Дитц Уильям / книги / Награда чужаков

Текст получен из библиотеки 2Lib.ru

Код произведения: 15550
Автор: Дитц Уильям
Наименование: Награда чужаков


Уильям Дитц 

                              Награда чужаков

                               (Мак-Кейд - 3)

                   William С. Dietz. Alien Bounty (1990)

            Библиотека Луки Бомануара - http://www.bomanuar.ru/
                 Scan & OCR - Андрей, Spellcheck - Virtand


     Дитц У.
     Д  49  Награда  чужаков. Награда Мак-Кейда: Романы / Пер. с англ. - М.:
ООО "Издательство ACT", 2000. - 448 с. (Координаты Чудес).

     ISBN 5-17-000639-Х.

     Когда  надеяться  не  на  что  - остается надежда на Сэма Мак-Кейда. На
лучшего  из  космических  "охотников за наградами". На живую легенду сотен и
тысяч миров.
     Кто  вернет  Империи  похищенную  таинственную  реликвию? Кто вступит в
неравный   бой   с  армией  космических  пиратов?  Кто  предотвратит  кошмар
межпланетной войны?
     Сэм Мак-Кейд. Наемник, которому платят за совершение невозможного...


                                     1

     - Заключенный  Мак-Кейд!  -  крикнул  охранник,  и  в камере воцарилась
тишина.  В  слабом  свете  можно  было  различить  лишь  контуры  окружающих
предметов, все остальное поглощала тьма.
     Заключенные отошли от Мак-Кейда: у каждого хватало своих проблем.
     Он  был  весь  в  грязи,  кожаная  куртка  и  брюки порваны в клочья, а
длинные  темные  волосы  падали  на  плечи густыми сальными космами. Но даже
намека на страх не ощущалось в его глазах и в высокой худощавой фигуре.
     Охранник тяжело переступил с ноги на ногу и крепче сжал нейрохлыст.
     - Ты Мак-Кейд?
     - Нет,  -  улыбнулся  заключенный.  -  Я  адмирал  флота Китон. Эскадра
готова?
     Окружающая  темнота  наполнилась  гоготом.  Даже  зеркальное забрало не
могло скрыть, что охранник вспыхнул от гнева.
     - Ты  мне  еще  повеселись,  грязь!  На  выход! - проревел он. Мак-Кейд
повиновался.  Когда  он  ступил  на  диск  подъемника,  то почувствовал, как
внутри  будто  что-то оборвалось. Как бы ни было плохо в Шахте 47, здесь все
же  еще можно было надеяться на что-то. Рико еще мог вернуться; возможно, он
избежал  рабства  на  рудниках.  Но  теперь все надежды рухнули. Каждый день
охранники уводили одного-двух заключенных, и вот настал его черед.
     - Руки!
     Сведя  кулаки,  Мак-Кейд вытянул руки. Охранник удовлетворенно хмыкнул,
надевая  наручники. Любая попытка избавиться от них привела бы к неимоверным
страданиям.
     Охранник  был грузным человеком с низким лбом, толстыми губами и нижней
челюстью питекантропа.
     - Это  Дункан,  Шахта сорок семь. Сопровождаю на диске два заключенного
Мак-Кейда, - сказал он.
     - Код,  -  прозвучал  привычный  ко всему голос в его наушниках. Дункан
понизил голос, чтобы Мак-Кейд не слышал.
     - Мэри четыре Мэри.
     - Принято, - ответили ему.
     Диск  мягко  зажужжал,  поднимая  их  вверх.  В Шахте 47 было два таких
диска  и ни одного другого способа выбраться отсюда. Каждый диск мог поднять
двоих,  не  больше.  Даже если бы заключенные перебили охрану и захватили бы
оба  диска,  только  четверо  смогли  бы  вести  бой наверху. А не зная кода
подъема, они были бы убиты задолго до выхода из шахты.
     Антигравитационные  диски  стоили очень дорого, но моларианцы, будь они
прокляты,  могли  себе  это  позволить:  их  планета  являлась  единственным
источником   нерлиниевых   кристаллов,  которые  составляют  основную  часть
гипердвигателей.
     Молария   была   возобновленным   миром,  таинственной  планетой  давно
исчезнувшей  расы,  а  теперь  составной  частью империи людей. Узнав секрет
гипердвигателей   из   летописей  планеты,  они  постигли  ценность  древних
рудников,   усеивавших   поверхность  Моларии.  Там  добывались  нерлиниевые
кристаллы,   которые   приносили   неслыханное  богатство  и,  в  частности,
приводили в действие подъемники Шахты 47.
     Но  все  это  ничуть  не  облегчало  участь Сэма Мак-Кейда. Более сотни
футов  прошел  диск  вдоль  гладких  стен,  пока  охранник  не приказал Сэму
выходить.
     Левая  щека  Мак-Кейда  судорожно  дернулась,  и он сошел с подъемника.
Будучи  охотником  за  головами, он бывал в очень сложных переплетах, но это
не  походило  ни  на  что.  То,  что началось с простого намерения прикупить
несколько кристаллов для гипердвигателя, обернулось настоящим кошмаром.
     Посадка  не  вызвала  трудностей,  затем  они  с  Рико  нашли  торговку
кристаллами  и  сделали  вполне  разумное  предложение.  Она же не только не
приняла  его,  но даже попыталась их ограбить, и посему они предпочли унести
ноги.
     Выбежав  из  скалы,  друзья  увидели  трех  местных  ездовых  животных.
Кое-как  вскарабкавшись  на  двух  и застрелив, в тщетной попытке остановить
погоню,  третьего  завроида,  они  во  всю  прыть  устремились  в космопорт.
Главное  -  попасть  на  корабль  Мак-Кейда,  на  нем  можно  было без труда
покинуть планету - "Пегас" был хорошо вооружен и чертовски быстр.
     Но  сперва  для  этого  необходимо  было  попасть  в  космопорт,  а это
оказалось  совсем  нелегким  делом.  Подобно большинству торговцев, эта дама
имела  собственную  охрану,  и  те  бросились в погоню. Минутами позже к ним
присоединились  моларианские  всадники  полиции и добровольцы из разъяренных
горожан, каждый из которых мастерски управлял своим трехногим скакуном.
     Завроиды  имели  две сильные задние ноги и одну переднюю, расположенную
в  центре грудной клетки. Когда задние ноги отталкивались от земли, передняя
принимала  на  себя  вес  животного.  В  результате  получаются своеобразные
мощные  прыжковые  движения,  за что животных и прозвали скакунами. Понятно,
что скачка на завроиде требовала от наездника определенных навыков.
     Раз  за  разом  Мак-Кейд  падал  со  скакуна. Помимо боли от ушибов, он
ощущал,  что уходят драгоценные секунды, необходимые, чтобы уйти от погони и
достичь космопорта.
     А  Рико  отлично  справлялся  с  завроидом  -  может  быть, ему помогло
детство,  проведенное на ферме, или многие годы жизни в слаборазвитых мирах,
но  он  как  влитой  держался  в  пластиковом  седле,  требуя громким криком
освободить дорогу и увлекая Мак-Кейда в путаницу окольных улочек.
     Но  преследователи настигали, и, упав в очередной раз, Мак-Кейд крикнул
Рико, чтобы тот спасался сам.
     Рико  был  крепким  мужиком  и  настоящим  другом,  не  раз  помогавшим
Мак-Кейду;  мало  что в жизни могло заставить его отступить. Но в тот раз он
развернул  свое  животное  и  увидел всю безнадежность ситуации. Погоня была
уже  в  какой-то  тысяче ярдов от них, и в случае потасовки у друзей не было
шансов на спасение.
     Рико  непринужденно  отсалютовал  Сэму  и  крикнул:  "Не  падай  духом,
старик, я вернусь!" Затем он пришпорил скакуна и был таков.
     Толпа  была  уже  совсем  близко,  и  только узость улицы сдерживала ее
напор.  Но  с  руганью и проклятиями она надвигалась на Мак-Кейда. Он поднял
свое  оружие  и  открыл огонь поверх голов. Внезапно всадники разделились на
группы, которые устремились в переулки и боковые улочки.
     Однако  спустя  несколько  мгновений  они  вернулись,  вооружившись чем
попало  и  вопя  во  всю  глотку.  Рико  был уже далеко, и, обхватив голову,
Мак-Кейд  распластался  на мостовой. Он надеялся, что преследователи оставят
его в живых.
     Так  и  случилось  -  правда,  его изрядно поколотили. Потом - короткое
путешествие  в Шахту 47. Такая вот грустная история. Рико не вернулся, а его
самого отправляют Бог весть куда.
     - Раздевайся! - прозвучала команда.
     Мак-Кейд  выполнил  приказ.  И  сам  он,  и  его  кожаный  костюм  были
подвергнуты самому тщательному обыску.
     Теперь   его   сопровождали  четыре  охранника,  которые  были  заметно
разочарованы,  не  найдя  ни  самодельного  бластера, ни ядерной боеголовки.
Такие  находки  оправдывали избиение, а избиение являлось главным источником
развлечений для стражи.
     Раздраженные  охранники  пинками  загнали  Мак-Кейда  во  что-то, очень
похожее  на  карцер,  и  захлопнули  дверь.  Здесь было тесно и темно, как в
гробу.  Он  уже  начал колотить в дверь, как вдруг зажегся красный свет и со
всех  сторон  в  его  тело  ударили  сильные  струи какой-то жидкости. Грязь
слоями сползла с его кожи, от запаха дезинфектанта першило в горле.
     Мак-Кейд   с   облегчением  вздохнул  -  это  была  всего  лишь  камера
санобработки.  Никто  не хочет, чтобы он занес к добропорядочным моларианцам
какую-нибудь заразу.
     Когда  обработка  закончилась,  раздался  сигнал, и дверь распахнулась.
Выйдя из камеры, Мак-Кейд особенно остро почувствовал свою наготу.
     - Давай   вперед,  грязь!  -  произнес  охранник  с  обезьяньей  нижней
челюстью.
     - А одежда?
     - Одежда?  -  переспросил  охранник с ухмылкой. - На фиг она тебе? Ты и
так красивый, верно, ребята?
     Ребята  заржали  и,  отпуская  идиотские  шуточки,  тоже  стали уверять
охотника, что никакая одежда ему не нужна.
     - Двигай!
     На этот раз команда сопровождалась толчком в лопатки.
     Мак-Кейд  повиновался.  Охранник  с  обезьяньей  челюстью  шел впереди,
второй  охранник  -  сзади.  Задний  развлекался, подталкивая Сэма рукояткой
нейрохлыста.
     Смотреть  особенно  было  не  на  что: все те же ровные древние стены и
сторожевые посты у ствола каждой шахты.
     Шахты  представляли  собой  отвесные вырубки, которые древние обитатели
планеты   выработали   в  поисках  кристаллов.  Будучи  людьми  практичными,
моларианцы  нашли  шахтам  новое  применение.  Понадобились только небольшие
затраты  времени  и сил, чтобы превратить их в превосходные тюрьмы. Оголовок
каждой  шахты  был  помечен  светящимся номером, и Мак-Кейд заметил, что они
убывают: двадцать первая, двадцатая, девятнадцатая и так далее...
     Наконец  они дошли до конца: четвертая, третья, вторая, первая, и затем
-  отсек  с  кабинами  лифтов.  Над  одной  из них была табличка "Только для
заключенных"  -  туда они и вошли. Кабина плавно подняла их и остановилась в
коридоре,   где  было  множество  людей.  Мак-Кейд  узнал  один  из  главных
туннелей, пересекающих Моларию Главную.
     Город   имел   три   основных  уровня:  поверхностный  -  там  схватили
Мак-Кейда;  нижний  -  здесь  он  сейчас  находился;  и  глубокий,  куда ему
предстояло отправиться в недалеком будущем.
     Там  трудились рабы, там каждый вдох давался с трудом, а глаза вылезали
из  орбит,  выискивая,  где  в  толще  камня  блеснет  нерлиниевый кристалл.
Нашедшему  кристалл полагалась двойная порция пищи, день отдыха и секс, если
у кого еще было желание.
     Но  отсюда,  сверху,  ничего этого видно не было. Здесь прилично одетые
горожане  прогуливались  по ярко освещенному туннелю, обсуждая дела и просто
убивая время.
     В  своей наготе Мак-Кейд чувствовал себя ужасно, когда охранники вывели
его  в  туннель.  Он думал, что сейчас все начнут пялиться на него, голого и
совершенно  беззащитного,  но  оказалось,  что окружающие, скользнув по нему
взглядом, старались отвести глаза, будто не желая видеть.
     Он  мог  напомнить  им  о  рабах,  о кристаллах, с муками добываемых из
камня,  и о нечистых деньгах, которые текли в их жадные руки. Конечно, лучше
было  бы  не  знать и не видеть, куда направляется этот обнаженный человек и
что с ним будет дальше.
     Сэм  представил себя на их месте. Он и сам раньше ходил по этим залам -
и  не  мог вспомнить, чтобы видел голых заключенных. Неужели он также не был
настроен  видеть их? Или он был настолько занят своими делами, что ничего не
замечал? Трудно сказать.
     Он  заставил  себя  поднять голову, расправил плечи и постарался шагать
легкой  непринужденной  походкой. Теперь Мак-Кейд хотел встретиться взглядом
с  окружающими  и  улыбался. Может быть, кто-нибудь из них увидит и запомнит
его.
     Охранники  провели  охотника  через лабиринт туннелей и коридоров, пока
не  дошли  до  стальных  ворот.  По  обе  их  стороны сидело по охраннику. У
каждого  через  плечо  висел  бластер,  забрало  шлема поднято и откинуто на
затылок. Тот, что был поменьше, спросил:
     - С чем пришел, Дунк? Еще один вонючка?
     Дункан  кивнул  и  сказал,  пока  охранник  открывал ворота и вталкивал
Мак-Кейда внутрь:
     - Да,  что-то в этом роде, Мак. Он тебе понравится, у него есть чувство
юмора.
     - Отлично,  -  ответил  Мак,  - может, он расскажет судье пару шуточек.
Судья любит шуточки!
     Дункан рассмеялся и стукнул Мака по спине.
     - Ну бывай, Мак! Увидимся в конце смены.
     - Звучит неплохо, - ответил тот. - Можешь купить мне пива.
     Дункан  ушел, втайне радуясь, что наконец избавился от этого человека с
серыми  глазами, и одновременно стыдясь своей радости. Сероглазый пугал его,
а  ведь  нейрохлыст  был  у  него,  а не у заключенного! Все это было как-то
противоестественно.
     Ворота   захлопнулись,   и  Мак-Кейд  оказался  в  комнате,  выложенной
кафелем. Его обжег удар сильной струи воды, смывшей грязь с ног.
     Через  шестьдесят  секунд  воду  выключили,  раздался сигнал, и дверь с
шипением открылась.
     - Заключенный Мак-Кейд, войдите и предстаньте перед судом!
     Казалось, что этот голос доносился ниоткуда и отовсюду одновременно.
     Делать  нечего.  Мак-Кейд  шагнул в двери и оказался в большой и шумной
комнате.
     По  левую  руку,  ряд  за рядом, к закопченному потолку взбегали ветхие
ряды  сидений,  похожие  на  театральные.  Проходы  были  завалены  мусором,
примерно  то  же  можно  было  сказать и обо всей аудитории, поскольку более
неопрятной и грязной публики Мак-Кейд никогда не видел.
     Здесь  были  матросы, коротавшие время в ожидании места на каком-нибудь
корабле,   проспекторы,   застолбившие   новый   участок,  и  даже  какие-то
гуманоиды,  невесть  как  попавшие  сюда.  Все одновременно что-то говорили,
жестикулировали  и  старались  перекричать  друг  друга. Мак-Кейд чувствовал
себя гвоздем программы в цирке Древнего Рима.
     Справа  возвышалась платформа. На ней за обыкновенным письменным столом
сидел  большой  тучный  мужчина  и  деловито  поедал обильный обед. В данный
момент   он   сосредоточенно  раздирал  своими  засаленными  пальцами  тушку
какого-то  животного.  Россыпь косточек вокруг его стула говорила о том, что
процесс принятия пищи начался довольно давно.
     Даже  поверхностный взгляд на аудиторию позволял установить, что многие
здесь  были  заняты  тем  же,  хотя как минимум одна парочка зордов, похоже,
совокуплялась.  Впрочем, говоря о зордах, в этом отношении трудно утверждать
что-либо  наверняка.  Для  непосвященного взгляда соитие зордов очень похоже
на ритуальные поединки, которыми они отмечают летнее солнцестояние.
     Мак-Кейд  огляделся,  пытаясь  определить,  куда  ему  встать  и что он
должен  делать,  но  дюжий охранник укоризненно покачал головой. Поэтому ему
пришлось  остаться  на  месте  и  дрожать  под  струей  холодного воздуха из
вентиляционного  отверстия. Он очень надеялся, что толстяк подавится костью,
но этого не произошло.
     Судья  съел  свой  обед,  довольно рыгнул и отшвырнул тарелку. Затем он
вытер пальцы о свою мантию, высморкался и прочистил горло.
     Это  было  как  сигнал,  и  теперь  Мак-Кейд ожидал, что толпа стихнет.
Однако шум не стихал.
     Толстяк  нахмурился и достал откуда-то из-под мантии огромный пистолет.
Направив  его  на  публику,  он спустил крючок. Пистолет рявкнул, и какой-то
сутенер, сидевший в последнем ряду, остался без шляпы.
     Стало  очень  тихо.  Судья  довольно  ухмыльнулся  и  убрал пистолет со
словами:
     - Так-то лучше! Здесь, в суде, будет порядок, это я вам говорю.
     Затем он взял распечатку, сдул с нее крошки и повернулся к Мак-Кейду.
     - Я  -  судья  Бенджамен  Борга,  в  установленном порядке отправляющий
правосудие в судах Моларии, и чертовски хороший парень.
     Не ожидая ответа Мак-Кейда, Борга снова уставился на распечатку.
     - Сим  утверждается,  что Сэм Мак-Кейд, стоящий перед судом, обвиняется
законом  Моларии  в  серьезных  преступлениях.  -  Он  показал  публике лист
бумаги.
     На  этом  месте судья сделал паузу и улыбнулся. Публика знала и заранее
одобрила его следующую фразу:
     - В  суде  также  присутствуют  присяжные,  имеющие  тот  же социальный
статус,  что  и  обвиняемый.  Они приведены к присяге и готовы заработать за
день тяжелой работы королевское вознаграждение в пятьдесят кредитов.
     Присутствующие завопили с еще большим энтузиазмом.
     Мак-Кейду   все   стало   ясно.   Публика  представляла  собой  платных
присяжных.  Поэтому-то  здесь  было  так  много  попрошаек,  бродяг и мелких
хулиганов. А Борга продолжал:
     - Сейчас секретарь суда зачитает список преступлений обвиняемого.
     Снова  раздался тот же громкий голос, что приглашал его предстать перед
судом.  Теперь  Мак-Кейд  понял,  что  это  - какой-то компьютер, и, судя по
голосу, довольно помпезный. Он начал перечислять:
     - ...Гражданин   Мак-Кейд   обвиняется   в   попытке  мошенничества,  в
похищении   животного,   в   нанесении   ущерба   частной  собственности,  в
безрассудной  верховой  езде, в преступном бегстве от закона, в покушении на
убийство и в неуважении к служителям закона.
     Борга откинулся на спинку стула и уставился в потолок.
     - Ну, Мак-Кейд, признаете ли вы себя виновным?
     Мак-Кейд  огляделся.  Некоторые  из так называемых присяжных втихомолку
ели,  другие  спали,  остальные болтали друг с другом. Все это было сплошным
фарсом.  Он  уже  собрался  ответить, когда двери зала суда распахнулись и с
криком "Всем стоять!" в зал вбежали двадцать имперских морских пехотинцев.
     В  защитных  скафандрах,  с  бластерными  ружьями  на  изготовку, они в
считанные секунды встали так, чтобы держать под прицелом всю аудиторию.
     По   толпе   пронесся   встревоженный  шепот.  Некоторые  из  присяжных
поднялись  со своих мест, но поспешно уселись обратно, когда командир группы
из своего импульсного ружья продырявил бетонную стену над их головами.
     Через  несколько  секунд  в  зал  вошел  высокий  стройный  мужчина  со
звездами контр-адмирала на погонах. Правой рукой он прижимал к себе шлем.
     Очень  красивый,  в  безупречном  мундире, подойдя к скамье подсудимых,
мужчина оглядел зал с явной неприязнью.
     Борга  поднялся.  Его  лицо приобрело свекольный оттенок, а в маленьких
свиных глазках кипела злоба.
     - Кто  вы такие, черт побери? Как вы осмелились вторгнуться в зал суда?
Что все это значит? - заорал он. Адмирал взглянул на судью и нахмурился.
     - Это  значит,  что  у  вас  будут  большие  неприятности.  Меня  зовут
Свонсон-Пирс. А теперь заткнитесь и сядьте на место.
     Свонсон-Пирс повернулся к Мак-Кейду.
     - Привет,  Сэм! - сказал он и критически осмотрел охотника за головами.
-  Твой  костюм  никогда  не  служил  образцом  элегантности...  но  это уже
слишком!

                                     2

     Свонсон-Пирс  выделил Мак-Кейду самые роскошные апартаменты на крейсере
и  робота-стюарда  по имени Заносчивый. Двое местных суток охотник только ел
и  спал  -  сказались  недели,  проведенные в Шахте 47. Мак-Кейд устал и был
чертовски голоден.
     Это  повторялось  изо  дня  в  день:  он  просыпался,  съедал  все, что
приносил  Заносчивый,  и снова засыпал. Но вот периоды сна стали становиться
все  короче,  и  наконец  в  начале  третьих  суток  Сэм  почувствовал,  что
выспался.
     Он  принял  душ,  надел  новый  кожаный костюм и закурил свою первую за
несколько  месяцев  сигару.  Затянувшись,  Сэм  решил,  что  сигара  немного
сладковата.  Но,  сладкая  или  нет,  сигара была бесплатной, так что черт с
ним,  со  вкусом!  Мак-Кейд  устроился  в  удобном кресле и послал к потолку
длинную и тонкую струйку дыма.
     Заносчивый  выдвинул  из  своего  корпуса  детектор  чистоты воздуха и,
уловив  какие-то примеси, стал разбрызгивать дезодорант. Как и у большинства
роботов  военного  назначения,  его  форму  определяла только функциональная
пригодность, поэтому внешне он был похож на ящик с колесиками.
     - Прошу  прощения  за  запах, сэр, - принес он свои извинения. - Если у
вас  есть  жалобы,  я  извещу  об  этом  корабельный  центр контроля чистоты
воздуха.
     - Спасибо,  Заносчивый,  - улыбнулся Мак-Кейд, - не стоит! Мне нравится
этот запах. Поэтому-то я и жгу эти штуки.
     - Я понял, - ответил робот, хотя было ясно, что он ничего не понял.
     Раздался  сигнал  видеофона  внутренней  связи, и его экран засветился.
Свонсон-Пирс  был  сама  безупречность:  на  черной,  как  сам космос, форме
выделялись лишь золотые звезды, обозначающие его звание.
     - Наконец-то  ты  пришел  в  себя,  -  сказал  он вместо приветствия. -
Однако одетым ты смотришься лучше.
     - И  в  одежде  теплее, - ответил Мак-Кейд. - Спасибо, вы пришли на суд
вовремя и были самыми лучшими свидетелями защиты!
     - Не  стоит  благодарности, я был рад оказаться там, - искренне ответил
Свонсон-Пирс,  и  Мак-Кейд  знал,  что  это  - чистая правда. Они знали друг
друга  давно,  но  их  отношения  можно  назвать какими угодно, но только не
дружескими.  Поэтому  видеть  униженного  и голого Мак-Кейда в зале суда для
Свонсон-Пирса  было  воплощением  мечты,  счастливым случаем, воспоминание о
котором он пронесет через года.
     На  подлокотнике кресла висели новый ремень и кобура. Охотник достал из
промасленного  чехла  безоткатный  "Молг-Сейдер"  и  прицелился  в  экран со
словами:
     - Тут  есть  еще  разные  подарки!  Я  думаю,  за  это мне тоже следует
поблагодарить тебя.
     Адмирал приподнял бровь и улыбнулся.
     Опуская  пистолет,  Мак-Кейд  понял,  что  этот  сукин сын опять что-то
задумал.  Роскошные  апартаменты,  сигары, новое личное оружие - все это для
того,  чтобы задобрить его, заставить согласиться на какое-то новое задание.
Вопрос только, на какое.
     Но он заставил себя улыбнуться.
     - Как  там  Рико?  Я  полагаю,  это  он  сообщил  вам, где я? - спросил
Мак-Кейд.
     - С  Рико  все  в  порядке. Он, как обычно, в столовой. Минутку, у меня
для тебя сюрприз.
     С  этими  словами  Свонсон-Пирс  вышел  из кадра, и на экране появилась
Сара. В руках она держала Молли, и они обе улыбались.
     Сара  была  прелестна.  Мягко  очерченное  лицо,  большие карие глаза и
яркие  полные  губы.  Сэм давно уже не замечал шрама, пересекавшего ее лицо.
Шрам  остался  в  прошлом,  как  и  та  схватка,  в  результате которой он и
появился.
     Все  были в этот момент счастливы просто оттого, что видели друг друга.
Потом  Молли  потянулась  своими  пухлыми  ручонками,  зашевелила  ножками и
сказала: "Гааа!"
     Сара засмеялась, Мак-Кейд улыбнулся, и Молли загулила.
     Улыбаясь, на экране вновь появился Свонсон-Пирс.
     - Мы  посылали  фрегат за Сарой и малышкой. Твоя жена только что хотела
идти  к  тебе.  А  может,  ты сам присоединишься к нам? Робот-стюард покажет
дорогу.
     Мак-Кейд   еще   целую  минуту  смотрел  на  погасший  экран.  Конечно,
замечательно вновь увидеть семью, но почему такое гостеприимство?
     Да,  у  него  были  друзья  в высших кругах, включая самого Императора.
После  смерти  второго  Императора принцесса Клавдия пыталась захватить трон
вместо  своего  брата,  и  ей  это  удалось бы, не разыщи охотник кронпринца
Александра и не помоги он ему сесть на престол.
     Зная  это, Рико и обратился к Императору, чтобы спасти друга, попавшего
в  переплет  в  Моларии.  Все бы хорошо, но к чему такие почести? И для чего
понадобилось привозить его семью с Алисы?
     Однако  незачем  откладывать неизбежное объяснение любезности адмирала,
а  кроме  того,  Сара  ждет.  Следуя  за  Заносчивым,  Мак-Кейд  двинулся по
оживленным коридорам корабля.
     Охотник  был  одет  в  офицерскую  форму, и, хотя на ней не было знаков
различия,  почти все в коридоре отдавали Сэму честь. Ему вспомнились молодые
годы,  когда  он,  имея лейтенантские погоны и крылышки пилота-перехватчика,
вылетел на боевое задание, чтобы отогнать пиратские корабли от планеты Ад.
     Упрямые   отщепенцы,   остатки   когда-то   мощных   вооруженных   сил,
уничтоженных  во  время  длительной гражданской войны, пираты тогда называли
себя  повстанцами.  Не признав правления первого Императора, они решили дать
последнее сражение, и Мак-Кейд в нем участвовал.
     Тогда   он  уже  поймал  корабль  пиратов  в  перекрестие  электронного
прицела;  его  большой  палец  готов  был  нажать на гашетку, когда Мак-Кейд
услышал в своем шлемофоне отчаянный голос капитана обреченного судна:
     - Пожалуйста,  во имя всех ваших богов, которым вы поклоняетесь, умоляю
вас,  не  стреляйте!  Мой  корабль  безоружен.  Здесь только дети, женщины и
старики... Пожалуйста, поверьте мне!
     Но  тут  же раздался и другой голос, голос его командира, капитана Иэна
Бриджера, кричавшего:
     - Огонь, лейтенант! Это - приказ! Тебе лгут, огонь, черт тебя подери!
     Но  Мак-Кейд  не послушался. На этом его военная карьера закончилась, и
он стал охотником за головами.
     Содержание   Межгалактического  полицейского  корпуса  стоило  огромных
денег,  поэтому обеспечение правопорядка в границах всей Империи возлагалось
на    охотников   за   головами   -   людей,   преследовавших   беглецов   и
правонарушителей  за  установленное  вознаграждение. Это был странный народ:
их  ненавидели  те,  кого  они  искали,  и побаивались те, кому они служили.
Отличное занятие для уволенного офицера без гроша за душой.
     Поэтому,    когда    Иэн   Бриджер   разгласил   секрет   существования
искусственной  планеты "Мир Войны" и решил выдать его гуманоидам враждебного
Иль-Ронна,  адмирал  Китон  попросил  Мак-Кейда выследить Бриджера. Тогда-то
охотник и встретил дочь Бриджера Сару, влюбился в нее и поселился на Алисе.
     Заносчивый  достиг  оживленного перекрестка, попытался остановиться, но
его  занесло,  и  он  столкнулся с толстым глав-старшиной. Старшина, потеряв
равновесие,  упал  и  лишился  чашки  любимого  кофе  и  большей части своей
солидности.
     С  трудом  поднявшись  на  ноги,  он  пнул  робота  в  задний  концевой
соединитель и гордо двинулся дальше по коридору.
     Мак-Кейд помог роботу встать на колесики.
     - Теперь я, кажется, понял, почему тебя называют Заносчивым!
     Заносчивый с грустью качнулся всем своим корпусом.
     - Боюсь,  что вы правы, меня заносит при торможении, - сказал он. - Это
очень неприятно. Робототехник Ху не может понять, в чем причина.
     - Ну,  могло  быть и хуже, - ответил Сэм. - По крайней мере он считает,
что тебя есть смысл чинить!
     Робот некоторое время молчал, потом вроде бы приободрился.
     - Это хорошо, не правда ли?
     Мак-Кейд кивнул.
     - Это - гораздо лучшая перспектива, чем рынок запасных частей.
     Отсюда  было  уже  недалеко  до  кабинета Свонсон-Пирса. Дверь охраняли
двое  морпехов.  Щелкнув  каблуками,  они  взяли  оружие  на караул и кивком
пригласили  войти.  Сэм переступил комингс, и все, кто был в каюте, окружили
его.
     Рико хлопал его по спине и приговаривал: "Рад видеть тебя, старина!"
     Секундами  позже  в  его  объятиях  оказалась Сара. Глаза ее были полны
тревоги.
     - Как ты? - беспокоилась она. - Ты очень похудел!
     Когда  их  губы  встретились,  Мак-Кейд  почувствовал,  как  вокруг его
правой  ноги  обвились  две  маленькие  ручки. Посмотрев вниз, он увидел два
блестящих глаза, копну каштановых волос и широкую улыбку.
     - Па?  -  то  ли  спросила,  то ли подтвердила малышка. Счастливый отец
подхватил  Молли,  поднял ее, поцеловал и рассмеялся, когда Молли ухватилась
за его нос.
     Взглянув   на   Свонсон-Пирса,   Мак-Кейд   увидел   нечто   совершенно
неожиданное  -  взгляд  адмирала был полон зависти. Это напомнило ему о том,
что  под блестящим мундиром билось сердце мужчины, который был всегда одинок
и душу которого бессонными ночами согревали только мысли о карьере.
     Но  охотник  подавил  в  себе  жалость к человеку в адмиральской форме.
Когда   Свонсон-Пирсу  что-нибудь  нужно,  он  будет  использовать  все  для
достижения   желаемого,   даже  сочувствие  Мак-Кейда,  если  только  о  нем
догадается.
     Свонсон-Пирс улыбнулся и указал на несколько удобных кресел.
     - Присаживайся,  Сэм,  -  сказал  он. - Ко мне редко приходят просто по
дружбе, поэтому жаль упускать такую возможность!
     - Трудно прийти с тем, чего нет, - пробормотал чуть слышно Мак-Кейд.
     Свонсон-Пирс  сделал  вид,  что  не слышал этих слов, Рико улыбнулся, а
Сара укоризненно посмотрела на мужа.
     Всю стену за спиной адмирала занимал обзорный экран.
     На  нем  Молария  выглядела  коричневым  шаром  с прожилками голубого в
мраморной  белизне  облаков. Она занимала весь центр экрана; в целом все это
было похоже на большую картину в раме.
     Офицер  перехватил  взгляд  Мак-Кейда  и, ткнув пальцем куда-то за свое
правое плечо, сказал:
     - Дивизия  морской  пехоты спустилась на эту планету двое местных суток
назад.  Они  установили  контроль  над правительством, вооруженными силами и
судами.
     Он улыбнулся и продолжил:
     - Судья   Борга   ищет  нерлиниевые  кристаллы  на  рудниках,  его  так
называемые  присяжные  уволены,  а  мы сейчас разбираемся с людьми в шахтах.
Нам  уже  было  известно кое-что о положении дел в Моларии, а случай с тобой
дал нам повод вмешаться и навести порядок.
     Мак-Кейд  испытал  странное  чувство гордости. Заняв престол, Александр
повел  решительную  атаку  на  наиболее  коррумпированные правительства ряда
планет   Империи.  Это  давно  пора  было  сделать,  и  хотя  охотник  и  не
переоценивал себя, он до некоторой степени способствовал этому.
     - Как  там  Алекс? - спросил он Свонсон-Пирса. Адмирал вздрогнул. Никто
другой  не осмелился бы назвать царственную особу столь фамильярно: "Алекс".
Но  что  толку  жаловаться, если сам Император разрешил Мак-Кейду звать себя
по имени.
     - Просто  замечательно!  Как  тебе известно, он и леди Линни сочетались
браком  и  теперь  ждут  ребенка.  И она, и он шлют свои лучшие пожелания, -
наконец ответил он.
     Мак-Кейд кивнул.
     - Хорошие люди! Так что, может быть, нам еще есть на что надеяться.
     Свонсон-Пирс,   не   говоря   ни   слова,  достал  из  кармана  мундира
запечатанный конверт и так же молча протянул его охотнику.
     На  конверте был Императорский герб, печать Александра и имя Мак-Кейда.
Он  открыл  конверт  и  вместе с Сарой, которая заглядывала через его плечо,
начал читать письмо.

     Дорогой  Сэм!  Я  был  очень  огорчен,  узнав  о  твоих злоключениях на
Моларии,  но  Уолтер  разберется  и  наведет  порядок.  Возможно, то, что он
скажет,  будет тебе неприятно. Пожалуйста, прости его. Он действует от моего
имени  и,  как  бы  это  высокопарно  ни  звучало,  делает  большое дело для
укрепления  Империи.  Бог  свидетель, Империя - это все, что отделяет нас от
беспросветного хаоса.
     Сэм,  нам  нужно  время, чтобы сделать ее сильнее и лучше. Я знаю, тебе
не  нравятся  империи  - ни наша, ни любые иные, но что противопоставить им?
Целые  миры  сожжены дотла, миллиарды жизней погублены, а тирания становится
реальной  перспективой  недалекого  будущего.  Так  что если Уолтер попросит
тебя  об  одолжении,  выслушай его и, если не захочешь сделать это для него,
сделай для меня.
     Независимо  от твоего решения ты можешь рассчитывать на мою поддержку и
дружбу.
     Алекс.

     Множество  мыслей  пронеслось  в  голове  Мак-Кейда,  пока он вкладывал
письмо  обратно  в  конверт.  Итак,  своим спасением он был обязан не только
благосклонности   Императора.  Над  Империей  нависла  угроза,  и  Александр
надеется на его помощь.
     Сэм  испытывал смешанные чувства. Он досадовал на очередное вторжение в
личную  жизнь,  он  испытывал  страх,  не зная, какое задание ожидает его, и
одновременно, нравилось ему это или нет, чувство охотничьего азарта.
     Свонсон-Пирс  постарался  скрыть  любопытство,  когда  Мак-Кейд  поджег
конверт и закурил сигару от его пламени.
     Когда  сигара  наконец  разгорелась,  охотник  бросил  остатки письма в
пепельницу   и   проследил  за  тем,  чтобы  оно  сгорело  полностью.  Молли
потянулась к пламени, но Мак-Кейд удержал ее.
     - Алекс пишет, что у тебя какие-то проблемы? - спросил он.
     Офицер кивнул и стряхнул с рукава невидимую пылинку.
     - Я  думаю,  что  слово  "проблемы"  вполне  уместно,  хотя все гораздо
серьезнее. Ты ведь знаком с нашей политикой по отношению к пиратам?
     Сара мрачно ответила за мужа:
     - Нам  ли  не  знать! Мы думаем о ней при каждом нападении, всякий раз,
когда пираты грабят наши запасы, когда они убивают наших друзей.
     Будучи  главой  Совета планеты Алиса, Сара особенно ненавидела пиратов.
Хотя  силы  мятежников  были  разбиты  в  битве при планете Ад, часть из них
сумела  уйти и теперь разбойничала в пограничных мирах. Алиса и другие такие
же планеты были постоянным объектом их нападения.
     Однако  все  прегрешения  пиратов  искупались тем, что они находились в
постоянной вражде с Иль-Ронном, и это было выгодно правительству Империи.
     Проникая   в   глубины   Вселенной,  человечество  встретило  множество
цивилизаций,   но   только   раса   Иль-Ронна   создала  империю,  способную
противостоять  Империи людей. Это была древняя раса и гораздо более древняя,
чем  человечество.  Они уже летали к звездам, когда люди еще жили в пещерах.
Будь  у них присущая человечеству склонность к авантюризму, они бы давно уже
владели Землей и другими мирами Империи людей.
     Но  уделом Иль-Ронна была медленная и последовательная эволюция социума
на   базе   общественного  согласия  и  отрицания  поведенческих  мотивов  и
действий,   результаты   которых  нельзя  предугадать.  Поэтому  их  империя
развивалась медленно и неторопливо.
     Человечество,  напротив,  двигалось  стремительно.  Оно  выпрыгнуло  из
пещер  в  геологическое  мгновение  ока  и  устремилось в космос, осваивая и
заселяя  сотни  звездных систем. Однако - и к сожалению - людям очень мешали
присущие им разногласия и природная лень.
     Как   бы  то  ни  было,  две  империи,  примерно  равные  по  размерам,
соседствовали  в  космосе,  причем каждая стремилась получить выгоду за счет
другой.
     Время  от  времени каждая сторона совершала набеги на пограничные миры,
но  избегала  полномасштабных военных действий: ни та ни другая расы не были
уверены в том, что победят в такой войне.
     В   этом   хрупком   равновесии   пираты   играли  положительную  роль.
Поселившись  вдоль  границы  Империи,  они помогали сдерживать Иль-Ронн. Это
позволяло  государству  иметь не очень большой военный флот и, к несомненной
радости  обывателей,  низкий  уровень налогообложения. Но, с другой стороны,
приграничные миры получались отданными на откуп пиратам.
     Год  за  годом  колонисты  трудились  не покладая рук, но как только их
труд  начинал  приносить  плоды,  пираты  грабили  все подчистую. Вот почему
глаза  Сары загорелись ненавистью, а ее пальцы стиснули подлокотники кресла,
и  даже  Молли, и та глядела с тревогой. Ненависть к пиратам объединяла всех
жителей пограничных миров.
     Свонсон-Пирс поднял руку.
     - Поверьте,  я  вполне  разделяю  ваши  чувства!  Если  бы все зависело
только  от  меня,  мы  бы  давно  покончили  с пиратами и платили бы бешеные
налоги.  Но  не  все  так просто. Если Александр поднимет налоги, его сестра
Клавдия  воспользуется  этим в собственных политических интересах, что может
привести к гражданской войне.
     - Значит,  как  ни  кинь  -  всюду  клин!  -  философски  заметил Рико,
раскуривая свою сигару.
     Адмирал пожал плечами.
     - Боюсь,  что так! Однако сейчас перед нами еще более трудная проблема.
Пираты  не  так  давно  совершили набег на территорию Иль-Ронна. Похоже, они
застали  ильроннианцев  врасплох,  потому  что им удалось ограбить небольшой
город с малыми потерями.
     Свонсон-Пирс   оглядел   всех  и  сделал  паузу,  чтобы  добавить  веса
следующим своим словам:
     - И  среди  добычи  пиратов  находится  религиозная  святыня Иль-Ронна.
Святыня   настолько   ценная,  что  наши  острохвостые  друзья  готовятся  к
священной войне, чтобы вернуть ее.
     В  каюте  воцарилось  молчание.  Затем  его  нарушил  плач  Молли.  Она
заплакала, увидев выражение лица своей матери.

                                     3

     Мак-Кейд  проснулся в холодном поту. Удивительно, но он жив. Сновидение
было  таким  реалистичным  и  впечатляющим,  что  действительность блекла по
сравнению  с ним. Ровное гудение "Пегаса" извещало, что все системы работают
нормально  и  корабль  приближается  к концу длинного гиперпространственного
прыжка.
     Охотник  сел,  свесив  ноги  со  своего  рундука,  и сжал голову обеими
руками.  Она  сильно болела. Это был уже четвертый сон, навеянный браслетом.
Помоги ему Бог, если будет пятый.
     В  первом  сне  он  был илвидом, не прошедшим обряд посвящения, парнем,
жившим  со своим племенем в глубоких пещерах. Несмотря на это, он уже знал о
многом,  включая  уважение  к  старшим,  важность  тяжелого труда и ценность
воды.
     Во  втором  сне  он  был  илвигом,  кандидатом  в  воины,  подвергшимся
испытанию  на  мужество,  двадцать  дней  он  провел в одиноких скитаниях по
пустыне.  Тогда  он  убил Икка, утолил жажду его кровью и случайно набрел на
святилище.
     Каждый  знал о святилище древних обитателей планеты, немногим удавалось
видеть  их,  и лишь единицы навек удостаивались чести быть первооткрывателем
святилища.
     Когда-то  в нем было много чудесных вещей, но все стало прахом и тленом
к тому времени, когда он нашел святилище, - все, кроме браслета.
     Время  пощадило  браслет,  его  сине-зеленый камень мерцал таинственным
внутренним светом, а полированный металл был теплым на ощупь.
     Как  только  илвиг  надел  его,  он  сразу догадался, что это не просто
украшение.  В  его  душу  нахлынуло умиротворение, в сознании родились новые
идеи и образы, а сам он дрожал от небывалого подъема и возбуждения.
     Благодаря  браслету  он узнал, что является избранным, что должен вести
безупречно  праведную  жизнь  и  что  однажды  его  учение  достигнет звезд,
сиявших над ним.
     В  третьем  сне  Сэм  был Илвиком, уважаемым наставником, почитаемым за
свою мудрость.
     Мак-Кейд  узнал  также,  что  в  то  время  как  почти все ильроннианцы
мужского  пола становятся илвигами, наверное, только один из тысячи получает
сан  Илвика,  или  воина-священника,  и  лишь горстка из них получает звание
"великий".
     Он   узнал   также,  что  Илвики  возглавляли  общество  ильроннианцев.
Верховные  Илвики  заседали  в  Совете  Одной Тысячи, который правил и самим
Иль-Ронном, и всей империей.
     Илвики  низшего  ранга  осуществляли  местное  управление, вели научные
исследования,  преподавали  в  университетах, возглавляли вооруженные силы и
решали сотни других важных задач.
     Но  все  это  будет  позже.  В  конце концов охотник узнает, что многие
другие  надевали  браслет после смерти великого Илвика и тем самым вводили в
него знания своего времени, знания, которые браслет сообщил Мак-Кейду.
     Во   время   великого   Илвика   народ   Иль-Ронна  только  перешел  от
первобытно-общинного  строя  с  родовым  укладом  к  несколько более сложной
общественной  формации,  где  уже  были  зачатки  ремесел, но главным все же
оставалось земледелие.
     Основными   направлениями   появившейся   специализации  были  сельское
хозяйство,   обработка   металлов  и  священнослужительство.  Великий  Илвик
избегал  мирской  жизни  и  предпочитал  жить  в  пещере,  которую священная
жидкость проточила в твердом камне еще в незапамятные времена.
     В  конце  каждого  дня  солнце  спускалось  за  каменную гряду каньона,
отбрасывая темные тени в долину.
     Жара  постепенно  спадала,  и  он  выходил  из  пещеры  для  медитации.
Закончив  дневную  работу,  его  соплеменники  присоединялись  к  нему,  они
приходили по одному, по двое, садились и ждали, что скажет великий Илвик.
     Иногда  он  беседовал  с  ними, делясь своими знаниями, а иногда хранил
молчание,   погрузившись   в   поток  космических  флюидов  и  приглашая  их
почувствовать то, что нельзя выразить словами.
     А  потом, когда опускался вечер и начиналась ночная работа, они просили
его   благословения.  Иногда  благодать  свыше  нисходила  на  него,  и  его
благословение  исцеляло  больных, но чаще с прикосновением великого Илвика в
душу  вселялся покой. В любом случае соплеменники благодарили его, оказывали
ему почести и делились с ним тем, что имели сами.
     В  четвертом сне он был убит. Завидуя его чудесной силе и славе, другие
Илвики  осудили  и  казнили  великого  учителя. Дюйм за дюймом они срывали с
него  плоть,  распевая свои пустые молитвы и собирая его слезы в хрустальный
фиал.  Снова  и снова мучители требовали, чтобы он отрекся от своего учения,
и всякий раз он был тверд в вере своей.
     И  когда наконец пришла смерть, она была счастливым избавлением, Божьим
подарком,  который  он  с  радостью  принял.  Эти  смертные муки и разбудили
Мак-Кейда, он был весь в поту, а невыносимая боль огнем жгла нервы.
     Были  ли эти сны правдой? Действительно ли ему выпало пережить все, что
испытал  мессия  Иль-Ронна?  В  это  было трудно поверить; однако сновидения
были настолько реальными и яркими, что забыть о них было просто невозможно.
     А  браслет?  Тот  ли это браслет, что носил великий Илвик? Скорее всего
да,  потому  что  Иль-Ронн,  послав  браслет, настаивал, чтобы его носили на
руке.
     Они,   правда,  пренебрегли  упоминанием  о  том,  что,  однажды  надев
браслет,   его  невозможно  снять.  Мак-Кейд  испытал  все  средства,  кроме
плазменного резака, - ничего не помогло, браслет даже не сдвинулся.
     Элементарная  логика  подсказывала ему, что браслет является памятником
древней  культуры,  изделием той самой расы, что добывала кристаллы в шахтах
Моларии  и  оставила загадочные руины на десятке других планет. Если так, то
это  было  какое-то записывающее устройство, способное хранить переживания и
сообщить  их  кому-то  еще.  Возможно,  мессия,  найдя браслет, надел его и,
может быть, даже не ведая об этом, "записал" свою жизнь для других.
     Это  объясняло  факт  сновидений, но не объясняло их содержание. Почему
именно   эти   сны   и   именно   в  таком  порядке?  Любая  древняя  машина
воспроизводила  бы  информацию  какими-то разделами или даже произвольно, но
эта  не  делала  ни того ни другого. В хронологии снов существовали огромные
промежутки,  и  тем  не менее каждый сон великолепно характеризовал какой-то
период  жизни  Илвика;  собранные  вместе,  они рассказывали всю историю его
жизни. Безусловно, случайного тут было не много.
     Мак-Кейд   даже  предположил,  что  браслет  живой;  мыслящее  существо
какого-то  непонятного  вида с собственными мотивами и побуждениями. Хотя он
никогда  не  слышал  о  подобной  форме  мыслящей  материи, она все же может
существовать.  Ведь  он  видел  трила,  видел,  как тот однажды принял облик
женщины!   Однако   военно-космическая   разведка   подвергла  браслет  всем
известным  человеку  способам исследований и заявила, что это - не более чем
изделие.
     А  впрочем,  что  они  могут знать?! Сидят себе спокойно на Терре, а он
летит  сквозь  пространство Иль-Ронна, и браслет не снимается с руки, чьи-то
воспоминания пляшут чечетку в его голове. Ослиные задницы!
     Охотник  встал  и  принял  две  таблетки  от головной боли. Горячий душ
подействовал  на  него  благотворно. Обсохнув под струей теплого воздуха, он
прошел  в  кают-компанию.  Поскольку, кроме него, на корабле никого не было,
можно было и не одеваться.
     Опустившись  в  кресло,  Мак-Кейд  почувствовал, как что-то упирается в
его  правую  ягодицу.  Пошарив  между  подушками, он вытащил одну из игрушек
Молли. Модель "Пегаса", которую сделал для нее Фил.
     Игрушка  выглядела  изящно, как и само судно. Когда-то оно было военным
кораблем-разведчиком,  а  потом  его переделали в яхту. Сэм поставил игрушку
на полку, и магнит зафиксировал ее.
     Как  там Сара, Молли, что они поделывают? Свонсон-Пирс обещал доставить
их  домой,  так  что они, наверное, уже на Алисе и готовятся к суровой зиме.
Мак-Кейд  не любил Алису так, как ее любила Сара. Но она жила там, а значит,
это место стало его домом.
     И  поэтому он найдет Фиал Слез и вернет его Иль-Ронну. Не ради Империи,
и  не  для Свонсона-Пирса, а ради Сары. Ради своей семьи. Потому что если он
не  сделает  этого,  ильроннианцы  отправятся  за  ним  сами, и первые битвы
произойдут у границы, на таких планетах, как Алиса.
     И,  по  словам  Свонсон-Пирса,  у  Иль-Ронна  был большой шанс выиграть
войну.  Годы  сокращения  бюджета  ослабили флот Империи, и требуется время,
чтобы собрать корабли воедино и создать эффективную ударную группировку.
     Поэтому   его  задачей  является  найти  Фиал  и  забрать  его.  А  при
невозможности  этого  -  истратить на поиски как можно больше времени, чтобы
Империя могла подготовиться к войне.
     Отобрать  сосуд  у  пиратов  -  это  очень  тяжелая задача, но Иль-Ронн
сделал ее еще более сложной, наложив дополнительное условие.
     Только  один человек может быть допущен к поискам священного сосуда, но
сперва  он  должен  пройти  посвящение  илвига,  или воина-священника. Никто
другой  не имеет права касаться священной реликвии. Это было досадной тратой
времени, но так или иначе пришлось принять эти условия.
     Все   это   были  скверные  новости.  Хорошей  же  была  та  сумма,  то
вознаграждение,  которое  правительство  Империи  согласилось  заплатить  за
работу Сэма.
     На  самом  деле  он сделал бы это бесплатно, но они не знали об этом, а
его  уязвленное  самолюбие  требовало  обобрать  власти  как липку. Это была
месть Мак-Кейда за военный трибунал и тяжелые годы, последовавшие за ним.
     Поэтому  он  установил  величину  гонорара  в  пять миллионов кредитов.
Конечно,  Сэм  не мог потратить столько денег, но ровно столько стоила новая
больница,  которую хотела построить Сара. Многие годы жители Алисы нуждались
в хорошем медицинском обслуживании, и теперь они его получат.
     Мак-Кейд  закурил  сигару  и включил обзорный экран. Компьютер показал,
как  выглядело  бы  звездное  небо, если бы он и "Пегас" двигались в обычном
режиме.  Реальные или нет, но звезды были красивы, они блестели, как алмазы,
рассыпанные   на  черном  бархате.  И  каждая  представляла  собой  глубокую
необъяснимую тайну.

