Жапризо Себастьен / книги / Бег зайца через поля

Текст получен из библиотеки 2Lib.ru

Код произведения: 4325
Автор: Жапризо Себастьен
Наименование: Бег зайца через поля


Себастьен ЖАПРИЗО

                           БЕГ ЗАЙЦА ЧЕРЕЗ ПОЛЯ

  Перевод с французского Валерия Орлова

  ONLINE БИБЛИОТЕКА http://bestlibrary.rusinfo.com
http://bestlibrary.agava.ru


  Киноповесть, журнальный вариант

  Любовь моя, мы всего лишь
  постаревшие дети, что суетятся,
  перед тем как обрести покой.
        Льюис Кэрролл

  Однажды - я имею в виду один-единственный раз для каждого из нас -
перед глазами предстает залитый предвечерним солнцем Старый порт Марселя.
  Это могло быть и в другом месте - в Барселоне, в Неаполе или в
Гонконге, - но я родился именно в Марселе.
  Рядом со Старым портом - собор Мажор, в бедных кварталах за ним -
одна улица, а на этой улице - фургон для перевозки мебели и двое мужчин,
которые выносят из него зеркальный шкаф. Грузовик стоит напротив
опустевшего помещения, где некогда располагалась книжная лавка, о чем
теперь напоминают лишь поблекшая вывеска да еще приклеенная к грязному
стеклу афиша. На афише - сидящий на дереве кот, который улыбается до ушей.
  Под этой улыбкой - мальчуган дет десяти, вид у него праздный и
меланхоличный.
  Одет по-воскресному, в пиджачок из фиолетового вельвета с большими
белыми пуговицами. Он стоит, прислонившись к дверному косяку, рядом со
своей матерью и семилетней сестренкой. Его мать, блондинка лет тридцати,
прижимает к себе дочурку. Девочка тоже светловолосая, на ней нарядное
белое платьице.
  Переезжает именно она, эта одинокая мать двоих детей, на лице которой
следы житейских невзгод.
  Пропуская грузчиков, она отходит в сторону и тянет за руку мальчика.
На мгновение все трое отражаются в зеркале.
  Потом она наклоняется к мальчугану:
  - Титу, иди погуляй. Может, с кем подружишься.
  Мальчик неохотно повинуется. Он идет по тротуару, в правой руке
сжимает мешочек с шариками и не отрываясь смотрит на пустой спичечный
коробок, который валяется на асфальте.
  Вот он наклоняется за ним. Но тут чья-то нога наступает на коробок и
расплющивает его.
  Титу выпрямляется и видит перед собой троих мальчишек его возраста
или чуть постарше. Одеты они бедно, и кожа у них очень смуглая. У самого
старшего в ухе золоченая серьга.
  Перед явно превосходящим противником Титу отступает.
  Поворачивается к ним спиной и удирает. Бегом взбирается по лестнице
переулка, крепко держа в руке мешочек с шариками.
  И почти сразу останавливается: на последних ступеньках, перегораживая
путь, сидят ребята из другой шайки.
  Их шестеро: четверо мальчиков и две девочки. Одна из девочек держит
на руках куклу, другая ест кусок пирога.
  Один из мальчиков забавляется резиновым мячиком.
  Все они пристально смотрят на чужака в фиолетовом пиджачке. Титу
подходит ближе, и мальчики подымаются один за другим, обступая его
вплотную.
  Титу останавливается напротив старшего в этой компании судя по всему,
верховодит здесь он - и силится улыбнуться.
  Главарь изучает его безо всякой доброжелательности, как, впрочем, и
без неприязни. В нем угадывается спокойный паренек, привыкший решать свои
проблемы самостоятельно и требовать того же от других.
  В наивной надежде быть принятым в компанию Титу протягивает ему свой
мешочек с шариками. Тот смотрит на своих приятелей, достает из кармана
перочинный ножик с красной ручкой и вместо ответа кончиком лезвия
вспарывает мешочек.
  Разноцветные шарики высыпаются к его ногам.
  Когда они с дробным стуком достигают ступенек и отскакивают в разные
стороны, мы уже не в Марселе.
  Мы находимся в бревенчатом здании вокзала, на границе Соединенных
Штатов и Канады. Вокруг огромные пространства.
  Стоит раннее утро, и солнце - красный диск на горизонте.
  На платформе трое мужчин. Они совершенно неподвижны.
  Все вокруг до ужаса неподвижно.
  Один из троих привалился спиной к стене и играет на чем-то вроде
дудки. Ему двадцать лет, одет он как нищий, его длинные волосы падают на
плечи, и кожаная повязка с золочеными заклепками охватывает лоб.
  Два его товарища стоят на краю деревянного настила. Один в черной
шляпе с круглым верхом. Другой, в полинявших джинсах, увешан побрякушками.
  У всех троих смуглая, с медным отливом кожа.
  Это все те же вездесущие цыгане, разница лишь в том, что во Франции
их зовут "жиган", а здесь - "джипси".
  Они ждут с невозмутимостью индейцев.
  И тут в пейзаже замечается какое-то движение. Еще ничего не слышно, в
воздухе разносятся лишь звуки дудки, но у горизонта на путях показывается
поезд.
  Грохоча, он быстро приближается, и гудок локомотива на время
заглушает мелодию.
  Пока поезд плавно замедляет ход, въезжая на станцию, и
останавливается, растянувшись вдоль перрона, цыгане не двигаются со своих
мест. Они следят за дверями вагонов, оглядывая весь состав от головы до
хвоста, явно ожидая кого-то, кто должен сойти. Но никто не сходит.
  По крайней мере на ту сторону, где они стоят.
  С противоположной стороны открывается одна-единственная дверца.
Чья-то рука выбрасывает на пути чемодан и пиджак, затем появляется мужчина.
  Ему лет тридцать, и у него вид затравленного зверя. Это Тони Кардо.
  Едва он успевает спрыгнуть на насыпь и нагнуться, чтобы поднять
чемодан, как перед его глазами со щелчком выскакивает лезвие ножа.
  Тут оказывается еще двое цыган. Тот, у которого в руке нож, одет
побогаче: штаны из черного бархата, расшитый жилет, в ухе золотое кольцо.
Второй держит руку на кармане заношенной куртки. Нетрудно догадаться, что
сквозь ткань он наставляет на Тони револьвер.
  Цыган с ножом спрашивает - Антуан Кардо?
  Тот мотает головой - впрочем, недостаточно убедительно.
  Кончиком лезвия цыган приоткрывает у Тони рубашку грудь забинтована,
на повязке пятно высохшей крови.
  - Наши нью-йоркские братья сработали неудачно. Но здесь завершается
твой долгий путь. Тони.
  - Выслушайте меня. Это был несчастный случай! Это признал даже суд1 -
У нас разные законы, Тони Мужайся, пошли.
  Тони инстинктивно пятится, но его придерживает другой цыган. Те трое,
что были с другой стороны, стоят теперь здесь, у головы поезда. За ними,
на насыпи, огромный лимузин. На дверце у него нарисована стилизованная
желто-розовая маргаритка.
  - Пошли. Не вынуждай меня делать это здесь, - повторяет цыган с ножом.
  Тони порывается подобрать с земли чемодан и пиджак, но цыган
останавливает его.
  - Вещи тебе больше не понадобятся.
  Стиснутый с боков стражами, Тони шагает к голове поезда.
  В эту минуту состав трогается. В окнах проплывают лица ни о чем не
подозревающих пассажиров.
  Дверь, из которой спускался Тони, по-прежнему открытая, поравнялась с
ним. Неожиданно для цыган он вырывается и запрыгивает в вагон.
  Пересечь тамбур, рвануть на себя противоположную дверь и выскочить из
нее - все это заняло считанные секунды Тони кубарем скатывается по насыпи
и в траве вскакивает на ноги.
  Вокруг, насколько хватает глаз, простираются поля и леса.
  Поставив все на карту, он не оглядывается, а опрометью бежит по
прерии. Мчится во весь дух, перемахивает через изгородь, за которой луг
идет под уклон.
  Наконец, едва не падая с ног, входит под багряную листву леса.
  Спустя какое-то время он уже шагает по обочине автострады в сорока
милях от Монреаля, отчаянно жестикулируя, безуспешно пытается остановить
какую-нибудь из проносящихся мимо автомашин. В конце концов притормаживает
тяжелый грузовик - ровно настолько, чтобы Тони успел открыть дверцу и
заскочить в кабину.
  Чемодан и пиджак Тони с размаху брошены на землю у ног мужчины с
ножом. Цыган, усыпанный драгоценностями, гневно восклицает на родном языке:
  - Нас пятеро! Пятеро! И он от нас удрал!
  - Нас не пятеро. Нас десятки, нас сотни, нас тысячи!
  Подхватив чемодан Тони, цыган распахивает его и вываливает содержимое
на землю.
  Ну, чего ждете?
  Остальные принимаются методично уничтожать пожитки беглеца.
  - Куда бы он ни подался, мы там будем! Его песенка спета. И, чтобы
придать своим словам больший вес, он раздирает надвое пиджак Тони.

  ДЕТСКАЯ КРОВАТКА

  Барабаны и трубы.
  На обширной лужайке, окруженной красными строениями викторианской
эпохи, посреди разноцветных знамен проходит парад майореток "Майоретка -
девушка в военной форме, участвующая в параде ".
  У той, что их ведет, в правой руке шпага. Это яркая блондинка,
исполненная сознания собственной значимости, в белых сапожках, белой
мини-юбке и кивере с золотыми галунами.
  Она по-военному чеканит шаг, делает резкий поворот - так, что в
воздух взметается ее роскошная грива, но лицо хранит каменную
неподвижность. Она не смотрит ни на свой отряд, ни на собравшихся по краям
лужайки зевак.
  Она смотрит лишь внутрь себя.

  ***

  Это происходит в Вестмаунте, одном из фешенебельных кварталов
Монреаля.

  ***

  А Тони Кардо в эту минуту находится на другом конце огромного города.
Подобравший его водитель, должно быть, высадил его на южном берегу реки
Св. Лаврентия, потому что последние мили, оставшиеся до города, Тони
приходится преодолевать пешком. Изнуренный, в потемневшей от пота и пыли
белой рубашке, со сбившимся набок галстуком, он в одиночестве шагает по
исполинскому мосту Жака Картье, переброшенному над рекой.
  Далеко впереди сквозь металлический настил моста виднеются высокие
здания Монреаля. Внизу, на острове Святой Елены, блистает в лучах солнца
огромный стеклянный шар-павильон, построенный Соединенными Штатами для
выставки "Земля Людей".
  Тони делает вялые попытки остановить автомобилиста в плотном потоке,
но уже не верит в удачу.
  Внезапно около него затормаживает автомобиль. Это лимузин с
маргариткой.
  Распахивается задняя дверца, из нее выскакивает мужчина с ножом, уже
готовый метнуть свое оружие Тони пригибается и стремглав бросается назад,
оставляя за спиной Монреаль и концерт автомобильных гудков.
  Чтобы поймать его, цыганам остается одно-единственное: доехать до
конца моста и там развернуться - это больше двух миль.
  Когда они нагоняют Тони, тому едва хватает сил, чтобы повернуть и
устремиться в обратном направлении.
  Цыгане рвут машину с местам доезжают до другого конца моста, снова
возвращаются.
  Силы Тони на исходе. Спиной он чувствует приближение лимузина с
маргариткой и леденящий холод лезвия.
  Ответвление дороги посреди моста плавной кривой спускается к острову
Святой Елены. Тони устремляется туда.
  Ноги несут его, выдохшегося, к сверкающему гранями шару.
  Автомобиль с цыганами сворачивает на эту же дорогу.
  Подтянувшись, Тони перемахивает через металлическое ограждение.
  Когда лимузин с маргариткой тормозит у этого ограждения, Тони ныряет
в открытую в гигантской сфере дверь.
  Внутри тишина, гулкий простор покинутого, мертвого храма будущего.
  Тони слышит только чудовищно усиленный звук своих шагов.
  Он взбирается по ступенькам одного из эскалаторов, идет вдоль
поручней на втором ярусе. Он бежал бы и дальше, но куда?
  Тут его и настигает выстрел.
  Он ждал этого выстрела в спину и удивился лишь тому, что еще жив.
Стреляли не в него.
  Повернув голову, он обнаруживает на другом эскалаторе мужчину с
револьвером в руке, который пошатывается от пуль, выпускаемых по нему с
первого этажа.
  Он скатывается по лестнице, как кукла, и приземляется у самых ног
Тони.
  Снова тишина - тревожная, напряженная тишина.
  Незнакомец роняет револьвер. Он стонет и открывает глаза. Преодолев
смятение. Тони склоняется к нему.
  Незнакомец говорит слабым, бесцветным голосом:
  - Вы врач?
  - Нет.
  - Тогда уходите. Послушайте... Чарли хочет быть хитрее всех! Тобогган
уже мертва. (Его пальцы стискивают руку Тони.) Вы слышите? Тобогган
покончила с собой!
  - Погодите, я вам помогу.
  - О Боже! Нет!.. Бумажник... В кармане".
  Тони достает из кармана раненого бумажник. Из него высовывается
конверт.
  - Откройте конверт.
  Тони повинуется. Внутри три пачки новеньких банкнот.
  - Возьмите их.
  Издалека доносится полицейская сирена. Тони сует деньги за пазуху.
Куда деть бумажник и конверт, он не знает.
  В конце концов запихивает их за пояс.
  - Повеселитесь на них... от души.
  Голова незнакомца откидывается назад. Совеем рядом раздаются шаги.
Тони устремляется к лестнице и слышит позади себя крик:
  - Стой!
  Тони повинуется, оборачивается. И правильно делает. Их двое, в легких
костюмах; один, что помоложе, держит его на мушке люгера, другой, высокий
брюнет, достает из кармана наручники. Тони спускается с приподнятыми
руками.
  - Вы заблуждаетесь.
  Это не я его убил.
  Молодой человек с люгером - на вид ему от силы лет двадцать -
посылает своему спутнику ироническую улыбку.
  - Слышишь, это не он его, убил!
  Высокий брюнет склоняется к убитому, подбирает лежащий рядом
револьвер И обыскивает его карманы. Ничего не найдя, он выпрямляется.
  - Где бумажник?
  - Вот. - Тони показывает на свой пояс.
  Высокий вытаскивает из-за пояса бумажник с вложенным туда пустым
конвертом и, не глядя, сует его себе в карман. Снова раздается полицейская
сирена - уже ближе.
  - Я не брал его. Он сам мне дал.
  Высокий подталкивает Тони к эскалатору.
  - Потом объяснишь.
  У выхода из стеклянной сферы стоит, большая черная машина.
  Открывается задняя дверца, Тони бесцеремонно заталкивают внутрь.
Молодой человек с револьвером садится рядом, а высокий брюнет уже за
рулем. Автомобиль срывается с места.
  У едущего по шоссе черного автомобиля верх сдвигается назад, убираясь
в глубь кузова.
  Тони стоит на коленях, лицом к заднему сиденью; Молодой человек рядом
с ним спрятал свой револьвер и теперь с наслаждением втягивает воздух.
  - Так лучше?
  Высокий прибавляет газу. Автомобиль катит по пустынному, проложенному
сквозь лес шоссе где-то в Квебеке. Стоит бабье лето, погожее предвечернее
время.
  - Вы не из полиции!
  - обращается Тони к молодому.
  - Что он говорит?
  - Он хочет, чтобы я его придушил.
  - Пока нельзя. Его должен увидеть Чарли!
  Поток воздуха уносит их слова, и они вынуждены перекрикиваться.
  Молодой, взяв сигарету, осторожно поднимается и перегибается вперед,
чтобы достать прикуриватель.
  Тони поворачивает голову и наблюдает за его действиями.
  С проворством зверя, увидевшего перед собой разверзшуюся западню, он
подныривает под молодого и резко выпрямляется, отрывая его от пола.
  Потеряв равновесие, молодой вываливается из автомобиля с воплем:
"Риццио!.."
Тони уже повернулся к переднему сиденью и пытается забросить руки за
голову высокого, чтобы задушить его наручниками, но это ему не удается. До
упора выжав тормоз, водитель одной рукой стискивает его за запястье.

  ***

  Машина идет юзом, виляя от одной обочины до другой, наконец
останавливается поперек дороги. Тот, которого зовут Риццио, наставляет на
Тони револьвер.
  - Выходи!
  Чувствуется, что он с большим трудом удерживается, чтобы не нажать на
спусковой крючок.
  Он выходит, вытаскивает Тони из машины, толкает его впереди себя, и
они бегут к тому месту, где выпал его напарник.
  Молодой стоит на коленях в кювете. Пиджак на нем порван, руки сжимают
окровавленную голову.
  - Пол!.. Пол!.. А ну-ка, ты, помоги! - Риццио зло смотрит на Тони,
потом наклоняется к Полу.
  Поддерживаемый с двух сторон, Пол встает на ноги и тотчас отпихивает
помощников.
  - Да ладно, все в порядке!..
  Тони в наручниках пятится по дороге. Поя смотрит на него с
ненавистью, ловит свой люгер, но Риццио удерживает его от выстрела.
  - Нет! Решать будет Чарли.
  Пол с яростью отворачивается и, хромая, шагает к машине.
  Черный автомобиль тормозит, и все трое выходят из него одновременно.
  Они неподалеку от шлюза на одном из рукавов реки Св.
  Лаврентия.
  Тут несколько домиков, понтонный причал, к которому пришвартованы
катера, две старенькие бензоколонки, а вокруг река и деревья.
  Приехавшие направляются к причалу. Тони и Риццио поддерживают Пола,
который успел вытереть лицо, во на ногах уже не держится.
  В нескольких шагах от них, сидя на корточках, мужчина в синем рабочем
комбинезоне возится с колесом и смотрит, как они приближаются.
  - Он болен?
  Риццио отрицательно мотает головой.
  Они сходят в обшарпанную моторную лодку у причала. В ней два сиденья.
Риццио снова садится за руль, двое других сзади.
  Мужчина с колесом продолжает наблюдать за ними. Но теперь все его
внимание обращено на Тона Кардо. Он провожает взглядом удаляющуюся от
причала лодку. В его ухе блестит большое золотое кольцо.
  Он поднимается, то и дело оглядываясь в сторону лодки, входит в
стеклянное здание заправочной станции и снимает трубку телефона.
  Тони косится на сидящего рядом Пола - тому явно нехорошо.
  Он осторожно, почти незаметно придвигается к нему вероятно, в надежде
вытащить из кармана его пиджака люгер.
  Лодка идет быстро, вздымая высокий бурун. Река усеяна зеленеющими
островами, где под деревьями ютятся редкие домишки.
  Риццио оглядывается.
  - Пол!
  Встрепенувшись, Пол устремляет взгляд на Тони. Тот не шевелится.
  Рукава реки становятся все уже.
  - Тут полным-полно уток.. Я бы не отказался как-нибудь поохотиться на
уток, - мечтательно произносит Риццио.
  Пол все так же пристально, с нескрываемой ненавистью смотрит на Тони.
  - Поганый французишка.
  - Да, уток здесь видимо-невидимо.
  На деревянном причале стоит рослый, мускулистый мужчина с перебитым
носом боксера, это Маттоне. Он смотрит на приближающуюся моторку.
  Риццио, заглушив мотор, бросает ему швартов. Маттоне принимает его,
разглядывая Тони.
  - Все, кокнули Реннера, - сообщает Риццио.
  - А это кто?
  - Свидетель.
  Место, куда они приехали, - уединенный островок на реке Св.
Лаврентия. Зеленая лужайка поднимается к выкрашенному белой краской
деревянному домику с верандой, постройки прошлого века. Невдалеке
виднеется неподвижный силуэт часового в шляпе и с винтовкой.
  Дом стоит посреди деревьев. Тут же рига и несколько вывесок,
указывающих, что это трактир, но поверх них укреплены таблички на двух
языках - английском и французском.

