Код произведения: 5444
Автор: Кларк Артур
Наименование: Строптивая орхидея
Артур Кларк.
Строптивая орхидея
-----------------------------------------------------------------------
Arthur C.Clarke. The Reluctant Orchid (1956). Пер. - А.Новиков.
"Миры Артура Кларка". "Полярис", 1998.
OCR spellcheck by HarryFan, 26 April 2001
-----------------------------------------------------------------------
Хотя лишь немногие в "Белом олене" согласятся с тем, что любой из
рассказов Гарри Парвиса действительно _правдив_, все сходятся на том, что
некоторые намного более вероятны, чем остальные. И на любой шкале
правдивости история о Строптивой Орхидее наверняка получит весьма низкую
оценку.
Я уже не помню, какой изобретательный гамбит разыграл Гарри, чтобы ее
рассказать: наверное, какой-нибудь любитель орхидей принес в бар свое
недавно выращенное чудовище, и это послужило поводом. Неважно. Саму
историю я прекрасно помню, а это и есть главное.
На сей раз в приключении не участвовал кто-либо из многочисленных
родственников Гарри, а сам он не стал объяснять, откуда узнал столь много
низменных подробностей. Героем - если его можно так назвать - этой
тепличной эпопеи был безобидный мелкий клерк по имени Геркулес Китинг. И
если вы решили, что _это_ и есть наименее вероятная часть рассказа, то
наберитесь немного терпения.
Геркулес - имя не из тех, что облегчают жизнь своего носителя, даже в
наилучшем случае, а когда в человеке роста всего четыре фута и девять
дюймов [145 см], а выглядит он так, точно ему пришлось упорно заниматься
физкультурой, чтобы превратиться хотя бы в слабака весом девяносто семь
фунтов [44 кг], оно начинает попросту раздражать. Возможно, это поможет
объяснить, почему Китинг вел очень замкнутую жизнь, а все его настоящие
друзья росли в горшках во влажной теплице, стоящей в уголке сада.
Потребности у него были скромные, и денег на себя он тратил очень мало;
соответственно, коллекцию орхидей и кактусов он собрал выдающуюся. И в
самом деле, Геркулес приобрел широкую известность среди братства
кактофилов и нередко получал из отдаленнейших уголков планеты посылки,
пахнущие перегноем и тропическими джунглями.
У Геркулеса была только одна живая родственница, и столь разительный
контраст, как тетя Генриетта, еще стоило поискать. Массивная женщина шести
футов ростом, она обычно носила твидовые костюмы кричащих оттенков, с
бесшабашным мастерством гоняла на "ягуаре" и курила одну сигару за другой.
Ее родителям хотелось иметь мальчика, и они до самой смерти так и не
поняли, сбылась ли их мечта. Генриетта очень неплохо зарабатывала, разводя
собак всевозможных пород и размеров, и ее редко видели без парочки
последних моделей, причем это были далеко не миниатюрные собачки, каких
дамы любят носить в сумочках. "Псарня Китинг" специализировалась на
датских догах, овчарках и сенбернарах...
Генриетта, по праву презирая мужчин как слабый пол, даже не помышляла о
замужестве. Тем не менее по каким-то своим причинам она проявляла
фамильярный (да, это самое правильное слово) интерес к Геркулесу и почти
каждые выходные приезжала его навестить. То были любопытные отношения:
наверное, Генриетта обнаружила, что Геркулес подпитывает ее чувство
превосходства. Если считать его представителем мужского пола, то мужчины в
таком случае - весьма жалкие создания. И все же даже если мотивация
Генриетты и была именно таковой, то неосознанной, и к племяннику она
относилась с искренней нежностью. Опекала его, но не унижала.
Нетрудно представить, что внимание тети отнюдь не помогало Геркулесу
избавиться от глубоко укоренившегося комплекса неполноценности. Поначалу
он ее просто терпел, а затем стал страшиться ее регулярных визитов,
грохочущего голоса и рукопожатий, от которых трещали кости. Кончилось тем,
что он ее возненавидел. Со временем эта ненависть превратилась в
доминантную эмоцию его жизни, превзойдя даже любовь к орхидеям. Но он был
очень осторожен и не проявлял своих чувств, понимая, что если тетя
Генриетта узнает, как он к ней относится, то наверняка разорвет пополам и
скормит своим волкодавам.
Получалось, что выразить свои глубинные чувства Геркулес никак не мог.
