Линдсей Джоанна / книги / Грозовая любовь

Текст получен из библиотеки 2Lib.ru

Код произведения: 6701
Автор: Линдсей Джоанна
Наименование: Грозовая любовь


Джоанна ЛИНДСЕЙ


                         ГРОЗОВАЯ ЛЮБОВЬ





  ONLINE БИБЛИОТЕКА


  http://www.bestlibrary.ru


  Анонс

  События наполненного неистовой любовью романа разворачиваются на
пространстве от Мексики до Англии. Юная Саманта Блэкстоун Кингсли,
воспитанная отцом на ранчо настоящим ковбоем, а затем получившая
образование в одном из цивилизованных восточных штатов, оказывается в
среде искателей наживы и приключений, золотоискателей и бандитов.
Страстная, вспыльчивая, она попадает в водоворот интриги, задуманной для
того, чтобы лишить ее отца богатого поместья.
  Сдержанная эротика, увлекательный сюжет, колоритные пейзажи "Дикого
Запада", ковбойский быт, дополняющие тему страстной любви, не позволят
читателю оторваться от книги. А на последних страницах его ждет вполне
убедительный и весьма радующий каждого из нас хэппи-энд.


                                  Глава 1


  Увидев свое отражение в большом овальном зеркале над камином, Саманта
внезапно остановилась. Зеркало было так близко, что Саманта не видела себя
в полный рост. Ее большие, цвета изумруда глаза заблестели, хотя она и не
могла оценить, сколь привлекательно выглядит в элегантном платье из
темно-зеленой тафты, отделанной черным бархатом. Ее волосы, час назад
тщательно причесанные, теперь были в полном беспорядке от стремительной
ходьбы. Выбившиеся пряди опускались до самой талии.
  Стиснув зубы, Саманта металась по большому гостиничному номеру,
который делила со своей подругой Джанет Элстон. Даже если бы Джанет была
дома, Саманта не смогла бы скрыть гнев, хотя обычно сдерживала темперамент
в присутствии маленькой блондинки. Но сейчас она была в ярости. Просто в
ярости.
  Гнев ее приутих, когда она, остановившись перед зеркалом, стала
пристально себя рассматривать.
  - Теперь-то, Саманта Блэкстоун Кингсли, ты понимаешь, что натворила?
- прошипела она отражению. - Ты опять позволяешь себя унижать. Полюбуйся
на себя! Estupida! - Она часто употребляла крепкие испанские выражения,
поскольку по-испански говорила так же хорошо, как по-английски.
  Саманта ожесточенно пригладила волосы, больше не обращая внимания на
свой вид. Во всяком случае, зеленая шляпа скроет прическу. Она наденет ее
перед уходом, если, конечно, теперь пойдет с Эдриеном в ресторан.
  Она прождала целый час! В желудке заурчало, и это усилило ее ярость.
Зачем она сказала Джанет, что дождется ее брата? Ей следовало бы уйти
вместе с Джанет. Но Саманте так хотелось остаться вдвоем с Эдриеном, ведь
объясниться можно только наедине. Опоздание Эдриена взбесило Саманту.
  Упустить такую возможность из-за привычки опаздывать! Если он
все-таки придет, пусть это безрассудно, но ему придется выслушать все, что
она думает о нем. Что-то нервы совсем разошлись!
  Почему она влюбилась в Эдриена? Утонченный, привлекательный, нет,
просто красивый. Не слишком высокий, мускулистый и такой мужественно
серьезный.
  Он будет ее мужем. Пока Эдриен этого не знает. А Саманта поняла это
два года тому назад, когда встретила Эдриена и решила, что он создан для
нее. Саманта всегда добивалась в жизни желаемого. С тех пор как десять лет
тому назад (тогда ей было девять) она переехала жить к отцу, она все
делала по-своему. Теперь Саманта захотела получить Эдриена. Она получит
его любым способом, если, конечно, не отпугнет сегодня.
  Нужно успокоиться, потому что нельзя позволить себе излить гнев на
Эдриена. Этого он просто не перенесет. Она должна выглядеть настоящей
леди. С тех пор, как Джанет призналась, что брат не переносит душевных
волнений, Саманта никогда не повышала голос в его присутствии. А это, надо
сказать, блестящее достижение при ее темпераменте.
  Учитель называл ее эгоисткой, волевой и целеустремленной. Он не знал,
что Саманте пришлось испытать в течение первых десяти лет ее жизни,
проведенных с бабушкой в Англии, и не понимал, что, раз испытав свободу,
она не может поступиться ею. Вряд ли ей удастся забыть жестокость тех
девяти лет. Именно тогда в ней родилась решимость делать только то, что
хочется. И если иногда она приходит в ярость, то что из этого? Она раз и
навсегда выбрала свой путь.
  Мария, экономка семьи Кингсли, любившая одинаково и Саманту и ее
мать, была более добра, чем учитель. Мария называла ее pequena zorra -
лисичка.
  Ты хитра как 1а zorra. Мария закипала сразу же, как только видела
блеск в глазах Саманты. И однажды она заявила:
  - Ты достаточно умна, чтобы командовать отцом, но когда-нибудь ты
встретишь мужчину, который не подчинится тебе. Что ты тогда будешь делать,
nina? Но Саманта с чувством превосходства отвечала:
  - Мне не нужен непокорный мужчина. Я не собираюсь терять свободу.
  Это было... Когда же это было? Около трех лет тому назад. Незадолго
до того, как она уехала на Восток, чтобы закончить школу. Но так Саманта
думала всегда. И она сумеет управлять Эдриеном, она уверена. Уверена до
такой степени, что готова выйти за него замуж.
  Пока он не знает об этом плане и едва ли вообще думает о ней. Это
задевало ее тщеславие. Судьба наградила Саманту красотой, которой прежде
она не придавала значения. Теперь же, несмотря на все усилия и старания
подчеркнуть то, чем одарила ее природа, Эдриен не обращает на нее
внимания. Красота ее была почти классического типа - волосы прекрасного
рыжеватого оттенка и глаза цвета изумруда. Прекрасная, стройная фигура. И
еще много того, что требовало внимательного рассмотрения. Но разве Эдриен
видит это? Кажется, он смотрит сквозь нее. С ума можно сойти!
  Желудок Саманты издал просто неприличное урчание, нарушив ее мысли.
Она взглянула в зеркало еще раз и затем внезапно, повинуясь порыву,
выдернула все шпильки, позволив своим прекрасным рыжим волосам рассыпаться
по плечам немыслимыми волнами.
  Что должно быть, то случилось, сказала она себе раздраженно, в душе
досадуя на свой гнев. Теперь я не смогу пойти, даже если ты, Эдриен,
все-таки придешь.
  Слишком поздно, подумала Саманта уязвленно. Со своим спокойствием,
медлительностью, если не сказать заторможенностью, ему просто не понять ее
душевного состояния. И вообще, может, не появляться совсем. Время ленча
давно прошло. Ожидает ли еще их Джанет вместе с болтливой вдовой, с
которой они познакомились в тряском дилижансе по дороге от Чейна до
Денвера? Мисс Бейн взяла на себя обязанности престарелой тетушки,
сопровождающей юных барышень на бал. А может быть, Эдриен пойдет прямо в
ресторан? Или просто забыл о своем приглашении?
  - Черт побери, - сказала она негромко. Она была одна, и никто не был
шокирован нарушением этикета. - Если бы я не любила, я бы просто его убила.
  Стук в дверь поразил Саманту. Ее глаза сузились, затем расширились от
раздражения, когда она вспомнила, что сделала с волосами. Почему сожалеешь
после того, как совершаешь необдуманные поступки? Почему он не пришел
пятью минутами раньше?
  - Уходите, Эдриен, - сдержанно сказала Саманта. - Я раздумала идти на
ленч. - Будет ли он разочарован?
  Стук в дверь повторился, и она нахмурилась, направляясь к двери.
  - Разве вы не слышали?
  - Да, я слышу, мисс Кингсли, но почему вы мне не открываете?
  Саманта остановилась. Это был не Эдриен. Голос был, кажется, знаком.
Это был... Да, это был Том. Она не знала его фамилии. Этого человека,
резкие черты лица которого отличались мужественной красотой, они встретили
на почтовой станции по приезде в Денвер. Он оказывал ей постоянное и
назойливое внимание и был дурно воспитан. К тому же, был невежествен и
следовал за ней повсюду, как бы не замечая, что безразличен ей.
  Молодой человек занимался разведкой запасов серебра, подобно многим
другим в Денвере. Золотые копи Пайк-Пик истощились, а серебро нашли только
год назад.
  Том не вызывал у нее интереса, но Саманту порой пугали интимность его
разговоров и то, как он шарил по ней глазами, как бы мысленно раздевая.
Сердила его уверенность в том, что Саманту влечет к нему, хотя она не
давала поводов для этого.
  Недавно она встретила его в коридоре отеля и намеренно не обратила
внимания, но он остановил ее и предупредил, чтобы она перестала вести себя
так неприступно, и добавил, что просто выведен из терпения. Саманта
настолько была шокирована, что не нашлась что ответить на участливый
вопрос Джанет, все ли в порядке.
  Теперь он стоял у двери. Зачем?
  Наглости ему хватало стучать все настойчивее.
  - Мисс Кингсли, откройте дверь.
  - Уходите, разве вы не слышали? - приказала она. - Я не собираюсь
открывать, уходите немедленно.
  Стук прекратился, и она услышала скрип открываемой двери. У Саманты
перехватило дыхание. Хуже всего, что дверь оказалась незаперта. Рослый
молодой человек с ухмылкой на лице вошел в комнату и быстро прикрыл за
собой дверь.
  На мгновение Саманта потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки.
  - Вы с ума сошли, - сказала она, отчетливо выговаривая каждое слово.
  - Убирайтесь вон! Его это лишь позабавило.
  - Я останусь, пока мы не поговорим. Саманта всплеснула руками.
  - Боже, вы сумасшедший! - сделав усилие над собой, она постаралась
успокоиться. - Послушайте, мистер, как вас там... Он оборвал ее резким
взглядом и сказал отрывисто:
  - Не притворяйтесь, вы знаете, что меня зовут Том Писли.
  Саманта пожала плечами. Она никогда не слышала его фамилию, но хорошо
помнила, как и о чем он говорил. Он выслеживал ее в коридоре, так что ей
никогда не удавалось спокойно покинуть отель, и каждый раз встречал, как
будто специально ждал ее.
  - Мне все равно. Разве вам непонятно? Оставьте меня в покое.
  - Мисс Кингсли, предоставьте мне решать, что делать. Когда вы
перестанете притворяться?
  - Как вас понимать?
  - Вы прекрасно поняли, что я имею в виду, - проворчал он.
  Саманта прикусила язык. Кажется, он рассержен. До сих пор он был
раздражен, настойчив, но реальной угрозы пока не представлял, хотя был
очень высок, силен, с развитыми от работы в копях мускулами. Он
рассказывал, что занимался физическим трудом, пока не открыл собственное
дело в Денвере. Ему нравилась возбуждающая атмосфера большого города, а
Денвер был большим и преуспевающим, устоявшим на ногах после золотой
лихорадки и продолжавшим расти.
  - Так как же, мисс?
  - Что?
  - Вы не ответили мне. - От нетерпения он протянул руку, почти
коснувшись ее рыжевато-золотистых волос, и, глядя колючими карими глазами,
произнес:
  - Когда вы перестанете притворяться и мы сможем серьезно поговорить?
Сейчас для этого самое время.
  - Нам поговорить? Об этом не может быть и речи.
  - Перестаньте, - воскликнул он. - Я предупреждал, что теряю терпение.
Или вы будете вести себя дружелюбнее, или я не отвечаю за последствия.
  Эти слова заставили ее ужаснуться, но она придержала язык. Такой
агрессивный напор сделал ее осторожней.
  Он был очень высок. Рядом с ним ее рост в пять футов и четыре дюйма,
казалось, уменьшился. Есть ли у нее шанс защититься? И почему Писли решил,
что нравится ей?
  Он хмуро смотрел на нее, ожидая ответа. Саманта тоже нахмурилась. Как
же избавиться от него? О Боже, почему не пришел Эдриен? Он прекратил бы
это.
  - Мистер Писли, Том, почему бы нам не поговорить в коридоре? -
Саманта нежно улыбнулась, надеясь, что такая перемена настроения не
вызовет подозрений. - Проводите меня до ресторана, где меня ждет подруга
мисс Элстон.
  Но он лишь упрямо покачал головой.
  - Вы никуда не уйдете, пока мы не поговорим. Его упрямство взбесило
ее, и она забыла об осторожности.
  - Как можно о чем-то говорить, если вы ничего не слышите, - сказала
она с жаром. - Вы мне не нравитесь - вот в чем дело. Вы надоели мне до
того, что я начинаю ненавидеть вас. Разве этого недостаточно. мистер Писли?
  Шаг - и он навис над ней. У Саманты перехватило дыхание, когда он
схватил ее за плечи и затряс. Голова у нее запрокинулась, и глаза
встретились со злыми глазами Тома.
  - Вы лжете, - проворчал он с угрозой и еще раз встряхнул ее. - Я
знаю, что вы лжете. Зачем? Слезы навернулись ей на глаза.
  - Пожалуйста, отпустите, вы делаете мне больно.
  Он не ослабил хватки.
  - Черт возьми, это ваша вина.
  Он приблизил к ней свое лицо. Саманта подумала, что он хочет
поцеловать ее, но он только уставился в ее блестевшие от слез глаза.
Казалось, он хочет заставить ее произнести требуемые слова.
  Немного спокойнее он произнес:
  - Почему вы не признаетесь, что я нравлюсь вам? Увидев вас, я сразу
понял, что вы созданы для меня. У меня были женщины, но я всегда бросал
их. Я никогда не хотел жениться, пока не увидел вас. Вы ведь хотели
услышать, что я хочу жениться?
  - Я... - Саманта хотела опровергнуть его слова, но вовремя вспомнила
о его нраве. Она попыталась оттолкнуть его, стараясь вырваться, но он даже
не пошевельнулся. - Оставьте меня, - потребовала она.
  - Не оставлю, пока не ответите мне. Саманте захотелось выругаться, но
она знала, что леди никогда не ругаются. Это прочно вбили ей в голову.
Леди ругаются только мысленно, или могут чертыхнуться в одиночестве, но ни
в коем, случае на публике. Какая жалость, поскольку у Саманты имелся
вполне достойный набор слов для этого мужлана. Она слышала их на ранчо от
vaqueros отца. Они говорили при ней совершенно свободно, не подозревая,
что юная мисс столь быстро выучит испанский.
  Большинство этих слов ничего не значили для нее. Однажды она спросила
Марию, что означает puta, и та отшлепала ее. Она не разговаривала с Марией
после этого неделю и больше никогда не спрашивала значения этих слов.
  Позже, когда она училась в школе на Востоке, девочки при ней открыто
обсуждали мужчин и говорили о сексе. Они охотно отвечали на ее вопросы,
нисколько не шокированные, ну, может быть, чуть-чуть, словарным запасом
Саманты.
  Но этот человек заставляет забыть, что она леди. Придется прибегнуть
к оружию. Только дерринджер, хранившийся в сумочке, не подходит.
Однозарядный, он хорош для города, где единственный выстрел привлечет
внимание. Ей необходим шестизарядный револьвер, лежащий в ящике комода в
спальне.
  - Я жду, мисс, но я уже устал ждать, - пробурчал Том.
  Саманта глубоко вздохнула, чтобы удержаться от крика.
  - Вы ждете ответа, а я хочу спросить, почему вы думаете, что я
влюблена в вас?
  - Дурацкий вопрос. - Он нахмурился.
  - Это просто смешно.
  - Почему?
  - Тогда ответьте.
  - Когда вы увидели меня, то заулыбались, глядя на меня зелеными
глазами. Вы самая привлекательная девушка из всех, кого я видел. Я сразу
понял, что вы будете моей.
  Саманта вздохнула. Больше она никогда не улыбнется постороннему
мужчине.
  - Мистер Писли, улыбка вовсе не означает любви, - сказала она. - Я
улыбалась в тот день просто потому, что путешествие окончилось, и я
наслаждалась мыслью, что по крайней мере несколько недель не увижу
почтового дилижанса. Я улыбалась всем, неужели вы не понимаете?
  - Нет, вы улыбались только мне, - запротестовал он угрюмо. - Я умею
отличать.
  Черт, до чего же он туп.
  - Сожалею, - сказала она твердо, - но вы ошиблись, мистер Писли.
  - Зовите меня Том.
  - Не хочу, - огрызнулась она. - Как вы не поймете, что я не желаю вас
знать. Я люблю другого, мистера Элстона, который сейчас придет сюда. Я
собираюсь выйти за него замуж. Надеюсь, теперь вы отпустите меня и уйдете.
  Вместо того чтобы оскорбиться. Том Писли рассмеялся.
  - Теперь я знаю точно, что вы лжете. Я видел его.
  На сестру он обращает внимания больше, чем на вас. Это задело
Саманту, потому что было правдой.
  - Это не ваше дело. Я люблю именно его.
  Ее настойчивость рассердила его.
  - Я бы убил его, если бы поверил.
  Неожиданно он поцеловал ее. Саманта не была подготовлена к грубому
нападению. Почти задушенная, она ощутила во рту привкус крови, когда он
придавил ее губы к зубам. Возглас протеста застрял у нее в горле.
  Он отпустил ее и так неожиданно, что Саманта не сразу поняла это.
  Ледяным тоном он сказал:
  - Я могу быть нежным любовником, а могу причинить боль. Однажды я
чуть не убил девчонку, которая слишком артачилась. А вы, мисс, делаете то
же самое. За что и наказаны.
  Ей следовало бы испугаться, но нет, она была в ярости. До сих пор
никто не угрожал ей. Саманта ударила его с такой силой, что другого
отбросило бы к противоположной стене комнаты, а Писли даже не сдвинулся с
места, он был ошеломлен. Такого он никак не ожидал и стоял с открытым от
удивления ртом. Воспользовавшись этим, она вырвалась, побежала в спальню и
захлопнула дверь.
  Замка на ней не было, и Саманта не знала: уйдет ли он или последует
за ней. Вбежав в спальню, она стала искать в ящике револьвер. Через
несколько секунд револьвер с отделанной перламутром ручкой лег в руку и
она почувствовала себя уверенней.
  Она хорошо умеет пользоваться оружием. Этому научил ее старейший из
vaqueros отца Мануэль Рамирес, муж Марии. Мануэль был упрям и в этом
походил на Саманту. Когда в двенадцать лет она потребовала разрешения
уезжать из дома одной, никто не мог переубедить ее, кроме Мануэля,
пригрозившего застрелить ее красивого белого мустанга, если она начнет
ездить одна, не выучившись пользоваться оружием. Он и научил стрелять ее
не только из револьвера, но и из винтовки. После этого никто не
беспокоился, если она целый день и даже ночь про-; водила на отдаленном
пастбище. Все знали, что меры предосторожности в виде быстрой лошади и
кольта на бедре приняты.
  К несчастью, Том Писли решил последовать за ней в спальню. Он открыл
дверь и широко раскрыл глаза при виде направленного на него кольта.
  - Зачем вам эта штука, мисс?
  - Чтобы заставить вас убраться.
  - Вы так думаете?
  - Я уверена в этом, мистер Писли, - сказала она спокойно. - Могу даже
поклясться в этом. - На ее лице появилась тень усмешки. Саманта
окончательно пришла в себя, и это радовало ее.
  Но Том Писли этого не знал.
  - Я только хочу поговорить с вами. Положите оружие.
  Она рассмеялась, поигрывая револьвером. Ствол совершал круговые
движения от его левой руки через живот к правой руке и обратно.
  - Я хороший стрелок. - Глаза Саманты искрились от веселья. - После
всего, что вы причинили мне, мне бы хотелось показать это.
  - Этого вы не сделаете, - сказал он с глубокой уверенностью.
  Веселья как не бывало:
  - Почему бы нет? Я застрелю вас за причиненное увечье или за
проникновение без разрешения в мою комнату. Но я не хочу этого делать.
Советую поскорее убраться отсюда. Не прислушаетесь к моему совету -
получите пулю в правое бедро.
  Уверенный тон Саманты поверг его в бешеную ярость, и он шагнул к ней.
Второй шаг был сделан одновременно с выстрелом. Том схватился за правое
бедро в нескольких дюймах от паха. Сквозь пальцы проступила кровь. Попав
точно в выбранное Самантой место, пуля пробила мякоть бедра и вошла в
дверь. Он смотрел перед собой, не веря в случившееся, а потом поднес
окровавленные пальцы к глазам.
  - Хотите еще одну пулю перед уходом? - спокойно спросила Саманта,
видя, что тот принял стойку боксера, готовящегося к удару.
  Несмотря на пороховой дым, стоявший перед глазами, Саманта держала
Писли под прицелом.
  - Как насчет левого бедра, только чуточку повыше? - продолжила она.
  - Ты чертова...
  Револьвер выстрелил второй раз, и пуля пробила левое бедро. Том взвыл
от боли.
  - Теперь понятно, что я не шучу, мистер Писли?
  Покиньте комнату и заодно мою жизнь. Или вы собираетесь истекать
кровью здесь? А может, хотите получить еще одну пулю, скажем, в правую
руку?
  Он тупо глядел на Саманту. Светлая ткань его брюк быстро темнела,
пропитываясь кровью. Она понимала, что его сжигает желание дотянуться до
нее и, если удастся, - убить.
  - Я теряю терпение, мистер Писли, - холодно проговорила она.
  - Ухожу, - хрипло ответил он и повернулся.
  Пройдя спальню, он задержался у двери, ведущей в холл. Саманта
следовала за раненым, удерживая безопасную дистанцию и не опуская
револьвера. Так как он продолжал стоять у двери, она спросила:
  - Хотите, чтобы вас проводили до самого выхода из отеля?
  Он упрямо расправил плечи, услышав слова Саманты, и повернулся к ней
лицом. Третья пуля, пробив правую руку, отбросила его к двери.
  - Ну! - голос Саманты перекрыл эхо выстрела. Пороховой дым ел глаза.
Она была в ярости, что ее заставили зайти так далеко. - Убирайся!
  Он послушался. Наконец-то его сопротивление сломлено. Саманта прошла
за ним через холл, не замечая возникшего там переполоха - жильцы сбежались
на звуки выстрелов. Она шла мимо них, сопровождая Писли к лестнице,
ведущей к выходу из отеля. Последние ступени лестницы выходили на улицу.
Она нетерпеливо ждала, пока он откроет дверь, чтобы захлопнуть ее за ним.
Начав спускаться по ступеням, Писли неожиданно выбросил левую руку,
пытаясь ударить Саманту. Но прежде чем кулак коснулся ее, четвертая пуля
пробила набухшие мускулы левого предплечья.
  Хотя его лицо и было искажено болью, в глазах горела бешеная злоба. С
вытянутой руки на деревянные ступени капала кровь. В раненой руке не было
прежней силы, но пальцы все равно тянулись к Саманте.
  Ее лицо исказилось, и она отпрянула назад.
  - Ты - loko! - прошипела она. Саманту начало тошнить от вида капавшей
крови. Он стоял перед ней, словно неуклюжий бык, не имеющий достаточно
разума, чтобы уступить.
  - Я не хотела тебя ранить, - прошептала она, - но была вынуждена это
сделать. Тебе нужно было только уйти, Будь ты проклят! Уйдешь ты наконец?
  Убирайся!
  Но упрямый дурак вновь шагнул вперед и вытянутыми пальцами коснулся
ее платья. После пятого выстрела рыдания стали душить ее. Пуля зацепила
подбородок. Из-за трясущихся рук она могла бы промахнуться. Писли
споткнулся, потерял равновесие, грохнулся на ступени и покатился по ним
вниз. Саманта, затаив дыхание, смотрела на лежавшего Тома. Жив ли он? Она
не хотела его смерти. Она никогда никого не убивала и не хотела убивать.
  Том зашевелился. Он попытался подняться на ноги, его качало, но он
упорно смотрел только на Саманту. Они оба знали, что в барабане револьвера
осталась последняя пуля. Сумеет ли он выдержать еще один выстрел и войти в
отель, чтобы убить ее? Она угадала его мысли.
  - Ты - дурак! - крикнула она. - Я убью тебя в любой момент! У меня
последняя пуля, но, если ты меня вынудишь, я всажу ее тебе прямо в сердце.
Не заставляй меня больше стрелять!
  Казалось, Писли колебался целую вечность. Наконец он повернулся и
захромал вдоль стены отеля.
  Саманта не знала, сколько времени она простояла, ожидая, пока он
скроется из виду. На улице было тепло, но ее колотил озноб. Наконец она
вернулась в отель, быстро прошла к номеру мимо выстроившихся в коридоре
жильцов и захлопнула дверь, чтобы не видеть их любопытных лиц.
  Обессиленная, она вбежала в спальню и упала на кровать. Черт бы тебя
побрал, Том Писли. Надеюсь, ты сдохнешь от потери крови, всхлипывая,
подумала она, забыв, что совсем не хотела его смерти.
  Но Саманте было бы еще хуже, если бы она знала, что свидетелем сцены
на лестнице был высокий темноволосый незнакомец.


                                  Глава 2


  Отель, в котором остановилась Саманта Кингсли, был расположен на
окраине Денвера, в непрерывно растущем новом районе. Фасад отеля выходил
на улицу, заполненную магазинами, парой салунов, банком, еще двумя
небольшими отелями, продовольственным рынком и совсем недавно открывшимся
театром. Местность за отелем была пустынной - на нее город пока не заявил
своих прав.
  Хэнк Чавес медленно ехал верхом. Архитектура здания отеля, у которого
он остановился, не внушала опасений, что плата за комнату будет слишком
высокой. Ему страшно надоели поиски временного пристанища, и он решил
остаться здесь. Привязывая лошадь к дереву, он увидел странную сцену перед
входом в отель. В ярком полуденном свете Хэнк разглядел мужчину и молодую
женщину. Мужчина был весь в крови. Неужели он ранен юной леди, сжимавшей в
руке револьвер? В это трудно было поверить. И тут в полуденной тишине, как
бы в подтверждение догадкам Хэнка, женщина выстрелила в стоявшего перед
ней мужчину. Выстрел раздался в тот самый момент, когда он, немного
подавшись вперед, протянул к ней руку.
  Хэнк в изумлении таращил глаза. Женщина, да нет, девушка не старше
восемнадцати, была просто красавица. Ее волосы, выглядевшие при солнечном
свете огненно-рыжими, были распущены.
  Подавшись вперед, Хэнк оперся рукой о переднюю луку седла и неотрывно
наблюдал за происходящим. Он дорого бы дал, чтобы услышать, о чем они
говорят, но расстояние было слишком велико. Мужчина рухнул на ступени
лестницы и покатился вниз. Хэнк не отрываясь смотрел на девушку, словно
хотел внушить ей мысль повернуться, чтобы хорошенько ее разглядеть. Так ли
она красива, как ему показалось?
  Но она не повернулась. Мгновение спустя она исчезла, и желание Хэнка
познакомиться с ней ушло столь же быстро, как и появилось. Красивая
девушка с револьвером? Нет, ему не хочется знакомиться. У него здесь
слишком важное дело, и нет времени впутываться в истории с разъяренными
женщинами.
  Путь из Далласа в Денвер, занявший у Хэнка несколько месяцев,
потребовал огромной затраты сил, а упущенные возможности и вынужденные
отступления вконец измотали его. Но по дороге в Денвер он избегал городов,
в которых искушение передохнуть было слишком велико.
  Если бы не подлое бегство Пэта Макклюра, который уехал из Далласа за
несколько дней до того, как Хэнк начал его разыскивать... Прочитав записку
Пэта, Хэнк пришел в такую ярость, что разгромил комнату в отеле, а потом
отправился в салун и разнес, в свою очередь, его. Денег на возмещение
ущерба не хватило, и его упекли в тюрьму на целый месяц.
  Он мог бы взять деньги у Брэдфорда Мейтланда, богача, которому Хэнк
однажды спас жизнь. Но он был слишком горд, чтобы просить. К тому же
Мейтланду принадлежала женщина, которой домогался и Хэнк. И хотя он
проиграл вполне достойно, все же в душе остались обида и сожаление. Она
ведь была единственной женщиной, которой Хэнк предлагал разделить судьбу.
По правде говоря, с Анджелой шансов у него не было. Еще до знакомства с
Хэнком она была предана Мейтланду душой и телом. Конечно, Мейтланд был
слишком глуп, чтобы догадаться об этом.
  Никогда он не будет просить помощи ни у Мейтланда, ни у Анджелы,
которая сама была богата. Он уже брал у нее деньги. Действительно брал,
когда ограбил почтовую карету, где среди других путешественников была и
Анджела.
  Именно так он познакомился с Анджелой Шерингтон. Забыть ее Хэнк не
мог и стал разыскивать, чтобы вернуть половину, да, только половину,
украденного. Конечно, увидев его, она пришла в ярость - и в какую ярость,
- пока не увидела своих драгоценностей. Чтобы повидать Анджелу опять, Хэнк
заехал извиниться еще раз. Но к тому времени вернулся Мейтланд.
  Вконец потерявший голову Хэнк звал Анджелу уехать с ним в Мексику, но
получил отказ. Она относилась к тем женщинам, которые в жизни любят
единственного мужчину, и им был Брэдфорд Мейтланд. Хэнка это приводило
просто в какое-то недоуменное восхищение. Все же он задержался в Далласе,
надеясь, что она изменит свое решение. Но, когда Мейтланд воззвал к
совести Хэнка, Анджела была потеряна для него навсегда.
  - Пэт Макклюр присоединился к Хэнку в Далласе, обещая поехать с ним в
Мексику, чтобы помочь выкупить родовое имение. Хэнк жил в отеле, а Пэт у
хорошенькой senorita в глинобитном домике на окраине города. Поэтому Хэнк
не знал, что Пэт уехал в Денвер, пока не разыскал senorita и не прочитал
загадочную записку Пэта, содержание которой для Хэнка означало
одновременно все и ничего. Хэнк убил бы Пэта прямо тут же, не обратив
внимания на их прежнюю дружбу. Пэт забрал не только свои деньги, но и
Хэнка, лишив его возможности выкупить родовую hasienda в Мексике.
  Последние годы Хэнк жил только этой мечтой. С тех пор, как в 1859
году банда Хуареса ворвалась к ним в hasienda и устроила кровавую резню,
он мечтал отомстить. Эти бандиты, убивавшие ради выгоды и удовольствия,
использовали мексиканскую революцию как прикрытие.
  Хуарес заявил, что родовое имение Чавес - собственность церкви. Все
знали, что это не правда. Для Хуареса и ему подобных это расхожее
утверждение позволяло грабить "на законном основании": по их мнению,
церковь в Мексике поддерживала консерваторов.
  Хэнку никогда не забыть vaqueros, с которыми он вырос. Их убили
только за то, что они не хотели служить в армии, их жен и дочерей
изнасиловали. А его бабушка умерла от сердечного приступа, увидев, как был
убит ее сын, отец Хэнка, попытавшийся преградить дорогу бандитам.
  Хэнку удалось остаться в живых, хотя потом он не раз сожалел об этом.
После ужаса увиденного он пришел в себя только оказавшись в армии, куда
его забрали под угрозой расстрела. А еще Хэнку объяснили, что с землей ему
придется расстаться: революция нуждается в деньгах.
  Все это делалось "во имя революции", черт бы ее побрал. Но что Хэнк
мог поделать? Даже публично обвинить убийцу Хуареса он не мог. И он
затаился, в глубине души лелея мечту вернуть то, что ему принадлежало.
  Мечта вернуть потерянное родовое имение помогала Хэнку выдержать те
полтора года, которые ему пришлось сражаться на стороне либералов.
  Лишь двое из его семьи остались в живых - при нападении банды они
были в другом месте. Его дедушка, дон Викториано, забрал сестру Хэнка
Доротею в Испанию, где жила одна из ветвей рода - семья Вега. Она написала
Хэнку, что дедушка тяжело болен, что врачи уже не надеются на его
выздоровление. Хэнк взбунтовался, требуя разрешения поехать к деду. За это
его засадили в тюрьму и продержали там почти два года. Пока он сидел в
грязной и вонючей дыре, дедушка умер, а дом его был продан...
  Никто не знал его настоящего имени. Энрико Антонио де Вега и Чавес
перестал существовать. Хэнком его называли gringos, сидевшие с ним в
тюрьме.
  Наконец ему удалось сбежать из тюрьмы. Он покинул Мексику. Это был
единственный способ избежать службы в "революционной армии". Хэнк работал
в Техасе, пока не накопил денег на поездку в Испанию. Там он узнал, что
Доротея вышла замуж за англичанина и уехала с ним. Хэнк добрался до
Англии. Сестра встретила его с искренней радостью, но вскоре он остро
ощутил свою ненужность: Доротея была поглощена заботами о своей новой
семье. К тому же спокойно жить мешала всепоглощающая страсть - вернуть
родовое имение. Для этого нужны были деньги, много денег.
  Вернувшись в Штаты в 1864 году, он пытался побольше зарабатывать, но
это было практически невозможно, даже с его хорошим образованием. Он все
чаще приходил в отчаяние. В один из таких дней ему и встретился
промышлявший грабежом Пэтрик Макклюр.
  Оказавшись по сути вне закона, Хэнк не стал отъявленным негодяем и
грабил только тех, кто, по его мнению, не лишался после этого всего
состояния. Он не трогал, как Пэтрик со своими людьми, шахтеров Среднего
Запада, потому что понимал, сколь скуден и труден их заработок. Других
денег у них просто не было. Хэнк обходил стороной банки, в которых наивные
люди держали свои последние сбережения. Его добычей становились почтовые
кареты, разъезжавшие по Техасу. Как правило, пассажиры не брали в дорогу
всех денег, и это обстоятельство утешало Хэнка, который мог и вернуть
награбленное, если жертве удавалось убедить его, что эти деньги -
последние.
  Привлекательной его профессию назвать было трудно, но стабильный
доход она приносила. Конечно, с одной кареты заработок не был большим, тем
более, что приходилось делиться с компаньонами. Но через пять лет он
накопил достаточно, чтобы вернуться в Мексику и выкупить родовое имение.
Ему уже следовало быть там, с горечью подумал Хэнк. Вместо этого ему
пришлось проскакать сотни миль, чтобы догнать Пэта. Оставалось только
молиться, чтобы Макклюр не истратил все деньги. За такую помощь Хэнк
просто убьет его.
  Перекинувшись несколькими словами с портье, Хэнк понял, что
пристанища придется поискать в другом месте. Остававшихся десяти долларов
не хватило бы и на одну ночь в этом слишком много воображавшем о себе
отеле. Он отправился искать отель или меблированные комнаты подешевле.
  Хэнк уже забыл, когда в последний раз он принимал ванну. Одежда его
давно потеряла первоначальный цвет, покрывшись толстым слоем пыли. За
последние месяцы он оброс черной бородой, а волосы опускались на несколько
дюймов ниже плеч. Словом, выглядел он настоящим бродягой.
  Хэнк проехал мимо парикмахерской, постаравшись запомнить ее
расположение, миновал ресторан, киоск, торговавший мороженым, и уперся в
вывеску:
  "Меблированные комнаты Ходжа". Клочок бумаги, приколотый к вывеске,
извещал о наличии свободных мест. Он снял комнату за доллар в день,
уплатив только за сутки, потому что не собирался оставаться здесь надолго.
Отказавшись от предложения мистера Ходжа проводить его, Хэнк только
спросил дорогу и, перекинув через плечо седельные сумки, отправился искать
свою комнату.
  Заведение Ходжа представляло собой двухэтажный дом. Комната Хэнка
располагалась на самом верху в конце большого холла. Проходя через холл,
Хэнк увидел на полу совсем свежие кровавые следы. Рядом из открытой
комнаты донеслись голоса. Кровавые следы обрывались у самого порога двери.
Хэнк подошел поближе - голоса стали отчетливее.
  - Хорошо, что ваш новый дом, док, не достроен и удалось застать вас
здесь. Никуда больше я бы не смог добраться.
  - Чепуха, - послышался бодрый ответ. - Вы потеряли много крови, но
все не так уж плохо. А теперь лежите спокойно.
  - Какого черта вы пытаетесь успокоить меня? Я умираю.
  - Вы не умираете, - раздался твердый голос.
  - Если бы вы чувствовали то же, что и я, - пробормотал приглушенный
голос. - Я весь изранен.
  - Вот это не вызывает сомнений.
  Хэнк приблизился к открытой двери и осторожно заглянул внутрь. На
длинном узком столе был распростерт тот самый молодой мужчина, в которого
стреляла рыжая красавица у входа в отель. Пожилой коротышка с ножом в
руках стоял у его ног. Они не заметили Хэнка. Забыв об усталости, он
наблюдал, как доктор разрезал брюки на раненом и стал его осматривать.
  - Отродясь не видел ничего подобного. Кто же так изрешетил вас, Том?
  - Говорю же, этот парень наскочил на меня на Черри-Крик, - ответил
раздраженно Том. - Не спрашивайте, зачем он это сделал, я не знаю. Он
только стрелял и стрелял, а я не смог вовремя свернуть с дороги. Наверное,
сумасшедший.
  Доктор покачал головой, по-видимому, не поверив ни единому слову.
Хэнк едва удержался от смеха. Он понял, что Тому не хочется признаваться,
как все было, и это вызывало симпатию.
  - Раны на ногах просто приводят меня в недоумение, - рассудительно
продолжал доктор. - Они так близки к.., ну, к тому самому месту.
  - Знаю, что близко, - огрызнулся Том и покраснел.
  - Мне только одно не понятно. Стояли бы вы с плотно сжатыми ногами и
единственная пуля зацепила их - это одно, но выстрелов было два, а раны
совершенно одинаковые и каждая в дюйме от внутренней поверхности бедра. Вы
что, изображали мишень для стрельбы, Том?
  - Док, вы перестанете молоть чепуху и займетесь когда-нибудь мной?
  - Я и так работаю слишком быстро, - проворчал доктор. - Он двигался
вдоль стола, исследуя по очереди раны. - Рана на руке же чистая, как и на
ноге. А вот в плече придется немного покопаться.
  - Да, она.., он сказал, что пулю в плече оставляет мне на память, -
выдавил из себя Том. Брови у доктора приподнялись.
  - Вы говорите она?
  - Разве? - поперхнулся Том. - Ну да, этот парень был с девкой.
Зеленоглазая паршивка была вне себя от восторга.
  Доктор протянул Тому бутылку виски и покачал головой.
  - Довольно говорить. Выпейте-ка перед тем, как я вытащу пулю.
Надеюсь, вы понимаете, что вам не скоро придется спускаться в копи? Ни
той, ни другой рукой вы пользоваться пока не сможете.
  - Вот черт, - выругался Том и сделал глоток.
  - Не чертыхайтесь, лучше помолитесь. Просто поразительно, что все
раны легкие. Кости не задеты, только порваны мускулы. Вам чертовски
повезло, молодой человек, или этот парень превосходный стрелок и не хотел,
чтобы вы стали калекой. - Доктор еще раз оглядел своего пациента и
задумчиво добавил:
  - И все-таки мне непонятно...
  Хэнк прошел в свою комнату, так и оставшись незамеченным. Ему было
любопытно, почему Том так и не сознался, что количество выстрелов не было
связано с плохой стрельбой девушки. Ну, в конце концов, это не его дело.
Не настолько же он глуп, чтобы задавать девушке вопросы. Не стоит
раздражать леди, которая так прекрасно стреляет, или, что тоже может быть,
не умеет стрелять вообще. Хэнк пожал плечами. Может быть, он никогда не
узнает правды.


                                  Глава 3


  Саманта все еще плакала, уткнувшись в подушку, когда помощник
прокурора постучал в дверь. В таком душевном состоянии к визиту мистера
Флойда Раджера она была совсем не готова. С очень серьезным лицом помощник
прокурора стал задавать вопросы в таком темпе, что времени подумать над
ответами не оставалось.
  - Ваши имя, фамилия?
  - Саманта Блэкстоун Кингсли.
  - У вас необычное второе имя.
  - Это фамилия моей матери. Я узнала фамилию отца только...
  - Не имеет значения, - прервал он. - Откуда вы приехали?
  - С Востока.
  - Точнее.
  - А вам какое дело? - возмущенная Саманта не собиралась больше ничего
рассказывать. Раджер, не моргнув глазом, повторил:
  - Точнее, мисс. Она вздохнула:
  - Если это так необходимо знать, я училась в школе в Филадельфии.
  - Вы живете в Филадельфии?
  - Нет, только училась.
  Раджер, в свою очередь, подчеркнуто вздохнул:
  - Все-таки где вы живете?
  - Северная Мексика.
  - Но вы не мексиканка. - Помощник прокурора выглядел удивленным.
  - Неужели заметили? Неприкрытый сарказм не задел его:
  - Надолго приехали в Денвер?
  - Нет, мистер Раджер, здесь я только проездом, - раздраженно ответила
она.
  Опять он остался невозмутим:
  - Говорят, вы застрелили человека. Глаза Саманты сузились - она
поняла, зачем он пришел.
  - Я не собираюсь ничего рассказывать. Флойд Раджер пристально
посмотрел на нее:
  - Не собираетесь ничего рассказывать? Послушайте, мисс Кингсли...
  - Нет, это вы послушайте, - огрызнулась она. - Я не совершала
преступления, и у меня нет настроения отвечать на идиотские вопросы. Мне
бы хотелось, чтобы вы оставили меня как можно быстрее, мистер Раджер.
  В этот момент в комнату вошла Джанет Элстон, сопровождаемая Эдриеном.
Джанет с беспокойством смотрела на Саманту, Эдриен, казалось, находился в
шоке. Саманта разозлилась и, бросив на него быстрый взгляд, сказала:
  - Наконец-то вы пришли.
  - Люди на лестнице сказали, что вы застрелили человека, - неуверенно
произнес Эдриен. - Это правда?
  Саманта заметила, что Раджер напряженно смотрит на нее. Это было
чересчур. Действительно, чересчур.
  - Я все объясню позже, - жестко сказала она Эдриену. - Что касается
вас, мистер Раджер, то я отвечать больше не буду, пока вы не скажете, что
этот человек убит. Только в этом случае я с удовольствием отвечу на
вопросы.
  - Я настаиваю, чтобы вы, мисс Кингсли, по крайней мере сообщили его
имя, - вернулся Раджер к допросу.
  - А кто вам сказал, что я его должна знать? Возможно, это незнакомец.
  - Или близкий друг, - вкрадчиво сказал Раджер.
  Глаза Саманты полыхнули изумрудным огнем.
  - Я не стреляю в друзей, мистер Раджер. Если это положит конец
расспросам, я скажу, что он силой ворвался сюда и не хотел уходить. Я была
одна и я защищалась.
  - Защищались, выстрелив пять раз?
  - Пять раз! - задыхаясь, вскричал Эдриен и упал в кресло.
  - Довольно! Вам здесь больше нечего делать. До свидания! - закричала
Саманта помощнику прокурора.
  После ухода Раджера наступило тяжелое молчание. Саманта наблюдала за
Эдриеном. Казалось, он никогда не выйдет из шока. Что он за мужчина, если
реагирует на события столь болезненным образом? Ему бы следовало
успокаивать ее, а не сидеть с несчастным видом.
  - Ax, cherie, что тебе пришлось перенести, - мягко сказала Джанет,
обняла Саманту и повела к дивану.
  Саманта в душе поблагодарила подругу. И она, и брат были настоящими
французами, хотя родились в Америке. Их мать была француженка, а отец -
американец. Он умер, когда они были детьми. После отца осталось небольшое
состояние. Мать не вышла второй раз замуж, поэтому ее влияние на детей
было особенно велико. Возможно, Эдриену не помешало бы мужское влияние.
Иногда он ведет себя как слабохарактерная женщина.
  - Ты действительно стреляла пять раз? - спросила Джанет.
  - Да. - Саманта вздохнула.
  - Ужасно!
  - Для него, - с горечью произнесла Саманта.
  - Ты очень огорчена?
  - Я не знаю. Я пришла в такую ярость и не могу успокоиться до сих
пор. Этот человек не хотел уходить, даже после того, как я вытащила
револьвер. Наверное, ему не пришло в голову, что я воспользуюсь оружием.
  - Но после первого выстрела, конечно... Саманта коротко засмеялась,
не дав закончить фразу.
  - Ты так думаешь, что он решил уйти, не так ли? Но он просто
взбесился после первого выстрела и хотел наброситься на меня. Если бы у
него был шанс, он убил бы меня.
  - Mon Dieu! Так ты только защищала себя?
  - Да. В конце концов я заставила его уйти и была уверена, что он
выйдет из отеля. Но он не успокоился. На лестнице он пытался ударить меня
и пришлось стрелять еще.
  - Как человек может выжить после этого? - изумился Эдриен.
  - А я не собиралась убивать его, Эдриен. Я знала, что делаю. Я
нанесла ему пять неопасных ран.
  - Неопасных? - задохнулся Эдриен. - И вы так спокойно говорите, что
стреляли в человека! Мне казалось, что за время путешествия я узнал вас,
вы производили впечатление...
  Саманта буквально взбесилась.
  - Вы что же, полагаете, что я должна была позволить искалечить себя?
Он напал до того, как я взяла револьвер. И ушел он на своих ногах. Он
будет жить, я уверена. И еще: ничего бы не было, если бы вы пришли
вовремя. Где вы были, Эдриен? Забыли о приглашении на ленч?
  Эдриен покачал головой. Саманта довольно жестко поменялась с ним
ролями.
  - Я забыл, - вяло ответил Эдриен.
  - Как ты мог? - Джанет сказала именно те слова, что были на языке у
Саманты, хотя она произнесла бы эти слова другим тоном.
  - Пожалуйста, не смотри так на меня, Джин, - ответил Эдриен, явно
выходя из шокового состояния. - Утром я принял важное решение и действовал
без промедления. Но все решилось только что.
  - Что именно? - с удивлением спросила Джанет.
  - Некая покупка, - сказал он, будто защищаясь. - Я еду в Элизабеттаун.
  Саманта нахмурилась. Она не ожидала, что Эдриен покинет Денвер. Ей
казалось, что у нее есть, по крайней мере, месяц для выяснения отношений.
Через месяц в Санта Фе Саманту будет ожидать эскорт из hacienda.
  - Элизабеттаун? Но почему? - спросила Саманта.
  - Конечно, чтобы найти золото.
  Девушки онемели от изумления. Первой в себя пришла Джанет.
  - Не понимаю, Эдриен! Ты же приехал сюда открыть юридическую контору.
  - Здесь многие становятся богатыми, Джин. Я не думал, что это так
реально, - ответил Эдриен возбужденно. - Мы разбогатеем, и у нас будет
особняк, как у здешних владельцев золотоносных приисков.
  Осознав смысл сказанного, Саманта невольно рассмеялась.
  - У Эдриена началась золотая лихорадка. Смущенная Джанет смотрела то
на подругу, то на брата.
  - Но почему обязательно в Элизабеттаун?
  - Допустим, вы правы, - рассудительно сказала Саманта. - Но вы можете
делать ставки прямо здесь. Зачем уезжать? Разве вы не слышали о
воинственных индейцах?
  - Пустяки, - отмахнулся Эдриен.
  - Вы не были бы так легкомысленны, Эдриен, если бы знали, что они из
себя представляют.
  - Вы напрасно беспокоитесь. Я же собираюсь добывать золото, а не
серебро, потому что не могу позволить себе купить оборудование для
обогащения серебряной руды. Мыть золото - дешевле и проще.
  - Боже, - вздохнула Саманта с удивлением. - Вы собираетесь мыть
золото там только для того, чтобы вернуться сюда и добывать серебро? Это
нелепо, Эдриен.
  - Я принял решение, - угрюмо ответил Эдриен. - И это вовсе не так
нелепо. Я не единственный, кому не по карману покупка оборудования для
добычи серебра. Многие едут в Элизабеттаун. Золото там валяется чуть ли не
на земле, а серебро надо очищать.
  Я купил неплохое место. Мне нужна только плавильня.
  - Ты купил прииск? - воскликнула Джанет тревожно. - Сколько же он
стоит? Он пожал плечами.
  - Приемлемо, так как владелец столкнулся с той же проблемой - у него
не было плавильни.
  - Все-таки сколько?
  - Несколько сотен.
  - Эдриен! - воскликнула она. - Мы не можем позволить себе выбросить
несколько сотен.
  - Мы не можем позволить себе упустить такую возможность. А через год
мы сможем позволить себе все что угодно.
  Саманта была смущена. Ей казалось, что Элстоны так же мало
беспокоятся о деньгах, как и она.
  - Сколько будет стоить этот механизм? - спросила Саманта.
  . Эдриен с надеждой повернулся к ней, но Джанет сказала неожиданно резко:
  - Нам не следует занимать деньги, Эдриен. Если ты взялся за дело, то
должен рассчитывать только на себя.
  - Я предлагаю инвестицию, - быстро сказала Саманта, - а не деньги в
долг. Эдриен покачал головой.
  - Спасибо вам, Саманта. Но Джин права. Это наше дело.
  - Будь по вашему. Когда вы едете? Мы могли бы поехать все вместе.
  - Послезавтра, - с готовностью ответил он, довольный, что Джанет не
разнервничалась еще больше. - Мы только дождемся почтовой кареты.


                                  Глава 4


  Четыре часа заняла у Хэнка дорога до прииска Пэта. Приехав, он увидел
шестерых потных рабочих, ожесточенно вынимающих под палящим солнцем породу
и негромко переговаривающихся между собой. У ручья была разбита палатка, к
которой он подъехал и спешился, настороженно смотря по сторонам.
  Не говоря ни слова, Хэнк вошел в палатку. Внутри стояли два длинных
деревянных стола, около них располагались грубо сколоченные сиденья, и
чуть в стороне - пузатая кухонная печь. Разбросанная повсюду грязная
посуда свидетельствовала о царящих здесь порядках. В палатке находился
только один человек; он сидел за столом справа от Хэнка и что-то
подсчитывал на листке бумаги. Около него стояла оловянная кружка с кофе.
  - Hola, Пэт. Голова Пэтрика Макклюра дернулась, он начал подниматься,
но на полпути остановился и рухнул на сиденье. Голос, напугавший его, был
мягок, но выражение лица Хэнка никак не соответствовало задушевности тона.
Вместо смеющихся серых глаз, столь хорошо знакомых Пэту, он увидел
холодный блеск стали и испугался, что Хэнку трудно будет его понять.
  - Ну, парень, хотя бы предупредил, что заедешь навестить старого
amigo, - неуклюже начал Пэт, запинаясь.
  - Amigo? - Хэнк медленно двинулся к Пэту. - Ты называешь себя amigo?
  Не дожидаясь ответа, Хэнк нанес правой рукой удар в челюсть. Пэт
вместе со стулом полетел на пол. Он был много старше Хэнка и не очень
мускулист, но вскочил на ноги через секунду и стал медленно отодвигаться
от Хэнка.
  - Я не хотел бы драться с тобой, дружище. По крайней мере до тех пор,
пока все не объясню, - выдавил из себя Пэт. - Кроме того, если ты хочешь...
  - Я хочу, Пэт, только одного - мои деньги. Верни их, и я ухожу тотчас
же.
  - Разве ты не читал мою записку?
  - Perdicion! - выругался Хэнк сквозь зубы. - Не уклоняйся.
  - Но я же говорил тебе об этом прииске, - бесстрашно продолжал Пэт. -
Ты и не мечтал, что станешь таким богачом.
  - Тогда отдай мою долю и можешь делать со своей все, что хочешь.
Прииски мне не интересны. Ты знаешь мою мечту. Я ждал больше десяти лет и
больше не хочу. Мне пора ехать домой, в Мексику.
  - Но как же ты не поймешь, дружище. Сядь и позволь мне все объяснить.
  - Нечего тут объяснять. Или ты возвращаешь деньги, или нет.
  - Да нет же. Я вложил все деньги в оборудование для обогащения руды,
- быстро сказал Пэт и отодвинулся подальше от Хэнка.
  Хэнк резко схватил его за воротник и подтащил к себе, практически
удерживая Пэта на весу. В глазах Хэнка читалась жажда убийства.
  - Думаю, мне следует убить тебя, - сказал он. Во внешне спокойном,
тихом голосе звучала скрытая угроза. - Ты знаешь, что значат для меня эти
деньги. Ты знаешь, как я ненавидел то, чем мы занимались. Ты знаешь... И
ты вернешь их любым способом.
  - Но, дружище, у тебя будет столько денег, что ты сможешь купить
дюжину haciendos, - умолял его Пэт. - Говорю тебе, мы станем богачами.
  - С чего ты взял? - требовательно спросил Хэнк. - Разве ты
когда-нибудь добывал серебро?
  - Я учел все. В этом месте пласт руды идет поверху, она высшего
качества и в огромном количестве. Мы станем добывать серебро, как только
появится оборудование.
  - Когда? Через год или два? - Не могу сказать тебе точно. Я заказал в
Англии самое лучшее оборудование.
  Совершенно неожиданно Хэнк отпустил Пэта и даже отвернулся от него.
Тот вздохнул с облегчением. Рассерженный Хэнк легко убил бы Пэта голыми
руками.
  - Как же ты мог сделать такое, Пэт. Я доверял тебе.
  Мы были amigos, - едва слышно произнес Хэнк.
  - Мы и сейчас друзья, - запротестовал Пэт. - Разве ты не понимаешь? Я
сделаю тебя богачом.
  - Но это богатство теперь никак мне не поможет, - проворчал Хэнк.
  Пэт осторожно посмотрел на него. Они давно были знакомы, но еще
никогда Пэт не видел его таким. Смуглый, красивый, обычно одетый в темную
одежду, Хэнк всегда выглядел опасным. С первого взгляда он казался
человеком, легко пускающим в ход оружие. Но теплота и незлая насмешливость
в глазах смягчала это впечатление. Он не терял юмора практически в любой
ситуации, и его неистребимое жизнелюбие, сохранившееся несмотря на его
жизненную трагедию резко отличало его от всех остальных.
  Пэт еще раз принялся убеждать Хэнка.
  - Мальчик мой, ну попробуй взглянуть на все моими глазами. Это же мой
единственный шанс. Да, у нас были деньги, но ты же знаешь меня: я бы пожил
немного в свое удовольствие и ничего бы у меня не осталось.
  - Ты мог бы купить ранчо или заняться бизнесом, Пэт. Тебе следовало
бы вести оседлый образ жизни.
  - Это не для меня, - с надеждой ответил Пэт.
  Хэнк, по крайней мере, стал слушать. - Я не из тех, кто долго может
работать на одном месте.
  - Но ты же работаешь здесь, - заметил Хэнк.
  - Работаю? Я только плачу другим за раскапывание породы.
  Глаза Хэнка сузились.
  - Из каких денег ты платишь им, Пэтрик? - спокойно спросил он.
  - Ушло немного. Тысяча или около того, - с неохотой согласился Пэт,
понимая, что сам себя загнал в ловушку. - Я подумал, что сэкономлю на
выемке породы до поступления оборудования.
  - Я заберу все, что осталось, Пэт.
  - Но, дружище... - Заметив, что Хэнк снова надвинулся на него, Пэт
пошел на попятную. - Хорошо. Теперь это не имеет значения. - Увидев, что
Хэнк немного расслабился, Пэт решил, что тот больше не причинит ему вреда.
  - Скажи мне, почему ты так долго добирался? Я думал, ты появишься
сразу за мной. Хэнк напрягся.
  - Я сидел в тюрьме.
  - За...
  - Нет, это не было связано с грабежами, - с горечью сказал Хэнк. - Я
поломал кое-что после того, как прочитал твою записку и напился вдрызг.
  Пэт заулыбался.
  - Сожалею. Но ты же понял, почему я так сделал? Я выиграл этот прииск
в карты и все понял по поведению того парня, который его проиграл. Он ехал
в Южный Техас занять денег у друзей, чтобы купить оборудование. Моих денег
тоже не хватало, и я занял у тебя. Я не мог поступить иначе. - Пэт
поколебался. - Что ты теперь будешь делать?
  - Опять напьюсь и разнесу парочку салунов, - угрюмо сказал Хэнк.
  - Ничего не потеряно, дружище. Тебе всегда везло в карты. Ты легко
удвоишь, утроишь деньги.
  - Или все потеряю.
  - Есть и другие пути.
  - Например, грабеж, - с горечью произнес Хэнк.
  - Вовсе нет. Несколько лет назад в Нью-Мексико нашли золото. Тысячи
людей устремились туда. Теперь там новый город - Элизабеттаун.
  - Ты считаешь, что мне следует мыть золото, - огрызнулся Хэнк. - Или
ждать, когда твой прииск принесет доход. И то, и другое слишком отдаленная
перспектива. Я горю желанием вернуть свои земли и не могу больше ждать.
Пэту стало неловко.
  - Ты всегда был помешан на своем поместье. И не слышал ничьих
доводов. Скажи, ты знаешь, сколько сейчас стоит твоя земля? А вдруг у тебя
не хватит денег?
  - Было достаточно - пока ты их не украл.
  - Но, дружище, ты не можешь знать наверняка. Владелец может захотеть
вдвое больше, чем у тебя есть. Просто ты не знаешь. Почему бы тебе не
поехать и все не разузнать. Ты не хочешь ждать, вот и начнешь действовать,
чтобы вернуть землю.
  - Твое предложение - пустая трата времени, - мрачно сказал Хэнк. -
Благодаря тебе у меня появилось много времени. И ничего лучше ты
предложить не можешь. Будь по-твоему. - Внезапно Хэнк улыбнулся, его глаза
заискрились, как прежде. - Но деньги, которые ты потратил, я верну.

  ***

  Хэнк покинул Денвер на следующий день, держа путь прямо на юг. Ему
предстояло пересечь Колорадо и весь штат Нью-Мексико, большая часть
которого была небезопасна для одинокого путника. Но Хэнку было не
привыкать избегать людей, особенно индейцев. Прятаться в горах и на
равнине он научился после побега из тюрьмы.
  Хэнку предстояло проехать семьсот миль незнакомой местности до
мексиканской границы. Даже если взять изнурительный темп, дорога займет
больше месяца. Но в этот раз он не будет торопиться. Благодаря Пэту. Новая
задержка привела его в ярость, но торопиться было незачем, если только
снова не заняться грабежами. Но делать это Хэнку совсем не хотелось. Будь
проклят Пэт со своим прииском.
  В последующие дни дороги Хэнк с грустью размышлял о своей несчастной
судьбе. На четвертый день, впав окончательно в уныние, он потерял
осторожность. Подъезжая к подножию Скалистых гор и пытаясь успокоиться, он
понукал лошадь. Внезапно она споткнулась, попав в яму, и упала. Хэнк
пролетел несколько футов, ушибся и растянул лодыжку. Но хуже было то, что
лошадь сломала переднюю ногу. Пришлось ее пристрелить.
  Хэнку предстоял долгий путь. И уже без лошади.


                                  Глава 5


  В почтовом дилижансе было душно. Двое пассажиров и женщина с
заболевшим ребенком вышли в Кастл-Роке. Их места остались свободными, и
путешествующих осталось только четверо. Но до Элизабеттауна предстоял
долгий путь, и, несомненно, дилижанс должен был пополниться.
  Дилижанс был старым, окна выбиты, и мистер Пэтч, ехавший вместе с
Самантой и Элстонами, потребовал закрыть оконные жалюзи. Пэтч говорил, что
его раздражает пыль. Лучше сидеть дома, а не путешествовать по Юго-Западу,
если боишься пыли, раздраженно подумала Саманта.
  Конечно, не мистер Пэтч вызывал раздражение и не то, что пришлось
зажечь для освещения дилижанса старый чадящий фонарь. Главным объектом был
Эдриен. Всегда Эдриен. Иногда она спрашивала себя, как можно было в него
влюбиться. Несмотря на совместное путешествие, он держался холодно и сухо,
не пытаясь разговаривать с Самантой.
  Как может взрослый человек вести себя так по-детски! То, что
простительно для обиженной молодой девушки, непозволительно для
тридцатилетнего мужчины. И все из-за истории с Томом Ни ели. ей следовало
поблагодарить за это мистера Раджера. Прослышав, что Саманта уезжает из
Денвера, он явился к отправлению почтового дилижанса и имел наглость
потребовать, чтобы она осталась в городе до тех пор, пока с нее не будут
сняты подозрения в совершении преступления. Настоять на этом, однако, он
не мог, и все знали об этом. Том Писли не обратился в полицию, и Саманта
была уверена, что он никогда не сделает этого. Не посмеет.
  Флойда Раджера она успокоила сообщением, где ее можно будет найти в
случае необходимости. Но успокоить Эдриена ей не удалось.
  Саманта так и не могла понять Эдриена. Объяснить его поведение тем,
что он житель Восточных штатов, было невозможно, потому что там люди не
были столь инфантильны. Она пожаловалась Джанет, но маленькая блондинка
была слишком привязана к брату.
  - Он так чувствителен, cherie, - постаралась объяснить Джанет, - и
просто не может выносить насилия.
  - Тогда зачем он приехал в места, где насилие - обычная вещь.
  - Oui, в свое время он привыкнет. Но не сразу.
  Когда же он простит ей историю с Томом Писли? Саманту это живо
интересовало. Она пришла к выводу, что следует предпринять решительные
шаги. Может быть, вызвать у Эдриена ревность? С тех пор как они
познакомились, она не замечала других мужчин. У него просто не было
соперников. Возможно, небольшая встряска ему не повредит. Но, поскольку
кроме мистера Пэтча, лысого и с изрядным животом, других мужчин в
дилижансе не было, пришлось временно отказаться от этой мысли. А в
Элизабеттауне у Эдриена может просто не оказаться времени.
  Что делать? Она не упустит Эдриена. Он подходит ей, а Саманта всегда
добивалась того, чего хотела. Она мечтала о нем, воображая, как он
обнимает ее, целует, занимается с ней любовью так, как об этом
рассказывали подруги в школе. Эдриен будет ее первым мужчиной.
  Ни один мужчина, не считая Тома Писли, не обнимал ее. И все же Том
был единственным, кто страстно поцеловал ее. Ей очень хотелось верить, что
настоящий поцелуй не должен быть ни жестким, ни братским, как было с
Районом Матео Нунецом де Бароя с соседнего ранчо.
  Настоящий поцелуй должен находиться где-то посредине, он должен
взволновать ее, заставить потерять волю, как она читала в романтических
книгах, которые тайно проносились в школу. Саманта мечтала о таких
поцелуях, думала, что Эдриен способен на них, если.., если она не потеряет
его. Надо что-то предпринять, чтобы подтолкнуть его.
  Они тряслись в почтовом дилижансе пятый день. Ее путешествие на
поезде от Филадельфии до Чейна было совсем не похоже на теперешнее, и
Саманта начала подумывать о том, чтобы купить лошадь и ехать на ней вслед
за дилижансом; Но тогда она не будет рядом с Эдриеном, поэтому пришлось
оставить эту идею.
  Ее отец был рассержен, узнав, что, вместо возвращения домой на
корабле, Саманта собирается пересечь всю страну. Она понимала, что отец
будет в ярости, и поэтому дожидалась телеграммы с разрешением, не покидая
Филадельфии. Из-за этого ей пришлось отложить отъезд на неделю. Отец
обещал выслать своих людей в Чейн сразу же, как она даст ему знать о
приезде туда. Но Саманта не собиралась торопиться с извещением, решив еще
неделю побыть с Эдриеном.
  Отец предупреждал, чтобы в поездке она не пользовалась своим полным
именем, давал и другие советы, более напоминающие приказы. Хэмильтон
Кингсли беспокоился о дочери, и она ценила его заботу. Он никогда не
бранил ее, всегда было так, как будто Саманта только что приехала к нему.
Отец ни в чем ни отказывал ей. В конце концов, встретила она его в девять
лет. Столько времени пытался он вызволить Саманту, из Англии от дедушки и
бабушки. А ее брата, Шелдона, вызволить так и не удалось.
  Бабушка и дедушка были столь строги, что Саманта даже не
догадывалась, как растут нормальные дети. Как только она научилась ходить
и говорить, с ней стали обращаться как со взрослым человеком и требовали
соответствующего поведения, но без тех преимуществ, которыми располагают
взрослые. Она не знала, что можно беззаботно играть, бегать, смеяться. Все
это бабушкой категорически запрещалось, и, если ее заставали за этими
недостойными настоящей леди занятиями, наказание следовало незамедлительно.
  Ее дедушка, сэр Джон Блэкстоун, был не так уж и суров. Террор
наводила Генриетта. Генриетта Блэкстоун ненавидела американца Хэмильтона
Кингсли за женитьбу на ее единственной дочери и ухитрилась развести
родителей Саманты после рождения детей. Эллен Кингсли вернулась с детьми в
поместье Блэкстоун и вскоре покончила с собой. Саманта не винила мать за
самоубийство, так как понимала, что значит жить с Генриеттой под одной
крышей. Она не сомневалась, что именно деспотизм Генриетты довел мать до
рокового решения.
  Когда отец стал угрожать Блэкстоунам судом за то, что они не
позволяют ему видеться с дочерью и сыном, сэр Джон уговорил жену разрешить
детям съездить к отцу. Саманта ухватилась за возможность сбежать от
Блэкстоунов, а Шелдон ехать отказался. Влияние Генриетты на него было
слишком велико, и Хэмильтону пришлось удовлетвориться только дочерью.
  Саманта очень и очень боялась, что отец будет столь же требователен,
как и Генриетта. Однако, обнаружив, что он разрешает ей делать все, что
раньше категорически запрещалось, Саманта быстро избавилась от того
образа, который Генриетта называла "настоящая леди". Она присмотрелась к
отцу в первые месяцы их совместной, жизни, оценила его любовь и дружелюбие
и осталась с ним.
  Сейчас ей было очень неловко, хотя она и последовала указаниям отца.
Она пользовалась фамилией Блэкстоун, когда оказывалась в местах, где люди
знали о богатстве Хэмильтона Кингсли. Это должно было предотвратить
киднэппинг со стороны тех, для кого заманчиво было получить деньги за
единственную дочь Кингсли. Такие преступления совершались часто, а
похитителей задерживали крайне редко. Именно поэтому ей и должны были
выделить эскорт для возвращения на ранчо.
  Саманта вздохнула и посмотрела на Эдриена, сидевшего рядом с мистером
Пэтчем. Ей следует снова попытаться стать "истинной леди". Она должна
следовать всем правилам хорошего тона, черт бы их побрал, которым обучила
ее бабушка. Эдриен женится только на леди. Она будет леди. Она должна
стать женой Эдриена.
  Ее длинные ресницы были опущены, и он не видел, что его
рассматривают, Саманта расстегнула верхнюю пуговицу белой шелковой блузки.
Красный, с синей отделкой жакет лежал рядом на сиденье из-за жары в
дилижансе. Считая жару достаточным оправданием, она расстегнула еще одну
пуговицу, потом третью. После того, как была расстегнута четвертая
пуговица, шея совсем обнажилась.
  Эдриен не заметил ее ухищрений. Саманта стала постукивать от досады
ногой об пол и расстегнула еще две пуговицы. Стало прохладнее, но она
стала оживленно обмахивать себя веером, надеясь привлечь внимание Эдриена.
Этот номер не прошел, но зато она привлекла внимание мистера Пэтча и стала
обмахиваться медленнее. От отчаяния хотелось кричать. Ну чем его пронять?
  Дилижанс внезапно замедлил ход, и Эдриен открыл жалюзи рядом с собой.
Мистер Пэтч начал кашлять.
  - Что там, Эдриен? - спросила Джанет.
  - Кажется, мы берем пассажира.
  - Мы уже в городе?
  - Еще нет.
  Дверь дилижанса открылась, и все четверо повернулись к вошедшему
мужчине в пропыленной одежде. При, виде женщин он приподнял широкополую
шляпу, но снимать не стал. Саманта коротко кивнула и быстро отвела глаза.
Какой-то бродяга, подумала она и, забыв о нем, стала смотреть на Эдриена.
Но Эдриен пристально рассматривал вновь прибывшего, игнорируя Саманту.
  - Как вы оказались в здешних местах без лошади? - дружелюбно спросил
Эдриен.
  Тот ответил не сразу. Изучающе осмотрев Эдриена, он ответил низким
отрывистым голосом:
  - Лошадь я застрелил.
  - Mon Dieu! - воскликнул Эдриен, и Саманта вздохнула, возмущенная его
совершенно не мужской чувствительностью.
  Услышав вздох, незнакомец посмотрел на Саманту. Под его взглядом она
была вынуждена спросить:
  - Ваша лошадь была ранена?
  - Si, она сломала ногу. А я ушибся. Кажется, мне придется ехать до
Элизабеттауна.
  Он негромко рассмеялся, и это разогнало сонную скуку в дилижансе.
Саманта посмотрела на него более внимательно. Полы шляпы скрывали верхнюю
часть лица, но ниже можно было разглядеть резко очерченные скулы, заросший
черной щетиной подбородок, чуть изогнутые губы, ямочку на подбородке и
узкий нос, прямой, но не длинный. Можно было предположить, что незнакомец
красив. Он расслабленно развалился на сиденье - это был либо вызов, либо
он слишком устал. Он вытянул вперед длинные ноги, почти коснувшись
Саманты. Руки он скрестил на груди, и Саманта с удивлением обнаружила, что
у него были изящные, длинные, суживающиеся к ногтям пальцы. Он явно
заботился о них. Ладони были без мозолей, видимо, он надевал перчатки при
верховой езде.
  На первый взгляд он выглядел обычным ковбоем, одетым в пропыленный
темный костюм, не лишенный некоторого щегольства. Но Саманта,
присмотревшись повнимательней, заметила, что незнакомец хотя и был грязен,
но неопрятности в нем не было, за исключением заросшего подбородка. Черные
как смоль волосы спадали до воротника, одежда была к лицу и хорошего
качества. Темно-коричневую рубашку отличали строгие линии, шейный платок
был шелковый, а черная куртка сшита из отличной испанской кожи. Из такой
же кожи были башмаки.
  Незнакомец, к которому Саманта отнеслась вначале с пренебрежением,
заинтересовал ее. Впервые, с тех пор как она познакомилась с Эдриеном, она
проявила интерес к другому мужчине, и это удивило ее.
  Он был высокий и худой, но грудь и руки были хорошо развиты, так же
как и длинные ноги. Мысленно Саманта сравнила его с Эдриеном. Незнакомец
был молод, полон жизненных сил и выглядел прекрасно. Блондин Эдриен рядом
с ним выглядел как-то тускло и болезненно.
  Эдриен, как только что делала Саманта, внимательно изучал незнакомца,
а тот смотрел на... Джанет или Саманту? Она не могла точно сказать,
поскольку не видела его глаз. Наверное, сказала себе Саманта, на Джанет,
обладавшую классической красотой. Маленького роста, она относилась к тому
типу женщин, которые привлекают мужчин, заставляя заботиться о себе. Хотя
Саманта нисколько не казалась в ее присутствии неуклюжей или слишком
высокой, ставила она себя ниже Джанет.
  Молчание затянулось. Мистер Пэтч продолжал кашлять до тех пор, пока
Саманта не сжалилась над ним и не закрыла жалюзи. В наступившей тишине
ощущалась неловкость. Джанет дремала от скуки, так же как и мистер Пэтч, а
Саманта бодрствовала. Она хотела знать, наблюдает ли за ней незнакомец.
  Наконец она не выдержала и спросила:
  - Вы когда-нибудь снимаете шляпу? Эдриен в изумлении открыл рот от
такой бестактности, и она покраснела. Незнакомец усмехнулся и, сняв шляпу,
пригладил волнистые черные волосы.
  - Прошу прощения, senorita.
  Саманта поймала себя на том, что смотрит в его сине-серые глаза.
Смеющиеся глаза, подумала она. Казалось, глаза, с мелкими морщинками в
уголках, улыбаются ей.
  - Вы говорите по-испански? - импульсивно спросила Саманта. - Но вы не
похожи на испанца. По-моему, вы наполовину американец.
  - Вы очень наблюдательны.
  - Послушайте, Саманта... - прервал осуждающим тоном Эдриен.
  Она взглянула зелеными глазами на Эдриена, и ее брови удивленно
поползли вверх.
  - Вы заговорили со мной, Эдриен?
  - Этого не следовало делать, - капризно ответил он. Затем повернулся
к незнакомцу и сказал:
  - Вы должны извинить мою спутницу за бестактность, мистер.., э?
  - Чавес. Хэнк Чавес. - Он кивнул Эдриену. - Вам нет необходимости
извиняться за столь очаровательную леди.
  В ответ на такую галантность Саманта не могла не улыбнуться.
  - Благодарю вас, senor. Но я действительно была груба и раскаиваюсь в
этом. Кстати, у вас мексиканская фамилия.
  - Si, к тому же у меня есть и индейская кровь.
  - Но немного.
  - Вы вновь правы, senorita.
  Эдриен прервал ее, не дожидаясь дальнейших, бестактных, на его
взгляд, вопросов. Она откинулась на сиденье и слушала рассуждения Эдриена,
объяснявшего цель своей поездки в Нью-Мексико. Она закрыла глаза и под
звуки его голоса погрузилась в сон.
  Дилижанс сильно тряхнуло, и Саманта проснулась. Она открыла глаза и
увидела, что Хэнк Чавес в упор смотрит на нее. Точнее он разглядывал
довольно глубокий вырез ее блузки.
  Саманта опустила глаза. Ее груди были приоткрыты. Так она еще не
раскрывалась перед мужчинами. На Эдриена это не производило впечатления,
он ничего не заметил, А Хэнк Чавес заметил.
  Их глаза встретились, и он улыбнулся. Саманте захотелось умереть. Она
вся вспыхнула, не понимая, почему она так смущена, но это было именно так.
  Может быть, из-за его привлекательности или оценивающего взгляда. Как
бы то ни было, она замерла и ничего не могла с собой поделать. Если она
сейчас начнет застегивать пуговицы, то будет еще хуже.
  Эдриен все еще продолжал говорить, ничего не заметив, и, наконец,
Хэнк повернулся к нему. Саманта не слушала. Она подняла веер и под его
прикрытием застегнула пуговицы. Но ее смущение вернулось, когда серые
глаза вновь остановились на ней. Она опустила руки на колени. Только Хэнк
знал, что случилось: его взгляд опустился на шею, затем он посмотрел ей
прямо в глаза. Казалось, он упрекает Саманту, что она отвергает его
восхищение.
  Саманта чувствовала, как разливается тепло по всему телу от его
неотрывного взгляда, и закрыла глаза. Она уснула или делала вид, что
уснула. Но больше она не смотрела на Хэнка, словно ничего не произошло.