                                     4

     Сотни  красных,  желтых  и  зеленых  глаз  глядели на Мак-Кейда из недр
электронных  устройств.  Он  выпустил дым в их сторону и стал ждать. "Пегас"
готовился  совершить  переход  из  гиперпространства,  и,  как  обычно, Сэму
оставалось  только  ждать. Через несколько секунд корабль должен был войти в
традиционную систему координат в точке, намеченной для этого Иль-Ронном.
     Будучи  обычным делом в центре Империи людей, здесь, в глубине владений
Иль-Ронна,   гиперпространственные   прыжки   были,   мягко   говоря,  более
волнующими,  поскольку  всецело  зависели от их системы координат. Что, если
координаты  входа  совпадают  с  координатами  какого-то Солнца или планеты?
Тогда он погиб.
     Но  зачем  мудрить?  Есть  множество  более простых способов уничтожить
человека-одиночку.
     Тем  не  менее  охотник вздохнул с облегчением, когда компьютер показал
на  экране  реальное  звездное пространство. Как это всегда бывает при таких
переходах, возникло ощущение тошноты, но оно быстро прошло.
     Внезапно  включились  все  системы оповещения о близости к материальным
объектам.  Кто-то  ждал  его здесь, и не один, а во множестве. Это выглядело
так,  будто  половина ильроннианского флота приветствовала "Пегас". Линкоры,
крейсеры, фрегаты и сотни перехватчиков окружили его крошечный корабль.
     Иль-Ронн  боялся,  что вероломное человечество может послать целый флот
вместо  одного корабля. И Мак-Кейд не винил их. В конце концов, почему нужно
верить тем ребятам, которые норовят обобрать тебя?
     Мелодичный  сигнал  компьютера  внезапно  заполнил  пространство рубки.
Компьютер  проанализировал  ситуацию  и  решил  высказать  свое  мнение:  "В
сложившейся  тактической обстановке шансы на успешный бой равны нулю. В этих
условиях  любая  попытка огневого контакта, безусловно, повредит целостности
судна  и  освободит  изготовителя  от  ответственности  за  боевые  свойства
корабля.    Если    вы   предпочитаете   самоубийство   сдаче,   я   проведу
разгерметизацию корпуса".
     - Нет  уж,  спасибо,  -  сухо  ответил  Мак-Кейд.  -  На этот раз я уж,
пожалуй, сдамся. Теперь заткнись!
     Компьютер разочарованно огрызнулся:
     - Будь по-вашему! - и вернулся к своим обязанностям.
     Звякнул передатчик, и охотник включил его.
     - Сэм Мак-Кейд, - сказал он.
     Когда   связь   установилась,   Мак-Кейд   оказался   лицом  к  лицу  с
ильроннианским  офицером.  Хотя  Сэм  встречался  раньше  с  ильроннианцами,
включая  весьма  неприятного  военно-космического командующего по имени Риз,
все равно каждая встреча неприятно поражала его.
     Как  и  все  ильроннианцы, этот офицер выглядел так, как человек обычно
представляет  себе  дьявола. Глаза гуманоида были почти невидимы за круглыми
надбровьями,  у  него были длинные острые уши и кожа красноватого оттенка. И
даже  длинный  хвост, кончик которого был похож на туз пик. И Мак-Кейд знал,
что  за  нижним  обрезом  кадра  скрываются два раздвоенных копыта. В общем,
сущий дьявол, только рогов не хватает.
     Сходство   ильроннианцев  с  традиционным  образом  зла  в  религиозных
воззрениях  людей  долго  было предметом ученых споров. Одни ученые считали,
что  именно  это  объясняет  вражду, возникшую при первом контакте двух рас.
Они  утверждали,  что человечество, в силу своих тысячелетних предубеждений,
просто  не  способно  мирно  сосуществовать с расой, столь сильно похожей на
чертей.
     Этот  аргумент  был  сильно  популярен  среди  тех, кто выступал против
войны с Иль-Ронном.
     Между  тем  у других ученых была иная точка зрения. Они утверждали, что
древние   изображения  дьявола  основывались  на  ранних  визитах  на  Землю
ильроннианских  разведчиков.  Те  были  настолько  жестоки,  что  сам их вид
символизировал зло.
     Эти  ученые  заявляли,  что  ильроннианцы  освоили звездные путешествия
задолго  до  человека,  что  они крайне жестоки по отношению к слаборазвитым
расам и уже в силу этого олицетворяют собой зло.
     Естественно,   приверженцы   этой  школы  считали  войну  с  Иль-Ронном
неизбежной   и   полагали,   что   человечество   могло  бы  уничтожить  это
материальное воплощение зла.
     Как  бы то ни было, этот ильроннианец выглядел не более дружелюбно, чем
иные,  которых  доводилось  встречать  охотнику.  Хвост  его подергивался то
взад,  то  вперед,  а  на  тонких губах застыло неприязненное выражение. Как
большинство  ильроннианцев  его  ранга,  он  разговаривал на безукоризненном
космическом эсперанто.
     - Я  Цил,  командир  сектора  Звездной  Гвардии.  Вы  должны  выключить
двигатели и позволить нам взять вас к нам на борт.
     - Стоянка  с обслуживанием? Как мило! - попытался беззаботно улыбнуться
Мак-Кейд.
     Цил еще больше нахмурился, и экран погас.
     Мак-Кейд   усмехнулся   и   выключил  двигатели.  Мощные  лучи  захвата
подхватили "Пегас" и подтянули к громаде корабля.
     Корабль   был  длиной  в  несколько  миль  и  имел  форму,  похожую  на
треугольник.    Созданный   для   глубокого   космоса,   корабль   не   имел
аэродинамической  обтекаемости,  характерной для малых кораблей. Бесконечные
ряды  орудийных  башен,  солнечных  батарей,  радиаторов охлаждения и антенн
связи  покрывали практически каждый квадратный дюйм корпуса корабля, "Пегас"
выглядел   игрушкой,  когда  его  втянули  в  стартовый  отсек  и  аккуратно
установили на пустующий стапель.
     Внешний  люк закрылся, и мало-помалу давление в отсеке было доведено до
нормального.  Это означало, что Мак-Кейда принимают как важную персону, хотя
сам он об этом и не догадывался.
     Большую  часть  времени док был разгерметизирован для удобства челноков
и  перехватчиков, которые постоянно то взлетали, то совершали посадки. Но по
прибытии  на  борт  важных  посетителей  давление  в отсеке поднимали, чтобы
почетный гость не испытывал неудобства, надевая и снимая скафандр.
     Кроме   того,   без   скафандра   Мак-Кейд  был  более  уязвим,  и  это
обстоятельство также сыграло свою роль.
     Негромкий  звонок  предупредил  охотника, что у главного шлюза "Пегаса"
кто-то  стоит.  Включив  монитор,  он  увидел  целый взвод солдат Иль-Ронна,
ожидавших его у входа. Они были хорошо вооружены.
     Мак-Кейд включил интерком.
     - Привет,   ребята!   Вдесятером  справитесь?  Может,  вам  послать  за
подкреплением? Я сегодня злой!
     Либо  солдаты не поняли его, либо сделали вид, что не понимают - ничего
не изменилось в их окаменевших лицах.
     Зная,  чего  ожидать,  Мак-Кейд  переоделся  в  летние брюки и сетчатую
тенниску.  Чисто  для  вида  он  надел  ремень  с  пистолетом.  Это не много
значило,   поскольку   противник   превосходил  его  в  тысячу  раз  как  по
численности,  так  и  по  вооружению,  но  с  кобурой  на  поясе было как-то
спокойнее.
     Сэм   бросил  последний  взгляд,  убедился,  что  все  системы  корабля
выключены, взял горсть сигар и направился к шлюзу.
     Он  вышел  из  "Пегаса",  ступил на эскалатор и ухмыльнулся. Десять пар
глаз  посмотрели  на  его пистолет и снова на него. К удивлению Сэма, они не
сделали попытки отобрать оружие.
     Командир  восьмого  сектора  шагнул  вперед,  нервно  прочистил горло и
сказал:
     - Цил,  командир восьмого сектора Звездной Гвардии, приветствует вас на
его корабле! Следуйте, пожалуйста, за мной.
     Мак-Кейд  подчинился. Его почетный караул, причем скорее караул, нежели
почетный, следовал за ним.
     Солдаты  четко  держали  строй,  их окованные сталью копыта с ритмичным
грохотом опускались на палубу.
     Они  прошли  через  шлюз,  ведущий  во внутренние отсеки корабля. После
приятной прохлады дока здесь было жарко, как в домне.
     Не  первый  раз Мак-Кейд посещал ильроннианский корабль, но температура
в  отсеках  все  равно  поражала  его.  Будучи  обитателями  жарких пустынь,
ильроннианцы  поддерживали на своих кораблях такие же климатические условия,
поэтому-то  охотник  и  постарался  одеться  полегче.  Несмотря  на  это, он
вспотел так, что вся одежда взмокла.
     Казалось,  что  пути  не  будет  конца.  Потребовалось целых пятнадцать
минут,  чтобы  достичь  места  назначения.  Они  шли  по  песчано-коричневым
коридорам,  поднимались  на лифтах, настолько огромных, что в них уместилась
бы   целая   рота,  и  проехали  остаток  пути  в  капсулах  пневматического
путепровода.
     Мак-Кейд  шел,  а  члены  команды  останавливались и смотрели на него с
огромным  любопытством.  Многие  никогда раньше не видели людей, и еще более
удивительным было увидеть одного из них на ильроннианском военном корабле.
     За  свою  жизнь  Мак-Кейду  доводилось  общаться  со многими внеземными
культурами,  но  он  не  мог припомнить случая, когда бы в это время рядом с
ним  не  было  ни  одного  человеческого  лица.  Сейчас  он  чувствовал себя
экспонатом  кунсткамеры,  диковинкой,  выведенной  на  потеху толпе, ему это
очень не нравилось.
     В  отличие  от  людей,  стремящихся  устраивать  на  кораблях помещения
попросторнее,  ильроннианцы  предпочитали  создавать  на  своих  обстановку,
сходную с их жилищами, расположенными под опаленной солнцем пустыней.
     Поэтому  вход  в  каюту  командира  сектора  Цила выглядел как низкий и
узкий  туннель,  неожиданно  выходящий  в  овальное пространство, похожее на
пещеру.
     Следуя  за  офицером  по  этому  туннелю,  Мак-Кейд понял, насколько он
удобен  для  обороны  - ведь атакующие могут двигаться в нем лишь по одному.
Разумная  предосторожность,  перенесенная из пустыни в космос. Когда охотник
вошел в каюту, воздух вокруг него потрескивал от жары и сухости.
     Из-за  специального  оптического  эффекта  Мак-Кейду показалось, что он
стоит  в  самом  центре  пустыни.  Она  простиралась  во  все  стороны, а ее
красноватый  оттенок  говорил, что было время, когда цвет кожи ильроннианцев
служил  целям маскировки. Далеко у горизонта этот цвет сливался с пурпурными
красками  неба.  Настоящий песок похрустывал под ногами у охотника, усиливая
впечатление.
     "Интересно,  как  ведет  себя  песок во время маневров в невесомости? -
подумал  Сэм.  -  Или его куда-нибудь отсасывают?" Обо всем этом приходилось
только гадать, да и не до того сейчас было.
     Он  увидел  перед  собой десять ильроннианцев. Они сидели полукругом на
скамьях,  сложенных  вроде  бы  из камней их родной планеты. Хотя, возможно,
камни тоже были оптическим эффектом.
     Ильроннианцы  считали,  что  их  ранг  выше,  чем ранг гостя, поэтому в
соответствии  с  их  обычаями они остались сидеть. Первым заговорил командир
сектора Цил:
     - Добро пожаловать, Сэм Мак-Кейд! Я вижу, ты пришел к нам вооруженным.
     Мак-Кейд откинул голову, открывая вены и артерии на шее.
     - Воин  всегда  вооружен,  чтобы  защитить  свой  народ! Но моя жизнь в
вашем распоряжении.
     Это  был  рассчитанный  ход  - традиционный ответ, что пришел к нему из
снов  мессии, и он произвел эффект. Цил, как и большинство других, не ожидал
этого.   Ильроннианцы  глядели  друг  на  друга  с  изумлением.  Человек,  и
вежливый? Неслыханно!
     Но  один  ильроннианец,  носивший в отличие от пурпура Звездной Гвардии
красный плащ воина-священника, казалось, совсем не удивился.
     - Да,  человек,  твоя  жизнь  в наших руках, и чтобы сохранить ее, тебе
придется  сделать  больше, чем показать, что ты знаком с обычаями Иль-Ронна!
- сказал он.
     Он  указал  на  отдельный  камень  напротив  полукруга  ильроннианцев и
коротко бросил: "Садись!"
     Мак-Кейд  поступил,  как  было  приказано. Настоящий или нет, но камень
был чертовски твердым и довольно неровным. На таком сиденье не заснешь.
     Священник заговорил снова:
     - Я  -  дознаватель  Тиб.  Прежде  всего  знай, что я был против твоего
допуска  в  почетные  ряды Илвиков. Но я должен был смириться перед желанием
моих  миролюбивых  собратьев  и предоставить тебе такую возможность. Точнее,
все  возможности,  на  которые  у  нас  есть  время.  К сожалению, мы должны
ускорить   твою  проверку  из-за  необходимости  безотлагательных  действий.
Обычно испытание длится десять годовых циклов.
     Тиб сделал паузу, позволяя Мак-Кейду уяснить услышанное, и продолжил:
     - Это  испытание  делится  на  два  этапа:  вступительная  часть  -  мы
определим  твои  способности,  и  если они удовлетворят нас, будет вторая, в
которой   тебя   подвергнут   собственно   трем   испытаниям   Илвика,   или
священника-воина.  Первая часть начнется прямо сейчас. Ты заметил наш боевой
флот, когда вышел из гиперпространства?
     Мак-Кейд кивнул:
     - Да, о святой. Его трудно было не заметить!
     Широкий  треугольный  хвост  Тиба  взметнулся  вверх, прикрыв голову от
солнца.
     - Хорошо!  -  заключил  Тиб.  -  Флот  здесь по двум причинам. Первая -
чтобы  защититься от вероломства, которого мы ожидаем от вас, а вторая - для
внезапного  нападения  на  Империю  людей, если ты не выдержишь первой части
проверки. Начнем?

                                     5

     Мак-Кейд  постарался сохранить спокойствие. Это было нелегко. Проверка?
Так   скоро?   А   если   он   не  справится?  Сэм  представил  себе  тысячи
ильроннианских  кораблей,  выныривающих из гиперпространства, разрушающих на
своем  пути  планету  за  планетой. Тысячи, может быть, миллионы погибнут, и
все из-за того, что он не выдержал какой-то дурацкий тест.
     Тиб улыбнулся, будто читая его мысли.
     - Да,  это большая ответственность, не так ли? Надеюсь, твои начальники
сделали правильный выбор ради своего и твоего блага! - проговорил он.
     Охотник криво улыбнулся в ответ.
     - Скоро узнаем, не так ли? - ответил он. - Давайте ближе к делу!
     - Вполне  совпадает  с моими намерениями, - сказал Тиб. - На твоей руке
священный  браслет  Ника.  Многие  носили его до тебя, в том числе и я много
годовых циклов назад.
     Мак-Кейд посмотрел с изумлением на свою руку.
     - Этот самый браслет? - переспросил он, не веря своим ушам.
     Тиб досадливо нахмурился.
     - Я  сказал  то,  что сказал. Тем, кому браслет достался заслуженно, он
передает  некоторые  знания;  наличие  их у тебя я и собираюсь проверить. Ты
меня понял?
     Мак-Кейд  обливался  потом.  Ему  надо  было бы взять с собой несколько
солевых  таблеток,  он  не  подумал  тогда об этом. Если испытание продлится
долго,  его  сразит тепловой удар. Но прежде чем это произойдет, он убьет их
столько, сколько успеет. Тиб и командир сектора Цил будут первыми.
     Он  вытер  пот  со лба, сглотнул, чтобы хоть немного смочить пересохшее
горло, и прохрипел:
     - Я понял. Давайте к делу!
     Тиб  посмотрел  на  остальных  ильроннианцев,  как  бы проверяя, все ли
слышали ответ Мак-Кейда.
     - Хорошо!  Вот  первый  вопрос.  Когда великий учитель еще был илвидом,
непосвященным,  выносившая  его мать преподала ему урок почтения к священной
жидкости. Что это был за урок?
     Никаких  мыслей на этот счет в голове охотника не было. Все, что он мог
себе  представить,  -  это  полет  адских  бомб  и  целые  планеты,  объятые
пламенем.
     Тонкие  губы  Тиба  медленно  растянулись в улыбке, вызванной молчанием
Мак-Кейда.  Все  получалось,  как он и предсказывал. Человек не мог ответить
на  вопрос,  и  с  фарсом было почти покончено. Но вдруг человек откашлялся,
прочистил горло и заговорил.
     Сначала  он  действительно  не видел ничего, кроме смерти и разрушения,
но  вдруг  Мак-Кейд  перенесся  в  прошлое,  на  планету, которой никогда не
видел.  И  он начал свой рассказ, зная, что это - правда, потому что Сэм был
там и пережил все событие вместе с молодым мессией.
     Тогда  он  играл  в прятки с девочкой по имени Лиз. Он был слабее своих
сверстников,  и  парни  часто исключали его из своих грубых и подвижных игр.
Поэтому ему оставалось играть одному или с девчонками.
     Ему  не  нравилось,  когда  его  прогоняли, но Лиз была гораздо веселее
парней,  большинство  из  которых  имели  очень  скромное воображение или не
имели  его  вообще.  Они  развлекались, соревнуясь, кто дальше кинет камень,
пробежит быстрее или поднимет большую тяжесть.
     А  Лиз  создавала  армии,  которые  он вел в битву, устраивала войны, в
которых  он  сражался,  и целые королевства, которые он захватывал. Она сама
придумывала  игры,  а  ее  любимой игрой были прятки, в которые они играли в
лабиринте туннелей, сделанных их племенем.
     Играть  можно  было  часами; томительный страх быть пойманным и восторг
охотника  попеременно захватывали их. Но в тот день он нарушил одно из самых
важных табу племени.
     Это  случилось  потому,  что он очень увлекся игрой. Ему давно хотелось
по-маленькому,  но  для этого нужно было далеко идти к регенерационным чанам
и,  следовательно, долго возвращаться назад. За это время Лиз могла потерять
интерес  к игре или заняться чем-нибудь еще. Кроме того, он нашел прекрасное
укромное место и ни за что не хотел выходить оттуда сам.
     Он  прислушался,  было  тихо. Где-то далеко Лиз заглядывала в небольшие
вентиляционные  шахты и обходила все множество складских помещений. Чулан, в
котором  он  спрятался,  был  довольно просторным и имел собственную систему
зеркал,  проводивших  свет  с  поверхности.  Как и везде, полом здесь служил
плотно утрамбованный слой глины.
     Встав  между  огромными  керамическими чанами, он расстегнул штанишки и
достал   свой   член.   С   огромным   наслаждением  он  расслабил  мышцы  и
почувствовал,  как  моча  вытекает  из  него. На полу образовалась небольшая
лужица, но она скоро уйдет в трещины пола.
     Только  он  спрятал свое орудие, как кто-то схватил его сзади за плечо.
Это  была  Виа,  его  мать. Она пришла в поисках пустого горшка и обнаружила
своего  сына,  использовавшего священную жидкость, чтобы намочить чистый пол
кладовой.
     Не  говоря  ни слова, она протащила его по туннелям, вверх по пандусу и
вывела  под  палящее солнце. Поля были маленькими, каждое отобрано у пустыни
ценой  упорного  и тяжелого труда, а также рачительного применения священной
жидкости.
     Одно  из них принадлежало отцу, суровому мужчине строгих правил, и пока
Виа  тащила  его,  у  него  ноги подкашивались от страха. Как с ним поступит
отец?  Ведь он сознательно нарушил одно из наиболее строго соблюдаемых табу!
Каким бы ни было наказание, оно будет и скорым, и ужасным.
     Отец  смотрел  на  их  приближение,  глаза  его утонули в тени огромных
надбровных  дуг.  Треугольный  конец  его  хвоста защищал от солнца затылок,
пальцы сжимались и разжимались вокруг рукоятки мотыги.
     - Привет  тебе,  Виа!  -  сказал  он.  -  Что  привело  мою  подругу  и
маленького сына сюда, в это пекло?
     Виа уважительно поклонилась.
     - Привет   тебе,  Диг!  Твой  сын  задает  много  вопросов  о  взрослой
работе... и хочет увидеть ее сам.
     Диг нахмурился.
     - Его  интерес  понятен.  Но  солнце  сегодня жаркое для такого малыша.
Может быть, в следующий раз?
     - Забота  о  здоровье  сына  делает тебе честь, Диг, но я полагаю что в
данном случае следует сделать исключение: это будет ему полезнее.
     Диг  был в недоумении. Виа редко настаивала на чем-либо, но уж если она
настаивает,  то  к  ней надо прислушаться, поэтому его хвост качнулся в знак
согласия.
     - Пусть  будет  так,  как  ты хочешь, - не стал он спорить. - Иди сюда,
сын,  садись  на  этот  камень  на  меже. Смотри внимательно, и ты обучишься
работе мужчины.
     Следующие  четыре часа он смотрел, как работает отец. Как тот разбивает
спекшуюся  землю железным ломом, как он осторожно кладет своими заскорузлыми
руками  каждое семечко в лунки, сделанные в тонком слое плодородной почвы, и
как он поливает каждое семечко священной жидкостью.
     Безжалостное   солнце   высасывало   каждую   каплю   влаги   из   кожи
провинившегося,  оно  раскаляло  камень  так,  что  на  нем  было невозможно
сидеть.
     Наконец,  когда  уже  казалось,  что дневной работе не будет конца, она
закончилась и отец повел его домой.
     Ничто  не  могло  лучше объяснить ему ценность священной жидкости. Да в
этом  и  не было необходимости. Он видел работу отца, узнал, как безжалостно
палит  солнце, и понял, чему хотела научить его мать. Не беречь воду значило
не беречь саму жизнь.
     Когда  воспоминание  померкло, Мак-Кейд заметил, что он стоит, глядя на
Тиба. Глаза ильроннианца горели, и голос был полон гнева.
     - Это  ничего не доказывает! Поучение широко известно, его рассказывают
почти  всем детям Иль-Ронна. Не представляю, где мог услышать о нем человек,
но это не важно, поскольку следующий экзамен он не выдержит.
     Охотнику  показалось,  что  остальные  так  не  считают,  но, не будучи
знатоком выражений ильроннианских лиц, он не был в этом уверен.
     - Кандидат  прошел  первую  проверку,  -  с  раздражением сказал Тиб. -
Предстоят еще две. Готов ли испытуемый?
     Мак-Кейд  попытался  сосредоточиться,  но  у  него  кружилась голова, и
слова  Тиба  доносились  как  будто  издалека.  Было  жарко, очень жарко. Он
услышал  собственное  кряхтенье в ответ и сделал все, что в его силах, чтобы
услышать следующий вопрос Тиба:
     - Известно,  что  великий,  будучи  Илвигом,  удалился в пустыню, чтобы
испытать  себя.  Там он нашел браслет, который ты сейчас носишь. Кроме того,
он  нашел  кое-что,  впоследствии  названное им еще более важным. Что же это
было?
     Голос  Тиба,  как  эхо, замер где-то вдалеке, и Мак-Кейд стал отвечать.
Слова рождались сами, помимо его воли...
     Он   чувствовал   браслет  на  своем  запястье,  горячий  и  блестящий,
предвкушая  всеобщее  изумление,  когда  он  принесет  эту вещь домой. Но до
возвращения нужно ждать еще целых трое суток.
     Будучи  все  время голодным, он решил испытать себя в качестве охотника
и  направился  к  заброшенному источнику. Как и большинство источников, этот
сохранял  воду только весной, быстро теряя ее, когда лето простирало над ним
свою горячую ладонь.
     Тысячи  следов  испещряли  песок  на  пути  к  источнику.  И  когда ему
открылась  илистая  впадина,  здесь  пили бок о бок и злобный Икк, и кроткий
Видд.  Такова  была  сила  священной жидкости. Все создания нуждаются в ней,
поэтому у источника хищники мирно соседствуют со своими жертвами.
     Он  шел  вверх по песчаному склону, и солнце опаляло его плечи. Широкие
плоские  копыта  стучали  по песку, не проваливаясь в него, а треугольник на
конце  хвоста  защищал  затылок.  Подойдя  к  вершине  бархана,  он встал на
четвереньки и, крадучись, пополз к водопою.
     Приподняв  голову,  он  увидел  обычное  зрелище  - различных животных,
лакающих  мутную воду и недоверчиво косящихся друг на друга. Многие животные
были  неплохой добычей. Если подойти поближе, было бы нетрудно поразить одно
из них копьем.
     Однако  по  опыту  он  знал,  что  они разбегутся при его появлении, не
позволяя  убить себя. Но на водопое животные стояли настолько тесной массой,
что брошенное с дальнего расстояние копье наверняка поразит какую-то цель.
     Он  сполз обратно по склону, встал, уже не опасаясь быть замеченным, и,
достав  из  чехла  ручную  катапульту,  уложил  основание  копья в ее желоб.
Трудно  было  одновременно  взбегать на холм и стрелять, но он сделал это, и
дополнительное  усилие  подняло  копье  высоко  в воздух. Какое-то время это
была  маленькая  темная  черточка на фоне сиреневого неба. Потом копье стало
падать вниз и исчезло за песчаным гребнем.
     Он  добежал  до  вершины и посмотрел на водопой. Все животные, прыгая и
толкаясь,  разбегались  в  разные стороны. При этом одно билось на песке. Он
ликовал: его затея удалась!
     Сбежав  со  склона, счастливый охотник громким криком возвестил о своей
победе,  надеясь,  что  небеса услышат его, и поднял катапульту над головой.
Но он резко оборвал себя, поскольку увидел и копье, и жизнь, отнятую им.
     Фьюик  был  самой  красивой  птицей пустыни, розовым цветком на лиловом
небе;  крылья  его бились в унисон с сердцем Илвига, и теперь он умирал, его
головка  печально  поникла, а прекрасные крылья в последнем трепете бились о
песок.
     Он  отобрал  жизнь,  не  умея  даровать  ее! В отчаянии охотник пал ниц
рядом  с телом Фьюика, умоляя птицу о прощении, его слезы смешались с кровью
на песке.
     И  в  этот  момент  ему  открылось  многое.  Он понял, что каждая жизнь
является  ценностью,  что  произвол  и насилие не есть оружие разумных и что
ответственность за свои действия является платой за дар мышления...
     ...На  этот  раз,  когда  рассказ  Мак-Кейда  подошел  к концу, в каюте
воцарилась  тишина.  Медленно,  один  за другим, все повернулись к Тибу. Тот
наклонил  голову,  уставившись  на  складки  плаща, и долго молчал. Когда он
поднял  голову,  Сэм увидел слезы на его щеках, а когда Тиб заговорил, в его
голосе слышалось изумление.
     - Человек  сказал  нам  правду.  Я  благоговею  и  смиряюсь перед силой
великого  Илвика. Его учение настолько всесильно, что даже человек может его
постичь.  Кандидат  прошел  второе испытание. Его ожидает еще одно. Готов ли
испытуемый?
     От  жары Мак-Кейд буквально горел. Он знал, что надо поднять пистолет и
перестрелять  их всех, но боялся, что на это не хватит сил. Сэм покачнулся и
едва не упал с камня, но его растрескавшиеся губы выговорили:
     - Я готов!
     В  голосе  Тиба  почти слышалось сочувствие, когда он задавал последний
вопрос:
     - Я  вижу,  тебе  трудно  переносить  нашу жару. К сожалению, обычай не
позволяет отдыхать, но твое испытание почти окончено.
     Ближе  к  концу  жизни  Илвика  великая засуха обрушилась на наши поля.
Сперва  высохли  источники,  а потом и самые глубокие колодцы. Урожай погиб,
животные  пустыни  исчезли,  и  вскоре  начали умирать наши пращуры. Сказав:
"Чтобы  понять, что делать, нужно обратиться к своему сердцу", великий Илвик
удалился в одиночестве в пустыню. Что произошло дальше?
     Мак-Кейд  вновь оказался в прошлом, он едва переставлял уставшие ноги -
одинокая  фигура в центре бесконечной пустыни. Пять дней он шел по пустыне и
пять  дней  молился,  пока  силы  не  покинули  его.  Падая  на  колени,  он
воскликнул в душевных муках:
     - Сжалься,  о Боже, даруй нам благодать твоей священной жидкости, чтобы
мы  могли  жить! Ведь не для того ты создал нас, чтобы обречь на гибель! Где
же вода, в которой мы так нуждается?
     И  он  стал  не  он,  а  какое-то  иное существо, высокое и поджарое, с
длинными  тонкими  ногами,  сильно  отталкиваясь  которыми  он продвигался в
какой-то  среде.  Это  было странное ощущение полета сквозь жидкий и страшно
холодный воздух.
     Жидкий!  Он  парил в жидкости, и не просто в жидкости, в священной! Это
было  не  видение,  посланное  Богом,  но  ужасное богохульство, возникшее в
каком-то  темном  закоулке  его  души.  Что  может  быть расточительнее, чем
погружение тела в священную жидкость?
     Однако  погодите,  что  это  на  его  длинной тонкой руке? Браслет. Тот
самый,  который  он нашел в святилище. Он выглядел точно таким же. Если так,
то  это  могла  быть  часть магии браслета, воспоминания прежнего владельца,
вызванные  к  жизни отчаянием Илвика! Может быть, в них и кроется то знание,
с помощью которого он может помочь своему народу?
     Оглядевшись,  он  увидел  других, таких же, как он, плещущихся в воде и
перекликающихся  друг  с  другом. Они плыли к краю гигантского чана. Чего же
удивляться,  что  они  относились к священной жидкости без всякого почтения!
Здесь  ее  больше,  чем  Илвик  когда-либо  видел,  больше,  чем  его  народ
потреблял   в  течение  нескольких  лет.  Однако  где  спрятано  это  жидкое
сокровище?
     Тот,  кто  делился  с  ним знаниями, перевернулся на спину, и он увидел
каменный  потолок  высоко  над  головой.  Где  бы  ни  была  эта  вода,  она
находилась в глубокой пещере, что защищала ее от жаркого дыхания солнца.
     Вода  была  холодной, такой холодной, какую он никогда не знал, и Илвик
был рад, когда давний владелец браслета поплыл к берегу.
     Скоро  он  нащупал  ногами дно и вышел на песчаный пляж. Подняв большой
кусок белой ткани, он обернул его вокруг себя и застегнул большой брошью.
     В  центре броши находился большой зелено-голубой камень. Илвик заметил,
что  он  был  точно  таким, как и в браслете. Как же получилось, что браслет
ему дано было найти, а брошь нет? Была ли в ней магическая сила браслета?
     Но  ответ  он  не  получил, потому что обладатель броши надел сандалии,
шагнул   на   какую-то   платформу,  и  она  пошла  вверх.  Когда  платформа
остановилась,  он  сошел  с нее, нажал на светящуюся панель и дождался, пока
тяжелая дверь не отойдет в сторону.
     Древний  житель  планеты вышел наружу, и Илвик как-то узнал, что тот не
переносит  жары  и  стремится  покинуть  ее  как  можно  скорее.  Поэтому он
торопился,  не  давая  Илвику  оглядеться,  чтобы  понять,  где  же спрятана
священная жидкость.
     Впереди  возвышалось  какое-то  сооружение  из  блестящего металла. Его
было  столько,  что хватило бы на миллион наконечников для стрел. Древнейший
житель  спешил  именно  к  этому  сооружению.  В  блестящей  стене,  как  по
волшебству,  открылся  проход,  он вошел и с наслаждением вдохнул прохладный
воздух.
     Сев  на  что-то постыдно мягкое, он надел себе на голову нечто, похожее
на  котел.  К  своему  изумлению,  Илвик  увидел, как тот коснулся одного из
множества  огней,  мерцавших перед ним. Вся масса металла ожила и задрожала,
подвластная проснувшимся в ней таинственным силам.
     А  владелец  браслета коснулся еще одного огня, и внезапно Илвик увидел
панораму,  простиравшуюся  на  много  миль окрест. Он узнал три горных пика,
называемых  "Пальцы Зика", длинную узкую долину под названием "Место, где не
светит солнце" и раскинувшуюся перед ним пустыню - "Страну костей".
     Он  почувствовал, как неведомое сооружение взмывает в воздух, и его дух
воспарил  вместе  с  ним.  Теперь  Илвик  знал  точно, где он оказался и где
священная жидкость! Он знал, куда нужно идти его народу, чтобы выжить!
     И  ведь  они  выжили,  во  всяком  случае  большинство! Конечно, многие
погибли  при  долгом  переходе  через  пустыню и стоявшие за ней горы. Найдя
великие  древние  водохранилища и огромные подземные реки, питавшие их, раса
стала  процветать  и  приумножаться, и потомки отложили яйца в горячий песок
других планет.
     Прохрипев  последнее  слово,  Мак-Кейд  открыл  глаза,  увидел, как Тиб
начинает что-то говорить, и упал лицом в горячий песок.

                                     6

     - Выпей это!
     Охотник  открыл  глаза  и  оказался  лицом  к  лицу с самым безобразным
ильроннианцем,  которого  в  жизни  видел.  Хотя  ему никогда и не попадался
более-менее  пригожий ильроннианец, но этот был уродом из уродов. Лоб у него
выдавался вперед, а один глаз располагался немного выше другого.
     Но  в  своей  когтистой  лапе  он  держал чашку с водой, а жажда мучила
Мак-Кейда до такой степени, что он принял бы воду из рук самого дьявола.
     Сэм оперся на локоть и с жадностью выпил воду.
     В притворном испуге ильроннианец затряс головой и сказал:
     - Тиба  хватил  бы  инфаркт,  если  бы  он  увидел, как ты глушишь Н2О,
словно  Икк  на  водопое. Ты должен пить священную жидкость с благоговением,
вот так.
     Обеими  руками  ильроннианец  поднял  чашку.  Затем  он склонил над ней
голову, закрыл глаза, сказал:
     - Пусть  жизнь  втекает  в меня! - и, открыв глаза, маленькими глотками
выпил воду.
     Мак-Кейд  поставил  свою  чашку и спустил ноги с рундука. Свежий воздух
приятно холодил тело, он снова был на "Пегасе".
     - Расслабься!  -  посоветовал  ильроннианец.  -  Ты еще не оправился от
последствий  теплового  удара. Поскольку мы не такие уж специалисты по вашей
медицине, мы попросили твой компьютер подсказать нам ход лечения.
     - Ну и?.. - Сэм потер затылок.
     Гуманоид улыбнулся.
     - Твой  компьютер  предложил  пристрелить  тебя, чтобы ты не мучился. У
вас все компьютеры так шутят?
     - Почему ты думаешь, что это была шутка? - спросил Мак-Кейд.
     Он  встал,  подошел  к  аптечке  и  взял две таблетки от головной боли.
Похоже,  они становятся обычной частью его диеты. Сэм бросил таблетки в рот,
плеснул в стакан воды и поднес его к губам.
     Увидев  взгляд  ильроннианца,  он  опустил  голову, пробормотал: "Пусть
жизнь втекает в меня" - и сделал глоток.
     Ильроннианец  печально  покачал  головой, плотнее кутаясь в свой теплый
плащ.
     - Лучше... но тебе все еще не хватает лоска цивилизации.
     Шлепая  босыми  ногами,  охотник  прошел  по коридору в кают-компанию и
опустился  в  кресло,  ильроннианец  сделал то же самое, завернувшись в свой
красный  плащ.  Мак-Кейд  открыл  сигарный  увлажнитель,  вытащил  сигару  и
раскурил  ее.  В  горле  першило,  но  он  все равно втягивал дым в легкие и
выпускал   его  длинной  серой  струйкой,  разглядывая  своего  собеседника.
Наконец он сказал:
     - Не  хочу  показаться неблагодарным, но что, черт побери, происходит и
кто ты такой?
     Ильроннианец улыбнулся.
     - Я  отвечу  на твои вопросы в обратном порядке, если ты не против. Мое
имя   Ним.   Я  твой  ниф,  или  наставник.  Ты  -  Илвиг,  первый  человек,
удостоившийся такой части, и ты готовишься ко второму этапу испытаний.
     - Значит, я выдержал первый этап?
     Ним кивнул.
     - С  блеском!  Ты  их  просто  потряс.  До  этого все были уверены, что
браслет  общается  только с расой Иль-Ронна. Звучит эгоистично, но нас можно
понять.
     Сэм посмотрел на свою руку. Браслета не было.
     - Он  упал с руки, как только ты ответил на последний вопрос, - ответил
Ним на недоуменный взгляд Мак-Кейда.
     - Странно,  -  сказал  охотник, потирая запястье. - Эта проклятая штука
даже не шевелилась, когда я пытался ее снять.
     - У  меня  были те же проблемы, - признал Ним. - Но браслет легко сошел
с  руки,  когда  мои  испытания  были  окончены.  Наши  теологи-рационалисты
считают,  что  браслет  -  это особый вид искусственного интеллекта, который
знает, что стал частью нашей религии, и поддерживает это убеждение.
     Ним пожал плечами и продолжал:
     - Так  или  иначе,  для  нас  все это очень серьезно. Допустим, если бы
кто-нибудь  еще  услышал,  как ты называешь браслет "проклятой штукой", тебе
бы вогнали кол в задницу и оставили умирать в пустыне.
     - Прошу  меня  извинить.  -  Мак-Кейд  очень  старался  исправить  свою
бестактность.  -  Я  не  то  имел в виду. Это - изумительное изделие. Мне бы
очень хотелось, чтобы у нашей расы было такое!
     Ним удивился совсем по-человечески.
     - Зачем?  Несмотря  на  обладание  браслетом, мы убили наших величайших
учителей,  включая  великого  Илвика,  и  пренебрегаем  большей  частью  его
учения.  Как  это  ни  удивительно,  браслет  не дарует мудрости тем, кто не
обрел ее сам.
     Мак-Кейд  стряхнул  пепел  и  по-новому  взглянул  на  ильроннианца. Он
как-то   отличался   от  своих  собратьев.  Если  большинство  ильроннианцев
держалось  официально  и  церемонно,  он  был прост. Когда ильроннианцы были
настороженно  замкнуты,  он был дружелюбен. И если большинство ильроннианцев
старалось  скрыть  свои  мысли  и  настроения,  этот был - открытая душа. По
размышлении  выходило,  что  Ним  больше  тяготел  к  человечеству, нежели к
Иль-Ронну. Даже его манера говорить более походила на принятую у людей.
     Сэм ткнул сигарой в сторону Нима.
     - Не  хочу  тебя  обидеть,  но ты почему-то отличаешься от сородичей, в
своем поведении ты больше похож на представителя нашей расы.
     Ним улыбнулся, продемонстрировав ряд острых как бритва зубов.
     - Верно!  Интересно,  когда  ты  это  заметил?  Так получилось, что я -
специалист  по человеческой культуре; если мерить вашими категориями, у меня
степень доктора наук по экзоантропологии. Вдобавок я не совсем нормален.
     - Не совсем нормален? - спросил Мак-Кейд. - В каком смысле?
     - Ну, - ответил Ним, потупив глаза, - я безумен.
     Мак-Кейд поперхнулся сигарным дымом.
     - Безумен? - переспросил он. - Мне что, дали сумасшедшего наставника?
     Ним поднял руки, протестуя.
     - Это  не  так  страшно, как кажется, Сэм. Я не психопат или что-нибудь
вроде   этого.   Просто,   по   нашим   меркам,  я  страдаю  крайней  формой
индивидуализма.  Это  в  совокупности  с нездоровым интересом к человечеству
позволяет  считать  меня  клинически  безумным. Поэтому меня назначили твоим
нифом,   и   компьютерный   поиск  установил,  что  я  -  один  из  немногих
ильроннианцев,  которые  достаточно  хорошо  относятся  к людям, чтобы учить
одного из них. Ты заметил, как я уродлив?
     Охотник попытался выглядеть удивленным.
     - Уродлив? На мой взгляд, ты прекрасен!
     Ним покачал головой.
     - Это  очень  любезно,  Сэм,  но, помимо всего прочего, я специалист по
человеческой  мимике.  Дело  в  том, что я выгляжу так из-за родовой травмы.
Как  это  бывает с дефектными членами общества других сообществ, я с детства
был  отделен  от  других  детей и предоставлен сам себе. В результате я стал
необщительным,  но приобрел богатую фантазию и в конце концов, как говорят у
вас, у меня крыша поехала. Во всяком случае, так утверждает мой психиатр.
     Мак-Кейд поднял брови.
     - А сам ты что утверждаешь?
     Ним улыбнулся.
     - А  сам  я  утверждаю  то же, что и любой сумасшедший. Я нормален... а
все остальные - психи!
     Ним слегка подался вперед, как бы поверяя свою тайну.
     - Но  если  говорить  серьезно, все это очень важно для меня. Общение с
человеком  - достаточно жуткая процедура, но это чертовски лучше, чем сидеть
взаперти  в  смирительной  рубашке.  Если  я  справлюсь, возможно, мне снова
разрешат преподавать.
     Мак-Кейд  глубоко  затянулся  и постарался выразить сочувствие на своем
лице.  Ему,  как  всегда, "везет". Невыполнимая миссия, нелепое посвящение в
религию иной расы и сумасшедший наставник. Что будет следующим?

                                     7

     Свою   родную  планету  в  Иль-Ронне  называли  Иманта,  или  "колыбель
народа".  Если  верить  Ниму,  она  была  прекрасна, но Мак-Кейду оставалось
только  поверить тому на слово, потому что челнок произвел посадку на темной
стороне планеты, и охотника без проволочек спустили в туннельный город.
     Сэма  удивило  такое время прибытия, но Ним убедил охотника, что ничего
необычного  в  этом нет, поскольку его народ всегда тяготел к ночному образу
жизни,   и  когда  достижения  технологии  освободили  их  от  необходимости
заботиться  об  урожае  днем,  эта склонность стала проявляться еще сильнее.
Теперь  днем  мало  кто  выбирался  на  поверхность  планеты,  если  это  не
диктовалось необходимостью.
     Технология  также позволила ильроннианцам значительно расширить древнюю
систему  пещер и туннелей, превратив ее в огромную сеть городов, находящихся
глубоко под поверхностью Иманты.
     И только любовь Иль-Ронна к теплу осталась неизменной.
     Хотя  Ним  и  снабдил  Мак-Кейда  костюмом  с охлаждением, незащищенная
голова его свидетельствовала, что здесь чертовски жарко.
     Спускаясь,  они  переходили  от  одних  антигравитационных  платформ  к
другим, и Ним на ходу давал краткие пояснения.
     Судя  по  всему,  ближайшие  к поверхности уровни были полностью заняты
различными   производствами.  Шахты,  предприятия  по  переработке,  заводы,
гидропонные  фермы,  а также системы обороны, телекоммуникации и связи - все
размещалось здесь.
     Следующими  были  правительственные  уровни, где заседал Совет Тысячи и
где   главы  родов  собирались  на  свои  ежегодные  совещания.  А  ниже  их
размещались  торговая  зона  -  огромные,  с  высокими  сводами площади, где
каждый  род  предлагал  свои  товары,  -  и  жилые зоны, в которых проживало
большинство  населения.  Благодаря  такому размещению основная масса жителей
оказывалась оптимально защищенной при возникновении угрозы нападения.
     На   этом   уровне   платформа   остановилась,  они  сошли  с  нее.  Их
сопровождали  восемь  солдат-гвардейцев. После короткого пути по сверкающему
огнями  туннелю  Ним  свернул  в боковой проход. Мак-Кейд вышел на небольшой
балкон,   а   солдаты   выстроились   в  проходе.  Внезапно  вспыхнули  ряды
прожекторов  и  софитов,  на  мгновение  ослепив  охотника; стая сферических
телемониторов спикировала вниз и начала кружить вокруг него.
     Когда  его  глаза  привыкли  к  свету,  оказалось, что на встречу с ним
пришла  по  меньшей  мере сотня тысяч ильроннианцев. И хотя Ним предупреждал
его об этом, Мак-Кейд все равно чувствовал огромное волнение.
     Огромный  зал  имел  примерно  прямоугольную  форму.  Посмотрев  вдаль,
охотник  увидел  бесконечное  море  ильроннианских лиц. Когда он склонился в
традиционном  приветствии,  четыре огромных Мак-Кейда сделали то же самое на
больших, во всю стену, экранах. Публика одобрительно зашипела.
     Несмотря  на  заверения  Нима,  что ильроннианское шипение эквивалентно
аплодисментам,  принятым  у  людей, у Мак-Кейда возникло ощущение, что целая
армия змей готовится к нападению, и волосы у него встали дыбом.
     Мужской  голос  стал  говорить  на ильроннианском языке. Мак-Кейд знал,
что  сейчас  миллионы,  может  быть, миллиарды ильроннианцев по всей планете
видят  и  слышат  его.  Как  ни  ненавидел  он  подобные мероприятия, но Ним
настоял  на  выступлении,  утверждая,  что  оно  необходимо с политической и
религиозной точек зрения.
     Мак-Кейд  уже  начал понимать, что ильроннианские политики представляли
собой гораздо более разнородное сообщество, чем казалось на первый взгляд.
     Кажется,  Совет  Тысячи разделился на две группы. Консервативная часть,
где   преобладали   молодые  и  более  агрессивные,  ратовала  за  внезапное
нападение  на  Империю  людей.  В  то  же  время  либералы,  более  старые и
умудренные жизненным опытом, хотели дать людям шанс вернуть фиал.
     Либералы  и организовали это публичное выступление, пытаясь склонить на
свою  сторону общественное мнение - важный фактор в обществе, управляемом на
основе консенсуса.
     Тогда  как общественность Иль-Ронна огорчала потеря священной реликвии,
ей   также   было  любопытно  познакомиться  и  узнать  больше  о  человеке,
пообещавшем  найти  объект  всеобщего  поклонения.  Либералы  надеялись, что
Мак-Кейд  произведет  на  публику  хорошее впечатление и у них будет хотя бы
выигрыш во времени.
     Охотник   знал,   что  сейчас  комментатор  представляет  его  публике,
сообщает,  что он выдержал первую часть обряда посвящения, и приглашает всех
быть  свидетелями  второго  этапа испытания. Судя по всему, у них были планы
организовать   телетрансляцию  всего,  что  предстоит  выдержать  Сэму.  Ним
сказал,  что  это  укрепит  позиции  либералов  и  в то же время предоставит
населению бесплатное развлечение.
     - Но что, если я провалюсь? - спросил Мак-Кейд.
     - Тогда  победят  консерваторы  и  войны  не  избежать,  - ответил Ним,
характерно  пожав  плечами.  - А поскольку я - официальный сумасшедший, меня
назначат Верховным Главнокомандующим!
     Мак-Кейд  не  видел  ничего  смешного в шутке ильроннианца, так как она
касалась судьбы человечества.
     Комментатор  умолк,  и  охотник  почувствовал,  что  Ним  толкает его в
спину.  Теперь  должен  был  говорить  он.  Речь  Мак-Кейда  была  тщательно
отрепетирована   за   время   пути  на  Иманту,  и  каждое  слово  проверено
компьютером,  чтобы не возникло двусмысленностей при переводе с космического
эсперанто  людей  на  язык  обитателей  Иль-Ронна. Он начал ее, и переводчик
вторил каждой фразе Мак-Кейда.
     - Граждане  Иль-Ронна!  Примите привет и лучшие пожелания от имени расы
людей.  Это  большая  честь  - быть на вашей планете, испытать себя в обряде
посвящения в сан Илвика и говорить с вами сегодня.
     Публика всколыхнулась, и отовсюду послышалось громкое шипение.
     Мак-Кейд подождал, пока оно стихнет.
     - Спасибо!  -  продолжал  он.  - К сожалению, между нашими расами давно
существуют   напряженные  отношения,  что  естественно,  когда  сталкиваются
интересы  двух  великих Империй. И там, где это происходит, вспыхивают искры
войны,  бессмысленно  теряются  жизни,  но  ни  одна  раса  не выигрывает от
столкновения.  Так случилось и тогда, когда какие-то люди совершили набег на
планету, которую вы называете Фема, и похитили священный Фиал Слез.
     При  упоминании  о реликвии глухое рычание наполнило пространство, и на
лбу  Мак-Кейда выступил пот, когда он увидел сотню тысяч дьяволов, каждый из
которых  был  исполнен  ненависти. Наконец шум утих, и Сэм почувствовал, что
может перевести дыхание. Он продолжил:
     - Да,  я понимаю ваш гнев и прошу вас понять, что те, кто взял святыню,
действовали  на  свой  страх  и  риск, без ведома и согласия Императора расы
людей.  И  поэтому,  даст  Бог,  я  выслежу  и убью их, чтобы забрать Фиал и
возвратить его народу Иль-Ронна!
     Шипение  превратилось  в  свистящий  рев, похожий на рев турбин, тысячи
хвостов  защелкали  в  знак одобрения, и толпа в едином порыве оказалась под
самым балконом, с которого говорил Мак-Кейд.
     Еще  при  обсуждении  речи  охотник подвергал сомнению последний тезис,
указывая,  что  он  не  может  обещать  отобрать  Фиал,  тем более убить его
похитителей.
     Но  тогда  Ним  отмахнулся  от  его  возражений.  Он  сказал, что такое
заявление  необходимо,  просто  чтобы  ублажить  консерваторов,  и к нему не
следует  относиться  серьезно.  Сейчас  же, глядя на ревущую толпу, Мак-Кейд
начал  сомневаться. Кажется, они искренне верили, что он сможет сделать все,
что обещает. Как они поведут себя, если у него ничего не выйдет?
     В  сотый раз он проклял все, что привело его сюда, поднял руку, посылая
приветствие  публике,  и  увидел, как четыре гигантских Мак-Кейда сделали то
же самое.
     Послав   публике   последнее   приветствие   и   радуясь,  что  наконец
выступление позади, он почувствовал, как Ним тянет его за рукав.
     Мак-Кейд  вышел  с балкона, и солдаты Песчаной Гвардии вновь сомкнулись
вокруг  него.  В  таком  порядке они прошли через ряд коридоров и спустились
куда-то   еще   ниже   по   широкому  эскалатору.  Около  взвода  пехотинцев
освобождали для них проход.
     Сойдя  с  эскалатора,  Мак-Кейд оказался на широкой платформе. Огромная
труба  из  прозрачного  материала  проходила  вдоль  ее  края.  Пятьдесят  -
шестьдесят  ильроннианцев стояли или ходили, ожидая поезда. Охотник не знал,
были  ли  они  свидетелями его выступления, но как только он появился, они с
любопытством повернулись к нему.
     Моментом   позже   раздался  мягкий  свист:  огромный  поезд  влетел  в
прозрачную  трубу,  и  его  двери  с  шипением  открылись. Ясно, что это был
местный  вариант  транспортной системы дальнего следования, однако Мак-Кейду
никогда и нигде не доводилось видеть сооружений подобного масштаба.
     - Наш  вагон  -  второй  с конца, - сказал Ним, - во всяком случае, мне
так сказали. Похоже, с тобой обращаются, как с ОВП!
     Охотник взглянул на солдат Песчаной Гвардии, а потом снова на Нима.
     - ОВП? - переспросил он. - Что это означает - особо важный пленник?
     Ним улыбнулся, но отвел глаза:
     - Ты  не прав. ОВП - это Очень Важная Персона, солдаты защищают тебя. Я
-  не  единственный  сумасшедший  на  планете,  есть  и другие, некоторые из
которых - твердолобые консерваторы и при этом весьма буйные.
     - Спасибо,  -  сухо  ответил  Мак-Кейд.  -  Теперь  мне  будет  гораздо
спокойнее.
     Внутри  все было под стать размерам поезда. Хотя других пассажиров в их
вагон   не   пускали,   похоже,   здесь   свободно   разместились  бы  сотни
путешественников.
     Сэм  заметил,  что  каждое  место  для сидения имеет продольную прорезь
шириной  примерно  в три дюйма. Он не понимал, для чего она, пока не увидел,
как  Ним  уселся  и  его  хвост  привычно  нырнул в эту прорезь. Затем хвост
взвился  над  спинкой  кресла  и завис над плечом Нима. Теперь Ним мог снова
вести  беседу,  прибегая к традиционной жестикуляции хвостом. Позже Мак-Кейд
установил,  что  такая  особенность  характерна  почти  для  всех  стульев и
диванов Иль-Ронна.
     Как  и  повсюду  у  ильроннианцев,  в  поезде  было тепло, даже слишком
тепло.  Мак-Кейд  открыл сопла на груди своего костюма и направил прохладный
воздух  в  лицо.  Он  знал, что это ускорит разряд батарей, но ему-то что до
того? Он просто попросит у Нима новый источник питания.
     Чувствуя  себя  немного лучше, Сэм решил посмотреть в большие окна, что
сплошной  линией  опоясывали  вагон. Но за окном ничего интересного не было,
только  сплошной  камень,  что  пролетал  мимо  на  немыслимой скорости. Ним
отважился на объяснение.
     - Если  большинство  городов строится по принципу глубинного залегания,
есть  смысл  там  же  прокладывать  и  основные транспортные пути. Поезд, на
котором  мы  едем,  ненадолго  выходит  на  поверхность, но поскольку сейчас
ночь, ты все равно ничего не увидишь.
     Мак-Кейд  кивнул,  закинул ноги на противоположный диван и, уставившись
в окно, глядел на проносящиеся каменные стены, пока не провалился в сон.