Ему приходилось быть вежливым с тетей даже тогда, когда ему хотелось ее
убить. А убить ее ему хотелось часто, хотя он прекрасно понимал, что это
ему никогда не удастся. Пока однажды...
По словам продавца, орхидею ему прислали "откуда-то из района Амазонки"
- весьма расплывчатый почтовый адрес. Когда Геркулес впервые ее увидел,
она представляла собой не очень-то вдохновляющее зрелище даже для такого
любителя орхидей, как он. Бесформенный корень размером с мужской кулак - и
все. Корень уже начал загнивать, и от него едва ощутимо попахивало
падалью, как от стервятника. Геркулес не был даже уверен, что корень не
погиб, о чем и сказал продавцу. Возможно, это замечание и позволило ему
купить его за ничтожную сумму, и он без особого восторга принес его домой.
Первый месяц корень не проявлял признаков жизни, но Геркулеса это не
встревожило. Потом в один прекрасный день проклюнулся крошечный зеленый
росток и стал тянуться к свету, после чего растение быстро пошло в рост.
Вскоре оно превратилось в толстый мясистый стебель высотой в локоть и
ярко-зеленого цвета. Возле верхушки стебель опоясывали какие-то странные
бугорки, остальная же его часть была совершенно гладкой. Теперь Геркулеса
охватило сильное возбуждение: он уже не сомневался, что в его руки попал
совершенно новый вид.
Скорость роста теперь стала просто фантастической: вскоре растение
оказалось выше самого Геркулеса - что, впрочем, трудно назвать особым
достижением. Более того, бугорки начали набухать и создалось впечатление,
что орхидея в любой момент расцветет. Геркулес с тревогой ждал этого
события, зная, как коротка бывает жизнь цветков у некоторых видов, и
старался проводить в теплице как можно больше времени. Однако, несмотря на
всю его бдительность, трансформация произошла ночью, когда он спал.
К утру орхидея украсилась восемью свисающими почти до земли отростками.
Должно быть, они развились внутри растения и вырвались наружу - по
понятиям растительного мира - со взрывной скоростью. Геркулес изумленно
уставился на растение и ушел на работу, охваченный задумчивостью.
Вечером того же дня, поливая растение и проверяя почву в его горшке, он
заметил еще более странный факт: отростки стали толще и... слабо, но
несомненно подрагивали, точно жили собственной жизнью. Даже Геркулес, при
всем его интересе и энтузиазме, счел это более чем слегка тревожным.
Несколько дней спустя последние сомнения отпали. Когда он приближался к
орхидее, отростки с неприятной целенаправленностью начинали к нему
тянуться. Впечатление голода создавалось настолько сильное, что Геркулесу
становилось очень даже не по себе, а в голове начинала вертеться некая
смутная мысль. Прошло немало времени, пока он вспомнил, обозвал себя
болваном и отправился в местную библиотеку. Там он провел весьма
интересные полчаса, перечитывая рассказ Герберта Уэллса "Странная
орхидея".
"Боже мой!" - подумал Геркулес, кончив читать. Пока что растение не
испускало одуряющего запаха, от которого будущая жертва должна была
потерять сознание, но все остальное практически совпадало. Геркулес
вернулся домой воистину встревоженным.
Открыв дверь теплицы, он постоял, глядя вдоль зеленого коридора на свой
призовой образец. Потом тщательно прикинул длину отростков - он уже поймал
себя на том, что называет их щупальцами, - и подошел на безопасное, по его
мнению, расстояние. Растение, несомненно, вызывало ощущение
настороженности и угрозы, куда более подходящее для животного, а не
растительного царства. Геркулес вспомнил печальную историю доктора
Франкенштейна, и она его не порадовала.
Да ведь это смешно, в конце концов! В реальной жизни такое не
происходит. Что ж, есть только один способ проверить...
Геркулес ушел в дом и вскоре вернулся с палкой от метлы, к концу
которой он привязал кусок сырого мяса. А потом, чувствуя себя полным
идиотом, осторожно двинулся к орхидее, как приближался бы укротитель к
клетке со львом во время кормления.
Секунду ничего не происходило, но вот два щупальца возбужденно
дернулись и стали покачиваться, словно растение принимало решение, а
потом... мгновенно и с потрясающей скоростью метнулись вперед и обвились
вокруг куска мяса. Геркулес ощутил мощный рывок, и мясо с конца палки
исчезло: орхидея уже прижимала его, если допустимо смешивать такие
метафоры, к своей груди.