                                  Глава 6


  Смеркалось, но дилижанс все еще полз - следующая остановка была через
несколько миль. Хэнк дремал. Лодыжка у него болела, ему хотелось снять
башмаки, но он решил подождать до тех пор, пока дилижанс не остановится на
ночную стоянку.
  Хэнку пришлось прохромать несколько миль, таща на себе седло, прежде
чем он достиг дороги. Еще десять минут, и он пропустил бы дилижанс. Сев в
него, он стал размышлять, следует ли ему ехать до Элизабеттауна, дав покой
травмированной ноге, или попробовать купить лошадь в ближайшем городе. Но
стоило ему посмотреть на сидевшую напротив девушку, как решение было
принято - ехать до Элизабеттауна. Что за восхитительная девушка! Блондинка
тоже очень красива, но ей далеко до темноволосой, только кажущейся
безучастной. Она очень похожа на девушку с револьвером в Денвере. Волосы
темно-рыжего цвета, стройная фигура, дерзкий нос - все казалось знакомым.
Ту девушку он видел только сбоку и на расстоянии.
  Его попутчица выглядела более зрелой, волосы тщательно причесаны.
Должно быть, ей около двадцати лет - в самом расцвете!
  Светлая кожа навела его на мысль, что, видимо, она с Востока. Или
избегает солнца. И знает кое-что о Мексике, если догадалась о его
происхождении. Мать Хэнка, американка, была родом из Англии. Она назвала
его Хэнком, позже отец изменял его имя на Энрико. Отец был мексиканским
испанцем, хотя мексиканской крови в его жилах было немного. Бабушка Хэнка,
наполовину индианка, вышла замуж за испанского dona, а их сын Викториано
женился на девушке из рода Вега, незадолго до этого приехавшей из Испании.
  Хэнку не очень хотелось останавливаться на своих родственниках,
потому что, кроме старшей, сестры, все они были мертвы. Но Саманта
Блэкстоун своими расспросами разбередила старые раны. До чего она
любопытна! А этот болтун Эдриен определенно был шокирован. Хэнку, однако,
не претила ее любознательность. Ему нравились женщины, которые без
жеманства говорили о своих желаниях или проявляли любопытство.
  Хэнк не мог отвести глаз от нее. Длинные темные ресницы прикрывали
глаза, и во сне завиток волос, кажущийся при свете лампы ярко-рыжим, упал
на висок. Он с удовольствием вспомнил ее смущение, когда она заметила, что
он с восхищением рассматривает ее полные груди. Он ей был явно не
безразличен, если вызвал такую краску смущения.
  Определенно, он ей понравился. Саманта напоминала ему Анджелу, хотя
кроме цвета волос физического сходства между ними не было. Заставить
покраснеть Анджелу было тоже очень легко. Он припомнил цвет ее лица,
когда, остановив дилижанс, стал обыскивать ее, чтобы найти деньги. Она
дала ему звонкую пощечину, и пришлось ответить поцелуем, который ему очень
не хотелось прерывать.
  Впервые в жизни Хэнку захотелось ограбить дилижанс - именно этот.
Тогда бы он мог обыскать рыжеволосую красавицу, сидевшую напротив. Один
только вид ее вызывал сильное желание, и ему пришлось положить шляпу на
колени, чтобы скрыть возбуждение.
  Что с ним случилось? Никогда прежде он так сильно, так плотски не
реагировал на женщину, еще не коснувшись ее. Даже Анджела не возбуждала
его так быстро. А ведь она только спит и не смотрит на него. Хэнк прикрыл
глаза, надеясь, что это охладит его. Не получалось, он продолжал мечтать о
ней.
  Долгий путь в Элизабеттаун продолжался...

  ***

  Саманта вышла из дилижанса последней. Джанет пришлось разбудить ее с
упреком, что она вообще не уснет ночью. Саманту это не волновало.
Путешествие было таким утомительным, что кроме сна не было других занятий.
Затем она вспомнила сеньора Чавеса и мгновенно проснулась.
  Он уже ушел вместе с другими. Их дилижанс остановился у унылого
строения, единственного на много миль вокруг. Оно состояло из конюшни, где
стояли лошади на подмену и собственно дома, представляющего собой одну
большую комнату. В ней пассажиры могли получить горячую пищу и несколько
часов поспать на скамьях.
  Саманта вошла в дом сразу же за Джанет. Садиться она не стала. Спина
и ноги у нее онемели. Еда еще не была приготовлена. Был поздний вечер, а
старик-смотритель только что проснулся и начал ее готовить.
  В доме находились только Джанет, мистер Пэтч и смотритель. Остальные
отправились умываться. Саманта потянулась в той мере, какая была
позволительна для леди. Джанет сидела у камина в единственном кресле с
высокой спинкой. Она смотрела на огонь и выглядела очень усталой.
  Через боковую дверь вошли кучер и Эдриен, но Хэнка Чавеса с ними не
было. Саманта надеялась, что он поторопится, поскольку ей тоже хотелось
умыться. Она считала неприличным выходить на улицу, пока он оставался там.
  Эдриен оценил удобство, с которым расположилась Джанет, и, когда еда
была приготовлена, принес ей тарелку. Саманта вся ощетинилась - Эдриен
по-прежнему игнорировал ее. Смотритель предложил ей тарелку, но она
отказалась, решив вначале умыться. После дилижанса она была вся в пыли.
Следовало бы переодеться, но багаж на этой кратковременной стоянке не
разгружали, и она не знала, кого попросить помочь ей вытащить один из
чемоданов.
  Саманта буквально уставилась на Хэнка Чавеса, когда он вошел в дом.
Он побрился и оказался куда более привлекательным без бороды. Хэнк
переоделся в темно-серую рубашку с перламутровыми пуговицами, которая
очень подходила к цвету его глаз.
  Саманта отвернулась, как только его серые глаза остановились на ней.
Она прошла мимо, взяла фонарь и вышла во двор. У колодца был каменный
выступ, на котором стояло ведро и большая оловянная кружка с
использованной водой. Саманта поставила фонарь, вылила грязную воду и
налила в кружку свежей воды. Она наклонилась и, вытащив из сумочки носовой
платок, вымыла руки, лицо, шею и прополоскала горло.
  Чтобы платок высох, она разложила его на краю колодца и застегнула
блузку. Больше она не повторит ошибки и не оставит ее расстегнутой. Ей
стало стыдно, когда она вспомнила горящий взгляд в дилижансе.
  Шаги за спиной заставили Саманту обернуться, и у нее перехватило
дыхание. В футе от нее стоял Хэнк Чавес. Боковая дверь была закрыта, она
заметила это, значит, во дворе они были одни. Сердце у нее застучало, она
отодвинулась на шаг и наклонила голову, пытаясь успокоиться и оценить
положение. Глаза Хэнка не смеялись. Морщинки в уголках глаз разгладились,
и это пугало еще больше. Наконец он сказал:
  - Я забыл шляпу.
  - Ох, - вздохнула она, - ну и напугали вы меня, когда подошли так
внезапно.
  Некоторое время они простояли, не говоря ни слова.
  - Я не хотел напугать вас, сеньорита Блэкстоун, вам не следовало
выходить одной.
  - Чепуха. - Она рассмеялась, страх прошел. - Я же рядом с домом. Тут
никого, кроме пассажиров, нет, а я доверяю им всем.
  - Вам не следует этого делать, senorita. Меня вы совсем не знаете.
  Он произнес это с такой серьезностью, что она отступила назад и взяла
в руки сумочку. Теперь она легко сможет вытащить из нее двухствольный
дерринджер. Она купила эту модель Ремингтона сразу же после случая с Томом
Писли. Этот пистолет лучше ее старого однозарядного.
  - Так вы говорите, что вам нельзя доверять, senor? - спросила Саманта
вкрадчиво.
  - Я только сказал, что вы не знаете меня, а доверять незнакомцам не
следует. Но на меня вы можете полностью положиться.
  Она усмехнулась.
  - В соответствии с вашим советом гарантия незнакомца - отсутствие
гарантии вообще.
  Чавес рассмеялся от души. Смех у него был глубокий и мягкий.
  - La senorita не только bella, но также sabia. Саманта наклонила
голову, решив изобразить непонимание.
  - И что это значит?
  Он протянул руку, почти коснувшись ее щеки, и, словно устыдившись
интимности жеста, быстро ее отдернул.
  - Вы столь же мудры, сколь красивы.
  - Благодарю, - улыбнувшись, ответила Саманта. Он не солгал, а
испанский она понимала прекрасно.
  Она часто изображала незнание испанского, чтобы проверить искренность
людей. Этот экзамен Хэнк Чавес сдал.
  В дилижансе Саманта размышляла о том, что притягивает ее к Хэнку. Он
был воплощением мужественности, которая так привлекала ее, но почему - она
точно не знала. Хэнк был красив, но она видела и других красивых мужчин.
Значит, дело было не в облике. Было в Хэнке какое-то другое, опасное
качество. Что-то, возможно, запретное. За его улыбкой и смеющимися глазами
угадывался другой характер. Напугало ли ее то, что она угадывала в нем?
  - Позвольте проводить вас.
  - Благодарю, здесь мне больше делать нечего. Жестом Дон Жуана он
надел шляпу, поднял фонарь и взял ее под руку. Рука у него была теплая.
Его плечо чуть касалось ее, и эта близость волновала.
  - El hombre Элстон, кто он вам? - внезапно спросил он.
  Прямота вопроса ошеломила Саманту, но нисколько не задела. Задавала
же она прямые вопросы в дилижансе. Но ответа она не могла найти.
Рассказывать о чувствах к Эдриену ей не хотелось.
  - Он.., сопровождает меня, он и его сестра. Я училась в школе с
Джанет, она моя ближайшая подруга.
  Хэнк уловил уклончивый тон и смущение Саманты. Она не ответила на
вопрос, ведь сопровождать может жених, и любовник. Но все это но очень
беспокоило его. Он думал только о том, как хочет эту женщину.
  Она была так близко, что чувствовался запах ее волос. Они пахли
розами, и, если наклониться поближе, он мог бы...
  Что он придумывает? Только сегодня он встретил ее. Она леди и ожидает
соответствующего обращения. Если бы она ей не была, он овладел бы ею прямо
здесь, подумал Хэнк.
  Как только они вошли, он отпустил ее руку. Теперь он лишился даже
такого невинного прикосновения.
  Саманта взяла тарелку с едой и села за стол. Хэнк последовал за ней и
сел напротив за пустой стол. Остальные уже поужинали. Джанет спала в
кресле у камина. Ее брат и мистер Пэтч растянулись на лавках, кучер
расположился у самого входа, чтобы приглядывать за лошадьми.
  Хэнк остался наедине с Самантой - хотя нет, не наедине. Ему хотелось
узнать о ней побольше. Pos Dios! Что она делает с ним.
  - Я знаю, зачем мистер Элстон и его сестра едут в Элизабеттаун, -
заметил Хэнк во время ужина, - но какова цель вашей поездки?
  Саманта смотрела, не отрываясь, в тарелку, боясь, что, если поднимет
глаза, то потом не сможет отвести их.
  - Мне нужно дальше. С ними я еду за компанию, я не люблю
путешествовать одна.
  - Вы собираетесь задержаться в этом городе золотоискателей?
  - Ненадолго. А вы? - спросила она, стараясь казаться спокойной.
  - Мне нужно дальше на юг.
  Снова он отметил ее уклончивый тон. Или она неразговорчива, или не
хочет говорить, куда едет. Но Хэнк хотел знать.
  - Куда вы направляетесь, расставшись с Элстонами? - спросил он
напрямую.
  - В Санта Фе. Отец пришлет за мной vaqueros.
  - Vaqueros? - переспросил он удивленно.
  Она взглянула на него и проказливо улыбнулась.
  - Да. Мой дом в Мексике, senor. А вы думали, что я живу на востоке?
  - Да.
  - Теперь вы все знаете.
  - У нас много общего. Но, определенно, вы не мексиканка.
  - Наполовину американка, наполовину англичанка.
  - А у меня сестра живет в Англии. Брови у нее поднялись, и она
рассмеялась.
  - У меня там брат. Вот еще одна общая черта.
  Саманта расслабилась, и разговор стал перескакивать с одной темы на
другую. Она преодолела нервозность. Хэнк Чавес ей нравился, даже очень, с
ним было легко. С Эдриеном приходилось быть настороже, сдерживать свой
темперамент, вести себя как настоящая леди. С Хэнком она чувствовала себя
комфортно. Он смешил ее, был обаятельным и остроумным, как настоящий
джентльмен.
  Почему Эдриен не может быть таким? Не может сидеть рядом,
разговаривать с ней, показывать, что она нравится? Он даже не пожелал
доброй ночи и не убедился, что у нее все в порядке. Эдриен не внимателен.
Это была очевидная истина. А вот она к Эдриену внимательна. Вот в чем
дело. Что-то нужно сделать, чтобы пробудить в нем это внимание.
  Затем ей вспомнилась давешняя идея. Она заставит Эдриена ревновать.
Теперь для этого есть подходящий мужчина. Он проявляет к ней неподдельный
интерес, значит, нужно поощрить его. Но осмелится ли она использовать его
таким образом?
  В школе подруги обучали ее технике флирта, хотя воспользоваться
уроками еще не довелось - Эдриен не давал такой возможности. Она попробует
попрактиковаться на Хэнке. Недолго, конечно. Она не собирается
обнадеживать его, только поддержит интерес.., только для того, чтобы
досадить Эдриену.
  Она была взволнована. Это сработает! Должно сработать.
  - Глаза у вас засверкали, - заметил восхищенный Хэнк.
  Саманта слабо улыбнулась.
  - Неужели? Знаете, я устала. - Она изобразила зевок. - Не
представляю, как я буду спать на скамье. Я боюсь упасть во сне.
  - У меня есть походная кровать в багаже, - предложил он. - Я могу
принести.
  - Это было бы замечательно. А то я собиралась спать в дилижансе.
  У него блеснули глаза.
  - Я могу составить компанию.
  - Нет-нет. Походная кровать будет в самый раз, - покраснев, быстро
ответила она.
  Джентльмен ли он, думала она с тревогой. Лучше бы он был им. Если
пат, то ее план невыполним. Дженльмен всегда уступит более достойному
человеку. Именно так все должно закончиться.
  Хэнк вернулся с походной кроватью. Разложив ее, он пожелал Саманте
доброй ночи и галантно поцеловал руку. Затем отодвинул скамью подальше от
нее и улегся. Она совсем успокоилась. Да, он джентльмен. Значит,
трудностей, когда ее план вступит в окончательную фазу, не предвидится.
Теперь она в этом уверена.


                                  Глава 7


  Следующие три дня Саманта и Хэнк были единственными в дилижансе, кто
постоянно поддерживал разговор. Мистер Пэтч вступал изредка, а Джанет
ощущала себя лишней, пока они не заговорили о Востоке. Это случилось
спустя некоторое время, когда Саманта стала рассказывать о своей жизни.
  Говорили они о многом. Но Саманта так и не сказала ни кто ее отец, ни
где ее дом. Она только избегала деталей, а Хэнк не настаивал.
  Они вспомнили Англию, Хэнк рассказывал об Испании и Франции, где он
учился в школе. В этом месте в разговор вступил Эдриен.
  Сработало! Эдриен часто посматривал на нее как-то странно, и иногда
она замечала во взглядах, которые он иногда бросал на Хэнка, скрытую
неприязнь. Хэнк не терял к ней интерес. Он был заботлив, помогал ей в
дилижансе и на стоянках, приносил ей еду. Все шло по плану.
  На восьмой день дилижанс въехал в город под названием Тринидад. Был
ранний вечер. Они проехали почти двести миль, оставалось еще семьдесят
пять.
  Эдриен и Джанет решили остаться на станции, чтобы сэкономить деньги.
Эдриен сильно потратился на покупке оборудования для прииска. Саманта
предложила оплатить им комнаты в отеле, но они были слишком горды и
отказались. Саманта покачала головой, так как заранее понимала, что они
откажутся. Между ней и Джанет возникла какая-то напряженность с того
времени, как они все трое заговорили о деньгах. Джанет была непреклонна во
всем, что касалось дорожных расходов. Саманту это раздражало. Неужели
Эдриен не понимает, что, женившись на ней, он будет богатым? Разве
удобства для сестры безразличны ему? Джанет не привыкла ограничивать себя
во всем или ночевать на почтовых станциях.
  У отца Саманты было огромное ранчо, тысячи акров в Мексике и еще
больше в Техасе. Земли было больше, чем можно освоить, но значительная ее
часть использовалась. Кроме ранчо он занимался земледелием в плодородных
долинах. Немалые доходы приносили и два принадлежащих ему медных рудника.
Если бы Эдриен знал! О ее богатстве она не рассказывала, и, видимо, он
ничего не подозревает. Элстоны только знали, что отец владеет ранчо в
Мексике. Вот Эдриен удивится, когда они поженятся и она все расскажет.
  Саманта и Хэнк отправились в отель. - Вы пообедаете со мной сегодня?
- спросил он, когда они остановились на лестнице перед тем, как разойтись
по своим комнатам. Когда она кивнула в знак согласия, Хэнк неожиданно
схватил ее за руку, сжал, затем отпустил и ушел.
  Саманта долго мылась в деревянной кадке, сумрачно размышляя об этом
интимном жесте. Ей бы хотелось, чтобы это видел Эдриен, а сейчас она
ощущала неловкость, потому что она и Хэнк были одни.
  Она надеялась, что для Хэнка ухаживания просто развлечения. Не стоит
ему строить серьезных планов. Он нравится ей, но любит она Эдриена и не
так ветрена, чтобы легко менять свои чувства, даже встретив такого
красивого и галантного мужчину. Саманта два года мечтала о том, чтобы
стать женой Эдриена, и она ей станет.
  Хэнк был у ее двери точно в шесть часов. Он умылся и побрился. Одет
он был в черные сюртук и брюки и полосатый атласный жилет. Сорочка была
белой. Выглядел он великолепно. Неужели он возил одежду в седельных
сумках? Невозможно. Скорее всего он только что купил ее.
  - Вы превосходно выглядите, - сделал комплимент Хэнк, увидев ее
одетой в серое шерстяное платье с жилетом, отделанным черным.
  Саманта не удержалась от улыбки.
  - То же самое я подумала, увидев вас. Он усмехнулся, глаза его
заискрились, ямочки на щеках придали его лицу мальчишеское выражение.
  - Мы идем? Тут рядом на улице есть ресторанчик.
  - Вы не возражаете, если вначале мы немного погуляем? - решилась
спросить Саманта. - Посмотрим, есть ли что-нибудь в этом городе достойное
внимания?
  - Но уже темно.
  - Мы пройдемся по главной улице. На улице было темно. Дорогу освещала
луна, да окна мерцали тусклым светом. Они медленно шли по деревянному
тротуару мимо магазинов. Саманта наслаждалась прогулкой, с удовольствием
разминая ноги.
  Боже, как она ненавидела путешествовать в почтовых дилижансах. Еще
три дня. Она серьезно подумывала о том, чтобы попросить отца прислать
эскорт в Элизабеттаун. Vaqueros отправятся в путь сразу же, как отец
получит телеграмму.
  - Как вас называют близкие друзья, Саманта? - мягко спросил Хэнк.
  Она подумала об Эдриене и Джанет и ответила:
  - Саманта.
  - Вас так называли всегда?
  Она взглянула на него, забавляясь:
  - Вам не нравится мое имя?
  - Оно вам не подходит, - сказал он откровенно. - Вам бы подошли такие
имена, как Кармен, Мерседес, Ланета. Саманта звучит слишком
по-викториански.
  Она пожала плечами.
  - Моя бабушка была викторианкой, она и выбрала мне имя. Все же вы
правы, оно звучит несколько официально. - Усмехнувшись, она добавила:
  - Дома меня зовут Сэм или Сэмми.
  Хэнк засмеялся.
  - Сэм! Нет, вы определенно не Сэм. Сэмми не так уж и плохо, хотя для
того, кого любишь, можно придумать имя получше. Не возражаете, если я буду
называть вас Сэмми?
  - Не знаю, - заколебалась она. - Это немного...
  - Фамильярно? - Он покачал головой. - Вы не считаете меня другом?
  - Считаю, - быстро успокоила его Саманта. - Все в порядке. Но мне
странно будет слышать это от вас. Так меня зовут только дома, а я знаю вас
всего несколько дней.
  - Вы же признали, что мы amigos.
  - Да, мы друзья. Но я злоупотребляю нашей дружбой. - Она заметила,
что его хромота стала заметнее. - Я заставила вас гулять, хотя ваша нога
еще болит.
  Он взял ее под руку и мягко направил к ресторану.
  - Заверяю вас, гулять с вами для меня удовольствие... Сэмми.
  Она лукаво улыбнулась.
  - Даже с больной ногой?
  - Рядом с вами я не чувствую боли, - любезно ответил он.
  - Как галантно! Вам бы следовало сказать это своей лодыжке, -
поддразнила она.
  В ресторане, когда они подходили к столику, рука Хэнка скользнула на
ее талию. Что-то случилось с Самантой, когда она почувствовала, как
сильные пальцы обнимают ее. Ей стало внезапно жарко, она покраснела, но
смущена не была.
  Они мирно обедали. Трудно было изображать безразличие к Хэнку, как
она намеревалась делать. Он был слишком привлекателен, и Саманта
наслаждалась его обществом. Она часто ловила себя на том, что смотрит на
него, надеясь встретить ответный взгляд. Видимо, он привык пользоваться
успехом у женщин, и ее волновало, что она нравится такому красивому
мужчине.
  Медленно возвращались они в отель, не желая расставаться так скоро.
Но было поздно, а дилижанс отправлялся рано утром.
  Хэнк проводил ее до комнаты, Саманта с напряжением ждала, попытается
ли он поцеловать ее.
  Но она не ожидала, что он будет так решителен. Когда она повернулась
к нему, чтобы пожелать доброй ночи, он обнял правой рукой ее за талию и
привлек к себе. Левая рука легла на затылок так уверенно, что она не могла
отвернуться. Но она и не собиралась отворачиваться. Ей хотелось поцелуя.
Один поцелуй никому не повредит - она была уверена, что он будет
единственным.
  Прикосновение его губ ошеломило, казалось, она упадет в обморок. Он
прижался к ней, и больше она не принадлежала себе, став марионеткой в его
руках.
  Хэнк отпустил ее, и Саманта почувствовала разочарование. Она остыла.
Но затем, когда он пожелал ей доброй ночи, его взгляд снова зажег ее.
  Ошеломленная, она вошла в комнату, разделась, разбрасывая одежду куда
попало, и нырнула в постель. Тело ее трепетало, поцелуй все еще жег губы.


                                  Глава 8


  Утром Саманта вспомнила об Эдриене и почувствовала себя виноватой.
Когда она вчера вечером поднималась с Хэнком по ступеням в отеле, Эдриен
перестал для нее существовать. Как будто она изменила ему, не поцелуем,
нет, а тем, что полностью забыла о нем.
  Больше этого не повторится. Она будет ждать до тех пор, пока Эдриен
не поцелует ее и не заставит испытать такое же возбуждение. Естественно,
поцелуй Эдриена будет волновать больше, потому что она любит его. В самом
деле любит. В самом деле. Но почему она должна напоминать себе об этом?
  Саманта рассерженная вышла из комнаты. Она не собирается дожидаться
Хэнка даже для того, чтобы Эдриен еще раз увидел их вместе. Но Хэнк уже
ждал ее в коридоре.
  - Buenos dias, Сэмми, - заулыбался он. Саманта не могла смотреть ему
в глаза. Он так нежно произнес ее имя, как будто ласкал ее. Как могло
случиться, что все сразу вышло из-под контроля? Он влюбился так быстро и
так сильно. Может быть, стоит отказаться от своего плана? Не хочется
причинять боль столь обаятельному человеку.
  - Хэнк, вечером... - начала она.
  - Ни о чем таком я не думаю, - быстро ответил он, и Саманта поняла,
что должна объясниться с ним, пока его чувство не стало еще сильнее.
  - Хэнк, вам.., вам не следовало целовать меня.
  - Но вам понравилось.
  - Да, только...
  - Это случилось так скоро, - закончил он за нее, прежде чем Саманта
смогла рассказать об Эдриене. - Вы должны извинить меня, Сэмми. Я очень
нетерпеливый человек. Однако с вами я постараюсь быть терпеливым.
  Она запротестовала, сказав, что он пришел к не правильному выводу, но
он взял ее под руку и повел из отеля. Ей следует сказать, что они могут
быть только друзьями, потому что она любит Эдриена. Но как найти нужные
слова? Возможно, будет лучше, если она покажет это своим поведением. Да,
определенно, так будет лучше.
  Саманта и Хэнк подошли к станции как раз тогда, когда остальные
пассажиры рассаживались в дилижансе. Эдриен холодно посмотрел на них. Все
же план работает. Он ревнует. Но теперь придется прекратить игру. Она не
может причинить боль Хэнку.
  Без единого слова Саманта пересела к Эдриену и Джанет. Ей следует
проявлять холодность и безразличие к Хэнку. Это единственный путь.
Все-таки ей ужасно неудобно из-за всего случившегося.
  Весь день Саманта сидела в стороне от Хэнка, не разговаривала с ним и
даже не смотрела в его сторону. Настроение у Эдриена явно улучшилось, и он
даже время от времени стал разговаривать с ней. Однако чаще он обращался к
Хэнку.
  Когда вечером они прибыли на очередную почтовую станцию, Саманта
продолжала не замечать Хэнка. За ужином она как можно ближе подсела к
Эдриену и разговорила его. Они расстались только, когда подошло время
ложиться спать.
  Ночью она не сомкнула глаз, чувствуя себя ужасно. Она заметила, что
Хэнк смотрит на нее удивленным, почти умоляющим взглядом. Сотни раз
проклинала она себя ночью за то, что так обошлась с ним. Он этого не
заслужил. Но несмотря на запоздалые сожаления, дело было сделано.
  Утром она была так измучена, что едва добрела до дилижанса. Саманта
проспала весь день, изредка" просыпаясь от тряски и снова проваливаясь в
сон. К вечеру она проснулась окончательно. В отель она в городе не пойдет,
а останется рядом с Эдриеном, решила она. Хэнк ожидал ее, но увидев, что
она остается, схватил ее за руку и оттащил в сторону, заставив заговорить
с ним.
  - Почему вы не замечаете меня, Сэмми?
  - Не замечаю? Что вы имеете в виду? Глаза у него сузились.
  - Вы так стараетесь держаться поближе к своему другу Эдриену, словно
боитесь меня.
  - Эдриен для меня больше, чем друг! - резко сказала она и пошла
прочь. Глаза у нее наполнились слезами. Она не могла оставаться далее
суровой. Должен он наконец понять.
  Хэнк, нахмурившись, смотрел ей вслед. Ему хотелось схватить ее и
хорошенько тряхнуть. Что она делает? Почему не замечает его и так
внимательна к Эдриену?
  Наконец смысл происходящего дошел до него, и Хэнк едва не
расхохотался. Идиот! Она хочет заставить его ревновать! Но разве она не
понимает, что это излишне? Он и так полностью пленен. Вовсе не надо
вызывать его ревность.
  Впрочем, пусть играет в свою игру, решил он. Ему придется проявить
терпение. Для нее он готов на все.
  Хэнк был поражен случившимся. Сумеет ли он покорить эту женщину? Она
заставила забыть о Пэте, о Мексике. Все улетучилось из головы, кроме
Саманты.
  Это смутило его. Самой близкой женщиной для него была Анджела. Прошло
не так много времени, чтобы он мог позабыть горечь потери. Но теперь
история с Анджелой казалась мелкой и неважной. Саманта заставила забыть о
ней.
  Пока он не любит ее. Так быстро полюбить невозможно. Свое сердце он
отдал бы легко, но только в обмен на ее.
  Но в одном Хэнк был уверен полностью - такого желания он еще не
испытывал. Сомнений здесь не было. Стоило только взглянуть на нее - как
вся кровь закипала. Но она - леди, ему не надо торопиться, Кажется, ей
хочется поиграть в свои женские игры.
  Раздумывая о них, Хэнк потряс головой от абсурдности происходящего.
Неужели Саманта не понимает, что за человек Эдриен Элстон? Он же hombres
puta! Хэнк не понимал таких людей. Тот уже дважды делал двусмысленные
намеки Хэнку, причем во второй раз Хэнк схватился за револьвер, показав
все свое отвращение.
  Саманта с Эдриеном в безопасности, но она, очевидно, не думает, что
Хэнк обо всем знает. Он позволит ей остаться с ним еще раз и подождет,
пока она не устанет от этой шарады, а затем серьезно поговорит с ней. И
больше этого абсурда не будет! Он не допустит. Придет время, и он
предложит ей выйти за него замуж. Dios! Он в первый раз подумал о женитьбе.


                                  Глава 9


  Поселение, названное Элизабеттаун, было основано в 1868 году, спустя
два года, как было найдено золото в ручьях и ущельях Лысой горы. Тысячи
золотоискателей устремились в эти места, и многие из них остались здесь.
Город непрерывно строился. Большинство строений представляли собой ветхие
деревянные хижины, но было уже больше сотни добротно отстроенных домов, а
также магазины, салуны, танзалы, отели и даже аптека.
  Кучер отлично справился со своими обязанностями, и дилижанс въехал в
город 18 февраля после полудня. Эдриена заразила нервная и суетливая
атмосфера этих мест, и на следующий же день он нанял лошадь и отправился в
долину Морено. Джанет осталась с багажом одна.
  Бедная Джанет была в растерянности. Она не понимала ни какого-то
дикого энтузиазма Эдриена, ни того, что надо самой заботиться о себе.
Джанет привыкла, что все хлопоты брал на себя брат.
  Саманта сразу же приняла руководство на себя, и Джанет была ей за это
благодарна. Саманта нашла дешевый отель и позаботилась о том, чтобы вещи
Элстонов погрузили в двуколку. Она решила остановиться здесь. Отель ей не
понравился, но она не захотела оставлять Джанет одну.
  Когда они покидали почтовую станцию, к ним подошел Хэнк Чавес.
Саманта вся напряглась, но он приятно удивил ее.
  - Senoritas! - Он снял шляпу и галантно продолжил:
  - Ваше общество превратило скучное и утомительное путешествие в
приятную прогулку.
  Саманта кивнула.
  - Вы так добры.
  - Возможно, мы встретимся до того, как я уеду, - сказал Хэнк, глядя
на Саманту.
  - Может быть, - уклончиво ответила она.
  Он улыбнулся.
  - Если нет, я скажу adios сейчас, Саманта, сеньорита Элстон.
  Он надел шляпу, повернулся и ушел. Саманта смотрела ему вслед. Она
испытывала облегчение, но в душе осталось какое-то чувство, которое она не
могла определить. Он все понял, раз назвал ее Самантой, - подумала она. Он
держался мягко и любезно, каким, как ей хотелось верить, он был. Факт, что
уступил он слишком легко.
  - Определенно, он очень любезен, - заметила Джанет.
  - Да.
  - Ты ему очень понравилась, cherie.
  - Нет.., не очень, - преодолевая неловкость, ответила Саманта.
  - Тебе он не понравился? - продолжала Джанет. - Я не виню тебя. Он не
очень привлекательный мужчина.
  - Что ты имеешь в виду? - резко спросила Саманта. - Он очень красив.
Джанет была шокирована.
  - Mon Dieu! Ты слишком добра. Он чересчур смугл. Чересчур.., как бы
это объяснить... Выглядит сильным, резким и очень опасным. Он был бы
ужасным любовником.
  - Почему ты так считаешь?
  - Должно быть, он слишком агрессивен. Слишком требователен. Сильные
всегда требовательны. Глаза Саманты вспыхнули зеленым огнем.
  - Ты говоришь так, исходя из собственного опыта? - рассерженно
спросила она. - Oui, cherie, - спокойно подтвердила Джанет и ушла. Саманта
с изумлением смотрела ей вслед...

  ***

  Поздним вечером Эдриен вернулся в отель. Он был возбужден и полон
планов на следующий день. Эдриен получил кучу советов от золотоискателей,
которые уже застолбили участки, как быстрее всего найти золото. На
следующий день золота он не нашел, но энтузиазма у него не убавилось. На
третий день Эдриен обнаружил золотые крупинки в пересохшем ручье. Теперь
он приехал в город оформить заявку на участок и забрать оборудование.
Сразу же после этого он собирался уехать в долину.
  Отправились они все вместе. Саманта и Джанет хотели узнать дорогу,
чтобы в дальнейшем знать, где найти Эдриена, потому что он собирался жить
в долине. Джанет была обеспокоена - середина февраля не самое удачное
время, чтобы жить на открытом воздухе. Но Эдриен был непреклонен.
  Джанет приняла решение ездить к Эдриену каждый день. Сопровождать
Джанет для Саманты было единственной возможностью видеть Эдриена.
  Кроме хлопот по заявке Эдриена делать здесь Саманте было нечего. Все
ей надоело. Она проводила много времени в магазинах, покупая вещи, которые
были ей не нужны. Но это было интересное место. В типичных для этих краев
магазинах пахло прессованным табаком, кожей, свежесобранным кофе и даже
вяленой рыбой. Здесь же продавались предметы роскоши. Товары заполняли все
свободные места, даже к стропилам были подвешены куски ветчины и бекона.
На полу стояли заполненные до краев мешки и бочки с сахаром, мукой,
крупами и даже уксусом. Чтобы убить время, Саманта ходила по магазинам
почти каждый день.
  Она не видела Хэнка Чавеса с тех пор, как они расстались на почтовой
станции. Уехал ли он из Элизабеттауна? Она ожидала прибытия эскорта,
посланного отцом; делать ей было больше нечего.
  Саманта затосковала по дому. Она не видела отца почти три года.
Полгода она провела с Джанет, хотя интересовал ее Эдриен. Но внимания он
ей уделял теперь не больше, чем тогда. Почему она не привлекает Эдриена?
Ведь нравится она другим мужчинам. Саманта подумала, что, возможно, он
считает ее своей собственностью, как и Джанет. Подумать только, Джанет
находит Хэнка Чавеса некрасивым. Может быть, Эдриену неприятна смуглая
кожа? На Восток она приехала сильно загоревшей, и загар сохранялся почти
полгода. Сейчас она побледнела, но, может быть, он не забыл ее смуглой
кожи. Или ее здоровый вид ему неприятен. А, возможно, ему не нравятся
темноволосые? И его мать, и сестра были невысокими блондинками. Может
быть, ему не нравится ее рост?
  Вот черт! Что Эдриену в ней не нравится? Если же ему неприятна в
женщине прямота и решительность, то она просто спросит его об этом. Теперь
им придется видеться только несколько часов в день. Она нуждается в
помощи. Ей следовало давно признаться во всем Джанет. Она не знает, что
Саманта любит Эдриена. Возможно, пришло время поговорить об этом.
  Такой разговор произошел вечером, во время обеда в ресторане,
славящемся домашней кухней. Когда они пришли, зал был почти пуст, но затем
быстро заполнился вульгарного вида мужчинами, перекочевавшими из соседнего
карточного клуба. Девушкам пришлось терпеть шум и назойливое внимание во
время обеда.
  - У Эдриена есть подруга? Кто-то, кого я не знаю, - начала Саманта.
  Джанет удивилась.
  - Конечно, нет, cherie, - сказала она. - Почему ты спрашиваешь?
  Саманта смутилась, но не собиралась останавливаться на полпути.
  - Мне кажется, что я ему не нравлюсь.
  - Нравишься. Ты - его подруга, так же как и моя.
  - Я не имею в виду дружбу. Разве я безобразна? Почему я не могу быть
ему больше, чем подруга?
  Джанет нахмурилась. Она не могла смотреть в требовательные глаза
Саманты.
  - Зачем это тебе?
  - Зачем? - Саманта невольно перешла на шепот. - Потому что я люблю
его. Ты, конечно, не знаешь об этом. И он не знает. Что мне делать, Джанет?
  - О, cherie, я очень сожалею. Я не знала о твоих чувствах к Эдриену.
  - Но что мне делать? Меньше чем через месяц я уеду.
  - Наверное, тебе следует забыть о нем и уехать к отцу, - кротко
сказала Джанет.
  - Забыть его? Невозможно.
  - Это будет лучше всего, Саманта. Знаешь, Эдриен поставил перед собой
цель, - начала объяснять Джанет. - Он дал слово не иметь дела с женщинами,
пока не достигнет своей цели.
  - И что это за цель?
  - Быть богатым и респектабельным. Прежде он хотел заниматься
юридической практикой. Теперь у него на уме только золото и серебро. Пока
он не разбогатеет, он не будет думать о женщинах.
  - Трудно ему будет, - заметила Саманта. - А если ему жениться на
богатой?
  - Он не согласится, пока не разбогатеет. Для него это вопрос чести.
  Саманта была раздосадована. Ей хотелось поддержки и ободрения, но она
не получила ни того, ни другого.
  - Ты считаешь, что я должна отступиться?
  - Oui. Для тебя это будет лучше всего.
  - Ты совсем не знаешь меня, Джанет, - резко ответила Саманта. - Я
никогда не сдаюсь.
  Саманта была слишком разочарована и рассержена, чтобы продолжать
разговор. Джанет хмуро рассматривала тарелку. Они собирались уходить,
когда их остановили слова, произнесенные низким, глубоким голосом.
  - О, la senoritas, - сердечно приветствовал их Хэнк. - Рад вас снова
видеть!
  Саманта кивнула, а Джанет сказала:
  - И мы вас, senor Чавес. Мы скучали без вас. И Эдриен тоже.
  - Как ваш брат? - вежливо спросил Хэнк. - Нашел он золото?
  - Ищет его в долине. - Джанет любезно улыбнулась. - Я уверена, что
ему было бы приятно вас увидеть. Может быть, мы все вместе навестим его
завтра? Мы ездим к нему каждое утро.
  - С удовольствием, - ответил Хэнк. Его глаза смеялись.
  - Прекрасно. Увидимся завтра утром у конюшни в девять часов.
  После ухода Хэнка Саманта наградила Джанет яростным взглядом.
  - Чего ради ты пригласила его? Он же тебе не нравится.
  - Но он любезен и так забавен.
  - Тебе не следовало приглашать его ехать с нами, - резко заявила
Саманта.
  - Честно говоря, мне будет спокойнее ехать в долину с мужчиной.
  - Я сумею защитить нас сама в случае необходимости, - с негодованием
возразила Саманта.
  - Но защищаться вовсе не женское дело, cherie. Кроме того, я, видимо,
останусь с Эдриеном и не буду ездить каждый день.
  - Спать в палатке? Это нелепо, Джанет! И очень неудобно.
  - Мне так будет лучше. Не так страшно. - Затем она добавила:
  - Может быть, я не останусь там, если удастся уговорить твоего друга
сопровождать нас каждый день, конечно, до тех пор, пока он будет в
Элизабеттауне.
  - Хэнк Чавес не мой друг! - с негодованием сказала Саманта. - Можешь
ехать с ним завтра. Я не желаю его видеть.
  - Нет, нет, одна я с ним не поеду.
  - Ты же говорила, что с ним будешь в безопасности, - уколола Саманта.
  - Но только вместе с тобой. Ты должна ехать. Эдриен будет скучать без
тебя.
  Против этого аргумента Саманта не нашла возражения. Во всяком случае,
с Хэнком Чавесом вела она себя глупо. Конечно, он охладел к ней. Хэнк не
пытался найти ее после приезда в Элизабеттаун, а сегодняшняя встреча -
случайность.
  - Придется мне поехать с тобой, - сказала Саманта, когда они встали
из-за стола. - Между прочим, - добавила она не без ехидства, - Эдриен,
возможно, будет ревновать, увидев меня вместе с мистером Чавесом.
  Джанет вздохнула. Бедная Саманта. Если бы она знала, что все ее
усилия тщетны. Ради блага Саманты она надеялась, что Хэнк Чавес проявит
достаточно пылкости, чтобы заставить ее забыть об Эдриене, потому что
партнером в любви Эдриен не станет никогда.


                                  Глава 10


  Элизабеттаун не затихал никогда. С раннего утра в городе царило
оживление, продолжавшееся ночь напролет в салунах и карточных клубах. Для
карт и выпивки предприимчивые люди поставили огромные палатки, в которых
из карманов золотоискателей выкачивались деньги.
  В это утро Саманта проснулась раньше обычного и решила заняться своей
внешностью. Она делала это дольше обычного и дважды вымыла голову особым
розовым мылом. Потом она долго расчесывала волосы, пока в них не стали
потрескивать искры. Саманта так искусно их заколола, что кроме двух
завитков на лбу, ни одна прядь наружу не выбивалась. Примерив дерзкую
шляпу бежевого цвета с узкими полями, она поняла, что эффект будет
ошеломляющим. Шляпа с шестью темно-зелеными лентами, опускающимися с нее
до самой талии, прекрасно подходила к лучшему из двух ее платьев для
верховой езды. Оно было сшито на Востоке из темно-зеленого бархата
специально для езды в дамском седле. Дамское седло Саманте не нравилось,
но она была вынуждена пользоваться им, потому что леди не садятся на
лошадь по-мужски.
  Когда за ней зашла Джанет, Саманта все еще вертелась перед зеркалом.
Они отправились на конюшню и наняли лошадей. Саманта взяла серого жеребца,
на котором ездила раньше и к которому привыкла. Жеребец был послушен и не
доставлял хлопот. Она не особенно стремилась произвести впечатление на
Хэнка своим искусством управлять лошадью.
  Хэнк присоединился к ним через несколько минут. Он был одет примерно
так же, как при их первой встрече, то есть был во всем черном, за
исключением синего шейного платка и того же цвета рубашки, украшенной
узором. Выглядел он щегольски, и Саманта ответила довольной улыбкой на его
сердечное приветствие.
  Дорогой они не разговаривали. Когда они добрались до лагеря, Саманта
сразу же поняла, что Эдриену неприятно видеть ее вместе с Хэнком. Он
выглядел рассвирепевшим и не замечал их, продолжая копать в устье ручья.
Даже сестру Эдриен не удостоил ни единым словом.
  Саманта смутилась и пошла прогуляться. Джанет подсела к Эдриену, а
Хэнк вернулся к лошадям. Он решил не подходить к Саманте. Он подождет и
предоставит ей возможность немного поскучать. Пять дней он не пытался
искать ее. Ей следует знать, что с ним нельзя играть.
  Хэнк очень скучал по Саманте, проводя время за картами. В одном Пэт
был прав - в карты ему везло. Свои деньги он больше, чем удвоил. Хотя их
было недостаточно для покупки поместья, Хэнк чувствовал себя богатым
человеком. Столько денег у него никогда не было. Кто знает, если из-за
Саманты он задержится в городе, то, продолжая выигрывать, сможет набрать
денег для выкупа своих земель.
  Сколько времени он и Саманта пробудут в Элизабеттауне? У него нет
времени на ухаживания. Он был очень терпелив с нею, но это не может
продолжаться долго. Здесь не Европа, где в обычае долгие ухаживания. На
Западе мужчина может познакомиться с женщиной, объясниться с ней и
жениться в один день.
  Они должны пожениться в Элизабеттауне или по дороге в Мексику. Если
Саманта будет настаивать на благословении отца, что же, он не будет
возражать.
  Для нее он согласен почти на все, в пределах разумного, конечно.
  Хэнк смотрел на Саманту и понимал, что должен обладать ею. Она - леди
и без свадьбы ее не добиться. Поэтому он решил жениться. Именно так! Он
подумал, правда, что едва знает ее, ведь Саманта очень мало рассказывала о
себе и своей семье. Но это не представлялось ему важным. Он позволил
чувствам управлять собой - так как было с Анджелой. Любовь к прекрасной
женщине увлекла его.
  До конца дня Хэнк даст понять Саманте, что его интерес к ней не
пропал.
  Вернувшись в лагерь, Саманта заметила, что внешне ничего не
изменилось. Хэнк сидел и теребил в руках травинку, Джанет расположилась в
нескольких футах от него на поваленном дереве, Эдриен продолжал работу.
Все молчали.
  Саманта слегка улыбнулась Хэнку и подсела к Джанет.
  - Что случилось сегодня с Эдриеном? - шепотом, чтобы не слышал Хэнк,
спросила она. - Он и прежде бывал груб, но не до такой степени, как
сегодня. Вначале я думала, что Эдриен ревнует, но он не обращает внимания
и на тебя.
  - Я думаю, он обескуражен тем, что добыл мало золота.
  - Ты действительно так считаешь?
  - Oui, - вздохнула Джанет.
  - Ты не пыталась отговорить его от этой затеи? Он мог бы добиться
успеха, став юристом в Денвере. Джанет покачала головой.
  - И ты, и я знаем об этом, но он поглощен желанием быстро
разбогатеть. Он не сдастся, я знаю брата.
  - Тогда вернемся в город. Может быть, завтра настроение у него
улучшится.
  - Ты возвращайся, cherie, а я останусь с Эдриеном.
  - Это смешно.
  - Я вполне серьезно, - ответила Джанет. - Эдриен чувствует себя не
очень здоровым.
  - Он говорил тебе об этом? - забеспокоилась Саманта.
  - Нет, я сама вижу. Он бледен и сильно потеет. Эдриен работает на
пределе и не обращается к врачу, чтобы не прерывать работы. Мне лучше
остаться.
  Саманта глянула на Хэнка и подумала о том, что придется остаться с
ним один на один. Она задрожала.
  - Но Джанет...
  - Нет. Senor Чавес обеспечит тебе безопасное возвращение. Не
беспокойся обо мне.
  Губы у Саманты поджались, лицо приняло хмурое выражение.
  - Я тоже остаюсь.
  - В палатке нет места для троих. - Джанет рассмеялась. - Потом она
посерьезнела и кивком указала на Хэнка. - Ты ведь не боишься остаться с
ним вдвоем?
  - Конечно, нет! - сказала она, напрягшись. - Очень хорошо, я приеду
завтра.
  - Oui, завтра.
  Саманта, немного смущенная, подошла к Хэнку.
  - Вы готовы ехать обратно?
  - Si. - Он быстро поднялся на ноги, затем глянул в сторону Джанет. -
Она не поедет?
  - Нет. Джанет думает, что Эдриен заболел, и не хочет оставлять его
одного. Надеюсь, вы не возражаете, если мы отправимся вдвоем?
  Хэнк чуть улыбнулся, глаза у него заблестели.
  - Как я могу возражать, Сэмми? - любезно ответил он.
  Хэнку захотелось рассмеяться: итак, она снова делает шаг навстречу.
Саманта хочет остаться с ним вдвоем. Не такая она скромница, как ему
казалось. Ее тоже тянет к нему Выезжая из лагеря. Хэнк был на верху
блаженства - он не разочарует Саманту. Он знал местечко, не так далеко от
лагеря, где можно сделать привал. Оно находилось под кручей, у небольшого
ручья, над которым нависало дерево. Сверху ничего нельзя было разглядеть,
настолько были густы ветви, а берег зарос высокой травой. Это был
маленький Эдем, где он будет со своей женщиной. Он уже думал о Саманте,
как о своей женщине.
  Саманта нервничала, мысли у нее разбегались. Что он подразумевал,
когда назвал ее Сэмми? Может быть, он не потерял интереса к ней? Остаться
с ним вдвоем не было ее идеей, и Хэнк знает об этом. Что он надумал? И
почему он так.., фамильярен?
  Ах, Джанет, что ты наделала'.
  Кони их шли рядом. Подъезжая к круче. Хэнк неожиданно свернул в
сторону пологого откоса, увлекая за собой жеребца Саманты. Склон густо
зарос деревьями, кустарником, кактусами - здесь явно никто не ездил. Когда
Саманта попыталась вернуться на тропу, Хэнк перехватил у нее поводья,
вынуждая следовать за собой.
  - Хэнк, куда мы направляемся? - сдавленным голосом спросила Саманта.
  Хэнк оглянулся на нее и усмехнулся.
  - Сделаем небольшой крюк. Тут есть кое-что интересное для вас. -
объяснил он.
  Она умолкла и позволила ему вести своего жеребца. Какой вред может он
причинить? Пока ничего не вызывало беспокойства. Дай сумочка с
дерринджером висела у нее на запястье Они спустились к самому подножью
кручи и оказались у ручья. Ручей был мелкий, и Хэнк без колебании повел
через него лошадей. Круча теперь отвесно поднималась справа от них.
Переехав ручей, они оказались в тени огромного дуба, ветви которого
свисали л самой воды, а с другой стороны касались отвесной стены.
  Дерево образовывало как бы огромный полог Хэнк остановился, спрыгнул
с лошади и подошел к Саманте, чтобы помочь ей спуститься. Она
заколебалась, и Хэнк улыбнулся.
  - Мы напоим лошадей из ручья.
  Саманта оперлась на его руку и спустилась на землю. Оставшись без
седоков, лошади сразу же двинулись к воде.
  Они оказались как бы отгороженными от всей мира в этом небольшом,
замкнутом со всех сторон уголке дикой природы: сзади - кустарник выше
человеческого роста, впереди - отвесная круча, а над головами нависло
дерево, густые ветви которого не пропускали даже солнечные лучи.
  - Здесь красиво, - прошептала Саманта. - Вы это хотели мне показать?
  - Нет, querida, - промурлыкал Хэнк в ответ. - Я хочу показать другое.
  Он привлек ее к себе настолько быстро, что она не успела удивиться, и
их губы встретились. Несколько секунд его поцелуй был нежен, а затем стал
более требовательным. Внезапно Хэнк, не прерывая поцелуя, обнял ее за
плечи и нежно опустил на траву. По всему телу Саманты прошла
восхитительная теплая волна. Она отбросила сумочку и обняла его за шею,
сбросив с него шляпу. Мягкие, прохладные волосы струились меж ее пальцев.
Бессознательно ее губы плотнее прижались к губам Хэнка, и она вернула ему
поцелуи, Дыхание у нее участилось, стало прерывистым, а тепло, охватившее
ее, начало жечь. Саманта пришла в себя, когда Хэнк стал расстегивать
пуговицы ее блузки. Внутренний голос говорил, что нужно его остановить:
мужчина не должен раздевать ее. Но голос стих, как только его пальцы
коснулись груди. Вначале (.то ладонь целиком накрыла левую грудь, а потом
пальцы стали нежно теребить сосок.
  Саманта застонала от не испытанного прежде острого ощущения, ее тело
выгнулось навстречу Хэнку, прижимаясь к нему, но он отстранил ее и нежно
придавил к земле. Когда он оторвался от ее губ. Саманта почувствовала
разочарование, но только до тех пор, пока не ощутила, как поцелуи стати
обжигать шею. Восхищенная, она задрожала. А когда язык коснулся ее
обнаженной груди, она изогнулась, требуя большего.
  Саманта больше не принадлежала себе. Рука Хэнка нежно ласкала одну
грудь, в то время как язык терзал другую. Она стонала, ей казалось, что
она умирает. Он покрывал ее тело жгучими поцелуями. Откуда-то издалека до
нее донеслись слова: Самина. mi querida, mi bella amor". Услышав их.
Саманта как бы пробудилась от сна и попыталась отодвинуть его.
  - Пожалуйста, отпустите меня.
  Хэнк позволил немного отодвинуть себя, чтобы видеть ее, но дальше
Саманта не могла сдвинуть его. Глаза у него потемнели.
  - Отпустит!) тебя, querida? - Он глубоко вздохнул. - Теперь ото
невозможно.
  - Возможно. - Она начала приходить в ярость. - Хэнк, ну как вы не
понимаете. Я не могу делать :)того. Не могу.
  Хэнк нежно улыбнулся.
  - Ты напугана, но ото так естественно. Я не причиню тебе боли. Я буду
очень нежен с тобой.
  - Нет. - выкрикнула она. - Вы и так зашли слишком далеко. Вы не
должны были целовать меня. Я.., я...
  - Ты же позволила целовать себя, mi qiierida, и позволила делать
много больше.
  - Знаю, - с ожесточением сказала она. - И сожалею об этом. Я не
хотела. Меня никогда не целовали раньше. Неужели вы не понимаете?
  - Понимаю. - мягко ответил Хэнк. - Очень хорошо понимаю. Тебя, как и
меня, захлестнули чувства.
  - Я не могу позволить целовать меня снова или.., или делать
что-нибудь еще. - Лицо Саманты пылало от смущения. Она вспомнила, что
раздета, и стала быстро застегивать пуговицы. Замешательство усилилось,
когда она заметила, что Хэнк смотрит на нее. - Так не должно быть, Хэнк.
Согласны со мной?
  - Для нас должно быть.
  - Для меня - нет! - настаивала Саманта. - Я не делала ничего
подобного раньше.
  Он глубоко вздохнул и поднялся, повернувшись спиной, чтобы дать ей
возможность привести себя в порядок.
  - Очень хорошо, querida, - сказал он, стоя спиной к Саманте. - Я
подожду.
  Что-то в его голосе заставило ее поднять голову.
  Она испытывала огромное облегчение, что он понял и не рассердился.
Нахмурясь, она скованно сидела и смотрела на его широкие плечи.
  - Подождете?
  Хэнк обернулся. Заметив, что она застегнула все пуговицы, он
повернулся к ней лицом, внезапно усмехнулся и покачал головой.
  - Хочу спросить, когда ты догадалась о моих чувствах?
  - Я не знала о них вообще. - Голос у нее тревожно поднялся. - Даже не
видела вас все эти дни.
  - Это твоя вина. Не надо было играть со мной.
  - О чем вы говорите? Я думала, вы уехали из города. - Что он себе
напридумывал? - Хэнк, я...
  Он перебил ее.
  - О, mi amor, я понимаю, ты хочешь, чтобы все было по правилам. Скажу
тебе откровенно - я с самого начала знал, что ты будешь моей. Я предлагаю
тебе ехать со мной в Мексику и стать...
  - Стойте, - закричала Саманта, вскочив на ноги. - Боже, Хэнк, это
ужасно! Улыбка у него пропала. - Что в этом ужасного? Объясните.
  - Хэнк, вы мне нравитесь, действительно нравитесь. Мне было приятно
путешествовать с вами. Но наше путешествие закончилось.
  - О чем ты говоришь? Саманта быстро продолжала:
  - Вы очень привлекательный мужчина, и, может быть, все сложилось бы
иначе, если бы я не любила другого. Я собираюсь выйти за него замуж.
  Глаза у Хэнка сузились.
  - Ты флиртуешь с другими, nina, в отсутствие любимого? Где же он?
  Саманта подпрыгнула как ужаленная. , - Здесь, конечно. Разве вы не
поняли, когда я сказала об Эдриене, что он больше, чем друг?
  - Эдриен? Рог Dios! - Хэнк уставился на нее. - Да ты смеешься надо
мной?
  - Я говорю серьезно. Я больше двух лет люблю Эдриена.
  - Это невозможно, малышка, - мягко сказал он.
  Глаза у Саманты яростно блеснули.
  - Как вы смеете так говорить! Я люблю его. Хэнк напрягся. Он понял,
что Саманта говорит правду. Она действительно любит Эдриена - человека,
который никогда не ответит на ее любовь. Но тогда зачем она уделяла
столько внимания Хэнку?
  - Значит, ты меня просто использовала, - сказал он угрюмо. - В
дилижансе ты не замечала Эдриена, а проводила все время со мной. Почему?
  Заметив яростный взгляд Хэнка, Саманта испугалась.
  - Я не водила вас за нос. Я.., надеялась, что Эдриен будет ревновать.
Но когда я поняла, что ваш интерес ко мне растет, я сказала про Эдриена,
что он мне больше, чем друг.
  - Я знаю, что он собой представляет, nina, - зло прошипел Хэнк, - И
не верю, что ты настолько глупа. чтобы влюбиться с него.
  - Почему? - закричала она. - Почему вы так говорите?
  - Думаешь, он ответит на твою любовь? Ты глупа, nina! Но глуп и я,
так как совершил ужасную ошибку.
  В последних словах Саманта почувствовала грозную решимость. Она
хотела отвлечь его мысли от Эдриена и спросила:
  - Какую ошибку?
  Глаза Хэнка грозно сверлили ее.
  - Предложить себя женщине, которая любит другого. Анджела по крайней
мере была честна со мной. Я знал, что она любит другого, но я хотел ее. Ты
не так честна.
  В душе у нее засаднило.
  - Я не думала, что вы собираетесь жениться на мне. Как я могла
догадаться?
  Гордость Хэнка была уязвлена. Ему хотелось задушить Саманту за то,
как она его использовала. Он никогда не простит себе, что хотел жениться
на ней.
  - Ты льстишь себе, chica, - жестоко сказал Хэнк. - Я вовсе не говорил
о женитьбе.
  - Но вы предложили вместе ехать в Мексику?
  - Этого не стоило делать. Но жениться я не собирался. Это уже твоя
ошибка.
  Хэнк презрительно рассмеялся. Его глаза сузились, и он так посмотрел
на Саманту, что буквально заморозил ее. Из улыбающегося, красивого
мужчины, с которым она чувствовала себя в безопасности, он превратился в
вызывающего ужас незнакомца.
  Он продолжал звенящим от злости голосом:
  - Я не предлагал тебе выйти за меня замуж, я хотел, чтобы ты стала
моей женщиной. Я хорошо бы с тобой обращался. Но леди не поступают с
мужчинами так, как ты. А если ты не леди, то я не обязан обращаться с
тобой как с леди.
  - Что это значит? - с вызовом крикнула Саманта. Ее гнев пересилил
осторожность. Он ухмыльнулся.
  - Желание ехать вместе у меня пропало, но желание овладеть тобой не
прошло. Я знаю единственный способ выбросить тебя из сердца.
  Хэнк расстегнул ремень и опустил его на землю. Рука его на мгновенье
задержались на пряжке, и глаза Саманты расширились до пределов возможного.
Она метнулась к своей сумочке, но он опередил и отбросил ее в сторону. Она
попыталась еще раз дотянуться до своей единственной надежды, но Хэнк грубо
схватил Саманту и швырнул на землю. Тут же он навалился сверху, оказавшись
между ее ног. Она видела, что он рассматривает ее спокойным, оценивающим
взглядом. Затем он расстегнул свою рубашку, но не снял, и почему-то это
особенно задело ее. Его грудь была покрыта короткими курчавыми волосами.
  На секунду, помимо воли, вид его обнаженного тела зачаровал Саманту,
но только на секунду. Как только он наклонился, она стала молотить его
кулаками, но он отводил удары в сторону. Тогда она вцепилась ему ногтями в
грудь. Хэнк потерял терпение и ударил ее.
  Саманта вертелась под ним, пытаясь вырваться. Она не могла подумать,
что Хэнк решится поднять на нее руку. Никогда в жизни она не чувствовала
себя такой беспомощной.
  Саманта осмелилась взглянуть на него. Губы у него были плотно сжаты,
а холодные серые глаза неотрывно смотрели на нее.
  - Я не хотел причинять тебе боль, chica. Больше не пытайся драться со
мной.
  Саманта застонала, когда его пальцы стали расстегивать блузку.
Схватив Хэнка за руки, она с ужасом смотрела на него.
  - Я не позволю, - прошептала она. Хэнк взглянул на нее, и его гнев
поутих - он вспомнил о своих чувствах, которые испытывал несколькими
минутами раньше. Да, он хотел Саманту, но не хотел жестокости. Ударив ее,
он сделал глупость. Не следовало причинять ей боль.
  Заметив, что его настроение изменилось, Саманта умоляюще посмотрела в
его красивое лицо, и внезапно покинувшее желание вновь захватило ее. Она
хотела его так же, как раньше, если не сильнее, и нежно обвала Хэнка,
когда он наклонился для поцелуя.
  Тепло растеклось по ее телу. Его губы нежно коснулись шеи, и он стал
ее слегка покусывать. Саманта стонала, извиваясь под ним. Как-то вдруг на
них не оказалось одежды, и почему-то это было правильным и нужным. Он
положил руки на ее бедра, и она приподнялась, чтобы принять его целиком, и
только на секунду боль остановила пылавший в ней огонь Сладкая мука
овладела ей, потом волны стали накатываться одна за другой, в ней что-то
вспыхнуло, и Саманта закричала.
  Ей рассказывали об этом восхитительном миге, но она не представляла,
что он может быть столь прекрасен, а наслаждение так глубоко.
  Прошло немного времени, и Саманта стала воспринимать окружающий мир.
Хэнк лежал рядом с ней тяжело дыша. Вдруг он поднялся без единого слова
натянул брюки и заправил в них рубашку, даже не застегнув ее. Саманта не
стала одеваться, только прикрылась юбкой. Она была во власти истомы, и ей
было так хорошо, как никогда в жизни.
  Хэнк застегнул ремень и надел шляпу, приняв деловой, отчужденный вид.
  - Что случилось. Хэнк? - с ноткой сарказма спросила Саманта. Вид его
снова возбудил в ней гнев. - Ты ожидаешь, что я расплачусь и сделаю твои
триумф полным?
  Не отвечая, он повернулся к ней спиной и направился к лошадям. Перед
тем как сесть в седло, он бросил:
  - Если ты убедишь Эдриена жениться на тебе, он никогда не узнает, что
ты лишилась девственности Можешь не беспокоиться об этом.
  Ее лицо исказилось.
  - Черт тебя возьми, конечно, он узнает.
  - Нет, chica, он никогда не ляжет с тобой в постель. - насмешливо
сказал Хэнк, стараясь уязвить побольнее. - Тебе пришлось бы защищать от
него своих любовников - О чем ты говоришь? - У Саманты перехватило дыхание.
  Хэнк коротко засмеялся и сел в седло. Повернувшись к ней, он с
деланным спокойствием произнес:
  - Человек, которого ты любишь, предпочитает любить мужчин, querida.
  Как только смысл сказанного дошел до Саманты, у нее помутилось в
голове.
  - Ты лжешь! Ублюдок, ненавижу тебя! Убирайся! Ты поплатишься за это!
Хэнк рассмеялся.
  - Ты пошлешь за мной погоню. Самина? Им не догнать меня!
  - Если я увижу тебя когда-нибудь, то убью. - с яростным спокойствием
сказала Саманта. Он пожал плечами.
  - Больше мы не увидимся. Adios, Саманта Блэкстоун. - Он издевательски
приподнял шляпу.
  Хэнк пришпорил лошадь и переехал ручей, оставив трясущуюся от злости
Саманту одну. Ярость, казалось, переполнила ее, и она бросилась к своей
сумочке.
  Хэнк остановился и обернулся. Противоречивые чувства - гнев и
сожаление - одновременно терзали его. Не стоило говорить последнюю
жестокую фразу об Эдриене.
  Когда он посмотрел на Саманту, то прежде всего ему бросились в глаза
огненные волосы, рассыпавшиеся по плечам, и пистолет, направленный на него.
  Словно что-то вспыхнуло у него в памяти! Madre de Dios! Это была она!
Та самая девушка в Денвере, у которой были темно-рыжие волосы и револьвер
в руках. Хэнк инстинктивно поднял лошадь на дыбы и пришпорил ее.
  Саманта выстрелила два раза подряд, но не знала, попала ли в цель,
поскольку Хэнк быстро скрылся из вида. Трясущимися руками она спрятала
пистолет в сумочку и с досадой подумала, что напрасно не взяла с собой
шестизарядный револьвер. Случившееся казалось ей диким и невероятным. Она
бросилась на землю и стала колотить по ней кулаками. Слезы душили ее, и
она выкрикнула:
  - Ты лгун! Подлый лгун! - Это не могло быть правдой. Эдриен не мог
столько времени ее дурачить. Она никогда не поверит Хэнку. Никогда!
  Она ненавидела этого ублюдка не за то, что он совратил ее, а за ложь
об Эдриене. Саманта поедет и увидит Эдриена, докажет, что Хэнк был не
прав. Тогда она забудет сегодняшний день, а человек по имени Хэнк Чавес
навсегда исчезнет из ее памяти.


