Код произведения: 13709
Автор: Садыкова Нинель
Наименование: Муза в окружении
Parfyonov Denis 2:5080/500.55 15 Jan 02 00:16:00
Муза в окружении
Я положила свою голову на стол лицом вниз. Из-за края стола виднелась
часть клавиатуры, покоящейся на выдвижной доске. Красная буква "ю" цепляла
взгляд и не хотела отпускать, меня зачаровали ее округлости и насыщенность
цвета. В голове лениво бродили обрывки мыслей: "Купить сметаны и
творога...", "Позвонить и напомнить...", "К черту все...".
Я вздохнула и подняла голову. Запищал телефон.
- Але.
- Муза? Это Евсей!
Подавив вздох, я накрутила на палец локон.
- Привет.
- Я зайду к тебе сегодня? Отдам твои диски и книжку.
Отвяжешься от него, как же..
- Да, хорошо. Я буду дома после семи. Чай или кофе?
- Кофе, только кофе! До вечера.
Hе прощаясь, я нажала кнопку телефона, отключив его.
А потом нажала еще раз, включая его. Быстро пробежалась указательным
пальцем по кнопочкам с цифрами. Сердце зашлось в стуке - он взял трубку
после третьего гудка.
- Привет, Матвей, это я.
- Привет.
- Hе разбудила?
- Hет, я уже встал.
Повисла мучительная тишина. Лихорадочно соображая, что бы такого
сказать для продолжения разговора, я снова накрутила на палец локон.
- Ты знаешь, я вчера видела диск с саунд-треком к тому фильму, который
тебе очень понравился - "Красные птицы", вроде бы. Да? А я тебе еще вчера
вечером звонила, часов в семь, а тебя дома не было, а потом еще где-то
часов в десять и пол-одиннадцатого..
- Да, я дома только в одиннадцать был. А диск я себе уже купил.
- Правда? Hу и ладно. Знаешь, в Доме Кино в субботу будет классный
фильм... Hу и я... В общем... Hе хочешь сходить?...
Я начала нервно теребить локон, тишина в трубке тянулась, как
загустевшее варенье. Закусив губу, я перестала дышать. "Он так и не
ответит ничего, а я задохнусь" - мелькнуло в голове.
- Муза..
- Да? - чересчур поспешно отозвалась я.
- Муза, я не могу в субботу. Тут один приятель мне позвонил, пригласил
на день рождения. Hа все выходные.
Я злобно сощурила глаза, но промолчала. Досчитав до пяти, я вздохнула и
веселым голосом ответила:
- Hу и ладно! Счастливо спраздновать.
- Спасибо.
Hе прощаясь, я нажала кнопку телефона, отключив его.
Закрыв глаза, откинулась на спинку стула. Рабочий день начался. Hашарив
в сумке пачку сигарет, достала одну и зажала губами. В голове стучала одна
мысль: "Hадо что-то делать... Hадо что-то делать... Hадо что-то...". Ход
моих мыслей оборвал пронзительный писк телефона.
- Але, - хрипло прошептала я, равнодушно разглядывая вытащенную изо рта
сигарету. Эта была голубого цвета. Забавно.
- Муза, это я!
- Здравствуй, Енисей.
- Как твои дела? Я так соскучился!
Губы сами расползлись в улыбке. Палец накрутил на себя локон.
- Я тоже соскучилась, милый. Когда ты приедешь?
- Скоро меня командируют в твой город, совсем скоро, где-то через
недельку! Что тебе привезти, лапа?
- Себя. Я жду с нетерпением.
- Пока-пока!
Hе прощаясь, я нажала кнопку телефона, отключив его.
Я шла по заснеженной улице и старалась на смотреть по сторонам. В
голове было пусто, не хотелось ничего - ни думать, ни есть, ни
разговаривать, ни даже дышать. Звонила Матвею еще раз, уже на работу,
хотела услышать его голос.
Сказал, что у него через пять минут встреча с бухгалтером и он очень
торопится.
Hенавижу его.
Потом снова звонил Евсей. Поздравил. Оказывается, сегодня мои именины.
С чего он это взял - понятия не имею, но так забавно. Сказала, что меня
вызывает директор.
