приличным, и мы
компенсировали пропущенный завтрак в уютном ресторане, выходящем на
побережье.
  - Вопрос несколько запоздалый, - проговорила Кларисса, когда официант в
третий раз налил ей кофе, - но куда мы, собственно, направляемся?
  - Я же говорил, - ответил я. - Мы направляемся в Гуэрреро Негро посмотреть
на китов.
  - Ты упомянул о китах, но не говорил ни о каком Гуэрреро Негро, -
возразила она. - Это переводится, как черный воин, не так ли?
  - Что-то в этом роде. Помнишь, мы говорили о лагуне Скаммона? Городок
Гуэрреро Негро расположен неподалеку. Я тебе говорил. Собственно говоря,
ни в лагуну, ни в город мы заезжать не станем, хотя если тебе очень
хочется полюбоваться на китов, возможно, нам удастся заглянуть туда
сегодня вечером. Но утром у нас назначена настоящая шпионская встреча. На
маленькой безлюдной дороге, которую я надеюсь отыскать, подальше от
посторонних глаз нам передадут кое-какое снаряжение...
  Новую магистраль в Баха трудно назвать чудом инженерной мысли. Через
попадающиеся на пути долины и ущелья не перекинуты мосты, дорога просто
опускается вниз и вновь карабкается на склон. Холмы и горные хребты не
снесли мощными взрывами и не сравняли гигантскими машинами, шоссе по
большей части переваливает через них. А в балках и руслах, которые во
время немногочисленных дождей наполняются водой, редко встретишь кульверт:
обычно обходятся указателем границ и предполагаемой глубины потока.
  Иными словами, это не современное шоссе, а скорее старомодная дорога,
повторяющая все неровности местности, вроде тех, которые прокладывали,
пока не научились сдвигать горы. В то же время в новом покрытии еще не
успели образоваться выбоины, а ширина позволяла разминуться с грузовиком,
не вылетая на обочину. Собственно говоря, больше всего такая дорога
подходит для любителей жесткой, спортивной езды, тем не менее, мы вполне
удачно преодолевали ее на моем вездеходе. Теперь нас окружала настоящая
пустынная Баха, и сбавлять скорость приходилось лишь в немногих селениях,
попадающихся на пути. Машины встречались довольно редко. Единственную
опасность представляли коровы, козлы и ослы, время от времени забредающие
на неогороженную проезжую часть, и ведущие себя так, словно все вокруг
принадлежит им, хотя возможно так оно и было. Во всяком случае, людей,
которые могли бы оспорить их права, попадалось немного.
  Следующий комплекс "Эль Президенте" встретился нам во время, подходящее
для раннего ланча, мы поели и двинулись дальше. Окрестности не отличались
особой живописностью - не было здесь ни высоких заснеженных гор, ни
огромных глубоких каньонов, - но уж чего хватало, так это кактусов.
Пожалуй, такого количества кактусов не увидишь больше нигде в мире. Мы
миновали маленькую гряду холмов и оказались на берегу гигантского древнего
озера, в котором ныне не осталось ни капли воды. Дно его убегало вдаль,
местами сверкая ослепительно белыми пятнами, по всей видимости,
солончаками, оставшимися после исчезновения воды. Следующий придорожный
знак свидетельствовал, что за поворотом справа расположен город,
именующийся без претензий на оригинальность Лагуна Сэка, то есть сухая
лагуна.
  Я резко нажал на тормоз. В голове у меня крутилась какая-то неоформившаяся
мысль. Кларисса бросила на меня недоумевающий взгляд, но благоразумно
воздержалась от вопросов. Мне припомнилась странная фраза, сказанная Маком
во время одного из наших телефонных разговоров - упражнений в красноречии
с обратным смыслом, рассчитанных на электронных слухачей мистера Юлера.
Говоря о Норме, Мак сказал: "Не думаю, чтобы расследование деятельности
Эрнимана могло привести ее... в это пустынное высохшее морское дно,
именуемое "Юго-Западом".
  Моего шефа трудно назвать прямолинейным человеком. Напротив, временами он
обожает запутанные обороты, и не исключено, что это был как раз один из
таких случаев. К тому же он пытался передать мне информацию, не
предназначавшуюся для посторонних ушей. Было бы опрометчиво воспринимать
сказанное без оговорок. Мак немало постарался, чтобы упомянуть в разговоре
высохшее морское дно.
  - Бензина у нас маловато, - сказал я. - Посмотрим, удастся ли разжиться им
в этой самой Лагуна Сэка.
  - Ладно, - кивнула Кларисса. - Я не любопытна. Раз не хочешь, можешь не
рассказывать.
  Я одарил ее улыбкой, развернулся на сто восемьдесят градусов, вернулся к
перекрестку и свернул на грязную дорогу посреди леса кактусов. Городок
располагался неподалеку, менее чем в миле у подножия низкой гряды.
По-видимому, старая дорога проходила через него, но шоссе проложили в
стороне. Состоял он из полудюжины лачуг, маленькой бакалейной лавки и
одинокой бензоколонки, предлагающей низкосортный "пимекс". Я не горел
особым желанием заполучить его в свой бак. В Мексике и лучшие сорта
горючего далеки от совершенства. Тем не менее, мне требовалось некоторое
время, чтобы оглядеться и дать увидеть себя, поэтому я вылез из машины и
сказал появившемуся из лавки мальчику наполнить бак.
  Затем я немного побоксировал, как будто разминая мышцы, застывшие от
долгого сидения за рулем, предоставляя возможность увидеть меня всем, у
кого есть такое желание. Ничего не произошло. Что ж, речь шла всего лишь о
предчувствии, а в нашем деле предчувствиями не пренебрегают, хоть они и не
всегда оправдываются. Насколько я мог видеть, когда мы отъехали, никто не
последовал за нами. Из-за паршивого бензина двигатель стучал весь остаток
дня.
  Незадолго до наступления сумерек мы пересекли двадцать восьмую параллель -
весьма важную географическую веху для этих мест. Здесь, в самом центре
пустыни, ближайший городок Гуэрреро Негро, как и Лагуна Сэка, остался в
стороне от шоссе - было выполнено транспортное кольцо, на манер
городского, окружающее огромного стилизованного орла: памятник, отмечающий
границу между Баха Калифорния Норте и Баха Калифорния Сур. Тут же
располагался еще один отличный президентский отель, в котором был заказан
номер для сеньора и сеньоры Хелм. Я пришел к выводу, что если Рамону
вздумается оставить свое теперешнее занятие, из него получится хороший
экскурсовод или директор туристического агентства.
  - Что ж, - проговорила Кларисса за обедом, - пересохшей земли и кактусов
здесь хватает. Тем не менее, я немного разочарована. Слишком все это
похоже на Аризону, чуть больше колючек, вот и все. Я-то думала, Баха более
примечательное место.
  - Думаю, старая дорога была более примечательной, - сказал я.
  - Что угодно покажется примечательным, когда ползешь по пыльной тропе,
вокруг на миллион миль ни души и шансы умереть от голода и жажды в случае
непредвиденных обстоятельств весьма велики.
  Какое-то время она молчала. Потом приняла душ и облачилась в купленное в
Энсенаде длинное платье без рукавов. В отличие от брюк и юбки платье
пришлось ей как раз впору. Тело выглядело в платье варварски-великолепным
и странным образом контрастировало с довольно приветливым и невинным
выражением лица. Я заметил, как она бросила взгляд в сторону окна.
  - Темнеет, - промолвила она.
  - Портье сообщил мне, что неподалеку от города, в Эстеро Сан Хосе - то
есть в устье - имеются старые причалы, с которых, если поторопиться, можно
увидеть Ballenas. Если, конечно, тебя еще интересуют киты.
  Не глядя на меня, она произнесла:
  - Собственно говоря, я однажды видела кита, когда совершала круиз на
корабле.
  - Разумеется, - намеренно сухо сказал я. - Раз ты уже видела одного кита,
можешь считать, что видела и остальных.
  Кларисса бросила на меня быстрый взгляд. Потом покраснела. Если в Эстеро
Сан Хосе этим вечером и появлялись киты, нам их увидеть не довелось...
  Терпеть не могу, когда мне подсказывают, как добраться до места, которое
известно и мне самому. Наш "экскурсовод" не преминул прибегнуть к этой
затасканной шутке, но в остальном описал маршрут весьма прилежно,
настолько прилежно, что я легко распознал поворот, примерно в дюжине миль
от гостиницы, когда мы проезжали его накануне вечером.
  Рано утром, когда небо уже успело проясниться, но солнце еще не поднялось
над горизонтом, мы вернулись к упомянутому месту. За поворотом
располагался крошечный поселок, едва ли заслуживающий именоваться городом
- просто пригоршня глинобитных хижин, разбросанных к западу от дороги.
Боковое ответвление, уходящее к поселку, скорее всего, когда пролагали
новую трассу. За деревней все вокруг покрывали кактусы, между которыми в
сторону раскинувшегося где-то на западе океана уходили две колеи. Дорога,
если это можно назвать дорогой, поначалу казалась довольно твердой, но
постепенно становилась все более мягкой и песчаной. Я остановился и
перевел рычаг переключения в нижнее положение, чтобы не терять на это
время, когда мы по-настоящему увязнем и срочно понадобится дополнительная
тяга. Затем быстро сверился с часами и посмотрел на свою молчаливую
спутницу.
  - Еще не поздно вернуться, - сказал я. - Одно слово, и я развернусь и
отвезу тебя обратно в гостиницу. Ты подождешь меня там, как я и предлагал
с самого начала.
  Кларисса с любопытством оглядела меня.
  - Я считаю, что у тебя здесь назначено обычное свидание, чтобы забрать
какие-то нужные тебе вещи. Но ты ведешь себя так, как будто опасаешься
неприятностей. Или... или ты мне просто не доверяешь?
  Я улыбнулся.
  - Выслушай первую - а может вторую или третью - заповедь секретного
агента. Никогда не употребляй слова "доверяю". Помни, что никто и никогда
не доверяет никому, включая и тебя. Если хочешь знать правду, я тебе не
доверяю. Я не смогу доверять тебе в случае, если дело примет серьезный
оборот. Я не верю, что ты сама не полезешь на рожон. И не верю, что ты
станешь в точности выполнять мои указания - помнишь свою прогулку по
холмам в Нью-Мексико? Любителям всегда не верится, что человек имеет в
виду именно то, о чем говорит.
  Кларисса прижала руки к груди.
  - Обещаю и торжественно клянусь, сэр, на этот раз я в точности выполню все
ваши указания. Так вы и в самом деле ожидаете неприятностей?
  Я вздохнул.
  - Не ожидать их было бы просто глупо. Я пробираюсь по этой глуши и
бездорожью, или почти бездорожью, чтобы помимо всего прочего получить
винтовку, предназначенную для ликвидации человека по фамилии Эрниман. Этот
Эрниман такой же профессионал, как и я. Ему прекрасно известно, что если
трюк с банковским счетом не задержит меня в Штатах, я окажусь в Мексике
сразу после него, а, может, и немного раньше. По-твоему, я
перестраховываюсь, когда полагаю, что он постарается сделать все
возможное, чтобы я либо не получил эту винтовку, либо не успел ею
воспользоваться?
  - Но откуда ему знать?.. Я покачал головой.
  - Вторая заповедь секретного агента, миссис О, гласит, что пока у вас
остаются какие-либо сомнения относительно происходящего, следует исходить
из предположения, что всем все известно... Итак, мне не удастся уговорить
тебя остаться?
  - Нет.
  Я пожал плечами, включил сцепление и повел фургон прочь от выглянувшего
из-за горизонта солнца, в сторону Тихого океана, или, точнее, одной из его
заток, именуемой Лагуна де ла Муэртэ или Лагуна Смерти. Чьей именно
смерти, дорожная карта не уточняла.
  У меня имеется некоторый опыт управления обычными машинами в местах, по
которым они способны пройти, но вскоре мы миновали этот рубеж. По мере
того, как колеи становились все глубже, а песок все мягче, я невольно
забеспокоился. Оставалось надеяться, что Рамон знал, что делает, направляя
меня сюда. Я достаточно слабо представлял, на что способен хороший
вездеход, вроде моего, в подобных условиях. Но тут грунт стал немного
тверже, и мы выехали на первый перекресток, о котором упоминал Рамон. Я
остановился, вышел из машины и принялся изучать двойную козлиную тропу,
уходящую на юг. Потом покачал головой и вернулся в кабину.
  - Никто не проезжал здесь по меньшей мере день или два, - сказал я и вновь
направил фургон на запад. Океана впереди все еще не было видно, наверное
его закрывали прибрежные дюны. Чуть погодя я небрежно произнес:
  - Интересно, что случилось с нашим бойскаутом?
  - С кем?
  - С парнишкой Юлера, Грегори Коутисом. Помнишь, я сказал ему, что чистой
мухе опасно лазить по грязным обоям?
  - Помню. Почему ты считаешь, что с ним должно что-то случиться?
  - Слишком он много знает. Не стал бы я поручаться за жизнь мистера
Коутиса. Разве что он будет очень и очень осторожен. Я предупредил его,
прежде чем мы расстались, но как я тебе уже говорил, любители никогда не
воспринимают сказанное всерьез, а в службе безопасности таких немало...
Держись!
  Мы нырнули во внезапно появившийся овраг и вскарабкались вверх по
противоположному склону. Теперь колея пробегала между низкими песчаными
холмами, местами покрытыми редкой худосочной порослью, которая в наиболее
узких местах шуршала о бока машины. Мы перевалили за гребень и
остановились у небольшой лагуны - не Лагуна де ла Муэртэ, которая
простирается почти на пятнадцать миль в одном направлении и на две или три
в другом. Это же была всего лишь узкая заросшая тростником грязная лужица,
протянувшаяся на пару сотен ярдов с запада на восток. Дальше поднимались
высокие дюны, и остановившись в этом месте, я почувствовал неприятный зуд
в затылке. Я резко свернул направо, нажал на газ, подогнал бело-голубое
чудовище под прикрытие ближайшей дюны и остановился.
  - К чему такая импульсивность? - возмутилась Кларисса, поправляя прическу.
- Что случилось? Дорога огибает пруд с другой стороны, справа. Я видела
следы машины... - Она замолчала.
  - Вот именно, - кивнул я. - Следы.
  Я потер рукой затылок, и, конечно же, там ничего не оказалось. Зуд был
всего лишь старым испытанным сигналом, свидетельствующим, что ты
представляешь собой отличную мишень. Я вылез из кабины, не высовываясь
из-за укрытия, прошел назад и оглядел открытую грязную площадку у
противоположного конца темной лужицы. Одного взгляда было достаточно. Я
бросился к противоположной дверце вездехода, распахнул ее и извлек из
"бардачка" второй револьвер, "кольт", который позаимствовал у Грегори
Коутиса и забыл вернуть.
  - Выходи, - бросил я Клариссе. - Укроемся в зарослях. Будь со мной и если
я скажу лечь, ты ложишься, не глядя - кактус это или грязь. Пошли...

                                  Глава 14

  Мы вскарабкались вверх по склону дюны и неподалеку от вершины наткнулись
на небольшое, поросшее кустарником, углубление, в котором вполне мог
укрыться один человек. Восходящее солнце прогоняло из пустыни утреннюю
прохладу, и обратившееся ко мне лицо Клариссы блестело под модной
широкополой шляпкой, вдоль ленты которой виднелись пятна, оставшиеся от
пота. Блузка выбилась у нее из-за пояса, брюки порвались на колене. Сейчас
она совершенно не напоминала той невероятно аккуратной и невероятно робкой
девушки, которую я впервые увидел за рулем "линкольна".
  - Надеюсь, на этом мы и остановимся, - тяжело выдохнула она, не делая
никаких попыток привести в порядок свою порядком порастрепавшуюся одежду.
  - Не знаю, смогу ли одолеть еще один такой подъем... Мэттью!
  - В чем дело?
  - Сейчас не время!
  - Тогда застегни свою блузку, - отозвался я. Она застегнула пуговицы,
заправила блузку за пояс и слегка улыбнулась.
  - Когда-нибудь я с удовольствием послушаю, что можно найти
привлекательного в растрепанной девушке, которая к тому же падает с ног от
усталости. Сейчас же меня больше интересует, что ты намерен отыскать.
  - Мы пытаемся найти уютное и удобное местечко, в котором подождем, пока
кто-нибудь придет по наши души.
  - Прости, что спросила.
  - Когда начнется фейерверк, ты еще не раз порадуешься, что мы потратили
время на поиски, - заверил я. - Эта укромная нора поступает в полное твое
распоряжение. Я займу предыдущую, которую мы только что осматривали.
  С этими словами я принялся снимать с себя рубашку. Это был один из тех
свободных хлопчатобумажных нарядов, которые я приобрел в Энсинаде, как
более подходящие для местного климата, нежели тяжелая шерстяная одежда,
пригодная для Санта-Фе и более северных районов. Эдакая расписная рубашка,
голубая с красной вышивкой, из числа тех, что шьются специально для
туристов, которые находят в них настоящий местный колорит. Правда, ни один
туземец и под угрозой смерти не облачился бы в подобное одеяние, но я
счел, что в сочетании с изрядно потрепанными джинсами у меня получится
типичный наряд туриста. Теперь я аккуратно пристроил рубашку на кустах в
нескольких ярдах от убежища Клариссы, так, чтобы издалека было заметно
лишь смутное пятно. Во всяком случае, я на это рассчитывал.
  - Итак, это я, - пояснил я. - Сам я залягу и буду поджидать их здесь. Я
достаточно коварен, а потому объехал вокруг, чтобы запутать следы - вон
там, в песке. Конечно, и они не дураки, а стало быть, ожидают засады. И,
чтобы они наверняка не прошли мимо, ты будешь время от времени встряхивать
куст, скажем, каждые две-три минуты. Не чаще и не слишком сильно. Смотри,
не перестарайся и не дай себя увидеть. Если начнется стрельба, заройся
поглубже и не шевелись. И пожалуйста, никакой самодеятельности, каким бы
уместным тебе это не показалось. Просто лежи в укрытии. Я за тобой
вернусь, обещаю. Справишься с заданием?
  - Да, но почему ты так уверен, что кто-то...
  - Ты же сама видела следы.
  - Значит, перед нами проехала машина. Разве ты не этого ожидал?
  - Нет. Рамон должен был прикрывать нас сзади и убедиться, что за нами не
следят. После чего догнать нас.
  - Турист или рыбак?
  - Который ночью слоняется по дюнам?
  - С чего ты взял, что он приехал ночью?
  - Он проехал слишком близко к болоту и чуть было не застрял. При дневном
свете он не допустил бы такой ошибки. Тем не менее, следы он оставил
специально. В противном случае, он остановил бы машину в другом месте и
пришел пешком. Отсюда, по всей вероятности, следует, что он держал нас на
прицеле, когда мы подъезжали к этой лагуне. Не стрелял, потому что
человек, сидящий в машине, не слишком удобная мишень. Этот парень
надеялся, что я, как и пристало следопыту, выгляну наружу. Вот тут-то он
меня и достанет. Но я поспешно развернулся и отъехал в неожиданное место.
Поэтому стрелять он мог только в тебя, а ты его, видимо, не слишком
интересовала.
  - Превосходно, - проговорила она. - Премного благодарна. Что ж, мне всегда
хотелось увидеть, как действует настоящий супершпион. Правда, пока я не
слишком понимаю происходящее. В конце концов, до сих пор мы не видели и не
слышали никаких признаков жизни.
  - О признаках жизни можете не беспокоится, миссис О, - заверил я. - Нас
больше интересуют признаки смерти. Помни, не отрываться от земли. Даже
если все вокруг начнет проваливаться в преисподнюю. Не отрывайся от земли.
Теперь полезай на место, посмотрим, насколько ты будешь укрыта...
  Я оставил ее лежащей на песке и отправился в собственную резиденцию,
расположенную футов на пятьдесят ближе к океану. Предположительно, они
должны были появиться именно с этой стороны, разве что я имею дело с
настоящими оригиналами. Укрытие у меня было похуже, чем у Клариссы, но я
надеялся, что оно мне не слишком понадобится. Я взглянул на часы. С тех
пор, как мы оставили вездеход, прошло двадцать минут. Что ж, ловушка не
удалась, жертва всполошилась и прежде чем предпринять дальнейшие действия,
они должны были провести военный совет. Потом двинуться, медленно и
осторожно, сперва убедившись, что никто не остался рядом с машиной и не
нападет на них сзади. Если эти люди хоть немного в курсе дела, то знают,
что предполагаемая добыча умеет огрызаться. Если бы мне хотелось
исключительно убраться отсюда целым и невредимым, я бы просто развернулся
и помчался прочь, не разбирая дороги. Думаю, они тоже это понимали.
  Прошло еще двадцать минут, прежде чем я услышал одного из них. Эти парни
не торопились. И их трудно было бы за это винить. Эта неровная, поросшая
кустарником, песчаная прибрежная полоса представляла собой идеальное место
для засады. Наконец, глядя на то место, где наши с Клариссой следы - едва
заметные углубления в песке - пересекали небольшой гребень справа, прежде
чем опуститься вниз неподалеку от меня, я увидел, как из-за чахлых кустов
осторожно высунулась темная голова. Лицо тоже было достаточно смуглым.
Голова не принадлежала Эрниману, разве что ему вздумалось воспользоваться
париком и макияжем, в чем я в данных обстоятельствах не видел особого
смысла.
  Расстояние было слишком велико для уверенного выстрела из револьвера, а я
предпочитал не рисковать. К тому же не исключено, что Рамон без
предупреждения изменил свои планы и приехал первым. Это было бы опасно и
неразумно с его стороны, и я сильно сомневался, что он способен на такую
глупость, но тем не менее предпочитал быть уверенным, что по ошибке не
отправлю к праотцам порядочного мексиканского агента. Тут голова исчезла и
куст слегка пошевелился - человек двинулся в мою сторону.
  Итак, один шел по следу. Предположительно, как минимум, еще один прикрывал
его с одной или другой стороны. Возможно, я себе несколько льстил, и все
же маловероятно, чтобы кто-либо отрядил одиночку управиться со
специалистом моего профиля. Вскоре я заметил и человека на фланге, или
одного из них, он шел по углублению от океана в сторону моей личной дюны.
Следопыт резко остановился. Он нашел то, что искал: куст, пошевелившийся в
полной тишине раннего утра, слабый проблеск голубизны на унылом фоне
пустыни...
  Следующий поступок человека разрешил все мои сомнения относительно его
личности. Он просто бросился в сторону и, припав к земле, дал по пятну в
кустах длинную очередь из своего автомата. Оставалось надеяться, что
Кларисса, разнообразия ради, следует указаниям и не высовывается. Пули
подняли наверху тучу песка и, похоже, безнадежно испортили мою обнову.
Оружие у него било без промаха.
  Следующее его движение предугадать было невозможно, но мне повезло. Низко
пригибаясь, он бегом кинулся вверх по склону с моей стороны, направляясь к
углублению, которое прикрывало бы его со стороны Клариссы. Оказавшись у
него за спиной, я тщательно, как на охоте, прицелился и аккуратно срезал
его. В то же мгновение я откатился в сторону и продолжал катиться вниз по
склону как дети, играющие на пляже, когда все потонуло в оглушительном
грохоте. Человек с фланга поливал только что оставленное мной место на
вершине холма из еще одного автомата. Я не знал, что он успел зайти ко мне
за спину, потому как на несколько минут упустил его из виду, пока наблюдал
за вторым. Тем не менее, имея поблизости еще одного врага, было бы глупо
оставаться на месте и наслаждаться своим снайперским искусством.
  Я вскочил на ноги, обежал вокруг дюны и увидел его. Он как раз спускался с
невысокой вершины соседнего холма - маленький темнокожий человек, ничуть
не похожий на Эрнимана. Попытка остановиться на месте ему не удалась -
подвел песок. Он присел, соскальзывая вниз, и я выстрелил дважды, а потом
еще один раз, но расстояние было слишком велико. Пуля лишь слегка задела
его, заставив выронить автомат. Мужчина попытался потянуться за оружием,
но сообразил, что от смерти его отделяют считанные мгновения. Поэтому он
развернулся и, тяжело прихрамывая, побежал в поисках укрытия. Я дважды
нажал на спуск и увидел, как в стороне взметнулась струйка песка.
Проклятие. Вряд ли меня оправдывало то, что я запыхался и не имел твердой
опоры под ногами. Итого, пять выстрелов. Мужчина повернулся и выстрелил в
меня из пистолета. Оружие он сжимал одной рукой, как в тире, но результата
добился не большего, чем я. После пяти выстрелов мой "смит-и-вессон" был
пуст. К тому времени, как я извлек "кольт", позаимствованный у Грегори
Коутиса в другой стране и в другой жизни, противник исчез.
  Я скривился и осторожно двинулся назад вокруг своей дюны, туда, где
надеялся вновь увидеть первого преследователя. После моего выстрела он
рухнул плашмя на землю, выронив перед собой автомат, но теперь сжался в
комок у подножия песчаного склона. Оружие исчезло. Хитрец. Я сел на землю,
оперся локтями о колени, взвел револьвер и тщательно прицелился, удерживая
оружие обеими руками. Тем не менее, пуля ударила в песок, не долетев до
него. Либо Грегори Коутис никогда не удосуживался выверить свое оружие,
либо зрительное восприятие сотрудников БВБ радикально отличалось от
нашего. Конечно, мне следовало раньше опробовать неизвестное оружие, но я
не предполагал, что оно мне пригодится. Оставалось, когда я выберусь из
этой переделки, если, конечно, из нее выберусь, установить в личном
календаре новый праздник: день Некомпетентности.
  Тем временем промашка подтолкнула мою мишень к действию. Мужчина начал
тяжело подниматься, разворачивая в мою сторону неуклюжий маленький
автомат. Я компенсировал особенности зрительной системы Грегори Коутиса
поправкой на восемнадцать дюймов. Пуля попала точно в цель, парень
согнулся, и я добавил еще одну для уверенности, что он не станет докучать
даме в мое отсутствие. Было бы неплохо прихватить его автомат или оружие
его напарника, но времени на это не оставалось. Я помчался в сторону
океана, на бегу перезаряжая оба револьвера, что обошлось мне в три
потерянных патрона. Впереди на песке виднелись следы крови. Наиболее
вероятным представлялось, что оставшийся в одиночестве беглец, к тому же
раненый, откажется от своих кровожадных планов ввиду их явной
неосуществимости и направится прямиком к своей спасительной машине, не
помышляя о засаде. Вряд ли кто-либо успел вывести из строя или
заминировать мой вездеход. И скорее всего, остальные средства передвижения
уступали ему в размерах. Два первых предположения оправдались. Никто не
стал в меня стрелять, когда я, сломя голову, рванулся к фургону. Машина
завелась с первой попытки и при этом не взлетела на воздух. Я перевел
рычаг переключателя до отказа вперед, в соответствии с наставлениями
продавца, обеспечивая максимальную тягу. Сдал назад, развернулся, и поехал
по выразительным следам колес, уходящим к северному краю лагуны. Вскоре
они свернули в сторону дюн, и я последовал за ними.
  Моя пуля не позволила противнику перемещаться слишком быстро. Он еще не
успел добраться до своей машины, когда завидел мой огромный фургон,
грохочущий и подпрыгивающий на ухабах.
  Мужчина быстро оглянулся и принялся отчаянно карабкаться вверх по
песчаному склону туда, где на поросшей кустами вершине стояла машина. По
всей видимости, место было выбрано специально, чтобы наблюдать за лагуной
и дорогой. Мне припомнилось, что противоположный склон гораздо более
крутой. Команда противника прибыла сюда на одном из маленьких "фордов" с
приводом на четыре колеса, которых окрестили в честь норовистой лошадки.
Подтвердилась моя третья догадка. "Форд" был почти вдвое меньше моего
трехтонного монстра. В гонках на выживание все преимущества оказывались на
моей стороне.
  Беглец добрался до своей цели. Я увидел открывшуюся дверцу, но мой
вездеход уже начал подниматься вверх по склону. Оставалось надеяться, что
он не спасует перед задачей, которая оказалась по силам меньшей машине.
Огромный фургон с ревом карабкался все выше и выше, как пес, зубами и
когтями прокладывающий себе путь. Водитель еще не успел завести мотор,
когда массивный передний бампер ударил сзади его машину. На мгновение я
усомнился, хватит ли у нас сил справиться с задачей, но вездеход продолжал
с ревом и грохотом упрямо двигаться вперед и, наконец, вытолкнул "бронко"
за грань обрыва. Я затормозил на месте, которое он только что занимал, и
выпрыгнул наружу с оружием наготове.
  Маленький неустойчивый "форд" скользил вниз по отвесному склону дюны.
Водителю так и не удалось завести мотор. На моих глазах задние колеса
машины начало заносить вправо. Сначала едва заметное смещение
увеличивалось с каждой секундой. Наконец автомобиль развернулся почти
поперек склона, перекатился через крышу, остановился на левом боку и
остаток пути прочитал в этом положении, остановившись там, где склон
становился более пологим, приближаясь к лагуне.
  Мгновение спустя верхняя дверца открылась и появилась рука, сжимающая
пистолет. Затем из кабины выкарабкался, - вернее, начал выкарабкиваться -
мой несостоявшийся убийца. Я к этому времени успел прийти в себя и
приготовиться, удобно усевшись и упираясь локтями о колени. Обеими руками
я сжимал револьвер, мой собственный револьвер! Настала пора наконец
показать, на что я способен. Что я и сделал.