     - Ну  вот,  -  бодро сказал Ним, - после этого утра с первым испытанием
второго этапа будет покончено!
     - Или  со  мной,  -  ответил  Мак-Кейд, проверяя последний замок своего
теплоизолирующего  костюма.  После  долгого путешествия на поезде он устал и
был не в духе.
     Сойдя  с  поезда, они были доставлены в Ва-На - так назывался священный
полигон ритуальных испытаний.
     Сейчас   Сэм   находился  в  раздевалке,  обставленной  со  спартанской
суровостью.  Из  обстановки  здесь были лишь ильроннианский алтарь священной
жидкости  и  стол с грудой оружия. Алтарь представлял собой герметичный шар,
в котором настоящий родник журчал среди камней, покрытых мхом и лишайником.
     Единственным  украшением  безликих  стен из серого бетона была стальная
дверь.  На  общем  тусклом  фоне  она  выглядела  по-особому зловеще, словно
предупреждая,  что,  как  только  Мак-Кейд  пройдет сквозь нее, начнется его
испытание.
     Ним  уже  объяснил  ему,  что  вторая  часть  испытания,  как и первая,
включает  в  себя  три  отдельных  теста,  каждый  из  которых соответствует
какому-то  одному  аспекту  жизни.  Первый,  который  ожидает  его  сегодня,
касается  физической  подготовки  испытуемого и включает проверку его силы и
ловкости,  владения  воинскими  искусствами  и способности оценить красоту в
любой ситуации.
     Второй  уровень  -  интеллектуальный:  здесь  оценивается способность к
логическому  мышлению,  степень  теоретической  и  практической подготовки и
умение управлять средой с помощью имеющихся орудий труда.
     Третий  уровень  -  духовный.  Для  него  необходимы  не только высокие
способности  как  первого,  так  и второго уровней, но еще талант совершенно
особого  рода.  Талант,  в  котором главными составляющими являются любовь и
сострадание.
     Но  меньше всего Мак-Кейд думал о любви и сострадании, когда он подошел
к  столу  и  оглядел  разложенное на нем оружие. Его предупредили о том, что
будет  бой,  но ничего не сказали ни о противнике, ни о характере боя, и это
делало  выбор  оружия  трудным.  Как ни крути, а эффективность любого оружия
находится в сильной зависимости от условий его применения.
     Однако  охотник не раз убеждался, что огнестрельное оружие подходит для
множества  задач,  поэтому он оставил "Молг-Сейдер" висеть у себя на поясе и
убедился, что два запасных магазина находятся тоже под рукой.
     Конечно,  и импульсное оружие имеет свои преимущества, поэтому Мак-Кейд
остановил  свой  выбор  на  новеньком  армейском  бластере.  Такие  бластеры
состояли  на  вооружении  морских  пехотинцев  флота Империи, и Сэм невольно
подумал,  как они попали в руки Иль-Ронна. Но каким бы ни был ответ, охотник
знал, что он ему не понравится.
     Затем  Сэм перебросил через плечо ленту с энергозарядами для бластера и
решил,  что этого достаточно. Здесь было любое оружие - от осколочных гранат
до  ракетных  установок,  однако  чем тяжелее он будет вооружен, тем труднее
ему  будет  двигаться  и  маневрировать. Так что если ильроннианцы выставили
против него средний танк, значит, Мак-Кейду крупно не повезло.
     Охотник  узнал  голос  Тиба,  когда  он прозвучал из какого-то скрытого
репродуктора:
     - Кандидату  пора войти в священный полигон Ва-На. Пожалуйста, пройди в
железную дверь. Удачи тебе, Илвиг Мак-Кейд!
     К  удивлению  Мак-Кейда,  было похоже, что Тиб действительно желает ему
удачи.
     Мак-Кейд  уже  положил  руку  на  дверь, когда он вспомнил еще об одном
деле.   Повинуясь  неожиданно  возникшему  желанию,  он  вернулся  к  алтарю
священной  жидкости и произнес нараспев слова традиционной молитвы: "Текущая
через небеса и землю, пройди также через меня, напоив и укрепив мой дух!"
     Открыв дверь и шагнув в нее, он заметил улыбку Нима и услышал слова:
     - Если  ты  выживешь,  то  станешь  чертовски прекрасным ильроннианцем.
Удачи!

                                     8

     Мак-Кейд  сощурился  от яркого солнечного света. По обе стороны от него
вздымались  отвесные  стены  каньона  из  серых  осадочных  пород  с редкими
вкраплениями чего-то красного.
     Прямо   перед  ним  высился  мощный  базальтовый  массив.  Когда-то  он
разделил  на  два  рукава  могучую  реку,  заставив ее обтекать его справа и
слева.
     Река  давно  исчезла,  лишь  скалы,  большие и малые, оставались немыми
свидетелями  тех  времен,  когда  Иманта  была  совсем другой. Времен, когда
священная  жидкость  с  плеском  и  шумом  пробегала через каньон к далекому
морю.
     Гравий  заскрипел  под  сапогами  Мак-Кейда,  когда  тот  повернулся на
триста  шестьдесят  градусов,  держа бластер на изготовку. Он не знал, будет
ли  противник  атаковать  без  предупреждения  или  же  Сэм  сперва  услышит
какое-то формальное извещение.
     Как  и все охотники за головами, Мак-Кейд знал, что любое преступление,
в  том  числе  и  убийство,  совершается без всяких предупреждений. Но когда
убийство   узаконено  и  превращено  в  развлечение,  оно  должно  выглядеть
оправданным  и  понятным  для  тех,  кто  видит  его.  Иначе  насилие сочтут
преступлением, примитивным и диким, а это никуда не годится.
     Поэтому  Сэм  улыбнулся,  когда  увидел,  что  над  его  головой  парят
видеокамеры, и голос Тиба произнес, дробясь эхом от стен каньона:
     - С  этого  момента  начинается  первая  часть твоего испытания. Как ты
знаешь,  оно  оценит  твою  готовность  противостоять  насилию этого мира. К
сожалению,  насилие есть часть нашей жизни, и, чтобы вернуть Фиал Слез, тебе
придется  участвовать  во  многих  сражениях.  Поэтому  мы  предлагаем  тебе
сразиться  с пятью вооруженными противниками. Все они - люди, захваченные во
время  набега  на  одну  из  наших  планет. Ты можешь делать с ними все, что
пожелаешь.  Это  опытные  воины, они хорошо вооружены и будут свободны, если
убьют тебя. Ты понял?
     - Не  хочу  показаться  неблагодарным,  - сухо заметил Мак-Кейд, - но к
чему такая щедрость? Не хватит ли одного соперника?
     - Для  большинства  кандидатов достаточно, - спокойно ответил Тиб. - Но
ты  -  профессиональный  убийца. Поэтому, чтобы обеспечить равенство сил, мы
выставили  против  тебя  пятерых  противников. У тебя есть еще замечания или
вопросы?
     Хотя  Сэм  был  не  согласен  с  тем, что его называют профессиональным
убийцей, но он решил пропустить это мимо ушей и сказал только:
     - Вопросов нет. Приятно, что вы во всем соблюдаете справедливость.
     - Очень  хорошо!  Твои  соперники  выпущены в каньон на расстоянии двух
миль от тебя. Остальное - за тобой.
     После  этого  видеокамеры  разлетелись  в  разных направлениях и заняли
новые  позиции,  так  чтобы  можно  было  наблюдать  за дальнейшим развитием
событий.
     Времени  оставалось  мало,  Мак-Кейду следовало поторопиться. Он выбрал
правый  рукав  и, пробегая между валунами, стал искать подходящее укрытие. С
учетом  численного  перевеса  противника лучше всего устроить засаду и ждать
его  приближения.  Все,  что  ему  нужно,  - это позиция с хорошим обзором и
возможностью отхода. К сожалению, ничего подобного не встречалось.
     Он   добежал   до   противоположного   конца   базальтового  массива  и
остановился.  Перед  охотником  было  открытое  пространство, где два рукава
встречались  вновь,  и хотя то там, то тут попадались крупные валуны, они не
могли служить надежным укрытием.
     А  дальше скальные выступы вновь делили русло реки на множество рукавов
и  протоков.  Река  давно  исчезла,  но  протоки и рукава остались, создавая
настоящий  лабиринт.  Нет,  в  этом месте не годится играть в прятки с пятью
убийцами.
     Сэм  развернулся  и бегом вернулся к базальтовому массиву. Подбегая, он
наметил свой путь среди камней и длинными прыжками устремился к вершине.
     Поднявшись    наверх,   охотник   получит   несомненное   преимущество:
нападающие   первыми   выйдут  на  выстрел.  Конечно,  при  этом  и  сам  он
оказывается загнанным в угол, но идеальных тактик не бывает.
     Вскоре  первоначально  легкие  прыжки  превратились в трудное и опасное
карабканье  по  скалам.  Древняя  река  сгладила камень, и ногам было трудно
найти опору. На каждые два шага вверх обязательно существовал один вниз.
     Между  тем  за  ним идут пять убийц. И, распластавшись на склоне, он не
узнает  об  их  появлении,  пока  не  получит пулю между лопаток. Оглядеться
Мак-Кейд не мог: это отняло бы драгоценное время.
     Охотник  уверил  себя,  что они идут медленно, опасаясь засады, а кроме
того, их, очевидно, сдерживает тот же лабиринт, которого он решил избежать.
     В  его  рассуждениях  был  здравый  смысл,  но,  подтянувшись и замерев
ничком  на вершине, Сэм все равно чувствовал тот страшный зуд между лопаток.
Он  подполз  к  груде  камней,  снял с плеча бластер и, включив максимальное
увеличение,  прильнул  к  окуляру,  пытаясь  увидеть любое перемещение перед
своей позицией.
     Кроме  переливающихся  волн  теплого воздуха и случайных птиц, все было
неподвижно.  На  фоне фиолетового неба парил Фьюик. Мак-Кейд вспомнил любовь
великого Илвика к Фьюику и решил, что это хороший знак.
     Внезапно   охотник  почувствовал,  что  его  костюм  с  охлаждением  не
обеспечивает   должного  теплоотвода,  и  стал  осматривать  его  в  поисках
неисправности.  В  самом  деле, над правым коленом зияла дыра длиной дюйма в
четыре.  Проведя  ладонью  над  прорехой, Сэм чувствовал, как из нее выходит
холодный воздух. Вот черт возьми!
     Если  заняться  ремонтом повреждений, он может пропустить момент, когда
противники  выйдут  на  линию огня. Но если он не починит костюм, существует
реальный риск погибнуть от теплового удара.
     Продолжая  чертыхаться,  Мак-Кейд  открыл  кармашек  на  левом рукаве и
вытащил  из  него  комплект принадлежностей для ремонта костюма. На ощупь он
надорвал пакет и вытряхнул нарезанные по формату заплатки.
     Взяв  прямоугольную,  подходящую  по размеру полоску ткани одной рукой,
другой  он  нанес клеящий состав на ее внутреннюю сторону. Как только состав
был  нанесен,  Сэм  прижал  заплатку  к  разрыву  и  сразу почувствовал, что
температура в костюме стала понижаться. Сработало!
     Краем  глаза  охотник  уловил  какое-то  движение. Две видеокамеры, что
парили   над   ним,  внезапно  набрали  высоту  и  повернулись  к  каменному
лабиринту. Кто-то знал то, чего не знал он.
     Мак-Кейд  перевернулся на живот, схватил бластер и глянул через прицел.
Один,  два,  три,  так, минутку, да - вот четвертый и пятый. Должным образом
экипированные  фигуры  только что вышли из каменного лабиринта и направились
по  одному  из  рукавов  к  открытому  пространству.  Они  были вне пределов
досягаемости,  но  у  охотника  появилась  возможность разглядеть противника
получше.
     Номер  один  была  женщиной.  Она шла, опустив ствол своего оружия, и в
такт  шагам  темные  до  плеч волосы раскачивались возле ее лица. Позиция во
главе  отряда  заставляла  думать,  что  либо  на основе соглашения, либо по
собственной инициативе, но группу возглавляет она.
     Но  постойте, постойте! Действительно ли оружие человека, который здесь
идет  вторым  номером,  направлено  в  спину  номера  один  или  это  только
показалось  охотнику?  Второй номер был здоровенным амбалом с большой плешью
и  твердым  лицом.  Как  все  это  объяснить?  Она  что,  жертва мятежа или,
наоборот, вовлечена в группу насильно?
     Мак-Кейд  глянул на трех остальных. Это были двое мужчин и женщина. Они
шли   достаточно  близко  друг  от  друга,  чтобы  переговариваться,  но  не
достаточно  близко,  чтобы  их  можно  было  снять одним выстрелом бластера.
Видно, что троица знала свое дело и действовала спокойно и профессионально.
     Левая  щека  Мак-Кейда  задергалась. Что ж, третий, четвертый и пятый -
крепкие  ребята,  отличающие  ствол бластера от приклада. Но первый и второй
заставляли задуматься.
     Может,  второй нес так оружие по неосторожности; может, у бандитов была
разборка  и  номер  первый заставили идти впереди. В этом случае она вызовет
огонь  на себя и даст другим возможность найти укрытие. Если так, то лидером
и первоочередной мишенью стал бы номер два.
     Номер  один  остановилась перед открытым пространством, явно не решаясь
пересекать  его.  Но  второй  толкнул ее, и она, споткнувшись, едва удержала
равновесие.  Все  стало  ясно:  женщина  перебегала  от укрытия к укрытию, а
второй следовал прямо за ней, направив оружие ей в спину.
     Мак-Кейду  захотелось  покурить, но он отбросил эту мысль. Пришло время
немного  сравнять  силы.  Он  прижал  приклад бластера к правому плечу, снял
предохранитель и навел прицел на просвет между камнями.
     Номер   четвертый  должен  пройти  здесь,  чтобы  укрыться  за  большим
валуном. И как только он появится в просвете, охотник достанет его.
     Это   будет   нетрудный   выстрел.   Лучевое   оружие   в   отличие  от
огнестрельного  не  испытывает  зависимости  от  направления  ветра  или  от
гравитации.  Конечно,  кинетическая  энергия  пули гораздо больше, и если ты
хочешь  свалить  нападающего зверя Энво, надо брать не бластер, а что-нибудь
помощнее.  Но  энергетический  луч  бьет  туда,  куда он нацелен, и в данном
конкретном случае бластер был идеальным оружием.
     Номер  четыре  рванулся  как  заяц и попал прямо под пучок энергии. Луч
перерезал  его  по  диагонали  с левого плеча через грудь. Взметнулся фонтан
крови, и тело четвертого развалилось на две части.
     Видеокамера  зависла  над  Мак-Кейдом,  когда он стал выцеливать пятого
бандита  из  группы.  В  это  время  что-то сверкнуло в правой части сектора
обзора,   и   огонь   расплескался   на  камне  у  его  головы.  Номер  пять
отстреливался!
     Только  охотник откатился влево, как еще один луч рассек пространство в
том месте, где он только что находился. Пятый был хорошим стрелком.
     Мак-Кейд  просунул  ствол  бластера  в  щель между камнями и выстрелил,
заметив  движение там, где выбрал себе позицию номер пятый. Выстрел попал ей
в  правую ногу, женщина упала, как бы запнувшись. Помогая себе руками, номер
пять уползла за выступ скалы.
     Сэм  позволил  ей  уйти.  Итак,  двое  выведены из строя, но трое убийц
продолжают охоту за ним.
     Повернув  бластер  влево,  Мак-Кейд  стал  искать тех, кому он присвоил
номера  один и два. На какую-то долю секунды их фигуры мелькнули у основания
базальтового массива.
     Чтобы  разглядеть  их  получше, ему пришлось бы встать на гребне, а это
предоставляло  номеру  третьему  отличную  возможность снести Сэму голову. А
кстати, где же номер третий?
     Понимая,  что первый и второй не представляют угрозы, пока они лезут по
склону,  охотник снова посмотрел вправо. Ему хотелось бы найти и разобраться
с номером три прежде, чем первый и второй поднимутся наверх.
     Внимательно  осматривая  квадрат за квадратом пространство перед собой,
Мак-Кейд  чувствовал,  как  убегают  драгоценные  секунды.  Каждое мгновение
приближало  к  нему первого и второго, уменьшая шансы Сэма на победу. Он уже
хотел  прекратить  этот  поиск,  когда  увидел, как что-то белое мелькнуло в
самой верхней части поля зрения прицела.
     Мак-Кейд  наклонил  бластер и навел перекрестие прицела на спину номера
три.   Этот   гад  удирал!  Его  палец  дотронулся  до  спусковой  кнопки  и
остановился.  Может,  он  потом  и  пожалеет,  но  заставить  себя  стрелять
человеку в спину охотник никак не мог.
     Он  повернулся  и  хотел  встать,  когда  из-за скопления каменных глыб
выпрыгнули номер один и номер два. Однако в скорости им не откажешь!
     Что-то  выбило  у  него  из  рук  бластер,  и Мак-Кейд рыбкой полетел в
сторону, надеясь, что это помешает им прицелиться.
     Он  распластался  на  камнях и услышал, как пули с визгом пролетели над
ним.  Они  еще  рикошетировали  от камней, когда Сэм перевернулся на спину и
вытащил  пистолет.  Охотник  навел  его и увидел, что он держит под прицелом
белый костюм.
     Это  был  номер  один!  Номер  второй схватил ее за горло и использовал
женщину  как  щит!  Она отчаянно сопротивлялась, поэтому второй не мог вести
прицельную стрельбу, его пули ложились с широким разбросом.
     - Падай, черт тебя подери, падай! - крикнул ей Мак-Кейд.
     Как  только  женщина  упала,  охотник  почувствовал,  как  сработал его
пистолет,  и  увидел три красных цветка, что расцвели на охлаждающем костюме
второго  номера.  Тот  пошатнулся,  пистолет  выпал  у  него  из  рук,  и он
повалился на спину в лужу собственной крови.
     Мак-Кейд  держал под прицелом номер один, пока она поднималась на ноги.
Он  надеялся,  что  все  кончено,  но не был в этом очень уверен. Теперь Сэм
заметил,  что  она  очень  и  очень  хорошенькая,  с  широко сидящими карими
глазами,  длинным  прямым  носом  и  полными  чувственными  губами. Голос ее
задрожал, когда она проговорила:
     - Он забрал все заряды из моего бластера. Ты убьешь меня?
     Охотник  сунул  пистолет  в кобуру, похлопал себя по карманам в поисках
сигары, сказав:
     - Нет, если ты на этом не настаиваешь.
     Женщина посмотрела на номер два и содрогнулась.
     - Они  все  были выше по званию, поэтому и заставили меня идти впереди.
-  Она  сделала паузу и добавила: - Мое имя Реба. Удивительно, что я все еще
жива.
     Мак-Кейд нашел обломок сигары, сунул в зубы и раскурил.
     - Я  тебя  понимаю,  Реба,  -  сказал он. - Мне тоже удивительно, что я
жив.

                                     9

     До  начала  следующего  испытания  Мак-Кейду позволили сутки отдохнуть.
Часть времени он ел и спал, а остальное время заняли наставления Нима.
     Помимо  других  вещей,  Сэм  узнал,  что  для  понятия  "жара"  в языке
Иль-Ронна  есть  пятнадцать  различных слов. Каждое либо передавало нюансы в
интенсивности  нагрева,  либо  было  связано  со  временем суток или с видом
активности.
     С  одной  стороны,  такая  сложность делала ильроннианский язык трудным
для  изучения,  но с другой стороны, он был исключительно выразительным, что
должно бы понравиться ученым и поэтам.
     Мак-Кейд  не  очень-то  представлял,  как  можно  использовать подобную
информацию,  но  все  равно  это было интересно, и время пролетело быстро. И
вот уже Тиб вел его к месту следующего испытания.
     Воин-священник  больше  не  проявлял  враждебности.  Скорее он держался
так,  будто  охотник  был  его  собственным  изобретением,  причем  довольно
удачным.
     Ним  шагал  сзади, изумленно размахивая хвостом взад и вперед. Если так
пойдет  дальше,  то скоро Тиба придется помещать в соответствующее заведение
для  умалишенных.  Ведь согласно утвердившемуся мнению, любой, кому нравятся
люди, обязательно безумен.
     Между  тем  Тиб  продолжал  беседу с Мак-Кейдом. Он говорил дружелюбным
тоном, но глаза его пылали, как красные угольки.
     - Ну, человек, как тебе первое испытание? - спросил он.
     Мак-Кейд как следует подумал, прежде чем ответить:
     - Великий  Илвик  однажды  сказал:  "Все  в  этом  мире взаимосвязано".
Оглядываясь назад, могу сказать, что оно не было чисто физическим.
     - Да!  -  с  чувством  ответил  Тиб. - Ни одно из испытаний не является
только  тем,  чем кажется сначала. Как ты думаешь, что ты сделал такого, что
выдержал испытание?
     Охотник уже размышлял над этим, поэтому ответ у него был готов:
     - Я его выдержал потому, что были вещи, которых я не сделал.
     Тиб  дружески  хлопнул Мак-Кейда по спине. В результате тот пролетел на
полтора шага вперед.
     - Ты  изумляешь  меня,  человек!  -  воскликнул он. - Но ты прав. Ты не
впадал  в  панику, не принимал глупых решений и не убивал без необходимости.
Все  это  -  достоинства  воина-священника.  Но  лучше всего было то, что ты
понимал, почему поступаешь именно так, а не иначе!
     На  самом  деле  Мак-Кейд задумался над этим только после испытания, но
Тиб так радовался, что Сэм не видел причин разубеждать ильроннианца.
     Длинный  цилиндрический коридор становился все более оживленным. Многие
ильроннианцы останавливались, чтобы посмотреть на Мак-Кейда и его свиту.
     Охотник  изо  всех  сил старался не обращать на них внимания, но это не
всегда  удавалось,  так  как  подростки  то  и  дело  норовили ущипнуть его.
Солдаты  Песчаной  Гвардии пресекали большинство таких попыток, но некоторым
они  удавались, и это было больно. К счастью, большую часть щипков принял на
себя охлаждающий костюм.
     Длинная красная мантия Тиба шуршала, скользя по полу.
     - Во  время  второго  испытания  ты  будешь играть в игру под названием
"Окружение".  Тебе  потребуется  хорошая  память,  гибкий ум, а также многие
другие качества.
     Он  прервался,  пока  солдаты  Песчаной  Гвардии  отгоняли  группу юных
ильроннианцев.
     - Я  хочу,  чтобы  ты  знал: мы много поработали над тем, чтобы сделать
сегодняшнюю  игру  справедливой,  -  продолжал  Тиб  с  серьезным  видом.  -
"Окружение"  -  это  страсть  многих  жителей  Иманты,  и поскольку ты в нее
никогда   не   играл,   нам  потребовались  некоторые  усилия,  чтобы  найти
подходящего соперника... Ну вот, кажется, мы уже пришли.
     Дверь  была  одной  из многих, тянувшихся вдоль коридора. На каждой был
номер и замысловатая вязь надписи на языке Иль-Ронна.
     Мак-Кейд  попытался  открыть  ее,  но  был  оттеснен  довольно  крупным
солдатом Песчаной Гвардии, который вошел туда первым.
     Мгновение   спустя  солдат  вышел,  сигнализируя  хвостом,  что  все  в
порядке, и широко распахнул дверь - теперь можно войти.
     Вслед за Тибом охотник прошел в большую овальную комнату.
     Стены  и  потолок  излучали  мягкий  фиолетовый свет, и, как и в других
ильроннианских помещениях, здесь было жарче, чем в аду.
     Красивая  мозаика покрывала пол комнаты. Тысячи, а может быть, миллионы
каменных  пластинок  составляли  картины, и все очень красивые сами по себе.
Но  при  этом  каждая картина являлась частью большого изображения. Линии из
темного  камня обрамляли это изображение, а также разбивали его на множество
квадратов.  В  целом  мозаика  представляла  пейзаж  пустыни Иманты, и в нем
присутствовали птицы, звери и какие-то легендарные существа.
     Мак-Кейд  заметил,  что  у одной стены лежит большое количество красных
камней,  а  у другой - столько же зеленых. Камни были тщательно отполированы
и все были одной формы и размера.
     - Вот  твой  противник!  -  возвестил  Тиб. - Иина, это - человек и его
зовут Мак-Кейд.
     Охотник    повернулся    и   увидел   серьезное   лицо   ильроннианской
девушки-подростка.  Насколько  он  мог  понять,  единственная  разница между
женщинами  и  мужчинами  Иль-Ронна  была в красочных поясах, которые женщины
носили  поверх  свободных  балахонов.  Но ильроннианцы, по-видимому, знали и
еще какие-то признаки.
     - Я  надеюсь,  -  продолжал  Тиб,  -  тебя  не обижает то, что Иина еще
подросток,  но,  исходя  из  популярности  "Окружения",  трудно  было  найти
подходящего  противника.  Однако  Иина  -  лучший  игрок  в своей возрастной
группе, и я уверен, что она - достойный соперник!
     Хотя  Иине  было  не больше десяти местных лет и она едва доставала ему
до  пояса,  ее  глаза  смотрели  на  Мак-Кейда  с  презрением.  Девица  явно
собиралась утереть ему нос.
     Сэм почтительно поклонился.
     - Приветствую  тебя, Иина. Желаю вырасти и отложить много яиц! - сказал
он местное приветствие.
     Иина  поклонилась  в  свою  очередь. Она говорила на ильроннианском, но
переводчик,  прикрепленный к балахону, переводил ее слова на безукоризненном
эсперанто людей.
     - Приветствую  тебя,  человек!  -  ответил  она.  - Желаю тебе наесться
фекалий и умереть мучительной смертью.
     Мак-Кейд взглянул на Тиба, в удивлении подняв брови.
     - В чем дело? Что, у меня пахнет изо рта? - спросил он.
     Воин-священник улыбнулся. Ситуация его явно забавляла, но он пояснил:
     - Иина  не  думает  тебя  унизить.  Она  проводит  психическую  атаку и
надеется,  что  ты  выйдешь  из  себя.  При  игре в "Окружение" такие приемы
являются общепринятыми.
     Мак-Кейд согласно кивнул, соглашаясь:
     - Все  нормально!  Объясните  правила,  и  мы  с коротышкой приступим к
игре.
     При  слове "коротышка" Иина вздрогнула, и Сэм улыбнулся. Возможно, игра
получится интересной. Тиб с важным видом прочистил горло.
     - Вот  как  играют в "Окружение". Ты видишь, что пол расчерчен сеткой -
девятнадцать  вертикальных  и  девятнадцать  горизонтальных  линий.  Итого -
триста  шестьдесят  одно пересечение, или позиция, где ты можешь расположить
красные и зеленые камни. Пожалуйста, выбери цвет.
     Мак-Кейд  взглянул  на  красные  и  зеленые  камни, а затем на Иину. Он
заметил,  что  она  старается  выглядеть  безразличной, хотя наверняка камни
одного  цвета  ей нравились больше, чем другого. Сэм посмотрел на ее красный
пояс и попробовал угадать.
     - Я буду играть красными! - сказал он.
     Рот   Иины  перекосила  недовольная  гримаса:  красный  пояс  выдал  ее
симпатии.
     - Выбор  сделан!  -  признал  Тиб,  его  хвост  слегка  качнулся,  и он
продолжил  разъяснение  правил:  -  Вы  размещаете  камни,  также называемые
воинами,   на  пересечениях  горизонтальных  и  вертикальных  линий.  Каждый
старается  окружить  воинами  как  можно больше свободных пересечений. Когда
выяснится,   что   все  поле  игры  занято,  вы  считаете  свободные  точки,
окруженные   вашими  камнями,  и  вычитаете  число  воинов,  потерянных  при
захвате. Тот, у кого в итоге больше точек, - победил.
     - При захвате? - переспросил Мак-Кейд. - Но каким образом?
     - Хороший  вопрос!  -  с  одобрением  сказал Тиб. - Когда два или более
воинов  твоих или твоего соперника занимают соседние позиции, они составляют
подразделение  и  могут  быть  захвачены,  если  соперник  окружит их своими
камнями.  Пока  рядом  с ними есть свободное пересечение, подразделение тоже
свободно,  но,  будучи  полностью  окруженным,  оно  пленяется и удаляется с
поля. Понятно?
     - Понятно, - ответил Мак-Кейд.
     - Отлично!  -  прокомментировал  это  Тиб.  - В таком случае я оставляю
вас. Желаю хорошей игры!
     Он  на  прощание помахал хвостом и направился к двери. Когда Иина пошла
осматривать свои камни, Ним подошел к охотнику и тихо сказал:
     - Не забывай плутовать!
     - Что?
     Ним нервно огляделся и снова повторил:
     - Я  сказал,  не  забывай  плутовать!  Я же специалист по человечеству,
помнишь?
     - Да! Ну и что из этого?
     - Большинство  людей не одобряет вранье. У нас наоборот. Мы не признаем
это  открыто,  но  каждый  обманывает, если может скрыть свой обман. Так что
если не будешь следить за Ииной, перевес в игре будет на ее стороне.
     Сэм задумался, потом кивнул:
     - Спасибо, Ним! Я буду об этом помнить.
     Ним  ушел, когда стайка видеокамер влетела в комнату и заняла позиции в
разных ее частях.
     Когда  одна  из  них  зависла  над  головой  Сэма,  он подумал, сколько
ильроннианцев  смотрят  на  него и кто сочувствует ему, а кто нет. По словам
Нима,  сторонниками Мак-Кейда были в основном либералы, а также некоторые из
тех,  кто не причислял себя ни к одной из партий. Конечно же, никто не болел
непосредственно  за  него,  просто  они не хотели войны и поэтому желали ему
успеха.
     - Твой ход, мразь человеческая!
     Охотник  повернулся  к  Иине,  хмуро  глядевшей  на  него.  Ее  попытки
запугать  его  были  по-своему  очаровательны.  И хотя она, когда подрастет,
наверное,   станет   еще   одним   подобием   дьявола,  сейчас  было  что-то
привлекательное  в  ее  маленьком  напряженном  личике и больших решительных
глазах.
     Сэм похлопал ее по плечу:
     - Спасибо,  Иина! Для такой коротышки ты просто очаровательна. Я возьму
камень и сейчас же вернусь!
     Не  дожидаясь  ответа,  он  пересек  комнату  и  поднял красный камень.
Почему-то  он  решил,  что  камни не настоящие и гораздо легче, чем кажутся.
Ничего подобного!
     Они  были  настоящими  и  весили  примерно двадцать пять фунтов каждый.
Позже  он  узнал,  что  этот  зал был предназначен для игры мастеров высшего
класса  и  мужского  пола. Большинство залов не отличалось такой отделкой, а
многие  ильроннианцы вообще предпочитали играть на миниатюрных досках или на
компьютерных  терминалах.  Но здесь был настоящий игровой зал, выполненный в
лучших традициях и с настоящими камнями.
     Мак-Кейд  отнес свой камень в центр сетки, выбрал пересечение и опустил
его в эту точку.
     Выражение  глубокого удовлетворения было написано на лице Иины. Человек
поместил  первого  воина  в  центр  пустыни!  Играя  так дальше, безобразный
инопланетянин побьет сам себя!
     Она  выбрала  один  из  своих  камней,  с  трудом  подняла  и побрела к
дальнему углу сетки, где осторожно опустила его.
     Камни,  по-видимому, были тяжелы для нее, и Мак-Кейд хотел было помочь.
Но  не  лишится  ли  он  тем  самым некоторой форы в игре? Может, вес камней
играет  свою  роль, мешая Иине. А если он должен победить, чтобы пройти этот
тест? Тогда, помогая ей, он может навредить себе.
     В  общем, охотник решил предоставить девчонке самой решать ее проблемы.
Он же постарается выиграть состязание.
     Проанализировав  последний ход Иины, Сэм понял, что углы сетки защитить
легче, чем центр. Как и она, теперь он начнет с углов.
     Охотник  взял  другой  камень,  поставил его поблизости от камня Иины и
отошел, чтобы посмотреть ее реакцию.
     Он  увидел  взгляд,  покорный  судьбе,  как если бы она поняла, что его
глупость  не  может  быть  вечной,  и  теперь ей, Иине, придется смириться с
этим.
     Точнее,  ему  хотелось  бы думать, что это взгляд смирения, но можно ли
быть  полностью  уверенным?  После  общения  с  Нимом  Сэм  узнал  кое-что о
выражении  лица  ильроннианцев,  но  все  же  не  мог наверняка сказать, что
значил  взгляд  Иины:  покорность  судьбе  или  просто  боль  от  несварения
желудка.  На всякий случай он решил, что это было последнее, и поставил свой
следующий камень около ее камня.
     И  дело  пошло  -  камень  за камнем, пересечение за пересечением, пока
Мак-Кейд  не  оказался  почти полностью окруженным. К тому же Иина захватила
несколько  групп его воинов, так что теперь он проигрывал и в численности, и
в позициях. Сэм был близок к полному разгрому.
     Тем  не  менее  Мак-Кейд  решил  держаться  до  последнего.  Теперь ему
оставалось  только  одно  -  последовать  совету  Нима  и плутовать. Тяжесть
камней  уже  сказывалась  на  Иине.  Мак-Кейд прикинул, что в распоряжении у
каждого  из них по двести камней, по двадцать пять фунтов каждый, получается
более двух тонн на игрока.
     И  каждый раз, когда Иина шла за другим камнем, ее движения становились
все медленнее, шаги все более неуверенными, а взгляд все более рассеянным.
     Искренне  желая  ей  помочь,  Сэм  гнал  от  себя  подобные побуждения,
представляя  себе,  что  станет с Молли, если он не выдержит тест, и поэтому
старался использовать трудности Иины себе во благо.
     В  своем  плутовстве  он  просто передвигал ее воинов на менее выгодные
позиции.  А иногда даже и свои камни, улучшая их положение и ухудшая игровую
ситуацию для Иины.
     Летающие    над   ними   видеокамеры   фиксировали   его   действия   и
демонстрировали  их тысячам ильроннианцев по всей планете. Как они отнесутся
к его плутовству? Неизвестно.
     Несколько   раз   Иина   была  близка  к  тому,  чтобы  уличить  его  в
мошенничестве,  когда  она  приносила очередной камень и видела, что позиция
на  поле как-то изменилась. Но она только хмурилась в попытке вспомнить, как
стояли  камни  до  ее  ухода.  Будь  она  взрослой или менее усталой, она бы
непременно что-нибудь сказала. Но она молчала, и игра продолжалась.
     Раз  за разом Иина возвращалась к убывающему запасу зеленых камней, раз
за  разом  она  тащила очередной камень, пока не стало ясно, что девчонка на
грани  изнеможения.  Но юная представительница расы Иль-Ронна имела мужество
и не хотела сдаваться.
     К  этому  времени  Мак-Кейд  уже не мог не жалеть ее. Он ждал, глядя на
видеокамеры,  когда  Тиб  объявит,  что  игра  окончена  и  что  Иина  может
остановиться. Но ничего подобного не происходило.
     Черт!  Зачем  продолжать этот фарс? Фактически Иина уже победила, и она
едва   держалась   на  ногах.  Сэм  принялся  исправлять  последствия  своих
махинаций.  Почти  не  пытаясь  скрыть свои намерения, он переставлял воинов
Иины  так,  что  они во второй раз встали на те позиции, что были заняты ими
раньше,  и  захватили  половину оставшихся у него фигур. Пусть он проиграет,
пусть  не выдержит испытания, но он больше не мог смотреть, как Иина носит и
носит камни.
     Наконец  она  приволокла  свой  последний камень, тяжело бросила его на
пересечение  и  оглядела  сетку. Затем она поняла, что ее воины господствуют
на  всем  поле,  и  ее  охватило ликование. Иина издала радостный крик, и ее
хвост  стрелой взметнулся вверх, когда она запрыгала, повторяя: "Я победила!
Я победила!"
     Запечатлевая   последний   момент   состязания,   камеры  опустились  и
повернулись  к  игрокам.  Мак-Кейд отер пот со лба тыльной стороной руки, он
взглянул на Иину и улыбнулся.
     - Кончено, малышка! Ты победила по всем статьям и в честном бою.

                                     10

     Казалось,  прошла  целая  вечность,  прежде  чем  к  нему  пришел  Тиб.
Мак-Кейд  провел  это  время,  выкуривая  сигару  за  сигарой, и его комната
наполнилась  таким  сизым  дымом,  что Ним, поминутно кашляя, в конце концов
оставил Сэма наедине с его мрачными мыслями.
     Прошел  он  их дурацкий тест или нет? В конце концов, остроухие ублюдки
могли  хотя  бы сказать ему о результате. Вся эта затея - сплошная глупость!
Да,  он  понимал,  что значит священный сосуд для Иль-Ронна; да, он понимал,
что,  согласно  их  обычаям,  только  тот, кто выдержит все испытания обряда
посвящения  в  Илвики, может отправиться на поиски святыни; да, он знал, что
является ставкой в этой игре.
     Но  это  несправедливо!  У  тестов  не было ясных правил, его ставили в
заведомо проигрышную ситуацию, а наказание за неудачу было слишком суровым.
     Если  он  не  прошел  последнего  испытания,  неужели корабли Иль-Ронна
вылетят   из   гиперпространства  и  уничтожат  приграничные  миры?  Неужели
какая-то  жидкость во флаконе может служить поводом для межзвездной войны? К
сожалению,  на  все  эти вопросы у Иль-Ронна был утвердительный ответ, и это
усугубляло отчаяние Сэма.
     В  обычной  для ильроннианцев манере Тиб не постучался, входя в комнату
Мак-Кейда.  Он  просто  стремительно вбежал, размахивая какой-то распечаткой
над головой.
     - Ты знаешь, что это, человек? - еще с порога крикнул Тиб.
     Сэм постарался выглядеть равнодушным.
     - Не имею ни малейшего понятия.
     - Это согласованное мнение аудитории... вот что это!
     - Согласованное мнение?
     - Да,  наше  общество действует на принципах всеобщего согласия, как ты
уже  знаешь.  И единственным способом найти его является регулярное изучение
общественного  мнения. Так вот, по общему мнению, ты прошел второе испытание
даже лучше, чем первое!
     От изумления Мак-Кейд вскочил на ноги.
     - Что? Ты хочешь сказать, что зрители решили, выдержал я или нет?
     На какое-то мгновение Тиб был ошеломлен.
     - Да, конечно! А кто же еще будет решать?
     Теперь у Мак-Кейда отвисла челюсть.
     - Ну, я не знаю. Я думал, есть какая-нибудь комиссия...
     Тиб отмел такое предположение решительным взмахом хвоста.
     - Только  человек  может  предоставить  другим  право принимать за него
важные решения. На Иманте все имеют решающий голос.
     Чувство  огромного  облегчения охватило охотника, когда он упал обратно
в  кресло.  Прошел!  И  пусть  все  это было полным безумием, все равно - он
прошел!
     Тиб  беспрестанно  топтался  на  месте,  хвост  его подергивался, глаза
возбужденно горели, он почти кричал:
     - Вот  это была встреча! Вне сомнения, ты - худший игрок в этом секторе
космоса!  Инна  имела  позиционное преимущество с самого начала и плутовала,
Бог мой, как мошенничала эта девчонка!
     - Плутовала?
     Хотя  Ним  и  предупреждал  его  о  такой возможности, да он и сам этим
занимался, Мак-Кейду и в голову не приходило, что Иина тоже плутовала.
     Тиб засмеялся.
     - Конечно! Иина двигала твои фигуры чаще, чем ты переставлял ее.
     Внезапно Сэм почувствовал обиду и сказал:
     - Если я выступил так плохо, как же тогда я прошел испытание?
     Внезапно Тиб стал серьезным.
     - Потому,  что  ты  не сдавался в ситуации, когда все было против тебя;
потому  что  ты  приспособился  к  меняющимся обстоятельствам; потому что ты
рисковал всем, помогая слабому.
     - Все  это  публика  сказала?  -  помолчав,  спросил  Сэм.  Хвост  Тиба
качнулся.
     - Правильно, человек! Все это публика сказала, - подтвердил он.
     Мак-Кейд спокойно кивнул.
     - Понятно! А что же дальше?
     - Это  мне  предстоит узнать, а тебе выяснить, - ответил Тиб, обнажив в
улыбке все свои зубы.

                                     11

     Протяжно  и печально взревели трубы, когда Мак-Кейд по широкому проходу
пошел  к  Скале  Правды.  Многие тысячи ильроннианцев справа и слева от него
встали   и   склонились   в   почтительном  поклоне.  Охотник  заметил,  что
большинство носило мундиры Звездной Гвардии.
     Наконец  трубы  замолкли,  под  ногами  шуршал гравий, и, поднимаясь по
извилистой  тропке  на  вершину  плоской  скалы,  Мак-Кейд  мог слышать звук
собственного дыхания.
     Именно   с  этого  места  когда-то  проповедовал  своим  последователям
великий  Илвик.  Как  только  солнце  скрывалось  за  стенами  каньона,  они
приходили  сюда,  чтобы  внимать  его речам. В последние годы жизни великого
Илвика трубы возвещали о его появлении, и это стало традицией.
     И  пусть  более  пяти  столетий  назад каньон сделали крытым, а его дно
разровняли  для  удобства паломников, все равно это было то же место. Святое
место,  в  котором,  благодаря  времени  и поклонению бесчисленных поколений
ильроннианцев, душа наполнялась чувством мира и глубокого покоя.
     Дрожь  пробежала  по  телу  Мак-Кейда, когда он оглядел собравшихся. Из
огромных  люков  лился  солнечный  свет,  как  обычно,  тут  и там плавали в
воздухе  телекамеры,  и  двадцать  тысяч  дьяволов ждали, пока он заговорит.
Этого  не  могло,  не должно было случиться; тем не менее он здесь, он будет
судить  и, в свою очередь, будет судим сам. Микрофон завис напротив его рта,
и Мак-Кейд поднял обе руки, обращаясь к аудитории:
     - Во имя великого Илвика, я приветствую вас! Пожалуйста, садитесь!
     Благодаря  автоматическим переводчикам он говорил на классическом языке
Иль-Ронна, и его голос гремел по всей длине каньона.
     Двадцать   тысяч   ильроннианцев   сели.   Это  сопровождалось  громким
шелестящим звуком, будто ветер шумит в зарослях сухого тростника.
     Мак-Кейд  опустился  на тот же камень, который выбрал когда-то для себя
великий  Илвик,  и  вытащил  сигару.  Ильроннианцы  сами  не курили, но и не
видели  причин  запрещать  это.  Охотник  раскурил ее и выдохнул облако дыма
вместе со следующими словами:
     - Мое  имя  - Сэм Мак-Кейд! Хотя я и не ваш соотечественник, но я носил
браслет  и  смотрел  глазами  великого  Илвика. Я предстал перед вами, чтобы
судить   противоправное  деяние  и,  в  свою  очередь,  быть  судимым  вами,
поскольку,   если   я  не  справлюсь,  разразится  кровопролитнейшая  война.
Помолимся, чтобы справедливость восторжествовала, и начнем слушание дела.
     До  этого  места  у них с Нимом все было отрепетировано, но за все, что
должно   произойти  дальше,  ответственность  полностью  ложилась  на  плечи
Мак-Кейда,  и  это  была  тяжелая  ноша. В древние времена Илвики наделялись
правом  отправлять  правосудие  на родовом или племенном уровне. Но с ростом
разделения  по  профессиональным признакам эта функция постепенно переходила
к собранию коллег.
     Таким  образом,  если  клерк  из  какого-то  отдела  регистрации побьет
своего  товарища,  дело  будет  рассматривать Илвик из того же отдела, и его
приговор  будет  утвержден  или изменен присяжными из числа коллег клерка. В
Иль-Ронне  считалось,  что  только  они  одни  действительно равны по своему
положению, и потому вправе подтвердить или отменить приговор.
     По  словам  Нима,  не  было ничего необычного в том, что испытуемого на
заключительном   этапе   посвящения   ставили   судьей.   С   точки   зрения
ильроннианцев,  правосудие  и  религия составляли единое целое, поэтому роль
судьи  лучше  позволяла  выявить  степень  духовной  подготовки кандидата. А
поскольку  его решение подлежит утверждению присяжными, равными обвиняемому,
то что может случиться плохого?
     "Да  все,  что  угодно,  -  думал  Мак-Кейд, когда группа ильроннианцев
подошла  к  скале.  -  Абсолютно все может пойти не так, как надо!" Особенно
исходя  из  того,  что  он даже не знает, какое преступление было совершено.
Чтобы  судьи  были беспристрастны, в Иль-Ронне им не давали никаких сведений
по рассматриваемому делу вплоть до заседания суда.
     Невысокий военный в мундире Звездной Гвардии взял слово первым.
     - Я  -  Дикс, командир подсектора, и выступаю от имени тех, кто требует
наказания.
     - Спасибо, командир Дикс! Кто выступает от защиты?
     Вперед  вышел  другой  ильроннианец, одетый в костюм капитана торгового
флота  -  невоенных  кораблей,  осуществлявших  коммерческие  операции между
мирами Иль-Ронна. Он сказал:
     - Я - капитан Оим. Я выступаю от имени защиты.
     Охотник  увидел,  что Оим был старше обвинителя, кожа частыми складками
собиралась  на  его  шее  и  запястьях;  легкая  сутулость говорила о годах,
проведенных в тесных помещениях торговых кораблей.
     - Благодарю  вас, капитан Оим, - ответил Мак-Кейд и взмахнул сигарой. -
Пусть обвиняемый сделает шаг вперед!
     После  этих  слов  молодой ильроннианец, можно сказать, юнец, шагнул по
направлению  к судье. Он носил мундир командира шестнадцатого ранга Звездной
Гвардии  - самое низкое офицерское звание, примерно соответствующее младшему
лейтенанту  на  флоте  Империи.  Было  видно, что юнец испуган, но стоял он,
демонстрируя отменную выправку, и доклад его был четким.
     - Я - командир шестнадцатого ранга Рип, сэр!
     - Спасибо,  командир  Рип!  -  Мак-Кейд повернулся к Диксу. - Зачитайте
обвинение! - приказал он.
     Командир Дикс шагнул вперед.
     - Командир  шестнадцатого  ранга  Рип обвиняется в невыполнении приказа
своего  прямого  начальника.  Вина его усугубляется тем, что в это время его
группа  перехватчиков  вела бой, и еще тем, что он нисколько не раскаивается
в своем проступке.
     Его  действия  создают  опасный прецедент, и если обвиняемый не понесет
должного  наказания,  это  поставит  под  угрозу само существование Звездной
Гвардии.
     Мак-Кейд  заерзал  на  своем  камне.  Складывалась  довольно любопытная
ситуация,  во  всяком  случае,  так выглядело на первый взгляд, но судить об
этом еще рано. Он смахнул пепел с кончика сигары и повернулся к Оиму.
     - Спасибо! Капитан Оим, у вас есть желание дать свою оценку событию?
     В знак согласия Оим махнул хвостом.
     - Да!  -  сказал  он.  -  Я не отрицаю, что командир Рип не повиновался
приказу   своего   начальника,  но  настаиваю,  что  он  в  данной  ситуации
действовал правильно.
     Мак-Кейд кивнул:
     - Понятно,  благодарю вас! Командир Дикс, доложите нам, в чем конкретно
провинился командир Рип.
     Дикс  снова  вышел  и встал так, как на смотре войска встают по команде
"Парад,  вольно!". Если ему и казалось диким, что его дело судит человек, он
не подал вида.
     - Есть,   сэр!  Десять  суток  назад  наше  соединение  было  назначено
патрулировать  участок сектора Некта. Сектор Некта является частью границы с
Империей  людей,  и, из-за необыкновенно большого количества звездных систем
в  этом  секторе,  люди,  именуемые  пиратами,  используют  его  для входа в
пространство  Иль-Ронна.  С  годами  они  научились  исключительно  грамотно
использовать  планеты  в  качестве  заслона  от  наших систем обнаружения во
время прыжков от одной звезды к другой.
     Мак-Кейд бросил окурок на камни и растер его сапогом.
     - Ваше  соединение  было  полностью укомплектовано? И если нет, сколько
кораблей входило в него?
     Задав  этот  вопрос,  охотник  увидел,  как  удивленно  качнулся  хвост
ильроннианца:  вопросы  военного  характера  исходили  от  гражданского! А в
понимании  Дикса  гражданские,  да  к  тому  же люди, относились к категории
самых низших по уровню развития существ.
     Тем  не менее сейчас этот человек имел власть, а что такое власть, Дикс
прекрасно  понимал.  Он тщательно подбирал слова. Силы Звездной Гвардии были
до  предела  растянуты вдоль границ и испытывали страшную нужду в финансовых
средствах;  с  другой  стороны,  его  руководству вряд ли понравится хотя бы
намек  на то, что граница плохо защищена, особенно высказанный в присутствии
человека. Командир ответил не как военный, а как дипломат:
     - В  состав  соединения  входил  крейсер,  несущий перехватчики, легкий
крейсер  и  два  фрегата-истребителя. Так что хотя соединение было несколько
недоукомплектовано, нам этого было вполне достаточно.
     Теперь Дикс надеялся, что он обошел все рогатки.
     - Спасибо, - сказал Мак-Кейд. - Продолжайте!
     Дикс прочистил горло.
     - Есть,  сэр!  Мы  провели  в патрулировании шесть суток, когда один из
наших  разведчиков  заметил  группу  из  пяти кораблей людей, которая хотела
нарушить  границу.  Мы расположили свои корабли вдоль траектории их движения
и  затаились  в  засаде. Когда нарушители оказались в пределах досягаемости,
мы сделали предупреждение и предложили им сдаться.
     Последнее   не   совсем   соответствовало  истине,  так  как  секретный
оперативный    приказ   предписывал   открывать   огонь   по   пиратам   без
предупреждения,   но   Дикс   не   мог   этого   сказать   без   разглашения
государственной тайны.
     - И затем?
     - Они  попытались  уйти,  и  мы  открыли  огонь,  -  ответил  Дикс. - С
несущего  крейсера  стартовали  перехватчики  и  завязали бой с аналогичными
боевыми  машинами  пиратов.  И  в  это  самое  время  в  результате каких-то
просчетов на поле боя появился корабль капитана Оима.
     - Каких-то  просчетов?!  -  возмутился Оим, его глаза гневно пылали под
большим  и  выпуклым  лбом.  -  Да  как  вы смеете! С каких это пор торговый
корабль,  следующий  официально утвержденным курсом и на законном основании,
оказывается  допустившим  какой-то  просчет? Я имел полное право выходить из
гиперпространства  в  этом  секторе.  В  секторе,  который,  кстати,  был бы
совершенно  безопасен  для  таких  судов,  как мой корабль, если бы Звездная
Гвардия  больше  внимания  уделяла  патрулированию,  а  не  сидела  по своим
норам...
     - Джентльмены,  -  сказал  Мак-Кейд,  прочистив  горло,  -  прошу  вас!
Капитан  Оим,  через  некоторое  время  у вас будет возможность высказаться.
Пока же слово предоставлено командиру Диксу. Продолжайте, командир.
     - Как  я уже сказал, - продолжал Дикс, убежденный в своей правоте, - мы
вели  бой  с противником, когда корабль капитана Оима... м-м-м... оказался в
зоне  боевых  действий.  К несчастью, он вышел из гиперпространства довольно
близко  от  кораблей  людей.  Тотчас  же  опознав  корабль как принадлежащий
Иль-Ронну,  пираты  набросили  на  него  густую сеть лучей захвата с большим
дальнодействием и стали уходить, прикрываясь торговым судном, как щитом.
     Мак-Кейд   мог  представить  изумление  пиратов,  когда  ильроннианский
торговый  корабль  выпал  из гиперпространства прямо в их лапы. Кто-то очень
сообразительный  понял,  как  использовать  судно,  и захватил его. Поставив
"купца"  между собой и боевыми порядками кораблей Иль-Ронна, пираты получили
возможность  не  просто  выйти из-под огня, но и уйти с добычей. Скрывая это
ото  всех,  охотник  восхитился находчивостью пиратов. Но суд есть суд, и он
спросил:
     - Что же было дальше?
     Дикс нахмурился.
     - Опасаясь,  что  мы  можем  убить  невинных  граждан,  наш командующий
приказал  прекратить огонь и отойти. Конечно, пираты ушли бы безнаказанными,
но  тем  самым  мы  не  подвергали  риску  жизни капитана Оима, пассажиров и
команды корабля.
     - И вы выполнили приказ?
     - Да, сэр, все, кроме командира шестнадцатого ранга Рипа.
     Дикс повернулся и осуждающе посмотрел на упрямого Рипа.
     Молодой  офицер  не  заметил  этого  взгляда;  он  не  отводил  глаз от
какой-то точки над головой Мак-Кейда.
     - И как же поступил командир Рип?
     Дикс  вновь  повернулся  к  Мак-Кейду, и, когда он заговорил, его голос
был исполнен порицания.
     - Игнорируя    неоднократно   повторенный   приказ   отойти,   командир
шестнадцатого   ранга   Рип   бросил  свой  перехватчик  на  боевые  порядки
противника  и  выпустил две торпеды. Обе попали в цель, они уничтожили самый
большой  корабль противника, освободив тем самым судно капитана Оима. Увидев
это,   наш   командующий   приказал  соединению  атаковать,  и  все  корабли
противника    были    уничтожены.   Не   подчинившись   приказам,   командир
шестнадцатого  ранга  Рип  подверг  опасности  жизни гражданских лиц и своих
товарищей.   Командование   Звездной   Гвардии  просит  приговорить  Рипа  к
разжалованию и последующему заключению в военной тюрьме сроком на пять лет.
     Сэм  видел, каким тяжелым грузом слова старшего офицера обрушиваются на
Рипа,  и знал, что сейчас у того на душе. Хотя обстоятельства дела несколько
и  отличались,  все  было  очень похоже на давний суд военного трибунала над
самим  Мак-Кейдом.  Они  оба,  и  Рип, и Сэм, не подчинились приказу прямого
начальника,  спасая  жизни гражданских лиц. И в результате каждый был вызван
на суд. Трудно поверить, что это случайное совпадение.
     Что  же  рассказывал им Свонсон-Пирс о его, Мак-Кейда, жизни? Очевидно,
достаточно  для  того,  чтобы  они  могли  заставить его волноваться, судить
вместе   с  Рипом  себя  самого  и  возвратиться  к  былым  переживаниям.  К
тогдашнему гневу, страху и стыду.
     Усилием воли охотник отогнал эти мысли.
     - Благодарю  вас,  командир  Дикс!  Капитан  Оим, вы готовы представить
свое мнение по данному делу?
     Оим нетерпеливо махнул хвостом и сказал:
     - Буду  счастлив!  Командир  Дикс дал великолепное объяснение того, как
протекал   бой,  но  он  предпочел  опустить  некоторые  факты,  несомненно,
повлиявшие  на  решение  командира  Рипа.  Всем известно, что пираты убивают
пленных  ильроннианцев.  В  Империи  людей  рабы  из Иль-Ронна не пользуются
спросом,  стало  быть,  зачем  пиратам кормить и одевать нас? Действительно,
зачем?  Проще  и  быстрее  пустить  луч  в  голову! И командир Дикс, и любой
другой  командир  Звездной  Гвардии  знают  об этом прекрасно. Так что когда
наши  корабли  прекратили  огонь,  они это сделали ради себя, а не ради нас,
предпочитая   бездействие   возможной  критике  в  случае  непредумышленного
разрушения и гибели моего корабля!
     В  этом  месте  Оим вытянул правую руку и с пафосом воскликнул, уставив
дрожащий палец с птичьим когтем на Рипа:
     - Только  этот  молодой  воин  имел мужество рискнуть жизнью и карьерой
ради  нас!  Он  должен  был бы получить за доблесть нашу высочайшую воинскую
награду,  но  он стоит перед нами, обвиняемый в преступлении. Всем и каждому
из нас должно быть стыдно за этот день и за этот суд!
     Мак-Кейда  впечатлили  ораторские  способности  Оима, и он подумал, что
независимо  от  того,  какие  напасти  обрушивались  на  Рипа  до  сего дня,
получить  в  конце  злоключений  такого  защитника,  как  Оим, - это большая
удача.
     - Благодарю  вас, капитан Оим, - сказал он и обратился к обвиняемому: -
Командир шестнадцатого ранга Рип, вы хотели бы что-нибудь добавить?
     Казалось,  что  Рип  вырос  на дюйм, встав по стойке "смирно" и щелкнув
каблуками в ответ.
     - Никак нет, сэр! Капитан Оим прекрасно изложил мое дело.
     Мак-Кейд кивнул:
     - Хорошо.   Я   удаляюсь,   чтобы  взвесить  все  обстоятельства  этого
слушания.  Когда вернусь, я сообщу вам свой приговор. Обвинитель, защитник и
сам обвиняемый могут вернуться на свои места.
     Когда  Сэм  встал  и  направился  в  пещеру  за  каменным  выступом, он
услышал,  как  все  громче  становятся  разговоры  публики.  Двадцать  тысяч
ильроннианцев  обсуждали  дело. Что же решит человек? Хороший вопрос. Ему бы
тоже хотелось знать на него ответ.
     Входя  в  обитель великого Илвика, Мак-Кейд испытывал странное чувство.
Ведь  в  своих  снах  он  бывал здесь бессчетное множество раз и знал каждый
закоулок  и  трещинку.  Тут  стена  сильно закоптилась - здесь великий Илвик
готовил  свою  нехитрую пищу. А там, где лежит копия тонкого тюфяка учителя,
он спал. Мирно спал, пока однажды ночью за ним не пришли и не забрали его.
     И  даже когда истязали его хрупкое тело, выжимая последние слезы из его
умирающих  глаз,  он  простил  и  благословил  своих мучителей, пообещав: "Я
вернусь!"
     И  ведь  он  возвращался  с  помощью  браслета,  тысячи раз воскресая в
бесконечной  цепочке  сознаний потомков, проходя с ними заново свою жизнь. И
в  своих  учениях  великий  Илвик  продолжает  жить и служить примером того,
каким может быть духовный мир личности.
     Внезапно  гнев  и  решимость  заполнили  сознание  и мысли Мак-Кейда. С
одной  стороны,  Фиал  Слез  был  какой-то глупостью. Культовая поделка, над
которой  великий  Илвик  посмеялся бы, будь он жив. Но с другой стороны, она
имела  значение  как  нечто,  связывающее  прошлое  и  настоящее, как символ
принесенной жертвы и того, ради чего она была принесена.
     Теперь  Мак-Кейд  твердо решил найти этот Фиал, и не только ради Сары и
Молли,  но  ради  самих  ильроннианцев.  Но сначала нужно стать полноправным
Илвиком и, значит, вынести решение и для Рипа, и для себя.
     Усевшись  на  вогнутую поверхность выступа, сидя на котором Илвик любил
общаться  с  природой,  Сэм  сунул  сигару  в  зубы  и вернулся к только что
выслушанному  делу.  Как  и  в  случае с ним самим, здесь был явный конфликт
между   военной  дисциплиной  и  состраданием  к  невинным  жертвам.  Как  и
Мак-Кейд,   Рип  был  вынужден  выбирать:  или  -  или,  и  он  тоже  выбрал
сострадание.
     Но  в отличие от случая самого Мак-Кейда у Рипа был судья сочувствующий
и   здравомыслящий.   Это   говорило  в  пользу  того,  чтобы  приговор  был
оправдательным.
     Но  Мак-Кейд  и сам был офицером когда-то. И он понимал роль дисциплины
в  армии,  он знал, что невыполнение приказа погубило куда как больше людей,
нежели спасло.
     Так каким же должен быть приговор?
     Размышляя,  Сэм вертел в пальцах свою так и незажженную сигару, и в это
время  решение  пришло  к  нему.  Пришло оно из глубин его сознания или было
подсказано  стенами,  впитавшими  мудрость великого Илвика, этого охотник не
знал,  да  и  не  думал  об этом, потому что слова, несомненно, принадлежали
великому Учителю:
     "Истинное  правосудие лежит выше возможностей рода, племени или расы, и
не  нам  дано  отправлять  его.  Поэтому  любой  приговор  есть не более чем
отражение идеи правосудия, и уже поэтому он далек от совершенства".
     Приняв  решение,  Мак-Кейд  встал,  сунул  сигару  в  карман и вышел из
пещеры.
     С  его  появлением  публика  постепенно  смолкла,  и  наконец наступила
полная тишина.
     Поднявшись  снова  на  Скалу  Правды, Мак-Кейд окинул взглядом двадцать
тысяч  ильроннианцев,  затем  посмотрел  на  тех троих, которые с наибольшим
нетерпением ожидали, когда он заговорит.
     Дикс  был  исполнен  непоколебимой  убежденности  в своей правоте, в то
время  как  Оим  был  явно  озабочен,  а Рип изо всех сил старался выглядеть
невозмутимым.
     Охотник  откашлялся  и  приготовился  говорить,  но  тут  ему  на глаза
попался  окурок,  который был брошен им раньше. Почему-то теперь этот окурок
раздражал  его.  Сэм  наклонился,  поднял  и  сунул  его  в  карман.  Затем,
выпрямившись,  он вновь оглядел собравшихся. Две телекамеры подлетели к нему
поближе. Мак-Кейд произнес:
     - Я вынес свой приговор и предлагаю его на ваше рассмотрение.
     В абсолютной тишине сорок тысяч глаз неотрывно смотрели на него.
     - В  своем  решении,  -  продолжал  Мак-Кейд,  -  я исхожу из того, что
позиции  обеих  сторон  правомерны  и  они должны быть отражены в приговоре.
Командир   Дикс  прав.  Дисциплина  абсолютно  необходима  в  любой  военной
организации,  а  как  признает сам обвиняемый, он отказался выполнять приказ
свого  прямого  начальника. В силу этого приговор должен предусматривать его
разжалование и заточение в тюрьму.
     Охотник  увидел  и как улыбнулся Дикс, и как Рип поник на мгновение, но
тут же выпрямился и вновь замер в стойке "смирно".
     - Но  с  другой  стороны,  мы  не можем не учитывать результат действий
командира   Рипа.  Благодаря  его  мужеству  поражение  обернулось  победой,
невинные  были  спасены,  а  пираты уничтожены. В обычных обстоятельствах за
это обвиняемого следовало бы представить к Медали вечной воинской доблести.
     Теперь посветлело лицо Рипа, и надежда загорелась в глазах у Оима.
     - Таким   образом,   в  качестве  наказания  я  приговариваю  командира
шестнадцатого  ранга  Рипа  к  тюремному  заключению на пять лет условно и к
понижению  в  звании  до  сержанта.  А  в  знак  признания  его  храбрости я
награждаю  командира  Рипа Медалью вечной воинской доблести и поздравляю его
от имени народа Иль-Ронна.
     Слова   Мак-Кейда  затихли,  и  наступила  томительная  тишина.  Сердце
тревожным  набатом уже забилось в груди охотника, когда послышалось шипение.
Еле  слышное  вначале,  оно становилось все громче и громче, пока наконец не
заполнило весь каньон.
     Дикс  смотрел  сердито,  Оим  шипел, а Рип улыбался, видя, как двадцать
тысяч хвостов выражают свое одобрение.
     Правосудие свершилось.