  CLOSED - ЗАКРЫТО

  Все это Тони успевает увидеть, пока выходит из лодки и делает первые
шаги по причалу.
  Маттоне подталкивает его к веранде.
  - Чарли будет недоволен.
  У них за спиной Риццио помогает Полу выбраться из моторки и
поддерживает его при ходьбе. Полу явно стало хуже.
  - Иди-иди, от этого не помрешь.
  - Ставлю десять долларов, что помру.
  - Заметано.
  Из окна кухни на приближающуюся четверку смотрит женщина.
  Ей лет тридцать пять, у нее хищная красота и много повидавшие глаза.
Поверх юбки полотняный передничек. Ее зовут Шугар.
  Отвернувшись от окна, она открывает духовку, достает пирог и ставит
его на стол.
  Маттоне грубо вталкивает Тони в кухню. Позади них Риццио и Пол
ступили на деревянную лестницу, ведущую на второй этаж.
  Шугар равнодушно осматривает вошедшего.
  - Кто это?
  - Так, один тип, который скоро помрет.
  Шугар продолжает смотреть на измочаленного Тони.
  - Но прежде он выпьет чашку кофе.
  Она снимает с одной из плит подогревавшийся кофейник и наполняет
чашку. Плит здесь много, ведь это кухня трактира.
  - Что приключилось с Полом?
  Она ставит чашку с кофе на стол. Молчание.
  Тони садится.
  - Эй! Тебе говорят! Что приключилось с Полом?
  - Сошел на ходу.
  С этими словами Тони берет налитую ему чашку. Руки его по-прежнему
скованы наручниками. Когда он подносит чашку к губам, сверху в нее падает
дымящаяся сигарета.
  Он ставит чашку на место. Поднимает глаза.
  Над ним стоит высокий мужчина и рассматривает его - внимательно и
спокойно, без тени враждебности. Словно козявку.
  Это Чарли.
  С неожиданной грубостью он отрывает Тони от стула, швыряет его лицом
к стене и профессионально, с головы до ног, обыскивает.
  Весь его улов - платок и ключ с брелоком в форме сердечка.
  Он отходит. На лице никакого разочарования. Вообще ничего. Тони
поворачивается и прислоняется к стене спиной.
  Чарли показывает на ключ:
  - Что он открывает?
  - Мою комнату.
  - И где она, твоя комната?
  - В Париже.
  Позади Чарли, на другом конце кухни, стоят Шугар, Маттоне и только
что вошедший Риццио.
  - Где именно в Париже?
  - На улице Нотр-Дам-де-Шан.
  Молчание.
  Шугар снимает передник и направляется к двери.
  - Схожу проведаю Пола.
  В кухне остались одни мужчины. Чарли показывает Тони бумажник Реннера
с конвертом внутри.
  - Где деньги?
  - Какие деньги?
  - Реннер дал тебе этот бумажник пустым?
  - А кто такой Реннер?
  Чарли, сдерживаясь, опускает голову. У него за спиной Маттоне щелкает
костяшками пальцев.
  - Отдай его мне, Чарли.
  - Нет. У него наша касса.
  - Ну хоть на полчасика.
  - Я же сказал: нет. - Чарли обращается к Тони:
  - Что ты делал в этом шаре?
  - Спал и видел сон, будто меня там нет.
  Чарли, по-прежнему сдерживаясь, качает головой.
  Возможно, он даже отдает должное отваге Тони.
  В этот миг снаружи доносится выстрел. Чарли и его люди оборачиваются
и прислушиваются.
  - Это Пеппер! - кричит Маттоне.
  Все трое, привыкшие жить начеку, действуют стремительно.
  Чарли хватает Тони и тащит его за собой из кухни. Двое других уже на
пороге.
  К кухне примыкает обеденный зал трактира. Чарли выталкивает Тони на
середину и обращается к Риццио:
  - Привели на хвосте фараонов?
  - Мы фараонов не видели! Только слышали их сирену!
  Чарли уже у пирамиды оружия, запертой на висячий замок.
  Он отпирает ее, хватает две винтовки, бросает одну из них Риццио, и
тот выбегает из дома. Чарли устремляется вслед за Риццио.
  В зале воцаряется тишина. Зал велик - больше двух третей всей площади
этажа - и обставлен добротной мебелью в стиле эпохи покорения Америки.
  В глубине стоят бильярд, игорный стол, игральный автомат.
  Центр занят четырьмя диванами, окружающими низенький столик.
  Пол устлан индейскими коврами.
  Как и в кухне, здесь чувствуется некоторая заброшенность.
  Похоже, посетителей не принимали давненько.
  Гнусно ухмыляясь, Маттоне приближается к Тони, щелкая суставами
огромных пальцев.
  - Моральная проблема! Можно ли бить пленного?
  Тони пятится, прикрываясь скованными руками.
  - Чарли тебе уже сказал.
  - Вот именно. - Маттоне ударяет Тони в живот, и тот летит на пол. -
Так что там сказал Чарли?
  Тони поднимается, опираясь о стену, и снова отступает перед боксером.
  - Ты у нас смазливенький. Должно быть, бабам нравишься.
  Это несправедливо. - Маттоне наносит еще один удар - на сей раз в
лицо, и Тони опять на полу.
  Пленник встает, цепляясь за бильярд. Губы у него разбиты в кровь.
  Боксер посылает очередной крюк, но Тони парирует его руками и бьет
сам - коленом в низ живота.
  Маттоне вопит, но на ногах удерживается, и Тони, зажав его голову,
увлекает за собой на пол.
  Маттоне хватает запястья Тони и отчаянно пытается их раздвинуть, но
Тони, резкими рывками усиливая хватку, помогает себе ногами и не выпускает
его.
  Но тут в его грудь вдруг упирается ствол винтовки. Это вернулся
Чарли: стоя над Тони, он снова смотрит на него как на козявку.
  Тони отпускает Маттоне и на четвереньках отползает в сторону. Маттоне
продолжает сидеть, постепенно приходя в себя.
  Чарли помогает Маттоне подняться.
  - Начинаешь перебарщивать, Фрогги.
  - Что это означает - Фрогги?
  - Frog-cater, лягушатник. Так у нас называют французов.
  Маттоне собирается броситься на своего врага, но Чарли винтовкой
преграждает ему путь.
  - Сказано же тебе оставь его. в покое!
  - Это он первый начал.
  - Неправда!
  Маттоне приводит в порядок одежду и, кипя злостью, выходит. Слышно,
как открывается и с грохотом захлопывается за ним входная дверь.
  Тони по-прежнему сидит на полу, со скованными руками. Он истратил в
схватке все силы и теперь даже не пытается подняться.
  Внизу лестницы появляется Шугар и молча смотрит на него:
  - Что это было, снаружи?
  - Нашему часовому вздумалось поохотиться.
  Шугар достает из комода салфетку, склоняется над Тони, утирает ему
лицо и помогает встать, широко улыбаясь при этом.
  - А мне нравится этот парень!
  Они с Чарли переглядываются, потом она ведет Тони на кухню и отрезает
ему внушительный кусок пирога, вытащенного из духовки. Присев рядом на
корточки, она наблюдает, с каким аппетитом Тони ест.
  - Меня зовут Шугар.
  Вкусно? (Тони с воодушевлением кивает). У меня было четверо мужей, и
все любили хорошо поесть.
  - Четвертый еще при вас?
  - Не знаю. В последний раз я сломала ему зеркальцем в серебряной
оправе левую ключицу. Нет, правую.
  Тони смеется.
  - Я-то думал, что Шугар - это значит "сахар". Шугар тоже смеется и
встает.
  - Меня прозвали "Шугар" из-за моих пирогов. Тот здоровый амбал -
Маттоне. Привез вас Риццио. А вас как звать?
  - Фрогги.
  Тони смотрит на стоящую перед ним Шугар - красивые ноги, чувственный
рот. Взгляд ее кажется почти дружеским.
  - Давно вы приехали в Монреаль? - спрашивает Шугар.
  - Сегодня утром.
  - Кто вас преследует?
  Тони в замешательстве.
  - Никто.
  Мне сказал об этом Чарли. А Чарли никогда не ошибается.
  После длительного колебания Тони предпочитает солгать:
  - Полиция.
  - За что?
  Снова колебание. Они смотрят друг другу в глаза.
  - Ограбление.
  Шугар пожимает плечами. Это не причина, чтобы проделать такой путь.
  - Я убил фараона.
  Не сводя с него глаз, Шугар отступает на несколько шагов.
  Потом спокойно зовет:
  - Чарли!.. Чарли!..
  В это время Чарли в большом заде, стоя у оружейной пирамиды, ставит
на место винтовки, которые брал для себя и Риццио.
  Он на миг поворачивает голову, но продолжает заниматься своими
делами. Подходит Риццио и протягивает ему еще два пистолета.
  - Это Пола и Реннера.
  Вошедший со двора Маттоне хмуро наблюдает за ними.
  - Оружие надо бы иметь каждому.
  - Ты получишь его, только когда вздумаешь застрелиться.
  Не раньше. - Чарли запирает пирамиду на замок, прячет ключ в карман,
направляется в кухню и останавливается на пороге Риццио и Маттоне
выглядывают у него из-за плеч.
  Шугар дружески беседует с Тони.
  - Расскажи, Фрогги.
  - Я сказал ей, что убил полицейского... Во Франции, во время налета.
  На сей раз он блефует совершенно уверенно. Маттоне взрывается.
  - Да врет он!.. Чарли, от него надо избавиться немедля!
  Чарли!
  Он умолкает, а Чарли холодно рассматривает Тони.
  - Тебя слушают.
  - Я сел на грузовое судно. Вчера я был в Нью-Йорке..
  Полицейские меня засекли и даже стреляли в меня.
  - Он врет! - кричит Маттоне.
  Стесненный в движениях наручниками. Тони расстегивает на груди
рубашку, демонстрируя окровавленную повязку.
  Это производит впечатление Даже Маттоне прикусывает язык.
  Наступает гулкая тишина.
  Чарли неспешным шагом возвращается в зал, ни на кого не глядя.
Подходит к лестнице и усаживается на нижних ступеньках. Размышляет.
Остальные замирают в ожидании.
  - Риццио, дай-ка мне сигарету.
  Риццио берет из пачки сигарету и подает ему.
  - Освободи ему руки. - Чарли достает из кармана ножичек с красной
ручкой и бросает его Риццио. Тот подходит к Тони и отточенным кончиком
лезвия отпирает замок наручников.
  Тони потирает запястья. Чарли, повернувшись к нему, сквозь стойки
перил протягивает десятидолларовый билет.
  - Это все, что я могу для тебя сделать, Фрогги. На другом конце
острова - мост. В двух милях за мостом автострада. Желаю удачи.
  Тони с недоверием берет деньги и, не сводя с Чарли глаз, пытается
пенять, что за ловушка приготовлена ему на этот раз.
  - Я могу уходить? Прямо так?
  - Ну, раз ты из наших...
  Тони медленно пятится к выходу. Потом быстро поворачивается и уходит,
не дожидаясь продолжения. Все молча смотрят ему вслед.
  Под ногой у Тони хрустит сучок.
  Он находится в лесу, окружающем дом и играющем всеми красками. Скоро
наступят сумерки, сквозь ветви деревьев проглядывает багровый диск солнца.
  Тони осторожно подходит к опушке леса - и вдруг застывает.
  С этой стороны остров соединяет с берегом старый деревянный мост
метров пятидесяти в длину и достаточно широкий для проезда транспорта. У
противоположного конца моста стоит автомобиль. Это лимузин тридцатых годов
со стилизованной маргариткой на дверцах.
  Вокруг машины трое цыган: мужчина с ножом, игрок на свирели и тот, на
голове у которого черная шляпа с круглой тульей.
  Игрок на свирели, привалившись к дереву, наигрывает какую-то
печальную мелодию. Остальные двое стоят в нескольких метрах от него. Они
не двигаются. Курят - и ждут.
  Тони поворачивает назад и поспешно возвращается к дому.
  Красное солнце за рекой воспламенило лес.
  Когда Тони открывает дверь, он обнаруживает всех, кроме Риццио, на
прежних местах.
  Чарли сидит на нижних ступеньках лестницы, Шугар и Маттоне стоят по
другую сторону перил.
  - Ты хитер, Фрогги.
  - Чарли кивает в сторону Маттоне. А вот он - нет. Он поспорил со мной
на пятьдесят долларов, что ты не вернешься.
  - Если кто-нибудь сумеет объяснить мне, почему он вернулся, то
денежки будут потрачены не зря! - бормочет с досадой Маттоне.
  - Он вернулся, потому что ему понравились мои пироги, кокетливо
произносит Шугар.
  В этот миг позади Тони в дверном проеме вырастает Риццио.
  - В руке он подбрасывает бильярдный шар.
  - Может, он заметил, что я слежу за ним.
  Тони никак не выказывает своего отношения к тому, что здесь говорится.
  - Я ему верю. Ему просто нужно спрятаться.
  - Чарли протягивает Тони руку, ладонью вверх. - Мои деньги, Тони.
  Тони достает из-за пазухи десятидолларовый билет и кладет его на
ладонь Чарли, он какое-то время остается недвижим, потом вздыхает.
  - Мои пятнадцать тысяч долларов.
  Тони по-прежнему молчит, глядя ему прямо в глаза.
  Внезапно Чарли сжимает билет в кулаке.
  - Если ты не знаешь, гае они, то зря Вернулся, Фрогги.
  - Я знаю, где они. Только пытаюсь поставить себя на твое место.
  - Вывод?
  - Пока я молчу, ты со мной ничего не сделаешь. Я ценный кадр, -
улыбается Тони.
  Некоторое время Чарли молча разглядывает его. Потом, в свою очередь,
улыбается, качая толовой.
  - Ты блефуешь. Ничего ты не знаешь.
  - Это новенькие стодолларовые банкноты. Их там три пачки еще в
банковской упаковке. Улыбка сходит с лица Чарли, а Маттони взрывается.
  - У нас есть способы заставить тебя заговорить!..
  Все оборачиваются к Чарли.
  - Точно.
  - Попробуй.
  Тони говорит негромко, слегка прерывающимся голосом, но по-прежнему
смотрит Чарли прямо в глаза.
  Чарли поднимает наручники, оставшиеся на ступеньке, и бросает их
Риццио.
  - Надень-ка их на него снова...
  Потом он встает, словно потеряв к окружающему всякий интерес, берет
из большой коробки сигару и тщательно ее раскуривает. Плюхается на диван и
принимается разглаживать ладонью на бедре десятидолларовый билет, который
вернул ему Тони.
  - Мой дед в Мичигане - тот каждую неделю разглаживал заработанные
деньги утюгом... Старым таким утюгом С угольями внутри... Уголья
накладывал я.
  Все замерли и слушают.
  Чарли поднимает глаза и, видя, что все ему внемлют, складывает билет
пополам и прячет его в карман.
  - В твоем рассуждении, Фрогги, есть один изъян... Деньги не нужны мне
прямо сейчас.
  Он встает и включает на столе лампу. Только тут Тони обнаруживает,
что уже наступил вечер.
  - Ночь покажется тебе более длинной, чем мне.
  - Где он ляжет? У меня нет больше ни одной кровати, недовольно
спрашивает Шугар.
  - Риццио принесет железную, из сарая.
  - Но это же детская кроватка!
  - За десять долларов сойдет и она.
  - В Париже Чарли ночевал в "Ритце", не платя ни гроша! гордо заявляет
Риццио.
  Под взглядами остальных он умолкает. Но Тони благодарен ему за то,
что он попытался разрядить атмосферу.
  - Если кормить тут будут так, как я ожидаю, мне это подходит.
  Видно, что Шугар польщена.
  - Знаешь, а мне он нравится все больше и больше, обращается она к
Чарли.
  Чарли в ответ лишь качает головой. С одного из кресел он берет
клетчатую красную курточку и направляется к Маттоне.
  Остальные следят за каждым его движением.
  Чарли понуждает бывшего боксера повернуться и надевает на него
клетчатую курточку - спокойно, уверенно, как одевал бы сына отец. Маттоне
словно не замечает процедуры и не сводит враждебного взгляда с Тони.
  - Обыщешь лодку. Если не найдешь там денег, обыщешь машину у шлюза, -
говорит Чарли.
  Маттоне кивает и направляется к двери, все так же косясь на Тони. На
пороге он оборачивается и гневно наставляет на него палец.
  - Если все это напрасно - он-то знает! Ох, и потешается же, наверное,
про себя!
  Лицо Тонн все так же бесстрастно. Он молча опускает голову. Боксер
хлопает дверью.
  Комната на втором этаже.
  На спинке стула - куртка Пола. Раненый лежит на кровати.
  Его освещает ночник у изголовья. На голове у Пола повязка.
  Глаза закрыты. Ему очень плохо.
  Склонившись к нему, Чарли тихонько окликает его.
  - Напрягись, малыш...
  - Чарли?
  - Да... Послушай... Мне нужно отыскать деньги... Чтобы оплатить
расходы на операцию, понимаешь?
  - Я сделал Реннера, Чарли... И вовсе не было страшно.
  Чарли приподнимает его за плечи, хотя уже и чувствует, что ничего не
добьется.
  ~ Пол!.. Пол!..
  Голова больного сваливается набок.
  Чарли опускает его в кровать и выпрямляется. Смотрит на него какое-то
время, слышит, как он стонет в забытьи. Потом гасит ночник у изголовья и
открывает дверь.
  На пороге он спохватывается и вновь зажигает ночник рядом с юношей.
Чтобы не оставлять его в темноте.
  Другая комната - в конце коридора, который делит второй этаж надвое.
Риццио и Тони втаскивают в нее металлическую детскую кроватку. Одна
кровать, большая, там уже стоит. С сигарой в зубах заходит Чарли.
  Риццио окидывает критическим взором сначала кроватку, потом Тони.
  - Шугар права. Ему сюда не влезть.
  Чарли вместо ответа просто-напросто отсоединяет боковину от кроватки.
  Пока Риццио стелит простыни и кладет подушку. Тони разглядывает
шахматы на столе. Вырезанные из дерева фигурки расставлены в положении уже
начавшейся партии.
  - Это я их вырезал!
  - гордо произносит Риццио.
  - Коллекционер отвалил бы за них целое состояние.
  - Ты слышишь, Чарли?
  Чарли смотрит на шахматы. Он впервые удостаивает их вниманием.
  - Риццио у нас артист. Он еще и рисует.
  Улыбка сползает с лица Риццио. Потом он, словно покоряясь, качает
головой.
  - Хорошо. Я иду.
  Направляется к двери, напоследок бросив на Тони полный сожаления
взгляд. Слышно, как он спускается по лестнице.
  - А ты ловок, Фрогги. Сначала Шугар. Потом Риццио.
  Шустряк. - Чарли направляется к окну и смотрит на последние блики
заката на реке. - Отсюда замечательный вид. А тебе какой здесь уголок
больше нравится?
  - Там, у воды, - удивленно отвечает Тони.
  - Годится. Если завтра утром ты не вернешь мне мои бабки, там тебе и
выроют могилку.
  Труп Реннера в выставочном павильоне Соединенных Штатов.
  Вокруг тела стоят полицейские, суетится фотограф, поминутно щелкая
вспышкой.
  Голос комментирует.
  - Джулиус Реннер, сорок восемь лет, был смотрителем Театра на площади
Искусств. Убит, конечно, грабителем.
  Остается лишь в очередной раз с прискорбием констатировать рост
преступности в нашем городе...
  Это вечерние новости по цветному каналу канадского телевидения.
  Шугар выключает телевизор и возвращается к остальным, которые,
ужинают в большом зале.
  - Отбой тревоги!
  За овальным столом, где пустует всего одно место, только Тони смотрит
передачу.
  У Риццио и у Маттоне перед глазами по иллюстрированному журналу: у
Риццио - комиксы, у Маттоне - раздетые красотки Чарли погружен в бюллетень
скачек и, не переставая зевать, подчеркивает карандашом клички лошадей.
  Тони по-прежнему в наручниках Перед ним - ни тарелки, ни прибора.
Есть ему не дают. Он вынужден довольствоваться зрелищем того, как едят
другие.
  - Реннер получил по заслугам. Никогда нельзя доверять фараону, -
говорит, не поднимая глаз, Маттоне.
  - Вместо того чтобы провернуть с нами дельце, вздумал смыться с
денежками.
  - Какое дельце? - спрашивает Тони.
  Наступает молчание Шугар сидит на противоположном конце стола, и
перед ней тоже журнал - кинематографический.
  Все смотрят на Тони, потом Чарли переводит взгляд на Маттоне.
  - Он задал тебе вопрос.
  - Ему это знать не полагается.
  - Тогда зачем говоришь?
  Насупившись, как уличенный в недобросовестности ученик, Маттоне
утыкается в журнал. Остальные тоже. Но спустя миг он не выдерживает, это
сильнее его.
  - Послушай, Чарли, я не виноват, что не нашел деньги! Я все перерыл!
  Чарли холодно пододвигает к нему тарелку, как бы говоря:
  "Ешь и молчи" Маттоне повинуется. Они едят тушеное мясо с фасолью.
  - Ну как, вкусно? По-моему, вкусно. - Шугар поворачивается к Тони.
  Тот зверски голоден, но улыбается ей, и она улыбается ему в ответ.
  Совершенно неожиданно - до сих пор не было слышно ни звука - кто-то,
вновь пришедший, швыряет на стол между Тони и Шугар фазана, Великолепного
красно-золотого фазана.
  Незнакомец направляется к пустующему месту и кладет свой винчестер на
стол. Оказывается, это не мужчина, а девушка совсем юная, но с
непроницаемым лицом и ледяным взглядом.
  Когда она снимает шляпу, по плечам ее рассыпаются длинные черные
волосы.
  - Это сестра Пола Пеппер, а это Фрогги, - объясняет Чарли.
  Девушка удостаивает Тони лишь беглым взглядом. Не садясь, она рукой
накладывает в пустую тарелку куски мяса, отправляя некоторые из них в рот.
  Наполнив тарелку, она забирает ее и винчестер и поднимается по
лестнице на второй этаж. За все - это время она не проронила ни слова.
  - Пеппер - это значит "перец". Не обращай внимания, Фрогги.
  - Ему как раз не помешало бы обратить внимание. У нее-то ружье, - с
завистью говорит Маттоне.
  - У нее ружье, чтобы охотиться.
  - Когда она узнает, кто приложил ее брата, тогда поглядим, на кого
она будет охотиться. - Чарли продолжает есть, не поднимая глаз.
  Маттоне хохочет. Риццио на мгновение отрывается от журнала и бросает
взгляд на Тони. Шугар, чтобы разрядить атмосферу, встает, берет фазана за
лапы и взвешивает в руке.
  - Я приготовлю его завтра вечером. С грибами. И уходит на кухню.
  Шугар толкает дверь в комнату Пола и входит с чашкой настоя.
  Пол лежит в кровати с открытыми глазами, тяжело дыша.
  Пеппер сидит подле него на стуле, с винчестером на коленях.
  Тарелка, которую она наполняла внизу, так и стоит нетронутой на
столике у изголовья.
  - Скажи, он не умрет, а?
  - Да нет же. - Шугар садится на край кровати и заставляет больного
выпить. Тот неосознанно повинуется.
  - Ему бы доктора, - говорит Пеппер.
  - Ты же знаешь, что нам нельзя.
  - Когда-то у нас был свой доктор!
  - Те времена прошли, Пеппер.
  Подоткнув Полу одеяло, Шугар собирается уходить. Но Пеппер
выпрямляется и задерживает ее.
  - Кто это с ним сделал?
  Перед Шугар хищный зверек, раненый, опасный.
  - Реннер. Он мертв.
  Шугар выходит. На лестничной площадке она смотрит на чашку - в ней
осталось немного настоя. Чтобы не пропадать добру, она допивает его сама.
  Ручища Маттоне выдирает из горшка цветок вместе с землей и корнями.
  Бывший боксер ставит цветок на голову статуэтке, а пустой горшок - на
бильярдный стол. Потом он садится возле Риццио, который вырывает из
журнала страницы и комкает их в шар.
  На овальном столе, с которого еще не все убрано, Чарли раскладывает
пасьянс. Тони со скованными руками сидит поодаль.
  В зал входит Шугар и собирает со стола оставшуюся посуду.
  Она смотрит на Чарли.
  - Партию в gin-rummy "Кункен, вид карточной игры."?
  Чарли берет колоду.
  - Десять центов очко.
  Шугар усаживается напротив него. Тем временем Тони наблюдает за тем,
как забавляются Маттоне и Риццио: они бросают скомканные журнальные
страницы в пустой цветочный горшок.
  - С кем сыграешь. Тони, с ними или с нами?
  - спрашивает Шугар.
  Чарли, начавший сдавать карты, поворачивается к Тони, но ничего не
говорит.
  Тони нерешительно встает, подходит к Риццио и сует ему под нос свои
наручные часы на запястье. Довольно симпатичные золотые часы - все, что у
него осталось.
  - Двадцать пять долларов - и часы твои, Риццио.
  Риццио снимает часы с его руки, подносит к уху, слушает и достает
деньги.
  - Ведь у тебя уже есть часы! - возмущенно кричит Маттоне.
  Действительно, у Риццио есть часы - на левой руке.
  Купленные у Тони он надевает на правую.
  - Двадцать долларов и три сигареты. Просто чтобы поторговаться, -
говорит Тони.
  Поначалу удивившись, Риццио достает пачку сигарет. Тони вытаскивает
из нее три штуки и садится за овальный стол.
  Кладет перед собой купюры и прихлопывает их сверху ладонью.
  - Чарли, хочешь пари на двадцать долларов?
  Уверенно, несмотря на наручники, Тони ставит одну из сигарет стоймя
на стол. Потом - медленней, аккуратней ставит на нее другую, и они не
падают.
  Риццио и Маттоне, заинтересовавшись, подходят и смотрят из-за плеча
Шугар.
  Без колебаний, но с величайшими предосторожностями Тони ставит на две
сигареты третью; И она стоит.
  - Если сделаешь так, заберешь все, - обращается Тони к Чарли.
  Все завороженно смотрят на хрупкую башенку.
  Тони щелчком сбивает ее.
  Чарли достает купюры, кладет их поверх денег Тони и берет со стола
три сигареты.
  Ему удается поставить первую, потом вторую сверху.
  Третья падает, едва он отнимает пальцы:
  Вздох. Какое-то время Чарли остается неподвижным, потом подбирает
сигарету, подносит ее ко рту и закуривает.
  Риццио и Маттоне, разочарованные, возвращаются к прерванной игре.
  - А у Фрогги ловкие пальцы, раз ему удалось такое. Он мог бы нам
пригодиться.
  Шугар явно ждет ответа. Но Чарли ограничивается тем, что сгребает со
стола сорок долларов. Тони делает движение, чтобы их удержать, но
опаздывает.
  - В погашение того, что ты мне должен, Фрогги.
  Чарли возвращается к прерванной партии.
  А за мостом, привалившись к дереву, цыган с кожаной полоской на лбу,
усеянной золотыми кнопками, играет на свирели.
  Остальные двое сидят на земле, подле угасающего костра Они находятся
более чем в километре от дома. Тишину здесь нарушает только песнь свирели.
Цыгане не собираются убивать Тони у посторонних людей. Они ждут, вот и
все. Они будут ждать столько, сколько понадобится.
  Стоит очень светлая ночь, ночь полнолуния, и мелодия, та же, что была
утром, теперь звучит угрожающе.
  В комнате Риццио, у окна. Тони свернулся в детской кроватке. В
большой кровати крепко спит Риццио.
  А Тони не спится.
  В доме нельзя услышать свирель цыгана, караулящего там, за мостом. Но
он, Тони, слышит Она звучит у него в голове.
  Надрывная и неотвязная, как воспоминания, которые мешают ему уснуть.