                                  Глава 15

  - Совсем не обязательно убивать всех подряд, сеньор Хелм, - заявил Рамон.
- Мы люди снисходительные и не требуем поголовного истребления. Кое-кого
из жителей Баха Калифорния можно и пощадить... Так ты говоришь, в дюнах
лежит еще один труп? Полагаю, его ты расстрелял так же хладнокровно, как и
этого беднягу. Стрельба по мишеням с вершины холма, просто и удобно!
  В голосе его звучало недовольство, возможно, вызванное тем, что я не
спустился к нему и заставил подниматься к себе на вершину песчаного холма.
Я уже проделал свою утреннюю зарядку, пора было поупражняться и ему.
  - Просто и безопасно, - повторил я. - Разумеется. Правда, тебе, амиго,
было еще проще и безопаснее отсиживаться в паре миль отсюда и выжидать,
пока прекратится стрельба. Предполагалось, что ты будешь меня прикрывать,
не так ли?
  Я тоже был не слишком доволен его поведением. Внизу его водитель
осматривал перевернувшийся "бронко" и свисающее из него мертвое тело.
Неподалеку стояла их служебная машина - большой пикап японского
производства с приводом на четыре колеса: ответ фирмы "Тойота" на выпуск
более крупного "лендровера". Ус антенны свидетельствовал о наличии
двухсторонней радиосвязи.
  - У меня имелась пара револьверов против двух парней, вооруженных
автоматами. И ты еще жалуешься, что я слишком круто обошелся с этими
мерзавцами? - добавил я. - Или ты считаешь, что мы тут устроили чемпионат
по стрельбе? Эти парни сделали все возможное, чтобы меня убить. Они
использовали свой шанс. Прикажешь их отпустить только потому, что
задуманное им не удалось? Возьмем, к примеру, этого парня в дюнах - он
изрешетил отличную рубашку, которую принял за меня, а возможно задел и
миссис О`Херн. У меня не было времени проверить. Что еще должен сделать
человек, чтобы оправдать не слишком тактичное с ним обращение?
  Рамон оставил мой вопрос без прямого ответа.
  - Об этом тоже стоит поговорить, - сказал он. - Неотразимая сеньора
О`Херн. Зачем ты привез ее с собой? На этот счет не было никаких
указаний...
  - Ей вздумалось ехать, и я не смог отказать. Мне кажется, что недавно она
серьезно пожалела о своем решении, но это уже ее проблемы, которые тебя не
касаются. - Я глубоко вздохнул. - Скажи своему парню остановиться, Рамон.
  - Что?
  ? Твой водитель. Он направляется сюда. Скажи ему ближе не подходить.
  - Но я не понимаю...
  - Все ты понимаешь, - оборвал я. - Откуда такая забота о двух мертвых
убийцах? В былые времена ты не отличался такой чувствительностью. Может
эти вооруженные до зубов ребята были твоими друзьями? Я же сказал! Еще
один шаг и я снесу ему башку! Сейчас же останови его!
  Рамон бросил на меня жесткий взгляд. Потом сделал едва заметное движение
рукой. Поднимающийся к нам человек остановился. Какое-то время мы так и
стояли. С моря налетел слабый ветерок. Справа взгляду наконец открылась
широкая гладь Лагуна де ла Муэртэ, от которой нас отделяли несколько дюн и
просторный серый пляж, на вид состоящий больше из грязи, чем из песка.
Выглядела эта Лагуна Смерти уныло и неприветливо, и я задумался, чью же
смерть она увековечила. Наверное, каких-нибудь бедняг моряков или рыбаков.
Что ж, мы неплохо поддержали старую традицию.
  - Лучше тебе сказать, что ты имеешь в виду, - очень спокойно произнес
Рамон. - Поговорим начистоту. Por favor.
  - Я имею в виду, что вам не помешало бы объясниться, сеньор Солана-Руис, -
ответил я. - Я наткнулся на засаду. С трудом отбился от нее. После чего
мой друг и коллега, который назначил мне встречу и обещал защиту,
прибывает, когда все уже закончилось, и выговаривает, что я слишком сурово
обошелся с двумя безобидными несостоявшимися убийцами... Проклятие, Рамон,
придержи своего парня! - я опустил руку на револьвер за поясом. - Ладно,
пусть идет! Зови сюда крестьян. Вызывай армию и флот. Ну же, действуй,
черт тебя подери! Ты задумал эту игру, так доводи ее до конца. Начинаем
второй тайм. Давай свисток и выбрасывай мяч. Вот только победителя ты не
увидишь. Не доживешь... Проклятие!
  Я судорожно втянул воздух. Видимо сказывалась запоздалая реакция. Рамон
слегка улыбнулся и повернул голову.
  - Амаде, - окликнул он. - Los cervezas. Pronto. Человек внизу повернулся,
подошел к "тойоте", нагнулся внутрь и вновь направился к нам, сжимая в
каждой руке по бутылке. Рамон бросил на меня вопросительный взгляд.
  - Теперь ему можно подойти?
  - Поступай, как знаешь, - ответил я. - Вблизи мне будет еще легче его
пристрелить. Хотя ты наверняка подсыпал в пиво яду.
  - Ты и в самом деле считаешь, что я пытался заманить тебя в ловушку?
  - Брось, - отозвался я. - Не надо со мной играть. Я прекрасно знаю, что ты
не колеблясь заманишь меня в ловушку, если тебе это будет на руку. Я и сам
поступил бы точно так же. - Не дождавшись ответа, я продолжал: - Укажи мне
разумную альтернативу. Ее нет. Кто здесь есть, кроме нас? Никого. Никто из
мертвецов никак не напоминает Эрнимана, разве что своим пристрастием к
автоматическому оружию. Согласен, он мог прислать их, но откуда ему было
знать, куда?! Этот же вопрос совсем недавно задала мне наша знакомая. Я в
некотором роде отмахнулся от нее, но вопрос стоящий. Ты единственный знал,
что я приеду сюда. Эти парни не следили за мной. Им сказали, где устроить
засаду. Они приехали сюда задолго до рассвета и ждали.
  Водитель добрался до машины. Это был смуглый коренастый мужчина с
короткими ногами, огромными плечами и грудью, напоминающий относительно
безволосую гориллу. Меня он окинул далеко не дружелюбным взглядом. После
чего протянул пиво Рамону.
  - С твоего позволения, - произнес Рамон, принимая бутылку. Поднес ее к
губам, сделал глоток и передал мне. - Итак, если пиво отравлено, мы умрем
вместе!
  - Salud у pesetas, - провозгласил я и пригубил напиток. - Так мне не
терпится услышать, на кого же если не на тебя, работали эти автоматчики.
  - Возможно, Амадо обнаружил на теле что-либо способное прояснить эту
загадку. - Он обратился к смуглому водителю, который достал из кармана и
передал ему бумажник. Рамон раскрыл его, взглянул на меня и протянул мне.
  - Это поможет, амиго?
  Я взял открытый бумажник и посмотрел на удостоверение под прозрачным
пластиком. Из него следовало, что владельца данного документа зовут Джон
Фердинанд Ортиц, и он является специальным оперативником Бюро Внутренней
Безопасности департамента.
  - Один из парней Юлера! - Я тихо присвистнул. - Разгуливающий по
территории иностранного государства с дружком-убийцей и парой незаконных
автоматов. Он что, возомнил себя сотрудником ЦРУ?
  - Ты провел сеньора Юлера на границе, помнишь? - отозвался Рамон. -
Заставил себя пропустить и выставил полным дураком. Некоторые люди никогда
не забывают подобных вещей.
  Я вздохнул.
  - Одно объяснение принято. Теперь растолкуй, каким образом им удалось
попасть в нужное место и в нужное время.
  Рамон оглянулся в сторону дюн.
  - Думаю, ты и сам знаешь ответ, Мэттью.
  - О`Херн? Но откуда ей было знать...
  - А ты не рассказывал о назначенной встрече? Даже не намекал?
  - Нет... постой-ка. Я как-то упомянул, что должен утром встретиться с
тобой на грязной дороге. И, наверное, притормозил, когда вчера проезжал
через перекресток, а, возможно, и оглянулся, чтобы убедиться, что это то
самое место, и мне не составит труда его отыскать. - Я нахмурился. - Но
даже если она собрала все это воедино, то каким образом передала
сообщение? Я не терял ее из виду... Хотя, пожалуй, и я, и она пару раз
справляли естественные потребности. Она могла что-либо передать или
оставить записку там, где ее потом найдут. Но что могло подвинуть ее
выдать меня Юлеру, человеку, который убил ее брата?
  - Полагаю, об этом, - ответил Рамон, - нам лучше спросить у самой дамы. Но
сначала закончим с пивом.
  Я сосредоточился на содержимом своей бутылки. Потом задумчиво произнес:
  - Есть только одно "но".
  - А именно?
  - Было бы очень удобно, если бы наша знакомая умерла именно тогда, когда
мы договорились все свалить на нее. Ведь мертвую можно обвинить в чем
угодно, не так ли?
  - Не думаешь же ты, что я...
  - Ты или твой Пятница. Вспомни старый ley de fuga и кто его изобрел. Не
хотелось бы, чтобы ее пристрелили только потому, что она испугается,
бросится бежать или что-то в этом роде. - Я допил пиво и протянул бутылку
Амадо, который с отвращением посмотрел на нее и забросил в кусты. Что ж,
он у себя дома. Какое мне дело, если ему нравится ходить по битому стеклу.
Я произнес:
  - Пожалуй, я предпочту позаимствовать твое оружие, Рамон, прежде чем
отведу тебя к ней. Естественно, только на время. И оружие сеньора Амадо. И
пойдем прямо отсюда, на случай, если у вас в машине припрятана запасная
артиллерия. Договорились?
  Я стал ждать. Прошло несколько томительных секунд, затем Рамон внезапно
улыбнулся:
  - Доверчивым тебя не назовешь. Я покачал головой.
  - Я стою перед тобой. Живой. Доверчивым я стану сразу, как только уйду на
пенсию.
  - Ты никогда не уйдешь на пенсию, друг мой. Слишком тебе нравится играть
своей жизнью. Когда-нибудь ты проиграешь, но на пенсию не уйдешь... Держи.
  Я взял протянутый мне пистолет, затем протянул руку за другим, с которым
неохотно расстался коротконогий богатырь Амадо. В результате, в сочетании
с двумя уже имеющимися револьверами, я обвесил себя оружием до такой
степени, что от одной нагрузки ноги, наверное, сжались как минимум на дюйм.
  - Сюда, господа, - сказал я.
  Нужное место оказалось ближе, чем я предполагал. Я опасался, что не узнаю
его - поросшие кустарником дюны трудно отличить одну от другой - и тем не
менее привел их прямо к знакомой уютной маленькой песчаной площадке, на
которой лежал еще один труп. Моя голубая рубашка все еще проглядывала
сквозь кусты на вершине холма, но не было заметно никаких признаков жизни.
И чего-то не хватало. Вновь исчез автомат мертвеца, хотя на этот раз сам
труп остался в том же положении, в каком его настигла моя пуля.
  Я посмотрел в сторону укрытия Клариссы и поморщился. "Никакой
самодеятельности, каким бы уместным тебе это не показалось", - говорил я
ей, но она никогда не была склонна выполнять указания.
  - Подождите здесь, - обратился я к Рамону. - Не стоит идти туда целой
толпой. Кажется, наша знакомая обзавелась автоматом. Сегодня она впервые в
жизни побывала под огнем. И возможно у нее немного сдали нервы.
  - Или немного нечиста совесть, - бросил Рамон.
  - Я уже знаком с твоей гипотезой, - сказал я. - И принимаю ее во
внимание... Ладно, к делу. - Я шагнул вперед и прокричал: Кларисса! Эй,
миссис О`Херн. Это я, Мэтт. Я иду к тебе, смотри, не делай глупостей.
  Ничто не пошевелилось, никто не ответил. Находясь все еще более-менее за
пределами опасной зоны, я тщательно продумал предстоящий маршрут, мимо
мертвеца и небольшого углубления, намеченного им в качестве укрытия, до
которого он так и не добрался, а оттуда - к подножию дюны Клариссы, где
надеялся спрятаться за песчаным гребнем. Когда собираешься приблизиться к
испуганной или, если верить Рамону, виновной девушке, у которой в руках
автомат, спешить не стоит. То, что она не ответила на мой зов, тоже не
сулило ничего хорошего.
  Я двинулся вперед.
  - Эй, миссис О, - прокричал я. - Все в порядке. Успокойся, война
закончилась...
  Я увидел, как вверху что-то зашевелилось и облегченно вздохнул. Она начала
подниматься из своей норы. Встала. В руках у нее...
  Я рванулся вперед и бросился на землю рядом с трупом в то самое мгновение,
когда автомат в ее руках зловеще загрохотал. Не имея опыта обращения с
оружием, она с трудом удерживала его и пули разлетались повсюду. Одна из
них ударила в прикрывающее меня тело, я почувствовал, как оно вздрогнуло.
Казалось, очередь не прекратится никогда, со всех сторон то и дело в
воздух поднимались тучки песка, но тут магазин закончился. Огонь
прекратился и воцарилась звенящая тишина. До меня донесся странный,
отдаленный сдавленный звук. Девушка на холме рыдала. Я осторожно приподнял
голову.
  - Нет! - всхлипывала она. - Ох, нет, нет, нет, пожалуйста, нет, я не хочу
умирать! Пожалуйста, не надо...
  Она отбросила в сторону пустое оружие, повернулась и побежала. Я поднялся
на ноги и бросился вдогонку настолько быстро, насколько позволял песок -
налево вокруг дюны. Прежде всего я испугался, что она заметила, куда упал
второй автомат и побежала за ним. Однако, когда я наконец увидел ее, она
направлялась в другую сторону, прочь от океана, падая и скользя по склону.
Потом добралась до земли и припустила, как олень. Я слышал, как она
истерически всхлипывает на бегу, но это не слишком замедляло ее
передвижение. Мои же карманы оттягивало чужое оружие, что отнюдь не
прибавляло мне скорости. Наконец она испуганно оглянулась через плечо,
оступилась и растянулась на земле. Я бросился на нее и прижал к грунту.
  - Нет, - бормотала она, - нет, нет, нет, не убивайте меня...
  - Успокойтесь, миссис О, - проговорил я. - Никто не собирается вас
убивать. Теперь встаньте, высморкайтесь и приведите себя в порядок.
Выглядите вы ужасно.
  - Мэтт? Но я думала... О Господи!
  - Давай, поднимайся. - Я нагнулся и помог ей встать. - Что на тебя нашло?
  - А ты как думал? - Угрюмо промолвила она, не глядя на меня. - Ты... ты
знаешь, что началось после того, как ты оставил меня там?
  - Я предупреждал, что возможно начнется перестрелка.
  - Перестрелка! Да тут разыгралась настоящая битва. Когда начали стрелять
из автомата и вокруг меня со свистом посыпались пули, я уж думала... Я
перепугалась до тошноты! Потом стреляли опять, а спустя долгое, долгое
время вдали раздалось еще несколько выстрелов. Я поняла, что они убили
тебя и теперь придут за мной. Поэтому я сбежала вниз, подобрала автомат и
ждала... ждала... Я стреляла в тебя? Почему ты не окликнул меня и не
сказал, что это ты? Я не узнала... Я не знала, что это ты...
  - Я звал, - ответил я. Кларисса встряхнула головой.
  - Я ничего не слышала. Ничего, кроме стука собственного сердца... А потом
я увидела, что они приближаются, их было трое и один вышел вперед, чтобы
меня убить...
  - Понятно.
  Внезапно она чисто по-женски принялась приводить в порядок свои
растрепанные волосы и измятую одежду. Потом, не глядя на меня, произнесла:
  - Ладно, давай, не стесняйся, скажи мне это! Джек всегда это говорил.
Когда я боялась сесть на лошадь или спуститься на лыжах с крутого склона,
он говорил, что хуже труса может быть... только большой трус.
  - Бедный брат Джек, - промолвил я. - Да уж, повезло тебе в жизни с
мужчинами. А вот и еще один, некий симпатичный латиноамериканец. Боюсь,
миссис О, что он намерен вас арестовать.
  - Арестовать меня! - прошептала она. - Но почему?
  - У него имеются некоторые странные предположения на ваш счет, и боюсь, он
счел, что недавняя стрельба их подтверждает. И я далеко не уверен, что он
не прав. К тому же он обладает здесь властью, которой я не имею. Так что
нам, похоже, придется ему подчиниться.

                                  Глава 16

  Мне удалось спустить вездеход вниз по песчаному склону и при этом не
перевернуться, несмотря на несколько тревожных моментов. Я пообещал себе,
как только выдастся свободное время, найти в пустыне укромный уголок и как
следует попрактиковаться, как обращаться с этой огромной машиной.
  "Тойота" поджидала меня на тропе у центральной части лагуны. Рядом с
машиной стоял Рамон с переброшенным через плечо зачехленным ружьем и парой
коробок с патронами в руке. Речь шла еще о рыбацких снастях, но таковых не
наблюдалось, а напоминать я не стал. Рамон шагнул вперед, осторожно
положил ружье на заднее сидение и уселся рядом со мной.
  - Минутку, - сказал я.
  Я подобрал сумочку, которую Кларисса оставила на сидении, и отдал ей. Для
чего пришлось протянуть руку в окно и вложить сумочку ей прямо в руки. Она
упорно не желала замечать моего присутствия. Кто-то отыскал и вернул ей
шляпку, и она натянула ее так низко, что лица почти не было видно. Хотя,
возможно, мне и ни к чему было его видеть. Умение читать мысли и
разгадывать сущность человека не относится к числу моих сильных сторон.
  Амадо двинулся на "тойоте" прочь. Это был неуклюжий, исцарапанный
автомобиль, совершенно не похожий на мою сверкающую новую игрушку с
твидовой обшивкой салона. Тем не менее, вне зависимости от внешнего вида,
мой большой "шевроле" полностью справился со своей задачей. Жаловаться не
приходилось. Я подошел к переднему буферу и осмотрел повреждения, но они
ограничивались лишь несколькими царапинами на хромированной поверхности. Я
вернулся и вновь занял место рядом с Рамоном, глядя, как "тойота"
постепенно исчезает из виду.
  - Ты уверен, что он управится с ней в одиночку? - поинтересовался я. - Это
большая, сильная девочка.
  - Амадо о ней позаботится.
  - Именно этого я и боюсь. Рамон посмотрел на меня.
  - Не беспокойся, ей не причинят вреда. Это я тебе обещаю. При наших
сегодняшних политических трудностях мы не можем позволить себе обидеть
богатую и влиятельную сеньору О`Херн из могучих Estados Unidos. Собственно
говоря, я даже хотел тебя поблагодарить за то, что ты отнял у нас оружие.
В противном случае, мы несомненно пристрелили бы ее, когда она открыла
огонь. Что привело бы к весьма щекотливым международным осложнениям. Прими
мою благодарность за то, что их удалось избежать.
  - Тем не менее, твоей благодарности недостаточно, чтобы порассказать мне о
той небольшой революции местного значения, которую вы здесь ожидаете, -
заметил я.
  Последовала короткая пауза, после чего Рамон рассмеялся.
  - Кому, как не тебе, знать, что такое секретность, амиго. Это дама тебе
поведала? Стало быть, муж ей доверяет. Весьма любопытно.
  Я повел фургон по едва заметной тропе.
  - Совсем не обязательно. Сама она утверждает, что подслушала кое-какие
важные беседы.
  - Да. И еще она утверждает, что не узнала тебя на расстоянии семьдесят
пять метров. Но уж убить-то тебя она точно пыталась, чтобы она не
утверждала.
  - Возможно, - сказал я, - тем не менее, мне известен случай, когда
неопытный агент, перепугавшись, пристрелил по ошибке двоих своих коллег,
приняв их за нападающих на него вражеских агентов. Это произошло в
точности как сейчас, при ярком дневном свете. Да что там говорить. Дикий
Билл Хикок, которого никак не назовешь сосунком, в критический момент убил
своего помощника, когда тот бежал по аллее специально, чтобы предотвратить
покушение на его жизнь. Когда дело доходит до оружия, реакцию человека
предугадать невозможно.
  Рамон опять рассмеялся.
  - А не вызваны ли твои галантные попытки оправдать сеньору тем, что она
успела одарить тебя своей благосклонностью, амиго? Ты же сам признавал,
что не понимаешь, что заставило ее следовать за тобой от самого Санта-Фе.
Теперь эта загадка проясняется, не так ли?
  Я не ответил. Становилось все жарче, и я щелкнул выключателем
кондиционера. Одолев первый подъем, мы увидели в четверти мили впереди
"тойоту", тяжело подпрыгивающую на жестких рессорах. Амадо двигался на
приличной скорости. Перед глазами у меня возник образ сидящей рядом с ним
большой девушки с удивительно милым лицом, в дорогом перепачканном
костюме, которая с каменным выражением игнорирует сумасшедшую тряску.
  - Нет, нет, - продолжал Рамон. - Не обманывай себя. Это хладнокровная,
умная и опасная женщина. Мы задержим ее до окончания этого дела, но потом,
боюсь, ее придется отпустить. К сожалению, судебная процедура не имеет
смысла. Пришлось бы слишком многое сделать достоянием гласности. К тому же
ей так и не удалось убить тебя на территории Мексики.
  - Мне очень жаль, - отозвался я.
  - Многие люди пожалеют, когда узнают об этом, - заметил Рамон. - В том
числе ваш сеньор Юлер.
  - Я все еще не понимаю этого человека. К сожалению, мне не удалось как
следует разглядеть автоматы, но вид у них знакомый. Неужто он и в самом
деле снабдил пару своих молодчиков оружием, принадлежащим правительству
Соединенных Штатов?
  - Нет, не настолько он глуп, - ответил Рамон. - Это были автоматы типа
РАМ-1. Весьма напоминают вашу полуавтоматическую винтовку МЗ сорок пятого
калибра, но имеют калибр девять миллиметров и изготавливаются в Аргентине.
На случай, если тебя это интересует, второй покойник числился старшим
специальным оперативником этого самого бюро и звали его Эрнест Диксон.
Фамилия типично англосакская, хотя человека с его внешностью не отличишь
от мексиканца.
  - Представь себе, что в штате Нью-Мексико фамилию Диксон зачастую носят
американцы испанского происхождения. Я знавал там кое-кого из Диксонов,
которые почти не говорили по-английски. Что ж, во всяком случае, никто не
усомнится в том, что Эндрю всем представляет равные возможности. - Я
поморщился. - Вне зависимости от расовой и половой принадлежности. И
все-таки, мне не ясно, что могло побудить состоятельную миссис Оскар
О`Херн связаться с человеком, который убил ее брата. Ладно, оставим это.
Если не возражаешь, остановимся, и я опробую ружье. Не подумай, что я не
доверяю твоим оружейникам, Рамон, просто предпочитаю сам пристреливать
оружие. А ты тем временем можешь посвятить меня в остальные пункты нашей
повестки дня...
  Рамон выполнил мое пожелание и пополудни я зарегистрировался в отеле
"Серенидад", неподалеку от устья окаймленной пальмами реки Санта-Розалия,
на периферии живописного городка Муледжо. Отель окружал пышный оазис
тропических джунглей - зрелище довольно необычное после нескончаемого
пустынного ландшафта Баха. Мы пересекли полуостров с запада на восток, от
Тихого океана к Калифорнийскому заливу и почти всю дорогу за нами следовал
некий осторожный тип в небольшом обшарпанном пикапе, который ни разу не
подъехал достаточно близко, чтобы я смог рассмотреть номер.
  Впервые "хвост" появился, когда мы с Рамоном остановились позавтракать,
уплатить по счету и переодеть меня в целую рубашку в гостинице "Эль
Президенте", где мы с Клариссой провели ночь. Во время
стошестидесятимильного переезда я замечал его в зеркале достаточно часто,
чтобы убедиться, что его присутствие не. случайно. Я не счел нужным
делиться своими наблюдениями с Рамоном, потому как ничуть не сомневался,
что мой преданный друг и надежный союзник прекрасно знает о ведущейся
слежке, поскольку сам ее и организовал. Предположительно речь шла о
небольшой подстраховке на случай, если я окажусь слишком несговорчивым
вблизи от критической зоны. Обсуждать ее не имело смысла. Тем не менее,
меня начало преследовать смутное ощущение клаустрофобии. Кольцо сжималось.
  Отель оказался более старым, чем предыдущий, с приземистыми,
оштукатуренными коттеджами, окружающими главное здание. Нам он, видимо,
прежде всего подходил тем, что до того, как шоссе было заасфальтировано и
люди получили возможность приезжать сюда с определенным комфортом, тут
располагался своего рода курорт для любителей рыбалки, с собственной
взлетной полосой, которой все еще можно было воспользоваться. Я захватил
свою сумку в отведенный мне номер, к счастью вторая сумка, которую мы
накануне приобрели для Клариссы, исчезла из предыдущего номера.
По-видимому, Амадо проявил определенную снисходительность и заглянул в
гостиницу по пути к месту ее предполагаемого заточения. Я смыл с себя
песок, оставшийся после утренних приключений, после чего в соответствии с
полученными указаниями отправился на поиски бара, где меня ожидал Рамон.
  Бар располагался в темном прохладном здании и был пуст, за исключением
бармена, Рамона и приземистого полного мужчины с загорелым лицом
преуспевающего американского бизнесмена, который обожает активные игры на
открытом воздухе в свободное от делания денег время, но все равно не
успевает израсходовать все, что съедает. Я с удивлением услышал донесшуюся
из его уст свободную испанскую речь, несравнимую с моим грубым
приграничным диалектом. Я не стал спрашивать, могу ли я подсесть к ним за
стол, просто подошел к стойке и заказал мартини. Порция мартини грозила
напомнить мне о том, о чем вспоминать не хотелось: романтическая Мексика и
ее романтический кактусовый сок сыграли со мной скверную шутку.
  - Присоединяйся ко мне, амиго, - раздался у меня за спиной голос Рамона.
  Американец, если он был американцем, исчез. Я прихватил свой бокал и
перешел за стол.
  - Не хотелось нарушать вашу беседу, - сказал я.
  - Это мой друг, - пояснил Рамон. - У него есть для нас новости. События
развиваются быстро. Мы с тобой на день отстаем от генерала Эрнандо Диаса и
его друга янки, мужа сеньоры О`Херн, Оскара. Они прилетали сюда вчера на
самолете О`Херна с симпатичным piloto. Провели две встречи с определенными
людьми, здесь в Муледже и в Санта-Розалии, в сорока милях к северу.
Сегодня аналогичная встреча состоится в Лорето, в шестидесяти милях к югу.
Завтра они отправляются в Ла Пас.
  - Похоже, времени на рыбалку у них почти не остается, - заметил я.
  Рамон покачал головой.
  - Поскольку теперь ты в курсе происходящего, я не стану тебя убеждать, что
речь там шла исключительно о рыбалке. Как ты несомненно заметил, я даже не
потрудился снабдить тебя снастями. Ввиду столь лихорадочной деятельности
представляется маловероятным, что тебе удастся присмотреть за ними,
изображая рыбака, как это исходно планировалось. Придется выработать новый
план. Пока же я попрошу тебя оставаться здесь. Кажется, у нас появилась
нить, ведущая к самому Эрниману, но информация нуждается в подтверждении.
Предположительно, его видели выезжающим из Ла-Пас на машине и
направляющимся на юг. Я слетаю туда и разузнаю подробности.
  - К югу от Ла-Пас лежит не такой уж большой кусок Баха Калифорния, не так
ли?
  - Наоборот, Кабо Сан Лукас, который расположен в крайней южной точке
полуострова, отделяют от города почти двести километров дороги. Там
имеется несколько крупных отелей для туристов и любителей рыбалки: в этих
местах отлично клюет рыба. Возможно, Эрниман получил информацию о планах
Диаса, которой мы еще не располагаем. Возможно, он отправился туда, чтобы
дождаться приезда генерала. Я дам тебе знать сразу же, как только буду
располагать достаточной информацией. Если не возражаешь, оставлю Амадо
приглядеть за тобой. Будь готов выехать по первому же сигналу... Кажется,
это приземляется мой самолет. Adios, amigo.
  Рамон поспешно вышел. Я не стал его провожать. Вскоре послышался шум
поднимающегося самолета.
  Я выпил второй мартини и решил, что для агента со стальными нервами и
острым как бритва умом этого достаточно. Предпочтительно оставаться
трезвым, учитывая количество людей, которые ратуют за мою отставку, не
говоря уже о тех, кто с ними солидарен, но не высказывает своих убеждений
открыто. Я выписал чек и вышел прогуляться вдоль окруженной пальмами
мутноватой реки. Место выглядело подходящим для аллигаторов, если бы
таковые водились в Мексике, но единственными виденными мной до сих пор
представителями дикой фауны были чайки и какие-то длинноногие белые
прибрежные птицы, возможно, цапли. Не отстающего от меня коротконогого
мужчину я отнес к разряду домашних животных, что, конечно, не делало его
менее опасным. В конце концов статистика свидетельствует, что самое
опасное животное на североамериканском континенте - обыкновенный домашний
бык.
  Я задумался, куда Амадо пристроил Клариссу О`Херн, прежде чем
переключиться на меня. Потом вздохнул, сожалея об отсутствии простого
способа отличить хороших парней от плохих. Не говоря уже о девушках. И
направился назад в коттедж, чтобы смыть перед обедом все еще оставшийся
песок. Я уже успел вставить ключ в замочную скважину, когда заметил, что
оставленный мной по привычке "сигнализатор" смещен. Кто-то заходил в дверь
после того, как я вышел из номера. Возможно, горничной вздумалось
поправить постель, хотя не настолько это изысканный отель, да и время не
слишком подходящее. Я заметил, что мой телохранитель приближается со
стороны реки.
  В результате я встал перед дилеммой. Если я войду в номер обычным образом,
а гость окажется настроенным не слишком дружелюбно, то внезапно
распрощаюсь с жизнью, и Амадо останется разве что насладиться местью. С
другой стороны, если я прибегну к обычным мерам предосторожности, а внутри
меня ждет кто-то из друзей, мое поведение выдаст его присутствие... Пока я
раздумывал, изнутри донеслось негромкое постукивание по двери: четыре
легких удара, а затем еще два. Я облегченно вздохнул и перешагнул через
порог.
  - Закрой дверь, быстро, estupido! - донесся до меня тихий шепот из темноты
справа.
  - Привет, Норма, ты объявилась в самое время, - отозвался я.