                                     12

     Трансконтинентальный  поезд  еще не остановился, когда солдаты Песчаной
Гвардии  выпрыгнули  из  вагона  и  рассыпались  по платформе. После беглого
осмотра они дали добро, и Мак-Кейд с Тибом сошли с поезда.
     Длинный  красный  плащ  развевался  за  Сэмом,  привлекая внимание всех
окружающих,  заставляя  их  застыть  от изумления на месте: так странно было
видеть человека, посвященного в сан Илвика.
     Теперь  Тиб  относился  к  Мак-Кейду  совсем по-иному. Ильроннианец был
искренне  рад  успеху  Сэма  и  все  успехи в деле наставничества приписывал
целиком  себе.  Настолько,  что  он  отстранил  Нима, поручив ему, очевидно,
какую-то менее важную работу.
     Поэтому  сейчас  Тиб  и Мак-Кейд вместе шли вслед за солдатами Песчаной
Гвардии, которые расчищали для них дорогу в толпе.
     - Ну,  Сэм,  одно  испытание кончилось и начинается новое! - со вздохом
сказал Тиб.
     - Что  верно,  то  верно, - согласился Мак-Кейд. - Хотелось бы, чтобы в
следующем  испытании  было  больше  шансов  на успех. Искать Фиал Слез - все
равно что искать песчинку посреди пустыни.
     От этих слов Тиб отмахнулся кончиком хвоста.
     - Не  позволяй сомнению овладеть тобой, брат мой! - возразил он. - Не я
ли  говорил,  что  ты  никогда  не  пройдешь испытания, но гляди - ты носишь
красную  мантию,  и  народ  почитает  тебя,  как  если бы ты был одной с ним
крови. Свершилось одно чудо, может свершиться и другое!
     - Надеюсь!  -  сказал  охотник  со  вздохом сомнения. - Честно, я очень
надеюсь на это.
     У  него  были  все  основания  для  беспокойства. Чтобы найти священную
реликвию,  Мак-Кейду  дали  только один месяц, и если он не добьется успеха,
консерваторы  склонят  общественное  мнение  на свою сторону и объявят войну
Империи  людей.  Дай  Бог,  чтобы  за  это  время Империя хоть как-то сумела
подготовиться.
     Круто  повернув  направо,  они  вышли  в  коридор, где было очень много
народу.  Военные  Песчаной  Гвардии,  чиновники  и  многорукие обслуживающие
роботы  буквально  переполняли  его.  Все,  кроме  старших офицеров, спешили
освободить  им  дорогу, но и они почтительно кланялись, завороженно глядя на
Илвика, принадлежащего к иной цивилизации.
     Множество  знакомых запахов коснулось носа Мак-Кейда, когда они подошли
к  ангарам космопорта, расположенным глубоко под поверхностью планеты. Здесь
пахло  горячим  металлом,  от паров высокооктанового топлива щипало глаза, а
от озона першило в горле.
     Тяжелые   двери   во   взрывобезопасном  исполнении  разошлись  при  их
приближении,  за ними стоял аэромобиль. Он был овальной формы с двумя рядами
сидений.  Мак-Кейд и Тиб сели в него, солдаты вскочили на подножки, и машина
поднялась  в  воздух.  Через  секунду  она  набрала  скорость  и понеслась в
дальний конец ангара.
     Ангар   был  огромным.  Сверху  донесся  глубокий  раскатистый  гул,  и
массивные  перекрытия скользнули в сторону, открывая фиолетовое небо. В небе
появился  черный  клин,  его  навигационные огни часто пульсировали, пока он
снижался  к  ангару.  Клин  тенью скользнул в ангар, и вскоре грохот створок
перекрытий    ангара   был   заглушен   пронзительным   визгом   корабельных
вспомогательных  двигателей  -  репеллеров. Корабль встал на консоли, во все
стороны  полетела  пыль,  а  роботы  уже  спешили  к  нему, чтобы произвести
дозаправку.
     Несколько  дальше  пятерка перехватчиков уходила в тренировочный полет.
Машины  словно  всплывали  на  своих  репеллерах,  пока  не  оказывались вне
пределов  ангара  и  не  получали  возможность запустить основные двигатели.
Включив  их, они мгновенно исчезли, превратившись в маленькие точки на конце
белых инверсионных следов, устремленных в черноту космоса.
     А  аэромобиль тем временем летел вдоль ремонтной зоны. Корабли, военные
и  гражданские, стояли здесь ряд за рядом, каждый в своей стадии ремонта или
технического  обслуживания.  Рабочие  и  роботы суетились вокруг них подобно
жрецам у алтарей, посвященных богу космоса.
     И  еще здесь повсеместно взлетали, садились и летели по своим различным
делам  небольшие суда и суденышки. Что это было за зрелище! Сэм так увлекся,
что не заметил, как аэромобиль приземлился рядом с одним из таких кораблей.
     И  не  с  каким-нибудь,  а  с  его  собственным!  Выйдя  из аэромобиля,
Мак-Кейд  критически  оглядел  корпус  корабля. "Пегас" стоял там же, где он
его   оставил,   но  выглядел  он  гораздо  лучше.  Свет  блестел  на  новом
теплоотражательном покрытии, исчезли все мелкие вмятины и царапины.
     - Мы  взяли на себя смелость сделать небольшой ремонт на твоем корабле,
-  сказал  Тиб,  -  и  у  тебя  нет  поводов  для  беспокойства.  Хотя мы не
занимаемся  обслуживанием кораблей людей, но время от времени мы захватываем
их, поэтому наши специалисты теперь прекрасно разбираются в вашей технике.
     - Да,  работа  действительно смотрится прекрасно, - дипломатично сказал
Мак-Кейд, - но счет за нее прошу направить принцу Александру.
     - И  не  подумаю!  - решительно ответил Тиб. - Став Илвиком, ты получил
достаточно  круглую  сумму  на  текущие  расходы  плюс жалованье в сто тысяч
рангов в год.
     - На   самом   деле?   -   спросил   охотник,   повеселев  от  мысли  о
дополнительном  доходе.  - Ну, тогда будем надеяться, что моей жизни хватит,
чтобы истратить такие деньги.
     Согласно  принятому  у  людей  обычаю,  Тиб  протянул  руку, и Мак-Кейд
заключил  ее  в  свою. Рукопожатие ильроннианца было крепким, а рука сухой и
костистой. Он сказал:
     - Удачи, Сэм!
     - И тебе того же, брат мой!
     Мак-Кейд поразился искренности, с которой он это произнес.
     Взбежав  по  ступенькам приставного трапа, охотник уже собрался войти в
корабль, когда Тиб окликнул его:
     - Сэм!
     - Да?
     - Я там оставил тебе кое-какие подарки. Надеюсь, они тебе пригодятся.
     Мак-Кейд кивнул:
     - Конечно! Попрощайся за меня с Нимом!
     И с этими словами он шагнул в люк "Пегаса".
     Было  приятно  снова  оказаться  на  своем корабле, хотя бы потому, что
можно скинуть костюм с охлаждением и насладиться услугами кондиционера.
     Раздевшись  догола, Сэм шагнул в душевую кабину, принял душ и обсох под
струей  теплого воздуха. Чувствуя себя гораздо лучше, он направился в рубку,
добавив к своему "костюму" только хорошую сигару.
     Напевая  что-то  вполголоса и попыхивая сигарой, Мак-Кейд вошел в рубку
и остановился как вкопанный.
     Ним  и  Реба  подняли  головы  от  Регламента предполетной подготовки и
улыбнулись.
     Первой заговорила Реба:
     - Добро  пожаловать на борт, капитан! Что, на сегодня предписана именно
такая форма одежды?

                                     13

     "Пегас"  мчался  к  пределам  Империи людей, а Мак-Кейд ходил из угла в
угол  маленькой  кают-компании  и  думал  о  "подарках"  Тиба.  Реба  и Ним.
Красавица и чудовище.
     Во  многих приграничных мирах Нима застрелили бы лишь при одном взгляде
на  него.  Во  всех пограничных мирах люди не любили ильроннианцев, особенно
на  таких  планетах,  как  Арно,  населенной сектой фундаменталистов. Они бы
увидели  в  Ниме  сущего  дьявола  во плоти и либо открыли бы огонь по нему,
либо   с   воплями  устремились  в  свои  храмы.  И  то,  и  другое  создаст
дополнительные  проблемы,  поэтому  Ниму  придется  все  время оставаться на
борту.
     С   другой   стороны,   Ним   мог   потребовать  содействия  от  любого
ильроннианского  военного  корабля,  встретившегося  на их пути, и, если они
действительно  найдут  Фиал,  он  сам сможет вернуть его на родную планету -
Сэм охотно обойдется без такой поездки.
     Даже  если  все это и так, Мак-Кейд вряд ли удивился бы, узнав, что Тиб
втайне  надеется,  что  Ним никогда не вернется, и он таким образом навсегда
избавится от психа.
     Реба  же  имела  несомненные  достоинства  -  во всяком случае, так это
выглядело.  Она  была квалифицированным пилотом, довольно хорошим врачом, да
и собой весьма недурна. Все эти качества вполне могли пригодиться.
     К  тому  же  она  клялась,  что  навсегда оставила пиратство, что она в
неоплатном   долгу   перед  Мак-Кейдом  и  ничто  не  доставит  ей  большего
удовольствия, чем участие в поисках Фиала Слез. Ладно, время покажет.
     Впрочем,  ее  верность  клятвам  не очень беспокоила Мак-Кейда, лишь бы
она  обеспечила  то,  в чем он нуждался более всего - возможность попасть на
планету под названием Скала.
     Мак-Кейд  заказал  в автоматическом баре порцию виски с Земли и закурил
сигару.
     В   кают-компанию   вошел   Ним   и,   вежливо   кивнув,  уселся  перед
голографической   игровой   приставкой.  Он  надел  наушники  и  внимательно
уставился  в емкость стереоэкрана. Очевидно, очередная игра-загадка "Угадай,
кто преступник". Ильроннианцы обожали их.
     Мак-Кейд  заставил  себя  вернуться  к  проблеме под названием "Скала".
Когда-то,  еще во времена Конфедерации, на этой планете кипела жизнь. Густые
джунгли  окрашивали планету в зеленый цвет, горы устремлялись в небо, и реки
текли в моря, богатые жизнью.
     Теперь  это  все  исчезло,  уничтоженное термоядерными взрывами с целью
расчистки поверхности планеты.
     В  связи  с  расширением  империи Иль-Ронна людям потребовалось создать
систему   укреплений,   чтобы   оградить   себя  от  неумолимого  вторжения;
укреплений,  способных  противостоять  флоту  агрессора.  Выбор  пал  на эту
планету,   и   она   была   соответственно  подготовлена.  Когда  подготовка
закончилась,  ничего  не  осталось  на ее поверхности. Ни одного деревца, ни
одной  горы,  ни  одной капли воды. Все было выжжено, остался только камень.
Потом   военные   здесь   построили  крепость.  Она  простиралась  на  сотню
квадратных  миль  и  получала  энергию  из  ядра  планеты. Мощное вооружение
размещалось  по  всей  окружности  планеты  и  было  направлено в окружающее
пространство.   Дополнительное   вооружение   размещалось   на   орбитальных
платформах, и оно также было нацелено в космос.
     Прошли  годы,  а  нападения  Иль-Ронна так и не случилось. Вместо этого
Конфедерация  рухнула,  разрушив  себя  самое,  и  на  ее обломках поднялась
Империя.  Но  не  все  граждане  Конфедерации  согласились  стать подданными
Императора,  они  продолжали  борьбу,  и  поэтому у крепости появилось новое
назначение.
     Тысячи   заключенных   исчезли   в  ее  раскинувшихся  на  многие  мили
казематах.  Они-то  и  назвали  планету  Скалой в честь знаменитой тюрьмы на
старушке  Земле.  И,  как  и  из  той,  настоящей Скалы, из этой тюрьмы тоже
невозможно  было  вырваться.  Никто  не  мог выжить на лишенной всякой жизни
поверхности планеты, а если бы и выжил, улететь с нее было невозможно.
     Конечно,  заключенные  могли взбунтоваться и захватить крепость, но что
это  даст?  Оружие  на  орбитальных платформах, равно как и на четырех лунах
планеты,  теперь  было  направлено  на  ее  поверхность,  и у него постоянно
дежурили  солдаты космического флота Империи. Там, внизу, никто и пальцем не
мог пошевелить без их ведома.
     Как оказалось потом, подобные рассуждения были серьезной ошибкой.
     Вначале атака казалась жестом отчаяния.
     Жалкая   в   своей  безнадежности  попытка  остатков  флота  мятежников
освободить   своих   товарищей,   нанести   последний   удар  во  имя  давно
проигранного дела, так сказать, хлопнуть дверью, уходя в небытие.
     Их флот был наголову разбит адмиралом Китоном в битве у планеты Ад.
     Но  уцелевшие  корабли,  те,  что  поодиночке вышли из боя, встретились
снова  в  заранее  условленных  местах и в назначенное время. Они знали, что
война  проиграна,  но тем не менее ради освобождения своих пленных товарищей
решились пойти на отчаянный шаг - нападение на Скалу.
     Зная  сильное  вооружение  планеты, нападавшие были готовы к поражению,
точнее, к смерти в бою, но, к своему крайнему удивлению, они победили.
     Императорские  солдаты  сражались храбро, но оружие их было нацелено не
на  корабли  противника,  и  атакующие превосходили их по численности. В том
бою погибли тысячи.
     Победив,  мятежники  вновь  сориентировали  оборону  планеты во внешнее
пространство   и  занялись  преобразованием  планеты-крепости  из  тюрьмы  в
планету,  которая  должна  стать  их  домом.  В этом процессе менялись и они
сами.
     Они  знали,  что  не  имеют  права  на  отдых. Запасы продовольствия не
вечны,  а  на  голых  камнях  ничего  не  росло.  Даже разреженную атмосферу
планеты и ту приходилось поддерживать искусственно.
     И  мятежники  использовали  свое  военное, отточенное в боях мастерство
для  набегов  на  другие  планеты за необходимыми средствами. Самим себе они
представлялись  освободителями,  которые  берут  только  то,  что  нужно для
продолжения славного дела.
     Но  их  жертвы видели в них пиратов, присваивающих плоды чужого труда и
несущих боль и страдания, где бы они ни проходили.
     Время  шло,  и  светлые  идеалы  мятежных конфедератов тускнели. Добыча
стала  целью  их  существования, и уже не ради выживания, а ради богатства и
обеспечения себе привилегированного положения.
     Название  "пираты"  не  нравилось  им,  они  называли  себя Братством и
именовали свой строй демократией по роду занятия.
     Однако   Мак-Кейд   бывал  на  Скале  и  видел  жизнь  пиратов.  Ничего
демократического   в   ней   не  было.  Здешнее  правительство  состояло  из
нескольких  влиятельных  лиц,  правивших  всем  и дравшихся друг с другом за
большой кусок пирога.
     И  там  не  любили  незваных  гостей, Мак-Кейд знал это по собственному
опыту.  В  его  последнее  посещение  он  сильно  испортил им жизнь - разнес
половину  космопорта  и  уничтожил  несколько кораблей. В результате прежний
путь  для  него  закрыт,  а  попав  на планету без какой-либо маскировки, он
будет в большой опасности.
     - Один пенс за твои мысли!
     Мак-Кейд  взглянул  в  карие  глаза  Ребы.  Черт,  женщина  была  очень
хорошенькой. Если бы не Сара!.. Он отбросил эту мысль и сказал:
     - Только пенс? Уверен, ты заплатишь больше, ведь я думаю о тебе!
     Реба  улыбнулась,  сев  в  кресло рядом с Нимом. Он даже не повернулся,
занятый своей голографической игрой.
     - Я   была   бы   польщена,   если   бы  не  видела  по  всему  кораблю
голографические  снимки  Сары.  Но поскольку я видела, я беспокоюсь по иному
поводу. Так о чем же ты думал?
     - Я  думал  о  том, что ты и есть тот ключ, который откроет нам путь на
Скалу. И, если я не ошибаюсь, туда нам и надо попасть.
     - Почему? - нахмурилась Реба.
     Мак-Кейд осмотрел пепел на сигаре, потом стряхнул его в пепельницу.
     - Фиал  похитили  во  время набега, верно? И хотя взявшие его пираты не
знают  истинной  ценности  святыни, я полагаю, что он сам по себе красивый и
дорогой.  Поскольку  вся  добыча  пойдет на Скалу для продажи с аукциона, то
Фиал нужно искать там.
     - Действительно,  -  согласилась Реба, - но вещи, проданные с аукциона,
обычно  покидают  планету  вместе с теми, кто их купил. Теперь он может быть
где угодно.
     Мак-Кейд согласился:
     - Именно  так. Но узнав, кто купил Фиал, мы сможем отправиться вслед за
ним. Логично?
     Реба  опустила  глаза  и вновь подняла их. У нее были свои соображения,
но она не собиралась ими делиться.
     - Логично,  - согласилась она с неохотой, - но как я попаду на Скалу? И
к  тому  же  что  будет  с  тобой?  Я  была в патруле, когда ты взорвал порт
двенадцать.  Но  я  слышала  об этом и знаю, что Исполнительный совет спит и
видит,  как ты попадешь в его лапы. Тебя, может быть, и впустят на Скалу, но
обратно никогда не выпустят.
     Мак-Кейд выдохнул дым к потолку и улыбнулся.
     - Так мы и не скажем им, что я прибыл!

                                     14

     Планета  Спин* [Спин (англ.) - вращение. - Примеч. пер.] была настолько
захолустной   и   непримечательной,  что  даже  название  свое  получила  за
единственное  свое  достоинство:  сила  тяжести  здесь  была  равна  земной.
Благодаря   этому   обстоятельству  здесь  и  стояло  несколько  обветшавших
куполов, хотя никакой выгоды от них не было.
     Да,   нечем   было   похвастаться  этой  планете.  Практически  вся  ее
поверхность  представляла  собой каменистую пустошь, и если бы Спин не лежал
на   пересечении   двух  второстепенных  торговых  путей,  он  оставался  бы
необитаемым.
     Мак-Кейд  однажды  уже  бывал  здесь.  Тогда  его привела сюда долгая и
утомительная  погоня  за  скрывавшейся  от правосудия преступницей по кличке
Крутая  Мэри.  Он  предложил  ей  сдаваться,  но  она  только  засмеялась  и
потянулась за бластером, как много раз в своей жизни делала.
     Да  только  в  тот  раз  удача  изменила  ей,  пришла ее очередь упасть
сраженной  выстрелом.  Мусорщики оттащили ее тело на свалку, а охотник ушел,
сделав свое дело.
     Реба  опустила  "Пегас" на неровную, всю в буграх и трещинах посадочную
площадку  единственного  на всю планету космопорта, и Мак-Кейд почувствовал,
что у него от нервного напряжения дергается щека.
     Помимо  их  корабля,  в  порту  стояло  еще  три  судна.  Видавший виды
грузовоз  еще  времен  Конфедерации,  крепенький работяга-буксир и по-акульи
гладкий  небольшой  сторожевик,  каждый  дюйм  которого,  казалось,  кричал:
"Пират!"
     "То,  что  мне  и  нужно",  -  подумал  Мак-Кейд.  Первая  часть  плана
выполнена.  Немного  удачи,  и с остальным тоже все будет хорошо. Он оглядел
покрытый шрамами и вмятинами корпус сторожевика.
     Корабли   такого   класса  отлично  подходили  для  пиратских  набегов:
быстрые,  хорошо  вооруженные  и  достаточно большие, чтобы взять на борт не
особо громоздкую добычу, например, изотопы или драгоценности.
     Реба  выключила  репеллеры, и сразу же ожил экран передатчика. Человек,
который  появился  на  нем,  подходил  под  категорию  людей  с лишь с очень
большой  натяжкой.  Его  голова каким-то холмиком возвышалась между плечами.
Это  впечатление  подчеркивали  густые  космы, которые покрывали ее всю; они
почти  совсем  скрывали  лицо  и  торчали  даже  из  ушей.  Он  заговорил, и
небольшие глазки заморгали в такт его словам.
     - Стоянка вашей красотки здесь обойдется вам в тысячу кредитов!
     Реба нахмурилась.
     - Тысяча  кредитов!  Да за такие деньги целуй меня в задницу! Сто, и ни
пенсом больше!
     Мужчина зло ухмыльнулся.
     - Твоя задница не стоит тысячи кредитов. Даже здесь. Девятьсот!
     Реба сделала грубый жест.
     - Двести! - уступила она.
     Человек, засмеявшись, продемонстрировал желтые зубы.
     - Семьсот!
     - Триста!
     - Шестьсот!
     - Четыреста!
     - Ладно, ладно! Пятьсот кредитов. Но бесплатной выпивки не жди!
     После этого экран сразу же потух.
     - Вы,  люди,  поражаете  меня,  -  сказал Ним, высовываясь из люка. Как
обычно,  он  плотно  кутал свое сухощавое тело в красный плащ с обогревом. -
Столько торговаться из-за элементарной оплаты стоянки. Зачем?
     - В   основном   от   скуки,   -  ответил  Мак-Кейд,  отстегивая  ремни
безопасности.  -  Чем  меньше у нас возможностей развлекаться, тем больше мы
торгуемся. Ну, план всем понятен?
     Реба кивнула, и Ним махнул хвостом в знак согласия.
     - Хорошо, тогда приступаем к подготовке.
     Через час Ним стоял у шлюза, провожая их.
     - Удачи, Сэм! - и чувством сказал он. - Надеюсь, все пройдет гладко.
     - Тебе  того  же,  Ним.  Не  забывай  следить  за  мониторами наружного
наблюдения. Если кто-нибудь попробует подняться на борт, дай им по сусалам!
     - Дать  по  сусалам, - повторил Ним, как бы пробуя слово на вкус. - Мне
это  нравится! Еще одна идиома в наборе: "замочить", "загасить" и "размазать
по стене". Воистину у вас, у людей, жуткий язык!
     - Просто   ты   просмотрел   слишком  много  видеозаписей  боевиков,  -
терпеливо  пояснил  ему Мак-Кейд. - Поэтому, не вдаваясь в тонкости, сделай,
как я тебя прошу, ладно?
     - Ладно!  - радостно ответил Ним. - Если кто-нибудь попробует подняться
на борт, я ему дам по сусалам.
     - Хорошо! Встретимся примерно через неделю.
     Натянув  на  голову  маску  респиратора, Сэм проверил застежки на шее и
посмотрел,  как  дела  у  Ребы.  Ее  респиратор уже был на месте, а сама она
подняла большой палец в знак того, что все в порядке.
     Прижав  ладонь  к  замку  внутреннего  люка, Мак-Кейд дождался, пока он
откроется. Затем он предложил пройти в шлюз Ребе и вошел сам следом за ней.
     Они  еще  раз  помахали  Ниму,  и потом люк закрылся. Здесь им пришлось
подождать,  пока  в  шлюз  закачали  ядовитый  воздух  Спина,  и внешний люк
открылся  с  легким  хлопком,  свидетельствовавшим  о  выравнивании давлений
здесь и за бортом.
     Естественно,  никаких  автоматических лестниц им предоставлено не было,
поэтому  Ребе  пришлось спустить шторм-трап и ждать, пока Мак-Кейд спустится
по  нему,  гремя  цепями  на  каждом шагу. Ножные кандалы не только издавали
сильный шум, они еще очень мешали движению.
     Поскольку  у себя на Алисе Мак-Кейд был одним и единственным шерифом на
всю  планету,  на  борту  его  корабля  были  и  более  современные средства
усмирения  непокорных.  Но  кандалы на ногах у заключенного всегда придавали
ситуации  и  особый  драматизм,  и  поэтому они более всего подходили для их
плана.
     Наконец  пришла  очередь  Ребы  спускаться  по  лестнице,  а  Сэм  смог
оглядеться.  Сторожевик  теперь  стал  гораздо  больше,  он высился над ним,
подобно  какому-то  железному  чудовищу, контуры которого терялись в клочьях
ядовитого  тумана.  Была  ли  эта  орудийная башня намеренно направлена в их
сторону? А может быть, она уже давно в таком положении?
     Но  Сэм  не  успел  установить  это  наверняка,  поскольку  Реба сильно
толкнула его в спину.
     - Шевели  ногами,  дурак!  -  рявкнула она. - Это тебе не экскурсионная
прогулка.
     Хотя  Мак-Кейд  и  старался  удержать равновесие, но он все равно упал,
запнувшись о свои цепи.
     Сердито  ругаясь,  Реба  рывком  поставила его на ноги и вновь толкнула
вперед.
     Низко   опустив   голову   и  звеня  кандалами,  Мак-Кейд  потащился  к
ближайшему  куполу.  Поскольку  кто-нибудь  мог  видеть их и даже слышать их
радиопереговоры,  Реба  была  совершенно  права, установив подобный характер
отношений между ними.
     Но  все  же  к чему излишнее усердие? Может, ей не стоит доверять столь
безоговорочно? Что, если она предаст его, как только они войдут под купол?
     Тогда  на  помощь  должен  прийти  Ним. Во всяком случае, он должен был
попытаться.  Пока  Реба  спала,  они  с  Нимом  подготовили  план  на случай
непредвиденных  осложнений.  Согласно  ему, Ним должен будет поднять "Пегас"
на   репеллерах,  нанести  серьезные  повреждения  сторожевику  и  пропороть
энергией репеллеров отверстия в обшивке главного купола.
     Как  только  - и если только - Ним выполнит свою часть работы, Мак-Кейд
должен   будет   надеть  респиратор,  освободиться  от  кандалов  с  помощью
электронного  ключа,  приклеенного  липкой  лентой  к  левому  предплечью, и
покинуть купол, используя дыры в его обшивке.
     План  был  сложным  и  уязвимым  со  многих  точек  зрения, поэтому Сэм
надеялся, что им не придется прибегать к крайним мерам.
     Реба еще раз толкнула его, и Мак-Кейд снова едва устоял на ногах.
     Слева  и  справа  от  купола  высились  кучи мусора. Здесь было принято
сваливать  мусор  сразу  у  входа,  пока  не  возникнет  угроза засыпать его
совсем.  Тогда  кто-нибудь залезал на древний бульдозер и сталкивал все, что
накопилось, в ближайшее ущелье.
     Реба  приложила  ладонь  к  замку. Что-то заскрежетало, и створки люка,
дергаясь,  поползли в стороны. Однако, пройдя чуть больше половины пути, они
двинулись  навстречу  друг  другу;  Мак-Кейд и Реба едва успели проскочить в
шлюз.  Как  и  все  в этом космопорте, данный механизм тоже давно нуждался в
ремонте и смазке.
     Спустя  несколько  секунд  изношенный  насос,  гремя  клапанами,  начал
откачивать ядовитый воздух Спина.
     Черная  жижа  покрывала  весь  пол камеры. Вдоль обеих ее сторон стояли
пластиковые  мешки  с  мусором,  а стены были покрыты различными надписями и
рисунками. Ни один из них не отличался оригинальностью.
     Все  здесь  нисколько  не  изменилось.  К  счастью,  сам он сегодня был
другим.  Мак-Кейд пришел к заключению, что пятидневная щетина на подбородке,
замызганные  лохмотья  и  весь  облик  сломленного  жизнью человека послужат
хорошей  маскировкой  на  тот  маловероятный  случай,  если  кто-нибудь  его
опознает.
     Хриплый  гудок возвестил о завершении цикла вентиляции камеры, и это же
подтвердил  зеленый  огонек  индикатора  на респираторе Сэма. Тяжело ступая,
Мак-Кейд  двинулся  к внутреннему люку. По дороге он стянул с лица маску, но
так, чтобы она висела на ремнях у него на шее.
     По-прежнему  понукаемый  пинками  и  ругательствами, Мак-Кейд прошел по
слабо освещенному коридору в круглую комнату.
     Воздух  был  сизым  от  дыма.  Он  плавал здесь серо-голубыми пластами,
причем  густой, свинцового цвета дым стлался над полом, в то время как более
светлые и легкие клубы взмывали под потолок.
     Но  все-таки кое-что изменилось с тех пор, как он и Крутая Мэри сошлись
лицом  к  лицу  в центре этой комнаты. Стойку бара перенесли в другое место,
огромная  емкость  стереоэкрана  заняла  большую часть одной из стен, и слой
жирной грязи, покрывавшей здесь вся и все, стал еще толще.
     Охотник  и Реба вошли, разговор прекратился, и все головы повернулись в
их   сторону.  Неудивительно  -  ведь  их  появление  наверняка  было  самым
интересным событием за весь день.
     Мак-Кейд  старался сохранить рабски покорный вид, когда Реба вытолкнула
его  на  середину  комнаты  и  с  надменным видом проследовала за ним. Краем
глаза  охотник  оглядел  помещение  и  увидел, что бар наполовину пуст и что
нетрудно определить основные группы посетителей.
     Пираты  сидели  обособленно  в ближнем секторе комнаты. Их было восемь,
точнее,  девять,  если  считать  упившуюся  женщину, спавшую тут же на полу.
Стол  этой  компании был заставлен пустыми бутылками. Почему-то приход новых
посетителей  поверг  их  в изумление, как если бы это были призраки, явление
которых едва можно видеть и совсем невозможно объяснить.
     Если  их  экипаж  был  полностью  укомплектован,  то,  как  предположил
Мак-Кейд, на борту сторожевика должны быть еще два или три человека.
     Пираты  мужского  пола оглядели Ребу с некоторым интересом, но никто не
вскочил  и  не  окликнул  ее  по имени, значит, здесь она никому не знакома.
Хорошо.  Хотя  они  припасли легенду и на такой случай, но Мак-Кейд не хотел
ее использовать.
     Команда  грузовоза  сидела  в  дальнем  конце  комнаты.  Они  старались
держаться  настолько подальше, насколько это можно сделать, не покидая бара.
Сэм  не  порицал  их  за это. Умная овца не станет приставать к волку, чтобы
узнать,  что  он  ест  на  обед.  Их было четверо, включая капитана, плотную
чернокожую  женщину  лет  сорока  с  чем-то  и  моложавую  даму  с нашивками
инженера-механика  на  неуставной  фуражке.  Дама сидела справа от капитана.
Рядом   с   ней   восседали   зверского  вида  целлит  и  давно  потрепанный
робот-андроид.  Последний потягивал свой электронный коктейль, подключившись
к  разъему  в  стене.  Как  и  у  пиратов,  один-два человека из их команды,
очевидно, тоже остались на корабле.
     Здесь  были  также  и  другие  посетители:  пожилой мужчина и парнишка,
которые,  возможно,  составляли  команду  буксира,  и,  как  всегда, обычный
контингент бродяг.
     Одним  из  них  был мужчина неопределенного возраста, с вялыми тусклыми
глазами,  хорошо  одетый  и  с  бластером, рукоятка которого была сделана по
специальному  заказу.  Как  и  у пиратов, о его занятиях говорила внешность.
Это  был  игрок.  Он  скользнул  глазами  по Мак-Кейду и остановил взгляд на
Ребе. Улыбка тронула его губы.
     - Приветствую!   Боюсь  показаться  банальным,  но  что  привело  такую
девушку, как вы, в такое место, как это?
     Реба улыбнулась тоже.
     - Гравитация,  необходимость  приобрести  плату  номер четыре источника
питания и поиски источника для утоления страшной жажды.
     Игрок с пониманием кивнул.
     - Может, вы составите мне компанию? Я не кусаюсь! - сказал он.
     Реба   огляделась,  как  бы  делая  свой  выбор.  "Отлично,  -  подумал
Мак-Кейд.  -  Только  не  переиграй!"  Он с облегчением вздохнул, когда Реба
взяла стул себе, а его самого толкнула к другому.
     - А  почему  бы  и  нет?  - сказала она при этом. - Конечно, если вы не
имеете  ничего  против присутствия здесь этого смердюка. С ним всегда что-то
случается, если я его оставляю на корабле одного. Правда, смердюк?
     Реба  пнула  Мак-Кейда,  как  раз  когда  тот пытался сесть. Он упал, и
пираты расхохотались.
     Тихо чертыхаясь, охотник поднялся и ухватился за стул.
     - Что это с тобой, смердюк?
     - Ничего, - промямлил Мак-Кейд.
     - То-то  же!  -  сказала  Реба  и повернулась к игроку. - Так на чем мы
остановились?
     - Мы  знакомились,  -  нашелся  тот.  -  Кстати,  не  хотите  ли выпить
стаканчик? Я угощаю!
     - Может  ли  обезьяна с Зерка не хотеть плодов фавы? Бьюсь об заклад на
твою задницу, что нет. Так что угощай!
     Игрок  подозвал  одного  из  двух  работников  бара,  неряшливо  одетую
женщину,  являвшуюся по совместительству единственной проституткой на Спине,
и  заказал  напитки. Получив два стакана темного пойла, он заплатил за них и
предложил Ребе тост:
     - Пусть деньги приходят быстро, а время течет медленно!
     - Аминь! - заключила Реба.
     Они  разом  осушили  свои  стаканы.  Реба  поперхнулась,  закашлялась и
наконец улыбнулась.
     - Не  знаю,  что это за штука, но, держу пари, мой корабль может летать
на таком топливе.
     - Это  называется  фирменный коктейль Спина, - ответил игрок, в руках у
которого появилась колода карт.
     Реба  взглянула  на  карты  и  облизнула  губы.  "Красиво!"  -  подумал
Мак-Кейд  с  восхищением.  Она  не  просто  держала  слово, она делала это с
большим мастерством.
     Игрок  увидел ее жадный взгляд и улыбнулся. Карты у него порхали из рук
в руки.
     - Играешь? - небрежно поинтересовался он.
     - Иногда,  -  ответила  Реба  с нужной долей неуверенности, - хотя и не
очень хорошо. Сыграем по маленькой в "Проблеск"?
     Карты,   описав   дугу  в  воздухе,  стопкой  легли  перед  ней.  Игрок
улыбнулся.
     - Сдавай! - сказал он.

                                     15

     Реба  играла  свою  роль прекрасно. Может быть, даже слишком прекрасно,
потому что она выигрывала, вместо того чтобы проигрывать.
     Сейчас  сдавал  игрок.  Ему  не  везло,  он  уже  потерпел  ряд  мелких
проигрышей,  и,  хотя  его  лицо было профессионально невозмутимым, Мак-Кейд
видел  блеск испарины у него на лбу. Игрок посмотрел на свои карты и повысил
ставку  в  надежде  отыграться.  Но  получится  ли  это у него? Если нет, он
потеряет  весь  банк.  Деньги,  необходимые  ему  для того, чтобы улететь со
Спина.  Конечно,  это  была только догадка, но она подходила к ситуации, как
перчатка  к  руке,  объясняя  беспокойство игрока. Для него оставаться здесь
надолго было бы делом весьма неприятным.
     С  легким  стуком  карты  падали  на стол. Вскоре перед каждым играющим
лежало по десять карт рубашкой вверх. Реба подняла взгляд на своего визави.
     - Сдающий "светит" первым! - напомнила она ему.
     Ее  партнер слегка наклонил голову. Длинные белые пальцы переворачивали
карты по одной и показывали их Ребе.
     У  нее  была  примерно  секунда,  чтобы  посмотреть и запомнить каждую,
прежде  чем  игрок  вновь  перевернет  карту  и  присоединит  к тем, что уже
находятся в его руке.
     Затем  пришла  очередь  Ребы.  Перед тем как убрать, она держала каждую
карту  открытой целых три или четыре секунды. Но игрок все равно проигрывал,
даже  несмотря  на  такую подставку. Может, у Ребы была лучше память, может,
она превосходила его умением; так или иначе, все шло вразрез с их планами.
     Мак-Кейд  ерзал  на стуле. Ему хотелось заорать: "Проигрывай, черт тебя
дери, проигрывай!" - но он только кусал губы.
     В  этот  момент  оба играющих по очереди меняли по пять из своих десяти
карт,  чтобы  построить "созвездие". В "созвездие" входили две карты высшего
достоинства  -  "звезды", а также шесть "планет", "комета" и одна "луна". Но
"созвездие"  мало  у  кого  получалось,  поэтому  выигрыш по такой схеме был
весьма редким явлением.
     Поэтому,  когда  Реба  сказала:  "Посмотри и заплачь! "Созвездие" берет
весь банк!" - Сэм застонал от злости.
     Игрок  заставил  себя  улыбнуться,  но  когда Реба пододвинула деньги к
себе,  Мак-Кейд  видел,  как пот струится по шее неудачника. Похоже, что тот
был близок к краху. Если это так, то он довольно скоро выйдет из игры.
     И  действительно,  игрок  уже  хотел  что-то сказать, но положение спас
пират.
     Он   был   молод,  не  старше  двадцати  пяти,  и  шел  через  комнату,
исполненный   хмельной   надменности.   Подвешенная  очень  низко  кобура  с
пистолетом  била  его  по  бедру.  Чувствовалось,  что  он считает себя асом
стрельбы навскидку и хочет, чтобы остальные думали так же.
     С  точки  зрения  Мак-Кейда,  пират  был  даром Божьим, тем, на кого он
рассчитывал с самого начала и уже отчаялся встретить.
     - Разрешите мне в вашу компанию?
     - Если  у  дамы  нет  возражений,  я  -  за!  -  быстро  ответил игрок.
Возможно, еще один играющий вернет его удачу и уменьшит масштабы проигрыша.
     Реба  сделала  вид,  что  обдумывает  предложение,  выпив  залпом  свою
последнюю порцию коктейля Спина.
     Наконец,  когда  Мак-Кейд уже подумал, что она перегнула палку и сейчас
пират разозлится и уйдет, она ткнула пальцем на свободный стул.
     - Конечно,  почему  бы  и нет! Только сначала покажи, какого цвета твои
денежки.
     Пират  пошарил  в  карманах  и вытащил пачку купюр, достаточно большую,
чтобы  заткнуть ею глотку зверю Энво. Он шлепнул ее на стол, заказал выпивку
и перетасовал карты.
     Через  несколько  минут  удача отвернулась от Ребы. Пират выиграл, и он
продолжал  выигрывать,  в  то  время  как  игрок-профессионал сощурил глаза,
пытаясь  понять,  в  чем тут дело. Неужели она проигрывала нарочно? Ведь это
же  бессмысленно!  Зачем  прибегать к уловкам, чтобы проиграть? Но поскольку
сам  он  от  этого  выигрывал,  то,  пока  игра идет именно так, игрок решил
помалкивать.
     Прошел  час,  и  Реба  стала  совсем невнимательной, она забывала карты
своих противников и совершала глупые ошибки.
     Ее  партнеры  объясняли  это  тем,  что  она  много  выпила.  Мак-Кейду
подумалось  бы  так  же,  если бы он не видел, как Реба тайком выливала свое
спиртное в грязную жижу на полу.
     В  конце  концов  все  было  кончено,  деньги у Ребы подошли к концу. В
центре  грязного  стола  лежала  солидная куча денег, рыгнув, Реба бросила в
нее свои последние кредиты.
     - Ну-у,  в-в-все,  г'спда!  -  проговорила  она заплетающимся языком. -
Кроме смердюка да денег на плату н'мер ч'тыре, у меня ни г-гр-гроша!
     Пират  посмотрел  на  свои  карты  и  вновь на Ребу. Его налитые кровью
глаза блестели от возбуждения.
     - Отлично!  Ставь  на  кон  смердюка,  и  я  покажу тебе, что у меня на
руках! - почти выкрикнул он.
     Реба  наморщила  лоб,  как  бы  пытаясь  понять предложение пирата или,
найдя это слишком трудным, хотя бы сделать вид, что она думает.
     Игрок-профессионал  уже  понял,  что здесь что-то не так. Но он не знал
что,  да  и не хотел знать. Под конец ему все же удалось немного выиграть, и
это его вполне удовлетворяло. Поэтому он сказал, массируя пальцы:
     - Для меня это слишком много. Я - пас!
     Реба  пыталась  сосредоточить свой затуманенный взгляд на его лице. Она
пьяно замотала головой.
     - К'нечно,  тут самый интерес, а ты вса-вса-сваливаешь. Нет, это не для
меня! Слышшь, я ставлю на кон смердюка. Смотри мои карты, только не плачь!
     Будучи  не  в  восторге  от  "смердюка",  Мак-Кейд  тем  не  менее  был
счастлив,  что все наконец пошло в нужном направлении. Он взглянул на Ребу и
пирата, раскладывавших свои карты.
     Наступила долгая тишина.
     Первой  нахмурилась  Реба,  за ней пират, а потом и Мак-Кейд. Он не мог
со своего стула видеть их комбинации, но что-то явно было не так.
     Раз  Реба  хмурилась,  то  пират  должен был ликовать, а он не ликовал.
Внезапно  Сэм  все  понял. Реба выиграла! Проклятая баба опять сорвала банк!
Вся работа, весь этот маскарад с кандалами - все коту под хвост!
     И  тогда  Реба  сделала  единственное, что еще было в ее силах. Сидя на
стуле,  она закачалась, потерла лоб, мучительно пытаясь понять, что с ней, и
опрокинулась навзничь. Ее стул с грохотом полетел на пол.
     Разговоры   прекратились,  посетители  повернулись  на  шум,  но  через
несколько  секунд  все  было по-прежнему. Ничего особенного, просто еще один
гуляка допился до положения риз.
     Обычное происшествие в этом или любом другом баре приграничных миров.
     Игрок посмотрел на пирата. Пират посмотрел на игрока, оба усмехнулись.
     - Пятьдесят на пятьдесят? - спросил игрок.
     - Заметано!  -  согласился  пират.  И  двое мужчин, не мешкая, поделили
банк. Покончив с этим, они повернулись к Мак-Кейду.
     - У  тебя  корабль  есть, а у меня нет, - сказал игрок после некоторого
размышления. - Давай сто кредитов, и смердюк твой.
     Сэм  знал,  что  даже  право  на  владение  отличным рабом исполу стоит
дороже ста кредитов, и, видно, это же знал пират.
     - Согласен. Вот твои сто кредитов! - ответил он, не торгуясь.
     Пират  отсчитал деньги, перешагнул через распластавшуюся на полу Ребу и
тычком  поставил  Мак-Кейда  на  ноги.  Сэм  испуганно  сжался, поблагодарил
пирата за удар и вслед за ним поплелся к шлюзу.
     Между  тем  и  вся команда пиратов тоже направилась к выходу. Двое были
заняты,  выясняя,  кто  кого  перерыгает,  остальные просто брели, поминутно
натыкаясь на мебель и отпуская грубые шутки по этому поводу.
     Мак-Кейд получил пинок от своего нового владельца и услышал его слова:
     - Пошевеливайся, смердюк, мы улетаем домой!
     Стараясь говорить как можно плаксивее, он спросил:
     - И где это, господин?
     - Да  на Скале, смердюк, на Скале! Куда же еще могут лететь домой члены
Братства?