  ПОЖАРНАЯ МАШИНА

  Тысяча лесных звуков.
  В окне коридора второго этажа из-за деревьев встает багровое солнце.
  У самого окна чье-то затаенное дыхание Это Маттоне, прижавшись к
стене, смотрит в щель чуть приоткрытой двери.
  Он одет в старый, поношенный боксерский халат.
  На спине еще можно прочесть вылинявшую надпись BOMBER MATTONE
"Бомбардир Маттоне (англ.)".
  Подсматривает же он за Шугар в ванной комнате Она только что приняла
душ и вытирается махровым полотенцем.
  Как следует насладиться зрелищем Маттоне не удается, на его плечи
падает пара тяжелых рук. Это Чарли в майке схватив бывшего боксера, он изо
всех сил вбивает его головой в стену. Ловит и по-прежнему молча,
безжалостно отшвыривает к противоположной стене коридора.
  Это нокаут. Ошеломленный, окровавленный, Маттоне обрушивается на пол.
Сцена продолжается каких-нибудь три секунды, но грохот сотрясает весь дом.
  На пороге своей комнаты вырастает Тони в наручниках.
  Риццио, который успел спуститься на первый этаж, взбегает по
лестнице, спеша увидеть, что происходит. Последней появляется Шугар,
завернувшаяся в полотенце.
  На Маттоне жалко смотреть. Лоб у него в крови, и, пытаясь вытереть
его ладонью, он лишь размазывает кровь по всему лицу и глядит на Чарли
исподлобья, с таким видом, будто вот-вот расплачется.
  - Ты не любишь меня, Чарли!.. Всегда мне достается!..
  - Что он натворил? - спрашивает Шугар.
  - Да ничего, Шугар!.. Немного на тебя поглазел, только и делов! И так
живем здесь, как монахи!
  - Встань! - кричит Чарли.
  Бывший боксер поднимается и неподвижно стоит у стены.
  Если бы Чарли снова ударил его, он и не подумал бы защищаться.
  - Ну, это не так уж серьезно... - успокаивает их Шугар.
  - А если он провалит всю операцию, это будет серьезно?..
  Мне нужны профессионалы! А у него пустая черепушна! Он опасен для
общества!..
  Заметив Тони, Чарли умолкает, ни на кого не глядя, круто
поворачивается и уходит в свою комнату. Она больше и комфортабельней, чем
у Риццио.
  На спинке кресла аккуратно сложены юбка и свитер, которые вчера были
на Шугар. Повсюду в комнате чувствуется ее присутствие.
  Войдя, Чарли обнаруживает, что вслед за ним вошел и Тони.
  - Ты-то чего хочешь?
  - У меня нет белья.
  Ничего нет.
  - Ты решился вернуть мне мои цепки?
  - Нет.
  - Тогда какая разница? Ведь меньше чем через час ты умрешь.
  - Я желаю умереть чистым.
  Чарли пожимает плечами, потом показывает на комод.
  - Верхний ящик. Что подойдет - твое.
  Сам он надевает лежавшую на кровати хорошо отутюженную рубашку. Тони
выдвигает ящик и копается в нем в поисках того, что ему нужно.
  На спинке стула рядом с комодом висит кожаное снаряжение с
револьвером. Тони посматривает на револьвер, но схватить не пытается.
  - Ты когда жил в "Ритце", не платя ни гроша, - во время войны?
  - От тебя ничего не скроешь, Фрогги. В сентябре сорок четвертого.
  - Ты кем был в армии?
  - Туристом.
  - А на гражданке?
  - Вором. Я никогда не менял профессию.
  За разговором Чарли открывает шкаф и достает оттуда черный кожаный
футляр.
  Это электробритва - включив ее в сеть, он секунду-другую проверяет,
как работает моторчик.
  Тони выбрал себе рубашку и нательное белье.
  Он задвигает ящик. Над ночным столиком фотография в рамке.
  Скаковая лошадь.
  - Кто это?
  Чарли бросает взгляд на карточку, - Одна кобылка из твоей страны.
Звали ее Куропатка. Она уже умерла. - Он кладет бритву на комод. - Бери
Новая, никто не пользовался.
  Тони, слегка удивившись подобному вниманию, забирает ее со всем
остальным. Чарли достает красный перочинный ножичек, размыкает на его руке
один из браслетов, чтобы он мог привести себя в порядок, и говорит, как бы
про себя:
  - Скоро я переберусь в Париж и там скупаю всех потомков Куропатки,
каких только можно будет.
  - Понадобится куча денег.
  - У меня их будет столько, сколько нужно.
  Тони с бельем под мышкой направляется к двери. На пороге он
оборачивается.
  - Чарли... Почему Париж?
  - Потому что там каждый божий день бега.
  Тонн приходится довольствоваться этим объяснением.
  Бросив напоследок взгляд на фотографию Куропатки, он выходит.
  Из своей комнаты, дверь в которую оставалась открытой, бедняга
Маттоне слышит весь разговор. Его тут шпыняют на, каждом шагу. А этого,
который невесть откуда взялся, жалуют бритвой, одеждой, ему даже
рассказывают о своей жизни.
  Бывший боксер готов разрыдаться от ярости.
  Шугар ощипывает на кухне фазана, подстреленного Пеппер.
  Она сидит в углу, одетая в шелковый пеньюар, свидетельствующий о том,
что она знавала лучшие дни.
  Чарли, сидя за краешком стола, пытается выстроить башенку из сигарет
Риццио и Маттоне молча пьют кофе.
  И вот в кухне появляется Тони: в свежея рубашке, гладко выбритый,
причесанный.
  - Посмотрите-ка на этого франта! - восклицает Маттоне.
  Чарли поднимает глаза лишь на миг и без комментариев возвращается к
своему занятию Риццио поднимается Тони, не дожидаясь приглашения,
протягивает ему навстречу руки.
  Пока Риццио защелкивает на нем наручники, Тони обменивается с Шугар
улыбкой.
  - Надо будет установить правила пользования ванной. Он торчал там
миллион лет, - бормочет Маттоне, но его никто не слушает. Риццио
возвращается на место. Тони садится за стол, и Шугар наливает ему чашку
кофе. При этом она свободной рукой быстро проводит по его щеке и шее. Эта
ласка остается для других незамеченной.
  - Яиц хочешь?
  - Дюжину!
  Шугар отворачивается к плите, собираясь готовить яичницу.
  Чарли тем временем удалось выстроить башенку из двух сигарет. При
попытке установить третью все рушится.
  Он вздыхает, спокойно берет налитую Тони чашку кофе и начинает из нее
пить.
  Шугар, которая уже приготовилась разбить яйца, теперь не знает, что и
делать. В конце концов она кладет яйца на место в корзину, но Тони
протестует:
  - Я хочу есть!
  Реакции никакой. Он встает, отстраняет Шугар и начинает готовить себе
еду сам, в наручниках.
  Остальные молча смотрят на Чарли. Тот не спеша поднимается и
перекрывает вентиль газопровода у окна.
  Пламя под сковородкой у Тони гаснет.
  Чарли усаживается на место.
  - Вопрос в том, как мы его убьем.
  - Но вначале мы заставим ею заговорить? - добавляет Маттоне.
  - Ну, разумеется.
  Маттоне, ухмыляясь, смотрит на Тони. Потом наклоняется к Чарли,
допивающему кофе, и шепчет ему что-то на ухо.
  - Неплохо, - отвечает Чарли.
  Все трое поднимаются в окружают Тони: по-прежнему спокойный Чарли,
ухмыляющийся Маттоне и повинующийся скрепя сердце Риццио.
  Шугар со встревоженным лицом пятится в стене. Она открывает рот,
собираясь заговорить но никто не узнает, что она хотела сказать, потому
что именно в эту секунду раздается душераздирающий вопль.
  Соборный квартал в Марселе.
  На ясном свету клонящегося к закату дня, того самого, когда все и
началось, на одном из этажей старого здания вдруг распахивается окно.
  Из него высовывается наружу еще очень юная женщина в фартуке. Она
выискивает взглядом своего мальчугана, который играет во дворе с другими
мальчишками. Должно быть, она зовет уже не в первый раз, потому что явно
теряю терпение:
  - Поль!.. Поль!.. Ну все, хватит, пора, домой!..
  Конечно, это могло бы происходить где угодно: в Барселоне, в Неаполе
или Гонконге. Но это Марсель, Соборный квартал, где улицы ступенями.
  Вопль, который все еще слышен, издает со второго этажа Пеппер.
  - Чарли и остальные на кухне поднимают головы и прислушиваются,
спрашивая себя, что случилась.
  Потом срываются с места.
  Первым по ступенькам, взбираются Чарли и Риццио, но их останавливает
ружейный выстрел.
  Стреляют из комнаты Пола. Пуля проделала в двери дыру.
  Чарли и Риццио пристально смотрят на эту дыру, остальные, внизу, тоже
застывают.
  Чарли кричит:
  - Пеппер! Открой! Пеппер!
  Из-за двери доносится неожиданно кроткий, похожий на стон голос
Пеппер.
  - Пол умер, Чарли!.. Пол умер! Чарли!.. ты слышишь?..
  - Открой!
  Дверь остается закрытой. Тишина. Риццио обменивается взглядом с Чарли
и с предосторожностями поднимается на одну, потом на другую ступеньку в
направлении к комнате.
  Еще выстрел. Еще дыра в двери, выше первой. Пуля рикошетирует о стену
лестницы.
  Риццио моментально отпрыгивает назад.
  - Мы не вернемся туда, Чарли!.. Брат останется здесь!..
  Пошли за священником, Чарли!.. Ты слышишь меня?.. Хочу священника! -
раздается из комнаты крик Пеппер.
  - Да что ты плетешь! Открой сейчас же дверь!
  - Хочу погребение! Хочу священника! Хочу священника!
  Тон становится истеричным, и сквозь дверь снова стреляют.
  Чарли спускается по лестнице, за ним идет Риццио. Внизу Чарли
останавливается перед Шугар, но волнение мешает ему говорить. Он
ограничивается тем, что пожимает плечами. И выходит из дома.
  Присев на ступеньки крыльца, он закуривает сигарету.
  Риццио и Маттоне стоят рядом. За спиной у него - Тони в наручниках.
  Чарли довольно долго молчит. Таким грустным и усталым его еще не
видели.
  - Сначала Реннер. А теперь Пол, - с грустью в голосе произносит
Риццио.
  - Да. Начало удачное.
  Чарли поднимается и идет за угол дома. Остальные не двигаются с места.
  Чарли возвращается с двумя лопатами.
  - А кто поднимется в комнату? - спрашивает Маттоне.
  Чарли бросает одну лопату ему, вторую - Риццио и указывает на Тони:
  - Он.
  - Почему я? - Тони обескуражен.
  - Потому что мы будем копать яму! А тебе выбирать, кого положат туда
первым!
  В молчании они враждебно смотрят друг на друга. Потом Чарли
поворачивается и идет к реке.
  Две дощечки, накрест связанные красной лентой. Это импровизированное
распятие Пеппер вложила в руки своего покойного брата. Она обрядила его в
пиджак, который был на нем накануне.
  Пеппер сидит рядом с ним, в черных брюках и свитере, с винчестером на
коленях.
  Вокруг все тихо, но она почему-то вдруг оборачивается к двери и
прислушивается. Ничего. Тем не менее она снимает карабин с предохранителя
и медленно встает, глядя в окно.
  Снаружи, опершись каждый на свою лопату, внимательно наблюдают за
домом Риццио и Маттоне, переставшие копать яму на лугу.
  Чарли сидит на причале. Он тоже смотрит на дом.
  Тони по-пластунски ползет по крыше веранды, бесшумно подбираясь к
окну комнаты, где заняла оборону Пеппер. Он уже почти у цели, когда стекла
в окне разлетаются от выстрела, за которым яростным залпом следуют второй
и третий.
  Тони с наручниками на руках отскакивает к самому краю крыши.
  Шугар посылает ему лучезарную улыбку, как если бы это было самое
безмятежное утро в ее жизни.
  - У нее в комнате есть боеприпасы? - тихо спрашивает Тони.
  - Целый арсенал. Если бы Пеппер действительно хотела кого-нибудь
убить, ты был бы уже мертв. Иди смело.
  Еще несколько мгновений Тони смотрит ей в глаза, потом встает и идет
к окну. Ногой вышибает раму и спрыгивает в комнату.
  Пеппер нацеливает на него винчестер, но не стреляет.
  У нее светлые, неподвижные, очень внимательные глаза.
  Тони с внезапной уверенностью преодолевает разделяющие их несколько
шагов и пытается отобрать у девушки ружье, но она резко отстраняется.
  - Хочу священника. Хочу молитву.
  - Священника никак нельзя.
  Пеппер опускает ствол карабина и садится рядом с мертвым братом на
кровать.
  - Знаете, я на четыре года моложе его, но всегда о нем заботилась - А
кто заботился о вас, Пеппер?
  Пеппер поднимает глаза. Это еще совсем девчушка.
  Девчушка, у которой горе и которой становится легко оттого, что можно
выговориться. Что она и делает уже другим, возбужденным голосом.
  - Чарли! Чарли - вот это человек! Добрый, щедрый!
  Однажды, когда мы были в приюте, он пришел за нами обоими ночью. Меня
он унес прямо в одеяле! Увез в Новый Орлеан, и мы прожили там
замечательную жизнь!.. Наш отец, перед тем как умереть, сидел с Чарли в
тюрьме.
  Она выкладывает все это одним духом, с детской наивностью и
убежденностью.
  Тони подходит к Пеппер, но та, насторожившись, снова наставляет на
него винчестер.
  - Молитву прочитают, Пеппер, я вам это обещаю.
  - Настоящую молитву?
  - Да.
  Девушка встает и с карабином в руках подходит к окну.
  - Они копают могилу почти у самой воды. Нужно, чтобы они выкопали ее
под деревьями. Мой брат любил деревья.
  Тони несколько раз кивает и опускает взгляд, чтобы посмотреть на Пола.
  В следующую секунду Чарли ногой открывает дверь в комнату и остается
на пороге, упираясь руками в притолоку и пристально глядя на Пеппер.
  - Хочу то, что мне обещали. Молитву и под деревьями, повторяет Пеппер.
  Чарли, уставший от всех, наклоняет голову. Машинально посторонившись,
чтобы выпустить Тони, он в последний момент задерживает его.
  - Фрогги! Даю тебе время до заката, чтобы ты вернул мне деньги.
  Они смотрят друг на друга. Тони резко высвобождается и выходит на
лестницу.
  Шугар собирает на берегу реки луговые цветы. Она в разноцветном
платье, на голове косынка.
  Букет у нее получился солидный. Она возвращается с ним к товарищам,
которые выстроились у края выкопанной под деревьями могилы.
  Все неподвижны, за исключением Риццио, копавшего могилу, - весь в
поту, он натягивает рубашку.
  Шугар с букетом в руках встает между Чарли и Пеппер.
  В могиле, глубиной примерно в метр, под простыней лежит мертвый Пол.
  Живые чувствуют себя неловко: им явно непривычно вот так скорбеть.
  - Кто будет читать молитву? - спрашивает Пеппер.
  - Шугар, - отвечает Чарли.
  - Женщина не может быть священником.
  - Тогда Маттоне.
  - Не знаю я никаких молитв! - возражает Маттоне. Все молча смотрят на
него.
  Он же смотрит на Чарли. - У меня же пустая черепушка!
  - Риццио прочтет, - продолжает Чарли.
  - Он другой веры, так что не стоит! И Фрогги тоже отпадает: он
нездешний.
  Все оборачиваются к Чарли, который переминается с ноги на ногу.
Наступает тишина.
  - Так мы хороним моего брата или нет?
  Шугар придерживает Пеппер за руку.
  - Чарли...
  Чарли до того неловко, что он даже не осмеливается взглянуть на
остальных.
  - Да не вспомнить мне!.. И потом, у этой штуки ничего общего с
похоронами!..
  Все смотрят на Чарли, словно помогая ему извлечь на свет божий слова.
А он раздосадовано смотрит куда-то в сторону.
  Наконец решается. Складывает ладони, наклоняет голову.
  И быстро проговаривает, будто проглатывает лекарство:

  А теперь я ложусь и засыпаю
И прошу Господа хранить мою душу,
А если мне не суждено проснуться,
То прошу Господа сохранить ее навеки
Спокойной ночи!