                                  Глава 17

  Вирджиния Домингуэс, наша девушка в Баха, оказалась меньше, чем я ее
запомнил. В сравнении с моей недавней спутницей она выглядела крошечной:
симпатичная черноволосая, черноглазая куколка-сеньора с кожей оливкового
цвета, которую, казалось, только что достали из упаковки, где остались
обязательное длинное пышное платье, кружевная мантилья и веер.
  В действительности же она была одета в истертые до белизны джинсы,
которые, похоже, выдержали не одну схватку со стиральным порошком и
расписную льняную полублузку с небольшим вырезом и короткими рукавами,
опускающуюся всего на дюйм ниже груди. Нижняя часть сего одеяния
отсутствовала, оставляя ее талию открытой. Штаны облегали ее настолько
плотно, что, казалось, в них опасно садиться, но свободно расширялись
книзу. У меня в памяти еще остались те времена, когда джинсы считались
аккуратной и практичной рабочей одеждой, подходящей для верховой езды.
Невольно подумалось, что попробуй она подступиться к пугливому жеребцу в
своих развевающихся брюках и попадания в ближайшие кактусы ей не миновать.
  Однако, в данном случае развевающиеся штанины оказались весьма полезными.
Пока я ее разглядывал, Норма наклонилась, приподняла одну из них,
демонстрируя точеную маленькую ножку, украшенную хитрыми ножнами, в
которые она вложила зловещий маленький нож, прежде нацеленный на меня.
  - Все та же хладнокровная стальная девочка, - заметил я.
  - Задерни занавески, чтобы я наконец смогла выбраться из этого угла, не
попадаясь ему на глаза. А то я уже устала ползать по полу. Ты знаешь, что
за тобой следят?
  Я выглянул в окно и увидел Амадо, человека-гориллу. Он покуривал сигарету,
опираясь на дерево неподалеку. Я задернул шторы и опять повернулся к
маленькой темноволосой девушке в углу, раздумывая, каким образом Роджер
намеревался ее использовать, и что делать с ней мне теперь, когда она
наконец обнаружилась.
  Несомненно, некоторые задания требуют участия привлекательной женщины, в
других весьма удобно иметь под рукой человека, мастерски владеющего ножом,
а иногда просто не помешает присутствие рядом живого теплого тела.
Настоящий случай не подходил ни под одно из этих определений. Вероятность
того, что Эрниман, которому предстоит ответственная работа, увлечется
красивой женщиной и позволит себя зарезать, представлялась ничтожно
маленькой, а другого применения талантам Нормы я не видел. Я знал, что она
не слишком хорошо владеет огнестрельным оружием. Посылать ее против
опытного противника, вооруженного автоматом, было равнозначно убийству.
Точное ружье и немного удачи позволяли надеяться, что я и сам управлюсь с
заданием, не подвергая опасности жизни других людей.
  Совсем недавно я избавился от груза ответственности за одну девушку, хотя,
возможно, и не совсем так, как мне бы хотелось. И обнаружил, что не
испытываю ни малейшей радости от появления новой подопечной, хотя,
естественно, никак этого не проявил.
  Я включил свет.
  - Рамон сказал, что поручил своему водителю защищать меня, - проговорил я.
- Правда, не уточнил, от чего. И еще забыл упомянуть о парне, который не
отставал от нас всю дорогу от Гуэрреро Негро...
  - Это был не парень, а я, - сказала Норма. - Пока мы не доехали до
памятника на двадцать восьмой параллели, я старалась держаться подальше,
не попадаясь на глаза, но когда начались более цивилизованные места,
решила, что могу подъехать поближе. В северной части нет достаточно
больших городов, чтобы упустить твой огромный автобус, но я боялась
потерять тебя в Санта-Розалии или Муледже.
  Она подошла к ближайшей кровати, проверила ее кончиками пальцев и с
удовольствием, как ребенок, плюхнулась на нее. Но я-то прекрасно помнил,
что в свое время получил убедительные доказательства того, что она уже не
ребенок. Случилось это во время одной из тех молниеносных операций,
которые не редкость в нашем деле: все приготовления были сделаны и нам
предстояло провести томительную ночь в ожидании критического момента.
Возможно, обоих нас тогда подтолкнула и неуверенность в том, как долго мы
еще проживем.
  Когда Норма, откидывая закрывающие лицо длинные блестящие черные волосы,
посмотрела на меня, я понял, что и ей припомнился маленький грязный
гостиничный номер в далеком испаноязычном городке. Тем не менее, не могу
сказать, что нас с ней связывали какие-то нежные чувства. Случившееся
тогда помогло на мгновение расслабиться, забыть о серьезном и опасном
задании. Словом, между нами не существовало и намека на романтические
взаимоотношения и все-таки это еще больше утверждало меня в нежелании
лишний раз подвергать опасности ее жизнь.
  - Не хочу показаться излишне любопытной, - проговорила она, - но кто эта
огромная широкоплечая милашка, которую ты повсюду таскаешь за собой?
  - Эта милашка - миссис Оскар О`Херн из Аризоны - ты наверное слышала об
"О`Херн Инкорпорейтед". И еще она сестра Роджера.
  - Я и не знала, что у Роджера есть сестра.
  - Тем не менее, это так. Когда-то он рассказывал мне о ней. Она и в самом
деле та, за кого себя выдает. Он послал ее предупредить меня несколько
дней назад, когда над головой начали собираться тучи. Думаю, тебе
интересно будет узнать, что ее муж состоит в дружеских отношениях с
генералом Эрнандо Диасом, о котором ты, возможно, слышала.
  Норма наморщила своей маленький нос так, как она это обычно делала.
  - И какой же в этом смысл? - поинтересовалась она. - Ты разгуливаешь с
женой, а Диас - с мужем...
  - Милая моя, в этом задании не стоит искать смысл. К тому же с женой я
больше не разгуливаю. Солана-Руис прибрал ее к рукам и куда-то упрятал. Он
считает ее весьма опасной женщиной и возможно он прав.
  - Судя по его виду, он считает себя специалистом по женскому полу - я
присмотрелась к нему, когда вы завтракали сегодня утром. Не нравятся мне
эти латиноамериканские красавчики macho, Мэтт. ? Я улыбнулся.
  - Кто бы говорил! У тебя что, появились расовые предрассудки, Чикана.?
  Вот этого мне говорить как раз и не стоило. Глаза Нормы сузились.
  - Не смей меня так называть! - огрызнулась она. - Давай предоставим
спесивым американским pachucos изображать из себя борцов за идею и
пускаться в высокопарные рассуждения о La Raza - Расе с большой буквы.
Можно подумать, что она чем-то лучше всех остальных! Почему-то другие
народности, вроде вас, шведов, не носятся с подобной чепухой.
  - Кто здесь швед? - невинно поинтересовался я. - Тут собрались одни
Americanoz, дорогая.
  - Именно это я и имею в виду! - заявила она. - Ты не выставляешь напоказ
свое чистокровное скандинавское происхождение, не кичишься чистотой крови
и прочим вздором. Так зачем вести себя так, как будто считаешь, что я
способна на подобную глупость?
  - Ладно, ладно, - успокоил я ее. - Не кипятись. Приношу свои извинения за
все, что требует извинений... Так поэтому ты и не связалась со мной
раньше? Потому что я был не один?
  Норма помедлила с ответом.
  - Скажем, это представляло определенное неудобство. Я не знала, насколько
ты ей доверяешь.
  - Насколько мне помнится, тебе было поручено связаться с людьми Рамона по
телефону.
  - Si, jefe, - сказал она. - Я не забыла инструкции, jefe, и покорнейше
прошу меня простить за то, что не выполнила их. Однако, после того, что
случилось в Тихуане, у меня появились сомнения относительно Рамона и его
людей. Как только я пересекла границу, меня остановила парочка прилично
одетых мужчин. Они походили на мексиканцев, говорили на хорошем испанском
языке, а вели себя так, как ведут себя полицейские во всем мире. Вежливые
полицейские, но все-таки полицейские. После этой небольшой стычки с
властями, если они и правда представляли власти, мне показалось
нежелательным звонить, пока не выяснится, кто и какую игру ведет. К тому
же я никогда не доверяла всем этим "рукопожатиям через границу".
  Мгновение я смотрел на нее, вспоминая два трупа, лежащие среди песчаных
дюн, неподалеку от Лагуна де ла Муэртэ, и виденное мной удостоверение
сотрудника БВБ.
  - Возможно, ты несправедлива к Рамону, - сказал я. - Не думаю, чтобы эти
люди работали на него. Так говоришь, они остановили тебя в Тихуане? Но
теперь-то ты в Муледже, в шестистах милях к югу. Ты ничего не опустила?
  Норма передернула плечами.
  - Всего лишь старый трюк со шнурками. Как я уже сказала, вели они себя
вежливо. И уж конечно не могли допустить, чтобы несчастная девушка
наступала на развязавшийся шнурок всю дорогу до машины.
  - Хочешь сказать, что тебя не обыскали?
  - Что ты, - довольно проговорила она. - Они вытащили из моей сумочки кусок
железа, который я таскаю с собой специально на этот случай. Так сказать,
украшение. Мужчинам свойственно полагать, что после того, как у девушки
отобрали револьвер, им уже нечего опасаться. Эти не были исключением.
  Я улыбнулся.
  - Так они позволили тебе задержаться и завязать шнурок? Умеешь же ты
прикидываться невинной овечкой. Ты их убила?
  Она покачала головой.
  - Я сочла, что это будет не дипломатично, если они и в самом деле работают
на мексиканское правительство. Я всего лишь махнула лезвием перед носом у
одного, а он так поспешно дернулся назад, что перевернул и второго. И
побежала со всех ног. После того, как они окончательно отстали, я отыскала
деревушку, именуемую Ла Хара, в которой обитают практически одни
Домингуэс. Поприветствовала свою мексиканскую родню, после чего
позаимствовала пикап с баховским номером и в соответствии с указаниями
направилась на встречу с Роджером.
  И раз уж мы об этом заговорили, что случилось с Роджером?
  - Угадай с трех раз, - ответил я. - Я здесь, не так ли?
  Мгновение она молчала, потом вздохнула.
  - Что ж, для сумасброда он был неплохим парнем, но мне всегда было страшно
работать с человеком, который относится к смерти с таким легкомыслием.
Если ему хочется эффектно удалиться, дело его, но послужить при этом
декорацией, - нет уж, увольте.
  Последовала еще одна пауза. Пора было сменить тему.
  - Как ты меня нашла? - спросил я.
  - Ты же приехал к месту встречи у Лагуна Сэка, не так ли? Я пролежала на
одном из местных холмов так долго, что птицы успели свить гнезда у меня в
волосах. В Энсенаде я раздобыла дешевый бинокль. Разумеется, мне не
терпелось броситься к тебе на шею, но учитывая случившееся в Тихуане и
твою не предусмотренную инструкциями попутчицу, я решила продержаться еще
пару дней, пока не удастся переговорить с тобой наедине... Мэтт, что
вообще происходит? Как умер Роджер? Кто были эти люди в Тихуане? Кто
сегодня утром устроил перестрелку у моря - я намеревалась отправиться туда
и помочь в случае, если тебе угрожает опасность, но Рамон следил за
дорогой, а мой "датсун" недалеко уедет по песку. Я и так еле оттуда
выбралась.
  - Теоретически, - сказал я, - мы просто отслеживаем профессионального
устранителя по фамилии Эрниман, который разозлил кого-то в Вашингтоне, а
может, они просто решили, что хватит ему гулять на свободе. В
действительности же, все намного сложнее... Не хочешь отведать мескаля,
пока я буду излагать эту длинную и несвязную историю?
  Я опять сболтнул лишнее.
  - Может быть хватит подчеркивать мою расовую принадлежность? - огрызнулась
она. - Я пью виски и джин не хуже вас, белых, масса Хелм!
  - Да успокойся ты, - проговорил я. - Я предложил вам мескаль, мисс
Домингуэс, потому что в Энсенаде мне попался именно он. Если он вас по
каким-то причинам не устраивает, давайте не будем раздувать из этого
проблему международного масштаба.
  Мгновение спустя она криво улыбнулась.
  - Извини, Мэтт. Возможно, я принимаю это слишком близко к сердцу...
  На то, чтобы посвятить ее в курс дела, у меня ушло около получаса. Когда я
окончил свой монолог. Норма молча взяла в руку бокал. Я щедро наполнил
его, после чего налил немного себе. Нельзя было забывать, что я и так
опережаю ее на пару бокалов мартини.
  - Так ты считаешь, что люди, схватившие меня в Тихуане, работали на Эндрю
Юлера, - задумчиво промолвила она. - Думаешь, они намеревались отвезти
меня назад, в Соединенные Штаты? А потеряв меня, устремились за тобой с
более решительными намерениями?
  - Такова .последняя гипотеза, которую, возможно, еще придется пересмотреть.
  - И на моем счету в банке лежат двадцать кусков, которые мне не
принадлежат? - Она бросила на меня лукавый взгляд. - Как же мне
предлагается ими распорядиться?
  Я улыбнулся.
  - Не жадничай. Кстати, у меня есть еще кое-что, способное заинтересовать
твою корыстолюбивую натуру.
  Норма неуверенно приняла протянутый ей целлофановый сверток.
  - Что это?
  - Часть неправедных расходов Роджера. Его сестра Кларисса передала деньги
мне по его поручению. Нам с тобой предлагается заткнуть их в глотку
отправителю, когда выясним, кто это сделал. Полагаю, мы вправе истратить
часть на выяснение личности интересующего нас человека. Тем более, что на
его долю их все равно хватит.
  - В глотку, как бы не так, - проговорила Норма. - Думаю, эта его сестра
передала тебе завуалированную версию. Роджер указал бы другое место. - Она
осмотрела пачку банкнотов в виниловом конверте. - Так зачем ты мне их
даешь, Мэтт? Растолкуй это маленькой глупой девочке.
  - Придержи деньги на случай, если тебе понадобится кого-нибудь подкупить,
приобрести новую машину или что-нибудь еще, либо незаметно перебраться
назад через границу.
  - Через границу? - Она с недоверием уставилась на меня. - О чем ты
говоришь?
  Я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более внушительно.
  - Нам с тобой придется определить кое-какие важные приоритеты, куколка.
Нет никаких сомнений, что впереди нас ожидают неприятности, но не меньшие
неприятности остались и позади. Не забывай, что мы с тобой практически
люди без родины, изменники и изгои. Нас схватят сразу же, как только мы
сунемся домой. Есть там парень, который от всей души ненавидит нашу
организацию и сделает все возможное, чтобы стереть ее с лица земли. И
возможно ему это удастся, если мы с тобой не придумаем, как его остановить.
  Норма облизала губы.
  - Ты забываешь, что мы здесь не затем, чтобы сводить счеты с Эндрю Юлером.
  - Совершенно верно, - согласился я. - Но дело в том, что Эрниманом можно
заняться и в одиночку. Мне не раз приходилось иметь дело с людьми вроде
него. Но было бы приятно сознавать, что кто-то готовит мне триумфальную
встречу на нашем родном ранчо.
  Она прищурившись посмотрела на меня.
  - Почему бы тебе просто не отослать маленькую беззащитную девочку в
безопасное место?
  - С вами невозможно договориться, мисс Домингуэс, - вздохнул я. - То я у
вас закоренелый расист, то сентиментальный недотепа. Ты же прекрасно
знаешь, что я не колеблясь вышибу тебе мозги, если узнаю, что для
выполнения задания требуется женское тело ростом пять футов два дюйма. Так
что не говори чепухи.
  Норма поколебалась.
  - И все-таки мне бы не хотелось забраться в такую даль только для того,
чтобы вернуться в Штаты и оставить тебя один на один с матерым волком.
  Я почувствовал, что чаша весов склоняется в мою сторону, но никак этого не
проявил.
  - Не надо себя обманывать. Эрниман - пустяк в сравнении с тем, что
предстоит сделать тебе. Тут силы закона и порядка находятся более-менее на
моей стороне. По ту сторону границы они ополчатся против тебя. Тебе
предстоит незаметно перебраться через границу и обвести вокруг пальца всех
агентов БВБ, которые разыскивают тебя на Юго-Западе.
  Норма еще немного поколебалась, потом недовольно скривилась.
  - Ладно, герой-викинг, так что же мне делать?
  - Так кто тут говорит о расовых предрассудках? - Я помолчал, собираясь с
мыслями и продолжил: - Тебя будут интересовать две вещи. Во-первых, место,
где убили Роджера. По какой-то причине люди Юлера весьма болезненно
реагируют на упоминание о нем. Выясни, почему. Место это может оказаться
где угодно, но интуиция мне подсказывает, что оно не дальше дня пути от
Юмы, где схватили Роджера.
  - День пути от Юмы, - сухо повторила она. Сюда попадает американская
территория от Тихого океана до Техаса, в зависимости от того, как быстро
ехать.
  - Разве я обещал, что это будет просто? - помолчав, я продолжал: -
Во-вторых, тебе нужно будет узнать, как на самом деле возникла эта
перестрелка. В истории, которую я слышал, имеются определенные
несоответствия, позволяющие кое-что предположить, но нам нужны факты.
Думаю, ключом может послужить Грегори Коутис. Я уже рассказывал ему о
тебе. Разумеется, он один из доверенных людей Юлера и даже участвовал в
перестрелке, но мне кажется, что ему все это не слишком по душе. Он
напоминает вылепленного в БВБ пластилинового человечка, который постепенно
узнает окружающий мир. Думаю, если найти к нему правильный подход, Коутис
может тебе пригодиться. Конечно, если он еще жив и тебе удастся его найти.
Если он мертв, ты попытаешься выяснить, кто и как...
  Десять минут спустя я вышел из номера и направился в сторону обеденного
зала в главном здании отеля. Краем глаза я заметил, как моя официальная
тень отрывается от подпирающего его дерева и подыскивает себе новый
удобный наблюдательный пункт на низкой стене, отделяющей территорию
гостиницы от взлетной полосы. Новое место позволяло ему следить за дверью
зала, но не давало видеть мой коттедж. Норма могла незаметно удалиться, на
что мы и рассчитывали.
  Я был доволен как бойскаут, совершивший свой обязательный добрый поступок.
К тому же мысль отправить Норму копнуть под мистера Юлера представлялась
мне совсем неплохой, раз уж я не мог подыскать ей применения здесь.

