Код произведения: 5633
Автор: Колупаев Виктор
Наименование: На асфальте города
Виктор Колупаев.
На асфальте города...
-----------------------------------------------------------------------
Авт.сб. "Весна света".
OCR spellcheck by HarryFan, 21 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
На проезжей части дороги собралась толпа прохожих, какая обычно
возникает, если кого-то сбило машиной. "Вот вам и еще пример, - подумал
Игнатьев. - Очистить надо улицы от машин. Автострады можно строить и под
землей". Игнатьев возвращался с трудного совещания, и в голове у него
гудело, а тут еще солнце жарит, как в тропиках. Он возглавлял областную
комиссию, которой было поручено изучение вопроса о переносе дорог и
автострад для машин под землю. Сам он был ярым сторонником такого
мероприятия, но, являясь председателем, старался воздерживаться от эмоций.
Все учла комиссия: и стоимость предстоящих работ, и уменьшение загрязнения
воздуха, и количество автокатастроф. Все "за" и "против" были взвешены, и
воображаемая стрелка решения застыла где-то около нуля. Нужен был еще
какой-то факт, какая-то мелочь, нюанс, чтобы сдвинуть стрелку с мертвой
точки.
Игнатьев поровнялся с толпой и вдруг услышал крик своей младшей дочери:
- Папочка!
Папочка мгновенно перепугался и врезался в толпу, тоже негромко
выкрикивая: "Танечка! Танечка!"
Перед ним расступились. Сначала он увидел темно-вишневую "Волгу", затем
своих дочерей. Всех четверых живых и невредимых. Они стояли перед
автомобилем, обнявшись за плечи. За ними было пустое пространство, круг, в
который никто из прохожих почему-то не вступал.
Шестилетняя Танечка отчаянно трусила. Это было заметно. Она бы и
убежала давно, но старшая, десятилетняя Ира, крепко держала ее за плечо.
Рядом стояли Оля и Марина, близнецы, им недавно исполнилось по восемь лет.
Старшая, конечно, понимала, что нет ничего хорошего в том, что они
собрали такую толпу. И по ее глазенкам было видно, что она лихорадочно
ищет выхода из этого неприятного положения.
Близнецы поглядывали исподлобья и были полны решимости. Первой увидела
папу Танечка, резко вырвалась и с плачем (теперь, раз папа был близко,
можно было и зареветь) бросилась к нему.
- Мы тут игра-а-а-ли...
- Ох, сейчас начнется, - вздохнула Ира.
- Все равно мы не пустим их, - сказала Оля.
- Поиграть и то негде, - вздернула носик Марина и отвернулась в
сторону.
Но все трое не сдвинулись с места.
Папа прижал к себе Танечку, растерянно спрашивая:
- Что тут у вас произошло? Что опять натворили?
Пора бы ему и привыкнуть к беспокойному характеру дочерей, а все не
может. Все еще кажется, что недавно научились ходить. И когда только
успели вырасти?
- Послушайте, дорогой товарищ Игнатьев, - дверца машины открылась, на
тротуар вышел слегка взбешенный товарищ Чичурин, начальник отдела
строительства при горисполкоме, оппонент Игнатьева по проблеме подземного
транспорта. - Хоть ты и одержим своей прекрасной идеей, но по улицам еще
разрешается ездить на автомобилях. И потом, с каких это пор взрослые стали
брать себе в союзники маленьких детей, да еще своих собственных?
- Дети, - строго спросил Игнатьев, - что вы тут делали?
И только сейчас он прислушался к шумевшим вокруг него людям. Говорили о
его дочерях неодобрительно, слышалось даже слово "безобразие". Многие не
знали, что здесь происходит, но на всякий случай останавливались. А один
студент художественного училища сначала присел на корточки на асфальте,
потом выпрямился и сказал:
- Это же искусство!
- Да что тут происходит? - спросил папа.
- Встали вот твои дочери поперек дороги и не дают проехать. Что
прикажете делать?
- Ира, вы зачем здесь безобразничаете? Ведь это дорога!
- Во-первых, здесь очень редко ездят, - начала Ира.
- Мы здесь город строим! - сказала Оля. - Вот так!
- Да-а, а разве по домам ездят? - взбунтовалась Марина.
- Папочка, папочка, этот дядя разрушит наши домики! - Танечка уже
перестала плакать, хотя еще боялась оторваться от своего папочки.
- Ну, Игнатьев! - вспылил Чичурин.
- Хоть бы разошлись, что ли, - вздохнул Игнатьев, устало оглядывая
собравшихся. - Ничего ведь не произошло. Сейчас мы разберемся. Товарищи,
расходитесь, пожалуйста.