  После молитвы наступает неловкое молчание. Завершающее "Good night!"
Чарли произнес так, как произносил, должно быть, в детстве. И теперь он от
смущения не знает, куда деваться. Остальные, чувствуя это, тоже стараются
не смотреть на Него/ В конце концов Чарли сгребает горсть земли, кидает ее
в могилу и, медленно ступая, уходит.
  Помолчав, за ним уходят и остальные. Шугар бросает в могилу свой
букет. Пригоршни земли с мягким стуком падают на простыню. У могилы
остаются только Пеппер и Риццио.
  Риццио протягивает девушке купюру.
  - Я спорил с Полом на десять долларов, что он не умрет.
  - Оставь их себе. Ты копал могилу. - Риццио, уязвленный, меняется в
лице. - Раз я заплатила, это как будто настоящие похороны.
  До Риццио доходит, он прячет деньги в карман и, подняв с земли
лопату, принимается засыпать могилу. Пеппер неподвижно стоит рядом -
черный силуэт в шляпе, замкнувшийся в своем горе.
  Створки ворот риги распахиваются от толчка Тони, и внутрь врывается
послеполуденное солнце.
  Тони с наручниками на запястьях идет вперед в большом прямоугольнике
света. Посреди риги он обнаруживает пожарную машину, настоящую пожарную
машину с выдвижной лестницей.
  Снаружи все тихо.
  Машина когда-то была ярко-красной, но ее почти всю перекрасили в
серый цвет. На земле валяются банки из-под краски и кисти.
  Тони не успевает опомниться от изумления, как за его спиной раздается
спокойный голос Шугар.
  - Шпионим?
  Прислонившись к одной из створок двери, она холодно наблюдает за Тони.
  - Да ведь это пожарная машина!
  Шугар молча, без особого воодушевления хлопает в ладоши, отдавая
должное столь незаурядной проницательности.
  - Но зачем?
  - А вдруг загоримся.
  Тони подходит к ней, то и дело оглядываясь на машину.
  - Я приготовила пирог с розами.
  - С чем пирог?
  - С вареньем из роз. Из цветов!.. Очень вкусно.
  - Где остальные?
  - В Монреале.
  - Значит, это вы меня охраняете?
  - У меня даже есть ружье.
  Шугар показывает винчестер Пеппер, который она прятала за спиной.
Тони спокойно забирает его, и она не противится.
  Со скованными запястьями он вертит в руках оружие и выходит с ним на
солнце. Идет по лугу, прыжками поворачиваясь на месте и прицеливаясь то в
одно, то в другое дерево.
  Шугар следует за ним в нескольких шагах, медленно, не спуская с него
глаз.
  Тони останавливается.
  - Этот трактир принадлежит вам, Шугар?
  Та кивает.
  - А сами вы принадлежите Чарли?
  - Когда он об этом вспоминает. Мы знаем друг друга уже пятнадцать лет.
  Она подходит к Тони, забирает у него карабин и уходит в дом.
  Фазан, подстреленный Пеппер, на противне въезжает в открытую духовку.
Он уже готов, остается только изжарить.
  - ...Из этих пятнадцати лет добрых десять он сидел по тюрьмам. Я
виделась с ним по четвергам через решетку.
  Она говорит громко, потому что Тони в кузене нет. - Иначе говоря, он
отсиживается здесь между двумя очередными делами.
  А для меня это было между двумя очередными разводами.
  Тони сидит на одном из диванчиков в большом зале в руками ест пирог с
вареньем из роз. Скорее, даже не ест, а пожирает.
  - А теперь? Он заберет вас с собой в Париж?
  В кухне Шугар качает головой, с таким видом, будто вопрос лишен
смысла. - Винчестер лежит перед ней на столе. Она снимает передник.
  - Чарли может жить только один.
  - А вы?
  Шугар не отвечает, крутит винчестер на столе, словно играет сама с
собой в рулетку. А потом со стаканом молока в руке идет к Тони.
  - А я в точности наоборот.
  - Чарли не ревнив?
  Шугар качает головой с таким видом, будто вопрос лишен смысла, и
подходит к Тони.
  - Ну как, вкусно?
  Тони подцепляет вилкой кусок пирога и протягивает отведать. Она
склоняется к нему, но он в последний момент отводит вилку. Какое-то время
она с открытым ртом смотрит на него. Затем он все-таки дает ей попробовать
пирог.
  Они продолжают смотреть друг на друга. Шугар опускается на колени,
осторожно приподнимает его скованные руки, влезает к нему в объятия и
расстегивает две пуговицы на рубашке Тони.
  - Надо переменить повязку.
  Их лица почти соприкасаются. Она целует Тони в губы. Он сначала
просто покоряется, но потом его скованные руки сжимаются на волосах Шугар.
  Маршевая музыка.
  В Вестмаунте, одном из районов Монреаля.
  Маттоне стоит рядом с черным автомобилем Чарли, остановившемся на
краю лужайки. В руке у него покачивается большой "поляроид", и он
неотрывно смотрит на парады майореток, дефилирующих с барабанами и
штандартами.
  Точнее, он смотрит на одну из них, возглавляющую колонну.
  Это та, давешняя блондинка, в белом костюме с золотыми галунами, со
шпагой в правой руке, со строгим лицом под кивером.
  Маттоне видит ее одну, ее шевелюру, ее ноги, ее походку живой куклы -
он заворожен ею.
  А потом вдруг предвечерняя тишина.
  Девушки в военной форме и зеваки уходят. На лужайке остаются
белокурая майоретка и чета лет под сорок.
  Склонившись над большой сумкой из белой кожи, девушка складывает свои
вещи.
  Кивер она сняла, освободив длинные светлые волосы.
  Женщина помогает ей надеть поверх платья с мини-юбкой короткое белое
пальто.
  Вокруг разбросаны обрывки бумаги и пустые бутылки из-под кока-колы.
  Поодаль, под деревьями парка, окружающего лужайку, у "форда"
дожидается молодой человек в летнем костюме.
  Маттоне по-прежнему здесь. Он сидит в черном кабриолете и сквозь
лобовое стекло наблюдает за всем этим на расстоянии.
  Дав последние наставления, чета тренеров садится в небольшой
автомобильчик и уезжает. Майоретка медленно, немного устало подходит к
молодому человеку.
  Маттоне наблюдает за тем, как они обмениваются поцелуями.
  Парень открывает майоретке дверцу, а сам обходит машину, чтобы сесть
за руль.
  Маттоне вылезает из кабриолета. Бесшумно, неторопливо он направляется
к "форду", в котором на переднем сиденье чинно беседует парочка.
  Маттоне рывком открывает дверцу со стороны водителя, молниеносно
хватает ошеломленного молодого человека и вытаскивает его наружу. Прежде
чем тот успевает вымолвить слово, бывший боксер бьет его в лицо, между
ударами тесня беднягу, в то время как тот пятится, бестолково размахивая
руками.
  После третьего удара молодой человек падает на лужайку и не шевелится.
  Маттоне в два прыжка возвращается к "форду" и садится за руль.
Белокурая майоретка пристально смотрит на него.
  В ее широко распахнутых зеленых глазах немой вопрос. На лице не
столько ужас, сколько удивление. Она открывает рот и произносит
одно-единственное слово:
  - Нокаут.
  Это простая констатация факта.
  Маттоне щелкает костяшками пальцев. Девушка смотрит на его руки и
одновременно пытается незаметно открыть дверцу со своей стороны.
  Маттоне хватает ее за руку и осторожно притягивает к себе.
  Лапищей боксера он с восхищением гладит ее по роскошным белокурым
волосам. Как куклу.
  Красивенькую, чистенькую, беленькую куклу.
  - Над вами кто-то есть, - неожиданно произносит майоретка.
  - Что? - Маттоне застывает на месте.
  - Я медиум.
  Он ничего не понимает, но вскидывает голову.
  В этот миг Риццио, который действительно стоит над ним, ухватывает
своего напарника за руку и изо всех сил тащит из машины наружу.
  - Не валяй дурака!.. Пошли!.. Пошли, говорю тебе!
  Маттоне высвобождается.
  - Послушай меня! Пошли! Я никому не скажу!..
  - Маттоне с сожалением бредет за ним к кабриолету, то и дело
оглядываясь на оставленную игрушку - майоретку.
  Неподвижно сидя в "форде", она провожает его своими большими зелеными
глазами. Такая красивенькая, чистенькая, беленькая.
  - Она медиум!
  - С теми деньгами, что мы заработаем, ты сможешь купить таких дюжину!
Сплошь медиумов!
  А над деревьями парка солнце скатывается к высоким зданиям Монреаля.
  Комната Риццио.
  Полуголая Шугар на коленях стоит у кровати и перебинтовывает грудь
Тони новым бинтом. Лицо у нее сосредоточенное. Тони пытается привлечь ее к
себе и поцеловать, но она уклоняется.
  - Чарли убьет тебя - Ты же говорила он не ревнив.
  - Не в этом дело. Тони.
  Они молча смотрят друг на друга. Шугар, влюбленная и печальная,
касается его повязки пальцами.
  - Тебя ранило не пулей. Это нож.
  - Ты не обязана сообщать об этом Чарли.
  - Не знаю. Мне надо подумать.
  Тони целует ее, и мало-помалу она уступает, обвивает его руками.
  В эту минуту тарахтенье лодочного мотора перекрывает звуки леса.
  Тони и Шугар, переглянувшись, прислушиваются.
  Шугар высвобождается из объятий Тони, но не спешит покинуть постель.
Внезапно ее осеняет какая-то мысль.
  - Винчестер!
  Она поспешно вскакивает и натягивает на себя юбку.
  Минуту спустя, кое-как одетая и причесанная, сбегает по лестнице.
  Влетев в кухню, она застывает у стола, не веря глазам.
  Винчестер исчез.
  За ее спиной раздается щелчок затвора.
  Шугар стремительно оборачивается. Это Чарли, в руках у него винчестер.
  - Ох, как ты меня напугал!
  - Недостаточно. - Чарли переводит взгляд на недоеденный пирог с
розовым вареньем. - Знавал я одного тина, который дал завладеть своим
оружием и не успел испугаться.
  Он выходит из кухни, унося винчестер, а пристыженная Шугар провожает
его взглядом.
  Дверь распахивается настежь, и в комнату Риццио входит Чарли. Во рту
у него сигара За ним входят Риццио и Маттоне.
  Кровать наспех застелена.
  Тони в рубашке сидит за шахматной доской, поглощенный разбором партии.
  Чарли включает лампу.
  - Солнце заходит, Фрогги. Ты выигрываешь?
  - Нет Ты забираешь мою королеву.
  Чарли смотрит на доску. Действительно, он ходит одной из фигур и
забирает ферзя Тони.
  - Так, а чем ты еще занимался?
  - Размышлял.
  - Вывод?
  - Реннер, потом Пол - в итоге у тебя на два человека меньше.
  - Это не вывод. Это проблема.
  - Теперь я могу сказать, где твои деньги. Есть причина посерьезней
оставить меня в живых. - Тони кивает на наручники. - Только прежде ты
снимешь с меня это!
  Чарли, широко улыбаясь, откидывается на спинку стула и выпускает клуб
дыма.
  - Если ты скажешь, где деньги, можешь рассчитывать на мое молчание.
  - В пиджаке Пола.
  Риццио и Маттоне невольно подаются вперед.
  - Это было вчера, в лодке. Мне совсем не улыбалось, чтобы денежки
нашли в моем кармане. Вот я и переложил их в его.
  Риццио реагирует первый.
  - В какой пиджак?
  - В котором его похоронили!
  - Придется его откапывать?
  Тони протягивает руки в наручниках к Чарли.
  - Ты дал слово! Вынимай свой ножичек!
  Все говорят громко.
  Посреди этого гама бесстрастным остается один Чарли. Он сует руку в
карман, но достает оттуда не ножик, а пятнадцать тысяч долларов.
  Под изумленными взглядами остальных он аккуратно разглаживает пачки
банкнот.
  - Пеппер обнаружила их, когда обряжала брата.
  На лица Маттоне и Риццио возвращается улыбка. Только Тони не
улыбается.
  - И ты ничего не сделал?
  - А может, я пришел к тому же выводу, что и ты, Фрогги.
  Но все-таки говори.
  Тони поднимается и идет к окну. Он уже не так уверен в себе.
  - Если бы ты взял меня с собой на то дело, которое готовила, мне было
бы на что пересечь Канаду до Ванкувера.
  А потом Тихий океан до Австралии.
  - Там, в Австралии, полным-полно кенгуру. Они хорошо боксируют.
Уложат тебя одной левой. - Маттоне явно издевается.
  - Маттоне, беритесь с Риццио за кисти, - сухо приказывает Чарли.
  Маттоне, не тронувшись с места, продолжает смотреть на Тони, щелкая
костяшками пальцев. За него отвечает Риццио.
  - Хорошо, Чарли.
  Он увлекает Маттоне за собой в коридор. Чарли подходит к двери и
закрывает ее.
  - Маттоне тоже рисует? - спрашивает Тони.
  - Да Мы здесь все банда артистов. - Чарли садится на кровать. - Твоя
комната в Париже - она все еще за тобой?
  Тони не понимает, зачем Чарли нужно это знать, но утвердительно
кивает.
  - Ставлю на нее.
  - Против чего?
  - Я скажу тебе, чем ты занимался сегодня днем. Если ошибусь, комната
остается при тебе.
  Тони, не отвечая, неподвижно стоит на другом конце комнаты.
  - Сначала ты поел пирога с розовым вареньем. Потом поднялся сюда
вместе с Шугар. Лично мне это противно, но Шугар имеет право проводить
время так, как захочет.
  Снова молчание. Тони вытаскивает из-за пояса ключи с брелоком в форме
сердечка и без слов бросает их Чарли.
  Чарли ловит ключи и подбрасывает их на ладони. На губах у него
по-прежнему играет легкая улыбка.
  - Ты защищаешься как лев, Фрогги.
  Он достает свой ножичек и снимает с Тони наручники.
  - Знаешь, в Австралии я бывал во время войны. Лично мне там противно.
Но в конце концов это твоя жизнь.
  - Есть еще одна вещь, Чарли.
  - Да?
  - Шугар сменила мне повязку. У меня рана не от пули, а от ножа.
  - Ножа нью-йоркского фараона?
  - Мы схватились. Это был мой нож.
  - И зачем ты мне это говоришь?
  - Чтобы все было ясно.
  Реакция Чарли так неожиданна, так внезапна, что Тони не успевает
сделать и жеста в свою защиту. Обеими руками Чарли хватает его за воротник
рубашки и бросает в сторону двери.
  Все так же молча, с суровым выражением лица, стискивая в зубах
сигару, вытаскивает его в коридор, не давая опомниться, сталкивает с
лестницы и выволакивает из дома.
  На пороге кухни появляются Шугар и Пеппер и испуганно наблюдают за
этим выдворением.
  По ту сторону луга Чарли открывает одну из створок двери в ригу и
толчком отправляет Тони на ее середину.
  Рига освещена голыми лампочками.
  Маттоне и Риццио перекрашивали в серый цвет бока пожарной машины. Они
ошарашено застывают с кистями в руках.
  Чарли направляется прямиком к противоположной стене.
  Вешает на гвоздь ключи Тони и возвращается к нему, на ходу вытаскивая
из кобуры револьвер.
  Подбегают Шугар и Пеппер.
  - Закрой дверь! - кричит Чарли Шугар.
  Она послушно закрывает открытую створку. Чарли вкладывает револьвер в
руку Тони, который тоже запыхался и не понимает, что происходит.
  - Тут шесть патронов! Ты должен выстрелить пять из них так быстро,
как только можешь! Если ключи останутся висеть на стене, последнюю пулю я
всажу тебе в голову! Понял?
  Тони не в силах выговорить ни слова. Он растерянно оглядывается на
остальных - те стоят неподвижно. Только Шугар переживает за него.
  Тони глубоко вздыхает и прицеливается в ключи. Стреляет дважды
подряд, но безуспешно. Немного погодя, третий раз, потом четвертый - с еще
большим интервалом.
  Ключи так же висят на гвозде.
  - Осталась одна! - предупреждает Маттоне.
  Тони, вытерев вспотевшую ладонь о штанину, целится с прилежностью
отчаяния, но Маттоне кричит:
  - Мажешь!
  Вздрогнув от этого крика, Тони нажимает на спусковой крючок. И мажет.
  Он тотчас поворачивается лицом к Чарли. Машинально наставляет на него
револьвер.
  Никто не шевелится.
  - Ну что же, стреляй, - спокойно говорит Чарли.
  Тони напрягает палец на спусковом крючке, но не стреляет - не может.
И тут Маттоне делает резкое движение кистью.
  Тони мгновенно оборачивается к нему и спускает курок.
  Щелчок, и все.
  В наступившей тишине Чарли достает из кармана патрон с тускло-желтым
наконечником и держит его в пальцах.
  - Профессионалу следовало бы знать:
  одно гнездо в барабане оставляют пустым.
  Он забирает из рук Тони оружие, вставляет в барабан патрон.
  - Все равно он хотел меня убить! Он стрелял! - злобно кричит Маттоне.
  - Точно. Очко в его пользу.
  Резко крутанувшись, Чарли не целясь стреляет. Ключи на стене падают с
гвоздя.
  Теперь видны отверстия от пуль, выпущенных Тони: они лежат кучно, в
каких-то сантиметрах одно от другого.
  - К тому же он не так плохо стреляет.
  Шугар кладет на стол подстреленного Пеппер фазана.
  Теперь он обжарен, и она его разделывает.
  Все, как и накануне, сидят, уткнувшись в журналы. Один Риццио не
читает. Он пишет. Рядом с его тарелкой лежит листок бумаги, в руке у него
карандаш. Время от времени он подносит его кончик ко рту и слюнявит.
  - Чарли, как там? "My soul to keep"?
  - Да. - Чарли бросает на него рассеянный взгляд.
  Тем временем Шугар раскладывает фазана по тарелкам.
  Сначала Чарли, потом Пеппер, потом Тони. Пеппер ест руками.
  Когда очередь доходит до Маттоне, он сравнивает свой кусок с тем, что
получил Тони, и, сочтя его лучшим, поднимается и меняет тарелки. Тони
молчит.
  - Что ты делаешь? - обращается Маттоне к Риццио.
  - Переписываю молитву Чарли.
  - Тебе-то она зачем? Ведь это молитва для христиан.
  Риццио задумывается над этим замечанием. Потом преспокойно
возвращается к прерванному занятию.
  - Там этого не сказано. Там просто сказано: "Бог", - и все.
  - Все равно, это же Бог христиан.
  - Все равно, там этого не сказано.
  Тон спора повышается.
  - Придурок! Есть только один Бог!
  - Вот именно.
  - Тогда зачем ты это пишешь?
  - Потому что моего тоже так зовут.
  - Ставлю десять долларов, что это наш!
  - Идет!
  Оба встают и с вызовом обмениваются рукопожатием. В наступившей
тишине Чарли вздыхает и вновь углубляется в чтение. Но Маттоне не
успокаивается.
  - Где горчица? - спрашивает он у Шугар.
  - На кухне.
  - Пеппер, сходи-ка принеси.
  Пеппер, никак не реагируя, продолжает есть и читать.
  - Пеппер, я тебе говорю.
  Шугар поднимается.
  - Я схожу.
  - Сиди! Это ее обязанность! За это она и получает свою долю! Ты
слышишь меня? Марш за горчицей!
  Пеппер не двигается.
  Маттоне хватает ее за руку и принимается выворачивать.
  Пеппер больно, но она молчит. Маттоне усердствует.
  Сидящий напротив Чарли, ни слова не говоря, кладет рядом с собой
вилку и резким движением отправляет ее Пеппер.
  Между ними такая согласованность, что остальное длится какую-нибудь
секунду: свободной рукой Пеппер ловит вилку и изо всех сил всаживает ее в
руку Маттоне.
  Тот с воплем вскакивает со стула. Остальные тоже встают, кроме Чарли,
который смотрит на Пеппер, и Пеппер, которая ни на кого не смотрит.
  - Видели, что она сделала? Все видели? - кричит Маттоне. Заметив, что
рукав его рубашки начинает пропитываться кровью, он впадает в истерику.
  - Из импортного поплина за двадцать три доллара!
  - Ну, хватит! Риццио, перекись водорода из ванной!
  Шугар усаживает Маттоне и полотенцем вытирает кровь, текущую у него
по руке - Не моя вина, что ее брат умер! Пусть спрашивает с того, кто
выкинул его из машины!
  - Замолчи, Маттоне, - успокаивает его Шугар. Но Маттоне смотрит
Пеппер прямо в глаза. И указывает здоровой рукой на Тони.
  - Это он его выкинул, не я!
  - Неправда! - возражает Шугар.
  Пеппер долгим взглядом смотрит на Тони. Потом все так же молча встает
из-за стола и выходит из кухни. Шугар швыряет полотенце в лицо Маттоне.
  - Пусть тебя перевязывает кто-нибудь другой!
  - Тебе-то я что сделал, Шугар?
  Шугар, не отвечая, возвращается на место.
  - Поднимись наверх, Маттоне, - приказывает Чарли.
  Бывший тяжеловес понуро повинуется.
  - Рубашку за двадцать три доллара!
  Он грузно поднимается по лестнице, а тем временем Чарли не спускает с
Шугар взгляда.
  - Фрогги ты сегодня перевязывала. Так что там было?
  - Ты о чем?
  - О его ране.
  Они смотрят друг на друга поверх разделяющего их стола Чарли ждет
ответа, который известен ему заранее, и наблюдает на лице отражение
борьбы, происходящей у нее в душе. Что бы она ни ответила, она предаст или
Чарли, или Тони.
  Шугар поворачивает лицо к Тони, который, также зная бессмысленность
ответа, избегает ее взгляда.
  - Я жду, - повторяет Чарли.
  - Я не могу, Чарли, не могу.
  Чарли качает головой и встает.
  - Так у меня скоро никого не останется, Шугар.
  Он идет к буфету, достает бутылку виски, стакан и садится на диван
Шугар взглядом следит за ним.
  - Не пей, Чарли. Перед делом не пьют.
  - Похоже, времена изменились. Я тоже старею.
  Он наливает себе добрый глоток. Шугар встает и медленно подходит к
нему.
  - Я сделаю все, что ты захочешь.
  Какое-то время Чарли, ни слова не говоря, смотрит на стоящую перед
ним Шугар. Потом протягивает к ней руку, понуждая подойти поближе.
  - Забавляйся с Фрогги, если тебе это нравится. Ничего не имею против.
Но я хотел бы, чтобы ты предупреждала, когда что-то может отправить меня
за решетку. Потому что за решетку я в любом случае не пойду.
  Он отпускает Шугар, та, потрясенная, часто кивает головой, давая
понять, что она все понимает.
  - Теперь я спокойно выпью стаканчик-другой. Так, чтобы до конца
почувствовать себя эскимосским мужем. Он выпивает глоток виски. Как
обещал, спокойно.
  В коридоре второго этажа Шугар с грохотом перетаскивает железную
кроватку, предназначавшуюся для Тони.
  Маттоне, Риццио и Тони с легкой оторопью наблюдают за тем как Шугар
силится втащить ее в комнату Чарли. Ни один из троих не двигается, чтобы
ей помочь.
  Шугар, впрочем, и не рассчитывает на помощь. Она выкручивается сама,
она взрослая.
  В конце концов она втаскивает кроватку в комнату и оставляет ее у
изножья большой кровати. Потом забирает кое-какие принадлежащие ей вещи и
выходит.
  Риццио - он стоит на пороге - удивленно смотрит на нее.
  - И кто же будет в ней спать?
  - И кто же будет в ней спать? - эхом повторяет Шугар и уходит на
лестницу.
  Ночь. Риццио, скорчившись, лежит в детской кроватке. Он не спит.
  Чарли в большой кровати тоже не спит. Обоих освещает лишь луна за
окном.
  - Чарли, - тихо зовет Риццио.
  - Да?
  - Может быть, мы и втроем сумеем, а? И обойдемся без Фрогги.
  - В этом деле и так уже слишком много "может быть".
  Молчание Потом Риццио вздыхает.
  - А я верю. Фрогги справится.
  Снова молчание. Риццио встает, забирает свое одеяло и направляется к
двери.
  - Нет, тут мне ни за что не уснуть.
  В соседней комнате в свете ночника у изголовья лицо Шугар после
любви. Она еще прижимается к Тони. Он же, заслышав в коридоре звук
открываемой двери, отстраняется.
  Дверь закрывается, и кто-то спускается по ступеням.
  - Это Риццио. Пошел спать вниз, - догадывается Шугар.
  Тони окончательно отодвигается от нее, берет со столика сигарету.
  - Поговори со мной.
  - Шугар дает ему прикурить.
  - Что мне предстоит сделать вместе с Чарли?
  - Об этом пусть он сам тебе расскажет. Поговори со мной про "потом".
  - Я не знаю.
  Тони встает с кровати Шугар откидывается на подушку.
  - А я знаю... Чарли поселится в Париже, в "Ритце". Его можно будет
видеть на всех ипподромах, в обществе какой-нибудь итальянской графини, и
знаешь, как он назовет своих лошадей?.. Как нас.
  Она смотрит на Тони, стоящего у окна.
  - Ну, а дальше?
  - Риццио купит ферму в Саскачеване. У него будет премиленькая жена -
наполовину еврейка, наполовину индианка.
  И знаешь, как он назовет своих детей?.. Как нас.
  Тони курит сигарету и смотрит в окно.
  - Пеппер вернется в Новый Орлеан. Обучится хорошим манерам и больше
не будет есть руками. Что до Маттоне, то он купит себе гарем, а закончит в
жалком боксерском зале с новичком, у которого еще даже не поставлен удар.
  - А ты?
  - А мы, - мягко уточняет Шугар.
  Молчание.
  - Ты не согласен?
  По-прежнему молчание.
  - Иди ложись.
  - Я не хочу спать.
  С той минуты, как Тони отодвинулся от нее в постели и поднялся, она
поняла, что любит без взаимности, но говорила, говорила, не подавая вида.
Теперь же бешенство понемногу овладевает ею.
  - Поберегись, приятель. Поберегись.
  Шугар тушит ночник.