                                  Глава 18

  Внутри здания я отыскал низкий, мрачный и неуютный обеденный зал с
примитивной обстановкой. Несколько столов занимали любители и любительницы
рыбалки, счастливыми, пьяными голосами рассказывающие друг другу о своих
трофеях - в основном на английском языке. Я занял небольшой столик у стены
и был погружен в изучение меню, когда темнокожий мужчина в углу поднялся и
вышел из помещения. Его собеседник, мужчина с волосами песочного цвета в
зеленой куртке, остался в одиночестве за круглым столом.
  Никто из них даже не оглянулся в мою сторону. Тем не менее, в голове у
меня немедленно вспыхнул тревожный красный сигнал и зазвучал пронзительный
сигнал тревоги. Я запоздало осознал, что оставшийся мужчина мне знаком. Во
всяком случае, я видел его фотографию и читал досье - довольно толстую
папку. К сожалению, все эти Великие Белые Охотники выглядят на одно лицо,
вплоть до сети морщин вокруг бледно-голубых глаз, аккуратных усиков
песочного цвета, сверкающих передних зубов и способности поглощать виски в
невообразимых количествах. Затем я припомнил имя: Хантингтон. Полковник
Питер Уолворт Хантингтон, солдат удачи, человек незаменимый во
всевозможных мелких вооруженных конфликтах, но принимающий участие лишь в
тех из них, которые гарантируют его довольно высокие гонорары.
  Солдаты не часто привлекают наше внимание. Как правило, мы позволяем им
вволю стрелять друг в друга, но у каждого правила есть свои исключения. Я
ознакомился с биографией данного экземпляра несколько лет назад, когда
готовился к выполнению задания в одной латиноамериканской стране,
расположенной дальше к югу. Тогда там происходило нечто вроде революции, и
Хантингтона наняли в качестве военного советника восставших. В тот раз мне
с местной помощью удалось сорвать военный переворот, избавившись от его
организатора прежде, чем Хантингтон успел прибыть к месту службы. В
результате нам так и не довелось встретиться, но досье свидетельствовало,
что полковник - личность не слишком приятная. Правда, среди людей его
профессии таких и не водится. Да и среди моих коллег, наверное, тоже.
  Появление полковника в Баха в это самое время не слишком меня удивило.
Ведь Кларисса, говоря о всемогущей "Сенктуэри корпорейшн", упоминала о
возможности привлечения в Баха наемников. Однако присутствие Хантингтона в
Муледже в день моего прибытия трудно было списать на счет обычного
совпадения. Я заказал обед и заставил себя расслабиться и ждать
дальнейшего развития событий, понимая, что допустил ошибку, которая в
нашем деле зачастую стоит жизни. Поглощенный заботами о будущем, я упустил
из виду первоочередные проблемы. Обстановка в Штатах занимала меня
настолько, что я даже направил туда агента, тем временем, как мне
следовало сосредоточиться исключительно на Баха Калифорния Сур.
  Я не ожидал встретить здесь серьезных противников, за исключением самого
Эрнимана. Даже чуть было не захлопнувшаяся ловушка в Лагуна де ла Муэртэ
не заставила меня сесть и хорошо все обдумать. В результате я оказался
загнанным в угол. Оставалось непонятным, зачем Хантингтону вздумалось
показываться на глаза, но мне следовало предвидеть такую возможность и
подготовиться к ней. Невозможно побывать в местах, где готовится революция
и не наткнуться на одного из будущих революционеров.
  Что ж, теперь оставалось только ждать, когда выяснится, что именно задумал
этот гениальный ландскнехт в зеленой куртке. Тем временем, поскольку
голодание вряд ли могло пойти мне на пользу, я сосредоточился на поданной
рыбе, сопровождая ее пивом. Тем не менее, от десерта я отказался. Это был
пирог с фруктовой начинкой, национальное блюдо, от которого настоящие
мексиканцы приходят в полный восторг, но я еще в детстве поклялся, что
когда вырасту и смогу есть все, что захочу, я прежде всего откажусь от
липкого заварного крема...
  Темнокожий мужчина вернулся, когда я ел. На фоне модных нынче диких
африканских причесок, его гладко выбритая голова производила зловещее
впечатление. Это была узкая голова с сильным упрямым скуластым лицом
среднего возраста, посаженная на худощавое тело бегуна. Мне припомнилось,
что он тоже фигурировал в досье, по-видимому, с Хантингтоном их связывали
давние отношения. Фамилию его вспомнить не удалось.
  Я потягивал черный кофе и наблюдал, как к ним присоединяется третий
мужчина: маленький худощавый тип в французском берете. Последний уселся
рядом с Хантингтоном, пошептал ему прямо в ухо и передел что-то под
столом. Странное международное трио собралось за угловым столиком,
спокойное и настороженное, посреди шумных подвыпивших американских
рыбаков. Я не знал маленького француза, если он и вправду был француз, но
интуиция подсказывала, что человек с такими маленькими крысиными глазками
и огромным носом вряд ли годится мне в друзья.
  Все трое старательно игнорировали мое присутствие, подтверждая мои
опасения, что их сегодняшние планы самым непосредственным образом связаны
с моей персоной. Я почувствовал себя медведем, взобравшимся на дерево и
разглядывающим оттуда прицеливающихся в него охотников и рычащих собак.
Тут Хантингтон неспешно встал - высокий, поджарый мужчина - и наконец
снисходительно посмотрел в мою сторону. После чего направился к моему
столу.
  - Не делай глупостей, старина, - сказал он. - У нас ваша девчонка.
  Он положил на стол передо мной упакованные в целлофан деньги. Рядом легли
хитроумные маленькие ножны с ножом внутри. Добрый поступок не состоялся.
Мне подумалось, что я разбрасываюсь женщинами направо и налево. Одну
забрал Рамон, вторая попала в лапы этой компании. Во всяком случае такие
размышления позволяли не вспоминать о гостиничном номере в Мехико.
  - Она у вас живая или мертвая? - спросил я. И с удовлетворением отметил,
что мой голос прозвучал спокойно и невыразительно.
  Хантингтон обиженно посмотрел на меня.
  - Дорогой мой, ни о каком убийстве не может быть и речи. Во всяком случае,
об убийстве американских агентов. Нам ни к чему осложнения с вашей
страной. Мы всего лишь намерены попросить вас не вмешиваться в важные
события, которые вскоре произойдут здесь в Баха. После чего отпустим вас
на все четыре стороны. - Он замолчал. Я никак не отреагировал. Хантингтон
продолжал:
  - Француа пришлось выбросить вашу девочку в ее маленькой машине на
обочину, но он утверждает, что серьезно она не пострадала, в худшем
случае, легкая контузия и сломанная ключица. Он мастерски водит машину и
наверняка выбрал подходящее место. Этот человек никогда не ошибается.
  - Мои поздравления, - отозвался я. - Присаживайтесь и изложите свой
сценарий, полковник Хантингтон. На губах мужчины появилась тонкая улыбка.
  - А я-то думал, следует ли мне представиться. Мы ведь почти встретились
однажды, не так ли, мистер Хелм? - Он опустил взгляд. - Я сказал, что ни о
каком убийстве не может быть и речи, имея в виду умышленное убийство.
Однако люди, бывает, погибают случайно, из-за неосторожного обращения с
оружием. Говорю об этом на тот случай, если то, что вы держите под столом,
окажется револьвером. Еще должен заметить, что ваш местный телохранитель
крепко спит снаружи - мой Сими отлично умеет обращаться с часовыми и
охранниками. Кстати, снаружи есть и другие мои люди. Если начнется
перестрелка, живым вам отсюда не уйти.
  - То же касается и вас, полковник, - заметил я.
  - В этом случае никто не сможет сдержать моих людей, и они в порыве горя
несомненно убьют девчонку. Я внимательно посмотрел на него.
  - Теперь, когда мы достаточно порычали друг на друга, нам остается только
помочиться под ближайший телеграфный столб и можно считать, что с
формальностями покончено. Предлагаю покончить с угрозами и перейти к делу.
  Полковник поколебался, потом отодвинул стоящий рядом со мной стул и сел.
  - Мне просто хотелось изложить ситуацию достаточно ясно, старина, - сказал
он.
  - Что ж, в этом вы не преуспели, - отозвался я. - Вы позабыли о главной
детали. Что представляет собой ваша кость?
  Он нахмурился.
  - Что вы имеете в виду?
  - Чем именно я вызвал ваше недовольство, полковник? Почему мое присутствие
в Баха настолько беспокоит вас, что вам пришлось устранить моего
сопровождающего, захватить помощницу, а напоследок угрожать мне похищением
и смертью? Чем я заслужил такое внимание?
  - Вам это непонятно?
  - В противном случае я не стал бы и спрашивать. Хантингтон резко махнул
рукой.
  - Давайте не будем разыгрывать спектакль, Хелм. Думаете, я забыл генерала
Сантоса? Я уверен, вы помните Сантоса, несостоявшегося диктатора, который
именовал себя Эль Фуэртэ в Коста Вердэ, по-моему, именно такое кодовое
название вы придумали для этой страны. Операция Коста Вердэ. У меня там
намечался весьма выгодный контракт, но вы застрелили Сантоса. Признаю, это
был превосходный выстрел, более чем с пятисот метров. И даже приношу
несколько запоздалые поздравления. Но одного раза вполне достаточно. Я не
намерен больше терять генералов и работу по вашей милости. Когда я узнал о
вашем прибытии и его цели...
  - Постойте! - прервал его я. - Давайте говорить напрямик. Стало быть, вы
захватили мою помощницу и окружили меня, потому, что считаете, что мы
намерены покушаться на жизнь вашего бесценного и незаменимого генерала
Диаса?
  - А почему же еще? - удивленно поинтересовался он. - Об этом
свидетельствуют наши информаторы и это совпадает с тем, что нам известно о
вас, старина. Вы мастер по устранению неугодных людей. Собственно говоря,
все мы здесь этим занимаемся, но вы и ваша очаровательная коллега
специализируетесь на индивидуальных мишенях, тогда как мы, если можно так
выразиться, действуем более грубо. Кто другой мог заинтересовать вас или
правительство Соединенных Штатов здесь, в Баха, кроме потенциального
возмутителя спокойствия, генерала Эрнандо Диаса? Вас явно направили
сделать с Диасом то же самое, что несколько лет назад вы сделали с
Сантосом, причем по той же причине. Нам даже известно, что ваши
мексиканские союзники успели снабдить вас очень похожим дальнобойным
ружьем.
  - Что ж, по-моему, легкое спортивное ружье двести семидесятого калибра не
слишком похоже на тяжелый точный "магнум", но положим, это зависит от
точки зрения. - Я устало посмотрел на него. Некогда пуля оставила борозду
в углу его челюсти; несколько дюймов в сторону, она снесла бы ему
полголовы, и наша встреча не состоялась бы. Хотя в этом случае на его
месте сидел бы кто-нибудь другой, такой же холодный и деловитый. В лесах
их полно.
  - Кто здесь командует? - наконец спросил я.
  - Конечно, я, старина.
  Я раздраженно покачал головой.
  - Бросьте. Вы понимаете, что я имею в виду. Мы оба работаем на хозяев. Я
получаю приказы от человека в Вашингтоне. Вы, по всей видимости, работаете
на так называемую "Сенктуэри корпорейшн". Вот я и хочу узнать, кто же
представляет здесь эту славную фирму. От кого вы получаете распоряжения?
  Хантингтон заколебался.
  - Я не понимаю, почему...
  - На то есть причины, - заверил я. - Вы со своими ребятами совершаете
серьезную ошибку. Я хочу поговорить с боссом, причем не с каким-нибудь
марионеточным генералом или же, прошу прощения, наемным полковником. Столь
крупная международная организация, как ваша, наверняка имеет здесь хотя бы
одного уполномоченного представителя. Можете вы отвезти меня к нему?
  Выцветшие глаза полковника некоторое время изучающе глядели на меня.
  - Я читал ваше досье, - медленно проговорил он. - Вы известны своими
трюками...
  - Никаких трюков, - заверил я. - Предлагаю выложить все карты на стол.
Разумеется, вы или ваши люди можете убить меня, но вам не удастся
захватить меня живым, если я сам того не пожелаю. Если же я спровоцирую
вас на перестрелку в этом зале, тут начнется настоящая кровавая баня.
Первыми пострадают все эти ни в чем не повинные рыбаки. Вряд ли ваша
революция нуждается в подобной рекламе. Обратите внимание, я даже не делаю
ударения на том, что первым умрете вы. Будем считать, что все мы, здесь
присутствующие, храбры как львы и смерть нас нисколько не пугает. Тем не
менее, никто из нас не торопится умирать, не так ли? У каждого из нас
имеется свое задание. Я надеялся продемонстрировать, что эти задания не
настолько исключают друг друга, как вы склонны полагать, но мне хотелось
бы говорить с человеком, обладающим реальной властью. Я ясно излагаю?
  По окончании своей речи я сообразил, что это всего лишь видоизмененный
вариант гамбита, разыгранного с Эндрю Юлером на границе - так сказать,
схема массового кровопролития. Хотя зачем вносить изменения в выигрышную
игру? Мне нравится жить, а в нашем деле удается уцелеть лишь тогда, когда
никому из окружающих и в голову не приходит, что ты боишься смерти; в
противном случае они набросятся на тебя, как стервятники на умирающего
быка. Мой собеседник окинул меня недоверчивым взглядом.
  - Вы пытаетесь меня убедить, что приехали сюда не ради Диаса?
  - Нет, - ответил я. - Я вообще ни в чем не пытаюсь вас убедить, полковник
Хантингтон. Это было бы пустой тратой времени, не так ли? Даже если бы вы
мне поверили, мне все равно пришлось бы повторить все сначала вашему
хозяину. Вам я хочу сказать лишь то, что вы совершаете ошибку, и ошибка
эта может иметь для вас самые серьезные последствия, если вы не позволите
мне переговорить с боссом.
  - Если вы пытаетесь меня перехитрить, - начал было он...
  - Проклятие, - не выдержал я, - как вы можете выигрывать сражения, если не
способны принять простейшего решения? Опустите руки под стол... Давайте,
давайте, протяните их сюда! Нащупали? Один "смит-и-вессон" с пятью
зарядами. Далее - один "кольт" с шестью зарядами. Итого одиннадцать
человек, которые сегодня не умрут. Теперь, нож. Итак, полковник, ваш ход...

                                  Глава 19

  В большой "мерседес" уселись четыре человека, включая меня. Человечек в
берете, которого Хантингтон назвал Француа, сел за руль. Рядом с ним
расположился темнокожий, именуемый Сими - предположительно, кличка,
поскольку этим словом в Африке называют нож. Мы с полковником разделили
шикарное заднее сидение.
  - Ладно, Француа, отвези нас к месье Блю, - сказал Хантингтон. Когда
машина плавно тронулась с места, он рассмеялся. - Ох уже эти мне
революционеры-любители со своей секретной корпорацией! Мосье Блю. Сеньор
Рохо. Герр Браун. Мистер Грин. Наверное, это помогает им чувствовать себя
хитроумными заговорщиками. Только если этим людям и правда хочется, чтобы
подчиненные их не узнали, им нужно носить маски. Даже мы, темные и
неграмотные наемники, время от времени замечаем фотографии сильных мира
сего на страницах газет.
  - Подобрался полный спектр, да? - поинтересовался я.
  - Все цвета радуги, старина. Но сегодня вы увидите только голубого мосье.
Как у вас дела с французским?
  - Неважно. Хантингтон вздохнул.
  - В таком случае, боюсь, мне придется переводить. Мосье не снизойдет до
понимания неважного французского. Вы же знаете, что французы помешаны на
своем! языке. С испанцем или мексиканцем можно попытаться договориться
даже зная всего пару слов, эти ребята будут изо всех сил стараться научить
тебя остальному, но французы... Да, Француа, я и тебя имею в виду. Te6e с
первой нашей встречи не дает покоя мое произношение. Все пытаешься сделать
из меня настоящего галла. - Водитель невозмутимо произнес что-то
по-французски.
  - Не беспокойся, - ответил Хантингтон. - Они знают, куда приехать. Так что
доставь нас побыстрее к месту назначения, sil vous plait. - Лимузин
рванулся вперед, огни, видные с моего места в зеркале, начали уменьшаться
и постепенно исчезли. Два из этих огоньков мне следовало бы узнать,
поскольку это были передние фары моего собственного фургона, но мне ни
разу не приходилось видеть их снаружи включенными. По предложению
Хантингтона машина использовалась в качестве кареты "скорой помощи". Он
счел, что Норме будет гораздо удобнее ехать на позаимствованном из
гостиницы матрасе в задней части фургона, нежели сидя в седане.
  Это говорило в его пользу, как и то, что в отличи от многих других людей,
с которыми мне приходилось сталкиваться при подобных обстоятельствах, он
не испытывал потребности подталкивать меня в спину после того, как отобрал
оружие. Однако переговорить с Нормой не разрешил. Я только мельком видел
ее, плетущуюся между двумя мужчинами, маленькую, бледную и растрепанную,
когда нас разводили по машинам. Разумеется, им имело смысл держать нас
отдельно. Это не позволяло обменяться соображениями и согласовать истории,
которые мы преподнесем.
  - С военной точки зрения эта операция обещает быть лакомым кусочком, -
внезапно промолвил Хантингтон, после того, как какое-то время мы ехали в
молчании. - Говорю это на случай, если вы сомневаетесь в осуществимости
наших революционных планов, старина. Может показаться, что у нас чрезмерно
большие амбиции, но дело в том, что мексиканцы слишком заняты проблемами в
Сьерра-Мадрэ, на материке. Они предпочитают не распространяться о своих
внутренних трудностях, но я совсем недавно проезжал по тем местам, чтобы
самому оценить ситуацию и на каждом шагу натыкался на военные патрули. Я
даже заметил там одно из их спецподразделений - видимо, созданное по
подобию ваших зеленых беретов - парни, с которыми предпочел бы здесь не
встречаться. Думаю, что это мне не грозит...
  Договорить он не успел. Водитель резко нажал на тормоза и машину сильно
качнуло. Передние фары освещали движущийся перед нами побитый автофургон с
калифорнийскими номерами, которые на дорогах Баха встречаются значительно
чаще, чем местные. Фургон старательно перекрывал дорогу каждый раз, когда
мы пытались его обогнать. Полковник протянул руку и взял автомат, который
сжимал между ногами. Потом посмотрел на меня.
  - Что скажете, старина? Может, засада?
  - Возможно, - сказал я. - Или развлекается какой-нибудь подвыпивший янки.
Я помощи не ожидаю, если вы это имеете в виду.
  - А если бы ожидали, то так сразу бы и сказали?
  - У вас мое оружие, амиго. Я сам вам его отдавал.
  - Это не помешает кому-нибудь из ваших официальных мексиканских друзей
прийти к вам на помощь. Хотя такими машинами они, по-моему, не пользуются.
Посмотрим, что они задумали. - Он похлопал по голове сидящего впереди
француза и мягко произнес: - Я-то думал, что ты водитель, малыш. Тебе что,
танк нужен, чтобы обогнать эту груду металлолома?
  Узкие плечи водителя выразительно приподнялись и упали. "Мерседес" вновь
двинулся вперед, мигающими фарами, как это принято в Европе, требуя
освободить дорогу. Виляющий впереди фургон, окна которого закрывали багаж
и экипировка туриста, вновь выехал на середину дороги. Я почувствовал себя
совершенно беспомощным.
  Если Рамона предупредили, и теперь он пытается вмешаться, дело для меня
может кончиться весьма плачевно, а если это всего лишь какой-то
ненормальный американский парнишка, то разбиться по его милости было бы
просто глупо...
  Полковник неподвижно замер возле меня, положив автомат на колени. Француа
попробовал с одной и с другой стороны, пытаясь заставить водителя
отклониться, затем отыскал щель и лимузин устремился вперед, громко
сигналя. Когда мы проезжали мимо, я заметил в кабине фургона двух молодых
парней и девушку, удерживающую банку с пивом так, чтобы водитель мог
дотянуться до нее, когда его не слишком поглощало управление.
  Мы вырвались вперед, и Хантингтон глубоко и облегченно вздохнул.
  - Я должен организовать революцию, - сказал он. - Мне приходится иметь
дело с неуравновешенными миллионерами, некомпетентными генералами,
ненормальными капитанами судов, необученными солдатами, ненадежными
поставщиками, наконец, таинственным снайпером с большой винтовкой и что же
происходит на этот раз? Перебравшие пива хиппи пытаются позабавиться за
мой счет...
  Дорогу рядом с нами осветили фары приближающейся сзади машины, и он
замолчал. Несмотря на солидную скорость, побитый фургон с американскими
номерами пытался нас обогнать. Когда его кабина поравнялась с нашим окном,
пассажир-мужчина высунул руку и сделал пальцем стандартный оскорбительный
жест, отчетливо различимый в отраженном свете фар. Я увидел, как сидящие
рядом с ним девушка и водитель оглушительно захохотали...
  - Похоже, - спокойно произнес полковник, - пора это прекратить.
Пожалуйста, Француа, позаботься об этом.
  "Мерседес" увеличил скорость. Фургон перестал приближаться и оставался на
уровне нашей задней дверцы. Медленно и неотвратимо длинный лимузин начал
сворачивать в его сторону. Я увидел, как выражение злобного торжества на
лице водителя фургона сменилось недоверием и испугом. Фургон слабо
протестующе засигналил. Водитель отчаянно нажал на тормоза, пытаясь
оторваться, но было слишком поздно. "Мерседес" полностью перекрыл ему
дорогу. Автомобиль вылетел на обочину, и свет его фар исчез из виду. Наш
лимузин со скрежетом вписался во внезапно появившийся поворот. К счастью,
дорога в эту пору была пустой.
  - Разворачивайся, - приказал полковник. - Думаю, нам стоит довести урок до
конца, раз уж мы взялись за него.
  Больше он не проронил ни слова. Француа развернул машину и направился к
месту происшествия. Пассажирам фургона повезло. Местность здесь бывает
довольно опасной, но они устроили поединок с "мерседесом" на ровном
отрезке дороги. Поэтому фургон просто вылетел на широкую обочину и
ударился, причем не слишком сильно, об один из рассыпанных в этих местах
вулканических валунов. Когда мы остановились над ними, двое парней
помогали девушке вылезти из кабины. По-видимому, ее бросило на лобовое
стекло. Даже в темноте было заметно изрядное количество крови. Один из
парней направился было в нашу сторону, но тут же остановился, узнав нашу
примечательную машину.
  - Сими, - проговорил Хантингтон. - По-моему, это вон тот парень, с более
темной бородой. Ты видел его жест. Полагаю, следует принять меры, чтобы в
будущем ом не смог вести себя подобным образом. Потом приведи ко мне
водителя.
  Темнокожий мужчина неспешно вылез из машины и двинулся вниз. В последний
момент парень с черной бородой бросился бежать, но он еще не успел прийти
в себя после аварии, так что Сими без труда перехватил его и бросил на
землю. Последовала короткая борьба. Мгновение спустя в темноте блеснул нож
и до нас донесся крик боли, перешедший в приглушенные всхлипывания. Двое
остальных, которые направились было в ту же сторону, возможно, намереваясь
помочь товарищу, остановились. Девушка прижимала руки к окровавленному
лицу. Она не сдвинулась с места, когда Сими подвел второго парня к машине.
  - Вот этот палец, - сообщил он Хантингтону. - Теперь он уже не сможет
повторить свой жест, во всяком случае, не этой рукой, сэр.
  - Брось его в карман его приятеля. - Полковник склонился к окну. - Эй, ты.
  Водитель фургона с ужасом уставился на предмет, опущенный темнокожим
мужчиной в карман его легкой рубашки.
  - Вы что, ненормальные? - ошарашено пробормотал он. - Что вы себе
думаете...
  - Заткнись, - оборвал его Хантингтон. - Ты просто зарвавшийся пьяный осел.
Сейчас мы проверим глубину твоей глупости. Ну-ка, опиши эту машину.
  Парень прошелся языком по губам и бросил взгляд на нож в руке Сими.
  - Ну... ну, это "мерседес", не знаю, какая именно модель...
  - Ты ошибаешься. - Полковник поднял свой автомат и опустил ствол на
стекло. - Еще одна попытка. Опиши эту машину.
  - Ox. - Парень широко открытыми глазами уставился на оружие. После
продолжительной паузы он" тяжело дыша, произнес: - Ну, это большая
американская машина, сэр, наверное "кадиллак" или "линкольн"...
  - Вот так-то лучше, намного лучше. Теперь опиши человека, который напал с
ножом на твоего друга.
  - Это был темнокожий... - Парень увидел слегка пошевелившийся ствол
автомата и судорожно сглотнул. - Нет, нет, пожалуйста, не надо... Я хочу
сказать, простите, какого человека? С каким ножом? Во всем виноват только
я. Я пытался совершить обгон в неположенном месте, и мы вылетели на
обочину, а Джерри держал руку на окне и разбившееся стекло... - он,
задыхаясь, замолчал.
  - Надеюсь, у тебя хорошая память, - сказал полковник Хантингтон. - И еще
надеюсь, что твои друзья запомнят случившееся в точности так, как ты его
описал. Мне бы не хотелось отправлять человека, чтобы исправить
официальную версию только потому, что один из вас напутал, рассказывая об
этом, достойном сожаления, несчастном случае... Да, и еще.
  - Да, сэр.
  - Отныне, завидев догоняющую тебя машину, ты всегда быстро и вежливо
уступаешь ей дорогу, не так ли, мой юный друг?
  - Д-да, сэр.
  - Что же касается твоего друга, то поскольку он не нашел своему пальцу
лучшего применения, думаю, он вполне обойдется и без него. Тем не менее,
передай, что если он и дальше будет грубить незнакомым людям, то запросто
может лишиться чего-нибудь еще.
  Мы отъезжали в молчании. Мне невольно подумалось, что с точки зрения
профессионала глупо рисковать нажить неприятности с властями из-за таких
пустяков. С другой стороны, случившееся помогало лучше понять, что
представляет собой сидящий рядом со мной мужчина с бледно-голубыми
глазами, который способен украсть матрас для раненой девушки, и в то же
время жестоко карает за пустячное оскорбление и неудобство.
  Я услышал, как он тихо рассмеялся в темноте.
  - Вас, наверное, удивляет, зачем все это, не так ли?
  - В какой-то степени, да, - осторожно ответил я. Он опять рассмеялся, но
когда заговорил, голос его звучал серьезно.
  - Хелм, мы создали мир, в котором прекрасно живется негодяям всех сортов.
Они видят, что им дозволено делать все, что душа пожелает, все, что
угодно, потому что мирные граждане расстались с оружием и научились не
сопротивляться, что бы не происходило. Чтобы в какой-то степени возместить
утраченное равновесие, я чувствую себя обязанным время от времени
показать, что еще встречаются люди, способные нанести ответный удар, если
их по-настоящему вывести из себя.
  Я улыбнулся.
  - Невероятно, и это я слышу от солдата удачи.
  Я услышал, как он вновь рассмеялся, но, по-видимому, я оскорбил его
чувства, и оставшуюся часть пути мы проделали в молчании. Наконец
несколько дорожных знаков и разбросанные огоньки с левой стороны
засвидетельствовали, что мы подъезжаем - вернее, проезжаем мимо, - города
Лорето. Вскоре "мерседес" свернул с заасфальтированного шоссе на дорогу,
немногим лучше той, что этим утром привела меня в Лагуна де ла Муэртэ.
Маленький человек за рулем искусно провел лимузин по ухабам и остановился
у низкого утеса, нависшего над небольшой бухтой Калифорнийского залива.
Внизу призрачно обрисовывались очертания солидной моторной яхты, бросившей
якорь посредине бухты.
  Француа просигналил зажженным фонариком. Почти в то же мгновение до нас
донесся звук заводимого навесного мотора, и мы увидели небольшую лодку,
направляющуюся в нашу сторону. Несколько минут спустя мы с полковником уже
поднимались на борт яхты, оказавшейся весьма впечатляющим судном. Траулер
представляет собой мощное рыболовное судно, предназначенное для перевозок
больших грузов рыбы и всевозможного снаряжения по неспокойным морям.
Яхта-траулер несколько отличается от него. В какой-то степени она
сохранила грубоватые, надежные очертания рабочего судна, поскольку именно
это способно заинтересовать покупателя в наше время, когда в каждом порту
полным-полно новоиспеченных Магелланов с толстыми чековыми книжками, но в
действительности под внешним камуфляжем скрывается очередная шикарная
игрушка. Я готов был побиться об заклад, что ни одна рыба не попадала на
борт "Эсперанца" (Акапулько) иначе как в замороженном или, по меньшей
мере, тщательно упакованном виде, дабы не испачкать надраенную тиковую
палубу.
  Ярко освещенная, закрытая тяжелыми занавесями каюта являла собой симфонию
резных панелей и сверкающего паркета. Пол покрывал ковер, на который
никогда не ступал тяжелый моряцкий сапог, к сверкающему коктейльному
столику никогда не прикасалась столь грубая и полезная вещь, как секстант,
а к роскошным креслам и близко не подходили усталые моряки в промокших
бушлатах. В каюте нас поджидал стройный мужчина, чрезвычайно
привлекательный и элегантный, в полном наряде яхтсмена. У него были
гладкие черные волосы и тонкие маленькие усы, но когда он оказался на
свету, стало ясно, что он уже не так молод, как хотел бы казаться. Я
никогда не видел ни его, ни его фотографии. Возможно, в отличие от
полковника, я уделял недостаточно внимания хронике светской жизни. Как и
было обещано, он обратился к нам по-французски.
  - Мосье Блю желает знать, почему я беспокою его вашим присутствием, -
сказал Хантингтон. - Так почему я его беспокою, старина?
  - Чтобы ваш генерал Диас не погиб от руки профессионального убийцы по
фамилии Эрниман, - ответил я.