                                  Глава 11


  У Саманты было одно утешение, когда она покидала место своего
поражения - кровь на траве. Но была ли это кровь из раны от ее выстрелов
или из глубоких царапин на груди у Хэнка, она не знала. Во всяком случае,
боль он испытывал, и этот факт заметно улучшил настроение Саманты.
  Она не знала, сколько времени провела у ручья, пытаясь привести себя
в порядок. Смыв с груди кровь Хэнка, она постаралась замыть ее на белой
блузке. Блузка пропиталась насквозь, очевидно, крови вытекло много. Шрамы
у него останутся наверняка.
  Размышляя об этом, она твердо направила лошадь в сторону лагеря
Эдриена. Саманта перезарядила дерринджер и была готова встретить любую
опасность. Но никто на обратной дороге ей не встретился.
  Волосы Саманты были заколоты и убраны под шляпу, одежда была помята
немного, поэтому она считала свой вид вполне удовлетворительным. То, что
глаза у нее блестят как изумруды, она не знала. Но Джанет заметила это
сразу, как, впрочем, и все остальное.
  - Mon Dieu! Что случилось с твоей шеей и губами? - спросила
пораженная Джанет, когда Саманта спрыгнула с лошади и пошла к ней.
  - О чем ты говоришь? - Саманта остановилась на полпути.
  - У тебя кровь на губах! И... - она обошла Саманту, - кровь сзади на
шее и в волосах. - Что случилось?
  - Это не моя кровь, так что ничего не случилось, - огрызнулась
Саманта и пошла к палатке, в которой, как она знала, всегда стоял кувшин с
водой.
  Джанет пошла следом. Увидев, что Саманта вытирает кровь, она,
нахмурившись, спросила:
  - Это его кровь?
  Обе понимали, о ком идет речь.
  - Да.
  - Что ты сделала с ним?
  Саманта дернула головой и зло посмотрела на маленькую блондинку.
  - Что сделала? - спросила она вызывающим тоном. - Лучше спроси, что
он со мной сделал? И скажи, как ты могла оставить меня вдвоем с этим
ублюдком?
  - Саманта!
  - Что, Саманта! - крикнула она. - Ты знала, что девушке неприлично
ехать вдвоем с мужчиной, но настояла на том, что останешься здесь. Ты
объяснила это болезнью Эдриена. Лучше, черт побери, он действительно бы
заболел. Джанет, где Эдриен?
  - Недалеко, он пошел к ручью.
  - Эдриен! - громко прокричала Саманта в сторону ручья. - Эдриен!
Пойдите сюда!
  - Саманта, пожалуйста, скажи мне, что случилось?
  Саманта повернулась к подруге, глаза у нее сузились.
  - Послушай, не специально ли ты это задумала?
  - Что ты имеешь в виду?
  - Ты пригласила Хэнка поехать с нами, хотя он тебе не нравится. Затем
ты оставила нас вдвоем. Умышленно? Ты надеялась, что он заставит меня
забыть Эдриена?
  Джанет побледнела и начала заикаться, пытаясь ответить. Тут подошел
Эдриен.
  - Что за шум, Саманта? Почему вы вернулись?
  - Чтобы увидеть вас, Эдриен, - она ухитрилась сказать это спокойно.
Саманта видела его как бы в новом свете после обвинения Хэнка.
  - Зачем вы хотели видеть меня? - настороженно спросил Эдриен, ее
настроение заставляло его быть благоразумным.
  - Вы побаиваетесь меня, Эдриен? - спросила Саманта обманчиво мягким
тоном.
  - Вовсе нет, - отрицал он, чуть отодвинувшись от нее. - Какой бес
вселился в вас, Саманта? - уже требовательным голосом спросил Эдриен.
  - Ничего, кроме гордости, - ответила она и схватила его за руку,
чтобы привлечь к себе. - Поцелуй меня, Эдриен.
  Он отскочил, голова у него дернулась назад.
  - Что с вами? - проговорил он сдавленным голосом.
  - Ничего, - сказала она ровно. - Но если вы сейчас же не поцелуете
меня, я подумаю, что с вами не все в порядке.
  Он беспомощно смотрел на Саманту, когда она схватила его голову и
приблизила к нему свое лицо. Она сама его поцелует! Катастрофа! Поцелуй
вызвал у Эдриена отвращение. Он не поднял рук, а губы его были холодны как
камень. В нем не было ни капли чувства.
  Эдриен отошел в сторону и стал вытирать ладонью губы. Теперь ей было
все равно, она думала не о нем, а о потерянном времени. О времени, которое
она потратила на бесплодную любовь.
  - Ты ублюдок! - с яростью сказала она.
  - Саманта... - начала Джанет.
  - А ты иуда. - Саманта повернулась к ней. - Если бы ты сказала
правду! Вчера я сказала, что люблю его, но ты догадалась об этом раньше.
Почему ты не сказала мне?
  - Cherie, мы.., мы не могли допустить этого... - беспомощно сказала
Джанет.
  - Ты была обязана сказать мне! Ты знала о моих чувствах. - Слезы
показались у нее на глазах. - Мне было бы тяжело, но по крайней мере у
меня осталась бы честь. Ты лгала мне и решила разыграть сваху. Ты сделала
из меня подстилку для этого дьявола, Джанет!
  - Саманта, я сожалею, - искренне сказала Джанет. - Я не знала, что
Хэнк Чавес так поступит с тобой Ты должна верить мне.
  - Слишком поздно сожалеть.
  - А что вы сделали с Хэнком? - спросил Эдриен. Саманта начала
истерически смеяться.
  - О Боже, вы считаете меня злодейкой? Эдриен повернулся и пошел
прочь. Саманта смотрела ему вслед и не знала, кого из двух мужчин она
ненавидит больше.
  - Саманта, - вновь начала Джанет.
  - Нет! - отрезала Саманта. - Что бы ты ни сказала, Джанет, ничему уже
не поможешь. Я возвращаюсь в город и надеюсь, что больше не увижу ни тебя,
ни твоего брата.
  В Элизабеттауне Саманта сразу же переехала в лучший отель. Остаток
дня она провела в мрачном раздумье. Что можно сделать с Хэнком Чавесом?
Теперь она ненавидела его больше Эдриена. Она не простит ему, что он
соблазнил, а потом посмеялся над ней. Ничего с ее стороны не давало повода
к этому.
  Не потеря невинности мучила ее, а то, что это было местью с его
стороны. Хэнк считал, что она поступила с ним жестоко, и поэтому заслужила
ответной жестокости. Лучше бы ничего не произошло, думала она, со стыдом
вспоминая, какое удовольствие получила. Ее тело оказалось таким отзывчивым.
  Но прощальные издевательские слова Хэнка жгли Саманту. Она понимала,
что он считает ее дурой. Хэнк знал, что ей никогда не достанется мужчина,
которого она любила.
  Любила... К Эдриену Саманта испытывала теперь только жалость, а сама
себе внушала отвращение. Как можно быть такой глупой? Она ведь считала
себя виновной в том, что Эдриен не обращал на нее внимания.
  Ей мучительно хотелось расквитаться с Хэнком. Но как это сделать?
Можно было нанять кого-то, но она не знала, где найти людей, промышлявших
охотой за другими людьми.
  Можно было только надеяться, что когда-нибудь она встретит Хэнка. Или
попробовать дать объявление? Ей хотелось увидеть его живым, чтобы
отхлестать кнутом этого презренного ублюдка.
  Для объявления нужна какая-то резонная причина. Легче всего сообщить
о воровстве. Тогда, если представители закона задержат Хэнка, то будут
держать до тех пор, пока она его не опознает. После этого придется
освободить его и взять правосудие в свои руки. Vaqueros отца помогут ей.
  Размышления о способах мести улучшили ее настроение. Теперь у Саманты
был план, она знала, чем ей заняться утром, и решила лечь спать пораньше,
чтобы.., ей приснился Хэнк Чавес.


                                  Глава 12


  Четыре дня спустя Саманта в сопровождении шести человек покинула
Элизабеттаун. Вид у нее был бесшабашный. Она была одета в кожаные юбку с
разрезом и куртку, на голове - широкополая шляпа. Волосы были тщательно
убраны, из-под куртки видна была белая шелковая рубашка. В башмаках со
шпорами и кобурой на бедре она выглядела настоящим ковбоем. Юбка была
сшита специально для того, чтобы она могла сидеть в мужском седле.
  Саманта была признательна Мануэлю за привезенную амуницию, а особенно
за лошадь. Резвого черного жеребца Эль Сида она помнила жеребенком, когда
три года тому назад уехала из дома. Она полюбила его так же, как
Принцессу, белую кобылу, погибшую незадолго до поездки на Восток.
  Первую неделю они скакали как бешеные, поскольку Саманта хотела
оказаться как можно дальше от места своего позора. Но вскоре Мануэль
потребовал снизить темпы, объясняя это тем, что он не может доставить el
patron's nina, выжатую как лимон.
  Теперь они проезжали около двадцати миль в день, расстояние, которое
лошади преодолевали без напряжения. В каждом городе, в котором они
останавливались, вывешивались объявления по поимке Хэнка.
  Саманта нервничала и раздражалась всякий раз, когда видела высокого
черноволосого мужчину в темной одежде. Пульс у нее учащался, а рука
тянулась к кобуре. Она не могла забыть Хэнка Чавеса, как ни пыталась.
  Самым радостным для нее был день, когда они пересекли мексиканскую
границу. До поместья Кингсли оставался еще месяц пути. Но теперь дни не
казались Саманте долгими. Это была родная земля - ровные прерии, круглые
холмы и изумительные горы.
  Как Саманта любила горы! Увидев их, она почувствовала себя на
привычной прогулке с vaqueros, когда целые дни напролет могла носиться по
горам, исследуя пещеры и глубокие расщелины, разыскивая узкие проходы,
которыми столетиями пользовались индейцы, чтобы попадать в скрытые от глаз
долины, где еще, сохранились развалины селений. Это была замечательная
жизнь!
  Саманта вздохнула. Теперь она не так юна и приключения уже не
захватывают дух. Она повзрослела за три года учебы. С грустью ей
подумалось, что самое важное во взрослении произошло за последний месяц.
  Они въехали на ранчо в первой декаде апреля. Был солнечный теплый
день. При виде отца сердце у Саманты забилось от радости. Она подбежала к
Хэмильтону Кингсли и упала в его объятия.
  В них было так уютно и безопасно! Никто не посмеет обидеть Саманту,
когда эти руки обнимают ее. Отец баловал ее, заботился, любил. Как
прекрасно снова оказаться дома!
  Хэмильтон улыбался, но его глаза были полны слез.
  - Очень я постарел?
  - Ты совсем не изменился!
  - Зато о тебе этого не скажешь. Ты уже не та маленькая девочка.
Больше не буду посылать тебя ни в какие школы. Черт возьми, слишком это
надолго. Я скучал по тебе, nina.
  - Я тоже. - Саманта чувствовала, что вот-вот расплачется. - Прости,
что я задержалась в пути больше, чем это было необходимо. Я сожалею, что
не приехала раньше. Очень сожалею.
  - Ну что ты, - хриплым голосом сказал он. - В твоих прекрасных глазах
появились слезы. Входи. - Хэмильтон провел ее в закрытый со всех сторон
дворик-патио, расположенный в центре просторного одноэтажного дома,
построенного из необожженного кирпича. - Мария! Наша девочка вернулась
домой! - закричал он. - Иди сюда и посмотри, как она выросла.
  Дверь из кухни выходила в засаженный цветами патио. В ней показалась
Мария и побежала навстречу Саманте. Они встретились на полпути под
проходом, сделанным в виде арки. Мария почти не изменилась, только
прибавилось седины в ее угольно-черных волосах. Толстая мексиканка нежно
обняла Саманту.
  - Нет, вы гляньте на нее, - с деланной сварливостью заговорила Мария.
  - Ты так выросла, muchacho, и превратилась во взрослую женщину.
  - Похорошела? - начала поддразнивать ее Саманта.
  - Я вижу, ты совсем не изменилась. Дразнишь меня и напрашиваешься на
комплимент.
  - Что-то не могу его дождаться.
  - Ага, - с негодованием закричала Мария. - Как эта девчонка врет.
Тебя этому учили в школе? Саманта и отец подавили усмешки.
  - Мария, ты же знаешь, что она только дразнит тебя, - сказал
Хэмильтон.
  - Не хочу слышать дерзостей от нахальной девчонки! - Мария засмеялась.
  - Как девчонки? Ты говорила, что я превратилась в женщину. Что-то ты
быстро меняешь мнение, Мария.
  Мария всплеснула руками, признавая поражение.
  - Я слишком стара, чтобы понимать, как ты умничаешь, mi nina. Оставь
старуху в покое.
  - Оставлю, если ты приготовишь на обед arroz con polio, - сказала
Саманта. Глаза ее искрились весельем.
  Мария строго посмотрела на Хэмильтона.
  - Разве я не говорила, что она попросит el polio? А я не могу
приготовить ее любимого блюда из-за этого дьявола. - Она с отвращением
сплюнула.
  - Мария, - предупреждающе сказал Хэмильтон.
  - В чем дело? - Саманта нахмурилась. - Неужели нет цыплят?
  Мария проигнорировала предупреждающий взгляд отца Саманты и сердито
сказала:
  - Ни одного, nina. - Она сердито прищелкнула пальцами. - Все сгинули.
  - Исчезли? Ты говоришь, они пропали? Мария покачала головой.
  - Только подозреваю, - уклончиво сказал он. - Но тебя это не должно
касаться. Джордж скоро вернется с полной корзиной цыплят, и ты получишь
arroz con polio. He хочешь отдохнуть перед обедом? Должно быть, ты устала.
Мы можем поговорить позже.
  Саманта улыбнулась: она дома, а думает о каких-то цыплятах.
  - Мне хочется не отдохнуть, а помыться. Мне пришлось мыться в таких
не приспособленных для этого местах, что я всю дорогу мечтала о
божественной ванне, которую ты мне купил.
  - Приятно слышать, что ты высоко ценишь мои подарки, - с довольным
видом сказал Хэмильтон. Она рассмеялась.
  - Так высоко ценю, что тут же покидаю тебя. Увидимся позже, отец. -
Она поцеловала его в щеку. - Как здорово быть дома!
  Комната с высоким потолком, выкрашенная белой краской, как всегда
взбодрила Саманту. Здесь было по-прежнему чисто и просторно. Оставшаяся в
шкафу одежда придется ей впору, нужно только кое-что переделать. Впрочем,
достаточно будет вещей, привезенных с Востока. Тогда придется подгонять
только одежду для верховой езды.
  Узкая постель была застелена старым любимым покрывалом, на дубовом
столе и на полках не лежало никаких женских безделушек. В комнате ничего
не указывало на то, что здесь живет девушка, скорее казалось, что она
предназначена для озорного мальчишки, презирающего все девичье.
  Теперь здесь многое придется изменить, подумала Саманта. На окна
нужно повесить кружевные занавески и установить в комнате большое зеркало,
чтобы она могла видеть себя в полный рост. Не помешают и салфетки на
полках. Теперь ей не следует забывать, что она леди. Не стоит отбрасывать
науку, преподанную строгой бабушкой.
  Обед был вкусным - Мария превзошла себя. Подавали бифштекс с
испанским рисом, frijoles - фасоль с картофельным пюре, заправленные
мясным соусом. Еще Мария приготовила enchilape и quesadlas. Саманта,
соскучившаяся по мексиканской кухне, решила, что без Марии она не будет
больше надолго покидать дом.
  После обеда они перешли в уютную гостиную, выходящую в патио. Саманта
настояла на том, чтобы Мария присоединилась к ним. Мексиканка так была
привязана к ней, что порой забывала о своих детях и муже.
  Саманта кратко рассказывала о школе, потому что многое она писала в
письмах. Марию и отца больше интересовали ее путешествие домой и Элстоны.
Саманта рассказывала без энтузиазма и только в общих чертах описала Джанет
и Эдриена. Отец задавал много вопросов, но Саманта не упомянула о своих
чувствах к Эдриену и об ударе, которым эти чувства подверглись. Об
Элизабеттауне она вспоминала с отвращением, которое отец приписал
атмосфере города, возникшего в результате золотого бума.
  Ничего не рассказала Саманта о встреченном красивом смуглом
незнакомце. Ей придется молчать о нем и ее позоре до тех пор, пока его не
разыщут.
  Затем пришел ее черед задавать вопросы. Она узнала, что была одна
свадьба и родилось четверо детей у vaqueros. Один из рудников пришлось
закрыть из-за несчастных случаев. Пала небольшая часть скота на пастбищах,
и то лишь потому, что не хватало работников, отправленных сопровождать
Саманту. Приходилось кое-что строить и заниматься ремонтом, в общем-то
обыденные вещи.
  Отец изменил тему.
  - Сын дона Игнасио часто бывает у нас и спрашивает о тебе, Сэмми.
  - Рамон?
  - Да, он превратился в красивого парня.
  - Наверное, в мужчину? - заметила Саманта. - Рамон на несколько лет
старше меня. Хэмильтон пожал плечами.
  - Он рос на моих глазах. Это так же как с тобой, Сэмми. Ты - моя
маленькая девочка, трудно думать о тебе как о взрослой.
  - Я и чувствую себя маленькой девочкой. Иногда мы можем забывать, что
я выросла.
  - Согласен, - усмехнулся он. - Но Рамон превратился в красивого..,
мужчину, и думаю, ты удивишься этому превращению. Со времени твоего
отъезда он вырос дюймов на шесть.
  - А как его семья?
  - Хорошо.
  - Даже очень хорошо, - проворчала Мария. - У них нет таких проблем.
  Хэмильтон кашлянул, прерывая ее.
  - Ты не принесешь бренди, Мария?
  - Каких проблем? - спросила Саманта.
  - Никаких, - быстро ответил отец. - Несколько бродяг промышляют
воровством у нас. Такое случалось и прежде.
  Саманта увидела, что Мария, отправившаяся за бренди, качает головой.
Что происходит? Цыплята.., рудник.., падеж скота.., воровство. И
недомолвки отца. Действительно, ничего не происходит или он не хочет ее
беспокоить?
  - Рамон, видимо, завтра приедет навестить тебя, - сказал Хэмильтон с
усмешкой. - Он приезжает почти каждый день.
  - Почему он проявляет такое нетерпение?
  - Скучает. Он не женат, ты знаешь.
  - Отец, ты говоришь, как сваха. - Саманта проказливо усмехнулась. -
Тебе хочется, чтобы я вышла замуж за Рамона?
  - Я думаю, он будет прекрасным мужем. Не сердись, Сэм, - добавил он.
- Я не указываю, за кого тебе выходить замуж, ты последуешь велению своего
сердца.
  - Замужество - последняя вещь, о которой я сейчас думаю.
  - Рад слышать это. Все-таки ты приехала ко мне, а я бы не хотел так
быстро расставаться с тобой, querida.
  - Не называй меня так! Хэмильтон посмотрел на нее, удивленный
резкостью ответа.
  - Я сказала, чтобы ты не называл меня так, - сухо повторила она и
вздохнула. - Я не знаю, что на меня так нашло.
  Саманта была в шоке. Она позволила, чтобы Хэнк Чавес напоминал о себе
после приезда домой. Отец не поймет, почему она не хочет слышать это
слово, и не должен понимать.
  Что было бы с отцом, узнай он о том, что позволила Саманта с собой
сделать? Именно позволила, со стыдом подумала она. Он ласкал ее и довел до
такого состояния, что останавливаться было поздно.
  - Должно быть, я устала и не знаю, что говорю. - Так Саманта
постаралась извиниться за резкость. - Ночью я не сомкнула глаз, зная, что
на следующий день буду дома.
  Отец кивнул.
  - А я тебя задерживаю. Иди спать, Сэмми.
  - Иду. - Саманта подошла к отцу и поцеловала его в щеку. - Увидимся
завтра.
  Она ушла, сердясь на себя за то, что не сумела почувствовать полного
счастья, оказавшись дома, что образ Хэнка Чавеса неотвязно преследует ее.
Отец всегда называл ее querida, когда желал доброй ночи. А теперь из-за
Хэнка он так никогда говорить не будет.


                                  Глава 13


  Саманта проснулась, когда Флориана Рамирес принесла свежей воды.
Младшей дочери Марии исполнилось двадцать три года, она была не замужем,
хотя мужчины увивались вокруг нее. Она ждала настоящего мужчину, "который
возьмет ее на руки и унесет, как пушинку", как она вполне серьезно
говорила Саманте.
  - Он должен быть очень сильным и красивым, чтобы у меня захватывало
дух от любви к нему.
  Саманта посмеивалась над мечтами Флорианы, считая, что мальчишки
нужны только для того, чтобы драться с ними. Она колотила Рамона и других,
даже много старше себя. Теперь, повзрослев, она по-другому воспринимала
мечты Флорианы.
  Она лежала, слушая глупую болтовню. У живой, хорошенькой, с карими
глазами, золотистой кожей и шелковистыми черными волосами Флорианы был
единственный недостаток - она была болтлива.
  - ..Больше не muchacha, а взрослая женщина. Мы обе женщины, - не
умолкая, тараторила она.
  Саманта подавила усмешку, спустила ноги с кровати и встала.
  - Я тоже так думаю, - как можно серьезнее ответила она.
  Саманта вспоминала, что Флориана всегда считала себя женщиной. Семья
Марии приехала из Мексики за год до возвращения Саманты к отцу в Техас.
Хэмильтон затем перебрался в Мексику - в Соединенных Штатах бушевала
гражданская война. В Мексике тоже было неспокойно, здесь тогда шла
революция, но отец держал нейтралитет и избежал связанных с военными
действиями бед. Мария с мужем и детьми всюду следовала за Хэмильтонами.
  - Ты уже не смеешься надо мной, когда я говорю о мужчинах, -
продолжала Флориана, заправляя постель. - У тебя появился к ним интерес,
да?
  Саманта на цыпочках прошла в маленькую комнату, где стояла огромная
ванна. Кувшин для умывания и полотенце лежали на туалетном столике.
  - Не знаю, Лана, - не оборачиваясь, сказала Саманта. - Мужчины иногда
бывают обманщиками. Думаю, что пока обойдусь без них.
  - Ну уж, нет! - насмешливо произнесла Флориана.
  - Я сказала, что думаю.
  - А что ты будешь делать, когда молодой Рамон попросит у papasito
твоей руки? Он обязательно попросит, ты ему нравишься давно.
  Саманта сполоснула холодной водой лицо и вытерлась полотенцем, прежде
чем ответить.
  - Рамон может просить отца о чем угодно, но решать я буду сама. А что
я отвечу, если не видела его три года.
  - Он тебе понравится, увидишь, patrona.
  - Patrona? - Саманта удивилась. - Лана, ты никогда не называла меня
хозяйкой.
  - Все изменилось, - объяснила Флориана. - Теперь ты - леди.
  - Чушь, ты должна называть меня, как обычно.
  - Si, Сам, - ухмыльнулась Флориана.
  - Так лучше. А что касается Рамона, то какие бы изменения с ним ни
произошли, все это не имеет значения, - сказала Саманта, подходя к шкафу.
  - Я говорила, что пока обойдусь без мужчин.
  - Тебе не хочется видеть Рамона? Ни капельки?
  - Конечно, нет. - Саманта засмеялась. - Я так рада, что вернулась
домой и ни о чем другом думать не хочу.
  - А история Эль Карнисеро тебя не интересует?
  Саманта повернулась и с изумлением уставилась на Флориану.
  - Эль Карнисеро? Мясник! Что это за имя?
  - Говорят, он режет своих врагов на кусочки и скармливает их один за
другим собакам. Отсюда и имя.
  - Лана! Это отвратительно! Флориана пожала плечами.
  - В это я не верю, но в другие дела, si. Говорят, что он mucho
hombre. Говорят также, что он безобразен, но может добиться любой женщины,
которую пожелает. Интересно...
  - Подожди, Лана. При чем здесь вообще этот Карнисеро?
  Флориана широко раскрыла глаза.
  - Ты не знаешь? El patron не говорил тебе?
  - Нет.
  - Ой! - Флориана смутилась. - Mamacita побьет меня за то, что я
сказала.
  - Но ты сказала очень немного, - проговорила Саманта нетерпеливо. -
Кто такой Эль Карнисеро?
  - Больше я ничего не скажу.
  - Лана! - Но девушка выбежала из комнаты, оставив Саманту в
растерянности. - Черт возьми, что все это значит, - бормотала она, быстро
одеваясь в замшевый желто-зеленый костюм для верховой езды и ярко-желтую
блузку.
  Мясник, который рубит своих врагов. Почему он убивает в мирное время?
Может быть, какой-нибудь генерал от революции. Человек, скрывающийся от
закона, или правительственный чиновник? После революции власть взяли
либералы, а президентом стал Хуарес. Но президент не может контролировать
чиновников во всех штатах.
  Она встретилась с отцом за завтраком, состоящим из пирожков, ветчины
и крепкого кофе.
  - Кто такой Эль Карнисеро? - спросила она.
  - Где ты слышала это имя? - ответил вопросом на вопрос отец и
нахмурился.
  - Какая разница, где? Кто он? Хэмильтон заколебался, а потом ответил:
  - Человек, о котором тебе не следует знать.
  - Отец, ты уклоняешься от ответа. Почему ты не расскажешь о нем?
  - Он бандит, Сэмми. В последние несколько лет он промышлял чуть
дальше к югу.
  - А почему о нем все здесь говорят? Хэмильтон вздохнул.
  - Потому что этот тип недавно появился севернее. Он и его подручные
обосновались в Западной Сьерре.
  - Ты имеешь в виду, что они там прячутся? И никто не пытался выгнать
их оттуда?
  - Сэмми, ты прекрасно знаешь, что, если кто-нибудь захочет спрятаться
в горах, то найти его практически невозможно.
  - Этот бандит доставляет тебе неприятности?
  - Не думаю, что это именно он.
  - А цыплята и скот?
  - Конечно, возможно. Наши люди говорят, что Эль Карнисеро объявил мне
войну. Сомневаюсь, потому что в этом нет никакого смысла. Я никогда с ним
не встречался. И кроме того, Сьерра в нескольких днях пути отсюда.
  - И ты думаешь, что это не он?..
  - Да. Есть другие ранчо, ближе к горам, на которые ему было бы
удобнее нападать. Зачем ему приезжать к нам за пищей? И он не трогает
vaqueros. Говорят, что он хладнокровный убийца, но никто у нас не убит и
не ранен. Никто не видел его или кого-нибудь из банды. Говорят, что когда
Эль Карнисеро выезжает, с ним вместе отправляются десятки людей. Но после
всех происшествий мы находили следы только немногих.
  - Скорее всего это бродяги.
  - Да.
  - Почему же все убеждены, что "это Эль Карнисеро?
  Хэмильтон пожал плечами.
  - Иметь врагом знаменитого бандита более почетно, чем кучку бродяг.
Людям нравятся драматические истории. Раз считается, что бандит находится
в этом районе, то во всех несчастьях обвиняют его. О нем сплетничают
постоянно, это вносит разнообразие в скучную жизнь.
  - Существует ли реальная опасность?
  - Чушь! - Хэмильтон засмеялся. - Не следует верить всяким россказням.
Поэтому я не хотел, чтобы ты слышала об Эль Карнисеро. Зачем тебе лишний
раз беспокоиться?
  - Я не очень беспокоюсь, отец. Здесь и раньше бывали бандиты.
  - Я рад твоему благоразумию. - Хэмильтон чуть наклонился и пристально
посмотрел на нее. - Ты надела платье для верховой езды? Собираешься
куда-нибудь поехать?
  Саманта озорно улыбнулась.
  - Я всегда совершала по утрам верховую прогулку и мечтаю вернуться к
своим привычкам.
  - Надеюсь, в твои привычки не будет входить работа на пастбищах.
Саманта рассмеялась.
  - Этого я не собираюсь делать. Мое детство кончилось.
  - Рад слышать. - Он усмехнулся. - Полагаю, у тебя хватит здравого
смысла, чтобы не отказываться от сопровождения.
  - На нашем собственном ранчо? Не смеши меня, отец.
  - Сэмми, ты уже не дитя. Молодой женщине не следует появляться без
сопровождения.
  - Не будем спорить. - Саманта вздохнула. - Я не собираюсь терять
свободу только потому, что стала на несколько лет старше.
  - Сэмми...
  - Ты старый обманщик, - сказала она, услышав в его голосе тревогу. -
Ты ведь думаешь об этом бандите, не так ли?
  - Осторожность никогда не повредит, Сэмми. Саманта заколебалась,
потом встала из-за стола.
  - Хорошо, отец, я буду играть по твоим правилам, - уступила она и
пошла к двери, но на полпути остановилась и обернулась к нему, озорно
улыбаясь. - Но ничего хорошего из этого не выйдет, ты знаешь. Vaqueros не
догонят меня. Им это никогда не удавалось.

  ***

  Саманта направилась к южному пастбищу, заставляя жеребца скакать с
предельной скоростью. Двое сопровождающих остались далеко позади.
Казалось, что Эль Сид летит по воздуху. Скачка пьянила ее.
  Очень давно не неслась она во весь опор. Под ней было прекрасное
седло из лучшей испанской кожи, отделанное серебром, причудливой резьбой и
золотыми галунами. Седло замечательно подходило Эль Силу.
  Она спешилась у небольшого холма, решив подождать vaqueros. Вокруг
была ровная долина, монотонность которой нарушали небольшие холмы, да
одинокие деревья и кактусы. Видимость была на много миль вокруг...
  Саманта смотрела на горы, замыкавшие долину с запада, и увидела клубы
дыма. Она не стала дожидаться vaqueros и направилась в сторону гор. Дым
поднимался от сгоревших хижин. Вокруг не было ни души.
  Когда подскакали vaqueros, она спросила:
  - Кто это поджег?
  - Эль Карнисеро, - ответил немедленно Луис. Луис - старший сын Марии
и Мануэля - мог бы быть посообразительней, подумала Саманта.
  - Посмотри вокруг, здесь никого нет. Ты видишь следы?
  - Нет, но это был Эль Карнисеро, - упрямо ответил он. - У него было
много времени, чтобы уехать. И потом хижины горят второй раз за неделю.
  Глаза у нее расширились.
  - Ты хочешь сказать, что эти хижины только что построили?
  - Si. Их закончили только вчера. Саманта нахмурилась.
  - Сколько же было всего поджогов?
  - Девять за последние две недели.
  - Девять? - У Саманты захватило дух. - И склад в их числе? Луис
кивнул.
  - Столько припасов пропало от пожаров. И так близко от ранчо. Эль
Карнисеро много себе позволяет.
  Саманта больше ничего не спрашивала. Обратно она скакала с чувством
обиды и разочарования. Отец солгал ей, когда говорил о ремонте. Это не
ремонт, а строительство. Почему он солгал? Было ли еще что-нибудь, о чем
он не говорил?


                                  Глава 14


  Вернувшись, Саманта увидела на конюшне лошадь Рамона Бароя. Она
узнала и мустанга, и богато украшенное серебром седло с инициалами Рамона.
  Прежде чем повстречаться с Рамоном, Саманта хотела поговорить с
Мануэлем, который, как она была уверена, будет откровенен с ней. Она нашла
его сразу за коралем - загоном, в котором клеймили скот. Мануэль сидел на
веранде своего домика и ел красный стручковый перец, перемешанный с
кусочками мяса и заправленный растительным маслом. На веранде, увитой
цветами, стояло несколько плетеных стульев.
  - Hola, Сэм, - приветствовал ее Мануэль. - Кое-кто ждет тебя в доме.
Он приехал, когда ты была на прогулке. Вы еще не встречались?
  - Рамон подождет, - ответила Саманта и, сняв широкополую шляпу,
присела рядом с ним. - Я хочу поговорить с тобой. Ты знаешь моего отца не
хуже меня. Во всяком случае, я думала, что знаю его. Так что, возможно, ты
знаешь его лучше.
  - Что случилось, chica? - увидев ее озабоченность, спросил Мануэль.
  - Почему он солгал мне? Мануэль заулыбался, нисколько не задетый.
  - О чем он солгал?
  - О том, что творится на ранчо. Он не собирается даже рассказывать о
всех неприятностях. Если бы Лана не проговорилась...
  - Лана? - переспросил Мануэль. - У моей дочери дырявый рот. Если el
patron не хочет, чтобы ты о чем-то знала, не следует заниматься
собственным расследованием.
  - Чепуха. Я поговорю с людьми и буду знать все. Вечером, рассказывая
о делах на ранчо, отец сказал, что хижины ремонтировались. Сегодня я
узнаю, что они были сожжены и после отстроены заново.
  - Подожди, Сэм. Твой отец не лгал. Многое ремонтировалось и
перестраивалось за время твоего отсутствия. Какой год обходился без этого?
  - Допустим. Но почему отец не сказал о пожарах? Еще и склад сгорел.
Но он не сказал об этом, просто упомянул, что построен новый.
  - Поэтому ты решила, что он лгун? - упрекнул Мануэль.
  - Он не сообщил всей правды, - твердо ответила Саманта. - А это то же
самое, что лгать.
  - Не сказал - значит не захотел. Возможно, что-то у твоего отца было
на уме.
  - А все эти пожары, кражи и Бог знает, что он еще утаивает?
  - Он мог забыть о них.
  - Допустим, - неохотно признала Саманта. - Скажи, что ты думаешь обо
всем происходящем? Ты веришь, что это проделки Эль Карнисеро?
  Мануэль пожал плечами.
  - Как я могу сказать, nina, если я только что вернулся? Когда я
поехал за тобой в Нью-Мексико, тут ничего не происходило. Об этом бандите
я услышал вчера вечером от Марии.
  - Я уверена, что ты знаешь все, - с горечью сказала Саманта. - Мария
завалила тебя новостями, она знает обо всем, что происходит на ранчо.
  - Может быть, - заулыбался Мануэль.
  - Так как же этому бандиту удаются все его проделки, если он
скрывается далеко в горах? Или это простое совпадение, что разные события
произошли в одно время? Отец считает происшедшее делом рук бродяг.
  - Бродяг? Не думаю. - Мануэль нахмурился. - Украсть скот или поджечь
что-то, да. Но для чего уничтожать рудник?
  - Уничтожать? - Саманта задохнулась от ошеломляющей новости. - Что
значит уничтожать?
  - Луис говорил, что рудник взорван динамитом.
  - А ведь отец говорил, что это несчастный случай. - Саманта была вне
себя. - Мануэль, хижины этим утром опять сгорели. Я видела одни головешки.
  - Dios!
  - Не вспоминай о Боге. Он слишком занят, чтобы беспокоиться о нас.
  - Значит, ты была недалеко от хижин, когда начался пожар, и могла
встретиться с поджигателями. Dios, Сэм! - воскликнул Мануэль. - Тебя могли
убить!
  - Чепуха. Их было не больше двух. Он всплеснул руками от огорчения.
  - Поджигали, может быть, и двое, а остальные были рядом.
  - Остальных не было, Мануэль, - ответила Саманта. - Я не нашла следов.
  - Луис говорил мне об этом, - сказал Мануэль. - Остальные могли
поджидать где-нибудь неподалеку. Кажется, бандиты всегда знают, где наши
люди, и наносят удары в незащищенные места. Но ты, nina, скачешь, куда
хочешь - и всегда разными путями.
  - К чему ты клонишь, Мануэль?
  - Ты могла застать их.
  - Ну и что?
  - Как что? Тебе опасно выезжать даже с сопровождением. Я должен
поговорить об этом с el patron. Саманта вся ощетинилась.
  - Прежде ты расскажи мне все, что услышал от Марии. Позволь мне самой
решать, что опасно, а что - нет.
  Мануэль так и сделал, описав все в деталях. Саманта еле удерживалась
от вопросов по мере того, как новости становились все хуже. Кроме взрыва
на руднике, кражи цыплят, павшего скота и поджогов, были украдены две
дюжины лошадей и сотня голов скота. Все было сделано дерзко, со знанием
дела. Это Саманта могла понять, но не понимала, почему однажды на дверях
ранчо появились буквы "К", написанные кровью. Было ли это хвастовством со
стороны Эль Карнисеро или чем-то другим?
  Это было еще не все. Были оставлены два письма: одно привязано к рогу
мертвой коровы, второе - прибито ржавым кинжалом к двери дома.
  - Не удивлюсь, если там говорилось об объявлении войны моему отцу. -
Саманта просто не могла промолчать, когда Мануэль рассказал о письмах. -
Что в них было написано?
  - Только el patron знает. Он никому не говорил.
  - Но письма подписаны Эль Карнисеро?
  - Не знаю, - ответил Мануэль. Саманта покачала головой.
  - Все, что произошло за последние две недели, просто невероятно.
  - Я тоже так думаю. Но Мария говорит, что каждый день что-нибудь да
происходило. А сегодня еще один поджог.
  - Как будто идет война. С одной стороны, - заметила Саманта. - А отец
что-нибудь предпринимает?
  - Он ничего не сообщал пока властям, если ты это имеешь в виду.
  - А ты что думаешь, надо?
  - Разве они могут что-нибудь сделать такого, чего не можем мы? -
удивился Мануэль.
  - Пожалуй, ты прав, - ответила она, вспомнив, как однажды после кражи
скота были вызваны солдаты. Они совсем не горели желанием помогать
americano, как они называли Хэмильтона. - Но все же, отец что-нибудь
делает?
  - Он посылал искать следы, но они пропадают через несколько миль.
После того, как бандиты появились у дома, по ночам ранчо стали охранять.
Скот и лошадей пригнали ближе к дому и постоянно охраняют.
  - Это все?
  - Что же еще, nina? Мы в боевой готовности, но ранчо слишком велико.
Бандиты всегда выбирают незащищенные места. Их никто не видит.
  - Ты называешь их бандитами. Значит, подозреваешь Эль Карнисеро?
  - Я не знаю, Сэм, - быстро сказал Мануэль. - Их много.
  - Мне бы хотелось встретить его!
  - Madre de Dios! - воскликнул Мануэль. - Молись, чтобы никогда не
видеть его, nina. Говорят, он ненавидит gringos и убивает их с большой
жестокостью, как злейших врагов.
  Саманта изменила тему.
  - Что ты еще знаешь об этом человеке? Но Мануэль поднялся.
  - Ты не даешь старику работать, nina. Хватит вопросов для одного раза.
  - О, нет. - Она схватила его за руку и заставила сесть. - Ты ведь
знаешь еще что-то, не так ли?
  - Сэм...
  - Скажи мне! Он вздохнул.
  - Однажды я видел его. Это было много лет назад. El patron посылал
меня в город за большим ящиком, в котором ты моешься...
  - Ванной, - усмехнулась Саманта.
  - Да. По пути домой я зашел в, кабачок в маленьком городке, не помню,
как он назывался. Эль Карнисеро привели туда же. Его схватили солдаты
после того, как он устроил резню в деревне, не оставив в живых ни женщин,
ни детей.
  Саманта побледнела.
  - Ты веришь этому?
  - Зачем солдатам было врать? Они все видели. Это было во время
революции, nina. Такое случалось, невинных убивали и с одной стороны, и с
другой.
  - Значит, Эль Карнисеро был тогда солдатом, querrillero?
  - Говорят, он всегда сражался на той стороне, которая в тот момент
одерживала победу. Не знаю, правда ли это. Нельзя верить всем слухам.
  - Но ты его видела? Он действительно так безобразен, как говорила
Лана? Мануэль пожал плечами.
  - Кто может сказать о мужчине, что он безобразен? Я не могу. Да и
видел я его плохо, потому что он был весь в крови и грязи.
  - Он высокий или маленький? Толстый? Какой? Мануэль начал напряженно
вспоминать.
  - Эль Карнисеро маленький, с темными волосами. Тело похоже на бочку,
руки длинные и вот такие. - Он показал какие, сведя пальцы вместе в виде
большого круга. - Если человека можно назвать безобразным за то, что он
похож на дьявола, то, да, он безобразен. Я не видел никого, кто был бы
похож на Эль Карнисеро.
  - Его довезли до...
  - Нет, nina. Он был бы мертв, если бы не убежал тогда же. Солдаты
были заняты в кабачке. Его сообщники проникли в город, убили охрану, и ему
удалось сбежать. Поэтому он продолжал грабить и убивать.
  - Однако сейчас он не убивает, - задумчиво сказала она.
  - Не убивает.
  Больше Саманта не могла ничего вытянуть из старого vaquero.
  - Так что же ты обо всем этом думаешь?
  - Пока я ничего не могу понять, - сказал Мануэль. - Ты забываешь, мы
только что вернулись.
  - Да. - Она поднялась, чтобы уйти. - Все-таки у тебя есть Мария,
которая тебе рассказывает все, а я, должна выпытывать правду у тебя, что
совсем не легко. Ты все рассказал мне? Ничего не утаил?
  - Нет, Сэм. Ты знаешь столько же, сколько и я.
  - Ну, я собираюсь узнать еще одну вещь - что было в письмах. Отец
должен рассказать мне все.
  С этой мыслью Саманта решительно направилась к дому. Пройдя кораль и
конюшню, она вошла в дом через патио и, поднимаясь по ступенькам,
неожиданно столкнулась с молодым человеком среднего роста в короткой
испанской куртке - болеро, узких, хорошо отглаженных брюках и причудливо
расшитом белой тесьмой замшевом сюртуке.
  Давно уже Саманта не видела типично испанской одежды и, сразу поняла,
что владельцем этого костюма может быть только Рамон Матео Нуньес Бароха.
Она совершенно забыла, что он давно ждет ее. Саманта чуть наклонила
голову, чтобы лучше рассмотреть Рамона. Перемены в нем поразили Саманту -
он обзавелся тонкими светлыми усами, а в выражении лица появилась
мужественность, которой ему так не хватало раньше.
  - Рамон, mon amigo, - наконец сказала Саманта.
  Она заколебалась, потому что раньше, здороваясь, целовала его в щеку.
Новый Рамон казался незнакомцем. Это был уже не тот мальчик, которого она
дразнила и называла белой овечкой, потому что из всей семьи только у него
были светлые волосы.
  - Саманта, - мягко и с выражением произнес он ее имя. - Я забыл, как
ты прекрасна. И теперь...
  - Знаю, знаю, - со смехом оборвала его Саманта. - Я выросла и
превратилась в женщину.
  - Не только, - сказал он, взяв ее за руки. - Ты стала еще красивее.
Но ты забыла о нашем приветствии.
  Не давая ей возможности ответить, он поцеловал ее в губы. Ничего
братского в поцелуе не было. Когда он стал проталкивать язык сквозь ее
плотно сжатые губы, Саманта резко вырвалась.
  - Ты никогда прежде так не делал!
  - А ты никогда не позволяла так делать. - Рамон улыбнулся. Улыбка у
него, как и раньше, была заразительная.
  - Конечно, нет. - Она озорно улыбнулась в ответ. - Следовало бы дать
тебе пощечину и сказать, чтобы ты убирался отсюда.
  Рамон рассмеялся.
  - Ты говоришь, как мужчина, который собирается наказать меня. - И
добавил с усмешкой:
  - Ты слишком долго была в школе. Есть вещи, от которых мне придется
тебя отучить.
  Саманта напряглась, глаза у нее заблестели от гнева.
  - Отучить! Я...
  Но Рамон быстро прижал палец к ее губам.
  - Извини меня, Сэм. Я только дразню тебя. - Он опять заразительно
улыбнулся. - Все знают, что ты всегда поступаешь по-своему.
  - Рада, что и ты это понимаешь. Может быть, я выгляжу нерешительной,
но принимать решения я буду сама. Я пыталась...
  Саманта неожиданно отвернулась, осознав, что едва не сказала Рамону
лишнего. Она так старалась казаться Эдриену леди, что просто ослепла,
ничего не замечая в нем. Может быть, из-за этого она не правильно оценила
Хэнка Чавеса?
  - В чем дело, nina? - Рамон рискнул вновь повернуть ее к себе. - Ты
выглядишь растерянной.
  Саманта потерла лоб. Боже, дня не пройдет, чтобы этот дьявол не
напоминал о себе. Ей нужно отвлечься, и Рамон подходящий объект для этого.
  - Nina? - Ее живые выразительные глаза сузились, руки сами собой
уперлись в бока. - Ты считаешь, что можешь так меня называть?
  - Но, Сэм...
  - Ты ненамного вырос, - продолжала она враждебным тоном, - вернее,
рост принимаешь за возраст.
  Не так ли?
  - Ты просто дразнишь меня, Саманта. Я забыл о твоем нраве, - упавшим
голосом проговорил Рамон.
  - Кто кого дразнит, nino? - усмехнулась Саманта и, громко
рассмеявшись, взлохматила его светлые волосы, затем, ловко обежав Рамона,
влетела в sala. Он даже не успел коснуться ее. Рамон последовал за ней и,
к своему удивлению, обнаружил, что беззаботное настроение Саманты пропало
столь же быстро, как и пришло.
  - Разве отца не было с тобой?
  - Был, пока я ждал тебя. Кстати, несколько часов. Саманта
игнорировала упрек. - Где он?
  - Он ушел, когда один из vaqueros сообщил о пожаре.
  - Хижины на западе?
  - S!
  - Черт! Мне нужно поговорить с ним.
  - Поговори со мной. Я столько ждал тебя. Присядь. - Рамон сделал
приглашающий жест в сторону дивана и умоляюще посмотрел на Саманту.
  Она решила отложить разговор с отцом о загадочных письмах. Но когда
Рамон ушел, ее мысли вновь вернулись к Эль Карнисеро. Что-то более сложное
и непонятное было во всем этом, чем просто кражи и поджоги. Что же
происходит? Она была уверена, что отец знает. И ему придется все
рассказать ей. Она не потерпит больше слов типа "не беспокойся, Сэмми,
здесь нет ничего, что бы тебя касалось". Ей лучше знать все.
  Хэмильтон Кингсли вернулся поздно, когда уставшая от ожидания Саманта
крепко спала. Отец не стал будить ее.


                                  Глава 15


  Прерии купались в мягком розовом свете наступающего утра. Саманта
проснулась на рассвете и увидела в окне темно-синее небо с пурпурными
пятнами над горами. Она живо представила себе, что к востоку от ранчо небо
сейчас светится красным и оранжевым.
  Но нежиться в постели и размышлять о красоте горных пейзажей Саманте
не пришлось. Вчерашние тревоги с новой силой нахлынули на нее, когда она
вспомнила, что так и не поговорила с отцом. Растяпа! Думала, что просто
полежит несколько минут, но так и уснула одетая, на застеленной кровати,
не дождавшись его возвращения.
  Нужно поговорить с ним немедленно. Саманта знала, что он хочет скрыть
от нее все неприятности и будет избегать встречи... Она будет ждать его
столько, сколько необходимо, и не позволит ему прокрасться мимо.
  Саманта поднялась с застеленной кровати. В комнате было прохладно, но
она не ощутила холода пола, потому что на ногах были домашние туфли из
мягкой кожи. Спать в туфлях, о Боже!
  Быстро сбросив зеленое в полоску платье, Саманта надела бежевую юбку
из оленьей кожи и строгую желтую блузку. Утро было прохладным, и она
дополнила свой туалет кожаной курткой, которая очень подходила к юбке. Из
всех нарядов, которые шили по ее эскизам, этот Саманта любила больше
всего. В нем она ощущала себя настоящим ковбоем. Кроме того, ей казалось,
что стиль костюма гармонирует с суровым местным ландшафтом. Из обуви
Саманта выбрала высокие кожаные башмаки, которые также соответствовали ее
воинственному облику. Револьвер в кобуре на широком ремне, который Саманта
неизменно брала с собой, отправляясь на дальние прогулки, она решила пока
не брать, подумав, что вид оружия может испугать отца или спровоцировать
его на долгие споры. Она вернется за ним после разговора, когда все будет
решено и можно будет отправиться на прогулку.
  Саманта подошла к шкафу, несколькими взмахами щетки расчесала
струящиеся огненные волосы и стянула их сзади узким кожаным ремешком.
Вполне удовлетворенная своим видом, она повернулась, чтобы выйти из
комнаты, но, машинально взглянув в окно, остановилась. Саманта смотрела в
окно и не верила своим глазам. Холмистая долина до самого подножия гор
была затянута густым серо-черным дымом. Горело довольно далеко. Пшеничные
поля, сразу поняла Саманта.
  - Черт бы их побрал! - воскликнула она, ухватившись за подоконник.
  Стена дыма не стояла на месте, она двигалась вначале на юг, затем на
север, распространяясь все больше и больше. Через некоторое время Саманта
уже не видела ничего, кроме дыма.
  Со слезами на глазах Саманта схватила ремень с кобурой, шляпу и
вихрем выбежала из комнаты.
  - Они подожгли поля на западе! - закричала Саманта, ворвавшись в
комнату отца.
  Хэмильтон был настолько оглушен, что не мог поверить. Казалось, он
даже не видел, как дочь мечется по комнате, застегивая негнущимися
пальцами ремень.
  - Вставай! - кричала она. - Урожай спасать поздно, но там Хуан и его
мальчик. Они погибнут!
  Эти слова вывели Хэмильтона из оцепенения, и он вскочил с кровати.
  - Я разбужу людей и оседлаю лошадей, - сказала Саманта, прежде чем
покинуть комнату. - Жду тебя!
  Поторопись!
  - Сэм, подожди! Тебе нельзя ехать!..
  Не дослушав, Саманта выбежала из комнаты. Черт, она просто не желает
слушать его.
  Хэмильтон проклял тот день, когда впервые позволил этим зеленым
глазам властвовать над собой. С детства она была непокорным ребенком. Он
ужасно баловал свою маленькую дочурку, потому что не знал, чем еще может
заслужить ее любовь. И сейчас он сделает все, о чем Саманта ни попросит.
  Это его вина, что Саманта так непокорна, так вольнолюбива. На лице у
него появилась гримаса досады, когда он вспомнил дочь в кожаном костюме, с
револьвером на бедре. Мыслимое ли дело, что она умеет стрелять даже лучше
отца. У нее не должно быть желания таскать оружие, а тем более первой
нестись на пожар. Саманта должна носить шелк и кружева.
  Почему, черт побери, она совсем другая? Боже, как же он любит это
необыкновенное дитя! С ее бешеным нравом и упрямством она стала для него
всем миром. Шелдона Хэмильтон не видел с детского возраста. Это часто
терзало его, и все-таки он свыкся с мыслью, что сына у него нет.
  Саманта уже ускакала, когда Хэмильтон добрался до лошади. Вместе с
десятью vaqueros он помчался вслед за нею.
  Он не мог позволить взять с собой больше людей, потому что опасался
ловушки. Пожар мог быть приманкой, приготовленной для того, чтобы лишить
дом защитников. Хорошо, что Саманта с ним. Он знал, что умрет, если
что-нибудь с ней случится.
  Теперь, когда Хэмильтон получил письмо, он знал, что во всем повинен
Эль Карнисеро. Проклятый ублюдок! Имеет наглость требовать, чтобы
Хэмильтон покинул Мексику, и уверен, что ультиматум будет принят. Нет
таких законов! Он наймет целую армию и ударит прямо по логову Мясника в
горах. После пожара надо будет все обдумать.
  Когда они подскакали к полевому лагерю, дым стал еще гуще. Спасать
урожай было поздно - в этом Саманта права. Земля вокруг стала черной,
пшеница уже вся выгорела. Хижины лагеря, в которых рабочие жили в течение
сева и жатвы, догорали, извергая клубы черного дыма.
  Под сучковатым деревом Саманта увидела Хуана, лежавшего на спине.
Рядом с ним на коленях стоял его маленький сын и, не отрываясь, смотрел на
отца.
  - Хуан! - закричала Саманта и, спрыгнув с лошади, побежала к нему.
  Хуан стонал от боли, зажимая ладонями глубокую кровоточащую рану на
лбу.
  - Patrone? - Он поднял на нее глаза. - Я пытался остановить их.
  - Конечно, Хуан, - мягко сказала Саманта.
  - Их было слишком много. - Он начал запинаться. - Один из них
выстрелил в меня. Я пытался сопротивляться, но они пригрозили, что убьют
моего маленького hijo.
  - Это не твоя вина, Хуан. Ваши жизни важнее. Внезапно Хуан схватил
Саманту за руку и больно сжал ее. В его глазах был страх.
  - Ты не одна, patrone? Скажи мне, что ты приехала не одна!
  - Не беспокойся. Мой отец здесь. Мы увезем вас на ранчо.
  - Нет! Ты должна уехать немедленно! Они еще здесь.
  Прежде чем безумные слова мексиканца дошли до сознания Саманты,
Хэмильтон схватил ее за плечо и потащил к лошадям.
  - Ты слышал, что сказал Хуан?
  - Да, - прорычал Хэмильтон, - но я и сам вижу.
  Смотри!
  Она проследила за его взглядом. Дыма стало меньше, и Саманта увидела
через поле на небольшом холме группу всадников. Вид у них был угрожающий,
в солнечных лучах сверкали перекрещивающиеся на груди патронташи винтовки
и длинные кинжалы. Под широкими сомбреро были видны смуглые лица. Быстро
сосчитав их, она произнесла только одно слово: "Пятнадцать".
  Отец оттащил ее к лошади и помог быстро сесть в седло. Никогда прежде
Саманта не видела его таким.
  - Скачи, Сэм, - приказал он. - Сейчас же возвращайся на ранчо!
  - Нет. - В ее голосе звучал вызов, но он был, как и всегда, тверд.
  Лицо Хэмильтона потемнело.
  - Убирайся.
  - Я не поеду без тебя.
  - Ради Бога, делай, как я сказал. - Голос у него поднялся. - Мы в
меньшинстве.
  - Значит, тебе потребуется каждый ствол.
  - Перестань бравировать своей храбростью, девчонка! За холмом могут
быть остальные. Мы не попадем в эту западню.
  Саманта оценила мудрость отца.
  - Тогда уходим.
  - Начнем с тебя. Мы уедем сразу же, как только возьмем Хуана и
мальчика. - Он приказал сделать это Мануэлю и Луису. - Давай, Сэм!
  - Я подожду.
  Хэмильтон пришел в ярость.
  - Ты не понимаешь, что на счету каждая секунда? Впервые бандиты
остались на месте. Они осмелели, Сэм, и могут напасть в любую секунду!
  - Я подожду, - твердо повторила она. - Я не оставлю тебя одного.
  Хэмильтон коротко глянул на нее, покачал головой и отвернулся,
помогая посадить раненого Хуана на лошадь.
  Бандиты по-прежнему занимали позицию на холме и не двигались.
Казалось, они выжидают. Но чего? Ждут нападения или готовятся к атаке
сами? Саманта успела бы пристрелить шестерых из них, затем перезарядить
револьвер и убить еще шестерых, прежде чем они доберутся до нее. Они
стояли неподвижно, и она могла бы выбрать любого.
  Сама мысль об отступлении была ей ненавистна. Саманта была довольна,
что они не бегут, как последние трусы.
  Стараясь осторожно везти раненого Хуана, они медленно двигались с
винтовками наготове. Саманта обернулась и увидела, что бандиты не
тронулись с места. Для чего эта показуха?
  Казалось, прошла вечность, пока они добрались до дома. Хуана унесли,
чтобы заняться его раной, а Саманта последовала за отцом в дом. Когда они
вошли в sala, он резко повернулся к ней.
  - Вот что! - закричал Хэмильтон. - Это был последний раз, когда я
позволил тебе своевольничать.
  - Успокойся, отец, - мягко сказала она. - Мы должны быть
рассудительны.
  - Где была твоя рассудительность час назад? Ты рисковала жизнью?
  - Я не видела другого пути.
  - Ты вообще ничего не видела, - сказал он резко. - Ты достаточно
взрослая и пора перестать вести себя как ребенок.
  - А ты не обращайся со мной как с ребенком, - огрызнулась она. - Я
оценила ситуацию, отец, и понимаю, что на нас могли напасть в любой
момент. Но я могла позаботиться о себе, во всяком случае, не хуже тебя. Я
пристрелила бы троих из моего кольта, прежде чем ты бы выстрелил один раз.
  - Это ничего не значит. Ты - моя дочь, Саманта, а не сын. Ты вообще
не должна подвергаться опасности. Я обязан обеспечить это.
  - Отец, я не могу согласиться с тобой. Я не могу оставить тебя,
действительно, не могу.
  Хэмильтон вздохнул и опустился в кресло.
  - Ты так ничего и не поняла, Саманта. Я прожил жизнь. А у тебя все
впереди. Ты - единственное, что у меня есть. Если что-нибудь случится с
тобой.., моя жизнь кончится.
  - Перестань, - хрипло ответила Саманта. Слезы навернулись на ее
глаза. - Ты тоже все, что у меня есть, ты знаешь.
  - Нет, Сэм. У тебя будут муж и дети. Ты полюбишь других. Боже, если
бы я знал, что бандиты появятся тут, я бы ни за что не позволил тебе
сегодня выйти из дома. Когда я думаю о том, что могло случиться...
  - Не вини себя.
  - Я виню именно себя. - Он резко поднялся и пристально посмотрел на
Саманту. - Но это был последний раз, когда ты подвергалась опасности. Ты
не покинешь стен этого дома, пока все не утрясется.
  - Ты слишком далеко заходишь, отец.
  - Отнюдь. Я совершенно серьезен, Сэм. Утренних прогулок больше не
будет.
  - Я не потерплю этого! - Саманта кипела от гнева.
  - Ты сделаешь, как я сказал, или я поставлю решетки на окна и буду
держать тебя под замком.
  Казалось, из ее глаз посыпятся изумрудные искры, когда до нее дошел
смысл сказанного.
  - И долго ты собираешься держать меня в заключении? - холодно
спросила она.
  - Не надо быть такой обидчивой. Я только запрещаю утренние прогулки и
делаю это ради твоей же безопасности.
  - Как долго?
  - Может быть, неделю. Я посылаю извещение властям. Если они не
помогут, я сам найму солдат. Посмотрим, как тогда заговорит Эль Карнисеро.
  - По крайней мере ты говоришь искренне, - с горечью произнесла
Саманта. Слова отца убедили ее. Он перестал скрывать от нее правду. - Я
согласна на неделю, но при одном условии.
  - Каком? - подозрительно спросил он.
  - Ты скажешь, что было написано в письмах Мясника.
  К удивлению Саманты он воспринял ее слова с облегчением.
  - Я сделаю проще. - Хэмильтон поднялся и вышел из комнаты. Вернулся
он через пару минут с двумя грязными, измятыми листами бумаги. - Вот они,
читай.
  Письма были написаны корявым почерком. В конце каждого стояла буква
"К". Первое гласило:
  "Убирайся домой, Cringo". Второе было длиннее:
  "Мексика ненавидит тебя, Cringo. Ты умрешь, если останешься.
Убирайся".
  - Мануэль рассказывал, что Эль Карнисеро ненавидит gringos, - сказала
она, прочитав письма.
  - Он не оставляет попыток выжить меня. Он смелеет. Но ты больше не
подвергнешься опасности. Бандиты получат войну, которой так добиваются.
  - Я подожду неделю, отец, обещаю. Но не больше. Хэмильтон, как никто,
понимал, что будет именно так.