  КУКЛА

  Тони спит на стуле у окна, и сквозь стекло за ним из-за деревьев
выкатывается красное солнце. Наступает третий день.
  - Тони! Тони!.. - Шугар трясет его за плечо.
  - Что?
  - Одевайся.
  Мы уезжаем.
  Шугар протягивает ему пиджак, раньше принадлежавший то ли одному из
ее мужей, то ли кому еще, пиджак из фиолетового вельвета с большими белыми
пуговицами.
  - Куда? - Тони изумлен.
  - Туда, где нас никто не найдет.
  Подавая пример, Шугар собирает с кресла одежду. Тони машинально прямо
на голое тело надевает пиджак.
  - Я знаю одно местечко по ту сторону границы.
  - Послушай, Шугар, надо подумать.
  - Я уже несколько часов думаю. Мы уезжаем.
  - Но почему?
  - Потому что мне страшно!
  Шугар высвобождается, но он забирает. У нее из рук одежду и швыряет
ее в противоположный угол комнаты. Она возмущенно кричит:
  - Я не знаю, от чего ты бежишь, но только не от полиции.
  Во сне ты говоришь о каких-то мертвых детях. Твое ограбление -
вранье! Так вот, я должна рассказать об этом Чарли, но я не хочу, чтобы он
тебя убил.
  Понурив голову, она подходит к Тони.
  - А если не Чарли, то Пеппер тебя убьет.
  Тони устало отворачивается.
  - Здесь или еще где-то - меня убьют в любом случае.
  - Кто?
  Тони пожимает плечами. Они смотрят друг на друга. Вдруг снаружи
раздается выстрел.
  Тони первый оказывается у окна.
  На берегу реки в свете зари Маттоне держит Пеппер на коленях в траве.
Риццио пытается его урезонить. Мужчины босы, полураздеты Пеппер же
полностью одета. На траве лежат ее винчестер и чемодан.
  Охватив картину одним взглядом, Тони устремляется к двери.
  - Тони! Не лезь в это дело!
  Шугар пытается его задержать, но он грубо отталкивает ее и
захлопывает за собой дверь.
  - Тони!
  На лугу Пеппер извивается на земле, но бывший боксер крепко держит ее
за волосы.
  Внезапно появляется примчавшийся из дома Тони в своем фиолетовом
вельветовом пиджаке и с ходу набрасывается на Маттоне. Оба катятся по
земле, одновременно вскакивают.
  Оказавшись на ногах, Маттоне бьет Тони прямо в перевязанную грудь. От
боли тот складывается пополам, и бывший боксер, хорошенько примерившись,
ударом в челюсть сбивает его с ног.
  Подойдя к своему поверженному противнику, он собирается ударить его
еще, но тут вмешивается кто-то третий.
  Это Чарли, запыхавшийся от бега. Он тоже босой и в пижаме. Стволом
винчестера он вынуждает Маттоне отойти.
  - Я сейчас все объясню, Чарли!
  Чарли резко передергивает затвор карабина. В глазах у него холодное
бешенство.
  - Давай! Попробуй открыть рот!..
  Маттоне, окаменев, молчит.
  - Я не хочу больше слышать тебя ни разу до самого дележа!
  Понял? Ни слова!
  Маттоне с готовностью кивает.
  - Что произошло? - спрашивает Чарли у Риццио.
  Позади него поднимается с земли растрепанная Пеппер.
  Тони в окровавленной повязке по-прежнему лежит.
  - Пеппер хотела уехать. Я не дал ей взять лодку.
  - В кого она стреляла?
  - В Маттоне.
  Теперь и Тони с трудом встает на ноги.
  - Риццио, Маттоне, идите в дом. И прихватите этот чемодан!
  Бывший боксер порывается что-то сказать, но Чарли останавливает его,
качнув карабином. Маттоне подбирает лежащий в траве чемодан и бредет вслед
за Риццио к дому Чарли обращается к Пеппер:
  - Тебя бы сцапали за бродяжничество, и ты все бы им выложила.
  С залепленным волосами лицом, вся такая несчастная, Пеппер энергично
мотает головой: нет, нет.
  - Или я проверну это дело, или мне крышка. Так что за спиной у себя я
не оставлю никого. Даже тебя, Пеппер.
  Чарли говорит спокойно, но карабин нацелен теперь на девушку. - Так
ты остаешься или нет?
  Пеппер поворачивается к Тони, и слезы мгновенно высыхают у нее на
глазах, выражение лица становится суровым и жестким.
  - Или он, или я.
  Тони, стоящий в нескольких шагах от них, видит, сколько ненависти во
взгляде Пеппер.
  - Дай ей карабин, Чарли. Покончим с этим раз и навсегда.
  - Может быть, ты думаешь, что он не заряжен?
  Подняв винчестер, Чарли стреляет в воздух. Выстрел сгоняет с ветвей
всех пернатых в окрестном лесу.
  - Дай ей карабин, - повторяет Тони.
  Чарли бросает винчестер Пеппер. Та наставляет его на Тони.
  - Это правда, что вы убили моего брата?
  Тони как бы с сожалением кивает. Пеппер передергивает затвор
винчестера, досылая патрон в патронник.
  Тони не сводит глаз с оружия до тех пор, пока девушка медленно
подходит к нему и не оказывается совсем близко. Тогда он смотрит уже на
нее, чувствуя, что ствол карабина упирается ему в живот.
  Так они стоят несколько мгновений, а потом что-то вдруг беззвучно
лопается в сердце Пеппер, слезы снова навертываются на ее глаза, руки
опускаются и, разжавшись, роняют карабин на землю.
  Не отрывая от девушки взгляда, Тони усаживается на траву и глубоко
вздыхает. Чарли подбирает винчестер, но Пеппер даже не замечает этого.
  - Еще очко в твою пользу, Фрогги.
  Повеселевший Чарли уходит к дому.
  Пеппер продолжает смотреть на Тони, и из всех чувств в ней остается
лишь удивление, как у человека, не понимающего, что с ним происходит. Она
медленно опускается на колени и вытирает ладонью кровь в уголке рта Тони.
  Он улыбается:
  - Меня зовут не Фрогги... Тони!
  Девушка тоже улыбается. Во всяком случае, пытается улыбнуться.
Неуверенно, побаиваясь нарождающегося в ней и еще незнакомого чувства.
  - Меня зовут не Пеппер... Мирна!
  На остров, грохоча по плохо подогнанным доскам моста, на полном ходу
въезжает большой американский автомобиль цвета слоновой кости.
  Вздымая за собой пыль, он катит по дороге через лес.
  Мужчине за рулем лет сорок, физиономия у него фальшивая, костюм
слишком бросается в глаза, в зубах зажата спичка.
  Это Мастрагос.
  Из-за деревьев выходят главный цыган и двое его спутников.
Терпеливые, сосредоточенные, они провожают взглядом удаляющийся автомобиль.
  Спустя несколько минут машина останавливается перед вышедшим из дома
Чарли. Остальные - на веранде. Мастрагос хлопает дверцей.
  - Привет, Чарли.
  - Привет:
  Не обращая особого внимания на приехавшего, Чарли обходит автомобиль,
открывает багажник. В нем два ящика. Чарли монтировкой отдирает крышку
одного из них.
  В ящике три обреза, одна винтовка и две гранаты.
  - А патроны?
  - В другом ящике.
  Чарли вскрывает и другой. Потом берет в руки одну из гранат. Это
лимонка с кольцом.
  Он кладет ее на место и закрывает ящик. К нему подходят Риццио,
Маттоне и Тони. Мастрагос, открывая дверцу, настойчиво смотрит на Тони, и
Чарли объясняет:
  - Это Фрогги. Он с нами.
  Мастрагос достает из машины черные смокинги на вешалках, покрытые
чехлами. Вешалок оказывается четыре.
  - Реннер убит, - внезапно сообщает Мастрагос.
  - Я узнал по телеку.
  - Тебя это не трогает?
  - А почему должно меня трогать? Все планы, что он должен был достать,
у меня.
  Мастрагос делает вид, что удовлетворен, этим объяснением.
  Чарли изучающе смотрит на его фальшивую физиономию. Потом
направляется к веранде. Мастрагос с вешалками в руках идет за ним следом.
Остальные тоже.
  У машины остается Тони и смотрит, как они уходят.
  Под навесом Маттоне надевает пиджак одного из смокингов и смотрится,
как в зеркало, в стекло входной двери. Похоже, он себе нравится.
  Риццио тоже примеряет доставшуюся ему пару.
  Чарли, получив свою, кладет ее поперек перил веранды.
  В руках, у Мастрагоса остается еще одна.
  - Где Пол?
  - В городе.
  Мастрагос бросает взгляд на моторку, пришвартованную к причалу. А
потом смотрит на Пеппер. Какое-то время слышно лишь монотонное
поскрипывание качалки, в которой сидит Шугар. Он протягивает Пеппер
смокинг:
  - Твоему брату, Пеппер.
  Пока Риццио и Маттоне снимают смокинги, Чарли достает пятнадцать
тысяч долларов. Мастрагос берет их с недоверчивым видом: что-то ему не
нравится.
  - Пятнадцать тысяч.
  Как договаривались.
  Мастрагос спускается по ступенькам веранды, на ходу пересчитывая
банкноты.
  Для своего довольно плотного сложения двигается он проворно и ловко.
  - Еще ты должен был доставить мне машину, Мастрагос, останавливает
его Чарли.
  - Ты ее получишь.
  - Когда?
  Мастрагос не отвечает и отходит на несколько метров.
  Теперь все с одной стороны, а он - с другой.
  Поворачиваясь к ним, он кладет деньги в задний карман брюк: за пояс у
него засунут черный автоматический пистолет.
  - Я беспокоюсь, Чарли.
  На другой стороне молчание. Продолжает тихонько поскрипывать качалка
Шугар. Чарли переводит глаза на Риццио, и их взгляды встречаются. Риццио,
сидящий на ступеньке, достает из кармана белый бильярдный шар и, опустив
глаза, начинает подбрасывать его на руке.
  - Реннер убит, Пола нет - все это мне не нравится... Я ведь тоже
здорово рискую.
  Мастрагос смотрит в направлении ямы, которую Риццио и Маттоне
выкопали у самой воды, прежде чем вырыли другую, под деревьями. Лопата
Маттоне так и лежит на бугорке выкопанной земли.
  - Лицо Мастрагоса застывает в вымученной улыбке.
  - Решил перекопать лужайку, Чарли? Можно взглянуть?
  Он направляется к яме. Риццио сходит со ступенек, вразвалку идет
следом за ним и в метрах пятнадцати от него останавливается.
  Мастрагос осматривает яму, которая явно велика для одного человека.
Носком ботинка расковыривает бугорок земли.
  В этот миг Риццио изо всех сил бросает свой бильярдный шар.
  Он попадает Мастрагосу прямо в затылок, пробивая череп.
  Мастрагос, не успев поднести руки к затылку, падает на колени и
растягивается во всю длину, убитый наповал.
  Риццио подходит к нему, забирает пятнадцать тысяч долларов и ногой
сталкивает его в яму. Отдает подошедшему Чарли деньги, хватает оставленную
на бугорке земли лопату и тотчас принимается засыпать могилу.
  Все происходит с непостижимой быстротой.
  Чарли некоторое время наблюдает за ним, засовывая деньги в карман,
потом широким шагом направляется к машине Мастрагоса, упирается в капот,
пинает куда-то вниз ногой, присаживается на корточки, внимательно
рассматривает бампер, надавливая на него.
  Машина почти новая и вполне крепкая.
  Затем он возвращается к веранде. Обе женщины молчат, потрясенные
увиденным.
  Чарли берет из рук Пеппер смокинг Пола я протягивает его Тони.
  - Примерь.
  Тони надевает пиджак. Ему неловко так явно занимать место Пола, и он
неотрывно смотрит на Пеппер.
  Ей тоже не по себе. Но она кивает, давая понять, что смокинг ему как
раз.
  Шугар присутствует при этом. Лицо ее бесстрастно, но от нее ничто не
ускользает.
  А на берегу реки Риццио и Маттоне продолжают засыпать могилу
Мастрагоса.
  Ближе к вечеру. Риццио сидит на ступеньках веранды и держит в руках
внушительных размеров "поляроид". На нем грубошерстная куртка - он
собрался в город.
  Из дома выходит Шугар.
  - Остался последний кадр. Может, снимемся все вместе?
  - Замечательная идея.
  Шугар направляется к Чарли.
  На нем тоже куртка - и он собрался в город.
  Придирчиво осматривая обрезы, Чарли по одному укладывает их в
багажник машины Мастрагоса.
  Приближающуюся Шугар он видит через ствол последнего, подбрасывает
его в руке, оценивая вес и объем.
  - Это будет твой?
  - Да.
  Шугар берет у него обрез, снимает со своего пальца перстень. Большая
синяя стекляшка красиво сверкает на солнце. Кольцо не замкнуто - годится
для любого пальца.
  Она насаживает перстень на ствол и продвигает до самого магазина.
  - Чтоб легче было узнавать.
  Прежде чем забрать оружие назад, Чарли долго смотрит на нее. Потом
улыбается, кладет обрез к остальным и закрывает багажник.
  Спустя несколько минут все, кроме Риццио, выстраиваются в ряд на
лугу. Вид у них несколько принужденный, лица преувеличенно серьезны.
"Поляроид" стоит на капоте машины Мастрагоса. Риццио осторожно нажимает на
кнопку автоспуска и бежит к остальным.
  Они стоят слишком далеко и не слышат, как в предоставленном самому
себе аппарате раздаются легкие щелчки.
  И вот с очередным, более громким щелчком снимок сделан.
  Риццио, подбежав к машине, вынимает из "поляроида" пленку, несет ее,
еще мокрую, на вытянутой руке к дому.
  В зале он отлепляет от подложки цветную фотокарточку и с гордостью
протягивает ее Чарли, сидящему на диване.
  - Неплохо.
  Чарли передает снимок Шугар, но не успевает она взять его, как Чарли
меняется в лице и забирает снимок.
  Изумленный, он рассматривает его уже внимательней.
  Остальные, не понимая, что произошло, собираются вокруг дивана и
из-за плеч Чарли тоже разглядывают фото.
  Оно удалось на славу, настоящее семейное фото: все шестеро стоят,
немного скованные, чересчур серьезные - точно такие, какими были в момент
съемки. С одной небольшой разницей: их не шестеро, а семеро!
  С ними - белокурая майоретка.
  Она, как и остальные, стоит на фоне зеленой травы и неба, между Шугар
и Чарли, в своем белом с золотом одеянии и пристально улыбается в
объектив, перенесенная сюда словно по волшебству.
  Когда первое оцепенение проходит, Чарли оборачивается к Риццио,
ожидая объяснений.
  - У кого вчера был аппарат?
  Никто не отвечает, но взгляды всех устремляются на Маттоне. Бывший
боксер смущен. Вымученно улыбаясь, он пытается заговорить, оправдаться.
  - Я запретил тебе открывать рот! - Чарли взбешен.
  - Ну подумаешь, щелкнул девчонку! - успокаивает его Риццио.
  Чарли снова разглядывает лицо майоретки. Симпатичная блондинка
улыбается в объектив, и больше ничего. Что тут может вызвать тревогу?
  Марсель, Соборный квартал.
  Маленькая девочка в белом платьице - та, которая переезжала с матерью
и братом в пустую книжную лавку, сидит на тротуаре и плачет.
  Над ней склоняется подошедшая мать.
  Кто тебя толкнул?..
  Скажи мне!.. Кто испачкал твое платье?..
  Рыдания мешают девочке говорить. Мать оглядывается, ища сорванца,
который это сделал. Если он ей попадется, ему будет несладко, это уж точно.
  В стакан с водой капает окрашенная жидкость.
  Белокурая майоретка сидит за столом и с сосредоточенным видом, шевеля
губами, отмеривает себе в стакан лекарство.
  Позади нее раздается мужской голос:
  - Так, значит, он вас сфотографировал, а вам все было нипочем?
  - ...Мне нравится, когда меня фотографируют.
  - А потом?
  - А потом нокаут.