                                  Глава 20

  Каюта, отведенная мне в качестве тюремной камеры, располагалась на носу
судна, и явно предназначалась для проживания членов команды. Гостям вряд
ли пришлось бы по вкусу это пустое помещение с белыми стенами. В каюте
имелись две расположенные одна над другой койки, небольшая раковина и
крошечный клозет, упрятанный под оббитой крышкой. В целом помещение не
превосходило по размерам железнодорожное купе. В единственный иллюминатор
не смогла бы пробраться и кошка, даже если бы он открывался, что вызывало
большие сомнения. Это была настоящая современная яхта, а настоящий
современный яхтсмен вряд ли пустит на свое судно свежий морской воздух -
по меньшей мере, вся вентиляция осуществлялась с помощью кондиционеров.
  Я умылся в маленькой раковине. Мосье Блю вздумалось изобразить из себя
эдакого современного инквизитора. В отличие от своего военного советника,
он обожал раздавать людям пощечины. Смех да и только. Неужели он
вообразил, что пара пощечин заставит меня выдать свои секреты, даже если
бы у меня таковые имелись. Тем более, что ладонь у мосье была не слишком
тяжелой. Хуже дело обстояло с пальцем, на котором он носил большой
перстень...
  Некоторое время спустя в коридоре за дверью послышались голоса. Дверь
отворилась и в каюту ввалилась Норма, поддерживаемая мужчиной, который
отпустил ее в мои руки сразу же, как только она перешагнула через порог. Я
заметил, что ее правая рука поддерживается повязкой - чьим-то большим
голубым платком - а лицо исцарапано и кровоточит не меньше моего.
Проклятый перстень неплохо поработал. Мне пришло в голову, что за эту ночь
впустую пролилась масса крови. Накануне мне пришлось убить двух людей, и
то я наследил значительно меньше.
  Я осторожно опустил свою ношу на сидение, скрывающее местные удобства.
  - Как ты, Чикана? - спросил я. Ее голова порывисто встрепенулась.
  - Я же говорила не называть меня... - Мой смех не дал ей договорить.
  - Мне подумалось, что это поможет тебе прийти в себя. Так что у тебя с
рукой?
  - Кажется, это всего лишь ключица. Когда машины столкнулись, я обо что-то
ударилась. Потом еще стукнулась головой и заработала величайшую в мире
головную боль, а этот элегантный старый мерзавец отнюдь не помог мне от
нее избавиться. - Норма поколебалась. - Я ему рассказала. Изображать из
себя героиню было ни к чему, не так ли?
  - Именно так, - подтвердил я. - Что ты ему рассказала? |
  - В основном то, что касается Эрнимана. То немногое, что мне известно
- Отлично. Итак, он выслушал одну и ту же историю из двух источников.
Возможно, в настоящий момент он задействует свою хитроумную электронику,
свяжется со своими хитроумными агентами и узнает, что это правда. На это
уйдет несколько часов. Предлагаю тебе умыться и лечь в кровать, пока мы
будем ждать...
  - Мэтт.
  - Что?
  Она бросила на меня странный взгляд.
  - Ты отправил меня на север, чтобы уберечь от опасности, правда?
  Я поколебался, потом сказал:
  - Зачем впустую рисковать опытной живой силой? К тому же Юлером
действительно стоит заняться...
  - Да, именно поэтому я и согласилась. Ты говорил достаточно убедительно,
хоть я и знала, что не без задней мысли. Но теперь достаточно. Возможно,
нам ни к чему быть несокрушимыми безмолвными героями, но и в
сентиментальных сопляков тоже превращаться не стоит.
  Я нахмурился.
  - Не понимаю...
  - Прекрати! - бросила она. - Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
Если ты задумал каким-то образом выбраться отсюда, я вряд ли смогу тебе в
этом помочь. Если же ты надеешься убедить их тебя отпустить, маловероятно,
чтобы с тобой освободили и меня. Я не совсем ясно представляю себе
сложившуюся ситуацию, но отпустить тебя могут только в том случае, если
надеются получить что-то взамен. В этом случае они обязательно оставят
меня в качестве гарантии лояльности с твоей стороны. Собственно говоря,
наверное, для этого я им и понадобилась. Верно?
  - Постой, я немного тебя умою. Давай не будем накликать неприятности...
  - Прекрати изображать из себя большого и сильного опекуна, черт тебя
побери! - со злостью проговорила она. - Запомни, что ни о каких играх с
заложниками не может быть и речи. Я не хочу после того, как ты уйдешь,
лежать здесь и гадать, станешь ты выполнять их приказы ради сохранения
моей жизни или нет. Возможно, я обольщаюсь, и ты не подумаешь принимать
это во внимание, и все-таки я хочу быть в этом уверенна. Мужчины склонны
измышлять романтические бредни по отношению к девушкам, с которыми они
переспали. Чтобы со мной этого не было, слышишь? Я профессионал, и так же
как и ты выполняю задание. Так что если тебе вздумается провалить наше
задание, чтобы спасти драгоценную жизнь представительницы испаноязычного
меньшинства, я назло тебе сама перережу себе глотку. И ты ничего не
выгадаешь. Обещаю.
  Я с уважением посмотрел на нее. Потом кончиками пальцев приподнял ее
подбородок и осторожно поцеловал в губы.
  - Не беспокойся, Вирджиния Домингуэс, - сказал я. - Можешь быть уверенной,
что я меньше всего стану беспокоиться о твоем благополучии.
  Они пришли за мной на следующее утро. Их было двое: здоровенные мексиканцы
в белой судовой форме. Дверь они открывали осторожно. Один сжимал пистолет.
  - Пошли, - сказал ближайший ко мне, невооруженный конвоир.
  - А сеньорита? - поинтересовался я.
  - Сеньорита останется.
  Я спрыгнул с верхней койки, подмигнул Норме и прошел мимо них, слыша, как
дверь закрывается и запирается у меня за спиной. Меня привели во все ту же
роскошную каюту, где наш хозяин лениво потягивал бренди из огромного
бокала, который нежно согревал обеими руками. Мне показалось, что для
бренди сейчас рановато, но возможно я исходил из неправильных предпосылок.
Видимо, раннее утро следовало прировнять поздней ночи. Полковник Питер
Хантингтон стоял у одного из больших занавешенных окон. В руках у него
тоже имелся сосуд с бренди, но он не прилагал столь усердных стараний,
чтобы довести напиток до рекомендуемой температуры.
  - Кто такой Су? - спросил он.
  - Кто-кто?
  Я совсем позабыл о нашем хозяине, этом галльском Торквемаде. Он не
замедлил напомнить мне о своем присутствии, отставив бокал, сделав шаг
вперед и наградив меня звонкой пощечиной, от которой на глазах выступили
слезы. К счастью, он действовал ладонью. После чего повернулся к
Хантингтону и бросил какую-то фразу.
  - Мосье Блю говорит, что сейчас не время для игр, старина. Будьте так
добры, ответьте на вопрос. Господин по имени Су. Что он из себя
представляет?
  Собственно говоря, я просто старался выиграть время, чтобы собраться с
мыслями. Имя, конечно, было мне знакомо. Мак немало постарался, чтобы
упомянуть о китайце во время одного из наших телефонных разговоров.
Разумеется, это следовало расценивать, как предупреждение, но поскольку
впоследствии азиаты не давали о себе знать, я о них почти позабыл.
  - Если быть точным, - проговорил я, - этого господина зовут не Су. На
самом деле его именуют то ли Высокий Толстяк, то ли Низкая Утка - это
отмечено где-то в нашем досье. Но, по крайней мере, на этом континенте, он
не пользуется этим именем, а потому не пользуемся им и мы. Он называет
себя Су. Мы тоже называем его этим именем или китайцем. Последнее слово не
предполагает ничего унизительного.
  В действительности, я помнил его настоящее имя, но не видел причин
добровольно рассказывать об этом. Пусть попробуют меня заставить. Но они и
не подумали это делать.
  - Китайский агент? - спросил Хантингтон.
  - Совершенно верно.
  - Вам приходилось иметь с ним дело?
  - Это зависит от того, что вы подразумеваете под оборотом "иметь дело", -
осторожно ответил я. - Несколько раз, точнее - три, мне доводилось
сталкиваться с ним.
  - И кто победил?
  - Что ж, пока мы оба живы, по крайней мере, когда я слышал о нем в
последний раз, он был жив. Так что можно сказать, что пока никто из нас
по-настоящему не победил. Тем не менее, по очкам я немного опережаю его.
  - Почему вы не рассказали нам этого раньше?
  Я уже открыл было рот, чтобы ответить, но в последнее мгновение передумал.
Я намеревался сказать, что не упомянул о Су потому, что сам лишь мельком
слышал о его причастности к этому делу и не имел ни малейшего
представления, какую роль в мексиканской революции может сыграть китайский
агент. Однако демонстрировать излишнюю неосведомленность столь же глупо,
как добровольно выдавать информацию. Обычно люди отказываются верить, что
ты можешь быть настолько глуп, даже если дело и в самом деле обстоит
именно так.
  - Наверное, я решил, что вас это совершенно не касается, - сказал я.
  В результате хозяин прошелся по моему лицу обратной стороной ладони еще до
того, как сказанное было переведено, демонстрируя, насколько он нуждается
в переводчике. После чего выдал полковнику какую-то булькающую французскую
фразу.
  - Мосье Блю говорит, что вы напрасно потеряли большую часть ночи из-за
того, что утаили от нас эту информацию. Если бы вы сразу сказали нам
правду, мы смогли бы договориться гораздо быстрее.
  Честно говоря, я понятия не имел, какую правду он имеет в виду.
По-видимому, эти люди отыскали недостающий мне фрагмент головоломки. Столь
же очевидным было и то, что расспросы на эту тему представлялись
нежелательными.
  - Простите, - сказал я. - Я полагал, это личное дело.
  Странно, но Хантингтона это убедило, несмотря на то, что сам я не видел в
сказанном ни малейшего смысла.
  - Ваш рассказ об этом Эрнимане был подтвержден, - сказал он. - Мы пришли к
выводу, что ваши причины избавиться от него вполне убедительны. Прошу
прощения за недоразумение, старина. Похоже, что на этот раз, по крайней
мере, пока, мы сражаемся на одной стороне.
  Я промокнул платком кровоточащую губу, познакомившуюся с фамильной
реликвией семьи Блю, и хмуро произнес:
  - Для меня это большая честь, полковник.
  - Нам не удалось выяснить только одно, - добавил он. - Кто нанял этого
профессионального убийцу, чтобы избавиться от Диаса?
  - У нас тоже нет особой уверенности на этот счет, - ответил я. - Одна
гипотеза предполагает, что Эрнимана наняла миссис Кларисса О`Херн, которая
навязалась ко мне в попутчицы, чтобы в критический момент не дать помешать
ее планам.
  - Миссис О`Херн? - На лице у него отразилось удивление. - Вы имеете в виду
жену Оскара...
  - Ваш друг отнюдь не создан для семейной жизни, полковник. Женщина, с
которой он живет, - живет, когда бывает дома - ненавидит его до мозга
костей. Не исключено, что она ненавидит его настолько, чтобы сорвать
вынашиваемую им революцию, а потом рассмеяться ему в лицо.
  - Не исключено? Вы не уверенны?
  - Нет, не уверен. Это всего лишь гипотеза, причем она не слишком нравится
и мне самому. После того, как я провел некоторое время в обществе
упомянутой дамы, мотивы кажутся мне не особенно убедительными.
  - У вас есть другие предположения? Я покачал головой.
  - Мой мексиканский друг, Солана-Руис вполне удовлетворен подобным
объяснением, как и пристало полицейскому, отыскавшему правдоподобную
разгадку. Он собрал массу доказательств, но меня ему убедить не удалось,
так что если у вас имеются другие предположения...
  Хантингтон поколебался, а затем сказал:
  - Что ж, если задуматься, здесь в Баха имеется определенная группа,
которой хотелось бы, чтобы мы потерпели неудачу. Я не имею в виду местных
мексиканцев. Знаете, здесь успело осесть множество иностранцев, по большей
части, американцев. Они вполне удовлетворены нынешним положением дел.
Приспособились к мексиканским законам и не хотят перемены правила Особенно
вооруженного вмешательства. Они считают, что открыли этот живописный,
никем не используемый рай, исключительно для себя и не желают, чтобы его
перехватила некая группа богатых беглецов от цивилизации, которая в случае
удачи не даст им ничего, помимо того, что у них уже есть, да еще и начнет
всячески притеснять.
  Мосье Блю откашлялся, привлекая внимание к собственной персоне. Говорил он
долго и проникновенно. Когда он наконец закончил, я повернулся к
Хантингтону в ожидании перевода.
  - Мосье Блю, - сказал полковник, - говорит, что могучая "Сенктуэри
корпорейшн" не намерена принимать во внимание пожелания обосновавшихся
здесь янки. Он говорит, что ранее были предприняты попытки найти
взаимопонимание с кое-кем из наиболее влиятельных американцев в Баха,
однако они не пошли нам навстречу. За что сами и пострадают.
  - Понятно, - кивнул я. - Иными словами, в случае успеха вам нечего
предложить этим американским эмигрантам. С другой стороны, в случае
провала, мексиканцы станут относиться к иностранцам настолько нетерпимо,
что им придется собираться и уезжать, побросав все, что они успели нажить.
Это интересный ракурс. Я об этом не думал. Полагаю, этих людей трудно
назвать бедняками.
  - Думаю, некоторые из них достаточно богаты.
  - Итак, если один из них предложит разумный план для недопущения
переворота, пустив шляпу по кругу, они вполне могли собрать достаточную
сумму, чтобы нанять человека по имени Эрниман. Что-нибудь свидетельствует,
что именно так оно и было?
  - Пока нет, - сказал Хантингтон. - Как бы то ни было, вопрос об
ответственности интересует нас чисто теоретически, старина. Главное сейчас
- немедленно позаботиться об этом самом Эрнимане. Вы сказали, что его
видели в Ла-Пас. По-видимому, он направляется на юг, в сторону Сабо Сан
Лукас. Вряд ли можно считать совпадением то, что у генерала Диаса именно
там назначены некоторые важные встречи. Отменить их генерал не может. Мы
нуждаемся в поддержке людей, с которыми он будет говорить. Мы не можем его
отозвать и даже не можем убедить быть осторожным. К сожалению, он из числа
этих мужественных мексиканских парней - как там они их называют?
  - Macho?
  ? Вот именно. Просить нашего macho генерала не высовываться, потому что
ему угрожает опасность, все равно, что поставить под сомнение его отвагу.
Он из тех недалеких позеров, которые больше всего боятся, что их сочтут
трусами. Мне удалось посадить на борт самолета телохранителя под видом
адъютанта и личного секретаря его превосходительства, но если я попытаюсь
открыто предупредить Диаса, это только подтолкнет его выставлять себя
напоказ, чтобы доказать, какой он храбрец. - Хантингтон вздохнул. - Вот
так-то, старина. Легче иметь дело с врагом, чем кое с кем из друзей.
  - Это уж точно, - подтвердил я. Полковник мимолетно улыбнулся.
  - Итак, поскольку этого осла практически невозможно защитить, я должен как
можно быстрее устранить угрожающую ему опасность - этого самого Эрнимана.
  - Совершенно верно, - сказал я. - Именно это я и собирался сделать, когда
вы нарушили все мои планы, старина.
  Хантингтон коротко рассмеялся.
  - На всякий случай еще раз приношу вам свои извинения. Прежде чем вы
уедете, я ознакомлю вас с предполагаемым маршрутом генерала. Ваша машина
ждет вас на берегу. Там же ваше ружье и патроны. Мы их не трогали, деньги
и остальное ваше оружие вам, разумеется, вернут. Вы можете рассчитывать на
любую возможную помощь с нашей стороны. Вы удовлетворены?
  - Договорились, - сказал я.
  Пожилой господин с фамильным перстнем на пальце разразился очередной
очередью на французском языке. Полковник Хантингтон вздохнул и неохотно
произнес:
  - Мосье Блю напоминает мне об одной упущенной мной детали. Молодая дама.
  Последующее нетрудно было предугадать. Я мысленно поставил Норме "пятерку"
по ясновидению.
  - Так что же насчет молодой дамы?
  - Мосье Блю говорит - мне очень жаль, старина, но это необходимая мера
предосторожности - мосье Блю говорит, что отныне жизнь девушки самым
непосредственным образом зависит от жизни генерала Диаса. Можно сказать,
они неразрывно переплетены. Пока жив генерал, жива и ваша очаровательная
помощница. Если умрет Диас, умрет и она. Понятно? Я глубоко вздохнул и
сказал:
  - Мне казалось, вам не хочется вызывать недовольство Соединенных Штатов
убийством кого бы то ни было из американских агентов.
  Полковник заколебался. Ответ я получил от француза, который взял меня за
руку и развернул лицом к себе. Хриплым голосом, на прекрасном английском
языке, с почти незаметным акцентом, он произнес:
  - Если мы потеряем ключевую фигуру - генерала, никакой революции не будет.
Если не будет революции, какое нам дело до чьего бы то ни было
недовольства? Comprenezvous?
  Я его прекрасно понял.

                                  Глава 21

  Дорога, ведущая назад к главному шоссе, показавшаяся сложной и рискованной
в низко подвешенном лимузине Хантингтона, не представляла ни малейших
трудностей для моего вездехода. Тем не менее, поездка в одиночестве по
этим безлюдным местам вызывала у меня странное чувство. Я задумался, куда
отвезли Клариссу и каково ей в заточении. С Нормой, по меньшей мере, все
было ясно. Я знал, где она находится, и не сомневался, что эта девушка не
ударит в грязь лицом, потому что именно в этом и состояла ее работа.
Однако в сложившихся обстоятельствах лучше было не слишком задумываться о
Норме и ее работе.
  Проехав несколько миль, я остановился. Дорога здесь выходила на достаточно
ровное место, подходящее для задуманной мной проверки. Солнце уже
выглянуло из-за горизонта; было достаточно светло. Человек, который вез на
моей машине Норму, оставил на полу пару пустых банок из-под мексиканского
пива. Я собрал их, отошел на две сотни ярдов от машины и поставил банки на
гребень невысокой скалы. Вернувшись назад, извлек ружье из чехла, вставил
в него два патрона и крепко уперся локтями в капот фургона. При стрельбе
из ружья ни в коем случае нельзя прикасаться к чему бы то ни было стволом,
даже деревянный приклад не должен упираться в слишком твердый и
неподатливый предмет. Дальнобойное оружие обязательно дает сильную отдачу.
Любое нарушение естественной вибрации ствола приведет к отклонению пули.
  Стояло тихое утро, не требующее никаких поправок на ветер. Первый мой
выстрел сбил с места левую банку, второй заставил отлететь правую. Я
пожалел, что не с кем было заключить пари на эти выстрелы - они оказались
даже лучше, чем я ожидал. Можно было надеяться, что когда настанет пора
действовать, я отличусь не хуже. Итак, полковник Питер Хантингтон оказался
человеком слова, и с моим ружьем действительно не проделали никаких
трюков. Тем не менее, ввиду предстоящей работы, в этом следовало убедиться
самому.
  Я достал носовой платок и протер ружье. Его нельзя было назвать особенно
красивым, но стреляло оно отлично, а все остальное не имело особого
значения. Я сунул ружье назад в чехол и застегнул молнию, сознавая, что
намеренно тяну время. В деле появились новые факторы, которые следовало
обдумать.
  Сам Эрниман не слишком меня беспокоил. Разумеется, всегда испытываешь
определенное тревожное сомнение, когда тебе противостоит опытный
профессионал - однажды везение может отвернуться или противник оказаться
более сильным - но у меня имелось надежное точное ружье, а знание планов
генерала Диаса позволяло подготовить весьма многообещающий план,
основанный на том, что имеющиеся неподалеку от многих шикарных отелей в
Баха маленькие, неогражденные и малолюдные посадочные полосы, как будто
специально созданы для покушений. Представлялось маловероятным, чтобы
Эрниман упустил столь благоприятную возможность. Мне оставалось только
вычислить нужное место и оказаться там раньше него.
  Нет, Эрниман относился к числу простых задач, решать которые меня научили.
Меня несколько настораживали другие фрагменты головоломки - мистер Су,
например, - но сейчас я не располагал временем для размышлений на эту
тему. Я забрался обратно в фургон. Вскоре я выехал на шоссе и, выдерживая
среднюю скорость, направился на юг. Какое-то время мне казалось, что вдали
за мной осторожно следует автомобиль, но он вскоре исчез. Я уже решил
было, что у меня разыгралось воображение, когда увидел быстро
приближающуюся ко мне сзади "тойоту" Рамона. В салоне сидели двое. Я
сбавил скорость. "Тойота" обогнала меня, свернула на обочину и
остановилась. Я последовал ее примеру и пристроился сзади. Рамон вылез из
машины, подошел к фургону и уселся рядом со мной.
  - Мы можем поговорить по дороге, - сказал он. - Трогай. Амадо поедет за
нами.
  - Как поживает мой друг Амадо? - поинтересовался я, выводя фургон на
шоссе. - Не слишком-то он мне помог. Негр управился с ним не хуже, чем
Грант с защитниками Ричмонда.
  - Грант? Ричмонд? - По-видимому, в мексиканских школах не уделяют особого
внимания гражданской войне в Соединенных Штатах, либо он успел позабыть то
немногое, что знал. - Амадо в полном порядке, - продолжал Рамон, не
дождавшись от меня объяснений. Голова у него крепкая.
  - Тем лучше для него. Как тебе удалось так быстро меня отыскать?
  - Мы приглядывали за маркизом де Бюпрэ и его яхтой, а когда ты исчез,
удвоили бдительность. Амадо, когда пришел в сознание, описал нападавших,
так что мы знали, с кем имеем дело. Мой человек заметил тебя на шоссе и
какое-то время ехал следом, чтобы убедиться, что ты направляешься на юг.
Одновременно он связался со мной по рации. Я ожидал в Лорето. Тебя не
так-то просто было догнать.
  Я не счел нужным извиняться.
  - Стало быть, этот француз - маркиз. Я-то думал, что во Франции с ними
покончили.
  - Рауль Арчембю, маркиз де Бюпрэ. Человек не слишком приятный, но весьма
состоятельный. Помимо всего прочего считается талантливым финансистом.
  - Яхта была не французской. "Эсперанца" из Акапулько.
  ? Она принадлежит некоему сеньору Рамиресу - сеньору Рохо, как его именуют
коллеги по "Сенктуэри корпорейшн". - В ответ на мой пристальный взгляд
Рамон рассмеялся. - Ох, да, нам известно все об этой могучей, секретной
транснациональной корпорации. Нам известен нанятый ими гениальный
полководец. Нам известна сеть диссидентов, раскинувшаяся по всей Южной
Баха, людей, которых генерал Диас нынче лично заверяет, что великий день
освобождения близок. Нам известно, что в пустыне проходят обучение будущие
бойцы, а суда, загруженные дорогой военной техникой, движутся к нашему
побережью. - Улыбка исчезла с его лица. Голос стал жестким. - Нам многое
известно, амиго, но сделать мы можем очень мало. Как я тебе уже говорил,
проблемы одолевают нас со всех сторон. Я издал сочувствующий звук.
  - Да, не сладко тебе приходится.
  - Мне выделили горстку людей и еще меньше денег, - проговорил он. - От
меня же требуют чуда, причем не просто чуда, а тихого и незаметного чуда.
- Он продолжал, не ожидая моей реакции: - Что же касается того, как мы
отыскали тебя, то представлялось весьма вероятным, что тебя отвезут на
яхту, особенно после того, как мы наткнулись на тройку израненных
калифорнийских хиппи, которые встретились с большим "мерседесом",
направлявшимся в эту сторону. Описание одного из пассажиров, высокого
hombre весьма зловещего вида, отдаленно, весьма отдаленно напомнило мне
тебя.
  - С твоей стороны было бы весьма любезно отправить на яхту своих людей, -
заметил я, вспоминая о разбитой губе.
  - Что, напасть на яхту могучего сеньора Рамиреса, предоставленную для
отдыха влиятельному французскому финансисту, сказочно богатому маркизу де
Бюпрэ? Должно быть, ты сошел с ума, дружище Мэттью, если ожидаешь столь
отчаянных и незаконных действий от несчастного, плохо оплачиваемого
мексиканского чиновника.
  Я улыбнулся.
  - Значит, тебе удалось разговорить ребят из фургона. Честно говоря, хоть
они и сами на это напросились, мне показалось, что со стороны полковника
Хантингтона глупо тратить драгоценное время на то, чтобы научить их
хорошим манерам. Однако, он их хорошенько припугнул, чтобы заставить
молчать.
  - Я тоже умею пугать, амиго, - отозвался Рамон.
  - Не сомневаюсь. Иногда тебе даже меня удается напугать. Например, когда
ты поручаешь одному человеку уберечь меня от целой армии повстанцев - ни
словом не предупредив меня об этом.
  Последовала короткая пауза. Машина ровно катилась по дороге. Солнце уже
поднялось над горизонтом и впереди нас следовала наша длинная тень. Сейчас
мы направлялись на запад, в глубь материка, прочь от Калифорнийского
залива: это шоссе просто описывает зигзаги между двумя берегами
полуострова Баха.
  - Прими мои извинения, - наконец неохотно произнес Рамон. К югу от границы
люди весьма неохотно признают свои ошибки, хотя, пожалуй, это относится и
ко всем остальным. - Я неправильно рассчитал. Знал, что они расположились
неподалеку, но не думал, что ты их заинтересуешь, а потому и не стал тебя
предупреждать. - Он поколебался. - Как тебе удалось убедить их отпустить
тебя?
  - Они действовали исходя из ошибочных предпосылок, - пояснил я. - Я указал
на недоразумение и дал понять, что наши интересы совпадают.
  - Расскажи мне.
  Я ему рассказал. На это ушло немного времени.
  - Понятно, - наконец произнес Рамон. - Значит, теперь ты должен остановить
Эрнимана, потому что иначе твоя коллега умрет.
  Я передернул плечами.
  - Я в любом случае должен был его остановить. За этим я сюда и приехал, не
так ли?
  - Да, конечно, - согласился Рамон. - И ты считаешь, тебе удастся заманить
его именно на эту взлетную полосу, у отеля "Кабо Сан Лукас"?
  - Говорят, чтобы изловить тигра, в качестве приманки помещают упитанного
бычка. Думаю, бычок по фамилии Диас вполне сойдет для Эрнимана. Полковник
Хантингтон организует утечку информации, и очень многие вскоре узнают, что
Диас и его свита завтра утром прибудут сюда.
  - Уж очень он доверчив, этот полковник, - заметил Рамон. - Отдает свою
революцию, или по меньшей мере, человека, от которого она зависит,
полностью в твои руки.
  - Доверчив, как бы не так. Я же говорил, у них в руках Норма. У меня нет
выбора, да и интересы наши, по сути дела, совпадают. Ему приходится идти
на некоторый риск, чтобы избавиться от Эрнимана, и меня направили сюда
именно за этим. Даже если бы я решился пожертвовать девушкой, зачем мне
его обманывать? Чего я этим добьюсь?
  - Ладно, - подвел черту Рамон и бросил взгляд на приборную доску. - Но
если ты намереваешься сегодня проделать весь путь до Кабо Сан Лукаса, тебе
не помешает запастись бензином. Впереди имеется небольшой городок,
именуемый Кьюдад Конститусьон...
  На заправку ушло некоторое время, поскольку единственную в городе станцию
окружали машины и нам пришлось выстоять очередь. Я уплатил достаточно
приличную сумму, поскольку бак у моего фургона вместительный, а лучший
мексиканский бензин стоит около трех песо за литр, то есть почти доллар за
галлон. Когда я вернулся к фургону, Рамон как раз забирался на переднее
сидение.
  - Давай подождем Амадо, - сказал он. - Я отправил его в магазин напротив
купить немного пива.
  - Надеюсь, он купит и на мою долю.
  - Разумеется, амиго.
  Вскоре появился наш приятель горилла и просунул в окно пару банок. После
чего мы вновь двинулись в путь. "Тойота" следовала за нами. Я задумался,
как им удается ее чинить. Единственной японской фирмой, представительства
которой я встречал в Мексике, была "Датсун".
  Я неспешно потягивал пиво, хотя в такую рань предпочитаю кофе. Второй
рукой небрежно придерживал руль. Окружающие город неухоженные фермы опять
сменились поросшей кактусами пустыней. На всей бесконечной дороге под
ослепительно голубым небом не было заметно никого, кроме двух наших
массивных автомобилей. Амадо вел пикап в сотне ярдов за нами. Рамон
пригубил свое пиво. Я до упора нажал на тормоза, и инерция бросила его на
лобовое стекло.
  К тому времени, когда фургон полностью остановился, я уже успел достать
револьвер. Затем быстро взвел курок и направил оружие ему в бок.
  - Держи свои руки на виду, сукин сын, - приказал я. - А теперь подождем
твою шестерку.
  Неподалеку от фургона послышались шаги. Что-то холодное прикоснулось к
моему затылку.
  - Бросьте оружие, сеньор, - проговорил Амадо в открытое окно. - Бросьте,
не то я буду стрелять.