                                     16

     Первую  часть  полета  Мак-Кейд  провел  запертым в небольшом складском
отсеке  в компании со сломанным роботом-ремонтником. Поначалу Сэм не обращал
внимания  на  эту  машину, но когда одиночество стало совсем невыносимым, он
попытался завязать беседу:
     - Здорово!  Что  такой симпатичный робот, как ты, делает в таком месте,
как это?
     Раздалось   жужжание  сервомоторов,  и  робот  повернул  свою  округлую
голову.
     - Имею дефекты в цепях электронной логики. Жду ремонта.
     Робот, похоже, не был склонен к беседе.
     Мак-Кейд сочувственно кивнул:
     - Это серьезное повреждение! Послушай, но ведь ты же ремонтник, верно?
     - Да, я робот-ремонтник.
     - Но  если  ты  ремонтник  и  нуждаешься  в  ремонте, почему бы тебе не
заняться самим собой?
     Прошло  много  времени,  а робот все не отвечал. Наконец, когда Сэм уже
собрался было вздремнуть, он заговорил:
     - Приношу  извинения  за задержку ответа. Я не понимал, почему ты задал
такой  вопрос.  Потом  понял, что ты здесь по той же причине, что и я. Когда
вышли из строя микросхемы твоей логики?
     Мак-Кейд улыбнулся, несмотря на свое настроение.
     - Думаю,  тогда, когда я позволил Свонсон-Пирсу спасти меня от тюрьмы в
Моларии.
     - О-о, - ответил робот и окончательно погрузился в молчание.
     Но  время шло, и наконец, после многих дней пресмыкания и угодничества,
Сэму  позволили  быть  в  услужении  у  команды под постоянным контролем его
владельца.
     Его   хозяин  был  пиратом,  из  молодых,  да  ранних,  который  охотно
отзывался  на  имя Эйс* [Эйс (анг.) - туз, ас, выдающийся спортсмен, летчик,
мастер  своего  дела.-  Примеч. ред.]; на самом деле его звали Гарольд, и он
жил в страхе, что друзья раскроют его ужасную тайну.
     Но  не  друзья  Эйса  раскрыли  его  тайну,  а сам Мак-Кейд. Убираясь в
грязной  каюте пирата, он наткнулся на несколько припрятанных писем. Все они
начинались   словами  "Дорогой  Гарольд!"  и  были  подписаны:  "С  любовью,
мамочка".
     Используя  данные знания как средство шантажа, Сэм выцыганивал у своего
хозяина  немного  дополнительной  пищи  и иногда даже сигару. Когда ты раб -
небольшие удовольствия дорогого стоят.
     Со   своей  стороны  Эйс  не  проявлял  никакого  интереса  к  прошлому
Мак-Кейда,  а только зевал, слушая его рассказы и заботясь лишь о том, чтобы
быстрее продать его и пропить выручку.
     Это  вполне  устраивало  Сэма,  и  он  стал  образцовым  рабом,  всегда
прилежным и услужливым.
     Такая  тактика  оказалась  настолько  эффективной,  что  вскоре команда
сочла само собой разумеющимся предоставить Мак-Кейду некоторую свободу.
     В  результате  такой  дальновидной  политики он оказался в рубке, когда
корабль  приблизился  к  первой  зоне оборонительных платформ. Эти платформы
располагались  примерно  в  одной  световой  минуте  от  Скалы  и составляли
внешнюю   линию  обороны  планеты.  Они  были  хорошо  вооружены,  полностью
автоматизированы  и  могли идентифицировать корабли по принципу "свой-чужой"
посредством  кода, выведенного на атомном уровне в кристаллическую структуру
корпуса  каждого судна. Если у тебя есть код - проходи, если нет - то не жди
пощады!
     И  все  это  было хорошо известно Мак-Кейду по опыту прошлых визитов на
Скалу.  Но  с  тех  пор пираты могли ввести какие-нибудь изменения в систему
проверки "свой-чужой", и он хотел это выяснить.
     Вот  почему  Сэм  и  драил  палубу  в рубке, когда сторожевик подошел к
ближайшей  боевой платформе. Никто не спрашивал, почему он взялся за работу,
обычно  выполняемую  роботом.  Пираты  вообще  не задавали никаких вопросов,
если Сэм занимался приборкой.
     - Подошли  к  платформе  "Альфа-шестнадцать",  шкипер!  -  со  скукой в
голосе доложил штурман.
     А  чего  ему  было  волноваться? Сторожевик имел соответствующий код, и
штурман знал это.
     - Хорошо!  Доклад  принял, - ответил шкипер, отрываясь от порножурнала,
и тут же крикнул: - Эй, смердюк, быстро мне кофе на мостик!
     - Сию  минуту,  сэр!  - учтиво проблеял Мак-Кейд и поплелся в небольшую
нишу в задней части мостика.
     Штурман  провел  рукой  по  бурой  копне  своих  волос,  дернул себя за
мясистый нос и быстро отстучал что-то на клавишах консоли управления.
     Выглядывая  из ниши, Мак-Кейд увидел слова: "Судну Дельта 6456 Братства
посадка   разрешена",   появившиеся   на   экране   передатчика  штурмана  и
исчезнувшие, как только тот сбросил информацию.
     - Разрешение на посадку получено, шкипер!
     - Отлично, Мерф! Эй, смердюк, черт возьми, где же мой кофе?!
     С  глупой  улыбкой  Мак-Кейд  поспешил  на крик и, в рабском стремлении
услужить, пролил обжигающий кофе на ногу капитана.
     - Ты, идиот!
     Шкипер,  размахивая  руками,  вскочил со своего сиденья, нечаянно задел
кофейник и плеснул остатки горячей жидкости себе на правую ступню.
     Поднялась  страшная суматоха: капитан, чертыхаясь, прыгая и приплясывая
на  уцелевшей  ноге,  метался  по  рубке,  а  Мак-Кейд,  причитая  и хныкая,
старался его догнать.
     Наконец  он  остановился, и Мак-Кейд начал неумело и безуспешно удалять
кофе  с  его  ноги,  одновременно  осмысливая все, что ему удалось увидеть в
процессе этой беготни.
     Система  проверки  "свой-чужой" работала так же, как и раньше. Позднее,
когда  Сэму  нужно  будет думать о побеге, это обстоятельство сыграет важную
роль,  конечно,  если побег вообще состоится. Сперва нужно попасть на Скалу,
избежать  опознания  и  найти Фиал. "Главное, делай все по порядку, - сказал
он себе, - тогда ты не поймешь, насколько дурацкой является вся затея".
     Шкипер  продолжал  метать  громы  и  молнии  даже  тогда,  когда спустя
несколько  часов  штурман  посадил  корабль  во  внутреннее  кольцо Порта 7,
расположенного на освещенной стороне планеты.
     Поскольку  Скала  существовала  всецело  за  счет  военных  и  торговых
экспедиций,  она  имела  около  шестидесяти космопортов. Порт номер семь был
полностью  отведен  для  ремонта  и  обслуживания военных кораблей-рейдеров,
осуществлявших пиратские набеги.
     Мак-Кейд  никогда  до  этого  не  видел,  чтобы  человек  чистил  уши и
одновременно  сажал  корабль,  но  этот  штурман  не  просто  исполнял такой
маневр, а очень аккуратно.
     Контакт  опорных  консолей с посадочной площадкой трудно было услышать,
не то что почувствовать.
     Как   только   затих   вой   корабельных  репеллеров,  небольшая  армия
роботов-техников поспешила к судну для его дозаправки и ремонта.
     Стремясь  увидеть  свои  семьи  или  создать  оные,  команда,  не тратя
времени  даром,  собрала  свои пожитки и устремилась к главному люку. И, как
одна  из  вещей Эйса, Мак-Кейд в кандалах следовал за ним, очень стараясь не
отставать от хозяина.
     Звеня  цепями,  Сэм спустился по ступенькам робото-трапа на серый бетон
площадки  и  огляделся.  Это был военный космопорт, но если не считать самих
кораблей,  он очень походил на коммерческий, виденный Сэмом в его предыдущий
визит  на  планету.  Длинные и ровные ряды кораблей, а за ними - бесконечная
череда черных скал, простиравшаяся до горизонта.
     А  еще  тут  и  там между кораблями стояли черные башни. Каждая в сотню
футов  высотой,  увенчанная сферической башней, ощетинившейся разным оружием
и   мониторами   наблюдения  во  всех  диапазонах.  Там,  за  бронированными
стеклами,  несли  свою вахту караульные из всепланетной полиции Братства. От
одной только мысли о них Мак-Кейда бросило в дрожь.
     В  самом  деле,  ведь они просто мечтают поймать его?! В свое последнее
посещение  он почти стер с лица планеты космопорт, разрушил десятки кораблей
и  подорвал  орбитальную  боевую платформу. И вот он снова здесь, и если его
поймают, рабство будет счастливым жребием в сравнении с тем, что его ждет.
     Сердце  подскочило к горлу. На краю площадки ждали четверо полицейских!
Их  черные  мундиры  и  грозный  вид  должны  были  вызвать  страх в сердцах
злоумышленников,  и  это  действовало.  Щека  Мак-Кейда  начала дергаться, и
паника вступила в схватку с его рассудком.
     "Убегай!   -   кричала  она.  -  Убегай!  Беги!  Спрячься!  Делай  хоть
что-нибудь!"
     "Подожди,  подожди, - отвечал рассудок, - это бессмысленно, ведь они не
могут знать, что я здесь. Полицейские пришли по какой-то другой причине".
     "Да  ну?  -  изумилась паника. - Откуда ты знаешь, черт возьми! Если бы
мы  всегда  поступали  по-твоему,  нас  обоих давно бы уже не было! Прячься!
Беги! Убегай!"
     Мак-Кейд   уже   подыскивал,   где   бы   спрятаться,   когда   колонна
остановилась,   и   штурман  корабля  поставил  свою  полетную  сумку  перед
полицейскими.  В  ней  в  основном  было  грязное  белье,  и когда они стали
досматривать  его,  пурпурные  кальсоны  штурмана породили множество плоских
шуток. Слава Богу! Это всего лишь таможенный контроль!
     - Видишь? - сказал Мак-Кейд своему страху. - Нечего было волноваться!
     "Возможно,  -  нехотя  признал  тот,  -  но  давай  отложим  радость до
окончания проверки".
     Закончив  с сумкой, полицейские обследовали детекторами все тело самого
штурмана.  Для  этого были причины: такие меры контроля не позволяли пиратам
утаивать  самую  ценную  часть  добычи,  нанося значительный ущерб экономике
всего Братства.
     Наконец  штурман  собрал свои вещи, и очередь сдвинулась на шаг вперед.
Когда  к  столу подошел Эйс, он жестом велел Мак-Кейду встать рядом. Один из
полицейских  навел специальный сканер на сетчатку глаза Эйса, в то время как
другой  прижал  его  правую  руку  к  экрану электросчитывающего устройства.
Где-то  компьютер  сравнил полученные данные с хранящимися в файле, убедился
в  совпадении  и  дал  добро.  Для  острастки  трое полицейских держали свои
забрала  опущенными,  но  четвертый,  женщина,  подняла  его.  И  что  самое
интересное, у нее было чувство юмора.
     - Имя?
     - Эйс Джеверс.
     Женщина посмотрела на экран своего компьютера.
     - Вот  так  так,  Эйс,  похоже  у  нас тут какая-то накладка. Компьютер
утверждает, что ты и парень по имени Гарольд - одно и то же лицо!
     Эйс что-то пробормотал.
     Полицейская притворилась, что не слышит.
     - Что  ты  сказал?  - громко спросила она. - Гарольд? А почему ты сразу
так  не  сказал? Рада, что мы наконец разобрались! А кто этот малый в цепях?
Принц Александр?
     - Мы   зовем   его  Смердюк,  -  ответил  Эйс,  стремясь  вернуть  свое
хладнокровие. - Я его выиграл в карты.
     - Свидетели?
     - Шкипер может подтвердить.
     - Этого   достаточно!  Мы  его  забираем.  Обычный  расклад:  девяносто
процентов - тебе, десять - Братству.
     - Звучит неплохо!
     - О'кей, подтверди свое согласие!
     Эйс  второй  раз  прижал  ладонь  к  считывающему  устройству  и прошел
пропускной пункт. На Мак-Кейда он даже не оглянулся.
     Полицейская сделала Сэму знак подойти.
     - Ну, Смердюк, давай займемся тобой! - сказала она.
     За  пару  минут Мак-Кейд был просканирован, проверен и зарегистрирован.
Но  все  это  время  секунды казались часами, и любой из них нес вероятность
того,  что вот-вот центральный компьютер выдаст информацию об истинном лице,
скрывающемся  под  кличкой  Смердюк,  и его миссия будет окончена сразу же и
навсегда.
     К  счастью  для  него,  во  время  предыдущего  визита  на Скалу особые
приметы  Мак-Кейда  не  были должным образом занесены в банк данных, поэтому
все обошлось.
     Полицейская оторвалась от своего компьютера и улыбнулась.
     - Приятель,  теперь ты будешь зваться "Вэ-Эм восемьдесят девять пятьсот
сорок  шесть", - сказала она. - Не самое лучшее имя, но чертовски лучше, чем
Смердюк. Следующий!
     Через  два  часа  и  несколько переездов по планете Мак-Кейд оказался в
мужской  тюрьме.  Для  побывавшего в Шахте 47 на Моларии все это было хорошо
знакомо:  безнадежный  взгляд  товарищей  по заключению, порабощение слабого
сильным  и  отчаянные схватки за пищу. Мак-Кейд принял этот волчий закон без
особых размышлений о его несовершенстве.
     Но  по зрелом размышлении он пришел к выводу, что эта тюрьма лучше, чем
Шахта  47. Она хорошо освещена, достаточно просторна и обставлена мебелью из
дюралюминия.  Ее  нельзя  ни сдвинуть, ни поджечь, но на ней можно сидеть, и
Мак-Кейд постарался сесть поудобнее.
     Были  и другие отличия. Если в Шахте 47 людей содержали месяцами, здесь
контингент  постоянно  менялся, что снижало вероятность появления "бугров" и
"паханов"  с  их беспредельной властью над другими узниками. И это тоже было
хорошо,  поскольку  выбивание  дури  из  людей  не  доставляло Сэму никакого
удовольствия.
     - Ага!   -   сказал   чей-то   голос   за   его   спиной.  -  Еще  один
коллега-ненормальный, я полагаю?
     Повернувшись,  Мак-Кейд  оказался  лицом к лицу с маленьким человеком с
блестящими  любопытными  глазами,  длинным  тонким носом и ушами, торчащими,
как ручки у чашки. Как и Мак-Кейд, он был одет в лохмотья.
     - Ненормальный? - переспросил Сэм.
     - Вот  именно!  -  ответил  незнакомец.  -  Отклонение  от общепринятой
нормы, понимаешь?
     Сэм терпеливо улыбнулся.
     - Да,  я  знаю значение этого слова, я только не понимаю, насколько оно
применимо ко мне.
     Маленький человек был очень удивлен.
     - Не  понимаешь?  -  переспросил  он. - Странно! Но для меня это вполне
очевидно.
     Блестящие  глаза пробежались по Мак-Кейду с головы до ног, и незнакомец
продолжил:
     - Ты в хорошей форме, выглядишь сытым и носишь прекрасные лохмотья.
     - Прекрасные лохмотья?
     - А  как  же!  -  сказал  коротышка. - Великолепная кожа, разрезанная и
разорванная,  чтобы походила на лохмотья. И еще - твое поведение. В то время
как  большинство  тут  напугано  и  тревожится  о  том, что будет дальше, ты
совершенно  безмятежен. Значит, ты - аномалия, не такой, как все. И раз есть
такая аномалия, значит, есть и причина для нее.
     - А  ты, пожалуй, много говоришь, - задумчиво сказал Мак-Кейд. - И хотя
это   и   не   является   аномалией,   но  может  доставить  тебе  серьезные
неприятности.
     Маленький  человек  огляделся,  чтобы  удостовериться,  что никто их не
слушает.
     - Не  волнуйся!  Я  не выдам твою тайну, - сказал он и протянул руку. -
Меня зовут Чип.
     Сэм  пожал  протянутую  руку,  заметив,  что  она  сухая  и удивительно
твердая.
     - Чип? - переспросил он.
     - Да,  Чип,  как  микросхема в компьютерах. Поэтому я не такой, как все
это стадо, я умнее.
     Мак-Кейд в раздумье покачал головой.
     - Все  это  просто прекрасно, Чип, если бы не одна деталь! Раз ты такой
умный, как же ты стал рабом?
     Чип отмахнулся от слов Мак-Кейда.
     - Это  все временно, не более того! - горячо заговорил он. - Я работаю,
наверное,  точнее  будет  -  работал, в большом объединении. Может, ты о нем
слышал  -  концерн  "Мега".  Добыча  и  переработка металлов. Нет? Ну, это -
гигант,  поверь  мне  на слово, и я в нем работаю - то есть работал, главным
программистом.
     Меня  направили  устранить  сбой  в программе на каком-то Богом забытом
астероиде,  и  получилось  так,  что  курьерский  корабль  концерна вышел из
гиперпространства  прямо  перед  рейдером  пиратов. Мы пытались уйти, но они
подцепили  нас лучами захвата и поволокли, как дохлого карпа. Вот я и здесь,
но, - добавил Чип весело, - не надолго.
     Здесь Чип огляделся и понизил голос до шепота заговорщика.
     - Как насчет того, чтобы сняться с этой Скалы?
     Мак-Кейду   уже  приходилось  сталкиваться  с  подобными  фантазиями  у
заключенных;  в  Шахте  47 встречались настоящие безумцы, однако на этот раз
он  решил  отнестись  к  предложению серьезно. Внешне Чип выглядел болтуном,
пустым   и   недалеким.   Но  он  сумел  разгадать  маскировку  Мак-Кейда  с
обескураживающей легкостью, что свидетельствовало о глубине и силе его ума.
     - С  удовольствием  снялся бы с этой Скалы, - ответил Мак-Кейд, - если,
конечно, подвернется момент.
     Чип широко улыбнулся, демонстрируя дорогую работу дантиста.
     - Отлично,  потому что все, что мне нужно, чтобы вывести нас за пределы
планеты,  -  это  вот  они,  -  он  помахал  своими пальцами, - и склонная к
сотрудничеству биоэнергетическая система.
     С  этими  словами  Чип  оглядел  Мак-Кейда, как повар, выбирающий кусок
говядины.
     Сэм  вздохнул.  От  смердюка  до биоэнергетической системы, и все это в
один  день! Вот уж действительно, если везет, то по мелочи, а если не везет,
то во всем.

                                     17

     По  сравнению  с другими рынками рабов этот был не так уж плох. С одной
стороны,  здесь  поддерживали  довольно  высокий уровень чистоты, с другой -
тут  никогда  не  били.  Это  диктовалось  не  скрытым  гуманизмом, а просто
нежеланием  портить товар. И, будучи частью выставленного на продажу товара,
Мак-Кейд это искренне одобрял.
     Сейчас  он  и  Чип  стояли  в  очереди,  которая  тянулась к небольшому
подиуму.  Из  центральной  тюрьмы  их сюда привезли по туннелю, связывающему
все фортификационные сооружения планеты-крепости.
     Как  и все остальные, они были голыми - с них сорвали даже лохмотья - и
открытыми  всему  миру.  Сэму это напомнило его путь по коридорам Моларии, и
он  решил  держаться  той  же тактики, заставив себя стоять прямо и смотреть
людям в глаза.
     Все  было  окрашено  в  режущий  глаз  белый  цвет.  Белые стены, белый
потолок и белый пол.
     Сначала  такое  цветовое  решение казалось Мак-Кейду странным, но потом
он  понял,  что на белом фоне покупателям удобнее рассматривать выставленный
на  продажу  товар,  особенно  тем, кто привык к более яркому освещению, чем
обычное земное. По-видимому, в публике были и такие.
     Но  никакого  количества  белой  краски не хватит, чтобы скрыть ужасное
назначение  этого  места,  острый  запах  пота  рабов  или страх, выделяемый
каждой  порой  их  кожи  и  пропитывающий  воздух  рынка. Это было то гадкое
место,  где  мыслящие  существа  продавались  и  покупались  как кусок мяса;
место, которое сострадание покинуло давным-давно.
     Перед  подиумом расположились амфитеатром кресла для посетителей. Места
были   уже  наполовину  заполнены,  и  поток  потенциальных  покупателей  не
иссякал.   Мак-Кейд   еще   никогда   не   видел   столь  пестрого  собрания
представителей разных рас.
     Больше  всего  здесь  было  людей,  как обычно, довольно много зордов и
даже  один-другой  лакорец.  Это  не  вызывало  удивления: ведь все три расы
принимали участие в работорговле.
     Но  здесь  еще  присутствовало  значительное  количество представителей
экзотических  видов  разумных  существ,  однако трудно было сказать, как они
выглядят  и  кто  они  из-за  их  костюмов  автономного  жизнеобеспечения  с
атмосферой и давлением своей планеты.
     Ту,  чье  лицо Мак-Кейд хотел здесь увидеть, но не видел, звали Реба. В
соответствии  с  планом  она  должна была совершить посадку, прийти на рынок
рабов,  купить Мак-Кейда и затем освободить его. При разработке они исходили
из  того,  что  Реба  пользуется  в  глазах пиратов завидной репутацией и ей
такая  покупка вполне по силам. Но места были уже все заняты, а Ребы не было
видно.
     Чип словно читал его мысли.
     - И где твой друг? - спросил он.
     Сэм нахмурился.
     - Откуда мне знать, черт побери! Надеюсь, она вот-вот появится.
     Чип  с  грустью  покачал  головой.  Его  голос  был  печальным,  словно
Мак-Кейд ввел его в заблуждение:
     - Смотри,  Сэм,  правде в глаза: она подвела тебя - убила твоего друга,
забрала  корабль  и  продала  его.  Не  надо было тебя слушать. А теперь уже
невозможно применить мой план.
     Ранее  Мак-Кейд  изложил Чипу немного подправленную версию того, как он
оказался  здесь.  Хотя  он  упомянул  двух  друзей,  он  опустил,  что Ним -
гуманоид, а Реба - как бы играет роль пирата.
     Вместо  этого он уверил Чипа, что ему нужно вернуть кое-что, украденное
у  него  пиратами, и что помощь Чипа крайне желательна. Мак-Кейд обещал Чипу
вывезти его с планеты Скала.
     Согласившись  с  планом  Мак-Кейда,  Чип поставил крест на своем плане.
Это  было  вполне  естественно,  поскольку  последний  для  своей реализации
требовал,  чтобы  биоэнергетическая  система,  то  бишь  Мак-Кейд, вывела из
строя   несколько  охранников,  пока  Чип  взламывает  компьютерную  систему
Братства.
     Чип  клялся,  что,  получив  доступ  к  компьютерам Братства, он, внеся
соответствующую  корректировку в записи, сможет их освободить. Единственное,
что он не мог решить, - это как потом покинуть планету.
     Мак-Кейд  считал,  что  план  этого  недомерка  далек от совершенства и
наиболее   вероятным   его  результатом  будут  несколько  незапланированных
трупов. Скорее всего и он, Сэм, окажется среди погибших.
     Но   вместе  с  тем  очень  неплохо  иметь  под  рукой  специалиста  по
компьютерам,  конечно, при условии, что они сумеют выпутаться из сложившейся
ситуации.  Что  может  в  большей  степени  облегчить  поиск Фиала Слез, чем
несанкционированное знакомство с файлами Братства?
     Однако  сейчас  все зависело от Ребы. Если она освободит его, он сможет
освободить  и  Чипа.  Почему  она  предала  его?  Потому ли, что испугалась,
потому  ли,  что  лгала с самого начала? В любом случае для нее не составило
бы  труда  убить ничего не подозревающего Нима и отправиться по своей кривой
дорожке.   И  при  этом  Мак-Кейд  совершенно  бессилен  что-либо  изменить.
Особенно  если  его  ждет  сбор уайрла глубоко в джунглях какой-нибудь Богом
забытой планеты.
     Печальные мысли Сэма были прерваны низким баритоном аукциониста:
     - Прошу  всех  занять  свои  места,  аукцион начинается через несколько
секунд!
     Послышался  шорох,  с которым последние посетители занимали свои места,
затем   гудение   сервомоторов,  приспосабливающих  сиденья  к  особенностям
строения  тела тех, кто сидел на них, а потом был слышен только приглушенный
шум тихой беседы покупателей между собой.
     Мак-Кейд  знал,  что  многие  будут  участвовать в аукционе посредством
кабельной  сети  головидения  и  назначать свою цену, используя компьютерные
терминалы.  Эта  мысль  ободрила его. Может быть, еще не все потеряно, может
быть,    Реба    будет    участвовать   в   аукционе,   используя   средства
телекоммуникации.
     Сэму  вспомнилось,  как  это  обычно выглядело. Тысячи мыслящих существ
самых  разных рас собирались под огромным куполом с башней, господствующей в
его  центре, и с бесчисленными терминалами, с помощью которых осуществлялась
купля-продажа  украденного  товара.  Товара  настолько  дешевого, что жертвы
грабежа  часто  предпочитали  выкупать  свои  вещи  у пиратов, чем возмещать
убытки из других источников.
     Да,  Реба  могла  быть  где-нибудь под этим куполом, она и оттуда могла
выкупить  его  из  неволи,  но в глубине души Мак-Кейд знал, что это не так.
Если  бы  у  нее было такое намерение, она пришла бы сюда и купила его прямо
на аукционе.
     Сэм  в последний раз оглядел публику, моля Бога в надежде увидеть среди
посетителей   хорошенькое   личико   Ребы.   Не   судьба!  Он  видел  только
сосредоточенные лица и оценивающие глаза.
     - Приветствую   вас   от   имени   Братства!  -  торжественно  произнес
аукционист.
     Это  был  высокий  стройный  мужчина  с  гладко  зачесанными волосами и
тонкой  ниточкой  усов.  Ему  нравилось находиться в центре внимания, и свои
обязанности он исполнял с оттенком артистизма.
     - Сегодня  мы предлагаем вашему вниманию ряд превосходных гуманоидов, -
бодро  продолжал  аукционист,  -  и  я надеюсь, что вы найдете здесь то, что
отвечает  вашим  конкретным  запросам, а поскольку мы все знаем, что время -
деньги, давайте начнем!
     Двое  похожих  на  автоматы  полицейских  вытолкнули  на подиум первого
мужчину.  Он  был  среднего  возраста,  с несколько избыточным весом, и было
видно, что он вот-вот разрыдается.
     - Прекрасный   экземпляр!   -   похвалил   его  аукционист.  -  Немного
физической  нагрузки  и  времени сделают из Вэ-Эм семьдесят восемь девяносто
шесть А превосходного рабочего на плантациях.
     Аукционист взглянул на свой компьютер и добавил:
     - Профессиональные  навыки  включают  в себя умение работать с простыми
машинами,  познания в области высшей математики, и - как вам это понравится?
-   он   играет   на   скрипке!   Кто-нибудь  здесь  набирает  музыкантов  в
симфонический оркестр? Если так, то это для вас!
     Раздался  дружный  смех  и самые разные звуки со стороны представителей
других рас.
     Торги  начались  с  довольно  низкой  отметки, и, несмотря на отчаянные
попытки  аукциониста  поднять  цену  на этого мужчину, она не поднялась выше
346 кредитов.
     Выражение  лица  несчастного  объекта  торговли стало совсем отчаянным,
когда   его   подвели  к  покупателю,  и  женщина-зорд  уставилась  на  него
единственным глазом, разглядывая свое новое приобретение.
     Он  был  первым,  но  такая же участь ждала остальных. Кто-то суетился,
плакал  или взывал о помощи, но большинство были внешне спокойны, пряча свои
мысли  и  чувства  под  личиной  напускного  безразличия.  Торги  кончались,
владельцы   уводили   своих  новых  рабов,  очередь  делала  шаг  вперед,  и
полицейский выталкивал кого-то еще в центр подиума.
     И  вот  подошло  время  Мак-Кейда.  Он оглядел публику в последний раз.
Может  быть,  Реба  прошла  сюда  не  замеченной  им, может, он проглядел ее
раньше;  может быть, все будет хорошо. Но не судьба! Как ни старался Сэм, он
нигде не видел Ребы, когда его выводили на торги.
     Полицейский  толкнул  Мак-Кейда  вперед,  и  аукционист постучал по его
плечу серебряной указкой.
     - Предлагаю  вашему  вниманию  весьма неплохого рабочего для плантаций.
Он,  как  видите, в хорошей форме, достаточно молод, чтобы выжить во вредной
окружающей  среде,  и  здоров,  как  бык. У него нет особых профессиональных
навыков,  о  которых  здесь  стоит  говорить, но нужно ли особое мастерство,
чтобы орудовать лопатой?
     Публика,  оценив  его  слова, засмеялась, и аукционист отвесил короткий
поклон.
     - Прошу назначить стартовую цену!
     Суровый мужчина в черном кожаном костюме предложил:
     - Триста!
     - Триста пятьдесят!
     Эти  слова  произнесло  создание,  полностью  скрытое гермокостюмом и с
четырьмя  руками.  Мак-Кейд  попытался  вспомнить,  какая  раса имеет четыре
руки, но не смог.
     - Четыреста!  -  сказал  человек  в  коже.  Чувствовалось,  что его уже
раздражает эта игра на повышение.
     - Четыреста пятьдесят!
     Голос  создания, усиленный динамиками его костюма, звучал как из пустой
металлической бочки.
     Сэм  чувствовал,  как  у  него сосет под ложечкой, и очень хотел, чтобы
победил  человек в кожаном костюме. Было что-то зловещее в этом четырехруком
существе.  Его  черный  гермокостюм  имел  бульбообразное  утолщение в своей
средней  части,  как если бы там размещалось тело гигантского паука; но хуже
всего  то,  что  нельзя  было  видеть его голову. Там, где у людей находятся
глаза,  его  шлем  закрывала  лента полимерного поляроида, впрочем, она была
обмотана  вокруг  всего  шлема  существа.  У него что, глаза на затылке? Кто
знает!
     Нет,  Мак-Кейд  не  был  подвержен  ксенофобии, но от вида этой твари у
него  волосы  вставали дыбом. Оглядевшись, он увидел, что и другие чувствуют
то  же  самое.  Никто  не хотел смотреть на это прямо, как будто боясь того,
что они могут увидеть. Даже аукционист глядел скорее поверх, чем на это.
     Все  это  было  достаточно ужасно. Но еще страшнее то, что никто не мог
понять,  чем  руководствовалось  существо,  участвуя в аукционе. Ведь оно не
дышит  кислородом,  что  же  оно  будет  делать  с  рабами-людьми? Множество
возможностей  пронеслось  в  голове  Мак-Кейда,  и  ни одна не сулила ничего
хорошего.
     - Пятьсот.
     Мужчина  сказал это без всякого энтузиазма. На основании ставок торгов,
прошедших  перед  данными, Мак-Кейд понял, что это - предел, выше его уже не
оценят.
     - Шестьсот,  -  совершенно спокойно сказало существо, а затем добавило:
- И еще пятьсот за каждого из трех следующих!
     Чип,  пребывающий в каком-то оцепенении, ожил и с тревогой посмотрел на
существо.
     - Какого черта?.. - начал было он.
     - Я  пас,  -  сказал  мужчина  в  коже.  -  Они  все  ваши!  И он сел с
выражением крайнего отвращения.
     Мак-Кейд   со   страшной   тревогой   глядел,   как  аукционист  кивком
подтвердил, что понял мужчину, и крикнул:
     - Продано  раз!  Продано  два!  Продано,  продано, продано! Поздравляю,
друг,   -   сказал   он  затем  существу.  -  Вы  получили  отличную  группу
человеческих  существ!  Платите  деньги  в  кассу  и  забирайте  товар.  Bon
appetit* [Приятного аппетита (фр.).]!
     Раздался  нервный  смех,  когда  существо неуклюже протопало к окошечку
кассы,  расплатилось  за рабов и стало смотреть, как полицейские приковывают
их кандалы к отрезку стальной цепи.
     Первым  стоял  Мак-Кейд,  за  ним  Чип,  а  после него еще двое мужчин,
выставленных  сегодня на продажу. Один из них был большим чернокожим, другой
белым  нормального  сложения,  и  оба старались не смотреть на четырехрукого
инопланетянина.
     Как  только все его рабы были надежно прикреплены к цепи, инопланетянин
одной из своих четырех рук указал на дверь.
     - Вперед! - скомандовал он.
     - Благодарю  покорно, - прошептал Чип, когда они, поминутно спотыкаясь,
тронулись  в  путь.  -  Я  не  просто  раб,  я раб у какого-то инопланетного
страшилища. Боже, что оно с нами сделает!..
     - Я надеюсь, оно заставит тебя заткнуться, - проворчал Сэм.
     Явно  обиженный  Чип  поджал  губы  и сделал вид, что Мак-Кейд для него
больше не существует.
     Выйдя  из  здания  рынка,  они  пошли тесной группой за своим хозяином.
Рабы  были  привычным зрелищем на Скале и не привлекали особого внимания, но
четырехрукие  гуманоиды  -  это что-то новенькое; даже полицейские старались
уйти с их пути.
     Путь  был недолог. Они прошли совсем немного, и инопланетянин свернул в
одну  из  самых  малопочтенных гостиниц на планете. Здесь произошла долгая и
шумная  беседа  между  гуманоидом  и хозяином гостиницы, которая закончилась
мельканием кредитов, переходящих из рук в руки.
     Рабов завели в маленькую комнату. Гуманоид указал на Мак-Кейда:
     - Ты! Пойдешь со мной. Остальные ждут здесь. Пища скоро будет.
     В Мак-Кейде все восстало против такого приказа. Почему именно он?
     Но  в  одной  из  четырех  одетых  в  перчатки  рук  инопланетянина уже
появился нейрохлыст, так что у Сэма не было особого выбора.
     Существо  сняло  кандалы  с  оставшихся,  вывело  Мак-Кейда в коридор и
заперло  за  собой  дверь.  То, что здесь такое было возможно, говорило, что
это место уже использовалось по подобному назначению.
     - Пошли!
     Сказав  это, гуманоид затопал по коридору, нисколько не сомневаясь, что
Мак-Кейд последует за ним.
     Сэм  в  свою  очередь думал, не убежать ли ему, но в кандалах далеко не
убежишь,  и  он  решил  повиноваться.  Быть  может,  позже он сумеет осилить
четырехрукого и действовать по своему усмотрению.
     А  тот  остановился  перед какой-то другой дверью. Она открылась от его
прикосновения.
     - Входи! - коротко бросил он.
     Мак-Кейд  осторожно  вошел, не представляя, что может ждать его внутри.
Ему  не  следовало  беспокоиться. Эта комната - плохая копия предыдущей. Сэм
услышал,  как  за  ним  закрылась дверь, и, повернувшись, увидел невероятное
зрелище.
     Используя  две  руки  из  четырех,  гуманоид отвинчивал свой шлем. Что,
черт  возьми,  происходит?  Он  что,  хочет  совершить самоубийство прямо на
глазах Мак-Кейда?
     Шлем  со  скрипом  повернулся,  и  Мак-Кейд  невольно  отпрянул, ожидая
выброса какой-нибудь ядовитой атмосферы.
     Этого  не  произошло.  Вместо этого те же руки подняли шлем, и Мак-Кейд
увидел улыбку на лице Нима.
     - Не  стой  столбом, Сэм, дай одеяло! - взмолился он. - Здесь холоднее,
чем на кончике хвоста рудокопа, замерзающего на астероиде!

                                     18

     Компьютерная  консоль  была  первого  класса,  как и все остальное в их
номере  люкс.  Разминая пальцы, Чип хрустнул суставами и сел перед консолью.
С  улыбкой  до  ушей он включил первый экран и вошел в систему. Для него это
были  электронные  джунгли,  в  которых  он,  опытный исследователь, избегая
опасности, настойчиво подбирался к спрятанному сокровищу.
     Мак-Кейд  проверил,  хорошо  ли  закрыта дверь, и уселся напротив Нима.
Пневматика  глубокого  кресла мягко зашипела, приспосабливаясь к изгибам его
тела,  скрытые  излучатели  послали  мягкое тепло. Мак-Кейд извлек сигару из
ближайшего увлажнителя и раскурил ее. Выпустив облако дыма, он спросил:
     - Сколько же ты платишь в сутки за этот номер люкс?
     Ним пожал плечами и, усилив приток тепла от своего кресла, ответил:
     - Как  говорите вы, люди, чтоб я знал! Я и не спрашивал, поскольку я не
собираюсь платить.
     "Неоплата  счетов.  Еще одно нарушение занесено в растущий список наших
преступлений,  -  подумал  про  себя Мак-Кейд. - Ну а почему бы и нет? Одним
преступлением  больше,  одним  меньше - какое это может иметь значение, если
ты уже нарушил все законы, не совершив разве что убийства".
     - Тогда,  -  сказал Мак-Кейд, обводя сигарой стены комнаты, - не откажи
в любезности, объясни, как мы вообще оказались здесь?
     Кончик  хвоста  Нима  поднялся над воротником его одеяния и закачался в
знак согласия.
     - Случилось  так,  что  твой  отлет  со  Спина  вызвал  цепь неприятных
событий.  Если  ты  помнишь,  я  должен был следить за мониторами корабля на
случай  опасности.  Поэтому  я  и  сидел перед экраном, когда пираты провели
тебя  на  борт  своего  корабля.  "Пока все идет нормально, - сказал я себе,
когда вы взлетели. - Сэм на пути к цели".
     Вскоре  после этого из купола вышла Реба, и я открыл главный люк, чтобы
впустить  ее.  -  Ильроннианец  грустно  покачал  головой.  -  Было  ошибкой
доверять ей, Сэм. Тебе надо было оставить ее на Иманте.
     - В  самом  деле? - сухо спросил Мак-Кейд. - Не Тиб ли послал ее вместе
со мной? Да и тебя тоже?
     - Прочь  подробности! - высокопарно ответил Ним. - Дело в том, что твоя
вероломная женщина направила на меня бластер и заставила покинуть корабль!
     Сэм изогнул бровь дугой.
     - Ты хорошо выглядишь для трупа! - недоверчиво бросил он.
     - Женщина  позволила  мне  взять  респиратор с патронами регенерации, -
сказал  Ним,  - но это была ее единственная любезность. Как только я покинул
корабль, она сразу же взлетела.
     Мак-Кейд   пережил  минуту  глубокой  печали.  Он  очень  привязался  к
маленькому  кораблю  и очень не хотел терять его. Но корабль есть корабль, и
не  так уж он важен по сравнению с общим положением вещей. Во всяком случае,
так он сказал себе. Это не очень помогло.
     - И что потом? - снова спросил Сэм.
     - Я  остался  там,  -  ответил  Ним, придав своему голосу драматический
тон,   -   брошенный  в  неизвестное  море  чуждой  мне  культуры,  лишенный
какого-либо убежища и уязвимый для любого агрессора!
     - Пожалуйста,  -  попросил  Мак-Кейд,  - избавь меня от душераздирающих
подробностей!  Так или иначе, ты выбрался со Спина, в противном случае ты бы
здесь, не сидел.
     - Да,   -  без  лишней  скромности  признался  Ним.  -  Используя  свои
необычайные   силу   воли   и  находчивость,  я  нашел  выход  из  ужасного,
бедственного  положения,  в  котором  ты  меня  оставил. Ты помнишь, там был
небольшой буксир?
     Мак-Кейд  восстановил в памяти свою посадку на Спин. Кроме них, в порту
находились сторожевик, грузовоз и - да-да - небольшой буксир.
     - Ну и что же? - спросил он.
     - Я  его  украл,  -  гордо  сказал  Ним.  - Я ждал в тени рядом с люком
буксира,  пока  не  подойдет  его  команда.  Время  шло, и с каждой секундой
необходимый мне драгоценный запас кислорода таял все быстрее и быстрее.
     - Пожалуйста,  без  мелодрам!  -  застонал Сэм. Ним оставил его просьбу
без внимания.
     - Затем,  когда  в  моем  приспособлении  для дыхания почти не осталось
живительного  кислорода,  я  увидел  их. Двое шли к буксиру. Хотя дышать мне
было  практически  нечем,  но  я подождал, пока первый откроет замок, прежде
чем  я  ударил второго по голове. Потребовалось два удара, потому что первый
удар  попал  в  передний  край  его  дыхательного приспособления и не достиг
цели.
     Услышав  шум,  первый  повернулся  и бросился на помощь второму. Таковы
были  мои  напор  и стремительность, что я сумел вывести из строя и второго.
Затем  я оттащил их обоих от репеллеров корабля, вошел в корабль и стартовал
со Спина.
     Мак-Кейд  испытывал  противоречивые  чувства.  Вряд  ли  что может быть
хуже,  когда  у тебя из-под носа уводят твой корабль, разве что сама смерть,
а  на  такой  всеми забытой планете, как Спин, подобная ситуация была полной
катастрофой.
     С  другой  стороны,  он  не  мог  не  восхититься находчивостью Нима, и
особенно   потому,   что   ильроннианец  по  меркам  людей  приравнивался  к
университетскому профессору.
     - Ним, я потрясен! - сказал охотник за головами. - Отличная работа!
     - Спасибо,  Сэм,  кажется,  я и сам горжусь сделанным. Как ты знаешь, я
далеко  не  специалист  по  космическим  полетам,  но  буксир был оборудован
автоматическими  системами,  и с учетом опыта, полученного мною на "Пегасе",
выход в космос мне не доставил особенных трудностей.
     - И потом?
     Тут хвост Нима выразил сомнение.
     - Потом  я  не знал, что делать, - признался ильроннианец, - я проверил
корабельный  компьютер  и  нашел в нем координаты Скалы, но от тебя мне было
известно,  что  я не смогу пройти сквозь их систему обороны. Стыдно сказать,
но  я  собирался  лететь  домой, поджав хвост, - кстати, непонятно, откуда у
вас, у людей, такое выражение, - когда наткнулся на ответ.
     Когда  я  ввел  новый  курс  в  бортовой  компьютер,  он  спросил меня,
действительно  ли  я  хочу  ввести  новые  координаты  или буду использовать
заданные  ему  ранее. Любопытства ради я спросил, что это за координаты. И я
не мог поверить своим глазам, когда они появились на экране.
     - Следующим местом назначения была Скала? - догадался Мак-Кейд.
     - Не  будь глупцом, - огрызнулся Ним. - Да, мне повезло, но не до такой
же  степени!  Нет,  следующим  пунктом  было Скопление Асода... - Ним сделал
эффектную  паузу,  - чтобы отбуксировать оттуда поврежденную баржу-рудовоз -
угадай куда?
     - На Скалу, - ответил Сэм, выпустив длинную тонкую струйку дыма.
     Хвост Нима печально поник.
     - Ты угадал!
     - Весьма  сожалею,  - сказал Мак-Кейд без всякого сочувствия. - Значит,
ты отправился в Скопление Асода. А затем?
     - Затем  все  было  довольно  просто,  - нехотя признался ильроннианец.
-Благодаря  автоматике  корабля  я  смог помочь двум другим буксирам вывести
баржу  с орбиты. Мы сцепили все четыре корабля вместе и совершили синхронный
гиперпространственный прыжок.
     Мак-Кейд  вздрогнул  от  этих  слов.  Это  было  возможно, но чертовски
опасно.   Один   просчет,  малейшее  фазовое  несогласование  работы  одного
двигателя  с другим - и все четыре корабля потеряны. Что с ними происходит -
взрыв?  Вечное  скитание  в  гиперпространстве?  Никто  точно  не  знал, и у
Мак-Кейда никогда не было желания выяснить это.
     - Так   что,   -   деловито   продолжал   Ним,  -  когда  мы  вышли  из
гиперпространства,  беспокоиться  было не о чем. Пираты нас уже ждали, и они
провели  нас  сквозь  боевые платформы. Затем мы вывели баржу на назначенную
орбиту, сделали посадку для дозаправки и разошлись по своим делам.
     К  этому  времени  я  твердо  решил  заменить  Ребу  и  обеспечить тебе
свободу.  Конечно,  мне  нужно  было скрыть принадлежность к своей расе, и я
без  особого  труда  разрезал  три  скафандра с буксира и сотворил какого-то
экзотического  пришельца. Я подумал, что дополнительные руки будут выглядеть
особенно эффектно, не так ли?
     - Великолепное  дополнение,  - сухо сказал Мак-Кейд и погасил сигару. -
Я обязан тебе, Ним. Очень обязан.
     - Да,  раб,  ты  у  меня в долгу! - ответил Ним с широкой усмешкой. - И
когда  я  буду  в  следующий  раз  покупать  рабов, напомни мне заботиться о
качестве, а не о количестве.
     - Но  как  тебе  удалось  достать  деньги,  чтобы  заплатить  за нас? -
спросил Мак-Кейд. - И почему ты купил четверых вместо одного?
     Ним вполне по-человечески пожал плечами.
     - Мне  нужно  было  чем-то  развлечься  во время гиперпространственного
прыжка  со  Скопления  Асода на Скалу. Вот я и занялся взламыванием сейфа на
буксире.  Когда  он  был  открыт, я обнаружил внутри толстую пачку кредитов.
Вот тебе и весь ответ.
     Попав  на  Скалу,  я надел свой маскировочный костюм, взял такси до той
гостиницы,  в  которой двое других моих рабов до сих пор сидят под замком, и
дождался   аукциона.   Через   сутки  он  начался,  и,  чтобы  не  выглядеть
заинтересованным  в каком-то конкретном одном человеке, я купил четверых. Об
остальном, как говорят у вас, ты в курсе.
     - Дешевка!  - Голос принадлежал Чипу. - У них славная система, не стану
отрицать,  но  не  настолько  славная,  чтобы  противостоять старине Чипу! Я
обошел  их  преграды,  победил  их  ловушки  и  обманул  их  слежение. Через
несколько  мгновений  у  тебя  будет  распечатка  всей добычи, похищенной из
ильроннианского  пространства  в  течение  стандартной недели, начиная с той
даты,  которую  ты  дал  мне. Включая описание, оценочную стоимость и данные
нового  владельца.  Нам  остается  только  стащить  этот  Фиал  и  сверкнуть
задницей!
     - Прекрасно! - воскликнул Мак-Кейд, вскочив с кресла. - Чип, ты гений!
     Но  тут  раздался  небольшой  взрыв,  сопровождаемый звуком, похожим на
громкий  треск,  и  дверь,  запертая  на  три  замка,  отлетела  в  сторону.
Небольшой отряд полиции рассыпался по комнате.
     Они  ничего не говорили, в этом не было нужды. Их оружие выглядело куда
как убедительно. Мак-Кейд, Чип и Ним замерли без дополнительного приказа.
     Дым  клубился, скручивался в кольца и влетал в ближайшее вентиляционное
отверстие. В комнату вошла Реба и улыбнулась, говоря:
     - Здорово,  Сэм!  Приветствую,  Ним! Я никак не могла не отреагировать,
подслушав   последнее   сообщение   с   помощью  "жучка",  установленного  в
вентиляции.  У  Чипа  много талантов помимо того, что он просто компьютерный
гений...
     Мак-Кейд наградил того испепеляющим взглядом.
     Маленький человек, как бы извиняясь, развел руками и сказал:
     - У-уф-ф!

                                     19

     - Сэм  Мак-Кейд, позволь представить тебе сестру Урилло. Сестра Урилло,
перед вами Сэм Мак-Кейд.
     Сестра  Урилло  была  киборгом, хотя и красивым, но все же киборгом. Но
она  не  всегда  была такой. Во время набега на планету Мир Карсона зенитная
ракета     перехитрила     системы     радиомаскировки    ее    всевысотного
штурмовика-истребителя  и  ударила  ему  в  короткое,  тупое  крыло.  Спустя
несколько мгновений машина разбилась.
     Второй  пилот  вытащил  ее  из  горящих обломков, но она получила такие
множественные   ранения,  что  жизнь  едва  теплилась  в  ней,  несмотря  на
неожиданно крайне своевременное появление летучей эвакуационной команды.
     Один  доктор  за  другим  утверждал:  она  должна  почитать  за счастье
возможность   прожить  оставшуюся  жизнь  в  виде  кучки  мыслящей  материи,
погруженной  в  бак  с  питательным  раствором,  поставленный  где-нибудь на
задворках госпиталя.
     Но   Урилло   не  хотела  сдаваться.  Она  сказала  "Да!"  бесчисленным
операциям; она сказала "Да!" экспериментальной бионике и невыносимой боли.
     И  наконец,  когда  все  ткани,  узлы и нити, составляющие ее организм,
были  сплетены  в  единое  целое,  она сделала еще один шаг, решив не просто
принять,  но  и  полюбить  свое  новое тело. Тогда как многие в ее положении
старались  бы  скрыть биомеханические протезы, сестра Урилло выставляла свои
напоказ, видя в них украшения, подчеркивающие ее красоту.
     У  нее  были  ярко-карие глаза и красивое лицо. Оно почти не пострадало
при  катастрофе  - небольшим исключение были левый висок и щека, где гладкая
смуглая  кожа  уступала  место  золотистому  металлу. Этот металл в точности
повторял  соответствующую  другую  сторону  лица.  На  нем  был выгравирован
причудливый  орнамент,  казалось,  что  он  течет,  переливается,  и  из его
глубины  вырастает рубин, украшающий ее левую щеку. В нем горело алое пламя,
отбрасывая блики при каждом движении Урилло.
     Плечи  из  сияющего хрома плавно переходили в золотистые руки и пальцы.
Вырез  красного  платья  демонстрировал  большую  часть ее уцелевшей груди и
открывал   металлического   близнеца  последней.  Металлическая  грудь  была
изумительно совершенной формы, и еще один рубин служил соском для нее.
     Ниже  платье облегало красивые ноги, одну смуглую и одну хромированную.
Они по очереди выглядывали из разрезов, сделанных специально для этой цели.
     Обстановка  кабинета-квартиры  служила  эффектным  дополнением к облику
сестры  Урилло. Стол со стеклянной столешницей, оснащенный самыми последними
достижениями  высоких  технологий,  находился  в строгой гармонии с металлом
биопротезов,  в  то время как остальная мебель была теплых светло-коричневых
тонов почти того же оттенка, что и смуглая кожа.
     Мак-Кейд   заметил,  что  Урилло  обладает  живым  и  звонким  голосом,
вживленный синтезатор речи искажал его совсем немного.
     - Приветствую,  Сэм  Мак-Кейд!  Хотя  мы  и  не  встречались, но я была
здесь,  когда  ты  прошлый  раз покидал Скалу. Это было грандиозное и весьма
разорительное зрелище.
     Несмотря  на  то  что рука ее была металлической, покрытой тонким слоем
золотистой  синтетической  кожи, Мак-Кейд обнаружил, что она была теплой при
прикосновении.  Неужели  в  синтетической  коже  есть  еще  и нагревательные
элементы?
     Он криво улыбнулся.
     - Мои  извинения,  сестра  Урилло! Знай я, что здесь присутствует такая
красивая женщина, я бы непременно зашел, чтобы представиться.
     - Твое  счастье, что ты этого не сделал! - со смехом ответила Урилло. -
Мне бы пришлось оторвать тебе голову.
     Она повернулась к Ребе.
     - Он несносен, но вместе с тем и храбр. Ты мне этого не говорила.
     Реба перевела взгляд с сестры Урилло на Мак-Кейда и пожала плечами.
     - Сэм  полон  сюрпризов,  -  сказала  она.  -  Чего  стоит  только  его
превращение из раба в компьютерного вора. Было ошибкой его недооценивать.
     - Рада,  что  ты  это  признаешь,  -  сказала  Урилло, подходя к своему
столу.  -  Немного  скромности не повредит. Пожалуйста, садись! Мак-Кейд, ты
можешь  закурить  свою  отвратительную  сигару,  если  хочешь...  хотя Реба,
возможно, будет против.
     - Да  пусть  его, - сказала Реба, выбрав, куда ей сесть, - я только что
сделала противораковую прививку.
     Это  предложение  встревожило Сэма, хотя он и не понимал почему. В силу
ли  того,  что  они  здесь - хозяева положения, или в силу того, что над ним
хотят   покуражиться,   но  как  бы  то  ни  было,  он  отказался  от  этого
предложения.
     - Благодарю  вас, дамы, - сказал Мак-Кейд, погрузившись в объятия очень
мягкого кресла, - но думаю, что я обойдусь.
     - Ну  если  так,  -  сказала  сестра  Урилло, и ее взгляд внезапно стал
очень  жестким,  -  давайте перейдем к делу. Теперь ты понимаешь, что Реба -
не  какая-то  там  дамочка,  попавшая  в  беду.  Все  свое  время, кроме тех
случаев,  когда  она  позволяет  себе  попасть  в  плен  во  время набега на
Иль-Ронн, она является одним из моих секретных агентов.
     Я  - член Совета управления Братства и отвечаю за безопасность планеты.
Поэтому, покинув Спин, Реба сразу же пришла ко мне.
     Сэм  вздохнул.  Да, это его большой промах. Не то чтобы он был беспечен
- просто недостаточно бдителен.
     - Я полагаю, Чип тоже работает на вас? - спросил он.
     Урилло утвердительно кивнула:
     - Да, Чип работает у нас по совместительству.
     - Тогда  зачем  вся  эта  суета?  -  удивился  Мак-Кейд. - Почему бы не
арестовать меня сразу же по прибытии на планету?
     Реба пожала плечами.
     - Мы  хотели  знать,  не  выйдешь  ли ты на связь с агентами Империи, -
пояснила  она.  - Нам известно, что на планете есть несколько ваших агентов,
но мы не знаем, кто они.
     - А  ты,  -  с  гримасой  добавила  сестра  Урилло,  -  и на самом деле
контактировал  с  агентом!  С  сумасшедшим  ильроннианцем,  сумевшим уйти со
Спина,  обойти наши охранные системы и выкупить тебя на аукционе. В то время
мы действительно потеряли твой след, и если бы не Чип, ты бы ушел от нас.
     Реба покачала головой и, осуждая себя, сказала:
     - Еще  одна  ошибка  с  моей стороны! Мне следовало убить Нима, но я не
смогла себя заставить.
     - Да,  тогда  это  было  ошибкой,  -  согласилась сестра Урилло, - но в
конечном счете она оказалась на редкость удачной ошибкой.
     - Кстати  о  Ниме.  Что  с  ним сейчас? - спросил Мак-Кейд. Он не видел
ильроннианца с тех пор, как полиция ворвалась в их номер.
     - С  твоим  другом  все  в  порядке,  - успокоила его Урилло, - поэтому
давай говорить о тебе.
     Она  подалась  вперед,  сидя  в своем кресле. Ее глаза сузились, и свет
заиграл на том рубине, что украшал ее щеку.
     - Мне  хотелось  бы убить тебя и рассеять твой прах над нашей сожженной
дотла  почвой. Если бы не история с дурацкой священной реликвией, я бы так и
сделала.  Но Реба сказала мне, что Иль-Ронн готов воевать из-за этой вещи, а
тогда  Скала  будет  объектом их первого удара. И хотя мы сможем сдержать на
какое-то  время  их  натиск,  мало  кто  уцелеет,  когда  противник разрушит
оборону,  а  какая-то  склянка  не  стоит того, чтобы из-за нее умирать. Это
твой  счастливый  день,  Мак-Кейд!  Вместо  того  чтобы стать удобрением, ты
будешь искать их реликвию и вернешь им ее.
     Мак-Кейд почувствовал, как у него все похолодело.
     - Найду?  - не поверил он своим ушам. - Но ведь она же у вас! Фиал Слез
похитили во время набега на одну из планет Иль-Ронна и доставили сюда.
     Сестра  Урилло  откинулась  назад  и  сцепила  свои  золотые пальцы. По
потолку заплясали блики от ее сверкающих запястий.
     - К  сожалению, это не так, - вздохнула она. - Да, похитили реликвию во
время набега, но сюда ее не привозили, и мы не знаем, где она.
     - Понимаешь, - добавила Реба, - набег был несанкционированным.
     - Это   значит,   что  набег  проводился  под  нашим  именем  и  нашими
кораблями,  но  не  мы санкционировали его, - пояснила Урилло. - Данный рейд
возглавлял Мустафа Понг, мой бывший коллега и отпетый мошенник.
     - Когда  меня  взяли  в  плен,  я как раз искала путь в логово Понга, -
сказала Реба. - Нам он нужен не меньше, чем Иль-Ронну.
     - Точно,  - согласилась Урилло, блеснув хромом, и она скрестила длинные
ноги.  -  Поэтому  я  хочу, чтобы вы двое не теряли времени и отправились на
его поиски.