- Разрази меня гром! - завопил Геркулес. К столь сильным выражениям он
прибегал чрезвычайно редко.
В последующие сутки орхидея не проявляла новых признаков жизни, потому
что ждала, пока мясо немного протухнет, а сама тем временем обзаводилась
пищеварительной системой. На следующий день вокруг все еще видимого куска
мяса проросли короткие корешки. К вечеру мясо исчезло.
Растение познало вкус крови.
К своему питомцу Геркулес испытывал весьма противоречивые чувства.
Иногда орхидея едва не награждала его кошмарными снами, и он предвидел
широчайший спектр жутких последствий. Растение уже обрело чрезвычайную
силу, и если Геркулес попадет к нему в щупальца, ему конец. Но,
разумеется, подобная участь ему ни в малейшей степени не угрожала. Он
провел систему труб и теперь мог поливать его с безопасного расстояния, а
менее ортодоксальную пищу просто бросал туда, где до нее могли дотянуться
щупальца. Сейчас оно съедало фунт сырого мяса в день, и Геркулес не мог
избавиться от неприятной мысли о том, что растение справилось бы и с куда
большим количеством, подвернись ему такая возможность.
Однако вполне естественные опасения Геркулеса в целом перевешивало
чувство триумфа - ведь в его руки попало такое ботаническое чудо. И он,
если пожелает, в любой момент может стать самым знаменитым орхидееводом в
мире. Типично для его несколько ограниченной точки зрения, ему и в голову
не приходило, что, кроме любителей орхидей, его питомцем могут
заинтересоваться и другие.
Существо вымахало уже на шесть футов и продолжало расти, хотя уже
гораздо медленнее, чем прежде. Все прочие растения давно были передвинуты
в другой конец теплицы, и теперь Геркулес мог заботиться о них, не
опасаясь за свою жизнь. Он даже натянул веревку поперек центрального
прохода, чтобы случайно не оказаться в пределах досягаемости восьми мощных
отростков.
Стало очевидно, что орхидея обладает высокоразвитой нервной системой и
даже зачатками разумности. Она знала, когда он собирался ее кормить, и
проявляла несомненные признаки удовольствия. Но самое фантастичное - хотя
Геркулес все еще немного в этом сомневался - заключалось в том, что она
умела издавать звуки. Иногда, перед самым кормлением, Геркулесу казалось,
будто он слышит тончайший, на грани слышимости, свист. Такой звук могла бы
издавать новорожденная летучая мышь, и он гадал, какой цели этот звук
служит. Неужели орхидея каким-то образом с его помощью подманивает добычу?
Если даже так, то вряд ли он поддастся на такую уловку.
Пока Геркулес совершал эти интересные открытия, ему продолжала
досаждать тетя Генриетта, а заодно и ее собаки, далеко не столь
выдрессированные и воспитанные, как она утверждала. Обычно тетя шумно
подкатывала к дому воскресным днем с одной собакой на соседнем сиденье и
второй в багажнике. Затем взбегала на крыльцо через две ступеньки, почти
душила Геркулеса в объятиях, наполовину парализовывала рукопожатием и
выдыхала ему в лицо сигарный дым. Были моменты, когда ему с ужасом
представлялось, что она его вот-вот поцелует, но он уже давно понял, что
подобные нежности чужды ее натуре.
Тетя Генриетта поглядывала на орхидеи Геркулеса с некоторым презрением.
Убивать свободное время в какой-то теплице было, по ее мнению, весьма
жалким отдыхом. Когда _ей_ хотелось выпустить пар, она отправлялась в
Кению охотиться на крупную дичь. Такое хобби не прибавляло ей симпатий в
глазах Геркулеса, не выносившего кровавых развлечений. Однако он, несмотря
на все растущую неприязнь к тетушке, каждый воскресный день терпеливо
заваривал для нее чай, и они устраивали вполне дружеский - внешне -
тет-а-тет. Генриетта никогда не догадывалась, что Геркулес, наливая ей
чай, нередко жалел о том, что тот не отравлен: глубоко под своими мощными
фортификациями тетушка была женщиной добросердечной, и такая догадка ее бы
сильно огорчила.
Геркулес так и не рассказал тетушке про своего растительного осьминога.
Время от времени он демонстрировал ей наиболее интересные образцы, но эту
тайну решил сохранить для себя. Как знать, вдруг его подсознание уже
готовило почву для будущего дьявольского плана - причем до того, как он
его полностью сформулировал...