Собравшиеся стали расходиться.
- Закурим, что ли, - предложил Мичурин. - Все равно опоздал. Хотел на
седьмой объект съездить. Не успею теперь... Ну и дочери у тебя. С
характером.
- Да, этого им не занимать. Всегда вместе, вот у них сил, баловства и
чудачеств всяких получается в квадрате. А почему они тут выстроились-то?
Трое девочек стояли, не сходя с места. Немного сердитые, но нисколько
не испуганные и даже радостные, потому что отстояли свое, не испугались ни
"Волги", ни только что окружавших их прохожих.
- Еду я, - сказал Чичурин. - А они на асфальте на коленках ползают.
Рисуют что-то. Я сбавил скорость. А сам думаю - разбегутся сейчас. А они
словно и не замечают. Я даже просигналил им, благо тут автоинспекция редко
появляется. Не услышать меня они не могли. Нет, ползают, словно не
замечают. Сигналю еще. Поднимается твоя средняя...
- Олька?
- Она самая. Встала и руки в стороны расставила. Кричит что-то. Я
остановился. Пока вылезал из машины, они уже все четверо...
Какая-то светящаяся стрела-молния беззвучно пронеслась мимо них. Потом
раздался негромкий хлопок. Двое взрослых вздрогнули от неожиданности. А
лица девочек словно засветились каким-то торжеством, каким-то детским
превосходством над взрослыми.
- Сейчас еще один цветочек будет, - сказала Танечка и посмотрела снизу
вверх на папу, словно ожидала одобрения или поддержки.
- Здесь скоро все будет засеяно цветами, - сказала Оля, упрямо сдвинув
брови.
- Ага! Чтобы их машинами давили? - поджав губы, спросила Марина,
обращаясь, конечно же, к взрослым.
- Ох эти взрослые, - вздохнула Ира. - Разве они поймут.
- А ну-ка, помолчите минутку, - строго сказал папа и добавил, обращаясь
к Чичурину: - Ну и что дальше?..
- Ну, вылез я. А они говорят, что дальше дороги нет. Дальше начинается
город.
- Что еще за город?
- Город на асфальте. На асфальте город. Значит, машинам ездить нельзя.
Вот ведь как рассуждают. Полюбуйся.
- Мел где взяли? - полюбопытствовал папа.
- В магазине купили, - ответила Ира.
- В классе взяли, - отвернулась Оля.
- У девочки у одной, - пожала плечами Марина.
- Папочка, папочка, а мне Ира дала один кусочек, - заторопилась,
проглатывая буквы, младшая дочь Игнатьева.
- В классе брать нельзя, - отрезал папа. - Нехорошо это.
- Знаю, - сказала Ира. - Не будем больше.
Папа и Чичурин сделали несколько шагов. И вдруг папа чуть не упал.
Прямо перед ним, не более чем в метре, из асфальта вытягивался стебель
какого-то растеньица. Он достиг высоты сантиметров в двадцать. Уже и
листочки были на нем, густо-зеленые с темноватыми прожилками. На конце
стебля возник бутон, и через десять секунд перед потрясенным папой расцвел
цветок. Мраморно-белый, сочный, с пятью лепестками, необычный и
очень-очень красивый.
- Вот и расцвел цветочек! - крикнула Танечка и выпорхнула из-под
папиной руки.
Трое других девочек перестали изображать живую стену и тоже подошли к
цветку, стараясь не наступать на белые линии мела на асфальте.
- Ой, какой красивый, - прошептала Оля. - Такого еще не было. Правда
ведь, девочки?
- Был, - уверенно сказала Марина. - У сто первого дома позавчера такой
распустился.
- Все-то ты знаешь, - вздохнула Ира. - Энциклопедический ум.
- Вы что, серьезно, что ли, хотите сказать, что цветы вот так из
асфальта и вырастают? - спросил папа.
- Папочка! - испуганно крикнула Таня. - Ты на домик наступишь!
Папочка поспешно сделал шаг назад.
- Я что-то тоже не слышал, чтобы из асфальта цветы лезли, - поддержал
Игнатьева Чичурин.
- Так ведь здесь не слушать, а смотреть надо, - сказала Оля и
исподлобья взглянула на взрослых: как расценят ее дерзость?
- Это космические корабли маленьких человечков, - пояснила Ира.
- Что же им, и не приземляться теперь? - недовольно спросила Марина.
- Ах, корабли звездных пришельцев, - с облегчением рассмеялся папа.
А в это время по воздуху опять чиркнула белая молния.
- Еще два домика нужно строить, - сказала Ира.
- Мы им вчера концерт устраивали, - качала Оля. - Они очень любят
музыку. Просили сегодня вечером еще раз сыграть. Ты, папочка, дашь нам
большой аккордеон?