                                  Глава 16


  Следующая неделя была самой длинной в жизни Саманты. Казалось, что
волнения кончились. Soldados прочесывали горы, от них изредка поступали
сообщения. Были обнаружены свежие следы небольшой группы людей в старой
заброшенной деревне. Мексиканские солдаты углубились дальше в горы, но
никаких признаков пребывания там бандитов не нашли. Все склонялись к
выводу, что Эль Карнисеро вернулся обратно на юг. К концу недели все
немного успокоились.
  Саманта собиралась возобновить поездки верхом, но отец настоял, чтобы
она брала с собой четверых vaqueros.
  - Но неприятности кончились, - запротестовала Саманта. - Мясник ушел.
  - Мы убедимся в этом наверняка только через некоторое время, -
убеждал ее Хэмильтон. - Четверо - это мое условие. И держись поближе к
ранчо.
  - Ты не говорил об этих условиях неделю назад. - Саманта просто
взбеленилась. - Чего ты боишься?
  - Я ничего не боюсь только тогда, когда ты дома. Будь разумна. По
крайней мере я буду знать, что у тебя есть хорошая защита.
  Саманта стиснула зубы.
  - Хорошо, терплю еще неделю, но только последнюю. После этого я
получаю свободу, и ты перестаешь обращаться со мной как с ребенком.
  - Согласен, но только если ничего не случится за эту неделю. - Она
повернулась, собираясь уходить, но Хэмильтон добавил:
  - Само собой разумеется, что ты не будешь отрываться от
сопровождения, Сэм.
  - О!
  По пути в конюшню Саманта, все еще кипевшая от возмущения, встретила
Района. Она совсем забыла о его обещании составить ей компанию на
прогулке. Теперь сопровождающих набралось пятеро - хотя, если что-нибудь
случится, скорее, ей придется их защищать.
  Саманта с явным нетерпением и раздражением ждала, пока приготовят
лошадей. Рамон уже сидел верхом и улыбался. Столько беспокойства из-за
простой прогулки!
  Рамон и Саманта, как и в прежние времена, были друзьями, но в его
отношении к ней появилось что-то новое, путающее девушку. Иногда ей
казалось, что в глазах Рамона проскальзывает настоящая страсть. Конечно,
он не влюблен в нее, говорила себе Саманта.
  Она надеялась, что нет, потому что ее чувств он не затрагивал.
  Сегодня Рамон выглядел особенно красивым. Одет он был в короткую до
талии куртку из черной кожи и узкие, расширяющиеся от колен брюки. На
Саманте была шоколадного цвета юбка и куртка, красиво расшитые по мягкой
коже золотой нитью. Под куртку она надела шелковую блузку мягкого бежевого
цвета с отложным воротником, волосы убрала под широкополую коричневую
шляпу.
  Саманта глубоко вздохнула. Она-то надеялась задать Эль Силу серьезную
работу. А теперь придется еле ползти, чтобы не отстали люди,
сопровождающие ее - или она их. Саманта глянула на серого жеребца Рамона.
Он был под стать Эль Силу.
  Они ехали рядом, vaqueros держались сзади, примерно в двадцати ярдах.
Она посмотрела сбоку на Рамона, и губы у нее сложились в лукавую усмешку.
  - Рамон, скачем наперегонки до того холма к югу. - Она показала рукой
направление. - Начинаем?
  Он отрицательно покачал головой.
  - Саманта, мы не дети.
  - Что с тобой случилось? Я хочу соревноваться.
  - Нет. Твоему отцу это не понравится. Глаза у Саманты стали
бездонными.
  - Я вызываю тебя, значит, и отвечаю сама. - Она решила подкупить его.
  - Если я проиграю, то станцую для тебя jarabe. Но я, конечно, выиграю.
  Глаза у Рамона заблестели. Только раз он видел, как Саманта исполняла
этот страстный мексиканский танец, которому ее научила Флориана. Танцующая
Саманта зажгла тогда его кровь. Он отдал бы все, чтобы снова увидеть ее
одетой в просторную с глубоким вырезом camisa и широкую красную юбку,
расшитую блестками, увидеть волосы, мечущиеся по спине, как языки пламени,
увидеть этот танец страсти.
  Увидев, как изменилось выражение его лица, Саманта поняла, что
убедила его. Рамон кивнул, она пришпорила Эль Сида и вырвалась вперед, но
он вскоре догнал ее. Они проскакали милю, потом другую. Саманта выжимала
из Эль Сида все, что можно. Шляпа сорвалась с ее головы и удерживалась
только да завязках. Но Саманта не замечала этого, она словно летела по
воздуху. Никогда еще ей не было так хорошо.
  Холм, к которому они мчались, имел пологий наклон, и Саманта влетела
по нему на самый верх, смеясь от восторга. Рамон отстал, она победила.
Резко осадив Эль Сида, Саманта развернула его, чтобы посмотреть назад.
Рамон был только на середине подъема, vaqueros даже не было видно.
  - Я говорила тебе...
  Слова застряли у нее в горле, потому что чья-то рука зажала ей рот.
Она вздрогнула от испуга. В следующую секунду ее рука потянулась к
револьверу, но кто-то выдернул оружие из кобуры, прежде чем она успела до
нее дотянуться.
  Глаза у Района округлились, когда он увидел трех мужчин на вершине
холма. Один из них наставил на него винтовку, другой, в пончо и большом
сомбреро, держал лошадей, среди них был Эль Сид. Третий, в полосатом
серале, стоял позади Саманты, зажав ей рукой рот и направив на нее
револьвер.
  Поймав взгляд Саманты, Рамон едва не сошел с ума. Он не понял, что
было в этих зеленых глазах, которые он так любил, страх или гнев, но
решил, что она зовет на помощь. Он схватился за револьвер, но человек с
винтовкой опередил его. Выстрел с такого близкого расстояния выбил Рамона
из седла. Случившееся вывело Саманту из шока, и она укусила руку,
зажимавшую ей рот. Почувствовав свободу, она моментально побежала вниз.
  - Рамон, зачем ты бросился спасать меня? Все будет хорошо, - говорила
Саманта сквозь слезы, говорила, чтобы услышать звуки своего голоса и
побороть тошноту. - Клянусь, все будет в порядке. Я заберу тебя домой и
сама буду ухаживать.
  - Вряд ли у вас это получится, senorita. Саманта совсем забыла, что
они не одни. Она обернулась и побледнела. Два человека спускались за ней
по холму. Bandidos! Она молилась, надеясь, что им нужны только деньги, но
сознавала в душе, сколь шатка эта надежда.
  - Конечно, заберу, - твердо заявила она. - Возьмите наших лошадей!
Сейчас здесь появятся люди, которые помогут нам. Возьмите и это! - Саманта
зло сорвала с пальца изумрудное кольцо и бросила его ближайшему к ней
бандиту. - Больше у меня ничего нет! Теперь уезжайте, пока не появились
мои vaqueros и не пролилась кровь.
  Бандит, ловко поймавший кольцо, коротко рассмеялся.
  - Мы видели, как вы ускакали от сопровождающих вас людей, senorita.
Они слишком отстали. Вы здорово облегчили нам работу.
  - Работу! Вы имеете в виду грабеж? - выкрикнула она, сверкая глазами.
  Саманта нисколько не была напугана. Ее душила ярость. Больше всего
она злилась на себя за эти скачки наперегонки, которые завели ее в
ловушку. Конечно, они заметили ее и спрятались за холмом, а она даже не
удосужилась осмотреться, когда доскакала до вершины. И вдобавок позволила
обезоружить себя!
  Человек в серале покачал головой. Он был молод, пронзительные глаза
его были почти так же черны, как длинные, до плеч волосы и короткая
борода. Небольшой шрам на щеке, почти не портил его смуглого лица. В
сравнении с ним низкорослый бандит с винтовкой казался злобным зверем. Он
безобразно ухмылялся выщербленным ртом, над которым нависли длинные черные
усы. Третий, оставшийся на вершине холма, держался в отдалении, в разговор
не вступал. Ничего выразительного в его внешности Саманта не нашла.
  Красивый, посмеиваясь, заговорил опять.
  - Мы не собираемся грабить вас, senorita. - Он кинул кольцо Саманте.
  - Что же тогда вы собираетесь делать? - нетерпеливо сказала она. -
Разве вы не видите, что мой друг нуждается в помощи? Скажите, что вам
нужно, и уезжайте отсюда.
  Бандиты переглянулись и рассмеялись. Безобразный коротышка, державший
винтовку в руках, гортанно сказал по-испански:
  - Она любит приказывать, э? Кажется, ей не понравится выполнять
приказы?
  Саманта сделала вид, что не поняла, но сердце у нее екнуло. Ей было
страшно даже представить то, что, как ей казалось, имел в виду мексиканец.
Нужно было брать ситуацию под контроль, и незамедлительно.
  Рамон застонал, и она повернулась к нему. Глаза у него были закрыты,
казалось, он был без сознания.
  Но Саманта заметила, что рука медленно тянется к кобуре. Его
револьвер! Как молния она метнулась за ним.
  - Ничего не выйдет, senorita.
  Саманта остановилась, держа руку на рукоятке. Рискнуть? Будут они
стрелять в нее? Будут! С величайшей неохотой она убрала руку.
  - Что вам нужно? - закричала Саманта.
  - Вы, senorita, - спокойно сказал человек в серале и повернулся к
своему напарнику. - Забери этот дурацкий револьвер, Диего, и отдай письмо.
  - Он вновь посмотрел на Саманту и объяснил:
  - Мы должны были разыскать вас и забрать с собой.
  Широко раскрытыми глазами она смотрела, как бандит взял револьвер и
сунул в карман куртки Рамона сложенный листок бумаги. Письмо! Боже, Эль
Карнисеро тоже оставлял письма.
  Саманта замотала головой, не веря страшной догадке.
  - El jefe.
  - Кто ваш начальник? - спросила она, и мексиканец ухмыльнулся.
  - Эль Карнисеро. Он хочет, чтобы вы были его гостьей, senorita
Кингсли.
  То, что они знают ее, подтвердило самые худшие опасения. Эль
Карнисеро не убрался на юг. Отец был прав. Почему она не послушалась его?
  - Нет, - прошептала она.
  - Si, - спокойно поправил ее бандит. Обезумевшая от ужаса Саманта
вскочила на ноги и стремительно побежала вниз по холму. Мексиканец
неожиданно легко поймал ее, они оба упали, прокатившись несколько футов по
земле.
  - Черт тебя возьми! - закричала Саманта, выплюнув грязь изо рта. - Я
не поеду с вами! Ни за что!
  - Мы теряем время, mujero, - заметил он грубо и поднял ее на йоги.
  Хватка у него была мертвая, она даже не могла пошевелиться.
Мексиканец потащил Саманту наверх мимо Рамона, который, кажется, еще
дышал. На холме третий бандит подвел к Саманте великолепного белого
жеребца и приказал садиться в седло. Она воспротивилась.
  - Благодарю вас, но я поеду на своей лошади, - саркастически заметила
Саманта. В ответ он ударил Эль Сида по крупу, отогнав его подальше.
  - El jefe прислал за вами этого коня, сеньорита Кингсли. Вы поедете
на Эль Рее.
  Король. Это имя подходило ему. Его окрас и стать напоминали Саманте
Принцессу. Он был бы ей хорошей парой. Но Эль Рей слишком хорош для
Мясника.
  - Садитесь или я сам посажу вас, - сказал человек в серале.
  - Почему я не могу ехать на своем коне?
  - резко спросила она.
  - Ваш отец поймет все быстрее, когда лошадь вернется на ранчо одна, -
сказал мексиканец, ухмыльнувшись. - Кроме того, ездить на Эль Рее большая
честь. Эль Карнисеро дорого заплатил за этого коня. Очень благородно со
стороны е1 jefe, что он предлагает вам такого прекрасного жеребца. Вам не
следует бояться.
  Саманта заставила себя насмешливо улыбнуться.
  - Я и не боюсь. - Она села в седло, выдернув из его рук поводья. -
Почему бы мне не воспользоваться Эль Реем, чтобы покинуть вас, -
самоуверенно сказала она.
  Она дернула поводья, заставив отскочить мексиканца, и направила
жеребца вниз по склону. Но Саманта даже не достигла подножья холма, когда
свист заставил коня остановиться так резко, что она чуть не перелетела
через его голову. Мексиканец, смеясь, подошел к ней и повел жеребца назад.
  - Теперь понятно, почему Эль Рей так дорого стоит? - сказал он гордо.
  - Понятно, - с горечью ответила она, глядя ему в глаза.
  Все сели в седла, но никто не трогался с места. Саманта застонала,
когда поняла почему. Ее люди наконец добрались до холма и стояли у его
подножья - бандиты направили на них оружие. Саманта пришла в неистовство.
  - Если вы выстрелите в моих людей, - предупредила она, - клянусь, я
исхитрюсь сломать жеребцу шею. Думаю, вашему хозяину вряд ли понравится,
если вы вернетесь без его замечательного коня.
  Бандит в серале взглянул на Саманту злыми глазами и перевел винтовку
на нее. Четверо vaqueros подъезжали в облаке пыли к подножью холма и
остановились как вкопанные, увидев Саманту и ее захватчиков.
  - У caballero есть письмо для сеньора Кингсли, заберите его, -
закричал один из бандитов. Помолчав, он добавил:
  - Если вы приблизитесь, она умрет.
  Саманту, не спуская с лошади, отвели к противоположному склону холма.
Vaqueros оставались на месте, опасаясь за ее жизнь. Она поняла, что ей
нечего рассчитывать на помощь до тех пор, пока письмо о выкупе не попадет
к отцу.

  ***

  Как и предполагала Саманта, они отправились на юг, взяв изнурительный
темп. Но в полдень бандиты внезапно изменили направление и двинулись на
запад в сторону гор. Лошади устали, поэтому пришлось двигаться медленнее,
но они не остановились для отдыха, хотя полуденное солнце палило нещадно.
  Саманта слишком хорошо знала, как много в горах скрытых каньонов и
долин. В них можно спрятать немало людей. Найдут ли ее когда-нибудь?
Господи, кто знает, что ее ждет? Слишком много ужасов слышала она об Эль
Карнисеро.
  Остановились они поздно вечером на открытом месте посреди равнины.
Бандиты в первую очередь позаботились о лошадях, а потом о еде для себя.
Диего принес Саманте немного вяленого мяса, несколько холодных, жирных
оладий и флягу с вином. Она знала, что они будут скорее всего пить текилу
- мексиканскую водку, и то, что бандиты запаслись вином для нее, удивило
Саманту.
  Быстро утолив голод, Саманта наконец поняла, как она измотана. Болело
все тело, и страшно хотелось спать. Но она решила бороться со сном. Если
бандиты уснут, ей удастся бежать.
  Огня не разжигали, но светила яркая луна, и Саманта хорошо видела
бандитов. Они сидели и негромко разговаривали. Казалось, что прошли часы,
а не десять минут или около того, когда они наконец поднялись. Серале, как
она называла его, подошел к лошадям, вытащил из седельных сумок одеяло и
направился к Саманте. Испуганная, она затаила дыхание, когда он
приблизился. Но бандит протянул ей одеяло и спокойно сказал:
  - Спите, пока можно, senorita. Мы не задержимся здесь.
  Он улегся неподалеку от нее, как и человек в пончо. Диего остался
бодрствовать. Он сидел на корточках, держа винтовку на коленях, и
покуривал sigarillo чуть в стороне, но точно между Самантой и лошадьми.
Сигара быстро была выкурена, Диего все не ложился, и Саманта поняла, что
он остается на страже.
  Итак, ей не убежать. Но по крайней мере они не собираются приставать
к ней. Саманта в изнеможении откинулась и прежде, чем уснуть, подумала,
что завтра сбежит непременно.


                                  Глава 17


  Отдых был недолгим. Луна еще вовсю светила, когда Саманту грубо
потрясли за плечо и заставили проснуться. Сразу же был взят высокий темп,
правда, когда солнце встало, пришлось ехать медленнее. Но они не
останавливались и не давали отдыха лошадям, даже в самые знойные дневные
часы. Ели на ходу, не сходя с седел.
  Следующая ночная стоянка была повторением предыдущей. Отчаяние все
больше охватывало Саманту. Горы становились все ближе, И, значит,
приближалась встреча с Эль Карнисеро. Зачем они захватили ее? Чтобы
получить выкуп? Может быть, ее просто убьют? Саманта старалась не думать о
самом плохом, но неизвестность приводила ее в ужас. Она вспомнила все, что
ей рассказывали об этом пакостном Мяснике. О том, что он убивает даже
женщин и детей и что больше всего он ненавидит gringos.
  Ночью Саманта попыталась бежать. Она отдавала себе отчет в
безнадежности побега, но все же решила попробовать. На страже остался
коротышка, а Диего и Серале, казалось, уснули. Она внезапно подбежала к
Серале и ударом вышибла из рук винтовку. Наклонившись, чтобы схватить
оружие, Саманта увидела, что спящие поднялись и, ухмыляясь, смотрят на
нее. Серале мягко сказал:
  - Винтовка не заряжена, senorita.
  - Не заряжена? - ужаснулась Саманта.
  - Мы на открытом месте и сразу же увидим, если кто-нибудь попытается
приблизиться к нам. Времени, чтобы зарядить винтовки, у нас хватит. Кроме
того, Иниго вообще не любит оружия и никогда не заряжает его без
необходимости.
  Саманта посмотрела на них недоверчивое затем прицелилась в ногу
Серале и нажала на спуск. Винтовка действительно была без патронов.
  - Ты трус! - крикнула она Иниго.
  - Ложитесь спать, senorita, - сказал Серале, забавляясь. - Вы могли
бы спать, вместо того чтобы тратить попусту время.
  - Пошел ты к черту! - бросила она и побежала к лошадям, надеясь
вскочить на ту из них, которая не останавливается на свист. Но не успела -
Саманту схватили за талию, грубо оттащили к одеялу и бросили на него.
Моментально вскочив на ноги, она ударила Серале кулаком в челюсть и тут же
услышала смех Диего.
  Серале даже не вздрогнул. Он схватил ее за руки, свел их вместе и,
сорвав с шеи шарф, начал связывать кисти.
  - Нет, - запротестовала она, пытаясь выдернуть руки, но у него были
ловкие пальцы, и узел был затянут очень быстро.
  - Это не веревка, senorita, которая порезала бы вашу прекрасную кожу,
- любезно сказал Серале. - Не хотите поблагодарить меня?
  - Негодяи, - сказала она и сплюнула.
  - Но вы сами заставили меня связать вам руки, - напомнил Серале.
  - Не собираешься ли заодно связать мне ноги, трус? - злобно спросила
Саманта.
  - Раз вы сами заговорили об этом... - Он ухмыльнулся. - Хорошая идея!
У нас немного времени, чтобы выспаться. Я не хочу то и дело просыпаться,
чтобы защищать от вас бедного Иниго.
  Он повернулся и пошел к лошадям. Саманта смотрела ему в спину и
думала о том, с каким бы удовольствием выстрелила сейчас в этого гнусного
бандита.
  Серале вернулся и после тщетных попыток Саманты вырваться замотал
веревку вокруг ее щиколоток.
  - Чтоб ты сдох! - яростно выкрикнула она. - скажи мне свое имя, чтобы
я знала, кого проклинать!
  Он присел рядом с ней, на лице у него было написано удивление.
  - Почему вы хотите проклясть меня, senorita? Я выполняю приказы. Мне
платят за работу, которую я делаю. Приберегите ваши проклятия для Эль
Карнисеро.
  При упоминании этого страшного имени ее гнев несколько поутих. Он
заметил это и понимающе улыбнулся.
  - Не хочется встречаться с ним?
  - Нет, - ответила Саманта. Он поднялся, собираясь уходить, но она
задержала его. - Подождите.
  Скажите, что со мной будет, когда мы доберемся до того места, в
которое вы меня везете?
  - Вы будете некоторое время гостьей el jefe.
  - Пленницей, вы хотите сказать. Что меня ждет?
  - Вам не причинят вреда, если вы это имеете в виду, - добродушно
сказал он.
  Его спокойный снисходительный тон нисколько не успокоил Саманту.
  - Что бы вы почувствовали, если бы я похитила вас? Черт побери, тоже
задавали бы вопросы! Он рассмеялся.
  - Я бы не возражал быть похищенным вами, малышка, - мягко сказал он.
Саманта покраснела.
  - Скажите по крайней мере, что было в письме?
  - Не знаю.
  - Лжете!
  Он нахмурился.
  - А вы надоедливы, senorita. Спите. Серапе ушел. Она, конечно, не
поверила заверениям о том, что ей не причинят вреда. Но он был в высшей
мере благожелателен, этот bandido. Правда, он связал ее, но она с неохотой
признала, что вынудила его на это. Она ему явно нравилась. Возможно, этим
ей придется воспользоваться. Надо проявлять поменьше враждебности.


                                  Глава 18


  На следующий день они достигли подножья Сьерра и в полдень
остановились на отдых - погони они, видимо, уже не опасались. После отдыха
стали двигаться медленнее, потому что дорога пошла вверх.
  Венером у горного ручья на маленьком плато они остановились на
ночлег. Саманта смотрела на стремительный поток, мечтая смыть с себя пыль
и грязь. Она понимала, что выглядит ужасно, но решила воздержаться от
купания, потому что не доверяла своим похитителям, даже Серапе, поэтому
ограничилась тем, что вымыла руки и лицо.
  Утром в пути начали попадаться деревья, стало прохладнее. Они ехали
не напрямик через горы, а пробирались по каньонам и, что удивительно,
двигались на север. Саманта не спрашивала о новом направлении, и
порадовалась, что будет ближе к дому, какова бы ни была на то причина. Но
оказалось, что бандиты искали тайную тропу и, как она поняла, нашли ее на
следующий день. Солнце уже вставало, когда они свернули на юго-запад и
стали постепенно подниматься все выше и выше.
  У Саманты появилась новая причина для беспокойства. Почему они не
скрывают тропу от нее? Почему их не беспокоит, что она будет знать место
нахождения лагеря? Значит, либо у них нет постоянного лагеря, либо им это
безразлично, потому что отпускать ее они не собираются. Никогда.
  Вечером стало холодно. Они пробирались по узкой горной тропе, и
Саманта нервничала, глядя в глубокую пропасть, край которой иногда был
совсем рядом с тропой.
  Настала ночь, и Диего, ехавший впереди, зажег факел, а тропа все
петляла и петляла у самого края пропасти, и конца ей, казалось, не будет
никогда.
  Неожиданно тропа расширилась, и Саманта вздохнула с облегчением. У
края каньона они круто повернули, и она похолодела. Прямо перед ней
открылся другой каньон, настолько обширный, что его можно было назвать
долиной. В глубине, между утесами прилепилось несколько домишек,
расположенных вокруг развалин церкви. Была ли это конечная цель пути?
  Некоторые окна светились, на улице же не было ни души, но как только
они подъехали к церкви, засветились почти все окна, двери стали
открываться. Саманта, испуганная, напряглась. Она приблизилась к Серапе.
  - Мы приехали?
  - Si.
  - Он здесь? - спросила Саманта.
  Он пристально посмотрел на нее, приподняв край своей шляпы, чтобы
лучше видеть ее лицо при слабом лунном свете.
  - Если вы имеете в виду el jefe, то почему бы ему здесь не быть?
  - Я должна встретиться с ним? Если меня похитили с целью выкупа, хотя
я не знаю точно...
  - Он хочет поговорить с вами и кое-что узнать, - ответил Серале.
  - Что именно? Он пожал плечами.
  - Наверное, хочет узнать, согласится ли ваш отец с его требованиями.
  - Мой отец согласится на все, чтобы вернуть меня, - заверила его
Саманта.
  - Эль Карнисеро будет рад услышать это. Но вы не знаете, что было
написано в письме. Поэтому, пока вы не услышите всех требований, вы не
можете сказать точно, согласится ли отец.
  - Мне уже говорили, что в таких случаях... - начала Саманта, но он не
дал ей договорить.
  - Почему вы боитесь? В вашем голосе слышится страх. Вам не причинят
вреда. Он поклялся мне в этом.
  - А вы верите ему?
  - Верю, - без колебаний ответил он. - Если бы не верил, то никогда не
согласился ехать бы за вами, senorita. Я не воюю с женщинами.
  Саманту это заверение несколько успокоило. Но, вспомнив рассказ
Мануэля о зверствах Мясника, она сказала:
  - Видимо, вы не очень давно связаны с ним?
  - Нет, не очень.
  - Лоренсо! - окликнули его. - Мы ждем тебя. Веди свой трофей.
  Саманта напряглась. Слова были сказаны по-испански. Если она скроет,
что понимает этот язык, то бандиты будут при ней говорить свободно. А это
может в будущем пригодиться.
  - Кажется, вас зовут? - сделав невинное лицо, спросила Саманта.
  - Si. Нас ждут.
  - Вас зовут Лоренсо? Мне больше нравится Серале. - Он не понял, и она
добавила:
  - Я объясню в другой раз. Скажите, как, кроме е1 jefe, называют
вашего главаря?
  - Руфино.
  - Это настоящее имя?
  - Не думаю. Из тех, кто выбрал нашу жизнь, очень немногие пользуются
настоящими именами. Но я знаю только это.
  - А ваше настоящее имя?
  - Не Лоренсо, - признался он. - Пойдемте, senorita Кингсли. - Лоренсо
тронул лошадь и увлек Саманту к одному из домов, на крыльце которого
появились факелы. При их свете она увидела группу людей. - Вас ждут
горячая еда и удобная постель. Вам лучше сейчас встретиться с Руфино. Вы
поймете, что бояться нечего.
  Подъехав к крыльцу, Лоренсо спешился, и Саманта с неохотой
последовала его примеру. На крыльце сидело человек пять и, по крайней
мере, еще десять стояли рядом. Саманта ощущала себя загнанным зверем,
когда вся эта компания подошла вплотную и стала откровенно ее
рассматривать. Без оружия она чувствовала себя беспомощной и съежилась от
страха под их косыми взглядами.
  - La gringa es muy bella! - услышала она. - Magnifica, - раздался
возглас. Кто-то обсуждал ее костюм, не свойственный женщине, другой
говорил о пустой кобуре на бедре. Они задавали быстрые вопросы Лоренсо, а
она стояла посреди этого гвалта, не зная, что делать. Ждать? Но чего?
Здесь ли Эль Карнисеро? Который из этих смуглых, грубых людей был
хладнокровным убийцей, которого она так боялась видеть?
  Вдруг откуда-то из-за спины раздался глубокий голос, разом
перекрывший остальные.
  - Ты уверен, Лоренсо, что это его дочь, а не сын?
  Вопрос вызвал бурный смех у присутствующих, и Саманта повернулась,
ожидая увидеть Эль Карни-серо, человека маленького роста с бочкообразном
туловищем. Но говоривший был высок, строен - его фигура отчетливо
вырисовывалась в дверном проеме.
  Саманта была рада, что полы шляпы скрывают ее лицо. По крайней мере
никто не разглядит на нем страха. Но страх неожиданно сменился
раздражением. Она была измотана, голодна, унижена. А теперь еще один
подонок издевается над ней!
  Саманта оттолкнула стоявшего рядом с ней человека с факелом и
повернулась к Лоренсо.
  - Вы обещали мне еду и постель, - напомнила она. - Я что, должна
стоять здесь до тех пор, пока каждый в вашем лагере не рассмотрит меня?
Где ваш хозяин? Я хочу покончить с этим раз и навсегда.
  - Ваш страх уже прошел? - ухмыльнувшись, спросил Лоренсо.
  Саманта вся ощетинилась.
  - Есть предел тому, что я могу вынести, senor! Я уже...
  - О, shit! - Ругательство прервало ее. Все замолчали.
  Саманту поразила страстность голоса, и она сделала шаг к крыльцу. Но
высокий бандит исчез, видимо, уйдя в дом. Она смотрела на пустой проем.
Этот голос... Нет! Этого не может быть!
  Из дома раздавались крики, и Лоренсо покачал головой.
  - Рог Dios! Что случилось?
  Но Саманта не услышала его. Она прислушивалась к голосу в доме.
Вначале насмешливый, а теперь рассерженный... Этого не могло быть!
  Она поднялась по ступенькам, как будто влекомая магнитом. Лоренцо
схватил ее за руку.
  - Нет, senorita. Что-то не так. Я пока не понимаю. Пойдемте, я отведу
вас в другой дом.
  Но Саманта выдернула руку и, даже не взглянув на него, вошла в дом.
На пороге ярко освещенной комнаты она остановилась, увидев мечущегося по
комнате высокого человека.
  - Senorita, уходите ради вашего же блага, - прошептал Лоренсо. - Он
разозлился, когда вас увидел.
  Саманта внезапно повернулась и, к изумлению Лоренсо, обняла его за
талию. Прежде чем он открыл рот, Саманта выдернула у него из кобуры
револьвер.
  - Madre de Dios! - вырвалось у него. Лоренцо еще не успел закрыть
рот, как Саманта прицелилась в человека в комнате. Грохнул выстрел, но
пуля ушла в потолок, потому что Лоренсо успел ударить ее снизу по руке.
После этого он начал выворачивать ей запястье, пытаясь вырвать револьвер.
  - Нет! - дико закричала она, борясь с ним изо всех сил. - Убирайся,
черт тебя побери! Я все равно убью его!
  Оружие было с трудом вырвано у нее, но не Лоренсо. Перед ней стоял
Хэнк Чавес. В глазах его бушевал шторм. Но Саманту не трогал его гнев,
потому что он был ничем по сравнению с тем, что творилось в ее душе. Она
не сумела застрелить его.
  Саманта яростно вырывалась из хватки Лоренсо. Она ударила его ногой
по голени, потом попыталась ударить по лицу Хэнка, но тот уклонился, и
кулак лишь вскользь задел его. Хэнк поймал ее руки и резко завернул за
спину. Боль в предплечьях сломила ее сопротивление.
  - Ублюдок! - закричала она.
  - Заткнись! - прошипел Хэнк. Затем он яростно заговорил с Лоренсо,
который все еще не мог прийти в себя:
  - Ты привел другую женщину! Как это могло случиться? Разве ты не
видишь, что мы знаем друг друга? - продолжал Хэнк. - Это Саманта Блэкстоун.
  - Si, - согласился Лоренсо, - Саманта Блэкстоун Кингсли.
  Хэнк схватил Саманту за плечо.
  - Это правда?
  - Пошел ты к черту!
  Он резко оттолкнул ее, и она отлетела к двери.
  - Уведи ее в другую комнату, - приказал он Лоренсо. - Присмотри,
чтобы она оставалась там.
  Лоренсо схватил Саманту за руку.
  - Ты собираешься держать ее в этом доме?
  - Я знаю ее, Лоренсо, на что она способна. Я хочу, чтобы она была под
моим присмотром.
  - Нет! - Зеленые глаза уставились на Лоренсо. - Вы сказали, что мне
не причинят вреда. Но он едва не сломал мне руки и наставил синяки на
плече. Не смейте оставлять меня с ним! Я хочу видеть вашего главаря.
  Хэнк безжалостно рассмеялся.
  - Зачем ты хочешь видеть меня, nina? У Саманты застучало в висках.
Она резко повернулась к Хэнку.
  - Ты - Эль Карнисеро? Я не верю. Он маленький, безобразный и...
  - И ты его боишься?
  - Конечно, нет. - Она понимала, что ее утверждение выглядит
неубедительно, и добавила:
  - О нем рассказывают ужасные истории.
  - Возможно, - согласился спокойно Хэнк. - Многие его боятся, и я
использую этот страх.
  - Но ты не Эль Карнисеро?
  - Нет.
  - А такой человек существует? Хэнк кивнул.
  - Он действует к югу отсюда, на своей территории и не знает, что я
позаимствовал его имя. Мне нужна его репутация.
  - Итак, ты бандит, - ее голос звенел от презрения. - Мне следовало
догадаться об этом раньше, после того что ты сделал со мной.
  - Любой мужчина сделал бы то же самое на моем месте, nina.
  Лицо Саманты запылало. Она не хотела больше говорить об этом. Лоренсо
смотрел на нее очень странно.
  - Он действительно ваш главарь, Лоренсо? - спросила она.
  - Si. Я выполняю его приказы.
  - Вы преданы ему? - Саманта положила руку ему на плечо. - Или вы
служите за деньги? Я заплачу вам много денег, если вы вызволите меня
отсюда, много больше, чем вы получите за выкуп.
  - Хватит, - прорычал Хэнк.
  - Что случилось, Руфино? - издевательски спросила Саманта. - Боишься,
что он примет мое предложение?
  - Объясни ей, Лоренсо, - коротко произнес Хэнк.
  - Ничем не могу помочь вам, senorita, - сказал извиняющимся голосом
Лоренсо.
  - Вы преданы ему всей душой?
  - Si.
  - Возможно, когда-нибудь вы расскажете мне, почему, - с сарказмом
сказала Саманта.
  Глаза Хэнка сузились. Видно было, что он с трудом успокоил себя.
  - Уведи ее прочь с моих глаз, Лоренсо. Я услышал от этой стервы
больше, чем могу переварить.
  - А я не могу больше находиться ни одной секунды с ним вместе, -
сказала Саманта и увлекла Лоренсо к двери, ведущей во вторую комнату, г
Обстановка маленькой комнаты, в которую они вошли, была более, чем
скромной. Она состояла из узкой кровати у дальней стенки, старого сундука
и, умывальника. Единственное окно было закрыто.
  - Он спит здесь, Лоренсо? - спросила спокойно Саманта, глядя на
смятую постель.
  - Si, это его комната.
  - Была, - поправила она, подошла к кровати и сбросила одеяло и
простыни на пол. - Я не собираюсь спать на этом белье.
  Лоренсо мягко спросил:
  - Вы ненавидите его? Почему?
  Саманта решила не говорить больше о Хэнке.
  - Вы принесете мне чистые простыни?
  - Si, и горячую еду.
  - Еда не нужна, - отрывисто сказала она. - Я слишком взволнована,
чтобы есть.
  - Как хотите.
  Он собрался уходить, но она схватила его за руку и сказала с
отчаянием:
  - Останьтесь со мной, Лоренсо.
  - Здесь?
  - Да, да, здесь. Я не доверяю ему.
  - Но я не могу остаться в этой комнате, senorita. Его глаза
скользнули по узкой кровати, и она произнесла:
  - Останьтесь в соседней, только не оставляйте меня вдвоем с ним.
  - Он не обидит вас.
  - Как вы можете так говорить? Я его, к сожалению, хорошо знаю. Бог
ведает, что он со мной сделает, оставшись вдвоем. Он способен на все.
  - Вы напали на него, - возмущенно сказал Лоренсо. - Не думаю, что я
был бы очень терпим, если бы вы попытались убить меня, senorita.
  - Вы, мужчины, всегда заодно, - с горечью сказала она. - Он даже не
был ранен.
  - Но вы пытались убить его.
  - Уйдите и оставьте меня одну, - закричала она в отчаянии. - Вы
ничего не можете понять. Вы такой же, как он.
  Саманта повернулась к нему спиной, и через секунду он ушел, плотно
прикрыв за собой дверь.

  ***

  Хэнк стоял перед огнем, ярко горевшим в очаге, и неотрывно глядя в
него. Когда Лоренсо подошел к нему, он повернулся и сказал, посмеиваясь:
  - Ну что? La princesa может спать только на чистых простынях? Их
поменяли только вчера.
  Лоренсо пожал плечами.
  - Она отказывается, объясняя это тем, что на этих простынях спал ты.
Почему она хочет убить тебя, amigo?
  - Не думаю, что тебе надо знать об этом, - сказал Хэнк холодно и
отвернулся.
  - Ты тоже ненавидишь ее?
  - Si, я ненавижу ее. Лоренсо покачал головой.
  - Что касается меня, то я никогда не видел такой красивой женщины, -
сказал он искренне.
  - Ты не знаешь этой стервы, - глухо произнес Хэнк.
  - Я не думаю, что смог бы так ненавидеть женщину, - задумчиво сказал
Лоренсо. - Как ты можешь?
  - Ее красота застлала тебе глаза, Лоренсо. Не позволяй себя обмануть,
- холодно сказал Хэнк. - Она использует мужчин, а потом растаптывает их
души и отбрасывает.
  - Вот оно что, - понимающе усмехнулся Лоренсо. - Ты любишь ее.
  - Perdiction! Я не могу любить эту стерву! Не говори о ней больше.
  Увидев такую вспышку гнева, Лоренсо нахмурился.
  - Она просит, чтобы я остался с ней. Она не доверяет тебе, и я
понимаю почему.
  Хэнк добродушно рассмеялся.
  . - Твоя работа окончена, она здесь. Теперь за нее отвечаю я.
  - Ты не обидишь ее?
  - До тех пор, пока она будет нормально себя вести и не начнет
буйствовать.
  - Есть еще одно соображение, amigo. Ты спас мне жизнь, и я в долгу
перед тобой. Не заставляй меня сожалеть о моей преданности тебе.
  - Перестань беспокоиться, - раздраженно сказал Хэнк. - Она не стоит
твоей заботы, Лоренсо, поверь мне, она сама позаботится о себе.
  - Мне не хотелось бы, чтобы с ней плохо обращались.
  - Оставь, Лоренсо, - прорычал Хэнк. - Ты позволил себя одурачить. Она
считает варианты и действует как мужчина. Предупреждаю, что ты ответишь,
если в ее руки еще раз попадет оружие.
  Лоренсо покраснел, вспомнив о своей оплошности. Он не мог полностью
поверить словам Руфино. Правда, она пыталась убить его, но ведь то была
критическая ситуация - ее похитили. Что Руфино сделает, если она опять
разозлит его?


                                  Глава 19


  Дверь без стука открылась, и Саманта подскочила на кровати, натягивая
на себя одеяло. На ней был кружевной лиф и короткие обтягивающие рейтузы,
которые она надевала под юбку, отправляясь на прогулки верхом. Она никак
не ожидала, что кто-то посмеет войти к ней комнату, иначе она не стала бы
раздеваться. Этим кем-то был Хэнк.
  - Я хочу, чтобы на дверь установили замок, - потребовала Саманта,
глядя на Хэнка уничтожающим взглядом.
  Он посмотрел на ее грязную одежду, лежащую на сундуке, потом глянул
на Саманту и усмехнулся, заметив, что она крепко держит одеяло у самого
подбородка.
  - Замок будет - только ключ останется у меня.
  - Тогда не надо.
  - Почему же? Это будет сделано утром. А чтобы никто не мог проникнуть
к вам через окно, я снаружи обошью его досками. - Хэнк говорил вежливо, но
в его тоне слышался неприкрытый сарказм.
  - Дьявол, - пробормотала она сквозь сжатые зубы. - Почему бы меня
заодно не привязать к кровати?
  Он усмехнулся, и вокруг его глаз появились знакомые морщинки.
  - Если вы дадите мне повод, chica, я сделаю это с удовольствием.
  - Не сомневаюсь в этом, - пробормотала она. Голос у нее поднялся,
когда она с досадой добавила:
  - Почему я промахнулась тогда у ручья?
  Хэнк напрягся, сжал кулаки, глаза его загорелись. Ему захотелось
свернуть ей шею, но еще больше ему хотелось... Нет, он не должен больше ее
касаться. То, что тогда произошло между ним и Самантой, увы, не помогло
выбросить ее из головы.
  - А вы не промахнулись, - сказал он. - Одна из пуль попала мне в бок.
  - Рада слышать, - с горячностью ответила она. - Но вы, к сожалению,
живы.
  - Вы самая кровожадная...
  - Нет, - оборвала его Саманта. - Желание убивать появилось у меня
после встречи с вами. Я мечтала увидеть вас, но только не здесь, а в
тюрьме. Почему вы воюете с отцом?
  - Это не война.
  - Вы пытаетесь прогнать его из Мексики. Почему? Что он вам сделал?
  Хэнк обдумывал ответ. Из-за того, что она знает его, знает настоящее
имя и то, что он не Эль Карни-серо, его планы могут расстроиться.
Предполагалось, что между bandido и незнакомцем, который собирался купить
ранчо Кингсли, не существовало никакой связи. Но Саманта будет знать, что
bandido и новый владелец - одно и то же лицо, когда увидит этого
владельца. Но почему она должна его увидеть? Она ведь покинет Мексику
вместе с отцом.
  - Ваш отец, Саманта, ничего мне не сделал, - сказал он рассудительно,
потому что неожиданная идея пришла ему в голову. - Но он навредил моему
кузену.
  - Мой отец не мог никому навредить, - с ходу отвергла она обвинение.
Хэнк пожал плечами.
  - Если вы не будете слушать, я ничего не смогу объяснить.
  Саманта внимательно посмотрела на него.
  - Хорошо. Что отец сделал вашему кузену?
  - Недавно Антонио приходил к вашему отцу и предлагал купить у него
ранчо.
  - Антонио - ваш кузен?
  - Да. Антонио де Вега и Чавес, - ответил Хэнк. - Но отец даже не
выслушал предложения и отказался назвать цену.
  - А почему он должен соглашаться? - требовательно спросила Саманта. -
У него нет намерения продавать нашу землю.
  - Это не ваша земля, Саманта, а моего кузена.
  - Вы сумасшедший. - Она засмеялась. - Отец купил эту землю. Он
заплатил за нее. Он...
  - Очень дешево заплатил. Он купил ее у правительственных чиновников,
которые объявили ее реквизированной у церкви. В те дни любая церковная
собственность легко могла вернуться к прежним владельцам, и новый хозяин
мог легко ее лишиться. Вот почему она была дешева.
  - Но вы признали, что мой отец заплатил за землю. Как же можно
говорить, что она не его?
  - Потому что чиновники, которые продали землю вашему отцу, не имели
права этого делать. Это была не церковная собственность, а земля рода Вега
и Чавес, отнятая во время революции.
  - Не верю.
  - Разве никто не говорил вам о прежних владельцах? Ваши соседи -
Гальгос, Бароха? Они знали о резне в гасиенде де лос Флорес.
  - Резне?
  - Резне, - холодно повторил Хэнк. - Некий Хуарес напал на гасиенду и
объявил ее собственностью церкви, что давало право конфискации. Отец
Антонио погиб при попытке сопротивления. Бабушка была слишком стара, чтобы
перенести это, и скончалась на руках кузена от сердечного приступа. - Хэнк
сделал паузу, воспоминания вызвали у него душевную боль. - Всех мужчин под
страхом смерти заставили служить в армии. Не буду говорить, что случилось
с женщинами и молодыми девушками, жившими в гасиенде.
  Саманта чувствовала тошноту, потому что легко могла сообразить, что с
ними сделали.
  - А ваш кузен? Что случилось с ним?
  - Его забрали в армию, а позже посадили в тюрьму за неповиновение.
Пока он был в тюрьме, его земля была продана вашему отцу. Кузен никак не
мог помешать этому. Документы на гасиенду де лос Флорес были сожжены
guerrilleros. Только люди могли подтвердить права Антонио. Но этого было
недостаточно для чиновников, наживавшихся на продаже якобы церковной
собственности. Антонио мог только надеяться, что в будущем сможет выкупить
землю. Он мечтал об этом все эти годы.
  - Антонио ваш близкий родственник? - спросила Саманта.
  - Нет, но вы уже давно в Мексике и знаете, что здесь все
родственники, независимо от степени родства, очень близки. Антонио мне как
брат. Его боль - моя боль.
  Саманта, конечно, не поняла иронии, прозвучавшей в последних словах
Хэнка.
  - Я сожалею, Хэнк, действительно сожалею, - сказала она с искренним
сочувствием. - Но вы видите, что отец здесь ни при чем. Он не украл эту
землю, а, честно ее купил. У него есть все документы.
  - Значит, по-вашему, кузен должен забыть, что эти земли принадлежали
нескольким поколениям рода Вега и Чавес? - жестко спросил он. - Кузен
прожил на ней половину своей жизни. А сколько вы живете там?
  - Это не относится к делу, - твердо сказала она. - Теперь владелец
земли - отец, и у вас нет права выгонять его.
  - Кузен столько лет жил этой мечтой, что не отступится просто так от
нее. Он заплатит вашему отцу больше, чем земля стоит сейчас.
  - Но отец не станет продавать ее!
  - Продаст, если захочет вас увидеть. Саманта задохнулась от ненависти.
  - Ублюдок! Так вот почему я здесь. Весь этот ужас из-за...
  - Довольно, Саманта, - резко оборвал ее Хэнк. - Мне не нравится
способ, которым я воспользовался, но ваш отец слишком упрям. И потом, мои
люди были очень рассержены, когда он послал против них солдат.
  - Разве у него не было основания так сделать?
  - Возможно, было, - согласился он. - Только это мало их успокаивает.
Поэтому один из тех, кто видел вас, предложил похищение.
  - Видел меня? - удивленно спросила Саманта. - За мной следили?
  - Конечно. Вначале мы даже не знали, что у Кингсли есть дочь. Вас
заметили, когда вы приехали. Нетрудно было все разузнать на соседнем
ранчо. Но поверьте, если бы я знал, что вы - это вы, мы никогда бы здесь
не встретились. Сэм, ты последняя женщина, с которой я хотел бы увидеться.
  - Не смей так называть меня! Я говорила - так меня зовут только
друзья.
  - Ну, мы, конечно, не друзья, - насмешливо сказал он. - Но называть
вас senorita Кингсли мне не хочется, это имя мне не нравится. Если бы вы
честно сказали при нашей встрече полное имя, я бы понял, что вы дочь
владельца гасиенды де лос Флорес.
  - Вы все равно бы не отказались от мысли преследовать отца, - сказала
она.
  - Но вы не попали бы в переплет. Ответьте, почему вы не назвали
своего настоящего имени?
  - Блэкстоун - фамилия моей матери. Я всегда так называюсь в поездках.
Отец считает, что фамилия Кингсли может подтолкнуть злоумышленников на
похищение с целью выкупа. Ирония судьбы, не так ли? И кроме того, кому
упрекать меня за пользование вымышленными именами? Вам, Руфино? Он
ухмыльнулся, ее намек позабавил его.
  - Ты же видишь, кто перед тобой, Самина. Глаза у Саманты полыхнули.
Не помня себя от гнева, она закричала, что он не смеет называть ее
уменьшительными именами. Хэнк, пытаясь остановить гневную тираду, поднял
руки, морщинки у его глаз углубились.
  - Вы слишком темпераментны. - Он усмехнулся. - Я буду называть вас
так, как захочу, Самина, gata.., или puta.
  - Вы.., вы!.. - выкрикнула Саманта. - Убирайтесь отсюда!
  Брови у него поднялись.
  - Приказывать мне в моем собственном доме? - Голос у него был
нарочито спокойный.
  - Зачем вы пришли? Я не звала вас! Может быть, я ваша пленница, но не
обязана терпеть ваше общество.
  - Я собирался узнать, не голодны ли вы? Вчера вечером вы отказывались
от еды.
  - Конечно, голодна. К черту все эти идиотские разговоры! Вам нравится
унижать меня, заставляя оставаться в кровати. Надеетесь увидеть меня
раздетой, - прошипела она. - Вы отвратительны!
  Лицо Хэнка окаменело. Ему казалось, что он сможет держать себя в
руках, но слышать все это было выше его сил. Презрение Саманты разъярило
его, он не собирается выслушивать оскорбления. Нет, черт побери!
  Он шагнул к ней, и Саманта вскрикнула, увидев в его глазах ярость.
Она инстинктивно отпрянула к стене, пытаясь удержать на себе одеяло. Но
оно зацепилось за край кровати и упало на пол. Теперь было безразлично -
только бы оказаться подальше от Хэнка.
  Она была в панике, в широко раскрытых глазах светился ужас. Поняв ее
состояние, Хэнк остановился. Гнев не остановил бы его, но страх - это было
совсем другое дело.
  - Хорошо, что ты боишься меня, - сказал Хэнк спокойным голосом. Он
уже полностью контролировал себя. - Надеюсь, ты хорошо помнишь, что
произошло в тот раз, когда ты вывела меня из терпения.
  - Я не боюсь, я ненавижу. И не вынесу прикосновения твоих грязных рук.
  Хэнк напрягся, но сумел собраться и иронически улыбнулся.
  - Сэм, ты, наверное, не знаешь, на кого ты похожа. Мне не приходилось
еще видеть такой чумазой женщины. Я не собираюсь пачкать о тебя руки.
  - Я знаю, как выгляжу, черт тебя возьми! - закричала Саманта. - И
знаю, кто виноват в том, что меня тащили сюда днем и ночью, не давая даже
возможности умыться. Какого дьявола ты ждешь? Чтобы я была разодета в
шелка и благоухала розами?
  - Ты сейчас не так уж плохо одета. - Хэнк ехидно заулыбался.
  Саманта охнула и быстро прикрыла руками грудь. Но ноги и бедра были
туго обтянуты короткими рейтузами, которые не скрывали ни одной линии.
  - Пожалуйста, выйдете отсюда! - запротестовала Саманта. Перенести
такое унижение было выше ее сил. - И не приходите больше. Пусть кто-нибудь
еще принесет еду.
  - Вы плохо представляете себе свое положение. Приказы отдаю только я.
Пока я воздерживался от них, надеясь договориться по-доброму, но теперь
вижу, что это невозможно. Вы будете находиться в полной моей власти, и мне
это, думаю, понравится. Кроме того, - добавил он, потерев раненый бок, - я
все-таки ваш должник. - После этих слов он резко повернулся и вышел.
  Саманта спрыгнула с кровати и расплакалась от бессилия. Совсем не при
таких обстоятельствах надеялась она с ним увидеться. Она думала, что Хэнк
будет в полной ее власти! Боже, какая несправедливость!
  Немного позже Иниго принес ей завтрак. Еда ей не очень понравилась,
но она съела все. После этого Саманта с тоской смотрела, как единственное
окно в ее комнате забили снаружи досками, оставив только узкие щели. Затем
смуглый коротышка установил на двери замок.
  Саманте оставалось только любоваться четырьмя стенами и забитым
окном. В комнату теперь проникало совсем немного света. Когда и этот свет
стал меркнуть, раздражение снова охватило ее. В комнате было душно,
ощущать себя грязной было противно, и она с наступлением темноты дошла до
такого состояния, что с трудом могла дышать.
  В конце концов Саманта начала стучать в дверь и кричать, что ей
необходимо помыться, Но никто не пришел. Через час она возобновила
попытки, но без успеха. На нее решили, видимо, не обращать внимания, и
Саманта в изнеможении прилегла на кровать и погрузилась в беспокойный сон.


                                  Глава 20


  Ее разбудили крики и женский плач. Что делают с женщиной? Почему она
плачет и просит пощады? Это Хэнк заставил ее так кричать?
  Крики постепенно прекратились, но всхлипывания продолжались. Через
некоторое время все затихло. Сердце у Саманты колотилось. Она представила
себя на месте этой женщины, воображая самое ужасное. Пожалуй, только
сейчас она поняла, в каком страшном положении оказалась.
  Она полностью в его власти! Кулаки у Саманты так сжались, что ногти
впились в ладони. Она ненавидела себя за этот страх и пыталась его
преодолеть. Иначе она будет презирать себя.
  - Хэнк! - гневно закричала Саманта. - Хэнк, ответьте!
  Она поднялась с кровати и стала колотить в дверь.
  - Хэнк! - вновь крикнула она уверенным голосом, в котором не
слышалось ни капли страха.
  Хэнк сидел на ступеньках, прислушиваясь к шуму, который устроила
Саманта. Удовлетворение кривило его губы усмешкой. Пускай покричит,
побеспокоится!
  Солнце заливало все вокруг мягким светом. Легкий ветер играл длинными
волосами Хэнка. Он откинул их, поскольку они мешали ему наблюдать за тем,
как двое его людей собирают вещи в дорогу. Они возвращаются в свои
деревни, возвращаются к прежней жизни, их миссия окончилась.
  Хэнк хорошо заплатил им из денег, вырученных от продажи украденных у
Кингсли лошадей и скота. Ему уже не нужно так много людей. Эти крестьяне и
бандиты хорошо послужили ему, он был доволен ими. Дочь Кингсли в его
власти.
  Крики и шум в комнате Саманты не прекращались. Это веселило и
успокаивало Хэнка. Он заполучил дочь Кингсли. Последние два месяца он
никак не мог выкинуть ее из головы, хотя очень этого хотел. Его неотвязно
преследовало желание обладать ею. Вновь и вновь спрашивал он себя, отчего
эта женщина так волнует его? Почему он не может забыть эту стерву? Она
должна быть наказана за то, что сделала с ним.
  Хэнк не знал, что произошло между Самантой и Эдриеном Элстоном после
того, как он уехал, унося пулю в боку. Но это не могло не интересовать
его. Любит ли еще она Эдриена? Поверила ли она тому, что Хэнк сказал ей об
Элстоне? Эти мысли не выходили у него из головы всю долгую дорогу до Санта
Фе, где он остановился, чтобы залечить рану. Пуля так и осталась у него в
боку, как суровое напоминание о том, что не следует поддаваться женским
чарам.
  В Санта Фе Хэнк провел два дня. Именно там он увидел белого жеребца
по кличке Эль Рей и не мог лишить себя удовольствия купить его. Эль Рей
позволил ему добраться до Мексики за очень короткий срок, и ему стало
казаться, что судьба вновь улыбнулась ему. Однако, встретившись с Кингсли,
Хэнк оказался в тупике. Этот человек обозлил его, отказавшись не только
назвать цену, но и выслушать историю семьи Вега и Чавес. Отчаянию Хэнка не
было предела, он пришел в себя только после трехдневной попойки в
ближайшем cantina и твердо решил найти средство изгнать Кингсли из его
ранчо.
  Хэнк понимал, что одному ему с этим не справиться, и тут он вспомнил
Лоренсо и его обещания в любой момент прийти на помощь. Лоренсо поможет
ему - в этом можно не сомневаться - ведь Хэнк спас ему жизнь. Это
произошло около месяца тому назад недалеко от Эль Пасо. Четыре
разгневанных ковбоя собирались линчевать Лоренсо за кражу скота. Хэнку
пришлось ввязаться в перестрелку, в результате он потерял одну из своих
лошадей, и, тем не менее, он, Лоренсо и красавец Эль Рей успели пересечь
границу Мексики. Хэнк никогда не спрашивал, насколько справедливым было
обвинение, просто он не мог видеть, как человека собирались повесить за
что-то меньшее, чем убийство. Особенно, если этот человек был
соотечественником Хэнка.
  Вспомнив о Лоренсо, Хэнк направился в Чихуахуа. Его новый друг был
очень рад, что сможет помогать Хэнку. Gringos ему совсем не нравились,
особенно после того как четверо из них пытались его линчевать. Они без
труда собрали небольшой отряд. Троих они вытащили из тюрьмы. Друзья этих
троих тоже присоединились к Хэнку, и в итоге их набралось пятнадцать
человек.
  Люди Хэнка наносили Кингсли удар за ударом, но запутать его было
нелегко. Когда же еще выяснилось, что у Кингсли есть дочь, решение пришло
само собой, похищение дочери заставит его согласиться со всеми условиями
Хэнка. Теперь уж ему придется продать ранчо и покинуть Мексику, чтобы
встретиться с дочерью за ее пределами. Больше ему ничего не остается,
если, конечно, он хочет вновь увидеть дочь.
  Тогда наконец-то его план осуществится. А если Саманте захочется
вернуться на денек, чтобы задать вопросы новому владельцу, что ж, Хэнк
сумеет уклониться от этой встречи. После этого ничего не будет связывать
нового респектабельного владельца ранчо с бандитами, выкравшими Саманту.
  Кингсли вовсе не будет обманут, потому что получит справедливую цену
за землю. Конечно, без денег Пэта Макклюра вряд ли что из этого получится,
но Хэнк не сомневался, что Кингсли, желая побыстрее увидеть дочь, не будет
против, если получит деньги чуть позднее.
  Пора уже известить Пэта, что он нуждается в деньгах. Лучше всего
поручить это дело Диего. После свары со своей женщиной Диего лучше побыть
некоторое время подальше от лагеря. Диего хороший стрелок и отпускать его
еще рано. Он может пригодиться, когда настанет время передавать Саманту
отцу. Кингсли наверняка что-нибудь выкинет.
  Стук стал громче. Какого черта она так молотит дверь? Он не
собирается идти сейчас к ней. Саманта может шуметь, сколько ей хочется, но
это вовсе не значит, что кто-нибудь откликнется. Только Лоренсо мог бы
прийти ей на помощь, но его сейчас нет. Хэнк отправил его в горы, чтобы
проверить дорогу, ведущую в лагерь.
  Лоренсо раньше следующего дня не вернется. Это хорошо - без него
будет сейчас спокойней. Лоренсо нравился Хэнку, но ему было неприятно, что
тот поддался чарам Саманты. Она испробует все средства, чтобы вырваться
отсюда, и наверняка попытается использовать Лоренсо.
  - Руфино! - надрывалась Саманта, и Хэнк усмехнулся. Прошло несколько
секунд, и она закричала:
  - Лоренсо!
  Хэнк нахмурился, стук стал глуше, и он понял, что Саманта стучит в
окно.
  Хэнк отпер дверь и остановился пораженный. Саманта стояла у окна,
держа в руке башмак, и изо всех сил стучала по оконной раме. Она была
одета, и только ремень с кобурой остался лежать на сундуке. Волосы у нее
совсем спутались, щеки пылали, глаза сияли опасным зеленым огнем. Грязная,
беспорядочно одетая, она была великолепна в своей ярости. Хэнк позабыл
свой гнев.
  - Придется их забрать, - сказал он, указывая на башмаки. - Иначе у
меня не хватит досок на окно.
  - Не посмеете. Лучше скажите, где вы были? Я полдня зову вас!
  Хэнк пожал плечами.
  - Был занят. - Заметив, что она чуть расслабилась, он учтиво спросил:
  - Что-нибудь нужно, Сэм?
  - Я хочу помыться, - угрюмо ответила она.
  - За деревней есть ручей. Буду рад отвести вас туда.
  Саманта внимательно посмотрела на Хэнка.
  - Мне нужна горячая вода.
  - По-моему, это лишнее беспокойство. Проще дойти до ручья.
  - Я не собираюсь мыться в ручье.
  - Разумеется, не вам же нести сюда ванну и греть воду.
  - Вы, что, отказываетесь?
  - Если вы вежливо попросите, а не будете требовать, то я подумаю, чем
смогу вам помочь.
  Саманта задумалась. Вежливо? Скорее она запустит в него башмаком. Но
ей так хочется помыться, что она готова ради этого подвергнуться унижению.
  Она с трудом выдавила из себя:
  - Не могла бы я помыться здесь, пожалуйста?
  - Я не сомневался, что вы можете быть милой и любезной, если вам
что-нибудь сильно хочется, - сказал Хэнк с приятной улыбкой.
  Саманта чуть подождала, задержав дыхание, чтобы полностью
контролировать себя, и затем спросила:
  - Так как же?
  - Вам удастся помыться, если я разыщу в этой несчастной деревне ванну.
  Он ушел, заперев за собой дверь. Примерно через час Хэнк вернулся с
большим корытом, выглядевшим как музейный экспонат. Корыто было наполовину
заполнено горячей водой. Он также принес мыло, полотенце, расческу и даже
одежду, чтобы она смогла переодеться. Саманта была благодарна ему, но
промолчала.
  Уходить Хэнк не собирался. С безразличным видом он уселся на кровать.
  - Что вы собираетесь делать? - строго спросила Саманта.
  - Я еще никогда не видел купающейся женщины, - вкрадчиво сказал Хэнк.
  - Думаю, это будет забавное зрелище.
  - Забавное? - Она задохнулась от возмущения и показала на дверь. -
Убирайтесь!
  - Только вместе с ванной, - твердо ответил он.
  - Оставьте ее себе.
  Одним гибким движением Хэнк спрыгнул с кровати и, взяв кувшин,
зачерпнул воду из корыта. Саманта схватила его за руку.
  - Перестаньте! - яростно закричала она. - Вы наслаждаетесь, унижая
меня.
  - Si, gatita. Я понимаю, что делаю.
  Она повернулась к нему, разгневанная до того, что ей хотелось кричать
и бить кулаками в стену. Внезапно, не говоря ни слова, Саманта стала
снимать одежду. Она не позволит ему унижать себя. Она помоется в лифе и
рейтузах. Не поворачиваясь к Хэнку, Саманта ступила в корыто.
  Она не слышала, как он подошел к ней, и вскрикнула, почувствовав его
руки на талии. Прежде, чем Саманта смогла остановить его, Хэнк сдернул с
нее лиф. Она прикрыла груди и повернулась к нему, выкрикивая в ярости
бессвязные слова. Но прижатые к груди руки сделали ее беззащитной, и он
одним движением быстро опустил до колен ее рейтузы. Саманта попыталась
ударить Хэнка, но он перехватил ее руку и посадил в корыто.
  - Ты сукин сын! Как ты смеешь... - Не слушая, он опустил в воду руки
и положил их ей на колени.
  - Не смей касаться меня, чертов...
  Но Хэнк быстро стащил с нее рейтузы. Лицо у Саманты стало пунцовым,
когда она поняла, что сидит перед ним совсем нагая. Никогда еще ей не было
так стыдно - может быть, только раз в жизни, но это тоже было связано с
Хэнком.
  Хэнк бросил мокрые рейтузы в ведро и сказал сдержанно:
  - Мыться надо без одежды. - Он подошел к кровати и спокойно уселся на
нее.
  Он не коснулся ее. Слава Богу! Но Саманта не собиралась развлекать
его. Бросив на Хэнка уничтожающий взгляд, она повернулась к нему спиной,
взяла мыло и стала намыливать себя.
  - Ты так невесела, малышка. Почему? - Хэнк засмеялся.
  Она пробормотала:
  - У вас нет ни капли порядочности, Хэнк Чавес. Мне казалось, что вы
можете быть джентльменом.
  - С леди я всегда джентльмен, - жестко сказал он.
  - Дикарь!
  - Если вы начнете придумывать мне имена, Сэм, то мне придется
ответить тем же. Только боюсь, они вам совсем не понравятся.
  Она игнорировала предупреждение и продолжала:
  - Мне хотелось бы увидеть тебя привязанным к лошадям, а потом
пристрелить. Мечтаю увидеть твою кровь.
  - Вы уже заставили меня истекать кровью.
  - Ее было слишком мало. Вы оскорбили меня! - закричала она. - Я
флиртовала с вами, даже поощряла вас, но это делает любая женщина. А то,
что вы сделали со мной в отместку, невозможно простить.
  - Можете не прощать меня, - холодно сказал он. - Сна из-за этого я не
лишусь.
  - Может, и лишитесь, когда вас начнут ловить и травить, как зверя. За
большие деньги. Вы ведь знаете, конечно, что везде развешаны объявления о
вашей поимке?
  - Пока это не актуально, - спокойно сказал Хэнк, но этот факт
неприятно удивил его.
  - Думаю, вы будете не так спокойны, когда я подниму вознаграждение,
amigo, - позлорадствовала она. - За такие деньги за вами будут охотиться
все.
  Глаза Хэнка сузились, взгляд остановился на ее спине.
  - Если вам удастся вырваться отсюда. Саманта напряглась. Кажется, она
зашла слишком далеко. Внезапно она вспомнила о кричавшей женщине и
похолодела.
  - В лагере есть еще женщины? - спросила она. - Не так ли?
  - Их несколько. Некоторые из моих людей привезли их с собой.
  - Я слышала женские крики, - с беспокойством сказала она. - Это
женщина одного из ваших людей?
  - Да, - ответил Хэнк, решив, что нет смысла скрывать это.
  - Что с ней сделали?
  - Избили, - .Почему?
  - Она изменяла мужу. Bсe знали об этом. Когда Диего уехал, она
провела ночь с другим. Это было не в первый раз, но только вчера Диего
нашел чужие башмаки у себя под кроватью.
  - Так это женщина Диего?
  - Была. Он выгнал ее.
  - О! - с отвращением сказала Саманта. - Зачем тогда он избил бедную
женщину?
  - Вы одобряете неверность?
  - Нет, я.., я не одобряю, когда женщину бьют.
  - Даже если они заслуживают этого? Она не ответила. Спор был
бессмысленным. Но все же: если Диего избил ее, то зачем потом выгнал? Надо
было сделать либо одно, либо другое.
  - С женщиной все в порядке?
  - Она поправляется.
  Небрежный ответ вызвал у нее вспышку ярости.
  - У вас вообще нет жалости? Думаю, вы даже не пытались остановить
Диего.
  - Я не вмешивался, - честно ответил Хэнк. - И сделал бы то же самое
на его месте.
  - И вы предлагали мне быть вашей женщиной. Вы бы били меня?
  - Определенно. Вы не пропускаете мужчин мимо себя.
  - Не правда!
  - Разве? - невинно спросил он. - Значит, вы все еще верны Эдриену?
  - Ублюдок! - закричала Саманта. - Зачем это нужно говорить?
  Хэнк засмеялся от всей души.
  Она прекратила разговор и сосредоточилась на купании. Намочить голову
было трудно, но она приспособилась и поливала себя, зачерпывая воду
ладонями, а затем намылила голову.
  Саманта не слышала, как Хэнк подошел к ней. Она задохнулась от
неожиданности, когда он вылил ей на голову ведро воды. Холодный голос
Хэнка удержал ее от того, чтобы высказать все, что она думает.
  - Заканчивай, Сэм, - приказал он. - Довольно. Уже время обеда.
  Он вышел из комнаты, не закрыв за собой дверь, и Саманта вздохнула с
облегчением. Она не хотела выбираться из корыта, пока он оставался в
комнате.
  Саманта вытерлась и оделась в короткую крестьянскую блузу и юбку из
хлопка, которые принес Хэнк. После этого она выстирала белье и блузку,
мокрым полотенцем почистила свою кожаную одежду.
  Перекинув выстиранное белье через руку, она вышла из комнаты. Хэнк
сидел за грубо сколоченным столом со стаканом в руке.
  - Если я повешу посушить вещи на крыльце, их не украдут?
  - Конечно, нет.
  Саманта вышла на крыльцо: ни цветов, обычных для мексиканских домов,
ни стула здесь не было. В комнате, где остался Хэнк, тоже было голо. Стол,
четыре стула, в углу седло и седельная сумка, полки над очагом. На полках
стояло несколько тарелок и мисок с едой.
  Саманта перекинула одежду через перила. Солнце уже закатывалось за
высокий утес, но было еще светло. Она попыталась разглядеть, что
происходит в другом конце деревни, но мешал стоявший рядом дом.
  Мимо крыльца прошел мексиканец, и Саманта вернулась обратно, чтобы
избежать любопытствующего взгляда. Но войдя в дом, она попала под взгляд
Хэнка и почувствовала неловкость. Свободная блуза с низким вырезом
открывала ее грудь. Зеленый шарф, которым Саманта повязала талию, еще
более ее подчеркивал. Юбка оказалась слишком короткой.
  - Я могу помочь вылить воду из корыта, - предложила она.
  - Это не к спеху.
  Саманта повернулась к буфету.
  - Что у нас на обед?
  - Немного фасоли и цыпленок. Из запасов вашего отца.
  Саманта напряглась, но не стала ничего говорить об украденных
цыплятах.
  Через некоторое время Хэнк поднялся и вылил воду из корыта. Саманта
не стала помогать ему, потому что расставляла еду на столе. Когда она
закончила, Хэнк вытащил бутылку вина и разлил его по стаканам.
  Они уже почти покончили с едой, когда Саманта спросила:
  - Почему Лоренсо не навестил меня сегодня?
  - Его нет.
  - Что значит нет? - В ее голосе чувствовалось беспокойство. - Хотите
сказать, что он уехал? Почему?
  - Не вмешивайтесь в чужие дела, - сухо сказал Хэнк. - Или вы
подбираете себе очередную жертву?
  - Мне не нужны жертвы, - отпарировала Саманта. - Но, если бы у меня
был выбор, вам бы я предпочла Лоренсо.
  - Он скоро вернется, но я не думаю, что позволю вам видеться.
  - Вы собираетесь держать меня под замком в компании с вами?
  - Вам уже наскучило мое общество? А я наслаждаюсь мыслью, что у меня
в доме появилась женщина, даже такая, как вы.
  - Выбросьте это из головы, - предупредила Саманта. - Я могу готовить
еду, но не собираюсь быть вашей женщиной.
  - Посмотрим, nina.
  - Конечно, - ответила она бесцветным голосом, не желая втягиваться в
спор.
  - Знаете, вы просто неотразимы, когда у вас так сверкают глаза, -
сказал он мягко, но усмешка у него была дьявольская. - И тело у вас как у
ангела. Интересно, долго ли я смогу противиться искушению?
  Ни слова не говоря, Саманта поднялась из-за стола и ушла в свою
комнату. Хэнк нахмурился. Последние слова он произнес по-испански просто
для своего развлечения. Она же отреагировала так, как будто все поняла.
Возможно ли это? Значит, она притворялась, что не знает испанского.
  Хэнк засиделся допоздна. Когда вся бутылка была опустошена, он
поднялся, запер комнату Саманты, лег на холодный пол и тут же уснул.


                                  Глава 21


  Два дня Хэнк никого не подпускал к Саманте, и все это время она
провела в напряженном ожидании, что он предпримет дальше. Хэнк все еще
хочет ее. Напуганная его признанием, Саманта на следующее же утро собрала
волосы в узел и надела свою одежду. Ей хотелось выглядеть бесполой.
Саманта знала, что ее усилия напрасны, потому что Хэнк смотрел на нее
обожающим взглядом, хотя и продолжал отдавать приказы, напоминая, что она
в его власти. Поэтому Саманта была взволнована, когда на третий день Хэнк
сказал, что уезжает утром. Однако вместо того, чтобы радоваться, она
встревожилась - Зачем вы едете? - требовательно спросила она. - И как
долго будете отсутствовать? Хэнк беззаботно рассмеялся.
  - Будете скучать по мне, nina?
  - Не смешите меня! - огрызнулась Саманта. - Это просто любопытство.
  - А я-то тешил себя мыслью, что вы в восторге от моего общества.
  Она заносчиво подняла голову.
  - Перестаньте дразнить меня, лучше скажите, куда вы едете?
  - Вы все время требуете. - Хэнк вздохнул и покачал головой. -
Когда-нибудь вы научитесь вежливости? Неужели мало урока с мытьем?
  Саманта сжала кулаки.
  - Ненавижу, когда вы так говорите!
  - А мне казалось, что вы ненавидите меня всегда. - Он усмехнулся,
глаза у него смеялись. Хэнк наслаждался ее гневом.
  - Дьявол! - Саманта уже не контролировала себя. - Можете не говорить.
Я не очень-то буду волноваться, даже если вы не вернетесь вообще. - Она
убежала в комнату, с силой захлопнув за собой дверь.
  Саманта долго не могла уснуть. Зачем и куда он едет? Почему уходит от
ответа на прямой вопрос?