  ***

  - Но вам запомнилось хоть что-нибудь во внешности этих двоих?
  Девушка по-детски морщит губы, и все. Вдруг, видимо, вспомнив,
перестает отмерять лекарство.
  - Да!.. У того, который подошел потом... у него были часы и на
правой, и на левой руке!
  Ее собеседник, профессионально терпеливый инспектор Барни, устало
вздыхает.
  Они находятся в комнате девушки. Комната ослепительно белая, очень
женственная. Дезабилье на хозяйке комнаты тоже белое.
  Довольная тем, что сумела вспомнить такую важную подробность, она
заканчивает приготовление питья, закупоривает флакон и поворачивается к
инспектору, тряхнув завитками на лбу, вся беленькая, чистенькая.
  - ...Я даже подумала, что это непрактично. Когда двое часов
показывают разное время, ты уже ни в чем не уверен.
  Онемев от разочарования, инспектор Барии следит за каждым ее
движением.
  Девушка подходит к горке с цветущей азалией и поливает цветок из
стакана.
  Полицейский, сидевший в кресле, решительно поднимается.
  - Ну что ж, думаю, на этом закончим, мадемуазель.
  - Изола. Знаете, по-итальянски это "остров"!
  Кивнув, инспектор направляется к двери. Он уже открывает ее, чтобы
выйти, но тут его настигает очередная фраза - один из тех перлов, на
которые, пожалуй, только она и способна.
  - Скажите, а в газетах будет мое фото?
  Она смотрит на полицейского взглядом, - полным надежды.
  Небольшая заправочная станция для катеров и лодок.
  Чарли и Тони, которых привезла в моторке Пеппер, выбираются на причал.
  На Тони поверх рубашки с галстуком пиджак из фиолетового вельвета с
белыми пуговицами. Перед тем, как последовать за Чарли, он обменивается с
девушкой прощальной улыбкой.
  Чтобы посмотреть на него, она сдвигает спадающие на лицо длинные
волосы.
  Потом, когда Тони оборачивается к автомобилю, кровь застывает у него
в жилах. За домиком заправочной станции стоят и смотрят на него двое
цыган, из тех, что были у поезда.
  Тони садится в кабриолет рядом с Чарли, и тот, заведя двигатель,
резко трогает с места.
  Цыгане провожают удаляющийся автомобиль бесстрастными взглядами.
  Пункт взимания дорожной пошлины на автостраде Бонавантюд при въезде в
Монреаль.
  Пока Чарли опускает монету в прорезь автоматического шлагбаума, Тони
замечает Маттоне, он за рулем машины Мастрагоса, которая преодолевает
заграждение одновременно с ними по соседней полосе.
  Когда за очередным поворотом внезапно открывается вид на монреальские
небоскребы, Чарли обгоняет громоздкую пожарную машину, перекрашенную в
серый цвет. Большая лестница вместе со всем механизмом укрыта брезентовым
чехлом, так что на первый взгляд машина мало выделяется среди грузовиков.
  За рулем ее Тони видит Риццио. Они обмениваются приветственными
жестами. Это добрый знак. Как-то спокойнее на душе, когда знаешь, что на
твоей стороне Риццио.
  Центр Монреаля, пять часов пополудни.
  Чарли останавливает кабриолет у тротуара.
  Он наклоняется, чтобы рассмотреть через лобовое стекло эспланаду,
окруженную кольцеобразными строениями современной архитектуры, - площадь
Искусств.
  Тони тоже наклоняется.
  - Что это?
  - Театр. Отсюда мы стартуем.
  - Куда?
  Отвечает ему не Чарли.
  Старый порт в Марселе.
  Корабельные мачты, рыболовные сети, вода, искрящаяся бликами вечерних
огней, и мальчишки. Мальчишки собрались у открытых на морской простор
ворот, им хочется играть еще и еще.
  Один из них - обладатель красного ножичка - стоит перед своими
приятелями, сидящими на парапете. И говорит, говорит вдохновенно,
жестикулируя и сверкая глазами.
  - Представьте себе, что мы в Америке! И нападаем на небоскреб! А
против нас вся полиция города!..
  Остальные заворожено слушают, переглядываются, улыбаются друг другу,
и среди них Титу в своем пиджачке из фиолетового вельвета.
  Изумленное лицо Тони, уставившегося на Чарли в черном кабриолете.
  - Ты хочешь напасть на полицейское управление!..
  - Точно.
  Чарли выходит из машины и хлопает дверцей. Тони выходит с другой
стороны.
  Стоя на эспланаде, Чарли устремляет палец на одно из высотных зданий,
ярко освещенных солнцем.
  - Там!.. На восемнадцатом этаже!
  Он делает несколько шагов, и Тони ступает за ним, глядя в сторону
полицейского управления. Ему трудно оправиться от изумления.
  - И что же ты хочешь там украсть?
  - Кое-что, не имеющее цены, Фрогги.
  Это может стоить миллион долларов, а может и ничего не стоить... Для
нас это миллион.
  Он возвращается к машине, садится за руль. Тони усаживается рядом и
бросает напоследок взгляд на здание полиции.
  - О'кей. Когда? - Он пытается говорить уверенно, как ни в чем не
бывало.
  - Ты мне нравишься, Фрогги.
  - Чарли улыбается. - Если б не твои проклятые сигареты, мы могли бы в
конце концов поладить. Сегодня ночью, Фрогги.
  Подземная стоянка. Между рядами автомобилей Маттоне едет за рулем
машины Мастрагоса, отыскивая глазами место для парковки.
  Это стоянка какой-то крупной компании, и знаки недвусмысленно
указывают, что она предназначена только для персонала.
  Пропустив несколько свободных мест, Маттоне припарковывает машину у
стены в секции ь135.
  Он тотчас выходит, убеждается, что это действительно та секция,
запирает дверцу на ключ и спокойно удаляется, щелкая на ходу суставами
пальцев.
  Примерно в его же время на острове.
  Шугар стоит у окна кухни и моет в раковине посуду.
  Внезапно она вздрагивает. В окно на нее смотрит незнакомый мужчина.
Это один из цыган - тот, который с ножом. Не вытерев рук, Шугар хватает
винчестер Пеппер, спрятанный за большим холодильным шкафом, и устремляется
к выходу.
  Когда она появляется на веранде, ее встречают звуки, вылетевшие из
свирели.
  Молодой музыкант с длинными волосами и кожаной повязкой на лбу
прислонился к перилам. Другой стоит у кухонного окна, его черные глаза на
спокойном смуглом лице устремлены на винчестер.
  - Закрыто! Вы что, не видите объявления?
  Мужчина с ножом кошачьей походкой приближается к ней.
  - Кто ж это встречает с ружьем человека, пришедшего лишь попросить
воды?
  Он показывает Шугар старое железное ведро, которое держит в руке.
  - Кран есть и снаружи. - Шугар кивает подбородком куда-то под
лестницу, ведущую на веранду.
  Не сводя с нее глаз, цыган пятится, потом заглядывает под ступеньки.
Там действительно кран. Он открывает его и набирает воды в ведро.
  - С другими вы более гостеприимны. Например, с французами.
  Шугар, держа карабин стволом вниз, не откликается. В ее поведении уже
нет ни тени угрозы, как, впрочем, и в поведении цыгана. Он серьезен и
держится с большим достоинством.
  - Вы дали мне воды.
  В благодарность я расскажу вам одну историю. Это очень интересная
история. Очень печальная, но интересная...
  Он продолжает приближаться к Шугар, и та медленно отступает, не
отрывая от него взгляда.
  Внезапно она с несвойственной ей нервозностью вскидывает карабин, в
глазах появляется паника. Она поняла все прежде, чем узнала.
  И она не хочет знать.
  - Уходите отсюда! - кричит Шугар. Уходите!
  Цыгане не двигаются с места. Музыкант, привалившийся к лестнице,
продолжает играть.
  - Однажды во Франции на берегу моря пели дети... Дети нашей расы...
  Много месяцев назад.
  Расшитые золотом хоругви, статуи Пресвятой девы на плечах мужчин,
несметное множество приехавших отовсюду цыган, камаргийских "Камарга -
один из южных регионов Франции." пастухов на лошадях, заполненные толпой
песчаные пляжи, волны Средиземного моря.
  Это день большого цыганского сбора в Сент-Мари-де-ла-Мер.
  В толпе соседствуют всевозможные костюмы, самые разные возрасты,
посреди процессии резвится группа детей.
  Маленькая девочка поднимает голову к небу. Восхищенная, она
показывает рукой на белый самолет, кружащий над ними.
  Это легкий туристский моноплан. В кабине Тони Кардо. Он летит совсем
низко над вспененными волнами, ложится на крыло, потом выравнивает аппарат
и удаляется в сторону открытого моря.
  Дети на пляже кричат и прыгают от радости. Белая птица возвращается,
проносится высоко над их протянутыми руками, она словно играет с ними.
  Вдруг улыбки застывают на лицах детей. На этот раз самолет летит
пугающе низко, задевает крылом столб по ту сторону идущего вдоль моря
шоссе, беспорядочно вращается над статуями Пресвятой девы и хоругвями и
обрушивается в толпу.
  В диком ужасе кричат женщины.
  А после - прошло то ли несколько минут, то ли несколько часов - все
неподвижно, и над мужчинами, и женщинами, сгрудившимися на берегу моря
вокруг остатков самолета, повисло жуткое молчание.
  Тут же полицейские, одни сдерживают толпу, другие окружают Тони
Кардо. Он стоит на песке и оцепенело, словно не веря в случившееся,
взирает на три маленьких тела, накрытых покрывалами.
  Рядом с погибшими детьми стоят их родители.
  Одна цыганка с красными от слез глазами не выдерживает и делает
попытку наброситься на Тони Кардо. Ее муж, лицо которого также искажено
горем, едва удерживает ее.
  Толпа растет, мужчины потрясают кулаками. Полицейские теснее
сплачиваются вокруг Тони, чтобы защитить его от ударов.
  И спустя много месяцев то же скопление народа, те же угрожающие
кулаки он встречает на широких ступенях какого-то южного Дворца
правосудия, откуда выходит, судя по всему, освобожденным. И та же
бессильная ненависть во всех взглядах.
  Чарли ведет большой черный кабриолет. Тони сидит рядом с ним, Риццио
и Маттоне позади. Они проезжают мимо стен и сторожевых вышек одной из
тюрем на окраине Монреаля.
  - Каталажка, Фрогги! - Чарли останавливает машину.
  Поверх его плеча Тони оглядывает высокие серые тюремные стены. - Вам
выходить. Я остаюсь в машине.
  Риццио и Маттоне выходят, каждый со своей стороны.
  Риццио на ходу протягивает Чарли пачку сигарет. Тони тоже выходит.
  Закурив сигарету, Чарли сквозь лобовое стекло наблюдает за тем, как
троица удаляется.
  Внизу течет один из рукавов реки Св. Лаврентия. На берегу только
заросли кустарника, место пустынное.
  Троих мужчин поджидает в моторке Пеппер. Когда глаза Пеппер и Тони
встречаются, они обнаруживают, что рады друг другу.
  Риццио садится за руль, и лодка стремительно удаляется, порождая
тяжелую волну, накатывающую на берег.
  На просторе усеянной островами реки Пеппер достает из кармана плаща
две отрывные книжечки авиакомпании и показывает их Тони.
  - Я купила два билета на самолет до Нового Орлеана.
  Вылет завтра в полдень.
  - Два?
  Пеппер утвердительно кивает. Встречный поток воздуха треплет ее
шевелюру. Она еще никогда не выглядела так женственно.
  - У меня мой паспорт и Пола. Согласен?
  Тони утвердительно кивает. Пеппер откидывается на спинку сиденья,
кладет авиабилеты в карман и удовлетворенно говорит:
  - Мистер а миссис Смит!
  Черный кабриолет стоит на эспланаде перед тюрьмой. Сидя за рулем и не
сводя глаз с зеркала заднего вида, Чарли курит сигарету. Он выбрасывает ее
за окно, когда из ворот тюрьмы выходит народ. Время конца посещений.
  Толпа рассеивается, остается лишь мужчина лет пятидесяти.
  На нем серый костюм, в руках кожаный портфель.
  Его внешность говорит сама за себя: второразрядный адвокат,
выполняющий в основном посреднические функции.
  Мужчина направляется к автомобилю Чарли. Когда адвокат
останавливается у дверцы он даже не поворачивает головы.
  - Привет, Лестер.
  - Привет, Чарли.
  - Как дела у Мак Карги?
  - Он нервничает. Все нервничают. Кроме тебя.
  Оба разговаривают холодным, невыразительным тоном, так разговаривают
люди, промеж которых все уже давно решено.
  Осталось уладить кое-какие мелочи.
  - Где состоится обмен?
  - Я тебя провожу.
  Лестер обходит автомобиль и садится на место пассажира.
  Рука Чарли выдергивает из "поляроида" пленку.
  Он сидит на ступеньках веранды, на нем кожаное снаряжение с кобурой.
Как и в предыдущие дни, он курит свою вечернюю сигару. Тони, Маттоне и
Риццио склоняются над ним.
  Сквозь кроны деревьев в лесу пробиваются лучи заходящего солнца.
  На фотографии, которую держит в руках Чарли, огромный пустырь где-то
в Монреале, бывшая автостоянка, кое-где еще остались столбики, указывающие
стояночные места. На столбиках не номера, а силуэты различных животных. На
переднем плане видны слон, жираф.
  - Вы должны запомнить этот пейзаж до мельчайшей детали.
  Если к завтрашнему утру в нем хоть что-нибудь изменится, без лишних
слов открываем огонь.
  Чарли поднимает глаза, и все трое согласно кивают. Разве что у Тони
заметна некоторая нерешительность: ведь теперь он по-настоящему влезает в
шкуру профессионала.
  - Есть еще проблема. - Концом сигары Чарли прожигает в фотографии
посреди голубого неба дыру.
  - Солнце будет нам в лицо.
  Риццио смотрит на Чарли, потом задумчиво берет у него из рук
продырявленную фотокарточку.
  - Должно быть, здорово они нам не доверяют, раз поставили напротив
солнца.
  Маттоне энергично кивает. Говорить он не имеет права, но это же самое
хотел сказать и он.
  - Да... Такие уж они там, в банде Мак Карги.
  - Значит, надо появиться, первыми.
  - Точно.
  Риццио и Маттоне уходят в дом, забрав карточку и фотокамеру, а Тони
остается с Чарли. Он садится рядом с ним на ступеньки веранды.
  Какое-то время оба хранят молчание.
  Чарли созерцает обагренный закатом лес.
  - Мой дед в Мичигане любил рассказывать, что он родился на дереве.
Это бывало всегда в такое время. Надо сказать, пил дедуля будь здоров. -
Чарли поворачивает голову, но смотрит не на Тони - на луг, на понтон, на
реку. - Так, значит, ты догадался, что нам предстоит выкрасть этой ночью?
  - Нет.
  - Человека. Женщину.
  Наступает тишина. А потом голос Чарли раздается снова, и, пока он
говорит, мы вдруг оказываемся в Париже летней ночью у отеля "Ритц".
  Вокруг много любопытных и газетчиков, то и дело сверкают фотовспышки.
  Мужчина лет тридцати пяти, высокий, приятной наружности, выходит в
смокинге из отеля, держа "под руку очень молодую женщину в вечернем платье.
  Голос Чарли: ...Она стоит миллион долларов для одного итальянского
проходимца, который сколотил состояние и теперь называет себя Мак Карги.
Он сидит в монреальской тюрьме, и его процесс откроется через неделю...
  Молодая женщина свободной рукой прижимает к себе тряпичную куклу.
Видно, что ее пугает толпа, вспышки блицей. Двое телохранителей отодвигают
журналистов, освобождая проход к роскошному черному автомобилю, ожидающему
у края тротуара.
  Голос Чарли: ...Эта женщина будет главным свидетелем.
  Ее держат в специальном полицейском лазарете на восемнадцатом этаже...
  Мужчине в смокинге и молодой женщине с тряпичной куклой удается
забраться на заднее сиденье автомобиля, и его дверцы захлопываются.
  В каждом движении Мак Карги чувствуется безграничная нежность к
подруге. Но она с тем же испугом на лице прижимает к сердцу свою куклу.
  Голос-Чарли: ...Он познакомился с ней, когда ей было тринадцать лет.
А потом в голове у нее что-то заклинило, и ей до сих пор все те же
тринадцать. Она болтает и болтает, сама не зная что...
  Помолчав, Чарли добавляет:
  - Ее зовут Тобогган.
  Два лица в сумерках, освещаемых с веранды. Застывшее Тони, который
вдруг отводит глаза, чтобы скрыть свое смятение. И внимательное - Чарли,
от которого это смятение не ускользает.
  - Пошли со мной. - Чарли как ни в чем не бывало поднимается, идет
вдоль веранды и исчезает за углом дома.
  Когда Тони, в свою очередь, поднявшись, подходит к этому углу,
сильная рука хватает его за отворот рубашки и отшвыривает к стене. А в шею
ему упирается дуло револьвера.
  - Реннер разговаривал с тобой перед смертью! Это не вопрос. Это
очевидный факт, и Чарли сильнее упирает револьвер, чтобы Тони заговорил.
  - Тобогган уже мертва - это все, что я знаю.
  - Вывод?
  - Нет смысла за ней идти.
  Чарли подталкивает Тони и тащит вдоль стены. Продолжая говорить, он
отдаляется от дома.
  - Я проникну на этот восемнадцатый этаж и выберусь оттуда!
  - Ради чего?
  - Ради миллиона долларов! Я заменю Тобогган другой!
  Теперь ты понял? Я все равно проверну это дело!
  - Что скажут Риццио и Маттоне?
  - Это их трудности!
  - А Мак Карги, когда обнаружит, что заплатил ни за что?
  - Это будут его трудности!
  Какое-то время они смотрят друг другу в глаза, потом Тони медленно
протягивает руку и отстраняет наставленный на него револьвер. Чарли не
противится.
  - Я иду с тобой, Чарли.
  - Ты говоришь лучше, чем Реннер. Ты говоришь, как настоящий
профессионал.
  И, не сказав больше ни слова, Чарли уходит с револьвером в руке.
  Чарли ставит одну сигарету стоймя на другую. Очень осторожно ставит
сверху третью. И она не падает!
  Он удовлетворенно крякает.
  - С твоей доли двадцатка, Фрогги.
  Они сидят друг напротив друга за игорным столом в большом зале.
  - Точно. - Тони с трудом верится, что трюк удался Чарли.
  Он берет три сигареты, чтобы, в свою очередь, сыграть.
  Шугар с грудой тарелок в руках подходит к Риццио, сидящему за
овальным столом и колдующему с ножницами над фотокарточкой, сделанной
"поляроидом". На столе перед ним лежит паспорт Пола.
  Шугар наблюдает за работой Риццио. Он вырезает физиономию Тони -
снимок сделан только что, за столом, во время игры с Чарли.
  - Что ты делаешь? - настороженно спрашивает Шугар.
  - Паспорт для мистера Смита.
  Шугар оборачивается к Тони, сидящему в другом конце зала.
  Пеппер сидит рядом с ним на подлокотнике кресла и внимательно
наблюдает за движением его пальцев, воздвигающих башенку из сигарет.
  Подойдя к буфету за столовыми приборами, Шугар снова смотрит на Тони
и, подбирая ножи и вилки, принимается напевать себе под нос.
  Напевает она мелодию цыган.
  Рука Тони на игорном столе еле заметно вздрагивает.
  Третья сигарета падает и увлекает за собой остальные.
  Чарли поднимает несколько удивленный взгляд, берет со стола одну из
сигарет и, довольный, закуривает.
  Шугар, напевая, направляется в кухню.
  Тони подходит к ней и закрывает за собой дверь.
  - Что тебе рассказали цыгане?
  - Все.
  - Вывод?
  Шугар иронически восклицает:
  - О! Ты можешь кривляться перед Чарли сколько тебе вздумается. Он не
пойдет на дело с любителем!
  Говорит она тихим напряженным голосом. По ее взгляду видно, что она
вне себя от бешенства.
  - Дай мне шанс, Шугар.
  Шугар садится на стул, явно не зная, как ей поступить.
  - Тони, зачем тебе паспорт?
  - Чтобы уехать.
  - Со мной?
  Тони, уставясь в пустоту, хранит молчание.
  - Дай и мне шанс, - просит Шугар.
  Тони медленно кивает.
  - Это правда?
  Тони снова утвердительно кивает.
  - Цыгане ждут момента, когда ты будешь один. Завтра утром никто из
нас сюда не вернется.
  Тони кивает в третий раз, открывает дверь и выходит.
  Шугар продолжает сидеть, глядя в пустоту.
  Все шестеро сидят в ложе театра: четверо мужчин в смокингах, Шугар и
Пеппер в вечерних платьях; все чопорные, торжественные, неузнаваемые.
  На освещенной сцене рояль и маэстро, кланяющийся под аплодисменты.
Это концертный зал Уилфрида Пеллетье в Монреале.
  Тщательно причесанный Риццио оглядывает публику.
  - Зачем мы вырядились в смокинги?
  Чарли держится естественней, непринужденней всех.
  - Иначе подвалы не пройти.
  Шугар с новой прической и в длинном платье выглядит очень эффектно.
Тони, которому смокинг весьма к лицу, заметно нервничает перед грядущим
испытанием. Пеппер в муслиновом платье изо всех сия старается не казаться
маленькой дикаркой. Наконец, Маттоне - в готовом треснуть в плечах
смокинге, со сдавившим шею жестким воротником он больше всех похож на
ряженого.
  Пианист усаживается за рояль, начинает новый пассаж.
  Добросовестно послушав несколько первых тактов, бывший боксер
облокачивается на ограждение ложи и принимается щелкать суставами пальцев.
  Ложу, что строго под ним, занимают трое молодых людей, тоже в
вечерних костюмах, и белокурая девушка в длинном белом платье - майоретка
из Вестмаунта.
  На фоне музыки слышно, как Маттоне щелкает суставами.
  Поначалу майоретка совершенно неподвижна; ничего не замечая, она
неотрывно смотрит на оркестрантов. Потом ее взгляд медленно поднимается и
на несколько мгновений задерживается на профиле бывшего боксера. В лице ее
ничего не меняется.
  Она снова неподвижна.
  По лестнице, ведущей из лож, в длинном белом платье спускается
белокурая девушка и подходит к двум надзирателям.
  Она крутит на цепочке вечернюю сумочку - видимо, майоретка берет в
ней верх.
  Надзиратели облачены в смокинги, на груди у каждого бляха с номером.
  - Эта бляха означает, что вы из службы охраны порядка? спрашивает
девушка.
  - Да, - отвечает один из надзирателей.
  - В сегодняшних вечерних газетах есть мое фото.
  - Простите?
  - Тот, который напал на меня, находится здесь В ложе 18.
  Надзиратели переглядываются, явно ничего не понимая.
  - Мне нужно позвонить инспектору Барни, - говорит майоретка.
  Чарли поднимается в ложе. Пора отправляться в путь. Его примеру
следуют Риццио, Маттоне и Тони. Не обменявшись ни словом, ни взглядом, они
гуськом выходят в коридор.
  Женщины остаются вдвоем.
  Четверо мужчин пересекают фойе, где с надзирателями разговаривала
майоретка.
  Четверка проходит мимо надзирателя, но тот не обращает на них
никакого внимания.
  Они проходя? коридором, спускаются по эскалатору.
  Несколько мгновений спустя открывается дверь лифта, и четверка
выходит. Чарли достает из кармана номерные бляхи службы охраны порядка и
раздает их спутникам.
  - Подарок Реннера.
  Он первым прикладывает свою бляху к смокингу. Остальные следуют его
примеру.
  Они находятся в машинном отделении театра, в подвале.
  Это настоящий подземный завод. Во главе с Чарли они пересекают
помещения, где расположены кондиционеры и управляющие механизмы.
  На них оборачиваются служащие, наблюдающие за показаниями различных
приборов.
  Надзиратель, сидящий в стеклянной кабине, приглядывается к ним уже с
большим вниманием. К счастью, он видит их издалека, через стекло, и Чарли
приветствует его взмахом руки.
  В конце концов надзиратель отвечает тем же и безучастно провожает их
взглядом.
  Вскоре они оказываются перед большой откидывающейся дверью из
металла. Красным перочинным ножичком с узким заостренным лезвием Риццио
отмыкает замок. Задвижка срабатывает.
  Они толкают дверь. И проходят. Тяжелая створка закрывается за ними.
  Они начинают свой долгий путь по подземельям города.
  Музыка на освещенной сцене, погруженный в полумрак внимающий зал.
  - Моя очередь, - тихо говорит Пеппер, забирает свое манто и встает
Шугар удерживает ее за руку.
  - Когда все кончится, скажи Фрогги, что я жду его в отеле
"Бонавантюр". С его долей и с моей.
  - Тони не придет, Шугар. Он уезжает со мной.
  - Я не верю тебе.
  Пеппер достает из кармана два билета на самолет до Нового Орлеана.
Она не показывает и не протягивает их, просто достает.
  - Мистер и миссис Смит.
  Шугар смотрит на билеты, потом снова поднимает глаза - в них блестят
слезы. Она с отчаянием мотает головой. Пеппер высвобождает руку и выходит
из ложи.
  Шугар отворачивается к оркестру, но не видит его, как не слышит
музыку, которую он играет.
  Вдруг дверь в ложу распахивается, и Шугар обращает к ней полные слез
глаза, думая, что это вернулась Пеппер.
  Но это майоретка, инспектор Барни и полицейский в форме.
  - Он был здесь, - говорит майоретка.
  - Вы уверены?
  - Да. Она была с ним.
  Барни обращается к Шугар:
  - Не угодно ли вам последовать за нами, мадам?
  - Простите?
  - Следуйте за нами.
  Из соседних дож доносится шиканье. Шугар встает, забирает свое манто,
вечернюю сумочку и проходит мимо инспектора. Она все еще во власти
услышанного от Пеппер и потому не очень понимает, что происходит, просто
старается выстоять в этом кошмаре.
  Выходя из ложи, она оборачивается, устремляя затуманенный взор на
майоретку в длинном платье. Лицо ей знакомо - она видела его на дважды
экспонированном снимке "поляроида".
  Лицо напоминает Шугар вывеску ее собственной харчевни на острове,
загороженную объявлением: ЗАКРЫТО.
  Шугар следует за идущими по коридору Барни и полицейским.
  Майоретка отправляется вслед за ними, с довольным видом вертя на
цепочке сумочку.