                                     20

     Жестяной  город,  или  "Жестянка".  Это был совсем не город в привычном
смысле  этого  слова,  но имя очень подходило к нему. Во-первых, потому, что
он  весь  сделан  из  металла;  во-вторых,  он  представлял собой компактную
группу обитаемых строений, чем, собственно, и является любой город.
     Поэтому  что  же  странного  в  том,  что этот город вращался по орбите
вокруг  какой-то  планеты, оборудован гипердвигателями и был когда-то баржей
для перевозки руды? Для 10565 душ, живших в нем, Жестяной город был домом.
     "Пегас"  приближался,  и  Мак-Кейд  уменьшил яркость на главном экране.
"Жестянка"  блестела от света - в основном он шел от реклам, покрывавших всю
ее  оболочку.  Они вспыхивали бегущей строкой, сверкали и мигали, обещая все
что  угодно,  начиная  от  "Секса  Высшего  Класса!"  до  Клиники Клайда Для
Киборгов, приглашавшей: "Приезжайте и убеждайтесь!"
     Немного  света излучал сам Жестяной город. По мере вращения его корпуса
бесконечное  множество  солнечных  батарей  вспыхивало  на  солнце, создавая
целые  пояса  и  поля  света.  Кроме  того, вспыхивали и гасли навигационные
маяки  и  огни  сварки,  а  время  от  времени,  при  маневре кораблей возле
городских    причалов,    сопла   рулевых   двигателей   выбрасывали   языки
бело-голубого пламени.
     Мак-Кейд  никогда  раньше не был в этом городе, но, как и все, слышал о
нем.  Это  космическое  поселение было основано примерно семьдесят лет назад
группой   людей,  видевших  в  любой  власти  лишь  инструмент  насилия  над
личностью.  Они  полагали,  что  каждый  должен сам нести ответственность за
каждую  сторону своей жизни и это освободит его от обязательств по отношению
к  другим,  равно  как  и  наоборот.  В  силу  своей  философии они получили
название "Одиночки".
     Вначале  группа пыталась жить в соответствии со своим мировоззрением на
ряде  пограничных миров. Все шло хорошо до тех пор, пока не появлялись новые
поселенцы. После этого неизбежно возникал конфликт.
     Новые  поселенцы  хотели  вводить пожарные службы, полицейские силы или
другие  организации на службе общества, и, чтобы организовать и поддерживать
это, им нужно было правительство.
     Одиночки  возражали,  предлагая  вместо  этого частные предприятия. Они
считали,  что  каждый  волен решать, поддерживать ему ту или иную службу или
обходиться без нее.
     - Но  как  же  быть  с  нуждающимися?  -  спрашивали поселенцы. - Разве
моральный долг не обязывает нас помогать им?
     - Ни  в  коем  случае,  -  отвечали  Одиночки.  - Кроме очень немногих,
которые  занимают  деньги,  чтобы начать все заново, большинство нуждающихся
не  сумели  позаботиться  о  себе. Теперь они хотят, чтобы мы отвечали за их
жизнь  и защитили от последствий их собственной глупости. Это несправедливо.
Почему  ради  этого  мы  должны  поддерживать  правительство, которого мы не
хотим и которое нам не нужно?
     Нет  нужды  говорить,  что  остальные  поселенцы  решали по-своему. Они
формировали  правительство  без  участия  Одиночек,  создавали  общественные
службы  и  вводили  налоги.  Поэтому  Одиночкам  приходилось подчиняться или
уходить,  и  всякий  раз  они  уходили  -  улетали на другую планету, где им
приходилось начинать все сначала.
     Наконец  некоторые Одиночки устали от бесконечной борьбы и решили пойти
другим   путем.   Если  не  получается  иметь  свою  планету,  надо  создать
космическое  поселение,  достаточно  большое,  чтобы  вместить  их  всех, но
вместе  с  тем  слишком  маленькое,  чтобы  ему  быть под чьим-то контролем.
Поселение  также  должно  быть  мобильным,  чтобы  Одиночки  могли  покинуть
недружественное  окружение,  как  только  они  этого  захотят,  включая  все
пространство, обжитое людьми, если это будет необходимо.
     Детальное  изучение вопроса показало, что обычный корабль будет слишком
мал  для  них,  а  судно  необходимых  размеров, построенное по специальному
проекту,  станет  слишком  дорогим.  Как  ни  странно,  оптимальным решением
оказалась   баржа-рудовоз.   В   отличие   от  большинства  барж  эта  имела
собственные  двигатели  и к тому же была довольно новой. Она была выставлена
на  продажу, когда обладавшая ею компания вышла из бизнеса. Из-за необычного
размера  и  конструкции  судна  другие компании не прельстились возможностью
купить его.
     Но   эта   баржа   была   воплощенной   мечтой  Одиночек,  поэтому  они
организовали   корпорацию   и  купили  ее.  Согласно  их  философии,  каждый
участвовавший  в покупке баржи платил столько, сколько мог дать, и оплачивал
только  те услуги, которые хотел иметь; точно также каждый был волен во всех
остальных отношениях делать все, что ему угодно.
     Для  защиты  своей  вновь  обретенной  свободы  Одиночки ввели политику
строгого  нейтралитета  по отношению ко всем правительствам - как планетным,
так и галактическим - и благодаря этому случайно разбогатели.
     Во  все  времена  человеческой  цивилизации  существует необходимость в
нейтральной  территории.  В таком месте, где враги могут встречаться, деньги
- копиться, а тайны - храниться.
     Из-за  своего  фанатического стремления к независимости, возведенного в
абсолют  прагматизма,  и  возможности  избегать  неприятностей Одиночки были
идеальными  кандидатами  для  выполнения  такой  миссии. И они ее выполнили,
открыв банки, депозитарии и организовав широкий спектр смежных услуг.
     Одиночки  процветали,  и теперь многие захотели присоединиться к ним. И
хотя  сами  они оставались прагматиками, Одиночек не беспокоило, понимают ли
и  одобряют ли их жизненную философию вновь прибывающие - от них требовалось
только жить в соответствии с ней.
     Время  шло,  и  вскоре  в  космическом  поселении Одиночек стало тесно.
Тогда  было  решено  обзавестись  дополнительными  надстройками.  Увеличение
размеров  и  массы  корабля  никак не могли служить ограничением, потому что
"Жестянка"  и без того была слишком велика и тяжела, чтобы безопасно входить
в атмосферу планет.
     В  итоге баржа начала менять форму. С пристройкой дополнительных секций
и   куполов   ее  изначально  лаконичные  и  безупречные  контуры  приобрели
множество   всяких  выступов  и  наростов.  Два  корабля  сферической  формы
увенчали  собой  нос  и  корму  баржи,  придавая  ей  сходство  с гигантской
гантелью.  Затем  ее  корпус покрылся целым лесом датчиков и антенн, боевыми
платформами  и  похожими  на  плавники  радиаторами  охлаждения.  Тогда же и
появилось знаменитое ныне название "Жестяной город".
     Мягкий звон прервал мысли Мак-Кейда - это заработал видеофон.
     Сэм  ожидал  увидеть  человеческое  лицо,  но  вместо  этого  появилось
требование  уплатить  страховой  взнос  за  ожидаемые повреждения. И это был
весьма и весьма большой взнос за ожидаемые повреждения.
     Одиночки  не  вводили  никаких  ограничений  на  посещение  в  связи  с
политическими  взглядами  своих  гостей,  но  они  любыми  путями стремились
оградить  себя  от финансовых потерь. Ведь любой город, где права граждан не
ограничиваются  законом,  притягивает всяких нежелательных визитеров, и если
в  нем  нет  никакого  контроля  за  ними,  то  он обречен на скорую гибель.
Поэтому  здесь  от  каждого  вновь  прибывшего  требовалось  внести довольно
существенный   страховой  залог  перед  тем,  как  ему  позволят  произвести
посадку.
     Взносы  могли быть самыми разными. Одиночки принимали в залог наличные,
корабли,  членов семьи, специальное оборудование, органы тела - словом, все,
имеющее определенную стоимость.
     Мак-Кейд   набрал   на  компьютере  название  и  юридические  реквизиты
"Пегаса",  прижал к экрану ладонь, подтвердив напечатанное, и выругался, как
только  запись  погасла. Если он или кто-нибудь из его команды нанесет ущерб
либо   самой   "Жестянке",   либо   ее  постоянному  жителю,  "Пегас"  будет
конфискован.
     Ему  это  не  нравилось,  но,  как  говорила сестра Урилло, выбирать не
приходится.  Ее  источники  доложили,  что  в  течение последних месяцев они
видели  Мустафу  Понга  трижды  и  все  три раза в Жестяном городе, всегда в
компании  местного  бизнесмена Морриса Саппо. Все это время обитель Одиночек
вращалась  вокруг  планеты  Лексор, но нельзя было сказать, какую роль может
играть  это обстоятельство в отношениях Саппо и Понга. Очень может быть, что
никакой,  но  не  менее  вероятно,  что  и  решающую;  а поскольку никому не
известно,  когда  и  куда  Одиночки  могут  направить свою "Жестянку", время
терять  нельзя.  Если  Мак-Кейд  хочет  найти  Понга  или, при невозможности
этого,  хотя  бы  Саппо,  он должен посетить Жестяной город, а стало быть, и
внести залог.
     Пробравшись  сквозь  бесчисленное  множество кораблей, циркулирующих по
орбитам   вокруг  "Жестянки",  а  также  мимо  разного  космического  хлама,
Мак-Кейд ввел "Пегас" в освещенную пасть главного люка.
     Ангар  был  просто  необъятным,  под  него отвели один из самых больших
трюмов  баржи.  Самые разные корабли стояли ровными рядами справа и слева от
центральной  взлетно-посадочной  полосы.  Здесь  были потрепанные грузовозы,
стремительные  одноместные  разведчики,  богато отделанные космические яхты,
крепко  сбитые  буксиры,  а  также  несколько кораблей пиратов. Последнее не
вызывало  здесь  большого  удивления,  поскольку Жестяной город был одним из
немногих мест, отрытых для посещения представителями этого племени.
     Опустив  "Пегас"  на  отведенный  для  него  стапель, Мак-Кейд выключил
репеллеры и повернулся к своим компаньонам.
     - Добро  пожаловать  в  Жестяной  город  - капище бога денег и бельмо в
небе! - сказал он. - Желающие могут сойти.
     Ним  и  Реба  наверняка не были в восторге от такой перспективы, но они
разошлись  по  своим  каютам  и  появились спустя несколько минут, готовые к
выходу.
     Реба  была  одета  в  поношенный  комбинезон.  У  нее  под  левой рукой
покоился  бластер  в кобуре, а метательный нож торчал из-за голенища правого
сапога.
     Мак-Кейд  долго думал, взять с собой Нима или же оставить его на борту,
но,   вспомнив,   сколь   успешно  тот  действовал  на  Скале,  решил  взять
ильроннианца с собой.
     Ним  был  похож  на  страшный  призрак.  Черный  шлем, черное забрало и
длинный  черный  плащ,  скрывающий  хвост,  усиливали  это впечатление. Пара
бластеров  скрывалась  в  широких рукавах его плаща, грозный меч висел вдоль
спины,  и все это дополнялось множеством ножей, рассованных по всем карманам
и пазухам.
     Сэм  не  знал,  как  поведет  себя Ним, если дело дойдет до схватки, но
последний выглядел самим воплощением смерти, и одно это уже могло помочь.
     Спустя   несколько  минут  к  "Пегасу"  подошел  автоматический  челнок
внутригородской  транспортной  системы.  Плотно  прижав  свой  тамбур к люку
корабля,  он  пригласил  их  занять  места.  У челнока было что-то сломано в
системе воспроизведения речи, и он глотал каждое третье-четвертое слово:
     - Добро  пожаловать  в  Жестяной...  Надеемся, что вы... довольны своим
пребыванием...  Вы  можете...  наличными  или  мы... будем очень рады... вам
связь...   доверительных   началах   обеспечивается...   залоговым  взносом.
Пожалуйста...  плата...  ладонь  на  экран  монетоприемника... вы желаете...
кредит.
     Мак-Кейд  прижал ладонь к экрану и мысленно поблагодарил Свонсон-Пирса,
снабдившего  его  толстой  пачкой  денег  на  расходы.  Если поездка на этом
челноке стоит 50 кредитов с каждого, то сколько же стоит номер в отеле?
     Перед  тем  как направиться к главному входу, челнок останавливался еще
два  раза, подбирая других пассажиров. Кроме птицеподобного финтийца и очень
богатого,  судя  по всему, целлита, остальные в челноке относились к разряду
гуманоидов.
     Целлит  был  одет  в  богато  отделанную  пижаму. Она мягко шуршала при
каждом  движении  его  коренастого  тела  и испускала пряный запах. На своей
округлой  голове  целлит носил шапочку из той же материи, что и пижама, и за
неимением носа дышал через очерченный тонкими губами рот.
     Как  только  этот  инопланетянин  вошел  в челнок, его глаза на длинных
тонких  стеблях  заметались  то  в  одну  сторону,  то  в  другую, оглядывая
попутчиков  с  беззлобным  любопытством  ребенка.  Но  тут в поле его зрения
попался Ним, и целлит сразу же отвернулся к окну.
     Мак-Кейд усмехнулся. Новое одеяние Нима обеспечивало желаемый эффект.
     Челнок  подвел  и  прижал  свой  тамбур к люку главного входа, выпустил
своих  пассажиров  и  так  же  бессвязно  пригласил  ожидающих  на  посадку.
Большинство  убывающих  было  в сильном подпитии, они едва могли забраться в
челнок, хватаясь за поручни или опираясь на руки своих товарищей.
     Реба усмехнулась:
     - По сравнению с этим местом Спин выглядит воскресной школой!
     Ей пришлось кричать, чтобы Сэм услышал ее.
     Мак-Кейд  кивнул  и  двинулся по широкому коридору, ведущему от шлюза к
светящимся впереди огням.
     - Расчищай нам дорогу, Ним! Мы пойдем следом.
     - Пара  человек  у  меня  за  спиной  -  это  не  то, о чем я мечтаю, -
добродушно   ответил   Ним,   -  но  когда-то  должно  вести  жизнь,  полную
опасностей. Пошли!
     И  они  последовали  за  ним.  По  обе  стороны коридора стеной к стене
тянулись   разные  заведения  из  сферы  услуг:  рестораны,  бары,  бордели,
магазины  одежды  и  галантерейные магазины, здесь же располагались торговцы
оборудованием и оружием, банки и поликлиники.
     И  это  были  не какие-нибудь сонные лавочки, а центры кипучей торговой
деятельности.  Полки  ломились от всякого добра, и множество продавцов самых
различных  рас  стремились  с  одной  стороны - продать, а с другой - купить
новые партии товаров.
     Сверкали  вывески,  вопили зазывалы, и роботы сновали в толпе, распевая
на разные голоса свои записанные сообщения:
     - Низменные  желания!  Низменные  желания!  Здесь исполняются низменные
желания!   Коридор  пять,  угол  туннеля  четырнадцать.  Низменные  желания!
Низменные желания!
     Воздух  наполняла  причудливая смесь запахов: запахи дыма, духов, пищи,
пота  и множество других, менее понятных ароматов, при этом каждый стремился
вытеснить другой.
     Мак-Кейд  заметил,  что  посетители скапливаются у одних витрин, другие
же  проходили  мимо.  И  хотя  в толпе были особи из разных цивилизаций, они
имели  нечто  общее,  а  именно - выражение лиц. Оно говорило, что все здесь
хотят  что-то  приобрести или удовлетворить какие-то скрытые желания, прежде
чем у них кончатся время и деньги и настанет пора покидать Жестяной город.
     А  вдоль  стен тут и там ждали своего часа хищники, их глаза без устали
скользили  по  толпе  в  поисках  выгоды  или  удовольствия. Здесь были все:
шлюхи,  сводники,  воры,  пираты,  наемники,  охотники  за головами, а также
другие,  подобные  им,  и  любой  ждал  случая  поживиться  за счет слабости
других.
     Но  высокое  черное  существо  и  шагавшие  за ним мужчина и женщина не
выглядели  слабыми,  поэтому  хищники  следили  за  ними,  но не двигались с
места.  Силы трудно добиться, но ее легко потерять. Кто знает, может, черное
существо еще попадет к ним в лапы.
     "Дом  Ярла".  Об  этой гостинице сказала им сестра Урилло, и она должна
быть  именно  здесь,  нужно  только  выйти  из главного коридора и пройти по
туннелю 23.
     Название  было выгравировано на медной пластине, украшавшей ничем более
не  примечательную  металлическую  дверь.  Мак-Кейд  нажал  на  нее, и она с
шипением  открылась.  Войдя,  охотник  за  головами оказался в небольшом, но
богато обставленном вестибюле.
     Сидевшая  за  компьютером  женщина средних лет с добрым лицом и темными
волосами, расчесанными на прямой пробор, подняла голову.
     - Добро  пожаловать  в  "Дом Ярла", - сказала она. - Меня зовут Порция.
Чем могу помочь?
     - Мы  друзья  сестры  Урилло,  - ответил Мак-Кейд. - Она советовала нам
остановиться здесь.
     - Прекрасно,  -  спокойно  проговорила  женщина.  - Как поживает сестра
Урилло?
     - Сустав  с  обратной  кинестатической  связью, который вы прислали ей,
намного лучше, чем прежний. Она теперь может танцевать.
     Порция улыбнулась, и ее лицо стало еще светлей.
     - Отлично,  я  так надеялась на это! - сказала она. - Было время, когда
сестра любила танцевать не меньше, чем летать. Одну, две или три комнаты?
     - Три, - твердо заявила Реба.
     - Не знаю, как ты, а я оскорблен! - пожаловался Сэм Ниму.
     - Наверное,  это  из-за  твоих  сигар,  - ответил Ним. - Их дымом можно
свалить Икка на расстоянии в тридцать ярдов.
     Женщина пробежала по клавиатуре компьютера и взглянула на них снова.
     - Ваши  комнаты  готовы.  Приложите ладонь к экрану счетчика, а потом к
двери, - проинструктировала она новых постояльцев.
     Мак-Кейд прижал ладонь первым, за ним - Реба, за ней - Ним.
     Порция  нахмурилась,  увидев  руку  гуманоида  в перчатке, но решила не
обращать  на  это  внимания.  Любой,  надевший  эти перчатки, сможет открыть
дверь  в его номер, но что бы ни скрывалось за этим забралом, оно явно могло
само позаботиться о себе и не нуждалось в ее советах.
     Троица  уже  поворачивалась,  чтобы  идти  в свои комнаты, когда Порция
одарила их профессиональной улыбкой.
     - Спасибо,  что  вы  остановились в "Доме Ярла"! Желаю приятно провести
время.
     Мак-Кейд   улыбнулся,  кивнул  ей,  а  про  себя  решил,  что  приятным
времяпровождение  станет  тогда,  когда он будет улетать из Жестяного города
живым.

                                     21

     Они  шли  уже  минут  двадцать,  и  яркие огни центральной части города
остались  где-то позади. Здесь каждый третий или четвертый фонарь был разбит
или перегорел.
     Все  стены  были  покрыты разными надписями и рисунками, мусор лежал по
обе  стороны коридора. Во влажном воздухе стоял сильный запах мочи. В каждом
большом поселении есть свои трущобы, были они и в "Жестянке".
     Люди,   мимо   которых   они   проходили,   были   отбросами  общества,
предоставленными  самим  себе.  Они бродили по наименее посещаемым коридорам
Жестяного  города,  подобно  стервятникам,  ищущим  или объедки, оставленные
хищником, или настолько слабую жертву, чтобы справиться с ней им самим.
     Но  эта  троица была хорошо вооружена и двигалась с уверенностью людей,
знавших,  куда они идут и зачем. И поскольку стервятники всегда боялись сами
стать  жертвой,  они  стороной  обходили  путников  и шли на поиски тех, кто
послабее.
     Тем не менее угроза засады была реальной.
     Коридор почти кричал: "Опасность! Спасайтесь бегством!"
     Поэтому  внешне  спокойная Реба шла очень осторожно, при этом ее правая
рука  лежала  на  бластере,  а  сама женщина была похожа на индейца на тропе
войны.  Мак-Кейд  заговорил, и она на мгновение скосила глаза в его сторону,
а после вновь стала напряженно вглядываться в темноту коридора.
     - Так скажи еще раз, куда мы идем? - спросил он.
     - Слушай  внимательно,  Сэм, - хмуро проговорила Реба. - Нам надо найти
один  из  хороших  ресторанов,  в котором должен сидеть некто, известный как
Джек-мусорщик.  Он  -  платный  агент  сестры  Урилло. Если Понг здесь, Джек
должен знать об этом.
     Мак-Кейд  собрался  было  попросить извинения за свою невнимательность,
но в это время Ним зарычал на них обоих.
     - Перестаньте  болтать,  вы,  двое!  Или  же  проходите  вперед,  и  мы
поменяемся местами.
     Ильроннианцы  ведут  довольно  активную  ночную  жизнь, и в темноте они
видят  лучше,  чем  люди,  поэтому  Ним  шел первым. Но в особом восторге от
этого  он  не  был и не хотел скрывать данное обстоятельство. Каждый боковой
туннель  мог  таить опасность, и если оттуда кто-нибудь стрельнет, Ним будет
первой жертвой.
     - Туннель   восемьдесят   семь.   Мы  уже  подходим,  -  сказала  Реба,
остановившись  чтобы  разглядеть еле видные цифры. - Джек-мусорщик проживает
в девяносто первом направо.
     Они   без  происшествий  прошли  еще  три  туннеля  и  оказались  перед
четвертым,  помеченным  цифрами  "91".  В отличие от других, пройденных ими,
этот был хоть как-то освещен.
     Мак-Кейд первым шагнул в туннель.
     - Прикрывай  нас  со  спины,  Ним,  -  приказал он. - Если этот туннель
тупиковый, мы попадемся, как мышь в рукомойник!
     - Мышь  в  рукомойник, - повторил Ним. - Мне нравится. Это то же самое,
что быть по уши в дерьме. Но зачем заходить в дерьмо, да еще по уши?
     - Не  сейчас,  Ним, - нетерпеливо ответила Реба. - Просто прикрывай наш
тыл!
     С этими словами она поспешила за Мак-Кейдом в глубину туннеля.
     Ним  хотел сделать непристойный жест хвостом, но, вспомнив, что она его
не  увидит,  а  если  и  увидит,  то  все  равно  не  поймет,  только как-то
двусмысленно хрюкнул.
     После  этого  ильроннианец вернулся ко входу в туннель и стал смотреть,
нет ли угрозы нападения со стороны главного коридора.
     Они  прошли  уже  сотню  футов  по туннелю, когда услышали крик. Он был
громким, протяжным и, несомненно, принадлежал человеку.
     Мак-Кейд   вытащил   бластер   и  бросился  вперед.  За  первым  криком
последовал  второй.  Этот был еще громче первого, но он оборвался, перейдя в
какой-то булькающий звук, перед тем как затихнуть совсем.
     Впереди  с  шумом  распахнулась  дверь,  и свет упал на противоположную
стену  туннеля.  На  ней заплясала длинная тень - это какой-то мужчина вышел
из  помещения  и  повернулся в сторону Мак-Кейда и Ребы. Взглянув на них, он
выхватил пистолет и крикнул:
     - Ребята, выходите, у нас гости!
     Чтобы  поставить  точку  в этом предложении, мужчина использовал пулю с
высокой  скоростью вылета из ствола. Она просвистела у самого уха Мак-Кейда,
ударив  в  него  воздушной  волной, и, срикошетив от чего-то под потолком, с
противным  визгом унеслась вдоль по коридору. Шансы, что она пробьет обшивку
"Жестянки",   были   незначительны,  но  такое  тоже  могло  случиться.  Вот
придурок!
     Мак-Кейд  нажал  курок  и  импульсом  энергии из своего бластера прожег
большую  дыру  в груди стрелка. Тот упал на спину, а в дверях показались еще
несколько   человек.  Перепрыгивая  через  убитого,  они  изготавливались  к
стрельбе. Эти были поумнее и пользовались бластерами.
     Теперь  в  схватку  вступили  и  Ним,  и Реба. Голубые шаровые молнии с
пронзительным  воем  метались  по  всему  туннелю.  Вот  упал  еще  один  из
нападавших,  и обе стороны с коротким и злобным криком сошлись в рукопашной.
Тускло  блеснули  ножи;  в трех поединках шестеро одновременно схватились не
на жизнь, а на смерть.
     Противником  Мак-Кейда  оказался  какой-то  мужчина  в  синей форменной
одежде.  Он  был низкорослым, безобразным, и от него за версту несло дешевым
одеколоном.
     Мак-Кейд  хотел  прибегнуть  к  помощи бластера, но рука с оружием была
лишена  всякой  подвижности,  стиснутая  железной  хваткой.  Свет блеснул на
клинке  противника,  и Сэм в свою очередь сжал его руку, чтобы отвести удар.
В   таком  положении  обоим  мужчинам  оставалось  уповать  только  на  свою
физическую силу.
     Хотя  и  на  голову  ниже  Мак-Кейда,  но соперник был силен как бык, и
скоро стало ясно, что победа будет на его стороне.
     Он   держал   свой   нож   лезвием  вверх,  и,  несмотря  на  отчаянное
сопротивление  Сэма,  сверкающая  сталь с каждой секундой становилась к нему
все  ближе  и  ближе.  Еще момент, нож коснется кожи, и Мак-Кейд почувствует
первый  укол.  А  следом  за  ним  придет мучительная агония, когда холодная
сталь  располосует  его внутренности. От этой мысли живот Сэма непроизвольно
втянулся внутрь.
     - Поверни его! - раздался сзади голос Нима.
     Мак-Кейд  обнаружил,  что  если тянуть одной рукой и толкать другой, то
он сможет развернуть противника вправо.
     - Готовься  к  смерти,  -  проскрежетал  мужчина в синем своими желтыми
зубами. - Я взрежу тебя, как спелый плод фавы!
     Не  тратя  драгоценных  сил  на  ответ, Мак-Кейд в последнем напряжении
повернул  желтозубого,  одновременно отталкивая одну его сторону и привлекая
другую к себе.
     И  сразу  же  он  услышал  свист рассекающей воздух стали и боевой клич
Иль-Ронна.   Он   увидел  Нима,  когда  меч  хвостатого  уже  описывал  свою
стремительную,  несущую смерть дугу, и Сэму оставалось только пригнуться как
можно ниже.
     Острая  как  бритва сталь со змеиным шипением впилась в шею обреченного
и  через  мгновение  вышла  с  другой  ее стороны. Хлынул поток ярко-красной
крови,  и  голова  мужчины покатилась в одну сторону, а тело упало в другую.
Они ударились о металлическую палубу с глухим сдвоенным стуком.
     Пошатываясь,  Мак-Кейд  выпрямился  и  оглядел  поле  боя. Руки все еще
болели  от напряжения и стальной хватки противника. Он увидел, что Реба цела
и  невредима, а уцелевшие громилы разбежались кто куда. Ним вытирал кровь со
своего клинка об одежду убитого.
     Увидев взгляд Мак-Кейда, Ним усмехнулся за своим забралом.
     - В  колледже  я  прошел  курс  по  изготовлению  и применению древнего
оружия,  -  пояснил он. - Обычная практика при изучении цивилизации людей и,
оказывается, весьма полезная.
     Сэм в изумлении покачал головой, говоря:
     - Ты не перестаешь удивлять меня, Ним. Ты - сумасшедший сукин сын!
     - Можешь  сказать  это  еще  раз, - прокомментировала это все Реба, - и
добавить  к  сказанному  несколько  добрых  слов.  Пойдем посмотрим, что там
внутри.
     Пригнувшись, Мак-Кейд с бластером наготове скользнул в дверь.
     За   ней  никого  не  было.  Оглядевшись,  Сэм  снова  испытал  сильное
удивление.  Он  ожидал увидеть какую-нибудь лачугу, этакую железную пещеру с
кучами   мусора,   и   в   ней   седовласого   старика,   называвшего   себя
Джеком-мусорщиком.
     Все   было   совсем   не   так.  Никакой  железной  пещеры  -  прихожая
Джека-мусорщика  была  больше, чем комната Мак-Кейда в отеле, да и выглядела
много  лучше.  Мраморный  пол,  стены,  обитые  дорогой  красной  тканью,  и
светильник  с  красивыми  хрустальными  подвесками.  По  каким  же  причинам
человек  с такими запросами решил жить в удаленной и почти всеми заброшенной
части Жестяного города?
     - Сюда, - сказал Ним и толкнул дверь кончиком меча.
     Мак-Кейд  последовал  за  ним  и  оказался  в пышной гостиной. Она была
заставлена  дорогой  мебелью  с богатой обивкой, на стенах висели прекрасные
картины,  и  в  ней  тут  и там стояли финтийские статуэтки. Краем глаза Сэм
заметил нечто странное, и он подошел, чтобы выяснить, что это.
     - Удивительно!  -  негромко  сказала  Реба.  -  Кто  бы подумал, что мы
найдем   что-то   подобное   в   туннеле   девяносто   один.  Нет  сомнения,
Джек-мусорщик умеет жить!
     - И умирать, - добавил Мак-Кейд. - Смотрите!
     Джек  лежал  на  полу за кушеткой. При жизни это был красивый мужчина с
вьющимися  коричневыми  волосами  и  пышными  усами.  У него было удивленное
выражение лица, будто события развивались совсем не так, как он ожидал.
     Мак-Кейд  не  порицал  его  за  это.  Убитый  не  являл собой приятного
зрелища,  равно как и нож, торчавший у него из груди. Сначала убийцы изрядно
потрудились  над  ним  - этим объяснялись крики, и об этом свидетельствовало
состояние  его  ногтей.  Они  выдергивали  их  по  одному.  Мак-Кейду  очень
хотелось  знать,  какую  цель преследовали убийцы. Имеет ли это какое-нибудь
отношение  к  Понгу или это разборка совсем по другому поводу? Ответ на этот
вопрос мог бы дать только сам Джек-мусорщик.
     - Проклятие!  - коротко бросила Реба. Тем не менее это прозвучало и как
заключение, и как выражение печали.
     - Да, - согласился Мак-Кейд. - Ужасная смерть!
     - Такой  вещи,  как  приятная  смерть, не существует, - сказал Ним, - и
поэтому  я  предлагаю  немедленно  уйти, чтобы нас не постигла та же судьба.
Убийцы могут вернуться.
     В   словах   Нима   был  глубокий  смысл,  и,  не  теряя  времени,  они
выскользнули за дверь и поспешили к главному коридору.
     Трудно  сказать,  есть  ли  родственники у Джека-мусорщика и уважают ли
основатели  Жестяного  города  права  наследников,  но на всякий случай Сэм,
выходя, плотно закрыл дверь.
     Она  захлопнулась  с  глухим  стуком, какой издают все двери в подвалах
любого  банка, и теперь, разглядев ее повнимательнее, Мак-Кейд увидел, что и
сама  дверь,  и  ее  рама сделаны из легированной стали, что идет на обшивку
космических  кораблей.  Возможно,  он  и был чудаковатым, но дураком убитого
никак не назовешь.
     Все  это  заставило  Мак-Кейда  задуматься  еще  раз.  Ведь такую дверь
импульсная  пушка  -  и  та  в  лучшем случае лишь поцарапает, как же убийцы
смогли попасть в помещение?
     Ответ  один:  Джек-мусорщик  знал  своих убийц и сам впустил их. А если
при  этом  добавить удивление, застывшее на его лице, можно прийти к выводу,
что это были его друзья. Или те, кого он считал друзьями.
     Тела  неподвижно лежали там же, где они их оставили; блеснул нож Ребы -
это  она  срезала  что-то  с  одежды  обезглавленного трупа, положила себе в
карман и снова двинулась по туннелю.
     Путь  обратно  был  долгим,  но  без  происшествий.  Возле самого отеля
Мак-Кейд  заметил  нескольких  полицейских. Его забрызганная кровью одежда и
сильно вооруженные спутники должны были привлечь к себе внимание.
     Но  в  Жестяном  городе,  если  у  полиции  нет причин подозревать, что
кто-то  напал на одного из ее клиентов, то есть тех, кто согласен оплачивать
труд полицейских и делает это, бояться нечего.
     Сэм  решил  зайти  к себе, прежде чем снова встретится с Ребой и Нимом.
Поэтому  через  полчаса,  входя  в  комнату  Нима,  он, после душа и бритья,
чувствовал себя намного лучше.
     Мак-Кейд  сразу  же заметил, что обогреватель в номере Нима был включен
на  максимальную мощность, и уже собирался выразить свое недовольство, когда
вспомнил  звук,  с  которым меч ильроннианца рассек шею того коротышки. Жара
сразу  стала  выглядеть  мелким неудобством, и вместо выражения недовольства
Сэм сказал: "Привет!"
     Превратив   свою   комнату  в  печь,  Ним  одновременно  воспользовался
возможностью  снять  свою  маскировку.  Свободный  от  всех ограничений этой
одежды, его хвост ритмично раскачивался в такт каждому слову ильроннианца.
     - Добро пожаловать, Сэм! Реба принесла довольно интересные сведения.
     - Хорошо,  - сказал Мак-Кейд, опускаясь в кресло. - Интересные сведения
нам сейчас ох как нужны!
     Реба  положила  ноги  в  сапогах  на журнальный столик и, взяв какой-то
проспект отеля, стала обмахиваться им вместо веера.
     - Да,  это  интересно,  -  сказала она безрадостно, - но только вряд ли
поможет!  Ты  помнишь  коротышку,  которого  Ним ухитрился сделать короче на
целую голову?
     Мак-Кейд мрачно кивнул.
     - Разве такое забудешь? - сказал он, содрогнувшись.
     - Так  вот, уходя, я срезала эмблему с его формы. Я показала ее Порции,
и она сказала, что это - эмблема легионеров из охраны Морриса Саппо.
     Мак-Кейд  раскурил  сигару  и задумался. Понг встречался с Саппо всякий
раз,  когда  он  приезжал  в  Жестяной  город.  Они  знали  это из донесений
Джека-мусорщика,  которые  поступали  к  сестре  Урилло.  Похоже, что Понг и
Саппо  связаны  финансовыми  отношениями,  а  может быть, даже и дружескими.
Было  нетрудно  представить,  как  видный  бизнесмен  Жестяного  города  мог
помогать  пирату-отступнику  и получать при этом выгоду. Порвав с Братством,
Понг  должен  был  где-то  продавать свою добычу, и Жестяной город прекрасно
подходил для такой цели.
     Исходя  из  этого,  а  также из того, что Мак-Кейд шел по следам Понга,
было  похоже,  что  наемники Саппо убили Джека-мусорщика, чтобы оборвать все
нити, ведущие к Понгу. Но как они узнали, что Джек - агент Братства?
     - Похоже,  что  в  ведомстве  сестры  Урилло  идет утечка информации. -
Мак-Кейд  сопроводил  свои  слова  столбом дыма. - Кто-то сообщил Понгу, или
Саппо, или им обоим о нашем задании.
     - Согласна,  -  сказала  Реба,  энергично  кивнув. - С помощью Порции я
послала  несколько  слов  сестре Урилло. Однако это не решает наших проблем.
Саппо  не  скажет нам, где Понг, а Джек-мусорщик мертв. Что прикажете делать
в такой ситуации?
     Наступила  томительная  пауза,  в течение которой все задумчиво следили
за  тем,  как  дым  от  сигары  Мак-Кейда  плывет в горячем воздухе комнаты.
Наконец Ним прервал молчание.
     - Несмотря  на  отчаянные  усилия,  вы,  люди,  потеряли шар, то есть я
хотел сказать мяч. Так что пора Иль-Ронну вмешаться и спасти положение.
     - В  самом деле? - спросила Реба. - И как ты это собираешься сделать, о
умудренный?
     Ним высокомерно улыбнулся.
     - Так  уж  случилось,  что  Жестяной  город  -  гордость ильроннианских
разведывательных  операций третьего класса сложности. Думаю, наши сотрудники
знают,  где  Понг или хотя бы где начинать поиски. Предлагаю заскочить к ним
и навести справки.

                                     22

     Мак-Кейд  был  удивлен. Ему с трудом верилось, что Иль-Ронн может иметь
собственных  резидентов  в  Жестяном  городе. Шпионы из числа представителей
покоренных  людьми рас на службе Иль-Ронна - да, из предателей среди людей -
тоже да, но чтобы сами ильроннианцы? Нет, это просто невозможно.
     Взять  хотя  бы  разницу  в облике. Ну как могли бы ильроннианцы выдать
себя  за людей или, наоборот, люди себя за ильроннианцев? Да, Ниму удавалось
скрыть  свою  внешность в придуманном им костюме, но он ведь не может быть в
нем  все  время! Нет, сама идея казалась невероятной. Тем не менее Ним хотел
убедить их в противоположном.
     Откуда-то  выкатился  розовый робот и преградил путь Ниму. Тот встал, а
следом  остановился  Мак-Кейд.  К  роботу подошла женщина; облегающий костюм
подчеркивал  все  выпуклости ее тела, но не мог скрыть выражения усталости у
нее на лице.
     - Войди  в  мою  дверь,  высокий, темный и красивый, - сказала она, - у
меня есть то, что ты ищешь.
     - Очень  сомневаюсь,  -  сухо ответил Ним, обходя робота-сутенера. - Ты
не в моем вкусе!
     В  ответ  женщина  сделала непристойный жест, а Сэм улыбнулся. То-то бы
она изумилась, увидев Нима без костюма!
     Вспыхивали  огни  реклам,  кружился людской водоворот, и неумолчный шум
назойливо лез в уши, доводя до состояния близкого к умопомрачению.
     Но  Ним  вел  себя как обычно, лишь Реба была немного сердита - видимо,
гибель  Джека-мусорщика  она восприняла как личное оскорбление. Не зная, как
ее подбодрить, Мак-Кейд решил оставить женщину наедине со своими мыслями.
     Шестой  уровень секции Альфа находился в противоположном от "Дома Ярла"
конце  поселения;  туда-то и направлялся Ним. Скоростной монорельсовый поезд
промчал  их  через  всю  длину  основной  баржи,  и  они  вышли  на довольно
аляповато расписанной станции.
     Как  и  весь  Жестяной  город,  секция Альфа была явлением, порожденным
капиталистической   вседозволенностью,  подчиняющейся  исключительно  закону
спроса и предложения.
     Хотя  Мак-Кейд  и  недоумевал, как могли внедриться и действовать здесь
незамеченными  разведчики  из  расы  Иль-Ронна, ему было ясно, что шпионаж в
Жестяном  городе  обречен  на  процветание  в  условиях  высоких прибылей от
торговли  секретной  информацией  и  политики  самоустранения государства от
контроля  за  деятельностью  его  граждан.  Что  ж, может быть, хотя в это и
трудно поверить, но все так и есть, как говорит Ним.
     А  тот  заявил,  что  перед  отлетом  с  Иманты  получил  инструкции от
руководителя  разведки  Иль-Ронна.  Хотя  Ним  и не имел допуска к секретной
информации,  Совет  Тысячи,  предвидя,  что  ему может потребоваться помощь,
принял  специальное  решение  о  доведении  до  Нима сугубо конфиденциальных
данных.
     Не  испытывая  никакого  желания  раскрывать перед человеком агентурную
сеть  Иль-Ронна,  Тиб  приказал  Ниму  прибегать  к помощи секретных агентов
только как к самой крайней мере. Во всяком случае, так утверждал Ним.
     Однако  Мак-Кейд  не  совсем  был  уверен  в  его  искренности.  В ряде
экстремальных   ситуаций   Ним   продемонстрировал  способности,  отнюдь  не
присущие  обычному  профессору  колледжа.  Сначала  он очень ловко спасся от
почти  неминуемой  гибели  на  Спине,  затем, действуя умело и находчиво, он
освободил  Мак-Кейда  от  рабства, а теперь показал, что может рубить головы
направо   и   налево.  Да,  Ним  стоил  того,  чтобы  присмотреться  к  нему
повнимательнее.
     Тем  временем  они  свернули  за  угол  и  оказались у входа на большую
торговую  площадь.  По  всей ее окружности стояли магазины и рестораны; сама
она  была  не  плоской, а спускалась ярусами к цирковой арене. На ней четыре
жонглера  метали  друг  в  друга  кинжалы,  то  ловя  их  на  лету, то якобы
промахиваясь  и заставляя публику затаить дыхание, когда смертоносное лезвие
проносилось в долях дюйма от груди или шеи артиста.
     Ним взглянул на свои наручные часы-компьютер и сказал:
     - Давайте  подойдем  поближе.  Так  или иначе, нам все равно надо убить
время.
     С  этими  словами он начал спускаться, а Мак-Кейд вместе с раздраженной
Ребой последовал за ним.
     Ним  скользнул  в  полого  спускающийся  вниз  боковой  проход, забитый
зрителями  по  меньшей  мере  наполовину. Казалось, что ильроннианец нарочно
наступает  на  каждую третью ногу в проходе, заставляя Сэма и Ребу приносить
за него извинения.
     Когда  они  наконец  нашли  свободные сиденья, артисты убрали кинжалы и
начали  работать со змеями с планеты Рат. Нужно сказать, что эти змеи вообще
очень  агрессивны  и раздражительны, а то, что их бросают от одной стороны к
другой, никак не улучшало их настроение.
     В  полете  рептилии  извивались, стараясь вонзить свои ядовитые клыки в
руку  или  предплечье.  Но  реакция  жонглеров  была  мгновенной,  они точно
угадывали  каждое  движение и щелкали змеями, точно бичами, или раскручивали
их, словно куски зеленой веревки.
     Затем  что-то пошло не так, один из жонглеров промахнулся. Извивающаяся
змея взмыла над зрителями и стала падать на них.
     Дружно  и  судорожно  ахнув,  люди  в  том месте все как один бросились
врассыпную.  Все,  кроме  человека  в  мешковатом  комбинезоне. Казалось, он
застыл  на  месте, змея падала прямо ему на голову, а у него челюсть отвисла
в  немом изумлении, и только пальцы сжимались и разжимались, как бы не зная,
что им делать.
     Рука   Мак-Кейда  потянулась  к  бластеру,  но  он  тут  же  понял  всю
безнадежность  ситуации.  Змея  ужалит  человека  раньше,  чем  Сэму удастся
вытащить оружие и выстрелить.
     Рептилия   вот-вот   должна   была  опуститься  на  колени  человеку  в
комбинезоне, когда тот встал, перехватил ее в воздухе и бросил обратно.
     Жонглер  на  арене поймал ее, подбросил, и только тогда публика поняла,
что  произошло. Это "подсадка"! Раздались громкие аплодисменты, пятый артист
поклонился,  снял  с  себя  комбинезон и, оставшись в ярком костюме, вышел к
своим друзьям на сцену.
     - Теперь  пора  пустить  шапку  по  кругу,  - деловито заметила Реба. -
Заработок должен быть неплохим.
     - Похоже,  они  уже  хорошо  заработали,  - ответил Мак-Кейд. - Смотри,
сколько  народу  они  собрали.  Держу  пари,  выходящие  на площадь магазины
платят артистам, чтобы они выступали здесь почаще.
     Затем Сэм повернулся к Ниму.
     - Кстати, какой из здешних магазинов принадлежит твоим друзьям?
     Ним коротко хохотнул.
     - Никакой! Мои "друзья", как ты их называешь, прямо перед тобой.
     И он указал на арену.
     Мак-Кейд  взглянул  в  том  направлении.  Артисты  только  что включили
тридцать лазерных факелов и приготовились жонглировать ими.
     - Протри глаза, Ним, да ведь эти жонглеры - люди!
     - Они  выглядят  людьми,  -  согласился  Ним, - но они - не люди. Они -
киборги.
     Киборги  Иль-Ронна,  ничем  неотличимые  от  людей?  Не может быть! Но,
присмотревшись  к  работе  артистов,  Мак-Кейд  начал  сомневаться  в  своем
убеждении.  Лазерные  факелы  рассекали  воздух  с невероятной скоростью, со
скоростью,  неподвластной  человеческим  рефлексам.  А  почему  бы и не быть
такому?  Если Ним говорит правду, их рефлексы - никакие не человеческие. Они
-  часть  единой  схемы,  приводимой  в действие сервомоторами и управляемой
компьютером.
     Неудивительно,  что жонглеры подбрасывали смертельно ядовитых змей, как
обрывки  резинового  шланга.  Укус  не  только не отравил бы киборгов - змея
просто  не  в состоянии прокусить их пластиковую кожу. Как это ни неприятно,
но  в  уме  ильроннианцам не откажешь. Выступая как артисты-жонглеры, шпионы
Иль-Ронна  получали возможность передвигаться по всей Империи людей и совать
свой  нос повсюду. А если учесть их мастерство, легко предположить, что люди
сами умоляли артистов приехать и выступить!
     Внезапно  Сэм  представил  себе  масштабы такой агентурной сети. Сотни,
может  быть,  тысячи  шпионов,  странствующих по Империи и жадно впитывающих
все ее тайны. Свонсон-Пирс сошел бы с ума, знай он об этом!
     Но,  с  другой стороны, что мешает людям сделать то же самое? Что, если
среди  миллионов  ильроннианцев,  видевших  его  на  Иманте,  некоторые были
людьми?   Собратьями-землянами,   запрятанными   в  тела  с  электроникой  и
электромеханическим   приводом,   внедренными   в   самое   сердце   империи
противника? Если это так, то каждый из них заслуживает высшей награды.
     Размышления  Мак-Кейда  были  прерваны  громом  аплодисментов.  Артисты
быстро  откланялись, и когда люди начали расходиться, киборги стали собирать
свой реквизит.
     Ним  повернулся  к  Сэму и Ребе, сделал им знак оставаться на местах, а
сам пошел на сцену.
     - Куда это он направился?
     - Ты  не  поверишь, - ответил Мак-Кейд, - но, по словам Нима, артисты -
шпионы Иль-Ронна.
     От  изумления  глаза Ребы чуть не вылезли из орбит, когда Сэм рассказал
ей   все,   что  знал  сам.  Когда  он  закончил,  она  покачала  головой  и
расхохоталась.
     - Ну  и  ну, черт возьми! Если подумать, во всем этом есть смысл. Держу
пари,  обе  стороны  годами  занимаются  подобными  играми. С сестрой Урилло
случится   припадок!   Ей  будут  мерещиться  агенты  Иль-Ронна  под  каждой
кроватью!
     Мак-Кейд  кивнул и полез в карман за сигарой. Самое лучшее, что он смог
найти, были два обломка. Он сунул в зубы тот, что побольше, и раскурил его.
     Внизу  на  арене  Ним  заключил  с  артистами  что-то вроде соглашения,
подтвердив  его  чисто  по-человечески рукопожатием. Сэм послал струю дыма к
полу  и  стал  смотреть, как Ним поднимается вверх по ступенькам. Вроде дело
поворачивается к лучшему, как бы странно это ни звучало.