Именно в один из воскресных вечеров, когда рев "ягуара" стих в ночи, а
Геркулес восстанавливал в теплице пошатнувшееся душевное равновесие, в его
сознании впервые полностью сложился план. Он посмотрел на орхидею,
отметил, что ее щупальца стали уже толщиной с большой палец взрослого
мужчины, и тут перед его мысленным взором внезапно предстала приятнейшая
фантазия. Он увидел тетю Генриетту, беспомощно вырывающуюся из неумолимых
объятий монстра, но бессильную преодолеть хватку хищника. Да ведь это
будет идеальное преступление! Племянник появится на сцене трагедии слишком
поздно и не успеет помочь, а когда по его отчаянному звонку примчится
полиция, с первого же взгляда станет ясно, что произошел несчастный
случай. Конечно же, начнется следствие, но суровый коронер смягчится при
виде неподдельной скорби Геркулеса...
Чем дольше он обдумывал эту идею, тем больше она ему нравилась. В ней
не имелось никаких просчетов - если орхидея согласится сотрудничать. А
это, несомненно, станет самой большой проблемой. Придется разработать план
ее тренировки. Существо уже выглядело достаточно дьявольским; осталось
довести его до такой кондиции, чтобы содержание соответствовало форме.
Если учесть, что у него не было опыта в подобных делах, а получить
консультацию тоже было не у кого, то действовал Геркулес весьма логично и
по-деловому. Воспользовавшись удочкой, он помахивал кусками мяса перед
орхидеей, пока та не пыталась схватить его щупальцами - но не могла
дотянуться. В такие моменты она издавала четко слышимый писк, и Геркулес
вновь гадал, как она ухитряется производить звуки. Не меньшей загадкой для
него оставались ее органы чувств, но решить ее можно было, лишь рассмотрев
растение вблизи. Быть может, у тети Генриетты, если все пройдет удачно,
ненадолго появится возможность прояснить эту интереснейшую проблему - хотя
она скорее всего будет слишком занята и не успеет поделиться новыми
знаниями с племянником.
Не возникало сомнений и в том, что зверюга достаточно сильна, чтобы
справиться с намеченной жертвой. Она уже смогла однажды вырвать палку от
метлы из рук Геркулеса, и хотя само по себе это мало что значило,
раздавшийся секунду спустя громкий треск ломающегося дерева дал тренеру
повод раздвинуть тонкие губы в удовлетворенной улыбке. Геркулес стал с
тетушкой еще обходительнее и внимательнее, а сам превратился в образцового
племянника.
Когда Геркулес решил, что его пикадорская тактика настроила орхидею на
правильные действия, он задумался над тем, не стоит ли провести
контрольный опыт с живой приманкой. Эта проблема не давала ему покоя
несколько недель, и все это время он оценивающе приглядывался ко всем
попадающимся на улицах кошкам и собакам, но в конце концов отказался от
этой идеи - по довольно странной причине. Он был просто-напросто слишком
добросердечен, чтобы воплотить ее в жизнь. Тете Генриетте придется стать
первой жертвой.
Для начала он заставил орхидею две недели голодать. Дольше морить ее
голодом он не рискнул, чтобы не ослаблять - он просто-напросто хотел
разбудить в ней зверский аппетит и тем самым сделать исход с тетей
предрешенным. И вот в очередное воскресенье, отнеся чайные чашки на кухню
и усевшись с наветренной стороны от тетиной сигары, он небрежным тоном
произнес:
- Хочу тебе кое-что показать, тетушка. У меня для тебя сюрприз. Он тебя
насмерть защекочет.
Не очень-то точное описание, решил он, но общую идею передает.
Тетушка вынула изо рта сигару и уставилась на племянника с откровенным
удивлением.
- Ну надо же! - пробасила она. - Чудесам нет конца! Что это ты такое
задумал, плут? - И она игриво шлепнула племянника по спине, отчего у него
перехватило дыхание.
- Ты не поверишь, - прохрипел он, снова сумев вдохнуть. - Это в
теплице.
- Да ну? - удивилась явно озадаченная тетушка.
- Да... сходи посмотри. Это станет настоящей сенсацией.
Тетушка недоверчиво фыркнула, но последовала за Геркулесом без
дальнейших расспросов. Две овчарки, деловито жующие ковер, настороженно
взглянули на нее и приподнялись, но она махнула им, приказывая остаться на
месте.