                                  Глава 22

  Я услышал звук приближающейся с севера машины. Водитель слегка
притормозил, объезжая автомобили, перегородившие проезжую часть, после
чего тут же начал набирать скорость, быстро уменьшаясь вдали. Либо этот
мексиканец успел заметить оружие, либо наш вид просто показался ему
подозрительным. Выясняли тут отношения частные лица, проводила операцию
полиция или действовали военные, ему в любом случае лучше всего было
держаться от происходящего подальше.
  - Это автомат, - сообщил Рамон. - Достаточно одного моего слова и от твоей
головы не останется ровным счетом ничего. Так что отдай мне свой маленький
револьвер.
  Я одарил его улыбкой и еще крепче прижал "смит-и-вессон" к его боку.
  - Еще один аргентинский автомат вроде тех, что мы видели сегодня утром?
Девятимиллиметровый пистолетный патрон "люгер-парабеллум", штук тридцать в
обойме, правильно? Мозгам от них не поздоровится, не так ли? Рамон, ты
глупец. Интересно, как долго ты надеешься прожить после того, как он
нажмет на спуск?
  Рамон прошелся языком по губам.
  - Ты блефуешь. Не станешь же ты умирать, чтобы...
  - Проклятие, ты уже второй день пытаешься меня убить, - хрипло заметил я.
- Так я по крайней мере прихвачу тебя с собой. Ну же, давай. Прикажи ему
стрелять. Кстати, тебе приходилось видеть, что делают с человеком
автоматные пули? Они сотрясают его, не так ли? А знаешь, какое усилие
требуется, чтобы нажать на спуск этого револьвера во взведенном состоянии?
Какие-то два фунта. Как долго он по-твоему выдержит, дорогой мой друг и
коллега? Возможно, тебе наговорили всякой чепухи о том, насколько неточно
стреляет оружие тридцать восьмого калибра, но заверяю тебя, на таком
расстоянии оно продырявит тебе оба легких и половину сердца впридачу. Если
тебе этого хочется, прикажи своей шестерке стрелять.
  Воцарилась напряженная тишина. Рамон повторил непривычное слово.
  - Шестерка. Что это значит, шестерка?
  - Человек на побегушках, - пояснил я. - Например, чтобы смотаться за пивом
через дорогу. Он успел передать сообщение? Мы не зря останавливались
заправиться бензином? Эрниману уже известно, что самолет Диаса, точнее,
самолет О`Херна вместе с его пилотом и телохранителем, приземлится у отеля
"Кабо Сан Лукас" завтра в восемь утра? - Я вызывающе улыбнулся. - Ну
конечно. Я и поделился-то с тобой этими сведениями исключительно в
надежде, что ты передашь их своему импортному устранителю. Именно это ты и
сделал, не так ли?
  Лицо Рамона подтвердило мою правоту.
  - Ты умрешь раньше, чем успеешь воспользоваться...
  - Не беспокойся, - уверенно ответил я. - Вы играете не в той лиге, сеньор
Солана-Руис. Пора вам возвращаться к юниорам. Некогда я считал тебя
крепким орешком, но либо я ошибался, либо ты сильно переменился с тех пор.
Помнится, однажды ты сам выставил себя в качестве приманки, чтобы довести
до конца начатое дело, но теперь-то ты к этому не готов, правда? Теперь ты
предпочитаешь простые и безопасные решения. Что же произошло? Может, ты
женился и стал отцом семейства? Многие хорошие агенты заканчивали этим
свою карьеру; человек внезапно понимает, что должен жить ради жены и детей
и утрачивает способность рисковать. Я угадал?
  - Я не женат, - сухо сказал Рамон. - Не понимаю, что ты имеешь в виду.
  - Все ты понимаешь. Нет, не убирай руки с доски... И уж конечно, знаешь,
почему нынче предпочитаешь, чтобы вместо тебя рисковали другие. Например,
рисковали меня убить. Проклятие, займись ты этим сам, и я спокойно попал
бы к тебе в руки в первый же день. Мне и в голову не пришло заподозрить
своего друга Рамона, человека, который однажды спас мне жизнь, человека,
который вызвал солдат только затем, чтобы помочь мне перейти через
границу...
  Но именно поэтому ты мне и помогал, правда?! Рассчитывал, что у меня не
возникнет подозрений? Но потом понял, что не решишься сделать это
самостоятельно и переложил все на плечи Юлера, а сам остался на подхвате.
Мне с самого начала следовало догадаться, что тут дело нечисто. После
того, как провалился замысел с засадой на берегу, ты решил натравить на
меня банду революционеров. - Я холодно посмотрел на него. - Нет, нет, друг
мой. Ты ни за что не решишься пожертвовать своей драгоценной жизнью только
для того, чтобы избавиться от меня. Я сейчас в такой же безопасности, как
дома в своей кровати. Так что прикажи своему парнишке отложить в сторону
этот ametralladora или fusil automatica, или как там вы его здесь
называете. Прикажи ему очень медленно положить оружие на капот фургона и
отойти в сторону. Не забывай, пока мы здесь сидим, тебя отделяет от смерти
два фунта, - меньше килограмма, по вашему исчислению.
  На самом деле спуск требовал усилия в четыре фунта. Двух фунтов достаточно
разве что для легкого пистолета двадцать второго калибра, но ему совсем не
обязательно было это знать. Я молча сидел и наблюдал за ним - наблюдал,
как он умирает внутри.
  Рамон облизал побледневшие губы.
  - Ты ненормальный, Мэттью. Все преимущества на моей стороне...
  - Нет, - возразил я. - На моей. Потому что я знаю, что ты хочешь моей
смерти, чтобы защитить человека, которого ты нанял избавиться от Диаса.
Возможно, ты даже пообещал Эрниману, что избавишь его от меня, если трюк с
банковскими счетами не сработает, возможно, это предусматривалось
условиями вашего договора. В то же время тебе известно, что у меня нет
никаких причин желать твоей смерти. Согласен, ты несколько раз покушался
на мою жизнь, но местью я буду наслаждаться, когда управлюсь с заданием. -
Я хотел было покачать головой, но этому помешало оружие Амадо, поэтому
просто сказал:
  - Нет, сдаться я не могу. В этом случае ты пристрелишь меня на этом самом
месте, раз уж тебе известно, что я знаю, на чьей ты стороне. Но у тебя еще
есть возможность отступить, и никто при этом не пострадает. Прояви
рассудительность, Рамон. Иначе нам обоим не уцелеть.
  - Если я отдам такой приказ, откуда мне знать, что ты не...
  Я раздраженно оборвал его.
  - Ты упрямо не желаешь шевелить мозгами! Если бы я хотел твоей смерти, ты
был бы уже мертв. Я мог пристрелить тебя, пока ты отрывал себя от стекла,
а затем быстренько смыться отсюда. Амадо на его хилой "тойоте" никогда не
догнать мой "шевроле". Если бы хотел твоей смерти, если бы в мои планы
входило истребление мексиканских агентов, стал бы я намеренно загонять
себя в эту патовую ситуацию?
  Долгое время царила тишина. Жаркое солнце пустыни быстро нагревало
неподвижный фургон. Мимо проехала еще одна машина, водитель бросил на нас
взгляд и испуганно рванулся прочь.
  - Амадо. - Рамон прочистил горло. - Амадо...
  - Что прикажете, jefe, - отозвался безразличный голос.
  - Положи автомат на капот машины, Амадо. Положи и отойди в сторону...
  Момент представлялся не самым подходящим для глубоких вздохов облегчения
или выразительных движений бровями. Некоторое время мне еще предстояло
изображать этакого железного человека, которому неведомо чувство страха. В
других обстоятельствах я воспользовался бы шприцем и безболезненным
препаратом, который почти на четыре часа погружает человека в сон (у нас
имеются и другие препараты, более продолжительного действия), но мой
медицинский комплект остался в Санта-Фе, в штате Нью-Мексико. К счастью, у
меня имелся большой моток ленты, приобретенный для других целей.
  Я отвел всех на обочину, где можно было заняться делом, не привлекая к
себе излишнего внимания. Здесь Рамон под моим присмотром обмотал лентой
Амадо, заложив ему руки за спину. Я проверил его работу и с его помощью
перенес гориллу в заднюю часть фургона. После чего сам обмотал Рамона, с
руками впереди и усадил его на пассажирское сидение. И наконец вернулся к
"тойоте" и, повозившись с ручным сцеплением, съехал на ней с шоссе и
пристроил посреди кактусов, где она не так бросалась в глаза.
  Я уже собирался запереть дверцу и уйти, когда мне пришло в голову, что
если Рамон поддерживал связь с Эрниманом, а так оно по-видимому и было, то
скорее всего описал мою машину, но вряд ли стал уделять внимание внешнему
виду своего транспортного средства. Я вздохнул, подвел "тойоту" к фургону
и ценой немалых усилий переправил в нее пассажиров и багаж.
  И только после этого позволил себе запоздалый вздох облегчения. Трогаясь с
места, я вытер лицо носовым платком. В зеркале отражался оставшийся позади
большой голубой фургон. Интересно, удастся ли мне получить его назад в
целости и сохранности. Хотя для этого нужно было прежде всего самому
пережить несколько ближайших часов или дней. Что ж, моя служба зачастую
требует жертв.
  Сидящий рядом со мной Рамон молчал. Мне стало его жаль. Жаль, несмотря на
то, что именно его слабость не раз спасала мне жизнь в этом сафари.
Некогда я знавал певца, громогласный баритон которого претендовал на
выступление в "Метрополитен". И вдруг, без каких-либо очевидных причин,
голос исчез. Еще я вспомнил гонщика, разбившегося во время соревнований.
Раны его благополучно зажили, но за руль он больше не сел. Что-то
безвозвратно ушло.
  - Это была засада, - как будто отвечая на мои мысли раздался мягкий голос
Рамона. - Insurgentes проявили беспечность: они сочли меня мертвым, но я
выжил. Однако после этого я так и не смог... Мне часто хотелось... - Он не
договорил. Я молчал. Некоторое время спустя он спросил: - Почему ты меня
заподозрил?
  - Ты вел себя слишком беспомощно, - ответил я. - Известный
профессиональный убийца и очаровательная агентесса разгуливают по твоей
стране, а опытный сеньор Солана-Руис не в силах выяснить ничего, ровным
счетом ничего. Полковник с маркизом, когда им приспичило, разузнали об
Эрнимане все, что их интересовало, за четыре часа. Ты же вел расследование
несколько дней и все напрасно. Во всяком случае, меня ты пытался убедить
именно в этом. Напрашивалось предположение, что от старого друга ты
скрываешь не только готовящуюся здесь революцию. Согласен, агенты,
работающие на разные страны, редко до конца доверяют друг другу, и до
любопытной истории, случившейся в Лагуна де ла Муэртэ я подозревал тебя
разве что в излишней скрытности. Но ты вновь демонстрируешь полную
несостоятельность: я рассчитывал на твое прикрытие, а в результате чуть не
лишился жизни. Ты перестал быть Рамоном, которого я когда-то знал, моя
жизнь интересовала тебя значительно меньше, чем застреленные мной люди.
Признаю, ты сделал отличный ход с этими удостоверениями, доказывающими,
что ответственность несет Бюро Внутренней Безопасности, да еще миссис
О`Херн немало тебе помогла, когда закатила истерику и попыталась меня
изрешетить - чем ты не замедлил воспользоваться. Ты с самого начала
старался бросить подозрение на нее, чтобы отвести мое внимание от
собственной персоны. В этой истории с БВБ ты допустил всего лишь одну
промашку.
  - Какую промашку, амиго?
  - У нас, в Штатах, все сейчас просто помешались на стрельбе обеими руками.
Люди позабыли, что пистолет изначально создавался для стрельбы одной
рукой; они так привыкли хвататься за рукоять и второй, что если ее
оторвать, они умрут от разочарования. Мне не так давно довелось видеть в
деле одного сотрудника БВБ. Все то же фанатичное желание ухватиться за
рукоять, обязательно двумя руками. Так вот, одному из устроивших на меня
засаду типов, представилась возможность выстрелить в меня. Времени у него
было достаточно, чтобы прицелиться. Что же происходит? Этот человек
вытягивает руку - подчеркиваю, одну руку - и стреляет. Это меня несколько
удивило. Люди из нашего великого Бюро Внутренней Безопасности так не
стреляют.
  - Однако удостоверения были самые что ни на есть настоящие, - неуверенно
возразил Рамон.
  - Разумеется, - согласился я, глядя на мчащуюся навстречу мне черную ленту
дороги, блестящую, как серебро, там, где между холмами ее заливал
ослепительный солнечный свет. - Только вот сравнить фотографии с их лицами
мне так и не удалось. А потом я встретил Норму и услышал весьма
занимательную историю о том, как в Тихуане ее пытались похитить двое
неизвестных.
  Напрашивалась мысль, что это были люди Юлера - помнишь, мы говорили о том,
что он может отправить кого-нибудь вслед за ней через границу. Теперь
предположим, что тебе было известно о местонахождении нашей девушки чуть
больше, чем ты утверждал. Предположим, ты установил за ней наблюдение в
Тихуане и схватил ребят из БВБ сразу после того, как они сыграли свою
роль. Правда, Норме удалось сбежать. Таким образом, в твое распоряжение
попали два отличных неподдельных удостоверения. Интересно, какая судьба
постигла их хозяев?
  Рамон пожал плечами.
  - Они не пострадали. Я оставил их в заключении в Энсенаде.
  Я направил "тойоту" к краю двухполосного покрытия, пропуская движущийся
навстречу грузовик с выведенным на переднем бампере словом "Кармелита".
  - Что же касается всех этих наемников и высокомерных аристократов, -
продолжал я, - которые почему-то решили, что я прибыл избавиться от их
генерала, убедить их в этом было не так уж трудно, правда? Особенно после
того, как ты оставил своего силача ходить за мной по пятам, якобы для моей
защиты, демонстрируя, какая я важная персона. Не совсем порядочно по
отношению к Амадо, но как ты заметил, у него твердая голова. Увы, вместо
того, чтобы, как ты надеялся, пристрелить, или, по меньшей мере,
изолировать меня на долгое время, они позволили мне объясниться, а в
результате я узнал некоторые любопытные вещи. И у меня возникла масса
вопросов. Мне показалось несколько странным то, что ты помогаешь нам
избавиться от Эрнимана. Ведь то, что намеревался сделать этот парень, было
тебе как раз на руку. Смерть Диаса означала конец революции еще до того,
как она успеет начаться. Так почему ты помогал нам остановить его? И
помогал ли?
  - Понимаю твои сомнения, - сухо отозвался Рамон. - Я всегда боялся, что
этот вопрос придет тебе в голову до того, как мне представится
возможность... избавиться от тебя.
  - Меня смущало только одно. Откуда у мексиканского агента тысячи долларов,
чтобы заплатить дорогостоящему устранителю, да еще и подставить всех, кто
мог ему помешать.
  - Я тебя не подставлял, - сказал Рамон. - Мне ничего не известно об этой
истории с банковскими счетами, о которых упоминали ты и твой шеф.
  - Ладно, предположим, что Эрниман сам израсходовал на это часть денег,
которые ты ему заплатил. Все равно остается приличная сумма. Правительство
вряд ли согласилось бы финансировать сомнительные проекты, особенно,
связанные с убийством. Так где же ты раздобыл эти деньги? Ответ подсказал
мне полковник Хантингтон. Судя по всему, в Баха Калифорния Сур успело
поселиться немало состоятельных американцев, которые вполне довольны
нынешним положением дел Они не желают связываться с "Сенктуэри
корпорейшн". Мне пришло в голову, что отчаянно, чуть ли не одной рукой,
пытаясь предотвратить революцию, ты мог обратиться к этим людям за
материальной и иной помощью. И мне припомнилось, что в Мелудже ты
разговаривал с человеком, который напоминал американца, но свободно
говорил по-испански; человека, который, по-видимому, оказывал тебе
какую-то помощь в сборе информации.
  И вновь его лицо подсказало мне, что я не ошибаюсь.
  - Последний вопрос, - сказал я. - Тебе доводилось сталкиваться в этом деле
с китайцем, именуемым мистер Су?
  Рамон быстро нахмурился.
  - Су? Первый раз слышу... - Он замолчал, посмотрел на меня и передернул
плечами. - Пожалуй, я могу тебе это сказать. В Ла-Пас видели, как Эрниман
встречался с неизвестным азиатом. Больше мне ничего не известно. - Он
помолчал. - Ты не задал еще один вопрос, Мэттью.
  - Какой же?
  - Ты не спросил, почему я нанимаю человека, чтобы избавиться от генерала
Эрнандо Диаса. В конце концов, я и сам неплохо умею обращаться с оружием.
  - Это может быть обусловлено политическими причинами, - осторожно
предположил я. - Убийство мексиканского генерала мексиканским агентом
могло бы вызвать определенное недоумение.
  - Но к тому времени Диас был бы уже мертв, революция остановлена и моя
задача выполнена. Нет, друг мой, спасибо за попытку пощадить мои чувства,
но это не тот ответ. Дело в том, что руки дрожат у меня так, что сам я
скорее всего просто бы промахнулся.
  К вечеру мы прибыли в Кабо Сан Лукас.

                                  Глава 23

  Маленький городок Кабо Сан Лукас расположен в крайней точке полуострова
Баха, можно сказать, на краю земли. К числу местных достопримечательностей
относится возвышающийся на скалистой местности изящный новый отель,
названный "Финистерра". Неподалеку имеется небольшая бухта и причал,
откуда паром доставит вас в Пуэрта Валларта, расположенный в четырех
сотнях миль к юго-востоку. Я сделал кое-какие покупки в небольшом магазине
под вывеской "Abbarotes" и поспешил вернуться к припаркованной на
некотором удалении "тойоте", пока моим пленникам не удалось освободиться и
их не обнаружил какой-нибудь заглянувший в машину любопытный мальчуган.
  Удостоверившись, что все в порядке, я сел за руль и направился в сторону
отеля "Кабо Сан Лукас", который находится неподалеку от шоссе, в десяти
милях не доезжая до города и мыса, в честь которых он назван. Однако к
самому отелю я подъезжать не намеревался. "Тойота", пусть даже уступающая
в размерах и не так бросающаяся в глаза, как мой "шевроле", все-таки
достаточно запоминающаяся машина, а потому я предпочитал не рисковать
лишний раз на случай, если кто-нибудь наблюдает за дорогой. К тому же по
пути в город я узнал об отеле все, что можно разглядеть с дороги. Отель
представлял собой приятное, несколько хаотичное заведение, прижавшееся к
крутому скалистому берегу ниже шоссе. Взлетная полоса протянулась на
возвышенности по другую сторону дороги и из проезжающей машины была почти
не заметна. Пожалуй, я бы затруднился определить ее точное местоположение,
если бы не маленький самолет, который заходил на посадку, как раз когда мы
проезжали мимо.
  Теперь я свернул налево, пересекая шоссе, прежде, чем увидел впереди отель
или мог быть замеченным из него, и осторожно съехал по насыпи шоссе. После
чего направился прямо в глубь материка, огибая кактусы и колючие кусты и
стараясь не съезжать с каменистого гребня, на котором трудно будет
разглядеть следы машины, если сыщутся люди, которых они заинтересуют.
Когда продвигаться дальше стало слишком трудно, я свернул в широкий
песчаный овраг, уходящий на восток. Задние колеса тут же увязли в песке -
я позабыл, что у этой машины не так-то просто включить привод на все
четыре колеса. Я дергал вверх-вниз расположенную над полом пару рычагов,
пока мне не показалось, что отыскал правильную комбинацию, но машина, тем
не менее, двинулась с места. Наконец я вспомнил, вылез из кабины и
произвел манипуляции со ступицами передних колес. Это решило проблему, и
мы двинулись сквозь заросли кустарника. Спустя какое-то время овраг
сузился, и растительность стала настолько густой, что пробиться дальше мог
разве что танк или бульдозер. Мексиканский одометр свидетельствовал, что я
проехал около трех километров, то есть чуть больше полутора миль.
  Я остановил пикап под небольшим деревом, выключил зажигание и какое-то
время сидел в кабине, прислушиваясь. Тишину нарушало только жужжание
насекомых и отдаленные отзвуки машин, проезжающих по шоссе. Пока все шло
хорошо.
  Я выбрался из машины, открыл задний борт и оглядел мирно почивающих здесь
пассажиров - Рамона с кляпом во рту я переправил сюда, прежде чем
остановиться на окраине города. Затем вернулся вперед, взял один из
аргентинских автоматов и сумку с припасами, прошел назад и поставил сумку
на задний борт. Немного оттащил Рамона назад, затем, придерживая автомат
одной рукой - был он тяжелее, чем мог показаться - опустил вторую в
карман, извлек нож и раскрыл лезвие.
  - Давай свои руки, - сказал я и освободил его. - Теперь можешь вытащить
кляпы у себя и Амадо и развязать Амадо руки. Ноги останутся связанными. В
этой сумке - пиво, хлеб, мясо и сыр. Кстати, впереди осталась вторая такая
игрушка и ваша личная артиллерия. Говорю это, на случай, если вы
почувствуете непреодолимую тягу к оружию. Надеюсь, что так оно и будет. Я
проявил глупую сентиментальность, оставляя вас в живых. Дайте мне предлог
и я исправлю это упущение. Договорились?
  Путешествие мы совершили долгое и утомительное, так что им понадобилось
некоторое время, чтобы прийти в себя и приняться за еду. Не было
произнесено ничего, представляющего интерес. Я следил в основном за Амадо,
прекрасно натренированным человеком-гориллой, которому не случалось быть
принятым за мертвеца, а если и случалось, то его это не слишком
беспокоило. Он готов был при первой же возможности броситься на меня,
невзирая на автомат, поэтому я постарался не предоставлять ему такой
возможности. Наконец я заставил Рамона вновь связать его, на этот раз
используя веревку для белья, приобретенную в бакалейном магазине,
поскольку запасы ленты закончились. Разумеется, в нынешние времена, даже в
мексиканской глубинке, уже не купишь настоящей бельевой веревки. Тем не
менее, эта выглядела вполне надежной. Я проверил сделанные Рамоном узлы, а
заодно и веревку, которой связал его.
  - Кляпы я вам затыкать не стану, - сказал я. - Здесь вы можете кричать,
сколько душа пожелает. Не стесняйтесь.
  Я приготовил себе сэндвич, откупорил пиво и присел перекусить на откидной
борт, оставаясь вне пределов досягаемости моих пленников. Солнце уже
успело опуститься достаточно низко. Времени, чтобы разглядеть взлетную
полосу при дневном свете, оставалось не слишком много. С другой стороны,
ночь обещала быть долгой, и у меня не было ни малейшего желания раньше
времени заступать на вахту. Я ощутил на себе взгляд Рамона.
  - Мэттью.
  - Да.
  - Тебе поручено заняться Эрниманом, не так ли?
  - Совершенно верно.
  - Тебе не приказывали защищать Диаса?
  - И это верно.
  - Ты можешь выстрелить тогда, когда сочтешь нужным. Если... если бы ты
подождал, пока он закончит... ? Рамон не договорил.
  Я управлялся со вторым сэндвичем и второй банкой пива; не стоит браться за
дело, недостаточно подзаправившись. Я раздраженно посмотрел на него.
  - Эрниман профессионал, - сказал я. - Ты предлагаешь мне поиграть с
гремучей змеей, прежде чем снести ей голову. Можешь ты назвать мне по
меньшей мере один убедительный довод, почему я должен делать свое задание
еще более сложным и опасным, чтобы ублажить человека, который приложил
немало стараний, чтобы отправить меня на тот свет?
  Последовала короткая пауза, после чего он произнес то, что я до последнего
мгновения надеялся не услышать:
  - У меня имеется такой довод.
  - Назови его.
  - Ты забыл, что в наших руках сеньора О`Херн. Я допил свое пиво и подобрал
свои две банки и банку Рамона. После чего прошел и отыскал банку, которую
Амадо, как обычно, небрежно зашвырнул в кусты. Наверное, я чувствовал себя
виноватым за те две банки, которые использовал в качестве мишеней и
оставил в пустыне, хотя подготовка к убийству не самое подходящее время
для забот об экологии. Все три банки я бросил назад в сумку из-под
продуктов. Затем вновь посмотрел на Рамона.
  - Надеюсь, что я неправильно тебя понял, - сказал я. - Растолкуй мне,
пожалуйста.
  - Если Диас останется жив, миссис О`Херн умрет. Я вздохнул.
  - Совсем недавно другой человек сказал мне: если Диас умрет, умрет и
Норма. Решили припечь меня со всех сторон, да?
  - Я не шучу! Мои люди получили соответствующие указания.
  Я еще раз окинул его задумчивым взглядом, потом отодвинул его ноги и
захлопнул откидной борт. Пять минут спустя я уже уходил прочь с оружием,
переброшенным через плечо, коробкой с патронами в кармане и множеством
всевозможных предметов в руках, начиная с припасов и заканчивая автоматом.
Отойдя от машины на полмили, я избавился от всего лишнего, что не решился
оставить в пределах досягаемости пленников. Решительному человеку
достаточно разбитой банки, чтобы избавиться от пут.
  Я вставил пять зарядов в магазин "ремингтона", дослал один в патронник и
прижал верхний патрон так, чтобы закрыть затвор. Сориентировался по
заходящему солнцу и продолжал свое путешествие по пересеченной местности.
Это были самые колючие места, в которых мне когда-либо приходилось бывать.
Добравшись до взлетной полосы, я почувствовал себя настоящей подушечкой
для булавок, но вышел я к ней там, где и рассчитывал, со стороны
противоположной морю. Это была небольшая долина, дно которой сравняли,
чтобы проложить обычную бетонную полосу, уходящую на юг к океану.
  Я притаился в кустах, вникая в ситуацию. Ввиду преобладающего северного
ветра самолету, идущему на посадку, придется заходить со стороны моря,
пролететь над берегом, мимо гостиницы и шоссе и опуститься возле небольших
строений и самолетов, стоящих в южном конце полосы. Затем он покатится в
сторону, противоположную морю, остановится и вернется назад. Вся эта
процедура не обеспечивала мне особых преимуществ. Собственно говоря, с
северной стороны, где я прятался, не было ничего, кроме кактусов и кустов.
Притаившийся здесь человек с автоматом мог спокойно расстрелять
подъезжающий самолет и скрыться на поджидающем джипе, прежде чем кто-либо
успеет добраться до этого конца полосы. Однако Эрниман считался хорошим
специалистом и ответственным исполнителем. Я поставил на то, что он не
станет делать свое дело, попросту поливая свинцом всех, кто находится в
самолете. Скорее он предпочтет действовать наверняка, а потому дождется,
пока пассажиры станут выходить и сосредоточит свой огонь на человеке, за
которого ему заплатили.
  У меня ушло некоторое время, чтобы продумать все возможные варианты.
Сейчас мне не помешал бы хороший бинокль, а заодно и чуть больше знаний об
автоматическом оружии и его особенностях - сам я больше склонен полагаться
на одиночные выстрелы. Уже почти стемнело, когда я определил для себя два
или три места, неподалеку от зоны высадки, подходящие для опытного
стрелка. Теперь предстояло подыскать позицию в интервале ружейного
выстрела; хорошо защищенную позицию, позволяющую позаботиться о человеке в
любом из этих трех мест.
  Он появился после полуночи. Я сидел на своем посту на склоне холма за
небольшим гребнем, наблюдая за взлетной полосой и стоящими неподалеку
самолетами. Внезапно что-то как будто подстегнуло меня изнутри: ночь
неуловимо изменилась. Что-то двигалось по склону слева позади меня. В
голове промелькнула мысль, что если Эрниману известно о моем присутствии и
он охотится на меня, все преимущества на его стороне. Его излюбленные
автомат или автоматическая винтовка как нельзя лучше подходили для ночного
поединка, тогда как мое оснащенное телескопическим прицелом оружие в
темноте было практически бесполезно. Я приободрил себя мыслью, что он вряд
ли решится начинать стрельбу сейчас, поскольку это безвозвратно сорвет его
утреннее задание.
  Я замер в своей норе, напряженно прислушиваясь. Едва различимые звуки его
перемещения раздавались достаточно далеко от меня. Прошла целая вечность,
прежде чем я наконец увидел его: призрачная пригнувшаяся тень,
скользнувшая вдоль края взлетной полосы и нырнувшая в кусты прямо над
одним из намеченных мной мест. Вокруг опять воцарилась полная тишина.
Настала пора действовать. Дело осложняло лишь то, что так называемый
"последний штрих" оказался нынче тесно связанным с перепутанным клубком
личных и международных интересов.
  С точки зрения сентиментального человека предстоящее мне решение
представлялось ужасным. Мне следовало выбрать, какой из двух дам,
благосклонностью которых я пользовался, предстоит умереть. Какой-нибудь
телегерой на моем месте наверняка оказался бы перед неразрешимой моральной
дилеммой. В действительности же все рассуждения на этот счет не имели
смысла. Я получил достаточно ясные распоряжения. Как справедливо заметила
Норма, сентиментальные игры не для нас. Норма выполняла свой
профессиональный долг. Кларисса добровольно впуталась в эту историю. Обе
они сами выбрали свою судьбу. Принимать их во внимание я мог не больше,
чем руководствоваться в своем решении тем, что элегантный маркиз отшлепал
меня по лицу. Как бы мне этого не хотелось. Мне полагалось действовать в
интересах своей страны, хотя не так-то просто было определить, в чем
состоят эти интересы в данном случае.
  Во всяком случае, Эрниман, как основная цель моей экспедиции, сомнений не
вызывал. Сложнее дело обстояло с генералом. Поди знай, каким предпочитают
видеть его наши хитроумные политики в Вашингтоне: живым или мертвым. На
первый взгляд предпочтительным представлялось сохранение мира в соседней
американской стране, пусть даже ценой жизни местного генерала. С другой
стороны, трудно быть уверенным в простых ответах, когда имеешь дело с этим
сумасшедшим городом на берегах Потомака, не говоря уже о всех наших
подпольных лавочках. Та же пресловутая "Сенктуэри корпорейшн" при всем
своем могуществе, представительности и провозглашаемых чисто эгоистических
интересах, скорее всего представляла собой всего лишь очередной мыльный
пузырь, прикрывающий чьи-то интересы. Добавьте сюда полученное нами
задание воспрепятствовать Эрниману в срыве этой тщательно подготовленной
загадочной революции...
  Мне так и не удалось прийти ни к какому определенному выводу и неожиданно
я понял, почему. Подсознание уже давно отчаянно пыталось указать мне на
то, что я старательно обдумываю, каким образом лучше зажарить цыпленка в
то время, как птица все еще носится по двору. Пошли ты ко всем чертям все
эти сложности высокой международной политики, надрывно кричал инстинкт.
Лучше повнимательнее присмотрись к этому темному, поросшему кактусами и
кустарником, склону. Присмотрись, потому что что-то здесь не так.
  Что именно? Ответ пришел ко мне почти сразу. Слишком уж гладко все
получилось.
  И правда, все шло, словно по маслу. В действительности так не бывает. Я
спокойно пересек весь полуостров, притаился за удобным кустом, приготовил
оружие, и моя жертва не заставила себя ждать. Послушно явилась в
назначенное место и устроилась так, чтобы я спокойно мог ее подстрелить
сразу, как только немного рассветет. Человеку, который поверит в подобную
историю, остается только ждать появления Санта Клауса под Рождество.
  Ведь по сути дела я действовал так, как будто Эрниман был зеленым
новичком, а не одним из наиболее искусных людей в своем ремесле. Я совсем
позабыл, что он, вне всякого сомнения, знал обо мне не меньше, чем я о
нем, а может даже и больше, поскольку я мог только предполагать, какое он
выберет оружие, а Рамон наверняка предупредил его о моем. И несмотря на
это я имел глупость полагать, что располагающий подобной информацией
опытный профессионал выберет для выполнения задания место, на котором он
защищен не больше, чем неподвижная мишень в тире.
  Я глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух. Особого выбора у меня не
было. Оставалось только посмотреть, кого же мне предложили в качестве
мишени. Почти целый час у меня ушел на то, чтобы совершенно беззвучно - во
всяком случае я на это надеялся - преодолеть расстояние в сто пятьдесят
ярдов. Последние пятьдесят ярдов я проделал, сжимая в руке свой маленький
нож. И увидел его. Мужчина сидел, слегка склонившись вперед и опираясь на
сжимаемое обеими руками оружие.
  Очертания автомата отчетливо вырисовывались в свете звезд. Это был русский
аналог почтенного немецкого Sturmgewehr или винтовки штурмовика. Именуемый
АК в честь своего создателя Калашникова, автомат этот находится на
вооружении большинства коммунистических стран и их союзников. Он
производится даже в Финляндии, где его назвали М60. В Китае он известен
под названием Модель 56. Это строгое, без прикрас, автоматическое оружие,
с изгибающимся вперед магазином, стреляет специальными патронами 7,62 мм
или тридцатого калибра, которые занимают промежуточное место между малыми
пистолетными патронами, используемыми в автоматах ближнего боя вроде РАМ
Рамона и боеприпасами крупнокалиберных пулеметов.
  Времени для обдумывания этих технических тонкостей у меня было
предостаточно. Мужчина не шевелился. Этот человек просто неподвижно сидел
на своем месте, опираясь на оружие. У меня уже успело промелькнуть
опасение, что мне подсунули куклу, когда призрачный силуэт вздрогнул. И я
понял, что он просто спал. Тем не менее, повел он себя как настоящий
профессионал. Никаких резких испуганных оглядываний по сторонам, чтобы
убедиться, что никто не воспользовался его дремой и подкрался к нему.
Голова его осторожно, очень медленно повернулась...
  Это был не Эрниман.