  ***

  Утром Хэнк зашел попрощаться. Саманта стояла у окна. Лучи света,
проникавшие между досками, зажгли ее волосы огненным светом. Она
повернулась, услышав звук открываемой двери.
  - Уезжаете? - спокойно спросила она.
  - Да.
  Хэнк подождал, но она ничего больше не сказала. Он, зная ее
упрямство, решил не затягивать паузу.
  - Я вернусь через неделю. Пока меня не будет, за вами присмотрит отец
Иниго.
  - Как все продумано, - пробормотала она.
  - Кажется, я слышу сожаление? Будете скучать? Даже не с кем будет
повоевать.
  - Почему со мной не останется Лоренсо? - требовательно спросила она.
  - А вам бы очень этого хотелось? За неделю вы так его обработаете,
что он станет вашим сообщником.
  - Не доверяете Лоренсо?
  - Я вам не доверяю, Саманта, - серьезно сказал он. - И не ищите его,
он вернется вместе со мной.
  - Прекрасно! Оставляете меня с совершенно незнакомым человеком, -
резко сказала она. - Сколько я здесь пробуду?
  - Это зависит от вашего отца. Насколько он будет следовать моим
инструкциям.
  Сердце у Саманты замерло. Теперь она поняла, куда и зачем он едет.
  - Будете у меня дома? - спросила она, немного подумав.
  - Да.
  - Узнайте, как там Рамон.
  - Рамон Бароха?
  - Вы его знаете? - искренне удивилась Саманта.
  - Я помню его ребенком. Через моего кузена, конечно, - торопливо
добавил Хэнк. - Почему вы о нем так волнуетесь?
  - Он был со мной в день похищения. Разве вам не сказали, что Диего
стрелял в него?
  - Мне только сказали, что ранили человека, который попытался отбить
вас. Так это был Рамон?
  - Да. Я хотела бы знать, что с ним все в порядке.
  - Он вам так дорог?
  - Если вы действительно знаете его, то должны знать о том, что он мой
сосед. Мы выросли вместе. Он мой близкий друг.
  Глаза у Хэнка сузились.
  - Вам никто не может быть другом, Сэм. Саманта упрямо смотрела в пол,
не желая смотреть ему в глаза.
  - Узнаете о Рамоне?
  - Слишком рискованно, - ответил он твердо. Бессердечность Хэнка
разозлила ее.
  - Я прошу о немногом. Ваш человек в него стрелял и мог убить. Я
должна знать, что с ним.
  - Хорошо, но в обмен я хочу, чтобы вы дали честное слово не пытаться
бежать за время моего отсутствия.
  - Я.., я не могу дать такого обещания.
  - Тогда вы будете сидеть взаперти.
  - Черт с вами! - закричала она, глаза у нее засверкали. - Даю слово.
Он кивнул.
  - Тогда, adios, Самина.
  Внезапно он привлек ее к себе и страстно поцеловал. Саманта хорошо
помнила, как действуют на нее поцелуи Хэнка, помнила, как теряла волю и
попадала во власть этого мужчины, а потом мечтала о том, чтобы все
повторилось. И на этот раз у нее не было сил оттолкнуть его, и она
растаяла в его объятиях.
  Спустя некоторое время Хэнк с величайшей неохотой освободил ее и
хрипло сказал по-испански:
  - Теперь ты знаешь, что тебя ждет после моего возвращения. Выйдя из
комнаты, Хэнк усмехнулся. Он прочитал в ее глазах, что она все поняла, и
теперь был уверен, что испанский Саманта знает прекрасно. А почему бы и
нет? Она достаточно долго прожила в Мексике. Если ли возможность
использовать это в его планах? Да.., возможность была.


                                  Глава 22


  - Мистер... Чавес, не так ли? - спросил Хэмильтон Кингсли, пожал
Хэнку руку и пригласил его сесть.
  - Да, senior. Я не был уверен, что вы помните меня.
  - Не так много времени прошло с тех пор, как мы виделись.
  Хэмильтон Кингсли уже не был тем самонадеянным владельцем ранчо,
которого Хэнк видел в прошлый раз. Неуверенный голос, растерянный вид -
все говорило о том, что похищение Саманты стало для Кингсли тяжелым
испытанием. Хэнку пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить
угрызения совести.
  - Не ожидал увидеть вас опять, мистер Чавес, - сказал Кингсли, сухо
улыбнувшись. - Когда мы с вами расстались в прошлый раз, вы были несколько
расстроены.
  - Пожалуй, разочарован, - корректно поправил его Хэнк.
  - Надеюсь, у вас не осталось обиды на меня? - спросил Хэмильтон. -
Трудно обвинить человека в том, что он не хочет расстаться со своей
собственностью.
  - Вы так привязаны к этой земле? - Хэнк нахмурился.
  - Вовсе нет. Я по натуре бродяга. Жил и в Штатах, и в Европе. Я легко
снимаюсь с места.
  Хэнк удивился. В прошлый раз об этом не было разговора. Он сделал
деловое предложение, и ему было сухо отказано. Кингсли только объяснил,
что ранчо очень дорого ему. Но теперь он опровергает себя сам.
  - Тогда отчего вы отказались продать мне вашу землю с существенной
выгодой для себя? - жестко спросил Хэнк.
  - Полагаю, что мы не втянемся в еще один спор? Я должен сказать,
мистер Чавес, что не следует смешивать эмоции и бизнес. Я пригласил вас
войти в мой дом и надеюсь, что мне не придется сожалеть об этом.
  Хэнк постарался придать себе сокрушенный вид.
  - Извините, senor, но я из тех людей, о которых вы, американцы,
говорите, что они заколачивают гвозди, не примериваясь.
  Кингсли рассмеялся.
  - Вы просто дурачите меня. На лице у Хэнка появилась полуулыбка,
полугримаса.
  - Просто это очень важно для меня.
  - Мне так и показалось.
  - Все-таки вы сказали, что ранчо ничего не значит для вас, - напомнил
Хэнк, - и я не...
  - Постойте, - прервал его Кинсли. - Я вовсе не говорил так. Это место
бесценно для меня, потому что предназначено для моей дочери. Я нигде не
обосновывался надолго до тех пор, пока она не приехала ко мне. Это ее дом,
я привез ее сюда. Она полюбила эту землю.
  - Я не знал, что у вас есть дочь.
  - Она была в отъезде, когда вы приходили. А теперь она... - Кингсли
не стал продолжать, и наступило неловкое молчание. Хэнк понял, что
Хэмильтон не смог себя заставить сказать, что случилось с дочерью.
  - Вы так говорите, как будто она не всегда жила с вами, - сказал
Хэнк, пытаясь поддержать разговор.
  - Эллен, ее мать, увезла ее с собой, когда Саманта была еще крохой.
Не стоит вдаваться в подробности. Я вновь увидел дочь, когда ей
исполнилось девять лет. Я увез ее от родителей жены.
  - А ее мать?
  - Умерла вскоре после того, как оставила меня.
  - Простите меня. Я знаю, что значит расти без матери. Мать умерла при
моем рождении. Ее место заняла бабушка, но это вовсе не одно и то же.
  - Надеюсь, что вам с бабушкой повезло больше, чем Саманте. Старуха
была просто стервой. Хэнк засмеялся.
  - Моя abuela была доброй женщиной, хотя немного вспыльчивой. Она
умерла здесь, в этом доме.
  - Боже! - Кингсли ужаснулся. - Вы не говорили, что ваша семья жила
здесь.
  - А вы не дали мне такой возможности. - напомнил Хэнк.
  Кингсли выглядел растерянным.
  - Теперь я понимаю, почему вы стремитесь купить эту землю. С другой
стороны, вы знаете, почему я не хочу ее продавать.
  Хэнк внутренне напрягся и спросил:
  - Почему вы не спрашиваете, зачем я приехал сюда во второй раз?
  Кингсли слабо улыбнулся - Догадываюсь, что это не визит вежливости.
  - Скажу откровенно, что надеюсь извлечь выгоду из вашего
затруднительного положения. - Хэнк решительно вернулся к предмету
разговора. - Я слышал о ваших неприятностях, связанных с бандитами. Я
знаю, что вы были единственным владельцем земли в здешних местах, которому
причинили столько беспокойства.
  - Нельзя назвать это беспокойством, мистер Чавес. - Голос у Кингсли
поднялся. - Ублюдки похитили мою дочь.
  Хэнк ухитрился изобразить на лице ужас.
  - Dios! Я не знал этого, senor. Наверное, вы сходите с ума от тревоги.
  - Не только от тревоги, но и от гнева тоже. Я никогда не думал о том,
что могу убить человека, но теперь я мечтаю о смерти главаря бандитов Эль
Карнисеро. Ему ничего не поможет, если он осмелится хотя бы пальцем
коснуться моей маленькой девочки.
  - Но как им удалось ее похитить? Думаю, она не выезжала без
сопровождения?
  - Конечно, но ей пришло в голову затеять скачки наперегонки, -
сердито сказал Кингсли. - Она чертовски упряма. Зная об опасности, она
все-таки вызвала на соревнование Рамона.
  - Рамона?
  - Рамона Бароха, нашего соседа и, возможно, моего будущего зятя, -
объяснил Кингсли. - Они оторвались от сопровождения и их захватили.
  - Никто не ранен? - спросил Хэнк напряженным голосом. Как, Рамон
Бароха его будущий зять? Значит, Саманта лгала, когда назвала его другом
детства. Что еще могла она утаить? Эти мысли вихрем пронеслись у него в
голове.
  - Рамон ранен, но сейчас выздоравливает. Бедный мальчик так казнится,
считая во всем виноватым себя.
  - Конечно, если позволил похитить ее, - сказал Хэнк. - Он не ребенок
и должен чувствовать ответственность.
  Кингсли нахмурился.
  - Но вы не знаете моей дочери. Она упряма и безрассудна, поэтому я не
виню Рамона.
  - Извините меня, senor Кингсли, - быстро ответил Хэнк. - Я не вправе
судить. Могу представить, какие муки вы перенесли, и молю Бога, чтобы
бандиты не причинили вреда вашей дочери. Думаю, что они хотят только
выкупа.
  - Они хотят не денег, а совсем другого, - резко сказал Кингсли. - Они
добиваются того, чтобы я покинул Мексику. Вы можете этому поверить?
  - Я слышал раньше о таких вещах, - уклончиво произнес Хэнк. - Может
быть, вы чем-то раздразнили бандитов?
  - Я никогда не встречался с ними.
  - Тогда почему?
  - Говорят, что они ненавидят gringos, но тысячи из нас живут в
Мексике. Какой смысл выгонять меня одного, если только они не хотят
захватить мою землю? Это место рядом с границей, оно идеально подошло бы
им.
  - Возможно, - согласился Хэнк. - Что вы собираетесь делать?
  - Уехать. Сегодня же, в крайнем случае, завтра. Еще немного, и вы бы
меня не застали, мистер Чавес.
  - А покупателя вы еще не нашли? - встревоженно спросил Хэнк.
  - Покупателя? Нет, я...
  - Тогда, может быть, вы примете мое предложение?
  - Вы меня не поняли. Я не продаю землю.
  - Но вы уезжаете.
  - Да, и не вернусь, пока не освободят мою дочь. Я уже говорил, что
это ее дом, и я не собираюсь его продавать.
  Хэнк закипел, у него едва хватило сил, чтобы казаться спокойным. Как
мог он совершить такую ошибку? Несмотря ни на что, Кингсли собирается
вернуться.
  - Не понимаю вас, senor. Вы говорите, что любите дочь, а сами
оставляете ее в лапах бандитов. Когда они поймут, что вы обманули их, они
могут убить вашу дочь.
  - Как только дочь приедет ко мне, с Эль Карнисеро будет покончено. Я
найму людей, которые откроют охоту на него.
  - Ваша дочь настолько юна, что вы собираетесь много лет жить здесь с
ней вместе? - резко спросил Хэнк.
  - Нет, она достаточно взрослая, но при чем здесь...
  - Извините, я совсем забыл о том, что вы говорили о вашем соседе как
о будущем зяте, - быстро продолжал Хэнк. - Вы убеждены, что она останется
на этой земле, но ваша дочь может выйти замуж и уехать к мужу.
  . - Замужество дочери ничего не изменит, - с ноткой раздражения сказал
Кингсли. - Земля станет ее собственностью, как только она выйдет замуж.
Это будет свадебный подарок. Я давно так решил. Где бы она ни жила, здесь
всегда будет ее дом, в который она может приехать, когда захочет.
  - А вы будете ее здесь ждать? - сухо спросил Хэнк.
  - Нет. Я говорил, что у меня есть земля за границей, в Техасе. Я
перееду туда. Поэтому мне хотелось бы видеть зятем Рамона Бароха. Два
поместья будут объединены, а я буду недалеко от них, меньше, чем в неделе
езды.
  Чуть помолчав, Кингсли изменил тему.
  - Извините, мистер Чавес, я понимаю, что земля много значит для вас,
но как получилось, что она перестала быть собственностью вашей семьи?
  - Вряд ли вас заинтересует эта история, - спокойно ответил Хэнк. -
Как вы думаете, когда ваша дочь станет владелицей ранчо, я смогу вернуться
к разговору о продаже земли?
  - Это будет делом ее и мужа, мистер Чавес. Но я сомневаюсь, дочь
слишком любит свой дом.
  - А вдруг я начну ухаживать за вашей дочерью и женюсь на ней?
  Кингсли не заметил сарказма в голосе Хэнка и засмеялся, думая, что
этой фразой Хэнк вежливо признает свое поражение.
  - Мне не хотелось бы, чтобы желание жениться строилось на столь
меркантильном интересе. Но если вы отдадите ей свое сердце, а она примет
его, что ж, в этом случае земля будет премией.
  Прощаясь с Кингсли, Хэнк старался быть спокойным. Но оставшись один,
он дал волю своему раздражению. Если бы он знал все это раньше! Он мог
жениться на Саманте и получить столь желанную землю и приданое. Не
заплатив ни гроша! Если бы тогда он сумел завоевать Саманту! Если бы она
не любила другого! Если бы она знала все об Эдриене!
  Да, теперь он может признаться себе, что несмотря ни на что, хочет
обладать ею. Но он будет бороться с искушением до самого конца своего
предприятия. Он сделает все, чтобы Кингсли продал ему землю. Он сделает
все... Господи, что он теперь может сделать!


                                  Глава 23


  Солнце уже опустилось за горы, когда Хэнк и Лоренсо, проделав весь
путь за два с половиной дня, подъезжали к своему лагерю. Смеркалось, и они
хотели добраться до заброшенной деревни засветло, не зажигая факелов.
  Было еще достаточно светло, когда Хэнк и Лоренсо разглядели всадника,
который появился из-за поворота и с безрассудной для узкой тропы скоростью
начал сближаться с ними.
  - Рог Dios! - воскликнул Лоренсо. - Это она!
  Увидев их, Саманта резко остановила лошадь. Дорога вперед была
закрыта. На мгновение все замерли. Затем она неистово стала понукать
лошадь пятиться назад, но та не была приучена к этому и только топталась
на месте. То, что она сделала в следующий момент, заставило Хэнка
содрогнуться. Саманта подняла лошадь на дыбы и резко развернула ее. Карниз
над пропастью был короче корпуса лошади, и если бы поворот не удался, то и
она и всадница полетели бы вниз.
  - Loca! - закричал Лоренсо. И добавил, обращаясь к Хэнку:
  - Эта senorita не девушка, а какая-то гроза, какой-то гром небесный!
  Она больше, чем сумасшедшая, подумал Хэнк, раз так рискует жизнью.
  Развернув лошадь, Саманта стремглав поскакала обратно, как будто
дьявол гнался за ней. Когда я ее догоню, мрачно подумал Хэнк, я и буду для
нее этим дьяволом.
  За деревней, в конце долины, горный ручей образовывал водопад. Вода
падала на каменистое русло и дальше спокойно стекала вниз по ущелью. Этим
руслом можно было воспользоваться, чтобы покинуть долину. Побег был
возможен для расчетливого и, вместе с тем, решительного человека.
  Знала ли Саманта об этом проходе? Хэнк пришпорил коня и, не обращая
внимания на узость тропы, поскакал вдогонку.
  Саманта вихрем пронеслась по деревне, молясь, чтобы долина не
заканчивалась тупиком. Один из людей Хэнка, сидевший у дома, заметил ее,
но это ее не волновало. Саманта опасалась того, кто преследовал ее на
могучем белом жеребце, человека, которого она никак не ожидала увидеть.
  Боже, ну почему он вернулся так быстро? Ее план был великолепно
задуман, но исполним только при условии, что Хэнк будет отсутствовать
столько, сколько собирался. Почему он вернулся так быстро? Саманта была
близка к цели! Судьба к ней несправедлива, подумала она в тот момент,
когда увидела Хэнка на тропе. Она считала, что у нее есть по крайней мере
день, а может быть два.
  Долина сужалась. Спиной Саманта чувствовала приближение Эль Рея. Ее
лошадь выдохлась, измученная маневрами над пропастью. Шансов на то, чтобы
уйти от белого жеребца, не было.
  Саманта закричала от бешенства, когда брошенное уверенной рукой лассо
обвилось вокруг нее. Она попыталась сбросить его, но безуспешно.
  - Успокойся, Сэм, или я стащу тебя с лошади. Уверенный голос раздался
совсем близко и поразил ее как удар грома. Слезы полились из глаз Саманты,
когда, поняв, что ей не вырваться, она придержала лошадь. Повернувшись,
она смотрела, как он медленно и спокойно подъезжал к ней. На нем было
пончо и широкое сомбреро, которое не скрывало, однако, заросший щетиной
подбородок. Он, больше чем всегда, выглядел опасным bandito. Саманта
заметила, что он разгневан, и, что ее особенно испугало, Лоренсо рядом не
было. Они остались вдвоем, вдали от деревни, укрытые деревьями и
кустарником.
  - Иди сюда! - приказал он.
  - Нет.
  Не говоря ни слова больше, он стал тащить на себя веревку, и ей
пришлось перекинуть одну ногу через седло, чтобы спрыгнуть на землю.
  - Что ты собираешься делать? - Она была растеряна, хотя не призналась
бы в этом даже себе самой.
  - Отвезу тебя в дом.
  - А почему я должна слезать с лошади?
  - Она не для тебя, - сказал Хэнк, как будто щелкнул кнутом. - Ты
перепугала ее и выжала все силы бешеной скачкой. Вы обе могли погибнуть.
  - Я знала, что делаю, - отпарировала она. Его голос поднялся, когда
он произнес:
  - Ты рисковала жизнью, и это после того, как дала мне слово не
пытаться бежать.
  - Слово, данное бандиту, меня ни к чему не обязывает! - сказала она
ледяным тоном.
  - Ну что же, а теперь тебе придется вернуться обратно. И ты горько
пожалеешь об этом, - предупредил ее Хэнк. Он схватил веревку и резко
подтащил Саманту к себе. - Садись ко мне!
  - Я пойду сама.
  Хэнк не настаивал. Он развернул Эль Рея, и веревка врезалась Саманте
в спину. Конь пошел рысью, и ей пришлось бежать, чтобы не оказаться на
земле.
  Хэнк заставил бежать Саманту больше мили, что составляло примерно
половину обратной дороги. Она думала только о том, что не выдержит всего
пути, но не просила его остановиться. Хэнк знает, что делает, черт его
возьми! Он хочет, чтобы она попросила пощады, но лучше умереть, чем
просить его.
  Внезапно она споткнулась и с размаху упала на усыпанную камнями
землю. Подняться у Саманты не было сил, и ее протащило несколько ярдов,
прежде чем попавший под ребра камень не заставил ее закричать от боли.
Хэнк остановился.
  - Ну, теперь сядешь ко мне? - спросил он, но Саманта не собиралась
уступать.
  - Я не хочу вместе с тобой, - хрипло выдавила она из себя, с трудом
поднимаясь на дрожащие от усталости ноги. - Я пойду сама.
  Он дернул веревку, заставив ее тронуться с места, но все-таки
придержал Эль Рея. Теперь Саманта должна была только идти... Идти не
останавливаясь, чтобы вновь не оказаться на земле.
  Саманта с трудом передвигала ноги. Дыхание было хриплым и
прерывистым, казалось, что легкие вот-вот взорвутся. Она упала еще раз,
уже у самой деревни, но теперь Хэнк не стал останавливаться, и Саманта с
трудом поднялась, ободрав при этом руки и плечи о каменистую землю. Ее
одежда превратилась в грязные лохмотья, все тело нестерпимо болело от
бесчисленных ушибов и ссадин, но она не плакала, ее душила ненависть к
Хэнку за причиненные ей муки.
  Когда веревка внезапно ослабла, Саманта без сил упала на колени. Они
были перед домом Хэнка. На крыльце, с фонарем в руке стоял Пабло. Старик
потерял дар речи, рассмотрев стоящую на коленях Саманту. Тут же появились
и остальные, включая Лоренсо.
  - Ты изувечил ее! - яростно закричал он, схватив спешившегося Хэнка
за руку. - Madre de Dios! Зачем?
  - Не лезь в чужие дела, Лоренсо.
  - Только не в этот раз! Взгляни на нее! При ярком свете Хэнк увидел
наконец, что с ней стало. Но сквозь слезы в глазах Саманты светилась такая
жажда мести, что Хэнк даже растерялся.
  - Она немного измучена, - с деланной беззаботностью сказал он. - Но
виновата в этом сама.
  - Ты не можешь винить ее за то, что она пыталась бежать, - с
горячностью заговорил Лоренсо.
  - Не могу? - Хэнк задохнулся от возмущения. - Она дала слово, что не
убежит.
  - Не слишком ли многого ты требуешь от нее?
  - Я просто не ожидал, что она так легко нарушит данное мне слово. Ты
забыл, что я давно ее знаю.
  - Посмотри, что ты с ней сделал! Разве это было необходимо? - более
спокойно спросил Лоренсо. - Ты задержал ее. Зачем ты тащил ее на аркане?
  - Я предложил ей сесть со мной на коня, но она отказалась. В итоге,
как я сказал, она во всем виновата сама.
  - Не могу поверить...
  - Тогда спроси у нее сам, - отрезал Хэнк. Лоренсо так и сделал, но
Саманта лишь упрямо покачала головой, отказываясь подтвердить слова Хэнка.
  - Она лжет, - мрачно сказал Хэнк. В его глазах заплескалось
бешенство. - Ей нельзя верить. Она лжет все время.
  Саманта вся напряглась: пытаясь стравить Лоренсо и Хэнка, она лишь
все усугубила.
  - Пабло, поставь подогреть воду, - распорядился Хэнк. - La senorita
нуждается в ванне.
  Он бросил поводья подоспевшему Иниго и велел всем разойтись. Но
Лоренсо не подчинился приказу.
  - Мы еще не во всем разобрались, Руфино, - с горечью произнес он.
  - Нам больше не о чем говорить. - Хэнк угрожающе повернулся к нему. -
Придержи язык, amigo. Если тебе что-то не нравится, я не стану тебя
задерживать.
  - Останься, Лоренсо, - прошептала опухшими губами Саманта. -
Пожалуйста.
  - Но, senorita...
  - Он прав, - внезапно заговорила она. - Я лгала. Он предложил мне
ехать, но я отказалась.
  Лоренсо поник. Он повернулся к Хэнку - в лице у него ясно читалось
раскаяние.
  - Я позову Ниту.
  - Нет.
  Что теперь с ней будет, подумала Саманта в отчаянии.
  - Она нуждается в помощи, ее нужно помыть и смазать раны, - сказал
Лоренсо.
  - Я сам позабочусь о ней, - холодно проговорил Хэнк, повернувшись
спиной к Лоренсо.
  - Как ты можешь, - запротестовал Лоренсо. - Женщина должна помогать
ей, а не ты.
  - Bastaya! - отрезал Хэнк. Его глаза побелели от ярости. - Я знаю эту
женщину в полном смысле этого слова. И не увижу ничего для себя нового. Ты
понял меня, Лоренсо?
  Краска стыда и смущения залила лицо Саманты. До сих пор никто не знал
о случившемся, теперь Лоренсо все понял и, видимо, скверно думает о ней.
  - Объясни, почему ты меня хорошо знаешь! - закричала Саманта, жалея,
что у нее нет сил, чтобы дать Хэнку пощечину.
  - Скажи сама, querrida, - ответил Хэнк обманчиво спокойным тоном. -
Только объясни, что было и до, и после.
  Саманта совсем пала духом. Все, что она могла сделать, так только
смотреть на него с презрением. Она прекрасно понимала, на что он намекнул.
Как она могла говорить об изнасиловании после того, как позволила ему
делать с собой все, что он хотел. Во всей этой истории она отнюдь не
выглядела невинной овечкой.
  - Я не понимаю враждебного тона между вами, - прервал наконец
затянувшееся молчание Лоренсо.
  - Это не ваше дело, - резко сказала Саманта. Отчаянным усилием,
качаясь, она поднялась на ноги. Хэнк и Лоренсо бросились ей на помощь, но
она закричала:
  - Не смейте прикасаться ко мне, вы оба! Хватаясь за поручень, Саманта
попыталась подняться по ступенькам. Когда Хэнк бросился помогать ей, она
из последних сил оттолкнула его.
  - Скотина! - прошипела она. - Мне не нужно твоей помощи!
  - Тем не менее вы получите ее, - мягко произнес Хэнк. Он подхватил ее
на руки и внес в дом, не говоря больше ни слова.
  Саманте навсегда запомнился этот вечер. Она вынуждена была принять
заботу Хэнка, слишком слабая для того, чтобы бороться с ним. Он раздел ее
догола, отнес к корыту с горячей водой и стал мыть. Измученная, она могла
только плакать. Горячая вода обжигала раны, но он заставил ее сидеть в
корыте, как ей показалось, несколько часов. Затем он перенес ее на кровать
и стал вытирать, как ей показалось, слишком долго.
  - У меня у самой есть руки, - запротестовала она.
  , Но руки были истерзаны, и она не могла остановить его. Хэнк ухаживал за
Самантой как заботливая няня. Он был предупредителен, внимателен и
спокоен, но выражение лица его при этом было каким-то отчужденным.
Прикладывая мазь к царапинам на груди и руках, он обращался с ней как
совершенно посторонний человек. Закончив с мазью, Хэнк стал мягко
массировать ее избитые о камни ноги. Саманта застонала от боли в мышцах.
  Когда Хэнк закончил массаж, она, несмотря на терзающий ее стыд,
повернулась и посмотрела на него. Выражение отчужденности исчезло, горящие
серые глаза в упор смотрели на нее вовсе не с гневом. Он спокойно осмотрел
все ее прекрасное открытое тело, как бы оценивая причиненный Саманте
ущерб, затем взял одеяло и накрыл ее.
  - Спи спокойно, малышка, - мягко прошептал Хэнк по-испански.
  Слова все еще звенели у нее в ушах, когда он закрывал за собой дверь.
Почему он так часто заговаривает по-испански? Ведь не Хэнк знает, что она
все понимает. Надеется вызвать какой-то особый интерес к тому, что
говорит? Господи, ну почему ей не удалось убежать отсюда и навсегда забыть
о Хэнке?


                                  Глава 24


  - Почему вы всегда приходите без оружия, Хэнк? Саманта сидела на
кровати, прислонившись к стене и подобрав под себя ноги, прикрытые широкой
крестьянской юбкой. Весь вчерашний день она провела в кровати, хотя особой
необходимости в этом не было. Она чувствовала себя намного лучше, но
осталась в кровати, чтобы заставить Хэнка относиться к ней, как к больной.
  Сегодня она чувствовала себя прекрасно, но была в плохом настроении.
Саманта ничего не простила Хэнку.
  - Боитесь, что отниму? - поддела она, не услышав ответа.
  Хэнк поставил поднос с едой на сундук и скрестил руки на груди. Он
был одет в легкие брюки и наполовину расстегнутую рубашку, под которой
была видна загорелая грудь. Саманта присмотрелась, надеясь увидеть
оставленные ею шрамы, но ничего не заметила, отчего ее раздражение
усилилось.
  - Чего мне здесь бояться, nina?
  - Почему вы переворачиваете все с ног на голову? - спросила она
обидчиво. - Не можете ответить на простой вопрос?
  - Если вы спрашиваете вежливо, то я всегда отвечаю.
  - Отлично! Скажите, долго мне еще оставаться здесь? Прошло почти две
недели.
  - Полторы.
  - Я и сказала, что почти две. Не виляйте. Просто ответьте.
  - Вам здесь не нравится, Сэм? Саманта посмотрела на искривленные
усмешкой губы Хэнка.
  - Я не в том настроении, чтобы позволять себя дразнить, Хэнк Чавес.
Он пожал плечами.
  - Пока ничего определенного сказать не могу. Она нахмурилась.
  - Вы вернулись из поездки. Проверили, как отец выполняет ваши
инструкции? Что вы нашли?
  - Много интересного. Например, ваш отец думает, что сможет одурачить
меня.
  - Что вы имеете в виду? - Саманта поднялась с кровати, и теперь они
стояли друг против друга. - Разве он не уехал?
  - Да, он покинул Мексику.
  - Тогда отправьте меня к нему, - потребовала она. - Чего вы ждете?
  - Он уехал, Сэм, но собирается вернуться. А этого не должно быть.
  - А вы ждали другого? - воскликнула она. - Я говорила, что он не
сдастся.
  - А я говорил, что он уступит, - с раздражением сказал он. - В
противном случае он не увидит вас!
  Глаза Саманты сверкнули, но она взяла себя в руки и спокойно спросила:
  - Что вы собираетесь делать?
  - Я послал еще одно письмо.
  - Что в нем?
  - Что я понял его игру, и либо он продаст землю, либо никогда не
получит вас обратно. Саманта засмеялась.
  - Не думаю, что это сработает. Мой отец не из тех, кого можно легко
запугать.
  - Тогда вам придется пробыть здесь очень долго. Хмурый вид Хэнка
привел ее в восхищение.
  - Допустим, отец продаст землю вашему кузену. Кажется, так вы
планировали? Кузен сделает предложение, и мой отец его примет. Только вряд
ли это сработает, Хэнк. Легче пролезть сквозь игольное ушко.
  - У Антонио будет официальный документ о покупке земли.
  - Этот документ аннулирует любой суд, - с издевкой сказала Саманта. -
Он ни черта не будет стоить, потому что подписан под принуждением. А ваше
письмо только подтвердит шантаж.
  - Это ваша точка зрения. Но Антонио ни во что не впутан. Документы
будут в полном порядке.
  - Вы, мой друг, забыли про меня. - Саманта злорадно усмехнулась. - Я
расскажу об этом.
  - Я говорю, Антонио ничего не знает, - закричал Хэнк.
  - Никто в это не поверит.
  - Но это правда!
  - Возможно. Но стоит только установить связь между вами и кузеном, и
все прояснится само собой. А я так и сделаю.
  Хэнк внезапно схватил ее за руку, и Саманта от неожиданности
вскрикнула. В глазах у него плескалось бешенство. Саманта испугалась,
проклиная себя за то, что сама раздразнила его.
  - Ты ничего не сделаешь, потому что будешь мертва! - прошипел он.
  Она побледнела, но быстро сообразила, что Хэнк блефует.
  - Вы не убьете меня.
  - Ты уверена?
  - Да, - спокойно сказала она. - Вы можете изнасиловать меня, как
сделали это раньше, но даже не ударите меня. Я могла ранить вас, но вы -
никогда.
  - Это случится в первый раз, chica, - предупредил он.
  - Нет. В вас нет такого. Хэнк оттолкнул ее от себя.
  - Возможно, я не смогу убить женщину - даже такую, как ты. Но
убийство мужчины, Саманта Кингсли, не вызовет у меня угрызений совести.
  - Ну, и что из этого следует?
  Он медленно придвинулся к ней и протянул руку к ее лицу. Саманта чуть
откинула голову, но не тронулась с места. Она не позволит запугать себя.
  - Ты любишь отца, Сэм?
  - Странный вопрос, - резко ответила она. - Конечно, люблю.
  - И будешь сильно горевать, если он внезапно умрет? - вкрадчиво
спросил Хэнк. У Саманты перехватило дыхание.
  - Ты ублюдок!
  Она бросилась на него, пытаясь выцарапать ему глаза.
  Но Хэнк схватил ее и так сжал в руках, что она не могла вздохнуть.
  - Ты - грязная, подлая скотина! - Она яростно пыталась вырваться из
его хватки. - Ты никогда не подберешься к нему близко. Никогда!
  - Ты уверена в этом? Если я забрал шумных цыплят и оставил метки на
дверях, когда поблизости было двадцать вооруженных vaqueros, то
подобраться к одному человеку не составит труда. Вот так я решу проблему,
которую ты создала!
  - Ты не сделаешь так, - бушевала Саманта. - Тебе это ничего не даст!
  - Напротив, nina. Я могу убить его после продажи земли.
  - Я, его дочь, докажу это в суде.
  - Возможно, - согласился он. - Но только твой отец будет мертв, и это
будет результатом твоего упрямства. - Он внезапно отпустил ее. - Ты этого
хочешь?
  - Будь ты проклят! - Она упала на кровать.
  - Запомни, Сэм. Если я верну тебя отцу, то убью его в любое время,
когда захочу. И сделаю это так, вздумай он обратиться в суд. Если любишь,
постарайся убедить его не делать глупостей.
  Когда он ушел, Саманта взглянула на поднос с едой, но она была
слишком расстроена, чтобы есть. Господи, ну зачем нужно было распускать
язык? Если бы она оставалась спокойной, Хэнк мог отпустить ее домой, а
когда сообразил бы, что его план провалился, было бы уже поздно. Ему бы и
в голову не пришло убивать отца. А теперь на руках у Хэнка козырной туз.
Она должна продумать все так, чтобы бить Хэнка его же собственным оружием.
Обязательно должна.


                                  Глава 25


  Вечером на обед был приглашен Диего, и Саманта чувствовала себя не в
своей тарелке. Она не понимала, зачем он здесь, и не хотела сидеть рядом с
человеком, способным поднять руку на женщину.
  Саманта надеялась избежать совместной трапезы, но когда она взяла
тарелку с едой и направилась в свою комнату, Хэнк заставил ее сесть за
стол. Саманта не поняла, зачем он так сделал, потому что после их
последней стычки Хэнк вообще не замечал ее.
  Спустя некоторое время Диего и Хэнк перешли на испанский. Щеки у
Саманты зарделись - разговор шел о ней. Диего отпускал вульгарные
комплименты, а Хэнк издевался над ней. Ей очень хотелось высмеять его в
свою очередь, но, поскольку предполагалось, что по-испански она не
понимает, приходилось молча сносить его шуточки. Но Хэнк как будто
провоцировал ее, и Саманта решила, что с нее довольно.
  Без единого слова она поднялась из-за стола и пошла в свою комнату.
Хэнк последовал за ней и не позволил закрыть дверь.
  - Почему ты так рано ушла, Сэм? Я получаю удовольствие от твоего
общества.
  - А я нет, - отрезала она. - Не собираюсь сидеть и слушать, как вы
обсуждаете меня.
  - Откуда ты знаешь, что мы говорили о тебе?
  - Потому что вы и двух слов не могли сказать, не посмотрев в мою
сторону. Я не настолько глупа.
  - Может быть, мне просто нравится смотреть на тебя?
  - Лгун, - вырвалось у нее. Глаза Хэнка смеялись, в них поблескивал
какой-то дьявольский огонек.
  - Ты считаешь, что на тебя не стоит смотреть?
  - Мы ненавидим друг друга, - с раздражением сказала она. - Я не могу
вас выносить и понимаю, что это чувство взаимно. Поэтому перестаньте
играть со мной. Довольно!
  - Будет только справедливо, если теперь я поиграю с тобой, Сэм. Разве
не так?
  - Нет, черт тебя возьми, - закричала она. - Ты уже отомстил мне
сполна. - Затем добавила шепотом, чтобы Диего не услышал:
  - Ты отнял у меня то, что я никогда бы не отдала тебе. Ты просто
дикий зверь!
  Хэнк схватил ее за плечи и притянул к себе.
  - Все было далеко не так, - произнес он тихим голосом, в котором
слышалась угроза. - Это ты звереныш, chica, и у меня остались
доказательства - твои отметины. Возможно, я скоро дам тебе возможность
вспомнить, как все было в действительности.
  - Тогда у тебя прибавится отметин, - выкрикнула она, но в ее голосе
отчетливо слышалась паника. - Клянусь, я раздеру тебя на части! Он
засмеялся и отпустил ее.
  - Я так не думаю, querida. В следующий раз ты будешь мурлыкать, как
котенок.
  - У котенка есть когти и зубы, Хэнк. А теперь уходи. Я сыта по горло
твоими угрозами.
  Она захлопнула за ним дверь и прислушалась, щелкнет ли замок. Но
дверь осталась незаперта. Она услышала его смех, и вскоре мужчины
заговорили опять. Саманта стала нервно расхаживать по комнате. Ей не
удастся уснуть, пока дверь остается открытой.
  Так прошло несколько часов. Она слышала негромкий разговор, иногда
смех, прерываемый звяканьем бутылки. Они напились? Как станет вести себя
пьяный Хэнк? Вдруг он забудет о своей ненависти и придет сюда? Нет, ни за
что.
  Она присела на кровать, потом снова поднялась. Саманта поискала
глазами хоть какое-нибудь оружие, но кроме подсвечника, слишком легкого,
чтобы нанести им серьезное повреждение, ничего не нашла.
  Свеча прогорела примерно на дюйм - время уже за полночь. Саманта
подошла к двери, чтобы послушать, о чем они говорят, но голоса были едва
слышны, и тут она услышала скрип наружной двери и невольно отскочила
назад, к кровати. Значит, Диего ушел?
  Саманта погасила свечу и, не раздеваясь, забралась под одеяло,
натянув его так, чтобы не было видно одежды. Если Хэнк войдет, то
подумает, что она давно спит.
  Она напряженно прислушивалась, не щелкнет ли замок. Но из соседней
комнаты не раздавалось ни звука, и ей пришло в голову, что Хэнк свалился
пьяным. Тут Саманту словно ударило. Если он пьян и спит, она легко может
прокрасться мимо и убежать.
  Сбросив одеяло, она в страшном возбуждении бросилась к двери. Затаив
дыхание, очень медленно, чтобы дверь не заскрипела, Саманта открыла ее.
Сердце у нее екнуло. Хэнк сидел за столом, спиной к наружной двери. Перед
ним стояли две пустые бутылки, но пьяным он не выглядел. Свечи за столом
догорели, и только тусклый свет исходил от горящих в очаге Поленьев.
  - Куда-нибудь собралась?
  Саманта вздрогнула.
  - Садись со мной, gatita, - ленивым голосом сказал Хэнк. - Я давно
тебя жду.
  Голос, у него был совсем не пьяный, и Саманта, заколебавшись,
спросила:
  - Что значит ждете? Может быть, я спала? Он засмеялся.
  - В твоей комнате всю ночь горела свеча. Я видел свет под дверью и
твою тень, когда ты взад и вперед металась по комнате.
  Саманта покраснела и ответила запинающимся голосом:
  - Я... Мне не хотелось спать.
  - Будь честной, Сэм.
  - Хорошо. - В ее голосе послышались гневные нотки. - Я ждала, когда
вы запрете дверь.
  - Кто тебе мешал спать с открытой дверью? Саманта подошла к столу и
встала напротив Хэнка, вызывающе задрав подбородок.
  - Вы. Я не доверяю вам. Серые глаза Хэнка смеялись.
  - Почему ты думаешь, что запертая дверь обеспечивает твою
безопасность? Я могу открыть ее в любое время.
  - Но так не было раньше. Закрыв меня на ночь, вы до утра не открывали
дверь.
  - Правильно, - согласился он.
  - Тогда почему сегодня вы не закрыли дверь?
  - Ни ты, ни я никуда не собираемся. Зачем торопиться?
  Его небрежный тон вызвал у Саманты раздражение.
  - Вы могли напиться и уйти.
  - А ты решила воспользоваться этим? Нет, mi gattita, я не напиваюсь с
капли водки. Диего пил, а я просто поддерживал компанию, слушая его.
Знаешь, после того, как его женщина уехала, он очень скучает по ней.
  - Он не вызывает у меня жалости, - сухо сказала Саманта.
  - Просто у тебя нет сердца.
  Саманта сделала вид, что не расслышала замечания Хэнка.
  - Он пришел, чтобы поплакаться?
  - Нет, querrida mia, - мягко сказал Хэнк. - Он пришел сюда отговорить
меня от одного дела.
  Саманта побледнела, она догадалась, о каком деле идет речь. Видимо,
Диего пытался удержать Хэнка подальше от нее. Но сейчас его нет.
  - Я думал, что ты ушла спать, - добавил Хэнк тем же тоном и поднялся
со стула. - Я надеялся, что ты будешь спать, и не собирался нарушать
приличия, беспокоя тебя.
  - Тогда нужно было запереть дверь! - закричала Саманта, пытаясь
понять смысл его слов.
  - Может быть, сейчас мне вовсе не хочется, чтобы ты спала, -
вкрадчиво сказал Хэнк.
  Саманта внимательно посмотрела на него и покачала головой:
  - Выбрось эти мысли из головы.
  - Не могу. Правда, Сэм, не могу.
  Он сделал шаг к ней, но Саманта повернулась и пошла к себе. Войдя в
комнату, она остановилась у двери, но Хэнк, последовавший за ней, вошел
так решительно, что невольно толкнул Саманту. От толчка она отлетела к
кровати, край которой оказался у нее под коленями, Саманта потеряла
равновесие и упала на кровать. Она быстро поднялась и увидела в дверном
проеме отчетливо вырисовывающийся в тусклом свете очага силуэт Хэнка.
Сердце у нее бешено заколотилось, от напряжения зазвенело в ушах.
  Он направился к ней, на ходу выдергивая рубашку из брюк. Саманта в
страхе стала отодвигаться и оказалась, как в прошлый раз, в ловушке у
стены.
  Она в упор смотрела на него, пока он снимал рубашку, и неожиданно
почувствовала возбуждение. Все, что он подразумевал, говоря о незапертой
двери, оказалось правдой. Конечно, сна ненавидела этого человека, ее
похитителя, и вообще бандита, но не могла отрицать, какие сильные чувства
вызывал он в ней. Саманта никогда в жизни не лгала самой себе.
  Она хотела Хэнка, понимая, что не будет разочарована.
  Испугавшись, что он прочтет ее мысли, Саманта отвернулась к стене,
притворяясь безразличной. Пускай он сделает первый шаг и.., затем второй.
Он должен добиваться ее. Она никогда не покажет, что хочет его, может быть
даже больше, чем он. Никогда!
  Он скинул один башмак, потом второй. Звуки их ударов об пол
показались ей громовыми, как будто навсегда решали ее судьбу. Хэнк снял
брюки и отбросил их в сторону.
  - Вы так изголодались по женщине, что даже не можете дождаться той,
которая ответит на вашу страсть?
  Он сел рядом и снял с нее блузу. Саманта разглядела шрамы на его
груди, четыре на каждой стороне.
  - После тебя я не прикасался ни к одной женщине, - просто сказал
Хэнк. - Тогда ты зажгла во мне огонь. Ждать другую? Нет, моя радость.
Только ты можешь погасить его.
  - Вы.., вы - бесчестный человек, - прошептала она, но в ее словах не
было протеста.
  - Я не сделаю с тобой ничего нового.
  - Но...
  - Не надо ничего говорить, Самина, - прошептал он.
  Больше они не сказали ни слова. Он мягко опустился на нее, стараясь
не давить всем своим весом. Хэнк смотрел ей прямо в глаза, и она не
отводила взгляда. Одежды на них не было, и Саманта вся была согрета теплом
его тела.
  Хэнк наклонился, и она закрыла глаза, ожидая поцелуя, но его губы
коснулись шеи, и это чувствительное место моментально покрылось гусиной
кожей.
  Когда он начал целовать ее грудь и нежно касаться языком напрягшегося
соска, Саманта почувствовала, что огонь, который она зажгла в Хэнке,
перекинулся на нее. Сознание еще боролось, но тело само отвечало на его
ласки, поцелуи обжигали ее. Она задохнулась от прикосновения его
напряженной плоти, после того, как он мягко, но настойчиво, раздвинул ей
ноги и заставил ее обхватить себя ими.
  Она чувствовала эту плоть рядом, но не в себе. Сладкая пытка, которую
она испытывала, заставляла ее двигаться ему навстречу. Она безумно хотела
его, несмотря на все, что было между ними.
  Его губы опять коснулись шеи.
  - Твоя кожа, как шелк, - прошептал Хэнк ей в ухо. - Я не забыл,
querrida. Я помню все.
  Сопротивление Саманты иссякло, и он знал это. Она обняла его за шею и
притянула к себе. Пытка прекратилась, как только он вошел в нее, и она
изогнулась, требуя большего. Она извивалась, синхронно следуя за его
движениями. Это была страсть в самом ее первобытном виде.
  Когда Саманта была совсем близка к вершине, ее ногти впились ему в
шею, но он не заметил этого, потому что застонал от нестерпимого
наслаждения. Лишь спустя некоторое время Хэнк понял, что она опять
расцарапала его до крови. Но то, что он испытал, стоило его крови! Черт
побери, что это за женщина!
  Дыхание у него постепенно выровнялось, и она стала перебирать
пальцами его волосы, когда он положил голову ей на плечо.
  Хэнк приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на нее. Глаза Саманты
были открыты, и в слабом свете он увидел мерцающий изумрудный омут, в
котором едва не утонул.
  Он нежно коснулся ее щеки.
  - Ты опять оставила на мне отметины, gatita, - прошептал он.
  - Знаю, - тихо ответила она, ее пальцы скользнули ему по груди,
ощупывая шрамы. - Я каждый раз буду оставлять их. Помни об этом.
  - Да. - Он усмехнулся. - Но я с удовольствием буду принимать такие
раны, потому что...
  - Перестань! - Ее тело напряглось, и пальцы чуть впились ногтями в
его кожу. - Не смей!
  - Хорошо! - Глаза Хэнка сузились. Он не ожидал такого резкого
изменения настроения. - Ты можешь забыть, если хочешь, но я помню все.
  - Убирайся! - резко сказала она. - Ты получил, что хотел. Уходи!
  Он встал с кровати, и Саманта почувствовала холод там, где только что
было тепло его тела. Она быстро накрылась одеялом. Хэнк несколько секунд
смотрел на рассерженную Саманту, потом повернулся и ушел из комнаты. Она
повернулась на бок и глубоко вздохнула, когда дверь закрылась и щелкнул
замок.


                                  Глава 26


  Саманта с громким звяканьем поставила металлическую тарелку на стол.
Хэнк искоса посмотрел на нее.
  - Ты что-то долго спала сегодня, Сэм, - сказал он примирительно, но
она даже не подняла глаз. - Чем объяснить твое плохое настроение?
  - Ты считаешь, что у нас перемирие? Ты только все ухудшил. - Голос у
Саманты был тусклый, а тон - явно раздраженный.
  - Извини, Сэм.
  - Не надо лицемерить.
  Ей хотелось забыть все, что случилось ночью, но Саманта понимала, что
это удастся не больше, чем в первый раз. Хэнк говорил, что она вошла в его
сердце. Если бы он только знал, что его лицо постоянно преследует ее и она
вспоминает его даже тогда, когда меньше всего этого хочет. Значит, он тоже
вошел в ее сердце? Нет. Тогда как назвать ту власть, которую он имеет над
ней? Почему он вызывает такое сильное желание, хотя она ненавидит Хэнка?
  - Ты не спрашиваешь о своем друге?
  Она взглянула на Хэнка и невольно залюбовалась им. Кожа его после
бритья была гладкой и чистой, длинные волосы вились и падали на виски,
придавая Хэнку мальчишеский вид. Но этот испано-американский полукровка
был мужчиной в полном смысле этого слова.
  - Сэм, почему ты молчишь? Саманта опустила глаза под его внимательным
взглядом.
  - О моем друге?
  - О Рамоне Бароха. Ты же просила разузнать о нем. Прошло уже три дня,
а ты молчишь.
  - Я боялась, - солгала она, не желая, чтобы он догадался о причине ее
забывчивости. - Боялась, что ты привез плохие вести.
  - Я думаю, ты боялась другого, - сказал он с ноткой торжества,
откинувшись на стул и внимательно глядя на нее. - Ты боялась, потому что
лгала мне. Этот парень тебе больше, чем друг.
  - Он не парень, - запротестовала Саманта. - Он - мужчина. Но я не
понимаю, о чем ты говоришь.
  - Я имею в виду, что он может стать твоим мужем.
  - Кто тебе это сказал?
  - Ходят слухи, - пожал плечами Хэнк.
  - Сплетни, ты хочешь сказать. Но, в любом случае, это не твое дело.
  - Допустим, у меня все же есть к этому интерес, - хладнокровно
заметил Хэнк. - Так это правда? На губах Саманты появилась усмешка.
  - А что, если да? - уклончиво спросила она, с вызовом глядя на него.
  - Не хотелось бы, nina, - сумрачно ответил он.
  - Отчего же? - насмешливо сказала Саманта. - Расскажи мне, в чем
состоит твой интерес.
  - Ты забыла, Сэм, что я делал тебе предложение стать моей женщиной.
  Она с изумлением посмотрела на него.
  - Но ты не повторял его.
  - Но и не отказывался. Я допускаю, что сейчас ты ненавидишь меня. Но
ты говорила, что любишь Эдриена. Мне не хотелось бы, чтобы твои
привязанности менялись так часто.
  При упоминании Эдриена Саманта моментально дошла до точки кипения.
  - Мне наплевать на то, чего тебе хотелось бы!
  - Ты любишь его? - вырвалось у Хэнка. Глаза у нее от удивления
расширились: он явно был разгневан. Но почему?
  - Взгляни на себя, Хэнк. Твоя гордыня не позволяет тебе принять тот
факт, что я оставила тебя и могу быстро найти другого. Все дело в этом, не
правда ли?
  Он резко встал, то же сделала и она. Они стояли и смотрели друг на
друга через стол. Вдруг Хэнк отбросил его в сторону и оказался рядом с
ней. Саманта даже не успела подумать о бегстве. Он схватил ее за руки и
властно привлек к себе.
  - Может быть, Сэм, ты и права. Все это не имело бы значения, если бы
я так не хотел тебя. Нам следует быть добрее друг к другу, ты должна
понимать это так же, как и я.
  Он приник к ее губам. Поцелуй был настойчивым и даже грубым.
Несколько секунд она яростно сопротивлялась, а потом обняла его за шею и
ответила на требовательный поцелуй. Его гнев возбудил ее, а близость Хэнка
и память об испытанном наслаждении довершили начатое.
  - Ты еще можешь, - прошептал он, его губы двинулись вниз к шее, - ты
еще можешь стать моей женщиной, я не выпущу тебя отсюда.
  - Нет! - она оттолкнула его, отрезвленная таким неожиданным
заявлением.
  Хэнк пригладил свои волосы жестом, выдававшим утомление, посмотрел на
Саманту долгим взглядом, потом повернулся и вышел из дома. Он смотрел на
грязный двор, на утесы, за столетия покрывшиеся мхом, смотрел на все в
целом, но ни на что в частности.
  - Ты.., ты действительно хочешь задержать меня здесь? - спросила
Саманта, глядя ему в спину.
  - Нет, - тихо ответил Хэнк.
  Она поставила стол на место и расставила около него стулья, испытывая
желание хоть что-нибудь делать.
  - Тогда почему ты сказал так, Хэнк?
  - Такое говорится только в порыве страсти. Забудь мои слова, Сэм.
  Саманта снова смотрела ему в спину.
  - Я понимаю, что ты больше не хочешь меня. Ты ненавидишь меня, Хэнк?
  Он повернулся к ней лицом.
  - Тебе будет лучше, если я скажу да?
  - Я хочу знать правду.
  - Правда в том, что мы близки с тобой и ты влияешь на мои мысли и
поступки. Когда я смотрю на тебя... - Он прервался, и смущенная улыбка
появилась на его лице. - Это вовсе не то, что ты хочешь услышать. Тебя
устроит, если я скажу, что ненавижу тебя?
  - Это самый простой путь, не так ли? Хэнк подошел к ней, протянул
руку и нежно коснулся ее подбородка.
  - Чувства меняются, gatita. Когда я взял тебя у ручья, я ненавидел
тебя. Ты знаешь почему.
  - Ты говорил, что презираешь меня.
  - Вовсе нет. Ты использовала меня, чтобы решить дела с другим
мужчиной. Это было больше, чем я мог вынести.
  - Ты все не правильно понял, Хэнк. Я никогда не верила, что ты и я
можем быть больше, чем друзьями.
  - Твой план состоял в том, чтобы заставить Эдриена ревновать. Но я
тогда понял все иначе. Ты воспламенила мои чувства, вселила в меня
надежду, и я решил, что ты должна стать моей. Я никогда не хотел никого
так, как тебя.
  Саманта откинула голову, чтобы избавиться от его интимного
прикосновения.
  - А как же Анджела? Ты говорил, что безумно хотел ее?
  - Да, я хотел ее. Но я всегда знал предел наших отношений.
  - Ее ты тоже принудил?
  Глаза у Хэнка стали цвета вороненой стали.
  - Она не обманывала меня, как ты. - Внезапно он рассмеялся. - У нее
был мужчина, который убил бы меня, если бы я к ней прикоснулся. Наверное,
это очень плохо, что мужчина, которого ты любила, не отомстил за тебя?
Правда, ты сама за себя постояла.
  - Я так не считаю, - с обидой сказала она. - За мной остался долг.
  - Конечно, я забыл о толпе наемных убийц, которых ты хочешь натравить
на меня. Я помню о них. Мне придется убить любого из них, кто окажется
рядом со мной. Не слишком ли много смертей произойдет по твоей милости,
Сэм?
  - Я не хочу этого.
  - Разве? Может быть, ты сама хочешь убить меня?
  - Да, ты будешь умирать, зная, что твой план, направленный против
моего отца, провалился. Твоему кузену не удастся получить землю, за
которую ты бьешься. Я не допущу этого.
  - Мне казалось, что с этим мы разобрались. Разве ты не поверила моему
предупреждению? - В голосе Хэнка чувствовалось напряжение.
  - Я верю тебе. Но только, вряд ли тебе удастся что-нибудь сделать,
если тебя самого убьют.
  - А если я останусь живым, nina? Если твои наемные убийцы не найдут
меня? Что тогда?
  - Я подожду, - непримиримо сказала она. - Я все равно верну нашу
землю.
  - Каким образом?
  - Я буду молчать до тех пор, пока жив мой отец. После этого твой
кузен останется один на один со мной. И я выиграю этот поединок, Хэнк.
  - Много воды утечет, пока это произойдет, - насмешливо сказал Хэнк. -
К тому времени ты утеряешь право на землю.
  - Если я не подготовлю почву. Ты знаешь, что юристы могут многое. Я
подготовлю бумаги, в которых будет зафиксировано, как ты шантажировал меня.
  Наступило продолжительное молчание.
  - Следовательно, земля много значит для тебя? - внезапно спросил Хэнк.
  - Да. Я верну ее. - Она посмотрела на него с торжеством. - Сколько бы
ни прошло времени, Хэнк, сын твоего кузена никогда не наследует эту землю,
это сделает только мой сын. Обещаю тебе. - И не сказав ни слова, она
повернулась и ушла в свою комнату, прежде чем он нашелся что возразить.


                                  Глава 27


  В последующие два дня настроение у Саманты улучшилось, поскольку Хэнк
больше не разговаривал с ней ни об отце, ни о поместье.
  Сейчас победа осталась за ним. Его кузен получит землю, может быть,
на много лет, ведь Саманта надеялась, что отец доживет до глубокой
старости. Но хозяином кузен Хэнка будет временным.
  Эти мысли отвлекали Саманту от повседневной скуки тюремного
заключения, гнев ее понемногу утихал. Но если раньше Саманта думала о
Хэнке от случая к случаю, то теперь он не выходил у нее из головы
постоянно. Где бы она ни была - с ним ли, или одна в своей крошечной
комнате, образ Хэнка преследовал ее. И отнюдь не всегда она думала о нем
плохо.
  Как сложилась бы ее жизнь, если бы она согласилась ехать с ним в
Мексику? И, может быть, там, у ручья, все могло обернуться иначе, не
вспомни она об Эдриене. Хэнк мог предложить ей выйти за него замуж.
Саманта давно созналась себе в том, что он понравился ей с первой встречи.
Его смеющиеся глаза могли заставить улыбаться любую женщину. Изменились бы
ее чувства, если бы вместо того, чтобы сражаться с ним, она просто стала
его желанной партнершей?
  Она так и не пришла ни к какому заключению. Они всегда конфликтовали.
После всего случившегося другого пути для них просто не было.
  В то же время был другой Хэнк, готовый рисковать всем ради своего
кузена, не получая ничего взамен. Почему он так предан Антонио Чавесу?
Любопытно было бы встретиться с ним. А может быть, Хэнк лжет? И в нем нет
ни капли самоотверженности? Возможно, он получит что-то взамен. Но что?
  Саманта сидела на крыльце, опустив голову на колени. Утреннее солнце
еще только поднималось, было прохладно, но все обещало жаркий день. Она
посмотрела на окружавшие ее любимые горы. Думала ли она, что ей придется
жить в горах?
  Саманта почувствовала, что Хэнк смотрит ей в спину. Должно быть,
хмурится. Она улыбнулась самой себе. Определенно, настроение у него
плохое. Утром у нее пригорел завтрак. Вышло это случайно, но Хэнк
наверняка подумал, что это было сделано преднамеренно. Тоже мне, брюзга!
Вместе с тем она хорошо понимала, какую пищу он не может переваривать - ее
саму и те сомнения, которые она в нем поселила.
  Лениво потянувшись, Саманта поднялась и повернулась к открытой двери,
откровенно рассматривая Хэнка. Он встретил ее взгляд, и его лицо
потемнело. Как, оказывается, легко она может испортить ему настроение!
  - У тебя что-то на уме, Сэм? - коротко спросил он.
  - Да ничего. - Она пожала плечами. - Я думала о тебе.
  - О!
  - Ответь мне честно. Если бы я согласилась стать твоей женщиной, ты
бросил бы дело своего кузена?
  Хэнк чуть наклонил голову и впервые за два дня ухмыльнулся.
  - Если бы ты была моей женщиной, Сэм, то моей первейшей обязанностью
было бы быть с тобой.
  - Ты не даешь ответа, а это заставляет меня думать, что я была права,
когда отказала тебе.
  Теперь он пожал плечами.
  - Думай, как тебе угодно. Саманта нахмурилась.
  - Зачем ты приволок меня сюда? Эта та жизнь, которую ты собирался мне
предложить? Хэнк добродушно рассмеялся.
  - Все это не так просто, и является предметом отдельного разговора.
Ты же отказалась, и теперь мы находимся в других обстоятельствах.
  - Конечно, - бесцеремонно сказала она и вздохнула. - Тебе еще не
надоело сидеть здесь, ничего не делая?
  - Пока твой отец не получит письма, я вынужден ждать. Кстати, мне это
нравится не больше, чем тебе.
  Саманта медленно прошла в комнату и остановилась около Хэнка.
  - Ты можешь сдаться на почетных условиях, - небрежно произнесла она.
  - На каком основании? Только потому, что ты уверена в своей победе?
Разве тебе гарантирована долгая жизнь, Сэм? Люди вообще-то умирают. Твой
отец может пережить тебя, а значит, земля останется у кузена.
  - Это маловероятно, и ты знаешь это.
  - Но возможно.
  - Надейся, если это тебе доставляет удовольствие. - Она улыбнулась.
  Хэнк откашлялся и сказал:
  - Ты забываешь о двух вещах, nina, почему земля может остаться у рода
Чавес. Боюсь только, они тебе не понравятся.
  Саманта внимательно посмотрела на него.
  - Что ты имеешь в виду?
  - У тебя может быть от меня ребенок. Саманта задохнулась, услышав эти
слова. Глаза Хэнка смеялись.
  - Я не очень-то об этом думал, но ты клялась, что только твой сын
унаследует землю. А если это будет и мой сын?
  - Никогда, - закричала Саманта. Глядя ему прямо в глаза, она добавила:
  - Ты меня слышал? Никогда!
  - Это только предположение. - Хэнк усмехнулся. Глаза Саманты
полыхнули зеленым огнем.
  - У меня никогда не будет от тебя сына.
  - Может быть, у тебя уже нет выбора.
  - Даже не думай об этом, - с яростью закричала она. - Безумное
предположение! Земля нужна твоему кузену, а не тебе. При чем здесь ты?
  Она поднялась и хотела выйти, но не могла уйти просто так.
  - Что заставило тебя подумать, что у меня может быть ребенок? Ты
знаешь, что я ненавижу тебя!
  - Да, я знаю, что твое сердце холодно ко мне. Но я говорю о ребенке,
о твоем ребенке. Вряд ли ты будешь ненавидеть его, только потому что отец
я.
  - Я даже не буду обсуждать этот вопрос с тобой. - Она всплеснула
руками. - У меня не будет ребенка от тебя! Ничего не было после того..,
первого раза, когда ты изнасиловал меня. И теперь не будет.
  - Раз на раз не приходится, querrida, - мягко сказал он.
  - Все против этого, - воскликнула она, ненавидя его за интимный тон.
  - Это можно исправить.
  Глаза Саманты расширились. Она все прекрасно поняла.
  - Ты все-таки сумасшедший, - прошептала она. - Твоя страсть - одно,
но зачать невинное дитя ради твоей гнусной цели...
  Хэнк поднялся, и Саманта отвернулась.
  - Не подходи, черт тебя возьми! Скажу тебе прямо, если у меня будет
ребенок, я не брошу его, но наследства он не получит. Ты понял? Тебе все
равно не выиграть! Я тебе не позволю!
  - Я люблю азартные игры. Придет время, Сэм, и все изменится. Ты
забудешь меня и будешь любить ребенка. И не лишишь его наследства.
  - Нет!
  Саманта выбежала из дома, прежде чем Хэнк смог остановить ее. Она не
выбирала дороги. У нее было только одно желание - избавиться от него,
убежать куда угодно, спрятаться.
  - Остановись, muchacha, - раздалось недалеко от нее, и кто-то ее
резко схватил.
  - Caramba! Куда ты?
  Она узнала голос и закричала почти с облегчением.
  - Слава Богу, это вы, Лоренсо. Я думала... - Она напряглась и
схватила его за воротник. - Не дайте ему поймать меня! Я не хочу обратно в
дом!
  - Руфино?
  - Конечно, он! - воскликнула она, надеясь расположить к себе Лоренсо.
  - Кто еще может охотиться за мной?
  - Но он вовсе не преследует вас.
  Саманта обернулась и увидела Хэнка, который стоял, лениво
облокотившись о столб, и наблюдал за ней. Она уставилась на него,
проклиная, что он так напугал ее, а теперь делает вид, что ничего не
произошло.
  - Куда вы бежите, senorita?
  - Не знаю. - Она вздохнула с раздражением. - И не обращайтесь больше
так ко мне. Теперь не до формальностей. Зовите меня так же, как он, - Сэм.
  - Сэм? Нет-нет...
  - Только не вздумайте называть меня Саминой, не то, клянусь, я
переломаю вам все кости!
  Лоренсо, удивленный, сделал шаг назад. Саманта тяжело вздохнула.
Почему она вымещает на нем свой гнев?
  - Извините, - сказала она. - Напрасно я говорю с вами в подобном
тоне. Он так обращается со мной, что я уже не понимаю, ни что говорю, ни
что делаю.
  - Что случилось, Сэм?
  - Он... - Она опять обернулась, Хэнк все еще стоял на крыльце,
спокойно ожидая, когда она вернется. - Я больше не могу оставаться с ним
вдвоем, Лоренсо, - продолжала она умоляюще. - Он.., он сумасшедший.
  - Что он сделал?
  - Что он сделал! - Она заломила руки в отчаянии. - Пожалуйста,
Лоренсо, позвольте мне остаться с вами.
  - Но Руфино сказал, что вы должны находиться при нем, - мягко
напомнил он. - Я не буду ссориться с ним только потому, что вам не
нравится жить рядом с ним.
  - Не только рядом с ним, черт побери!
  - Пойдемте, мы все исправим. - Он крепко взял ее за руку.
  - Лоренсо, ради Бога, я не хочу возвращаться.
  - Не глупите.
  - Что?! - Саманта окончательно потеряла самообладание. - Он
изнасиловал меня! - закричала она, нисколько не думая о том, что Хэнк
может ее услышать. - Он бы опять сделал это, прямо сейчас, если бы я не
убежала.
  Пальцы Лоренсо больно впились ей в руку, заставив ее вздрогнуть.
  - Это тяжелое обвинение. Если вы лжете...
  - Неужели вы думаете, что я заговорила бы о подобном унижении, если
бы это не было правдой?
  Лоренсо внезапно отпустил ее руку. Саманта взглянула на него и
испугалась, увидев его перекошенное от ярости лицо. Он тихо выругался и
быстро зашагал к дому.
  - Саманта осталась на месте. Лоренсо идет сражаться за нее! Этого она
не ожидала. Сможет ли он одолеть Хэнка? Если нет, то ее положение только
ухудшится: Хэнк вряд ли простит, что она натравила на него Лоренсо.
  Хэнк спокойно ожидал Лоренсо, стоя у крыльца. Лоренсо бросился на
него, Хэнк увернулся, они упали на пыльную землю. Хэнк оказался наверху,
но драка не получила развития.
  Саманта с удивлением смотрела на то, что больше ничего не происходит.
Где же сражение за ее честь? Хэнк что-то объяснял Лоренсо. Она пошла к
ним, надеясь услышать, о чем они говорят. Тем временем они поднялись,
отряхнули одежду, и она услышала только последние слова.
  - Она согласится? - спросил Лоренсо Хэнка.
  - Да.
  - Согласится на что? - требовательно произнесла Саманта, уперев в
бока руки.
  - Наконец-то ты вернулась, - сказал Хэнк. - Говорил он спокойно, но в
глазах у него была решимость. Саманта видела, что он взволнован, но это ее
не беспокоило.
  - Что ты ему наговорил, Хэнк?
  - Правду.
  - Ты скрыл, что изнасиловал меня, - выкрикнула она.
  - Руфино не скрыл, - ответил Лоренсо. Он явно чувствовал себя не в
своей тарелке. - Но все будет хорошо.
  Она, пораженная, посмотрела на Лоренсо.
  - Может быть, вы объясните эту нелепицу? Но Лоренсо промолчал. Он не
выдержал ее гневного взгляда, повернулся и ушел.
  - Что ты сказал ему, Хэнк?
  - Скоро узнаешь, - коротко ответил он.
  - Я хочу...
  - Замолчи! - грубо оборвал он. - Мы уезжаем. У меня нет ни времени,
ни желания отвечать на твои вопросы.
  - Как уезжаем? - с удивлением спросила Саманта. - Но ты говорил, что
мы будем ждать, пока...
  - Я принял другое решение.
  - Значит, ты отвезешь меня к отцу? Хэнк повернулся и пошел в дом,
ожидая, что она последует за ним. На ее вопросы он явно не собирался
отвечать.
  Вместо того, чтобы радоваться отъезду, Саманта была обеспокоена.
Слишком все было внезапно, а отказ Хэнка дать объяснения еще больше
насторожил ее. Что он задумал?..