                                     23

     Моррис   Саппо   потратил  много  денег,  обеспечивая  себе  комфорт  и
безопасность.  Не  удовлетворенный тем, что может предложить Жестяной город,
он  сделал  некоторое  дополнение - добавил к корпусу космического поселения
прозрачный купол, изготовленный согласно его, Саппо, требованиям.
     По  слухам,  жилище  Саппо  своей  роскошью  затмевало  все  в Жестяном
городе.   Бывший   парень  с  фермы,  Саппо  ненавидел  тесные  пространства
"Жестянки"  и тосковал о бескрайнем небе Регора II. Чтобы удовлетворить тягу
к  простору, он и накрыл свой дом прозрачным суперконструкционным пластиком.
Раз  нет возможности видеть голубое небо своего детства, пусть будут хотя бы
небеса, что простираются над той голубизной.
     Использовав  звездное  небо  в  качестве  элемента  декора,  Саппо  был
вынужден и дальше делать все, чтобы не ударить в грязь лицом.
     Фантастические  голограммы,  каждая  -  сама  по  себе  -  произведение
искусства,  сменяли друг друга на стенах в соответствии с настроением Саппо.
Рабочий  кабинет,  он  же  гостиная,  был обставлен дорогой мебелью, большая
часть   которой   была  специально  изготовлена  для  субтильной  фигуры  ее
владельца.  А  под  ногами струилась вода. Она текла между двумя слоями того
же  прозрачного  пластика  и  принимала  различные  красочные  оттенки, цвет
которых неизменно соответствовал основному тону стен.
     Так,  во  всяком  случае, утверждала молва, но если их план удастся, то
Мак-Кейд   скоро  увидит  все  это  своими  глазами.  С  того  времени,  как
ильроннианские  киборги  выступали  на  площади, прошло два стандартных дня.
Теперь  им  предстояло  принять  участие  в  представлении  другого рода - в
нападении на обитель Саппо.
     Ним  ожидал  некоторой  отчужденности  или даже неприязни с их стороны,
поэтому полная готовность киборгов к сотрудничеству поразила его.
     Как  утверждал Ним, он даже не подозревал, что Тиб дал ему код с такими
властными   полномочиями,  что  киборги  смотрели  на  него  как  на  прямое
воплощение Правящего Совета.
     Вдобавок  тот  факт,  что  Ним  разъезжает  по  Империи  людей,  имея в
качестве  защиты  только  весьма  примитивную  маскировку, сильно поразил их
воображение.  Так  что  они  не  только  немедленно подчинились Ниму, но и с
почтением  внимали  каждому  его слову. Все это очень забавляло Ребу и Сэма,
но  не  привыкший  к  поклонению  бедняга  Ним тратил массу времени, убеждая
киборгов  общаться  с  ним  на  равных.  К  несчастью,  те  воспринимали все
увещевания  как  проявление  божественной кротости и еще больше превозносили
его за это. Ним был обескуражен до крайности.
     Но  если  не  принимать во внимание отношение киборгов к Ниму, они были
очень   хорошо   подготовлены.   Это   выяснилось   во   время  двухдневного
планирования  и  подготовки  к  акции.  Каждый  из них был офицером того или
иного  рода войск Иль-Ронна. За единственным исключением перед вступлением в
Корпус киборгов все они были тяжело ранены во время боевых действий.
     Как объяснил это Либ, специалист-подрывник:
     - Принять  такое  решение  весьма нетрудно, когда твое тело практически
полностью уничтожено.
     Исключение   составлял   их   командир  Сикс.  Профессиональный  офицер
разведки,   он  настолько  был  предан  своей  работе,  что  по  собственной
инициативе  расстался  со  своим  совершенно  здоровым  телом,  чтобы  стать
киборгом.
     По   мнению  Нима,  Сикс  малость  свихнулся,  но  поскольку  у  самого
антрополога  с  головой  было  не  все в порядке, такое заявление напоминало
ситуацию  из  басни, когда один осел укоряет другого за слишком длинные уши.
Как бы то ни было, Сикс в своем рвении зашел слишком далеко.
     Однако  Сикс,  сумасшедший  или нет, уяснив обстановку, сразу предложил
план  действий.  Он  не  знал,  где  скрывается Понг, но был уверен, что это
известно  Моррису  Саппо.  Их  часто  видели  вместе,  и ни для кого не было
секретом,  что,  как  правило,  основную  часть  товаров, украденных Понгом,
покупает Саппо.
     Исходя  из этого и из того, что времени у них было мало. Сикс предложил
активное  вмешательство. Нужно обойти охрану Саппо, взять штурмом его жилище
и вынудить того рассказать все, что тому известно.
     Все  это  было  не  слишком  изящно,  но уж больно высока ставка, и она
требовала решительных действий; Мак-Кейду хватало забот помимо изящества.
     Посланные  на  разведку  Либ и специалист по вооружению Киг подтвердили
то,  что  они  уже знали. Жилище Саппо было крепким орешком. Оно было набито
охранниками,   имело  сложную  систему  оповещения  об  опасности,  а  также
автоматические системы наведения и огневого заграждения.
     - Значит,  по  вашему мнению, у главного входа в жилище Саппо у нас нет
никаких шансов, - задумчиво проговорил Мак-Кейд, подводя итог их докладу.
     - Так  точно,  -  согласился  Киг.  У  него была внешность симпатичного
молодого блондина. - Однако запасной выход выглядит довольно многообещающе.
     - Запасной выход?
     Киг улыбнулся - ну совсем как человек.
     - Да,  - сказал он и пояснил: - Как удалось установить нам с Либом, вся
оборона  Саппо  построена в расчете на нападение из самого Жестяного города.
И  наша  короткая  разведка,  проведенная  на  внешней  поверхности корпуса,
подтвердила  это.  Да,  там  тоже  есть  множество  гадких  игрушек,  но  по
сравнению  со  штурмом изнутри атаковать извне будет не труднее, чем войти в
открытую дверь.
     Вот  так  и  было  решено проникнуть в жилище Саппо со стороны космоса.
Все  приготовления  окончены,  и  они  уже были на месте, собираясь выйти на
поверхность  "Жестянки".  Киборги терпеливо ждали, пока Мак-Кейд, Ним и Реба
проверят свои скафандры.
     Наконец  все  трое  показали  Сиксу, что они готовы, и тот закрыл замок
шлюза   и   дождался   полной  откачки  воздуха.  Данный  шлюз  находился  в
непосредственной близости от охранных систем Саппо.
     Сикс,  как  и  остальные  киборги,  не  носил скафандра. Они им были не
нужны.  Кроме  головного  и  спинного  мозга,  у них не имелось никаких иных
биологических  составляющих  организма.  Внутренняя система жизнеобеспечения
следила  за  насыщением кислородом и защитой от физических повреждений обеих
биосистем.   И   тем   не   менее   было   странно   смотреть  на  человека,
отправляющегося в космос без скафандра.
     Поверхность  "Жестянки"  была испещрена множеством резких теней. Справа
от  Мак-Кейда  огромным  плавником возвышался радиатор охлаждения. Сзади его
подсвечивала  гигантская надпись "Причал Мамы Сальдо". Когда она вспыхивала,
радиатор   отбрасывал  черную  треугольную  тень  на  блестящую  поверхность
корпуса космического поселения.
     Слева  вращалась  автоматическая оружейная башня. Ее радары зондировали
пространство  в  поисках  противника, а спаренные излучатели терпеливо ждали
команды открыть огонь.
     Чуть   впереди   лабиринт  трубопроводов,  кожухов  разных  датчиков  и
путаница  кабельных  жгутов  ждали,  чтобы преградить дорогу атакующим. И за
всем  этим  Мак-Кейду было видно, как на другом конце поселения сияет огнями
сектор Бета. На фоне звездного неба он был похож на большой серебряный шар.
     Краем  глаза  Сэм  уловил  какое-то движение. Подняв голову, он увидел,
как  выбросили пламя рулевые двигатели похожего на неведомую рыбу грузовоза:
тот на мгновение завис над поселением и скользнул куда-то за него.
     Киборги   проходили   через   все  препятствия  подобно  призракам.  Их
инфракрасные  локаторы  зондировали самые темные закоулки, приемопередатчики
фиксировали  все  источники радиоволн в непосредственной близи, а оптические
сканеры следили за любым перемещением материальных объектов.
     Но  даже киборги уязвимы, и этот урок им всем преподали через несколько
минут после выхода на поверхность.
     Хотя  в  Жестяном  городе  и не было правительства как такового, тем не
менее  здесь  существовал  ряд  полицейских  коммерческих  компаний, одна из
которых  обеспечивала  службу  охраны  корпуса с помощью роботов. Целью этой
службы  являлось не допустить вторжения незваных посетителей на тот или иной
участок  корпуса,  находившийся в чьем-то частном владении. В основе системы
лежало  патрулирование  наружной поверхности "Жестянки" роботами-караульными
по   запрограммированному   маршруту.  Внешне  похожие  на  небольшие  шары,
караульные  имели  самый  примитивный электронный мозг, но были очень сильно
вооружены.  Они  выходили на патрулирование и возвращались обратно по трубам
большого диаметра, опоясывавшим поселение.
     Хотя  Мак-Кейд  и  не заметил серебристого шара, что выплыл из трубы за
его  спиной,  он  увидел,  как  тот  прожег  дыру  в  киборге,  который  шел
последним,  и  как  бело-голубое пламя, пройдя сквозь него, расплескалось по
стальным листам обшивки.
     Киборг  по  имени  Сио пошатнулся, но устоял на ногах. Из него вытекала
какая-то белая жидкость, она тут же испарялась и окутывала киборга туманом.
     Импульсное  ружье  Мак-Кейда  выбросило  раскаленный  сгусток  энергии,
когда  появившийся  справа  караульный  взял  на  прицел Нима. Хотя роботы и
имели   мощное  вооружение,  защита  у  них  была  слабая;  серебристый  шар
взорвался с яркой оранжевой вспышкой.
     - Жаль,  что так получилось! - услышал Мак-Кейд в своем шлемофоне голос
Сикса. - Похоже, что в наших рядах одним штыком меньше.
     Какой-то  частью сознания Сэм оценил красоту древнего выражения. Однако
в  целом  он  был  озабочен  тем,  как  остаться  в  живых.  Перед  тем  как
взорваться,  караульный  успел  послать сигнал тревоги, и теперь серебристые
шары слетались сюда, как обезумевшие от голода акулы.
     Мак-Кейд  укрылся  за каким-то металлическим кожухом и начал сбивать их
по  одному.  Сначала он прикидывал траекторию полета, затем давал упреждение
и  потом  спускал  курок.  Девять  раз  из  десяти робот исчезал в оранжевом
пламени.  К  Сэму  присоединились  другие,  и вскоре роботы-караульные стали
лопаться как воздушные шарики.
     Однако  группа  тоже  несла  потери.  Хотя Мак-Кейд и другие уничтожили
большую  часть  слетевшихся  шаров, пять или шесть караульных окружили Сио и
скоро  покончили  с  ним.  Будучи  настоящим  солдатом,  он умер без единого
стона.
     Секундой  позже  системы  жизнеобеспечения  Сио подтвердили его смерть,
включили  механизм самоуничтожения, и он взорвался. Вместе с ним исчезло еще
два серебряных шара.
     - Проклятие!
     Голос Ребы прозвучал в шлемофоне Мак-Кейда как-то особенно глухо.
     - Да, - ответил Сэм. - Проклятие.
     Теперь  они бежали, точнее, торопливо шли, не отрывая подошв от обшивки
"Жестянки".   В  тех  условиях  это  был  лучший  способ  быстро  преодолеть
расстояние.  Они  знали,  что  каждая секунда на руку их противнику, что она
дает наемникам Саппо больше времени на подготовку обороны.
     Мак-Кейду  было  по  душе  это движение. В нем была возможность сделать
хоть  что-то  после  всех  проволочек  и  промахов.  Неважно, что им грозила
смертельная  опасность!  Его  мускулы  напряглись, кровь молотками стучала в
висках, а звук прерывистого дыхания заполнял шлем.
     То   и  дело  появлялись  роботы-караульные,  они  стреляли  импульсами
энергии  и  сгорали, когда кто-нибудь подбивал их. Зная об их существовании,
с ними не так уж трудно было управляться.
     - Вижу  солдат  охраны,  -  мрачно  доложил  Сикс.  - Готовься к теплой
встрече!
     Мак-Кейд  перелез через низкую трубу и увидел поодаль странное зрелище.
Четыре  солдата  охраны  Саппо  вышли  из его собственного шлюза и оказались
лицом  к  лицу с ильроннианскими киборгами. Но охранники Саппо не знали, что
перед  ними  не люди, а киборги. И поэтому они застыли на месте, недоумевая,
как  человек  без скафандра может находиться в вакууме и при этом оставаться
живым.
     Никто  из  них не дожил до того, чтобы узнать, в чем тут причина. То ли
люди,  то  ли  призраки открыли огонь, и наемники упали один за другим. Двое
даже  не  успели  изготовиться,  третий выстрелил один раз, а четвертый убил
Кига за долю секунды до того, как Либ прошил его забрало лучом энергии.
     Механизм   самоуничтожения   киборга   сработал  в  тот  момент,  когда
иллюминатор в шлеме человека лопнул, и вакуум взорвал его тело изнутри.
     Это  было  не  слишком  приятное  зрелище,  но  Мак-Кейду  некогда было
смотреть  по  сторонам.  Он  был  занят,  помогая Либу установить взрывчатку
вокруг  люка  в  персональный  шлюз  Саппо.  Через  несколько секунд киборги
толкнули Сэма к укрытию.
     Только  они  спрятались  за коробом трубопровода, как заряды сработали.
Выглянув  из-за  угла,  Мак-Кейд  увидел,  как внешний люк слетел с петель и
уплыл в пространство.
     Они с Либом бросились к люку, Ним и Реба поспешили следом.
     - Снаружи  остались  еще  солдаты,  - предупредил Сикс. - Мы с Гивом их
задержим, пока вы будете штурмовать шлюз!
     - Понял! - крикнул Мак-Кейд.
     Когда  они  взорвали  люк, в туннеле установился космический вакуум, но
через  пятьдесят футов атакующие встретили еще один люк, запасной, сделанный
на тот случай, если первый не выдержит.
     - Один  момент  -  и  я  его  взорву,  -  сказал  Либ,  потянувшись  за
взрывчаткой.
     - Отставить!  -  приказал  Сэм.  - Надо действовать осторожно, иначе мы
нарушим герметизацию всего жилища Саппо. А мертвым он нам без пользы.
     Мак-Кейд  прижал  ладонь к управляющей панели, и тяжелая дверь отошла в
сторону.  Похоже,  что вся оборона строилась на защите внешнего люка шлюза и
эту дверь никто не охранял.
     Сэм нажал подбородком кнопку включения микрофона.
     - Шлюз взят, Сикс, - сказал он. - Давайте к нам!
     Киборг  прибыл несколько мгновений спустя. Его импульсное ружье исчезло
вместе  с  правой  рукой.  Из  остатков гидропривода сильной струей вытекала
белая жидкость, а половина его лица была обуглена.
     - Простите за опоздание, - сказал он коротко. - Гив не придет.
     Мак-Кейд  вспомнил  смуглую  кожу  Гива,  его  блестящие  карие глаза и
приятную  улыбку...  Что  бы  ни знал Саппо, ему лучше знать побольше, чтобы
оно  стоило  принесенных  жертв.  "Но  разве  такое  возможно?"  - с грустью
подумал Сэм.
     Внешняя  дверь  закрылась,  воздух  с  шипением  наполнил шлюз, и через
минуту  открылась внутренняя дверь. К этому моменту они все распластались на
дне  шлюзовой  камеры,  держа свое оружие наготове. Но никакая готовность не
могла  противостоять  тому  граду свинца и огненному шквалу энергии, который
встретил их на выходе.
     Реба  спасла  положение:  она  привстала  и  по  высокой дуге бросила в
коридор  гранату,  а  потом  застыла,  ожидая разрыва, пока Ним не дернул ее
вниз и не заставил лечь снова.
     Граната  взорвалась,  и  противоположный  конец  коридора стал похож на
бойню.   Ним   для   верности  бросил  еще  одну  гранату.  Наконец  утих  и
оглушительный  грохот  второго  взрыва,  но  атакующие  не  спешили  поднять
головы.  Однако противник не проявлял никакой активности, значит, можно было
вставать и идти дальше.
     Они  поднялись.  Все,  кроме  Либа.  Осколок пробил его грудь, разорвал
системы  жизнеобеспечения и разрушил субпроцессор, управляющий двигательными
функциями.
     Мак-Кейд нагнулся, чтобы как-то помочь ему, но Сикс потащил его прочь.
     - С  ним  все,  Сэм,  и если ты останешься здесь, то отправишься на тот
свет вместе с ним, - пояснил он.
     Они   прошли   футов   сорок  по  коридору,  когда  сработало  взрывное
устройство   Либа.   Звук   взрыва   был   глухим,   и  никому  не  хотелось
оборачиваться, чтобы взглянуть назад.
     После  всего пережитого их вступление в самое сердце обители Саппо было
почти  разочарованием. Дверь с шипением ушла в сторону, атакующие готовились
к  повторному  шквалу огня, но вместо солдат в бронежилетах их приветствовал
выкатившийся  к  ним домашний робот. Его синтезированный голос был решителен
и строг.
     - Прошу  вас уйти! - требовал робот. - Ваше присутствие нежелательно! В
случае необходимости я обращусь за помощью. Прошу вас уйти!
     Робот  не  повторил  своего  предупреждения,  поскольку  Реба  поднесла
бластер  к  его  металлическому  лбу  и нажала курок. Голубая молния прожгла
тонкий металл кожуха и вылетела с противоположной стороны.
     В  дальнем  конце  комнаты стоял аэрариум с поглощающими углекислый газ
воздушными  рыбами  с  планеты  Нверлинния. От этого выстрела он разбился на
множество  мелких  осколков, и его многоцветные пленницы разлетелись по всей
комнате.
     Ах,  что  это была за комната! Что бы ни говорила молва, она не могла в
полной  мере  рассказать  о  красоте убранства. Бескрайняя картина звездного
неба  над  головой  делала  помещение  огромным.  Голограммы  усиливали  это
впечатление,  наполняя объем самыми разными цветовыми гаммами согласно ритму
причудливой  мелодии,  которую  пел,  казалось,  сам воздух помещения. А под
ногами  кружилась  и журчала вода, похожая на оживший мрамор. Здесь все было
очень  красиво,  но  как-то неодушевленно, как скульптура, которая прекрасна
на вид, но холодна на ощупь.
     - Ладно,  -  хмуро сказал Мак-Кейд. - Саппо где-то здесь. Рассыпьтесь и
найдите его.
     Никто  не сделал и пары шагов, когда часть голограммы покрылась рябью и
из-за  нее  вышел человек. Он был небольшого роста, хорошо одет и, насколько
мог  видеть  Сэм,  ничем  не  вооружен.  На  его  лице  читалось  не  просто
удивление,  но даже высокомерие, и он нахмурился, увидев, что воздушные рыбы
порхают по всей комнате.
     - Не  знаю,  что  вам здесь нужно, люди, - надменно произнес человек, -
но  то,  что  вы делаете, - это вторжение в частные владения. Если вы хотите
меня  ограбить, боюсь, вы будете очень разочарованы. Я храню деньги и прочие
ценности совсем в другом месте.
     - Нет,  -  ответил  Ним,  подойдя  через  всю комнату к Саппо, - это не
попытка   украсть   вашу  никчемную  собственность.  Нам  нужна  информация,
информация  из  вашей  головы.  И  мы  сделаем  все  необходимое,  чтобы  ее
получить.
     Саппо заметно занервничал, когда Ним подошел к нему.
     - Моя  голова? Информация? Чего вы хотите? - спросил он уже с некоторым
испугом.
     Черный  пластик  забрала  Нима  был  в нескольких дюймах от лица Саппо,
когда он ответил:
     - Нам  нужно  знать,  где  находится  один человек, а именно - ваш друг
Мустафа Понг. Скажите то, что нам нужно, и будете жить.
     Теперь  Саппо  перепугался  всерьез.  Он  сделал шаг к стене и сбивчиво
произнес:
     - Вы не понимаете... я не могу... Понг меня убьет!
     Ним начал снимать свой шлем. А сняв его, он сказал:
     - Это  ты  не  понимаешь.  Если  будешь молчать, тебя убью я. Я сдеру с
тебя  кожу,  дюйм за дюймом, пока ты будешь с каждым вздохом вымаливать себе
смерть.
     Саппо глянул на страшное лицо Нима и завопил.

                                     24

     Со   времени   штурма   жилища  Саппо  прошла  неделя.  Теперь  "Пегас"
приближался  к астероиду ФА 6789-Икс. Он был более известен как "Свалка", и,
как    показывали    приборы    телефотометрии,   название   соответствовало
действительности.  ФА  6789-Икс  был  огромной  каменной  глыбой  и когда-то
служил  Имперским  складом, перевалочной станцией для какой-то давно забытой
экспедиции. Как только он стал не нужен, его тут же покинули и забыли.
     С   тех   пор  астероид  служил  временным  пристанищем  для  множества
поселенцев,  в  том  числе нескольких рудокопов, одного-двух эксцентрических
Одиночек,  а  в  последнее время еще и Мустафы Понга. Так, во всяком случае,
заявил их пленник Моррис Саппо.
     И  Мак-Кейд  был  склонен  верить  ему.  Во-первых,  Саппо был напуган;
во-вторых,  его  поместили  в  кают-компанию, где до него в любой момент мог
дотянуться   и   дотронуться   Ним,   а   этого  данный  представитель  рода
человеческого любой ценой старался избежать.
     Со  времен  своего  детства  на  Регоре II Саппо имел довольно глубокие
религиозные  воззрения.  Родители пытались вбить понятие добра и зла в тощее
мальчишеское  тело  Морриса, и хотя у них это не получилось, суеверный страх
в  его  душу  они  все  же  вселили.  Так  что хотя Саппо и знал, что Ним не
дьявол,  демоническая внешность ильроннианца все равно превращала пленника в
перепуганного идиота. А перепуганные идиоты на редкость сговорчивы.
     Благодаря  этой сговорчивости они смогли улететь из Жестяного города не
только  беспрепятственно,  но и без уплаты за нанесенные городу значительные
повреждения.  Поэтому,  когда  Саппо  сказал,  что Понг регулярно пользуется
"Свалкой", Мак-Кейд поверил ему.
     Единственная  проблема состояла в том, что Сэм не мог знать, там сейчас
пират или нет.
     - Реба,  проверь  еще  раз данные телеметрии, - приказал он, не спуская
глаз с экрана.
     - Хорошо,  -  ответила  она, - только это не принесет особой пользы. На
астероиде  столько  железного хлама, что в нем можно спрятать весь Имперский
флот.
     Конечно,  Реба  была  права.  Как  это  всегда  бывает,  исходно свалка
концентрировалась  вокруг  поставленной  здесь группы куполов. Когда военные
ушли,  они  оставили  после  себя  груды  самого  разносортного металлолома.
Повсюду  валялись  отслужившие  свое тракторы, краны и какие-то конструкции,
назначение  которых  с первого взгляда не понять. С годами свой вклад внесли
и   последующие   обитатели   астероида.  Списанные  корабли,  металлолом  и
различные  иные  отходы  человеческой  деятельности  образовали непроходимые
джунгли, заполнившие кратер приличных размеров.
     В  результате на "Свалке" скопилось достаточно металла, чтобы детекторы
металла  на  "Пегасе"  не умолкали. К этому нужно добавить сигналы от утечки
радиации   из   изношенных   двигателей,  от  блуждающих  электростатических
зарядов,  а  также  сигналы  об  остаточном тепле, излучаемом Бог весть чем.
Такой фон мог ничего не значить, а мог значить очень много.
     Реба отвела взгляд от панели приборов.
     - К  сожалению,  Сэм,  фильтры  не  справляются  с  шумами  на входе, -
сказала  она.  -  Если Понг и здесь, я не могу выделить его корабль на общем
фоне помех.
     Мак-Кейд  кивнул  и  сжал  зубами  незажженную сигару. Можно произвести
посадку,  рискуя  угодить в ловушку, или остаться на безопасном расстоянии и
ждать  развития  событий.  Но  сколько  ждать?  День? Неделю? Месяц? Разница
небольшая,  поскольку  у него нет времени на ожидание. Если он, черт возьми,
не  найдет Фиал Слез, и как можно скорее, запылают целые планеты. Сэм принял
решение.
     - Всем пристегнуться, мы идем на посадку! - скомандовал он.
     Сближение  не  вызывало  проблем. Астероид ФА 6789-Икс имел устойчивую,
легко  учитываемую при расчете орбиту и момент инерции, создающий лишь очень
небольшую гравитацию.
     Гораздо  сложнее  было выбрать место посадки. Кратер оказался настолько
забит  металлоломом,  что  там  буквально  не было куда приткнуться. Все это
говорило  в  пользу  посадки за периметром кратера, но если оставить корабль
там,  "Пегас"  будет  бросаться  в  глаза,  как  зорд  на  ритуальной пляске
финтийцев.  И если Понг будет где-то поблизости, он увидит маленький корабль
и  уничтожит  его. Нет, садиться нужно в кратере, забит он всяким хламом или
не  забит.  Посадка  будет очень трудной, зато здесь "Пегас" не так-то легко
обнаружить  на  общем  фоне. Тут можно было бы даже устроить засаду, если бы
от нее был хоть какой-то прок.
     Наконец  астероид  занял  весь экран, Мак-Кейд послал "Пегас" вправо и,
используя репеллеры, медленно поплыл над кратером.
     - Вся  надежда  на  тебя, Реба! - крикнул он. - Если увидишь что-нибудь
необычное, сразу же доложи.
     Но  горы  металлолома проплывали под ними, а Реба молчала. Свет падал и
отражался   от   вершин   нагромождений   и   миллиардов  пылинок,  поднятых
репеллерами  корабля.  Но внизу не было ничего такого, что двигалось и могло
бы заставить Сэма увести корабль на безопасное расстояние.
     Мак-Кейд  посадил "Пегас" под прикрытие огромной батареи для обогащения
руды.   Он   впритирку   поставил   корабль   между  ней  и  высокой  грудой
металлических  лесов  и  подмостий,  хотя  это  и было очень трудно. Включив
мониторы  наружного  наблюдения,  Сэм  в  последний раз осмотрел все вокруг.
Ничего. Если бы Понг был здесь, он бы уже что-нибудь предпринял.
     Мак-Кейд  отстегнул ремни, сунул сигару в карман и вслед за Ребой вышел
из рубки, держа путь в кают-компанию.
     Ним,  Саппо  и  Сикс уже сидели в ней, так что теперь все были в сборе.
Сэм пытливо оглядел каждого из присутствующих и сказал:
     - Значит,  так.  Всем,  кроме Сикса, надеть скафандры и подготовиться к
выходу.  Да,  Саппо,  тебя это тоже касается. Если там, на астероиде, с нами
случится что-нибудь неприятное, это же произойдет и с тобой.
     Сикс,  ты  остаешься  на  борту  и  берешь  на себя управление огневыми
системами  "Пегаса". Стреляй на поражение при появлении любой подозрительной
цели.
     - Может,  ему сперва следует обучить пушки командам на языке Иль-Ронна?
- улыбаясь, предположил Ним.
     - Помолчи,  Ним!  - коротко бросил Мак-Кейд и спросил: - Ты меня понял,
Сикс?
     Киборг   кивнул.   Половина   его   лица   представляла   собой   массу
расплавившегося   пластика,  натеки  застыли,  как  воск  на  свече.  Другая
половина являла собой перекошенную улыбку.
     Они  сделали  для  Сикса  все,  что могли, но его повреждения требовали
оснащенной  киберлаборатории, и к тому же ильроннианской. Но Сикс настаивал,
чтобы  ему  позволили участвовать в экспедиции, утверждая, что в этом случае
они не потеряют времени на его эвакуацию, а он сможет быть полезным.
     - Теперь,  -  сказал  Мак-Кейд остальным, - наденьте скафандры и пойдем
на   разведку.   Пусть  каждый  возьмет  дополнительный  запас  кислорода  и
импульсное  ружье.  Неизвестно,  с  чем  мы  столкнемся,  и,  возможно,  нам
придется пробыть там дольше, чем мы ожидаем.
     Через  сорок  пять  минут  Мак-Кейд  сошел  на  поверхность астероида и
огляделся.   Во  все  стороны  уходили  нагромождения  разных  металлических
конструкций.  В  них  можно  было найти тысячи великолепных мест для огневых
позиций,  и  в каждом могла быть засада. "Но чего волноваться? - подумал про
себя Мак-Кейд. - Будь Понг здесь, мы бы уже с ним встретились".
     Целью  их  вылазки  были  купола,  оставленные  здесь еще военными. Как
утверждал  Саппо,  в  них Понг хранил добро, награбленное во время пиратских
налетов. Если где и устраивать на него охоту, лучшего места не найти.
     Саппо  шел  за  Мак-Кейдом  и  Ребой, замыкал шествие Ним. Закованный в
ножные  кандалы  Саппо  не  мог  идти  быстро.  Но  остальные были нагружены
дополнительным   запасом  кислорода  и  оружием  и  поэтому  тоже  не  могли
двигаться  с  большой  скоростью.  Однако небольшая сила тяжести и некоторая
доля страха помогали идти быстрее.
     Казалось,  забытые  всеми  конструкции  ведут  свою особую жизнь, жизнь
призраков.  Передвигаясь,  группа  Мак-Кейда  то погружалась в глубокую, без
полутонов,  тень,  то  выходила на яркий свет. В таких условиях нужно совсем
немного  воображения,  чтобы увидеть в искореженном железе страшных убийц из
потустороннего мира.
     Один  раз  Мак-Кейд увидел, как повернулась им вслед орудийная башня на
полуразрушенном  челноке,  но  когда  он  остановился, чтобы проверить себя,
оказалось,  что  это  всего  лишь  игра  света  на  поверхности заброшенного
суденышка.
     И  еще дважды ему почудилось движение. Сначала - между двумя баками для
гидропоники, затем - в сетке подъемного крана.
     В  обоих случаях он спрашивал по радио подтверждения у Сикса, но киборг
не замечал ничего сам и клялся, что на экранах всех мониторов тоже чисто.
     С  годами между грудами металлолома появились различные пути и дорожки.
Повсюду  виднелись  следы  гусеничных тракторов, но никто не мог бы сказать,
как  давно  они  были  сделаны. Поскольку здесь нет ни ветра, ни дождей, эти
следы могли существовать и двадцать, и тридцать лет.
     Наконец  впереди  замаячили  купола.  Один из них был разрушен неумелым
пилотом  рудовоза  многие годы назад, с другого содрали обшивку для каких-то
еще целей, а три были в неплохом состоянии.
     Сэм  и  Реба  подошли  к  первому  из  этих трех куполов, а Ним и Саппо
остановились  на  некотором  удалении. Поверхность купола покрывали квадраты
солнечных   батарей,   теплообменников  и  каких-то  других  менее  понятных
приспособлений.  Там  и  сям виднелись грубо сделанные заплаты в тех местах,
где   кто-то  для  чего-то  пробивал  купол,  а  кто-то  еще  восстанавливал
покрытие.
     Следуя  вдоль  стены,  они осторожно обошли купол и подошли к основному
люку.  Он  был широко открыт. Войдя, Мак-Кейд увидел бесконечные ряды пустых
полок.  И  пустые  полки,  и  разбросанные носилки в сочетании со множеством
следов,  разбегающихся  во  всех  направлениях,  говорили  о  том,  что  его
посещали  совсем  недавно.  Неужели  Понг все вывез из своего склада? И если
это так, то почему?
     - Сэм! Реба! Вам лучше выйти оттуда!
     Голос принадлежал Ниму.
     Быстрой  рысью  они  покинули купол, и Мак-Кейд увидел, что обеспокоило
Нима.  Да и не заметить это было довольно трудно. Пускай и не гигантское, но
легкий  крейсер - тоже большое судно, особенно если он завис на высоте сотни
футов   над  кратером.  Похожий  в  плане  на  треугольник  военный  корабль
ощетинился  орудийными  башнями,  торпедными  аппаратами и множеством других
смертоносных  установок.  Хотя  и  слишком  большой  для  спуска на планеты,
крейсер  из-за  отсутствия атмосферы и малой силы тяжести мог подойти близко
к астероиду.
     - Чертова  посудина  затаилась среди обломков на дальнем конце кратера,
- хмуро сказал Ним. - Только что ее не было, и вот она здесь.
     Мак-Кейд нажал подбородком клавишу микрофона.
     - И  не  пытайся,  Сикс, ты не... - Но ему не пришлось тратить время на
то, чтобы закончить фразу.
     Сикс  выстрелил  из  всего,  что  было  на  вооружении "Пегаса", но это
выглядело,  как  если  бы клоп-зит атаковал зверя с Энво. Для корабля своего
класса  "Пегас"  был  очень  хорошо  вооружен,  но  защитные экраны крейсера
отмахнулись от этого смешного нападения, а затем он нанес ответный удар.
     Огромные   излучатели  энергии  изрыгнули  голубые  молнии,  и  "Пегас"
разлетелся   на   миллионы  обломков.  Благодаря  небольшому  притяжению  на
астероиде  казалось, что они будут падать вечно, а когда они все-таки упали,
удар о поверхность получился неожиданно сильным.
     Сэму  оставалось  только  стоять и смотреть, как прямо у него на глазах
гибнут его корабль и надежный товарищ по оружию.
     В  шлеме  Мак-Кейда  послышался  трест помех, вслед за которым раздался
голос, который он никогда раньше не слышал:
     - Добро  пожаловать  на Свалку! Я - Мустафа Понг, и если вы не сделаете
то, что я вам скажу, вы умрете.

                                     25

     Сэм  никогда  еще  не  чувствовал себя таким беспомощным. Крейсер висел
над  ним  как  какое-то  мрачное  божество,  недосягаемое  и  всемогущее.  В
отсутствие  атмосферы  он  совершенно  беззвучно  плыл на своих репеллерах и
внушал  еще  больший  страх  и  почти  священный  трепет.  Голос Понга вновь
зазвучал в шлемофоне Мак-Кейда.
     - Который из вас Сэм Мак-Кейд? Пусть он поднимет руку.
     Мак-Кейд  глотнул  и  поднял  правую руку. А что еще оставалось делать?
Понг,  если  захочет,  может  превратить  весь кратер в озеро расплавленного
металла.
     Тонкий,  иссиня-белый  луч света пригвоздил Сэма к месту, на котором он
стоял.  Сердце  застыло  и забилось вновь только тогда, когда Сэм понял, что
все   еще  жив.  Вздохнув  с  облегчением,  он  догадался:  это  всего  лишь
прожектор.
     - Хорошо!  Теперь  скажи,  зачем ты здесь, и предупреждаю, Мак-Кейд: не
трать  мое  время  понапрасну.  Если  скажешь правду, я позволю тебе и твоим
друзьям  жить. Если солжешь или попытаешься ввести меня в заблуждение, я это
узнаю, и наша беседа прервется весьма неожиданно. Ты меня понял?
     Мак-Кейд  понял.  Но  он  понимал  и то, что, несмотря на угрозы Понга,
должен  сказать ему как можно меньше. Весь вопрос в том, что известно Понгу?
Очевидно,  не  очень  много,  иначе  он  убил  бы  его  сразу.  Да, ему явно
неизвестна  суть  дела.  Он знал, что Мак-Кейд охотится за ним, но ему также
хотелось  узнать  зачем. Еще Понгу известно, что они похитили Саппо, но это,
пожалуй, и все.
     Слава  Богу! Если бы Понг знал о Фиале и догадывался о его ценности, он
бы  выставил этот сосуд на аукцион, чтобы продать за огромные деньги, или бы
вымогал их у Иль-Ронна, или... Бог знает, что он мог сделать еще.
     Мак-Кейд  сглотнул,  чтобы  увлажнить  внезапно  пересохшую  глотку,  и
сказал:
     - Ответ  очень  прост.  Братство назначило за твою голову пятьсот тысяч
кредитов,  а  мне  не  помешают  наличные. Сдавайся и можешь рассчитывать на
снисхождение.
     Наступила  долгая тишина. И затем, когда Сэм уже приготовился к смерти,
раздался  громкий  смех.  Понг  заговорил  снова,  и  в  его  голосе звучало
веселье.
     - Ну,  Мак-Кейд,  ты даешь! Ты сказал именно то единственное, что может
спасти  тебя,  и  еще держал марку при этом. Мне это нравится! Так нравится,
что  я  дарю  тебе  жизнь.  Конечно,  с  условием,  что  ты  вернешь мне мою
собственность.
     Мак-Кейд нахмурился и огляделся в недоумении.
     - Какая  еще  собственность?  Я  и  не  знал,  что  у меня есть что-то,
принадлежащее тебе.
     Послышался треск разрядов, и Понг хохотнул.
     - Есть,  однако!  -  сказал он и пояснил: - Если я не ошибаюсь, вон там
стоит  мой  добрый  друг  Моррис.  Хоть  он  в  последнее время стал малость
болтливее,  чем нужно, все же мне хочется предложить своему другу подбросить
его домой.
     Еще  один  сноп  света  метнулся  от  корабля  и посеребрил скафандр, в
котором  находился  Саппо. Приветствуя корабль энергичными взмахами руки, он
шагнул в яркий световой круг.
     - Иди за лучом, Моррис, и челнок подберет тебя! - велел ему Понг.
     Луч  двинулся  к  месту,  где раньше стоял "Пегас", и Саппо следовал за
ним.
     Нехорошее  предчувствие  сдавило грудь Мак-Кейда. Он включил микрофон и
крикнул:
     - Ним, Реба, ко мне быстро!
     Между  тем Саппо, который очень старался не отстать от светового круга,
остановился, потому что луч прожектора внезапно остановился тоже.
     - Этого,  пожалуй,  будет достаточно, Моррис, - сладко пропел Понг. - Я
сказал неправду... и ты знаешь, что это означает.
     Саппо огляделся в отчаянной надежде найти помощь или укрытие.
     - Мустафа, не делай этого! - завопил он. - Меня заставили говорить!
     - В  самом  деле? - Понг удивился, но как-то очень спокойно. - Они что,
выдавили  тебе  глаза? Или переломали ноги? Быть может, каждый зуб вырван из
твоего  лживого рта? Покажи мне эти страшные свидетельства твоих мук, и я не
только пощажу тебя, но и своими руками буду лечить эти раны!
     Саппо   не   ответил,   но   попытался   убежать.   Ножные  кандалы  не
способствовали  побегу. Бело-голубая шаровая молния сожгла Саппо, скафандр и
все   остальное,   не  оставив  ничего,  кроме  опаленного  камня  и  лужицы
расплавленного  металла. Меньше чем через секунду кандалы Саппо превратились
в метку, обозначившую его могилу.
     - Прощай,  Мак-Кейд!  -  В  голосе  Понга  звучала  издевка. - Оставляю
"Свалку"  и  все,  что  на ней есть, тебе и твоим друзьям. Как и Моррис, это
мне тоже больше не нужно.
     Мак-Кейд включил свой микрофон.
     - Через десять или двенадцать часов у нас кончится запас воздуха.
     Понг рассмеялся:
     - Я  сказал,  что  позволю  вам жить, но не сказал сколько. Кроме того,
как только что убедился Моррис, я могу и соврать. Пока!
     После  этих  слов  крейсер  поплыл  над  куполами,  и  импульсные пушки
прожгли  огромные  дыры  в  каждом  строении.  Затем крейсер включил главные
двигатели, поднялся и исчез за горизонтом.
     - Сволочь!
     Реба погрозила кулаком в ту сторону, где только что был корабль.
     Сэм  никогда  не  был  в  таком  отчаянии,  как  сейчас.  Ведь они были
чертовски  близко  к  цели,  а  теперь  - все. И не только для них, но и для
миллионов  -  нет,  миллиардов, которые погибнут в грядущей войне. Но раньше
чем  он  представил  себе масштабы катастрофы, странный голос раздался в его
шлемофоне.
     - Проверка...   проверка...   слышите  меня?  Привет,  меня  кто-нибудь
слышит? - повторял голос.
     - Я тебя слышу, - ответил Мак-Кейд. - Кто ты? Где ты?
     - Я  называю себя Генрих, - ответил его невидимый собеседник. - Хотя по
техпаспорту  я - КОРКОМП Ай-Эн семьдесят восемь ноль восемь дробь Эл. Но это
так  безлико,  что  в  память великого мореплавателя по имени Генрих я решил
взять себе его имя.
     - Хорошее  имя,  - согласился Сэм. - Правда, Генрих в основном болтался
вокруг  Португалии,  пока  другие  моряки  ходили  в  действительно  дальние
плавания.
     Он огляделся и попытался определить, откуда исходит этот голос.
     - Так ты робот? - предположил Мак-Кейд.
     - Вот   уж   нет!  -  ответил  явно  обиженный  Генрих.  -  Корабельный
навигационный  компьютер  "КОРКОМП  Ай-Эн семьдесят восемь ноль восемь дробь
Эл"  -  огромный  шаг  по  сравнению  с  этим  ожившим  железом.  Я - высшее
достижение  в  области  навигационных  компьютеров  и  горжусь этим. Понг не
любил меня, и поэтому я подумал, что мы можем подружиться.
     - Звучит  неплохо,  -  ответил  Сэм.  -  Но где же ты? Давай обменяемся
рукопожатиями!
     - Да  вот  я!  -  сказал  Генрих,  и  из тени вышло создание, отдаленно
напоминающее  цаплю. Оно двигалось скачками, и Мак-Кейд вспомнил, что он уже
замечал здесь что-то передвигающееся подобным образом.
     У  Генриха  было  цилиндрическое  тело и три суставчатые ноги. Его руки
под  разными углами выступали из корпуса; одну из них украшало три пальца, а
другая  заканчивалась  каким-то  сложным  инструментом.  Длинная  гибкая шея
соединяла  шарообразную  голову Генриха с цилиндрическим туловищем. Конусная
антенна,  торчавшая  прямо  в  центре  шара,  напоминала клюв и окончательно
делала Генриха похожим на птицу.
     Мак-Кейд  протянул  свою  правую  руку  и  нашел  ответное  рукопожатие
Генриха удивительно мягким.
     - Я  Сэм  Мак-Кейд,  -  сказал он и представил остальных: - Это Реба, а
тот, высокий, - Ним. Рад познакомиться, Генрих.
     - Я  тоже,  -  вежливо  ответил  Генрих. - Привет, Реба, привет, Ним! -
обратился  он  к  спутникам  Сэма.  -  Мне  жаль ваш корабль. Знай я, что вы
хорошие  люди,  я  предупредил бы вас, но тогда я думал, что вы - солдаты из
охраны Понга. Они все время преследуют меня.
     - Преследуют тебя? - спросила Реба. - Но зачем?
     Голова Генриха печально поникла. Он сказал:
     - Меня  хотят  уничтожить.  Я  был навигационным компьютером на корабле
Понга  до  тех  пор,  пока  не  совершил  ошибки  -  с  большой погрешностью
рассчитал  гиперпространственный прыжок. Никто не пострадал, и все обошлось,
но  Понг  разозлился  и  списал меня в металлолом. Он сказал, что я глуп, но
это  была  не  моя  вина. Я сообщил технику-регулировщику о замыкании в цепи
управления  последовательностью операций моей логики, но он ответил, что это
подождет.
     - За это Понг выбросил тебя на помойку?
     - Да,  - ответил Генрих, - да только я не остался там. До того как меня
выбросили,  я  был  встроен  в  консоль  пульта  управления.  Собственно мне
принадлежали   вот  эта  голова  и  еще  манипулятор  для  профилактического
самообслуживания и настройки.
     - И  все же я не понимаю, почему они преследуют тебя, - сказала Реба. -
У них что, нет других дел?
     - Я  не  знаю,  -  искренне ответил Генрих. - Думаю, Понг считал, что я
здесь  погибну,  и когда этого не произошло, он взбесился. Во всяком случае,
с  помощью  манипулятора  я забрался в груду обломков аппаратуры и начал там
строить  свое  новое тело. Точнее, тела, поскольку у меня их три, и каждое -
для  определенной  цели.  Внешне  они  совершенством  не блещут, поскольку я
собрал  их из того, что смог найти, но красота - это не главное. Данное тело
я использую для работы на корабле. Что скажете?
     И Генрих повернулся, как манекенщица на подиуме.
     - Очень  хорошо!  -  похвалил  его  Мак-Кейд.  -  Ты  что-то  говорил о
корабле?
     Он старался скрыть нетерпение, но не смог.
     - Корабль?  А,  да,  корабль!  Ну,  КОРКОМП Ай-Эн семьдесят восемь ноль
восемь  дробь  Эл  без  корабля  стоит  немногого,  так что я восстанавливаю
найденный  мною  здесь  старый грузовоз. Не могу представить, как его довели
сюда!  Запустив  КОРКОМП  корабля,  я  понял,  что  он  безнадежно  устарел.
Бедняга, мне пришлось усыпить его.
     - Понятно,  - ответил Мак-Кейд, не совсем понимая, нравится ему все это
или нет. - Когда, по твоим расчетам, корабль сможет взлететь?
     - С  небольшой  помощью  -  через  трое-четверо стандартных космических
суток; без нее - через пару недель, максимум месяц.
     - Если мы поможем, ты возьмешь нас с собой?
     - Возьму,  даже  если  вы и не поможете, - бодро ответил Генрих. - Хотя
мое    мышление    ограничено    функциональными   назначениями,   я   также
запрограммирован  помогать людям, особенно в том, что касается перемещения в
пространстве.
     - Отлично!  -  сказал  Мак-Кейд,  воспрянув духом. - У тебя теперь есть
команда.
     - Ты  ничего  не  забыл,  Сэм?  Я  имею  в виду то вещество, которым мы
дышим? - вмешалась в их разговор Реба.
     - Кислород?  -  уточнил  Генрих. - Мне самому он не нужен, но здесь его
полно.  -  КОРКОМП  обвел свалку трехпалой рукой. - Я все время натыкаюсь на
баллоны с этим газом.
     - Итак,  -  вставил  слово  Ним,  -  чего мы ждем? Чиним корабль и, как
это... выносим прямую кишку!
     Несмотря  на  любовь  к  идиомам  людей, Ним все-таки путался в них. Он
хотел сказать: "Уносим задницы".
     - Ним,  ты  опять...  ладно, не важно! - воскликнул Сэм и добавил: - За
работу!
     Мак-Кейду  не  приходилось  встречать таких кораблей, и он подумал, что
грузовозу,  наверное,  не  менее ста лет. Из них последние примерно двадцать
он  провел  на астероиде, и благодаря безвоздушному пространству повреждения
его обшивки были незначительны.
     Когда  Генрих  нашел  его,  он  был полностью забит горнопроходческим и
буровым   оборудованием.   Кто-то   снял   двигатели,  вооружение,  а  также
старинную,  громоздкую  гидропонную  ферму и превратил судно в склад. Но его
корпус  был крепким, системы управления неповрежденными, а вспомогательные -
вполне работоспособными, поэтому Генрих и взялся за него.
     Но  сказать  легче, чем сделать. Сначала нужно было выгрузить горняцкое
оборудование.  Даже  при  очень  малой  силе  тяжести  на астероиде это была
весьма  непростая  задача,  поскольку  каждый  узел весил не менее восьмиста
фунтов.  Чтобы  решить  ее,  Генрих  пристроил  к себе подъемно-транспортный
механизм,  достаточно компактный, чтобы проходить сквозь узкие люки корабля,
и  достаточно  мощный,  чтобы вытаскивать по три-четыре единицы оборудования
за раз. Внешне он походил на помесь козлового крана с вездеходом.
     Закончив  выгрузку,  Генрих  методично,  дюйм  за  дюймом, проверил все
электрические  цепи корабля, провел диагностику его древних подпроцессоров и
исправил повреждения везде, где только смог.
     Теперь  нужно  было  найти  двигатель,  и  не  любой, а такой, чтобы он
вставал  в  крепежные  гнезда  моторного  отсека  небольшого  корабля и имел
хорошее согласование со старинной системой управления.
     Поиски  двигателя  заняли  у  Генриха  почти  месяц.  Он  нашел  его на
спасательной   шлюпке,   принадлежавшей  гораздо  большему  кораблю.  Как  и
большинство  спасательных  шлюпок,  эта  являлась  как бы уменьшенной копией
судна,  для  которого  она  была построена. Следовательно, она была размером
примерно  с  грузовоз  Генриха,  и  хотя  она была на двадцать лет новее, их
системы  управления  были вполне совместимы. Конструкции спасательных шлюпок
всегда  отставали  в  развитии,  и  на этот раз данное обстоятельство играло
положительную роль.
     Проверка  показала,  что  двигатель  в  довольно  хорошем состоянии, но
проблемы  все  равно оставались. Шлюпку завалили обломками мобильного завода
по  очистке  металлов,  который потерял свою мобильность лет десять назад. И
теперь  эту задачу Генрих хотел решить вместе со своими новыми друзьями. Как
убрать обломки и добраться до двигателя?
     Вопрос,  конечно,  не  из  легких,  но  он мог быть и еще труднее. Ведь
теперь,  после  отлета  Понга,  можно  было  без  опасений  передвигаться по
астероиду;  кроме  того,  среди накопившейся в течение десятилетий сломанной
техники нетрудно найти необходимые приспособления и оснастку.
     Сначала  пленники  астероида прошли по всей свалке в поисках кислорода.
Набрав  баллонов  на  неделю  или  даже  больше  и  сложив  их  в  найденные
поблизости же контейнеры, друзья были готовы приступить к главной задаче.
     И  Мак-Кейд,  и  Ним были хорошими помощниками, но именно Реба взяла на
свои  плечи  большую  часть  нагрузки.  У  нее  была  природная склонность к
механике,  и  именно  она починила большую лебедку, протянув более двух миль
стального  троса  через  несколько  импровизированных  шкивов,  и освободила
шлюпку от остова завода.
     А  после  этого Реба, работая рука об руку с Генрихом, сняла двигатель,
перенесла его и установила на грузовоз.
     Сэм  тоже  не сидел без дела, но его работа требовала больше физических
усилий,  чем  размышлений, и у него оставалось время думать. И чем больше он
думал,  тем  больше  верил,  что  у них все-таки есть шанс. Если он прав, то
Генрих - их ключ к победе.
     Но пока корабль не готов к полету, нет смысла обсуждать эту тему.
     Время   шло,   работа   продолжалась,  и  вот  пришло  время  последних
испытаний.  А  когда  двигатель  загудел  и  основная  батарея аккумуляторов
получила заряд, тогда Сэм и задал свой вопрос.
     Рубка  была  единственной частью корабля, где поддерживались нормальные
температура  и  давление,  поэтому  Ним,  Реба и Мак-Кейд расположились там,
сняв  шлемы.  Поскольку  никто  из  них  в течение нескольких дней не снимал
скафандр,  в  рубке  пахло  не  розами.  Но  все равно избавиться от тесноти
шлемов было очень приятно.
     - Генрих... у меня к тебе вопрос, - наконец решился Мак-Кейд.
     Генрих,  который  уже  успел  вернуться к тому облику, который позволял
ему  работать  в  составе  консоли управления, выскочил из нее, как койот из
норы. Он поднял в приветствии свою единственную руку и сказал:
     - Конечно, Сэм! Чем могу служить?
     - У Понга есть еще база, кроме этой?
     - Да,  -  деловито  ответил  Генрих.  - Его главная база таится в самом
сердце  Пояса  астероидов  Накасони.  По  сути дела, астероид, на котором мы
сейчас,  расположен  на внешнем краю Великого Пояса Накасони, поэтому Понг и
использует  его.  Ему  нужна была точка, где он мог встречаться с партнерами
по сделкам, не раскрывая им местоположения своей основной базы.
     Внезапно  и  Реба, и Ним обратили внимание на их беседу. Ним повернулся
к  Генриху  с  выражением,  которое  могло  заставить человека вздрогнуть от
страха.
     - А  курс  на  эту  базу  Понга, ты его знаешь? - спросил он, веря и не
веря в успех.
     Генрих перевел взгляд с Нима на Мак-Кейда и снова посмотрел на Нима.
     - Конечно,  я  знаю  его!  Ведь я - КОРКОМП Ай-Эн семьдесят восемь ноль
восемь дробь Эл! - с гордостью сказал Генрих.