                                  Глава 24

  В этом не было ни малейших сомнений. Правда, я никогда не встречал
Эрнимана и знал его только заочно, по досье. Однако достаточно было и
того, что этот человек успешно изобразил меня в двух банках. Заведения эти
я посещаю достаточно редко, но учитывая, что все мои предки были
европейцами, представлялось маловероятным, чтобы даже Эндрю Юлер с его
фанатичной устремленностью, поверил подлогу, основанному на описании
кассиром некоего господина азиатской внешности, выдающего себя за Мэттью
Хелма.
  Нет, сидящий впереди китаец не был Эрниманом. Молодой и стройный, он не
походил и на упитанного, круглолицего господина, иногда именующего себя
мистером Су. Собственно, мистер Су и не мог оказаться на этом месте. Он
никоим образом не относился к числу расходного материала, а этого молодого
человека поместили сюда явно с целью привлечь на себя мой огонь - когда
дело того стоило, мистер Су без особых колебаний рисковал
низкоквалифицированной живой силой. По-видимому, он снабдил Эрнимана
своего рода живой приманкой, предназначавшейся для отвлечения моего
внимания, пока настоящий специалист спокойно избавится от меня с
совершенно неожиданной стороны. Но вот что связывало Эрнимана и Су...
  Вопрос не ко времени. Я и так слишком долго предавался теоретическим
рассуждениям. И чуть было не поплатился за это жизнью. Сейчас предстояло
ответить на более практический вопрос: оставить приманку живой или
воспользоваться зажатым в руке ножом. Я склонялся к последнему варианту.
Мысль о том, что мне, возможно, придется иметь дело одновременно с двумя
противниками, вооруженными автоматическим оружием типа АК, представлялась
достаточно малопривлекательной, особенно учитывая, что в моем распоряжении
имелась только винтовка - оружие далеко не скорострельное.
  С другой стороны, отныне этот человек становился такой же приманкой для
Эрнимана, как и для меня. Пока он ведет себя так, как предполагалось, моя
настоящая жертва будет чувствовать себя в безопасности, полагаясь на
собственную хитрость. Уверенность в том, что я попался на его трюк, лишит
его бдительности. Возможно, лишит.
  Еще один час ушел у меня на то, чтобы беззвучно удалиться и заново
обдумать радикально изменившуюся ситуацию. Все мои прежние заботы отошли
на второй план: выбора у меня не оставалось. Мне было поручено заняться
Эрниманом, а не подставным китайским стрелком, а следовательно, сей
молодой человек со своим автоматом не представлял для меня интереса. Если
ему удастся добраться до Диаса, когда тот выйдет из самолета, генерал
погибнет. Это автоматически влекло за собой гибель Нормы. "Я профессионал
и так же, как и ты, выполняю задание", - заявила она. Что ж, ничего не
поделаешь.
  Пора было сделать то, что я должен был сделать с самого начала: поставить
себя на место Эрнимана и продумать ситуацию с его точки зрения. Как и у
меня, у него имелась определенная цель, - в данном случае - Диас. Я
представлял собой просто препятствие, которое предстояло устранить для
успешного выполнения задания. Стало быть, как человек, ответственно
относящийся к своей работе, Эрниман не позволит китайскому юнцу сделать
дело, за которое заплатили ему, Эрниману. Он займет место, с которого
сможет управиться со мной, в случае, если я объявлюсь, и в то же время не
слишком удаленное от самолета, чтобы поддержать своего молодого помощника
в случае необходимости.
  Следовательно, все сводилось к простой баллистической задаче. Если он
располагает еще одним АК-47 или его аналогом - приходилось действовать,
исходя из предположения, что это именно так - ручное автоматическое оружие
среднего радиуса действия обеспечит ему только ограниченный радиус
уверенного попадания, где-то около двух сотен ярдов. Возможно, в
действительности я слишком завысил возможности его оружия - повторяю, тут
я не специалист - но нельзя было забывать, что использовать его будет
профессионал.
  Выбор и правда был невелик. Ему следовало выбрать позицию где-то на низком
гребне, неподалеку от места посадки, возможно, прямо над ним, либо в
тридцати-сорока футах в сторону, в зависимости от того, как выглядит
оттуда сектор обстрела. Так он сможет держать под прицелом весь склон и
уложить меня сразу, как только я появлюсь внизу. В то же время позиция
обеспечивала возможность стрелять через голову китайского стрелка, а стало
быть довести дело до конца, если он промахнется или я ликвидирую его
раньше, чем он успеет воспользоваться своим оружием.
  Моя баллистическая задача представлялась не менее простой. Дальнобойное
ружье с телескопическим прицелом позволяло стрелять с расстояния три или
четыре сотни ярдов, если только мне удастся найти для этого достаточно
твердую опору. Как заметил полковник Хантингтон, однажды я проделал работу
с расстояния пятьсот метров, но в тот раз в моем распоряжении имелась
мощная винтовка точного боя с сильным телескопическим прицелом, а к
заданию я готовился несколько недель. Для легкого охотничьего ружья, из
которого я к тому же почти не стрелял, максимальное расстояние
ограничивалось четырьмя сотнями ярдов, а еще лучше было бы свести их к
тремстам. Однако и здесь выбора почти не было. В противоположной морю
стороне гребень переходил в небольшой каменистый холм. Оттуда я мог
отыскать своего подопечного в любом месте, где бы он ни укрылся. В случае
удачи, стрелять придется с расстояния двести пятьдесят ярдов. Невезение
добавит еще шестьдесят-восемьдесят.
  Взобравшись на холм, я утвердился в мысли, что место это вполне
подходящее. Меня прикрывали кусты, а плоская скала идеально подходила в
качестве опоры для локтей. Я воспользовался ножом и беззвучно убрал
несколько ветвей, которые могли мне помешать. Затем сел и стал ждать. Даже
после моих маневров впереди предстояла долгая ночь. На этот раз я не стал
предаваться размышлениям, припомнив слова проводника-индейца, услугами
которого мне некогда приходилось пользоваться. Индеец этот не сомневался,
что из белого человека никогда не получится хорошего охотника, потому что
мысли его постоянно заняты деньгами, делами или женщинами, тогда как
настоящий охотник должен думать об олене или лосе.
  Внизу, у взлетной полосы не было заметно ни малейшего движения. Возможно,
мой китайский друг вновь задремал. Я задумался, знает ли он об отведенной
ему роли и пришел к выводу, что не знает: обычно в этом случае человек
лучше играет свою роль. Из одного из строений у края полосы доносилось
однообразное гудение работающей машины. Я еще раньше определил, что там
располагаются генераторы, снабжающие гостиницу электричеством. Время от
времени по шоссе проезжала машина, но со своего места я мог видеть только
отсвет ее фар. Небо на востоке постепенно начало светлеть, и звезды
светили уже не так ярко. Некоторое время спустя появилось солнце.
  Самолет начал заходить на посадку, когда уже совсем рассвело. Молодой
китаец поудобнее перехватил автомат и солнце блеснуло на стволе его
оружия. Не слишком осторожное поведение с его стороны.
  Вдоль гребня по-прежнему не было заметно ни малейших признаков чьего-либо
присутствия. Небольшой одномоторный самолет выполнил заход со стороны
моря, проехал примерно две трети взлетной полосы, развернулся и подкатил к
месту в пределах досягаемости притаившегося в кустах обладателя русского
автомата. Из дверцы появился один человек, а пилот спустил вниз несколько
чемоданов и длинный чехол с удочками. Со стороны гостиницы появился
ободранный старый пикап. Водитель вылез из кабины, погрузил в машину багаж
и отбыл вместе с вновь прибывшим. Самолет откатился в сторону уходящего к
океану конца взлетной полосы, развернулся и взлетел, исчезая над
протянувшейся к северу пустыней. Я отметил, что по крайней мере выдержкой
молодой китаец обладал и не стал стрелять в первую попавшуюся мишень,
несмотря на очевидное искушение.
  Прошло еще какое-то время. Вдоль гребня царило полное спокойствие, даже
птицы и грызуны спокойно разгуливали повсюду. В небе на северо-востоке
вновь послышался гул. Мои часы показывали 8:30. На этот раз я не стал
смотреть на самолет. Не стал смотреть и на китайского парнишку с его
опасной игрушкой. Не мигая - настолько, насколько выдерживали веки, - я
всматривался в гребень. Звук свидетельствовал, что самолет развернулся в
сторону моря, и краем глаза я заметил его в той стороне - большой аппарат
с двумя моторами. Не сводя глаз с холма, я слышал, как он прикоснулся к
земле, закончил пробежку и вернулся назад.
  На мгновение он показался так близко, как будто взбирался ко мне по
поросшему кустарником склону. Затем звук мотора стих, и я услышал, как
открывается дверца. Я продолжал следить за гребнем, но звуки разговора
долетали до меня удивительно отчетливо, несмотря на разделяющее нас
расстояние. Кто-то вышел из самолета. Человек этот говорил по-английски
плохо, с сильным испанским акцентом. Диас? Вскоре к нему присоединился
второй голос, явно принадлежащий американцу. О`Херн?
  Голос О`Херн, если он действительно принадлежал ему, громко произнес:
  - Давайте, давайте, ленивые мерзавцы, забирайте эти удочки, генерал
собирается отправиться на рыбалку, черт бы вас побрал! Краковски, хватит
возиться со своим паршивым самолетом, иди помоги нам...
  Я рискнул бросить взгляд. На земле стояли двое. Оба крупные мужчины в
легких брюках и ярких спортивных рубашках, но на этом сходство
заканчивалось. Не трудно было отличить краснолицего американского
миллионера от смуглого и усатого мексиканского генерала. Третий мужчина,
тоже мексиканец, вылез из самолета и начал принимать багаж, который ему
подавал еще один американец в кепке пилота. Краковски, любовник по найму.
Пока никто не стрелял.
  Я вновь перевел взгляд на гребень. Новый американский голос,
предположительно принадлежащий пилоту, произнес какую-то неразборчивую
фразу. По всей видимости, он сообщал, что разгрузка окончена.
  Трубный голос мужа Клариссы разнесся на весь полуостров.
  - Ладно, Фил, мальчик мой, оставь свою развалину, смотай в гостиницу и
найди нам какое-нибудь средство передвижения. Похоже, они здесь все уснули.
  Краковски принялся выполнять распоряжение. Я услышал, как за ним
захлопнулась дверца, а в следующее мгновение заговорил АК.
  Звук работающего двигателя громко раздавался в утренней тишине, но грохот
очередей заглушал его. Казалось, ему не будет конца. Юный китаец не знал
меры в сбоем рвении, он просто нажал на спуск и не отпускал его до тех
пор, пока магазин не опустел. Учитывая, что метил он всего в одного
человека, пуль было выпущено более чем достаточно. Я наблюдал за гребнем.
Ни малейшего движения. Я вновь рискнул на мгновение отвести взгляд: такое
зрелище увидишь не часто.
  Все четверо лежали на земле, и все вокруг было забрызгано кровью. Затем
одно из тел пошевелилось. Оскар О`Херн с трудом поднялся на ноги и
поплелся к строениям, из которых начали появляться люди. Вид его настолько
приковал мой взгляд, что я чуть было не упустил то, зачем, собственно, и
приехал в эти края. Внезапно на склоне, в трех сотнях ярдов ниже меня
появилась моя мишень. Эрниман поднялся из-за кустов, за которыми,
казалось, не спрятаться и кролику. Он припал на колено, прижимая к плечу
еще один русский, а может быть китайский автомат и наводя его на
покачивающегося мужчину. Оружие заговорило.
  Я направил на него свой "ремингтон", навел прицел в нужное место и плавно
нажал на спуск. Грохот автомата прекратился и Эрниман осел назад в кусты.
Я перевел взгляд на полосу и увидел распростертого на ней О`Херна,
по-видимому, мертвого.
  - Превосходно, - раздался голос у меня за спиной. - Теперь азиата, амиго.
Пожалуйста.
  Я оглянулся через плечо. Ствол маленького аргентинского автомата Рамона
смотрел мне прямо в спину. Рядом с Рамоном возвышался Амадо с точно таким
же оружием. Видимо, им как-то удалось освободиться и пройти по моему следу
к месту, где я оставил оружие. В воздухе послышался новый звук. Еще один
самолет заходил на посадку. Я увидел, что китаец покинул свое укрытие и со
всех ног бежит к нему навстречу.
  - Рог favor, - очень вежливо обратился ко мне Рамон. - Из нас троих только
ты сможешь дотянуться до него. Пожалуйста, застрели его прежде, чем он
добежит до самолета.
  Я выполнил его просьбу. Самолет-спасатель, не обнаружив живых пассажиров,
на ходу развернулся и взвился в воздух. Рамон произносил какие-то
поздравления, но я отвернулся и пошел взглянуть на мертвого мужчину,
который якобы был отдаленно похож на меня. Лично я не нашел ни малейшего
сходства.

                                  Глава 25

  Все были чрезвычайно опечалены. Ходили слухи о предполагаемом покушении на
жизнь некоего влиятельного американского бизнесмена, находившегося в Баха,
но подробности стали известны слишком поздно. Тесно сотрудничающие агенты
Мексики и Соединенных Штатов, прибыв на место преступления, смогли лишь не
дать уйти преступникам, совершившим это кровавое злодеяние. В силу
трагического стечения обстоятельств в том же самолете находился известный
мексиканский патриот и гений военной мысли генерал Эрнандо Диас, который
также стал жертвой убийц. Весь мексиканский народ тяжело переживает смерть
одного из своих выдающихся сограждан...
  - Превосходно, - отметил я. - Итак, преступники покушались на О`Херна, а
смерть Диаса явилась результатом случайного совпадения, никак не
связанного с политикой.
  - Совершенно верно, - подтвердил Рамон. - Дело закончилось весьма
удовлетворительно, амиго.
  Мы сидели за чашками кофе в роскошном зале отеля "Кабо Сан Лукас",
стеклянная стена которого выходила на крошечный уютный дворик, окруженный
высокой поросшей виноградом стеной. Разумеется, присутствие в
вышеупомянутом дворике крепко сбитого господина по имени Амадо только
подчеркивало предупредительность хозяев. До сих пор оставалось неясным,
куда подевался мистер Су и каковы его дальнейшие планы. Могла дать о себе
знать и "Сенктуэри корпорейшн". Поэтому мне вовсе ни к чему было считать
себя пленником, за которым наблюдают; все делалось исключительно для того,
чтобы спасти мою драгоценную жизнь.
  - - Что ж, я рад, что по крайней мере кто-то доволен, - сказал я. - Твой
человек справился со своей задачей. Все пошло так, как ты предполагал?
  Кажется, да, - ответил Рамон. - Корабли, за которыми мы наблюдали,
развернулись, по-видимому, чтобы выгрузить свой смертоносный груз
где-нибудь в другом месте. Учебный лагерь в пустыне опустел, наемники
распущены.
  - И все благодаря смерти одного человека. Невероятно простое решение.
  Рамон покачал головой.
  Как я уже говорил, друг мой, одно дело - это доморощенное восстание под
предводительством известного в стране лидера, которого поддерживают
перешедшие на его сторону вооруженные силы - а он такими располагал. В
здешних местах это не редкость. И совсем другое - открытое вторжение,
организованное и финансируемое группой состоятельных иностранцев. - Рамон
поморщился. - Конечно, в свое время все мы ступили на эту землю, как
богатые иностранцы, вторгшиеся на родину аборигенов того времени. Обычно
карта мира меняется именно так. И метод этот по-прежнему действенен. Но в
настоящее время приняты более вежливые нормы поведения на международном
уровне, так что данный раунд "Сенктуэри корпорейшн" скорее всего
проиграла. Однако нет никакой гарантии, что она не предпримет новую
попытку.
  Я поколебался.
  - А что с французом?
  Голос Рамона прозвучал отстраненно:
  - Маркиз де Бюпрэ совершил приятный круиз по морю Кортеса и теперь на
предоставленной ему яхте вернулся в Акапулько. - Рамон помолчал. - Отвечаю
на твой не заданный вопрос: не было обнаружено никаких женских тел. Но
море Кортеса очень глубоко.
  Разумеется. - Я холодно посмотрел на него. - Что же касается другой дамы,
то ты просто блефовал, не так ли?
  По губам его пробежала мимолетная улыбка.
  - Скажем, мне просто не пришло в голову оставить столь подробные
распоряжения в отношении сеньоры О`Херн. - Он виновато пожал плечами. - Я
должен был попытаться, Мэттью.
  - Разумеется. - Я немного помолчал и спросил:
  - Так ты с самого начала намеревался перехитрить Эрнимана?
  - Ты имеешь в виду пристрелить его после того, как он выполнит мое
задание? - Рамон покачал головой. - Если бы все пошло так, как
предполагалось, я бы выполнил условия нашего с ним договора. Он получил бы
всю причитающуюся ему сумму и спокойно покинул страну. Конечно, если бы
кроме генерала никто не пострадал, было бы затруднительно утверждать, что
настоящей мишенью являлся не он. Но заверяю тебя, Мэттью, я не отдавал
приказа убить трех невинных людей только для того, чтобы заполучить
правдоподобную историю для прессы. Просто воспользовался представившейся
возможностью. - Он нахмурился. - Я и сейчас не понимаю, чем вызвано все
это кровопролитие.
  - От мальчишки с автоматом в руках можно ожидать чего угодно, - заметил я.
  - Этим ребятам только дай добраться до оружия.
  - Да, но... - Рамон передернул плечами. - Ладно, на какое-то время все
позади. Твоя машина стоит снаружи. Пожалуйста, не сочти меня
негостеприимным, но мне кажется, тебе стоит уехать как можно быстрее.
Поезжай на север. Переночуешь в отеле "Муледже", он находится на холме,
напротив известного тебе "Серенидада". Там к тебе присоединится сеньора
О`Херн. Хорошенько выспавшись, ты прихватишь ее с собой и продолжишь свой
путь на север. Следующую ночь можешь провести в Энсенаде, в отеле "Бахиа",
раз уж тебе знакомо это заведение. Там к тебе присоединятся два господина.
Ты вернешь им их бумажники и оружие, которые я тебе передам. Скажи, чтобы
на будущее они ограничивали зону своей деятельности районом к северу от
границы, в следующий раз мы можем проявить меньшую снисходительность.
Утром поедешь по небольшой дороге на северо-восток до Текатэ, затем по
шоссе номер два мимо Мексикали к городку Сан-Луис. Тут ты пересечешь
границу и избавишься от своих пассажиров-мужчин, а так же от дамы, если
она того пожелает. Не спеша направишься в сторону Юмы. Я передал одному
человеку, чтобы он связался с тобой по дороге.
  - Ты имеешь в виду арестовать меня, - сухо поправил я. - Ведь официально я
все еще числюсь изменником.
  - Данный вопрос не попадает под мою юрисдикцию, но в результате нескольких
телефонных разговоров у меня сложилось впечатление, что ситуация несколько
изменилась. Меня попросили посоветовать тебе по пересечении границы не
предпринимать поспешных действий. - Он помолчал. - Мэттью.
  - Да?
  - Помни, что это может случиться с любым. Я посмотрел на него и понял, что
теперь речь идет о других вещах.
  - Разумеется, - подтвердил я. - Я знаю. Рамон несколько виновато произнес:
  - Мне предложили важный административный пост - в награду за незаметную и
успешную операцию. Я конечно же соглашусь.
  Он отставил в сторону свою чашку, встал и протянул руку.
  - Adios, amigo.
  - Adios.
  Вставая и пожимая его руку, я сознавал, что на этот раз мы прощаемся
навсегда. Нам не суждено встретиться вновь, во всяком случае, по долгу
службы. Он променял настоящую, протекающую на грани жизни и смерти жизнь
тайного агента на нереальное, спокойное и искусственное существование,
которое люди именуют цивилизованным и которое держится только благодаря
усилиям таких нецивилизованных парней, как мы...
  Два дня спустя я подъезжал к пропускному пункту в Сан-Луисе, чувствуя себя
скорее водителем экскурсионного автобуса, чем секретным агентом. Несмотря
на свои габариты, фургон с четырьмя пассажирами казался набитым до
предела. У нас с Клариссой был день и две ночи для выяснения отношений, но
мы не достигли особого успеха. Что ни говори, теперь она превратилась в
состоятельную вдову О`Херн, а я - в человека, который хладнокровно
пожертвовал помощницей для выполнения задания. Что-то изменилось в наших
взаимоотношениях. Нельзя сказать, что нас полностью занимало погребение
наших мертвецов, но теперь все стало иначе.
  Поэтому нам не слишком мешало присутствие посторонних. Хуже было то, что
присоединившиеся к нам в Энсенаде сотрудники БВБ оказались эдакими бравыми
самоуверенными парнями, которые никак не могли прийти в себя от
возмущения, что болтающий по-испански чиновник осмелился вспомнить о
существовании границы. Реакция естественная для лишенных юмора людей,
которых застукали на краже фруктов из сада соседа, но это сделало и без
того не слишком приятное их общество еще более тягостным. Я с
удовольствием избавился от них сразу, как только миновал таможню, несмотря
на то, что оба тут же бросились к ближайшему телефону.
  - Хоть Рамон и упоминал о каких-то переменах, - заметил я, - бьюсь об
заклад, что сейчас они обсуждают, как лучше меня арестовать. Наверное
рассчитывают, что это зачтется им после провала в Мексике. - Я посмотрел
на сидящую рядом девушку. - Если хотите, вы тоже можете сойти здесь.
  Она ответила мне слабой нервной улыбкой.
  - Я присутствовала при начале, Мэтт. И, если не возражаешь, останусь до
конца.
  - Поступай, как знаешь.
  Мы направились на север в сторону Юма. Вскоре нас догнал большой белый
пикап. Когда я оглянулся в его сторону, водитель, в котором я узнал
Грегори Коутиса, сделал мне знак следовать за ним. Он поехал впереди и
вскоре свернул с главного шоссе на небольшую грязную дорогу, уходящую в
глубь ландшафта Аризоны. Мы проехали около пятнадцати миль, когда впереди
показались ничем не примечательные, обшарпанные постройки ранчо. Коутис
остановил свою машину возле амбара, который оказался чуть больше, чем
можно было ожидать - в этих пустынных местах редко встречаются амбары
пенсильванских габаритов. Я припарковал фургон рядом. Коутис вышел и
приблизился к моему окну.
  - Добрый день, миссис О`Херн, - вежливо сказал он. - Я чрезвычайно огорчен
тем, что случилось с вашим мужем... Я не собираюсь вас арестовывать, Хелм,
так что, пожалуйста, не надо насилия. Ваша взрывоопасная организация уже
стоила нам нескольких человек, и мы не хотим дальнейших жертв. - Не
дождавшись моей реакции, он продолжал: - Я подумал, что вас заинтересует
наш секретный объект, тот самый, о котором вы так усердно расспрашивали.
Тот, где... умер ваш коллега. Если хотите, вы тоже можете войти, миссис
О`Херн.
  В больших воротах амбара имелась маленькая дверца, которая открылась при
нашем приближении. Охранник с револьвером сорок пятого калибра в кобуре
отошел в сторону, пропуская нас внутрь.
  Внутри нам отрылся длинный коридор с несколькими открытыми дверями по обе
стороны. Все помещения, в которые я заглядывал, были пусты.
  - Слева камеры заключения, - сказал Коутис. - Справа - комната для
допросов, медицинское помещение и кабинеты. Жилые помещения персонала вы
уже видели: здания снаружи.
  - Но что это такое на самом деле? - озадаченно спросила Кларисса.
  На лице Коутиса отразилось смущение. Когда он заговорил, глаза его
смотрели в сторону.
  - Когда вам слишком часто и слишком убедительно внушают, что под угрозу
поставлена безопасность страны, ты соглашаешься с методами, которые не
вполне... Нет, я не ищу себе оправдания. Я предпочел беспрекословно
выполнять приказы - это ведь значительно проще, чем ставить их под
сомнение. Наверное, так же, как Эйхманн. Новый директор Бюро приказал
ликвидировать этот и два других аналогичных объекта, расположенных в
других местах.
  - Новый директор? - спросил я.
  - Да. Назначение еще официально не утверждено, поэтому я лучше не стану
называть имя... Вы, конечно, оказались правы, Хелм.
  - Прав в чем?
  - Пуля, убившая охранника, вылетела не из оружия охранника, револьвера
сорок пятого калибра. Отчеты специально перепутали и мне было непросто их
отыскать, но, в конце концов, они нашлись... Из них следовало, что в этого
человека попала пуля тридцать восьмого калибра. Оружием такого калибра
пользуются все наши агенты, в том числе и Эндрю Юлер. Сюда, пожалуйста.
  Комната, в которую мы вошли-, явно предназначалась для медицинских целей.
Ее занимали металлические шкафы со стеклянными дверцами вдоль стены, стол
из нержавеющей стали, стерилизатор, кислородная аппаратура и обычно
присутствующие в таких местах осветительные устройства и принадлежности. В
комнате находилось трое мужчин. Двое из них были в белых халатах. Один
худощавый в больших роговых очках, другой - внушительного вида здоровяк.
Третьим мужчиной, облаченным в больничную пижаму, был Эндрю Юлер.
Побледневший, сжавшийся к растрепанный, он сидел на стуле. Взгляд его глаз
показался мне еще более несобранным и неуверенным, чем при предыдущей
встрече.
  - Нам приходится держать его под наблюдением, - тихо произнес Коутис. - Он
все время пытается покончить с собой. Говорит, что не в силах жить с
сознанием собственной вины.
  - Сейчас мы ввели ему сильную дозу транквилизаторов, - сказал мужчина в
очках.
  - Я чувствую себя в некоторой степени виноватым, - проговорил Коутис. - Я
не мог забыть того, что вы мне сказали, Хелм. И тайно провел небольшое
расследование. Когда же мне наконец удалось узнать об оружии, мистер Юлер
принял большую дозу снотворного, оставив смутное признание, которое мы так
и не поняли до конца. - Он поколебался. - Зря вы меня остерегали. Никто не
пытался причинить мне вреда.
  Я перевел взгляд на человека, сидящего на стуле.
  - Я предполагал, что он остановится на этом убийстве. Но уверенности у
меня не было, поэтому я вас и предостерег.
  Кларисса беспокойно пошевелилась.
  - Я не поняла этой истории с оружием.
  - Расскажите ей, Хелм, - сказал Коутис.
  - Роджер... Джек, твой брат, предположительно выхватил револьвер из кобуры
охранника и, прежде чем его убили, застрелил четверых, включая самого
охранника, попавшего в больницу с пулей в голове.
  - Он умер два дня назад, - сказал Коутис.
  - Мне это показалось неправдоподобным. Если человек выхватывает револьвер
из кобуры охранника и нажимает на спуск, пуля может попасть в живот,
возможно, в грудь, но вряд ли - в голову. Подобное могло случиться разве
что, если имела место борьба за оружие. Но учитывая, что охранник был не
один, ни о какой борьбе не могло было быть и речи. Мне подумалось, что
Роджер просто выхватил у охранника оружие и отшвырнул того в сторону,
чтобы заняться более интересующими его делами. Ведь если бы он первым
делом избавился от охранника, то сделал бы это его собственным оружием, не
правда ли?
  - Ну да, - сказала Кларисса. - Но тогда кто... почему...
  - На самом деле все это очень просто. Представь себе характеры двух
участвующих в этой истории людей. Начнем с мистера Юлера. Эдакий наивный
человек, который черпает свои представления о нормах человеческого
поведения, главным образом, похоже, с экрана телевизора. Он допросил
Роджера и ничего не добился, потому что тот был ни в чем не виноват.
Доказательства против него ограничивались деньгами на его счету в банке,
которые мог положить туда любой, кому заблагорассудится, и весьма
ненадежным свидетельством информатора с грязной репутацией...
  - Гроэнинг отказался от своего заявления, - сказал Коутис.
  - Разумеется. Но не забывайте, Роджер представлял организацию, которую
мистер Юлер почитал пятном на здоровом теле нации. Пятном, от которого
следует избавиться во что бы то ни стало. Мистер Юлер, подобно большинству
фанатиков, считал себя вправе применить недозволенные методы, дабы
избавиться от большего зла. Вы только посмотрите на эти явно
недемократические объекты, созданные им для спасения демократии. В случае
с Роджером Юлер нуждался в доказательстве его вины и решил, что таким
доказательством вполне может стать попытка бегства. С наивной точки зрения
Юлера все представлялось как нельзя более простым - не забывайте, этот
человек понятия не имел, что такое убийство. Знал он лишь то, что оно
ужасно. Поэтому посчитал, что достаточно устроить дело так, чтобы в руки к
Роджеру попало оружие. Роджер, как разумный человек, наведет его на всех
присутствующих, возможно свяжет их и попытается бежать. Тут-то его и
перехватят люди Юлера, расставленные у всех выходов. Логика телегероев
показывала, что при этом никто не должен пострадать. Столкнувшись с
превосходящими силами, Роджер послушно отдаст похищенное оружие и опять
попадет к Юлеру, но теперь уже с отягощающим его поступком.
  - Сумасшедший! - голос принадлежал Юлеру. - Он был сумасшедший! Мог ли я
предположить, что он просто убьет...
  - Проблема заключалась в том, - продолжал я, - что Роджер не смотрел
телевизор. И не знал, как ему предлагается себя вести. Знал он лишь то,
что его довели до бешенства и гнев разгорается в нем все сильнее. Оружие
ему нужно было лишь с одной целью - уничтожить мерзавцев, которые унижали
и мучали его... Кто, кроме охранника, погиб, Коутис?
  - Два сотрудника, которые вели допрос, и врач.
  - Иными словами, специалисты по выбиванию признаний и парень с дозой
скополамина, не так ли? ? Коутис поколебался.
  - Положим, скополамином теперь не пользуются...
  - Представьте себя на месте Роджера. Иногда нам приходится терпеть такое
от врагов. Все мы проходили через эту мясорубку. Но сносить подобное
обращение от самоуверенных псевдопатриотов, которые лучше нас самих знают,
что нам надо... Какое-то время Роджер крепился, но его упрямо подталкивали
к критической точке. Наконец кто-то подсунул ему оружие, и это все решило.
Он не надеялся сбежать. Он прекрасно понимал, зачем ему дали оружие - это
трюк с бородой. Знал, что его поджидают в коридоре. Но те, кто его
интересовал, находились здесь, рядом, и хотел он только одного: прихватить
их с собой. Что он и сделал.
  Юлер издал слабый шелестящий звук.
  - Откуда мне было знать...
  - Итак, когда в комнате для допросов поднялась вся эта стрельба, Юлер
поджидал своего пленника снаружи, в коридоре. Подобного поворота событий
телевизионный сценарий не предусматривал. Юлер вместе с вами, Коутис,
ворвался сюда в тот самый момент, когда Роджер расправлялся со своими
врагами. Все вокруг было забрызгано кровью, на полу лежали мертвые тела -
спокойно предотвращенный побег превратился в ужасную катастрофу. А
отброшенный в угол охранник смотрел на Юлера большими обвиняющими глазами
человека, явно готового назвать имя того, кто приказал ему столь беспечно
обращаться с оружием. В комнату вбегали другие люди, звучали выстрелы, и
ярый противник насилия мистер Юлер спасовал перед примитивным чувством
самосохранения и нажал на спуск, целясь в голову человека, способного его
погубить, возможно, даже не успев сообразить, что же он делает...