                                  Глава 28


  Вечером они разбили лагерь на открытом месте, даже не пытаясь скрыть
своего присутствия. Рядом был большой валун, за который можно было хотя бы
спрятать лошадей, но Хэнка, видимо, это не беспокоило.
  Иниго пожарил на костре цыплят, вполне достойных кухни Марии. Саманта
сидела у самого костра, чувствуя себя на свету в большей безопасности. Ее
сопровождали те же, кто привез сюда, и еще Хэнк. Его присутствие пугало ее.
  С того времени, как Хэнк вошел в дом, чтобы собрать вещи в дорогу, он
не сказал Саманте ни слова. Она не знала, во что одеться, и в конце концов
рассмотрев рваные кожаные куртку и юбку, осталась в крестьянской одежде,
которой ее снабдил Хэнк. Она застегнула на бедрах ремень с пустой кобурой,
а сверху, как жилет, надела свою старую шелковую блузку. Много тепла она
не давала, но должна была защитить от сильного ветра. На ногах у нее были
высокие кожаные башмаки на шнуровке.
  Хэнк заставил ее ехать с ним на Эль Рее, поскольку лошади для нее не
нашлось. И теперь Саманта была изнурена, у нее болели все мышцы - сидя в
седле впереди Хэнка, она не могла расслабиться.
  Она посмотрела на Хэнка. Он сидел напротив нее, заканчивая ужин. Он
ничего не сказал ей о втором варианте получения земли, а она, устрашенная
первым, его не расспрашивала. Кроме того, Саманта надеялась, что он просто
блефовал.
  Она допила вино и отставила чашку. Диего собрал седельные сумки,
закинул их за плечи и отправился к валуну. Иниго чистил жаровню. Лоренсо
отхлебнул из фляги глоток водки, старательно избегая смотреть на Саманту.
Почему Лоренсо так легко смирился? Она хотела спросить его , но он
выглядел слишком подавленным, даже смущенным. Но чем или кем?
  Иниго закончил работу, собрал вещи и закинул их за плечи, как только
что сделал Диего. Наконец и Хэнк поднялся и стал разбирать у костра сумки.
  - Кто-нибудь принесет мне одеяло? - спросила Саманта.
  Никто не посмотрел на нее и не сказал ни слова. Лоренсо бросил
быстрый взгляд на Хэнка, поднялся и куда-то ушел.
  - Куда вы, Лоренсо? - Саманта вскочила на ноги. - Лоренсо! - Она не
хотела оставаться вдвоем с Хэнком.
  - Оставь его, Сэм, - сказал Хэнк так тихо, что она едва расслышала.
  - Куда он ушел? - Подозрения ее росли.
  - Они будут спать у валуна.
  - Почему? - закричала она. - Объясни мне причину!
  - Просто я теперь единственный человек, который не допустит, чтобы ты
сбежала.
  - Но...
  - Я хочу спать, Сэм, но не могу, пока ты не уляжешься.
  - Может быть, ты свяжешь меня?
  - А это нужно?
  - Нет.
  - Значит, не буду, - примирительно сказал он. - У меня есть для тебя
одеяло.
  Он подошел к своим сумкам и вытащил одеяло. Саманта заколебалась.
Инстинкт подсказывал: не доверяй Хэнку!
  Потом она решительно шагнула к нему, не обращая внимания на его
загоревшиеся глаза, схватила одеяло и отошла в сторону. Хэнк рассмеялся,
шагнул к ней, схватил за плечи и заставил лечь на разложенные им сумки.
  - Ты лгал, говоря, что хочешь спать? - с горечью спросила она, когда
Хэнк лег с ней рядом и положил руку ей на бедро.
  - Вовсе нет, я буду спать, но только потом.
  - После того, как сделаешь ребенка? - воскликнула она, посмотрев ему
прямо в глаза.
  - После того, как доставлю тебе наслаждение, Сэм.
  - Ты просто сумасшедший, если думаешь, что мне приятно быть
изнасилованной. Хэнк посмеялся.
  - Кто же из нас лжет? Разве я насиловал тебя?
  - Ублюдок! - Она попыталась вцепиться ему в лицо, но он перехватил ее
руки и завел их ей за голову. Глаза у него были холоднее стали, рот
окаменел.
  - Я дорожу своим лицом, - сказал он ледяным тоном. - Ты попыталась
исцарапать его, как сделала это раньше с моей грудью и плечами. Клянусь, я
отплачу тебе тем же. Подумай об этом, Сэм, прежде чем снова захочешь
воспользоваться своими ногтями.
  Она твердо посмотрела на него, пытаясь понять, всерьез ли он говорит.
  - Ты мучитель, Хэнк, ты просто садист. Ты лишил меня девственности,
которую мне не вернуть. Похитил меня. Собираешься забрать мою землю. И при
этом - жаждешь мести.
  - Это не месть, - прошептал он. - Я страдаю, потому что безумно хочу
тебя. Ты не удовлетворена властью, которую имеешь надо мной?
  - Нет! Мне она не нужна, я лишь страдаю от этого.
  - Ты не знаешь, что такое страдание, Самина. Когда я был в гневе и
взял тебя у ручья, я не причинил тебе вреда. Не я доставляю тебе боль, а
правда об Эдриене.
  - Ты не думаешь о моих чувствах. Я ненавижу тебя.
  - Но только не тогда, когда занимаешься со мной любовью.
  - Нет! - закричала она.
  Он усмехнулся и свободной рукой погладил ей щеку.
  - Я не слепой и вижу, что происходит, когда я прикасаюсь к тебе.
Почему ты притворяешься? Она отвернулась, промолчав.
  - Ты страстная женщина, - хрипло продолжал он. - Ты не можешь
бороться с собой. Ты знаешь об этом, и потом твоя гордость заставляет тебя
страдать.
  Хэнк поцеловал ее, но она не ответила. Его язык проник ей между
зубов, будто испытывал ее выдержку. И действительно - выдержки хватило
ненадолго. Загоревшись, она почувствовала возбуждение и поцеловала его.
  Его страсть было яростна и дика. Они стали единым целым, ее тело
натягивалось, как струна, следуя за ним. А потом наступило счастливое
освобождение.
  Первое, что пришло в голову Саманты, была мысль: на этот раз она не
поцарапала его. Потом увидела, как он потирает плечо и морщится от боли, и
поняла, что ошибается.
  - Gata! У тебя острые зубы. Заниматься с тобой любовью вовсе
небезопасно.
  Саманта рассмеялась было, но увидела, что Хэнк хмурится.
  - Извини меня. - Она коснулась его плеча. - Хочешь, чтобы я
посмотрела твою рану?
  - Спасибо, я сам этим займусь.
  - Все-таки позволь мне подняться. Он отодвинулся в сторону, но затем
положил руку ей на плечо, так что она не смогла встать.
  - Ты будешь спать здесь.
  - Не смеши меня.
  - Я совершенно серьезен, Сэм. Ты будешь спать со мной на седельных
сумках. Это лучше, чем валяться на голой земле.
  - Меня это не беспокоит, - ответила она пренебрежительно. - По мне
лучше спать на кактусах, чем с тобой.
  - Сэм, мне плевать на то, что ты предпочитаешь. Я хочу, чтобы ты была
со мной. Я не допущу, чтобы ты бодрствовала, пока я сплю.
  Он оделся и стал одевать ее. Она запротестовала, но он оттолкнул ее
руки. Потом он накрыл ее одеялом, лег рядом и обнял.
  - Когда ты сердишься, твои глаза напоминают мне драгоценный камень:
они искрятся и сияют. Надеюсь, для меня?
  - Ты говоришь это, чтобы позлить меня? Он засмеялся.
  - Мне нравится твой темперамент. Знаешь, что меня больше всего
восхищает в тебе?
  - Не хочу даже слышать об этом, - холодно сказала она. Потом,
помолчав, спросила:
  - Что именно? Хэнк положил руку ей на грудь.
  - Больше всего мне нравятся твои глаза, в которых выражение ненависти
так легко переходит в страсть, когда...
  - Замолчи, черт тебя побери! - И заткнула уши, но все-таки услышала
его слова:
  - Надеюсь, что в следующий раз, когда мы займемся любовью, ты не
будешь поднимать шум из-за пустяков.
  Она ничего не ответила. Пошел он к черту! Еще день, и она окажется
рядом с отцом. После этого она вообще забудет о Хэнке Чавесе.


                                  Глава 29


  Уже шесть дней они были в пути. Хэнк совсем не торопился. Собирались
по утрам они не спеша, лагерь разбивали рано вечером. Казалось, его вообще
не волнует, что кто-то может их преследовать.
  Когда они въехали в маленькую деревушку, уставшая Саманта
приободрилась. Она не знала никого из здешних жителей, но здесь была
церковь, а значит, можно было рассчитывать на добропорядочных граждан.
Найти помощь стало ее навязчивой идеей. Нужно только поговорить так, чтобы
об этом не знал Хэнк.
  Они остановились перед таверной, и Хэнк вошел туда. Остальные не
сошли с лошадей. На улице было темно, лишь из окон некоторых домов
струился свет, да к стене церкви был прикреплен факел.
  Минут через двадцать Хэнк вернулся и снял Саманту с седла. Диего и
Лоренсо последовали за ними в дом, а Иниго привязал лошадей под навесом.
  Внутри было почти так же темно, как на улице - у стойки горела лишь
одна свеча. Неопределенного возраста женщина склонилась над очагом,
подбрасывая туда поленья. В большой комнате стояло несколько столов; за
одним из них, уронив голову на грудь, спал седой человек, никак не
прореагировавший на вошедших.
  Мексиканка у очага повернулась к ним и улыбнулась. Она провела их к
столу и сказала, что еда будет скоро готова. Диего и Лоренсо сели к столу,
сняли шляпы и поставили рядом с собой винтовки. Хэнк взял свечу и увлек
Саманту к лестнице, которая вела на второй этаж.
  - Мы останемся здесь на ночь? - спросила она.
  - Да. Тут только две комнаты, но сеньора Майя была настолько добра,
что уступила и свою.
  - Та женщина внизу?
  - Да. Она вдова, работает здесь. Сеньора Майя будет первой, с кем
поговорит Саманта. Только бы Хэнк не запер ее в комнате.
  - Я смогу поесть или ты сразу запрешь меня? Хэнк улыбнулся ее
агрессивному тону.
  - Мне казалось, что ты захочешь принять ванну. Потом можешь
спуститься вниз и поужинать.
  Они уже поднялись наверх, когда дверь в одной из комнат открылась, и
из нее вышел мальчик с двумя пустыми ведрами.
  - Твоя ванна готова, - сказал Хэнк, поблагодарил мальчика и пропустил
перед собой Саманту.
  Комната была хорошо освещена висевшей в углу старой керосиновой
лампой. От маленькой ванны, ожидавшей Саманту, поднимался пар. Она
улыбнулась, почувствовав запах роз. Ее любимый запах! Рядом с ванной на
узкой кровати была разложена чистая одежда.
  - Это для меня? - спросила Саманта, указывая на белую блузку и
отделанную оборками шелковую юбку. Рядом с ними она разглядела
изумительную мантилью.
  - Да.
  - Из гардероба сеньоры?
  - Нет. У ее друга есть дочь примерно твоего телосложения. Одежда
совершенно новая.
  - Ты купил ее? - Хэнк кивнул головой. - А добавить розовой воды в
ванну - твоя идея?
  - Моя.
  - Ты неплохо поработал, пока мы ждали тебя у входа. Пришлешь
кого-нибудь помочь мне?
  - Буду рад сам помочь тебе.
  - Ни за что. Он усмехнулся.
  - Тогда я подожду тебя на лестнице. Он вышел, оставив ее одну. Сразу
же Саманта подбежала к окну, надеясь убежать через него. Но ее ждало
разочарование - снаружи не было никакой опоры, чтобы спуститься вниз. Ей
ничего не оставалось, как заняться своим туалетом. И лелеять надежду на
то, что ей удастся наедине перекинуться словом с сеньорой Майей.

  ***

  Меньше чем через полчаса, чувствуя себя немного лучше, Саманта вышла
из комнаты. Волосы у нее были влажные. Юбка и блузка сидели замечательно.
Одежда была превосходного качества и, видимо, предназначалась в подарок.
Саманта надеялась, что девушка сумеет купить на деньги Хэнка вещи не хуже.
  Почему он так хлопочет о ней? Хэнк позаботился о красивых туфлях, а
мантилья спадала с ее головы изящными складками, гармонируя с юбкой и
блузкой. Саманта почувствовала себя молоденькой девушкой, отправляющейся
на свидание... Но единственным мужчиной, с которым ей предстояло
встретиться, был Хэнк.
  Он был внизу с сеньорой Майей, они оживленно, словно старые друзья,
разговаривали. Хэнк переоделся. На нем был черный сюртук, в котором он
когда-то обедал с ней и впервые поцеловал. Именно в тот раз она решила
перестать кокетничать с Хэнком, считая, что уже заставила Эдриена
ревновать. В свете последующих событий ее план оказался теперь просто
идиотским!
  Хэнк шагнул к ней и, взяв за руку, повел к столу, на котором горела
свеча. Рядом стояли два стула, а на столе расположилась бутылка вина и
корзина с фруктами. Сеньора принесла перченое тушеное мясо, рис и хлеб.
  - Хэнк, а где остальные? - спросила она.
  - Они уже поели.
  Больше он ничего не сказал и разлил вино в стаканы тонкого стекла.
Саманта нахмурилась. Ей это совсем не понравилось. Почему он так
официально одет? И что за интимный ужин на двоих?
  Хэнк заметил ее состояние.
  - Что-нибудь не так, Сэм?
  Вопросы, которые она хотела бы задать, наверное, только посмешили бы
его, поэтому она отказалась от этой мысли.
  - Да нет, просто мне любопытно, почему ты чувствуешь себя в
безопасности в этой деревне? Стоит только мне сказать кому-нибудь, что ты
похитил меня, и тебе не поздоровится.
  - Здесь никто не понимает по-английски. - Хэнк ухмыльнулся.
  - Откуда ты знаешь?
  - Я знаю их всех, Сэм, - ответил он. - Они жили на гасиенде де Лос
Флорес. Саманта ужаснулась.
  - Это люди твоего кузена?
  - Да. Старики, женщины и дети, которые переехали сюда после того, как
был убит хозяин, а мужчин забрали в армию. Тем, кому удалось пережить
революцию, позже вернулись к своим семьям. Больше им нечего было делать на
гасиенде. Там был твой отец, у него появились другие слуги. Даже здешний
священник прежде служил семье Чавес.
  Саманта потеряла дар речи. А она надеялась найти здесь помощь! Нет
ничего удивительного, что Хэнк чувствовал себя в безопасности. Здешние
жители возненавидели бы ее, если бы узнали, что она дочь человека, который
сменил на этой земле их хозяина.
  Лицо у нее вспыхнуло, когда Саманта подумала о том, что случилось бы,
попроси она помощи у сеньоры Майи.
  - Ты даже не предупредил меня, - с горечью сказала Саманта.
  Хэнк изобразил на лице недоумение.
  - Зачем? Тебе вовсе не обязательно знать об этом. Саманта промолчала
и принялась за еду. Вскоре ее гнев приутих, и после третьего бокала вина
она решила отказаться от попыток бежать, пока они не достигнут границы.
Здесь его не схватят, но придет день, когда он заплатит за все.
  - Пойдем, Сэм. Нам нужно прогуляться. - Хэнк поднялся и протянул ей
руку, но она отрицательно покачала головой.
  - Лучше я останусь здесь и напьюсь. Она протянула руку к бутылке
вина, но он отставил ее на край стола.
  - Нет, вначале мы прогуляемся. Когда вернемся, ты сможешь пить
столько, сколько захочешь.
  - Но я никуда не хочу идти с тобой, - сказала она угрюмо.
  - Я настаиваю. И потом на это есть серьезная причина. - Хэнк
усмехнулся.
  - Неужели?
  Она вышла из таверны, не приняв предложенной им руки, но внезапно
остановилась, оказавшись в полной темноте. Ночь была безлунная, ни одной
звезды не светилось на небе. Было холодно и безмолвно, как перед бурей.
Возможно, что буря налетит до того, как ночь закончится.
  - Сюда, Сэм.
  Хэнк взял ее под руку и повел по темной улице. Оба молчали. Потом
показался слабый свет, и, когда они приблизились к нему, Саманта увидела,
что он исходит из открытой двери церкви. Двое стояли перед ней и
разговаривали.
  Саманта позволила Хэнку вести ее. Голова у нее от выпитого вина
немного кружилась, но это было приятное чувство.
  Они медленно вошли в церковь, рука Хэнка твердо поддерживала ее. Он
продолжал молчать.
  - С какой-то целью ты привел меня сюда, Хэнк? - Внезапно она поняла
все. И ощутила, как на нее накатывается дурнота. - Я не позволю! -
Закричала она, с силой выдергивая свою руку. - Ты просто сумасшедший!
  - Вижу, ты все поняла. Да, мы поженимся. И сейчас же. -
Торжественность голоса Хэнка говорила о серьезности его намерений.
  - Ты.., ты не сделаешь этого, Хэнк.
  - Сделаю, gatita. - Он пожал плечами. - Я не могу поступить иначе в
сложившихся обстоятельствах.
  - О каких обстоятельствах ты говоришь?
  - Которые ты создала. Мне это нравится не более твоего, но я не
позволю тебе помешать моим планам.
  - Так это твой второй вариант?
  - Да. Мне он не нравится. Ты же не думаешь, что я действительно хочу
жениться на такой стерве, как ты! Мы никогда не сможем стать настоящими
супругами. Мы вообще не сможем жить вместе, как нормальные люди, - один из
нас обязательно убьет другого.
  - Тогда почему? - закричала она, и сразу же ответ пришел ей в голову.
- Ты принял решение, еще когда на тебя набросился Лоренсо? Этим ты его
успокоил? Ты сказал ему, что женишься на мне?
  - Да. Ты заставила меня. Мне нравится Лоренсо. Я не хочу задевать его
чувств. Я думал о женитьбе на тебе, ни потом отверг эту мысль. Теперь я
снова передумал. Мне не нравится этот вариант, но я не остановлюсь на
полдороге.
  Саманта напряглась.
  - А ты не забыл кое-что? - спросила она презрительно. - Чтобы
жениться на мне, ты по крайней мере должен иметь мое согласие.
  - Оно есть, я считаю...
  - Никогда в жизни! Я лучше умру!
  - Не совсем так. Если мы сегодня вечером не поженимся, Диего
отправится через границу, разыщет твоего отца и убьет его.
  - Ты.., ты... Tiranico diablo!
  - Basta ya! - оборвал ее Хэнк. - Мы одинаково ненавидим друг друга,
но все равно поженимся.
  - Но это глупость! - яростно запротестовала она. - Ты думаешь, что
сможешь покорить меня, если станешь мужем? Нет. Я не буду жить с тобой!
  - Я вовсе не хочу этого, - ответил Хэнк. - Я сразу же верну тебя к
отцу. Саманта успокоилась.
  - Я разведусь с тобой. Ты ничего не получишь.
  - Я предполагаю подождать пару месяцев - тебе понравится зваться
сеньоритой, особенно если...
  - Если у меня будет ребенок? Меня это не беспокоит. Я все равно
разведусь с тобой. Хэнк пожал плечами.
  - Пошли. Нас ждут.
  Саманта увидела, кто их ждет. Это были Диего и Лоренсо.
  Они быстро поднялись по ступеням. Саманта шла, будто на эшафот.
Лоренсо избегал ее озлобленного взгляда. Он, как истый мексиканец, видимо,
думал, что если Хэнк женится на ней, то уже будет совершенно неважно,
изнасиловал ли он ее до этого.
  Мысли Саманты метались как в лихорадке. И все же она сумела
определить линию своего поведения. Выйти замуж? Ладно, черт с вами! То,
что она станет женой Хэнка Чавеса, не будет иметь для нее никакого
значения. Ее заставили. Этот брак - еще одно насилие, и она не будет
считать себя по-настоящему замужней женщиной. Вернувшись к отцу, она
немедленно получит развод. Так что незачем сейчас сражаться с Хэнком не на
жизнь, а насмерть.
  Церемония не заняла много времени. Старенький padre произнес
священные слова, сочетав ее перед Господом с Энрико Антонио де Вега и
Чавес. Она не слушала, слова ничего не значили для нее. Саманту слегка
толкнули, когда настала ее очередь отвечать, и она сказала, что согласна.
Все замолчали, обряд был закончен. Она не чувствовала ничего, кроме
смертельной усталости...
  Но она стала замужней женщиной.


                                  Глава 30


  - Саманта Чавес! - Это сочетание слов непроизвольно сорвалось с плохо
ворочающегося языка Саманты. - Сеньора Чавес... - Она нахмурилась. - Не
нравится мне это имя. Оно принадлежит ненавистному человеку.
  - Ты пьяна, Сэм.
  - Ну и что?
  Она хихикнула и откинулась на кровать, раскинув руки. Из бутылки,
которую она держала в руке, немного вина пролилось на пол, но Саманта не
заметила этого. Хэнк посмотрел на нее и покачал головой. Глаза у него были
непроницаемы.
  Он привел Саманту в ее комнату прямо из церкви. И неожиданно для нее
оставил ее одну. На столе оказались две бутылки вина, и она быстро
расправилась с одной из них в надежде, что вино заставит забыть кошмар
происходящего. Когда Хэнк возвратился, она приступила уже ко второй
бутылке.
  Она закрыла глаза, надеясь, что комната перестанет кружиться. А когда
открыла, то увидела: Хэнк, уже раздетый, собирается лечь на кровать рядом
с ней. Саманта опять закрыла глаза и хрипло сказала:
  - Уходи, Хэнк. Я ничего не запомню.
  - А что ты хочешь запомнить?
  - Как ты меня опять изнасилуешь.
  - Изнасилую? - Казалось, он удивился. - Мы теперь женаты.
  Саманта засмеялась. То, что ты заставил меня обвенчаться с тобой,
думала она, ничего не меняет. И желания, чтобы ты прикасался ко мне, у
меня нет, как и прежде.
  - Ну что ж... Но все же я помогу тебе раздеться.
  Хэнк посадил ее на кровати. Голова у Саманты кружилась, в глазах все
плыло, в висках стучало. Она не сопротивлялась, хотя и догадывалась, что
может произойти. Ее зазнобило, когда одежды на ней не осталось. Вот из-под
нее вытащили одеяло, и она почувствовала тепло, когда ее накрыли им.
  Саманта не могла поверить, что Хэнк действительно собирается оставить
ее. Она ведь и напилась главным образом для того, чтобы забыть все, что
произойдет в брачную ночь.
  - Хэнк! Хэнк, где ты? - спросила она заплетающимся языком.
  - Я здесь, дорогая. - Голос раздался у самого уха, она повернулась и
оказалась с ним лицом к липу. Он обнял ее за шею и притянул к себе. Пусть!
Этот лгун, конечно, не упустит случая, а она слишком беззащитна.
  - Поторопись, - прошептала она.
  Хэнк засмеялся.
  - Теперь ты моя жена, я хотел бы уделить тебе больше внимания. -
Голос Хэнка прозвучал так, словно он говорил сам с собой, и прошло
несколько секунд, прежде чем смысл его слов проник в затуманенные мозги
Саманты.
  - Ты не будешь заставлять меня?
  - Конечно, нет, мое сокровище. Будет очень плохо, если наша свадьба
вовсе не останется в твоей памяти Я подожду до тех пор, пока ты не придешь
в себя.
  - Я не хочу ждать, Хэнк.
  - Ты просишь моей любви, Самина? Легкая усмешка в его голосе
отрезвила Саманту. Похоже, она в самом деле добивается его. Она слегка
вдавила ногти ему в грудь.
  - Хочешь подождать, пока я стану очень рассудительной?
  Хэнк вздохнул. Саманта прижималась к нему грудью, и это прикосновение
жгло нестерпимым огнем. Он хотел ее до боли, до сумасшествия. Эта свадьба,
на которой он настоял... В тот момент Хэнк совсем не думал о любви. Теперь
это теплое тело рядом с ним отнимало волю, заставляло забыть обо всем! И
все же не сейчас, пусть сначала придет в себя...
  Саманта пошевелилась и положила ногу Хэнку на бедро. Он заскрипел
зубами, быстро освободился от нее и поднялся с кровати. Его резкое
движение не побеспокоило ее - она спала.
  Ее волосы рассыпались на подушке, и Хэнк восхитился красотой и
шелковистостью ее золотисто-рыжеватых локонов. Одна прядь лежала на груди
и чуть колебалась в такт ее дыханию. Он никогда не видел Саманту такой
спокойной и умиротворенной. И такой прекрасной! Она сводит меня с ума,
мелькнуло у него в голове, когда он направился к двери, чтобы оставить ее
одну. Для него наступила долгая мучительная ночь.


                                  Глава 31


  - Это никак нельзя назвать брачной ночью, Хэнк, - сонно сказала
Саманта. - Ты упустил шанс.
  - День - не помеха любовникам.
  - Любовникам? О Боже! - Она попыталась освободиться из его рук. Эти
руки... Саманта пришла в себя после глубокого сна, ощутив на себе его
ищущие руки;
Она подумала, что видит сон, так прекрасны были ее ощущения.
  - Тебе лучше уйти, - сказала Саманта, постаравшись придать своему
голосу как можно больше равнодушия. - Мне уже известно, что тебя трудно
остановить. Но твои старания мне ужасно надоели.
  - Ты пытаешься уязвить меня безразличием? - мягко спросил Хэнк.
  Она спокойно встретила его взгляд, немного нахмурившись.
  - Неужели тебя можно чем-то задеть? Да я и не думаю, что для тебя это
что-нибудь значит.
  Хэнк понимающе усмехнулся.
  - Сомневаюсь, что ты искренна. Твоего безразличия не хватит надолго.
Ты знаешь это так же хорошо, как и я.
  Его губы нежно прикоснулись к ней. Мгновением позже она страстно
ответила на его поцелуй. Желание охватило ее, она не могла противостоять
его власти. Да и зачем? Он всегда ухитрялся сделать так, чтобы в ней
родился страстный отклик. Он всегда побеждал.
  Кроме того, он ее муж. Муж...
  Она повторяла это слово раз за разом, пока Хэнк не вошел в нее.
Застонав, она обхватила ногами его бедра и яростно отвечала на его толчки.
Затем внезапно притянула его голову и укусила за ухо - не до крови, но
так, что он почувствовал боль.
  - Ты хотел, чтобы я запомнила, - прошептала она прежде, чем ее язык
коснулся укушенного места, заставив Хэнка затрепетать. - Ты тоже
запомнишь...
  Он поцеловал ее, охваченный дикой страстью. Его напор усилился. Он
был яростным диким зверем, и она отвечала ему тем же. Они застонали,
испытывая пароксизм в одно и то же время...
  Но желание Хэнка не истощилось. Он взял ее еще раз с такой же дикой
страстью, как и раньше, и так же нежно. Она раскрылась перед ним, ее
пальцы нежно ласкали его, потому что теперь она хотела не только получать,
но и давать радость.
  Он был восхитительным мужчиной, этот красивый bandido, ее муж. Она
уснула с этой мыслью, усталая, пресыщенная. Хэнк лежал рядом с ней, его
голова покоилась на ее груди...
  - Пора идти, Сэм. - Хэнк нежно потряс ее за плечо.
  Он был одет и собирал ее вещи. Она молчала, благодарная ему за то,
что он не смотрел на нее. Краска проступила на ее щеках, когда она
вспомнила подробности утренней встречи, и ей не хотелось, чтобы Хэнк видел
ее смущение. Он держал себя так, будто ничего не произошло.
  Неужели он и вправду считает, что ничего не произошло? Саманта, во
всяком случае, так не думала. До сих пор она не знала, что Хэнк может быть
так нежен с ней. Он представился ей в новом свете. Но это опасно, особенно
сейчас. Она должна забыть об их взаимной страсти. Уж он-то, конечно, так и
сделал.
  - Я отвезу тебя к отцу, - прервал Хэнк ее мысли. Он принес ей одежду
для верховой езды. Шелковые блузка и юбка - ее свадебная одежда - уже были
убраны. Саманта села, спустив ноги с кровати так, чтобы оказаться к нему
спиной.
  - Итак, ты женился на мне для того, чтобы отправить к отцу?
  - По крайней мере, ты не будешь solterona, не так ли? - заулыбался он.
  - Старой девой?! - негодующе выкрикнула Саманта и посмотрела на него
через плечо. - Это мне не грозит!
  - Думаешь, твой Рамон женится на тебе, когда узнает, что у тебя будет
ребенок? Мало найдется мужчин, которым это понравится.
  - Я презираю тебя! - Ее глаза полыхнули зеленым огнем. - Ты не нужен
мне для сохранения репутации. И уж, во всяком случае, я не испытываю к
тебе благодарности.
  Глаза Хэнка смеялись. Это лицо, эти глаза... Боже, ну что он с ней
делает?
  - Ты так толком и не сказал, зачем тебе было нужно жениться на мне, -
сказала Саманта более спокойно. - Почему, Хэнк?
  - Не можешь догадаться?
  - Неужели я бы стала спрашивать? Она оделась и повернулась к нему в
тот момент, когда он пожимал плечами.
  - Может быть, однажды все станет тебе ясным.
  - Почему бы тебе не рассказать сейчас? В этом нет смысла. Ты отвезешь
меня к отцу, и я разведусь с тобой. Ничто не поможет твоему кузену обрести
землю.
  - Если я скажу, то это испортит тебе настроение, Самина, - загадочно
произнес он и направился к двери.
  - Ты уже сделал так, - крикнула она ему вслед.
  Он ушел, оставив ее в ярости.
  - Боже, ну что это за гнусный ублюдок, - обратилась она к безмолвным
стенам...
  На улице их уже ждали. У таверны собралось много людей, желающих
попрощаться с Хэнком. Они называли его доном Энрике. Кажется, она уже
слышала это имя, но никак не могла вспомнить где. Их искренняя радость
немало удивила Саманту.
  Но вот Хэнк не предложил ей руку и не посадил на Эль Рея. Теперь
собравшиеся приветствовали ее как законную жену Хэнка Чавеса. Боже, она не
могла больше выносить этого!


                                  Глава 32


  Дорога до Эль Пасо была недолгая, но изнурительная. Хэнк безжалостно
подгонял всех, словно не мог дождаться той минуты, когда избавится от
Саманты.
  В пути Хэнк не разговаривал с ней. Он сухо отказался отвечать на ее
вопросы, и когда они разбили первый лагерь, у Саманты уже пропало желание
говорить с ним.
  Вплоть до последней ночи он не настаивал на своих супружеских правах.
Тогда они остановились в миле от реки Рио Гранде, где Хэнк назначил
встречу отцу Саманты. В эту ночь Хэнк опять был нежен. Она ответила ему
тем же.
  Проснувшись утром, Саманта обнаружила, что его нет. Остальные трое
по-прежнему были с ней. Лоренсо принес кофе и еду, и она, надеясь
разузнать о Хэнке, попросила его присесть.
  - Куда он уехал так рано?
  - В Эль Пасо.
  - Один? А где Антонио?
  - Антонио?
  - Как, вы не знаете его кузена? И почему меня похитили?
  - Мне платят за то, что я выполняю приказы, а не за вопросы.
  Саманта возмутилась, но решила не показывать вида, чтобы не ссориться
с Лоренсо.
  - Что сказал Хэнк, когда уехал?
  - Он велел передать вам, чтобы вы ждали его через шесть или семь
месяцев. Она нахмурилась.
  - Что это значит?
  - Он сказал, что вы поймете.
  Наконец Саманта сообразила и покраснела. Да, если она забеременела, к
этому времени... Даже уехав, он продолжал издеваться над ней.
  - Значит, сюда он не вернется, - полувопросительно сказала она. - Но
как и когда я попаду к отцу?
  - Ваш отец приедет сюда.
  - Когда?
  Лоренсо пожал плечами.
  - Может быть, сегодня. Или завтра. Потерпите. Скоро увидитесь с отцом.

  ***

  По пути в Эль Пасо Хэнк предавался невеселым размышлениям. Удастся
ему встретиться на дороге с Кингсли, словно случайно? Встреча должна
казаться случайной. Он скажет, что едет в Эль Пасо повидаться с кузеном...
  Черт возьми, это как карточная игра. Вторая после похищения Саманты
встреча с Кингсли может стать опасной. Он может что-то заподозрить, начать
задавать вопросы о связи Хэнка с похищением. Наконец Кингсли может вообще
продать землю любому, кто появился у него вслед на последним письмом.
  Ну, а что будет дальше? Хэнк понимал, что женитьба на Саманте не
решила всех проблем. Конечно, в качестве ее мужа Хэнк контролировал всю
принадлежащую ей собственность. Развод ничего не менял. Саманта могла
развестись с ним, однако не могла лишить его права пользоваться тем, что
стало принадлежать ему с момента их брака. Но он не хотел получать свою
землю такой ценой, в его намерения это не входило. Он собирался заплатить
за нее.
  Очень благородно, иронизировал над собой Хэнк. А что, если Пэт не
выполнит обещания вернуть ему деньги? Чем он тогда расплатится за землю?
Конечно, будучи мужем Саманты, он все равно может распоряжаться землей...
Круг замкнулся.
  А может быть, плюнуть на все эти рассуждения, вернуться, забрать
Саманту, увезти ее в горы? Боже, одна только мысль об этом сводила его с
ума!


                                  Глава 33


  Если бы рядом была стена, об которую можно было биться головой,
Саманта, наверное, это сделала бы. Прошло четыре дня, и никто не появился.
Майское тепло изнуряло. Вода из реки была теплой и пахла ржавчиной. Запасы
еды подходили к концу, и остальные испытывали не меньшее нетерпение, чем
Саманта. На четвертый день, изнемогая от ожидания, покрывшаяся пылью и
грязью, она созналась себе, что пахнет от нее не лучше, чем от
сопровождавших ее мужчин. Саманта покрылась темно-коричневым загаром, и
если бы отец появился внезапно, вряд ли бы он сразу узнал ее. Однако его
не было. Почему?
  - Что-то не так, Лоренсо, - сказала Саманта, отозвав его в сторонку
от остальных. - Вы сказали, день или два. Почему нет моего отца?
  Но Лоренсо знал не больше, чем она.
  - Может быть, его просто не было в Эль Пасо.
  - Если бы это было так, то Хэнк вернулся бы. Кроме того, ранчо моего
отца находится в нескольких часах езды от города. Либо он на ранчо, либо в
городе. Кто-нибудь мог бы отправиться и разыскать его.
  - Мы можем только ждать.
  - Без еды? - спросила она. - Я настаиваю, чтобы мы поехали в город.
По крайней мере разберемся в том, что происходит.
  - Я сказал, что мы должны ждать.
  - Вечно, что ли? - зло спросила она. - Действуй, черт тебя возьми,
ищи моего отца.
  Лоренсо покачал головой, и у Саманты возникло желание ударить его.
  - Почему? - закричала она. - Может быть, что-то случилось с Хэнком?
Возможно, он не имеет возможности сообщить моему отцу, что я здесь? Мы
можем просидеть до конца света! - Она заметила, что Лоренсо нахмурился, и
стала добивать его. - Будет несложно разыскать отца, если он продал
мексиканскую землю. Он должен был продать ее Антонио Чавесу, кузену
Руфино. Надо будет поспрошать людей. Пожалуйста, Лоренсо. Мы больше не
можем ждать.
  Он уступил. Им нужна была пища, и Лоренсо использовал этот аргумент
для Диего и Иниго.
  После того, как Лоренсо ушел, Саманта превратилась в комок нервов.
Что-то случилось, в этом она была уверена...
  Если что-то будет не так, ей придется бороться с Диего: он все время
посматривал на нее с вожделением. Первый раз он остался за старшего. То,
что существует Иниго, не очень успокаивало ее. Она считала его трусом.
Если Диего набросится на нее, рассчитывать на его помощь бесполезно.
  Поэтому она почувствовала громадное облегчение, когда в конце дня
появился Лоренсо. Он выглядел усталым и озабоченным, и она, затаив
дыхание, приготовилась выслушать новости.
  Лоренсо смотрел на нее невыносимо долго, словно раздумывая, стоит ли
ей все рассказывать. Наконец он сказал:
  - Мы уезжаем.
  - Уезжаем? Прямо сейчас? - Замешательство, вызванное его словами,
беспокойство за дальнейшую судьбу разгневали Саманту.
  - Рог Dios! - нетерпеливо воскликнул Лоренсо. - Разве это не то, что
вы хотели услышать?
  - Я хотела услышать, почему не приехал мой отец! Что с ним случилось?
  - Ничего, насколько я знаю. Он был в городе, а потом уехал на ранчо.
  Саманта едва не расплакалась.
  - Значит, земля не продана? Я остаюсь узницей?
  - Земля продана два дня тому назад. В юридической конторе есть об
этом документ.
  - Откуда вы знаете?
  - Мне рассказал клерк. Он запомнил сеньора Кингсли и нового
владельца. О продаже было заявлено открыто. Полагаю, ваш отец думал, что
один из нас был там, чтобы зафиксировать факт продажи.
  - Но там был Руфино, - напомнила Саманта. - Почему он не сказал отцу,
где меня найти? Отец выполнил обещание. Лоренсо, я не понимаю.
  - Так же, как и я, - вздохнул он.
  - Вы не видели Руфино?
  - Нет, - неохотно ответил Лоренсо.
  - Тогда... - Ее глаза внезапно расширились. - Он ведь не продал ее
кому-то еще? Я имею в виду, что Хэнк придет в страшную ярость, если кто-то
другой, а не его кузен, купил землю.
  - Нет, - прервал Лоренсо ее рассуждения. - Клерк сказал, что
покупатель - Антонио Чавес.
  - Я... - Она попыталась говорить спокойно, но внезапная догадка
заставила ее рассвирепеть. - Сукин сын! Вот в чем был его замысел!
  - О ком вы?
  - Хэнк! Руфино! - бушевала она. - Он не собирался говорить отцу, где
меня искать. Разве непонятно? Он сделал это назло. Сейчас он смеется
вместе со своим кузеном, как он провел меня и отца.
  Лоренсо нахмурился.
  - Я не верю этому.
  - Почему?! - яростно закричала она. - Вы не знаете его, так как я!
  - Но вы его жена.
  - Ничего не значит. Он хотел жениться на мне не больше, чем я. Он
заставил меня.
  - Я не могу поверить, - упрямо ответил Лоренсо. Саманта потеряла
всякое терпение.
  - Он вовсе не тот человек, каким вы его представляете. Может, он спас
вам жизнь, только порядочности ему это не добавило. Он пригрозил, что
убьет моего отца, если я не выйду замуж. Думаете, мне хотелось стать его
женой? Он добивается своих целей, не брезгуя ничем. Вот что он за человек.
  - Basta ya! - рассерженно оборвал ее Лоренсо.
  - Вовсе не достаточно! Вы все еще не верите мне, не так ли? Хэнк
получил, что хотел, и уехал. Вы не можете отрицать этого. Меня должны были
освободить два дня назад. Но я все еще здесь, так же, как и вы. Он бросил
нас.
  Глаза Лоренсо зло сузились.
  - Прекратите! Мы едем сейчас же.
  - Куда?
  - Я отвезу вас к отцу, - ответил он резко.
  - А остальные?
  - Они вольны поступать, как им вздумается. Все кончилось.
  Значит, все кончилось. Она поедет домой к отцу. Через несколько часов
они увидятся...

  ***

  Ведро воды, вылитое на голову Хэнка, привело его в сознание. Он уже
позабыл, какое оно по счету, и потряс головой, чтобы разглядеть
окружающее. Вспышка боли, вызванная этим движением, заставила его все
вспомнить.
  Один глаз не открывался вообще, другой еле видел от залившей его
воды. Хэнк не мог представить, на что у него Похоже лицо. Он едва сумел
пошевелить губами, на которых запеклась кровь. Разбитые челюсти не
двигались.
  Все-таки есть, за что можно и поблагодарить. Нос кровоточил, но не
был сломан. Вроде бы и зубы не выбиты.
  Зато все остальное... Два ребра определенно сломаны, но боль такая,
словно разбита вся грудная клетка. Болело все тело, за исключением рук.
Хэнк вообще не ощущал их, а два пальца на правой руке были сломаны точно.
  Сколько же времени он тут провалялся со связанными сыромятным ремнем
руками, вызвавшим в них полное бесчувствие? День или два? Сейчас вечер.
Это он видел даже одним глазом. Фонари ярко освещали старую конюшню, а за
открытой дверью была темнота. Она была открыта из-за отвратительного
запаха - это пахло от него. Есть ему не давали, на улицу не выводили. Но
не стыд больше всего заставлял его мучиться, а безысходность его положения.
  Как получилось, что все пошло наперекосяк? Он встретил Хэмильтона
Кингсли на второй день в городе, как и задумал. Тот, видимо, ни о чем не
подозревал и принял за чистую монету причину пребывания в городе Хэнка.
Хэнк даже не предложил купить у него землю, Кингсли первый заговорил об
этом. Они быстро договорились, и Хэнк вскоре получил документ на право
владения землей, который положил во внутренний карман куртки. Земля стала
наконец его.
  Он непрерывно спрашивал себя, стоит ли держаться дальше. И Хэнку все
яснее становилось, что нет. Терпения у него больше не осталось. Его
мучители устали от его постоянного сопротивления, и кто знает, что они
придумают еще?
  А Кингсли? Здесь ли он еще? Как же этот человек одурачил его. Взяв
документ и собираясь уходить, Хэнк заметил, что тот договаривается с двумя
людьми, и почувствовала легкое подозрение. Вскоре они пришли к нему в
отель и пригласили съездить к Кингсли на ранчо. Он отказался, тогда они
достали оружие. И никто не заметил, как его вывезли из города. У него не
было даже возможности известить Кингсли, где искать его дочь.
  Но Кингсли интересовало другое. Он считал само собой разумеющимся,
что дочь скоро появится, так как Кингсли выполнил все условия. Ему был
нужен Эль Карнисеро - или тот, кто выдавал себя за него. Он мечтал
отомстить за Саманту и был убежден или позволил своим людям убедить себя,
что Хэнк может вывести на Эль Карнисеро.
  Единственным утешением для Хэнка было внешнее несходство с Эль
Карнисеро. Все знали, что знаменитый бандит маленького роста и толст. Но
предполагалось, что Хэнк был из его банды.
  Ему трудно было винить Кингсли за все. На его месте он бы действовал
так же, пытаясь удержать то, что ему принадлежало. Кингсли даже мог не
знать, на что способны нанятые им головорезы. Ему неприятно было видеть
состояние Хэнка, но Нэт Фиск, один из них, стал оправдывать свои методы.
  - Вы ведь хотите признания, не так ли? Того, что даст вам возможность
получить свою землю обратно? - Хэнк услышал, как тот говорит с Кингсли. -
А Эль Карнисеро? Если мы не остановим его, он по-прежнему будет выкидывать
свои штучки. Этот парень один из его банды.
  - А если нет? - У Кингсли были некоторые сомнения. - Может, он
говорит правду. Нэт Фиск рассмеялся.
  - Вчера, отдавая ему землю, вы так не говорили, вы были уверены, что
он один из них.
  - Вы убедили меня, но...
  - Может, стоит вспомнить все факты? - раздраженно спросил Нэт. - Всех
ваших бед не было, пока этот парень не появился с предложением купить
землю. Вы отказались, после чего появились бандиты и стали требовать
вашего отъезда из Мексики. Когда это не сработало, они похитили вашу дочь,
и он появился опять. Случайность? Возможно. Вы сделали ошибку, рассказав
ему о свои планах. У бандитов появились новые требования. Вас поставили
перед выбором: или продать землю или распрощаться с дочерью. И кто так
своевременно появляется в Эль Пасо, все еще желая купить землю? Думаю, все
это слишком очевидно, мистер Кингсли. Чавес либо нанят бандитами, либо
один из них. Так или иначе, он расскажет мне, где найти Эль Карнисеро. Вы
платите мне за это. Вернув свою землю после его признания, вы заплатите
еще. Вы ведь хотели заплатить за это, не так ли?
  Кингсли неохотно кивнул головой. Больше он ничего не сказал, своим
молчанием предоставляя Нэту возможность действовать по своему усмотрению.
  Единственно, что еще могло помочь Хэнку - держаться дальше, настаивая
на своей невиновности, да еще молиться, чтобы эти люди поверили ему. Или
Кингсли смягчится и остановит их. На это, конечно, надежда была слабая,
хотя Кингсли продемонстрировал свою человечность. Он просто не вернется до
тех пор, пока его люди не закончат работу.
  Побег отсюда невозможен. Их было семеро отчаянных головорезов. Хэнку
был знаком этот сорт людей, ищущих легких денег, способных на все, даже на
убийство. Он ненавидел их всех. Нэта, который разгадал его план. Росса,
огромного тахасца, сломавшего ему два ребра одним ударом. Еще одного звали
Сэнки, он все время настаивал на продолжении пыток.
  Хэнк не знал всех по именам. Трое из них стояли на страже, пока
остальные спали, и не принимали участия в пытках и допросах.
  Но больше всего Хэнк ненавидел Камачо, плосколицего мексиканца.
Настоящий сукин сын. Он был омерзителен, когда шептал испанские слова,
изображая заботу, в минуты самой сильной боли, испытываемой Хэнком.
  Сейчас его бородатое лицо вплотную приблизилось к Хэнку.
  - Пришел в себя, amigo? Gringos проявляют нетерпение. Я ничем не могу
помочь тебе, пока ты не расскажешь того, что им нужно.
  Хэнку хотелось, чтобы Камачо заткнулся, но это не было в его власти.
Глаз Хэнка стал лучше видеть. Некоторые из его мучителей спали, но Сэнки
среди них не было. Он расположился у очага в центре конюшни, накаляя на
огне длинный нож. Думать о том, что он дальше будет делать с ножом, само
по себе было пыткой.
  - Признаешь свою вину?
  - Вину - в чем? - Хэнк ухитрился сказать эти слова твердым, не
допускающим сомнений голосом.
  - Упрямый человек! - сказал Камачо с отвращением. - Или тебе хочется,
чтобы Сэнки попробовал свой способ развязывать языки. Почему бы тебе не
признаться прямо сейчас? Если старик Кингсли вернет свою землю с помощью
добытого нами признания, ему придется раскошелиться. А нам хочется
получить побольше денег. Итак?
  Хэнк ничего не ответил, и Сэнки спросил:
  - Ну, что, ему достаточно, Камачо?
  - Не думаю, дружище. - Мексиканец устало покачал головой. - Он очень
глуп.
  - Тогда оставь его. - Сэнки встал. - Теперь моя очередь.
  - Не торопись, Сэнки. - Нэт подошел к ним. - Я говорил, что это
крайняя мера. Он не выживет.
  - Брось ты, на востоке это обычная вещь. Выживет, только перестанет
быть мужчиной. - Сэнки ухмыльнулся. - Нэт, мне не хочется так делать. Как
только горячее лезвие прикоснется к его шкуре, вони от него станет намного
больше.
  - Есть другие способы. Старик не хочет его смерти, и мы должны
выполнить его приказ, если хотим заработать. Понятно?
  - А как насчет этого?
  Сэнки выхватил револьвер и выстрелил прежде, чем Нэт сумел остановить
его. От пробившей бедро пули Хэнк весь дернулся. Он не закричал. Спустя
момент боль затихла, и его тело расслабилось, а потом внезапно стало
становиться все тяжелее и тяжелее, голова затуманилась, у него начались
галлюцинации. Он увидел парня из Денвера, изрешеченного пулями, но живого.
Потом перед ним оказалась Саманта с револьвером в руке, приготовившаяся
стрелять в Хэнка, победно улыбающаяся. Она не позволит ему выжить, как
тому парню. Это была его последняя мысль, после чего наступила глухая
темнота и он потерял сознание.


                                  Глава 34


  Не ожидая, когда Лоренсо остановит коня, Саманта спрыгнула с седла и,
спотыкаясь, побежала по ступенькам. Наверху она остановилась и обернулась.
  - Вы подождете?
  - Нет, Сэм. Руфино просил меня передать вот это, прежде чем мы
расстанемся.
  Саманта поймала брошенный ей сверток. Даже при сумрачном лунном свете
она узнала свою свадебную одежду. В горле у нее встал комок. Зачем нужно
было Хэнку отдавать юбку и блузку? Как память? Черт бы его побрал, он и
сейчас продолжает свои штучки.
  Она не позволит ему этого. Она не сентиментальна. Саманта сунула
сверток под мышку. Лоренсо хорошо видел ее, освещенную лунным светом.
  - Не уезжайте, Лоренсо. Дайте мне возможность разыскать отца, потом я
вернусь и попрощаюсь с вами.
  Мы много пережили вместе.
  Конь Лоренсо плясал под ним, чувствуя волнение хозяина.
  - Ждать здесь - слишком опасно для меня.
  - Чепуха, - запротестовала она. - Неужели вы думаете, что я допущу,
чтобы с человеком, доставившим меня сюда, что-то случилось? Отец будет вам
благодарен.
  - Нет, Сэм.
  - Ну хорошо, Лоренсо. - Она вздохнула, а потом взволнованно добавила:
  - Не знаю, помогли ли вы мне или нет, но ваше присутствие придавало
мне мужества. Я благодарна за это.
  Несколько мгновений Саманта стояла, глядя вслед уезжающему Лоренсо.
Больше ее ничего не связывает с самым тяжелым испытанием в жизни. Дыхание
у нее стеснилось, но Саманта не хотела больше об этом думать. Ее ждет отец.
  Она повернулась и быстро вошла в дом. Казалось, прошли годы с тех
пор, как ее увезли отсюда. Внутри было темно и пусто. Видимо, отца долго
здесь не было. Мебели не было. Саманта рассеянно подумала, есть ли у отца
хотя бы кровать.
  Она подошла к его старой комнате, звук ее шагов гулко раздавался в
пустом доме. Саманта не так представляла их встречу. В конце концов,
только бы он был жив и здоров.
  Дверь была приоткрыта.
  - Отец? - позвала она и вошла.
  Комната была освещена лунным светом, лившимся через окна, хотя они и
были покрыты пылью. Отца не было. Одеяло, подсвечник, саквояж в углу -
единственные предметы в комнате.
  Она нахмурилась, позвала еще раз отца и пошла в соседнюю комнату.
Здесь было так же пусто.
  Сердце ее бешено колотилось, когда она подошла к входной двери. Весь
дом пуст. Она попала в странное положение.
  Внезапно раздался выстрел. Саманта едва удержалась от крика. Сверток
с одеждой упал на пол. У нее перехватило дыхание, глаза расширились.
Лоренсо? О, Боже, значит, ему устроили ловушку?
  Она вытащила револьвер, который Лоренсо вернул Саманте на подъезде к
ранчо, и выбежала на улицу. Она напряженно вглядывалась, пытаясь
что-нибудь, рассмотреть. Ничего. Облака закрыли луну. Саманта не могла
определить, в каком месте стреляли. Она отказалась от мысли о ловушке.
Если бы отец задумал ее, то не здесь. Однако почему отец не вернулся в
дом, разве он не слышал стук копыт коня Лоренсо?
  Она не знала, что делать. Ранчо было покинуто, и все же кто-то
стрелял. Вдруг она услышала звук приближающейся галопом лошади. Стук копыт
становился все реже, словно седок колебался. Наконец все стихло, но никто
не появился. Саманта едва не закричала.
  - Все в порядке, Сэм?
  - Черт тебя побери, Лоренсо, ты перепугал меня до смерти!
  - Извини, Сэм. Когда я увидел тебя одну на крыльце, то не знал, поеду
ли я или нет.
  - Но я одна, Лоренсо, - сказала она. - Отца нет.
  - А почему ты стреляла?
  - Я не стреляла.
  - Выстрел раздался отсюда, Сэм. Я понял, что ты подаешь мне сигнал
вернуться.
  - Нет. Думаю, надо осмотреть все. - Внезапно ее озарила догадка. -
Может быть, отец посчитал, что один из домиков, в которых жили рабочие,
больше ему подходит. Ты говорил, что в городе его нет.
  - Он не возвращался туда, Сэм.
  - Есть кто-нибудь здесь? - крикнула Саманта. Затем резко изменила тон
и спросила:
  - Ты.., пойдешь со мной на поиски?
  Он с неохотой кивнул головой.
  - Полагаю, что придется. Хотя, честно говоря, Сэм, у меня нет желания
встречаться с твоим разгневанным отцом.
  - Ты сможешь быстро исчезнуть, когда я найду его, - предложила она,
испытывая огромное облегчение.
  - Давай попробуем.
  Когда они подошли к конюшне, то услышали спорящие голоса. Затем они
увидели свет в двери. Лоренсо положил руку на плечо Саманты, желая
остановить, но она стряхнула ее. Ее отец должен находиться в конюшне. Но
что-то было не так. Кто и зачем стрелял? Саманта подошла к открытой двери
и, заглянув внутрь, похолодела. Быстро она отодвинулась от света и жестом
подозвала Лоренсо.
  Отца там не было. Его не могло быть там! Этот несчастный, связанный,
лежащий в крови человек - отец не мог принимать в этом участия. Никогда!
  - Отец там, Сэм? - шепотом спросил Лоренсо.
  - Нет.
  - Тогда...
  Она задрожала, потому что голоса в конюшне стали громче и разборчивей.
  - ..Зачем спорить? Он жив. Только ранен.
  - Ты уверен, Камачо?
  - Да, он дышит.
  - Видишь, Нэт, я говорил тебе, что он не умрет. Теперь ты знаешь, что
делать.
  - Заткнись, Сэнки! - прорычал Нэт. - Еще один такой трюк, и ты
вылетишь отсюда навсегда.
  - Ты ничего не добьешься до тех пор, пока не запугаешь окончательно
этого ублюдка, - оправдывался Сэнки.
  - Довольно, - жестко приказал Нэт. - Считайте, что вам повезло.
Старик уехал вечером в город и ничего не видел. Если бы он...
  - Ну и что? Я же его не убил.
  - Заткнись! - Нэт повернулся к Камачо. - Перевяжи его, пока он не
истек кровью.
  - Я уверен, что мы сейчас приведем его в чувство. - Сэнки снова
вступил в разговор. - Самое время показать ему, на что мы способны.
  - Кто согласен с Сэнки?
  Наступило молчание, затем заговорил мексиканец.
  - Больше он не вынесет. Надо дать ему отдых. Мертвец ничего нам не
расскажет. Кто-то добавил:
  - Я согласен, Нэт. Подождем до утра.
  - Росс?
  - Мне самому бы хотелось передохнуть.
  - Это устраивает всех.
  - А что, если он и завтра не расколется? - спросил Сэнки. - Сколько
мы можем тратить времени?
  - Мы и так потратили его достаточно, - резким, не допускающим
возражений тоном оборвал спор Нэт. На улице Лоренсо чуть толкнул локтем
Саманту.
  - Мне не нравятся эти разговоры, - прошептал он. - Что ты видела?
  - Кажется, там происходит допрос. Я видела шестерых, может быть,
семерых и.., одного, о ком они говорили. Он привязан к столбу. Я никогда
не видела такого избитого человека - распухшего, в синяках и вдобавок
раненого. У него из ноги течет кровь. Ему, должно быть, ужасно больно.
  - А эти.., работают на твоего отца? Саманта посмотрела на Лоренсо с
внезапным гневом.
  - Как ты смеешь думать, что эти мерзавцы работают на моего отца? Он
никогда не позволил бы такого зверства!
  - Но они говорили, что старик уехал в город, - нерешительно сказал
Лоренсо.
  - Они имели в виду кого-то еще, вот и все, - ответила Саманта. - Не
отца.
  - Но они на его ранчо, - настаивал он.
  - Нет, - зло оборвала его она. - Я докажу это. Прежде чем Лоренсо
смог остановить ее, она шагнула и вошла в дверь, отчетливо видная любому,
кто бы в этот момент смотрел бы в ее сторону. Но никто не обратил на
Саманту внимания. Она колеблясь сделала только один шаг вперед. Лоренсо
предусмотрительно остался у двери, никем не замеченный.
  Кроме двоих, оставшихся на страже, все улеглись спать. Один из
охранников поднял взгляд и увидел перед собой Саманту.
  В первый момент он не мог вымолвить ни слова.
  На его грубом, плоском лице не было ничего, кроме растерянного
удивления, когда он увидел всклокоченную, покрытую грязью женщину с
револьвером в руке..
  - Камачо, разбудишь меня через пару часов, - сказал человек, лежавший
рядом с мексиканцем.
  Камачо ухмыльнулся, обнажив желтые, выщербленные зубы.
  - Думаю, тебе не придется спать, Нэт, - сказал он, не отводя глаз от
Саманты. - У нас посетитель.
  - Какого черта, - выругался Нэт, посмотрев в сторону двери. Его глаза
сузились. - Кто ты?
  - Это я хочу спросить об этом, - спокойно произнесла Саманта.
  Женский голос заставил остальных, еще не спавших мужчин подняться. На
дочерна загоревших лицах появились ухмылки. Нэт смотрел, однако,
по-прежнему сердито.
  - Ты одна? - спросил кто-то.
  - Что она здесь делает?
  - Бог услышал мои мечты. Раздался смех, и Саманта напряглась.
  - Вы, мужчины, совершаете преступление, - холодно сказала она. - Ваша
работа достойна презрения.
  Ее взгляд упал на избитого человека. Варвары! Она отвернулась от
него, держа в поле зрения остальных, лицо Саманты отчетливо выразило
отвращение.
  - Этот человек интересует тебя? Вопрос вызвал у нее удивление.
Саманта посмотрела на Нэта с осуждением.
  - Он человек и не заслуживает такого обращения.
  - Может быть, она его подруга, Нэт, - заметил высокий мускулистый
головорез. - И она расскажет нам то, что мы хотим услышать от него. Дай
мне несколько минут поговорить с ней и...
  - Подожди, Сэнки, - рявкнул Нэт, чувствуя себя неуютно под осуждающим
взглядом Саманты. - А ты, девушка, объясни нам, что ты здесь делаешь.
  - Это ранчо моего отца, и я требую, чтобы вы убрались отсюда.
  - Вашего отца? Вы Саманта Кингсли? У нее перехватило дыхание.
  - Так вы знаете отца?
  - Мы работаем на него. Вы напрасно сердитесь на нас.
  - Вы лжете!
  Нэт; напрягся, его глаза потемнели.
  - Я могу сказать то же самое вам. Может быть, вы одна из похитителей
и собираетесь помочь ему бежать.
  Саманта почувствовала, как в ней что-то оборвалось.
  - Похитители? Боже, что здесь происходит. Вы... вы...
  - Мы наняты разыскивать бандитов, укравших дочь Кингсли и заставивших
его продать свою землю этому человеку. Она похолодела.
  - Кто он?
  - Он называет себя.., как же... Черт бы побрал эти испанские имена,
что-то вроде Чавес.
  - Антонио? - ужаснулась она.
  - Ты видишь, Нэт, она его знает.
  - Нет. - Саманта покачала головой. Она не могла заставить себя еще
раз посмотреть на Антонио. Кузен Хэнка! - Что вы делали с ним? Я не могу
поверить, что мой отец приказал вам пытать человека!
  - Кингсли нужен Эль Карнисеро. Его не интересует, как мы разыщем его.
Антонио Чавес выведет нас на него.
  - Не выведет, - спокойно сказала она, хотя все в ней внутри бушевало.
- Либо вы отпустите его, либо я вас всех уволю. Я знаю отца, он не простит
вам пыток.
  - Но послушайте...
  - Не слушай ее, Нэт. Она не дочь Кингсли. Посмотрите, на кого она
похожа? Она одна из них...
  - А мне наплевать, кто она, - сказал огромного роста человек. - Я не
собираюсь выполнять приказы женщины...
  - Послушайте, девушка, - произнес Нэт. - Дайте нам возможность
заниматься своим делом. Если вы действительно Саманта Кингсли, то отец
ждет вас в городе.
  - Я никуда не уйду, пока вы не отпустите его, - твердо сказала
Саманта. Она знала, что может потом пожалеть о занятой позиции, но не
могла поступить иначе. - Он нуждается во враче. Я заберу его с собой.
  - Черта с два у тебя это выйдет! - проревел Сэнки и бросился на нее и
упал, насмерть сраженный выстрелом.
  Саманта выстрелила, не раздумывая, и мгновенно направила револьвер на
Нэта. Он стоял с совершенно белым лицом, так же, как, впрочем, и
остальные. Но она оставалась спокойна, полностью контролируя себя.
Мужчины, как обычно, недооценили ее.
  - Теперь вы позволите мне забрать его? - спросила она требовательно.
  - Слишком много денег поставлено на карту. Вы, девушка, всех не
перестреляете.
  - Неужели?
  Конечно, с ее стороны это было бравадой. Выстрел разбудил остальных,
теперь их было шестеро против нее. Они знали, что ей не удастся
перестрелять их. А Лоренсо? Где он?
  Саманта лихорадочно думала, но не могла прийти ни к какому решению.
Эти люди не будут колебаться, стрелять ли им в женщину или нет. Как ей
отступить?
  - Dios mio!
  Восклицание Лоренсо несказанно обрадовало ее. Он вошел и теперь стоял
рядом с ней.
  - Я боялась, что ты скрылся. Лоренсо посмотрел на нее осуждающе и
спросил с яростью:
  - Как ты можешь стоять и спокойно говорить, когда он лежит там и
мучается? Разве ты не узнала его? Она была поражена резкостью его вопроса.
  - Я никогда не видела Антонио Чавеса. Как я могла узнать его? И
потом, я далеко не спокойна.
  - Посмотри повнимательнее. - Лоренсо понял свою ошибку и заговорил
спокойнее:
  - Это Руфино.
  - Нет! - Она ужаснулась. Черные волосы, с трудом узнаваемое лицо. -
Нет! - Она подбежала к нему, забыв обо Всем, рука с револьвером безвольно
опустилась. - Это не он! - Она узнала одежду, в которую был одет Хэнк,
когда женился на ней.
  Саманта не чувствовала ужасного запаха, сердце ее колотилось, готовое
вот-вот выпрыгнуть из груди. Это не мог быть он. Нет.
  Эти слова бились у нее в голове, когда она трясущимися от страха
руками расстегивала ему рубашку. На груди хорошо были видны шрамы. Она
побелела, страшный крик вырвался у нее. Шрамы отчетливо были видны на
потемневшей, покрытой синяками и кровью коже. Она рухнула на пол, ее
вырвало, его вид неотступно преследовал ее, хотя глаза у Саманты были
закрыты. Хэнк, о Боже! Нет!
  Она застонала, забыв об окружающих. Лоренсо оставался на месте, не
двигаясь. Никто не смотрел на Саманту. Лоренсо, один, удерживал в
неподвижности шестерых. Два шестизарядных револьвера в его руках
производили внушительное впечатление.
  - Что это с ней? - проворчал Росс.
  - Поговори с ним, Камачо, - не обращая внимания на Росса,
распорядился Нэт. - Ты говоришь на его языке. Объясни, что за работу мы
выполняем.
  - Хватит разговоров, - резко сказал Лоренсо, не дав Камачо открыть
рот. - Мы подождем, пока она придет в себя. Что делать дальше - решит она.
  - Что касается меня, то я не собираюсь плясать под ее дудку, -
угрожающе сообщил Росс.
  - Не двигайся, Росс, - предупредил Нэт. - Хочешь последовать за Сэнки?
  - Этот не похож на сумасшедшую женщину. Он знает, что не удержит нас
всех.
  - Это вы обо мне, сеньор? - недобро спросил Лоренсо. - Вам хочется
узнать, что я думаю?
  Камачо схватил Росса.
  - Успокойся! Он такой же, как я. Он не отступит без боя.
  - Ты думаешь, что я боюсь вонючего...
  - Конечно, нет, - сказал Камачо дружелюбно. - Но о его пушках не
скажешь, что они вонючие.
  - В чем твой интерес здесь? - требовательно опросил Нэт.
  - Чтобы этого человека освободили, - ответил Лоренсо.
  - А потом?
  Лоренсо понял его беспокойство и мрачно усмехнулся:
  - Не следует бояться меня. Чавес - мой amigo, но я не мстительный
человек.
  - А она?
  - Это другое дело.
  - Но она сказала, что не знает его, - сказал Камачо, бросив недобрый
взгляд на Саманту, которая сидела на полу. Ее колотил озноб. Он хорошо
понимал мужчин, но ничего не знал о том, как поведет себя дальше так
хорошо умеющая стрелять женщина. Она пугала его. Только что она, не
дрогнув, убила его друга. - Она сумасшедшая?
  - Нет. Ничего удивительного нет в том, что она не узнала его. Вы
здорово поработали, - холодно ответил Лоренсо. - И между прочим, сеньор,
она действительно та, кем представилась. Она хорошо знает этого человека.
Но ее чувства к нему... - Лоренсо пожал плечами. - Мне трудно объяснить.
  - Заткнись, Лоренсо. Ты слишком много говоришь.
  Он ухмыльнулся, увидев, что Саманта внимательно смотрит на него. Он
думал, что ему придется иметь дело с шестерыми, потому что она не придет в
себя. Он знал, что было бы лучше поддержать ее гнев. И знал, как это
сделать.
  - Я просто размышляю, Сэм, - невинно сказал он. - Ты знаешь, я в
смущении. Ты говорила, что ненавидишь его и поэтому...
  - Заткнись, черт тебя побери! - крикнула Саманта, рывком поднявшись
на ноги. Лицо у нее было по-прежнему белым, глаза - расширены и блестели.
- Ублюдки, - прошипела она. - Держи их от меня подальше, Лоренсо. Я
разрежу на нем веревки, и если кто-нибудь попробует помешать мне -
пристрели его.
  . - Ты позволишь ей сделать это, Нэт? - воинственнее спросил Росс.
  Саманта повернулась и наставила револьвер на огромного техасца. Его
глаза расширились, кто-то присвистнул в удивлении, увидев такую
неприкрытую угрозу. Но Росс был слишком раздражен и потянулся за оружием.
Она позволила ему вытянуть длинноствольный кольт из кобуры и после этого
прострелила ему руку.
  - Если вы, мистер, еще раз раскроете пасть, это будут последние слова
в вашей жизни, - ледяным тоном произнесла она. - Это также касается и всех
остальных. И вас, сеньор. - Она указала револьвером на Камачо. - Вы-то мне
и поможете. - Он в недоумении уставился на нее, и Саманта рявкнула:
  - Comprende?
  Саманта отступила назад, показав Камачо, чтобы он разрезал веревки.
Револьвер она не отводила, готовая ко всему, когда он вынимал нож. Но он
только перерезал сыромятные ремни.
  - Где его лошадь? - требовательно спросила она.
  - С другой стороны. Я приведу.
  - Нет, оставайтесь здесь. Мой друг посмотрит за вами.
  Саманта прошла в глубь конюшни, ноги у нее были ватными. Она нашла
Эль Рея оседланным и подвела его к лежавшему на земле Хэнку. Она
посмотрела ему в лицо, пораженная тем, что не узнала его.
  - Как мы довезем его до города, Сэм? Она невидяще посмотрела на
Лоренсо, пока смысл сказанного медленно не дошел до ее сознания.
  - Не знаю. Тут нет повозки и времени сделать носилки у нас нет. Ему
придется ехать с тобой, Лоренсо. Эль Рей выдержит вас обоих, если ты
сумеешь его держать.
  - Сумею.
  - Тебе придется потрудиться. Я думаю, что у него сломаны ребра. И эти
синяки кругом. Я не хочу, чтобы ему было больно.
  - Я поеду потихоньку, чтобы не растрясти его.
  - Я знаю, что ты сумеешь. Я только... Взгляни на него, Лоренсо. - Она
вновь стала терять контроль над собой, рыдания глушили ее, но Лоренсо
схватил ее за руку и сжал.
  - Не сейчас, малышка. Не сдавайся. Вначале мы должны вывезти его из
этого осиного гнезда. Потом можешь поплакать.
  - Поплакать? Я не собираюсь плакать! - Она выдернула руки, глубоко
вздохнула и повернулась к Камачо. - Помоги нам поднять его на лошадь. И
будь осторожен. Я не хочу, чтобы он пришел в себя, пока не окажется у
врача.
  Она отошла в сторону, чтобы держать в поле зрения остальных, пока
Лоренсо помогал Камачо. Они посадили Хэнка в седло. Он застонал, и его
глаза открылись. Пальцы Саманты напряглись, и она плотнее сжала рукоятку
револьвера.
  - Мне хочется сказать несколько слов этим джентльменам, - сказала она
тщательно контролируемым голосом. - Езжай! Я задержусь.
  Лоренсо неохотно тронул Эль Рея. Саманта не опускала револьвера, пока
стук копыт не затих, и после этого заговорила:
  - Вы напрасно потратили свое время, но вам заплатят. - Она посмотрела
внимательно на Нэта. - Вам только не заплатят за Эль Карнисеро. Я
присмотрю за этим. Теперь можете считать себя уволенными. - Она не
отводила глаз от Нэта.
  - Послушайте... - начал он.
  - Позвольте мне закончить, - оборвала Саманта. - У меня не пропало
желание перестрелять вас всех. Ночь еще не закончилась, и на вашем месте я
бы слушала, затаив дыхание. - Увидев, что Нэт надолго замолчал, она
добавила:
  - Я вовсе не прошу вас верить мне. Вы достаточно видели сами, чтобы
верить мне на слово. Я - Саманта Блэкстоун Кингсли, но, когда я увижусь с
отцом, он поймет, что у него больше нет дочери. Впрочем, вас это не
касается.
  Она оглядела всех, чтобы убедиться, что ее слова произвели должное
впечатление. Никто не шевелился, но Саманта не теряла бдительности. Ей
показалось, что самые забияки были достаточно беспомощны. Сэнки лежал на
земле, не подавая признаков жизни, а Росс сидел, держась за простреленную
руку.
  Но в глазах его горела жажда убийства. Она знала этот тип людей. Он
не посмеет пойти дальше. Саманта вновь пристально посмотрела на Нэта.
  - Я уезжаю в Эль Пасо, если хотите, можете ехать за мной. Только не
подходите к моему отцу, пока я не переговорю с ним. Сегодня я не хочу с
ним разговаривать. Если вы не выполните моих требований, я найму людей,
которые выследят и поступят с вами так же, как вы поступили с моим..,
другом. Не советую нарушать моих условий.
  Она вышла из конюшни и направилась к дому. Лоренсо ждал ее там, держа
в поводу своего коня, а сам сидел в седле вместе с Хэнком. Не говоря ни
слова, она села на коня, и они отправились в Эль Пасо. Она ни разу не
обернулась, чтобы посмотреть, следует ли за ней кто-нибудь.