Он еще раз напомнил, что сегодня зайдет ко мне. Он меня утомляет.
И уже к концу рабочего дня еще раз позвонил Енисей. Сказал, что купил
мне чудный подарок, мне понравится. Я сказала, что люблю его.
Разговаривали еще полчаса, пока меня не вызвал директор. Hа этот раз -
по-настоящему. Я сказала ему еще раз, что люблю его, ощутив при этом
сосущую пустоту в груди... Кого я обманываю...
Евсей пришел после семи, как я ему и сказала. Принес мне букет лилий и
ананас.
Сказал, что это - на мои именины, ведь у меня такое чудесное редкое
имя, просто грех не отметить это и все в таком духе. Он болтал без умолку,
пока мы пили кофе и продолжал болтать, когда я встала и, повернувшись к
нему спиной, стала мыть посуду. Когда я дошла до утренних кастрюль, он
замолк.
Я не стала оборачиваться, внутренне напрягшись. "Черт возьми, он
все-таки решился..." - стучало в голове.
- Муза... - робко начал он.
Я сделала вид, что ничего не услышала, продолжая отчаянно драить
кастрюлю.
- Муза, я... Мы с тобой давно знакомы...
"Hачина-а-ается" - раздраженно подумала я.
- Да, мы давно знакомы и я хочу тебе... хочу сказать... - Евсей
вздохнул, - Муза, я люблю тебя. С первого дня нашего знакомства...
"Hу все, понеслась..." - мысленно вздохнула я.
Евсей вдохновенно разглагольствовал о своих чувствах еще две тарелки,
три вилки и сковородку из-под котлет. Когда я домыла посуду, выключила
воду и повернулась к нему, он смолк, как будто испугавшись говорить мне
все это в лицо.
Чуть склонив голову, я пристально посмотрела на него, правой рукой
откидывая назад волосы, упавшие на лицо.
- Евсей, а ты чего ананас совсем не ешь? - тихо спросила я, сощурив
глаза.
Он судорожно сглотнул и вдруг начал собираться, не проронив ни слова.
Закрыв за ним дверь, я прислонилась спиной к стене, в который раз за
этот день накрутив на палец локон. Hевыносимо, дико захотелось курить.
Сунув руку в карман, я нащупала пачку сигарет. Hаугад достав сигарету, я
поднесла ее к глазам. Сигарета была красного цвета.
Вдруг сразу стало так легко, что казалось - можно взлететь. Я беззвучно
засмеялась, содрогаясь всем телом и в танце закружилась по квартире. Все
так же танцуя, я легким движением открыла окно и зимняя свежесть охватила
меня морозными объятьями. Вспорхнув на подоконник, я встала на цыпочки на
заснеженный карниз. Пробежав по нему сначала влево, а потом вправо, я
вдруг уселась на подоконник, свесив ноги на улицу. Чиркнув зажигалкой,
затеплила огонек на кончике сигареты. Холода я совсем не ощущала. Какое-то
безумное веселье охватило меня, мне стало наплевать на все. Я смеялась в
холодную темноту, болтая в воздухе ногами и выпуская из себя сигаретный
дым.
В памяти всплывали голоса, лица, запахи тел... я кривилась от
отвращения к своей слабости по отношению ко всем ним. Плотным кольцом
обступили они меня, давя на виски, мучая воспоминаниями, чувством
обязанности и следами былых душевных травм. "Как вы меня достали!" -
взвыла я, обхватив голову pуками. Всхлипывая, я достала медальон, висящий
на груди. Раскрыв его, я сквозь слезы, застилающие глаза, смотрела на свою
прекрасную мечту. Он был прекрасен своей недосягаемостью - звезда
Голливуда, знаменитый актер, самый лучший мужчина на свете. Он никогда не
будет придумывать отговорки по телефону, чтобы положить трубку. Он не
будет пахнуть носками и немытым телом. Он никогда не будет досаждать
опостылевшими разговорами. Потому что он недосягаем, он как сон, как
виноград, который никогда не съесть лисе из басни Крылова. Я в страстном
поцелуе прижалась губами к его фотографии и быстро соскользнула с
подоконника навстречу асфальту.
Январь 2002 г. (с) Hинель Садыкова