                                  Глава 26

  Юма в штате Аризона летом превращается в настоящее пекло, но зимой это
достаточно приятный солнечный городок в пустыне, окруженный орошаемыми
территориями ферм. Мотель, в котором мы остановились, не назывался
"Холидей Инн", хотя вполне мог бы носить это название. Свое возвращение в
старые добрые Соединенные Штаты Америки мы отметили несколькими бокалами
мартини. Кларисса, возможно в последний раз, сбросила свой порядком
износившийся вельветовый костюм; долгое путешествие подходило к концу, и
некогда модный наряд безвозвратно утратил свое изящество. Она одела свое
длинное мексиканское платье и затмила всех женщин в сверкающем хромом
обеденном зале. Бифштексы оказались весьма неплохими.
  - Что ж, это путешествие... помогло мне многое узнать, - наконец
проговорила она, и щеки ее порозовели. - Наверное, мне следовало бы
пожалеть этого беднягу Юлера, но я не могу. Видимо, я не слишком склонна
прощать обиды. - Не дождавшись моей реакции, она бросила взгляд на дверь и
продолжала: - Я позвонила из номера в "О`Херн, Инк". Они пришлют лимузин,
который отвезет меня домой, в Скоттсдейл. Наверное, он уже ждет; я видела
в холле человека, похожего на шофера, который нес мою сумку. Так что...
пора нам проститься, Мэтт. Спасибо тебе за еще один обед.
  - Я провожу тебя до машины, - сказал я и, поднявшись, помог ей выйти из-за
стола. По дороге к двери я произнес: - Не стоит, Кларисса.
  Она бросила на меня пристальный взгляд.
  - Что ты имеешь в виду?
  - О Юлере позаботятся. Всю его оставшуюся жизнь, пока ему не удастся-таки
свести с ней счеты. А тебе не нужно заботиться обо мне.
  Мы вышли в холл. Навстречу нам показался мужчина в униформе, с кепкой в
руке.
  - Миссис О`Херн? Машина ждет вас.
  - Подождите еще немного. Я сейчас приду, - сказала она.
  - Да, мэм.
  Кларисса проводила его взглядом и вновь повернулась ко мне.
  - Мэтт, я не понимаю, что ты пытаешься сказать.
  - Брось, милая. Китайский парнишка с русским автоматом мог спокойно
избавиться от Диаса, но он терпеливо ждал, пока красавчик-пилот. Краковски
- тот самый, который играл твоими чувствами - выйдет из самолета и
присоединится к генералу. Стало быть, задание этого молодого человека не
ограничивалось одним
Диасом. А потом твой раненный муж поднялся и попытался добраться до
укрытия. Это заставило Эрнимана выглянуть (что впоследствии стоило ему
жизни), чтобы прикончить его. Какое ему дело до Оскара О`Херна, если в
контракте оговаривался только Эрнандо Диас? Вы, миссис О, и правда нелегко
прощаете обиды.
  Кларисса широко раскрытыми глазами уставилась на меня.
  - Ты шутишь!
  По холлу мимо нас проходили люди, но мы их не интересовали. За исключением
разве что мужчин, бросающих восхищенные взгляды на очаровательную женщину
в мексиканском платье.
  - Мы так и не ответили на вопрос, откуда взялись все эти деньги, - сказал
я. - Разумеется, ты не лгала, когда сказала мне, что и не думала
покушаться на жизнь Диаса. Пока мишенью, единственной мишенью, считался
Диас, ты оставалась вне подозрений.
  Но развязка показала, что Эрниман работал не только на Солана-Руиса,
собравшего для него деньги у своих американских друзей в Баха. Эрниману
заплатил кто-то еще. Заплатил человек, располагающий настоящими деньгами,
человек, достаточно влиятельный в финансовых кругах, чтобы узнать у
скрытных банковских служащих номера некоторых частных счетов.
  - Мэтт, пожалуйста, прекрати. Если это задумано, как прощальная шутка, то
мне она не по душе.
  - Упомянутый человек явно предложил Эрниману заработать гораздо более
крупную сумму почти без дополнительных усилий - ему достаточно было
прихватить с собой чуть больше патронов. За то, что управляясь с генералом
Диасом, он поведет ствол автомата чуть дальше, на определенный счет в
швейцарском банке будет переведена кругленькая сумма, скажем, в дополнение
к тому, что он получит от Солана-Руиса. Не говоря уже о карманных деньгах,
которые должны были воспрепятствовать некоторым американским оперативникам
выйти на его след и значительно облегчить все задание.
  Кларисса облизала губы.
  - Это бред какой-то! Откуда мне вообще было знать, кто такой Эрниман и что
он намерен сделать?
  - Перестань, милая, не старайся понапрасну, - мягко промолвил я. -
Разумеется, ты узнала об этом от брата. Ведь дело касалось и тебя. Роджер
- Джек несомненно предупредил свою большую сестру, что ее муж связался с
опасными заговорщиками, которым в свою очередь угрожает не менее опасный
убийца. Тем самым он нарушил требования секретности, но чего не сделаешь
ради сестры.
  - Но ты сам себе противоречишь! Если он пошел ради меня на такое, неужели
я решилась бы подстроить ему ловушку, отправить в тюрьму родного брата...
  - Разумеется, решилась. Это представлялось единственным разумным решением.
Если ты и в самом деле намеревалась нанять Эрнимана, чтобы он позаботился
о твоем муже и красавчике Филе, тебе следовало помешать брату Джеку
нарушить этот план. К тому же ты уверила себя, что делаешь это для его же
блага. Нельзя было допустить, чтобы его убил этот опасный Эрниман. Ты
рассчитала, что он спокойно проведет время в тюрьме, а впоследствии
адвокатам фирмы не составит труда вызволить его оттуда. Увы, ты
недостаточно хорошо знала своего брата и совсем не знала Эндрю Юлера. Это
и привело к провалу плана. Но в остальном все получилось в точности, как
задумано. Эрниман даже подставился под мою пулю, выполняя свое задание.
Тем самым он сэкономил тебе деньги и избавил от неприятной неуверенности,
не станет ли он всю оставшуюся жизнь шантажировать тебя этой историей.
Хотя об этом ты могла и не беспокоиться. У Эрнимана не было обыкновения
преследовать своих клиентов, он играл в открытую. Но такого как он
специалиста найти далеко не просто. Теперь тебе пришлось бы
довольствоваться тем, что попадется - тем более, что брат Джек уже ничего
не подскажет - а эти парни выжмут из тебя все до последнего цента. Если
им, конечно, удастся выполнить задание. Но это им не удастся.
  Она вновь прошлась языком по губам, не сводя с меня пристального взгляда.
  - Какое задание, Мэтт?
  - Миссис О, вы очень сообразительная девочка, но, увы, вам не хватает
опыта. Неужели ты считаешь, что я не заметил твоего взгляда? Ведь обед, да
что там - всю дорогу от Муледже ты наблюдаешь за мной, как кошка,
изготовившаяся к прыжку. Тебя явно терзают сомнения, можно ли спокойно
расстаться со мной, а если нет, что следует предпринять, особенно после
провала спектакля с истерической стрельбой в Лагуна де ла Муэртэ? Отвечаю:
ничего. Успокойся, куколка. Тебе ничего не угрожает. Наша организация
предназначена для решения сложных, грязных и опасных проблем
государственного уровня. При всем моем уважении, мэм, дама, заказавшая
убийство своего мужа и любовника - вернее, несостоявшегося любовника -
далеко не так важна. Во всяком случае, для нас. Можете стрелять их целыми
пачками, миссис О. Дело ваше. Только, пожалуйста, не пытайтесь отправить
кого-нибудь из нас в тюрьму. Ты в полной безопасности и будешь в
безопасности до тех пор, пока не выкинешь какую-нибудь глупость. Скажем,
займешься поисками наемного убийцы, который заставит меня молчать. Поэтому
оставь эту мысль. Просто забудь об этом. Не то впоследствии придется
раскаиваться. Договорились?
  Кларисса поколебалась. Окинула меня пристальным, холодным и задумчивым
взглядом. Мне припомнилось, что ее брат тоже был далеко не самым
уравновешенным человеком. Видимо, это у них семейное. Правда, не мне их
критиковать, я и сам временами бываю неуправляем.
  - Ты ни о чем не забыл? - лишенным выражения голосом проговорила она.
  - Например?
  - Например, о всех этих стодолларовых бумажках, которые тебе следует
засунуть кому-то в глотку или... или куда-нибудь еще. - Прежде чем я успел
что-либо ответить, она шагнула вперед и крепко поцеловала меня в губы. -
Прощай, Мэтт. Думаю, ты стараешься выглядеть более крутым, чем есть на
самом деле.
  Она повернулась и зашагала прочь, высокая и стройная в длинном ярком
платье, новая и весьма опасная женщина в моей жизни. Что ж, укрепление
законности в стране или, по крайней мере, в штате Аризона не входило в мою
компетенцию, к тому же стреляли в Мексике. Возможно, вы сочтете, что
Краковски и О`Херн не заслужили подобной участи. Беда таких, как они,
людей, а в равной степени людей вроде Юлера или пьяных американских юнцов
в машине в том, что они не верят, что человек может по-настоящему
разозлиться и дать сдачи. Поэтому появление карателей всегда застигает их
врасплох.
  Когда я вернулся в свой номер, Мак поджидал меня, сидя на одном из стульев
у окна, которое, если бы не задернутые тяжелые занавеси, выходило бы на
бассейн. Он ничуть не изменился; этот человек никогда не меняется. Все тот
же стройный мужчина в сером костюме с седоватыми волосами и черными
бровями, на которого я работал так долго, что не хотелось и вспоминать. Он
напоминал финансиста, если не смотреть более внимательно и не знать, что
ты пытаешься увидеть. Но и тогда не каждый поймет, что перед ним один из
полудюжины самых опасных людей в мире.
  - Тебе звонили, - сказал он. - Портье сказал, что этот господин перезвонит
попозже.
  - Ох, - разочарованно произнес я. - Это был мужчина?
  Мак пристально посмотрел на меня.
  - Если ты подумал о Норме, то ты поступил именно так, как следовало
поступить, - спокойно промолвил он. - Ты это и сам знаешь, Эрик. Мы не
сможем работать, если станем выполнять требования всех, кому удастся
заполучить в свои руки одного из нас. В конце концов, они поймут, что
ничего, кроме неприятностей, это им не приносит и прекратят.
  - "В конце концов" это очень не скоро, - заметил я. Затем подошел к
комоду, выдвинул верхний ящик и бросил на стоящий рядом с ним коктейльный
столик толстую пачку купюр.
  - Десять кусков от Роджера. Десять кусков от меня. Кажется, у меня
осталось еще тридцать на двух счетах. Можно устроить потрясающую вечеринку.
  Мак испытующе посмотрел на меня.
  - Тебе известно происхождение этих денег, Эрик?
  - Да.
  - Их следует вернуть?
  - Не думаю, что дама на это рассчитывает. Более того, она довольно умело
скрыла их исчезновение и вероятно предпочтет не ломать голову, как
объяснить возвращение. Они у нее не последние.
  - Понятно. - Мгновение он молчал. - Тогда я предлагаю поместить их в банк,
объявить собственностью департамента, и после уплаты налогов я переведу
оставшиеся в наш специальный расходный фонд. Конгресс не слишком щедр в
последнее время.
  - Да, сэр, - я вновь спрятал деньги туда, откуда достал. - Теперь
расскажите мне о Су.
  - Мистер Су задумал грандиозный проект, - сказал Мак, - нечто на этом
континенте, но нам еще не удалось выяснить окончательно, что и где. Мистер
Су весьма методичный человек. Он предпочитает устранять возможные
препятствия еще до того, как они смогут поставить под угрозу его операцию.
Азиатское происхождение связывает ему руки; его люди не способны
действовать незаметно в западном мире. Поэтому для выполнения данного
задания он предпочел нанять европейского специалиста.
  - Какого задания? - переспросил я. - Что за препятствие... - Я замолчал,
запоздало сообразив, какие именно интересы Соединенных Штатов защищал Мак,
когда отправлял команду для устранения Эрнимана. Что ж, нельзя сказать,
что новость мне не польстила.
  - Совершенно верно. Какое препятствие помешало мистеру Су провести три
последние операции в этих местах? Возможно, что некий американский агент и
не заслуживает столь пристального внимания с его стороны. Как бы то ни
было, нам стало известно, что им предпринимаются определенные усилия, дабы
удержать упомянутого агента от дальнейшего вмешательства.
  - Трудно поверить в такое совпадение, сэр, - заметил я. - Вы хотите
сказать, что Эрниман принял заказы от трех разных клиентов на
одновременную работу?
  - Сначала нет. Думаю, начиналось все с покушения на одного мексиканского
генерала, оплаченного одним из его соотечественников. Разумеется, это нас
не касалось. Однако, мне сообщили, что вскоре после заключения
мексиканского контракта мистер Су встретился с Эрниманом и договорился,
что после выплаты определенного задатка специалист выполнит его поручение,
но увы, неизбежна небольшая задержка. Разумеется, меня заинтересовало,
кого мистер Су наметил в качестве жертвы. Пришлось приложить немало
усилий, но в конце концов, я это выяснил. После чего поручил нашим людям
заняться им во время выполнения первого задания, чтобы не дать мистеру
Эрниману возможности взяться за второе.
  - Да, конечно, - кивнул я. - Ценю вашу предусмотрительность, сэр.
  - Мы не можем позволить делать наших людей предметом подобных соглашений.
Это отдает определенным неуважением. Учитывая твою непосредственную
заинтересованность, я намеревался использовать тебя в первых рядах. Но ты
как раз нуждался в отдыхе и лечении. Тем не менее, я посоветовал членам
первой команды рассчитывать на тебя в качестве запасного игрока. Тем
временем, насколько я понимаю, некая особа, имени которой мы называть не
будем - у нас хватает проблем и без дамы с миллионами в кармане - убедила
Эрнимана несколько расширить мексиканскую операцию, за что пообещала
солидное вознаграждение и даже предложила дополнительную сумму, чтобы
избавиться от преследователей.
  - И все-таки что-то здесь не стыкуется, - сказал я. - Если Эрниману
предстояло заняться мной, зачем ему было сажать меня в тюрьму? Как он
рассчитывал меня там достать?
  Мак едва заметно улыбнулся.
  - Приятно встретить американского гражданина, у которого еще сохранилась
столь трогательная вера в надежность наших тюрем, Эрик. К тому же, думаю,
Эрниман не слишком рассчитывал, что с тобой удастся такой трюк - и, как
оказалось, был прав. Неожиданно ты стал наступать ему на пятки - ты, тот
самый человек, который уже стал предметом его очередного контракта. Можно
ли осуждать мистера Эрнимана за то, что он решил избавиться от всех разом
и заработать втройне?
  - Да, приходится признать, парень этот мыслил по крупному. В случае удачи
он мог бы за одну ночь обеспечить себя на всю жизнь. - Я глубоко вздохнул
и добавил: - Полагаю, теперь мне следует заняться мистером Су и выяснить,
каковы его дальнейшие планы.
  Мак покачал головой.
  - Нет. Этим уже занимаются. Тебе предстоит другое дело. Думаю, нам
предстоит преподать небольшой урок одному французскому маркизу и одному
британскому полковнику. Если, конечно, выяснится, что они того
заслуживают. Нужно хорошенько проучить этих любителей заложников. Выясни,
что именно случилось с Нормой. Предоставляю тебе самому определить
необходимые меры возмездия. Однако постарайся, чтобы дело не получило
слишком широкой огласки.
  - Благодарю вас, сэр, - сказал я. - Я ценю... Раздался телефонный звонок.
Мак поднял трубку и протянул ее мне.
  - Хелм слушает, - произнес я.
  - Рад, что наконец застал вас, старина, - послышался знакомый голос.
  Я помедлил с ответом и бросил на Мака выразительный взгляд.
  - Чем могу быть вам полезен, полковник Хантингтон? - наконец спросил я.
  - Полезен? - Он рассмеялся. - Ничем, премного благодарен. Вы уже сделали
для меня все, что могли - во второй раз лишили неплохого заработка. Речь
сейчас о том, чем я могу быть вам полезен. Вас это интересует?
  - Разумеется.
  - Гваямас. Отель "Плайа де Кортес". Комната 212.
  - Я знаю этот отель, - отозвался я. - И что я там найду?
  ? Я никогда не воюю с женщинами, старина. Старомодно, правда? И еще
предпочитаю без особой необходимости не наживать себе опасных врагов. К
чему рисковать, что какой-нибудь сумасшедший снесет тебе голову только
потому, что ты наступил ему на кончик башмака? Маркиз был весьма огорчен,
он жаждал крови, но ведь солдаты-то подчинялись мне. Я же предпочитаю
записать в свои враги его, а не вас; уверен, что он далеко не так точно
стреляет с пятисот метров. Вы ведь собирались отправиться на мои поиски,
не так ли?
  - Совершенно верно, старина, - ответил я. - Я только что получил
соответствующие распоряжения.
  - Можете считать, что я облегчил вам жизнь. Она позвонит через несколько
минут и сообщит, что находится в полной безопасности, а ключица успешно
заживает. Я же рассчитываю на бутылку хорошего виски при следующей нашей
встрече. Удачи.
  - Спасибо. Какой сорт вы предпочитаете... В трубке послышался щелчок и
связь прервалась. Мак терпеливо ждал. Я посмотрел на него и не удержался
от облегченного вздоха.
  - Норма находится в отеле "Плайа де Кортес" в Гваямас, это в мексиканском
штате Сонора. Кажется, с ней все в порядке. Так что придется вам подыскать
мне другое задание, сэр.
  Мак некоторое время задумчиво смотрел на меня. После чего с укором
произнес:
  - Прискорбно видеть столь легкомысленное отношение к своей работе, мистер
Хелм. Вы и в самом деле считаете, что закончили выполнение этого задания?
Когда я даю поручение установить, что случилось с пропавшим агентом, то
отнюдь не подразумеваю получить ответ, основанный на телефонном разговоре
с не вызывающим доверия источником. Думаю, вам следует либо вернуться на
ранчо для прохождения курса интенсивной переподготовки, либо закончить
задание так, как подобает профессионалу. - Он помолчал и ничего не
выражающим голосом добавил: - Если не ошибаюсь, Гваямас находится на
расстоянии одного дня езды отсюда и зимой там весьма приятный климат.
  Так оно и было.