                                  Глава 35


  Свеча на высоком круглом столе освещала узкую комнату, где стояли две
деревянные скамьи для пациентов, ожидающих приема. Саманта и Лоренсо молча
сидели друг против друга. Небо за окнами стало светлеть. Наступал рассвет.
Они ждали уже несколько часов.
  Наконец вышел врач и, встав перед ними, монотонно зачитал в деталях
все повреждения, полученные Хэнком. Саманта ухватилась за край скамьи,
чтобы не упасть.
  - Доктор, он поправится? - спросила Саманта срывающимся от волнения
голосом.
  - Никто не знает этого, мисс. Разве можно сказать наверняка,
правильно ли срастутся кости. - Он произнес эту фразу с укоризной, словно
бы она сомневалась в его способностях.
  - Сеньора хочет знать, будет ли он жить, - вмешался Лоренсо.
  - Конечно, будет. Он сильно избит, но я видел случаи и похуже, -
хмуро ответил врач.
  - Но его нога. Он потерял в дороге много крови.
  - Не так много, чтобы беспокоиться.
  - Вы уверены?
  - Послушайте, мисс, самое худшее, что может случиться с этим молодым
человеком, - заражение крови. Если это произойдет, мне придется отнять ему
ногу.
  - Нет!
  - Я сказал - самое худшее. Даже в этом случае у него достаточно
сильный организм, чтобы выжить. Но я еще не знаю, придется ли прибегнуть к
операции. Рана - чистая, а вот с пальцами - хуже. Сейчас трудно сказать
что-либо определенное.
  - Доктор, можно мы зайдем к нему?
  - Не советую вам делать этого сейчас. Слава Богу, он не пришел в
себя, пока я работал. Сейчас ему нужен отдых. Я рекомендую передохнуть и
вам, мисс, иначе вы тоже станете моей пациенткой.
  Саманта глубоко вздохнула и кивнула головой. Она была выжата до
предела. Ей необходимо выспаться, чтобы пережить этот кошмар.
  .Лоренсо проводил Саманту до отеля, где остановился ее отец. Портье
подтвердил, что Кингсли сейчас в своем номере, но смотрел на вошедших с
некоторым недоверием и, когда Саманта попросила комнату, он потребовал
плату вперед. Денег у нее не было, а брать их у Лоренсо она не хотела.
  - Мой отец живет здесь. Он заплатит за мою комнату.
  - Мне нужно подтверждение, - ответил портье. - Если вы соблаговолите
подождать пару часов, я сообщу мистеру Кингсли...
  - Черт вас побери! - оборвала его Саманта.
  - Успокойся, Сэм, - сказал Лоренсо и положил несколько банкнот на
стол. Однако Саманта решительна собрала деньги и сунула их ему в руку.
  - Нет. Второй раз сегодня мне приходится доказывать, что я - это я.
Платить за комнату я буду сама или пойду спать на улицу. Я хочу, чтобы ты
был недалеко. Ты будешь моим гостем в этом отеле. Мы останемся с Хэнком,
пока ему не станет лучше.
  - Я останусь, Сэм, потому что он мне друг. Но я не привык, чтобы за
меня платили.
  Усталая усмешка появилась на лице Саманты.
  - Поступай, как считаешь нужным. Только с твоей гордостью ты никогда
не разбогатеешь.
  - Кому бы говорить о гордости, - упрекнул он, показав Саманте
отвергнутые ею деньги.
  Она повернулась к портье и потянулась за револьвером.
  - Мне нужна комната, и я получу ее. Человек за конторкой немедленно
бросился к доске с ключами:
  - Возьмите любую!
  - Да нет же, осел вы этакий, - сказала Саманта. - Я даю вам оружие в
залог. - Она положила на конторку револьвер. - Он стоит много больше
комнаты на ночь. Если я не смогу расплатиться, вы оставите его себе.
Теперь давайте ключ.
  Он забрал револьвер, а потом отдал ключ и вновь принял наглый вид.
Саманте было наплевать на это. Пусть думает о ней, что хочет.
  Лоренсо попрощался с ней. Он не стал оставаться в этом отеле.
  - Есть места подешевле, - сказал он, когда Саманта стала
протестовать. - Мне, как ты сказала, не суждено стать богатым, поэтому я
должен жить по средствам.
  За окном уже совсем рассвело. Розовато-золотистый свет заливал ее
комнату на втором этаже. Где-то в этом отеле спит ее отец. Отец, которого
она не хочет больше знать. Он предал ее. Но заглушить в душе любовь к нему
она не могла. Ведь все, что делал отец, он делал ради нее. Мысли ее
окончательно перепутались.
  Где та Саманта Кингсли, что жаждала увидеть Хэнка привязанным к
лошадям и растерзанным? Ей бы ликовать сейчас, а она страдает, как
бесхарактерная, сентиментальная баба. Почему ее буквально разрывает на
части? И что ей сказать отцу?
  Саманта легла в постель. Скоро она получит ответ. Очень скоро.


                                  Глава 36


  Саманта еще не уснула, когда в дверь постучали. Она узнала голос за
дверью, звавший ее по имени.
  - Входи! - крикнула она, чтобы отец мог услышать ее.
  Дверь распахнулась, и перед ней появился Хэмильтон Кингсли, одетый в
безупречно сшитый серый сюртук, несмотря на мешки под глазами, хорошо
выглядевший. Саманта увидела, как на его лице появилось удивление, которое
сменилось восхищением, а потом широкой улыбкой.
  - Я не поверил, что это была ты, Сэм! Тебя так описали... С тобой все
в порядке? Я имею в виду...
  - Понятно. Разве я не прекрасно выгляжу? Сарказм в ее голосе удивил
Хэмильтона, и он внимательно оглядел Саманту.
  - Выглядишь ты ужасно. Что с тобой сделали, Сэм? Скажи мне правду.
  - Ты не хочешь поговорить о чем-нибудь еще? Он был сбит с толку.
  - О чем?
  - Как ты мог, отец? Как ты мог позволить этим людям пытать его?
  - Его? - Кингсли оторопел, потом нахмурился. То, о чем рассказал ему
Нэт Фиск, очевидно, было правдой. Он не придал большого значения
использованным методам.
  - Итак, ты знаешь Чавеса. - Это был не вопрос, а продолжение его
размышлений. - Значит, он - один из людей Эль Карнисеро. Я был прав!
  - А если я скажу, что нет? - требовательно спросила Саманта.
  - Тогда я буду чувствовать себя безмерно виноватым. Поверь мне, у
меня были сомнения, действительно ли он виноват. Но больше их, слава Богу,
нет.
  Саманта недоверчиво посмотрела на отца.
  - Знаешь, тебе лучше уйти отсюда.
  - О чем ты?
  - Я же ясно сказала: уходи! - спокойно повторила она. - Мне не
хочется сейчас с тобой разговаривать. Я устала и могу сказать такое, о чем
потом буду сожалеть.
  - Как ты можешь так говорить, Саманта. - Хэмильтон непреклонно
покачал головой. - Тебе все равно придется рассказать мне, почему ты ему
помогаешь. Я отозвал моих людей, но...
  - Твоих людей? - закричала она. Глаза у нее заблестели от ярости; она
пыталась забыть вид изуродованного Хэнка. - Ты нанял убийц! Как тебе
объяснить, что мне угрожала большая опасность прошлой ночью, когда я
столкнулась с твоими людьми, чем за все то время, которое я провела в
плену! Я сказала им, кто я, но это не произвело на них никакого
впечатления. Мне пришлось застрелить двоих.
  - Застрелить?
  - А что, старина Нэт забыл рассказать тебе об этом? - непримиримо
спросила она. - Видимо, он забыл описать тебе состояние человека, которого
они подвергли таким пыткам? То, что ты позволил им вытворять...
  Злоба ее голоса повергла Хэмильтона в шоковое состояние.
  - Послушай, Сэм, о каких пытках ты говоришь?
  - Как назвать стрельбу в него, когда он был связан и беспомощен? А
сломанные пальцы и ребра? Боже, я даже не могла узнать его! - закричала
она, слезы выступили на глазах Саманты.
  - Черт возьми, Саманта, я не знал, что они зашли так далеко, -
запротестовал Хэмильтон.
  - Это не оправдывает тебя, - бушевала Саманта. - Как ты мог отдать
его им? Ты же знал, что они из себя представляют?
  - Хорошо, - неохотно уступил Хэмильтон, - возможно, я сделал ошибку,
но Нэт заверил меня, что заставит Чавеса заговорить. Разве ты не
понимаешь, Сэм? Я должен был разыскать Эль Карнисеро. Я не хочу, чтобы все
повторилось.
  - Ты мог подождать. Я бы рассказала тебе, что Эль Карнисеро больше
нас не будет беспокоить.
  - Откуда ты знаешь?
  - Потому что Эль Карнисеро здесь вообще ни при чем.
  - Тогда я просто не понимаю... Она нетерпеливо прервала его.
  - Его имя присвоил другой. Настоящий Эль Карнисеро никогда не слышал
о нас. Хэнк только воспользовался его именем.
  - Кто такой Хэнк?
  - Чавес.
  - Антонио?
  - Нет, его кузен Энрико.
  - Но я продал землю Антонио Энрико де Вега и Чавес.
  - Нет, отец...
  Саманта внезапно остановилась. Она уже слышала это имя, но где? Вдруг
она вспомнила, и это было как вспышка молнии. Священник! Именно это имя он
произнес, когда совершал обряд.
  Теперь все разрозненные кусочки собрались воедино. Не было никакого
кузена. Был Хэнк, который хотел вернуть землю!
  Почему он не сказал тогда ей правду? Только теперь она поняла.
  - Я рада, что он купил землю, отец.
  - Рада? Ты серьезно так говоришь? - ужаснулся он.
  - Боюсь, что да. Я очень люблю ее, и мне будет плохо в другом месте.
Но для Хэнка земля важнее. Она принадлежит его роду. Это именно так.
  - Значит, тот парень, которому я продал землю, похитил тебя?
Предводитель бандитов?
  - Да.
  - Тогда какого дьявола ты его защищаешь?
  - Не знаю, - спокойно ответила она. Он подождал, надеясь, что она
продолжит. Но Саманта молчала, и он всплеснул руками от раздражения.
  - Это решает все. Теперь он не сможет никак удержать землю, даже если
ты откажешься опознать его.
  - Но я хочу, чтобы он владел ею. Хэмильтон отрицательно покачал
головой.
  - Я потратил немалые деньги...
  - Он ведь заплатил тебе, не так ли?
  - Я получил только вексель! - закричал он.
  - Тогда для тебя это вопрос чести. Дай ему время заплатить. Он
действительно хочет этого. А ему бы не следовало, он страшно рисковал,
когда приехал сюда. Земля ведь все равно принадлежит ему.
  - Принадлежала, может быть...
  - Сейчас, отец. Именно сейчас. Он получил ее через меня. - Саманта
увидела его смущение и неохотно объяснила:
  - Он мой муж.
  Они безмолвно смотрели друг на друга несколько долгих секунд, прежде
чем Хэмильтон пришел в себя. Он испытывал такое отвращение, что был готов
уйти или даже ударить Саманту. Недели переживаний, когда он сходил с ума
от беспокойства, и в итоге - женитьба. Выйти замуж за человека, который
похитил ее!
  Он встал и направился к выходу, но у самой двери остановился и
повернулся к ней. Она сидела на кровати с опущенными плечами, и вид ее
выражал такое уныние, что его гнев иссяк.
  - Почему, Сэм? Объясни мне. Голова Саманты качнулась.
  - Он заставил меня.
  - Я убью его! - закричал Кингсли.
  - Не надо, отец. Я разведусь с ним. Это ничего не изменит.
  - Но земля останется за ним.
  - Я же говорила, черт тебя возьми, что ничего не хочу менять.
  - А я ничего и не смогу сделать. Разведешься ты с ним или нет, он
сохранит контроль над всем, что принадлежало ему после женитьбы.
  Внезапно она рассмеялась. Вот почему он женился на ней и сказал, что
развод ничего не изменит.
  - Я не нахожу здесь ничего смешного, Сэм. Его следует привязать к
лошадям и разорвать.
  - Я думала об этом много раз.
  - Он заслужил того, что с ним сделали Нэт и его люди! - продолжал он,
придя в ярость. Саманта отрезвила его:
  - Нет, не заслужил. Извини, отец. Здесь есть и моя вина.
  - Как тебя понимать?
  - Я ненавидела его, ненавидела так, что собиралась нанять людей,
которые выследили бы его, избили и убили. Я бы так и сделала, только...
  - Вот они и избили его. Почему же ты протесту -, ешь?
  - Нет! - Ее лицо исказилось от боли. - Разве ты не понимаешь? Мне
невыносимо было видеть Хэнка избитым и раненым. Я не знаю, почему, я не
могу объяснить.
  - Тогда о чем ты говоришь, Сэм?
  - Я не знаю, что чувствую. Если бы я сама заставила его страдать, это
была бы моя месть. Но мне не стало легче, когда это сделал ты. Это не
совсем одно и то же. А он все равно обвинит меня.
  - Ты думаешь, что он захочет отомстить?
  - Он получил, что хотел. Он переплатил, но доктор говорит, что он
выздоровеет. - Ее голос предупреждающе поднялся.
  - Почему ты так беспокоишься? Что было между вами?
  Она вздохнула.
  - Много битв.
  - Ты сказала, что ненавидишь его. Почему? Из-за похищения?
  - По многим причинам.
  - Черт побери, Сэм, мне что - повторить по буквам?
  - Хорошо. Он соблазнил меня. И женился. Но это лишь одна из причин. Я
встретила его до того, как вернулась домой. Я любила тогда Эдриена или
думала, что любила. Но Хэнк сказал об Эдриене страшную правду, и я
возненавидела его за это. Он овладел мной, потому что я использовала его,
чтобы заставить Эдриена ревновать. Он хотел меня, а я его использовала.
Поэтому он использовал меня. Я стреляла в него и ненавидела его. - Она
остановилась, потому что осознала, что ее слова вызывают страшную
путаницу. - Теперь я уже не хочу мстить, я просто хочу забыть обо всем.
Оставь, отец, в покое Хэнка. Он пострадал достаточно, так же как и я.
  Саманта легла и повернулась к отцу спиной. Она была выжата. Больше
она ничего не могла объяснить. Она сошла бы с ума, если попыталась бы
понять, почему ее чувства к Хэнку изменились так внезапно. Почему, черт
побери?


                                  Глава 37


  Хэнк бросил карты и поднялся из-за стола.
  - Я закончил на сегодняшний вечер. Возможно, через некоторое время мы
возобновим игру. Но сейчас я не могу позволить себе этого небольшого
удовольствия.
  Он усмехнулся, и все же молодому Карлосу, который приехал сюда среди
других vaqueros, было неприятно слышать, что хозяин говорит о своем
стесненном положении. Ни для кого не секрет, что дела шли неважно, но
однако выслушивать от дона Энрико такое... Карлос допил водку и ушел.
  Хэнк взял со стола бутылку и еще раз наполнил свой стакан.
  - Ты, наверное, считаешь, что мне следует помалкивать?
  Лоренсо пожал плечами.
  - Не мне об этом говорить.
  - Тогда перестань хмуриться.
  Они были одни. Только в этом случае Хэнк позволял себе высказывать
все, что у него было на душе. Лоренсо усмехнулся: он привык к этим
вспышкам меланхолии.
  - Думаю, что мне следует удалиться, - беспечно сказал Лоренсо. -
Когда ты в таком настроении, говорить с тобой бесполезно.
  - Каком настроении? Со мной все в порядке.
  - Ты знаешь. Просто не хочешь говорить правду. Хэнк вздохнул.
  - Что бы ты посоветовал? Постоянно жаловаться, что дела идут не так,
как я предполагал? Или улыбаться и притворяться, что все в порядке?
  - Это поможет, если ты перестанешь считать себя страдальцем. Ты
выиграл. Твоя гасиенда - у тебя, твои люди вернулись.
  - Они вернулись, но я не могу платить им, - раздраженно ответил Хэнк.
  - Разве кто-нибудь жалуется? Они счастливы служить тебе, быть частью
гасиенды, где они родились, где жил твой отец. Конечно, все идет не так,
как при твоем отце, но ведь прошло только два месяца, как ты здесь. Два
месяца слишком малый срок, чтобы считать себя неудачником.
  - Но достаточный, чтобы понять, что я терплю поражение, Лоренсо.
Старик ничего не оставил, ни стула, ни скота, даже солонки и той нет. Все
деньги ушли на то, чтобы купить самое необходимое. Я вернул землю, но
ничего не изменилось.
  - Рудники работают, - напомнил Лоренсо. - Сады плодоносят. Никто не
умирает от голода.
  - Это ничего не меняет. Сколько мне еще просить людей
довольствоваться малым, когда они могут рассчитывать на большее? Рудники
работают, но что они могут приносить, если Кингсли забрал все
оборудование. Дохода не хватает даже на то, чтобы возить людей туда. Много
времени пройдет, прежде чем я смогу купить оборудование, ведь прежде мне
придется обзавестись скотом. А между тем...
  - Между тем, неприятности пройдут, как у всякого, кто принял
определенное решение и работает. Никто не думает по-другому. Ты -
единственный, кто не удовлетворен достигнутым.
  Хэнк допил стакан, и его губы искривила усмешка.
  - Почему ты остался со мной?
  Лоренсо улыбнулся.
  - У меня нет ничего получше.
  - Но ты работаешь задаром. И в довершение всего ты должен выслушивать
мои жалобы. Я благодарен тебе за помощь и не понимаю, почему ты ее мне
оказываешь. Ты расплатился за свой долг и ничем не обязан мне.
  Под пытливым взглядом Хэнка Лоренсо уступил:
  - Estabien. - Он пожал плечами. - Я обещал, что останусь с тобой до
тех пор, пока буду нужен.
  Хэнк сжал пустой стакан.
  - Мне ты ничего не обещал, но я полагаю, что ты имеешь в виду ее?
Лоренсо кивнул.
  - Я не верю этому, Лоренсо, - холодно сказал Хэнк. - Вот если бы ты
сказал, что она заплатила тебе, чтобы ты шпионил за мной, этому я бы
поверил.
  - Ты оскорбляешь меня, а не женщину, - спокойно ответил Лоренсо.
  - Я не хотел. Просто я не верю тому, что ты рассказываешь о ней.
  - Не хочешь или не можешь?
  - Я знаю ее. Она ненавидит меня.
  - Возможно, - согласился Лоренсо и добавил:
  - Но мне так не кажется.
  - А что заставило ее выстрелить в меня?
  - Когда? Той ночью? - Лоренсо отрицательно покачал головой. - Когда в
тебя стреляли, ее не было в конюшне. Я только-только привез ее тогда на
ранчо.
  - Но я видел...
  Хэнк замолчал, пытаясь вспомнить. Он видел Саманту с револьвером в
руке, в ее зеленых глазах не было пощады. Это видение оставалось у него в
памяти до тех пор, пока он не пришел в чувство у доктора. Может, все это
галлюцинация?..
  - Может быть, мне и привиделось, что она стреляла в меня, - неохотно
согласился Хэнк. - Только я никогда не поверю, что она помогла тебе
освободить меня.
  - Это я помогал ей. У меня не хватило бы мужества одному войти в
конюшню.
  - Ты слишком скромен, - настаивал Хэнк. - Ты бы сделал все и один.
  - Dios mio, но я не был один, - возбужденно ответил Лоренсо. - Если
бы не Сэм, ты, скорее всего, был бы мертвецом. Мы не сразу поняли, что они
занимаются именно с тобой. Я не хотел вмешиваться.
  - Но ты сделал это.
  - Потому что она застрелила одного из них, а я хотел помочь ей уйти
оттуда. Только потом я узнал тебя и сказал об этом Сэм.
  - Вот это похоже на правду. Я могу представить, что она помогает
какому-то несчастному, но только не мне. Разве она не рада была видеть,
как меня пытают?
  - Когда она поняла, что это ты, - быстро сказал Лоренсо, - с ней
случилось такое, чего я даже не мог предположить. Она свалилась у твоих
ног и едва не сошла с ума.
  - Черт тебя возьми, Лоренсо...
  - Нет. Теперь ты узнаешь все. У меня нет оснований лгать тебе. Я
расскажу, как все было. Она совершенно потеряла контроль над собой, и мне
какое-то время пришлось держать их всех одному. А они перепугались еще
больше, когда увидели ее валяющуюся рядом с тобой, бормочащую и стонущую.
Это доказывало, что ты много для нее значишь, и что она от тебя не
отступится.
  - Чепуха.
  - Я только хочу сказать, что это был переломный момент. Для них она
была вооруженная женщина, умеющая стрелять, и готовая перестрелять их
всех. Она вывела из терпения одного. Он бросился на нее, и она застрелила
его. Потом ей пришлось еще одному пристрелить руку, и они притихли. Она
держалась уверенно, отдавала приказы, следила за тем, как на тебе
разрезали веревки. Даже мне она приказала уезжать вместе с тобой, но я,
конечно, не послушался и вернулся за ней.
  - Хорошо, Лоренсо, но почему она так поступила? Он пожал плечами.
  - Я не спрашивал. Она - твоя жена. Мне это казалось естественным. В
конце концов, это не мое дело. Она часами ждала со мной вместе, пока над
тобой работал врач. Она ушла только после того, как он сказал, что ты
будешь жить. На следующий день она навестила тебя, но ты был без сознания.
Она ушла, когда ты начал говорить в беспамятстве.
  - И что я сказал?
  - Имя, - ответил Лоренсо и ухмыльнулся. - Ты назвал имя другой
женщины. Хэнк нахмурился.
  - Ты говорил с ней после этого?
  - Недолго.
  - Она не сказала, почему оставила меня на свободе?
  - Нет.
  - Черт тебя возьми, что же она сказала?
  - Только то, что не будет оспаривать твоих прав на землю. И заставила
меня дать слово, что останусь с тобой.
  - Она знала, что земля продана?
  - Да.
  - Dios, теперь все обретает смысл, - спокойно сказал Хэнк. - Она
жалеет меня. Она знала, что земля украдена. Она испытывала сострадание к
моему "кузену", а теперь ко мне. Но я не нуждаюсь в ее жалости. Лучше я
верну им землю! Лоренсо изумился.
  - Как тебя понимать? У тебя своя дорога, у нее - своя. Ты получил то,
что хотел.
  - Это не так важно...
  Лоренсо смотрел, как Хэнк выбегает из комнаты.
  Он понимал причину недовольства своего друга. Она звалась Саманта
Кингсли Чавес, его жена.


                                  Глава 38


  - Какого черта вы здесь делаете? - требовательно спросил Хэмильтон
Кингсли. Он поднялся из-за стола, лицо у него покраснело от раздражения. -
Нам не о чем говорить. Убирайтесь отсюда, Чавес!
  Хэнк пропустил эти слова мимо ушей.
  - Нам есть о чем поговорить, сеньор.
  - Месть? Мне следовало бы догадаться.
  - Нет, - ответил Хэнк. - Я решил забыть о том, что делали со мной
ваши люди.
  - Почему?
  - Как вы можете видеть, я выздоровел, - ответил Хэнк спокойно. - Я
беспристрастный человек и признаю, что ваши действия были оправданы.
  - Более чем оправданы. Если бы я знал тогда то, что узнал позднее...
  - Это не имело значения ни тогда, ни сейчас, сеньор. Вы ведь могли
добиться моего ареста, но не стали этого делать. Отсюда я могу заключить,
что и вы решили забыть обо всем.
  - Это не мой выбор, мистер, - холодно ответил Кингсли.
  - Тогда чей?
  - Так захотела Сэм.
  - Почему?
  - Если бы я знал! - Кингсли пришел в возбуждение. - Да и какое вам до
этого дело? Вы свободны и получили, что хотели.
  Хэнк нахмурился. И Кинсгли, и его друг Лоренсо думали, что он должен
быть полностью удовлетворен. Никому из них не приходило в голову, сколь
важно для него понять, почему Саманта приняла его сторону.
  - Вы говорите, сеньор, что выполнили желание дочери, не спрашивая о
причинах. Мне трудно в это поверить.
  Хэмильтон с отвращением посмотрел на Хэнка.
  - Она сказала, что земля значит для вас больше, чем для нее. Она
думает.., вы достаточно натерпелись. Глаза у Хэнка сузились.
  - Так, значит, все-таки жалость...
  - Жалость? - Хэмильтон рассмеялся. - Вы не знаете моей дочери.
  - Тогда я хочу увидеть Саманту.
  - Нет, - жестко ответил Хэмильтон. Хэнк спокойно посмотрел на него.
  - Она развелась со мной? Хэмильтон устало опустился на стул.
  - Нет.
  - Тогда я имею право видеть ее.
  - Но только не в моем доме. Чтобы вам было все ясно, Чавес, вас сюда
никто не звал. Скажите о вашем деле и убирайтесь.
  На скулах Хэнка заходили желваки. Перед ним была каменная стена, и он
очень хорошо это понимал.
  - Я приехал оплатить мой вексель, - сказал Хэнк и положил на стол чек.
  Хэмильтон с изумлением взял чек.
  - Я думал, что никогда не увижу его. Недавно разбогатели?
  - По существу, да.
  Хэмильтону показалось, что в словах Хэнка прозвучал сарказм.
  - Мои рудники? Не так ли? Боже! Вы расплачиваетесь со мной моими же
рудниками.
  - Нет, сеньор, медные рудники едва оправдывают свое содержание. Я
разбогател на колорадском серебре.
  - Наткнулись на богатую жилу?
  - Так сказал мой партнер.
  - В общем-то меня это не волнует, - сказал Хэмильтон. - Вы, Чавес,
обладаете способностью выкарабкаться из любого дерьма и после этого
благоухать как роза. Вы ведь добились всего, чего хотели?
  Хэнк с трудом сдерживал гнев. Каменная стена росла на глазах.
  - Верните мой вексель.
  - Разумеется. - Хэмильтон выдвинул ящик стола, порылся в нем и
положил бумагу на стол. - Больше у вас нет дел ко мне, Чавес. Вы можете
считать себя мужем моей дочери, но такую женитьбу я не признаю. Не
приходите больше.
  - Я ухожу, сеньор. Не могли бы вы сказать Саманте, что я приезжал
сюда и хотел встретиться с ней?
  - Скажу, но это не имеет ровно никакого значения. Она не хочет видеть
вас. - Он сухо усмехнулся. - Последний раз, когда она упомянула ваше имя,
то сопроводила его проклятием. Нет, Чавес, у нее действительно нет
никакого желания встречаться с вами.
  Хэнк повернулся на каблуках и пошел к двери. Гнев его рос по мере
того, как он подходил к Эль Рею. Саманта была где-то здесь, но для него
недоступна. Он только хотел поговорить с ней. Неужели они думают, что он
опять похитит ее? Боже, ведь она его жена! И не сделала ничего, чтобы
развестись с ним - пока ничего не сделала...
  - Ваша лошадь, сеньор.
  - Gracias.
  Хэнк сел в седло, но не уезжал. Он огляделся, посмотрел на дом, где,
вероятнее всего, была Саманта. Может быть, она поехала на прогулку?
  - Вы напрасно ждете ее, сеньор.
  Хэнк пристально глянул на старого мексиканца.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Разве вы не приехали сюда повидаться с Сэм?
  - Я приехал заплатить долг, - холодно ответил Хэнк.
  - Есть много путей платить долги. Ради одного этого вы бы не поехали.
  - Кто ты?
  - Мануэль Рамирес. Я был с хозяином еще до приезда его дочери. Нет
ничего в этой семье, чего бы я не знал.
  - Значит, ты знаешь, где Саманта?
  Конечно, как и то, что вы сеньор Чавес, ее Скажи мне, Мануэль, разве
ты не согласен, что у мужа есть право видеть жену?
  - Конечно, - ответил Мануэль и добавил:
  - Если она хотела выйти за него замуж. Хэнк нахмурился.
  - Черт побери, я только хотел поговорить с ней.
  - Зачем, сеньор? Вы вообще не хотели жениться на ней и сказали, что
не возражаете против развода.
  - Черт возьми! - выругался Хэнк. - Откуда ты знаешь?
  - Сэм много рассказывала моей жене и дочери, пока была здесь.
  Хэнк посмотрел на Мануэля внимательно и негромко спросил:
  - Ты даже знаешь, почему она помогла мне той ночью?
  - Si. Я знаю и это. Но вы можете услышать ответ только от нее.
  - Как же мне это слышать, если я не могу ее увидеть...
  Мануэль пожал плечами и промолчал. В ярости Хэнк дернул поводья и
собрался уезжать. Но что-то в словах Мануэля вдруг поразило его, и он
остановился.
  - Ты сказал, пока она была здесь? - спросил он. - Значит, сейчас ее
нет? Мануэль ухмыльнулся.
  - Вы поймали меня. А мне показалось, что вы не поняли.
  - Где она?
  - Она была несчастлива здесь и уехала на несколько месяцев. Вам
придется долго ехать, чтобы повидаться с ней.
  - Куда?
  - Туда, где она родилась.
  - Она в Англии? - спросил пораженный Хэнк...


                                  Глава 39


  - Поторопитесь, Сэм, иначе вы не успеете.
  - Ох, оставь меня, Лана, - пробормотала Саманта, прижимая ко лбу
влажное полотенце. - У меня ужасно болит голова, кажется, я простудилась.
  - Просто вы ищете причину, чтобы не вылезать из теплой постели.
  - Чепуха. Что из того, что здесь немного холодно. Сейчас середина
зимы, я уже привыкла мерзнуть.
  - Привыкли не больше, чем я, - съязвила Фролиана. - Если у вас
простуда, то благодаря утренним прогулкам в парке.
  - По-твоему, я вообще не должна выходить из дома?
  - Только в хорошую погоду. Правда, такой погоды нет уже больше
месяца. Что касается головной боли, то, провалявшись весь день в постели,
просто смешно говорить о ней.
  - Ну, если ее и не было до твоего прихода, то уж после - обязательно.
Честное слово, ты еще хуже матери. Делай то, делай это. Если бы я знала,
как ты настырна, я бы оставила тебя дома.
  - А кто бы тогда заботился о вас?
  - Черт тебя возьми, Лана, я не ребенок! - воскликнула Саманта.
  - Вот и ведите себя как взрослая. И вставайте с постели.
  - Не спорь со мной. Лучше пойти к брату и объясни, почему я не могу
обедать с ним. - Она глубоко вздохнула и откинулась на подушку. -
Послушай, Лана, я просто не могу одеваться так тщательно для обычного
обеда. Официальность Шелли доведет меня до сумасшествия. Если бы он мог,
то заставил бы меня выходить к завтраку в бальном платье.
  - Вы забываете, что это не простой обед. Его невеста приедет, чтобы
встретиться вечером с вами.
  - О, Боже, - застонала Саманта. Она сбросила с себя три теплых одеяла
и устало поднялась. - Я совсем забыла. Почему ты не сказала об этом сразу?
Дай мне платье из темно-желтого бархата и желтые туфли. И не забудь шаль -
я не собираюсь мерзнуть в большой холодной комнате, чтобы доставить моему
братцу удовольствие...
  - Она опаздывает? - спросила Саманта Шелдона, входя в гостиную и
увидев, что он один.
  - Это свойственно женщинам, дорогая.
  Она пропустила его замечание мимо ушей, хотя только что провела
сумасшедшие полчаса, занимаясь своим туалетом, чтобы не опоздать.
Сказанное было вообще характерно для Шелдона. Иногда он просто раздражал
ее своей чопорностью и снобизмом, и она начинала сомневаться, любит ли она
вообще своего брата.
  Саманте частенько приходилось напоминать себе, что Шелдон ее брат,
поскольку он оставался чужим после нескольких недель ее пребывания в
Англии. Ей хотелось откровенно поговорить с ним, но это желание быстро
улетучилось, когда она увидела полное отсутствие интереса к ее делам. Он
не спросил, почему она приехала в Англию, сколько времени собирается
оставаться здесь или почему ее муж не приехал вместе с ней. То, что он не
расспрашивал ее о Хэнке, облегчило ее жизнь, но то, что он не спросил даже
о здоровье отца, изумило Саманту.
  Вообще Шелдон, видимо, считал, что каждый живет своей жизнью, и
поэтому ничего не рассказывал о себе. Все, что она поняла в нем, произошло
только благодаря ее наблюдательности. Или случайностям. Именно таким
образом она узнала о Терезе Паласио, невесте Шелдона. Однажды утром он
объявил, что женится на ней весной...
  - Не хочешь ли ты немного вина перед обедом? - спросил Шелдон
голосом, лишенным какого-либо чувства.
  Саманта отрицательно покачала головой, лишний раз удивившись, как
может молодая женщина влюбиться в такого бесчувственного человека. Все же
она должна была признать, что он красив. И богат - бабушка оставила ему
семейное поместье. Но он был.., таким занудой.
  - Может быть, ты выпьешь чая?
  - Я подожду, когда приедет твоя novia.
  - Novia. Какое странное слово, однако, - сказал Шелдон, немало изумив
Саманту. - Тереза так зовет меня. Она настаивает, чтобы я выучил
испанский, но мне что-то не хочется.
  - Она не говорит по-английски?
  - Не слишком хорошо. Саманта усмехнулась.
  - Как же вы сумели договориться о женитьбе? Задав вопрос, она поняла
по лицу Шелдона, что делать этого не следовало. Его взгляд выражал крайнее
неодобрение, хотя тому, кто мало знал Шелдона, было бы трудно что-либо
прочитать на его бесстрастном лице. Но Саманта ловила на себе похожие
взгляды достаточно часто - всякий раз, когда по своей привычке задавала
импульсивные вопросы.
  - Ты не собираешься отвечать, - жестко сказала она, - потому что
считаешь, что это, как и многое другое, не мое дело.
  Саманта испытала глубокое удовлетворение, увидев на бледном лице
брата румянец. Ей очень хотелось видеть, как ее уравновешенный,
неэмоциональный брат наконец-то выйдет из себя и покажет, что ничто
человеческое ему не чуждо. Она вздохнула. Наверное, для этого ей придется
задать много вопросов.
  - В самом деле, дорогая, нам был необходим переводчик, когда мы
встречались. Жан Мериме делал это вполне профессионально. Помнишь Жана? Ты
встретила его на скачках, сразу же после твоего приезда...
  - Пожалуй, Шелдон, мне опять не удалось вывести тебя из терпения, -
сказала Саманта. - Или ты все же рассержен?
  - Вовсе нет. - Он вздохнул и покачал головой. - Просто я не понимаю
тебя, Саманта.
  - И никогда не пытался, - ответила она, внезапно посерьезнев. - Иначе
ты давно бы догадался, чего я дразню тебя. Нет, я не собираюсь смущать
твою novia. Я умею быть тактичной... Она замолчала, усмехаясь, заслышав
стук в дверь. - Ну вот, приход твоей невесты спасет тебя от бесстыжей
сестры. Пойду встречу ее.
  - Нет, Саманта.
  Но она решительно поднялась и прошла из гостиной в холл, остановив
спешившего к двери дворецкого.
  - Вилке, я открою.
  - Саманта! - Шелдон бросился за ней. - Ради Бога, неприлично.
  - Чепуха! - оборвала она его. - Быть формалистом в такой момент не
стоит.
  Стук повторился, и она направилась к двери, внутренне настроив себя
на дружескую улыбку. Она покажет, какой любезной и вежливой может быть. Но
слова приветствия застряли у нее в горле, когда она увидела на ступеньках
мужчину.
  - Лоренсо? - У Саманты перехватило дыхание.
  - Сэм, - просто сказал он.
  - Боже! - Придя в себя, Саманта заулыбалась. - Что ты здесь делаешь?
  - Когда мне предложили прокатиться в Европу, я не смог отказаться, -
ответил он мягко и снял шляпу. Было странно видеть его в мягкой английской
шляпе. - Он усмехнулся, посмотрев на ее живот. - Ты, кажется, немного
прибавила в весе.
  Но Саманта не слышала его слов. Она увидела на улице экипаж и
человека, расплачивающегося с кучером. Ее пошатнуло, и она с силой
захлопнула дверь. На громкий стук в холл вбежали Шелдон и Вилке.
  - Саманта, ты сошла с ума! - раздраженно сказал Шелдон, подходя к ней.
  - Это.., не Тереза.
  Прежде чем он успел ответить, в дверь вновь постучали.
  - Не открывай, Шелдон! Пусть они уходят.
  - Абсурд. Вилке, будьте добры посмотреть, кто там.
  - Черт тебя возьми, Шелдон! - закричала Саманта, пятясь от двери. -
По крайней мере дай мне уйти, - сказала она. - Я не хочу его видеть.
  - Кого?
  - Моего мужа!
  - Великий Боже! - воскликнул Шелдон. - Она захлопнула дверь перед его
носом, Вилке. Представляете, что о нас подумает этот бедняга?
  - Нет, сэр, - сухо ответил Вилке.
  - Тогда впустите его. Мы не можем держать его на холоде.


                                  Глава 40


  - Вы не можете прятаться здесь постоянно, Сэм.
  - Могу. И буду дальше так делать. Фролиана сурово покачала головой.
  - Ваш брат пригласил его остаться. Вы должны когда-нибудь увидеть его.
  - Нет.
  - Но пришла novia, и они ждут вас к обеду.
  - Скажи им, что я не выйду.
  - Матерь Божья! - возбужденно сказала Фролиана, уперев руки в бедра.
- Вы хотите, чтобы ваш муж считал вас трусихой? Вы позорите себя и брата.
Что сеньор скажет своей невесте?
  - Что-нибудь придумает. - Саманта тяжело вздохнула. - Хорошо же, черт
тебя возьми! Лучше я встречусь с ним, чем буду весь вечер выслушивать твои
упреки. Но ты пожалеешь, что заставила меня выйти, Лана, - предупредила
она. - Мое отсутствие не так скомпрометирует брата, как присутствие. Я не
смогу находиться с Хэнком в одной комнате, не дав волю своему гневу.
  Ее служанка сочла необходимым промолчать. Саманта вошла в гостиную,
готовая к сражению.
  Но один взгляд на Хэнка заставил ее забыть приготовленные слова. Она
даже не осознала, что все в комнате уставились на нее, и не заметила
выражения облегчения, появившегося на лице брата, так же как удивления
Терезы. Шелдон не предупредил ее, в каком состоянии находится Саманта.
Саманта даже не заметила, что за столом сидит Жан Мериме, она видела
только Хэнка.
  Он выглядел поразительно красивым, волосы у него были аккуратно
причесаны на пробор и, слегка завиваясь, спускались на шею. Хэнк был
безупречно выбрит, глаза смеялись, сияя в только ему свойственной манере.
Одет он был как английский джентльмен, на его шелковой рубашке сияли
бриллиантовые запонки. Одежда необычайно шла Хэнку.
  Саманта вновь почувствовала, что владеет собой, когда глаза Хэнка
скользнули по ее выпуклому животу. Она произнесла первые пришедшие ей в
голову слова:
  - Итак, Шелдон, где же твоя невеста?
  - Здесь.
  Саманта повернулась на звук голоса, оторвав свой взгляд от Хэнка.
  - Да, конечно. - Она подошла к Шелдону и приветствовала молодую
испанку, сидевшую рядом с ним.
  Саманту удивила ее красота. У нее были выразительные, блестящие
глаза, а ее иссиня-черные волосы изящно спадали из-под мантильи. На живом
лице выделялись полные чувственные губы, черные брови подчеркивали нежный
румянец щек.
  - Тереза, - обратилась к ней Саманта. Она помолчала, лицо ее
заполыхало. - Вы должны извинить меня, я давно не видела своего мужа.
  - Вы говорите о... - с усилием произнесла Тереза, затем обернулась к
Жану и перешла на испанский. - Дорогой, объясни ей, что я не настолько
знакома с их вульгарным языком. Вряд ли я когда-нибудь сумею понять его.
  - Ты хочешь, чтобы я точно перевел твои слова, - ошеломленно спросил
Жан.
  - Конечно, нет, дорогой.
  - В этом вовсе нет необходимости, - сказала по-испански Саманта. - Вы
можете обходиться без переводчика, когда говорите со мной.
  Губы Терезы от удивления округлились, ее оливковое лицо покраснело,
но она быстро пришла в себя.
  - Простите меня, Саманта, за непочтительность.
  Саманта улыбнулась, но в глазах ее был холод.
  - Вам не следовало говорить так, Тереза, - сдержанно сказала Саманта,
удерживая улыбку. - Мой брат сказал, что вы изучаете английский. Едва ли
вы очень напрягаетесь. Вам бы следовало изучить язык хотя бы для того,
чтобы знать, о чем говорят окружающие.
  Жан Мериме явно чувствовал себя неловко, а Тереза придвинулась ближе
к Шелдону и сказала:
  - Я совершенно согласна с вами.
  - Могу я попросить вас немного поговорить по-английски? - рискнул
подать голос Шелдон.
  - Конечно, - приветливо ответила Саманта. - Я только сказала твоей
невесте, что нам следует познакомиться поближе. Ты так мало рассказывал о
ней, Шелдон.
  В этот момент Вилке пригласил к обеду, и Шелдон с облегчением
вздохнул.
  - Пойдемте, Жан, прошу вас, проводите Терезу. Саманта глядела им
вслед, думая, что к Жану Меримо больше всего подходит определение "дамский
угодник". Порывистый, любезный, он был не очень красив, но его большие
голубые глаза невольно приковывали внимание. Саманте он не понравился с
самой первой встречи. Он сразу же предпринял попытку поухаживать за ней,
но она решительно ее отвергла. Сейчас она смотрела, как ловко он ведет
себя с другой женщиной. Слыша их разговор, она могла бы подумать, что
Тереза обручена с Жаном, а не с Шелдоном.
  - Что он здесь делает? - спросила Саманта Шелдона, кивком указав на
Жана. - Он был настолько любезен, что довез Терезу сюда.
  - Ты так доверяешь ему?
  - Конечно. - Шелдон был вне себя от возмущения. - Он - один из моих
адвокатов и, кроме того, близкий друг.
  - Близкий кому?
  - Саманта, я тебя умоляю, веди себя пристойно.
  Удивительно, ты даже не сказала ни одного слова мужу.
  - А я и не собиралась, - ответила она небрежно.
  Шелдон не нашелся, что сказать в ответ, и быстро направился к Хэнку и
Лоренсо.
  - Мистер Чавес, мистер Валларта, вы не присоединитесь к нам?
  Саманта внимательно посмотрела на ноги Хэнка, когда он направился к
ней, но не заметила в походке никаких изменений, не было даже намека на
хромоту. Она наградила его ледяным взглядом, оперлась на руку Лоренсо и
пошла с ним в столовую.
  - Итак, amigo. - Она улыбнулась, решив выбросить Хэнка из головы. -
Теперь я знаю твою фамилию.
  - Я ношу ее с гордостью.
  - Значит, теперь ты живешь в дружбе с законом? - поддразнила она.
  Лоренсо ухмыльнулся и кивнул головой.
  - Я респектабельный человек. Твой муж стал богат и хорошо мне платит.
  - Я буду признательна тебе, если ты не будешь вообще упоминать его в
нашем разговоре, - резко сказала она.
  - Ах, Сэм. - Он заулыбался. - Ты совсем не изменилась. Большинство
женщин в твоем положении успокаиваются, а ты все такой же громовержец.
Хочешь я расскажу, как объяснил ему, почему ты захлопнула дверь?
  - Откуда ты можешь знать? - отпарировала она.
  - Я сказал, что ты не хочешь, чтобы он видел тебя беременной.
  - Чепуха, - спокойно ответила Саманта. - Я вообще не хочу его видеть.
- Она помолчала, ожидая от него продолжения. Не дождавшись, она
требовательно спросила:
  - Как же он отреагировал на то, что я стала похожа на корову?
  - Я так не говорил.
  - Лоренсо!
  - Он засмеялся, - сказал мистер Валларта. Саманта напряглась.
  - Ну, разумеется, чего от него ждать другого.
  - Ты не поняла, Сэм, - торопливо уверил ее Лоренсо. - Он был счастлив.
  - Конечно, - прошипела она. - Он чертовски был уверен, что это
непременно случится. А теперь злорадствует.
  - Я говорю, что он был счастлив, узнав, что станет отцом, - настаивал
Лоренсо. - Я хорошо его знаю, может быть, даже лучше, чем ты. Я не
ошибаюсь.
  - Меня не интересует, что ты думаешь, Лоренсо. Я уверена в другом. Я
знаю его семь месяцев. Как ты считаешь, зачем я приехала сюда? Чтобы он не
нашел меня. А он все равно появился! Послушай, разве я не говорила, чтобы
ты не упоминал его?
  Войдя в столовую, Саманта оставила Лоренсо. Она села за стол, все еще
кипя от ярости, и едва не подпрыгнула, когда Хэнк опустился рядом с ней.
Стол был огромный, и за ним оставалось еще шесть свободных мест. К
счастью, обед был уже сервирован. Саманта уставилась в тарелку. Это дало
ей возможность собраться с мыслями, успокоиться и подумать, что означает
приезд Хэнка.
  Завязавшийся рядом разговор прервал ее мысли. Лоренсо, сидящий
напротив, рассказывал Жану Мериме о Мексике. Но внимание ее привлекли
слова брата, обращенные к Терезе.
  - ..Десять лет быстро прошли. Это первый ее приезд за все это время.
  - -Ее не было, когда умерла ваша бабушка? - рискнула спросить Тереза.
  - Нет, тогда Саманты не было.
  - Жаль. Она была прекрасная женщина, очень добрая.
  Саманта поперхнулась. Хэнк был позабыт, и она ошеломленно посмотрела
вначале на Терезу Паласио, а затем на брата.
  - Она говорит о нашей бабушке, Шелдон?
  - Да. Тереза рассказывает, что встречалась с ней несколько лет тому
назад.
  - Она была превосходной женщиной, - добавила Тереза, посмотрев на
Саманту. - Я очень сожалела о ее смерти.
  Саманта была поражена.
  - Шелдон, тебе бы следовало написать мне, что бабушка в преклонном
возрасте стала доброй. Я обязательно приехала бы полюбоваться.
  Шелдон неловко прокашлялся.
  - Действительно, дорогая, я не замечал, чтобы она изменилась. Она
так.., она так никогда...
  - Не простила меня за отъезд в Америку? - с усмешкой сказала Саманта.
  - Я бы не стал понимать это так упрощенно, - ответил Шелдон, бросив
на Саманту предупреждающий взгляд.
  - Разумеется.
  - Поэтому она лишила вас наследства? - колко спросила Тереза.
  Саманте захотелось рассмеяться, увидев потемневшее от вопроса своей
невесты лицо Шелдона.
  - Как вы узнали? - спросила Саманта. - Мне трудно поверить, что мой
брат рассказал об этом.
  - Ваша бабушка рассказала, - объяснила Тереза. Саманта выпрямилась,
разглядывая сидевшую напротив женщину чуть старше ее. Ей трудно было
поверить в то, что сказала Тереза. Генриетта Блэкстоун - добрая и
прекрасная женщина? Это просто смехотворно и нелепо. И чтобы ее бабушка,
поклявшаяся никогда не упоминать имени Саманты, рассказала об этом
посторонней? Значит, Тереза лжет? Но зачем?
  - Да, я действительно лишена наследства, - произнесла Саманта
спокойным твердым голосом. - Бабушка и я никогда не понимали друг друга.
Она приняла такое решение, когда я предпочла уехать жить к отцу. В этом я
никогда не раскаивалась.
  - Но вашу потерю это не возместило?
  - Мне это безразлично. Мой отец не беден, Тереза. У меня есть все,
что я хочу.
  - А также богатый муж, - неожиданно сказал Жан.
  Саманта повернулась к Хэнку и увидела, как он пожал плечами.
  - Состояние моего мужа не относится к делу, месье Мериме. - Взгляд
Саманты был исполнен холодного презрения. - Полагаю, что обсуждать этот
предмет бестактно.
  - Простите меня, Саманта, - сказала Тереза. На ее лице появилась
притворно застенчивая улыбка. - Я опасаюсь, что вы завидуете вашему брату
из-за наследства. Плохо, когда в семье появляется зависть.
  Саманта была поражена и не могла сказать ни слова. А ей так хотелось
разозлить брата прямотой! Сейчас он в упор смотрел на Терезу, губы у него
были плотно сжаты, в глазах бушевала ярость. Какие усилия он
предпринимает, чтобы скрыть свои эмоции, подумала Саманта.
  - Ваши опасения за чувства моей сестры понятны, Тереза. - Шелдон
прервал затянувшуюся паузу. - Но вам не следует беспокоиться. Ее ребенок
получит половину поместья Блэкстоун.
  - Вот как... - В голосе Терезы отчетливо прозвучало именно
беспокойство.
  Саманта внимательно посмотрела на нее, потом на Мериме. Жан показался
ей взволнованным.
  - Я не понял, Шелдон, - сказал Жан. - Я сам составлял завещание вашей
бабушки. Там не упоминалось...
  - "Там нет, - сухо оборвал его Шелдон. - Но вы ничего не знаете о
завещании дедушки. Он не был так упрям, как его жена. Ему не хотелось
лишать единственную внучку всего, поэтому он оговорил права ее детей.
Бабушка так и не узнала об этом.
  Саманта с трудом подавила ухмылку, ей хотелось аплодировать брату. Он
выразил свой гнев, и теперь был спокоен и собран, как всегда. Как ему
удалось? Может быть, ей стоит поучиться у брата.
  Ей следовало бы быть в ярости, что она ни о чем не узнала раньше, но
почему-то ее это не трогало. Все же она не смогла удержаться от того,
чтобы не подразнить Шелдона.
  - Это один из твоих маленьких сюрпризов, Шелдон? Тебе нравится
преподносить их в последнюю минуту? - ласково спросила Саманта. - Только
меня удивляет, почему ты сообщил об этом прямо сейчас, а не дождался
рождения ребенка.
  Насмешка задела Шелдона. Он бросил на Саманту убийственный взгляд, но
она сделала вид, что не поняла, и обратила все свое внимание на тарелку.
  - Зачем ты сердишь брата? Этот глубокий грудной голос она часто
слышала во сне.
  - Это не твое дело.
  - Посмотри на меня, малышка, - нежно по-испански сказал Хэнк,
наклонившись к ее уху, так что она почувствовала его дыхание.
  Этого перенести она не могла. Она непримиримо встала, вежливо
извинилась перед присутствующими, сославшись на свое самочувствие, и
покинула столовую. Она не смогла бы выдержать ни одного слова,
произнесенного этим вкрадчивым голосом. Она не собирается разговаривать с
ним. Ей хотелось ударить его, накричать и.., поцеловать. Черт бы его
побрал!


                                  Глава 41


  Хэнк без стука вошел в спальню и сразу же пожалел об этом,
натолкнувшись на резкий отпор. Саманта в этот момент раздевалась и
наградила Хэнка убийственным взглядом. Служанка быстро принесла ей халат и
помогла одеться, а затем с широко открытыми от изумления глазами отошла
чуть в сторону.
  - Прости меня, Сэм, - начал он оправдываться. Естественно, Саманта не
собиралась этого делать.
  - Извинить? После того, как ты пришел сюда незваным? Как ты вообще
осмелился?
  - Разве я не могу войти в спальню собственной жены? - холодно
возразил Хэнк. У Саманты перехватило дыхание.
  - Если ты заговорил о супружеских правах, то знай, я мгновенно
разведусь с тобой.
  - Так это ваш муж! - поразилась Фролиана.
  - Зачем ты притворяешься, Лана? Ты же видела, когда брат пригласил
его войти в дом. И сама говорила о том, что произошло дальше.
  - Я видела мельком, потому что стояла на лестнице и только слышала их
разговор. Caramba! - воскликнула Фролиана в изумлении. - Как можно
сердиться на такого красивого мужчину?
  Хэнк заулыбался. Саманта была поражена ее словами.
  - О, Боже! Если ты, Лана, находишь его таким неотразимым, то можешь
взять себе. И катитесь отсюда вместе!
  - Я бы рада, - ответила та. - Только если он сам захочет.
  - Ты невозможна! Уходите оба! - возбужденно закричала Саманта.
  - Иди, chica, - сказал Хэнк Фролиане. - Дай мне несколько минут
поговорить с женой.
  - Даже не думай, Лана! - отчеканила Саманта, но девушка посмотрела
вначале на нее, потом на Хэнка, усмехнулась и вышла из комнаты, прикрыв
дверь.
  Саманте хотелось закричать и запустить в него чем-нибудь тяжелым, но
она понимала, что бесполезно так напрягаться. Она ядовито посмотрела в
смеющиеся серые глаза Хэнка.
  - Полагаю, тебе понравилась легкость, с которой ты ее заполучил?
  - Поскольку с тобой у меня не получилось так удачно, то меня она
позабавила.
  Изумрудные глаза полыхнули огнем.
  - Можешь отправиться вслед за ней.
  - Вначале мы поговорим.
  - Не собираюсь! Я знаю все, что ты хочешь сказать, и не буду тебя
слушать. Я закричу. Мы не в горах, Хэнк. Кто-нибудь прибежит.
  - Тебе обязательно надо устраивать сцену?
  - Да, - ответила она твердо. - Я достаточно натерпелась, чтобы
любоваться твоим злорадством.
  - Злорадством? - Хэнк отрицательно покачал головой. - Ты все еще в
прошлом. Тебе следует забыть все неприятное, так, как я это делаю.
  - Забыть? - Глаза у нее от изумления расширились. - Я помню все. Все!
Слышишь, Хэнк?
  - Мне бы этого не хотелось. - Он глубоко вздохнул. - Ах, Самина, я
надеялся совсем на другое. Я только хочу спросить тебя...
  Она с сомнением посмотрела на него - он казался таким искренним.
  - О чем?
  - Я хотел бы знать, почему ты не мстишь мне, как обещала. У тебя была
хорошая возможность. Саманта была смущена.
  - Ты проделал такой путь только для того, чтобы узнать это?
  - Да.
  - Я не верю тебе.
  - Спроси Лоренсо. Он расскажет тебе, как глубоко меня интересует твой
ответ. Ты не из тех, кто уступает без боя, - сказал он. - Ты пожалела меня?
  - Пожалела? - Она засмеялась от изумления. - Как можно говорить о
жалости к тебе? Ты получил, чего добивался, теперь ты богат.
  - Ты могла добиться, чтобы меня арестовали и посадили в тюрьму, -
продолжал он. - Ты могла оставить меня у наемников твоего отца той ночью.
  Вместо этого ты отвезла меня к доктору. Ты взяла мою сторону в
разговоре с отцом. Почему?
  Саманта отвернулась, чтобы не смотреть ему в лицо. Он задал тот самый
вопрос, на который она не могла честно ответить сама себе.
  - Я устала, Хэнк, устала от борьбы, от переживаний. Мне кажется, что
мы оба натерпелись достаточно.
  - Это правда?
  Она вновь повернулась к нему. Его близость волновала ее, заставляла
слабеть, воспоминания теснились у нее в голове.
  - Я ответила на твой вопрос, - сказала она как можно холодно. -
Возвращайся в Мексику и оставь меня.
  Он посмотрел на нее с нежностью, потом перевел взгляд на ее живот.
  - Нет. Я останусь здесь на некоторое время, во всяком случае, пока не
родится малыш.
  - Тебя сюда не приглашали.
  - Твой брат пригласил меня. - Хэнк усмехнулся. - Он более великодушен.
  - Просто он не знает о наших настоящих отношениях, - сказала она с
горячностью, разгораясь гневом. - Ты - мой муж только формально. Если ты
попытаешься изменить это...
  - Остановись, Сэм. Зачем ты ведешь битву сейчас? Ты говорила, что
устала воевать, а теперь, увидев меня, вновь набрасываешься.
  Саманта не смогла выдержать его испытывающего взгляда.
  - Тебе не следовало приезжать.
  - Я хотел услышать ответ на мучащий меня вопрос. Однако я не уверен,
что получил его.
  - Конечно, получил.
  - Тогда почему, если ты говоришь, что мы оба пострадали, ты так
нетерпима при встрече?
  Саманта едва не расплакалась. Он был, конечно, прав. Она не могла
объяснить свое поведение. Может быть, это беременность делает ее
агрессивной?
  - Пойми же наконец, Хэнк, - сказала она, пытаясь успокоиться, - я не
хотела встречаться с тобой. Для этого и уехала в Англию.
  Хэнк поднял на нее глаза и спросил шепотом:
  - Ты по-прежнему ненавидишь меня? Саманта была обескуражена вопросом.
Она так часто думала о нем эти последние месяцы. Но, как ни странно,
всегда без ненависти.
  - Я.., я не уверена сейчас в своих чувствах. Я просто не могу быть с
тобой, когда я.., о, пожалуйста, уходи, Хэнк.
  Саманта отвела взгляд, но он, коснувшись ее подбородка, заставил ее
посмотреть ему прямо в глаза.
  - В чем дело, Сэм? - мягко спросил Хэнк. - Неужели ты смущена своей
беременностью?
  - Конечно, нет. Он усмехнулся.
  - Ты лжешь, querida. Ты смущаешься. Только напрасно. Разве ты не
прекрасна сейчас? Саманта напряглась.
  - Сейчас же уходи отсюда!
  - Ты такая же упрямая, как и раньше. - Он вздохнул. - Я уйду, Сэм. Я
оставлю этот дом, потому что мое присутствие расстраивает тебя, а это
сейчас не нужно. Я оставлю свой адрес твоему брату на случай, если
понадоблюсь тебе. Но прежде чем уйти, я сделаю то, что собирался с того
самого момента, как увидел тебя сегодня вечером.
  Прежде чем она поняла, Хэнк нежно обнял ее и поцеловал. Его губы
опьянили ее. Власть, которую он имел над ней, осталась прежней...
  Спустя некоторое время Хэнк со вздохом отпустил ее. Его взгляд был
исполнен ожидания. Затем, верный своему слову, он повернулся и ушел.
  Саманта с изумлением смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Он все еще
с легкостью заставлял ее терять рассудок. Почему? Почему только он?


                                  Глава 42


  Саманту знобило.
  - Доктор приехал? - прошептала она, безуспешно пытаясь справиться с
нарастающей болью.
  - Да, он скоро будет, - сказала Фролиана и добавила дров в и без того
ярко горящий камин.
  Родовые муки начались днем. До этого беременность протекала спокойно
и почти не беспокоила ее. Но сегодня Фролиана заметила, как стало
морщиться лицо Саманты, и поняла, что время пришло.
  Саманте хотелось кричать и ругаться. Она никогда не думала, что ей
может быть так плохо. Ей говорили, что она будет испытывать боль, но не до
такой же степени. Кто это говорил? Лана? Откуда ей знать? Она не проходила
через это. Терпеть было невозможно. Когда все закончится, она предупредит
других женщин, чтобы они никогда не рожали детей.
  - Ты собираешься спалить меня на костре? - закричала Саманта.
  - Вы хотите, чтобы они услышали все на лестнице?
  - Кто?
  - Ваш брат и...
  Саманта застонала. Когда боль чуть отпустила, она пристально
посмотрела на Лану.
  - И кто еще?
  - Разве я сказала "и"? Что это я еще придумала? - уклончиво ответила
та.
  Саманта не стала внимать, слишком обессиленная, чтобы о ком-то
беспокоиться. Может быть, Тереза. Та частенько приходила после того вечера
около двух месяцев назад, когда Хэнк так внезапно вновь вторгся в ее
жизнь. Она никогда не спрашивала Шелдона, оставил ли Хэнк ему свой адрес.
Ни Шелдон, ни кто-либо другой не упоминали о визите Хэнка. Она решила, что
он просто хочет забыть тот вечер.
  А теперь она должна родить ребенка от Хэнка. Боль внезапно вернулась,
и Саманта стиснула зубы.
  - Когда это кончится, Лана? - в отчаянии спросила она. - Я больше не
могу.
  - Вы сражаетесь с болью, - мягко сказала Фролиана. - Лучше
расслабиться.
  - Замечательный совет. Особенно, когда ты не страдаешь. До сих пор
нет доктора. Он придет, когда будет слишком поздно.
  - Вы напрасно беспокоитесь, - стала успокаивать ее Фролиана. - Доктор
будет задолго до того, как дитя появится на свет.
  - О Боже, - простонала Саманта. - Это самое худшее, что я могла
услышать. Я умру!
  - Сэм, вы сами вредите себе. Не сопротивляйтесь боли. Это ваш первый
ребенок, поэтому так больно. Вы обо всем забудете и легко родите второго.
  - Еще одного! Никогда в жизни!
  Саманта металась на подушках. Она не знала, что было для нее большим
потрясением: то, что она испытывает сейчас, или ее состояние по приезде на
ранчо к отцу в Техас. Первое, что она тогда нашла в своей новой комнате,
была ее свадебная одежда. Она испытала тягостную опустошенность. Прежние
развлечения больше не удовлетворяли ее, будущее казалось мрачным.
  Когда Саманта поняла, что беременна, она воспрянула духом, вновь
возненавидела Хэнка. Ему хотелось, чтобы у нее был ребенок, и он добился
своего. Она была в ярости. И в какой-то степени почувствовала облегчение.
Теперь у нее было оправдание покинуть места, в которых ее преследовали
кошмарные воспоминания. Она покинет страну, и Хэнк никогда не узнает о
ребенке.
  Она думала, что, уехав, почувствует себя лучше, но этого не
произошло. Она думала о ребенке и о том, как будет воспитывать его одна, и
вновь почувствовала душевную пустоту. Хотя мысли о ребенке иногда немного
поддерживали ее. А еще был Шелдон и интерес к нему, попытки понять
раздражение, которое он в ней вызывал. А потом появился Хэнк...
  Боль стала нестерпимой, и Саманта закричала в тот момент, когда
появился доктор. Но он теперь мог и не приходить! Здесь должен быть Хэнк,
который виноват во всем. Нет, она больше не хочет его видеть! Не хочет,
чтобы он знал, как она страдает. Ни за что!

  ***

  Шелдон обещал ему, что сообщит, когда Саманте придет время рожать.
Известие пришло, и Хэнк был больше чем счастлив. Всю дорогу он пребывал в
страшном возбуждении, с ним был Лоренсо, но Хэнк не слышал ни слова из
того, что тот говорил. У Саманты будет ребенок! Ее ребенок, их ребенок!
  Спустя несколько минут после приезда он услышал крики, доносившиеся
сверху, и почувствовал дурноту. Ему налили виски, и он устроился в,
гостиной, как можно ближе к плотно прикрытой двери. Руки у него тряслись,
лед звякал в такт крикам, краска схлынула с щек. Он допивал третий бокал,
мучительно размышляя о том, что происходит наверху.
  - Вам не следует сидеть здесь, Хэнк, - сказал Шелдон, когда затих
очередной крик. - Во всяком случае, я больше не выдержу.
  Хэнк посмотрел на Шелдона. Прошло несколько секунд, прежде чем он
заговорил.
  - Вы меня не выгоняете?
  - Конечно, нет.
  - Тогда я останусь.
  - Мой клуб совсем рядом. Почему бы нам не пойти туда? - предложил
Шелдон.
  - Нет.
  Лоренсо покачал головой, наблюдая за ними.
  - Он прав, Хэнк. Тебе здесь не место. Пойдите, прогуляйтесь.
  - Мое место здесь, - ответил Хэнк.
  - Она не знает, что ты здесь, - колко сказал Лоренсо. - И ты ей не
поможешь.
  - Оставь меня, Лоренсо. Больше я ничего не хочу. - В этот момент
раздался особенно громкий крик, и бокал выпал из рук Хэнка. - Боже! Она
умирает. Это я убил ее.
  - Чепуха, - проворчал Лоренсо. Хэнк повернулся к нему.
  - Ты уверен, что она не умрет? Уверен?
  - Господи Боже мой, - вмешался Шелдон. - Я больше не могу. Во-первых,
это неприлично, а во-вторых, я схожу с ума. Оставайтесь, если можете. Я
ухожу.
  Он взял пальто и направился к двери. Но едва он прошел полпути, как
детский плач настиг его. Сразу же за этим раздался торжествующий вопль
Фролианы:
  - Мальчик!
  Шелдон вернулся и ухмыльнулся:
  - Теперь у меня есть племянник.
  Но Хэнка как ветром сдуло. Он пробежал мимо Шелдона, взбежал по
ступенькам и влетел в спальню Саманты.
  От бака с горячей водой комната была заполнена паром, жара была
ужасающей. Фролиана при виде Хэнка запротестовала, но доктор кивком
согласился с его присутствием, и она вернулась к обмыванию ребенка.
  - Вы ее муж?
  Хэнк не услышал вопроса, уставившись на кровать, где лежала Саманта.
Он не мог разглядеть ее лица.
  - С ней все в порядке?
  - Разве вы не хотите посмотреть на el nino? - с гордостью спросила
его Фролиана. Но Хэнк не услышал ее.
  - С ней все в порядке? - настойчиво повторил он.
  - Почему ты не спросишь меня? - едва проговорила Саманта.
  Хэнк приблизился к кровати. Саманта с трудом открыла глаза и
посмотрела на Хэнка. Он никогда не видел ее такой изможденной.
  - Сэм?
  - Что ты делаешь здесь? - Голос у нее был хриплый.
  - Твой брат обещал прислать за мной, - быстро объяснил Хэнк. - Сэм,
ты не имеешь права выгнать меня отсюда.
  - Имею. Я ведь не нужна тебе, не так ли? Ты не возражал, что я хотела
развестись с тобой. Что тебе здесь нужно?
  Хэнк напрягся и ответил воинственно:
  - Конечно, ребенок.
  - Ну, разумеется, - ответила она.
  - Я не хочу спорить с тобой, Сэм, - ответил он и вздохнул. - Боже, я
думал, что ты умираешь.
  - Чепуха, - возразила она устало. - Это было неприятно, но все
женщины, собирающиеся иметь детей, проходят через это...
  Ее глаза закрылись, она замолчала. Хэнк все еще стоял и смотрел на
нее, не собираясь трогаться с места. Саманта Блэкстоун Кингсли Чавес, его
жена, мать его сына, женщина, сводившая его с ума. Женщина, всегда
изумлявшая его гордостью, нравом, страстью.