  СТОЯНКА ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА

  Чарли, Маттоне, Тони и Риццио проходят мимо этого указателя, не
обращая на него внимания.
  Они идут быстро, колонну возглавляет Чарли, и звук их шагов гулко
перекатывается под сводами подземелья. Они пересекают пустынную стоянку.
На обширном пространстве оставлены на ночь всего пять или шесть машин.
  На площадке ь135 их ждет автомобиль Мастрагоса.
  Чарли тотчас открывает багажник, бросает каждому оружие.
  Никто не делает ни одного лишнего движения. После того, как каждый
получает ствол и патроны, Чарли садится за руль, Риццио рядом с ним, Тони
и Маттоне - на заднее сиденье;
Они пристегиваются ремнями безопасности. Из-под ворота вытаскивают,
нечто наподобие масок и повязывают их.
  Чарли резко бросает машину назад и, остановившись на миг, чтобы
переключить передачу, устремляет автомобиль вперед, прямо на стену, от
которой только что отъехал.
  Бетонная перегородка проламывается.
  Чарли дает задний ход и снова бросает автомобиль в брешь. Опять
откатывается и - опять идет на приступ.
  На третий раз ему удается проскочить. Одна из задних шин лопается,
перед смят в гармошку.
  По ту сторону - подвал обувной фабрики. Разогнавшийся автомобиль
расшвыривает кипы упаковочного картона, проламывается сквозь какой-то
кабинет, круша все на своем пути, пробивает следующую стену.
  Теперь это подземелье большого гаража. Машина мчится вперед и с
дребезгом тормозит у противоположной стены.
  Четверка в масках выскакивает из нее в мгновение ока.
  Чарли широким шагом, не оглядываясь, направляется к лифту.
  В кабине он нажимает на кнопку последнего, восемнадцатого этажа.
  - Теперь пусть оцепляют хоть весь квартал, мы вернемся тем же путем.
  Наверху, на террасе под открытым небом, меж рядами автомобилей свищет
ветер.
  Четверо мужчин в смокингах снимают с одного из грузовиков тяжелый
чехол, и на фоне стоящего напротив высокого здания управления полиции,
освещенного огнями, открывается их пожарная машина, безликая, серая.
  Чехол хлопает на ветру, и им едва удается его удержать.
  Затем Чарли и Риццио запрыгивают на машину и принимаются орудовать
большой лестницей.
  Она словно по волшебству протягивается в пустоте от одного здания к
другому, вырастая со скоростью один метр в секунду.
  Без единого слова они направляют ее к ряду освещенных окон здания
полицейского управления, расположенному чуть выше террасы.
  Лестница достигает одного из окон и останавливается перед ним в
последнюю долю секунды. Ее конец мягко ложится на карниз.
  На противоположный конец лестницы первым забирается Риццио. С
засунутым за пояс обрезом он карабкается по ней ступенька за ступенькой,
не глядя на разверзшуюся внизу пропасть, и ветер треплет его волосы.
  Чарли хватает Маттоне и толкает его к лестнице. Бывший боксер
инстинктивно пятится. Потом решается. С винтовкой за поясом, с маской на
лице, подавляя страх, он взбирается по ступенькам, и глаза его неотрывно
устремлены на окно, до которого надо доползти.
  Риццио уже почти у цели, когда Чарли, в свою очередь, берется за
перекладину и оборачивается к Тони удостовериться, что может на него
рассчитывать.
  Тони на миг опускает маску и улыбается:
  - Куропатка!
  Чарли кивает и запрыгивает на лестницу.
  На другом ее конце Риццио алмазом вырезает в окне большой круг и
беззвучно вынимает его с помощью присоски. Так с круглым куском стекла в
руках он и вторгается на восемнадцатый этаж управления полиции.
  В коридоре появляется медсестра. Крепкая, сильная женщина не теряет
хладнокровия и без слов бросается, на пришельца. Риццио отталкивает ее,
угрожая обрезом, вынуждает лечь на пол.
  К несчастью, он роняет при этом стеклянный круг, тот катится вдоль
коридора и разбивается о стену.
  На шум выбегает другая медсестра, помоложе, и идет по направлению к
окну. Когда она заворачивает за угол, появившийся Маттоне приставляет к ее
горлу винтовочное дуло.
  Не успев опомниться, она тоже оказывается распростертой на полу.
  В этот же момент Чарли врывается в одну из палат и включает свет.
  Тут стоят две койки, но занята только одна.
  На ней старая женщина с блуждающим взором и всклокоченными волосами.
Она отшатывается к стене и начинает смеяться, бормотать, заламывать руки.
  - Тобогган умерла!.. Тобогган умерла!.. Она покончила с собой!
  Не обращая на нее внимания, Чарли устремляется к пустой койке и
забирает лежащие на ней валик и покрывало.
  Потом он резко распахивает дверцу стенного шкафа, где висит одежда
молодой женщины, которую звали Тобогган.
  Чарли срывает с одной из вешалок платье. То самое, в котором Тобогган
однажды летней ночью выходила из отеля "Ритц" в Париже.
  Из груды игрушек, валяющихся на дне шкафа, он вытаскивает за ноги
куклу. Облезлую тряпичную куклу с почти стершейся улыбкой. Из спины торчит
кольцо на нейлоновой леске, и Чарли дергает за него.
  Причитания сумасшедшей перекрывает механический голос с детской
интонацией:
  - ...Мама осталась дома одна! Мою младшую сестренку зовут Джекки!..
  В следующее мгновение из коридора доносится чудовищный грохот.
  Это стреляет Риццио. Из лифта появляются полицейские.
  Один из них, которому пуля угодила в грудь, буквально отброшен к
стене коридора. Двое других в кабине достают револьверы.
  С порога палаты Тобогган открывает огонь и Чарли.
  Полицейские поспешно загораживаются стальной дверцей лифта.
  Чарли бросает на Риццио бешеный взгляд.
  - У нас должно быть еще полно времени до смены постов!
  Риццио, потрясенный, жалкий, протягивает вперед обе руки.
  - Я не знаю, на какие часы смотрел!.. На них разное время! Но они уже
не слышат друг друга. Во всем здании оглушительно взвывает сирена, с обоих
концов коридора раздаются выстрелы, и Маттоне с Риццио отстреливаются от
появившихся на этаже полицейских.
  Чарли палит в приоткрывшуюся дверь лифта. Он подбирает вещи Тобогган,
которые перед этим уронил, и отступает к окну с вырезанным стеклом.
  В тот же момент, когда раздается зловещий вой второй сирены, похожей
на тюремную, снаружи вспыхивает перестрелка.
  Укрывшись за балюстрадой террасы, Тони открывает из своей
самозарядной винтовки огонь по окнам здания управления полиции.
  Это заградительный огонь: пули летят безостановочно во все, что
движется.
  Включаются прожектора и принимаются прочесывать улицу между зданиями.
Грохот стоит ужасающий.
  Две медсестры, лежащие на полу, закрывают головы руками.
  Пятясь к окну, Маттоне видит, что Чарли несет вещи: куклу, платье,
валик. Его-то он и подхватывает, выпучив глаза.
  Чарли кричит ему что-то, чего не разобрать в грохоте, и грубо толкает
к лестнице.
  На той стороне улицы Тони вставляет в, винтовку новую обойму и
продолжает стрелять в том же темпе. Лицо его покрыто потом.
  По нему тоже стреляют, и пули вырывают из столбиков балюстрады куски
бетона. Но он все так же ведет стрельбу, не давая противнику высунуться из
окон.
  В коридоре лазарета Чарли кричит Риццио что-то, чего тот не может
расслышать, и, в свою очередь, устремляется на лестницу.
  Риццио отступает к окну, стреляя наудачу вдоль коридора.
  Внезапно он обнаруживает, что у него кончились патроны, бросается к
окну, и в тот же момент одна из медсестер - та, что поздоровее, - хватает
его за ноги. Он падает.
  С обоих концов коридора бегут полицейские.
  Риццио, освободившись, вскакивает на ноги, но, безоружный, застывает.
  На протяжении двух секунд в вое сирен и грохоте пальбы все хранят
совершенную, почти ирреальную неподвижность. А потом полицейские медленно,
опасливо смыкают вокруг Риццио кольцо.
  Прожекторы освещают лестницу пожарной машины, а на ней Чарли,
уносящего завернутые в покрывало вещи Тобогган, как когда-то он уносил из
приюта маленькую Пеппер.
  Тони за балюстрадой отыскивает глазами источник света.
  Он внизу, на улице. Тони стреляет раз, другой. Мимо.
  И вдруг это уже не прожектор, а кольцо с брелоком в форме сердечка на
гвоздике в сарае. Третья пуля, выпущенная Тони, вдребезги разбивает
ослепительное стекло прожектора и гасит все.
  Маттоне уже на пожарной машине и приводит в действие лестницу. Она
начинает втягиваться, в то время как Чарли заканчивает преодолевать
пустоту между зданиями, а Тони посылает пулю за пулей в зияющее окно, не
давая вмешаться захватившим Риццио полицейским.
  Чарли прыжком приземляется на террасу.
  Кондитерская на улице Дорчестер.
  Поначалу в зале темно. Пожилая дама, аккуратненькая, опрятная,
наблюдает за происходящим, слегка раздвинув пластинки жалюзи.
  Она не выказывает ни малейшего волнения, отпускает жалюзи и мелкими
торопливыми шажками пересекает зал, огибая наполненные конфетами вазы.
  На прилавке она включает лампу и крутит диск телефона.
  Когда на другом конце отвечают, она ничего не говорит, а лишь отводит
трубку от уха, чтобы лучше были слышны вой сирен, тревожные возгласы и
доносящиеся отовсюду выстрелы.
  На губах у нее торжествующая улыбка.
  На другом конце провода телефон слушает высокий мужчина.
  Он в рубашке и с кобурой на перевязи. Лицо сальное, отталкивающее.
  Послушав некоторое время, он молча кладет трубку. Потом с довольной
ухмылкой оборачивается к четырем игрокам в покер, сидящим позади него за
столом.
  Это нечто вроде гостиной спортивного клуба.
  На полках расставлены серебряные кубки, на стенах развешаны
фотоснимки чемпионов.
  - Музыка что надо!.. Чарли сдержал слово. Он выкрал Тобогган! -
говорит мужчина.
  Все тотчас бросают карты и хватаются за пиджаки, собираясь в путь.
  Снова вой сирен, но уже приглушенный. Чарли, Маттоне и Тони выходят
из лифта в подземелье гаража и бегут к разбитой машине Мастрагоса.
  Чарли сам не садится за руль, а толкает на сиденье водителя Маттоне.
  Со спущенным задним колесом машина устремляется в пробитую ею раньше
брешь и на полном ходу мчится через склад обувной фабрики и другие
подземелья.
  Седоки снимают маски. Чарли красным ножичком вспарывает прихваченный
им валик.
  Он оставляет только полотняный чехол, внутренности же валика летят
наружу.
  За машиной рассеивается облако из перьев.
  Спустя несколько минут один из операторов машинного отделения театра
видит, как на его аппарат откуда ни возьмись, плавно планирует белое
перышко.
  Подобрав его, он оборачивается к троим мужчинам, которые только что
прошли мимо него и теперь пересекают подземелье.
  Все трое в смокингах, с бляхой надзирателя на груди.
  Чарли несет завернутые в покрывало платье и куклу Тобогган и винтовку
Тони, ствол которой высовывается наружу.
  Идет он быстро, ни на кого не глядя, и двое его спутников следуют за
ним тем же шагом.
  Зрелище довольно странное, тем более что смокинги на стражах порядка
в плачевном состоянии. Оператор пожимает плечами и возвращается к
наблюдению за приборами.
  Площадь Искусств. Полпервого ночи. В машине Чарли, стоящей у
тротуара, мужчин ждет Пеппер.
  Ее снедает тревога.
  Она старается не обращать внимания на завывание сирен.
  При виде спешащей к ней троицы в смокингах она облегченно вздыхает и
смещается по сиденью, освобождая место за рулем для Чарли. Мужчины
открывают дверцы, в проворно, не говора ни слова, забираются внутрь.
  - Где Риццио? - спрашивает Пеппер.
  Ответа нет. Чарли достает из-под смокинга обрез, бросает его тем, кто
сидит сзади, и трогается с места.
  - А Тобогган? - продолжает Пеппер.
  Ответа по-прежнему нет.
  Коридор в здании полицейского управления. Час ночи.
  На одной из скамеек бок о бок сидят майоретка и Шугар.
  Они ждут, и ждут уже давно.
  В нескольких шагах от них полицейский в форме печатает на машинке.
  Майоретка достает из своей лакированной сумочки коробочку с
леденцами, открывает ее и предлагает Шугар. Та, взглянув, отворачивается.
  Слегка раздосадованная, майоретка все же берет один леденец себе.
Закрытая коробочка остается у нее в руке.
  - Я не виновата. Мне сказали позвонить, я и позвонила.
  Шугар никак не реагирует на ее слова.
  - Эй, я с вами говорю!
  - Возвращайся к своему папочке! - сухо парирует Шугар.
  - У меня его нет!..
  Шугар упрямо показывает майоретке спину.
  - Когда я была маленькой, знаете, что говорила мне мама?
  - продолжает майоретка. - "Если еще заговоришь об отце, придут цыгане
и заберут тебя!"
  - Кто придет? - Шугар поворачивается к ней.
  - Цыгане! Да-да, цыгане!
  Шугар пожимает плечами и снова отворачивается. Майоретка встает и от
нечего делать прохаживается, потряхивая коробочкой с леденцами.
  Полицейский осуждающе смотрит на нее.
  Из кабинета выходит группа мужчин. Это Риццио, которого ведут
полицейские в форме и в штатском.
  Первая встречается с ним взглядом Шугар. У обоих екает сердце, но они
делают вид, что незнакомы. Риццио останавливается у двери лифта. И тут его
замечает майоретка.
  То, что она узнала его, видно по ее лицу. Риццио тоже понимает это.
Майоретка даже отшатывается. А потом оборачивается к Шугар, та смотрит на
нее отчаянным, умоляющим взглядом. У майоретки на лице замешательство.
  Риццио входит в кабину лифта. Майоретка молчит.
  Уже все мужчины исчезают в кабине, а Шугар не спускает с майоретки
глаз. Майоретка подходит и садится рядом с ней.
  Снова открывает коробочку с леденцами и протягивает ее Шугар. Та
берет себе один. Закрыв коробочку, девушка улыбается и легонько
встряхивает ее в руке. Леденцы гремят.
  Обширный пустырь, который Чарли показывал на фотоснимке.
  Два часа ночи.
  Сидя на винтовой лестнице, Маттоне с хмурым видом бросает на землю
камешки.
  Вокруг тишина и спокойствие. Слышно лишь постукивание камешков.
  В нескольких метрах от боксера замерла Пеппер с капюшоном на голове.
Она переоделась в вечернее платье Тобогган и держит в руках старенькую
тряпичную куклу.
  Капюшон - это чехол от валика, - из которого Чарли вытряхнул перья.
  Кабриолет стоит у подножия пилона с открытыми дверцами и включенным
освещением салона. Вдали виднеются высотные здания Монреаля, мосты над
рекой.
  Чарли и Тони, облокотившись на капот машины, критически осматривают
покорно стоящую перед ними Пеппер.
  - У куклы в спине кольцо. Ну-ка потяни, - говорит Чарли.
  Пеппер ощупью отыскивает кольцо, лицо у нее закрыто капюшоном. В
причудливом освещении раздается механический голос:
  - ...Не хочу в пансион!.. Не хочу в пансион!..
  Маттоне вскакивает на ноги.
  Чарли притягивает Пеппер к себе, забирает у нее куклу.
  Девушка откидывает с лица капюшон и смотрит на Тони. Она видит, что
он беспокоится за нее, и ободряюще улыбается.
  Треск распарываемой материи: сидя боком на переднем сиденье, Чарли
вскрывает ножичком спину куклы, перерезает нить, ведущую к звуковому
механизму.
  - Что ты делаешь? - удивленно спрашивает Тони.
  - Учу ее другому языку.
  Чарли достает из кармана одну из добытых Мастрагосом гранат и
всовывает ее в игрушку. Подняв голову, он видит, что к нему подходит
Маттоне и наблюдает за его действиями.
  - Что, ее тоже решил сфотографировать?
  Маттоне недоуменно мотает головой. А потом наклоняется к Чарли,
открывает отделение для перчаток, достает оттуда белый бильярдный шар и
некоторое время взвешивает его на руке.
  Чувствуется, что он хочет что-то сказать, но Чарли не оставляет ему
на это времени:
  - Я знаю Риццио. Он не расколется.
  Повернувшись к боксеру, Чарли протягивает ему руку ладонью вверх.
Тот, покачав головой, вкладывает в нее бильярдный шар.
  Все четверо, собравшись у автомобиля, ждут. Другого ничего не
остается.
  Двое инспекторов держат Риццио за руки, прижимая к стене, а третий
бьет.
  - Ладно... Я знаю, где они. Я знаю, где они!.. - не выдерживает
Риццио.
  Тот, кто избивал его, отступает. В ослепительный сноп света от
настольной лампы входит другой полицейский в штатском, постарше.
  - О'кей. В дорогу.
  Он закуривает сигарету и вставляет ее в губы Риццио, соскользнувшему
по стене на пол. Остальные надевают пиджаки.
  На бильярдном столе сталкиваются белый и красный шары.
  Изумленные игроки поспешно отшатываются к стенам: на пороге большого
бильярдного зала со странной усмешкой на разбитом лице появляется Риццио.
  На нем снова смокинг. Позади него стоят трое уже знакомых
инспекторов. Полицейские в форме, с пистолетами-пулеметами в руках
занимают позиции в зале, отодвигая безмолвствующих посетителей.
  Это одно из тех прокуренных заведений с баром и огромными
вентиляторами под потолком, которые практически никогда не закрываются.
  - Где они? - спрашивает старший инспектор.
  Риццио указывает на дверь в другом конце центрального прохода между
бильярдными столами.
  - В арьерзале.
  Полицейские, насторожившись, поворачиваются к двери, готовые в любой
момент открыть огонь.
  - Иди первым, - приказывает старший инспектор.
  Риццио медленно идет по проходу. Примерно пятнадцать метров отделяют
его от двери - вернее, от запримеченного им белого шара на последнем
бильярде.
  Лицо его спокойно, лишь губы шевелятся, словно он разговаривает сам с
собой.
  Еще несколько шагов, и, оказавшись у ближайшего к двери бильярдного
стола, он вдруг хватает с него белый шар, делает поворот кругом и изо всех
сил швыряет его, выкрикнув два последних слова из молитвы Чарли:
  - ...Good night!
  Один из инспекторов - тот, что избивал его, обрушивается на другом
конце зала с проломленным черепом. В то же мгновение со всех сторон разом
раздается тарахтенье пистолетов. Очереди скашивают Риццио на полном ходу,
и в дыму и осколках штукатурки его тело содрогается на полу.
  Рассвет. Огромный, с металлизированным покрытием "Кадиллак", вздымая
пыль, пересекает изрытый ямами обширный пустырь.
  Стоя перед кабриолетом, Чарли и его спутники наблюдают за тем, как он
приближается. Поднимающееся за их спинами солнце тускло просвечивает
сквозь густую пелену тумана.
  Напрасно они так старались прибыть на место первыми. Такой свет
никому не способен помешать.
  Пеппер с капюшоном на голове и с куклой в руках стоит возле Маттоне.
У Чарли и боксера в руках обрезы, у Тони самозарядная винтовка.
  "Кадиллак" тормозит в двадцати метрах от них, и из него выскакивают
пятеро: мужчина с сальным лицом, которому звонила пожилая дама, и игроки в
покер.
  Они рассыпаются веером, но оружия ни у кого не видно.
  Мужчина с сальным лицом держит в каждой руке по полотняной сумке. С
фальшивой улыбкой он оглядывает Чарли, Тони и Маттоне, потом останавливает
свое внимание на девушке в вечернем платье.
  - Эй! Что означает этот капюшон?.. Эй, Чарли! Что еще за цирк?
  Ответа нет.
  - Эй, сними чехол!
  Ответа нет.
  Мужчина бросает взгляд на своих спутников. Потом с воодушевлением
вытягивает руки с сумками вперед.
  - Взгляни!.. Теперь ты богатый, Чарли!.. Все деньги мира!.. Видишь?
  - Пока я вижу две сумки!
  Мужчина на мгновение сникает. Потом снова силится улыбнуться и с
опаской делает несколько шагов.
  - О'кей, Пеппер? - тихо произносит Чарли.
  Девушка слегка наклоняет голову Маттоне ведет ее к группе приехавших.
Они останавливаются примерно на полпути, перед мужчиной со здоровенными
полотняными сумками.
  Бывший боксер, не выпуская из рук винтовки, ловит одну из них на лету
и, нагнувшись, открывает ее Пеппер держится чуть позади.
  В сумке вперемешку навалены доллары Маттоне облегченно вздыхает.
Достает пригоршню и показывает их Чарли.
  При шорохе купюр Пеппер бросается на землю.
  Чарли открывает огонь.
  Маттоне с колена открывает огонь.
  Тони открывает огонь.
  Все происходит очень быстро.
  Пеппер, лежащая на земле, дергает за кольцо и бросает куклу. Та
взрывается, сметая людей Мак Карги, вздымая землю, осыпая градом камней
лежащую плашмя девушку.
  Тишина. Медленно рассеиваются пыль и дым от пальбы.
  Пеппер встает на колени. Капюшон у нее откинут, лицо перепачкано
землей.
  Тони роняет винтовку и спешит к ней на помощь.
  Маттоне пошатывается, держа в каждой руке по здоровенной полотняной
сумке. Медленными шагами он направляется к Чарли, отыскивая его лицо на
фоне рассвета. В спине у него две дыры.
  Чарли устремляется навстречу, выпускает из рук винтовку и хватает его
за плечи.
  Они смотрят друг на друга, и Маттоне несколько раз открывает рот,
силясь что-то сказать.
  - ...Говори!.. Говори же!.. - кричит Чарли.
  Маттоне, который уже не держится на ногах, ценой неимоверного усилия
удается вымолвить одно слово.
  - М-мир!..
  И он, бездыханный, валится на руки потрясенного Чарли.
  Тони и Пеппер замирают в нескольких шагах и не решаются подойти.
Чарли медленно опускает тело боксера на землю.
  Выждав немного, он подбирает обе сумки и поворачивается к машине.
  В это мгновение один из лежащих на земле гангстеров поднимает голову,
часто смаргивает, отыскивая жертву, и прицеливается в Чарли.
  - Чарли!.. - Тони словно обезумел.
  Чарли резко оборачивается и видит гангстера, наставившего на него
револьвер. Сам он безоружен, как и Тони. Выронив одну из сумок, он
инстинктивно выбрасывает руку вперед и протестующе поводит пальцем.
  В Марселе, в Соборном квартале, мальчуган с красным ножичком так же
поводит пальцем перед другим мальчишкой, нацелившим на него пластмассовое
ружье.
  - ...Это не считается, ты уже убит!
  В грохоте выстрела Чарли падает навзничь.
  Тони, очутившийся у своей винтовки, одну за одной всаживает пули в
стрелявшего гангстера и в ярости опорожняет магазин. Он совершенно
неузнаваем, безрезультатно нажимая на спусковой крючок, бросается к Чарли.
Пеппер уже подле него. Чарли обеими руками держится за живот, и между
пальцев у него течет кровь.
  Вдвоем они поддерживают его, подбирают сумки и бредут к машине.
  Вдали слышится вой полицейских сирен.
  Тони и Пеппер помогают Чарли усесться на заднем сиденье.
  - Винтовку! - протягивает руку Чарли и показывает на свое оружие,
брошенное на земле Тони оборачивается, но винтовка слишком далеко, у них
уже нет времени. Он садится рядом с Чарли, Пеппер - за руль.
  Машина рывком трогается с места, закладывая вираж так, что визжит
резина. Теперь на затихшем поле битвы уже ничто не шевелится.
  Мужская рука приподнимает простыню, укрывавшую труп Маттоне.
  Майоретка утвердительно кивает и, потрясенная, отворачивается. Она
все в том же длинном платье, только на плечи ее наброшен мужской плащ.
  Стоящая позади нее Шугар не сводит глаз с мертвого боксера.
  - Итак, все они участвовали в ночном налете, - обращается инспектор
Барни к одному из своих помощников - Кто тебе это сказал?
  - Она.
  Барни указывает на майоретку. Продолжая говорить, он приближается к
Шугар и наблюдает за ее реакцией.
  - Тот, которого взяли на месте и которого потом пришлось пристрелить
- некто Риццио, - носил часы на каждой руке.
  Шугар пытается скрыть охватившее ее смятение - значит, Риццио тоже
убит, - но оно ясно читается в ее глазах.
  Мгновение спустя она отворачивается.
  Вокруг них, на пустыре, заполненном полицейскими машинами, мельтешат
белые халаты санитаров и мундиры стражей порядка. Трупы людей Мак Карги
укрыты простынями.
  Барни берет Шугар за руку и подводит к трупу Маттоне.
  - Кто это?
  Наступает долгое молчание. Шугар упорно не смотрит на мертвеца и
устало произносит:
  - Один человек, который поставил десять долларов на Господа.
  Она открывает сумочку, достает купюру - и кладет, ее на труп. Потом
достает еще одну в кладет туда же.
  - За Риццио.
  - Где остальные? - спрашивает Барни.
  - Какие остальные?
  Шугар медленным шагом направляется к одной из полицейских машин.
Помощник Барни устремляется за ней.
  Барни наклоняется, чтобы подобрать деньги.
  - Если вы сделаете это, я закричу! - Майоретка выглядит очень
взволнованной.
  Барни непонимающе смотрит на нее. Потом пожимает плечами, бросает
деньги на место и увлекает девушку за собой к машине.
  Когда они присоединяются к Шугар и помощнику Барни, к инспектору
подходит мужчина в штатском, держа в куске белой ткани удлиненный предмет.
  У Шугар екает сердце: она узнает обрез, на стволе которого сверкает в
лучах солнца перстень с большой голубой стекляшкой, - оружие Чарли.
  - Тот, у которого была эта винтовка, потерял много крови, - говорит
мужчина и указывает Барни путь, проделанный раненым до машины, в которой
его, видимо, увезли.
  Местоположение кабриолета Чарли в нескольких шагах от них обведено
меловым контуром. На земле - пятна, осколки стекла.
  - Я бы сказал даже, если при нем не оказалось врача...
  Не закончив фразы, мужчина выразительно щелкает пальцами.
  - Неправда! - кричит Шугар.
  Все удивленно оборачиваются к ней. Барни берет обрез в руки,
осматривает его.
  Когда он снова устремляет взгляд на Шугар - сначала на ее руки, потом
на лицо, - то чувствует, что ее вот-вот прорвет.
  - Вы знаете его лучше, чем я. Разве он из тех, кто бросает свое
оружие?
  Шугар отчаянно мотает головой. Это означает: быть не может, чтобы
Чарли погиб, и быть не может, чтобы он бросил свое оружие.
  Внезапно она отворачивается и забирается на заднее сиденье
полицейского автомобиля.
  Отдав винтовку, Барни наклоняется к ней.
  - Может быть, мы еще успеем прислать к нему врача.
  Шугар упорно избегает его взгляда.