- Лежите, мальчики, - велела она. - Я через минуту вернусь.
Геркулес в этом сильно усомнился.
Вечер был темным, а свет в теплице выключен. Когда они вошли, тетушка
возмущенно заметила:
- Господи, Геркулес... тут воняет, как на бойне. Я не нюхала такого с
тех пор, как подстрелила слона в Булавайо, и мы целую неделю не могли его
отыскать.
- Извини, тетушка, - пробормотал Геркулес, подталкивая ее дальше в
теплицу. - Это мое новое удобрение. Результаты после него просто
ошеломляющие. Иди дальше... еще несколько шагов. Я хочу устроить тебе
_настоящий_ сюрприз.
- Надеюсь, это не шутка, - подозрительно отозвалась Генриетта, топая
вперед.
- Обещаю, что не шутка, - заверил ее Геркулес, держа палец на
выключателе. Он с трудом различал орхидею: тетушка приблизилась к ней
футов на десять. Подождав, пока она окажется далеко в опасной зоне,
племянник щелкнул выключателем.
Вспыхнул свет, осветив немую сцену. Тетя Генриетта остановилась перед
гигантской орхидеей, уперев руки в бока. На секунду Геркулес испугался,
что она отступит прежде, чем растение начнет действовать, но потом понял,
что она спокойно разглядывает орхидею, пытаясь понять, что это еще за
чертовщина.
Прошло не менее пяти секунд... и тут свисающие отростки внезапно пришли
в движение - но совсем не так, как ожидал Геркулес. Растение крепко обвило
ими _себя_ - и одновременно испустило пронзительный, полный ужаса визг. И
за секунду озарения, когда рухнули все иллюзии, Геркулес осознал ужасную
правду.
Его орхидея оказалась жалким трусом. Возможно, она еще могла справиться
с дикими зверями амазонских джунглей, но внезапное появление тети
Генриетты полностью ее сломило.
Что же до предполагаемой жертвы, то она разглядывала существо с
удивлением, которое быстро сменилось другой эмоцией. Тетушка резко
обернулась и обвиняюще наставила на племянника палец.
- Геркулес! - взревела она. - Бедняжка до смерти перепугана. _Ты что,
мучил ее_?
Охваченному отчаянием Геркулесу осталось лишь со стыдом опустить
голову.
- Н-нет, тетушка, - пискнул он. - Наверное, она нервная от природы.
- Что ж, я умею обращаться с животными. А тебе следовало бы позвать
меня раньше. С ними надо обращаться твердо, но нежно. Доброта всегда себя
окупает, особенно когда дашь им понять, кто тут хозяин. Ну-ну, бедняжка...
не бойся своей тетушки... она тебя не обидит...
Застывшему от отчаяния Геркулесу зрелище показалось отвратительным.
Тетя Генриетта ворковала возле орхидеи, похлопывая и поглаживая ее, пока
щупальца не расслабились, а пронзительный визг не смолк. Через несколько
минут растение избавилось от страха. А когда одно из щупалец робко
поползло вперед и принялось поглаживать тетушкины пальцы, Геркулес
всхлипнул и выбежал из теплицы...
Тот ужасный день сломил его окончательно. Но, что еще хуже, он не смог
избежать последствий задуманного преступления. Генриетта приобрела нового
любимца и теперь стала приезжать не только по выходным, но еще и два-три
раза на неделе. Было очевидно, что она сомневается в умении племянника
правильно ухаживать за орхидеей и до сих пор подозревает, что тот
измывается над бедным растением. С собой она привозила разные лакомые
кусочки, от которых отказались даже ее собаки, зато орхидея принимала их с
восторгом. Вонь, прежде не покидавшая теплицы, стала постепенно
пробираться в дом...
Так они живут и сейчас, сообщил Гарри Парвис, завершая сей невероятный
рассказ - к полному удовлетворению минимум двух из трех действующих лиц.
Орхидея счастлива, а тетя Генриетта получила власть еще над чем-то (или
над кем-то?). Время от времени, когда в теплицу пробирается мышь, у
существа происходит нервный срыв и тетушка мчится его утешать.
Что же касается Геркулеса, то он никогда уже не доставит проблем любому
из них. Похоже, он сам погрузился в некое растительное оцепенение. И
вообще, задумчиво добавил Гарри, с каждым днем сам становится все больше и
больше похож на орхидею.
На безобидную разновидность, разумеется...