                                     26

     В  невесомости  корабля  управлять  космическими  салазками было легко.
Выбрасывая  небольшие  порции  азота  из  сопел рулевых двигателей, Мак-Кейд
удерживал салазки на месте, ожидая, когда откроется люк.
     За  бортом  на  тысячи  миль  простирался  Пояс  астероидов Накасони. И
где-то  в  этом потоке блуждающих небесных тел находилась тайная база Понга,
а если им очень повезет, то и сам Фиал Слез.
     Сопротивляясь  охватившей  его  усталости,  Мак-Кейд бросил на язык еще
одну  таблетку  стимулятора.  Эта  была  пятой  или  шестой? Трудно сказать,
поскольку   последние   несколько   дней  слились  в  одном  нескончаемом  и
изнурительном напряжении сил.
     Сон.  Он  отдал  бы все, все что угодно за то, чтобы поспать, но на это
нужно  время,  а оно работало не на них. Только активные действия Мак-Кейда,
Нима  и  Ребы  обеспечат  выполнение  их  плана,  дадут  шанс вернуть Фиал и
предотвратить войну.
     Сбежав  из  Братства,  Понг  многое сделал, чтобы скрыться ото всех, но
несколько  ошибок  он  все  же  совершил.  Первая  -  он выбросил Генриха на
свалку,  вторая  -  убил  Сикса,  третья  - уничтожил "Пегас", и четвертая -
напрасно он оставил Мак-Кейда в живых, совершив первые три.
     Наконец  люк  раскрылся. В его обрамлении виднелись ближайшие астероиды
и  звездное  небо  за  ними. В нем плавали тысячи астероидов - от небольших,
около  мили  в диаметре, до огромных, раз в пятьсот больше; они находились в
постоянном  движении,  перемещаясь  и  по орбите, и друг относительно друга.
Так  что если не знать дороги, потребуется вечность, чтобы выбраться отсюда,
но  это  еще  не  все.  Здесь  путешественника могли поджидать и рукотворные
опасности.
     Вот  почему в эту разведку они отправились вдвоем с Генрихом. Получился
разведывательный дозор из одного человека и одного компьютера.
     Мак-Кейд включил микрофон.
     - Спасибо, что подвезли! Провожать не надо, мы дорогу найдем.
     - Добро!  -  ответила Реба. - Ним желает вам всего наилучшего. Берегите
себя!  Через  двое стандартных суток мы вас встретим, если "Мафусаилу" будет
угодно.
     Каждому  кораблю  нужно  имя,  а  поскольку грузовоз был старым, весьма
капризным  и  очень  зависел  от милости Всевышнего, имя "Мафусаил" казалось
для него вполне подходящим.
     У   них   был  план,  хотя  слово  "план"  подразумевает  что-то  более
правильное  и  логичное,  чем  то,  чем  Сэм  располагал в настоящий момент.
Пьянящую  радость  оттого,  что  Генрих  знает  дорогу на тайную базу Понга,
сменило  отрезвляющее  разочарование.  Генрих  знал, как попасть туда, но не
помнил  ни  оборонительных  систем, ни сколькими кораблями располагает Понг,
ни каких-либо иных деталей военного значения.
     Будучи  машиной, разумной в пределах функционального назначения, Генрих
мог  сам  составлять  себе  программу. Это означало, что, получив задачу, он
сам  решал,  какие области знания будут полезны для ее реализации, а какие -
нет.  И  хотя Генрих неохотно признавал это, объем его памяти был ограничен,
и  ему постоянно приходилось отбирать то, что следует помнить. Да, он держал
в  памяти  длинные ряды чисел, необходимых, чтобы пройти сквозь Великий Пояс
Накасони  к базе Понга, но был бессилен сохранить там же сведения о том, как
защищен  путь  к  ней.  На  большом  крейсере  это  входило  в задачи других
компьютеров.
     Поэтому  и  было  решено переоборудовать космические салазки и снабдить
их  запасом  кислорода,  чтобы  Мак-Кейд мог разведать оборону противника на
пути  сквозь  Пояс  астероидов. Генрих будет с ним в качестве проводника, он
покажет дорогу туда и обратно.
     В   то   же   время   Ним   и   Реба   должны  были  сделать  прыжок  в
гиперпространство  и лететь к ближайшему форпосту Империи за помощью. Собрав
все  силы,  которые  представится  возможным,  они  возвращаются  обратно  и
встречаются с Мак-Кейдом и Генрихом. А дальше - штурм базы Понга.
     Хорош  он  или  плох,  но  это  был  план,  и  он мог даже сработать. В
противном  случае  Сэм  будет  вечно вращаться вокруг Кипры II с несколькими
тысячами астероидов в качестве компании.
     Хотя  его  часть плана была весьма опасной, Мак-Кейд считал, что Реба и
Ним  рискуют  еще  больше.  Ведь  вероятность  благополучного возвращения из
прыжка  в  гиперпространство  всегда была несколько дальше от ста процентов,
чем  хотелось  бы,  даже  для  судна  в  хорошем  техническом  состоянии.  А
состояние "Мафусаила" было каким угодно, но только не хорошим.
     Малейшая   рассогласованность   -   и  они  окажутся  в  том  месте,  о
возможности  существования  которого  до сих пор спорят математики. Это была
очень неприятная перспектива.
     Реба заговорила вновь, и оказалось, что она прочла мысли Сэма:
     - Если мы не появимся в точке рандеву, можешь действовать без нас.
     - И на том спасибо, - сухо сказал Мак-Кейд.
     - Как там старина-штурман?
     Это  заговорил  Генрих.  Воскресив  придурковатый КОРКОМП грузовоза, он
назвал  его  Стариной.  Все,  что  требовалось  от  древнего КОРКОМПА, - это
рассчитать  координаты  одного-единственного  полета в гиперпространстве, но
Генрих сомневался и в этих его способностях.
     - Старина  в  полном порядке, - ответила Реба. - Он только что завершил
самоконтроль  и  заявляет,  что  он  в  отличной  форме.  Говорит, что будет
рассчитывать полеты еще долго после того, как из тебя сделают кофейник.
     Генрих  насмешливо фыркнул, но промолчал, поскольку Мак-Кейд потянул на
себя  обе  рукоятки  и  отправил  крошечную  капсулу  салазок  в космическую
пустоту.  Отойдя  на некоторое расстояние от корабля, он на секунду отпустил
левую  рукоятку,  а  затем  и  обе.  Салазки повернули влево, и сила инерции
повлекла их вперед.
     На фоне звездного неба темной тенью плыл "Мафусаил".
     - Есть отделение от корабля! - доложил Сэм.
     - Добро!  -  Реба  приняла  его  доклад  и  сказала на прощание: - Будь
осторожен, Сэм. До скорого!
     Мак-Кейд  проследил,  как  Реба  увеличила тягу единственного маршевого
двигателя корабля, и "Мафусаил" растворился в черноте космоса.
     Невыразимое  одиночество  охватило  Сэма в эту минуту. Без товарищей он
стал  гораздо  меньше  и  уязвимей  -  никчемный  микроорганизм в безбрежном
океане Вселенной, мельчайший и столь же беспомощный.
     От  этих  мыслей  его отвлек Генрих. КОРКОМП был в том виде, в каком он
обычно   работал  в  составе  консоли  управления,  он  только  сделал  себе
несколько  дополнительных  приспособлений. Круглый металлический шар с одной
рукой-манипулятором  украсился  солнечной  батареей  для  подпитки основного
аккумулятора  и  несколькими  кабелями для подключения к примитивной системе
управления салазками. Его место в салазках находилось под сиденьем Сэма.
     С  этого  момента Генрих возьмет управление на себя, позволив Мак-Кейду
вести наблюдение и следить за обстановкой.
     Из   пяти   салазок,   что   они   нашли   в  разрушенном  куполе,  эти
предназначались  для  наружного  ремонта  корабля или для коротких полетов с
корабля  на  корабль.  В силу этого салазки не имели ни цельного корпуса, ни
вооружения, ни даже обивки на рамах сидений.
     Мак-Кейд  попытался  сесть  поудобнее. Уже четыре дня Сэм не вылезал из
скафандра,   и   его  кожа  страдала  от  множества  потертостей,  сделанных
складками  костюма.  Постоянно хотелось почесать те места, до которых нельзя
дотянуться, и, несмотря на стимулирующие таблетки, он устал до изнеможения.
     - Сэм,  если  тебе будет угодно, - сказал Генрих, - я возьму управление
на себя.
     Мак-Кейд отпустил рукоятки.
     - Принимай  вахту,  Генрих.  -  От  утомления он едва шевелил губами. -
Веди посудину.
     И  Генрих  принялся  за работу. Используя простейшие системы ориентации
салазок  в  пространстве,  КОРКОМП  установил  режим  скорости в половину от
максимальной и полетел к Поясу астероидов.
     Вскоре  Мак-Кейд  заметил,  что  этот  полет  является  одним  из самых
опасных,  но  вместе  с  тем и самых интересных путешествий в его жизни. Ему
случалось  плавать  в  открытом  космосе  и  в  салазках,  и  даже  в  одном
скафандре.  Но  тогда удаление не превышало нескольких миль, и помощь всегда
была  рядом. Теперь ему предстояло пройти сотни, а может, тысячи миль, и все
это ради массы астероидов, беспорядочно летящих в пространстве.
     Отделенные  друг  от  друга  расстоянием  в  несколько  миль, астероиды
проплывали  справа  и  слева  по  борту,  и это усиливало ощущение движения,
когда  Мак-Кейд  пролетал между ними. Казалось, понятие времени исчезло, час
пролетал  за часом, и только данные на табло расхода кислорода убеждали, что
оно течет со своей обычной скоростью.
     Далекие,  сверкающие  отраженным  светом точки становились все больше и
ярче;  наконец они закрывали звезды и проносились мимо на расстоянии в сотни
футов  с  одной  или  другой  стороны.  Яркий  солнечный  свет  скользил  по
поверхности   медленно   вращающихся   астероидов,  создавая  бесконечную  и
причудливую  игру  света  и  тени.  Это  было красиво, так красиво, что Сэм,
заглядевшись  на  величественную картину вокруг него, чуть было не пропустил
первую станцию слежения и оповещения.
     Все,   что   он   успел   заметить,   -  это  свет,  отраженный  ровной
металлической поверхностью, и космическое тело умчалось вдаль.
     - Притормози,  Генрих,  и  отметь,  что  мы  только  что  прошли что-то
похожее  на  пост  оповещения.  Весьма  вероятно,  что  впереди их будет еще
больше, - отреагировал Мак-Кейд на эту встречу.
     Так  оно  и  было. Сбросив скорость, Генрих осторожно вел салазки среди
астероидов,  позволяя  Мак-Кейду  засекать  станции.  Они  встречались через
равные  промежутки  времени,  и  внешне  все  установки выглядели одинаково,
конструктивно  оформленные  в  виде  металлического контейнера с электронной
аппаратурой,   с  похожей  на  цветок  солнечной  батареей  и  целым  кустом
блестящих антенн.
     Благодаря  этим  станциям  Понг  получал  информацию  о любых кораблях,
прилетавших  к  нему  или покидавших его базу, а в случае вторжения он будет
предупрежден   задолго   до  контакта  с  противником.  С  этим  приходилось
мириться:  станций  было слишком много, чтобы Мак-Кейд мог их уничтожить. Но
даже  если  бы  он и нашел способ, как это сделать, сама такая акция явилась
бы предупреждением о нападении.
     Весьма  вероятно, что станции уже засекли салазки и ведут их от поста к
посту.   Хотя   нет,   у   салазок  была  очень  маленькая  масса,  не  было
радиоизлучения, а двигатели на сжатом азоте не выделяли тепла.
     Так  что если не делать фигур высшего пилотажа, станции скорее всего не
обратят  на  него внимания. Все-таки это пояс астероидов, и вероятность быть
обнаруженным  среди  летающих  нагромождений  камней  наверняка меньше одной
тысячной процента.
     Внезапно  астероиды  окружили  салазки  со  всех сторон. Считанные мили
отделяли  один  осколок  от  другого;  несмотря  на  то,  что  Генрих снизил
скорость до минимальной, они проносились мимо с невероятной быстротой.
     И  здесь  Мак-Кейд  увидел их - одну, две, три боевые платформы впереди
по  курсу  их следования; они были расположены так, чтобы противник, войдя в
узкий проход, непременно попал под их перекрестный огонь.
     Спокойным,  размеренным  голосом  Сэм  стал  диктовать  Генриху  данные
наблюдений.  КОРКОМП  привязывал  информацию к соответствующим навигационным
координатам, составляя детальное описание системы обороны Понга.
     - Похоже,  что  на  внешнем  кольце обороны стоят только автоматические
огневые  системы,  -  отметил Мак-Кейд, - поскольку нигде не видно признаков
жилья.   Конечно,   казармы   могут  быть  размещены  где-нибудь  в  глубине
сооружения,  но  я  так  не  думаю.  Дело  в том, что мною нигде не замечено
свалок мусора, указывающих на присутствие человека.
     Сейчас  мы  проходим  наиболее  узкую часть прохода. Здесь я не заметил
никаких  оборонительных  сооружений. Это оправданно: на небольшом расстоянии
батареи могут попасть под взаимный огонь.
     Больше  пока огневых точек не видно... стоп! Наблюдаю впереди блестящий
предмет.   Ого!   Прямо   по  курсу  огневые  позиции  оборудованы  на  всех
астероидах,  окружающих проход. Некоторые из них автоматические, а некоторые
управляются людьми.
     Теперь  проход  становится  шире,  и  мне видно, как он через несколько
миль  выходит  в открытое пространство. Да, здесь есть открытое пространство
в  виде  сферы,  поверхность  которой  образует  слой  астероидов  с высокой
плотностью  размещения.  В  направлении  центра  я  вижу  несколько свободно
плавающих   астероидов,   а   в  самом  центре  наблюдаю  тело  с  блестящей
поверхностью.  Оно  большое,  правда,  поменьше  крупных  астероидов, но все
равно чертовски большое.
     Мы  подходим  ближе...  будь  я  проклят!  Это  -  корабль! И не просто
корабль,  а  лайнер!  И  не  просто  лайнер,  а  "Звезда Земли"! Ни с чем не
спутать  его  Н-образный  сдвоенный  корпус!  Все  думали,  что  он пропал в
гиперпространстве.  Оказывается,  он  у  Понга,  и  только  Бог  знает,  что
случилось с пассажирами и командой.
     Достаточно,  Генрих!  Давай  встанем  под  прикрытие  скалы.  На  таком
расстоянии  любая  мелочь  может  вызвать  у них подозрение. Хорошо! Отсюда,
начиная  с "Звезды Земли" и продолжая наблюдение слева направо, я вижу самые
разные  корабли. Вижу сторожевик, три тяжелых крейсера, два легких крейсера,
еще   сторожевик,   шесть,  может  быть,  семь  фрегатов,  два  грузовоза  с
пушечно-ракетным  вооружением,  рудовоз,  два  блокшива*  [Блокшив  (мор.) -
старый  корабль,  поставленный  в гавани и используемый под казарму, склад и
тому подобные цели. - Примеч. пер.] и буксир.
     По  движению  огней  и  вспышкам,  вылетающим из сопла двигателей, могу
утверждать,  что здесь присутствует много малых судов каботажного плавания и
некоторые,  возможно,  вооружены. Трудно сказать, имеются ли перехватчики на
борту  "Звезды Земли" или на крейсерах, но исключать эту возможность нельзя.
Кроме  того,  ближний  к  нам отдельный астероид имеет оснащение дока класса
"С".  Думаю,  что  в  нем  стоит корабль, но не могу сказать какой. Записал,
Генрих?
     - Да, Сэм. Что теперь?
     - Теперь разворачиваемся и уходим, пока нам везет.
     Генрих  послушно отвел салазки от одинокой скалы, развернулся и полетел
обратно  к  проходу.  Они  не  прошли  и  половины  мили,  когда в наушниках
Мак-Кейда загремел равнодушный голос:
     - Эй, приятель, какого черта ты здесь околачиваешься?
     Сердце  Сэма  забилось  в  бешеном  темпе,  а  сам он завертел головой,
пытаясь  определить,  кому  он попался на глаза. На расстоянии в сотню футов
от  них  завис  изящный  и  стремительный  четырехместный катер, благородные
формы   которого  портил  очень  неприятный  и  мощный  излучатель  энергии,
смонтированный  на  носу. Он вышел из-за той же скалы, за которой скрывались
их  салазки.  Мак-Кейд  постарался  проглотить тяжелый ком в горле и жалобно
заныл:
     - Да  разве я околачиваюсь? Я ищу лазерный сварочный автомат, вот что я
делаю.  Ты  часом  не  видел его? Большая такая бандура с тремя цистернами и
решеткой безопасности. Собственность верфи.
     Снова тот же голос:
     - Я  знаю,  как  выглядит  лазерный сварочный автомат, болван! Как он у
тебя пропал?
     Сэм заныл еще более плаксивым голосом:
     - Я  не  виноват,  честно!  Логан,  начальник  моей смены, приказал мне
принести изоляцию. Когда я принес ее, сварочный автомат уже уплыл куда-то.
     - И он послал тебя искать его?
     - Точно!  Логан  так  и  сказал:  или  найдешь его, или готовься сосать
вакуум.
     Сэм услышал громкий смех:
     - Ну,  приятель,  ах-ха-ха-ха,  твой  автомат  вряд  ли  улетел  уж так
далеко!  И  поэтому  поворачивай-ка  ты  свою  колымагу  обратно к доку. А в
следующий раз не забудь закрепить страховочный строп! Понимайт?
     - Понимайт!  -  послушно  ответил Мак-Кейд, взяв управление на себя. Он
ввел  салазки  в  плавный и долгий поворот, а сам стал решать, что же делать
дальше.
     Бросив  взгляд назад, Сэм увидел, что катер по-прежнему стоит на месте.
Если  тот,  кто  приказал ему вернуться в док, захочет найти несуществующего
Логана, то им с Генрихом крышка.
     Повернувшись  вперед,  Мак-Кейд  заметил,  что  из  дока вышла какая-то
темная  масса  и  стала  медленно  удаляться от астероида. Корабль! Когда он
изменил  курс  и  все  так  же  медленно  двинулся  к проходу, в голове Сэма
родилась идея.
     Оглянувшись  снова, он увидел, что катер ушел. Хорошо! Направив салазки
на  сближение  с  кораблем,  Сэм мысленно скрестил пальцы, чтобы им повезло.
Если  корабль  сохранит  свои  теперешние  курс  и скорость, если команда не
заметит  салазки с помощью своих мониторов, если катер не вздумает вернуться
назад - его план сработает. Похоже, что "если" было слишком много.
     Ни  корабль,  ни  салазки  не двигались очень уж быстро, но их скорость
относительно  друг  друга  была  довольно  высокой.  Учитывая,  что, если он
зайдет  спереди и промахнется, возможности повторить посадку у него не будет
(черт  бы побрал эти "если"!), Мак-Кейд решил настичь судно сзади. Так будет
легче  уравнять  скорости,  а  также остаться незамеченным. Когда выходят из
порта,  обычно  больше  обращают  внимание на то, что впереди, нежели на то,
что сзади.
     Подойдя  ближе,  Мак-Кейд  увидел,  что  корабль был сильно вооруженным
"купцом".  Судя  по всему, его захватили и переоборудовали для использования
в  качестве рейдера. Сэм резко повернул салазки и бросился в погоню. Встав в
кильватер  судну,  он  увидел,  что рейдер за это время ушел вперед довольно
далеко.
     Мак-Кейд  отжал  обе  рукоятки  управления  и почувствовал, как салазки
рванулись  за  кораблем.  Сила инерции вдавила его в сиденье, вызвав сильный
протест  со  стороны всех его потертостей. Сэм закусил губу и сосредоточился
на насущной задаче.
     Пиратский  корабль,  приближаясь,  увеличивался  в  размерах.  Если его
скорость  останется  постоянной,  все  будет  в  порядке,  но если там решат
увеличить  ее,  Сэму  крупно  не  повезет.  Салазки  шли  на  пределе  своих
возможностей,  и  если  пират  сыграет  на  повышение,  они  никогда  его не
догонят.  Но  дело  даже не в этом. При таком расходе азота его вообще может
не хватить на обратную дорогу.
     Уклоняясь  от двигателей, Сэм затаил дыхание. Рейдер вырастал перед ним
огромной  массой,  он заслонял все звезды, а его черный корпус поглощал весь
свет, какой здесь только мог быть.
     Но  как  бы  ни  было  темно,  Мак-Кейд сумел заметить, что судно имело
обтекаемый  корпус  с  минимумом  надстроек,  что  типично  для относительно
легких  судов,  способных  летать  в  атмосфере  планет. Еще он заметил, что
обшивка,  вся  в  следах  сварки,  царапинах  и вмятинах, далека от гладкой.
Отсутствие   надстроек   очень   облегчит  посадку,  а  неровности  позволят
определить расстояние до корабля с нужной точностью.
     Ближе...  ближе...  уже  почти...  вот  оно!  С  легким толчком салазки
опустились  на  корабль.  Мак-Кейд  включил  электромагниты, установленные в
полозьях,  как  только те коснулись обшивки судна. Магниты будут фиксировать
положение салазок, пока не иссякнет заряд в батареях.
     - Прекрасная  работа!  -  Голос  Генриха  прозвучал  возле  самого  уха
Мак-Кейда.   -   Твоему   мастерству  не  хватает  элегантной  законченности
математического расчета, но результаты великолепны!
     - Спасибо,  -  ответил  Сэм.  -  Давай  подождем  и  узнаем, заметил ли
кто-нибудь  наше  присутствие  на  борту.  Если  это так, то нам будет очень
плохо.
     Прошло  пять  минут,  десять,  наконец,  целых  полчаса.  Все это время
корабль,  набирая скорость, летел к проходу, и Мак-Кейд начал успокаиваться.
Если  пираты до сих пор не заметили "зайцев", то, как он полагал, не заметят
и  дальше.  Было  приятно  расслабиться. Внезапно Сэм почувствовал небывалую
усталость.   Похоже,   тяжелая  работа,  нервное  напряжение  и  последствие
стимуляторов - все одновременно навалилось на него.
     - Генрих,  я  собираюсь  немного вздремнуть. Разбуди меня за полчаса до
точки встречи, - сказал он.
     - Будет  сделано,  Сэм,  - с готовностью ответил Генрих, - сладких снов
тебе! Я, правда, не знаю, что это такое.
     Мак-Кейд  проснулся  с  трудом.  Ему снилось, что он был где-то далеко,
очень  далеко,  где воздух был сладким, и у него самого ничего не болело. Он
хотел остаться там, старался остаться, но чей-то голос уводил его оттуда.
     - Сэм, просыпайся, Сэм!
     Сначала  Мак-Кейд  заметил,  что  больше нет вибрации. Корабль исчез, и
салазки плыли в пространстве, но где они плыли?
     - Мы  в  точке встречи, - сказал Генрих, не ожидая его вопроса. - Чтобы
тебя  не  будить,  я  сам  отключил  магниты  и  отошел  от  корабля  десять
стандартных часов назад.
     - Десять  стандартных  часов?!  -  воскликнул  Мак-Кейд,  и  его  глаза
полезли  на лоб от изумления. Десять стандартных часов плюс - о Боже! - плюс
около  двух  чертовых  дней  в поясе астероидов, сколько же кислорода у него
осталось?  Сэм  взглянул  на  расходомер  и  понял,  что уже дышит резервным
запасом.
     - Какого   черта,   Генрих?   Почему   ты   не   разбудил  меня?  Через
минуту-другую я буду сосать вакуум! - заорал он.
     - Это  верно,  -  согласился  Генрих,  -  но, по-моему, было бы жестоко
будить  тебя,  чтобы  сообщить  тебе только об этом. К счастью, тебе незачем
волноваться. Посмотри вокруг!
     Мак-Кейд  огляделся.  Корабли. Со всех сторон были корабли! И не просто
корабли,  а  странная  смесь судов. Истребители Империи плыли по соседству с
крейсерами  Иль-Ронна,  а  рядом - неужели? Да, похоже, здесь представлено и
Братство, их корабли держались вместе, будто опасаясь остальных.
     Затем в шлемофоне зарокотал знакомый голос Свонсон-Пирса:
     - Привет,  Сэм!  Конечно, салазки полностью подходят тебе как личности,
но  когда  начнется  стрельба,  тебе, возможно, потребуется что-нибудь более
существенное. Как насчет стаканчика и хорошей сигары?

                                     27

     Штурмовой   корабль   был   совершенно   новым.   Он   выглядел  новым,
воспринимался  как  новый,  и  от  него  даже  пахло новым. Сэм изо всех сил
старался  изменить  это  обстоятельство  с  помощью  очередной закуренной им
сигары.
     Реба,  сидевшая  в  кресле  второго  пилота,  сморщила нос, а Ним сзади
зашелся в кашле.
     Но  он  этого  не  заметил. Вместе с пятьюдесятью морскими пехотинцами,
что  сидели,  как  патроны  в  обойме,  у  него  за спиной, они шли в голове
объединенного  флота вторжения на штурм базы Понга, и все внимание Мак-Кейда
было  сосредоточено  на  том,  как  остаться в живых. Их кораблю, как самому
первому,  и  без  того  трудно  будет это сделать, а если возникнут отказы в
электронике или механизмах корабля, то просто невозможно.
     Мак-Кейд   скользнул   взглядом   по  группам  светящихся  индикаторов.
Повреждений   корпуса  нет,  шлюзы  задраены,  утечек  тоже  нет.  Двигатели
включены  и  работают  -  зеленый.  Связь  включена  и  работает  - зеленый.
Подавление  радиосигнала,  противодействие радиоразведке противника, системы
запуска  ложных  целей  -  все  в  боеготовности,  цвет индикатора - желтый.
Вооружение,  главное  и вспомогательное, цвет индикатора - желтый. Все вроде
бы   в  норме,  но  Мак-Кейд  решил  провести  еще  раз  проверку  систем  и
оборудования корабля.
     - Генрих,  запусти-ка снова программу диагностики, - распорядился он. -
Если что-нибудь не в порядке, лучше выяснить это сейчас.
     - Добро!  -  четко  ответил  Генрих.  С  тех  пор как ему было поручено
загрузить  в  память  навигационных  компьютеров  всего  флота  программу  с
координатами  прохода  и  системы  обороны  Понга,  речь  Генриха  приобрела
лаконичность  военных  команд.  Не  желая  работать в составе навигационного
оборудования  ни одного судна, кроме этого, он забрался в консоль управления
и  переключил  на  себя  всю  периферию штатного компьютера. Что тот думал о
таком положении вещей - не знал никто.
     Мак-Кейд   включил   главный   боевой  экран.  Флот  представлял  собой
впечатляющее  зрелище.  На  экране  он  напоминал  змею,  каждая  светящаяся
чешуйка  которой  представляла  собой  корабль. Их судно находилось на самом
кончике  носа  змеи,  за  ним  следовали  треугольная  голова,  образованная
армадой перехватчиков, и толстое длинное тело - это шли фрегаты и крейсеры.
     Здесь  были  собраны  силы не только грозные, но и необычайно разные по
составу.  Следом  за его штурмовым кораблем перехватчики Иль-Ронна и Империи
людей  состязались  в  ловкости,  и  каждый хотел вырваться вперед, и каждый
стремился затмить других своим мастерством.
     Позади,  еще  дальше,  фрегаты пиратов соперничали с крейсерами Империи
за  честь  идти первыми, в то время как командир соединения Звездной Гвардии
Иль-Ронна, используя свое высокое звание, старался обойти и тех, и других.
     Это  был  один  из  самых  странных,  когда-либо  создававшихся военных
союзов,  да  и  к  тому  же  весьма  краткосрочный.  Имперский  флот пытался
предотвратить  галактическую войну, Иль-Ронн хотел вернуть свой Фиал Слез, а
Братство  боялось  оказаться  между  молотом  и наковальней. И каждый пойдет
своей дорогой, как только их цели будут достигнуты.
     Но в настоящее время этот союз был необходим.
     "Мафусаил"  вышел  из гиперпространства практически за секунды до того,
как  отказала  центральная  система  управления.  К счастью, это случилось у
самой  Имперской  военно-космической  базы,  курс  до  которой было поручено
рассчитать  Старине.  Через несколько часов "Мафусаил" двигался к Кодульской
космической базе в дружеских объятиях буксира.
     Как  только  старый  корабль  был  выведен  на орбиту базы, Нима и Ребу
сразу  же  доставили  к  командующему ею офицеру. К большому изумлению Ребы,
капитан  3-го  ранга  Морено  отнеслась к их рассказу очень серьезно, тут же
выслала  информационную  капсулу  в штаб округа и начала подготовку к походу
тех небольших сил, что были в ее распоряжении.
     Как  и  все  старшие  офицеры пространства Империи, Морено имела приказ
предоставить  человеку  по  имени  Сэм  Мак-Кейд все, что ему потребуется. И
слово "все" было подчеркнуто.
     Приказы  не упоминали пиратов и ильроннианцев, но Морено посчитала, что
они  подпадают  под категорию "все, что требуется Мак-Кейду", и исполнила их
просьбу,  включая запуск двух информационных капсул, направленных за пределы
пространства Империи людей.
     Эти  действия  потребовали  определенного профессионального мужества со
стороны  Морено,  и  оно  прошло  суровую проверку, когда небольшая флотилия
Иль-Ронна внезапно вышла из гиперпространства на орбиту вокруг ее планеты.
     За  те  несколько  минут,  в течение которых гуманоид докладывал что-то
важной  ильроннианской  шишке  по имени Тиб, ее офицера связи чуть не хватил
инфаркт, и Морено уже подумывала, не совершила ли она серьезной ошибки.
     К  счастью,  прибывшая следом группа кораблей привезла с собой адмирала
Свонсон-Пирса.  Если  бы  не он, то последующее появление пиратских кораблей
серьезно поколебало бы даже железное самообладание Морено.
     Однако  все  обошлось. Свонсон-Пирс выслушал доклад Морено, присвоил ей
внеочередное  звание  капитана  первого  ранга и пригласил лидеров всех трех
групп отобедать на своем корабле.
     На   основании   доклада,  сделанного  женщиной  по  имени  Реба  и  ее
спутником,  штатским  ильроннианцем,  было решено нанести удар по базе Понга
совместными  силами.  Это решение было закреплено несколькими тостами, и тут
Морено  узнала, что воины Иль-Ронна не просто переносят алкоголь, но и могут
выпить его в огромных количествах.
     Теперь  объединенный  флот  ждал  приказов  от разжалованного офицера и
охотника  за  головами,  который  заявил,  что ему известен секретный проход
сквозь  самый  плотный поток в Поясе астероидов Накасони. Если это и не было
самым  безумным  предприятием,  о  каком  когда-либо  слышала  Морено, то во
всяком  случае,  очень  близко  стояло к нему. Однако на её красивом лице не
было,   и   тени   подобных  сомнений,  когда  она  повернулась  к  адмиралу
Свонсон-Пирсу и доложила:
     - Наблюдаются  отдельные  перестроения  в  арьергарде  формирования, но
более   девяноста   процентов   кораблей  уже  заняли  свои  места  согласно
диспозиции.  Это уже хорошо, если учесть количество боевых единиц, занятых в
акции. Мы ждем вашей команды, адмирал.
     Для  офицера,  который  собирался рискнуть своей карьерой ради какой-то
сумасшедшей,  по  мнению  его  сослуживцев,  миссии, Свонсон-Пирс был весьма
спокоен. Он откинулся в своем кресле и улыбнулся.
     - Не  сегодня, капитан! Это шоу принадлежит Мак-Кейду, а он не поднимет
занавес, не попытавшись сначала мне досадить.
     В  отличие от тесной рубки штурмового корабля Мак-Кейда мостик крейсера
"Упорный"  был  просторным  и  удобным,  Пилоты,  специалисты по обеспечению
боевых  действий  средствами  радиоэлектроники  и  командиры  боевых  частей
работали  каждый  за  своим  пультом с тихой сосредоточенностью жрецов перед
алтарем.  На  всех были надеты скафандры на случай внезапной разгерметизации
корпуса.
     Рядом с Морено появился техник-связист.
     - По  третьему  каналу  имею  вызов  на  связь  от головного штурмового
корабля, адмирал. Вы примете? - спросил он.
     Свонсон-Пирс улыбнулся Морено.
     - Видите?
     Затем он опять повернулся к технику.
     - Соедините меня с Мак-Кейдом всеми вашими средствами!
     - Есть, сэр!
     Через  секунду  вспыхнул  один  из четырех экранов связи, установленных
перед  Свонсон-Пирсом, и на нем появился Сэм Мак-Кейд. Между зубами дымилась
наполовину выкуренная сигара, а его щекам давно уже требовалось бритье.
     - Привет,  Уолт!  -  фамильярно  бросил Сэм. - Не думал, что скажу это,
но,  похоже,  на  этот  раз  твои  люди  смогли  сойтись на одном гектаре по
известной  нужде. Мои поздравления капитану третьего ранга Морено. По словам
Ребы,  она  просто  молодец,  хоть  мне  и  трудно в это поверить, поскольку
молодцы должны бежать от твоего дерьмового соединения, как от чумы.
     - Теперь  она - капитан первого ранга, - сухо ответил Свонсон-Пирс, - и
я передам ей твои слова.
     - Благодарю,  - ответил Мак-Кейд, вытащив сигару изо рта и загасив ее о
когда-то   чистую   консоль  управления.  -  Теперь,  если  наши  доблестные
военно-космические силы уже отполировали свои задницы, мы можем начать бал!
     - Веди, Сэм, мы пойдем следом!
     - Великолепно,  -  раздраженно ответил Мак-Кейд, - только не наступайте
мне на хвост!
     С этими его словами экран погас.
     - Но он действительно ужасен! - удивленно заметила Морено.
     - А  то!  -  весело  ответил  Свонсон-Пирс. - И, как о том скоро узнает
Мустафа Понг, вы еще и не догадываетесь, насколько вы правы.
     Сэм  повернулся  к  Ниму.  Поскольку  его  хвост  был скрыт скафандром,
ильроннианец  поднял  большой  палец вверх, так же как и унтер-офицер Валери
Сибо.   Ее   морпехи   сидели  в  десантном  отсеке,  но  об  их  готовности
свидетельствовали  вспыхнувшие  пятьдесят  индикаторов  зеленого  цвета,  по
одному на каждого.
     - Отлично! Генрих, теперь - полный вперед! - отдал команду Мак-Кейд.
     Похожий  на  большой  короб  штурмовой  корабль не блистал красотой, но
скорость  у  него  была  что надо. Когда Генрих запустил спаренные двигатели
корабля,  Мак-Кейд  переключил  индикаторы  вооружения с желтого на зеленый.
После  этого  он  активировал  все  системы  автоматической  защиты,  поднял
забрало  и закурил сигару. Даже на высокой скорости они будут идти до первой
станции оповещения часа два.
     Только  он  откинулся  в  своем кресле, как все бортовые системы боевой
тревоги  загорелись, включились и начали выдавать распечатку. Одного взгляда
на  главный  экран  хватило,  чтобы  понять причину. Из прохода выходило два
корабля Понга!
     Он   знал,   что  такое  возможно,  но  все  же  надеялся,  что  такого
столкновения не будет. Черт!
     Пепел  с  сигары  еще сыпался на его скафандр, а Мак-Кейд уже ударил по
рычагу  атаки  в  условиях  встречного  боя и почувствовал, как от выстрелов
содрогнулся корабль.
     Голос боевого компьютера, БОЙКОМПА, был ровным и бесстрастным:
     - Пущено   две   торпеды,  две  ракеты  класса  "борт-борт",  дипольный
отражатель  слева,  отражатель  слева,  дистанция  сокращается, сокращается.
Цель  один  уклонилась,  цель  уклонилась,  помехи, помехи во всем частотном
спектре.
     Обе  цели  пустили  защитные  ракеты, приближение, приближение, торпеда
два  нейтрализована,  ракеты  один  и  два  нейтрализованы,  есть  попадание
торпедой  один  в  цель  два.  Цель два уничтожена. Цель один пустила четыре
ракеты, слежение, слежение...
     Сэма  бросило  из стороны в сторону, когда корабль заложил крутой вираж
вправо, а затем влево.
     Генрих  успешно  выполнил  маневр  уклонения,  БОЙКОМП  продолжал  свое
бесстрастное повествование:
     - Отражатели  справа, отражатели слева, задействованы все меры электро-
и  радиотехнической  защиты,  противоракетная  оборона: запуск, запуск. Цель
один   приближается  на  расстояние  действительного  огня  вспомогательного
оружия, огонь, огонь, цель открыла огонь...
     Корабль дрогнул: это Генрих уклонился вправо, влево и опять вправо.
     Мак-Кейд,  не обращая внимания на эти броски, следил за картиной боя на
экране.  Внезапно  по  обе  стороны  от  красного  кружка,  обозначавшего их
корабль, появилось два зеленых треугольника.
     - Имеем  союзников  на  обоих  флангах,  -  монотонно бубнил БОЙКОМП, -
запуск,  запуск.  Цель  один  ставит  защиту во всем спектральном диапазоне,
приближение,  сближение,  попадание,  попадание,  попадание,  промах. Первый
союзник  попал  в цель один. Цель один уничтожена. Орудия заряжены, пусковые
установки заряжены, все системы в боеготовности - зеленый.
     Мак-Кейд  поднял  руку  в  перчатке,  чтобы  вытереть  пот  со  лба,  и
обнаружил,  что он все еще сжимает пальцами окурок. Механически он раскрошил
его и нажал подбородком на кнопку включения микрофона.
     - Все в порядке? - спросил он, обращаясь сразу ко всем на борту.
     - В  нас  ударило несколько каменных обломков, - доложила Реба, - но ни
один не пробил броню. Однако мы потеряли зеркало нашей запасной антенны.
     - Могло быть намного хуже, - ответил Мак-Кейд. - Ним, как морпехи?
     - Нормально,  Сэм!  Унтер-офицер дрыхнет, а остальные спорят, что будет
с рядовым Маховски: наблюет он себе в шлем или же напрудит в штаны.
     Мак-Кейд  усмехнулся.  Морпехи  присутствия  духа  не  теряют,  если не
сказать больше.
     Через  два часа они достигли первой станции оповещения. У нее была лишь
доля  секунды,  чтобы засечь штурмовой корабль, волну перехватчиков за ним и
передать  сообщение  на  базу  Понга.  БОЙКОМП  выпустил  ракету,  и станция
исчезла,  не  оставив  ничего,  кроме  лужицы  остывающего  металла там, где
только что была.
     Но  она  выполнила  свое  назначение.  И когда сообщение пришло в центр
связи "Звезды Земли", дежурный офицер действовал без промедления.
     Его  звали  Фарб.  Это  был  стройный  мужчина,  с  коротко стриженными
светлыми  волосами  и  хищным  лицом.  Он  улыбнулся и нажал красную кнопку.
Похоже, ему. нравилась перспектива военных действий.
     По  всему  кораблю  загремели колокола, запульсировали световые сигналы
тревоги,   и   тысячи   людей   разбежались  по  своим  постам.  Как  только
высветившаяся  на  табло  информация  получила  подтверждение,  все сразу же
приступили  к  выполнению боевых задач в соответствии с полученными данными.
Фрегаты, крейсеры и перехватчики заняли свои позиции и приготовились к бою.
     Но  Фарб уже не участвовал во всем этом. Он спокойно прошел по широкому
коридору  мимо  длинного  ряда  кают  первого  класса  и  остановился  перед
массивным  люком. Он был сделан из сверхпрочной стали, лакированной золотом,
и когда-то открывался, чтобы впустить самого Императора.
     Фарб  приложил  ладонь  к экрану входного замка и стал ждать разрешения
войти.
     - Да! - раздался голос Понга.
     - Детекторная  станция  один  оповещает о вторжении большого количества
сильно  вооруженных  кораблей.  Получены  подтверждения от второй, третьей и
четвертой. Расчетное время подлета - двадцать минут.
     После короткой паузы Понг спросил:
     - Наши корабли?
     - Расставлены  согласно  плану  два,  -  ответил  Фарб.  -  Какие будут
приказания?
     - Всю  поступающую  информацию  посылай на экран в моей каюте. Кораблям
прикажи  сражаться  до  конца. Напомни командам, что другого выхода из этого
места нет!
     - Будет  все,  как  вы  пожелаете,  -  ответил  Фарб.  Он  уже собрался
уходить, когда Понг окликнул его:
     - И еще, Фарб...
     - Да?
     - Прикажи подготовить "Стрелу"!
     Фарб  усмехнулся.  "Стрела"  была  личной  яхтой  Понга.  В  случае  их
поражения  Понг,  Фарб  и  еще  двое доверенных лейтенантов смогут удрать на
ней. Был второй выход отсюда, но о нем очень мало кто знал.
     Проходя  между  батареями  Понга, Мак-Кейд и все остальные на штурмовом
корабле были на волосок от гибели.
     Проход   преграждала  яркая  паутина  беспрерывных  импульсов  энергии,
угрожая  сжечь  корабль  в  своем  смертоносном  объятии.  Ракеты с платформ
неслись  в  пространстве  в  поисках  тепла и металла. А им навстречу летели
антиракеты,   запущенные   с   револьверных  установок  корабля.  Антиракеты
устремлялись наперехват корабельным снарядам.
     Эти  волны  ракет  и  антиракет сталкивались, и там, где они уничтожали
друг  друга,  вставали  стены  яркого  пламени.  Торпеды гонялись за тоннами
нагретых  ложных  целей,  которые корабли вторжения выбросили в проход. И на
всех  диапазонах волн шла война электроники: посылались сигналы, искали свой
путь среди помех и пытались перехитрить друг друга.
     Корабль  бросало  вверх, вниз, назад и вперед, когда Генрих выводил его
из-под  огня,  а  БОЙКОМП  вел  свое  монотонное повествование. Он говорил о
торпедах,  ракетах  и  целях  так,  как  если  бы  они были где-то далеко, в
каком-то совсем ином мире.
     Один  за  другим  перехватчики, прикрывавшие их, взрывались, вспыхивали
ярким  цветком  и  исчезали.  Это  была дикая сила против дикой силы, ракета
против ракеты, компьютер против компьютера.
     Мак-Кейд  скрипел зубами, мечтая о скорейшем уничтожении батарей Понга.
И  одна за другой они выходили из боя, так как каждая волна кораблей вносила
свой вклад в их подавление, пока они не замолчали совсем.
     Когда  его  корабль  прорвался во внутреннюю сферу базы Понга, Мак-Кейд
включил микрофон.
     - Штурмовой корабль один вызывает командующего операцией, - сказал он.
     - Мы передаем, - ответил чей-то голос, - докладывайте!
     Сэм  представил  себе  Свонсон-Пирса,  сидящего  в  своем  командирском
кресле  и  слушающего  его доклад. Ублюдок, наверное, потягивает чашечку чая
или чего-нибудь в этом роде.
     - Первая  фаза операции завершена, командир! Подтвердите переход к фазе
два.
     - Корабль  один, переход ко второй фазе подтверждается, - сказал тот же
голос.  -  Вы получите новое прикрытие с правого и левого флангов, а ударные
десантные   силы   разворачиваются  вслед  за  вами.  Командующий  операцией
выражает свое удовольствие.
     - Получение  сообщения  подтверждаю,  - раздраженно ответил Мак-Кейд. -
Скажите командующему, пусть подходит и присоединяется к нам.
     Взгляд  на  боевой  экран  показал  Сэму,  что вокруг его корабля летит
новый   рой  перехватчиков.  За  ними  следовала  стая  похожих  на  коробки
штурмовых кораблей, каждый нес пятьдесят морпехов.
     Перехватчики  должны  взломать  последнюю  линию обороны пиратов, чтобы
штурмовые  корабли  могли  взять на абордаж "Звезду Земли". Оказавшись на ее
борту,  Сэм  с  друзьями  постараются  найти Фиал Слез, а в случае неудачи -
взять Мустафу Понга.
     К  тому  времени  сюда должны подойти соединения фрегатов и крейсеров с
тем,  чтобы  завязать  основное сражение. Мак-Кейд улыбнулся при этой мысли.
Люди  Понга  хватят  шилом патоки, испытав на своей шкуре огневую мощь флота
Иль-Ронна!
     Он снова включил микрофон.
     - Говорит   штурмовой-один.   Давайте-ка,  ребята,  лягнем  кое-кого  в
задницу!
     Реакция  Генриха  на этот приказ вдавила Мак-Кейда в сиденье. Но он все
же  смог  повернуть  голову  и  посмотреть на боевой экран. На них двигалась
целая  армада  боевых  кораблей  и  перехватчиков.  От  нервного  напряжения
перехватило  дыхание;  Сэм  мимолетно  подумал о Саре и Молли, а в следующее
мгновение  он  уже  ни о чем думать не мог, потому что Генрих швырял корабль
из стороны в сторону, выполняя немыслимые маневры ускорения.
     То,  что за этим последовало, было слишком быстрым для человеческих рук
или  глаз.  Это  была война компьютеров, война, в которой ракета сражалась с
антиракетой,  помеха  -  с  контрпомехой  и на всякий выпад тут же появлялся
контрвыпад.
     Останешься  ты  в  живых  или  умрешь  -  зависело  от быстродействия и
качества  компьютера,  эффективности  оружия  и от такой непостоянной во все
времена вещи, как удача.
     Но  их  план  сработал. Хотя корабли Понга должны были защитить "Звезду
Земли",  многие  из  них  вместо  этого  старались  убежать. Бой с кораблями
Братства  -  одно  дело,  атака объединенных сил пиратов, военно-космических
сил   Империи   и  инопланетян  -  совсем  другое.  В  такой  бой  лучше  не
ввязываться.
     Корабельная  оборона  Понга  была  похожа  на  длинный забор из тонкого
металла,  который  долго  обходить, но довольно просто взломать. Именно этим
занимались перехватчики.
     Сосредоточив  всю огневую мощь в одном участке, перехватчики уничтожили
два  фрегата,  а  также  легкий  крейсер  и  обеспечили проход для штурмовых
кораблей.
     Конечно,  "Звезда Земли" имела свое вооружение, но, как и у большинства
лайнеров,  оно было чисто символическим, и его быстро подавили перехватчики,
прикрывавшие штурмовые корабли.
     - Генрих,  подведи  нас  к этому аварийному шлюзу, - приказал Мак-Кейд,
опуская забрало. - И кто-нибудь разбудите унтер-офицера! - добавил он.
     - В  этом  нет  необходимости,  сэр,  -  спокойно ответила унтер-офицер
Сибо.  -  Вы  только  поставьте  свою  коробку вдоль борта, а мы сделаем все
остальное!
     В  деле  унтер-офицер  была  не  хуже,  чем на словах. Мак-Кейд стравил
давление  в  кабине  до  глубокого  вакуума,  пока Генрих подводил корабль к
шлюзу  лайнера.  Благодаря  такому решению им не потребовалось тратить время
на  обеспечение  вакуумно-плотного соединения между кораблями. Три пехотинца
с одним резаком вскрыли внешний люк "Звезды" за десять минут.
     Мак-Кейд  знал, что и другие отряды на корабле используют ту же технику
прохождения  шлюзов. Даже если не все добьются результата, одно это заставит
команду  Понга разбиться на небольшие группы, и воевать с ними будет гораздо
проще.
     Большой  кусок  обшивки  отвалился  и улетел в пространство. В открытый
шлюз   пехотинцы   кинули  взрывпакет,  который  взорвался  с  ослепительной
вспышкой.  Сразу вслед за ней туда ворвались бойцы в скафандрах, извергая из
своих бластеров шквал бело-голубых шаровых молний.
     В  течение нескольких минут в командном канале радиосвязи звучал только
голос унтер-офицера Сибо:
     - Рассредоточьтесь,  идиоты!  Вас  всех  уложат  одной  гранатой! В чем
дело,  Маховски?  Работай,  ты  за  это  деньги  получаешь!  Стреляй в гадов
раньше,  чем  они  выстрелят в тебя. By, идиот, наклони голову, пока тебе ее
не снесли! О великий Боже, за что мне такое наказание?
     Но   вскоре  все  было  кончено,  и,  стоя  в  закопченном  шлюзе,  она
пригласила Мак-Кейда.
     - Шлюз свободен, сэр, прошу на борт!
     - Благодарю, унтер-офицер, чистая работа! У вас есть план корабля?
     - Да, сэр! Он уже высвечивается у меня на внутренней стороне забрала.
     - Хорошо,  теперь  прямым ходом в покои Императора. Если Понг на борту,
то он должен быть там.
     - Есть, сэр! - ответила Сибо. - Следуйте за мной!
     Мак-Кейд  двинулся  за  ней,  перешагивая через убитых. По меньшей мере
двое были одеты в форму морпехов.
     Вместе  с  Ребой  и  Нимом  он  шел  за  Сибо  по короткому переходу до
пересечения  с  главным  коридором.  Здесь  путь  им преградил еще один люк.
Индикатор  показывал,  что  за  ним  атмосфера,  пригодная  для  дыхания. По
команде  унтер-офицера четыре пехотинца открыли люк, разведали обстановку за
ним и доложили: все в порядке.
     Выйдя  из  люка,  Сибо  сверилась  с  планом  и  повернула налево. Двое
пехотинцев  скользнули  мимо нее, выдвинувшись в боевое охранение. Остальные
настороженно шли следом, построившись в колонну по двое.
     Файлы  с  чертежами  и  схемами  "Звезды  Земли",  как, впрочем, и всех
остальных   лайнеров,  имелись  на  каждой  военно-космической  базе.  Такой
порядок  был  заведен  на случай аварии или попытки захвата корабля. Поэтому
каждый  отряд  морпехов искал определенные ему цели, пользуясь планом судна,
который   высвечивался   на   внутренней  стороне  забрала.  Первоочередными
стратегическими   целями  были  капитанский  мостик,  компьютерный  центр  и
машинное  отделение,  за ними шли склады или другие места, где мог храниться
Фиал Слез.
     По  меньшей мере один ильроннианский солдат Песчаной Гвардии был придан
каждому  отряду  пехотинцев.  Если  данный  отряд  найдет Фиал, обязанностью
солдата  Песчаной Гвардии будет охранять святыню, пока кто-то из участвующих
в поиске Илвиков не возьмет ее под свою ответственность.
     Движение  к  покоям Императора вскоре стало постоянной перестрелкой. То
там,  то  здесь морпехи сталкивались с боевыми группами из команды лайнера и
в  коротком бою подавляли противника. Конечно, у Понга были хорошо обученные
солдаты,  но  основная  часть  их  несла  службу  на фрегатах и крейсерах и,
следовательно, непосредственно не могла защитить "Звезду".
     Поэтому  морпехи не встречали здесь серьезного сопротивления. Медленно,
но верно они двигались к каютам первого класса и покоям Императора.
     Однако  как  только они вышли из бокового коридора в главный, ведущий в
Высочайшую резиденцию, отряд попал в засаду.
     Фарб  хорошо  расставил  своих  людей,  разместив  их  в двух залах для
приемов  по  обе  стороны коридора и в техническом туннеле под его потолком.
Затаив  дыхание,  он ждал, пока пройдут морпехи, и затем крикнул в микрофон:
"Огонь!"
     Пираты  окружили  отряд с обоих флангов; те, что выпрыгнули из туннеля,
преградили путь к отступлению.
     Унтер-офицер  Сибо  погибла  в  первые  же  пять  секунд  боя. Импульсы
энергии  прожгли  черные  дыры  в скафандре командира отделения и бросили ее
лицом на палубу.
     С  перекатом  вперед  Мак-Кейд  упал  на  палубу. Он еще заканчивал это
движение,  но  бластер  уже  был  у  него  в  руке.  Выбегая из зала, пираты
рассыпались  цепью  влево.  Сэм  четыре  раза  нажал  курок  и увидел, как в
чьем-то забрале появились две дыры, и из них хлынула кровь.
     Что-то  сзади  сильно  ударило в скафандр Мак-Кейда, но не пробило его.
Сэм круто развернулся и с трех футов выстрелил нападавшему в живот.
     Хоть  и  крепкая,  но  не  выдержала  броня  пирата  такого  обращения.
Импульсы  энергии  прожгли  внутренности  Фарба  и  pacплескались  огнем  на
тыльной   стороне   его   скафандра.   Наступившая   темнота   была   полной
неожиданностью для любителя вооруженных столкновений.
     Внезапно  все  кончилось  -  морпехи  победили  и  на этот раз. Повсюду
валялись  убитые.  Голубая  дымка  наполнила воздух, а когда Мак-Кейд открыл
забрало, в ноздри ударил острый запах озона.
     К нему подошел морпех, представился и доложил:
     - Сержант   О'Хара,  сэр!  У  нас  шестнадцать  убитых,  семь  раненых,
двадцать семь в строю. Какие будут приказания?
     Мак-Кейд показал на золотой люк в дальнем конце коридора.
     - Видите  этот  люк,  сержант?  - спросил он. - Мне нужно, чтобы вы его
открыли.
     - Открыть  люк,  сэр? Есть, сэр! Роулингс! Ньюли! Мобуту! Открыть люк и
быстро! Остальные, прикройте их! Там может прятаться любое дерьмо.
     Через  минуту двое пехотинцев деловито делали проход в люке. Плазменный
резак  выбрасывал  рубиново-красное  пламя,  броневая  сталь впитывала его в
себя до тех пор, пока замок не сдался и плита не пошла в сторону.
     Оставив  резак,  пехотинцы  бросились  в  разные  стороны, чтобы уйти с
линии  огня.  Тридцать  стволов  нацелились на открытый люк, но, похоже, его
никто не оборонял.
     - Лады,  -  сказал  Мак-Кейд.  -  Теперь  давайте  войдем,  культурно и
вежливо.
     Когда  пехотинцы  двинулись  к люку, Реба скользнула куда-то в сторону.
Голубые  молнии  пронзили ее тело в дюжине мест. Мак-Кейд в полном изумлении
смотрел,  как  она  подняла  свой бластер и выстрелила в ответ. Два пирата с
глухим стуком упали на палубу.
     Мак-Кейд бросился вперед, чтобы поддержать Ребу, но она уже упала.
     Из  отверстия  в  скафандре  вытекала белая жидкость. Сначала он не мог
понять,  в чем дело, а когда понял, то не поверил сам себе. Взяв ее на руки,
Сэм  взглянул  на  Нима,  и когда тот кивнул, он понял, что это правда. Реба
всегда   была  киборгом.  Только  таким  образом  она  смогла  внедриться  в
Братство.  Потом  ее  случайно  взяли  в  плен сами же ильроннианцы, а затем
благодаря  совместной работе с Мак-Кейдом она снова проникла к пиратам. Реба
заговорила, и каждое слово она произносила с ужасным скрежетом и хрипением.
     - Сэм?
     - Да, Реба!
     - Прости, что обманывала тебя.
     - Конечно, Реба. Я понимаю, так надо было.
     - Сэм... ты действительно Илвик?
     Мак-Кейд взглянул на Нима, и тот кивнул.
     - Да, Реба, думаю, что да.
     - Хорошо, - прохрипела Реба. - Прочти мне отходную молитву.
     Слова  соскальзывали  с губ Мак-Кейда, как если бы он произносил их уже
много раз.
     - Оставь  ее,  священная жидкость, твоя работа сделана. Она жила полной
жизнью,  видела много и служила с честью. Теперь она идет в новую землю, где
ждешь ее ты. Благословляю ее, ибо она была одной из нас.
     - Хорошо, Реба? Я правильно сказал? - спросил Сэм с надеждой.
     Но  Реба  молчала,  ее  прекрасное  лицо  застыло  в улыбке. Ним поднял
Мак-Кейда на ноги.
     - Это  было  больше,  чем хорошо, Сэм, - ответил он за Ребу, - это было
совершенно. Теперь идем, пока Реба не взорвалась и не взяла тебя с собой.
     Когда  прогремел  взрыв,  Мак-Кейд  просто  прижался  к  стене  и  стал
смотреть  куда  угодно,  но  только  не туда, где только что лежала Реба. Он
устал  убивать и видеть смерть других людей. Как только он ни заставлял свое
тело  двигаться,  оно  отказывалось  повиноваться. Он смутно слышал и видел,
как  сержант  О'Хара  дал  приказ  осмотреть помещение, после чего пехотинцы
рассредоточились по покоям.
     Понг,  конечно,  исчез,  убежав  с  приближенными на своей яхте, но Ним
нашел   нечто  интересное  на  поверхности  причудливо  изукрашенного  стола
пирата.  Понг использовал это как пресс-папье и, не оценив истинной ценности
вещи, поленился взять ее с собой.
     Предмет  был сделан из чистейшего хрусталя и имел форму флакона. Внутри
него  находилась  прозрачная  жидкость.  Она  все время плескалась в сосуде.
Двигала  ли  ее  какая-то  внутренняя сила? Или же это обусловлено движением
корабля?
     В  любом  случае  сосуд  излучал  свет,  и  он отбросил все многоцветье
радуги на ближнюю стену, когда Ним поднял его и начал читать тихую молитву.
     Исполненный  священного  трепета,  Ним  взял Фиал и отнес его в смежную
комнату,  туда,  где  стоял  усталый человек. Вложив сосуд в руки Мак-Кейда,
Ним сказал:
     - Это Фиал Слез, о Илвик!
     И оба Илвика пролили над ним слезы.