- Это кто же такие "они"? - переспросил Чичурин.
- Маленькие человечки, - сказала Ира.
- Папа, разве ты их не видишь? - спросила Оля.
Папа внимательно посмотрел на асфальт. Ну что ж. Его дочери умели
рисовать. Особенно старшая. А фантазии хватает у всех четверых. На
асфальте были нарисованы дома, около десяти домов. Одноэтажные и
двухэтажные. Из кирпича и бревен. С резными наличниками, крылечками,
трубами, палисадниками, дорожками. Городок был цветной. Фантазия девочек
странно и причудливо трансформировала привычные представления об
архитектуре городов. Нечего было даже и пытаться понять стиль этого
разноцветного городка. Это был особый детский стиль. Здесь одна стена
могла быть выше другой, а крыша покрывать только половину дома, труба
смешно заваливалась набок. Цветок мог быть выше дома, а маленькие смешные
человечки...
Папа вдруг страшно удивился. Вот человечки-то были нарисованы не
детской рукой. Фигурки застыли в самых разнообразных позах. Вот женщина,
развешивающая занавески на окнах потешного домика. Садовник, поливающий
клумбу. Бабушка в окружении внучат. Мужчины, собравшиеся в кружочек.
Выписана была каждая морщинка на лице, каждая складка одежды. Выражения
лиц были схвачены предельно реалистично. И хотя фигурки напоминали
сказочные персонажи, в их изображении чувствовалась рука художника.
- Да, я вижу, - вымолвил наконец папа. - Город у вас получился
красивый. Хороший город. А кто рисовал маленьких человечков?
- А ведь действительно красиво! - воскликнул Чичурин. - По такой
красоте ездить колесами было бы как-то неудобно. Чего только не
навыдумывает подрастающее поколение.
- Папа, ну а цветы-то хоть ты видишь? - спросила Оля, глядя исподлобья.
Видно было, что она уже начинает сердиться на непонятливость взрослых. -
Ведь их за последнее время столько распустилось на асфальте.
- Постойте! - перебил Чичурин. - Я что-то припоминаю. Что-то мне
последнее время мешает ездить по дорогам. Какое-то препятствие. Красное,
синее, белое. В общем, цветное. Приходится руль чуть вправо, руль чуть
влево поворачивать. Ну а что это такое, разглядеть нет времени.
- Это и есть цветы, - радостно сказала Ира.
- Папа, тут кругом цветочки. - Танечка снова вцепилась в локоть отца.
- Где уж взрослым обратить внимание на цветы! Они и другую-то
цивилизацию не видят, - с гордым видом сказала Марина. Недаром ее называли
энциклопедическим умом. Детским еще, конечно.
Папа оглянулся, заставил себя на несколько секунд забыть и свою
комиссию, и совещания, и подготовку материалов к отчету, и всю эту
ежедневную суету. Суету, необходимую, нужную, но все же не позволяющую ему
вот так взять и просто оглядеться.
Что-то делалось вокруг!
Асфальт во многих местах горел, переливался, сверкал, искрился цветами.
Самых разнообразных форм и линий. Все цвета радуги, казалось, собрались на
асфальте.
Глядя на Игнатьева, повернулся на месте и Чичурин. Вдруг он
заторопился, поспешно распрощался с Игнатьевым и его дочерьми и бросился к
автомобилю.
- Поехал я! Через пять минут не выберешься отсюда! А дочери твои не
дадут смять ни одного цветка. Что делается...
Его автомобиль осторожно развернулся и на самой маленькой скорости,
делая зигзаги и иногда даже сдавая назад, выкатился из переулка на
автостраду.
- Эти цветы нельзя мять, - голосом учителя, сказала Марина.
- Ну, конечно, конечно, - поспешно согласился папа.
- Папка, - сказала Оля, - мы ведь серьезно говорим.
- Этот цветок можно срезать и унести домой, но на его месте тотчас же
вырастет другой, - сказала Ира.
- Это волшебные цветочки, - объяснила Танечка. Для нее еще многое было
волшебным.
- Папа, ведь уже все, все ребятишки знают, что на Землю прилетели
маленькие человечки, - сказала Ира.
- Встретились две цивилизации, а взрослые ничего не замечают. Ну надо
же, - удивилась Марина.
- Они добрые, веселые, они любят музыку! А как они танцуют! - с
восторгом выпалила Оля.
- Только им негде жить, - огорченно заметила Танечка.
- Постойте, постойте, - остановил их папа. - Давайте не все сразу, а по
очереди. Ну хоть ты, Ира.
- Уже целую неделю на Землю прилетают корабли маленьких человечков.