                                  Глава 43


  Карета неторопливо двигалась через парк. Холодный ночной ветер
проникал через зашторенные окна, заставляя фонарь внутри кареты мерцать.
Его неверный свет искажал черты сидевших там двух людей.
  - Ты думаешь, что Шелдон рассердился, когда я попросила тебя, Жан,
проводить меня домой? - напряженным голосом спросила Тереза.
  Француз пожал плечами.
  - Кто знает, дорогая! Может, этот англичанин никогда вообще в жизни
не сердился? Не думаю, что он очень чувствителен. Я бы, например, не стал
оставлять свою невесту на попечении другого мужчины, будь он хоть трижды
моим другом.
  - Ты недооцениваешь его! - резко возразила Тереза. - Мужчины, которые
внешне так сдержанны и холодны, могут впадать в ужасный гнев.
  - Ну так и сидела бы там да тех пор, поев не осталась одна. Тогда бы
ему самому пришлось провожать тебя.
  - Я не могу больше ездить с этой женщиной. Он всюду таскает ее с
собой. Если бы я выслушала еще одно ее ядовитое замечание, я бы закричала.
Ты не слышал многих ее штучек. После того, как фигура у нее
восстановилась, к ней вернулся острый язычок. Я боюсь, она догадывается о
нас, милый.
  - Чепуха, та chere, - упрекнул ее Жан. - Но вообще-то она стерва. Они
с мужем не могут остаться в одной комнате без того, чтобы искры не
полетели в разные стороны. Теперь Чавес приезжает в Блэкстоун только из-за
сына. Саманта ненавидит мужа, но ничего не может поделать, потому что
Шелдон принял его сторону.
  - Об этом я не беспокоюсь. Ее разговоры заставляют меня нервничать.
Она особенно изощряется, говоря по-испански, потому что Шелдон не
понимает. Но...
  - Она вымещает на тебе свое поражение, Тереза, вот и все, - успокоил
ее Жан.
  - Но почему я должна страдать? - огрызнулась Тереза. - Я ненавижу ее!
  - Потерпишь.
  - Как ты смеешь говорить со мной таким снисходительным тоном? - резко
спросила она. - Ненавижу, когда ты обращаешься со мной как с ребенком!
  - Из-за чего вся эта суета? - спросил Жан, привыкший к ее вспышкам
гнева. - Ты скоро выйдешь замуж, и больше нам не надо будет беспокоиться.
Хотя... Если Шелдон умрет, не оставив наследника, все перейдет к сыну
Саманты.
  - Несмотря на то что я его жена?
  - Да. Старик предусмотрел, чтобы поместье перешло к кровному
наследнику.
  - Черт бы побрал эту женщину и ее ребенка! - прошипела Тереза. - Она
порушила все мои планы. Я слишком много сил потратила на Шелдона и не могу
заниматься другим мужчиной. Я продала последние семейные драгоценности. У
меня не осталось денег на поиски другого мужа.
  - Успокойся. Пока ничего еще не потеряно. Тереза внимательно
посмотрела на него.
  - Наш план состоял в том, чтобы убить Шелдона через несколько месяцев
после свадьбы. Теперь ты говоришь, что мне ничего не достанется после его
смерти!
  - Точно. Но хорошо, что мы поняли это сейчас, пока не избавились от
Шелдона. Из завещания ясно, что будет ли у Саманты один ребенок или пятеро
десять лет спустя, поместье перейдет к первенцу. Убив первым Шелдона, мы
лишимся всего. Тогда уже поместье не вернешь, оно перейдет к сыну Саманты.
  Глаза Терезы сверкнули.
  - Ты сказал "первым"? Ты нашел способ, как решить проблему?
  - Есть единственное решение. Первыми должны умереть Саманта и ее сын.
Его половина поместья не может быть передана до того, как ему исполнится
год. Если мы избавимся от него до этого срока, то убив затем Шелдона,
получим все. Со смертью Саманты не будет других Блэкстоунов, которые
смогут претендовать на наследство.
  - Но она планирует вернуться в Америку сразу же после свадьбы. Как мы
доберемся до нее там? Ее будет охранять отец. Это слишком рискованно.
  - Нам придется побеспокоиться об этом до ее отъезда.
  - Но свадьба через две недели.
  - Чем раньше, тем лучше. Ваша с Шелдоном свадьба может быть отложена
на несколько месяцев из-за случившейся трагедии. После этого не будет
никаких хлопот, и все пойдет по нашему первоначальному плану.
  - Каким образом? Он пожал плечами.
  - Я еще не думал об этом. У тебя есть какие-нибудь идеи?
  - Самоубийство. Она очень впечатлительна, на нее могут подействовать
семейные неурядицы с мужем.
  - Ты подразумеваешь, что она убьет ребенка, а потом себя? - Жан сухо
рассмеялся. - Нет, дорогая, самоубийство не пройдет. Она обожает сына.
Никто не поверит, что она убила его. Себя еще туда-сюда, но не сына.
  - Тогда могут обвинить мужа. Не секрет, что она собирается вернуться
к отцу, а Чавеса там не ждут.
  - Да, но он никогда не убьет мальчика.
  - Что же ты предлагаешь? - с раздражением спросила Тереза. - Вдвоем с
ребенком она остается только в доме, и их можно убить только там.
  - Согласен. А так как мы не можем убить их там, то должны вывезти из
дома.
  - Но этот мексиканский слуга всегда сопровождает их в поездках.
  - Я не об этом говорю. Мы должны как-то вывезти их из дома, например,
тогда, когда все будут спать. Придумал! - возбужденно воскликнул он. -
Должно показаться, что Саманта уехала из дома с ребенком. Она оставит
записку. Причина - муж. Она боится, что он отберет у нее сына, и поэтому
должна уехать туда, где Чавес ее не найдет.
  - Но Шелдон должен знать, что они мертвы. Необходимо, чтобы об их
смерти было объявлено.
  - Да, и самое простое - дорожные грабители. Дороги в стране отнюдь не
безопасны. - Жан ухмыльнулся. - Разве мы в наше время редко слышим о
грабежах и убийствах? Конечно, она не знает об этом, и будет настолько
глупа, чтобы взять лучший экипаж Шелдона. Какой грабитель удержится при
виде богатой кареты, которая едет без сопровождения?
  - Блестяще! - воскликнула Тереза. - Неудивительно, что я люблю
тебя... Ты сделаешь все сам?
  - Не думаю. Она слишком красива.
  - Жан!
  Он засмеялся.
  - Не сердись на меня за то, что я ценитель красоты, Тереза. Если бы
не так, я бы никогда не полюбил тебя. Но не волнуйся. Я знаю наемного
убийцу.
  - Но можем ли мы позволить себе его нанять?
  - Это ничего не будет стоить. Когда он выполнит свою работу, я
избавлюсь от него. Убить подонка - не составит для меня хлопот.
  - Когда?
  - Завтра вечером, я думаю. Она идет с тобой на благотворительный бал?
  - Да.
  - После этого она вернется и ляжет спать. Единственная трудность -
вывести их так, чтобы никто их не увидел.
  - Но как ты войдешь в дом?
  - Нет проблем. Я могу не знать, что Шелдона не будет дома. Я зайду,
и, конечно, Вилке предложит мне что-нибудь выпить. Он уйдет, а я оставлю
записку, что не могу ждать, затем поднимусь по лестнице и где-нибудь
спрячусь. Вилке подумает, что я ушел, и Шелдон ничего не заподозрит.
  - Будь осторожен, милый...
  - Конечно, cherie. Наше будущее и судьба поместья Блэкстоун зависят
от хорошего плана, решительности и осторожности.


                                  Глава 44


  - Вы очень соблазнительно выглядите, - заметила Фролиана, принеся
Саманте розовую шаль, прекрасно подходившую к платью.
  - Надеюсь, что нет.
  - Но платье такое короткое...
  - Просто так модно, Лана, вот и все, - оборвала ее Саманта. - И
перестань дразнить меня. Сегодня очень важный бал. Ты ведь хочешь, чтобы я
выглядела красивой, не правда ли?
  - Красивой? Я думала, вы одеваетесь для него.
  - А я думаю, что ты позволяешь себе слишком много! - решительно
заявила Саманта, отхода от зеркала. Она была полностью одета и выглядела
великолепно. - Кстати, его не будет.
  - Он всегда отказывается сопровождать вас и вашего брата, потому что
знает, что вы не хотите его общества. Но он часто появляется там, где
можете оказаться вы.
  - Чепуха! Хэнка не занимает, что я делаю. Ему только хочется побыть с
Джеймсом.
  - Как вы обманываете себя, Сэм.
  - Прекрати. Я устала выслушивать твои сказки, Лана. У Хэнка один
интерес - его сын.
  - Когда вы входите в комнату, его глаза не отрываются от вас. Что
это, как не...
  - Ты не понимаешь, о чем говоришь!
  - А вы отказываетесь понимать то, что очевидно! - выкрикнула Фролиана.
  Не слушая ее, Саманта с достоинством вышла из комнаты. Они постоянно
спорили, и всегда предметом спора был Хэнк. И нет сомнений, что он слышал
большинство этих пререканий, поскольку его комната была напротив. Какое
удовольствие ему это доставляет! Как печально то, что ее собственная
служанка - его союзник.
  Саманта отдавала себе отчет в том, почему Хэнк так поступает. Это был
человек, который привык добиваться своего. А теперь он добивался сына.
Зачем? Она окончательно запуталась. Тогда, в Мексике, Хэнк издевался над
ней, рассуждая о ребенке, которого не было. Хэнк говорил, что это будет ее
дитя, что Саманте придется самой воспитывать его. Она будет любить
ребенка, а ему не будет до него дела. Как неожиданно все изменилось! С той
ночи, когда Джейми родился, она боялась, что Хэнк отнимет его. Она не
доверяла ни поступкам Хэнка, ни его словам.
  Саманта ощущала себя как бы в глубокой обороне, надежно перекрыв свои
чувства. Да, намного проще ненавидеть Хэнка, чем разбираться в своей
собственной душе.
  Они стояли в стороне, наблюдая за танцующими парами. Зал был залит
светом, еще больше ослепляли бальные туалеты. Тереза была необычно,
подчеркнуто спокойна. Жан Мериме отсутствовал, и Саманта подумала, не было
ли это причиной некоторой подавленности Терезы, обычно оживленной в его
обществе. Она не могла не отметить того особого внимания, которое Тереза
уделяла Жану. Шелдон, казалось, не понимал, что его обманывают. Саманта
знала. Она пыталась оправдать Терезу, но у нее не получилось.
  Шелдон отправился чего-нибудь выпить. И Саманта осталась с Терезой в
напряженном ожидании. Ей не хотелось обмениваться ударами с испанкой. С
самого начала она была в плохом настроении и, начав разговор, не
удержалась бы, чтобы не обвинить Терезу в неверности. Этого нельзя
допустить. У нее не было доказательств, а враждебности между ними и так
хватало.
  Некоторые из знакомых Шелдона звали Саманту танцевать, но она
отклоняла их приглашения. Она бы соглашалась, если бы рядом был Хэнк, но
он отсутствовал. Ей хотелось, чтобы он так и не появился. Насколько лучше
быть дома вдвоем с Джейми! Единственной причиной, по которой она ходила
вместе с Шелдоном на приемы, была возможность показать Хэнку, что она
может выходить в свет и веселиться, не вспоминая о нем. Но если Хэнка не
оказывалось рядом, то веселье пропадало. Все надоедало и утомляло, и она
часто выплескивала свою неудовлетворенность на Терезу. Не то чтобы она
этого не заслуживала, просто Саманте порой совсем не хотелось казаться
стервой...
  Шелдон вернулся и принес им лимонад. Его сопровождали друзья, которых
Саманта раньше не встречала. Она не очень прислушивалась, когда их
представляли друг другу, потому что не могла оторвать глаз от высокого
мужчины и его красивой жены. Они составляли прекрасную пару, и, заметив из
близость, Саманта прониклась завистью. Внимание ее вдруг привлекло
упоминание в разговоре Техаса.
  - ..Там был участок земли, принадлежащий Мэйтлендам, и мы с Энджел
решили сделать его своим домом.
  - Какое совпадение, - отметила Тереза. - Саманта тоже из Техаса. Вы
часом не знакомы? Мужчина ухмыльнулся.
  - Боюсь, что нет, мисс Паласио. Техас не такой уж маленький штат.
  - Что привело вас в Англию, Брэдфорд? - спросил Шелдон. - Решили
путешествовать?
  - Отложенный медовый месяц. Я хотел показать Энджел Англию весной, но
были слишком заняты в прошлом году постройкой нового дома.
  - Ты не говорил мне, Шелдон, что у тебя есть друзья в Америке. -
Саманта не могла не упрекнуть брата. Она хорошо знала его неприязнь к
тому, что он называл "американскими привычками", и была удивлена
дружескому обращению с американцем. - Ты ведь никогда не был в Техасе, не
так ли?
  - Нет, дорогая. Я познакомился с Брэдфордом здесь несколько лет
назад. Его семья владеет поместьем недалеко от Блэкстоуна.
  - Как вам понравилась Англия? - спросила Саманта красивую брюнетку с
глазами цвета фиалки.
  - Здесь холоднее, чем я думала. - Энджел широко улыбнулась.
  - Я хорошо вас понимаю. Я так замерзла здесь, что стала похожа на
обмороженную...
  - Саманта! - предупреждающе воскликнул Шелдон.
  А Брэдфорд Мэйтленд весело расхохотался, его золотистые глаза засияли.
  - Эта девушка мне нравится, старина. Вам бы следовало сказать мне,
что у вас такая замечательная сестра. Я приглашу ее, когда вернусь в
Америку.
  Энджел толкнула его локтем.
  - Запомни, что ты теперь женатый мужчина, Брэдфорд Мэйтленд, -
сказала она сурово. Тот привлек жену к себе и вызвал ее улыбку, что-то
прошептав на ухо.
  Саманта усмехнулась. Эти двое ей понравились. Они были открыты,
дружелюбны и не стеснялись показывать свои чувства. Должно быть, прекрасно
чувствовать себя счастливой, с тоской подумала она.
  - Посмотрите, кто к нам идет, - промурлыкала Тереза.
  Саманта обернулась, ожидая увидеть Жана Мериме. Но это оказался Хэнк.
Она покраснела, вспомнив о своем вызывающе коротком платье.
  Хэнк шел к ним, не спуская глаз с Брэдфорда и Энджел, которые, в свою
очередь, смотрели на него, причем Энджел с радостным изумлением, а муж -
сердито.
  - Не верю глазам! - воскликнула Энджел с явным удовольствием. - Хэнк
Чавес!
  - Анджелина. - Хэнк заулыбался, взяв ее за обе руки. - Все такая же
красивая. И все еще с ним? - кивком головы он указал на ее мужа.
  - Черт побери, а с кем же еще! - жестко сказал Брэдфорд. - Теперь она
моя жена.
  - Я и не думал иначе, mi amigo, - мягко сказал Хэнк, глаза его
смеялись. - Хотя до сих пор не понимаю, что она в тебе нашла.
  - Держись от нее подальше, - предупредил Брэдфорд.
  Саманта была поражена категоричностью его тона.
  - Перестаньте вы, оба, - решительно сказала Энджел, и мужчины
посмотрели на нее. - Разве так встречаются старые друзья?
  - Он все так же ревнив? - спросил Хэнк, и Брэдфорд нахмурился. -
Расслабься, дружище. Ты познакомился с моей женой. Как ты думаешь, могу ли
я засматриваться на других женщин, если женат на такой красавице, как
Саманта?
  - Она твоя жена? Ну и ну, будь я проклят. - Брэдфорд начал
успокаиваться. - Прими мои поздравления.
  - Я так рада за тебя, Хэнк, - добавила Энджел.
  - Я был бы и сам счастлив, если бы она не смотрела на меня как
тигрица, - произнес Хэнк с мрачной серьезностью. - Кажется, у нас обоих
ревнивые супруги, а? - Он подмигнул Энджел. - Я лучше пойду к ней, а то
она подумает, что я слишком долго не уделяю ей внимания.
  Саманта пришла в ярость, краска выступила у нее на лице. Энджел...
Анджелина... Это была любовь Хэнка, та самая женщина, о которой он часто
рассказывал и чье имя произнес в бреду, избитый. И Саманта теперь стояла
рядом с ней и разговаривала, даже любовалась...
  - Потанцуем, querida?
  - Нет, - прошипела она, но Хэнк не обратил на ее слова внимания и
увлек к танцующим.
  - Думаю, наш друг сам создал себе проблемы, - заметил Брэдфорд,
последовав примеру Хэнка.
  - Не больше, чем я, - многозначительно ответила Энджел. Брэдфорд
заворчал при упоминании своей ревности. Женщина, которую он любил, была
дорога ему. - Все же он счастлив Она красива.
  - Думаю, она тоже счастлива.
  - А ты?
  - Ей далеко до меня.
  Брэдфорд с гордостью посмотрел на жену и привлек ее ближе.
  - Как я люблю тебя, Энджел. Саманта посмотрела на танцующих Брэдфорда
и Энджел, и глаза ее заблистали зелеными огнями.
  - Уйди, Хэнк. Предупреждаю тебя. - Она попыталась вырваться от него,
но не сумела.
  - Не собираешься ли ты устроить сцену? Твой брат наблюдает за тобой.
  - Наплевать!
  - Почему ты сердишься?
  - Я не сержусь! - парировала она яростно и прошипела:
  - Как ты посмел поставить меня в такое неловкое положение, назвав
ревнивой?
  - А разве это не так?
  - Нет!
  - Тогда почему ты убиваешь меня взглядом?
  - Ты поставил меня в идиотское положение, черт тебя возьми! - Ее
громкий голос вызвал любопытствующие взгляды, но Саманта не обратила на
них внимания, настолько ослепила ее ярость. - Что подумает Тереза, увидев,
как ты любезничаешь с этой женщиной, в то время как ее муж стоит рядом?
  - Глупости, я только приветствовал старых друзей, Сэм. Ты придаешь
слишком много значения пустякам.
  - Старый друг? Думаешь, я не знаю, кто она? Это твоя Анджелина! Ты
любил ее!
  - Хотел.
  - Как и теперь!
  - Нет, Самина, теперь я хочу тебя.
  - Ха-ха!
  - Самое время доказать тебе это. Вечером, когда все улягутся, я приду
к тебе.
  У Саманты захватило дыхание.
  - Только попробуй - наткнешься на ствол моего пистолета.
  Хэнк удивился.
  - Ты привезла в эту цивилизованную страну оружие?
  - Куда бы я ни поехала, пистолет всегда со мной.
  Он вздохнул.
  - Ты разочаровала меня, Саманта. Что же, ты изрешетишь меня, как того
парня из Денвера?
  Она споткнулась, услышав его слова, и Хэнк поддержал ее.
  - Откуда ты знаешь о нем?
  - Я был там. Я всегда хотел знать, почему ты сделала в нем столько
дырок?
  - Потому что он не хотел уйти, - ответила она и добавила:
  - Как ты.
  - Это угроза?
  - Понимай, как знаешь, - жестко сказала Саманта.
  Хэнк наклонился к ней и прошептал:
  - Я бы не возражал получить парочку пуль, если ты вновь станешь моей.
  Нежность его голоса расслабила Саманту. Близость Хэнка всегда
подавляла ее волю. Энджел была позабыта.
  - Хэнк...
  - Прошло столько времени, querida.
  - Не надо, Хэнк.
  - Ты забыла обо всем?
  - Прекрати! Неужели я не понимаю, чего ты добиваешься. Ты просто
используешь меня, чтобы заполучить Джеймса. Ты говорил, что у нас никогда
не будет нормального супружества.
  - Я был очень сердит, когда сказал такое.
  - Да, сердит, потому что не хотел жениться на мне. Никогда не хотел.
Ты, может быть, и хочешь меня, но вместе с тем ненавидишь.
  - Сэм...
  - Оставь меня!
  Саманта вырвалась из его объятий и быстро пошла к брату, мечтая
уехать домой. Но было слишком рано. Хэнк больше не подходил к ней. Она
говорила себе, что чувствует облегчение. Это именно то, что ей хотелось,
разве нет?


                                  Глава 45


  Первое, что сделал Хэнк, проснувшись, схватился за часы, лежавшие на
тумбочке рядом с кроватью. Он не смог в темноте разглядеть циферблата и
потянулся за спичками, но не нашел их. Что заставило его проснуться?
  Он встал и осторожно открыл дверь. В холле было темно и тихо. Он
закрыл дверь, но сон окончательно слетел с него. Он удивился, что вообще
уснул, настолько он был взволнован накануне. Спит ли она?
  Хэнк рассеянно подошел к окну и наклонился, опершись о подоконник.
Что ему делать с Самантой?
  Она не хочет слушать его и не теряет бдительность ни на секунду. И
чертовски упряма. И мгновенно приходит в ярость...
  Его внимание привлек экипаж Шелдона, проехавший по улице. Он
нахмурился, заметив, с какой скоростью тот двигался. Куда это понесся
Шелдон среди ночи? Тут Хэнка осенило: если Шелдон уехал, некому помешать
ему войти в комнату Саманты. Неужели она и вправду будет стрелять в него?
Если она спит, а он войдет тихо... Как сказал ему Брэдфорд накануне?
  - Если ты любишь ее, то найдешь выход, - сказал он. - Наступи на свою
гордость, коли нужно, но говори откровенно.
  Так ему и следует поступить. Он заставит ее выслушать до конца и
постарается, чтобы Саманта поняла, что у него никогда не было ненависти.
Были гнев и обида, что она использовала его.
  Решив не тратить больше времени, Хэнк быстро пересек холл и подошел к
двери. Открыв ее, он увидел, что комната Саманты пуста. Может быть, она
спит в соседней, напуганная тем, что он собирался к ней прийти? Но это не
похоже на Саманту. Она бы предпочла держать его под дулом пистолета. Не у
Джеймса ли она?
  Но детская тоже была пуста. Хэнка прошиб пот, когда он увидел, что
сына нет в колыбели. Вспомнив промчавшийся под окном экипаж, он бросился в
комнату Шелдона.
  Он ни на секунду не усомнился, входить ли ему.
  Хэнк быстро растолкал Шелдона.
  - Куда уехала ваша сестра?
  - Что?
  - Саманта покинула дом вместе с Джеймсом и прислугой. Куда могла она
направиться среди ночи?
  - Господи, да откуда же я знаю?
  - Она ничего не говорила?
  - Нет. - Шелдон поднялся и стал одеваться. - А вы уверены, что она
уехала? Хэнк кивнул.
  - Комнаты пусты, а один из ваших экипажей недавно проехал под окнами.
  - Вы не искали какой-нибудь записки? Она взяла с собой одежду?
  - Я сразу пришел к вам.
  Шелдон зажег лампу, и они пошли в комнату Саманты. Записка лежала на
тумбочке.
  - Она пишет, что не вернется, что она должна скрыться от вас. - Лицо
Шелдона напряглось от смущения.
  - Бежать среди ночи? Я не верю. Это поступок труса, а она вовсе не
трус.
  - Я допускаю, что это глупо, но она действительно уехала. Она,
возможно, уже на пристани.
  - Экипаж направлялся в другую сторону.
  - Боже, что она придумала? - пробормотал Шелдон. - Ночью дороги
совсем не безопасны, а некоторые - даже днем.
  - У вас есть соображения, куда она могла поехать?
  - Нет.
  - Может быть, в загородное поместье? Шелдон отрицательно покачал
головой.
  - Она всегда ненавидела это место.
  Хэнк почесал в затылке. Беспокойство его росло. Когда Саманта
задумала побег? Открытый гардероб привлек его внимание. Он был полон ее
одеждой. Конечно, она хотела уехать налегке. Видимо, она взяла только
необходимые вещи. Ее туалетный столик был заставлен пудрой, кремами,
духами и булавками. Маленький футляр лежал рядом. Хэнк взял его и открыл.
  - Она не взяла свои драгоценности.
  - Ничего не взяла?
  - Футляр полон.
  Хэнк подошел к бюро и открыл шторку. Он замер, увидев там пистолет
Саманты. В мозгу вихрем пронеслись ее слова: "куда бы я ни поехала, он
всегда со мной".


                                  Глава 46


  В экипаже было темно. Снаружи слабый лунный свет не пробивался сквозь
деревья, которыми была обсажена дорога. Саманта не могла понять, куда они
едут.
  Испуганная Фролиана сидела рядом с ней, прижимая к груди Джейми. Жан
Мериме расположился напротив. Саманта не знала, кто правит экипажем.
  Она ничего не могла сделать, когда, разбуженная Фролианой, увидела
Жана, который прижимал к себе Джеймса левой рукой, а в правой держал
пистолет, направленный в голову ребенка. Он приказал Саманте собрать
одежду. Она решила, что сразу же подойдет к бюро, где хранила оружие. Но
как только она взяла одежду, Жан велел Саманте и Фролиане выйти из
комнаты. Он был взвинчен, потому что не ожидал найти Фролиану спящей в
детской: в своих расчетах он не принимал ее во внимание.
  Они вышли из дома, никем не замеченные. Саманта молилась, чтобы
кто-нибудь проснулся. Но никто ничего не услышал, и вскоре они подошли к
экипажу, рядом с которым стоял высокий и на удивление худой человек,
ожидавший их. Жан не отвечал на вопросы. Он совершенно изменился, был
немногословен, груб и казался несколько напуганным.
  Вскоре экипаж стал двигаться медленнее, потому что стало совершенно
темно. Как кучер мог что-то видеть, было для Саманты загадкой. Она
поправила платье, наброшенное на ночную рубашку. Жан не разрешил ей
переодеться. Будет очень неловко, если утром ее и Фролиану увидят в ночном
одеянии! Впрочем, об этом не следует беспокоиться, когда она даже не знает
цели похищения.
  Второй раз в жизни ее похищают. Но теперь Саманте приходится
волноваться не только за себя. Она постаралась разглядеть лицо Фролианы,
но не смогла. Удивительно, что Джеймс не проснулся. Ее ангелочек, так
похожий на Хэнка, взявший от нее, кажется, только живые зеленые глаза. Их
сын.
  Зачем Жану понадобился Джеймс? За нее он мог потребовать выкуп от
отца или Шелдона. Но, может быть, он хочет еще и денег Хэнка? Хэнк отдаст
все за Джейми. Чертов Жан! Как можно так низко пасть? Сколько времени в
этот раз все будет продолжаться и когда она попадет домой?
  Словно отвечая на эти вопросы, Жан постучал тростью в стенку, и
экипаж остановился.
  - Выходите, - коротко приказал он.
  - Где мы?
  - Делайте то, что вам говорят, Саманта. Его тон не располагал к
вопросам. На улице было чуть светлее, чем в экипаже. Они были в лесу.
Саманта быстро огляделась, но ничего, кроме деревьев, не увидела. Не было
даже признаков жилья. Куда их привезли?
  - Сэм, здесь ничего нет, - прошептала испуганная Фролиана, стоя рядом
и прижимая к себе ребенка.
  В ее словах так явно прозвучал ужас, что Саманта сразу же постаралась
взять себя в руки.
  - Я знаю, Лана. Не волнуйся. - Голос прозвучал твердо, но сердце
Саманты бешено колотилось. Она стала поправлять наброшенное сверху платье.
  - Оденьтесь, - коротко сказал Жан. - Не годится, если вас найдут в
ночных рубашках.
  Что означает это слово " найдут"? Саманта спросила:
  - Почему мы остановились здесь, Жан?
  - Мы приехали на место.
  - Не понимаю.
  - Естественно. Но скоро поймете. - Затем он крикнул кучеру:
  - Питере! Поторопись, пока кто-нибудь тут не появился!
  Питере стал спускаться с передка, и Саманту внезапно стал колотить
озноб от нахлынувшего страха.
  - Жан, ради Бога! Что все это значит? - громко спросила она,
подвинувшись ближе к Фролиане.
  - Мне очень неловко, Саманта. - Жан вздохнул.
  В его голосе прозвучало искреннее сожаление. - Мне не нравится делать
это, но другого выхода нет.
  - Что вам не нравится делать? - крикнула Саманта.
  - Не впадайте в истерику. Питере обещал проделать все быстро и
безболезненно.
  - Что именно?
  - Убить вас, конечно.
  - Madre de Dios! - завизжала Фролиана.
  - Это несерьезно, Жан, - сказала Саманта спокойно. Страх внезапно
прошел. - Зачем?
  - Из-за денег, - заявил он.
  - Но я не... - Она замолчала, только сейчас начиная понимать. - Вы
имеете в виду деньги, завещанные Джеймсу? Собираетесь убить нас, чтобы
Тереза получила половину за поместье Блэкстоун?
  - Отнюдь не половину, моя дорогая, хотя я думаю, что мы с удобством
прожили бы и на половину.
  - Мы?
  - Не притворяйтесь, Саманта, что не догадываетесь, - сказал он с
раздражением. - Вы не так наивны, как Шелдон.
  - Вы и Тереза?
  - Точно.
  - Она собирается выйти замуж за брата. Неужели вы станете наемным
любовником?
  - А Тереза была права. Вы действительно стерва. Нет, с вашим дорогим
братом несчастный случай произойдет позже. Жаль, что вы и ребенок встали у
нас на дороге. Если бы не завещание вашего дедушки, все было бы
по-другому. Знай мы об этом раньше, то не стали бы рассматривать Шелдона
как кандидата в мужья Терезы. Питере!..
  - Подождите! - неистово закричала Саманта. - Жан, есть другой
вариант. Мой муж богат, так же как и отец. Можно обойтись без убийства.
  - Довольно, моя дорогая. Теперь слишком поздно. Вы посвящены в наши
планы. Кроме того, поместье Блэкстоун стоит многого, а Тереза -
расточительная женщина. Она привыкла к богатству. Когда ее семья
разорилась, она стала невыносимой.
  Саманта была готова впасть в панику, так как Питере стоял рядом,
ожидая приказа.
  - Жан, пожалуйста, Джеймс еще неразумный ребенок. Отдайте его в
другую семью. Никто даже не узнает об этом. Тогда его не надо убивать
вместе с нами!
  - Не пойдет. Наследство достанется только в том случае, если будет
установлен факт его смерти.
  - Вы не можете убить моего ребенка!
  - Думаете, мне это нравится? - выкрикнул он. - У меня нет выбора. Все
зашло слишком далеко. Поэтому...
  Внезапно до них донесся стук копыт, и он выругался.
  - Мы понапрасну тратим время. Кто-то едет сюда. Питере, быстро иди к
лошадям! Если будут спрашивать, скажи, что лошадь захромала. Я заберу
женщин в лес и продержу их там до тех пор, пока все успокоится.
  Но Питере не двинулся.
  - Позволь мне убить их. Самое время.
  - Ты дурак, - резко сказал Жан. - Нам не нужны свидетели. Все должно
выглядеть обычным ограблением.
  - Я сделаю это быстро, - нервно запротестовал Питере, глядя на
дорогу. - Я не хочу объясняться с кем-то, кто сам может оказаться
грабителем. Мы управимся и успеем уехать.
  Саманта толкнула Фролиану локтем.
  - Бежим, Лана! - закричала она, скинула наброшенное платье и потащила
Фролиану в лес. Саманта услышала, как Жан опять выругался, а Питере сдуру
закричал, чтобы они остановились.
  - Беги за ними, Питере! - яростно крикнул Жан. - Я останусь здесь.
Если не догонишь их, то не получишь ни гроша!
  Саманта вначале побежала в сторону просеки, но там было слишком
светло, поэтому потащила Фролиану дальше в лес. Пробежав около полусотни
ярдов, она дернула Лану и они спрятались за кустом. Сердце выпрыгивало из
груди, дыхание было прерывистым.
  - Я не слышу погони, - прошептала Саманта.
  - Я боюсь, Сэм.
  - Знаю. Тихо. Не давай Джеймсу плакать. Если его услышат...
  Звук выстрела оглушил их.
  - Боже, Жан застрелил кого-то!
  - Madre de Dios! Теперь они вдвоем начнут искать нас. - Голос
Фролианы дрожал от страха.
  - Не впадай в истерику, - прошептала Саманта. - Успокойся. Они не
найдут нас в темноте.
  - Почему мы не бежим? Надо выбираться из леса!
  - Как бы мы ни крались, они все равно услышат нас. Сейчас они
потеряли нас. Помолчи и сиди тихо.
  Они сидели на корточках, напряженно прислушиваясь к каждому звуку.
Время мучительно тянулось. Где-то в стороне раздался оклик. Звали Саманту,
но они не шевельнулись. Смешно было ждать, что они откликнутся!
  Джейми начал тихо хныкать. Фролиана стала его укачивать, и Саманта
молилась, чтобы он не расплакался.
  Неожиданно рядом хрустнула ветка, и Саманта затаила дыхание. Стали
слышны шаги.
  - Боже, он приближается, - прошептала Саманта. - Лана, я задержу его.
Беги с Джеймсом.
  - Нет, - в ужасе ответила та.
  - Делай, как я сказала.
  - Нет.
  - Черт тебя возьми, Лана. Я смогу задержать его лучше, чем ты. Беги и
спасай моего сына. Вперед!
  Фролиана поняла, что это лучшее решение. Она сжала руку Саманты и
исчезла в кустах. Несколько минут все было тихо, а потом с другой стороны
появился мужчина. Саманта не могла разглядеть, кто это был - Жан или
Питере. Дождавшись, когда он приблизится, она резко прыгнула на него. Так
действовать ее научили vaqueros, когда надо было ловить телят в стаде.
Мужчина грохнулся на спину и выругался. Прежде чем он успел подняться, она
ударила его и попыталась прижать к земле. Единственной надеждой было
вцепиться ему в глаза и ослепить. Но он перехватил руки Саманты и вывернул
их за спину.
  - Сколько раз я просил тебя, Сэм, аккуратнее пользоваться ногтями.
  - Хэнк? - воскликнула она, не веря своим глазам. - О, Боже, Хэнк Она
начала рыдать. Он нежно взял ее на руки.
  - Все кончилось, mi querhi. Успокойся. Ты в безопасности.


                                  Глава 47


  Обратный путь занял много времени.
  В Жана стрелял Шелдон, этот выстрел и слышала Саманта. Он был ранен,
Шелдон привязал его к лошади Хэнка и решил сам отвезти в полицию, не желая
ни на секунду терять его из вида.
  Наконец-то Шелдон проявил свои характер. Он пришел в ярость, когда
Саман га рассказала о страшном замысле Жана и Терезы. Она вспомнила, что
давно мечтала увидеть его по-настоящему разгневанным. Саманта была
довольна, что он не обвинял Терезу, а негодовал на себя за то, что
оказался простофилей.
  Питере бежал. Много времени ушло на поиски Фролианы. Сейчас она спала
в экипаже, которым правил Хэнк. Саманта прижимала к себе Джейми. Она была
так близка к тому, чтобы потерять его. И свою жизнь тоже. Не дай Бог
пережить еще одну такую ночь.
  Уже светало, когда они приехали домой. Шелдон отправился дальше с
Жаном. Саманта почти пожалела Терезу, когда Шелдон сказал, что решил
задержать и ее.
  Фролиана унесла Джейми в детскую, а Хэнк проводил Саманту в ее
комнату и плотно закрыл за собой дверь. Она обернулась и пристально
посмотрела на него. Она была глубоко благодарна ему. Если бы Хэнк не нашел
ее пистолета и не поднял тревогу, поняв, что с ней что-то случилось, ее
уже не было бы в живых. Между ними, кажется, заключено перемирие. Но
ненадолго, подумала она.
  - Чего ты хочешь, Хэнк?
  Он не ответил. Саманта увидела, что глаза у него потемнели. Он кипел
от ярости, и она напряглась, готовая к отпору.
  - Ответь мне. - Тон у нее был агрессивный. Хэнк взорвался.
  - Ты даже представить себе не можешь, как я перепугался за тебя. Рог
Dios! Тебя едва не убили!
  Она упрямо подняла подбородок.
  - Перестань так разговаривать со мной! Это не моя вина.
  - Какого черта! - заорал он. - Если бы ты не гнала меня из своей
комнаты, этот француз никогда бы не добрался до тебя. Вначале ему пришлось
бы убить меня!
  - Прекрасно. Все вообще бы шло хорошо, если бы тебя не было в живых!
  Они зло смотрели друг на друга, затем внезапно Саманта усмехнулась,
оценив глупость спора, а Хэнк расхохотался.
  - Ты видел моего брата? - Саманта захихикала. - Клянусь, он хотел
разрядить в Жана весь барабан, когда узнал правду.
  - А ты? Завалила меня на землю, как бычка.
  - Плохо, что у меня не было веревки.
  - А тебе этого бы хотелось? Связать и укротить?
  - Ты слишком плохо обо мне думаешь.
  - Однако ты проиграла.
  - Да ну? - Она ухмыльнулась. - Что-то ты недолго держал меня, мистер
Победитель. На тебя это не похоже.., обычно ты...
  Саманта поперхнулась. Зачем она так сказала?
  Воспоминания о прошедших днях нарушили хрупкое перемирие.
  Хэнк тоже понял. Но он не мог допустить обострения. Ночью, больше чем
когда-либо, он понял, как любит Саманту. Когда он несся во весь опор на
лошади, разыскивая ее, он гнал из головы мысль, что может опоздать. Они
должны наконец поговорить начистоту!
  - Саманта! Она отвернулась.
  - Нет, Хэнк, я думаю, будет лучше... Хэнк привлек ее к себе и
заглушил протест поцелуем. Саманта уперлась ему руками в грудь, чтобы
оттолкнуть, но ее сопротивление быстро иссякло. Ее руки обвили ему шею.
После стольких месяцев разлуки, месяцев воспоминаний о том, что было между
ними, наступили воспламеняющее колдовство, невероятный восторг.
  Саманта хотела этого, пусть даже в последний раз. Не было больше
места сомнениям. Ни тогда, когда ее опаляли его поцелуи, ни тогда, когда
он поднял ее и отнес на постель.
  Платье было сброшено, за ним последовала ночная рубашка. Губы Хэнка
блуждали по ее телу, разжигая в ней страсть. Когда он на несколько секунд
поднялся, чтобы сбросить одежду, Саманта, затаив дыхание, ждала вновь его
прикосновений. И они быстро последовали. Она обвила Хэнка и вся
изогнулась, чтобы встретить его первый толчок.
  Она едва могла перенести взрыв, который пришел несколькими
мгновениями позже. Потом он повторялся, следуя его движениям в ней, пока
Хэнк не достиг своей вершины.
  Когда он, обессиленный, затих, Саманту внезапно наполнила нежность.
Его желание было сильным и подлинным, даже если других чувств у него к ней
не было. С этой мыслью она уснула.
  Проснувшись, Хэнк увидел Саманту, стоявшую у изголовья кровати. В
руке она держала пистолет, направленный ему в грудь. Она была одета во
фланелевый белый халат, ее волосы в беспорядке были разбросаны по плечам и
спине. Если бы не гневные глаза, вид у нее был вполне мирный и домашний.
Она чуть качнула стволом, приказывая ему выйти, и он выругался про себя. У
него была возможность объясниться с ней, а он упустил ее, после того как
Саманта ответила на его поцелуй. В порыве страсти о разговоре было забыто.
Удастся ему все-таки поговорить с ней?
  Рассерженный, он оделся.
  - Ты нечестно играешь, Саманта.
  - Не тебе говорить о честности, - отпарировала она. - Ты
воспользовался моей слабостью.
  - Нет, я только поцеловал тебя. Все остальное мы делали вместе.
  - Не собираюсь вдаваться в обсуждение, - жестко ответила она. -
Уходи, Хэнк.
  Его глаза сузились при виде такой враждебности.
  - Черт возьми. Сэм, нам необходимо поговорить.
  - Нет.
  - Так не может продолжаться!
  - Мы не можем жить под одной крышей, иначе это случится опять.
  - Разве тебе было плохо? - нежно спросил он.
  - Да, - ровно ответила она. Он покачал головой.
  - Мы постоянно сражаемся друг с другом, хотя теперь для этого нет
повода.
  - У меня есть. - ответила она. - Я не доверяю тебе Хэнк. Я собираюсь
уехать домой. Нет сомнений, что ты вернешься на гасиенду, за которую ты
так долго боролся. Там все может начаться сначала.
  - Но ты моя жена.
  - Формально. Ведь это был твой замысел, разве ты не помнишь? Ты
женился из-за земли и больше не хотел меня видеть. Тебе было наплевать на
меня. Помнишь, Хэнк?
  - Я наговорил тогда много такого, чего не было в действительности,
Сэм. Кстати, ты тоже, - напомнил он. - Ты клялась, что разведешься со
мной, но ведь ты так не сделала.
  - Если тебя беспокоит, что женитьба связывает тебя, то могу заверить,
что это не так. Я в конечном счете обязательно разведусь с тобой.
  - Я вовсе не хочу этого.
  - Я знаю, чего ты хочешь, Хэнк. - Ее голос поднялся. - Но Джеймса ты
не получишь.
  - Сэм...
  - Нет! Уходи!
  - Ты боишься того, что я могу сказать? - спросил он мягко. - Поэтому
ты постоянно обрываешь меня?
  - Я не слабоумная, Хэнк. Я хорошо знаю, что ты задумал. Ты скажешь,
что любишь меня, скажешь, что мы должны жить вместе ради Джеймса. Но это
будет ложь, Хэнк.
  - Я действительно люблю тебя. Сэм. Она вздрогнула, услышав признание.
Нет, ей нельзя доверять ему.
  - Не верю. Я знаю тебя, Хэнк. Ты что-нибудь придумаешь, чтобы
добиться того, чего хочешь. А тебе нужен Джеймс. Я не виню тебя. Но ты
отдал его мне. Он только мой.
  - Как мне убедить тебя в своей любви?
  - Никак, - ответила она упорно. - Ты давно проявил свои настоящие
чувства.
  - Это только гнев и гордость, клянусь, Сэм.
  - О Боже! - закричала она. - Уходи. - Она подняла пистолет. -
Довольно!
  Хэнк пристально посмотрел на нее, затем вышел из комнаты, хлопнув
дверью. Этот звук больше, чем что-либо, говорил о том, что все кончено, и
Саманта подумала, что больше его никогда не увидит. Он уедет сейчас же, и
это будет концом всему.
  Слезы навернулись ей на глаза, и она яростно их вытерла.


                                  Глава 48


  Весь оставшийся день Саманта не выходила из комнаты. Позже к ней
пришла Фролиана, чтобы сообщить об отъезде Хэнка. Ее не удивило, что он не
зашел попрощаться. По правде говоря, она была до такой степени измотана,
что даже не почувствовала сожаления.
  На другой день утром, завтракая вместе с Шелдоном, она сообщила, что
через неделю уезжает домой. Он воспринял ее слова спокойно, не моргнув
глазом. Но его реплика удивила Саманту.
  - Почему ты так торопишься? - спросил он сухо. - Теперь, когда твой
муж уехал, тебе не на что жаловаться.
  Саманта замерла.
  - Кажется, я слышу сарказм в твоем голосе, Шелдон?
  - Тебе следует признать, что ты несправедлива к нему, - ответил он.
  Саманта не смогла удержать вспыхнувшего раздражения.
  - Ты всегда принимал его сторону, хотя не знал многого. Тебе не
приходило в голову, что у меня есть веские основания избегать его? Этот
человек ненавидит меня!
  - Смешно. Совершенно очевидно, что он любит тебя.
  - Откуда тебе знать? - резко спросила она и тут же добавила
безжалостно:
  - Ты даже не понял, что делали прямо под твоим носом Тереза и Жан.
Твое мнение о Хэнке меня не впечатляет.
  - Ты используешь запрещенные приемы, не так ли, сестрица?
  Саманта покраснела.
  - Извини, - сказала она. - Мне не следовало так говорить.
  - Все в порядке, Саманта. Что было - то было. Я не собираюсь
оплакивать потерю.
  - Разве ты не любил ее?
  - Полагаю, что да.
  - Полагаешь? - недоверчиво спросила Саманта. - В таком случае, почему
ты просил ее выйти за тебя замуж?
  Шелдон пожал плечами.
  - Она показалась мне подходящей женой. Мне пора жениться.
  - Разве не лучше жениться на той, кого ты любишь? - спросила она,
стараясь говорить спокойно. - Может быть, тебе нужна любовь?
  - Я мог бы спросить тебя о том же. Глаза Саманты сверкнули.
  - Ни я, ни Хэнк не хотели женитьбы. Я говорила тебе, что ты многого
не знаешь.
  - Но вы любите друг друга.
  - О Боже! Шелдон, ты приводишь меня в такую же ярость, что и он. Но
мы говорили о тебе - давай продолжим.
  - Если ты хочешь знать, то я искал жену уже некоторое время.
  - И ты не нашел никого лучше Терезы? Я не верю, Шелдон. Наверное,
были и другие?
  - Да, действительно, были и другие, которые могли бы вскружить мне
голову. Но знаешь, если так можно выразиться, я не впечатлял их. - Я
объясню почему. Он внимательно посмотрел на нее.
  - Вряд ли у тебя получится. Ты немного резковата в суждениях, на мой
вкус.
  - А ты нет.
  - Настоящий джентльмен должен...
  - Вздор, - заявила Саманта. - Где написано, что мужчина совсем не
должен показывать свои чувства? Это твоя беда, Шелдон. Твои чувства едва
теплятся.
  Ты всегда холоден как камень. Ты знаешь, прошлой ночью я впервые
услышала, как ты повысил голос. Ты был прекрасен!
  - Я был рассержен, Саманта.
  - Конечно! У тебя были основания. Разве ты не почувствовал потом
облегчение? Человек не должен скрывать свои чувства, Шелдон. Если тебе
смешно, или радостно; не скрывай этого.
  - А если любишь? - колко спросил он. - Ты не следуешь своим советам,
Саманта.
  - Мы говорим не обо мне, - холодно ответила она. После ее слов они
замолчали.
  Он был прав. Она любит Хэнка, но никогда не позволит ему узнать об
этом. Когда ненависть перешла в любовь? Неужели так случилось? Нельзя
вернуться и начать все сначала. Она сама заставила его возненавидеть себя,
и теперь ничего не изменишь. Что сделано - то сделано.
  - Ты видел Терезу? - спросила она, надеясь, что больше он не вспомнит
о Хэнке.
  - Да. Это было забавно, как она кричала о своей невиновности. Она
пыталась убедить меня, что Жан действовал на свой страх и риск и что между
ними ничего не было.
  - Ты не поверил ей?
  - Конечно, нет. Было очевидно, что она надеялась услышать от меня о
твоей смерти. Узнав, что ее любовник в тюрьме, она была поражена. Боюсь,
что я разгневался. И ты права, что после этого мне стало легче.
  Саманта озорно усмехнулась.
  - Тебе нужно поехать со мной. Шелдон. Отец сумеет научить тебя
гневаться.
  - Я тоже так считаю.
  - Правда? - Саманта даже рот открыла от удивления.
  - Почему бы и нет?
  - О, Шелли!
  - Ради Бога, не называй меня так, Саманта! - сказал он.
  - Замолчи. - Она рассмеялась. - Это прекрасно. Отец будет счастлив.
Вот будет для него сюрприз! О, Шелдон, дай я тебя поцелую.
  - Не стоит заходить так далеко, дорогая. Я еще не потерял свой
британский лоск.
  - Так непременно будет, Шелдон. Я уверена. Шелдон опустил глаза,
словно благодаря ее за помощь.


                                  Глава 49


  Саманта никогда в жизни не смогла бы забыть выражения на лице отца,
когда он встретил своего взрослого сына. Это было душераздирающее зрелище.
  Через месяц Шелдон стал совершенно другим человеком. Он выглядел
ковбоем и каждый день объезжал ранчо, изучая положение на нем и делая это
с душой. Хэмильтон был всегда рядом, наблюдая за ним, по возможности
стараясь помочь, гордый тем, что его сын наконец-то рядом с ним.
  Саманта чувствовала себя заброшенной, но она так была рада за отца,
что не жаловалась. Теперь они составляли одну семью. И все же чего-то ей
не хватало. Может быть, мужа? Маленький Джеймс был для нее целым миром, но
не мог целиком заполнить пустоту ее жизни.
  Она пыталась разобраться со своими чувствами по пути домой и поняла,
что ее жизнь не лубочная картинка. Она думала о том, как изменить ее,
чтобы будущее не казалось таким мрачным. Но вряд ли от нее что-либо
зависит, говорила она себе. Хэнк не любит ее. Наверное, она бы убила его,
если бы знала, что он нашел другую, особенно Анджелину. И все же с ним
жизнь показались бы ей лучше. Такова была правда. Она нуждалась в Хэнке.
Нуждалась в том, чтобы видеть его каждый день. Черт побери, она заставит
его полюбить себя.
  Наконец, окончательно впав в апатию, Саманта приняла решение
отправиться на гасиенду де лос Флорес. Она боялась, что Хэнк не захочет
видеть ее. Уж слишком она обозлила его при последней встрече. Но все же
следует попробовать.
  Как бы ни сложились дела, она не будет использовать Джейми, чтобы
повлиять на Хэнка. Пусть мальчик останется с ее отцом. Хэнку придется
разбираться с ней одной. В конце концов, есть же у нее гордость.

  ***

  Она была взвинчена до предела, когда появилась у ворот гасиенды, ее
старого дома. А теперь дома Хэнка. Мануэль и его сын сопровождали ее в
течение почти семидневного путешествия. Когда их встретил Лоренсо, они
были потные и грязные. Его теплое приветствие не успокоило ее. Он не
спросил, зачем они приехали, только усмехнулся, увидев тюки, притороченные
к седлам. По его виду можно было заключить, что он ничего не имел против
приезда Саманты.
  Хэнк в гостиной занимался бухгалтерией, когда Лоренсо ввел Саманту
туда. Она нервно ждала, каким взглядом он посмотрит на нее. Нервозность
усугублялась тем, что Саманта понимала, что после путешествия выглядит не
самым лучшим образом. Ее зеленая шелковая рубашка была измята, а юбка и
куртка из черной кожи приобрели коричневый цвет от грязи и пыли. Из-под
широкополой шляпы выбивались пряди волос. Саманта подумала о своей
свадебной одежде, которую она захватила с собой, и покраснела. Хэнк должен
увидеть шелковые блузку и юбку, чтобы понять цель ее приезда.
  Слова Лоренсо заставили ее затрепетать.
  - Посмотри, amigo, кто посетил ранчо. Хэнк посмотрел и потерял дар
речи. Он медленно поднялся, неотрывно глядя на Саманту. Лоренсо
ухмыльнулся.
  - Думаю, мне следует уйти. Только не поубивайте друг друга, ладно?
  Молчание, наступившее после ухода Лоренсо, было непереносимым.
  Она посмотрела по сторонам.
  - Эта комната, - сказала она хрипло, - едва ли похожа на ту, какой
была раньше.
  - Другая мебель изменила ее. Саманта не смогла по голосу понять его
настроение.
  - Скорее всего, - торопливо согласилась она. - Наверное, весь дом
изменился.
  - Не хочешь осмотреть его?
  - Нет. Может быть, позже. - Почему они говорят об этих пустяках,
спросила она себя.
  - Саманта, зачем ты приехала сюда? - неожиданно выпалил он.
  Наконец-то у нее появилась возможность объясниться, но она не могла
заставить себя произнести заранее заготовленные слова. Видя перед собой
живого, а не воображаемого Хэнка, Саманта мучительно боролась с собой.
  - Я случайно оказалась в этой местности, - быстро ответила она, в
душе обругав себя за глупое объяснение.
  - Решила навестить Рамона?
  В его вопросе слышался гнев, и она напряглась.
  - Я не была у Рамона, - резко ответила она. - И, к твоему сведению, я
не нуждаюсь в объяснении цели приезда. Или ты забыл, что я твоя жена? Если
бы я решила жить здесь, ты ничего бы не смог сделать.
  - Ты смеешься надо мной! Изумление Хэнка привело ее в ярость.
  - Да, я думаю, что останусь здесь. Хотела бы я видеть, как ты мне
помешаешь!
  Хэнк в замешательстве посмотрел на Саманту, затем покачал головой.
  - Я не понимаю тебя. Сэм. Ты напомнила, что ты моя жена, но если мне
не изменяет память, при нашей последней встрече ты отрицала это.
  - Тогда меня устраивала такая позиция.
  - Неужели? А теперь тебя устраивает другая? Ты используешь свое
семейное положение, чтобы вломиться в мой дом.
  - В наш дом.
  Хэнк вышел из-за стола и встал перед ней.
  - О, наш дом. Ты же говорила, что мы не сможем жить под одной крышей.
Помнишь, ты так говорила? Собираешься выгнать меня?
  Саманта не могла винить его за то, что он пришел в ярость. Все пошло
наперекосяк.
  - Нет, я...
  - И что ты? - Глаза Хэнка потемнели от гнева. - Думаешь, мы сможем
жить здесь вместе? Может быть, тебя и устроит постоянная война, а меня -
нет.
  - Мне она нравится не больше твоего! - выкрикнула Саманта.
  - Тогда зачем ты приехала? Почему не развелась со мной? Почему не
положила конец моим надеждам?
  - Потому, что я люблю тебя, черт тебя возьми! Хэнк был ошеломлен, но
быстро пришел в себя и рассмеялся.
  - Ах, Самина, как я долго ждал этих слов. Он шагнул к ней, но она
отступила назад.
  - Не прикасайся ко мне, Хэнк. Он не обратил внимание на
предупреждение и подошел совсем близко к ней.
  - Нет, Хэнк. Вначале надо решить кое-какие проблемы.
  - Очень хорошо. - И он отступил, улыбаясь от счастья.
  Саманта собралась с силами. Она обязана сказать ему необходимые слова.
  - Ты хочешь, чтобы мы попытались начать нашу семейную жизнь?
  - Как ты могла сомневаться?
  - Что же, значит, у нас будет такая возможность. Но, предупреждаю
тебя, Хэнк, я не потерплю неверности.
  - Так же, как и я.
  Она кивнула, потом шагнула вперед, готовая сказать самые трудные
слова, боясь ответа на них.
  - Я не хочу, чтобы ты притворялся, что любишь меня. Я буду жить с
тобой.., но не хочу притворства.
  - Что за идиотские мысли! - выругался он.
  - Они не идиотские. Ты ненавидел меня раньше, Хэнк, и ты знаешь, что
ненавидишь теперь.
  - Ты так думала, малышка, - мягко сказал он. - Но в действительности
я никогда не ненавидел тебя. Да, были и гнев и обила. На самом деле это ты
ненавидела меня.
  - Да.
  - Теперь ты говоришь, что любишь. Должен ли я сомневаться в твоих
словах?
  - Нет.
  - Тогда почему ты сомневаешься во мне?
  - Ты не хотел жениться на мне, - настаивала Саманта. - У тебя это
вызывало ярость.
  - Да. Я не хотел жениться на тебе - ради корысти, - мягко ответил он.
  - Я хотел быть с тобой и любить тебя. Но ты не пожелала.
  У Саманты еще оставались сомнения.
  - Ты никогда не предлагал мне выйти за тебя. Ни разу. Тогда, в
Колорадо, ты предложил мне стать твоей женщиной, но отнюдь не женой.
  - Ты никогда не даешь мне закончить.
  - Ты говорил, что у тебя нет намерения жениться, - напомнила она.
  - Ах, Самина, во мне говорила только гордость. Я любил тебя тогда - и
люблю сейчас.
  - А как же Энджел - твоя Анджелина?
  - Я говорил, что она прекрасная женщина и что я хотел ее. Встретив
тебя, я забыл о ней.
  - В самом деле? Он вздохнул.
  - В самом деле. Теперь ты довольна? - Она подумала и кивнула. Хэнк
усмехнулся. - Тогда почему бы тебе не подойти ко мне и не поцеловать?
  Она бросилась в его объятия.
  - О, Хэнк! Прости меня. Но я должна была быть уверена. Неужели ты не
понимаешь?
  Она покрывала его поцелуями, не давая ответить. В конце концов, он
схватил ладонями ее голову и крепко поцеловал.
  - Да, я понимаю. После того, что случилось, у нас есть основания для
сомнений. Но больше их не будет. Никогда. Ты приехала ко мне, и я не
отпущу тебя. До конца нашей жизни ты никогда не будешь сомневаться в моей
любви.
  Она крепче обняла Хэнка. На лице у нее появилась мечтательная улыбка.
  - До конца нашей жизни. Как прекрасно это звучит. Надеюсь, ты знаешь,
что я умею держать слово. И если мы поссоримся опять - или, вернее, когда
мы опять поссоримся, - я думаю, ты знаешь, как поступить. Уверена, уже
знаешь.
  - Да, - прошептал он, его серые глаза смеялись. - Как сейчас, -
сказал он и еще раз поцеловал Саманту.


                                  Глава 50


  Саманта, одетая в кожаный костюм для верховой езды, наклонилась к
передней луке седла и оперлась о нее руками, устраиваясь поудобнее. Они
приехали на северное ранчо, чтобы осмотреть стадо скота, которое было
почти в два раза больше, чем при отце. Она глянула сбоку на Хэнка, но он
не замечал ее. Он гордо смотрел на свою землю, их землю.
  Саманта разглядывала мужа.
  Ей следует привыкнуть так думать о нем. До сих пор она так не
считала. Столько времени быть дурой. Теперь Саманта знала, что все время
обманывала себя.
  Как мог Хэнк все еще любить ее после таких испытаний, через которые
она заставила его пройти? Но он любит. Больше Саманта не сомневалась. Щеки
у нее зарделись, когда вспомнила минувшую ночь.
  - Лоренсо приехал и вовремя. - Хэнк смотрел на своего друга, который
скакал галопом, направляясь к ним.
  - Ты ждал его?
  - Да.
  - А я думала, что мы едем на прогулку одни. Она не смогла скрыть
разочарования, и Хэнк усмехнулся.
  - Это сюрприз, дорогая. Если бы я сказал тебе раньше, до того, как мы
выехали из дома, что мы не вернемся, то ты, может быть, отказалась бы от
поездки вообще.
  - Поездки? Куда?
  Лоренсо подъехал к ним и молча протянул две туго набитых седельных
сумки.
  - В горы. Этой провизии нам хватит на дорогу. Вчера вечером я послал
туда людей со всем необходимым, - объяснил Хэнк.
  - Ты имеешь в виду, что мы поедем втроем в тот самый лагерь?
  Лоренсо засмеялся.
  - Мне хотелось быть с тобой, Сэм, но меня не пригласили. А этот, - он
показал на Хэнка, - заставил меня терять кучу времени, потому что боялся,
что ты будешь слишком долго собираться.
  Она покраснела, когда смысл сказанного дошел до нее.
  - Значит, мы поедем в горы вдвоем?
  - Я не один раз думал об этом, - ответил Хэнк. - Мне хотелось поехать
туда сразу после женитьбы.
  - Это было бы неплохо.
  - Так ты не возражаешь?
  - Вовсе нет, по-моему, прекрасная идея!
  - Если вы готовы, то лучше уезжайте сейчас, - предупредил Лоренсо. -
Кажется, у нас гости.
  - Кого это черт несет, - нахмурился Хэнк, глядя на группу всадников и
фургон, появившихся с севера.
  - Отец! - воскликнула Саманта.
  - Черт возьми! - выругался Хэнк. - Зачем он приехал?
  - Теперь тебе не надо беспокоиться, Хэнк.
  - Ты забыла, как он ко мне относится? Думаешь, он признает меня своим
зятем?
  - Нет, не забыла, - ответила она. - Он действительно не хотел, чтобы
я ехала к тебе. Но я все равно не послушалась. Он не сумел удержать меня.
  - Значит, он собирается спасать тебя? - мрачно спросил Хэнк. - Если
он думает, что заберет тебя...
  - Остановись, Хэнк. - Она не повысила голос, но была на грани. - Он
мой отец.
  - А я муж. - Хэнк сказал это спокойно, и гнев Саманты утих под его
взглядом.
  - Да, конечно. - Она усмехнулась, - И пора отцу признать это раз и
навсегда.
  Она пришпорила лошадь и поскакала навстречу отцу, прежде чем Хэнк
успел ответить. Он покачал головой, раздраженный внезапным поворотом
событий. Пять минут, всего пять минут, и они были бы в пути.
  - Не расстраивайся, amigo, - сказал Лоренсо. - Все не так плохо, Хэнк
посмотрел на него.
  - Не так плохо? Я хотел, Лоренсо, чтобы она принадлежала мне целиком.
Как бы тебе понравилось, если бы ты оказался на моем месте?
  Лоренсо улыбнулся.
  - У тебя еще будет время. Вся ваша жизнь.
  - Надеюсь, - уступил Хэнк. - Но именно сейчас такое утешение не очень
помогает.
  Они последовали за Самантой. Когда они подъехали, она стояла у
фургона, держа на руках Джеймса. Фролиана сидела рядом, глядя на Саманту.
Хэмильтон Кингсли неодобрительно смотрел на дочь, потому что она не
обратила внимания на его слова. Недалеко стоял Шелдон, одетый как ковбой,
с револьвером в кобуре. Хэнку приятно было видеть его превращение.
  Хэнк слез с коня и поздоровался со всеми. Как и Саманта, он целиком
сосредоточился на сыне. Он подошел к ним и нежно погладил Джейми по
головке. Саманта улыбнулась, глаза ее сияли от счастья, - Ты давно не
видел его, Хэнк. Держи. - Она протянула сына Хэнку. - Посмотри, как он
вырос.
  Хэнк рассмеялся, когда тонкие пальчики схватились за его шляпу и
потянули ее. Хэнк улыбнулся и поправил шляпу. Его сын. Его жена. Ему
страшно было подумать, на что была бы похожа его жизнь, если бы Саманта не
приехала. Но она теперь приехала, и теперь у него есть семья.
  Но одному из членов семьи происходящее вовсе не понравилось.
  - Сеньор Кингсли. - Хэнк с трудом заставил себя поклониться
Хэмильтону.
  - Чавес, - коротко ответил тот.
  - Честное слово, вам двоим лучше понравиться друг другу - хотите вы
этого или нет, - сказала Саманта.
  - Саманта... - начал Хэмильтон, но она оборвала его.
  - Зачем ты приехал, отец? Я говорила, что извещу, когда привезти
Джейми.
  - Он скучал по матери, - беспомощно ответил Хэмильтон.
  - Ерунда, - отрезала Саманта. - Ты поехал в тот же день, что и я.
Зачем?
  - Затем, чтобы призвать тебя одуматься! - закричал Хэмильтон. - И
забрать тебя домой.
  Саманта напряглась.
  - Я дома. - Сказав, она повернулась к брату. - Черт возьми, Шелли, ты
же был в курсе всего. Почему ты не отговорил его?
  Шелдон выглядел сконфуженно.
  - Я пытался, дорогая. Наверное, я не очень хорошо умею спорить.
  Он сказал это так огорченно, что Саманта расхохоталась. Она не могла
сердиться на него. И на отца тоже. Она слишком счастлива, чтобы сердиться
на кого-либо.
  - Все в порядке, Шелли. Научишься. - Она не могла удержаться, чтобы
не поддразнить его. - А что касается тебя, отец... Взгляни на меня. Разве
я нуждаюсь в помощи? - Она обняла его. - Я благодарна тебе за заботу, но
сейчас в ней нет необходимости. - Саманта заглянула ему в глаза, надеясь,
что он поймет и порадуется за нее. - Я люблю его. Люблю всем сердцем. А он
меня.
  - Ты уверена, Сэм?
  - Да.
  - Ну что ж. - Он повернулся к Хэнку и протянул ему руку. - Полагаю,
что настало время признать вашу женитьбу. Старики иногда ведут себя...
Надеюсь, вы извините старого дурака.
  Хэнк широко улыбнулся и подал руку Хэмильтону.
  - С удовольствием. Вы не пожалеете о своем признании. Обещаю.
  Саманта взяла Джейми и отдала его Фролиане в фургон.
  - Есть еще одна проблема - отец. Ты приехал не вовремя. - Она взяла
Хэнка за руку и улыбнулась. - Мы уезжаем.
  Серые глаза Хэнка сияли от счастья, когда он повел Саманту к Эль Силу
и помог ей сесть в седло.
  - Мы рады вас приветствовать в гасиенде, - сказал он. - Подождите
нашего возвращения.
  - Куда вы едете? - Хэмильтон нахмурился.
  - Можно сказать, у нас свадебное путешествие. - Она улыбалась всем.
  - Но вы женаты уже год.
  - Бывает отложенный месяц. - Саманта засмеялась.
  Поймав восхищенный взгляд Хэнка, она поняла, что он тоже подумал о
Бредфорде и Энджел Мейтланд. - Мы сильно задержались.
  - Когда вы вернетесь?
  - Скорее всего, через две недели.
  - Или через месяц, - произнес Хэнк, усаживаясь на Эль Рея.
  - Не хмурься, отец. - Саманта улыбнулась. - Тебе нужно немного
отдохнуть. Полюбуйся на дом, навести соседей. Ты не успеешь заметить, как
мы вернемся.
  - Кажется, у меня нет выбора, - проворчал Хэмильтон.
  - Разумеется. До встречи. - Она посмотрела на Хэнка, и ее глаза
озорно заблестели. - Предлагаю гонки.
  - О, Боже! - Хэмильтон вздохнул. Хэнк усмехнулся, глаза его смеялись
от брошенного вызова.
  - У тебя нет шансов, дорогая, - предупредил он.
  - Да неужели?
  Они одновременно пришпорили лошадей. Внезапно Саманта поднесла пальцы
ко рту и пронзительно свистнула. Эль Рей остановился как вкопанный.
  Саманта унеслась вперед, до Хэнка донесся ее смех. Покачав головой,
он не мог не засмеяться сам. Ему никогда не выиграть у нее.
  Но это не имело значения. Он выиграл ее любовь. Он вспомнил, как
Лоренсо назвал однажды Саманту грозой, громом небесным. Но именно такой он
ее и любил. Он выиграл грозовую любовь, и пусть кто-то усомнится в его
счастье.