  ***

  - Сколько их было в той ложе? - обращается Барни к майоретке.
  Стоящая возле автомобиля белокурая девушка встречается глазами
вначале с Шугар, потом с инспектором. Ей вовсе не нужно напрягаться, чтобы
вспомнить, просто в игру вступает некоторая женская солидарность, и она
колеблется, перед тем как ответить:
  - Двоих других с ними не было.
  - Двоих других?
  - Я их раньше не видела!
  Полицейские обмениваются скептическими взглядами. Они не замечают,
что Шугар пристально смотрит на майоретку Уж она-то знает: двое других -
это Тони и Пеппер.
  - Как они выглядели? - терпеливо продолжает Барни.
  Гримаса, пожимание плеч.
  - Ничего больше не скажу. Да и потом, мне не сделали ничего плохого.
Вы говорили, что пошлете врача? Так пошлите им врача!
  Барни не в силах подавить вздох разочарования. Он подсаживает девушку
в автомобиль.
  - Очень хорошо Сейчас вас отвезут домой.
  У майоретки вид надутого ребенка, которого спровадили в детскую.
  - Вот так всегда. Позовут играть, а потом смотрят как на пустое место.
  Она обращает большие печальные глаза на Шугар, которая пристально
смотрит на нее сквозь слезы, зная, что Маттоне и Риццио уже нет на свете,
и представляя, как уезжают вместе Тони и Пеппер. Шугар внезапно привлекает
девушку к себе, чтобы отстранить ее от дверцы и позвать Барни.
  Нет, малышка вовсе не пустое место.
  Под завесой дурацких, ничего не значащих фраз она, как всегда,
сказала правду.
  Остается Чарли. Ему нужен врач.
  - Я скажу вам, где они! - захлебывается в крике Шугар.
  Барни круто оборачивается. Майоретка, прижатая к Шугар, смотрит на
нее в упор своими неподвижными вопрошающими глазами.
  - Я скажу вам!.. Я скажу вам!..
  Таверна на острове.
  Девять часов утра.
  Чарли наливает себе бокал виски. Он неудобно сидит на диване - видно,
что рана у него нешуточная. На нем уже не смокинг, а толстая клетчатая
куртка, которую он в первый вечер давал поносить Маттоне.
  Он поднимает глаза на Тони, надевающего фиолетовый вельветовый пиджак.
  - Выпей стаканчик.
  Виски переливается через край Тони молча смотрит на Чарли. Сейчас он
печальней, чем когда бы то ни было. К ним присоединяется Пеппер в черных
брюках и свитере.
  - Шугар приедет? - спрашивает Чарли.
  - Телефон отрезан.
  Двое мужчин молча смотрят на нее, а потом Чарли поворачивается к
двери.
  - Взгляни-ка снаружи, Пеппер Девушка украдкой улыбается Тони и
уходит. Отхлебывая виски, Чарли разглядывает своего спутника.
  - Тебя как звать, Фрогги?
  - Антуан Кардо.
  - А меня Чарльз Эллис.
  Они чокаются Тони пьет, не сводя с Чарли глаз.
  Перед верандой неподвижно стоит Пеппер. Она вслушивается и ждет.
Тишина полнейшая - ни птичьей трели, ни шороха, ничего.
  Девушка поворачивается и возвращается в дом.
  - Кто-то приближается к острову, Чарли.
  Мужчины ставят на стол стаканы и, в свою очередь, прислушиваются.
Тишина. Чарли тяжело поднимается.
  - По мосту?
  - По реке.
  Медленным шагом, держась за живот, Чарли направляется к оружейной
пирамиде, открывает дверцу и подает оружие и боеприпасы Тони. Он, как
всегда, спокоен.
  Пеппер надевает свой плащ.
  Чарли с револьвером и патронами идет к лестнице. Две сумки с деньгами
стоят, прислоненные к ступенькам. Не дойдя до них, Чарли падает на колени
и растягивается во весь рост на полу.
  В миле отсюда беззвучно, с выключенными моторами, в лучах солнца
скользят по реке в направлении острова несколько лодок. Они наполнены
вооруженными полицейскими.
  Пеппер и Тони помогают Чарли подняться и усесться на ступеньках. Он
отдувается несколько удивленный тем, что упал.
  А потом протягивает одну из сумок Тони.
  - Уходите отсюда оба.
  - Нет! - возражает ошеломленная Пеппер.
  - Ты с девятилетнего возраста ни разу не ответила мне "нет". Не
собираешься ли начать сейчас? Тони, уведи ее.
  - А ты?
  - Катись отсюда!
  Тони подхватывает сумку и увлекает Пеппер к двери. Та упирается, но
он вынуждает ее выйти.
  Они бегут к риге.
  Тони зашвыривает сумку в кабриолет, заталкивает девушку внутрь,
обходит вокруг, захлопывая дверцы.
  Он принял решение и действует быстро.
  Усевшись за руль, Тони рывком трогает с места, уже не оглядываясь на
дом. Пеппер же с отчаянием в расширившихся глазах смотрит, как дом
удаляется.
  Чарли в большом зале прислушивается к шуму машины, стихающему вдали.
  Вцепившись в перила, он поднимается на йоги, подбирает оставшуюся
сумку, снаряжение с револьвером, винчестер Пеппер, винтовки Тони.
  И падает.
  Лежа на полу, он подтягивает к себе рассыпавшуюся поклажу,
прихватывает еще бутылку виски и коробку с патронами.
  Перекладывая весь этот ворох со ступеньки на ступеньку, он начинает
на коленях взбираться по лестнице.
  На лбу у него вздулись жилы, но он упрямо лезет вверх.
  На очередной ступеньке лежит громоздкий "поляроид".
  Чарли прихватывает и его.
  Повыше - маленький полотняный мешочек, валявшийся здесь и в
предыдущие дни. Чарли приподнимает мешочек, дно прорывается, и оттуда
высыпается множество игральных шариков. Шарики самых разных цветов, весело
подпрыгивая на ступеньках, раскатываются по всей лестнице.
  Кабриолет, вздымая по дороге пыль, резко тормозит перед деревянным
мостом.
  - Что такое? - обеспокоенно спрашивает Тони.
  - Я знаю, что они с этой стороны, - нерешительно отвечает Пеппер.
  Оба всматриваются через стекло в деревья вокруг. Ничего.
  Но сама тишина тут удивительна.
  - Пойду посмотрю. - Тони выходит из машины, осматриваясь по сторонам,
бесшумно углубляется в багряно-золотой лес, растущий вдоль рукава реки.
  Чарли вваливается в комнату и падает на пол со своей невероятной
ношей.
  Стиснув зубы, он снова поднимается, забрасывает сумку и арсенал на
железную кроватку.
  Толкая кроватку перед собой, он с трудом добирается до окна. По пути
забирает с комода фотографию Куропатки в рамке и кладет ее вместе с
остальными сокровищами.
  Задыхающийся, но спокойный, он садится на пол, приваливается спиной к
стене у окна и начинает снаряжать патронами обойму винчестера.
  На берегу реки Тони, присев, рассматривает противоположный берег.
  Там никого.
  Он выпрямляется и идет назад.
  Внезапно раздается щелчок. Тони круто оборачивается.
  На ветке дерева сидит мужчина с ножом и улыбается, в правой руке у
него оружие с выброшенным лезвием. Он спрыгивает на землю.
  Тони снова поворачивается и бежит.
  Цыган спокойно бросает нож ему вдогонку, и Тони без звука валится на
землю.
  Лежа ничком, он с ужасающей четкостью видит совсем рядом с собой тень
своего распростертого тела, тень воткнувшегося в тело ножа. А потом,
вдалеке, сильно смазанную тень цыгана, удаляющегося среди деревьев.
  Пальцы Тони смыкаются на рукоятке ножа.
  Он разом выдергивает его. И остается недвижим, зажмурив от боли глаза.
  Несколько мгновений спустя сидящая в машине Пеппер видит, как он
возвращается - неуверенно, странно подволакивая ноги.
  Чтобы получше разглядеть, она передвигается на место водителя.
  Тони останавливается у машины, опершись обеими руками о дверцу, но
внутрь не собирается.
  - Они здесь? - спрашивает Пеппер. - Тони отрицательно мотает головой.
Лицо у него напряжено, но он старается скрыть, что ранен.
  - Дай мне мой билет на самолет.
  - Что?
  - Мы не можем ехать вместе.
  Теперь уже девушка мотает головой. Глаза ее моментально наполняются
слезами.
  - Завтра встретимся. Жди меня к полуденному рейсу, успокаивает Тони.
  - Я не хочу!
  - А я не хочу оставлять Чарли!.. Обещаю тебе, завтра я буду в Новом
Орлеане. Обещаю тебе. Мирна.
  Внезапно Тони просовывает руку внутрь машины и включает передачу.
Кабриолет дергается вперед.
  - Делай, что я говорю!
  Пеппер достает из кармана плаща билеты, паспорта и, сдерживая слезы,
отдает Тони его половину бумаг.
  Тот забирает их и медленно пятится по дороге, не сводя с Пеппер глаз.
Пеппер никак не уедет. Тони нагибается, поднимает камешек и бросает его в
крыло кабриолета.
  - Обещаю тебе!
  Автомобиль резко трогается с места, удаляется и на полном ходу
проскакивает старый мост, грохоча досками.
  Полицейские в форме и в белых касках занимают позиции на берегу реки.
  Один из них вдруг вскидывает свой пистолет-пулемет и прицеливается в
Тони, который, согнувшись в три погибели, ковыляет к веранде.
  Начальник в штатском властно пригибает ствол книзу, не давая
полицейскому выстрелить.
  Тони заходит в дом, закрывает за собой дверь и запирает ее на
щеколду. Цепляясь одной рукой за шкафы, он идет к лестнице и кричит:
  - Чарли! Это я, Чарли!
  Увидев раскатившиеся повсюду шарики, Тони принимается одолевать
ступени, собирая шарики и посматривая наверх.
  Он останавливается на пороге комнаты Чарли, радуясь, что тот жив и
сидит под окном, заряжая свой револьвер.
  - Пеппер уехала.
  Чарли кивает. Мгновение они молча смотрят друг на друга.
  А потом Чарли продолжает вставлять патроны в гнезда барабана.
  - ...Однажды мой дед в Мичигане приручил зайца.
  Настоящего зайца с длинными ушами. А потом он удрал, и по нему начали
палить охотники. Ты и представить себе не можешь! Они сбегались
отовсюду... Трое суток, целых трое суток они гнались за ним через поля...
  И всякий раз он находил новую уловку и бежал быстрее, еще быстрее...
  - Ну и как, поймали они его в конце концов?
  Чарли смотрит на него с неожиданной серьезностью, потом со спокойной
улыбкой качает головой:
  - Нет. Мой дед обучил его слишком многому... Зачем ты вернулся?
  - Чтобы принести тебе шарики.
  - Играю на них. - Чарли берет с железной кроватки полотняный мешочек
и высыпает из него на пол оставшиеся шарики рядом с теми, что принес Тони.
  - Скоро у нас будет полно гостей. Пора открывать лавочку.
  Тони смотрит в окно вместе с ним. Полицейских в поле зрения нет.
Чарли указывает ему на щит, установленный на пол дороге между таверной и
понтоном и загороженный доской с объявлением:

  ЗАКРЫТО

  - По два шарика за каждое попадание в вывеску.
  Прикладом винчестера он выбивает окно и стреляет.
  Забирает два шарика. Тони выбивает соседнее стекло прикладом своей
самозарядной винтовки в тоже стреляет.
  Пальба стоит непрерывная - в нее включились и те, что снаружи.
  Не обращая внимания на полицейских, Тони и Чарли продолжают
поочередно вести огонь по щиту. Чарли берет себе шарики после каждого
выстрела, но иногда они достаются и Тони.
  Доска сотрясается от их выстрелов. И вдруг гвоздь с одной стороны
вылетает, и она ныряет вниз, открывая вывеску таверны.
  На ней яркими красками нарисован кот на дереве, ухмыляющийся во всю
пасть. А внизу - надпись:

  ХАРЧЕВНЯ ЧЕШИРСКОГО КОТА

  Полицейские, пригнувшись, бегут к веранде.
  В комнате Чарли и Тони, улыбаясь друг другу при каждом попадании в
вывеску, стреляют все быстрей и быстрей - ради шариков, ради чего-то еще,
что не имеет названия, когда ты взрослый.
  И вот мы в последний раз в Марселе, в верху той улочки со ступенями,
на которой все и началось.
  Предзакатное солнце еще освещает старые, потемневшие от времени стены.
  Мальчуган с красным ножичком и Тони в своем фиолетовом пиджачке из
вельвета пожимают друг другу руки, перед тем как разбежаться по домам.
  Они вволю наигрались, они подружились, и теперь им не хочется
расставаться. Напоследок они еще раз машут друг другу рукой, в этот
прощальный жест полов сожаления.
  Они кричат, что будут играть еще завтра, что-то в этом роде.
  А потом малыш Титу вприпрыжку сбегает по ступенькам, оборачивается
внизу, чтобы удостовериться, что его друг исчез.
  И сам исчезает...