Когда они летят, их нельзя видеть. Только вот такие стрелы, как молнии. -
Папа зажмурился, потому что в метре от него пронеслась огненная стрела, и
на асфальте распустился ярко-оранжевый цветок. - Это их корабли, -
продолжала Ира. - Так мы думаем. Когда они выходят из корабля, он
превращается в цветок. Они хорошие, эти человечки. Они как будто
нарисованные. А как они радовались, когда мы нарисовали им домики!
- Это рисунки и есть, - заикнулся было папа.
- Нет, нет, папочка, - перебила его Оля. - Они живые. Они двигаются,
они разговаривают с нами. Это все они сами рассказали нам. А прилетели они
с другой звезды, потому что там им негде стало жить. Их города раздавили
автомобилями.
- Так они еще и двигаются? - удивился папа.
- Конечно, - сказала Марина. - Как они могут не двигаться, если они
живые. Только они очень боятся взрослых и особенно автомобилей и замирают
сразу.
- Сказка какая-то, - прошептал папа. - Скажите же им, чтобы они меня не
боялись.
- Улиас, Мелла, Эльва! - крикнула Танечка. - Не бойтесь! Это наш папа!
И маленький городок ожил, наполнился движением, веселым шумом,
какими-то непонятными звуками и восклицаниями. Плоские, двумерные
маленькие человечки ожили в разноцветном сказочном двумерном городке.
- Они спрашивают, - перевела Ира, - позволят ли им жить здесь. Не
раздавят ли их, как случилось с ними уже однажды?
- Я думаю, что не раздавят. Ведь вы не позволите?
- Нет, нет! - в один голос закричали девочки.
- А еще они просят нас устроить им концерт, - сказала Оля. - Так мы
возьмем большой аккордеон?
- А донесете? - усомнился папа.
- Донесем! - снова хором закричали они.
А Танечка добавила:
- Мы же вчера донесли.
Папа только покачал головой.
- Мы над ними шефствуем, - сказала Марина. - Все девочки и мальчики
рисуют им города. А потом мы посмотрим, чей будет лучше.
- Почему я ничего не понимаю из их разговоров?
- О! Этому и мы не сразу научились, - сказала Ира. - С час, наверное,
времени ушло.
- Ну так мы пойдем за аккордеоном? - нетерпеливо спросила Оля.
- Пойдем. Ну и чудеса!
- Ура! Сейчас концерт для вас будет!
В двумерном городе бурно радовались маленькие плоские человечки.
Папа и его четыре дочери помахали человечкам руками и направились
Домой. Ребятишки всего двора рисовали смешные домики. А взрослые, не
особенно вникая, отчего так тихо во дворе, просто радовались этой вечерней
тишине.
Все пятеро с шумом ввалились в квартиру.
- Тише вы! - крикнула им из комнаты мама. - Тут по телевизору
экстренное сообщение передают.
Папа приложил палец к губам.
- Передаем экстренное сообщение, - взволнованно говорил диктор. -
Многие радиостанции Земли приняли сообщение от неизвестных разумных
существ. Разумные существа, именующие себя двумерцами, просят разрешения
поселиться на нашей планете и предоставить в их распоряжение города, в
которых они могли бы жить. Двумерцы откровенно заявляют, что несколько
планет их уже не приняло, и в случае отказа они немедленно покинут
солнечную систему. В настоящее время создается комиссия, которая вступит с
пришельцами в контакт и представит на рассмотрение всему человечеству
проект. Просим всех высказывать свои мысли через радио, газеты и
телевидение. Предполагается, что комиссия закончит работу через пять
месяцев.
- А вы носитесь бог знает где, - сказала мама. - Тут такие события
происходят. Садитесь есть живо, а то вдруг еще что-нибудь передадут
интересное.
- А мы уже... - начала было Танечка, но три сестры и папа так на нее
посмотрели, что Танечка замолчала.
- Берите аккордеон, барабан, маленький аккордеон и пошли гулять, -
скомандовал папа.
- Это еще что такое! А есть кто будет?
- Потом. Успеем, - успокоил ее папа.
- Пошли! Там интересно!
И мама согласилась.
Они стали собираться. Диктор снова начал читать экстренное сообщение,
повторяя его в который уже раз. Взрослые во всем мире прильнули к
телевизорам. А дети во всем мире, не слыша сообщения диктора, рисовали на
асфальте города. Маленькие и большие, цветные и одноцветные, многоэтажные,
каменные и из тростника. С клумбами, лесами, холмами и реками.
И короткие белые молнии время от времени разрезали небо, и тогда на
асфальте расцветали фантастические цветы.
Но ребячьи города на асфальте все же были еще фантастичнее.